--------------------
* странствие двадцать третье *
Оригинальный текст на русском Дж. Ларда
Сборник героико-приключенческой фантастики.
ОСЕНЬ РИЧАРДА БЛЕЙДА. Спб. -- АО "ВИС", 1994.
OCR: Сергей Васильченко
---------------------------------------------------------------
Июль -- август 1979 по времени Земли
Дж. Лард, оригинальный русский текст
Ричард Блейд, откинувшись на спинку кресла под низко нависавшим
колпаком коммуникатора, мрачно оглядел компьютерный зал.
Настроение у него было неважное. После возвращения из Ханнара ему
удалось отдохнуть всего лишь месяц, хотя его двадцать второе странствие
отнюдь не выглядело легкой прогулкой. Вместе с великой армией великого
ханнарского завоевателя, местного Аттилы или Александра Македонского, он
прошел не одну тысячу миль, одновременно двигаясь вверх по служебной
лестнице. Он начал свой поход низшим из низших, "гасильщиком", в чьи
обязанности входило добивать раненых врагов огромной дубиной, закончил же
его генералом, вторым лицом в войске после великого владыки, грозного,
непобедимого, бессмертного.
Что касается бессмертия, тут можно было бы еще поспорить, как у всех
людей, у воинственного властелина имелась шея, которую Блейд в подходящий
момент и перерезал, избавив многих и многих в Ханнаре от лютой смерти, от
рабства, насилия и наглого грабежа. Легионы же грозного повелителя, когда
Блейд лицезрел их в последний раз, подыхали от голода и жажды в пустыне -- в
наиболее бесплодной и жуткой местности на всей планете, куда он сам и завел
армию. Жестокая мера, безусловно, но чтобы прекратить нашествие саранчи,
лучше всего лишить ее пищи.
Из тех пылающих песков Блейд выбрался только с помощью телепортатора,
сообщив Лейтону, что закончил свои дела в Ханнаре и мечтает вернуться домой.
Месячный отпуск, проведенный в Дорсете, едва позволил ему восстановить силы,
первую неделю он пил, пил и пил, словно желая утопить в кокаколе, соках,
чае, пиве и минеральной воде воспоминания о страшной пустыне под обжигающим
солнцем. Потом странник пришел в себя и начал постепенно интересоваться
окружающим -- насколько к этому располагала ненастная погода ранней весны.
Но едва он снова обрел вкус к жизни, как Лейтон вызвал своего подопытного
кролика в Лондон, и весь апрель, май и июнь полетели к черту. Можно сказать,
еще дальше, ибо Блейду пришлось вынести бесчисленное множество медицинских
процедур и проверок. Затем его, как всегда, пихнули в кресло, потребовав,
чтобы он отправился в Азалту. Интересно, что он там будет делать без
телепортатора?
Угрюмо ухмыльнувшись, странник уставился на лорда Лейтона, с привычным
автоматизмом фиксируя изменения, произошедшие с его светлостью. Увы, старик
выглядел не самым лучшим образом! Он пытался бодриться, однако с каждым
месяцем это получалось все хуже и хуже. Вроде бы глаза его все так же
сверкали, а знаменитая воркотня и язвительный сарказм попрежнему приводили
ассистентов в священный трепет, -- однако Блейд прекрасно понимал, что этот
наигранный страх -- одна лишь видимость, дань уважения сотрудников к своему
чудаковатому и престарелому шефу. Весьма престарелому! Недавно его светлости
стукнуло восемьдесят шесть, и никто бы не дал ему ни годом меньше.
А ведь они любят его, подумалось Блейду, когда он бросил косой взгляд
на суетившихся у пульта помощников. Любят и берегут, хотя кому удавалось
уберечь человека от старости? Тем не менее разум Лейтона, как и в прежние
времена, оставался непревзойденным. То, что его мозг успевал переваривать за
неделю, другой специалист не смог бы усвоить и за десять лет; и все же с
каждым месяцем, с каждым днем ассистенты и помощники его светлости начинали
играть все более и более важную роль в проекте "Измерение Икс". Теперь, уже
у компьютера священнодействовал не только сам старый профессор; все чаще и
чаще ему приходилось поручать эту процедуру молодым сотрудникам. Но самое
главное -- запуск -- Лейтон не доверял никому.
Странник попытался отвлечься от этих грустных дум о бренности земной,
настроиться на то, что произойдет сейчас, вскоре, через десять минут или
четверть часа. Впрочем, все будет как обычно. Обжигающая волна боли, к
которой он никак не может привыкнуть, тьма, холод, нескончаемый полет сквозь
неведомые пространства, пробуждение... И -- новый мир! Мир, что ждет его
там, за гранью земных небес, мир, который на месяц или два станет для него
домом... Возможно, более дорогим, чем Земля...
Он не хотел лгать самому себе: у него почти не оставалось якорей --
родной реальности. Тех якорей, что привязывают человека к определенному
месту, к городу или стране; живых якорей, без которых ни город, ни страну
нельзя считать родиной. Дж., любивший его как сына и почти такой же древний,
как Лейтон... его светлость, еще один старый ворчун... Два старика и
трехлетняя малышка Аста, которая, по сути дела, принадлежала миру Земли не
больше, чем сам Блейд. Других близких людей у него здесь не осталось.
Конечно, были коллеги, приятели, подружки; но Измерение Икс властно
требовало своей платы -- и притом по самой высокой цене, какую только
способен уплатить человек. Оно лишило его женщины, которую он любил, на
которой мечтал жениться; оно медленно, но верно выстраивало непробиваемую
стену между ним, странником, повидавшим невиданное, и теми, кто окружал его
здесь, на Земле.
Блейд пошевелился, всколыхнув провода, что свисали с металлического
конуса над ним, и вздохнул. И эти мысли тоже были грустными! А самой
печальной из всех, самой гнетущей и тяжкой, как всегда, оставалась мысль о
времени. О времени, которое течет так стремительно, так быстро и исчезает,
словно вода, жадно впитанная песком ханнарской пустыни!
Да, не только Лейтон старел! Ричарду Блейду не хотелось ни думать, ни
вспоминать о том, что и ему самому уже пошел пятый десяток. Конечно, во всем
ханнарском войске не нашлось бы бойца, который рискнул бы скрестить с ним
меч или потягаться на секирах; и ни один из этих солдат не обогнал бы его в
пешей атаке, не смог бы скакать, сутками не слезая с седла, или переплыть
реку шириной с Миссисипи. Никто в Ханнаре не сумел бы этого сделать -- как и
в Киртане, Брегге, Иглстазе и прочих мирах, которые он посетил с тех пор,
как был отпразднован его сорокалетний юбилей. Но почему-то такие соображения
совсем не утешали Блейда, не позволяли забыть, что тот проклятый юбилей уже
был отпразднован.
Он не щадил себя на тренировках, не давая ни малейшей поблажки; на всех
контрольных испытаниях и тестах он показывал результаты, которыми могли бы
гордиться атлеты, моложе его на десять, пятнадцать, двадцать лет; его
могучее тело попрежнему стойко сопротивлялось времени -- и все же он
медленно, шаг за шагом, сдавал одну позицию за другой. Пока что это
отступление оставалось заметным лишь для самого Блейда -- седой волосок там,
намек на морщинку -- здесь, -- однако он не обманывал себя. Еще несколько
лет, и... Что же дальше? Чем он станет заниматься, когда закроются двери в
иные миры? Когда спидинг, его врожденный волшебный дар, исчезнет или
ослабеет настолько, что каждое новое путешествие окажется выбором между
сумасшествием, потерей памяти или смертью?
Усилием воли странник отогнал мрачные мысли. Они мешали
сосредоточиться, мешали думать о главном; наконец, они просто унижали его,
Ричарда Блейда! Унижали одним лишь фактом своего появления!
-- Ну, Ричард, вы готовы? -- услышал он голос Лейтона. Вопрос,
разумеется, был чисто риторическим. Конечно, он готов! И он помнит все, о
чем его светлость толковал последнюю неделю. Задание представлялось бы ему
несложным, если б не два момента: переход в совершенно определенный мир и
транспортировка оттуда совершенно определенных объектов. И то, и другое, по
мнению Ричарда Блейда, было весьма сомнительным.
Впрочем, тут он ничего не мог поделать: приказы не обсуждают.
* * *
Уже второй раз Лейтон пытался заслать его на Азалту -- по настоянию
военных чинов. Они, разумеется, не знали, откуда был вывезен тот
великолепной конструкции карабин, что послужил прототипом для оружейных
заводов Бирмингема, но каким-то шестым чувством догадывались, что в тайном
сундучке лорда Лейтона найдется еще немало чудес. И с каждым годом они
становились все настойчивей!
Впрочем, они платили -- и немало; после шумной истории с вывезенной с
Азалты автоматической винтовкой на лорда Лейтона пролился настоящий золотой
дождь. Генеральный штаб настаивал на продолжении работ в том же направлении,
понимая под сим добычу образцов военной техники и технологии. Откуда? Это
было покрыто мраком тайны, которая, тем не менее, не умаляла практической
важности результатов. Военные, завладев азалтским трофеем Блейда, долго
пытались выяснить, у кого же из потенциальных противников была похищена эта
разработка; русский отдел разведслужбы все отрицал, специалистыоружейники
только разводили руками. Наконец из генштаба поступило личное, совершенно
секретное письмо его светлости, в котором от старика требовали разъяснений.
Пришлось обратиться к премьер-министру; тот цыкнул на любопытствующих, и
вопросы прекратились.
Однако поднявшийся шум в конце концов вынудил Лейтона к кое-каким
опрометчивым обещаниям -- насчет самонаводящихся миниракет,
усовершенствованных вертолетных двигателей и систем стабилизации,
суперскорострельных пулеметов и истребителей с вертикальным стартом. Вся эта
техника в изобилии имелась на Азалте -- как и чудо-компьютеры, боевые лазеры
и защитные скафандры фантастической прочности; вот только как до нее
добраться? Как воспроизвести такую настройку компьютера, чтобы Ричард Блейд
вновь очутился в мире вердольских демократий, крапских федераций и ортанских
империй, который он так скоропалительно покинул?
Дело это казалось заведомо безнадежным. Прошло пять лет, и после того
азалтского вояжа странник совершил уже не одно путешествие, но нажим со
стороны военных не ослабевал; лорд Лейтон скрепя сердце вновь и вновь был
вынужден возвращаться к этой проблеме. Дж., непосредственному начальнику
Блейда и шефу спецотдела МИ6А, довольно долго удавалось держать армейцев на
необходимой дистанции, однако и он не мог творить чудеса: всякий раз, когда
Лейтон отвечал резкостью на очередной меморандум военных, из каких-то
неведомых глубин, не то из казначейства, не то из парламентских комитетов,
не то из еще каких-то органов, порождения классического британского
бюрократизма, возникали бесчисленные проверочные комиссии. Порой их не мог
сдержать даже премьер-министр!
Такие попытки были весьма опасны и чреваты неприятными последствиями.
Как бы глубоко не был законспирирован проект, каким бы плотным занавесом
тайны не пыталось закамуфлировать его высшее руководство страны, какой-то
минимум сведений неизбежно просачивался наружу -- причем, как правило, в
совершенно невинных на первый взгляд формах. Платежные ведомости,
транспортные накладные, заказы и закупки оборудования -- все это оставляло
вполне вещественные следы, и тут уже поделать ничего было нельзя.
К тому же его светлость вполне понимал и разделял заботы военных. Гонка
вооружений продолжалась, ни русские, ни американцы не жалели денег на новые
разработки -- и разве мог такой патриот доброй старой Англии, как Лейтон,
оставаться в стороне? Конечно, он ворчал и возмущался, но, не прекращая
усилий, совершенствовал свою установку, пытаясь повысить точность настройки
и справиться наконец с естественным "шумом" электронных схем. Впрочем, для
его светлости не являлось тайной, что свести ошибку к нулю в принципе
невозможно.
Правда, существовала и другая возможность -- спейсер. Этот крохотный
датчик аварийного возврата, который обычно имплантировали Блейду под кожу,
обеспечивал обратную связь с компьютером, так что странник мог в некоторой
степени влиять на точку финиша, представляя себе образ той реальности, в
которую хотел попасть. Спейсер уже использовался неоднократно -- во время
путешествий в Берглион, в фантасмагорический мир Двух Галактик, в Вордхолм,
Уркху и Зазеркалье -- мир, очень похожий на Землю, который Блейд посетил
весной семьдесят седьмого года, во время своего девятнадцатого странствия.
Уже во время первой попытки выяснилось, что спейсер столь же опасен,
сколь и полезен; дело в том, что непроизвольные мысли Блейда в момент старта
могли забросить его буквально к дьяволу на рога. Так, отправляясь в
четвертую экспедицию, он представил себе беломраморный барельеф -- и попал в
белый мир, в снежный ледяной Берглион, где едва не замерз насмерть в первые
же минуты. С тех пор странника нередко преследовала жуткая мысль: что
случилось бы, если б он вообразил нечто красное! Он мог очутиться в жерле
вулкана, на какой-нибудь огненной планете или прямо на сковородке у Сатаны!
В таком случае, даже если бы ему удалось нажать на спейсер, он трижды успел
бы изжариться за те секунды, которые требовались для возвращения.
Второй эксперимент со спейсером был проведен в марте семьдесят первого
года, когда Лейтон попытался целенаправленно заслать своего гонца в
какой-нибудь технологически развитый мир. Его светлость решил, что если
Блейд, снабженный спейсером, вообразит в момент старта некие чудеса
цивилизации -- к примеру, звездные корабли и хрустальные города то он с
большой долей вероятности окажется в нужном месте. Перед самим же странником
вставали две проблемы: представить обобщенный образ подобного мира будущего
и не скатиться ненароком к опасному видению адского огня.
Чтобы сформировать у своего испытателя надлежащий ход мыслей, Лейтон
велел ему в начале 1971 года перечитать огромное количество
научно-фантастических романов. Прототипом желаемой реальности был избран мир
Двух Галактик, описанный в сериале "Дока" Смита о ленсменах, галактических
полицейских, ибо в нем имелось все, что нужно -- космические корабли,
роботы, сокрушительное оружие, самые невероятные достижения науки и техники.
В момент старта Блейд попытался вообразить эти чудеса, причем с самым
неожиданным результатом: подобного мира просто не оказалось -- во всей
бесконечной совокупности измерений! Странник впал в гипнотический транс и,
под воздействием компьютера, просмотрел серию весьма забавных сновидений, в
которых он как бы перевоплотился в одного из героев-ленсменов.
Третий и самый удачный опыт был произведен в апреле семьдесят третьего
года; тогда Блейд попал прямо по нужному адресу, в мир Синих Звезд. Правда,
адрес этот оказался точным и совершенно определенным. В Талзане страннику
удалось похитить (или завоевать в честном бою) комплект десантного
снаряжения Защитника паллатов; в нем, среди прочих любопытных устройств, был
обнаружен прибор, воспроизводящий изображение -- нечто вроде крохотного
видеомагнитофона. Эту игрушку передали американским специалистам, которым
удалось выжать из нее ряд картин усыпанных звездами небес иных миров. Одна
из них была чрезвычайно зрелищной -- девять ярких синих огоньков, почти
повторявших привычные очертания Созвездия Кассиопеи. По некоторым причинам
мир, раскинувшийся под этим ночным небом, представлял значительный интерес,
и Блейд добился у Лейтона согласия на новый эксперимент со спейсером. В
момент старта он представил себе отпечатавшуюся в памяти картину звездного
неба и попал в нужную реальность, в мир Вордхолма и Райдбара.
В результате четвертой попытки Блейд очутился в Уркхе. В тот раз он
снова попробовал представить себе звездолеты и хрустальные замки, а также
чудесные заповедники, где высокоразвитые аборигены холят и лелеют местную
фауну и флору, -- и очутился на планете, где имелись степи, леса, реки и
масса самых разнообразных животных. Но во всем остальном Уркха была
примитивным первобытным миром, прозябавшим на уровне земного палеолита.
Пятый опыт, проведенный в семьдесят седьмом году, тоже закончился
крахом. Тогда Блейд впервые попытался вернуться в Азалту, но не сумел
вообразить обобщенный образ этого мира и очнулся в Зазеркалье.
Сегодня предпринималась вторая попытка. По зрелом размышлении его
светлость решил, что Блейду необходимо представить то огромное здание в
лесу, куда он был доставлен для самого первого допроса. Сей научный центр
являлся секретнейшим объектом Великой Демократии Вердолас, и странник
понимал, чем рискует -- вердольские десантники могли выследить его и
выловить в первые же минуты после прибытия. Вдобавок он отправлялся в путь
без телепортатора, то есть полностью безоружным и беззащитным. Лорд Лейтон
полагал, что одновременная имплантация двух датчиков, связанных со спейсером
и ТЛ-3, сопряжена с риском, и потому Блейду пришлось распрощаться с Малышом
Тилом, так хорошо послужившем ему в Киртане и Ханнаре.
* * *
Воспоминания о прошлых неудачах заставили лицо странника еще больше
помрачнеть. Воистину, сегодня был черный день -- в голове крутились одни
невеселые мысли: то о провале предыдущих операций со спейсером, то о
пошатнувшемся здоровье Лейтона, то о собственном одиночестве и надвигающейся
старости. Ричард Блейд не был суеверен, но, находясь в подобном настроении,
он не ждал ничего хорошего и от своей очередной экспедиции.
-- Ну, Ричард, вы готовы? -- повторил Лейтон. Его сухие тонкие пальцы
быстро ощупали грудь и плечи странника, проверяя надежность закрепления
контактов, все-таки его светлость не до конца доверял своим ассистентам.
-- Готов, сэр, -- буркнул Блейд, -- насколько можно быть готовым в
такой ситуации.
Лорд Лейтон задумчиво уставился на него.
-- Я все понимаю, мой дорогой. Согласен, что без телепортатора вы
будете чувствовать себя в Азалте неуверенно. Однако постарайтесь прихватить
хоть что-нибудь! Не вертолет, не танк, но хотя бы клочок ткани от скафандра,
о котором вы рассказывали! Или ручной лазер... Когда вы будете в Азалте...
-- Сначала надо попасть туда, -- прервал его светлость Блейд. -- Мне
этого никто не гарантировал.
-- Ну так соберитесь с мыслями! -- Лейтон отошел от него и остановился,
положив руку на пусковой рычаг. -- Представьте, Ричард, здание в лесу...
огромный параллелепипед с плоской крышей, на которую садятся вертолеты...
вокруг -- свободное пространство, за ним -- деревья... так, как вы
описывали... здание центра -- серая громада без окон, с блестящими
металлическими полосами по фасаду... Давайте же, мой дорогой! Одно усилие --
и вы в Азалте!
"Дьявол ее забери, -- подумал Блейд, представив описанную Лейтоном
картину. -- Вместе с этим проклятым центром!"
На миг он вообразил себя пилотом боевой машины, атакующей вердольский
центр; здание возникло перед ним в перекрестье прицела, и в следующую
секунду он нажал клавишу пуска ракет. Залп! Сокрушительный взрыв! Беззвучная
вспышка пламени, и гигантская серая колонна центра, расколовшись напополам,
стала медленно оседать вниз.
Огромным усилием воли Блейд подавил крамольное видение, но было поздно.
Он так и не понял в тот момент, что же произошло; казалось, в помещении
подземного бункера лорда Лейтона с громким треском внезапно перегорели все
лампы. Короткая яркая вспышка, тотчас сменившаяся полумраком -- будто
автомат отключил цепи питания осветительных приборов и тут же задействовал
аварийную сеть.
На Блейда обрушилась знакомая боль, прокатилась по всему телу, раздирая
нервы, плоть и мозг, и разум странника начал меркнуть. "Что произошло? --
успел подумать он. -- Короткое замыкание?"
Затем Ричард Блейд погрузился в беспамятство.
Он переплыл океан боли и мук и открыл глаза.
Было темно, тепло и тихо; с черного неба, из невидимых туч, сеял мелкий
тепловатый дождик. Крошечные капельки воды скатывались по обнаженному телу
Блейда; преодолевая слабость и головокружение (все труднее даются с годами
эти переходы, что ни говори, все труднее!), он пошарил вокруг руками.
Трава... Мягкая и шелковистая трава, полное впечатление, что лежишь на
громадном роскошном покрывале. Это было приятно, и Блейд позволил себе на
мгновение расслабиться -- позволил то, чего никогда не допустил бы раньше.
Впрочем, теперь он был уже не тем тридцатитрехлетним юнцом, что некогда
очутился в Альбе, первой из реальностей Измерения Икс, которую он посетил.
Да, с годами пришли опыт и мудрость. И уверенность! Вытянувшись на траве в
расслабленной позе, он знал, чувствовал -- опасности поблизости нет. Пока
нет! Можно не спеша прийти в себя, собраться с силами...
Мало-помалу глаза привыкли к темноте. Блейд огляделся. Он лежал посреди
округлой поляны, окруженной громадными деревьями, напоминавшими земные вязы,
только куда выше и толще. Их кроны терялись в ночном мраке; корни тоже
окутывала темнота. Сзади, в самом центре прогалины, маячило что-то высокое,
вытянутое вверх, массивное. Скала... Скала, похожая на то здание, которое он
пытался представить.
Блейд скривил губы в мрачной усмешке -- похоже, эксперимент вновь
закончился блистательным провалом. То короткое замыкание... Наверняка
полетела к черту вся тонкая настройка электронных контуров! Не вызвал ли он
ее, вообразив тот нелепый взрыв? Возможно... Где же он тогда очутился? Об
этом оставалось только гадать. И кто знает, как перенес все случившееся
спейсер -- устройство нежное и деликатное...
Впрочем, долго рассуждать на эти темы странник вовсе не собирался;
нужно было отыскать надежное убежище и дождаться рассвета. Да, опасности
сейчас нет -- пока нет; но кто знает, какие ночные гости могут наведаться на
сию уединенную полянку?
Недолго думая, Блейд направился к окружавшим прогалину деревьям. Они и
впрямь оказались невероятно толсты, не менее десяти-двенадцати футов в
диаметре, некогда гладкую кору избороздили глубокие трещины, но сама она при
этом сохранила первозданную прочность кованой стали. Подниматься было легко,
подтянувшись на руках, странник ухватился за нижнюю ветвь толщиной в
человеческий торс и стал карабкаться наверх, точно по лестнице.
Вокруг шумела под легким ветерком почти невидимая листва, прикрывая
Блейда огромным шатром; выбрав развилку поудобнее, он привалился спиной к
стволу и спокойно уснул. Ни в каких страховочных веревках он не нуждался,
ветви вокруг были огромными и прочными.
Ночь прошла спокойно. Где-то в непроглядном море темной листвы чуть
слышно перекликались незримые птахи, время от времени доносился легкий
шелест маленьких крыльев. Воистину, здесь "все дышало покоем", как сказал бы
поэт... И странник мирно спал -- так же, как в лесах Талзаны, Иглстаза или
Триречья; лес всегда казался ему добрым другом, надежным убежищем, символом
безопасности.
Наутро Блейд пробудился свежим и бодрым, словно провел эту ночь в
удобной постели, а не на жестких ветвях дерева. Что-то неведомое было
разлито в здешнем воздухе, что-то бодрящее, тонизирующее, веселящее кровь.
Блейд легко, словно двадцатилетний юноша, соскользнул вниз, к шелковистой
траве, и с наслаждением потянулся. На сей раз Измерение Икс встретило его
совсем не дурно... Впрочем, странник не обольщался; Катраз, Брегга и
Меотида, прекрасная, незабываемая Меотида, тоже встречали его ласковым
солнечным светом и ароматами цветущих лугов и лесов.
Немного размявшись, Блейд вышел на середину поляны, к самой скале. Пока
у него не было никакого определенного плана, и шаги эти -- от кольца
деревьев к центру травянисто-зеленого круга и серой каменной глыбе -- он
сделал чисто машинально. Было просто приятно ступать по мягкой, шелковистой
траве, вдыхая пряные лесные запахи... Странник уже стоял на самой середине
открытого пространства, когда внезапно заметил у себя под самыми ногами
четкие отпечатки могучих звериных лап. И притом это были не просто лапы! На
них имелось нечто вроде подбитых гвоздями подков.
Блейд присел на корточки, приложил к следу ладонь. Размеры этого
верхового животного поражали! Нечто среднее между быком и слоном. Четко
отпечаталась широкая пята, на пальцы же как будто надет металлический
башмак... И ширина шага... Потрясающе! Хвоста нет, так что, скорее всего,
это не ящер вроде тиранозавра или ему подобной твари. И как на удивление
бесшумно двигалась этакая громадина! Блейд, привыкший спать очень чутко, не
услышал ни звука! Хорошо еще, что эта тварь его не учуяла...
Пригибаясь, странник пошел по следу. Сперва неведомый зверь, казалось,
просто брел через поляну; однако, не дойдя двух десятков футов до ее
границы, внезапно и резко свернул -- прямиком к тому самому дереву, на
котором Блейд устроился на ночлег. Чудовище постояло некоторое время у
подножия лесного исполина, а потом тихо-мирно удалилось... Любопытно!
Нельзя сказать, что Блейда обрадовало это открытие. Его учуяли и
обнаружили; следовательно, о появлении чужеземца уже стало известно местным
хозяевам... И раз они, эти хозяева, не сочли нужным немедленно захватить
пришельца, значит, за ним наблюдают. Быть может, даже сейчас.
Как бы то ни было, главная задача сейчас -- выбраться из чащобы. Блейд
уже почти не сомневался, что этот мир -- отнюдь не Азалта. Короткое
замыкание даром не проходит, с некоторым злорадством решил он. Вот
преотличнейший случай для его светлости выкачать из казны еще пару-тройку
миллионов на усовершенствование "пусковых контуров"...
* странствие двадцать третье *
Оригинальный текст на русском Дж. Ларда
Сборник героико-приключенческой фантастики.
ОСЕНЬ РИЧАРДА БЛЕЙДА. Спб. -- АО "ВИС", 1994.
OCR: Сергей Васильченко
---------------------------------------------------------------
Июль -- август 1979 по времени Земли
Дж. Лард, оригинальный русский текст
Ричард Блейд, откинувшись на спинку кресла под низко нависавшим
колпаком коммуникатора, мрачно оглядел компьютерный зал.
Настроение у него было неважное. После возвращения из Ханнара ему
удалось отдохнуть всего лишь месяц, хотя его двадцать второе странствие
отнюдь не выглядело легкой прогулкой. Вместе с великой армией великого
ханнарского завоевателя, местного Аттилы или Александра Македонского, он
прошел не одну тысячу миль, одновременно двигаясь вверх по служебной
лестнице. Он начал свой поход низшим из низших, "гасильщиком", в чьи
обязанности входило добивать раненых врагов огромной дубиной, закончил же
его генералом, вторым лицом в войске после великого владыки, грозного,
непобедимого, бессмертного.
Что касается бессмертия, тут можно было бы еще поспорить, как у всех
людей, у воинственного властелина имелась шея, которую Блейд в подходящий
момент и перерезал, избавив многих и многих в Ханнаре от лютой смерти, от
рабства, насилия и наглого грабежа. Легионы же грозного повелителя, когда
Блейд лицезрел их в последний раз, подыхали от голода и жажды в пустыне -- в
наиболее бесплодной и жуткой местности на всей планете, куда он сам и завел
армию. Жестокая мера, безусловно, но чтобы прекратить нашествие саранчи,
лучше всего лишить ее пищи.
Из тех пылающих песков Блейд выбрался только с помощью телепортатора,
сообщив Лейтону, что закончил свои дела в Ханнаре и мечтает вернуться домой.
Месячный отпуск, проведенный в Дорсете, едва позволил ему восстановить силы,
первую неделю он пил, пил и пил, словно желая утопить в кокаколе, соках,
чае, пиве и минеральной воде воспоминания о страшной пустыне под обжигающим
солнцем. Потом странник пришел в себя и начал постепенно интересоваться
окружающим -- насколько к этому располагала ненастная погода ранней весны.
Но едва он снова обрел вкус к жизни, как Лейтон вызвал своего подопытного
кролика в Лондон, и весь апрель, май и июнь полетели к черту. Можно сказать,
еще дальше, ибо Блейду пришлось вынести бесчисленное множество медицинских
процедур и проверок. Затем его, как всегда, пихнули в кресло, потребовав,
чтобы он отправился в Азалту. Интересно, что он там будет делать без
телепортатора?
Угрюмо ухмыльнувшись, странник уставился на лорда Лейтона, с привычным
автоматизмом фиксируя изменения, произошедшие с его светлостью. Увы, старик
выглядел не самым лучшим образом! Он пытался бодриться, однако с каждым
месяцем это получалось все хуже и хуже. Вроде бы глаза его все так же
сверкали, а знаменитая воркотня и язвительный сарказм попрежнему приводили
ассистентов в священный трепет, -- однако Блейд прекрасно понимал, что этот
наигранный страх -- одна лишь видимость, дань уважения сотрудников к своему
чудаковатому и престарелому шефу. Весьма престарелому! Недавно его светлости
стукнуло восемьдесят шесть, и никто бы не дал ему ни годом меньше.
А ведь они любят его, подумалось Блейду, когда он бросил косой взгляд
на суетившихся у пульта помощников. Любят и берегут, хотя кому удавалось
уберечь человека от старости? Тем не менее разум Лейтона, как и в прежние
времена, оставался непревзойденным. То, что его мозг успевал переваривать за
неделю, другой специалист не смог бы усвоить и за десять лет; и все же с
каждым месяцем, с каждым днем ассистенты и помощники его светлости начинали
играть все более и более важную роль в проекте "Измерение Икс". Теперь, уже
у компьютера священнодействовал не только сам старый профессор; все чаще и
чаще ему приходилось поручать эту процедуру молодым сотрудникам. Но самое
главное -- запуск -- Лейтон не доверял никому.
Странник попытался отвлечься от этих грустных дум о бренности земной,
настроиться на то, что произойдет сейчас, вскоре, через десять минут или
четверть часа. Впрочем, все будет как обычно. Обжигающая волна боли, к
которой он никак не может привыкнуть, тьма, холод, нескончаемый полет сквозь
неведомые пространства, пробуждение... И -- новый мир! Мир, что ждет его
там, за гранью земных небес, мир, который на месяц или два станет для него
домом... Возможно, более дорогим, чем Земля...
Он не хотел лгать самому себе: у него почти не оставалось якорей --
родной реальности. Тех якорей, что привязывают человека к определенному
месту, к городу или стране; живых якорей, без которых ни город, ни страну
нельзя считать родиной. Дж., любивший его как сына и почти такой же древний,
как Лейтон... его светлость, еще один старый ворчун... Два старика и
трехлетняя малышка Аста, которая, по сути дела, принадлежала миру Земли не
больше, чем сам Блейд. Других близких людей у него здесь не осталось.
Конечно, были коллеги, приятели, подружки; но Измерение Икс властно
требовало своей платы -- и притом по самой высокой цене, какую только
способен уплатить человек. Оно лишило его женщины, которую он любил, на
которой мечтал жениться; оно медленно, но верно выстраивало непробиваемую
стену между ним, странником, повидавшим невиданное, и теми, кто окружал его
здесь, на Земле.
Блейд пошевелился, всколыхнув провода, что свисали с металлического
конуса над ним, и вздохнул. И эти мысли тоже были грустными! А самой
печальной из всех, самой гнетущей и тяжкой, как всегда, оставалась мысль о
времени. О времени, которое течет так стремительно, так быстро и исчезает,
словно вода, жадно впитанная песком ханнарской пустыни!
Да, не только Лейтон старел! Ричарду Блейду не хотелось ни думать, ни
вспоминать о том, что и ему самому уже пошел пятый десяток. Конечно, во всем
ханнарском войске не нашлось бы бойца, который рискнул бы скрестить с ним
меч или потягаться на секирах; и ни один из этих солдат не обогнал бы его в
пешей атаке, не смог бы скакать, сутками не слезая с седла, или переплыть
реку шириной с Миссисипи. Никто в Ханнаре не сумел бы этого сделать -- как и
в Киртане, Брегге, Иглстазе и прочих мирах, которые он посетил с тех пор,
как был отпразднован его сорокалетний юбилей. Но почему-то такие соображения
совсем не утешали Блейда, не позволяли забыть, что тот проклятый юбилей уже
был отпразднован.
Он не щадил себя на тренировках, не давая ни малейшей поблажки; на всех
контрольных испытаниях и тестах он показывал результаты, которыми могли бы
гордиться атлеты, моложе его на десять, пятнадцать, двадцать лет; его
могучее тело попрежнему стойко сопротивлялось времени -- и все же он
медленно, шаг за шагом, сдавал одну позицию за другой. Пока что это
отступление оставалось заметным лишь для самого Блейда -- седой волосок там,
намек на морщинку -- здесь, -- однако он не обманывал себя. Еще несколько
лет, и... Что же дальше? Чем он станет заниматься, когда закроются двери в
иные миры? Когда спидинг, его врожденный волшебный дар, исчезнет или
ослабеет настолько, что каждое новое путешествие окажется выбором между
сумасшествием, потерей памяти или смертью?
Усилием воли странник отогнал мрачные мысли. Они мешали
сосредоточиться, мешали думать о главном; наконец, они просто унижали его,
Ричарда Блейда! Унижали одним лишь фактом своего появления!
-- Ну, Ричард, вы готовы? -- услышал он голос Лейтона. Вопрос,
разумеется, был чисто риторическим. Конечно, он готов! И он помнит все, о
чем его светлость толковал последнюю неделю. Задание представлялось бы ему
несложным, если б не два момента: переход в совершенно определенный мир и
транспортировка оттуда совершенно определенных объектов. И то, и другое, по
мнению Ричарда Блейда, было весьма сомнительным.
Впрочем, тут он ничего не мог поделать: приказы не обсуждают.
* * *
Уже второй раз Лейтон пытался заслать его на Азалту -- по настоянию
военных чинов. Они, разумеется, не знали, откуда был вывезен тот
великолепной конструкции карабин, что послужил прототипом для оружейных
заводов Бирмингема, но каким-то шестым чувством догадывались, что в тайном
сундучке лорда Лейтона найдется еще немало чудес. И с каждым годом они
становились все настойчивей!
Впрочем, они платили -- и немало; после шумной истории с вывезенной с
Азалты автоматической винтовкой на лорда Лейтона пролился настоящий золотой
дождь. Генеральный штаб настаивал на продолжении работ в том же направлении,
понимая под сим добычу образцов военной техники и технологии. Откуда? Это
было покрыто мраком тайны, которая, тем не менее, не умаляла практической
важности результатов. Военные, завладев азалтским трофеем Блейда, долго
пытались выяснить, у кого же из потенциальных противников была похищена эта
разработка; русский отдел разведслужбы все отрицал, специалистыоружейники
только разводили руками. Наконец из генштаба поступило личное, совершенно
секретное письмо его светлости, в котором от старика требовали разъяснений.
Пришлось обратиться к премьер-министру; тот цыкнул на любопытствующих, и
вопросы прекратились.
Однако поднявшийся шум в конце концов вынудил Лейтона к кое-каким
опрометчивым обещаниям -- насчет самонаводящихся миниракет,
усовершенствованных вертолетных двигателей и систем стабилизации,
суперскорострельных пулеметов и истребителей с вертикальным стартом. Вся эта
техника в изобилии имелась на Азалте -- как и чудо-компьютеры, боевые лазеры
и защитные скафандры фантастической прочности; вот только как до нее
добраться? Как воспроизвести такую настройку компьютера, чтобы Ричард Блейд
вновь очутился в мире вердольских демократий, крапских федераций и ортанских
империй, который он так скоропалительно покинул?
Дело это казалось заведомо безнадежным. Прошло пять лет, и после того
азалтского вояжа странник совершил уже не одно путешествие, но нажим со
стороны военных не ослабевал; лорд Лейтон скрепя сердце вновь и вновь был
вынужден возвращаться к этой проблеме. Дж., непосредственному начальнику
Блейда и шефу спецотдела МИ6А, довольно долго удавалось держать армейцев на
необходимой дистанции, однако и он не мог творить чудеса: всякий раз, когда
Лейтон отвечал резкостью на очередной меморандум военных, из каких-то
неведомых глубин, не то из казначейства, не то из парламентских комитетов,
не то из еще каких-то органов, порождения классического британского
бюрократизма, возникали бесчисленные проверочные комиссии. Порой их не мог
сдержать даже премьер-министр!
Такие попытки были весьма опасны и чреваты неприятными последствиями.
Как бы глубоко не был законспирирован проект, каким бы плотным занавесом
тайны не пыталось закамуфлировать его высшее руководство страны, какой-то
минимум сведений неизбежно просачивался наружу -- причем, как правило, в
совершенно невинных на первый взгляд формах. Платежные ведомости,
транспортные накладные, заказы и закупки оборудования -- все это оставляло
вполне вещественные следы, и тут уже поделать ничего было нельзя.
К тому же его светлость вполне понимал и разделял заботы военных. Гонка
вооружений продолжалась, ни русские, ни американцы не жалели денег на новые
разработки -- и разве мог такой патриот доброй старой Англии, как Лейтон,
оставаться в стороне? Конечно, он ворчал и возмущался, но, не прекращая
усилий, совершенствовал свою установку, пытаясь повысить точность настройки
и справиться наконец с естественным "шумом" электронных схем. Впрочем, для
его светлости не являлось тайной, что свести ошибку к нулю в принципе
невозможно.
Правда, существовала и другая возможность -- спейсер. Этот крохотный
датчик аварийного возврата, который обычно имплантировали Блейду под кожу,
обеспечивал обратную связь с компьютером, так что странник мог в некоторой
степени влиять на точку финиша, представляя себе образ той реальности, в
которую хотел попасть. Спейсер уже использовался неоднократно -- во время
путешествий в Берглион, в фантасмагорический мир Двух Галактик, в Вордхолм,
Уркху и Зазеркалье -- мир, очень похожий на Землю, который Блейд посетил
весной семьдесят седьмого года, во время своего девятнадцатого странствия.
Уже во время первой попытки выяснилось, что спейсер столь же опасен,
сколь и полезен; дело в том, что непроизвольные мысли Блейда в момент старта
могли забросить его буквально к дьяволу на рога. Так, отправляясь в
четвертую экспедицию, он представил себе беломраморный барельеф -- и попал в
белый мир, в снежный ледяной Берглион, где едва не замерз насмерть в первые
же минуты. С тех пор странника нередко преследовала жуткая мысль: что
случилось бы, если б он вообразил нечто красное! Он мог очутиться в жерле
вулкана, на какой-нибудь огненной планете или прямо на сковородке у Сатаны!
В таком случае, даже если бы ему удалось нажать на спейсер, он трижды успел
бы изжариться за те секунды, которые требовались для возвращения.
Второй эксперимент со спейсером был проведен в марте семьдесят первого
года, когда Лейтон попытался целенаправленно заслать своего гонца в
какой-нибудь технологически развитый мир. Его светлость решил, что если
Блейд, снабженный спейсером, вообразит в момент старта некие чудеса
цивилизации -- к примеру, звездные корабли и хрустальные города то он с
большой долей вероятности окажется в нужном месте. Перед самим же странником
вставали две проблемы: представить обобщенный образ подобного мира будущего
и не скатиться ненароком к опасному видению адского огня.
Чтобы сформировать у своего испытателя надлежащий ход мыслей, Лейтон
велел ему в начале 1971 года перечитать огромное количество
научно-фантастических романов. Прототипом желаемой реальности был избран мир
Двух Галактик, описанный в сериале "Дока" Смита о ленсменах, галактических
полицейских, ибо в нем имелось все, что нужно -- космические корабли,
роботы, сокрушительное оружие, самые невероятные достижения науки и техники.
В момент старта Блейд попытался вообразить эти чудеса, причем с самым
неожиданным результатом: подобного мира просто не оказалось -- во всей
бесконечной совокупности измерений! Странник впал в гипнотический транс и,
под воздействием компьютера, просмотрел серию весьма забавных сновидений, в
которых он как бы перевоплотился в одного из героев-ленсменов.
Третий и самый удачный опыт был произведен в апреле семьдесят третьего
года; тогда Блейд попал прямо по нужному адресу, в мир Синих Звезд. Правда,
адрес этот оказался точным и совершенно определенным. В Талзане страннику
удалось похитить (или завоевать в честном бою) комплект десантного
снаряжения Защитника паллатов; в нем, среди прочих любопытных устройств, был
обнаружен прибор, воспроизводящий изображение -- нечто вроде крохотного
видеомагнитофона. Эту игрушку передали американским специалистам, которым
удалось выжать из нее ряд картин усыпанных звездами небес иных миров. Одна
из них была чрезвычайно зрелищной -- девять ярких синих огоньков, почти
повторявших привычные очертания Созвездия Кассиопеи. По некоторым причинам
мир, раскинувшийся под этим ночным небом, представлял значительный интерес,
и Блейд добился у Лейтона согласия на новый эксперимент со спейсером. В
момент старта он представил себе отпечатавшуюся в памяти картину звездного
неба и попал в нужную реальность, в мир Вордхолма и Райдбара.
В результате четвертой попытки Блейд очутился в Уркхе. В тот раз он
снова попробовал представить себе звездолеты и хрустальные замки, а также
чудесные заповедники, где высокоразвитые аборигены холят и лелеют местную
фауну и флору, -- и очутился на планете, где имелись степи, леса, реки и
масса самых разнообразных животных. Но во всем остальном Уркха была
примитивным первобытным миром, прозябавшим на уровне земного палеолита.
Пятый опыт, проведенный в семьдесят седьмом году, тоже закончился
крахом. Тогда Блейд впервые попытался вернуться в Азалту, но не сумел
вообразить обобщенный образ этого мира и очнулся в Зазеркалье.
Сегодня предпринималась вторая попытка. По зрелом размышлении его
светлость решил, что Блейду необходимо представить то огромное здание в
лесу, куда он был доставлен для самого первого допроса. Сей научный центр
являлся секретнейшим объектом Великой Демократии Вердолас, и странник
понимал, чем рискует -- вердольские десантники могли выследить его и
выловить в первые же минуты после прибытия. Вдобавок он отправлялся в путь
без телепортатора, то есть полностью безоружным и беззащитным. Лорд Лейтон
полагал, что одновременная имплантация двух датчиков, связанных со спейсером
и ТЛ-3, сопряжена с риском, и потому Блейду пришлось распрощаться с Малышом
Тилом, так хорошо послужившем ему в Киртане и Ханнаре.
* * *
Воспоминания о прошлых неудачах заставили лицо странника еще больше
помрачнеть. Воистину, сегодня был черный день -- в голове крутились одни
невеселые мысли: то о провале предыдущих операций со спейсером, то о
пошатнувшемся здоровье Лейтона, то о собственном одиночестве и надвигающейся
старости. Ричард Блейд не был суеверен, но, находясь в подобном настроении,
он не ждал ничего хорошего и от своей очередной экспедиции.
-- Ну, Ричард, вы готовы? -- повторил Лейтон. Его сухие тонкие пальцы
быстро ощупали грудь и плечи странника, проверяя надежность закрепления
контактов, все-таки его светлость не до конца доверял своим ассистентам.
-- Готов, сэр, -- буркнул Блейд, -- насколько можно быть готовым в
такой ситуации.
Лорд Лейтон задумчиво уставился на него.
-- Я все понимаю, мой дорогой. Согласен, что без телепортатора вы
будете чувствовать себя в Азалте неуверенно. Однако постарайтесь прихватить
хоть что-нибудь! Не вертолет, не танк, но хотя бы клочок ткани от скафандра,
о котором вы рассказывали! Или ручной лазер... Когда вы будете в Азалте...
-- Сначала надо попасть туда, -- прервал его светлость Блейд. -- Мне
этого никто не гарантировал.
-- Ну так соберитесь с мыслями! -- Лейтон отошел от него и остановился,
положив руку на пусковой рычаг. -- Представьте, Ричард, здание в лесу...
огромный параллелепипед с плоской крышей, на которую садятся вертолеты...
вокруг -- свободное пространство, за ним -- деревья... так, как вы
описывали... здание центра -- серая громада без окон, с блестящими
металлическими полосами по фасаду... Давайте же, мой дорогой! Одно усилие --
и вы в Азалте!
"Дьявол ее забери, -- подумал Блейд, представив описанную Лейтоном
картину. -- Вместе с этим проклятым центром!"
На миг он вообразил себя пилотом боевой машины, атакующей вердольский
центр; здание возникло перед ним в перекрестье прицела, и в следующую
секунду он нажал клавишу пуска ракет. Залп! Сокрушительный взрыв! Беззвучная
вспышка пламени, и гигантская серая колонна центра, расколовшись напополам,
стала медленно оседать вниз.
Огромным усилием воли Блейд подавил крамольное видение, но было поздно.
Он так и не понял в тот момент, что же произошло; казалось, в помещении
подземного бункера лорда Лейтона с громким треском внезапно перегорели все
лампы. Короткая яркая вспышка, тотчас сменившаяся полумраком -- будто
автомат отключил цепи питания осветительных приборов и тут же задействовал
аварийную сеть.
На Блейда обрушилась знакомая боль, прокатилась по всему телу, раздирая
нервы, плоть и мозг, и разум странника начал меркнуть. "Что произошло? --
успел подумать он. -- Короткое замыкание?"
Затем Ричард Блейд погрузился в беспамятство.
Он переплыл океан боли и мук и открыл глаза.
Было темно, тепло и тихо; с черного неба, из невидимых туч, сеял мелкий
тепловатый дождик. Крошечные капельки воды скатывались по обнаженному телу
Блейда; преодолевая слабость и головокружение (все труднее даются с годами
эти переходы, что ни говори, все труднее!), он пошарил вокруг руками.
Трава... Мягкая и шелковистая трава, полное впечатление, что лежишь на
громадном роскошном покрывале. Это было приятно, и Блейд позволил себе на
мгновение расслабиться -- позволил то, чего никогда не допустил бы раньше.
Впрочем, теперь он был уже не тем тридцатитрехлетним юнцом, что некогда
очутился в Альбе, первой из реальностей Измерения Икс, которую он посетил.
Да, с годами пришли опыт и мудрость. И уверенность! Вытянувшись на траве в
расслабленной позе, он знал, чувствовал -- опасности поблизости нет. Пока
нет! Можно не спеша прийти в себя, собраться с силами...
Мало-помалу глаза привыкли к темноте. Блейд огляделся. Он лежал посреди
округлой поляны, окруженной громадными деревьями, напоминавшими земные вязы,
только куда выше и толще. Их кроны терялись в ночном мраке; корни тоже
окутывала темнота. Сзади, в самом центре прогалины, маячило что-то высокое,
вытянутое вверх, массивное. Скала... Скала, похожая на то здание, которое он
пытался представить.
Блейд скривил губы в мрачной усмешке -- похоже, эксперимент вновь
закончился блистательным провалом. То короткое замыкание... Наверняка
полетела к черту вся тонкая настройка электронных контуров! Не вызвал ли он
ее, вообразив тот нелепый взрыв? Возможно... Где же он тогда очутился? Об
этом оставалось только гадать. И кто знает, как перенес все случившееся
спейсер -- устройство нежное и деликатное...
Впрочем, долго рассуждать на эти темы странник вовсе не собирался;
нужно было отыскать надежное убежище и дождаться рассвета. Да, опасности
сейчас нет -- пока нет; но кто знает, какие ночные гости могут наведаться на
сию уединенную полянку?
Недолго думая, Блейд направился к окружавшим прогалину деревьям. Они и
впрямь оказались невероятно толсты, не менее десяти-двенадцати футов в
диаметре, некогда гладкую кору избороздили глубокие трещины, но сама она при
этом сохранила первозданную прочность кованой стали. Подниматься было легко,
подтянувшись на руках, странник ухватился за нижнюю ветвь толщиной в
человеческий торс и стал карабкаться наверх, точно по лестнице.
Вокруг шумела под легким ветерком почти невидимая листва, прикрывая
Блейда огромным шатром; выбрав развилку поудобнее, он привалился спиной к
стволу и спокойно уснул. Ни в каких страховочных веревках он не нуждался,
ветви вокруг были огромными и прочными.
Ночь прошла спокойно. Где-то в непроглядном море темной листвы чуть
слышно перекликались незримые птахи, время от времени доносился легкий
шелест маленьких крыльев. Воистину, здесь "все дышало покоем", как сказал бы
поэт... И странник мирно спал -- так же, как в лесах Талзаны, Иглстаза или
Триречья; лес всегда казался ему добрым другом, надежным убежищем, символом
безопасности.
Наутро Блейд пробудился свежим и бодрым, словно провел эту ночь в
удобной постели, а не на жестких ветвях дерева. Что-то неведомое было
разлито в здешнем воздухе, что-то бодрящее, тонизирующее, веселящее кровь.
Блейд легко, словно двадцатилетний юноша, соскользнул вниз, к шелковистой
траве, и с наслаждением потянулся. На сей раз Измерение Икс встретило его
совсем не дурно... Впрочем, странник не обольщался; Катраз, Брегга и
Меотида, прекрасная, незабываемая Меотида, тоже встречали его ласковым
солнечным светом и ароматами цветущих лугов и лесов.
Немного размявшись, Блейд вышел на середину поляны, к самой скале. Пока
у него не было никакого определенного плана, и шаги эти -- от кольца
деревьев к центру травянисто-зеленого круга и серой каменной глыбе -- он
сделал чисто машинально. Было просто приятно ступать по мягкой, шелковистой
траве, вдыхая пряные лесные запахи... Странник уже стоял на самой середине
открытого пространства, когда внезапно заметил у себя под самыми ногами
четкие отпечатки могучих звериных лап. И притом это были не просто лапы! На
них имелось нечто вроде подбитых гвоздями подков.
Блейд присел на корточки, приложил к следу ладонь. Размеры этого
верхового животного поражали! Нечто среднее между быком и слоном. Четко
отпечаталась широкая пята, на пальцы же как будто надет металлический
башмак... И ширина шага... Потрясающе! Хвоста нет, так что, скорее всего,
это не ящер вроде тиранозавра или ему подобной твари. И как на удивление
бесшумно двигалась этакая громадина! Блейд, привыкший спать очень чутко, не
услышал ни звука! Хорошо еще, что эта тварь его не учуяла...
Пригибаясь, странник пошел по следу. Сперва неведомый зверь, казалось,
просто брел через поляну; однако, не дойдя двух десятков футов до ее
границы, внезапно и резко свернул -- прямиком к тому самому дереву, на
котором Блейд устроился на ночлег. Чудовище постояло некоторое время у
подножия лесного исполина, а потом тихо-мирно удалилось... Любопытно!
Нельзя сказать, что Блейда обрадовало это открытие. Его учуяли и
обнаружили; следовательно, о появлении чужеземца уже стало известно местным
хозяевам... И раз они, эти хозяева, не сочли нужным немедленно захватить
пришельца, значит, за ним наблюдают. Быть может, даже сейчас.
Как бы то ни было, главная задача сейчас -- выбраться из чащобы. Блейд
уже почти не сомневался, что этот мир -- отнюдь не Азалта. Короткое
замыкание даром не проходит, с некоторым злорадством решил он. Вот
преотличнейший случай для его светлости выкачать из казны еще пару-тройку
миллионов на усовершенствование "пусковых контуров"...