Аллен Роджер Макбрайд. Власть мошенников

   — Мы получили ее пятнадцать минут назад. У нас осталось еще пятнадцать минут, чтобы отправить сигнал ракетным установкам — сигнал до них идет девяносто минут. Вот так. Пропустим вопросы о том, откуда он знает, что вы здесь, пропустим тот факт, что этому Ларсону каким-то образом известно о полете «Звездного неба», не будем о предательстве нигилистов, отметем сотню других вопросов, которые я хотел бы задать. Скажите только, доверяете ли вы этому Ларсону?
   Джордж поерзал на стуле и ощутил, как его тело покрывается липким потом. Он был всего лишь честным работягой-инженером, который занимался своим делом и никому не хотел причинять вреда. Сейчас же от него зависела судьба множества планет. И он предал Мака и Лигу. Джордж знал, что корабли Лиги погибли из-за его бегства на Столицу. Кто мог обвинять Мака, даже если он задумал месть, если все происходящее — лишь изощренный план прорваться сквозь оборонные системы Столицы, а затем превратить планету в радиоактивную глыбу? Лига только что продемонстрировала, что она способна на такое. Если Джордж ошибется, Столица перестанет существовать.
   Но к нему обращался сам Мак, и если не поверить ему, Столица обречена погибнуть от эпидемии, созданной нигилистами. Джордж готов был поверить, что в этой эпидемии не выживет ни один человек. Риск уравновесился.
   Внезапно среди страха и смятения в голове Джорджа сложился ответ. Джордж обрек бы на смерть миллионы, если бы ответил неверно. Тут уж он ничего не мог поделать. Он, и только он имел право решать, стоит ли верить людям. Если Мак говорит правду, тогда он доверил свою жизнь ему, Джорджу.
   Джордж решил, что не вынесет, если подведет друга. «Надо хоть немного верить людям». Адмирал Томас нацарапал эту фразу на приказе о присвоении Джорджу воинского звания флота Британники. Что же, если он не оправдал доверие адмирала, это еще можно поправить.
   — Я верю Маку Ларсону, — произнес Джордж решительным, но срывающимся голосом. — Я доверил бы Терренсу Маккензи Ларсону свою жизнь и жизнь всех жителей этой планеты.
   — Предоставьте это мне, — ответил Филлипс. — Вы только что вступили в игру, в которой шансы — пятьдесят на пятьдесят, и теперь судьба планеты Столица в моих руках.
   — Как же вы хотите поступить? — спросил Джордж.
   — Я вспомню о том, что доверился Джорджу Приго. Отец всегда учил меня, что доверие заслуживает ответного доверия. Здесь третьего не дано — человеку надо либо верить, либо не верить.
   Молчание в комнате воцарилось на долгие минуты, прежде чем Филлипс потянулся и нажал кнопку внутренней связи.
   — Соедините меня с пультом управления оборонной системой, — сказал он.
   Оба мужчины почувствовали себя так, словно с их плеч свалилась тяжкая ноша. Дальше в игру вступали другие.
 
 
   На борту «Воссоединения». По пути с Заставы к Столице
   Люсиль видела это — видела своими глазами на экране управляемой компьютером наружной камеры, едва шлюпка «Воссоединение» углубилась в космос. «Ариадна» еще двигалась по орбите, она была цела! Исчезли лишь антенны. Джонсон Густав жив.
   Джослин в очередной раз бросила мимолетный взгляд на Люсиль и улыбнулась. Джоз отлично разбиралась в выражении эмоций, а не обратить внимания на подлинную любовь было невозможно. И как всегда, эта любовь выбрала для своего появления самое неподходящее место и время.
   А пока им предстояла серьезная работа. Шлюпка уже отдалилась от Заставы, вышла за границу зоны притяжения и была готова к прыжку. Стоит Джослин нажать последнюю кнопку, и компьютер возьмет на себя управление полетом, задействует режим С2 и понесет их к неизвестности.
   — Мак, сейчас или никогда, — произнесла Джослин. — Ну, решайся.
   Лицо Мака было суровым и торжественным, честность мешала ему скрыть опасения. Но, взглянув на свою прелестную жену, Мак усмехнулся — эта улыбка была смелой и открытой, поскольку лишь жизнь с любовью, храбростью и верой имела право называться жизнью.
   — Стартуй. Я люблю тебя, Джоз.
   — И я люблю тебя, Мак, — и всегда буду любить. — Смахнув слезу, Джослин нажала кнопку.
   Похищенный у гардианов генератор С2 за невероятно краткий миг перенес шлюпку в глубь системы гардианов.
   Мак услышал, как аплодируют из соседней кабины Чарли и Пит.
   — Радоваться пока рано! — крикнул он. — Пройдет не менее десяти минут, прежде чем мы будем уверены, что нас не собьет ракета.
   Джослин включила радар. Гардианы точно знали их местонахождение, и попытки спрятаться не имели смысла.
   — Насколько я вижу, вокруг пока пусто.
   — Синтия, — позвал Мак, — свяжись с гардианами и попроси вновь включить оборонную систему — чтобы доказать нашу честность.
   — Непременно, Мак.
   Мак повернулся к двум опытным пилотам, Джослин и Люсиль, стараясь сохранять спокойствие и рассудительность. Слишком многое он поставил на карту, чтобы терять голову при первой же удаче и делать неверные шаги.
   — Итак, мы на месте. И поскольку мы еще не превратились в радиоактивное облако, надо что-нибудь предпринять. Как будем искать «Звездное небо»?
   — И кстати, как остановим шлюпку? — добавила Джослин. — Если мы окажемся в пределах досягаемости, то сможем воспользоваться лазерами, но ни торпед, ни снарядов у нас нет.
   — Боюсь, ты права, — отозвался Мак, надеясь, что его голос прозвучал жизнерадостно. — Но не будем хвататься за все сразу. Сперва надо разыскать их. Люсиль, попробуй представить себя на месте нигилистов. Ты никогда прежде не была в космосе, курс для тебя проложили астронавигаторы-гардианы, которые знают кратчайший путь между планетами в обход боевой зоны. Куда бы ты направилась? Какой бы выбрала курс?
   Люсиль прикрыла глаза и сосредоточилась.
   — На месте нигилистов я бы выбрала очень простой путь, при этом отклонилась бы от заранее проложенного курса, не долетая до планеты. В таком случае даже если гардианы погонятся за ними, нигилисты сумеют избежать схватки. Но нигилисты не особенно представляют себе, как можно спрятаться в космосе, и потому считают самым лучшим дождаться, когда гардианов что-нибудь отвлечет. Если бы у гардианов остались корабли, шансы нигилистов близились бы к нулю. — Люсиль включила тактический дисплей и заработала пером, набрасывая расположение и передавая его на экраны перед Маком. — На их месте я направилась бы сюда, к верхнему краю планеты. Если у них есть курс, уводящий их от центра тяжести, стандартные операционные процедуры приведут их к цели. Легче всего достичь стабильной орбиты вот здесь. Это означает, что варианты смены курса для корабля ограниченны. По-моему, они направились вот сюда, делая петлю, чтобы оказаться как раз над южным полушарием. Так они окажутся как раз над населенным материком и приблизятся к планете с противоположной стороны от Заставы. Но это всего лишь догадки, Мак. За их правильность я не ручаюсь.
   — И все-таки они имеют смысл, а мы уже давно руководствуемся догадками, так что можем смириться с еще одной. Итак, вылетаем в указанном направлении и посмотрим, что будет дальше.
 
 
   «Звездное небо»
   Долгое путешествие по космической Дороге близилось к концу. На экранах рос шар Столицы. Пора было снижаться. Л'анимеб развернула корабль и запустила реактивные двигатели.
 
 
   «Воссоединение»
   — Реактивная вспышка! — крикнула Синтия после многочасового наблюдения за пустыми экранами. Ожидание оказалось слишком долгим и изматывающим. — Люсиль, ты настоящий ксенопсихолог — они избрали именно тот путь, который указала ты.
   — Дальность и скорость! — потребовала Джослин.
   — Постой, сейчас выясню… Но они где-то совсем рядом. Конец допплеровских расчетов… Цифры на твоем экране, Джослин. Они на расстоянии семидесяти тысяч километров от планеты, приближаются со скоростью пятьсот километров в секунду. Если они не свернут с курса, то пройдут на расстоянии двадцати тысяч километров перед нами. Предстоит большая перегрузка, но, чтобы рассчитать точнее, мне нужно понаблюдать за ними еще немного.
   — Как думаешь, мы скрыты из виду их реактивным шлейфом?
   — Никоим образом. Мы на виду. Но от них не поступало активных импульсов. Сомневаюсь, что они нас заметят — разве что мы сами дадим о себе знать. Дальность в самый раз для лазера.
   Мак быстро прикинул варианты: если лазер не сработает и нигилисты уцелеют, они поймут, что кто-то стрелял в них. Тогда они пустят шлюпку к планете на предельной скорости…
   — Приготовить лазеры, — приказал он с большей уверенностью, чем чувствовал. Временами обязанности командира становились ему ненавистны.
 
 
   «Звездное небо»
   Л'анимеб вскрикнула от удивления. Изображение Столицы на экране налилось ярко-красным светом, а затем экран потух.
   Ромеро спрыгнул бы с противоперегрузочного ложа, если бы не ремни безопасности.
   — Лазерная атака! — крикнул он. Эта ослепительная вспышка со стороны центра тяжести — дело рук Лиги. Они победили и теперь пытались захватить Столицу. — Медленно разверни корабль, распространяя шлейф! И быстрее жми к планете! Надо сматываться отсюда!
   Д'еталлис чуть не приказала человеку заткнуться, но тут же вспомнила, кто на корабле лучше разбирается в тонкостях полетов, и произнесла:
   — Л'анимеб, выполняй приказ. И попробуй найти нападающего.
 
 
   «Воссоединение»
   — Дьявол! — вскричала Синтия. — Сплошной тепловой кокон! Похоже, они развернули корабль. Реактивный шлейф исчез, включен радар — они наверняка нас заметили. Вот это да! Запуск двигателей у нас под носом! Они убегают к планете — с ускорением вместо торможения.
   — За ними, Джослин! — приказал Мак. — Люсиль, стреляй им прямо в хвост, попробуй вывести из строя двигатели!
   Джослин мгновенно запустила двигатели «Воссоединения» и вскоре довела их до полной мощности. Они настигали корабль нигилистов. Реактивный шлейф был уже совсем рядом. Джослин резко увела корабль вверх. Пилот «Звездного неба» явно начинал тормозить, пытаясь спалить преследователя.
   — Температура обшивки быстро повышается! — сообщила Синтия.
   Загудела сирена, и Люсиль хлопнула по кнопке.
   — Мак, мы лишились лазера. Похоже, шлейф задел нас краем и расплавил его.
   — Что же теперь будет? — стараясь перекричать рев двигателей, спросила Джослин.
   Боже милостивый… Мак пристально уставился на экран, стараясь сдержать немилосердно колотящееся сердце. Был лишь один шанс, времени на тактические уловки не оставалось — пришло время прибегнуть к этому шансу. Погоня при таких расстояниях не сулила ничего хорошего — у преследуемого были все преимущества. Но как перехитрить пилота-инопланетянина? А корабль надо сбить в космосе. Стоит загнать его в атмосферу, и при взрыве вирусы так или иначе достигнут планеты.
   Планета приближалась со страшной быстротой. Ладно, спокойнее, пора собраться с мыслями. Впереди неопытный пилот. Ветеран с большой практикой еще мог бы войти в атмосферу на такой скорости, но необстрелянный юнец? Вряд ли.
   — Обходи его, Джослин, заставь повернуться кормой к границе атмосферы. Затем отступай и мчись прямо на него, не давая опомниться!
 
 
   «Звездное небо»
   Л'анимеб перепугалась: планета была уже совсем рядом. Пора начинать торможение, если они хотят выжить. Она развернула корабль и запустила цикл торможения. «Звездное небо» подчинилась не сразу. Медленно, слишком медленно сумасшедшая скорость снижалась до разумного уровня. Позади преследователь повторял тот же маневр, держась на расстоянии.
   Теперь шлюпка «Звездное небо» находилась на высоте тысячи километров над облачным слоем, а преследователь остался далеко позади. Л'анимеб смутно представляла себе, что такое километр, но сейчас это ее не волновало. Ей требовалось лишь следить за показаниями, помня о правилах, рассказанных ей гардианами. Девятьсот километров. Восемьсот. Л'анимеб нервозно фыркнула и в который раз пожалела, что взялась за эту работу. Семьсот, шестьсот. Пятьсот, четыреста пятьдесят, четыреста. Возможно, теперь достаточно.
 
 
   «Воссоединение»
   Мак напряженно следил за высотой шлюпки и планетой, поднимающейся к ним на экранах. Нигилисты должны были продолжать торможение, чтобы выжить.
   Но то же самое касалось и «Воссоединения».
   — Давай, Джоз, — скомандовал он. — За ними. Выжми из этой посудины все, что сможешь.
 
 
   «Звездное небо»
   На лице Д'еталлис заиграли морщины удовольствия. Они сбежали! Они почти на месте! Незачем даже беспокоиться. Триста километров… Можно выбросить капсулы с вирусами из шлюза еще до приземления — так будет эффективнее и, вероятно, безопаснее…
   Это ничтожество Ромеро вновь завопил, указывая на экран радара.
   У Д'еталлис от ужаса отвисла челюсть.
   Преследователь вновь набирал скорость и с ускорением мчался прямо на «Звездное небо».
 
 
   «Воссоединение»
   Восемь «g», через секунду — девять. Одновременно наблюдая за показаниями приборов, за высотой и температурой обшивки, Джослин ринулась на противника. Два корабля стремительно сближались, рискуя погибнуть вдвоем. За считанные секунды до столкновения Джослин развернула корабль. Она полагалась лишь на удачу, чутье и пламя из дюз.
   Обшивку «Звездного неба» охватило пламя. Огненные языки подобрались к резервуарам водорода, сожгли их обшивку, и вытекающий водород сам обратился в пламя. Спустя десятую долю секунды то, что осталось от корабля нигилистов, взорвалось.
   Качаясь от борта к борту, шлюпка «Воссоединение» ныряла среди обломков. Осколки вражеского корабля гулко ударялись об обшивку, и вдруг «Воссоединение» оказалось в атмосфере, продолжая мчаться на предельной скорости.
   Джослин перевела двигатели на восемь «g» и ощутила, как скорость начинает падать. Мучительно медленно шлюпка «Воссоединение» карабкалась в космос, выбираясь на стабильную орбиту. Застопорив двигатели, Джослин перевела дух, уставившись на панель, на которой сейчас было больше красных огней, чем зеленых.
   Так близко к столкновению она еще никогда не бывала.

42

   КРК «Орел». Центр тяжести
   Неделю спустя Пит Гессети шагал по бесконечным коридорам «Орла», намереваясь отыскать каюту адмирала Томаса. Неделя выдалась чертовски жаркой. Покамест мир был каким угодно, только не мирным. По крайней мере, полет «Воссоединения» от Столицы оказался менее изматывающим, чем полет к Столице. Временное прекращение огня, объявленное Томасом, еще сохранялось, но переговоры пока не начались. Еще три дня — и обе стороны созрели для беседы за общим столом.
   Гардианы еще сохраняли оборонные системы вокруг Заставы и Столицы, но у Лиги был почти целый флот и явная победа в кармане. Обстоятельства не оставляли желать лучшего. До Пита дошел слух, что колонисты, кем бы они ни были, намеренно затягивали начало переговоров, чтобы добиться свержения Жюля Жаке и правительства гардианов.
   Люсиль Колдер повезло: ей было поручено пилотировать спасательный корабль, чтобы забрать бывших ВИ, курсантов разведслужбы, с «Ариадны» — это дало ей возможность встретиться с Джонсоном Густавом.
   Пит надеялся — и в какой-то момент мог поручиться, — что Мак и Джослин выйдут в отставку и осядут на какой-нибудь тихой планете, обзаведутся детьми и одного из них назовут Питером. Но, хорошо зная эту пару, Пит вскоре понял: скорее они заведут собственный корабль, а дети у них появятся в полете к неизведанной системе.
   Вероятно, Джордж Приго заслужит славу героя и бесславие предателя в учебниках истории обеих сторон. Никто по-прежнему не знал, что теперь с ним делать. Еще одна неопределенная судьба. Некоторое время Джордж одновременно получал жалованье и от флота Британники, и от армии гардианов. Пора было с этим покончить. Именно к таким последствиям войны привыкли дипломаты, которым предстояло каким-нибудь образом разобраться в сложной мешанине.
   У гардианов еще остались запасы биологического оружия, но Пит был уверен: они долго не протянут. Пит ясно дал понять командованию «Зевса», что у Лиги будет два категорических требования — репатриация всех военнообязанных иммигрантов (вместе с их потомками, которые предпочтут покинуть Столицу) и уничтожение биологического оружия. После случившегося со «Звездным небом» гардианы не протестовали.
   Когда Томас позволил безоружной шлюпке гардианов (с офицером из Новой Финляндии на борту — для страховки) совершить перелет со Столицы на Заставу, экипаж обнаружил, что все обитатели лагеря гардианов на планете перебиты. Самих нигилистов нигде не нашли. Они скрылись вместе с боевым оружием гардианов. С ними еще предстояло разобраться.
   Никто не знал точно, что делать с аборигенами Заставы, или зензамами. Пит приложил все усилия, чтобы быстро выучить единственный известный людям язык зензамов. Кто-то должен был вести переговоры с этими существами. Пит немного продвинулся в этом деле во время первого путешествия на планету, но во второй раз он надеялся прибыть туда более достойно, а не совершать аварийное приземление и форсированный марш через лес, чуть не лишиться руки и получить дозу искусственной крови. Однако быть лицом, ответственным за переговоры с аборигенами планеты, Пит не хотел, ненавидя бумажную работу. Нет, ему требовался начальник, чтобы заботиться о скучных церемониях и многочисленных бумажках.
   Пит достаточно хорошо знал себя, чтобы понять: ему нужен мудрый и опытный начальник, такой, который сможет понять зензамов.
   Этой мыслью и был вызван его нынешний визит. Он подошел к каюте Томаса, вставил в скважину раздобытый где-то ключ и открыл никем не охраняемую дверь. Он вошел в каюту без приглашения и без доклада.
 
 
   Он застал адмирала Джорджа за столом в момент осторожного наполнения стакана. Не успел адмирал предаться излюбленному занятию, как несносный Гессети пересек каюту и выбил у него бутылку и стакан.
   — Вы решили не только напиться, но и подать в отставку, — насмешливо заключил Пит.
   — Мистер Гессети, как вы посмели врываться»…
   — Как я посмел? Очень просто. — Пит отодвинул от стола свободный стул и удобно расположился на нем. — Подумайте сами, адмирал: вам пора прервать череду великих побед, ведь если они будут слишком громкими и многочисленными, отставки вам не видать. И что тогда?
   — У меня до сих пор не хватало времени подумать…
   — А у меня хватало. И я сообщу вам, что надумал. По-моему, вам следует стать первым дипломатическим представителем Лиги на планете зензамов. Никто не знает, какими должны быть дипломатические отношения с инопланетянами. Никто еще не удосужился подумать об этом. Но раз мы с вами здесь, давайте этим займемся.
   — Говорите, дипломатическим представителем?
   — Чем-то вроде первого посла. Было бы чертовски неудобно собирать Бог весть сколько резолюций Лиги и посланников каждого из ее государств, придерживающихся собственной политики. Но с другой стороны, по оценкам Люсиль Колдер, нам придется иметь дело по крайней мере со ста двадцатью основными группами аборигенов. Нам необходима централизованная организация, и я хочу, чтобы ее возглавили вы.
   Томас попытался рассердиться на неожиданное предложение непрошеного гостя, но не смог.
   — Все ясно… Но почему вы выбрали меня?
   Впервые Пит слегка смутился.
   — Потому, что благодаря своей великой победе вы приобрели известность, а вместе с тем и престиж на будущее. Я бы сказал, вы заслужили эту должность. Но хотя все это справедливо, причины далеко не исчерпаны. При всем уважении к вам, адмирал, за эту работу должен взяться усталый, много повидавший на своем веку старый циник.
   Адмирал Джордж чуть не бросился на Пита с кулаками, но Пит поднял руку и мягким жестом пригласил его сесть. В тоне и манерах Пита было нечто, заставившее адмирала подчиниться. Пит вновь заговорил, теперь уже гораздо мягче:
   — Благодаря своей неудачно сложившейся жизни вы лучше других способны понять зензамов, адмирал, и вашими преимуществами будут прежде бесславная карьера, преклонный возраст, боязнь поражения и ваш явный поиск забвения в бутылке.
   Вспомните обо всем, что вам довелось повидать — биологическое оружие, крушение кораблей, уничтожение целой маленькой планеты. Вы знаете, чем может обернуться власть, окажись она в руках мошенников. Вам известно: мы можем избежать взаимного уничтожения, только если сознательно откажемся от такого намерения. И люди и зензамы должны держать себя в руках, ибо слишком много наших творений могут выйти из-под контроля.
   Вы видели все это. Вы лицезрели великие победы — теми же глазами, которым на протяжении всей жизни доставалось видеть лишь поражения и унижения.
   Вы повидали смерть. Вы поняли, как она страшна, гораздо лучше, чем какой-нибудь неоперившийся карьерист-дипломат.
   И самое важное, адмирал: только тот, кто так долго и упорно ищет забвения в бутылке, может понять страх зензамов потерять себя при Разделении.
   Все, чего вы добились, породило в вас чувство меры. Но есть и пугающее обстоятельство: теперь поражение невозможно, адмирал, потому что вы уже победили. Ручаюсь жизнью: вы годами грезили о подвигах и использовали свой шанс лишь наполовину. Теперь он вновь появился у вас. Хватайтесь же за него обеими руками!
   Адмирал, вам давно пора выбраться из бутылки и заняться долгой и трудной работой, которую вы завоевали себе победами.
   Томас сплюнул и был готов взорваться от ярости, когда запах пролитого вина распространился по каюте и достиг его ноздрей. Ему вдруг захотелось — нет, потребовалось — выпить — всего капельку, лишь бы успокоиться и избежать этого спора…
   Но в тот же момент впервые в жизни он крепко взял себя в руки. Впервые он не отмахивался от проблемы, не пытался игнорировать ее. Все, что сказал этот самоуверенный тип, было сущей правдой. Будь он проклят! Надо бы выгнать отсюда этого трезвенника, захлопнуть дверь и насладиться тишиной и покоем, чтобы…
   Но ради чего? Адмирал Джордж взглянул на разбитую бутылку на полу и понял, как он собирался докончить эту мысль.
   Черт бы побрал этого парня — за его правоту! Правота ранила слишком больно. Но если Гессети и впрямь считает, что он способен сделать Томаса первым послом… На таком посту возникнет реальная работа, которой хватит на тысячу жизней, работа, которая то и дело будет бросать ему вызов. При этой мысли Томасу расхотелось пить. Конечно, планы Гессети — журавль в небе, шансов на то, что они исполнятся, — один из тысячи, но Джордж понял: он добьется большего, если предпримет попытку и провалит ее, чем если вообще откажется от попытки.
   — Мистер Гессети, — наконец произнес он, — вы — настоящий грубиян, и мне не терпится поработать с вами. Должен признаться, я согласен с вашим мнением. По-моему, работать на износ — куда лучше, чем торчать без дела в угловом кабинете, дряхлея от скуки. Обещаю вам самое энергичное — и трезвое — сотрудничество.
   Но вы идете на огромный риск, мистер Гессети, и мы оба знаем об этом. Вы только что назвали меня старым пьянчугой, которому не повезло в жизни. Согласен, вы правы. Возможно, найдется слишком много подающих большие надежды юнцов, шагающих по лестнице карьеры через несколько ступенек, пригодных для такой работы, — и вы не можете поручиться, что кого-нибудь из них не предпочтут мне. Каким бы блестящим ни было мое везение в последнее время, целую жизнь мне приходилось терпеть лишь неудачи. Почему вы решились на такой риск, да еще в столь важном деле?
   — Что вы можете знать об этом? — усмехнулся Пит. — Вокруг нас сплошная неразбериха, но ее считают нормальным явлением. Все будет в порядке. — Пит покачал головой и испустил глубокий, удовлетворенный вздох, прежде чем продолжить. Он сиял, как может сиять лишь человек, который только что покончил с долгой и трудной работой и доволен плодами своих трудов. — Спрашиваете, почему я выбрал вас, адмирал? Потому, что я нюхом чую — вы человек что надо. В этом я не сомневаюсь. Но есть еще одно обстоятельство…
   Когда шлюпка «Воссоединение» совершила посадку на станции «Зевс» и мы приступили к первой стадии переговоров, я спросил Джорджа Приго, какого черта он поверил Маку, поставив на карту судьбу всей своей планеты.
   Пит поднялся, собираясь уходить. Адмирал встал из-за стола. Пит протянул ему руку, и, пожимая ее, адмирал Томас спросил:
   — И что же сказал мистер Приго?
   Пит громко рассмеялся, встряхнул руку адмирала и открыл дверь в коридор.
   — Он сказал — сейчас попробую процитировать дословно: «Надо хоть немного доверять людям». Интересно, от кого он услышал эту фразу?