Страница:
«Практики» как результат действия субъектов объединяются в «поля», а «поля» конструируют «социальное пространство» взаимодействия субъектов. Структура поля отражает соотношение между различными габитусами, которые ведут борьбу за распределение «символического капитала» в его различных видах – экономическом, культурном, социальном и т. п. Величина капитала, которым располагают габитусы, есть важнейшая характеристика его позиции в социальном пространстве.
Социальная эпистемология Бурдье утверждает принцип тесного взаимодействия агентов с их собственной практикой, который даже вербальные утверждения габитусов переводит в институциональные факты:
«Агенты в некотором роде скорее натыкаются на собственную практику, чем выбирают ее свободно или подталкиваются к ней путем механического принуждения»[113].
«Когда речь идет о социальном мире, то говорить авторитетно – значит делать: если, например, я авторитетно заявляю, что социальные классы существуют, я в значительной степени способствую тому, чтобы они существовали»[114].
Таким образом, Пьер Бурдье совсем неожиданно вернул нас к вроде бы давно отвергнутому гносеологическому принципу «тождества бытия и мышления»: все то, что существует в головах социальных мыслителей, существует и в реальной действительности! Таков парадоксальный социально-эпистемологический мир постструктурализма, в лабиринтах которого любому другому мыслителю (кроме самого постструктуралиста), очевидно, будет легко заблудиться.
Постмодернизм – еще одно «радикальное» социально-эпистемологическое учение, в основном представленное французскими философами: Ж. Бодрийяром, Ф. Лиотаром, Ж. Делезом, Ф. Гваттари, Ж. Дерридой и др.
Отправной пункт постмодернистской социальной эпистемологии – идея фрагментарности, разобщенности, относительности социального знания; ни один субъект не в состоянии собрать это знание в единое целое.
«Согласно постмодернизму, все знание вырастает из ограниченных, относительных позиций или перспектив познающих субъектов. Ни одна из них не может быть привилегированной, т. е. более истинной, чем другие, а значит, нет и не может быть места для универсальных познавательных систем. Те же, кто претендует на них, наделяют свои точки зрения явно инородной, уже не познавательной силой, например, силой власти, силой давящего авторитета, но не истины, а вернее, поиска и жажды ее. Разнообразие жизни постигается только разнообразием (позиций, углов зрения, субъектов) познания»[115].
В результате постмодернисты отрицают возможность конструирования как какой-то объективной социальной эпистемологии: для них вся социальная эпистемология субъективна, существует множество разных, не сводимых друг к другу социальных эпистемологий («плюрализм эпистемологий»), которые ведут к тому, что сама эпистемология становится «игрой» в различные смыслы и значения, их бесчисленным свободным «конструированием», – и не более того.
«В постмодернистской социокультурной ситуации и познавательная деятельность часто трактуется как открытое пространство бесконечных трансформаций и интерпретаций. В свете этого социальное познание понимается как действия индивидов по конструированию различных миров из множества элементов, включенных в различные виды практики, эти действия не регламентируются ничем, кроме коммуникативных связей. Интерес к универсальным законам вытесняется интересом к отдельному и особенному. Так как постмодернистское мировоззрение иначе определяет место человека в мире, оно обладает более слабыми предсказательными возможностями, чем каузальное, и оно не нацелено на поиск общих безусловных исторических законов, а дает лишь контуры объяснений, которые тоже историчны и случайны. Постмодернист не спрашивает: «Истинно ли это?»; он задает вопрос: «Какое это имеет значение?»»[116].
Плюрализм социальных эпистемологий в постмодернизме, следовательно, ведет и к плюрализму «социальных истин» и релятивизации понятия истины в целом. «Истиной может быть все, что имеет какое-либо значение для утверждающего что-либо», – таков завершающий эпистемологический пункт постмодернизма.
Таким образом, общий обзор различных социально-эпистемологических концепций должен увести нас от представлений о «простоте» и «очевидности» современной социальной эпистемологии, выводы которой в свою очередь будут иметь существенное значение и для методологии экономической науки[117]. Наоборот, современные подходы к проблеме социального познания отличаются большим разнообразием, и потому попытка найти единственное истинное решение здесь будет очевидным заблуждением.
Эмпирический уровень в социальном познании
Теоретический уровень в социальном познании
Метод и методология в социальном исследовании
Методы социологического исследования
Социальная эпистемология Бурдье утверждает принцип тесного взаимодействия агентов с их собственной практикой, который даже вербальные утверждения габитусов переводит в институциональные факты:
«Агенты в некотором роде скорее натыкаются на собственную практику, чем выбирают ее свободно или подталкиваются к ней путем механического принуждения»[113].
«Когда речь идет о социальном мире, то говорить авторитетно – значит делать: если, например, я авторитетно заявляю, что социальные классы существуют, я в значительной степени способствую тому, чтобы они существовали»[114].
Таким образом, Пьер Бурдье совсем неожиданно вернул нас к вроде бы давно отвергнутому гносеологическому принципу «тождества бытия и мышления»: все то, что существует в головах социальных мыслителей, существует и в реальной действительности! Таков парадоксальный социально-эпистемологический мир постструктурализма, в лабиринтах которого любому другому мыслителю (кроме самого постструктуралиста), очевидно, будет легко заблудиться.
Постмодернизм – еще одно «радикальное» социально-эпистемологическое учение, в основном представленное французскими философами: Ж. Бодрийяром, Ф. Лиотаром, Ж. Делезом, Ф. Гваттари, Ж. Дерридой и др.
Отправной пункт постмодернистской социальной эпистемологии – идея фрагментарности, разобщенности, относительности социального знания; ни один субъект не в состоянии собрать это знание в единое целое.
«Согласно постмодернизму, все знание вырастает из ограниченных, относительных позиций или перспектив познающих субъектов. Ни одна из них не может быть привилегированной, т. е. более истинной, чем другие, а значит, нет и не может быть места для универсальных познавательных систем. Те же, кто претендует на них, наделяют свои точки зрения явно инородной, уже не познавательной силой, например, силой власти, силой давящего авторитета, но не истины, а вернее, поиска и жажды ее. Разнообразие жизни постигается только разнообразием (позиций, углов зрения, субъектов) познания»[115].
В результате постмодернисты отрицают возможность конструирования как какой-то объективной социальной эпистемологии: для них вся социальная эпистемология субъективна, существует множество разных, не сводимых друг к другу социальных эпистемологий («плюрализм эпистемологий»), которые ведут к тому, что сама эпистемология становится «игрой» в различные смыслы и значения, их бесчисленным свободным «конструированием», – и не более того.
«В постмодернистской социокультурной ситуации и познавательная деятельность часто трактуется как открытое пространство бесконечных трансформаций и интерпретаций. В свете этого социальное познание понимается как действия индивидов по конструированию различных миров из множества элементов, включенных в различные виды практики, эти действия не регламентируются ничем, кроме коммуникативных связей. Интерес к универсальным законам вытесняется интересом к отдельному и особенному. Так как постмодернистское мировоззрение иначе определяет место человека в мире, оно обладает более слабыми предсказательными возможностями, чем каузальное, и оно не нацелено на поиск общих безусловных исторических законов, а дает лишь контуры объяснений, которые тоже историчны и случайны. Постмодернист не спрашивает: «Истинно ли это?»; он задает вопрос: «Какое это имеет значение?»»[116].
Плюрализм социальных эпистемологий в постмодернизме, следовательно, ведет и к плюрализму «социальных истин» и релятивизации понятия истины в целом. «Истиной может быть все, что имеет какое-либо значение для утверждающего что-либо», – таков завершающий эпистемологический пункт постмодернизма.
Таким образом, общий обзор различных социально-эпистемологических концепций должен увести нас от представлений о «простоте» и «очевидности» современной социальной эпистемологии, выводы которой в свою очередь будут иметь существенное значение и для методологии экономической науки[117]. Наоборот, современные подходы к проблеме социального познания отличаются большим разнообразием, и потому попытка найти единственное истинное решение здесь будет очевидным заблуждением.
Эмпирический уровень в социальном познании
В предыдущих разделах мы фактически уже затронули по мере анализа различных эпистемологических традиций вопрос о соотношении эмпирического и теоретического уровня в социальном познании. Теперь нам предстоит еще больше углубиться в эту проблему и дать ей окончательное решение.
Эмпирический уровень в социальном познании составляют два основных эмпирических метода – наблюдение и эксперимент, а также процедура измерения. Первостепенная задача данных эмпирических методов – первоначальный сбор данных для первичного эмпирического обобщения, а также для последующего теоретического анализа.
«Сбор фактов, их первичное обобщение, описание наблюдаемых и экспериментальных данных, их систематизация, классификация и иная фактографиксирующая деятельность – характерные признаки эмпирического познания»[118].
«Эмпирическое исследование – это активная познавательная деятельность, центром тяжести которой является осмысление, истолкование данных «живого созерцания» в соответствующей сетке абстракций, понятий, логических категорий»[119].
Наблюдение, эксперимент и измерение в социальном познании имеют свои особенности, которые, как правило, усложняют эти методы и процедуру сравнительно с познанием природных явлений.
Социальное наблюдение (наблюдение социальных процессов и явлений) – целенаправленное и организованное восприятие фактов социального мира (социальных фактов), поставляющее первичный материал для любого социального исследования вообще (в первую очередь научного).
Наблюдение при этом может быть двух типов: включенное (соучаствующее) и невключенное (простое). Невключенное наблюдение – это внешнее, пассивное наблюдение, когда наблюдатель просто наблюдает за каким-либо социальным процессом – до тех пор, пока это ему позволяется или позволяют. Примером может быть наблюдение экономиста за каким-то макроэкономическим или микроэкономическим процессом: крахом на бирже, созданием нового предприятия, приватизацией или национализацией в масштабах государства и т. п.
Включенное наблюдение предполагает непосредственное участие наблюдателя в наблюдаемом социальном процессе или явлении[120]. Наблюдатель сам внедряется в наблюдаемую социальную среду (социальную группу, коллектив и т. п.) и либо открытым, либо тайным способом собирает необходимые для своего исследования эмпирические факты. В некоторых случаях подобного внедрения он даже пытается тем или иным путем стимулировать возникновение интересной ему ситуации – с тем, чтобы ощутить ее, что называется, «вживую». Такой случай является переходным от метода социального наблюдения к методу социального экспериментирования.
Социальный эксперимент – это исследование какого-либо социального явления путем активного воздействия на него; при этом либо создаются какие-то новые социальные условия согласно целям данного эксперимента и меняется течение социального процесса в нужном направлении, либо сам социальный процесс воспроизводится искусственно посредством его моделирования.
Основная цель социального эксперимента – проследить, как изменение тех или иных социальных условий повлияет на структуру и поведение исследуемого социального объекта.
«Эксперимент, будь то реальный или мысленный, призван давать ответ на вопрос: «что будет с объектом – реальным или идеализированным, – если мы совершим с ним такие-то и такие-то преобразования, поставим его в такие-то и такие-то условия?»»[121].
Проведение социального эксперимента (если, конечно, это реальный эксперимент, а не мысленный), как правило, сталкивается со следующими трудностями:
1) этот эксперимент связан с воздействием на других индивидов и потому всегда имеет определенные моральные и юридические ограничители;
2) данный эксперимент имеет большие сложности в величине своей воспроизводимости; многие социальные эксперименты можно провести только один раз или несколько раз;
3) все социальные эксперименты проводятся в конкретных социально-исторических условиях, многократное воспроизведение социальных экспериментов в одних и тех же условиях практически невозможно;
4) некоторые социальные эксперименты могут оказать неблагоприятное воздействие на общество и его внешнюю среду существования.
Таким образом, социальный эксперимент, хотя и является достаточно эффективным средством социального исследования, тем не менее достаточно ограничен по сфере своего возможного применения.
Процедура социального измерения (процедура, с помощью которой один социальный объект сравнивается с некоторым эталоном (единицей) – другим объектом и получает числовое выражение в определенном масштабе или шкале) предназначена для повышения точности наших знаний о социальных процессах; она широко применяется как в социальном наблюдении, так и в социальном эксперименте.
Эмпирический уровень в социальном познании составляют два основных эмпирических метода – наблюдение и эксперимент, а также процедура измерения. Первостепенная задача данных эмпирических методов – первоначальный сбор данных для первичного эмпирического обобщения, а также для последующего теоретического анализа.
«Сбор фактов, их первичное обобщение, описание наблюдаемых и экспериментальных данных, их систематизация, классификация и иная фактографиксирующая деятельность – характерные признаки эмпирического познания»[118].
«Эмпирическое исследование – это активная познавательная деятельность, центром тяжести которой является осмысление, истолкование данных «живого созерцания» в соответствующей сетке абстракций, понятий, логических категорий»[119].
Наблюдение, эксперимент и измерение в социальном познании имеют свои особенности, которые, как правило, усложняют эти методы и процедуру сравнительно с познанием природных явлений.
Социальное наблюдение (наблюдение социальных процессов и явлений) – целенаправленное и организованное восприятие фактов социального мира (социальных фактов), поставляющее первичный материал для любого социального исследования вообще (в первую очередь научного).
Наблюдение при этом может быть двух типов: включенное (соучаствующее) и невключенное (простое). Невключенное наблюдение – это внешнее, пассивное наблюдение, когда наблюдатель просто наблюдает за каким-либо социальным процессом – до тех пор, пока это ему позволяется или позволяют. Примером может быть наблюдение экономиста за каким-то макроэкономическим или микроэкономическим процессом: крахом на бирже, созданием нового предприятия, приватизацией или национализацией в масштабах государства и т. п.
Включенное наблюдение предполагает непосредственное участие наблюдателя в наблюдаемом социальном процессе или явлении[120]. Наблюдатель сам внедряется в наблюдаемую социальную среду (социальную группу, коллектив и т. п.) и либо открытым, либо тайным способом собирает необходимые для своего исследования эмпирические факты. В некоторых случаях подобного внедрения он даже пытается тем или иным путем стимулировать возникновение интересной ему ситуации – с тем, чтобы ощутить ее, что называется, «вживую». Такой случай является переходным от метода социального наблюдения к методу социального экспериментирования.
Социальный эксперимент – это исследование какого-либо социального явления путем активного воздействия на него; при этом либо создаются какие-то новые социальные условия согласно целям данного эксперимента и меняется течение социального процесса в нужном направлении, либо сам социальный процесс воспроизводится искусственно посредством его моделирования.
Основная цель социального эксперимента – проследить, как изменение тех или иных социальных условий повлияет на структуру и поведение исследуемого социального объекта.
«Эксперимент, будь то реальный или мысленный, призван давать ответ на вопрос: «что будет с объектом – реальным или идеализированным, – если мы совершим с ним такие-то и такие-то преобразования, поставим его в такие-то и такие-то условия?»»[121].
Проведение социального эксперимента (если, конечно, это реальный эксперимент, а не мысленный), как правило, сталкивается со следующими трудностями:
1) этот эксперимент связан с воздействием на других индивидов и потому всегда имеет определенные моральные и юридические ограничители;
2) данный эксперимент имеет большие сложности в величине своей воспроизводимости; многие социальные эксперименты можно провести только один раз или несколько раз;
3) все социальные эксперименты проводятся в конкретных социально-исторических условиях, многократное воспроизведение социальных экспериментов в одних и тех же условиях практически невозможно;
4) некоторые социальные эксперименты могут оказать неблагоприятное воздействие на общество и его внешнюю среду существования.
Таким образом, социальный эксперимент, хотя и является достаточно эффективным средством социального исследования, тем не менее достаточно ограничен по сфере своего возможного применения.
Процедура социального измерения (процедура, с помощью которой один социальный объект сравнивается с некоторым эталоном (единицей) – другим объектом и получает числовое выражение в определенном масштабе или шкале) предназначена для повышения точности наших знаний о социальных процессах; она широко применяется как в социальном наблюдении, так и в социальном эксперименте.
Теоретический уровень в социальном познании
Теоретический уровень социального познания складывается из множества различных методов познания – индукции, дедукции, синтеза, анализа, аналогии, моделирования, интерпретации, исторического метода, математического метода, статистического метода и т. п. Главная цель всех этих методов в совокупности – обеспечить создание «теоретической социальной онтологии», «особого теоретического мира» моделей, понятий, теорий, адекватно отражающих социальную реальность.
«Теоретическое мышление стремится к построению особого «теоретического мира», который имеет свою «онтологию», представляющую некоторое многообразие в единстве и единство в многообразии»[122].
Начинает же теоретическое познание, как правило, с того, что «исправляет» и «модифицирует» подходы обычного, традиционного человеческого мышления.
«Теоретическое познание на своих первоначальных стадиях выступает как активное преобразование имеющихся дорефлективных представлений «здравого смысла», «повседневного мышления»»[123].
В социальном познании стереотипы здравого смысла, обыденно-житейского мышления бывают особенно сильны; традиционный, «повседневный» человек считает себя знатоком по отношению практически ко всем проблемам социальной жизни: политическим, социологическим, экономическим, правовым и т. п. Если, например, физиком себя почти никто не мнит, кроме людей, получивших специальное физическое образование, то экономистом, например, мнит себя каждый второй или третий, и причем без всякого экономического образования.
Социальная онтология, выстраиваемая на теоретическом уровне социального исследования, помогает осуществлять научное предвидение, прогнозировать с высокой долей вероятности те или иные социальные процессы или события. В отличие от естественно-научного предвидения социальное предвидение никогда не может претендовать на абсолютную точность; наоборот, оно всегда базируется на вероятностном знании, при этом чем более «дальним» по своему характеру является социальный прогноз, тем менее достоверным будет такое знание.
Теоретические методы социального познания доказали свою эффективность посредством многовековой практики своего применения, и поэтому исследование их (которое мы осуществим позднее, на примере теоретических методов экономического исследования) является важнейшей задачей как социальной эпистемологии, так и методологии социального познания.
В самом общем виде связь теоретического и эмпирического в социальном познании можно прорезюмировать следующим образом:
1) эмпирическое познание имеет в основном экстенсивный (расширяющий) характер, теоретическое познание, наоборот, – интенсивный (углубляющий): эмпирическое познание расширяет границы социального знания, теоретическое познание углубляет социальное знание, делает его более «насыщенным»;
2) эмпирическое социальное познание в генетическом плане чаще всего предшествует теоретическому познанию, опережает его, но теоретическое исследование социального мира задает ориентиры эмпирическому социальному познанию, направляет его в нужном направлении;
3) теоретическое социальное познание помогает осуществлять прогноз социальных явлений и процессов, эмпирическое социальное познание подтверждает или опровергает этот прогноз.
«Теоретическое мышление стремится к построению особого «теоретического мира», который имеет свою «онтологию», представляющую некоторое многообразие в единстве и единство в многообразии»[122].
Начинает же теоретическое познание, как правило, с того, что «исправляет» и «модифицирует» подходы обычного, традиционного человеческого мышления.
«Теоретическое познание на своих первоначальных стадиях выступает как активное преобразование имеющихся дорефлективных представлений «здравого смысла», «повседневного мышления»»[123].
В социальном познании стереотипы здравого смысла, обыденно-житейского мышления бывают особенно сильны; традиционный, «повседневный» человек считает себя знатоком по отношению практически ко всем проблемам социальной жизни: политическим, социологическим, экономическим, правовым и т. п. Если, например, физиком себя почти никто не мнит, кроме людей, получивших специальное физическое образование, то экономистом, например, мнит себя каждый второй или третий, и причем без всякого экономического образования.
Социальная онтология, выстраиваемая на теоретическом уровне социального исследования, помогает осуществлять научное предвидение, прогнозировать с высокой долей вероятности те или иные социальные процессы или события. В отличие от естественно-научного предвидения социальное предвидение никогда не может претендовать на абсолютную точность; наоборот, оно всегда базируется на вероятностном знании, при этом чем более «дальним» по своему характеру является социальный прогноз, тем менее достоверным будет такое знание.
Теоретические методы социального познания доказали свою эффективность посредством многовековой практики своего применения, и поэтому исследование их (которое мы осуществим позднее, на примере теоретических методов экономического исследования) является важнейшей задачей как социальной эпистемологии, так и методологии социального познания.
В самом общем виде связь теоретического и эмпирического в социальном познании можно прорезюмировать следующим образом:
1) эмпирическое познание имеет в основном экстенсивный (расширяющий) характер, теоретическое познание, наоборот, – интенсивный (углубляющий): эмпирическое познание расширяет границы социального знания, теоретическое познание углубляет социальное знание, делает его более «насыщенным»;
2) эмпирическое социальное познание в генетическом плане чаще всего предшествует теоретическому познанию, опережает его, но теоретическое исследование социального мира задает ориентиры эмпирическому социальному познанию, направляет его в нужном направлении;
3) теоретическое социальное познание помогает осуществлять прогноз социальных явлений и процессов, эмпирическое социальное познание подтверждает или опровергает этот прогноз.
Метод и методология в социальном исследовании
Проблема методологии социального познания и методов социального познания тесно связана между собой. Ведь методология, по сути, должна предложить эти методы социальным наукам и показать, насколько эффективными они являются в том или ином случае. Естественно, что различные науки: философия, социология, экономика, юриспруденция, история, статистика – по-разному воспримут эти методы и будут применять их в своем изучении мира социальных явлений. Есть науки (например, философия), которые в основном используют теоретические и качественные методы познания, другие (к примеру, социология, статистика) широко пользуются различными эмпирическими и количественными методами исследования социальной реальности.
Сама классификация методов и их описание также могут сильно различаться в зависимости от подхода исследователя-методолога. Традиционно все методы делятся на научные и ненаучные, теоретические и эмпирические, количественные и качественные, логические и нелогические и т. п. Для нас эта типология выступит в качестве основной и будет подробно проанализирована в связи с классификацией методов экономического исследования в главе 5.
Проблема заключается в том, что в сам термин «методы социальных исследований» может вкладываться различный смысл, и особую позицию занимает здесь социология, со времени своего возникновения претендующая на статус всеобъемлющей социальной теории или социальной науки.
В языке социологии, как мы это уже отмечали в предыдущей главе, во-первых, стирается разница между методологией социологии и методикой социологических исследований, а во-вторых, что еще больше должно удивить, происходит отождествление двух абсолютно нетождественных друг другу понятий: «методы социологических исследований» и «методы социальных исследований». Так сложилось, что западная социология использует при обозначении социологических исследований термин «социальные исследования», и как только российским социологам удалось, наконец, ознакомиться в эпоху последних экономических и политических реформ со всем концептуальным богатством западной социологической мысли, они тут же пустили понятие «методы социальных исследований» (вместо «методов социологических исследований») в научный и образовательный оборот. Полученные дивиденды оказались весьма неплохими: везде, где речь заходит о методах социальных исследований, подразумеваются в основном методы социологического исследования![124] Возникает даже такая мысль: описать «методы экономических исследований» как «методы социальных («социологических» то есть) исследований»…
Но это сделать невозможно. У экономической науки свой язык и свой концептуальный каркас, и он не сводим к языку и концептуальному каркасу социологии. У экономической методологии свои, собственные задачи и программы исследования, и они отнюдь не могут быть приравнены к социологическим программам исследования. Естественно, во многих пунктах методы экономических исследований и методы социологических исследований пересекаются, но далеко не во всех.
Тем не менее, поскольку фундаментальное описание и исследование методов экономических исследований нас ждет впереди, в этом пункте мы рассмотрим как модель методов социальных исследований именно методы социологических исследований. Анализ их также является весьма полезным, в том числе и для экономистов.
«Социологическое исследование начинается с разработки программы, которая представляет собой теоретико-методологическую основу его проведения. Программа включает в себя: определение проблемы, объекта и предмета исследования; предварительный системный анализ объекта изучения; характеристику цели и задач исследования; разъяснение употребляемых основных понятий; формулировку рабочих гипотез; выработку стратегического плана исследования; составление плана выборки; описание методов сбора данных и схемы их анализа»[125].
Итак, цель и задачи поставлены, программа разработана, и социолог начинает свое социологическое исследование. Какие методы он при этом использует?
Сама классификация методов и их описание также могут сильно различаться в зависимости от подхода исследователя-методолога. Традиционно все методы делятся на научные и ненаучные, теоретические и эмпирические, количественные и качественные, логические и нелогические и т. п. Для нас эта типология выступит в качестве основной и будет подробно проанализирована в связи с классификацией методов экономического исследования в главе 5.
Проблема заключается в том, что в сам термин «методы социальных исследований» может вкладываться различный смысл, и особую позицию занимает здесь социология, со времени своего возникновения претендующая на статус всеобъемлющей социальной теории или социальной науки.
В языке социологии, как мы это уже отмечали в предыдущей главе, во-первых, стирается разница между методологией социологии и методикой социологических исследований, а во-вторых, что еще больше должно удивить, происходит отождествление двух абсолютно нетождественных друг другу понятий: «методы социологических исследований» и «методы социальных исследований». Так сложилось, что западная социология использует при обозначении социологических исследований термин «социальные исследования», и как только российским социологам удалось, наконец, ознакомиться в эпоху последних экономических и политических реформ со всем концептуальным богатством западной социологической мысли, они тут же пустили понятие «методы социальных исследований» (вместо «методов социологических исследований») в научный и образовательный оборот. Полученные дивиденды оказались весьма неплохими: везде, где речь заходит о методах социальных исследований, подразумеваются в основном методы социологического исследования![124] Возникает даже такая мысль: описать «методы экономических исследований» как «методы социальных («социологических» то есть) исследований»…
Но это сделать невозможно. У экономической науки свой язык и свой концептуальный каркас, и он не сводим к языку и концептуальному каркасу социологии. У экономической методологии свои, собственные задачи и программы исследования, и они отнюдь не могут быть приравнены к социологическим программам исследования. Естественно, во многих пунктах методы экономических исследований и методы социологических исследований пересекаются, но далеко не во всех.
Тем не менее, поскольку фундаментальное описание и исследование методов экономических исследований нас ждет впереди, в этом пункте мы рассмотрим как модель методов социальных исследований именно методы социологических исследований. Анализ их также является весьма полезным, в том числе и для экономистов.
«Социологическое исследование начинается с разработки программы, которая представляет собой теоретико-методологическую основу его проведения. Программа включает в себя: определение проблемы, объекта и предмета исследования; предварительный системный анализ объекта изучения; характеристику цели и задач исследования; разъяснение употребляемых основных понятий; формулировку рабочих гипотез; выработку стратегического плана исследования; составление плана выборки; описание методов сбора данных и схемы их анализа»[125].
Итак, цель и задачи поставлены, программа разработана, и социолог начинает свое социологическое исследование. Какие методы он при этом использует?
Методы социологического исследования
Всего можно указать на десять основных методов: 1) анализ документов; 2) контент-анализ; 3) социальное (социологическое) наблюдение; 4) анкетирование; 5) интервью; 6) метод экспертных оценок; 7) социометрический опрос; 8) тестирование; 9) социальный (социологический) эксперимент; 10) мониторинг.
Анализ документов предполагает систематическое исследование различных источников (книг, рукописей, видео– и аудиозаписей, электронных файлов и т. п.) с целью получения наиболее полной и точной информации.
Трактовка понятия «документ» в социологии весьма широка: его нельзя сводить к тому, что обычно понимают под документальным произведением в области искусства:
«Документ – средство закрепления каким-либо способом на специальном материале информации о фактах действительности и мыслительной деятельности человека. Сюда относятся научные публикации, отчеты по предыдущим исследованиям, различные статистические и ведомственные документы»[126].
Основная цель анализа документов заключается в изучении письменных (и подобных им) источников – либо способом традиционного (качественного) исследования, либо на основании формализованных (количественных) методов, наиболее распространенным из которых является контент-анализ.
Контент-анализ – метод количественных исследований документальной информации, основанный на переводе качественных параметров изучаемого текста в количественные характеристики и их последующей обработке и анализе.
«Контент-анализ – это перевод в количественные показатели массовой текстовой (или записанной на пленку) информации с последующей статистической ее обработкой»[127].
Исследование по методу контент-анализа начинается, как правило, с выделения основных смысловых единиц текста, которые составляют базу для рабочих гипотез, продуцируемых методологическими предпосылками данного исследования; главная цель всех формальных процедур контент-анализа – обеспечить надежность и полноту получаемой социальной информации.
Социальное (социологическое) наблюдение – это метод сбора социологических данных способом непосредственного изучения того или иного социального явления в его естественных условиях. Основные задачи социального наблюдения как научного метода в его социологической интерпретации формулирует В.А. Ядов:
«(а) оно подчинено ясной исследовательской цели и четко сформулированным задачам; (б) наблюдение планируется по заранее обдуманной программе; (в) все данные наблюдения фиксируются в протоколах или дневниках по определенной системе; (г) информация, полученная путем наблюдения, должна поддаваться контролю на обоснованность и устойчивость»[128].
Классифицировать социальные наблюдения можно по-разному: включенное и невключенное (см. выше), контролируемое и неконтролируемое, полевое и лабораторное и т. д. Подробный анализ основных типов социального наблюдения будет дан нами в связи с проблемой экономического наблюдения в главе 8 этого курса.
Анкетирование – метод так называемого социологического опроса («опрос – способ получения вербальной (устной или письменной) информации путем прямого или косвенного взаимодействия исследователя с опрашиваемыми (респондентами) в форме регистрации ответов на вопросы при помощи специальных документов»[129]), где респондент заполняет специальную анкету, отвечая на те или иные вопросы исследователя. Все эти вопросы находятся между собой в особом внутреннем единстве, согласованности, и в результате, анализируя совокупность всех вопросов, исследователь получает необходимый для рабочей гипотезы массив социальной информации.
Интервью – метод устного опроса, где исследование проходит в форме особой беседы (формализованной или неформализованной) исследователя с респондентом.
«Прямой контакт с опрашиваемым и психологические отношения, которые устанавливаются между интервьюером и респондентом, создают немало преимуществ для получения информации, малодоступной путем анкетного опроса. К сожалению, эти же преимущества оборачиваются новыми трудностями. Главная проблема – сведение к минимуму «возмущающего» влияния личности интервьюера»[130].
В ходе проведения интервью исследователь оценивает не только сами ответы респондента, но и само его отношение к интервьюированию, что может немало значить для самого процесса социологического исследования.
Метод экспертных оценок (экспертный опрос) – вид опроса (устного или письменного), где исследователь получает информацию от высококвалифицированных специалистов в данной области знания. Это особый тип исследования, применяемый в основном в отношении сложных социальных проблем.
«Экспертный опрос нацелен на уточнение гипотез, разработку прогноза и пополнение интерпретации определенных социальных явлений и процессов. В таких опросах доминируют открытые формулировки, а закрытые вопросы предназначены лишь для оценки уровня уверенности, меры согласия или несогласия с уже высказанными позициями других специалистов»[131].
Одним из вариантов экспертного опроса является так называемый дельфийский метод (по названию древнегреческого города Дельфы): здесь практикуется неоднократное обращение к экспертам с постепенным уточнением их позиций по различным аспектам проблемы с последующей попыткой оценить также уровень согласованности экспертов по наиболее важным пунктам.
Социометрический опрос – особый тип опроса, где объектом исследования является малая группа. Здесь анализируются межличностные отношения внутри малых групп и выявляются так называемые «связи предпочтения» (члены исследуемой группы полностью свободны в своих контактах). Итог исследования – составление особых матриц и графических изображений, показывающих взаимодействие между членами группы.
Анализ документов предполагает систематическое исследование различных источников (книг, рукописей, видео– и аудиозаписей, электронных файлов и т. п.) с целью получения наиболее полной и точной информации.
Трактовка понятия «документ» в социологии весьма широка: его нельзя сводить к тому, что обычно понимают под документальным произведением в области искусства:
«Документ – средство закрепления каким-либо способом на специальном материале информации о фактах действительности и мыслительной деятельности человека. Сюда относятся научные публикации, отчеты по предыдущим исследованиям, различные статистические и ведомственные документы»[126].
Основная цель анализа документов заключается в изучении письменных (и подобных им) источников – либо способом традиционного (качественного) исследования, либо на основании формализованных (количественных) методов, наиболее распространенным из которых является контент-анализ.
Контент-анализ – метод количественных исследований документальной информации, основанный на переводе качественных параметров изучаемого текста в количественные характеристики и их последующей обработке и анализе.
«Контент-анализ – это перевод в количественные показатели массовой текстовой (или записанной на пленку) информации с последующей статистической ее обработкой»[127].
Исследование по методу контент-анализа начинается, как правило, с выделения основных смысловых единиц текста, которые составляют базу для рабочих гипотез, продуцируемых методологическими предпосылками данного исследования; главная цель всех формальных процедур контент-анализа – обеспечить надежность и полноту получаемой социальной информации.
Социальное (социологическое) наблюдение – это метод сбора социологических данных способом непосредственного изучения того или иного социального явления в его естественных условиях. Основные задачи социального наблюдения как научного метода в его социологической интерпретации формулирует В.А. Ядов:
«(а) оно подчинено ясной исследовательской цели и четко сформулированным задачам; (б) наблюдение планируется по заранее обдуманной программе; (в) все данные наблюдения фиксируются в протоколах или дневниках по определенной системе; (г) информация, полученная путем наблюдения, должна поддаваться контролю на обоснованность и устойчивость»[128].
Классифицировать социальные наблюдения можно по-разному: включенное и невключенное (см. выше), контролируемое и неконтролируемое, полевое и лабораторное и т. д. Подробный анализ основных типов социального наблюдения будет дан нами в связи с проблемой экономического наблюдения в главе 8 этого курса.
Анкетирование – метод так называемого социологического опроса («опрос – способ получения вербальной (устной или письменной) информации путем прямого или косвенного взаимодействия исследователя с опрашиваемыми (респондентами) в форме регистрации ответов на вопросы при помощи специальных документов»[129]), где респондент заполняет специальную анкету, отвечая на те или иные вопросы исследователя. Все эти вопросы находятся между собой в особом внутреннем единстве, согласованности, и в результате, анализируя совокупность всех вопросов, исследователь получает необходимый для рабочей гипотезы массив социальной информации.
Интервью – метод устного опроса, где исследование проходит в форме особой беседы (формализованной или неформализованной) исследователя с респондентом.
«Прямой контакт с опрашиваемым и психологические отношения, которые устанавливаются между интервьюером и респондентом, создают немало преимуществ для получения информации, малодоступной путем анкетного опроса. К сожалению, эти же преимущества оборачиваются новыми трудностями. Главная проблема – сведение к минимуму «возмущающего» влияния личности интервьюера»[130].
В ходе проведения интервью исследователь оценивает не только сами ответы респондента, но и само его отношение к интервьюированию, что может немало значить для самого процесса социологического исследования.
Метод экспертных оценок (экспертный опрос) – вид опроса (устного или письменного), где исследователь получает информацию от высококвалифицированных специалистов в данной области знания. Это особый тип исследования, применяемый в основном в отношении сложных социальных проблем.
«Экспертный опрос нацелен на уточнение гипотез, разработку прогноза и пополнение интерпретации определенных социальных явлений и процессов. В таких опросах доминируют открытые формулировки, а закрытые вопросы предназначены лишь для оценки уровня уверенности, меры согласия или несогласия с уже высказанными позициями других специалистов»[131].
Одним из вариантов экспертного опроса является так называемый дельфийский метод (по названию древнегреческого города Дельфы): здесь практикуется неоднократное обращение к экспертам с постепенным уточнением их позиций по различным аспектам проблемы с последующей попыткой оценить также уровень согласованности экспертов по наиболее важным пунктам.
Социометрический опрос – особый тип опроса, где объектом исследования является малая группа. Здесь анализируются межличностные отношения внутри малых групп и выявляются так называемые «связи предпочтения» (члены исследуемой группы полностью свободны в своих контактах). Итог исследования – составление особых матриц и графических изображений, показывающих взаимодействие между членами группы.