Банч Кристофер. Крылья Урагана

 
   Тронный зал ослеплял великолепием гобеленов, золота, серебра, а также роскошными нарядами вельмож и придворных дам. Но Хэл едва замечал все это. Он вместе с остальными солдатами, за исключением, возможно, сэра Бэба и сэра Лоурена, смотрел только на короля.
   Король Азир оказался чуть ниже хэловских шести футов, коренастым и с очень усталыми глазами. На нем были алые бархатные штаны и жилетка поверх белой шелковой рубахи, а также простой золотой обруч вместо короны.
   Солдатам выдали новые с иголочки мундиры, сшитые всего за несколько часов, и велели никуда не уходить, пригрозив, что те, в чьем дыхании учуют спиртное, потом пусть пеняют на себя.
   Их отвели в тронный зал, забитый дирейнской знатью, и они, как было велено, встали на одно колено и склонили головы, когда рев труб возвестил о появлении короля.
   Рядом с королем шагал пожилой лорд с бородкой и воинской выправкой, а также два конюших с бархатными коробочками.
   Азир прошел вдоль строя, и Хэл был поражен его выучкой – король приветствовал всех по имени. Правда, в глубине души Кэйлиса все крутилась неуставная мысль: что бы, например, было, поменяйся они с Сэслик местами.
   Король сказал каждому из них пару слов, сэру Бэбу – чуть больше. Затем остановился перед Хэлом и некоторое время молча рассматривал его с головы до ног. Хэл изо всех сил попытался не выказывать волнения.
   – Сержант Кэйлис, – сказал наконец король. – Это вторая медаль, которую я вручаю вам за три месяца, и первая, которую я вручаю лично.
   – Так точно, ваше величество.
   Азир взял из рук конюшего коробочку, открыл ее и повесил на шею Хэлу медальон на цепи.
   – Я рад отметить вашу отвагу, не только в небе над Черным островом, но и в других местах тоже. Вы ведь служили с первого дня войны, – продолжил Азир. – И действовали всегда храбро, хотя без должного признания, в силу как обстоятельств, так и зависти. К счастью для вашей зарождающейся славы, вы у нас один из самых любимых персонажей сказителей.
   Хэл, чье волнение уже достигло предела, кивнул:
   – Так точно, сэр... то есть ваше величество. Азир улыбнулся.
   – Не тушуйся, сынок. Не забывай, я тоже человек. Даже в сортир иногда хожу, точно так же, как и ты.
   Хэл так и не нашелся что ответить на это заявление. Король кивнул и пошел вдоль шеренги дальше. Фаррен, стоявший рядом с ним, вполголоса произнес:
   – Что это тебе за медаль такую дали? Хэл промолчал.
   Король вернулся к своему трону, но остался стоять.
   – Я хочу вручить еще две награды. Сэр Бэб Кантабри, выйдите вперед.
   Кантабри подчинился.
   – Нарекаю вас лордом Кантабри Черного острова и объявляю, что этот титул перейдет к вашему наследнику и наследнику вашего наследника, чтобы память о вашей отваге не стерлась в памяти людской до скончания веков. Кроме того, я намерен наградить вас также землями и правами, что мы обсудим чуть позже. Преклоните колени, сэр.
   Кантабри повиновался, и король Азир, взяв из рук лорда небольшой церемониальный меч, коснулся им его плеч и головы.
   – Встаньте, лорд Кантабри.
   Король обнял его, и сэр Бэб, отсалютовав, вернулся в шеренгу. Хэл с удивлением заметил слезы, блестевшие на щеках этого сурового вояки.
   – Сегодня состоится еще одно награждение, – продолжил король. – Я собирался сделать это раньше, но хотел сначала увидеть героя собственными глазами. Это не обычная честь, и этот человек удостоился ее не только за свою беспримерную отвагу. Он – один из пионеров наших драконьих частей, которых, как я слышал, до этой прискорбной войны некоторые называли покорителями драконов. Если кто-то и заслуживает этого титула больше, чем он, то я такого человека не знаю. В его лице я также выражаю свою признательность всем, кто сражался под гнетом подчас неразумных традиций армии мирного времени, когда, похоже, некоторые не вполне понимают, что времена изменились и что мы ведем самую жестокую и кровопролитную войну во всей нашей истории. Все эти мужчины и женщины боролись, иногда безуспешно, чтобы создать новую армию. И я, в том числе и как верховный главнокомандующий, сознаю, что если что-то и делалось определенным образом десятки лет или даже целые столетия, то это еще не повод думать, будто ничего лучшего не существует. Зачастую бывает совершенно необходимо – и я требую, чтобы все мы начали понимать это, – серьезно задуматься над тем, как мы воюем, и рассмотреть другие способы ведения военных действий, вместо того чтобы цепляться за давно умершее прошлое.
   Голос короля стал еще более торжественным.
   – Сержант Хэл Кэйлис, выйдите вперед.
   Хэл разинул от изумления рот да так и остался стоять, пока Сэслик не пнула его в лодыжку.
   – Давай же, балда!
   Хэл повиновался, сложившись чуть ли не пополам перед королевской особой, как того требовал армейский устав. Представив, как по-дурацки это смотрится, должно быть, со стороны, он чуть не споткнулся и покраснел, когда услышал донесшиеся из рядов знати смешки.
   Но удержался на ногах и отсалютовал королю.
   – Преклоните колени, сэр.
   Хэл подчинился, ощутив тройное прикосновение меча, и вместе с этими легкими прикосновениями на него обрушилась вся тяжесть ответственности, которую несли эти символы.
   – Встаньте, сэр Хэл Кэйлис, – сказал король. Хэл поднялся, отсалютовал улыбающемуся королю и вернулся в свою шеренгу, причем никогда впоследствии не мог вспомнить как.
 

* * *

 
   – Не просто какая-нибудь вшивая медалишка, – как мальчишка радовался Фаррен Мария. – Теперь-то мне точно ничего не придется тырить, чтобы показать матушке. Да еще и увольнительная на целую неделю! Может, я и вовсе не вернусь обратно. И что ты тогда будешь делать, сэр Хэл?
   – Выслежу тебя в том теплом углу, где ты будешь прятаться, и отволоку обратно на войну. И можешь сколько угодно вопить и брыкаться.
   – Нет, ни один уважающий себя рыцарь не станет пятнать свое рыцарское достоинство таким поведением, – жалобным голосом сказал Фаррен. – Кстати, как ты сам собираешься провести эту неделю?
   Хэл спустился с небес на землю, осознав, что ему некуда идти. Другой семьи, кроме как в Каэрли, у него не было, а туда его совершенно не тянуло.
   – Будь я проклят, если знаю, – сказал Хэл. – Благодарение богам, нам заплатили, так что я могу раскошелиться на гостиницу.
   – Успеешь еще пожить в гостиницах, – сказал сэр Лоурен. – Ты всегда можешь погостить у меня. У меня нет сестры, за которой ты мог бы приволокнуться, так что ты, Сэслик, можешь быть спокойна. Хотя мой старый замок каменный и мрачный, тебе там всегда хватит места.
   – А если ты не хочешь слоняться по какому-то замшелому замку, – вставил Фаррен, – у одного из моих многочисленных дядюшек есть отличный чердак, который очень давно пустует.
   Хэл взглянул на Сэслик.
   – Я собираюсь навестить своих, – сказала Сэслик. – Не знаю, по вкусу ли тебе постоянно толкущиеся вокруг драконы и подозрительные отцы, пусть даже и хранители королевских зверинцев, но место там для тебя найдется.
   – О жилище для сэра Хэла уже позаботились, – раздался голос, и все трое обернулись, увидев сказителя Тома Лоуэсса. – Я заявляю свои права на этого человека, хотя, разумеется, он свободен навещать любого из вас.
   – Мой особняк всего в десяти минутах езды от зверинца, сержант Дайнапур, – продолжал Лоуэсс. – А я по ночам не слишком-то подозрителен.
   – Э-э-гм, – только и ответил Хэл.
   – Сэр Хэл, вас никто не спрашивает. Вам приказывают, – твердо заявил Лоуэсс, крепко ухватив его под локоть. – А теперь идемте со мной.
   Все четверо принялись поспешно царапать свои адреса и пояснять друг другу, как до них добраться, затем разошлись.
   – А теперь, юноша, настала пора расплаты, – сказал Лоуэсс.
   – За что?
   – За ваше рыцарство.
   – Э-э?
   – Я попросил бы немного уважения, сэр, – сказал Лоуэсс. – Кто, по-вашему, горбатился дни и ночи напролет, чтобы ваше имя было на устах у всех и каждого, чтобы даже при дворе только и разговаривали, что о вашей отваге?
   – О... Вы хотите сказать... – Хэлу вспомнились слова короля.
   – Я хочу сказать, что продвигал вас так, как будто нахожусь у вас на жалованье.
   – Зачем? – Хэлом внезапно овладела подозрительность.
   Лоуэсс развел руками, мягко улыбнувшись.
   – Зачем? А что еще остается делать сказителю, можно сказать – голосу нации, как не помогать хорошим людям? Тем более если они этого заслужили?
   Хэл бросил на него настороженный взгляд.
   – Не уверен, что правильно вас понимаю.
   – А вам и не надо, – весело сказал Лоуэсс. – Можете считать это эксцентричным хобби эксцентричного человека. А теперь идемте, а не то мы опоздаем к обеду. Некоторые придворные дамы весьма прозрачно мне намекнули, что я навсегда лишусь их милостей, если не предоставлю им возможности познакомиться с вами.
 
   Особняк Тома Лоуэсса был обустроен с явным намерением рассказать его посетителям о бесчисленных странствиях Лоуэсса по неведомым странам и о его замечательных друзьях, как цивилизованных, так и диких, которых он в этих странствиях приобрел.
   Свою цель он выполнял превосходно. Стены были увешаны полотнами, оружием, различными экзотическими диковинами. Кроме того, сразу становилось понятно, что в этом доме нет ни жены, ни какой-либо другой хозяйки, постоянно живущей здесь. Он просто-таки источал мужественность, весь отделанный кожей и темным деревом. На вкус Хэла, этой мужественности в нем было даже с избытком.
   И обед у Лоуэсса тоже был чем-то из ряда вон выходящим. Многих блюд Хэл никогда в жизни не пробовал и слышал о них разве что от хвастливых вельмож. Из-под рук поваров Лоуэсса выходили кулинарные шедевры, а расторопные и незаметные слуги заботились о том, чтобы ни одна тарелка и ни один стакан не пустовали больше нескольких секунд.
   Кроме того, среди присутствующих была некая леди Хири Карстерз, которой едва минуло семнадцать, но искорки, плясавшие в ее глазах, выдавали опытность, далеко не соответствующую возрасту. Она была стройной и высокой, почти не уступая в росте Хэлу, с небольшой грудью и темными волосами, завитыми и переброшенными на одно плечо.
   Хэл так и не смог решить, были ли ее глаза фиолетовыми, зелеными или какого-то невиданного оттенка синего.
   Она была очень живой, смешливой и способной заставить рассмеяться кого угодно. Похоже, она внимательно следила за новостями с фронта, а деяния Хэла ей были известны чуть ли не лучше, чем ему самому.
   Хэл внезапно почувствовал себя неуклюжей куропаткой, преследуемой неутомимым ястребом. Но потом решительно подавил в себе это чувство, решив, что просто слишком долго находился в обществе почти исключительно мужчин, и страшно заскучал по Сэслик.
   После застолья в огромном бальном зале начались танцы. Играл небольшой оркестрик. Хэл попытался уклониться, но Хири заявила, что она превосходная учительница, а «покоритель драконов наверняка в два счета освоит такой пустяк, как танцы».
   Кэйлис не был в этом уверен, но все же умудрился ни разу не наступить ей на ногу и даже не споткнуться.
   При воспоминании о людях, лежащих сейчас в грязи в окопах по ту сторону пролива, он ощутил укол совести, но потом посмеялся над самим собой. Они точно не стали бы на него обижаться, а если бы вдруг оказались на его месте, то уж явно ни на миг не побеспокоились бы о бедном одиноком всаднике.
   Слуги разносили пунш, исключительно приятный на вкус, но очень крепкий, а в толпе веселящихся расхаживали маги, развлекая зрителей невероятными трюками.
   Сделали перерыв, и Хэл каким-то образом очутился на балконе с камином, откуда открывался вид на Розен.
   – И где же в этом лабиринте вы живете? – спросил он Хири.
   – В данный момент здесь, с Томом.
   – О! Так значит, он ваш любовник, или... – Хэл не закончил фразу.
   – Нет, глупенький. Он просто друг семьи. Но владения моей семьи находятся на западном побережье, ну и на севере тоже. У меня здесь своя комнатка... на самом деле небольшие покои, как и еще у четырех-пяти друзей Тома. Все, что мы должны делать, это, как он выразился, отгонять от него волков одиночества, что на самом деле означает всего лишь смеяться над его шутками – а они, надо сказать, весьма и весьма забавные. И еще – время от времени притворяться, будто слышанную не раз историю слышишь впервые. – Она пожала плечами. – Так что можно считать, что плата за квартиру очень невысока.
   Хири улыбнулась Хэлу, придвинувшись поближе.
   – Кроме того, здесь у меня есть возможность познакомиться с настоящим героем, не то что все эти позеры с их медью и начищенной кожей.
   Она придвинулась еще ближе, и Хэл внезапно ощутил острое желание поцеловать ее.
   К счастью, в этот миг вновь заиграл оркестр, и он, отстранившись, взял девушку за руку.
   – Пойдемте. Мы ведь еще не закончили танцевать, правда?
   В глазах Хири мелькнуло разочарование, но через мгновение она уже снова улыбалась.
   – Вы правы. Нужно жить настоящим, а что будет потом... – она не закончила.
   Хэл, очень смущенный, горячо понадеялся, что дверь его спальни запирается изнутри. Или хотя бы ее.
 
   Но замки не понадобились.
   Всю ночь он проспал как убитый. Хэл не мог вспомнить, когда в последний раз спал так крепко. Разве что очень давно, в Паэстуме, на земле, когда дождь лил как из ведра и никаких полетов на завтрашнее утро не намечалось.
   Он проснулся, зевая и потягиваясь. Утро переходило в день, и Хэл подумал, не одолжить ли ему у Лоуэсс коня, чтобы съездить навестить Сэслик.
   Когда он одевался, к нему в дверь постучали. Это был гонец с запечатанным письмом.
 
   «Ваш отпуск отменен, – прочитал Хэл в письме. – Немедленно возвращайтесь в расположение части вместе с остальными. Настоящим вам приказывается принять командование Одиннадцатой эскадрильей и привести часть в боевое состояние. Вы получите все необходимое материальное и человеческое подкрепление».
 
   Приказ был подписан командующим Первой армией. Похоже, где-то грянула катастрофа.

19

   – Нам очень не повезло, – пророкотал лорд Эджиби, воинственно топорща белоснежные усы, – что рочийцы решили испытать новое секретное оружие. Они доставляют своих пехотинцев в корзинах, прицепленных к их проклятым драконам, на позиции вашей Одиннадцатой эскадрильи. Сэр Фот Дьюлиш со своими людьми храбро сражались, но силы были совершенно не равны.
   – Очень не повезло, – повторил он.
   Хэл попытался сдержать гнев, лишь догадываясь, на растопку какой печи пошли его рапорты о тактике рочийцев, которые он подал не один месяц назад. Лорд Эджиби заметил выражение лица Хэла.
   – Что-то не так, сэр Хэл?
   – Никак нет, сэр.
   Командующий Первой армией заслужил в войсках репутацию человека, посвятившего всю свою жизнь службе королю. Сначала он сражался против бандитов на севере Дирейна. Затем его откомандировали в помощь баронам Сэйджина, где он был советником по вопросам борьбы с разбойниками. Потом, перед самой войной с рочийцами, служил на восточном побережье, где тогда бесчинствовали пираты.
   Он был очень крупным человеком и обладал непомерным аппетитом, который даже не давал себе труд обуздывать. Он хвастал, что, за исключением рочийцев, у него не было ни одного врага, о котором можно было бы говорить в настоящем времени.
   Лорд командующий Первой армией поднялся с мягкого кресла и, переместив свою тушу к крупномасштабной карте, ткнул в нее пальцем.
   – Первым шагом было нападение на Одиннадцатую эскадрилью, – сказал он. – Теперь, когда их атака увенчалась успехом, можно предположить, что они ударят и по другим частям. Сэр Хэл, мне необходимо выработать какую-то тактику, чтобы дать им отпор! Именно поэтому я приказал отозвать вас из заслуженного отпуска. Мне отчаянно нужны все мои драконы, чтобы подготовиться к летнему наступлению, и если рочийцы продолжат наносить ущерб – да что там, просто изничтожать мои звенья, – я стану все равно что слепым!
   Гнев Хэла словно рукой сняло. Наконец-то кто-то из высшего командования признал, что драконы – не просто игрушки для парадов. Потребовалось всего ничего – два года с небольшим с начала войны.
   – Я читал приказ о производстве вас в рыцари и всецело согласен с королем. Нам необходимы новые идеи и новые умы, или эта война так и будет перемалывать нас до тех пор, пока или та сторона, или другая не рухнет от истощения. Что вряд ли можно назвать славной победой.
   – Да, милорд, – сказал Хэл, пытаясь придать своему голосу интонации человека многоопытного и всезнающего. – Дайте мне несколько дней, чтобы выяснить у моей эскадрильи, что произошло, и составить себе полную картину, и я сделаю все, что будет в моих силах, чтобы предложить что-нибудь.
   – Давайте, – сказал Эджиби. – Но вам придется сделать больше, чем «в моих силах», сынок. Дирейн отчаянно нуждается в помощи.
   Хэл отсалютовал, развернулся, собираясь уходить, потом передумал.
   – Мне кое-что понадобится, сэр. Маг. И очень хороший. Если возможно, я хотел бы, чтобы мне в помощь откомандировали мага Лиминго, который все еще находится в Дирейне.
   – Этот вопрос обладает первостепенной важностью. В течение ближайшего часа я пошлю ординарца с требованием, чтобы этого Лиминго прикомандировали к Первой армии и подчинили вам лично. Можете требовать все, что вам нужно. Вы это получите.
   – Возможно, мне понадобится еще кое-что, сэр, – сказал Хэл.
   – Только попросите, – ответил Эджиби. – А мы попытаемся все вам предоставить. Нет, не так. Мы вам все предоставим. Да, кстати. Сержант – слишком низкий чин для командования эскадрильей. С этой минуты временно присваиваю вам звание капитана без повышения оклада. Если у вас все пойдет как надо, я присвою вам это звание на постоянной основе.
 
   Запела тетива, и арбалетный болт просвистел по длинному помещению, воткнувшись в мишень. Хэл отодвинул зажим под луком назад, затем вернул его на место, и из магазина над ложей в направляющий паз вывалился следующий болт.
   Хэл выстрелил, и второй болт вонзился точно рядом с первым.
   – Неплохо, – одобрил он.
   – Как я и предупреждал, сэр, – сказал Джо Кайоус, – из-за зарядного рычага вам, возможно, покажется, что натяжение тетивы слабовато. Но на противника его вполне хватит. И еще на пятерых – пока стрелы не кончатся.
   Взглянув на дракона на груди Хэла, Кайоус добавил:
   – А если точно прицелиться, даже на дракона. Ваша конструкция выше всяких похвал.
   – Она не моя, – покачал головой Хэл. – Чертеж сделал один из моих ребят – вспомнил, как стреляли в детстве по воробьям.
   – Замечательно, – сказал Кайоус. – Запасные направляющие для болтов и сами болты я уже завернул. Могу я быть еще чем-нибудь вам полезен?
   – Да, – ответил Хэл. – Мне необходимо еще три таких арбалета для моих товарищей, тридцать обычных арбалетов и девяносто направляющих. И тысячу болтов. Это для начала.
   – Молодой человек, – слегка потрясенно отозвался Джо Кайоус, – я что, похож на фабрику?
   – Нет, вы похожи на человека, который может очень сильно разбогатеть, – сказал Хэл. – Я хочу, чтобы вы организовали мастерскую и занялись производством таких арбалетов. Нанимайте столько помощников, сколько вам понадобится, назначайте на ваши арбалеты разумную цену, только не такую, какую я заплатил за этот, и принимайтесь за работу. Интендант Первой армии немедленно оплатит вам мой вексель. Золотом.
   – И все эти арбалеты нужны вам, разумеется, ко вчерашнему дню, – кивнул Кайоус.
   – Разумеется, – сказал Хэл. – Как я уже говорил, когда заказывал первый, если бы они понадобились мне завтра, то я и заказал бы их завтра.
   Кайоус улыбнулся.
   – Я читал о вас в листовках, сэр Хэл. Вы определенно не из тех, кому недостает уверенности в себе.
   Хэл ничего не ответил.
   – Ну ладно, – сказал Кайоус. – Я должен был догадаться, когда приехал из Дирейна, что обязательно произойдет что-нибудь в этом роде и я снова попаду в лапы военной машины. – Потом добавил задумчиво: – По крайней мере, я обеспечу себе старость. А она, если учесть, каково иметь дело с армейскими интендантами, у меня совсем не за горами.
 
   Хэл и его товарищи ожидали увидеть базу Одиннадцатой в состоянии средней паршивости, но действительность оказалась куда хуже. От фермы остались одни руины.
   Дом, похоже, подожгли, а потом взрыв разметал кирпичи по 16 всей усадьбе. Большую часть остальных зданий тоже спалили, и уцелевшие всадники разместились в кое-как установленных палатках, разбросанных там и сям.
   Хэл, прилетевший сюда на Нанте за спиной у Сэслик, не заметил никаких следов драконов.
   Вокруг летной базы разместился пехотный гарнизон, который также расселили в палатках.
   «Совсем безопасно, – подумал Хэл. – В особенности теперь, когда амбар сожгли, а лошадей забили на еду».
   Минта Гарт, прихрамывая, вышла навстречу и, увидев на Хэле капитанские петлицы, которые Сэслик ухитрилась раздобыть в Паэстуме, отсалютовала.
   Хэл отсалютовал в ответ, почему-то смутившись, и оглянулся по сторонам. Обслуга, некоторые до сих пор в бинтах, вышла принять у них драконов.
   – Прежде чем мы займемся всем остальным, – сказал Хэл, – я бы хотел услышать, что же случилось?
   – Есть, сэр. – Гарт без запинки отчеканила его титул. Хэл понял: Гарт вполне отдает себе отчет в том, что командировка в Паэстум без ее участия лишила ее шанса на повышение в звании. А ведь она единственная из всей эскадрильи разбирается в морском деле. И все же Гарт не стала делать из этого трагедию. – Это не слишком приятная история, – добавила она.
   Именно так все и оказалось.
   Рочийцы – два или три звена с пехотой в корзинах – ударили точно на рассвете.
   – Первой целью этих мерзавцев были девять драконов, не успевшие подняться с земли. Именно там я и получила стрелу в бедро, пытаясь спасти своего зверя. Я никогда не была хорошим пехотинцем. Они перебили драконов и принялись за тех, у кого на мундирах были летные нашивки, а потом переключились на всех, кто оказывал им сопротивление.
   Судя по всему, рассказывать подробности Гарт очень не хотелось. Хэл кивнул ей, и она продолжила:
   – Дьюлиш был у себя в кабинете... Думаю, он там прятался. Они зашли внутрь и увидели его зад, торчавший из-под стола. Кто-то воткнул в него копье, и на копье его вытащили наружу. Они забили его до смерти этими дурацкими часами с драконом. Разбили Биона на дюжину осколков и раскроили сэру Фоту череп. В конце концов они просто разломали все, что смогли, а когда ничего больше не осталось, забрались обратно в свои корзины и улетели. Думаю, в общей сложности они потеряли не больше десятка, ублюдки.
   Во всем этом было два положительных момента.
   Во-первых, нападавшие драконы были обычными, разноцветными, так что, видимо, обученных черных драконов у неприятеля было мало.
   Во-вторых, никто из товарищей Хэла по летной школе не пострадал. Рэй Гэредис улетал в патруль и вернулся только после того, как резня закончилась.
   – Наш Феччиа, похоже, видел, как рочийцы приближались, и куда-то улизнул. Он клянется, что хотел поднять по тревоге ближайшую воинскую часть, споткнулся о корягу, ударился головой и потерял сознание. Пришел в себя только тогда, когда врагов уже не было.
   Гарт ядовито усмехнулась. Хэл мысленно сделал себе зарубку, что рано или поздно с трусом придется разобраться. Но сейчас у него были и более важные дела.
   Хэл немного подумал.
   – Какова наша численность?
   – Пять драконов... ваших трое, Гэредиса и его напарника. Девять всадников. Всего – двадцать три уцелевших. Снаряжения почти не осталось. Боевой дух на нуле.
   – Снаряжение уже на подходе, точно так же, как и пополнение людей и драконов, – бодро сообщил Хэл. – А теперь я хочу, чтобы ты стала моим адъютантом, а поскольку лизоблюда Дьюлиша тоже прикончили, это все существенно упрощает. Кроме того, я хочу, чтобы вся часть через четверть часа собралась перед главным зданием.
   – Адъютантом? – переспросила Гарт. – Но я же всадница.
   – И будешь оставаться ею и дальше. В этой эскадрилье будет только два разряда людей: всадники – и те, кто им помогает.
   Гарт выдавила улыбку.
   – Вот будет кое-кому сюрприз!
   – Надеюсь, только первый из многих, – усмехнулся Кэйлис.
 
   – Ты уже знаешь, что собираешься сказать? – спросила Сэслик.
   – Думаю, да, – ответил Хэл. – Только ради богов, ни ты, ни Фаррен, пожалуйста, не стройте мне рож, а не то я не выдержу и расхохочусь.
   – И на что же это будет похоже? Старый тиран, который вдруг ни с того ни с сего начинает грызть ногти в попытке не рассмеяться?
   – Почти. А теперь давай, женщина, топай в строй.
   – Есть, господин командир!
 
   Строй вышел столь же неровный, как и ряды палаток, из" которых высыпали мужчины и женщины. Всадники стояли в конце шеренги, с любопытством ожидая, что будет дальше.
   Гарт дала команду «смирно» и приказала строю развернуться к Кэйлису.
   – Для тех, кто еще не слышал: я новый командир эскадрильи, – сообщил Хэл. – И я предлагаю всем настроиться на победу в этой войне, вместо того чтобы отираться по задворкам, как мы делали все это время.
   Послышались возгласы – частью согласные, частью недовольные.
   – Сейчас я объявлю об изменениях, с которых собираюсь начать, – продолжил он. – Во-первых, я хочу, чтобы этот треклятый лагерь в конце концов привели в порядок. Палатки расположить в ряд, как им и надлежит стоять, а усадьбу убрать. Мне не нужна эскадрилья, которая выглядела бы как дворцовая стража на параде, но разгильдяев я здесь терпеть тоже не намерен.