Андерсен Лора. Земля

   – Я знаю, что это значит, – ответил на ее мысли Нигль-И.
   – Но…
   – Ты хочешь этого или нет? – прямо спросил он.
   – Хочу, – она почувствовала, что защипало глаза.
   – Ну так пошли? – широко улыбнулся Нигль-И и поднялся с кресла. – Уже не боишься?

***

   Когда они вошли в спальню, он снова попросил ее снять с себя все искусственное.
   – Ты меня испугаешься! – возражала Лейла. Она медленно сняла маску, обнажая свое настоящее старческое лицо и внимательно вслушиваясь в невозмутимое спокойствие, которое излучал мозг Нигль-И. – Неужели тебе не противно? – спросила она, уже полностью раздевшись.
   Он осторожно погладил ее морщинистую руку и провел своими необычно длинными пальцами по дряблой коже на ее щеке.
   – Знаешь что… – начал он, но вдруг резко обернулся, явно к чему-то прислушиваясь.
   – Что?
   – Потом, Лейла, одевайся, быстро!
   – Что случилось?
   – Сейчас появится Советник Строггорн. Я его слышу, – пояснил Нигль-И.
   – Отец? – Лейла вспомнила, что Строггорн никогда не видел ее без маскировки.
   – Сколько тебе нужно времени одеться?
   – Минут 15.
   – Хорошо, я его покараулю в гостиной. Не думаю, чтобы он рискнул сразу пройти в спальню. – Нигль-И исчез из комнаты, а Лейла начала лихорадочно одеваться.

***

   – Советник? – окликнул Строггорна Нигль-И, как только тот появился в гостиной. – А это допустимо, по земным меркам – врываться в чужую квартиру без предупреждения и прямо сквозь стены? Или что-то сверхсрочное, что вы так торопитесь меня отыскать?
   – Сверхсрочное, – Строггорн язвительно улыбнулся и опустился на диван. Он был рад, что успел остановить инопланетянина. – Нигль-И, вы мало плохого сделали Лейле, чтобы продолжать мучить ее?
   – Почему вы думаете, что я хочу ей плохого?
   – Разве вы решили остаться на Земле навсегда?
   – Нет, конечно, – глаза Нигль-И стали почти черными. – Это невозможно. Я должен работать в клинике Роттербрадов!
   – Ну и зачем тогда вы пришли снова тревожить Лейлу?
   – Я на это смотрю по-другому, Советник. Даже немного счастья лучше, чего его полное отсутствие.
   – Хорошо, Нигль-И. Тогда я скажу прямо. Я категорически против, чтобы вы встречались с Лейлой! Весь мой опыт говорит, что от подобных отношений бывают одни неприятности. Не так– то легко перешагнуть пропасть между разными цивилизациями.
   – И вы считаете себя в праве решать за Лейлу?
   – Считаю. Хватит того, что Аолла едва не погибла на Дорне. Сейчас прилетела – опять проблемы. Кстати, вы не будете так любезны, рассказать мне, что такого произошло с ней в вашей замечательной клинике, что у нее сразу пропало всякое желание быть с собственным мужем?
   – Даже если бы знал, все равно бы не смог ответить на ваш вопрос, потому что не думаю, что у меня есть право вмешиваться в личную жизнь других существ.
   – Слишком много неприятностей от инопланетян, Нигль-И. Слишком, – зло сказал Строггорн.
   – Отец! – вмешалась в их разговор вошедшая Лейла. – Нигль-И, разреши мне поговорить с отцом?
   Инопланетянин послушно растворился в пространстве.
   Лейла никогда не называла Строггорна отцом и такое начало не предвещало ничего хорошего. Она тяжело опустилась в мягкое кресло. У нее было достаточно времени, чтобы привести себя в обычный «порядок».
   – Зачем ты вмешиваешься, отец? – спросила она, не поднимая взгляда на Строггорна.
   – Потому что хорошо знаю, чем все это может закончиться, девочка, – устало объяснил Строггорн. – А ты уже и так достаточно страдаешь. Или тебе мало?
   – Ты видимо плохо себе представляешь, отец, КАК я страдаю. Может быть, если бы ты больше знал, тебе бы было легче меня понять и принять мой выбор, – она сделал паузу. – Ты знаешь, что я перешла работать к Лао? Потому что не хочу, чтобы меня лишний раз видели посторонние люди. Но это не все, отец. У меня больше нет друзей, кроме Джулии. Я не могу выносить их сочувствия. Но и это не все. Я не могу пойти в ресторан. Что мне там делать одной? А какой же мужчина согласится иметь дело со старухой? И, как ты понимаешь, в моем положении не едут отдохнуть на берег моря и не идут поплавать в бассейн. Я никогда не осмелюсь раздеться при посторонних. Итак. У меня больше нет личной жизни. На много– много десятков лет. – Она откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза, стараясь не заплакать от той боли, которую испытывала во время этой исповеди. – Это утешение, конечно, что это не на всегда. Но как мне пережить эти годы?
   – Чем тебе может помочь Нигль-И?
   – Тем, что он не боится видеть меня такой, какая я есть. И он – единственный мужчина, с которым я могу быть.
   – Но он – инопланетянин, Лейла!
   – Мне все равно, отец. – Лейла открыла глаза и посмотрела на Строггорна взглядом измученного ребенка. Потом она медленно подняла руку и легко стянула маску, закрывавшую ее лицо.
   – О, Господи! – как ни старался Строггорн сдержать себя, вид лица восьмидесятилетней старухи вырвал у него это восклицании.
   – Вот видишь! И ты бы согласился быть с такой женщиной?
   – Я – твой отец! – возмущенно бросил Строггорн.
   – Не увиливай. Разве в этом дело? – она еще секунду помедлила. – Даже зубы у меня не свои. Вставная челюсть! Ты когда-нибудь слышал про такое?
   – А с зубами-то что? – удивился Строггорн.
   – Их невозможно вырастить. Они разрушаются быстрее, чем я могу ими пользоваться.
   – И ничего не помогает?
   – Помогает. Но я не в состоянии каждые несколько дней ходить к врачу. Потом, когда помолодею, можно будет подсадить новые. Теперь понимаешь, КАКАЯ у меня веселая жизнь? Старость, болезни, боль.
   – Чем ты болеешь?
   – Какая разница? Ничего серьезного. Потихоньку все пройдет само. Но где мне взять силы столько лет ждать? – Лейла сидела, не глядя на Строггорна и машинально постукивая пальцами по подлокотнику кресла.
   Нигль-И появился в комнате совсем бесшумно, но она почувствовала его и подняла голову.
   – Ну что, Советник? – спросил Нигль-И. – Не изменили своего мнения?
   – Нет. Все, что ты чувствуешь, Лейла, понятно. Но, на мой взгляд, если вы сблизитесь, потом тебе станет еще больнее. Нигль-И улетит, а ты опять будешь одна. А это такая пустота… Я – то знаю, о чем говорю.
   Лейла ощутила полное изнеможение, потому что в словах отца была горькая правда. Был с ней сейчас Нигль-И или нет, это никак не решало ее главную проблему.
   – Раздевайся! – неожиданно прервал ее размышления Нигль-И. Лейла подняла глаза, не понимая, чего он хочет.
   – Раздевайся, – настойчиво повторил Нигль-И.
   – Что вы хотите делать? – вмешался в разговор Строггорн.
   – То же, что собирался перед вашим приходом.
   Лейла, так ничего и не поняв, начала расстегивать платье. Строггорн сидел с непроницаемым лицом и не собирался уходить.
   – И сними с себя все, что есть искусственного, – добавил Нигль-И.
   Лейла послушно стянула тонкие перчатки, закрывавшие ее морщинистые руки, и положила на столик вставные зубы.
   – Хорошо, – удовлетворенно сказал Нигль-И. – Теперь послушай, что я скажу. Я не в силах вернуть тебе молодость, Лейла, но, пока я на Земле, можно сделать одну вещь. Ты можешь доверить мне свою голову? Я хочу, чтобы ты сняла блоки.
   – Лейла! – предостерегающе воскликнул Строггорн. Она беспомощно посмотрела на отца. У нее дрожали губы, мозг излучал бесконечную пелену дождя, прерываемую грязными потеками, – мыслеобраз предельного отчаяния и растерянности. Лейла положила руку на горло, стараясь сдержать рыдания, и одним рывком сняла блоки.
   Нигль-И подошел к ней, пристально вглядываясь в ее глаза и поддерживая Лейлу за руки.
   – Я хочу войти в твой мозг. Это может отличаться от обычного проникновения, потому что я не человек.
   – Хорошо, – Лейла попыталась облизать губы сухим шершавым языком. Она почувствовала как что-то словно скользнуло в голове, и мгновенного возникло головокружение.
   – Потерпи, Лейла, несколько секунд потерпи.
   Головокружение прекратилось, и Лейла непонимающе посмотрела на Нигль-И. Строггорн вскрикнул мысленно: «О, Господи!» и вскочил с дивана.
   – Что так… – Лейла застыла на полуслове, потому что увидела свою руку – молодую, без признаков старости. – Но…
   – Что это, Нигль-И? – спросил подошедший совсем близко к дочери Строггорн.
   – Вы должны знать, Советник. Трансгрессия. Изменение тела в пределах одной мерности.
   – То есть? Это она сама сделала?
   – К сожалению, нет, – огорченно начал объяснять Нигль-И. – Когда-нибудь она, безусловно, сможет это делать, но не сейчас.
   Лейла несколько секунд рассматривала свои руки и тело, потом вскинула голову и вгляделась в ставшие изумрудными глаза инопланетянина. В ее душе бушевала настоящая буря чувств, которые она не знала, как выразить. Через мгновение она решилась, подошла и обняла Нигль-И, прильнув к нему дрожащим обнаженным телом. Нигль-И ничего не сказал, только посмотрел на Строггорна через ее плечо, и тот почувствовал ноющую боль от своего явного поражения.
   Строггорн провалился в Многомерность, а еще через несколько секунд перед ним засиял бесконечный утопающий в зелени обрыв – одно из немногих стабильных мест пространства-времени. Строггорн лег на живот, на самый край обрыва и заглянул вниз. Пространство прорезалось глубиной и трансформировалось в знакомый условный мир: мустанги, несущиеся внизу, не касаясь поверхности зеленого моря. Ему показалось вдруг, что когда-то он был здесь хозяином или мог им быть? Что-то шевельнулось в памяти и тут же рассыпалось на мириады несвязанных осколков.
   Строггорн сконцентрировался и тут же оказался рядом с одним из белоснежных мустангов. У лошади были печальные карие глаза. Что это такое было на самом деле – эти мустанги в этом странном мире? Материализация одного из видов энергии или что-то намного более сложное? Строггорн поднял руку и погладил мустанга по мягкой шерстистой морде. Змейки энергии потекли по его руке. Мустанг фыркнул и тряхнул ставшей зеленой гривой, нетерпеливо переступив по воздуху ногами. Строггорн еще помедлил секунду, потом легко вскочил на лошадь, плотно охватив ее шею руками. Мустанг сделал несколько неуверенных шагов, а потом, разогнавшись и все более перемещаясь по воздуху, заскользил в бесконечном пространстве, унося на себе человека.

***

   – Ты еще долго будешь плакать? – наконец решился спросить Нигль-И. Уже почти полчаса Лейла, уткнувшись в подушку, плакала. – Что плохого случилось?
   Она подняла зареванное лицо, стараясь улыбнуться.
   – Ну вот, уже лучше, – Нигль-И провел рукой по мокрой дорожке на ее щеке. Лейла шмыгнула носом. – Давай-ка подумаем, как бы весело провести время. Чего бы ты хотела в первую очередь? – спросил Нигль-И и понял, что этим вопросом смутил Лейлу. – Я что-то не то сказал?
   – То, – она спрятала взгляд.
   – Ага. – Он подумал секунду. – Понимаешь какое дело, девочка. Я все внимательно изучил, но не уверен, что смогу сделать как нужно.
   – Понятно.
   Он почувствовал, что она вот-вот снова заплачет.
   – Я не сказал, что это невозможно. И это не то, что ты подумала, хотя ты права, вряд ли это доставит мне большое удовольствие. На мой взгляд, заниматься этим на Земле– не большое удовольствие даже для людей.
   – Совсем тебя не понимаю.
   – Хорошо. Давай, ты мне будешь подсказывать, что я должен делать? Там у вас тонны макулатуры написаны на тему, как возбудить женщину, но у меня сложилось впечатление, если все это сразу с тобой сделать, скорее я причиню тебе боль, чем удовольствие.
   – А что ты читал?
   – Да много чего. Достаточно, чтобы понять, что нужно спросить у тебя, что тебе из этого нравится?
   – Можешь меня поцеловать?
   – Так? – спросил мысленно Нигль-И, прижавшись к губам Лейлы. Его неумелый поцелуй ужасно рассмешил ее и сразу куда-то исчезло стеснение, но, поглядев в глаза Нигль-И, она заметила в их глубине мелкие искорки и поняла, что он просто играет с ней.
   – Ты нарочно делаешь вид, что ничего не умеешь?
   – Но я вправду не умею. Мне было на Земле некогда заняться практикой.
   – Противный!
   – Это почему же? Да я самый порядочный мужчина на Земле! Никогда не был с женщиной! – он выглядел при этом вполне искренним со своим непроницаемым мозгом, если бы не предательские искорки в глазах.
   – Хорошо, – Лейла притянула его голову и поцеловала долгим затяжным поцелуем. – Ничего не чувствуешь? – она пыталась понять его эмоции, но мозг инопланетянина был непроницаем.
   – А что я должен чувствовать? – невинно спросил Нигль-И.
   Лейла протянула руку к его промежности, решив проверить его реакцию другим способом, но Нигль-И перехватил ее руку и рассмеялся.
   – Какая ты хитренькая, Лейла! Ладно, ложись, расслабься. Не думаю, что сделаю тебе больно, если ты разрешишь мне это делать несколько не так, как в ваших книгах. Не возражаешь?
   – Попробуй. – Она легла на живот и почувствовала, как Нигль-И провел рукой вдоль ее позвоночника. Ее тело отозвалось мгновенно. Теплая волна возникла в районе пяток, поднялась по ногам, заставив сократиться влагалище, и распространилась выше, казалось, ударив в мозг. Лейла вскрикнула от наслаждения и на несколько секунд полностью отключилась. Немного придя в себя, она села, с изумлением посмотрев на невозмутимого Нигль-И.
   – Что ты сделал?
   – Немного тебя приласкал.
   – До оргазма?
   – Ага. Значит это – уже оргазм? Ты уверена?
   – Нигль-И! Не издевайся! Я, конечно, уверена. Это трудно с чем-нибудь спутать.
   – Тебе виднее. – Он казался растерянным.
   – Что-то не так? – тихо спросила Лейла.
   – Я теперь все время буду бояться убить тебе, девочка. Никогда бы не поверил, что у землян такой низкий порог чувствительности.
   – Что это значит?
   – Что нам непросто будет вместе, а на то, чтобы это стало вообще возможным без риска для твоей жизни, понадобится больше времени, чем я думал.
   – Почему?
   – Как же тебе это объяснить? Я боюсь, что ты обидишься.
   – Говори.
   – Это несовпадение ощущений или разный порог восприятия у тебя и у меня. Похоже там, где у меня он едва начинается – у тебя уже почти кончается.
   – Ничего нельзя сделать? – она казалась совсем потерянной.
   – Не понимаешь меня. Делать ничего не нужно. Со временем твое тело и мозг разовьются достаточно, чтобы переносить куда большую степень наслаждения. Просто нужно подождать.
   – Сколько лет?
   – Много.
   – Сколько? Сто?… Больше?
   – Нельзя сейчас точно сказать. Когда мы сможем жить вместе, можно будет попробовать ускорить. Потихоньку приучить тебя выносить больший порог наслаждения.
   – Так много проблем со мной, Нигль-И. Зачем тебе это все нужно?
   – Глупый до чего вопрос, Лейла. Ну-ка иди ко мне, – Нигль-И осторожно опрокинул ее на кровать. Лейла подсознательно ждала оргазма от каждого его прикосновения. Но в этот раз Нигль-И действовал осторожнее. И если бы можно было забыть о его инопланетном происхождении, он бы производил впечатление просто очень искусного любовника. На этот раз оргазм пришел как и положено: после длительных ласк.

***

   – Устала?
   – Нет, – соврала Лейла.
   – У меня такое чувство, что ты пытаешься выяснить, сколько можешь выдержать.
   – Нет.
   – Опять врешь, Лейла, – повторил Нигль-И. – Какой смысл? Ты мне ответишь, сколько раз за ночь – это нормально?
   – Нет. Зачем тебе знать?
   – Не хочу убить тебя.
   – От этого не умирают.
   – Угу.
   – Ты устал себя контролировать?
   – Я не о себе говорю. Мне – ничего не сделается. С моим – то запасом восприятия. А вот ты…
   – Когда женщины этим зарабатывают…
   Нигль-И жестко взял Лейлу за плечи и пристально посмотрел в глаза.
   – Я не хочу ничего знать о том, как женщины этим зарабатывают!
   – Ты даже не устал, Нигль-И, даже не устал!
   – Послушай, Лейла, – мягко начал Нигль-И. – Ты не должна об этом думать. Что могу я и чего не могу. Это – не важно. Поверь мне.
   – Что не важно? Что ты делаешь это только, чтобы загладить свою вину?
   – Нет. Я делаю это – потому что хочу быть с тобой. И я очень хорошо понимаю, пройдет много-много лет, пока нам обоим будет хорошо. Ты никак не привыкнешь к тому, что будешь жить столетия, Лейла. Поэтому тебя так пугает, когда я говорю, что не нужно спешить. Чего ты боишься? Я готов ждать. Время от времени я буду прилетать на Землю. И мы будем вместе так и в той форме, как это будет возможно для тебя. Полегчало? Все, что тебе нужно сейчас – научиться радоваться жизни и не думать о том, что впереди. Почему ты опять плачешь?
   Лейла взяла его руку и положила себе на грудь.
   – Не знаю, мне было так плохо все это время. Ты прав, я никак не могу привыкнуть. Все изменилось, а я – все та же. Никак не пойму, что нужно жить по – другому.
   – Ты устала сегодня. Слишком много впечатлений. – Нигль-И посмотрел на начинавшее светлеть окно. – Скоро рассвет. Мне пора сходить к Креилу, проверить воду и еду. У нас много проблем с синтезом. А пока вы не научитесь создавать для его жизни все необходимое, мне придется быть на Земле.
   – Пусть бы подольше мы не научились, – Лейла пересилила себя и улыбнулась.
   – Нельзя быть эгоисткой, девочка. Меня ждут в клинике, – сказал Нигль-И, и его глаза стали почти черными.

***

   Этель открыла дверь и с изумление посмотрела на Строггорна. Было что-то такое в его взгляде, словно он все еще бродил по Многомерности.
   Они были давними друзьями. Когда-то очень давно она родила ему и Аолле ребенка, Лейлу, которую считала своей дочерью. Хотя генетическими родителями были Аолла и Строггорн, девочка выросла в семье Этель и Диггиррена и никто не знал, кого из них она считала больше родителями.
   – Что-то стряслось, Строг? – озабоченно спросила Этель. Она хорошо знала, как он занят, чтобы приходить просто так с визитами вежливости.
   – Можно войти?
   – Конечно. – Этель посторонилась, пропуская Строггорна. Они миновали огромный холл и вошли в такую же огромную гостиную. Строггорн опустился в одно из кресел, а Этель села напротив на диван. – Так что произошло? – повторила Этель. Она беспокоилась о Лейле. Нигль-И был на Земле, и она не сомневалась, что он захочет увидеться с ее дочерью.
   – Я перестал понимать жизнь. И перестал понимать людей, – спокойно сказал Строггорн, словно все, что он говорил его не касалось. – Аолла вернулась совсем чужая. Кто знает, что там произошло в этой поездке, но она теперь не хочет ни жить со мной ни даже просто видеть меня.
   – Ты пытался поговорить с ней?
   – Пытался, конечно. Она говорит, это из-за Креила. Не хочет расстраивать его перед смертью.
   – Может это правда? Он всегда нервно относился к вашим отношениям? – в глубине души Этель не верила в это, но она никогда не видела Строггорна таким потерянным и хотела как-то утешить его.
   – Брось, Этель. – Он строго посмотрел на нее, словно она была нашкодившим ребенком. – Ты же знаешь, есть что-то еще. Хотя это правда – его болезнь нас всех измучила. Я иногда думаю, не лучше ли бы ему было умереть, чем так страдать?
   У Этель округлились глаза.
   – Да что ты говоришь такое, Строг?
   – Ты не видела, какой он вернулся, Этель. Поверь мне – жуткое зрелище. От его тела уже ничего не осталось. Если бы не «костюм» – искусственное тело, Креила бы давным-давно не было. Сколько можно страдать? Да и нужна ли такая жизнь?
   – Ты не прав, Строг. Главное, его жизнь нужна нам, людям. Поэтому он и жив до сих пор. Важно, что ты кому-то нужен.
   – Женская логика, Этель! Мне важнее, чтобы те, кто нужен мне, были со мной. Понимаешь разницу?
   – И кому ты хочешь доказать, какой ты плохой? Мне? Я слишком давно тебя знаю, Строг. Если бы не твое прошлое, женщины мечтают о таких мужчинах.
   – Мне не нужны те, кто «мечтает», Этель. Мне нужна только одна женщина, – с болью сказал Строггорн.
   – Знаю, – Этель вздохнула. – Мне когда-то было больно, что это не я.
   – Прости.
   – За что? Глупо извиняться за то, что ты кого-то не любишь. Не переживай так. Все наладится. Правда.
   – Ты думаешь? – Строггорн надолго замолчал. – Ты знаешь, что Нигль-И с Лейлой?
   – Догадываюсь. Ужасно боюсь за нее. Как она переживет их расставание?
   – Как она переживет снова стать старухой! – с горечью добавил Строггорн.
   – Что???
   – Он вернул ей молодость, на время, пока он на Земле.
   – И ты позволил? Зачем?
   – Я пытался помешать. Но все произошло так быстро. Сначала я просто не понял, что он собирается сделать, а потом, когда Лейла увидела себя молодой… Как я мог помешать?
   – Как все страшно, Строг, – поежилась Этель.
   – Поэтому я и пришел к тебе. Аолла, теперь Лейла. Я теряю самых близких мне людей и не могу понять – почему? Я же хочу им только добра?
   – Значит, они не готовы его принять сейчас. И добро, разве всегда – ДОБРО?
   – Это понятно, – устало согласился Строггорн. – Все не так. Когда думаю, что могу потерять Аоллу, мне становится так плохо, Этель. Все теряет смысл. Пустота. Ничего нет.
   – Я понимаю. – Этель встала и обойдя его кресло, полуобняла Строггорна за плечи. – Мы очень долго живем, Строг. И это значит: постоянно кого-то теряем. Только нам ничего не изменить.
   – Это так. – Он взял ее руку и прижал к своему лицу. – Диг не придет?
   – Испугался, что заревнует? – Этель тихо рассмеялась. – Все давно прошло. Все проходит со временем, Строг. И боль и страдания. Такова жизнь.

***

   Нигль-И вернулся к Креилу под утро. Лейла, наконец, уснула, и он решил проверить, все ли в порядке у Советника. Он возник в квартире абсолютно бесшумно, и к своему удивлению застал в гостиной Аоллу. Она сидела на большом диване, подогнув ноги и укутавшись в теплое одеяло.
   – Почему вы не спите, Аолла? – спросил Нигль-И, стараясь проигнорировать ее пытливый взгляд.
   – Ты не выглядишь уставшим, – констатировала Аолла. Нигль-И вслушался в ее мозг, излучавший легкую тревогу.
   – Почему я должен устать?
   – Ты был у Лейлы?
   – Был, – отрицать было бессмысленно.
   – Ну и… – Аолла остановилась, пытаясь выразиться помягче. У нее не было особого желания лезть в личную жизнь Лейлы, но она беспокоилась за дочь. Это было вполне понятно для такой сложной ситуации.
   – Так что там, Нигль-И? – пришел Аолле на помощь вошедший Креил.
   – И вы не спите! – Нигль-И огорченно опустился в кресло. – Если бы я знал, что вы будете так переживать, отложил бы нашу встречу на несколько дней.
   Поморщившись от боли, Креил сел рядом с Аоллой.
   – Не тяни, Нигль-И, – попросил Креил. – Как она?
   – В общем неплохо, – Нигль-И постарался улыбнуться, пытаясь смягчить свои следующие слова. – Я вернул ей молодость на время.
   Аолла уставилась на него, как на ненормального.
   – Ты… что? – одновременно с Креилом спросила она.
   – Сделал ее молодой. Пока я здесь.
   – Это ты зря, – заметил Креил. – Раз ей нельзя будет остаться молодой, лучше бы было ее не травить.
   – Строггорн был такого же мнения. Правда, он вообще не хотел, чтобы мы встречались.
   – Не могу сказать, что он не прав. Возможно, это было бы лучшим решением. Трудно предсказать реакцию Лейлы на повторное старение.
   – Она будет к этому готова. Раз все обошлось в первый раз, почему должно быть хуже во второй? Меня больше беспокоит другое. Аолла, можно мне поговорить с Советником наедине?
   – Мужской разговор? – вспыхнула Аолла. – И про что такое вы собираетесь говорить, чего мне, матери Лейлы, не следует знать?
   – Хорошо, – согласился Нигль-И, немного подумав. – Я не смог выяснить это у Лейлы. Сколько раз за ночь нормально быть с земной женщиной?
   Креил и Аолла быстро переглянулись.
   – Значит, у вас все было? – решил все-таки уточнить Креил.
   – Зачем бы я спрашивал, Советник? Из любопытства?
   – Кто знает? Это зависит от ситуации и скорее от возможностей мужчины, а не женщины. Для семейной пары нормально – несколько раз в неделю.
   – Не для семейной?
   – Зависит от мужчины, – вмешалась Аолла. – Теоретически, для женщины, возможно каждый час.
   – Она имеет в виду – если менять мужчин, – уточнил Креил. – Насколько я знаю, это много даже для Строггорна.
   – Ну да, я понял. Это если женщина этим зарабатывает. Вы не поняли мой вопрос. Я спрашиваю – сколько раз достаточно, чтобы считать, что женщина получила удовольствие?
   – По нормальному, вполне хватит одного.
   – За час?
   – Да нет же, Нигль-И. Если был оргазм, одного – за ночь. Для женщины. Может быть и больше. Но тогда быстро устанешь и заснешь. Понадобятся все равно перерывы на сон.
   – Устают оба – и мужчина и женщина? Поэтому вас удивило, что я не выгляжу уставшим? – Нигль-И немного подумал. – Так. Теперь скажите, сколько нужно времени, чтобы женщина получила удовольствие?
   – Оргазм?
   – Ну да.
   – Да это не всегда вообще удается, – ответил Креил. – Зависит от опыта мужчины. Есть определенные приемы, как можно этого добиться. Если хочешь, я расскажу.
   – У меня обратная проблема. Я так и думал, что это ненормально, если женщина достигает оргазма от нескольких прикосновений.
   – И тебе так удается? Завидую!
   – Напрасно. Вы не подумали, как мне самому в таком случае получить удовольствие? Ведь если контролировать себя все время… Да и устроит ли это Лейлу? А если не контролировать, чувство наслаждения может стать таким сильным, что я ее просто убью.
   – Ты хочешь сказать, что для тебя подобные отношения с земной женщиной неинтересны? – медленно спросила Аолла.