Страница:
Одно только коронационное платье Кайиры, серебристо-белое, искристое, как снег, расшитое хрустальными и стальными бусинками, с высоким ажурным воротником повергло всех в изумление – даже знающих толк в роскоши маргарцев, даже эльфов. А когда на головы присутствующих обрушился дождь из лиловых лепестков священного тальфина, все они только ахнули. И звонили колокола, и ревела восторженная толпа простолюдинов, и сам Хозяин Сфер кланялся дочери Анрада Быстрого. Но те, кто видел ликование в глазах Ильимани, сильно ошибались, если думали, что причиной тому исполнение ее мести Игергарду. Одна только она, и только она пока знала, какова на самом деле хрупкая невысокая девчушка, ее дочь, принимающая изъявления верноподданства с нежной улыбкой на устах. Пусть никто не обольщается ее малыми годами и тихим голосом, пусть никто не думает, что сможет влиять на юную королеву, пользуясь ее неопытностью и доверчивостью.
Да, Кайира сумела развеять все иллюзии относительно себя. Игергард получил такую властительницу, с которой пришлось считаться всем. Малышка заставила себя уважать. Ильимани не боялась оставить дочь одну. В свои неполные двадцать та держала в кулачке всю страну, всех вассалов, так что никто и пикнуть без ее соизволения не смел. Видят боги, Анрад мог гордиться своей наследницей.
Внезапно Ильимани стало так легко, боль покинула ее так быстро, что ее отсутствие воспринималась как невероятное блаженство. Удивительная прохладная легкость охватила все измученное тело. Будто перышко, плывущее в ладонях нежного весеннего ветра в неведомые радужные дали, обычно скрытые от глаз смертных. Жрица увидела блаженную улыбку на прозрачных губах королевы и поняла, что не сумела достучаться до сердца умирающей.
– Я не раскаиваюсь и не отрекаюсь, Ттаса. И если Двуединый не примет меня, то тем хуже для него и для всех вас, – спокойно, почти равнодушно сказала Ильимани, сжав до боли ладонь жрицы в своей руке. – Прощай.
Молча молилась над телом матери королева Кайира, рыдали плакальщицы, плавал над дворцом мерный и печальный голос одинокого колокола, а Верховная жрица не могла отнять от себя руки покойницы, понимая, что это не мертвая плоть держит ее, а воплощенное проклятие не хочет отпускать своей жертвы. И леди Ттасе было страшно, как никогда в жизни.
Ильимани – Островная королева умерла с ненавистью в сердце, так и не простив своих мертвых врагов. И ненависть эта обречена была отныне витать над Игергардом, неутоленная и неугасимая.
Хозяин Сфер медленно повернулся и кивнул собранию. Шафф – Глашатай Ночи, холеный аристократ в наимоднейшем камзоле, шитом жемчугом и серебром, великий интриган и незаменимый шпион. Итан из Канкомара, похожий каждой черточкой на хищную птицу, загорелый до черноты и опасный, как обнаженный кинжал в руках наемного убийцы. Тафила Юннис, в фиалкового цвета весьма откровенном платье с высокой талией, с гроздьями бриллиантов в розовых ушках. И наконец Ноэль Хиссанд – Первый Погонщик, самый молодой в Круге Избранных, самый талантливый в последнем поколении магов. На него Ар'ара возлагал большие надежды. Самый узкий круг посвященных, между которыми уже не существует тайн и недомолвок, и не от избытка дружеских чувств. Просто на определенном уровне отсутствие доверия между магами равносильно самоубийству. Это – аксиома, известная всем в Круге Избранных.
Великие волшебники выглядели молодо, как и должны выглядеть магистры, живущие много дольше простых смертных. Заклинания вечной молодости были по силам далеко не всем магам, но большинство из особо одаренных предпочитало остановиться в промежутке между сорока и пятьюдесятью годами. Кроме женщин, разумеется. Те непременно желали выглядеть как юные девы. Тому пример – вечно молодая Тафила Юннис, разменявшая уже вторую сотню лет и тщательно сей факт скрывавшая. Хозяин сфер усмехнулся своим мыслям. Впрочем, не стоит никого судить, ведь, несмотря на свое возвышенное положение, Великий магистр Облачного Дома внешне оставался молодым сильным мужчиной, смуглокожим и белозубым, с модно подстриженной короткой бородкой, а вовсе не сгорбленным старым патриархом, каким его представляли люди, услышав имя – «Хозяин Сфер». Если только не смотреть в его глаза.
– Итак, господа магистры, я собрал вас сегодня, чтобы смутить, порадовать и разочаровать, – сказал Хозяин Сфер удивительно красивым и мелодичным голосом. – Сегодня знаменательный день, который, несомненно, еще войдет в анналы истории как особая дата. Не стану слишком впадать в патетику и испытывать ваше терпение.
Тут Хозяин Сфер сделал многозначительную паузу, переводя взгляд с одного Избранного на другого. Прекрасная выдержка, крепкие нервы и мастерское владение мышцами лица. Тафила Юннис даже слегка изогнула идеальную соболиную бровь. Верховный маг ответил волшебнице мягкой улыбкой. Он ее не любил.
Насладившись накалом эмоций и драматизмом паузы, Хозяин Сфер пересек зал по диагонали и остановился возле пустой стены, на которой обычно висел гобелен с охотничьей сценой. Стая грифонов терзает дракона. Никто сразу не обратил внимания, что сегодня полотно отсутствовало. Магистр сделал легкий жест левой рукой, сопровождая его нужной фразой, и на голой стене образовалось светящееся сиренево-синее пятно, быстро растущее, вращающееся подобно водовороту. Тафила Юннис сдержанно ахнула. Хозяин Сфер открывал портал в собственных личных апартаментах. Если бы он специально старался удивить своих многоопытных гостей, то никакая иная попытка не смогла бы удаться ему с таким блеском. Синее сияние стало нестерпимым для глаз, потом ярко полыхнуло алым, и из портала вышли двое, держась за руки.
– Миг нашей встречи запомнят светлые небеса, – сказал Хозяин Сфер на чистейшем ти'эрсоне – классическом эльфийском, ухмыляясь довольно, как кот, съевший мышь. – Господа, я рад представить вам лорда Арьятири и леди Ингеналь.
Избранные продемонстрировали всю гамму человеческих чувств – от едва сдерживаемого гнева Тафилы Юннис до напускного хладнокровия Итана. Никто и никогда не ожидал, что Ар'ара пригласит в святая святых, в Высокую башню, эльфиийских Ведающих, волшебников из легендарной Зеленой Ложи Фэйра. Поистине Ар'ара был тысячекратно прав, когда назвал событие историческим. Не то чтобы Оллаверн и Ложа когда-либо в обозримой истории враждовали или соперничали. О, нет и нет! Эльфы относились к людской магии слегка снисходительно, чуть-чуть надменно и капельку с иронией. Этих «чуть-чуть» вполне было достаточно, чтоб магистры Облачного Дома, говоря фигурально, повернулись к Ложе спиной.
Арьятири рассматривал людских волшебников с тайным любопытством. Такие разные, такие… странные и такие могущественные, и все вместе, и каждый в отдельности.
«Наверное, многое теперь изменится, и неважно, в какую сторону», – думал эльф, твердо сжимая тонкую руку Ингеналь.
Она опустила длинные ресницы, словно смущенная девушка, и казалась такой хрупкой, такой нежной. Эльфийка не зря выбрала серебристое струящееся платье, блестящее, как водопад, словно сшитое не из ткани, а из ледяных струек. Ожерелье в виде стайки рыбок дополняло впечатление изысканности.
– Мы несказанно рады лицезреть наших многоуважаемых… хм… коллег, и, надеюсь, они не сочтут за невежливость наше потрясение и растерянность, – безрадостно сказал Глашатай Ночи Шафф, косясь на прекрасную эльфийскую волшебницу, как настороженный конь.
Ар'ара наслаждался замешательством Избранных, особенно порадовала его Тафила Юннис. По сравнению со свежей естественностью эльфийки ее утонченность казалась примитивной. Скажем прямо, волшебница смотрелась, как намалеванная красотка с дешевого базарного лубка. И поделом. К чести Тафилы, несмотря на все свое высокомерие и надменность, волшебница еще не утратила способности к здравым выводам и сама прекрасно поняла, что в данном случае лучшей косметикой станет максимальная доброжелательность.
– Ах, мессир, что же вы не предлагаете нашим гостям присесть? – прощебетала она. – Присаживайтесь, присаживайтесь.
Улыбка у Тафилы вышла удивительно искренней. Ар'ара сразу решил, что с чародейкой по-прежнему нельзя терять бдительности. То ли в своей фальшивости она достигла совершенства, то ли открыла в себе талант великой комедиантки. Искренних улыбок он не видел на ее губах уже лет сто.
– Приветствуем вас, Высокие, от имени всех магистров Облачного Дома. Ваш неожиданный визит для всех нас великая честь, – отчеканил Ноэль церемонно, кланяясь эльфам. – Мне кажется, что наша встреча станет рубежом и поворотным пунктом в долгой и неоднозначной истории отношений Оллаверна и Зеленой Ложи.
– Благодарю, – тихо молвила Ингеналь чарующе нежным голосом, способным остановить мужское сердце.
Арьятири мысленно усмехнулся. Он-то знал, что на самом деле у Ведающей был низкий и грудной голос. А сейчас она внаглую эксплуатировала все возможные людские заблуждения об эльфах. Все эти людские чародеи видели изумительной красоты эльфийскую даму и соответственно ждали от нее утонченных поступков и изысканных жестов. Ну что же, как говорят сами люди, «кто ищет, тот всегда найдет». Кстати сказать, эльфийский волшебник тоже не преминул нарядиться в длинные церемониальные одежды ярко-синего цвета с традиционным растительным узором, шитым золотом по вороту и рукавам. Малиновый кушак и такого же цвета замшевые сапожки дополняли его яркий образ.
– Долгое время Оллаверн и Ложа были закрыты друг от друга, наши отношения страдали неполнотой и были отмечены странным недоверием, – торжественно сказал Ар'ара, делая некий объединяющий жест в сторону гостей. – Но времена, к счастью, меняются, и наконец пришло время забыть о былых противоречиях и вспомнить о том, что мы родственные расы, вышедшие из единого корня в незапамятные времена. – Тут Хозяин Сфер сделал многозначительную паузу. – Никто не совершенен, ни мы – люди, ни вы – сидхи, и иногда наши деяния требуют взаимных усилий. Тем более когда годы упорного труда могут пропасть безвозвратно. Ты хотел что-то сказать, Итан?
Ар'ара уловил только недовольное движение краешка губ, но тут же ухватился за эту соломинку. Теперь требовалась реплика канкомарца. И тот, естественно, не разочаровал своего патрона.
– Мне тоже не хотелось бы, чтоб все наши труды и достижения попали в чужие руки. Я не стану темнить и скажу прямо. Мне совершенно непонятно присутствие здесь, в Кругу, лорда Арьятири и его, без сомнения, прекрасной спутницы. Простите за резкость, высокие гости, – отчеканил Итан, сверкнув яркими голубыми глазами.
«Красиво сказано, – подумал Хозяин Сфер. – Спасибо тебе, Итан».
Итан из Канкомара не зря был патроном воинского клана магов последние полстолетия. Поджарый, как охотничий пес, он вел жизнь аскета, которую целиком посвятил искусству боевой магии. Воин до мозга костей, он всегда отвечал за свои слова. Хозяина Сфер не было причин ему не доверять. Канкомарец весьма предсказуем, и он обязан бы, высказаться именно так, как Ар'ара и ожидал. Раньше или позже. Хозяин Сфер чуть сменил позу. Ему хотелось посмотреть также и на реакцию эльфов. Арьятири изобразил деловитую полуулыбку, призванную показать, что он прекрасно понимает сомнения канкомарца и сам на его месте высказался бы не менее резко. Эльфийская волшебница взмахнула ресницами, сделав плавный жест рукой, выражавший некоторую обиду.
– Высокочтимый Хозяин Сфер, надеюсь, вы разъясните лорду Итану цель нашего присутствия здесь, – сказала Ингеналь, бросая удивленный взгляд на Ар'ару.
– Разумеется, леди, – заверил ее тот.
Хозяин Сфер спокойно обвел взглядом всех присутствующих. Путей обратно уже не существовало. Присутствие двух членов Зеленой Ложи перевернуло страничку оллавернской истории, безвозвратно унося в небытие тысячу лет неизменных правил и традиций Облачного Дома. Он был абсолютно уверен, что и эльфийские Ведающие сделали шаг навстречу отнюдь не от хорошей жизни. Долгая дипломатическая игра через две дюжины посредников могла увенчаться успехом только при взаимности интересов. Хотя полностью и до конца Ар'ара целей волшебников-эльфов и не понимал, но не терял надежды обрести полную картину их задумки. Не столь уж эльфы и отличаются от людей, если говорить откровенно. По крайней мере, маги и короли обоих народов во все времена демонстрировали очень похожий нрав и наклонности. Взять хотя бы принца Финнэджи с его завоевательными войнами, до которого многим людским владыкам по части властолюбия еще расти и расти.
– Лорд Арьятири и леди Ингеналь, я первым делом хочу извиниться перед вами. – С этими словами он отвесил эльфам легкий поклон. – Да, да, именно извиниться, потому что не дал себе труда изложить членам Круга Избранных те соображения, которые и свели нас вместе. Ибо только объединенными усилиями мы сможем достичь наших целей. Нам нужна Джасс'линн из Яттмура, дочь Хакка Роггура от первого брака, нынешнего супруга королевы Тианды. По нашим расчетам, она является четвертым по счету воплощением Белой Королевы Ильимани. Я упоминаю об этих общеизвестных фактах специально для наших многоуважаемых эльфийских гостей. Да и всем нам нужно чаще вспоминать о высшем смысле наших поисков. Ведь не беглую рабыню ищем, так ведь? Не стану напоминать также, какую потенциальную опасность представляет Царица ветров для всего континента. В том нет никакого смысла. Впрочем, я несколько отвлекся. Так вот, по мнению лорда Арьятири, у нашей царицы есть очень сильный и непредсказуемый союзник. Тоже из народа сидхи.
Историю про Белую Королеву Арьятири слышал еще в детстве наряду с другими эльфийскими и людскими сказками. Его родители считались весьма просвещенными и толерантными сидхи, а потому поощряли интерес сына к истории и легендам других рас, в том числе и тангарским и орочьим. Сказание об осскилльской королеве Ильимани и ее дочери Кайире показалось ему тогда жестоким и кровавым, но силу личности людской королевы Арьятири оценил много позже. Впрочем, до недавнего времени эльфийский маг менее всего был склонен сопоставлять сегодняшние реалии с событиями древности, ставшими основой красивой и страшной легенды. Зря Ар'ара считал, что в Зеленой Ложе игнорировали проблемы, волновавшие магов по другую сторону гор Ши-о-Натай. Арьятири прекрасно знал о судьбе предыдущих трех воплощений Белой Королевы. Гислар сошла с ума и умерла своей смертью в глубокой старости. Леа умертвили в возрасте десяти лет, и ее преждевременная смерть вызвала невиданную засуху на всем континенте. Дениила покончила жизнь самоубийством, не дожив совсем немного до двадцати трех, и еще полстолетия лютые зимы сменялись то чересчур жарким, то необычайно дождливым летом. Тассельрад почти обезлюдел. Угроза явления новой Царицы ветров беспокоила волшебников-сидхи ничуть не меньше, чем людских чародеев, но у Зеленой Ложи имелась еще одна проблема. Очень и очень серьезная.
– В свое время мы достаточно пристально наблюдали за маргарской лангой под командованием эльфа Ириена по прозвищу Альс. Компания была презанятная – два эльфа, тангар, орк и трое людей. Потом в Великой степи к ним прибились Джасс'линн и принц Яримраэн. Какое-то время они действовали вместе, но затем двое погибли. Эльф по имени Унанки и человек-маргарец Элливэйд. Мы мало знаем об обетах ланги, потому не берусь пояснять, почему Альс расформировал свой отряд. Но в Инисфаре оставшиеся в живых разбежались в разные стороны, точно крысы с тонущей тикки.
Хозяин Сфер говорил бесстрастным тоном школьного учителя, но тень усмешки витала на его губах, не давая слушателям расслабиться хоть на мгновение. Магистры Круга Избранных прекрасно знали, что может сулить такая вот мимолетная улыбочка. А ничего хорошего, кроме плохого.
– Так вот, милостивые господа маги и чародеи, этот самый эльф по прозвищу Альс, по утверждению представителей Зеленой Ложи, невероятно могущественный чародей. Верно, леди Ингеналь?
– Абсолютно точно, – согласно кивнула эльфийка.
– Очень точное описание «могущественный чародей», – фыркнула Тафила Юннис, бросая на Ингеналь не самый свой ласковый взгляд. – Мы тут тоже не ученики пекаря. Полная комната могущественных чародеев налицо.
– Полное имя вышеупомянутого Альса звучит так, – ничуть не смутившись, продолжала Ингеналь, – Познаватель из Шассфорской Цитадели.
В помещении воцарилась гробовая тишина. Удовлетворение Ар'ары было полным и безраздельным. Одни только боги знают, за сколько лет ему удалось сорвать маски спокойствия с лиц своих соратников. Даже Итан-канкомарец замер с неплотно прикрытым ртом. Не говоря уже о перекошенном личике Тафилы и совершенном обалдении Ноэля Хиссанда. Глашатай Ночи прошипел что-то не слишком приличное, не стесняясь своей досады. Кого-кого, а Шаффа Хозяин Сфер понимал прекрасно. В конце концов, он сам онемел, когда услышал эти же слова, но чуть раньше остальных. Шутка ли дело, совсем рядом топчет землю Последний Познаватель. Вот и не верь после такого в чудеса.
– Ну и дела! – выдохнул Итан, подводя итог своим сумбурным размышлениям. – И все же я хотел бы знать, с какой стати наши эльфийские гости решили поделиться с нами такими стратегическими сведениями? Может быть, просветите меня, недалекого оллавернского магистра, лорд Арьятири?
– Отчего же нет, высокочтимый мастер Итан? Для того я здесь и нахожусь, чтобы, так сказать, просвещать желающих, – довольно ядовито ответствовал эльф. – Ириен Альс, к величайшему нашему сожалению, никогда и никому не был подконтролен. С одной стороны, это невозможно по определению, он – Познаватель, и этим все сказано, а с другой стороны, он сам того не желал.
– Я так понимаю, что у Зеленой Ложи с этим самым Альсом затяжной конфликт, – осторожно заметил Ноэль, решив наконец подать голос.
Ингеналь ограничилась неопределенным пожатием плеч. Каждый раз, когда в Зеленой Ложе поднимался вопрос о Ириене, все заканчивалось крупным скандалом.
– Наши отношения с Познавателем – это наше дело, – твердо отрезал Арьятири, дабы оградить свою спутницу от дальнейших расспросов. На такие вопросы они не были уполномочены отвечать.
– Прежде всего нас должен волновать альянс эльфа с Джасс'линн. Познаватель и Воплощение – это, знаете ли, что-то особенное, – ухмыльнулся Глашатай Ночи, заслужив благодарный взгляд Ар'ары.
– Насколько я знаю Альса, он не зря разогнал свою команду. Он что-то разузнал относительно девушки и предпринял какие-то шаги в силу своего разумения. В Игергарде тогда была война, а на юге от Ятты вообще царил полный хаос. Лучшей возможности затеряться трудно себе вообразить. Ириен может быть чудовищно осторожен и предусмотрителен, когда желает исчезнуть из поля зрения. Мы целый год оставались в неведении относительно места его пребывания. И только перед самым Йони Познаватель дал о себе знать в Северном Ветланде.
Шафф слушал эльфов очень внимательно, полуприкрыв веки, чтобы хоть как-то замаскировать свое возбуждение. Эльфийскую проницательность, чем демоны не шутят, со счетов сбрасывать не стоит. В Фэйре, конечно, и знать не могли о встрече Глашатая Ночи с Ириеном, произошедшую в Канегоре через десять дней после исторической битвы при Ятте. Если б знать тогда, что наемник-эльф прежде всего Познаватель, а уж потом любовник Джасс'линн, то Шафф не дал бы ему уйти просто так в неизвестность. Он прекрасно помнил разговор в «Королевском олене» и, наверное, уж никогда его не забудет.
…После знаменитого сражения, решившего судьбу Яттмура, отыскать наемника-эльфа из Вольной армии оказалось делом весьма и весьма сложным. Это самое войско представляло собой сборище кондотьеров всех мастей, включая неудавшихся висельников, пиратов и прочего отребья, готового за деньги резать любое живое существо. Там было такое количество нелюдей, а также метисов, полукровок и прочих квартеронов, что люди Шаффа потратили целое шестидневье на поиски чистокровного эльфа по прозвищу Альс. Еще пару дней за ним проследили в Канегоре, но слежка ровным счетом ничего не дала. Эльф лечил ранения и из таверны, где остановился, почти не выходил. Шафф решил, что дальше ждать не стоит, и направился на встречу лично. Не то чтобы он не доверял своим людям, но ему хотелось самому составить представление о почти легендарном маргарском лангере, чья удачливость и отвага вошли на юге чуть ли не в поговорку. Шафф не стал усложнять себе жизнь и попросту попросил через слугу передать приглашение господину Альсу спуститься в общий зал для важного разговора. Эльф не стал уклоняться от встречи. Только по тому, как он осторожно спускался с лестницы, можно было догадаться о недавнем ранении в правую ногу. Несмотря на то что у эльфов раны заживают чуть ли не втрое быстрее, чем у людей или орков, Ириен Альс вид имел еще тот. Если по прошествии десяти дней правый глаз все еще выглядел, как узкая щелочка в черной припухлости кровоизлияния, занимающего чуть ли не пол-лица, то как все это выглядело в самом начале, Шафф не стал себе даже представлять. Спекшаяся корка на разбитых губах и осколки выбитых передних зубов не оставили ничего от реального облика Альса. Говорить, будто все эльфы красивы, было бы пойти против истины, но надо признать, что все представители этой расы отличались тонкостью и правильностью черт. В тот момент к Ириену это утверждение не относилось. Ириен нисколько не смутился внезапным визитом незнакомца, бросив на Шаффа лишенный всякого выражения взгляд серебристым неповрежденным глазом. От вина он категорически отказался, а стал с отвращением пить какую-то бурду, замешанную на молоке.
– Заклинание целителя стоит не только бешеных денег, но нужно пить еще и эту гадость, иначе останусь без зубов, – нехотя пояснил он, постучав пальцем по кружке, и добавил: – Я полон внимания.
Шафф представился вымышленным именем, не утаив того, что он чародей. Разумеется, свое истинное положение он раскрывать не стал. Ходить вокруг да около тоже не имело смысла, и потому Глашатай Ночи спросил напрямик о Джасс'линн и ее нынешнем местонахождении. Эльф в ответ довольно нагло поинтересовался, за каким демоном многоуважаемому магу понадобилась эта женщина? И обязан ли он, Ириен Альс, отвечать на вопросы первых встречных многоуважаемых магов? И что будет, если он пошлет этого самого мага куда подальше? Шафф нисколько не смутился и заверил Ириена, что их разговор вполне приватный и никто, конечно, не собирается принуждать его к откровенности.
– Я не собираюсь причинять вред вашей подруге, поверьте. У нас с Джасс'линн есть немало вопросов друг к другу, и так как я не могу найти ее, то решил обратиться к вам, господин Альс, – терпеливо пояснил Глашатай Ночи.
– Почему я обязан знать, куда направилась Джасс? – равнодушно поинтересовался эльф.
Спокойствие и невозмутимость Альса не обманули посланца Оллаверна. Для эльфа умение держать свои эмоции под контролем столь же присуще от природы, как птице летать, а рыбе плавать.
– Я предполагаю о вашей осведомленности исходя из того, что в Маргаре вы были достаточно близки. Или я ошибаюсь? – ответил скромно Шафф.
Эльф поморщился от боли, пытаясь саркастически усмехнуться. На губах выступила кровь.
– Езжайте в Инисфар и ищите там Джасс, если она вам нужна. Ну а если она не пожелает с вами встречаться, то это не моя забота.
– Так вы не знаете, где ее искать?
– Нет. Я не знаю, – отрезал Ириен Альс слишком, на взгляд Шаффа, категорично.
– Позвольте вам не поверить, господин Альс. По моим сведениям, с вышеупомянутой особой вас связывали отнюдь не шуточные отношения, – начал было Шафф, но осекся, сделав вид, будто с опозданием осознал, что болтает лишнее.
Да, Кайира сумела развеять все иллюзии относительно себя. Игергард получил такую властительницу, с которой пришлось считаться всем. Малышка заставила себя уважать. Ильимани не боялась оставить дочь одну. В свои неполные двадцать та держала в кулачке всю страну, всех вассалов, так что никто и пикнуть без ее соизволения не смел. Видят боги, Анрад мог гордиться своей наследницей.
Внезапно Ильимани стало так легко, боль покинула ее так быстро, что ее отсутствие воспринималась как невероятное блаженство. Удивительная прохладная легкость охватила все измученное тело. Будто перышко, плывущее в ладонях нежного весеннего ветра в неведомые радужные дали, обычно скрытые от глаз смертных. Жрица увидела блаженную улыбку на прозрачных губах королевы и поняла, что не сумела достучаться до сердца умирающей.
– Я не раскаиваюсь и не отрекаюсь, Ттаса. И если Двуединый не примет меня, то тем хуже для него и для всех вас, – спокойно, почти равнодушно сказала Ильимани, сжав до боли ладонь жрицы в своей руке. – Прощай.
Молча молилась над телом матери королева Кайира, рыдали плакальщицы, плавал над дворцом мерный и печальный голос одинокого колокола, а Верховная жрица не могла отнять от себя руки покойницы, понимая, что это не мертвая плоть держит ее, а воплощенное проклятие не хочет отпускать своей жертвы. И леди Ттасе было страшно, как никогда в жизни.
Ильимани – Островная королева умерла с ненавистью в сердце, так и не простив своих мертвых врагов. И ненависть эта обречена была отныне витать над Игергардом, неутоленная и неугасимая.
«…Поздней осенью года 1189 умерла мать нашей доброй королевы Кайиры, и было от того в народе игергардском великое горевание…»
(Безымянный летописец. «Слова Зрящего», 1190 г.)
Спустя 515 лет
Оллаверн замело по самые крыши. Исчезли в снежной кутерьме дома, мосты, дворцы, река и залив, и стороннему наблюдателю казалось, будто Высокая башня плывет в гордом одиночестве над белым пушистым океаном. Тот, кто стоял лицом к окну и смотрел вниз, видел лишь бесконечное кружение снежинок. Он кутался в роскошный меховой плащ, хотя в комнате было тепло. Камин жарко пылал, разгоняя по углам сырость и сквозняк. Для этого дров не жалели. Хозяин апартаментов любил тепло в любых количествах. Наверное, сказывалось южное происхождение. Любовь к теплу и солнцу – единственное, что осталось у него от затерянного в глубинах памяти и времени детства на берегу далекого теплого, ласкового моря. Он молчал, словно выжидая, когда у тех, кто сидел за столом за его спиной, кончится терпение. Ему самому терпения было не занимать. Он и так слишком долго ждал этого момента. Слишком долго даже для Верховного мага Оллаверна.Хозяин Сфер медленно повернулся и кивнул собранию. Шафф – Глашатай Ночи, холеный аристократ в наимоднейшем камзоле, шитом жемчугом и серебром, великий интриган и незаменимый шпион. Итан из Канкомара, похожий каждой черточкой на хищную птицу, загорелый до черноты и опасный, как обнаженный кинжал в руках наемного убийцы. Тафила Юннис, в фиалкового цвета весьма откровенном платье с высокой талией, с гроздьями бриллиантов в розовых ушках. И наконец Ноэль Хиссанд – Первый Погонщик, самый молодой в Круге Избранных, самый талантливый в последнем поколении магов. На него Ар'ара возлагал большие надежды. Самый узкий круг посвященных, между которыми уже не существует тайн и недомолвок, и не от избытка дружеских чувств. Просто на определенном уровне отсутствие доверия между магами равносильно самоубийству. Это – аксиома, известная всем в Круге Избранных.
Великие волшебники выглядели молодо, как и должны выглядеть магистры, живущие много дольше простых смертных. Заклинания вечной молодости были по силам далеко не всем магам, но большинство из особо одаренных предпочитало остановиться в промежутке между сорока и пятьюдесятью годами. Кроме женщин, разумеется. Те непременно желали выглядеть как юные девы. Тому пример – вечно молодая Тафила Юннис, разменявшая уже вторую сотню лет и тщательно сей факт скрывавшая. Хозяин сфер усмехнулся своим мыслям. Впрочем, не стоит никого судить, ведь, несмотря на свое возвышенное положение, Великий магистр Облачного Дома внешне оставался молодым сильным мужчиной, смуглокожим и белозубым, с модно подстриженной короткой бородкой, а вовсе не сгорбленным старым патриархом, каким его представляли люди, услышав имя – «Хозяин Сфер». Если только не смотреть в его глаза.
– Итак, господа магистры, я собрал вас сегодня, чтобы смутить, порадовать и разочаровать, – сказал Хозяин Сфер удивительно красивым и мелодичным голосом. – Сегодня знаменательный день, который, несомненно, еще войдет в анналы истории как особая дата. Не стану слишком впадать в патетику и испытывать ваше терпение.
Тут Хозяин Сфер сделал многозначительную паузу, переводя взгляд с одного Избранного на другого. Прекрасная выдержка, крепкие нервы и мастерское владение мышцами лица. Тафила Юннис даже слегка изогнула идеальную соболиную бровь. Верховный маг ответил волшебнице мягкой улыбкой. Он ее не любил.
Насладившись накалом эмоций и драматизмом паузы, Хозяин Сфер пересек зал по диагонали и остановился возле пустой стены, на которой обычно висел гобелен с охотничьей сценой. Стая грифонов терзает дракона. Никто сразу не обратил внимания, что сегодня полотно отсутствовало. Магистр сделал легкий жест левой рукой, сопровождая его нужной фразой, и на голой стене образовалось светящееся сиренево-синее пятно, быстро растущее, вращающееся подобно водовороту. Тафила Юннис сдержанно ахнула. Хозяин Сфер открывал портал в собственных личных апартаментах. Если бы он специально старался удивить своих многоопытных гостей, то никакая иная попытка не смогла бы удаться ему с таким блеском. Синее сияние стало нестерпимым для глаз, потом ярко полыхнуло алым, и из портала вышли двое, держась за руки.
– Миг нашей встречи запомнят светлые небеса, – сказал Хозяин Сфер на чистейшем ти'эрсоне – классическом эльфийском, ухмыляясь довольно, как кот, съевший мышь. – Господа, я рад представить вам лорда Арьятири и леди Ингеналь.
Избранные продемонстрировали всю гамму человеческих чувств – от едва сдерживаемого гнева Тафилы Юннис до напускного хладнокровия Итана. Никто и никогда не ожидал, что Ар'ара пригласит в святая святых, в Высокую башню, эльфиийских Ведающих, волшебников из легендарной Зеленой Ложи Фэйра. Поистине Ар'ара был тысячекратно прав, когда назвал событие историческим. Не то чтобы Оллаверн и Ложа когда-либо в обозримой истории враждовали или соперничали. О, нет и нет! Эльфы относились к людской магии слегка снисходительно, чуть-чуть надменно и капельку с иронией. Этих «чуть-чуть» вполне было достаточно, чтоб магистры Облачного Дома, говоря фигурально, повернулись к Ложе спиной.
Арьятири рассматривал людских волшебников с тайным любопытством. Такие разные, такие… странные и такие могущественные, и все вместе, и каждый в отдельности.
«Наверное, многое теперь изменится, и неважно, в какую сторону», – думал эльф, твердо сжимая тонкую руку Ингеналь.
Она опустила длинные ресницы, словно смущенная девушка, и казалась такой хрупкой, такой нежной. Эльфийка не зря выбрала серебристое струящееся платье, блестящее, как водопад, словно сшитое не из ткани, а из ледяных струек. Ожерелье в виде стайки рыбок дополняло впечатление изысканности.
– Мы несказанно рады лицезреть наших многоуважаемых… хм… коллег, и, надеюсь, они не сочтут за невежливость наше потрясение и растерянность, – безрадостно сказал Глашатай Ночи Шафф, косясь на прекрасную эльфийскую волшебницу, как настороженный конь.
Ар'ара наслаждался замешательством Избранных, особенно порадовала его Тафила Юннис. По сравнению со свежей естественностью эльфийки ее утонченность казалась примитивной. Скажем прямо, волшебница смотрелась, как намалеванная красотка с дешевого базарного лубка. И поделом. К чести Тафилы, несмотря на все свое высокомерие и надменность, волшебница еще не утратила способности к здравым выводам и сама прекрасно поняла, что в данном случае лучшей косметикой станет максимальная доброжелательность.
– Ах, мессир, что же вы не предлагаете нашим гостям присесть? – прощебетала она. – Присаживайтесь, присаживайтесь.
Улыбка у Тафилы вышла удивительно искренней. Ар'ара сразу решил, что с чародейкой по-прежнему нельзя терять бдительности. То ли в своей фальшивости она достигла совершенства, то ли открыла в себе талант великой комедиантки. Искренних улыбок он не видел на ее губах уже лет сто.
– Приветствуем вас, Высокие, от имени всех магистров Облачного Дома. Ваш неожиданный визит для всех нас великая честь, – отчеканил Ноэль церемонно, кланяясь эльфам. – Мне кажется, что наша встреча станет рубежом и поворотным пунктом в долгой и неоднозначной истории отношений Оллаверна и Зеленой Ложи.
– Благодарю, – тихо молвила Ингеналь чарующе нежным голосом, способным остановить мужское сердце.
Арьятири мысленно усмехнулся. Он-то знал, что на самом деле у Ведающей был низкий и грудной голос. А сейчас она внаглую эксплуатировала все возможные людские заблуждения об эльфах. Все эти людские чародеи видели изумительной красоты эльфийскую даму и соответственно ждали от нее утонченных поступков и изысканных жестов. Ну что же, как говорят сами люди, «кто ищет, тот всегда найдет». Кстати сказать, эльфийский волшебник тоже не преминул нарядиться в длинные церемониальные одежды ярко-синего цвета с традиционным растительным узором, шитым золотом по вороту и рукавам. Малиновый кушак и такого же цвета замшевые сапожки дополняли его яркий образ.
– Долгое время Оллаверн и Ложа были закрыты друг от друга, наши отношения страдали неполнотой и были отмечены странным недоверием, – торжественно сказал Ар'ара, делая некий объединяющий жест в сторону гостей. – Но времена, к счастью, меняются, и наконец пришло время забыть о былых противоречиях и вспомнить о том, что мы родственные расы, вышедшие из единого корня в незапамятные времена. – Тут Хозяин Сфер сделал многозначительную паузу. – Никто не совершенен, ни мы – люди, ни вы – сидхи, и иногда наши деяния требуют взаимных усилий. Тем более когда годы упорного труда могут пропасть безвозвратно. Ты хотел что-то сказать, Итан?
Ар'ара уловил только недовольное движение краешка губ, но тут же ухватился за эту соломинку. Теперь требовалась реплика канкомарца. И тот, естественно, не разочаровал своего патрона.
– Мне тоже не хотелось бы, чтоб все наши труды и достижения попали в чужие руки. Я не стану темнить и скажу прямо. Мне совершенно непонятно присутствие здесь, в Кругу, лорда Арьятири и его, без сомнения, прекрасной спутницы. Простите за резкость, высокие гости, – отчеканил Итан, сверкнув яркими голубыми глазами.
«Красиво сказано, – подумал Хозяин Сфер. – Спасибо тебе, Итан».
Итан из Канкомара не зря был патроном воинского клана магов последние полстолетия. Поджарый, как охотничий пес, он вел жизнь аскета, которую целиком посвятил искусству боевой магии. Воин до мозга костей, он всегда отвечал за свои слова. Хозяина Сфер не было причин ему не доверять. Канкомарец весьма предсказуем, и он обязан бы, высказаться именно так, как Ар'ара и ожидал. Раньше или позже. Хозяин Сфер чуть сменил позу. Ему хотелось посмотреть также и на реакцию эльфов. Арьятири изобразил деловитую полуулыбку, призванную показать, что он прекрасно понимает сомнения канкомарца и сам на его месте высказался бы не менее резко. Эльфийская волшебница взмахнула ресницами, сделав плавный жест рукой, выражавший некоторую обиду.
– Высокочтимый Хозяин Сфер, надеюсь, вы разъясните лорду Итану цель нашего присутствия здесь, – сказала Ингеналь, бросая удивленный взгляд на Ар'ару.
– Разумеется, леди, – заверил ее тот.
Хозяин Сфер спокойно обвел взглядом всех присутствующих. Путей обратно уже не существовало. Присутствие двух членов Зеленой Ложи перевернуло страничку оллавернской истории, безвозвратно унося в небытие тысячу лет неизменных правил и традиций Облачного Дома. Он был абсолютно уверен, что и эльфийские Ведающие сделали шаг навстречу отнюдь не от хорошей жизни. Долгая дипломатическая игра через две дюжины посредников могла увенчаться успехом только при взаимности интересов. Хотя полностью и до конца Ар'ара целей волшебников-эльфов и не понимал, но не терял надежды обрести полную картину их задумки. Не столь уж эльфы и отличаются от людей, если говорить откровенно. По крайней мере, маги и короли обоих народов во все времена демонстрировали очень похожий нрав и наклонности. Взять хотя бы принца Финнэджи с его завоевательными войнами, до которого многим людским владыкам по части властолюбия еще расти и расти.
– Лорд Арьятири и леди Ингеналь, я первым делом хочу извиниться перед вами. – С этими словами он отвесил эльфам легкий поклон. – Да, да, именно извиниться, потому что не дал себе труда изложить членам Круга Избранных те соображения, которые и свели нас вместе. Ибо только объединенными усилиями мы сможем достичь наших целей. Нам нужна Джасс'линн из Яттмура, дочь Хакка Роггура от первого брака, нынешнего супруга королевы Тианды. По нашим расчетам, она является четвертым по счету воплощением Белой Королевы Ильимани. Я упоминаю об этих общеизвестных фактах специально для наших многоуважаемых эльфийских гостей. Да и всем нам нужно чаще вспоминать о высшем смысле наших поисков. Ведь не беглую рабыню ищем, так ведь? Не стану напоминать также, какую потенциальную опасность представляет Царица ветров для всего континента. В том нет никакого смысла. Впрочем, я несколько отвлекся. Так вот, по мнению лорда Арьятири, у нашей царицы есть очень сильный и непредсказуемый союзник. Тоже из народа сидхи.
Историю про Белую Королеву Арьятири слышал еще в детстве наряду с другими эльфийскими и людскими сказками. Его родители считались весьма просвещенными и толерантными сидхи, а потому поощряли интерес сына к истории и легендам других рас, в том числе и тангарским и орочьим. Сказание об осскилльской королеве Ильимани и ее дочери Кайире показалось ему тогда жестоким и кровавым, но силу личности людской королевы Арьятири оценил много позже. Впрочем, до недавнего времени эльфийский маг менее всего был склонен сопоставлять сегодняшние реалии с событиями древности, ставшими основой красивой и страшной легенды. Зря Ар'ара считал, что в Зеленой Ложе игнорировали проблемы, волновавшие магов по другую сторону гор Ши-о-Натай. Арьятири прекрасно знал о судьбе предыдущих трех воплощений Белой Королевы. Гислар сошла с ума и умерла своей смертью в глубокой старости. Леа умертвили в возрасте десяти лет, и ее преждевременная смерть вызвала невиданную засуху на всем континенте. Дениила покончила жизнь самоубийством, не дожив совсем немного до двадцати трех, и еще полстолетия лютые зимы сменялись то чересчур жарким, то необычайно дождливым летом. Тассельрад почти обезлюдел. Угроза явления новой Царицы ветров беспокоила волшебников-сидхи ничуть не меньше, чем людских чародеев, но у Зеленой Ложи имелась еще одна проблема. Очень и очень серьезная.
– В свое время мы достаточно пристально наблюдали за маргарской лангой под командованием эльфа Ириена по прозвищу Альс. Компания была презанятная – два эльфа, тангар, орк и трое людей. Потом в Великой степи к ним прибились Джасс'линн и принц Яримраэн. Какое-то время они действовали вместе, но затем двое погибли. Эльф по имени Унанки и человек-маргарец Элливэйд. Мы мало знаем об обетах ланги, потому не берусь пояснять, почему Альс расформировал свой отряд. Но в Инисфаре оставшиеся в живых разбежались в разные стороны, точно крысы с тонущей тикки.
Хозяин Сфер говорил бесстрастным тоном школьного учителя, но тень усмешки витала на его губах, не давая слушателям расслабиться хоть на мгновение. Магистры Круга Избранных прекрасно знали, что может сулить такая вот мимолетная улыбочка. А ничего хорошего, кроме плохого.
– Так вот, милостивые господа маги и чародеи, этот самый эльф по прозвищу Альс, по утверждению представителей Зеленой Ложи, невероятно могущественный чародей. Верно, леди Ингеналь?
– Абсолютно точно, – согласно кивнула эльфийка.
– Очень точное описание «могущественный чародей», – фыркнула Тафила Юннис, бросая на Ингеналь не самый свой ласковый взгляд. – Мы тут тоже не ученики пекаря. Полная комната могущественных чародеев налицо.
– Полное имя вышеупомянутого Альса звучит так, – ничуть не смутившись, продолжала Ингеналь, – Познаватель из Шассфорской Цитадели.
В помещении воцарилась гробовая тишина. Удовлетворение Ар'ары было полным и безраздельным. Одни только боги знают, за сколько лет ему удалось сорвать маски спокойствия с лиц своих соратников. Даже Итан-канкомарец замер с неплотно прикрытым ртом. Не говоря уже о перекошенном личике Тафилы и совершенном обалдении Ноэля Хиссанда. Глашатай Ночи прошипел что-то не слишком приличное, не стесняясь своей досады. Кого-кого, а Шаффа Хозяин Сфер понимал прекрасно. В конце концов, он сам онемел, когда услышал эти же слова, но чуть раньше остальных. Шутка ли дело, совсем рядом топчет землю Последний Познаватель. Вот и не верь после такого в чудеса.
– Ну и дела! – выдохнул Итан, подводя итог своим сумбурным размышлениям. – И все же я хотел бы знать, с какой стати наши эльфийские гости решили поделиться с нами такими стратегическими сведениями? Может быть, просветите меня, недалекого оллавернского магистра, лорд Арьятири?
– Отчего же нет, высокочтимый мастер Итан? Для того я здесь и нахожусь, чтобы, так сказать, просвещать желающих, – довольно ядовито ответствовал эльф. – Ириен Альс, к величайшему нашему сожалению, никогда и никому не был подконтролен. С одной стороны, это невозможно по определению, он – Познаватель, и этим все сказано, а с другой стороны, он сам того не желал.
– Я так понимаю, что у Зеленой Ложи с этим самым Альсом затяжной конфликт, – осторожно заметил Ноэль, решив наконец подать голос.
Ингеналь ограничилась неопределенным пожатием плеч. Каждый раз, когда в Зеленой Ложе поднимался вопрос о Ириене, все заканчивалось крупным скандалом.
– Наши отношения с Познавателем – это наше дело, – твердо отрезал Арьятири, дабы оградить свою спутницу от дальнейших расспросов. На такие вопросы они не были уполномочены отвечать.
– Прежде всего нас должен волновать альянс эльфа с Джасс'линн. Познаватель и Воплощение – это, знаете ли, что-то особенное, – ухмыльнулся Глашатай Ночи, заслужив благодарный взгляд Ар'ары.
– Насколько я знаю Альса, он не зря разогнал свою команду. Он что-то разузнал относительно девушки и предпринял какие-то шаги в силу своего разумения. В Игергарде тогда была война, а на юге от Ятты вообще царил полный хаос. Лучшей возможности затеряться трудно себе вообразить. Ириен может быть чудовищно осторожен и предусмотрителен, когда желает исчезнуть из поля зрения. Мы целый год оставались в неведении относительно места его пребывания. И только перед самым Йони Познаватель дал о себе знать в Северном Ветланде.
Шафф слушал эльфов очень внимательно, полуприкрыв веки, чтобы хоть как-то замаскировать свое возбуждение. Эльфийскую проницательность, чем демоны не шутят, со счетов сбрасывать не стоит. В Фэйре, конечно, и знать не могли о встрече Глашатая Ночи с Ириеном, произошедшую в Канегоре через десять дней после исторической битвы при Ятте. Если б знать тогда, что наемник-эльф прежде всего Познаватель, а уж потом любовник Джасс'линн, то Шафф не дал бы ему уйти просто так в неизвестность. Он прекрасно помнил разговор в «Королевском олене» и, наверное, уж никогда его не забудет.
…После знаменитого сражения, решившего судьбу Яттмура, отыскать наемника-эльфа из Вольной армии оказалось делом весьма и весьма сложным. Это самое войско представляло собой сборище кондотьеров всех мастей, включая неудавшихся висельников, пиратов и прочего отребья, готового за деньги резать любое живое существо. Там было такое количество нелюдей, а также метисов, полукровок и прочих квартеронов, что люди Шаффа потратили целое шестидневье на поиски чистокровного эльфа по прозвищу Альс. Еще пару дней за ним проследили в Канегоре, но слежка ровным счетом ничего не дала. Эльф лечил ранения и из таверны, где остановился, почти не выходил. Шафф решил, что дальше ждать не стоит, и направился на встречу лично. Не то чтобы он не доверял своим людям, но ему хотелось самому составить представление о почти легендарном маргарском лангере, чья удачливость и отвага вошли на юге чуть ли не в поговорку. Шафф не стал усложнять себе жизнь и попросту попросил через слугу передать приглашение господину Альсу спуститься в общий зал для важного разговора. Эльф не стал уклоняться от встречи. Только по тому, как он осторожно спускался с лестницы, можно было догадаться о недавнем ранении в правую ногу. Несмотря на то что у эльфов раны заживают чуть ли не втрое быстрее, чем у людей или орков, Ириен Альс вид имел еще тот. Если по прошествии десяти дней правый глаз все еще выглядел, как узкая щелочка в черной припухлости кровоизлияния, занимающего чуть ли не пол-лица, то как все это выглядело в самом начале, Шафф не стал себе даже представлять. Спекшаяся корка на разбитых губах и осколки выбитых передних зубов не оставили ничего от реального облика Альса. Говорить, будто все эльфы красивы, было бы пойти против истины, но надо признать, что все представители этой расы отличались тонкостью и правильностью черт. В тот момент к Ириену это утверждение не относилось. Ириен нисколько не смутился внезапным визитом незнакомца, бросив на Шаффа лишенный всякого выражения взгляд серебристым неповрежденным глазом. От вина он категорически отказался, а стал с отвращением пить какую-то бурду, замешанную на молоке.
– Заклинание целителя стоит не только бешеных денег, но нужно пить еще и эту гадость, иначе останусь без зубов, – нехотя пояснил он, постучав пальцем по кружке, и добавил: – Я полон внимания.
Шафф представился вымышленным именем, не утаив того, что он чародей. Разумеется, свое истинное положение он раскрывать не стал. Ходить вокруг да около тоже не имело смысла, и потому Глашатай Ночи спросил напрямик о Джасс'линн и ее нынешнем местонахождении. Эльф в ответ довольно нагло поинтересовался, за каким демоном многоуважаемому магу понадобилась эта женщина? И обязан ли он, Ириен Альс, отвечать на вопросы первых встречных многоуважаемых магов? И что будет, если он пошлет этого самого мага куда подальше? Шафф нисколько не смутился и заверил Ириена, что их разговор вполне приватный и никто, конечно, не собирается принуждать его к откровенности.
– Я не собираюсь причинять вред вашей подруге, поверьте. У нас с Джасс'линн есть немало вопросов друг к другу, и так как я не могу найти ее, то решил обратиться к вам, господин Альс, – терпеливо пояснил Глашатай Ночи.
– Почему я обязан знать, куда направилась Джасс? – равнодушно поинтересовался эльф.
Спокойствие и невозмутимость Альса не обманули посланца Оллаверна. Для эльфа умение держать свои эмоции под контролем столь же присуще от природы, как птице летать, а рыбе плавать.
– Я предполагаю о вашей осведомленности исходя из того, что в Маргаре вы были достаточно близки. Или я ошибаюсь? – ответил скромно Шафф.
Эльф поморщился от боли, пытаясь саркастически усмехнуться. На губах выступила кровь.
– Езжайте в Инисфар и ищите там Джасс, если она вам нужна. Ну а если она не пожелает с вами встречаться, то это не моя забота.
– Так вы не знаете, где ее искать?
– Нет. Я не знаю, – отрезал Ириен Альс слишком, на взгляд Шаффа, категорично.
– Позвольте вам не поверить, господин Альс. По моим сведениям, с вышеупомянутой особой вас связывали отнюдь не шуточные отношения, – начал было Шафф, но осекся, сделав вид, будто с опозданием осознал, что болтает лишнее.