совсем уж жестокой.
Блейд кое-как оттащил тяжелое, словно свинцом налитое тело подальше от
костра, чтобы не так воняло. Похоже, его авторитет в глазах Наоми поднялся
до самых небес Гартанга.
-- Теперь-то я точно уверена, что ты -- не марабут! -- торжествующе
заявила она, повисая на шее странника. -- Иначе леростар никогда бы не напал
на нас!
-- Мы с ним долго играли в "кто кого переглядит", -- заметил странник.
-- И на меня он почему-то не бросился. Прыгнул на тебя...
-- Ясное дело, -- мрачно бросила Наоми. -- Он бы убил меня... а потом
бы изнасиловал. Или сначала изнасиловал, а потом сожрал. Все твари Слитых
сдвинутые по этой части.
-- Они что же, все самцы? -- поинтересовался Блейд.
-- Угу. Никогда никто не видел на одной самки. Но теперьто сюда никто
не сунется! -- девушка на удивление быстро успокоилась. -- Зверье и близко
не подойдет...
-- А еще один такой истребитель!
-- Нет. Леростары всегда охотятся в одиночку. И метят свои участки, так
что никто никогда не полезет на чужую территорию.
-- И все же я буду сторожить, -- покачал головой Блейд.
-- По-моему, есть более приятные занятия, -- надула губки Наоми.
Странник усмехнулся.
-- Осторожность не помешает, -- заметил он. -- Что-то мне не слишком
улыбается проснуться завтра в объятиях этого самого леростара!
-- Тогда ложись! -- с шутливой угрозой в голосе приказала Наоми. --
Лежи и смотри по сторонам, а я...
Ее бойкая ладошка скользнула к чреслам Блейда, а розовый язычок игриво
прошелся по губам странника.
Вскоре он уже лежал на спине, а Наоми, широко раздвинув ноги и усевшись
на него верхом, резвилась во всю, получая желанное удовольствие. Ее стоны и
всхлипывания, наверное, могли бы собрать сюда всех до единого леростаров,
какие только охотились в округе. Для Блейда это было в новинку -- заниматься
любовью с хорошенькой чертовкой и при этом не сводить глаз с теряющихся во
тьме очертаний громадных стволов, не снимая руки с лежащего рядом топора...
* * *
Солнце едва-едва успело отогнать сгустившийся между деревьями мрак,
когда Наоми решительно заявила, что им пора двигаться.
-- Ты же не хочешь, чтобы нас так быстро поймали?
-- Но тебе пора возвращаться, -- напомнил Блейд.
-- Возвращаться? -- девушка презрительно наморщила носик. -- Вот еще!
Там такая скучища!.. А тут -- приключения!
-- Ничего себе "приключения"! -- проворчал Блейд. -- Истребитель
этот... он же нас чуть не сожрал...
-- Так ведь не сожрал же, -- с чисто женским легкомыслием возразила
Наоми.
-- Вообще-то я не собирался все время бегать от твоих сородичей по
здешним лесам, -- заметил странник, когда они с Наоми уже шли широким шагом
на запад. -- Я хочу разобраться в том, что здесь происходит. Кто такие
Слитые? Кому нужна эта нелепая война? Вы же с ними успешно торгуете...
Кстати, почему твоя мать всегда в плаще? И кто твой отец -- тот мужчина,
который всем распоряжался? Ваш вождь?
-- Элия и в самом деле моя мать, -- ответила девушка, -- но отца уже
нет в живых. Погиб в схватке с истребителем... -- она опустила голову.
-- Я сожалею... -- Блейд осторожно тронул предательски дрогнувшее
плечико. -- Извини меня. Я не знал...
-- Брось, что тут извиняться, -- Наоми выпрямилась и провела ладонью по
лицу сверху вниз, словно смывая следы невольной слабости. -- Ты ведь и в
самом деле не знал. Этот мужчина в плаще -- мой дядя. Унаследовал место
отца. Впрочем, говорят, что вождь он неплохой...
-- А зачем они носят плащи и маски? Такой обычай?
-- Да... Откуда это пошло, уж и не вспомнить.
-- Может быть, чтобы скрыть вождей и жриц от Слитых? -- предположил
странник. -- Так ведь эти одеяния выдают их с головой. Сразу ясно, кого надо
хватать... Другое дело, если б такие же плащи носили и все остальные! -- он
помолчал, потом негромко поинтересовался -- А скажи, Наоми... если только
захочешь... твой отец... он погиб, когда истребитель напал именно на него?
На вождя, я имею в виду?
-- Нет... -- не слишком охотно отозвалась девушка. -- Была большая
облава... Леростар выскочил на отца случайно.
-- Понятно, -- кивнул Блейд. -- Прости меня еще раз, Наоми... Но я
действительно должен разобраться.
-- Ладно, забудем!
Некоторое время они шли в молчании.
-- Ты не собираешься сворачивать на север? -- осведомилась девушка. --
А то уже река скоро...
-- Может, я хочу перебраться на другой берег -- прищурился странник.
-- Перебраться? На другой берег? Ну, ты и загнул! -- Наоми
расхохоталась. -- Нас сожрут прежде, чем мы доплывем до середины! Там полно
сторожевых бестий -- и наших, и подпущенных Слитыми. Не успеешь оглянуться,
как даже костей не останется.
-- А почему же эти чудища друг друга не прикончат? -- спросил Блейд.
-- Откуда мне знать? -- Наоми повела плечиками, -- Мать мне ничего не
рассказывала... Обучение должно было начаться только через семь лет.
-- И все же другого шанса у нас все равно не будет, -- заметил
странник. -- Здесь от нас не отступятся. Ведь слова-то своего я не сдержал,
выходит! Не отпустил тебя... Нельзя сказать, что меня это сильно радует...
-- Тебе какое-то слово важнее, чем я? -- мигом ощетинилась Наоми.
-- Ты не понимаешь, -- вполне серьезно возразил Блейд. -- Ты -- одно, а
мое слово -- совсем другое. Но, может, ты сумеешь убедить своих сородичей,
что я -- не марабут? И что меня не стоит жечь на медленном огне?
Девушка помолчала, размышляя. На гладком ее лбу прорезались морщинки,
она забавным жестом приставила палец к виску.
-- А что, ведь это мысль! -- она мгновенно загорелась новой идеей.
-- Только будет разумнее поговорить с ними сначала тебе, -- мягко
заметил Блейд. -- Я бы предпочел переждать где-нибудь в укромном месте.
-- Ты все-таки хочешь от меня отделаться! -- глаза Наоми гневно
блеснули.
Блейд вздохнул про себя. Ох уж эти юные девицы! Только одно на уме -- и
никакой выдержки...
Ему потребовалось немало усилий, чтобы убедить свою спутницу. Заставить
женщину переменить свое мнение посредством логических аргументов -- задача
почти непосильная; однако к полудню Блейд с ней справился.
-- Тогда где же мы встретимся? Как я тебя найду?
-- А ты сама-то знаешь какое-нибудь приметное место не слишком близко
от вашего поселка?
Наоми вновь задумалась.
-- Знаю! -- хлопнула она себя по лбу после недолгого раздумья. --
Конечно, знаю! Горелая тарра! Ну конечно!
-- Горелая тарра? -- Блейд приподнял бровь.
Тарры -- по-нашему деревья, вот эти, что вокруг нас, -- Наоми указала
рукой на ряды краснолистных исполинов. -- Они страшно крепкие и неважно
горят; но лет десять назад, когда я была маленькой, в одно такое дерево
ударила молния и расщепила ствол. Тарра погибла, но стоит до сих пор -- эти
деревья почти не гниют. Она очень заметная. Черная, мертвая, сухая и без
листвы... Сейчас попробую тебя к ней вывести.
Блейд покачал головой.
-- Солнце уже высоко, и твои сородичи тебя заждались. Нам лучше
расстаться; ты только опиши мне поподробнее дорогу к этому дереву, а уж
найти я его и сам смогу.
-- А если ты заблудишься? Нет, так нельзя!
Мысленно странник пожелал этой болтливой девчонке получить от Элии
хорошую порку -- чтобы не спорила все время со старшими.
Горелая тарра высилась на северо-запад от поселка, примерно на полпути
между поселением и Полуночными Болотами. Находившаяся в стороне от обычных
троп охотников и бортников, она и впрямь казалась подходящим местом для
встречи. Правда, чересчур уж подходящим! Весь опыт Блейда подсказывал, что
противник вполне может проделать те же самые умозаключения, и тогда не
миновать беды. Ему не хотелось затевать новую драку, не хотелось убивать; в
конце концов, это не приблизит его к разрешению загадок Гартанга.
Тонкая фигурка Наоми скрылась между исполинских стволов. Девушка
держалась очень уверенно; видимо, обратная дорога через лес ее ничуть не
пугала. Проводив Наоми взглядом, Блейд усмехнулся, поправил мешки за плечами
и прежним упругим волчьим шагом двинулся на север. Он вполне доверял своему
опыту -- горелая тарра никуда не денется. Вот только подходить к ней следует
с осторожностью...
По внутреннему хронометру странника миновало не менее трех часов. Он
оставил позади самое меньшее двенадцать миль; пора было уже начинать
тщательные поиски. Блейд намеревался вскарабкаться на какое-нибудь дерево и
как следует осмотреться. Он отдавал себе отчет, что таким образом можно
потерять много времени, но иного выхода не оставалось.
Первые два восхождения не дали ничего. Сбиться с дороги он не мог --
Блейд отлично умел придерживаться заданного маршрута на незнакомой
местности, значит, он просто еще не дошел.
Так и оказалось. Взобравшись в третий раз на исполинскую тарру,
странник разглядел небольшой разрыв в сплошном море листвы. Присмотревшись,
он заметил торчащие кое-где черные безжизненные ветви. Горелая тарра!
Теперь стоило тщательно проверить, не оказалась ли Элия или кто-то еще
из ее окружения излишне сообразительными. Держа наготове заряженный арбалет,
странник крадучись двинулся к приметному дереву, короткими перебежками
одолевая открытые места. Тихо... тихо... как все тихо! Какая то уж слишком
неестественная тишина... А когда что-то оказывалось "слишком", Блейду это
переставало нравиться.
Он вжался в жесткую кору дерева Теперь горелая тарра предстала перед
ним во всей своей красе, молния прошла от вершины до подножия ствола,
оставив глубокую расщелину. Мертвые корни застыли, словно пытались вырваться
из земли от нестерпимой боли, да так и не сумели. Вокруг ничто не двигалось,
не шевелилось, не было и ощущения чужого взгляда... И все-таки что-то было
не так. Странник застыл, замер в каменной неподвижности, если надо, он
простоит так и час, и два, и три -- пока не поймет, в чем тут дело.
Все было тихо. Неужели интуиция начала подводить? Неужели он сдает и в
этом? Начало мерещиться черт-те что...
И тут позади него раздался легкий, чуть слышный шорох. Так, наверное,
топочут лапки крошечной полевой мыши, когда она бежит по опавшим осенним
листьям, однако напряженный слух странника уловил и этот едва различимый
звук. Тело сработало быстрее разума. Глаза ухватили контуры вынырнувшей
из-за дерева фигуры с копьем, подсознание за считанные доли секунды
вычислило, что это -- не Наоми, и пальцы правой руки тотчас нажали на
спусковой крючок арбалета. Копейщик обхватил руками пронзенный живот и молча
повалился в траву.
И тотчас вокруг воцарился ад. Засада была устроена по всем правилам, и
Блейд должен был признать, что искусством маскировки лесные обитатели вполне
овладели. Пожалуй, их вождь в черном плаще, организовавший эту операцию, мог
бы занять пост инструктора в разведшколе "Секьюрити Сервис"!
Воины, с головы до ног закутанные в накидки с нашитой на ткань корой,
отделялись от стволов, словно сказочные лесные духи. Мелькнули копья и сети,
над головами возбужденно засвистели ширпы, а невдалеке послышался
недовольный басовитый рев -- там скрывался какой-то зверь калибром не меньше
тиранозавра.
Да, Элия и ее сотоварищ вполне заслуживали уважения!
Ясно было, что Блейда попытаются взять живьем, а если нет -- уничтожить
подальше от обжитых мест. Странник не сомневался, что среди воинственного
народа, не представляющего себе мирную жизнь, найти добровольцев-смертников
на подобное дело не так уж сложно -- особенно если пообещать великую
посмертную славу и милость богов...
Падение на руки, перекат, взмах топора -- сверкающее лезвие сносит
голову воина, уже приготовившегося набросить сеть на плечи Блейда. Из
перебитых артерий фонтаном брызнула кровь; перепрыгнув через упавшего,
странник рванулся вперед, стараясь держаться подальше от источника низкого
грозного рычания. Над головой скользнула стремительная тень ширпа; злобно
шипя, тварь попыталась вцепиться в волосы беглеца. Тот не глядя отмахнулся
топором -- раскромсанный кожаный мешок покатился по земле, оставляя за собой
кровавую дорожку. Остальные ширпы, увидев гибель сородича, стали куда
осмотрительнее. Однако нападать на Блейда им было вовсе не обязательно, он
понимал, что сбить этих тварей со следа невозможно, и погоня будет
продолжаться до тех пор, пока его не одолеет усталость. Возможно, ширпы
могли переносить послания; если так, ситуация становилась совсем неприятной.
Долго ли вывести наперехват свежие отряды из поселка?..
Вновь, как и вчера, началось состязание в выносливости. Блейд мчался
ровным неутомимым шагом; а за ним, почти не уступая в быстроте, спешила
облава. Ширпы шныряли над головой странника; скрыться от них не было никакой
возможности. У него оставался только один шанс -- добраться до диких
Полуночных Болот, рассчитывая на то, что туда стражники не сунутся. Похоже,
болотный люд не питал теплых чувств к воинству Элии; там, и только там у
Блейда еще оставались шансы отыскать убежище. Если ему не попадется по
дороге какогонибудь особо зловредного монстра, он вполне может достичь Болот
первым...
Преследователи, похоже, поняли его план. Они наддали ходу, поневоле
прибавил и Блейд. Ширпы, кажется, получили безмолвным приказ атаковать;
забыв об осторожности, они лихо пикировали сверху, целясь клювом и когтями в
затылок беглеца. Не останавливаясь, Блейд отмахивался топором, и вскоре еще
две крылатые твари отправились к своим неведомым праотцам.
Незримое солнце поднималось все выше, ощутимо припекая даже сквозь
плотную кровлю листвы. По лицу Блейда катились первые капли пота, и это было
плохо: он начал уставать. Оставалось надеяться, что и преследователи сейчас
вряд ли намного свежее.
Местность мало-помалу начала понижаться. Странник перемахнул через два
ручейка, которые текли уже не на юг, к Реке, а на север, к Болотам;
вероятно, он уже миновал невысокий водораздел и приближался к границе топей.
Сердце бухало в груди все сильнее и сильнее. Пот заливал глаза, горло
пересохло; трезво оценив ситуацию, Блейд понял, что выдержит еще не более
двух-трех миль.
Вероятно, и беглец, и преследователи были измучены в равной степени.
Однако тарры уже стали редеть, ручейки расширились, по их берегам почетным
караулом встал высокий тростник. Запахло гнилью, стоячей водой; над ухом
тонко зазвенели местные собратья земных москитов.
Леса кончались. Все чаще попадались длинные, протянувшиеся с севера на
юг языки седого мха и лужицы черной воды, темневшие в его сплошном ковре,
тростник достигал уже почти плеча человека. Владения людей кончались;
начиналось поле битвы человека с исконными хозяевами этих земель. Сандалии
Блейда проваливались все глубже, мох постепенно начал уступать место
рыжеватым кочкам, которые, словно островки в океане, со всех сторон были
окружены ржавой мутной водой. Здесь кишмя кишела жизнь. Мелкие змеи поспешно
улепетывали в разные стороны, здоровенная жаба размером с курицу, соблюдая
достоинство, неторопливо сползла с облюбованной кочки, вызывающе
повернувшись к страннику бурым задом.
Блейд бежал короткими зигзагами -- место просматривалось довольно
далеко, и самым разумным для преследователей сейчас было расстрелять дичь из
арбалетов. Эта догадка подтвердилась куда быстрее, чем он рассчитывал, --
над плечом в опасной близости прогудела первая стрела. Пригнувшись, странник
нырнул под защиту высокой тростниковой кулисы; стебли сухо перешептывались,
хотя кругом парило полное безветрие. По черной поверхности воды время от
времени пробегала легкая рябь, словно играла рыба или неведомое чудище
торило путь в мрачной глубине.
Ширпы вновь вспомнили про осторожность; они неотступно кружили над
головой странника, но спускаться уже не дерзали. Более того, пара летучих
бестий следила уже скорее не за беглецом, а за окрестностями. Преследователи
сами опасались местных обитателей, однако погоню упорно не бросали.
Очевидно, на местных чудовищ Элия особых надежд не возлагала. Правда, и
Блейд пока не встретился ни с какими страхами. Он был уже довольно далеко от
края болот, а толстая бурая жаба до сих пор оставалась самым крупным из
попавшихся ему местных обитателей.
Тростниковый коридор завершился, выведя Блейда к небольшому проточному
очерку, со всех сторон окруженному валами седого мха и рыжими кочками. Под
ногами журчала и хлюпала вода -- озерко, словно гигантский спрут, раскинуло
во все стороны десятки щупальцев-протоков. Странник с разбега перепрыгнул
через два или три ручейка, когда вода в озере внезапно забурлила, словно
кто-то сунул в него исполинский невидимый кипятильник. В уши беглеца сверлом
впился нестерпимый визг -- очень высокий, звучащий почти на самом пределе
слышимости; местами он, похоже, переходил в ультразвук.
Ноги странника рванулись вперед так, словно и не было позади целого дня
утомительной гонки. Там, за ним, из глубин поднималось нечто жуткое, чуждое
свету и воздуху этого мира. Потревоженное в своем темном логове в неведомых
безднах Болота, рассерженное чудище вынырнуло на поверхность -- но, кажется,
чуть позднее, чем нужно...
На бегу Блейд обернулся, Озерко перестало существовать; на его месте из
дымящейся зловонными испарениями воронки торчала пятнадцатифутовое тело
твари Вернее, только его верхняя часть, закованная в иссиня-черный
чешуйчатый панцирь, с несколькими хватательными клешнями и извивающимися
щупальцами, точно у земного кальмара, с многочисленными шарами блеклых глаз
на длинных мускулистых стеблях и громадной, истекающей темной слюною пастью.
Приплюснутая голова делала эту тварь схожей с каким-то гигантским гибридом
червя и скорпиона.
Блейд возблагодарен судьбу, что безветрие как раз в этот момент
закончилось. Потянуло ветром с юга; и не успел беглец подивиться тому, что
болотная тварь наделена органами обоняния, как эта черная бестия взвыла --
да так, что он на мгновение оглох. Гигантское длинное тело одним прыжком
вырвалось из воронки, лишенное ног или лап, оно перемещалось как змеиное,
отталкиваясь от почвы упругими извивами, причем -- с поразительным
проворством, оставляя за собой настоящую просеку. Со стороны леса донеслись
отчаянные вопли людей, тут Блейд уже не выдержал и остановился.
Вскарабкавшись на невесть как очутившуюся тут корягу, странник,
похолодев, следил за разыгравшейся перед, ним кровавой трагедией. Оказалось,
что преследователи подобрались к нему куда ближе, чем он рассчитывал -- им
не приходилось петлять. Но теперь это сослужило лесовикам плохую службу.
В несколько прыжков оказавшись среди бросившихся врассыпную людей,
тварь широко раскинула щупальца, вытянувшиеся почти на полтора десятка футов
во все стороны. Мгновение -- и щупальца потянули к пасти сразу пятерых
несчастных. Арбалетчики тщетно разряжали свое оружие -- стрелы отскакивали
от толстой чешуйчатой брони. Не бездействовали и клешни -- они двигались с
такой быстротой, что уклониться или защититься не было никакой возможности.
Каждое движение чудовищных ножниц перерезало человеческое тело пополам;
кровь обильно лилась на кочки и мох, мешаясь с темной болотной водой...
Одна из стрел пробила шар глаза, и разъяренная болью тварь встала на
дыбы, щупальца и клешни заработали словно молоты, обращая в кровавую кашу
все, до чего смогли дотянуться. Первая пятерка схваченных уже исчезла в
страшной утробе; больше в пределах досягаемости никого не осталось.
Уцелевшие рассыпались в разные стороны.
Чудовище замерло, утробно урча. Пробитый стрелой глаз бессильно повис
на своем стебле, источая черную слизь. Избегшие щупалец и клешней люди
разбежались кто куда, не двигался и монстр. Его тело окутывал пар,
вырывавшийся время от времени из-под костяного гребня вдоль хребта;
обитающий в глубоких подземных водах монстр вряд ли мог долго находиться на
воздухе.
Наконец чудовище шевельнулось. Громадная пасть припала к земле, жадно
втягивая размозженные людские останки, когда со всех сторон посыпались
стрелы. Лесовики явно не собирались оставлять тварь безнаказанной.
Арбалетчики били, целясь в глаза и мягкие ткани вокруг провала рта.
Первый же залп оставил страшилище разом без двух зрительных шаров;
последовавший сразу за ним второй -- еще без одного.
Раздался жалобный, полный муки вой. Бросив вожделенную добычу, тварь
прежними громадными прыжками рванулась назад, к той воронке, из которой
возникла десятью минутами раньше. Блейду пришлось включить с места четвертую
скорость, спасаясь от монстра, однако тварь уже не помышляла о добыче.
Поспешно перегнувшись, она нырнула в заполненную мутной жижей дыру и с
громким всплеском скрылась.
Однако свое дело бестия все-таки сделала. Была ли она специально
поднята из логова каким-то неведомым способом или все случившееся произошло
вследствие стечения обстоятельств -- Блейду узнать было так и не суждено.
Болота пробудились. В их глубинах жизнь шла по своим законам, не менее
кровавым и жестоким, чем на поверхности. Легионы неведомых тварей обитали в
толщах теплой, богатой растительностью воды, и каждый там сражался со всеми
и против всех. Но, бывало, неразумные твари Нижнего Мира объединялись --
когда человек, их извечный враг, вторгался в запретные владения болотных
монстров. Можно было только догадываться, какие битвы разыгрывались здесь; и
одновременно -- воздать должное тем из людского рода, что стояли насмерть в
этих сражениях...
Справа от Блейда с треском разорвался тростниковый занавес; на
странника в упор уставилась пара маленьких красноватых глазок, принадлежащих
здоровенной шишковатой ящерице высотой в холке около пяти футов и длиной не
меньше пятнадцати. Подобно только что скрывшемуся земноводному монстру,
ящерица имела пару хватательных щупалец примерно по четыре фута каждое.
Пасть приоткрылась, длинный темно-алый язык пробежал по верхней губе --
тварь словно облизывалась. Пока она предавалась сему приятному занятию,
Блейд бросился в атаку. Холодное, в липкой слизи щупальце охватило левое
плечо и руку -- странник перерубил хватательную конечность одним ударом
топора. Ящерица отпрянула; из обрубка вытекала пузырящаяся жижа. На тупой
морде рептилии отразилось нечто похожее на изумление; этот дракон как будто
не чувствовал боли. Упреждая бросок массивного тела, Блейд сплеча рубанул
ящерицу по морде, сразу отскочив в сторону -- и вовремя, потому что
тварь-таки прыгнула, несмотря на рану.
Она промахнулась, но жесткая шкура ободрала кожу на бедре странника.
Прежде, чем хищник успел развернуться, в его боку появилась еще одна
глубокая рана; темная кровь, обильно оросила мох.
Кто знает, как сложился бы этот бой для Блейда, но, привлеченные
запахом теплой крови, к месту сражения стали подтягиваться и другие желающие
принять участие в дележе возможной добычи. Слева на небольшую, покрытую мхам
полянку, окруженную высокими зарослями тростника, неспешно выбралась
здоровенная жаба, ростом, наверное, с быка. Голова ее была увенчана парой
грозных рогов, в широченной пасти виднелся туго свернутый комок длинного
языка.
Раздумывала жаба недолго; несмотря на не слишком интеллектуальный вид,
она быстро сообразила, чью сторону следует принять в этой схватке. Конечно,
если начать охоту за этим двуногим, так потом еще придется с ящерицей
драться, а вот если удастся вместе с человеком завалить болотного дракона...
Тут поживы всем хватит!
Хлопнув, словно пастушеский кнут, язык жабы ударил прямо в морду
раненой ящерице. "Выстрел" оказался точен -- глаз был выдран вместе с
немалым куском мяса, тотчас исчезнувшим в жабьей глотке. Однако на свою беду
жаба оказалась прямо на пути противника, и следующим прыжком дракон
опрокинул не в меру сообразительную добытчицу. Уцелевшее щупальце оплело
голову жабы, передние лапы ящерицы, вооруженные солидными когтями, рвали
бока врага, а зубастая пасть пыталась добраться до глотки поверженной
добычи.
Этого шанса упускать не стоило, и топор Блейда тут же врезался в шею
напавшего на него первым чудовища. Лезвие рассекло шкуру и мышцы; странник
моментально нанес второй удар в то же самое место. На сей раз топор добрался
до скрытых глубоко в плоти артерий и нервных столбов. Ящерица забилась в
агонии; третий удар раскроил ей череп, но и Блейд упал, получив по ногам
хлещущим во все стороны хвостом.
Раненная, но отнюдь не утратившая от этого аппетита жаба забарахталась,
выбираясь из-под неподвижной туши врага. Длинная безгубая пасть припала к
глубокой ране на шее ящерицы, спеша высосать тепловатую кровь. Очевидно, это
был специфический жабий деликатес...
-- Ладно, приятель, -- тяжело дыша, бросил жабе Блейд. -- Спасибо тебе
за помощь и приятного аппетита... а я пошел.
Ему давно уже следовало сделать это. Переполошилось все близлежащее
болото; во мху так и мелькали треугольные головы змей, с разных сторон
доносились малоприятное курлыканье и глухой рев. Хищники, которым не было
нужды скрываться, оповещали всех, что не потерпят нарушений субординации в
своих владениях.
Проскользнув через оставленный ящерицей проход в тростнике, Блейд
помчался прочь со всей быстротой, на какую только способны были его
измученные ноги. Местные обитатели проявляли излишний интерес к его скромной
персоне; лучше было держаться от столь назойливых поклонников подальше.
Однако долго бежать в прежнем темпе он уже не смог. Ноги проваливались
все глубже и глубже; каждый следующий шаг мог стать роковым. Поневоле
Блейд кое-как оттащил тяжелое, словно свинцом налитое тело подальше от
костра, чтобы не так воняло. Похоже, его авторитет в глазах Наоми поднялся
до самых небес Гартанга.
-- Теперь-то я точно уверена, что ты -- не марабут! -- торжествующе
заявила она, повисая на шее странника. -- Иначе леростар никогда бы не напал
на нас!
-- Мы с ним долго играли в "кто кого переглядит", -- заметил странник.
-- И на меня он почему-то не бросился. Прыгнул на тебя...
-- Ясное дело, -- мрачно бросила Наоми. -- Он бы убил меня... а потом
бы изнасиловал. Или сначала изнасиловал, а потом сожрал. Все твари Слитых
сдвинутые по этой части.
-- Они что же, все самцы? -- поинтересовался Блейд.
-- Угу. Никогда никто не видел на одной самки. Но теперьто сюда никто
не сунется! -- девушка на удивление быстро успокоилась. -- Зверье и близко
не подойдет...
-- А еще один такой истребитель!
-- Нет. Леростары всегда охотятся в одиночку. И метят свои участки, так
что никто никогда не полезет на чужую территорию.
-- И все же я буду сторожить, -- покачал головой Блейд.
-- По-моему, есть более приятные занятия, -- надула губки Наоми.
Странник усмехнулся.
-- Осторожность не помешает, -- заметил он. -- Что-то мне не слишком
улыбается проснуться завтра в объятиях этого самого леростара!
-- Тогда ложись! -- с шутливой угрозой в голосе приказала Наоми. --
Лежи и смотри по сторонам, а я...
Ее бойкая ладошка скользнула к чреслам Блейда, а розовый язычок игриво
прошелся по губам странника.
Вскоре он уже лежал на спине, а Наоми, широко раздвинув ноги и усевшись
на него верхом, резвилась во всю, получая желанное удовольствие. Ее стоны и
всхлипывания, наверное, могли бы собрать сюда всех до единого леростаров,
какие только охотились в округе. Для Блейда это было в новинку -- заниматься
любовью с хорошенькой чертовкой и при этом не сводить глаз с теряющихся во
тьме очертаний громадных стволов, не снимая руки с лежащего рядом топора...
* * *
Солнце едва-едва успело отогнать сгустившийся между деревьями мрак,
когда Наоми решительно заявила, что им пора двигаться.
-- Ты же не хочешь, чтобы нас так быстро поймали?
-- Но тебе пора возвращаться, -- напомнил Блейд.
-- Возвращаться? -- девушка презрительно наморщила носик. -- Вот еще!
Там такая скучища!.. А тут -- приключения!
-- Ничего себе "приключения"! -- проворчал Блейд. -- Истребитель
этот... он же нас чуть не сожрал...
-- Так ведь не сожрал же, -- с чисто женским легкомыслием возразила
Наоми.
-- Вообще-то я не собирался все время бегать от твоих сородичей по
здешним лесам, -- заметил странник, когда они с Наоми уже шли широким шагом
на запад. -- Я хочу разобраться в том, что здесь происходит. Кто такие
Слитые? Кому нужна эта нелепая война? Вы же с ними успешно торгуете...
Кстати, почему твоя мать всегда в плаще? И кто твой отец -- тот мужчина,
который всем распоряжался? Ваш вождь?
-- Элия и в самом деле моя мать, -- ответила девушка, -- но отца уже
нет в живых. Погиб в схватке с истребителем... -- она опустила голову.
-- Я сожалею... -- Блейд осторожно тронул предательски дрогнувшее
плечико. -- Извини меня. Я не знал...
-- Брось, что тут извиняться, -- Наоми выпрямилась и провела ладонью по
лицу сверху вниз, словно смывая следы невольной слабости. -- Ты ведь и в
самом деле не знал. Этот мужчина в плаще -- мой дядя. Унаследовал место
отца. Впрочем, говорят, что вождь он неплохой...
-- А зачем они носят плащи и маски? Такой обычай?
-- Да... Откуда это пошло, уж и не вспомнить.
-- Может быть, чтобы скрыть вождей и жриц от Слитых? -- предположил
странник. -- Так ведь эти одеяния выдают их с головой. Сразу ясно, кого надо
хватать... Другое дело, если б такие же плащи носили и все остальные! -- он
помолчал, потом негромко поинтересовался -- А скажи, Наоми... если только
захочешь... твой отец... он погиб, когда истребитель напал именно на него?
На вождя, я имею в виду?
-- Нет... -- не слишком охотно отозвалась девушка. -- Была большая
облава... Леростар выскочил на отца случайно.
-- Понятно, -- кивнул Блейд. -- Прости меня еще раз, Наоми... Но я
действительно должен разобраться.
-- Ладно, забудем!
Некоторое время они шли в молчании.
-- Ты не собираешься сворачивать на север? -- осведомилась девушка. --
А то уже река скоро...
-- Может, я хочу перебраться на другой берег -- прищурился странник.
-- Перебраться? На другой берег? Ну, ты и загнул! -- Наоми
расхохоталась. -- Нас сожрут прежде, чем мы доплывем до середины! Там полно
сторожевых бестий -- и наших, и подпущенных Слитыми. Не успеешь оглянуться,
как даже костей не останется.
-- А почему же эти чудища друг друга не прикончат? -- спросил Блейд.
-- Откуда мне знать? -- Наоми повела плечиками, -- Мать мне ничего не
рассказывала... Обучение должно было начаться только через семь лет.
-- И все же другого шанса у нас все равно не будет, -- заметил
странник. -- Здесь от нас не отступятся. Ведь слова-то своего я не сдержал,
выходит! Не отпустил тебя... Нельзя сказать, что меня это сильно радует...
-- Тебе какое-то слово важнее, чем я? -- мигом ощетинилась Наоми.
-- Ты не понимаешь, -- вполне серьезно возразил Блейд. -- Ты -- одно, а
мое слово -- совсем другое. Но, может, ты сумеешь убедить своих сородичей,
что я -- не марабут? И что меня не стоит жечь на медленном огне?
Девушка помолчала, размышляя. На гладком ее лбу прорезались морщинки,
она забавным жестом приставила палец к виску.
-- А что, ведь это мысль! -- она мгновенно загорелась новой идеей.
-- Только будет разумнее поговорить с ними сначала тебе, -- мягко
заметил Блейд. -- Я бы предпочел переждать где-нибудь в укромном месте.
-- Ты все-таки хочешь от меня отделаться! -- глаза Наоми гневно
блеснули.
Блейд вздохнул про себя. Ох уж эти юные девицы! Только одно на уме -- и
никакой выдержки...
Ему потребовалось немало усилий, чтобы убедить свою спутницу. Заставить
женщину переменить свое мнение посредством логических аргументов -- задача
почти непосильная; однако к полудню Блейд с ней справился.
-- Тогда где же мы встретимся? Как я тебя найду?
-- А ты сама-то знаешь какое-нибудь приметное место не слишком близко
от вашего поселка?
Наоми вновь задумалась.
-- Знаю! -- хлопнула она себя по лбу после недолгого раздумья. --
Конечно, знаю! Горелая тарра! Ну конечно!
-- Горелая тарра? -- Блейд приподнял бровь.
Тарры -- по-нашему деревья, вот эти, что вокруг нас, -- Наоми указала
рукой на ряды краснолистных исполинов. -- Они страшно крепкие и неважно
горят; но лет десять назад, когда я была маленькой, в одно такое дерево
ударила молния и расщепила ствол. Тарра погибла, но стоит до сих пор -- эти
деревья почти не гниют. Она очень заметная. Черная, мертвая, сухая и без
листвы... Сейчас попробую тебя к ней вывести.
Блейд покачал головой.
-- Солнце уже высоко, и твои сородичи тебя заждались. Нам лучше
расстаться; ты только опиши мне поподробнее дорогу к этому дереву, а уж
найти я его и сам смогу.
-- А если ты заблудишься? Нет, так нельзя!
Мысленно странник пожелал этой болтливой девчонке получить от Элии
хорошую порку -- чтобы не спорила все время со старшими.
Горелая тарра высилась на северо-запад от поселка, примерно на полпути
между поселением и Полуночными Болотами. Находившаяся в стороне от обычных
троп охотников и бортников, она и впрямь казалась подходящим местом для
встречи. Правда, чересчур уж подходящим! Весь опыт Блейда подсказывал, что
противник вполне может проделать те же самые умозаключения, и тогда не
миновать беды. Ему не хотелось затевать новую драку, не хотелось убивать; в
конце концов, это не приблизит его к разрешению загадок Гартанга.
Тонкая фигурка Наоми скрылась между исполинских стволов. Девушка
держалась очень уверенно; видимо, обратная дорога через лес ее ничуть не
пугала. Проводив Наоми взглядом, Блейд усмехнулся, поправил мешки за плечами
и прежним упругим волчьим шагом двинулся на север. Он вполне доверял своему
опыту -- горелая тарра никуда не денется. Вот только подходить к ней следует
с осторожностью...
По внутреннему хронометру странника миновало не менее трех часов. Он
оставил позади самое меньшее двенадцать миль; пора было уже начинать
тщательные поиски. Блейд намеревался вскарабкаться на какое-нибудь дерево и
как следует осмотреться. Он отдавал себе отчет, что таким образом можно
потерять много времени, но иного выхода не оставалось.
Первые два восхождения не дали ничего. Сбиться с дороги он не мог --
Блейд отлично умел придерживаться заданного маршрута на незнакомой
местности, значит, он просто еще не дошел.
Так и оказалось. Взобравшись в третий раз на исполинскую тарру,
странник разглядел небольшой разрыв в сплошном море листвы. Присмотревшись,
он заметил торчащие кое-где черные безжизненные ветви. Горелая тарра!
Теперь стоило тщательно проверить, не оказалась ли Элия или кто-то еще
из ее окружения излишне сообразительными. Держа наготове заряженный арбалет,
странник крадучись двинулся к приметному дереву, короткими перебежками
одолевая открытые места. Тихо... тихо... как все тихо! Какая то уж слишком
неестественная тишина... А когда что-то оказывалось "слишком", Блейду это
переставало нравиться.
Он вжался в жесткую кору дерева Теперь горелая тарра предстала перед
ним во всей своей красе, молния прошла от вершины до подножия ствола,
оставив глубокую расщелину. Мертвые корни застыли, словно пытались вырваться
из земли от нестерпимой боли, да так и не сумели. Вокруг ничто не двигалось,
не шевелилось, не было и ощущения чужого взгляда... И все-таки что-то было
не так. Странник застыл, замер в каменной неподвижности, если надо, он
простоит так и час, и два, и три -- пока не поймет, в чем тут дело.
Все было тихо. Неужели интуиция начала подводить? Неужели он сдает и в
этом? Начало мерещиться черт-те что...
И тут позади него раздался легкий, чуть слышный шорох. Так, наверное,
топочут лапки крошечной полевой мыши, когда она бежит по опавшим осенним
листьям, однако напряженный слух странника уловил и этот едва различимый
звук. Тело сработало быстрее разума. Глаза ухватили контуры вынырнувшей
из-за дерева фигуры с копьем, подсознание за считанные доли секунды
вычислило, что это -- не Наоми, и пальцы правой руки тотчас нажали на
спусковой крючок арбалета. Копейщик обхватил руками пронзенный живот и молча
повалился в траву.
И тотчас вокруг воцарился ад. Засада была устроена по всем правилам, и
Блейд должен был признать, что искусством маскировки лесные обитатели вполне
овладели. Пожалуй, их вождь в черном плаще, организовавший эту операцию, мог
бы занять пост инструктора в разведшколе "Секьюрити Сервис"!
Воины, с головы до ног закутанные в накидки с нашитой на ткань корой,
отделялись от стволов, словно сказочные лесные духи. Мелькнули копья и сети,
над головами возбужденно засвистели ширпы, а невдалеке послышался
недовольный басовитый рев -- там скрывался какой-то зверь калибром не меньше
тиранозавра.
Да, Элия и ее сотоварищ вполне заслуживали уважения!
Ясно было, что Блейда попытаются взять живьем, а если нет -- уничтожить
подальше от обжитых мест. Странник не сомневался, что среди воинственного
народа, не представляющего себе мирную жизнь, найти добровольцев-смертников
на подобное дело не так уж сложно -- особенно если пообещать великую
посмертную славу и милость богов...
Падение на руки, перекат, взмах топора -- сверкающее лезвие сносит
голову воина, уже приготовившегося набросить сеть на плечи Блейда. Из
перебитых артерий фонтаном брызнула кровь; перепрыгнув через упавшего,
странник рванулся вперед, стараясь держаться подальше от источника низкого
грозного рычания. Над головой скользнула стремительная тень ширпа; злобно
шипя, тварь попыталась вцепиться в волосы беглеца. Тот не глядя отмахнулся
топором -- раскромсанный кожаный мешок покатился по земле, оставляя за собой
кровавую дорожку. Остальные ширпы, увидев гибель сородича, стали куда
осмотрительнее. Однако нападать на Блейда им было вовсе не обязательно, он
понимал, что сбить этих тварей со следа невозможно, и погоня будет
продолжаться до тех пор, пока его не одолеет усталость. Возможно, ширпы
могли переносить послания; если так, ситуация становилась совсем неприятной.
Долго ли вывести наперехват свежие отряды из поселка?..
Вновь, как и вчера, началось состязание в выносливости. Блейд мчался
ровным неутомимым шагом; а за ним, почти не уступая в быстроте, спешила
облава. Ширпы шныряли над головой странника; скрыться от них не было никакой
возможности. У него оставался только один шанс -- добраться до диких
Полуночных Болот, рассчитывая на то, что туда стражники не сунутся. Похоже,
болотный люд не питал теплых чувств к воинству Элии; там, и только там у
Блейда еще оставались шансы отыскать убежище. Если ему не попадется по
дороге какогонибудь особо зловредного монстра, он вполне может достичь Болот
первым...
Преследователи, похоже, поняли его план. Они наддали ходу, поневоле
прибавил и Блейд. Ширпы, кажется, получили безмолвным приказ атаковать;
забыв об осторожности, они лихо пикировали сверху, целясь клювом и когтями в
затылок беглеца. Не останавливаясь, Блейд отмахивался топором, и вскоре еще
две крылатые твари отправились к своим неведомым праотцам.
Незримое солнце поднималось все выше, ощутимо припекая даже сквозь
плотную кровлю листвы. По лицу Блейда катились первые капли пота, и это было
плохо: он начал уставать. Оставалось надеяться, что и преследователи сейчас
вряд ли намного свежее.
Местность мало-помалу начала понижаться. Странник перемахнул через два
ручейка, которые текли уже не на юг, к Реке, а на север, к Болотам;
вероятно, он уже миновал невысокий водораздел и приближался к границе топей.
Сердце бухало в груди все сильнее и сильнее. Пот заливал глаза, горло
пересохло; трезво оценив ситуацию, Блейд понял, что выдержит еще не более
двух-трех миль.
Вероятно, и беглец, и преследователи были измучены в равной степени.
Однако тарры уже стали редеть, ручейки расширились, по их берегам почетным
караулом встал высокий тростник. Запахло гнилью, стоячей водой; над ухом
тонко зазвенели местные собратья земных москитов.
Леса кончались. Все чаще попадались длинные, протянувшиеся с севера на
юг языки седого мха и лужицы черной воды, темневшие в его сплошном ковре,
тростник достигал уже почти плеча человека. Владения людей кончались;
начиналось поле битвы человека с исконными хозяевами этих земель. Сандалии
Блейда проваливались все глубже, мох постепенно начал уступать место
рыжеватым кочкам, которые, словно островки в океане, со всех сторон были
окружены ржавой мутной водой. Здесь кишмя кишела жизнь. Мелкие змеи поспешно
улепетывали в разные стороны, здоровенная жаба размером с курицу, соблюдая
достоинство, неторопливо сползла с облюбованной кочки, вызывающе
повернувшись к страннику бурым задом.
Блейд бежал короткими зигзагами -- место просматривалось довольно
далеко, и самым разумным для преследователей сейчас было расстрелять дичь из
арбалетов. Эта догадка подтвердилась куда быстрее, чем он рассчитывал, --
над плечом в опасной близости прогудела первая стрела. Пригнувшись, странник
нырнул под защиту высокой тростниковой кулисы; стебли сухо перешептывались,
хотя кругом парило полное безветрие. По черной поверхности воды время от
времени пробегала легкая рябь, словно играла рыба или неведомое чудище
торило путь в мрачной глубине.
Ширпы вновь вспомнили про осторожность; они неотступно кружили над
головой странника, но спускаться уже не дерзали. Более того, пара летучих
бестий следила уже скорее не за беглецом, а за окрестностями. Преследователи
сами опасались местных обитателей, однако погоню упорно не бросали.
Очевидно, на местных чудовищ Элия особых надежд не возлагала. Правда, и
Блейд пока не встретился ни с какими страхами. Он был уже довольно далеко от
края болот, а толстая бурая жаба до сих пор оставалась самым крупным из
попавшихся ему местных обитателей.
Тростниковый коридор завершился, выведя Блейда к небольшому проточному
очерку, со всех сторон окруженному валами седого мха и рыжими кочками. Под
ногами журчала и хлюпала вода -- озерко, словно гигантский спрут, раскинуло
во все стороны десятки щупальцев-протоков. Странник с разбега перепрыгнул
через два или три ручейка, когда вода в озере внезапно забурлила, словно
кто-то сунул в него исполинский невидимый кипятильник. В уши беглеца сверлом
впился нестерпимый визг -- очень высокий, звучащий почти на самом пределе
слышимости; местами он, похоже, переходил в ультразвук.
Ноги странника рванулись вперед так, словно и не было позади целого дня
утомительной гонки. Там, за ним, из глубин поднималось нечто жуткое, чуждое
свету и воздуху этого мира. Потревоженное в своем темном логове в неведомых
безднах Болота, рассерженное чудище вынырнуло на поверхность -- но, кажется,
чуть позднее, чем нужно...
На бегу Блейд обернулся, Озерко перестало существовать; на его месте из
дымящейся зловонными испарениями воронки торчала пятнадцатифутовое тело
твари Вернее, только его верхняя часть, закованная в иссиня-черный
чешуйчатый панцирь, с несколькими хватательными клешнями и извивающимися
щупальцами, точно у земного кальмара, с многочисленными шарами блеклых глаз
на длинных мускулистых стеблях и громадной, истекающей темной слюною пастью.
Приплюснутая голова делала эту тварь схожей с каким-то гигантским гибридом
червя и скорпиона.
Блейд возблагодарен судьбу, что безветрие как раз в этот момент
закончилось. Потянуло ветром с юга; и не успел беглец подивиться тому, что
болотная тварь наделена органами обоняния, как эта черная бестия взвыла --
да так, что он на мгновение оглох. Гигантское длинное тело одним прыжком
вырвалось из воронки, лишенное ног или лап, оно перемещалось как змеиное,
отталкиваясь от почвы упругими извивами, причем -- с поразительным
проворством, оставляя за собой настоящую просеку. Со стороны леса донеслись
отчаянные вопли людей, тут Блейд уже не выдержал и остановился.
Вскарабкавшись на невесть как очутившуюся тут корягу, странник,
похолодев, следил за разыгравшейся перед, ним кровавой трагедией. Оказалось,
что преследователи подобрались к нему куда ближе, чем он рассчитывал -- им
не приходилось петлять. Но теперь это сослужило лесовикам плохую службу.
В несколько прыжков оказавшись среди бросившихся врассыпную людей,
тварь широко раскинула щупальца, вытянувшиеся почти на полтора десятка футов
во все стороны. Мгновение -- и щупальца потянули к пасти сразу пятерых
несчастных. Арбалетчики тщетно разряжали свое оружие -- стрелы отскакивали
от толстой чешуйчатой брони. Не бездействовали и клешни -- они двигались с
такой быстротой, что уклониться или защититься не было никакой возможности.
Каждое движение чудовищных ножниц перерезало человеческое тело пополам;
кровь обильно лилась на кочки и мох, мешаясь с темной болотной водой...
Одна из стрел пробила шар глаза, и разъяренная болью тварь встала на
дыбы, щупальца и клешни заработали словно молоты, обращая в кровавую кашу
все, до чего смогли дотянуться. Первая пятерка схваченных уже исчезла в
страшной утробе; больше в пределах досягаемости никого не осталось.
Уцелевшие рассыпались в разные стороны.
Чудовище замерло, утробно урча. Пробитый стрелой глаз бессильно повис
на своем стебле, источая черную слизь. Избегшие щупалец и клешней люди
разбежались кто куда, не двигался и монстр. Его тело окутывал пар,
вырывавшийся время от времени из-под костяного гребня вдоль хребта;
обитающий в глубоких подземных водах монстр вряд ли мог долго находиться на
воздухе.
Наконец чудовище шевельнулось. Громадная пасть припала к земле, жадно
втягивая размозженные людские останки, когда со всех сторон посыпались
стрелы. Лесовики явно не собирались оставлять тварь безнаказанной.
Арбалетчики били, целясь в глаза и мягкие ткани вокруг провала рта.
Первый же залп оставил страшилище разом без двух зрительных шаров;
последовавший сразу за ним второй -- еще без одного.
Раздался жалобный, полный муки вой. Бросив вожделенную добычу, тварь
прежними громадными прыжками рванулась назад, к той воронке, из которой
возникла десятью минутами раньше. Блейду пришлось включить с места четвертую
скорость, спасаясь от монстра, однако тварь уже не помышляла о добыче.
Поспешно перегнувшись, она нырнула в заполненную мутной жижей дыру и с
громким всплеском скрылась.
Однако свое дело бестия все-таки сделала. Была ли она специально
поднята из логова каким-то неведомым способом или все случившееся произошло
вследствие стечения обстоятельств -- Блейду узнать было так и не суждено.
Болота пробудились. В их глубинах жизнь шла по своим законам, не менее
кровавым и жестоким, чем на поверхности. Легионы неведомых тварей обитали в
толщах теплой, богатой растительностью воды, и каждый там сражался со всеми
и против всех. Но, бывало, неразумные твари Нижнего Мира объединялись --
когда человек, их извечный враг, вторгался в запретные владения болотных
монстров. Можно было только догадываться, какие битвы разыгрывались здесь; и
одновременно -- воздать должное тем из людского рода, что стояли насмерть в
этих сражениях...
Справа от Блейда с треском разорвался тростниковый занавес; на
странника в упор уставилась пара маленьких красноватых глазок, принадлежащих
здоровенной шишковатой ящерице высотой в холке около пяти футов и длиной не
меньше пятнадцати. Подобно только что скрывшемуся земноводному монстру,
ящерица имела пару хватательных щупалец примерно по четыре фута каждое.
Пасть приоткрылась, длинный темно-алый язык пробежал по верхней губе --
тварь словно облизывалась. Пока она предавалась сему приятному занятию,
Блейд бросился в атаку. Холодное, в липкой слизи щупальце охватило левое
плечо и руку -- странник перерубил хватательную конечность одним ударом
топора. Ящерица отпрянула; из обрубка вытекала пузырящаяся жижа. На тупой
морде рептилии отразилось нечто похожее на изумление; этот дракон как будто
не чувствовал боли. Упреждая бросок массивного тела, Блейд сплеча рубанул
ящерицу по морде, сразу отскочив в сторону -- и вовремя, потому что
тварь-таки прыгнула, несмотря на рану.
Она промахнулась, но жесткая шкура ободрала кожу на бедре странника.
Прежде, чем хищник успел развернуться, в его боку появилась еще одна
глубокая рана; темная кровь, обильно оросила мох.
Кто знает, как сложился бы этот бой для Блейда, но, привлеченные
запахом теплой крови, к месту сражения стали подтягиваться и другие желающие
принять участие в дележе возможной добычи. Слева на небольшую, покрытую мхам
полянку, окруженную высокими зарослями тростника, неспешно выбралась
здоровенная жаба, ростом, наверное, с быка. Голова ее была увенчана парой
грозных рогов, в широченной пасти виднелся туго свернутый комок длинного
языка.
Раздумывала жаба недолго; несмотря на не слишком интеллектуальный вид,
она быстро сообразила, чью сторону следует принять в этой схватке. Конечно,
если начать охоту за этим двуногим, так потом еще придется с ящерицей
драться, а вот если удастся вместе с человеком завалить болотного дракона...
Тут поживы всем хватит!
Хлопнув, словно пастушеский кнут, язык жабы ударил прямо в морду
раненой ящерице. "Выстрел" оказался точен -- глаз был выдран вместе с
немалым куском мяса, тотчас исчезнувшим в жабьей глотке. Однако на свою беду
жаба оказалась прямо на пути противника, и следующим прыжком дракон
опрокинул не в меру сообразительную добытчицу. Уцелевшее щупальце оплело
голову жабы, передние лапы ящерицы, вооруженные солидными когтями, рвали
бока врага, а зубастая пасть пыталась добраться до глотки поверженной
добычи.
Этого шанса упускать не стоило, и топор Блейда тут же врезался в шею
напавшего на него первым чудовища. Лезвие рассекло шкуру и мышцы; странник
моментально нанес второй удар в то же самое место. На сей раз топор добрался
до скрытых глубоко в плоти артерий и нервных столбов. Ящерица забилась в
агонии; третий удар раскроил ей череп, но и Блейд упал, получив по ногам
хлещущим во все стороны хвостом.
Раненная, но отнюдь не утратившая от этого аппетита жаба забарахталась,
выбираясь из-под неподвижной туши врага. Длинная безгубая пасть припала к
глубокой ране на шее ящерицы, спеша высосать тепловатую кровь. Очевидно, это
был специфический жабий деликатес...
-- Ладно, приятель, -- тяжело дыша, бросил жабе Блейд. -- Спасибо тебе
за помощь и приятного аппетита... а я пошел.
Ему давно уже следовало сделать это. Переполошилось все близлежащее
болото; во мху так и мелькали треугольные головы змей, с разных сторон
доносились малоприятное курлыканье и глухой рев. Хищники, которым не было
нужды скрываться, оповещали всех, что не потерпят нарушений субординации в
своих владениях.
Проскользнув через оставленный ящерицей проход в тростнике, Блейд
помчался прочь со всей быстротой, на какую только способны были его
измученные ноги. Местные обитатели проявляли излишний интерес к его скромной
персоне; лучше было держаться от столь назойливых поклонников подальше.
Однако долго бежать в прежнем темпе он уже не смог. Ноги проваливались
все глубже и глубже; каждый следующий шаг мог стать роковым. Поневоле