Автор неизвестен. Песни Шираза (Персидская народная поэзия в переводах А.Ревича)

Я схватил бы в охапку тебя и умчал далеко,
Раз тебя не хотят мне отдать по-людски, дорогая.

x x x

Золотые сапожки куплю - пригодится.
Не пойдут ли в посланники рыба иль птица?
Если да, то отправлю я их за тобой,
О красотка, когда соизволишь явиться?

x x x

Красавица, забыла ты о боге,
Совсем, видать, ушла с моей дороги,
Ты держишь пса. Откуда знать ему,
Свой или посторонний на пороге?

x x x

Твои пальцы сродни сердоликам, алмазам сродни,
То ли сладкие, то ли соленые - губы твои,
Дай к рубиновым этим губам прикоснуться губами,
Неужели их черви источат, съедят муравьи?

x x x

Словно два голубка на балконе, мы жили на свете,
Пили влагу, клевали зерно, беззаботны, как дети.
Всемогущий Аллах! Накажи тех, кто ставит силки,
Голубок мой в далекой степи угодил в чьи-то сети.

x x x

Позапрошлую ночь я, как водится, спал,
Снилось мне, что владыкою мира я стал,
Снилось мне: твои губы нашел я губами,
А проснулся - все губы себе искусал.

x x x

Мне надо бы ночь и луну, что еще?
Красавицу надо жену, что еще?
На нежную, в родинках, грудь мне прилечь бы,
Прилягу - и тут же усну, что еще?

x x x

Сына муллы мне в друзья, чтоб он был грамотей,
Книгу любви, чтобы мог прочитать без затей,
А как помру я, как в землю останки зароют,
Чтоб он с молитвой стоял над могилой моей.

x x x

По ущельям пойду я, по гребням высот,
Ткань возьму, пусть подруга рубаху сошьет,
Ну а если откажется шить мне рубаху,
Запалю-ка огонь, пусть весь мир он сожжет.

x x x

Взгляни, подруга, полночь настает,
На ветке соловей хмельной поет,
Он тайну сердца поверяет розе,
Никто их и водой не разольет.

x x x

На высокой горе плач и стоны, похоже,
Как, скажи, без тебя я возлягу на ложе?
Если буду лежать на пуху и шелках,
Все равно стану плакать и сетовать тоже.

x x x

Ты уехал далеко, уехал в чужие края,
В растревоженный улей душа превратилась моя,
В растревоженный улей душа превратилась. Что делать?
Ты хотел, чтоб была погребенною заживо я.

x x x

Вечно зелен твой сад, в нем листва пожелтеет едва ль,
Как стеклом, ты изрезал мне сердце, неужто не жаль?
О друзья, о родные мои, берегите друг друга:
Ангел смерти - булыжник, а жизнь человека - хрусталь.

x x x

О черный бактриан, хвала твоим горбам,
На них воздвигнуть я готов хоть целый храм,
А если к вечеру придем к моей любимой,
Злаченый бубенец тебе в награду дам.

x x x

Мой свет, есть у тебя отец и мать? Иль нет?
А братец старший есть? - хочу я знать. - Иль нет?
Ты сладкий поцелуй дала мне на балконе,
Об этом будешь ли ты вспоминать? Иль нет?

x x x

Девчонка, тьма юнцов тебе бежит вослед,
Все влюблены в тебя, тобой пленен весь свет,
Как яхонты твои уста, а брови - змейки,
Твой лик сама краса, и вся ты самоцвет.

x x x

Если боль моя останется со мной,
Я боюсь, что жизнь расстанется со мной,
Если боль мою поведаю утесам,
Бехистунская скала подымет вой.

x x x

Покуда живем, дорогая, мы можем вполне
Быть вроде светильника и мотылька на огне,
Один из нас будет подобен Мусе в час намаза,
Второй же - совсем как метельщик в дрянной чайхане.

x x x

Сидеть бы рядом, взять бумагу в руки,
Калам бы взять, писать бы без докуки.
Калам сломался, вихрь унес листок,
Неужто мы дошли до строк разлуки!

x x x

Снег лежит на горе, над обрывом, на самом краю,
За страданья любимой кровавые слезы пролью,
Я совсем как старик, непослушны мне руки и ноги,
Так разлука состарила тело и душу мою.

x x x

В степи, слыхать, уже весна давно,
Как от тюльпанов, от крови красно,
Скажите матери моей родимой:
Сарбаз один, а недругов полно.

x x x

Глаза любимой - звезды среди тьмы,
Как будто закупила воз сурьмы,
Две жизни получу я от Аллаха,
Коль свидимся с ней в сновиденье мы.

x x x

От женщины всегда измены ждем,
Коварства тьма в созданье неземном,
Она нам спутница на полдороги,
А так всю жизнь идет своим путем.

x x x

Мусульмане, я вспомнил отчизну свою,
Кто же вспомнил меня в том счастливом краю?
Кто б ни вспомнил меня, брат ли, старый родитель,
Будь он счастлив, ему я хвалу воздаю.

x x x

Удивительное свойство у людей:
Тех, кто отбыл, забывают поскорей.
Кто уехал на чужбину, тот - как умер,
А помрет - хоть в поле прах его развей.

x x x

Груз - верблюду, мне - боль продохнуть не дает,
Стонем оба, шагая вперед и вперед,
Стонет он, потому что замучен поклажей,
Мне ж до милой брести не один переход.

x x x

Если в доме вдова, значит, в страхе семья,
Жалит злюка, что твой скорпион и змея,
Жаришь кур ей, барашка, печешь баклажаны,
Все мертвец на уме: что, мол, ваши мужья!

x x x

Был я молод. Где юность? Промчалась она,
Был в чести я, и эти прошли времена,
Было время, с тобой мы друг друга любили,
Но промчалась и эта пора, как весна.

x x x

До Кермана я сделал поля сплошь тюльпанной поляной,
Спрятал сочное яблоко я на дороге тюльпанной,
Если мимо пройдешь, слушай, яблоко это не тронь,
Я на кожице ножиком вырезал имя желанной.

x x x

Шел я как-то в лесу, о небесная сила!
Двух девиц у дорожного встретил развила,
Ту, что спереди шла, захотел я обнять,
Та, что сзади, сама мне на плечи вскочила.

x x x

Ты теперь, моя пери, в другой стороне,
Ты ушла, я горю, словно чурка, в огне,
Ты мне алую розу дала на прощанье,
Ты исчезла, а роза, как память, при мне.

x x x

Дорогая моя, дорогая, совсем я зачах,
Погляди мне в глаза, ведь они утопают в слезах,
Если ты, дорогая моя, не придешь к изголовью,
Мне с постели злосчастной не встать, в том свидетель Аллах.

x x x

Нужна мне только ты, а так подруг полно,
Лишь роза мне нужна, шипов вокруг полно,
Лишь роза мне нужна и тень ее куста,
А от забора тень найти не мудрено.

x x x

- Долог путь, хром ишак, мрак темней и темней,
В этих вьюках стекло, так боюсь я камней!..
- Почему о своих ты заботишься стеклах,
А тяжелые камни швыряешь в людей?

x x x

Мне на голову змей свалился, но каков! -
Не просто змей, как змей, а в тысячу голов.
Весь, весь искусан я, и только ты, родная,
Противоядье дашь от чертовых зубов.

x x x

Ты не пей из ключа известкового, мерзость - вода,
Не женись на такой, что глядит и туда и сюда,
Можешь целых сто лет сторожить у ее изголовья,
Труд напрасный, она тебе будет неверной всегда.

x x x

- О высокая, о сладкоустая, ты из Кермана,
Что возьмешь ты за два поцелуя, скажи без обмана?
- Стоит мой поцелуй, сколько весь Самарканд с Бухарой,
Вот цена поцелуя, а ты что решил: полтумана?

x x x

Мой друг пасет овец, ах, как мы далеки,
Пойду я вслед за ним за горы и пески,
Как бешеный верблюд, он по степи блуждает,
А я теперь в тоске, и сердце - на куски.

x x x

Ты ушел на три дня, скоро тридцать пройдет,
Ты зимой уходил, а теперь Новый год,
Ты сказал, что придешь на исходе недели,
Сам возьми посчитай, ведь не сходится счет.

x x x

О братец мой, судьба неблагосклонна,
В ее установлениях нет закона,
Голубки, куропатки - у других,
А мне досталась старая ворона.

x x x

На крыше ты стоишь, внизу - я, как всегда,
Ты знатен и богат, а мой удел - нужда,
Ты - стройный кипарис, краса и гордость сада,
А я у ног твоих - текущая вода.

x x x

Я печалюсь о доме родном, об отце,
На чужбине живу я, тоска на лице,
Ничего нет хорошего здесь, на чужбине:
Поначалу любовь, но неверность в конце.

x x x

Не вижу я милой моей вот уж сколько недель,
Быть может, она превратилась в степную газель?
Всю степь я, все земли прошел... Может быть, она в море,
Ныряет, как рыбка, подальше от наших земель?

x x x

Тяжело мне, так сердце сдавила чужбина,
Цепь на шею накинула злая судьбина,
О Аллах, будь любезен, сними эту цепь,
Ведь чужбина меня засосет, как трясина.

x x x

Сердце мое не считает союз наш зазорным,
Хочет оно, чтоб мы были подобны двум зернам,
Чтобы мы зернами были в гранате одном,
Розою и соловьем, этой розе покорным.

x x x

Не говори другим: "Люблю", любимая моя,
А если скажешь, пусть тебя язвит в язык змея,
Совсем ослепни и сиди незрячей под забором,
Коль станет кто-нибудь другой тебе милей, чем я.

x x x

Пусть будет на моем пути колючих сто ветвей,
Сто скорпионов и фаланг, сто ядовитых змей,
Пусть будет тысяча преград, сто стражей с батогами,
Я засветло еще дойду к возлюбленной моей.

x x x

С неба смотрит на землю ночная звезда,
Не печалься, мой брат, мир таков, как всегда,
Не печалься, мой брат, богу будь благодарен
За рассветы, закаты, жару, холода.

x x x

С легким сердцем я шел из Кермана в Шираз,
Шел в Шираз - я пылал, возвращаюсь - погас.
Пусть горит весь Шираз, шел туда я с любимой,
Одиноким, увы, возвращаюсь сейчас.

x x x

Ты по улице этой прошла, ну зачем?
Сердце горечью вновь обожгла, ну зачем?
Ты опять обнажила старинную рану,
А она ведь почти зажила. Ну зачем?

x x x

Этой ночью уйду я в безлунную тьму,
Пожелтел я с тоски, собери мне суму,
Ничего ты не можешь мне дать на дорогу?
Что же, запах твой нежный с собою возьму.

x x x

Уста я твои узнаю и за тыщу шагов,
Уста твои манят меня, словно сладость плодов,
Уста твои - это Кааба, а сам я паломник
И за ночь сто раз приложиться к святыне готов.

x x x

Сидит бок о бок, повернула лик:
Целуй, мол, а иначе шум и крик.
Раз поцелую - мало, два - ей мало,
Не даст мне передышки ни на миг.

x x x

Я стадо коз пригнал издалека,
Марьям явилась посреди лужка
И говорит: "Послушай, в сердце жажда,
Дай поцелуй мне вместо молока".

x x x

Пусть умрет тот, чью боль не утешит подруга,
Кто на ложе страдает один от недуга,
Боже, тот пусть умрет, чья подруга в тоске,
А ему самому не приходится туго.

x x x

Коль я в тягость тебе и немил, ухожу,
Коль тебе я хоть раз нагрубил, ухожу,
Оставайся в дому со своими родными,
Я останусь бездомным, как был, - ухожу.

x x x

Ай, стройная, всех ты на свете стройней,
Не мучай, о сладость моя, пожалей,
Ведь так ты меня и до смерти замучишь,
Раскаешься ты после смерти моей.

x x x

Хусейн сказал: букетом роз был я,
Привязан к дорогой всерьез был я,
О клятвы женщин! Так и не пришла,
Когда больной, один, как пес, был я.

x x x

Я у дома любимой томился снаружи,
До рассвета дрожал в переулке от стужи,
Не явилась неверная. Брошу ее!
А не брошу - пусть стану язычника хуже.

x x x

Сердце жаждет, чтоб шахской охраны сардаром я стал,
Чтоб колодезным воротом рядом с чинаром я стал,
Ведь неплохо, чтоб новым колодезным воротом был я,
Чтоб луной верховодить подобно Стожарам я стал.

x x x

Я хочу вкруг тебя совершать, как планета, свой путь,
Быть сурьмой вкруг прекрасных очей, подведенных чуть-чуть,
Пусть моя голова меж грудей твоих пуговкой ляжет,
Я хочу обвивать, словно уж, твою нежную грудь.

x x x

Посею перец на горе крутой
И стану поливать его водой,
Цветы посею, а порой цветенья
Сорву любой бутон, цветок любой.

x x x

Пока не вернешься, нарядный платок не возьму,
Забуду улыбку, забуду духи и сурьму,
О милый, клянусь головой самого падишаха,
Мне нужен лишь царский скакун, а ишак ни к чему.

x x x

Уводят милую, ведь власть у них в руках,
Что сделать я могу, ведь я не падишах,
Ни власти у меня, ни права нет, ни денег,
Пускай накажет их всевидящий Аллах.

x x x

Все с подругами. Кто одинок - это я.
Среди множества роз нерасцветший цветок - это я.
Все надели одежды из тканей цветных и узорных,
Кто в отрепьях, как дервиш, кто так же убог - это я.

x x x

Сам на себя взгляни, мой милый голубок,
На голову себе горстями сыпь песок,
Уж если за меня калым платить не можешь,
Мужскую шапку скинь и нацепи платок.

x x x

Пока на ногах я, отправлюсь в небесную даль,
Ведь здесь, на земле, убегу от печали едва ль,
Я сел на корабль, чтоб скорее уплыть от печали.
Отплыли. О горе! И здесь у кормила печаль.

x x x

Красавица моя, берись за дело,
Горн раскали, как ювелир, умело,
Ты - самоцвет, расплавь меня в огне.
Отлей для самоцвета перстень смело.

x x x

Наши сердца, дорогая, стучат вразнобой,
Ты улыбаешься - слезы я лью пред тобой,
Сердце влюбленного - словно шашлык на жаровне,
Ты не обугли его, над жаровней постой.

x x x

Мне от милой привет, две гвоздики прислала она,
Чтобы сердцу покой подарить и терпенье сполна.
Аи, моя ненаглядная! Сделала доброе дело!
Мало ей, что стройна, высока, так еще и умна!

x x x

Розу возьми у любимой и запах вдохни,
В кудри свои эту розу скорее воткни,
Если в кудрях твоих роза не будет держаться,
Между бровей положи и шнурком затяни.

x x x

О правоверные, я мусульманин и сам,
Здесь я приезжий, попал по случайности к вам,
В городе вашем ни в ком я радушья не встретил,
Дома иначе, ведь жил я царевичем там.

x x x

У каждой скважины в зурне - свой звук, собратья,
Свое лекарство есть на всяк недуг, собратья,
Моя любимая убить готова друга,
Но с божьей помощью спасется друг, собратья.

x x x

Стройная, из-за тебя стал я темен умом,
Ты повелела, чтоб я не совался в твой дом,
Ты повелела: ступай, мол, в мечеть, там твой угол,
Сам я в мечети, а сердцем я в доме твоем.

x x x

Быть жертвой мне твоих сурьмой черненных глаз,
Ты не сдержала клятв, в былом связавших нас.
Как смотришь ты в глаза? Неужто же не стыдно?
Быть может, ты в стране неверных родилась?

x x x

Ай, черноглазая, мне строишь глазки ты?
Похитив разум мой, болтаешь сказки ты.
Похитив разум мой, ты ловко улизнула,
Зачем же предаешь любовь огласке ты?

x x x

На гору Харунак я поднялся со стадом,
Там встретил девушку, табун ослиный рядом.
Я ей сказал: "Позволь разок поцеловать".
Побила песья дочь меня булыжным градом.

x x x

Черноглазка, живущая у Абдулы,
Мне дает испытанья, они тяжелы,
С ней бы ночь провести, я бы радость изведал,
Как паломник, пришедший к вратам Кербелы.

x x x

В ночь субботнюю, старшую среди ночей на века,
На плечах неженатых мужчин - всей вселенной тоска,
О Аллах, пусть не встретят добра те, чьи жены красивы,
Те, чья ревность и злоба преследуют холостяка.

x x x

Ночь, небо, облака и ясная луна,
Шашлык из горлицы и пиала вина.
Собратья! Посидим и выпьем за здоровье.
Где жизнь вторую взять? Она у нас одна.

x x x

Мой милый, золото в ходу всегда,
Хоть в новой будь кабе, не выйдешь в господа,
За ячменем ухаживай столетье,
Не станет он пшеницей никогда.

x x x

Нас кто-то разлучил, и ты вдали живешь,
Сам скотобоец я, но гибну ни за грош,
Взгляни, во что мое ты превратила сердце!
Грудь рассеки мою - вот мой мясницкий нож.

x x x

Где пропадаешь ты, в какой ночной гульбе?
На всех базарах я справлялась о тебе,
Уж если ты мне друг, по городам не шляйся,
Подумай обо мне и о моей судьбе.

x x x

Шахиня всех девиц, вселенной светоч всей,
Я стал садовником из-за красы твоей,
Покуда ты бутон, давай-ка сядем рядом,
Когда распустишься, не будешь ты моей.

x x x

Ты похитила сердце, взамен ничего не дала,
Ты печаль не делила мою, а она тяжела,
Уходил я в пустыню, ты мне не дала и лепешки,
Даже доброго слова в дорогу сказать не могла.

x x x

Что делать? Меня ты рассудка лишила. Будь проклята ты!
Неверным я стал, о нечистая сила! Будь проклята ты!
Ты держишь в руках колдовские ключи, чародейка,
Меня ты с любимой моей разлучила. Будь проклята ты!

x x x

По ночам одиночество, днем от разлуки больней,
Так вот буду сидеть: не дождусь ли я стройной моей?
Так вот буду сидеть я, пока петухов не услышу.
Что терять мне? Что может быть черного цвета темней?

x x x

О небо, ну за что мне беды шлешь гуртом?
Ну пусть не роза ты, зачем же быть шипом?
Ты непосильный груз мне на спину взвалило,
В придачу ко всему сидишь на мне верхом.

x x x

- Ворон, ворон, синий хвост, черная башка,
В том краю ты не видал моего дружка?
- В том краю я побывал, пролетал над степью,
На чужбину друг скакал, а в глазах тоска.

x x x

Давай посадим сад, начнем трудиться там,
Когда он расцветет, привольно будет нам,
Калитку распахнем, один гранат разрежем,
Съедим по яблоку, шепнем цветам: "Салам".

x x x

Где ты трудишься, тополь надежды моей?
Ни шагов твоих рядом, ни ясных очей,
Где б ты ни был, будь близок, я - та куропатка,
Что стремится под сень твоих мощных ветвей.

x x x

Красавица моя, хочу тебе сказать,
Что сердце ты к себе сумела привязать.
Пусть будет у меня сто писаных красавиц,
К твоим хмельным глазам я устремлюсь опять.

x x x

Ах, как ты далека! Знать, повелел Аллах,
Чтоб тоньше волоска я стал, чтоб я зачах,
Он дал тебе красу цветущую и юность,
Чтоб я из-за тебя всю жизнь провел в слезах.

x x x

Любимая ушла, и я иду за ней,
Я разум потерял и все бреду за ней,
Все говорят о ней: нескладна, неуклюжа,
Но для меня она высоких пальм стройней.

x x x

- Подружка, лимоны растут у тебя на груди,
Дай мне поцелуй, вот тебе сто динаров, гляди.
- Зачем, дорогой? Мне твоих ста динаров не надо,
Сто раз поцелую без денег, домой приходи.

x x x

Так рассудил Аллах, чтоб я страдальцем стал,
Я кровью исхожу, я весь от крови ал,
Тебе ссудил Аллах и молодость и прелесть,
Чтоб я из-за тебя, презренная, страдал.

x x x

Прошу тебя, судьба, весну верни,
Луну верни, чтоб стала ночь как дни,
Исполни все желания любимой
И колесо скорее поверни.

x x x

Счастливого пути, будь счастлив, дорогой,
Езжай себе в Шираз, обласкан будь судьбой,
По звездам буду я считать и дни и ночи,
Хотя бы уж скорей вернулся ты домой.

x x x

Дорогая моя прислонилась к стене,
Льются кольцами пряди, подобны волне,
Эти нежные губы - целебный источник,
Но страдать здесь от жажды приходится мне.

x x x

Когда остановишься? Нет, ты бежишь все быстрей,
Едва говоришь, одари же улыбкой своей.
Сторонишься нас, презираешь, водиться не хочешь.
Когда же подаришь ты взгляд из-под пышных кудрей?

x x x

- Мне уехать бы в Лар от тоски, ото всей маеты,
На хромом ишаке повезу я в корзинах цветы.
- Пахнут эти цветы как душистые кудри любимой,
Продавай ишака, сам с корзинами справишься ты.

x x x

Горю из-за тебя, сама гори огнем,
Шей чадам саваны, сама умрешь потом,
Любимую мою со мной ты разлучила,
Сиди на угольях, когда сгорит твой дом.

x x x

Высокая, стройная, дух твой, толкуют, не слаб,
На вертел меня насадила ты, словно кебаб,
На вертел меня насадила, смотри не обугли,
Надежду на милость Аллаха питает твой раб.

x x x

Я гвоздикой была, ты репьем меня сделал, мой друг,
От тебя мне досталось несчетное множество мук,
От тебя приняла я изрядную чашу отравы,
Ты виновник недуга, так вылечи этот недуг.

x x x

Девчонка, Аллаха дразнить не годится,
Зачем ты свои распустила косицы?
Еще не сменила молочных зубов,
А вольную птицу загнала в темницу.

x x x

Ай, что за лик и стан! Что за волшебный вид!
Ты - смерть влюбленному, ты потеряла стыд!
Зачем ты сердце мне арканом захлестнула?
Видать, и Страшный суд тебя не устрашит.

x x x

Взглянул я на калам, твой нос тотчас вспомнил,
Увидев огоньки, свет милых глаз вспомнил,
Кочуя вдалеке от родины моей,
Я обнял кипарис и стан твой враз вспомнил.

x x x

Кто виноват - всевышний или рок?
Кто нам с тобою встретиться помог?
Да сгинет тот, кто сотворил чужбину
И на страданья любящих обрек.

x x x

Любимая моя ворчит сегодня,
Уж очень взгляд ее сердит сегодня.
Тот, кто ее со мною примирит,
Святое дело совершит сегодня.

x x x

Не ела я гранат, но алой стала враз,
Я не рвала миндаль, но как миндаль мой глаз,
Ни разу до сих пор меня не обнял милый,
А ухажеров тьма вокруг меня вилась.

x x x

Я принял розу из любимых рук,
Понюхав розу, обезумел вдруг,
Целую розу, к векам прижимаю,
Ведь принял дар я из любимых рук.

x x x

Скажу без колебаний, мусульмане,
О милой, об одном ее изъяне,
В ней нет изъянов, только неверна,
Об этом я скажу без колебаний.

x x x

Вот моя голова. Ты сжимаешь меча рукоять.
Я - иссохшие губы, а ты - родника благодать.
Если ты пожелаешь, чтоб стало родным все известно
Тайный знак тебе дам я, а ты его должен понять.

x x x

Дорогой, ты мне клятву давал. Что ж теперь?
Как жемчужина плавится сердце, поверь.
Ты мне клятву давал, неужели лукавил?
Год прошел, вот и новый настал. Что ж теперь?

x x x

Куришь ты, сердце мое и печенка черны,
Если не веришь, спроси-ка, мой друг, у зурны,
Если не веришь зурне, разломать ее можешь,
Сердце мое так черно, как мундштук у зурны.

x x x

Узнав, что ты с другой, душа не заболела,
Не стану горевать, давай развод мне смело,
Давай развод, злодей, каких не видел свет.
Другую ты нашел, а мне какое дело?