Азимов Айзек. Прелюдия к Академии

   Микогенец сощурился, однако твердость, с которой разговаривал Селдон, от него не укрылась. Видимо, он тоже ценил смелость и решительность.
   – Я – Молния Второй, – ответил он и, гордо вздернув подбородок, добавил: – Старейшина Храма. А вы кто такие, варвары?
   – Мы, – ответил Селдон, сделав особое ударение на слове «мы», – ученые из Стрилингского Университета. Я математик, моя спутница – историк, и мы занимаемся изучением обычаев Микогена.
   – Кто вам дал на это право?
   – Мы находимся в Микогене по приглашению Протуберанца Четырнадцатого.
   Молния Второй немного помолчал, усмехнулся и сказал:
   – Верховный Старейшина. Я хорошо с ним знаком.
   – Не сомневаюсь, – отрезал Селдон. – Есть еще вопросы, Старейшина?
   – Да.
   Судя по всему, Старейшина не собирался сдавать позиции.
   – Кто тот человек, что сидел с вами рядом и убежал, завидев меня?
   Селдон покачал головой.
   – Мы с ним не знакомы, Старейшина, и ничего о нем не знаем. Мы встретились с ним совершенно случайно и спросили его о Святилище.
   – А почему вы спросили его? И о чем именно?
   – Мы задали ему всего два вопроса, Старейшина. Мы спросили его, не Святилище ли это здание и можно ли туда войти варварам. На первый вопрос он ответил утвердительно, а на второй – отрицательно.
   – Все правильно. А почему вас интересует Святилище?
   – Сэр, мы здесь для того, чтобы изучить обычаи Микогена, а разве Святилище – это не сердце и мозг Микогена?
   – Оно наше и принадлежит только нам.
   – А если бы, Старейшина, Верховный Старейшина разрешил нам посетить его из чисто научных соображений?
   – У вас на самом деле есть такое разрешение?
   Селдон на мгновение растерялся. Дорс украдкой взглянула на него. Нет, солгать он не посмел.
   – Нет, – ответил он и добавил: – Пока нет.
   – И никогда не будет, – сурово проговорил Старейшина. – Вы в Микогене по приглашению, но даже самый главный властитель не может распоряжаться всем на свете и пренебрегать интересами народа. Мы высоко ценим наше Святилище, и должен вам сказать, что присутствие варваров в Микогене наш народ, мягко говоря, неприязненно воспринимает вообще, а в особенности – на территории Святилища. Стоит только кому-нибудь одному поднять панику и закричать «Вторжение!», и самая мирная толпа в одно мгновение рассвирепеет и разорвет вас в клочья. Поверьте, я не преувеличиваю. Будьте благоразумны. Ради вашей же пользы, не пренебрегайте милостью, оказанной вам Верховным Старейшиной, и уходите. Немедленно!
   – Однако Святилище… – заупрямился Селдон, но Дорс тихонько потянула его за рукав.
   – Вы уже посмотрели на Святилище снаружи, – строго сказал Старейшина. – Внутри вам смотреть не на что.
   – Там робот, – сказал Селдон спокойно.
   Старейшина не мигая смотрел на Селдона целую минуту, а потом, снизойдя настолько, что склонился к самому уху Селдона, прошептал:
   – Уходи немедленно, или я сам подниму панику, Если бы я не уважал Верховного Старейшину, я бы тебе и уйти не дал.
   И тут Дорс – откуда у нее столько силы взялось! – резко рванула Селдона за рукав и увлекла за собой. Он пошатнулся и быстро зашагал следом за ней.

53

   Только на следующее утро, за завтраком, Дорс заговорила о вчерашнем происшествии. Заговорила так, что Селдон был готов сквозь землю провалиться.
   – Восхитительное фиаско мы потерпели вчера, – сказала она.
   Селдон, который искренне надеялся, что она не затронет эту досадную тему, невинно спросил:
   – В чем же, собственно, мы потерпели фиаско?
   – Нас выгнали с позором. И ради чего все это было? Чего мы добились?
   – Только одного. Узнали, что робот там действительно есть.
   – Мицелий Семьдесят Второй сказал, что его там нет.
   – А что он еще мог сказать? Он ученый. По крайней мере, считает себя ученым, и в той библиотеке, куда ходит, других сведений он попросту не мог добыть. Ты лучше вспомни про реакцию Старейшины.
   – Я про нее не забыла.
   – А ведь он не повел бы себя так, не будь в Святилище робота. Он испугался, поняв, что мы знаем об этом.
   – Это всего лишь твоя догадка, Гэри. Но даже если он там есть, внутрь нам все равно не пробраться.
   – Попытаться можно. После завтрака пойдем и купим сумочку, ну, эту самую, обиа. Я перекину ее через плечо, скромно потуплю взор и войду в Святилище как ни в чем не бывало.
   – В шапочке? Да тебя раскусят за секунду:
   – Нет, не раскусят. Мы отправимся для начала в библиотеку, где собрана варварская литература. Так или иначе, я не прочь туда попасть. А из библиотеки, которая, как я понял, располагается в пристройке к Святилищу, наверняка есть вход в само Святилище.
   – Где тебя тут же сцапают.
   – Совершенно не обязательно. Ты же слышала, что сказал Мицелий Семьдесят Второй о том, какая там внутри обстановочка. Все смотрят в пол и медитируют, скорбя о родимой Авроре. Друг на друга никто не глядит. Вероятно, это попросту запрещено. Ну вот. Потом я разыщу алтарь Старейшин…
   – Даже так?
   – Вспомни, Мицелий сказал, что не советует мне подниматься в алтарь. Подниматься!. Стало быть, расположен алтарь в башне. Скорее всего, в самой высокой, центральной.
   Дорс покачала головой.
   – Я не могу вспомнить точно, что он сказал, и не уверена, что ты запомнил правильно. Мне кажется, не стоит так опрометчиво полагаться… Постой! – вдруг сказала она взволнованно и нахмурилась.
   – Ну! Что? – поторопил ее Селдон.
   – Древнее слово «алтарь»… У него есть такой оттенок значения… что-то возвышенное, то, что находится наверху…
   – Ага! То-то же! Значит, мы все-таки узнали кое-какие очень важные вещи в результате того, что ты назвала «фиаско». И если я могу разыскать живого робота, который прожил двадцать тысяч лет, и если он сможет сказать мне…
   – Ну хорошо, допустим, он существует, хотя поверить в это трудно. Допустим, ты его найдешь, как ты думаешь, долго ли тебе удастся болтать с ним о том о сем, пока твое присутствие не будет обнаружено?
   – Не знаю, но, если я его найду, я уж придумаю, как заставить его разговориться. Теперь мне слишком поздно отступать, какие бы препоны ни ждали меня на пути. Челвик отстанет от меня только тогда, когда я докажу, что на самом деле нет ни малейшей возможности разработать психоисторию. И теперь, когда блеснул луч надежды, я добьюсь своего во что бы то ни стало, и ничто меня не остановит – даже угроза смерти.
   – Гэри, микогенцы могут разгневаться, и рисковать опасно.
   – Пусть, Я все равно попытаюсь.
   – Нет, Гэри. Я должна беречь тебя, и я не позволю тебе сделать этого.
   – Должна позволить. Найти способ разработки психоистории – это намного важнее, чем моя жизнь, моя безопасность. Моя безопасность только потому и важна, что я должен разработать психоисторию. Удержи меня от того, что я задумал – и вся твоя забота теряет смысл. Подумай сама.
   Селдон чувствовал, что нрав. Воодушевлению его не было предела. Психоистория – его собственная туманная теория, которую он еще совсем недавно считал несбыточной мечтой – вдруг стала так близка, достижима, Сам не понимая, как это произошло, он наконец поверил в нее. Словно кусочки разбросанной головоломки начали сходиться, и хотя до того, чтобы собрать ее целиком, было еще немыслимо далеко, он был уверен, что Святилище – один из кусочков этой головоломки, может быть, самый важный.
   – Тогда я пойду с тобой, чтобы вытащить тебя оттуда, балбес ты этакий, когда будет нужно.
   – Женщинам туда входить нельзя.
   – А что делает меня женщиной? Только серый кертл. Под ним даже грудь не видна. В шапочке моей прически не видно. Самое обычное лицо. Мужчины тут не бреются, и щетины у них на щеках не видно. Значит, всего-то и нужно, что белый кертл и красная сумочка. Любая из Сестер могла бы сделать то же самое, не связывай ее табу. А я на табу плевать хотела.
   – Есть еще я. На меня ты не наплюешь, Я не позволю тебе. Это слишком опасно.
   – Для меня это не более опасно, чем для тебя.
   – Но я просто обязан рискнуть.
   – Значит, и я обязана. Почему это дело для тебя важнее, чем для меня?
   – Потому что… – выпалил Селдон, но осекся и задумался.
   – Запомни хорошенько, – ледяным голосом проговорила Дорс. – Без меня ты туда не пойдешь. Попытаешься, я тебя так стукну… а потом свяжу. Если не хочешь, чтобы так вышло, лучше даже не думай отправиться туда в одиночку.
   Селдон растерялся и пробормотал что-то нечленораздельное. Он решил не спорить с Дорс, по крайней мере – пока.

54

   На небе не было ни облачка, но цвет его был какой-то странный – бледно-бледно-голубой, словно оно было подернуто дымкой. «Хороший будет день», – подумал Селдон, и вдруг ему нестерпимо захотелось увидеть солнце. А солнце на Тренторе можно было увидеть только с поверхности, да и то лишь тогда, когда рассеивались облака.
   А коренные тренторианцы – скучали ли они по солнцу? Задумывались ли о нем, вспоминали ли его? Посещая другие планеты, где светило настоящее солнце, смотрели ли они на его слепящий диск в страхе и восхищении?
   «Почему так происходит, – думал Селдон, – что так много людей живет всю жизнь, не задаваясь вопросами? Разве есть в жизни что-либо более прекрасное, чем поиск ответов на вопросы?»
   Селдон спустился с небес на землю, Он шагал по улице, застроенной невысокими домами, в большинстве из которых располагались магазины. В обе стороны скользили автомобили. Все они были такие старомодные, что уличное движение напоминало парад древней автомобильной техники. Селдон задумался. «"Старомодный" – всегда ли это слово имеет насмешливый оттенок?.. Ведь «старомодный» – это, как правило, "медленный, неторопливый". А зачем спешить, если на то пошло?»
   На улице Селдону время от времени попадались дети. «Да, – думал Селдон, – долголетием тут и не пахнет, иначе Микоген попросту со временем впал бы в детство». И мальчики, и девочки расхаживали в кертлах. Кертлы у них были покороче, чем у взрослых – едва заходили за колено. Наверное, чтобы детям было легче бегать и прыгать.
   И еще; у детей были волосы, правда у всех без исключения подстриженные довольно коротко, однако кертлы у детей постарше были снабжены капюшонами, покрывавшими головы. Не то, подрастая, дети сами стеснялись ходить с непокрытыми головами, не то их заставляли носить капюшоны до того дня, когда им предстояло пройти обряд депиляции.
   У Селдона мелькнула мысль, и он спросил у Дорс:
   – Дорс, а когда вы ходили по магазинам, кто расплачивался за покупки – ты или Сестры?
   – Конечно, я. Капельки и не вытаскивали своих кредитных карточек. Да и с какой стати? Все покупки делались для нас, а не для них.
   – Но ведь у тебя тренторианская карточка – то есть варварская.
   – Да, Гэри, однако никаких проблем не возникло. Пойми, они тут могут делать что угодно – хранить свою культуру, традиции, обычаи, носить балахоны и разгуливать лысыми, но деньгами обязаны пользоваться универсальными. Если они от этого откажутся, это вызовет спад коммерции. Конечно же, ни одному разумному человеку такое в голову не придет, Деньги правят миром, Гэри, – сказала Дорс, помахав в воздухе воображаемой кредитной карточкой.
   – То есть, никто не возражал, что ты расплачивалась со своей кредитной карточки?
   – Да, никто и не пикнул. Даже на шапочку мою не глядели. Денежки, Гэри… за них покупается все на свете.
   – Замечательно. Значит, я могу купить…
   – Нет, покупать буду я. Покуда я в женском обличье, мне это сделать будет намного легче. Они тут настолько привыкли не обращать на женщин внимания… а вот, кстати, и магазин готовой одежды, где мне уже довелось побывать.
   – Ладно, давай, а я туг подожду. Купи мне хорошенькую красную сумочку. Покрасивее, пожалуйста.
   – Только не притворяйся, будто забыл о нашем уговоре. Я куплю две хорошеньких сумочки, и еще белый кертл моего размера.
   – А ты думаешь, продавцу не покажется странным то, что женщина покупает белый кертл?
   – Нисколько. Он решит, что я покупаю кертл для мужа, у которого совершенно случайно такой же размер, как у меня. Думаю, никаких возражений быть не должно.
   Селдон остался на улице, чувствуя себя неловко. Ему казалось, что вот-вот к нему кто-нибудь подойдет, обзовет варваром. К счастью, ничего такого не случилось. Прохожие не обращали на него никакого внимания – ни мужчины, ни женщины.
   Ясно – никто не ожидал встретить варвара. Не ожидали, а потому и не видели.
   Совсем неплохо! Особенно с точки зрения предстоящего вторжения в Святилище. Уж там-то никто не ожидает увидеть варвара!
   В общем, к тому времени, когда вернулась Дорс, Селдон успел развеселиться по-настоящему.
   – Ну, все купила?
   – Все, что хотела.
   – Тогда пошли домой, переоденемся.
   Белый кертл сидел на Дорс не так хорошо, как серый. Понятно – она же не могла примерить его в магазине; у продавца тогда наверняка случился бы нервный шок.
   – Ну, как я выгляжу, Гэри? – спросила Дорс.
   – Совсем как мальчик, – улыбнулся Селдон. – Ну-ка, возьми сумочку… как ее… обиа. Надо научиться называть ее правильно.
   Дорс, еще не успевшая надеть шапочку, тряхнула кудряшками.
   – Ни в коем случае! Ты что, собираешься маршировать с обиа по всему сектору, чтобы все микогенцы пялились на тебя?
   – Да нет, я просто хотел посмотреть, как это будет выглядеть.
   – Нет, возьми вот эту. Она красивая и более дорогая.
   – Ты права, Дорс. Тебе надо выглядеть попроще, чтобы в тебе не заподозрили женщину.
   – Да я об этом и не думала, Гэри. Просто я хочу, чтобы ты красиво выглядел.
   – Спасибо огромное, но боюсь, что это невозможно. Так-так, и как же она надевается?
   Гэри и Дорс объединенными усилиями напялили обиа, сняли, снова надели. Так они практиковались до тех пор, пока не научились ловко надевать и снимать сумочки. Обучение взяла на себя Дорс, поскольку она успела вчера понаблюдать за мужчиной, который все это проделал около Святилища.
   Но когда Гэри похвалил ее за столь ценное наблюдение, она покраснела и сказала:
   – Гэри, что тут особенного? Просто обратила внимание. Случайно.
   – Гениальная случайность! – воскликнул Селдон.
   Добившись, как им показалось, удовлетворительной сноровки в обращении с сумочками, они принялись самым придирчивым образом рассматривать друг друга. Обиа Гэри сверкала и переливалась. Вышивка на сумочке была крайне замысловатая, рисунок напоминал дракона. У Дорс обиа была гораздо проще, все украшение – тоненькая полоска поперек центра, чуть светлее ткани.
   – Простенько, но со вкусом, – похвалила Дорс свою сумочку.
   – А теперь, – объявил Селдон, – мы их сложим и уберем во внутренние карманы. Еще захватим мою кредитную карточку – прошу прощения, не мою, а, если точнее, Челвика, и еще возьмем Книгу. Ее мы положим вот сюда, в другой карман.
   – Книгу? Ты не боишься брать ее с собой?
   – Да я просто обязан ее взять! Уверен, всякий, кто направляется в Святилище, обязательно захватывает с собой копию Книги. Мицелий же говорил, что там все читают. В случае необходимости, мы с тобой уставимся в одну Книгу. Глядишь, никто не заметит, Ты готова?
   – Не сказала бы, но я иду с тобой.
   – Путешествие нам предстоит серьезное, Будь добра, проверь, не выглядывают у меня на этот раз волосы из-под шапочки. Кстати, не советую почесывать голову.
   – Не буду. Ты в порядке.
   – Ты тоже.
   – Только ты сильно нервничаешь.
   Селдон лукаво проговорил:
   – Угадай, почему?
   Дорс невольно потянулась к нему, схватила за руку и тут же отшатнулась, сама удивленная своим внезапным порывом. Она потупилась и одернула кертл. Гэри, удивленный, но довольный, откашлялся и сказал:
   – Ну, пошли.

Глава двенадцатая
Алтарь

   Робот – В древних легендах некоторых миров этим термином именовались устройства, чаще называемые «автоматами». Чаще всего роботы описываются в виде металлических существ, имеющих форму тела человека, однако порой встречаются упоминаний о псевдоорганических роботах. Существует распространенное мнение о том, что Гэри Селдон во время своего знаменитого Бегства встретился с настоящим роботом, однако истинность подобной встречи весьма сомнительна. В своих многочисленных трудах Селдон ни разу не упоминает ни о каких роботах, хотя…

Галактическая энциклопедия

55

   Никто их не заметил.
   Гэри Селдон и Дорс Венабили повторили свой вчерашний маршрут, и на этот раз никто не обратил на них никакого внимания. Пару раз им пришлось потесниться в автобусе, чтобы дать место другим пассажирам. Народу в этот день в транспорте было полно, и в автобусе было душновато от запаха не слишком чистых кертлов.
   Наконец они добрались до цели.
   – Это, похоже, библиотека, – сказал Селдон вполголоса.
   – Наверное, – так же негромко сказала Дорс. – По крайней мере, это именно то здание, на которое нам вчера показывал Мицелий Семьдесят Второй.
   Они неторопливо зашагали в направлении библиотеки.
   – Дыши глубже, – посоветовал Селдон. – Вот он, наш первый рубеж.
   Из раскрытых дверей лился тускловатый свет. Гэри и Дорс шагнули на первую из пяти широких каменных ступеней и сразу поняли, что лестница самая обычная, и наверх их не повезет. Дорс едва заметно поморщилась и дала Селдону знак шагать наверх на своих двоих.
   Шагая по ступеням, оба испытывали примерно одинаковые чувства: до чего же Микоген отстал от всего света в технике. Сразу же за дверью стоял стол, а за ним сидел мужчина, склонившись над пультом самого примитивного и неуклюжего компьютера из всех, какие когда-либо видел Селдон.
   Мужчина не удосужился даже взглянуть на посетителей. «И очень хорошо, – с облегчением подумал Селдон. – Да, собственно, зачем ему на посетителей глядеть? Все микогенцы на одно лицо – белые кертлы, лысые головы. Очень удачно для двоих варваров, очень!»
   Итак, не поднимая головы, мужчина рассеянно поинтересовался:
   – Ученые?
   – Ученые, – отозвался Селдон.
   Мужчина качнул головой в сторону внутренних дверей:
   – Прошу проходить. Идите и наслаждайтесь.
   Дорс и Гэри не стали ждать повторного приглашения и поторопились войти в зал. Там никого не было. Видимо, библиотека была не слишком популярным местом. А может, ученых в Микогене было мало. А скорее всего – и то и другое.
   Селдон прошептал:
   – Я был почти уверен, что у нас потребуют какие-нибудь пропуска или читательские билеты и придется врать, будто мы их забыли.
   – Наверное, он просто радуется, что сюда вообще хоть кто-то заглянул. Ты только погляди вокруг! Если бы здания могли умирать, как живые существа, можно было бы с уверенностью сказать, что мы попали внутрь трупа.
   Большую часть зала занимали полки, на которых были расставлены печатные книги, похожие на ту, что до сих пор лежала у Селдона во внутреннем кармане кертла. Дорс пошла вдоль полок, внимательно разглядывая корешки.
   – Почти все книги очень старые, – сообщила она через некоторое время. – Есть классические, есть и всякая дребедень.
   – Ну а иностранные книги? Немикогенские, я хочу сказать.
   – О да. Я тебе про иностранные и говорю. Если у них и есть собственные книги, они, по всей вероятности, хранятся где-то еще. Здесь все собрано для того, чтобы такие ученые, как тот симпатяга, с которым мы вчера познакомились, могли проводить свои гениальные исследования. Вот тут у них справочная литература стоит, а вот – «Имперская Энциклопедия» – издание пятидесятилетней давности. Вот – компьютер.
   Она потянулась к клавишам пульта, но Селдон удержал ее.
   – Погоди. Если вдруг что-то не то нажмешь, нам придется задержаться.
   И он молча указал на табличку, висевшую на стене повыше отдельно стоявшего стеллажа. Буквы гласили: «В Святилище», Буква «т» была безвозвратно утрачена, но, судя по всему, это никого не огорчало. «Точно, Империя гибнет, – подумал Селдон. – Повсюду. И Микоген – не исключение».
   Он еще раз оглядел зал. Нищенская библиотека, столь необходимая для гордости и самолюбия микогенцев, и, наверное, такая нужная Старейшинам, которые могли пользоваться ею для поисков всяческих зацепок для своих верований, по-прежнему была пуста. Никто не вошел в зал после Селдона и Дорс.
   Селдон прошептал:
   – Давай отойдем в сторонку, чтобы нас не заметил привратник, или как его там, и напялим сумочки.
   Чуть позже, когда они уже были готовы переступить порог – второй рубеж на пути к цели, – Селдон сказал:
   – Не ходи со мной, Дорс.
   – Почему это? – нахмурилась Дорс.
   – Это небезопасно, а я не хочу, чтобы ты рисковала.
   – Я здесь для того, чтобы защитить тебя, – тихо, но уверенно заявила Дорс.
   – Дорс, ты сама подумай, ну как ты меня можешь защитить? Пойми и поверь, я сам в состоянии себя защитить. А вот если мне придется защищать тебя, меня точно схватят. Разве ты не понимаешь?
   – Обо мне тебе нечего беспокоиться, Гэри. Беспокоюсь тут я, запомни, – отрезала Дорс и поправила ремешок обиа на груди.
   – Потому что Челвик так велел?
   – Потому что это моя обязанность.
   Она крепко ухватила Селдона за руку повыше локтя, и он, как обычно, удивился ее необычайной силе.
   – Гэри, я была против этой затеи, но если уж ты так твердо решил, что это необходимо, значит, я тоже должна идти.
   – Ну ладно. Но если что-то случится, и ты увидишь, что можешь удрать, беги и не думай обо мне.
   – Все, хватит. Теряешь время, а заодно оскорбляешь меня.
   Селдон вздохнул, прикоснулся ладонью к двери; та отъехала в сторону, и они вместе шагнули в проем…

56

   …И оказались а просторном зале, казавшемся еще более просторным оттого, что в нем не было ничего, хотя бы смутно напоминавшего мебель. Ни стульев, ни скамеек – ровным счетом ничего. Ни подиума, ни занавесей, ни росписи на стенах.
   Освещения тоже не было, если не считать тусклого, рассеянного света. Шел он, по всей вероятности, от вмонтированных в стены телевизионных экранов. Расположены они были довольно-таки беспорядочно – на разной высоте. Головидением тут и не пахло – все экраны давали двухмерное изображение.
   Людей в зале было немного, и все стояли поврозь, разбросанные по залу точь-в-точь так же беспорядочно, как экраны по стенам. Все в белых кертлах и с красными сумочками.
   Тишину нарушало только едва слышное бормотание. Если кто и передвигался по залу, то на цыпочках, скорбно потупив глаза.
   Обстановочка была, прямо сказать, похоронная.
   Селдон собрался было что-то прошептать на ухо Дорс, но та быстро приложила палец к губам и указала на один из телеэкранов. В это мгновение там красовался идиллического вида садик в цвету, и камера медленно, плавно скользила вдоль него.
   Стараясь двигаться так, чтобы не отличаться от присутствующих, Селдон и Дорс подошли поближе к экрану…
   Примерно в полуметре от экрана стал слышен голос, сопровождавший кадры. «…Сад Антеннин. Таким он выглядит на иллюстрациях из древних путеводителей и фотографиях. Расположен на окраине Эос. Обратите внимание на…»
   Дорс сказала так тихо, что Селдон едва расслышал:
   – Звук включается, когда к нему подходишь поближе, и отключается, когда отходишь. Здесь, где мы сейчас стоим, мы можем разговаривать, только смотри, глаз не поднимай и сразу закрывай рот, как только кто-то приблизится.
   Селдон принял подобающую позу – скрестил руки на животе, потупил взор – и прошептал:
   – У меня такое ощущение, что того гляди кто-нибудь разрыдается.
   – Запросто. Они все скорбят о своем Утраченном Мире, – прошептала в ответ Дорс.
   – Надеюсь, хоть картинки будут меняться. А то с ума можно сойти от скуки.
   – Стой и смотри, – исподлобья глядя на экран, шепнула Дорс. – Может, и правда, сюжеты меняются время от времени. Сказать трудно.
   – Стой-ка! – прошептал Селдон чуть-чуть громче, чем следовало; потом понизил голос и прибавил: – Иди сюда.
   Дорс нахмурилась, хотела что-то сказать, но Селдон едва заметно качнул головой в сторону. Крадущейся походкой Селдон перешел к соседнему экрану. Дорс, опустив голову, двинулась за ним и, заметив его поспешность, незаметно потянула его за кертл. Селдон замедлил шаги.
   Как только включился звук, он объяснил, в чем дело.
   – Тут роботы.
   На экране был виден угол какого-то строения, около которого раскинулась зеленая лужайка, окруженная невысокой изгородью, а на лужайке стояли трое существ, которых иначе как роботами назвать было нельзя.
   Голос диктора произнес:
   «Перед вами – построенное в третьем столетии поместье Вендом. По преданию, того робота, что стоит в середине, звали Вендаром. Он прослужил двадцать два года, а потом, как утверждает предание, его заменили. Слайд изготовлен совсем недавно».
   – Раз он говорит «совсем недавно», – прошептала Дорс, – значит, они все-таки меняют кадры.
   – Если только слова «совсем недавно» не звучат уже тысячу лет с хвостиком.
   Тут в звуковую зону шагнул какой-то микогенец и тихо, но чуть погромче, чем Селдон и Дорс, сказал:
   – Приветствую вас, Братья.
   Произнося приветствие, он не взглянул ни на Дорс, ни на Селдона; бросив в его сторону беглый, исподтишка, взгляд, Селдон отвернулся. А Дорс и вовсе не посмотрела на незнакомца.
   Селдон растерялся. Мицелий Семьдесят Второй утверждал, что в Святилище не разговаривают. Неужели он преувеличил строгость порядков? Но, в конце концов, он ведь сам не бывал в Святилище с детства. Может, тут что-то изменилось за эти годы?