Бакстер Мэри Линн. Сладкое возмездие

   Зато пресса не скупилась на подробности его образования и продвижения по службе. Ему недавно исполнилось сорок лет. В молодости он своим трудом зарабатывал средства на обучение в колледже, затем поступил в полицейскую академию. После ее окончания Сойер был принят на работу в полицию, откуда ему открывалась прямая дорога к следственной практике.
   Сойер был известен своим упорством. В интересах дела он мог даже пойти на риск и добивался успеха, несмотря ни на какие препоны.
   Когда зазвонил телефон, Кейт недовольно покачала головой, но не могла не снять трубку.
   – Слушаю.
   – Это вы, миз Колсон? – спросил голос с сильным испанским акцентом. – Говорит Хулио Санчес.
   Это имя было ей незнакомо. Что еще за Хулио? Однако ему был известен номер ее телефона, который не значился в городском справочнике. Не успела она ответить, как мужчина продолжил:
   – Вы забывали приехать за рассадой? Si?
   У Кейт вырвался вздох облегчения. Случалось, ей звонили какие-то ненормальные, и она старалась быть предельно осторожной, тем более что в силу своего положения она наживала себе врагов буквально каждый день.
   – Ох, Хулио, как я сразу тебя не узнала! – Это был продавец из оранжереи, где Кейт покупала рассаду и комнатные растения.
   – Si, – обрадованно подтвердил он. Она как-то сделала большой заказ и до сих пор не удосужилась его получить. Ей звонили уже второй раз.
   – Хулио, когда вы закрываетесь?
   – В восемь часов.
   – Хорошо, я сейчас заеду.
   – Если вы желаете, мы можем доставлять.
   – Нет, мне нужно самой посмотреть. Возможно, я выберу что-нибудь еще.
   – Si, мэм.
   Кейт повесила трубку и бросила на диван портфель, который до сих пор держала на коленях. Пропади он пропадом, этот портфель, а заодно и Сойер Брок. Черкнув записку Энджи, Кейт направилась в спальню.
   Через несколько минут она уже была одета и садилась в машину, чтобы ехать в оранжерею.
 
   – Если вы желаете что-нибудь еще, вы можете заказывать.
   – Спасибо, Хулио. Ты погрузил мои покупки в багажник? Тогда больше ничего не надо, разве что я не удержусь и действительно куплю что-нибудь еще.
   Хулио сверкнул белозубой улыбкой:
   – Можно смотреть все, что есть.
   Кейт неторопливо шла вдоль стеллажей, уставленных живописными кустиками молодых садовых растений.
   «Никакому художнику не под силу передать такое богатство оттенков», – думала Кейт. Больше всего на свете она любила возиться с цветами. Когда выдавалась свободная минута, она влезала в старые джинсы с обрезанными штанинами, накрывала голову панамой и выходила в сад. Погружая руки в теплую, рыхлую землю, она ощущала свое единство с природой, отдыхала душой и телом. Но ей удавалось забыться лишь на несколько минут.
   Кейт остановилась и втянула в себя пряный запах. Хорошо, что она все-таки собралась сюда заехать. Она уже представляла, как завтра встанет чуть свет и побежит сажать купленную рассаду.
   К ней с озабоченным видом спешил Хулио:
   – Сеньорита Колсон, к вам приехал какой-то мужчина.
   – Ко мне приехал мужчина? – не поняла она. – Сюда?
   – Si.
   Кейт недоверчиво оглянулась и увидела Сойера Брока. У нее упало сердце.
   – Я делал неправильно? – Хулио не на шутку встревожился. – Я не знал, что ему сказать.
   – Ты все сделал правильно. Спасибо, Хулио.
   Ее ответ не успокоил Хулио, однако он безропотно отошел в сторону. Кейт уже не видела ничего, кроме Сойера Брока. Его грубоватая мужская красота и раньше притягивала ее. Но когда она заметила его высокую, крупную фигуру, приближающуюся к ней среди зелени и цветов, у нее перехватило дыхание. Сойер взглянул на нее оценивающим взглядом. По всей видимости, он не ожидал увидеть ее в джинсах и футболке. Но и Кейт с удивлением отметила, что он сменил строгий костюм на джинсы, легкую зеленую рубашку и ковбойские ботинки. Не хватало только кожаной шляпы с загнутыми полями, но наверняка он просто оставил ее дома.
   Кейт не призналась даже себе самой, что ему к лицу непринужденный стиль. От этого человека исходила скрытая угроза ее независимости. Кейт почувствовала это в день самой первой их встречи, когда она пришла к нему в контору. Он обладал притягательной силой и занимал ее мысли, как никто другой. Она в который раз поразилась тому, что в нем уживались противоположные свойства. Внешне он выглядел невозмутимым и бесстрастным, но под этой маской Кейт разглядела необузданную силу, а возможно, и мстительность.
   – Что вас сюда привело? – спросила она, оправившись от потрясения. Ее голос дрожал от гнева: она терпеть не могла, когда кто-то нарушал ее уединение.
   – Дело, которое вы мне поручили. – Он говорил ровным и негромким голосом, но по его щеке пробежал тик от ее враждебности.
   – Как вы меня нашли?
   – С помощью вашей подруги Энджи.
   Кейт пришла в смятение:
   – Вы хотите сказать, что заходили ко мне домой?
   – А что такого? – с вызовом спросил Сойер.
   – Мой дом – запретная территория, – резко сказала она.
   Он насмешливо склонил голову:
   – Я приму это к сведению, мэм.
   Кейт сделала вид, что не замечает его иронии.
   – Разве вы продолжаете заниматься делами после окончания рабочего дня?
   – Постоянно. Готов поспорить, вы тоже.
   – Мои дела тут ни при чем.
   – Ошибаетесь. Как раз о них нам надо поговорить.
   – Приезжайте ко мне на работу в понедельник.
   – Я собирался поговорить с вами не откладывая.
   – Что, прямо сейчас?
   – Послушайте, судья, разве не вы поручили мне разыскать одну девушку?
   – Допустим.
   – Почему же вы отказываетесь пойти мне навстречу?
   – Считайте, что я пошла вам навстречу. – Кейт опустила глаза, чтобы не смотреть на расстегнутый ворот его рубашки.
   – Не похоже.
   Кейт снова взглянула на него:
   – Выражайтесь яснее. Что от меня требуется?
   Сойер выдержал паузу, во время которой оглядел Кейт с ног до головы.
   – От вас требуется подробная информация, чтобы я смог выполнить работу, за которую вы мне платите. Иначе я откажусь от вашего поручения.
   – Вас можно понять.
   – В таком случае объявим перемирие?
   – Перемирие? Разве мы воевали?
   – Вы – безусловно, – с уверенностью заявил Сойер.
   Кейт вздохнула и огляделась по сторонам. Оранжерея к вечеру почти опустела; немногочисленные посетители были поглощены выбором растений, однако время от времени кидали любопытные взгляды в сторону Кейт и Сойера.
   – Это не самое подходящее место для деловой беседы.
   – Мне тоже так показалось, – отозвался он.
   – В чем дело, Брок? Вы чем-то раздосадованы?
   Он не стал притворяться.
   – Раздосадован ли я, что вы ведете нечестную игру? – Он слегка улыбнулся. – Да, можно сказать, я крайне раздосадован.
   Его неожиданная улыбка застала Кейт врасплох. Она почувствовала, что ее бросило в жар, но твердо сказала себе, что этой улыбке нельзя доверять.
   Ей, как и всякой женщине, было не чуждо желание. Просто она не хотела становиться рабой собственных страстей. Этот мужчина – да, впрочем, и любой другой – воплощал угрозу закабаления.
   Кейт избегала личных привязанностей, чтобы не бередить старые раны. У нее были друзья среди мужчин, и пару раз даже случались романы – но они всегда оказывались безрадостными и недолговечными. К тому же она помнила, что никогда не сможет иметь детей. Ей пришлось смириться с этой мыслью, но она не могла требовать, чтобы близкий ей мужчина отказался от мысли иметь полноценную семью. Кейт давно пришла к убеждению, что ей не дано испытать женское счастье.
   Вот и Сойера Брока надо рассматривать таким, каков он есть, сказала она себе. Сыщик по найму, только и всего. И об этом нельзя забывать.
   – У каждого из нас есть свои причуды, правда ведь, мистер Брок? – Кейт первой нарушила молчание.
   – Возможно. – Он снова улыбнулся. – Вы не против, если наш разговор будет менее официальным? Называйте меня Сойер.
   После некоторого колебания Кейт кивнула в знак согласия, но не могла заставить себя произнести его имя.
   – Вернемся к тому делу, которое привело меня сюда. – Он со значением посмотрел на нее. – Мне нужны подробности. В архивах клиники мне ничем не могли помочь. Единственно, я узнал, что в указанный вами период усыновлений не было.
   – Знаю, – тихо сказала Кейт.
   – Знаете? – Сойер насторожился. – Почему же тогда вы…
   – Не исключено, что ребенка подбросили в придорожный мотель, – торопливо сказала Кейт.
   Сойер был ошарашен.
   – В мотель? Боже праведный! – Он быстро совладал с собой. – Наверняка вам известно не только это.
   – На данный момент это все. Я совсем недавно сама узнала об этом.
   Сойер чертыхнулся:
   – И что же это за мотель?
   – Пока не знаю.
   – Вы не кривите душой?
   – Нет, – кратко ответила Кейт.
   – Но вы можете хотя бы выяснить его название?
   – Постараюсь.
   – Поймите, если не от чего будет оттолкнуться, я не смогу довести дело до конца.
   Кейт и так намеревалась потребовать ответа у Томаса, но тогда, когда это понадобится ей самой, а не кому-то другому. На протяжении многих лет она запрещала себе не только встречаться с Томасом, но даже читать газетные и журнальные публикации о нем и его миссии. Ее сдерживали стыд и самолюбие. Но теперь этот барьер рухнул. Не важно, каких действий потребует от нее Сойер, но она должна узнать всю правду. Впрочем, теперь уже она почти не сомневалась, что Томас действительно бросил Сэйру в мотеле. Если это подтвердится, Томас заплатит за все дорогой ценой. Но так или иначе, она готова была приложить все усилия, чтобы разыскать дочь.
   – Кейт!
   Ее имя в устах Сойера звучало по-особому. Он смотрел на нее в упор. Кейт отвернулась. Ей каждый раз трудно было собраться с мыслями в его присутствии. Она не могла понять, что выражает его взгляд: восхищение? презрение? или желание?..
   – Значит, мы договорились, – сказала Кейт, – как только мне удастся выяснить название мотеля, я вам позвоню.
   – Кто мать ребенка? – без обиняков спросил Сойер.
   Кейт не ожидала этого прямого вопроса. Она гневно сверкнула глазами.
   – Это к делу не относится.
   – Позвольте мне судить. На данной стадии существенна каждая мелочь.
   – Если не возражаете, – сказала она, недвусмысленно подчеркивая, что разговор окончен, – я пойду оплачивать покупки.
   – Хорошо. Я подожду сколько надо, а потом провожу вас до машины.
   Кейт мучительно переживала, что ему каждый раз удается задеть какие-то струны ее души, но не подала виду.
   – Как хотите, – сказала она с напускным равнодушием и, подняв голову, направилась к кассе.

Глава 20

   Сойер прислонился к чаше фонтана и смотрел на удаляющуюся фигуру Кейт. Плотно облегающие джинсы ладно сидели на ее бедрах. Она ничем не напоминала строгую деловую женщину, которая приходила к нему в кабинет. Сейчас она была больше похожа на девочку-старшеклассницу, чем на судью. Кейт принадлежала к тому редкому сорту женщин, которые в джинсах остаются женственными.
   Вопреки обыкновению ее волосы сегодня не были стянуты в узел, а свободно рассыпались по плечам. В последних лучах уходящего солнца они отливали старинным золотом. Когда она волновалась, голос ее начинал звучать чуть резковато. Сойер не отрываясь провожал ее взглядом.
   Почему-то ему нравилось подкалывать ее. В профессиональном отношении это не самая удачная тактика, но извиняться он не собирался. Она тоже все время гладила его против шерсти. У них обоих было далеко не радужное детство; однако разница заключалась в том, что Кейт хотела это забыть, а Сойер, наоборот, поклялся себе помнить об этом всю жизнь.
   Надо отдать ей должное, она умеет держать себя в руках. Он нарочно в лоб спросил о матери ребенка, желая посмотреть, как Кейт отреагирует. Она и бровью не повела. Но он заметил секундное замешательство. Мимолетную тень. Сойер все более утверждался во мнении, что пропавший ребенок – ее родная дочь.
   Он еще раз отметил, как она хороша собой. От нее трудно оторвать взгляд. Причем не он один так считал. Мужчины оборачивались ей вслед. Сойер поймал себя на том, что тоже откровенно глазеет на нее, и молча обругал себя.
   Когда Кейт вернулась, заплатив за покупки, он заметил, что она раскраснелась и избегает его оценивающего взгляда.
   – Дела закончены? – спросил он.
   Не глядя ему в глаза, она чуть заметно пожала плечами:
   – Пока да.
   Ее холодный тон задел самолюбие Сойера. Перемирия, на которое он рассчитывал, не получилось.
   – Помочь вам донести покупки? – предложил он, желая хоть как-то пробиться сквозь непроницаемую стену отчужденности.
   – Нет, спасибо. Они уже в машине.
   Сойер разозлился. Зачем ему вообще было влезать в эту историю: с одной стороны Харлен, с другой – она. Надо бы послать их обоих ко всем чертям.
   Кейт словно почувствовала, что нельзя больше испытывать его терпение. Подняв глаза, она встретилась с ним взглядом. Их разделяло всего несколько дюймов, но казалось, это бездонная пропасть. Сойер ощущал напряжение во всем теле и хотел стряхнуть его, но не мог. Ему было не оторваться от этих глубоких темно-карих глаз.
   – Послушайте, сведения, которые я вам сообщила, действительно несколько скупы. Признаю.
   Лицо Сойера просветлело.
   – Ну вот, это уже разговор.
   Кейт улыбнулась, но улыбка казалась вымученной.
   – Вы всегда так настырны, мистер Брок?
   – Сойер.
   Кейт все еще не могла заставить себя называть его по имени. Жестом остановив его, она сказала:
   – Можете не отвечать. Я и так знаю.
   – Не сомневаюсь. Иначе вы бы не обратились ко мне за помощью. Там, где речь заходит о деле, для меня не существует преград. Меня уже не остановить. Я иду по следу, как охотничий пес.
   – Буду иметь в виду. – В голосе Кейт зазвучали резкие нотки.
   – Надеюсь, вы мне сообщите что-нибудь ценное. В самое ближайшее время. – Его глубокие зеленые глаза смотрели пристально.
   Кейт не ответила и направилась к машине. Сойер старался приспособиться к ее шагам.
   Он ожидал, что Кейт на прощание протянет ему руку. Однако она лишь сказала:
   – Я вам позвоню. В самое ближайшее время.
   – Из вас приходится клещами вытягивать ответы.
   – Я вас поняла, мистер Брок.
   Он больше не стал ее поправлять. Открыв дверцу машины и, пропуская Кейт вперед, он почувствовал едва уловимый аромат, от которого у него защемило сердце. Он сделал шаг назад. Если Кейт и заметила его непроизвольное движение, она не подала виду.
   – Буду ждать.
   Она кивнула.
   Сойер пошел к своей машине и сел за руль. Он не двигался, пока машина Кейт не скрылась за углом, потом включил зажигание и прислушался к ровному урчанию двигателя. Какого черта он впутался в это дело? Зачем? До сих пор он никому не позволял водить себя за нос. Сойер внутренне посмеялся над собой: не иначе, в нем появилась старческая сентиментальность. А может быть, ему просто не встречались такие женщины, как Кейт Колсон.
   Да, она была не похожа на других: умная, волевая и чертовски соблазнительная в своей привлекательности. Интересно, подумал он, что будет, если сорвать с нее маску.
   – Расслабся, Брок, – сказал он себе и тряхнул головой, чтобы прогнать непрошеные мысли. Его ждали более важные, хотя и менее заманчивые дела.
   Мысленно разрабатывая план действий, Сойер решил начать с самой Кейт Колсон.
   Если за ней, как полагал Харлен, тянулись старые грешки, надо будет их раскопать. Но не для Харлена. Coйep уже твердо решил не идти у него на поводу. Он непременно узнает всю ее подноготную, но исключительно для себя.
   Сойер внутренне чертыхнулся и нажал на газ.
 
   Ллойд Силвермен двинул свой видавший виды грузовичок-пикап следом за Сойером. Он чуть было не поспешил, но вовремя одумался. Время еще не настало. Нужно, чтобы все преимущества оказались на его стороне, когда он загонит в угол Сойера Брока. В оранжерее отсвечивало слишком много посторонних – и служащие, и покупатели. Конечно, можно было на них наплевать, но он хотел разыграть свой план как по нотам, чтобы никто не помешал ему насладиться своим сольным номером.
   Крепко сжимая руль одной рукой, он залез в задний карман и вытащил несвежий носовой платок, чтобы вытереть пот со лба и верхней губы. Необходима предельная осторожность. Сойера голыми руками не возьмешь. Силвермен когда-то сам служил в полиции и знал, что обнаружить за собой хвост не составляет никакого труда. Тем более этот сукин сын всегда начеку.
   Силвермен еще раз вытер лоб. Пот стекал по спине. Рубашка промокла насквозь. Хорошо бы залезть под душ.
   Однако сейчас не время думать о пустяках. Выждав, пока сыщик зарулит на стоянку у здания своего агентства, Силвермен поставил грузовичок вплотную к тротуару на другой стороне улицы и повернул ключ зажигания. Но мотор не заглох: он дребезжал и фыркал, испуская вонючие выхлопы.
   Силвермен выругался, опасаясь, что его пикап привлечет внимание Сойера. Уф, пронесло. Сойер неторопливо поднялся по ступенькам своей развязной походочкой, так хорошо знакомой Силвермену.
   – Ублюдок, – прошипел он, затаившись на сиденье.
   Время тянулось бесконечно. Силвермен едва удерживался, чтобы не броситься вслед за ним и не растерзать его на куски.
   Боже, как ему не хватает Эмили. Сколько ее уже нет в живых? Полгода? Трудно поверить. Он все еще любил ее.
   Его лицо исказилось, по щеке сползла слеза. Но когда на верхнем этаже открылось окно – Силвермен знал, что это кабинет Сойера, – его глаза загорелись злобным блеском.
   – Ты убил мою жену, ублюдок! И ты за это заплатишь, клянусь жизнью.
   Силвермен нажал на педаль и поехал прочь. Пикап оставлял за собой зловонный дымный след.

Глава 21

   Кейт одевалась с особой тщательностью. Сегодня ей необходимо было хорошо выглядеть. После работы она собиралась встретиться с Томасом.
   Она почувствовала дрожь в коленях. Опустившись на круглый табурет перед туалетным столиком, она несколько раз глубоко вздохнула. Кейт не боялась предстоящей встречи, но дорого бы заплатила, чтобы не надо было никуда ехать. Никто в здравом уме не стремится взглянуть в лицо дьяволу. А Томас Дженнингс был дьяволом в сутане священника.
   Кейт не хотела предаваться этим мыслям. Она с утра приняла душ, аккуратно подкрасилась и, как обычно, заколола волосы на затылке. Однако несколько непокорных прядей так и норовили выбиться из гладкой прически.
   Кейт поднялась и надела бежевое льняное платье. Круглый ворот и пояс были отделаны ярко-розовой тесьмой. Поверх платья она накинула такой же светлый пиджачок с ярко-розовой отделкой и отворотами на рукавах. Ей удивительно шло такое сочетание цветов, но она выбрала свой костюм не только по этой причине: он поднимал ей настроение и придавал уверенности.
   Сегодня предполагалось завершить повторный процесс по делу об убийстве. На вторую половину дня были намечены слушания двух дел о хранении наркотиков. После работы необходимо было заехать в штаб предвыборной кампании. А вечером она во что бы то ни стало поедет к Томасу и узнает правду.
   Кейт сомневалась, что Томас пожелает добровольно во всем признаться. Между тем этот человек проповедовал Священное писание многотысячной пастве. Если бы только его обожатели знали, как омерзителен их кумир.
   Если он действительно бросил ребенка на произвол судьбы, его приверженцы должны об этом узнать. Весь мир должен об этом узнать – Кейт приложит к этому все усилия. Но вначале она заставит его рассказать ей правду, чтобы можно было передать нужные сведения Сойеру Броку.
   У Кейт замерло сердце. Сойер. Думая о нем, она теряла голову, ждала – и боялась. Ее неотвязно преследовали подробности их встречи в оранжерее.
   Она вновь и вновь представляла его идущим вдоль рядов буйной зелени. У него была пружинистая походка ловкого и сильного зверя. От одного взгляда на Сойера в ней пробуждалась женщина. Кейт даже сейчас вся восставала против собственной слабости. Но, ругая себя, она чувствовала, как сердце забилось сильнее. Ей сделалось не по себе. Она меньше всего склонна была доверять таким мужчинам, как этот частный детектив с его пронзительным взглядом и крупным литым телом.
   Кейт говорила себе, что не имеет права поддаваться влечению.
   – А вот и я! – Голос Энджи как нельзя более кстати прервал ее мысли.
   – С добрым утром, Энджи! Заходи.
   Она просунула голову в дверь.
   – Хорошо, что я тебя застала.
   – В последнюю минуту! Я уже убегаю.
   Энджи распахнула дверь и остановилась на пороге. Кейт заметила, что Энджи сегодня выглядит еще более усталой, чем обычно. Но в ее глазах метались озорные искорки. Тому могло быть только одно объяснение: мужчина. Неужели Энджи кого-то нашла?
   – Что у тебя на уме? – спросила Кейт.
   Энджи пожала плечами:
   – Ничего такого.
   Кейт не стала расспрашивать.
   – Раз уж ты зашла, я тебя кое о чем спрошу. Тебе что-нибудь говорит имя Сойер Брок?
   Энджи наморщила лоб, пытаясь вспомнить.
   – Сойер Брок. Он частный детектив. – Кейт старалась ничем не выдать своего раздражения. – Наверняка он показал тебе свое удостоверение.
   Энджи оживилась.
   – Как же, как же! Мужик потрясающий, между прочим. Он сказал, что у него к тебе срочное дело.
   – Срочное дело?
   – Ну, не знаю, так он сказал.
   Кейт сжала зубы. У него не было никаких срочных дел. Вполне мог ограничиться телефонным звонком.
   – Я совершила оплошность?
   – Ты не виновата, – успокоила ее Кейт. – Но больше никогда и никому не говори, где меня найти.
   – Если ты так хочешь…
   – Да, я так хочу.
   Энджи не могла скрыть любопытства, но не решилась задавать вопросы. И это было к лучшему, потому что Кейт не стала бы ничего объяснять.
   – Ты не сердишься, что я не ночевала дома?
   Кейт вскинула голову:
   – Да Бог с тобой, Энджи, почему ты должна передо мной оправдываться? Ночуй где хочешь, это твое личное дело. Когда я давала тебе ключ, я не ставила никаких условий.
   Энджи убрала прядь волос за ухо.
   – Тебе даже не любопытно?
   – Что именно? – Кейт уже брала портфель с документами.
   – Где я провела ночь.
   – А ты сама хочешь мне сказать?
   Энджи покусывала нижнюю губу и смотрела в сторону.
   – Скорее, нет. Может быть, в другой раз.
   – Послушай, Энджи, нам надо…
   – Но одно скажу тебе точно, – перебила Энджи, – я уже сто лет не была такой счастливой.
   Кейт смягчилась.
   – Ну и хорошо. Наконец-то тебе повезло.
   – Ну, вечерком поговорим, ладно? – Энджи смотрела с надеждой.
   Кейт почувствовала себя немного виноватой.
   – С удовольствием. А сейчас, прости, мне надо бежать. Я опаздываю в суд.
   – Ну, извини. – Лицо Энджи снова стало обиженным и виноватым.
   Кейт ободряюще улыбнулась ей и заспешила к выходу.
 
   К концу дня Кейт больше всего на свете хотелось оказаться у себя в саду и заняться цветами. С судебными делами удалось покончить гораздо раньше, чем она предполагала. Она решила пешком пройтись до своего предвыборного штаба – он располагался неподалеку.
   Джинджер Андерс даже вздрогнула от неожиданности.
   – Вот молодчина! Выкроила время!
   – Бывают же такие чудеса, – подхватила Кейт, заражаясь ее приветливой улыбкой. Джинджер никого не оставляла равнодушным. У нее были лукавое личико эльфа, кудрявые льняные волосы и нежно-карие глаза, всегда излучавшие радость.
   Кейт понимала, как ей повезло с руководителем предвыборной кампании. Деловые качества Джинджер были всем известны еще со времен ее работы в юридической конторе.
   Когда Кейт приняла решение вступить в предвыборную борьбу, она не знала, с чего начать. Она примерно представляла себе, на что надо обратить особое внимание, и в общих чертах обдумала свою программу, которая, как она надеялась, принесет пользу избирателям. Но организовать предвыборную борьбу оказалось неимоверно сложно. Джинджер подошла к ней сама и предложила свои услуги.
   Сейчас Джинджер наморщила нос и сказала:
   – Я надеялась, что ты придешь, но боялась сглазить.
   Кейт широко улыбнулась:
   – В другой раз не бойся.
   Поставив свой портфель на стол, заваленный газетными вырезками, брошюрами и грудами бумаг, она поинтересовалась:
   – Чем занимаешься?
   – Прорабатываю твою предвыборную платформу.
   Кейт округлила глаза:
   – И как получается?
   Джинджер засмеялась:
   – Надеюсь, неплохо. Отныне тебя будут называть «женщина с мужской хваткой».
   – Какой ужас, Джинджер!
   Джинджер хранила невозмутимость.
   – Что, неужели не нравится?
   Кейт раскрыла было рот, но не удержалась от смеха.
   – Это чистая правда, – убеждала Джинджер. – У тебя хватка покрепче, чем у любого мужика. Я пока не знаю, как бы это получше выразить. Но придумаю что-нибудь забойное, вот увидишь.
   – Этого-то я как раз и опасаюсь, – проворчала Кейт.
   Если Джинджер и расслышала эти слова, то не сочла нужным отвечать. Она порылась в бумажной кипе, нашла какую-то газетную вырезку и сунула ее Кейт:
   – Вот смотри, здесь, к примеру, сказано, что ты беспощадна к нарушителям закона и не останавливаешься перед вынесением смертного приговора.