Баркли Джеймс. Рассветный вор (Хроники Ворона-1)

   День подходил к концу. И работники уже собирали свои инструменты, предвкушая вечерний отдых.
   Хирад посмотрел на кота и испугался, встретившись с глазами демона.
   – Не смей больше этого делать! – рявкнул он. Любимчик улыбнулся и захихикал. Впрочем, глухие хрипы, которые он издавал, было трудно назвать смехом. – Что случилось?
   – Они идут. Готовьтесь к отъезду.
   – Денсер?
   Любимчик отрицательно покачал головой.
   – Те, кто хочет завладеть «Рассветным вором». Готовьтесь к отъезду.
 
   Стилиан окинул взглядом враждебные лица людей, сидящих за столом. Сейчас, когда полчища Висмина уже подошли к Дженазской бухте и находились рядом с Андерстоунским ущельем, он не мог позволить себе лишиться поддержки университетов. И несмотря на то что лорд Горы был взбешен действиями подчиненного Ньера – Денсера, – поступки додоверских магов злили его не меньше. Именно они виноваты в том, что случилось.
   – Достойные сожаления события… – Валдрок фыркнул. Стилиан внимательно посмотрел на него, а затем хладнокровно продолжал: —… случившиеся в Додовере несколько дней назад, вынуждают нас открыть вам некоторые сведения, которые мы хотели бы как можно дольше сохранить в секрете.
   – Вы нам не доверяете? – беззлобно спросил Хэрист.
   – Мне представлялось, что последствия такой откровенности на столь ранней стадии нашего сотрудничества угрожали бы будущему Балии.
   – И вы думаете, я соглашусь с тем, что это может оправдать кражу из нашей гробницы? – Тихий голос был полон яда. Стилиан спокойно выдержал взгляд додоверца.
   – Ответ на ваш вопрос будет утвердительным, только позвольте мне уточнить. Прежде чем дать разрешение на эту акцию, мы очень тщательно обсудили возможные последствия, и потому ваша оценка наших действий вызывает глубокое сожаление. Кроме того, мы искренне верили, что информировать вас о цели наших действий было бы неразумно.
   Валдрок медленно покивал. Лицо его покраснело.
   – Тщательное обсуждение, – передразнил Стилиана лорд Башни. – Глубокое сожаление. – Он выпрямился в кресле. – Один из моих магов погиб! Гм-м-м. – Отпил воды и прочитал записку, написанную его помощниками. Они соглашались с линией его поведения и аргументацией. – Скажите мне, Валдрок, а почему он погиб?
   – Потому что пытался не допустить осквернения наших гробниц.
   – Неужели? Моя интерпретация событий немного отличается от вашей. Возможно, вы объясните столь уважаемому собранию, чем поимка Любимчика помогла ему в столь благородном деле? Мне почему-то кажется, что он просто собирался использовать Любимчика в качестве приманки, чтобы заманить его хозяина в ловушку.
   – Я не ребенок, чтобы меня уличали во лжи, – огрызнулся Валдрок. – И вам не следует разговаривать со мной таким тоном. Наш маг был убит вашим выродком, и давайте не забывать об этом.
   – Хорошо. Я готов согласиться, что именно так, в конце концов, и произошло. Но, думаю, мы должны представить Баррасу и Хэристу полную картину событий, которые к этому привели. Мне будет очень жаль, если из-за недоразумения они откажутся от нашего союза.
   – При чем здесь недоразумение? – заявил Валдрок. – Убийство есть убийство, и тут не может быть почвы для толкований.
   Глаза Стилиана вспыхнули. Помощник предостерегающе положил ладонь ему на руку.
   – Я боюсь, – сказал Стилиан, с трудом вернув себе хладнокровие, – что наши коллеги не знают, что Любимчик был схвачен за пределами стен вашего университета…
   – Но он все равно был в городе, – проворчал Валдрок.
   – Разве это преступление? – нанес встречный удар Стилиан.
   – Это часть…
   – Разве это преступление? – повторил свой вопрос – Стилиан, повышая голос.
   Валдрок еще больше нахмурился:
   – Нет, не преступление.
   – Благодарю. Я буду чувствовать себя очень неловко, если не скажу нашим коллегам, что Любимчик был просто наблюдателем. Его хозяин Денсер находился в то время в лесу, вдали от Додовера, и никогда не вошел бы в город, если бы Любимчика не похитили. – Стилиан помолчал. – Я вовсе не жду, что кто-то из присутствующих здесь посмотрит сквозь пальцы на нашу кражу. Тем не менее мне хочется, чтобы все осознали, что это было необходимо, и учли, что мы планировали забрать кольцо мирно, не прибегая к помощи никаких других магов, кроме магов Додовера. Насилие произошло по вине одного безответственного мага, который испытал на себе неизбежные последствия кражи Любимчика.
   Делегаты принялись обсуждать услышанное. Стилиан молча ждал.
   – Вы согласны с описанием событий, которое представил нам Стилиан? – спросил Баррас у Валдрока.
   – Да, Любимчик был пойман за пределами стен университета, – признался Валдрок. – Но не забывайте, что в то же самое время к нам незаконно проникли двое посторонних.
   – Боюсь, что вы неверно синхронизируете эти события. – Стилиан презрительно улыбнулся. – Те двое Воронов, о которых вы говорите, были свидетелями похищения Любимчика и тоже находились в тот момент за пределами стен университета.
   – Но они собирались незаконно проникнуть в университет!
   – Их поступки сейчас не рассматриваются, – сказал Хэрист. Его мягкий голос резко контрастировал с напряженной атмосферой, установившейся за столом. – Мы обсуждаем действия вашего университета.
   – Но пострадал Додовер! – Валдрок стукнул кулаком по столу.
   – Что касается кражи кольца – да. – Хэрист пожал плечами. – Но ваш протест против действий Зитеска был основан на факте убийства вашего мага. А теперь выясняется, что ваш маг похитил Любимчика за пределами стен университета. – Хэрист наклонился вперед. На его губах играла еле заметная улыбка. – Первое преступление в тот вечер было совершено Додовером.
   – Вы так считаете? – Валдрок сразу поник.
   – Он считает, – вмешался Баррас, – что в тот вечер произошло два отдельных инцидента, которые вы произвольно связали. Стилиан взял на себя ответственность за один из них и пообещал объяснить причины, которые заставили их совершить кражу кольца. Второй инцидент, как это ни прискорбно, спровоцирован додоверцем. Зитескианец со своим Любимчиком оказались в университете исключительно по его вине, что и привело к неизбежным последствиям.
   – Неизбежным? С каких это пор убийство можно назвать неизбежным последствием?
   – Хватит! – Стилиан встал. – Вам хорошо известно о той связи, которая существует между зитескианским магом и его Любимчиком. Знал об этом и ваш глупый студент. В других обстоятельствах вашему магу скорее всего удалось бы схватить обоих, хотя я и не понимаю, зачем ему это понадобилось. Но вся беда в том, что он украл Любимчика у очень талантливого человека. Денсер был вынужден освободить своего друга, и в результате ваш маг простился с жизнью. И его смерть вызывает у меня очень мало сочувствия. – Он перевел дух. – Вот так. В тот вечер, как верно заметил Баррас, произошло два инцидента. Теперь поговорим о краже. Я уже объяснял, что мы решились на нее потому, что нам нужно было сохранить тайну. Только что Валдрок доказал, что наша секретность полностью себя оправдала. Нас ждет катастрофа, если мы не будем работать вместе, поэтому я должен заручиться вашей поддержкой. Вы должны так же, как я, поверить, что «Рассветный вор» является нашей единственной надеждой на успех.
   – Я согласен с вами, – сказал Баррас. – Но только мне лично обидно, что вы скрыли эту информацию от меня.
   – Я понимаю. – Стилиан почесал нос. – Хорошо, попробуем разобраться и с этим. Давайте на минуточку представим, что было бы, если бы на прошлой встрече я рассказал о «Рассветном воре». Мы, как делегация четырех университетов, обратились бы к Совету Додовера с просьбой отдать кольцо Эртича. К чему бы это привело, Валдрок?
   – Вы сами отлично знаете, к чему, – пробормотал Валдрок.
   – Вот именно. Они бы ответили нам отказом. – Стилиан развел руками. – Потом на них было бы оказано давление, и Совет был бы вынужден согласиться отдать кольцо. Но взамен они потребовали бы, чтобы при любом использовании «Рассветного вора» присутствовал их старший маг и чтобы с ними советовались, как вести дальнейшие поиски. И сколько бы заняла у нас эта процедура? Месяц, два месяца? Господа, я уверен, что мы не располагаем таким временем. Я прошу прощение за то, что не сообщал вам о наших идеях, как уничтожить лордов-колдунов. Но сейчас мы неплохо продвинулись в этом направлении, и у нас появились реальные шансы на успех. Надеюсь, вы понимаете, что сейчас любая задержка с восстановлением заклинания может оказаться роковой. Вам также известно, что сейчас в состав Воронов входят представители трех университетов, и если Хэрист не станет возражать, кворум будет соблюден. – Хэрист кивнул, давая свое согласие. – Отлично. Теперь нам нужно только обеспечить Воронам путь на запад.
   – И как это сделать? – спросил Хэрист.
   – Взять Андерстоунское ущелье, – сказал Стилиан. Валдрок усмехнулся:
   – Стилиан, ущелье охраняют восемь тысяч воинов Вис-мина. Вы собираетесь совершить чудо? Стилиан улыбнулся.
 
   Передав сообщение Любимчику, Денсер повернулся к Илкару и Ирейн:
   – Я сделал все, что мог. Он проследит, чтобы они покинули ферму и направились к озеру Триверн, а потом вернется ко мне.
   – Они доберутся туда? – спросил Илкар, обеспокоенный тем, что Вороны отправляются в новое путешествие без магической защиты.
   Денсер кивнул:
   – Ты тоже туда попадешь, если сейчас же отправишься в путь. Один из Защитников Лариона выведет тебя из города. Если будешь скакать всю ночь, к рассвету будешь на месте.
   – А где именно находится сейчас Ньер? – Илкар тревожным взглядом осмотрел коридор, словно боялся, что мастер выскочит из ниоткуда и нападет на них.
   – Едет на ферму, – сказал Денсер и закусил нижнюю губу. – Не могу поверить, что он меня предал.
   – Денсер! – позвал Ларион из камеры заклинаний.
   – Мне пора. – Денсер обнял Ирейн и поцеловал ее. – Береги себя.
   – Еще бы, – улыбнулась она и ласково провела ладонью по его лицу.
   – Постарайся сделать это, Денсер, – сказал Илкар.
   – Если получится, я догоню тебя по пути к озеру Триверн и Безымянный будет со мной.
   – Это было бы замечательно.
   – Я постараюсь, чтобы так оно и случилось. – Денсер протянул ему руку. Илкар заколебался на мгновение, но потом пожал ее.
   – Денсер! – прозвучал требовательный окрик.
   Денсер вошел в камеру и закрыл за собой дверь. Илкар и Ирейн слышали, как тяжелые засовы скользнули на свои места. Теперь никто не сможет зайти внутрь.
   – Пошли, – сказал Илкар, и они с Ирейн направились к выходу из катакомб, подальше от удушливого давления зи-тескианской маны.
   Бронированная камера заклинаний помещалась глубоко под Горой. Безымянный – Сол – лежал на столе, одетый в черную рубашку и такие же штаны. Денсер и Аарион стояли над ним.
   – От тебя мне нужен канал маны, чтобы удержать «Цепь демонов» под контролем, пока душа не вернется в тело. – Ларион размял пальцы. – Они будут сопротивляться и, как только душа переместится, попробуют вырваться на свободу. Ты понял?
   Денсер кивнул.
   – Тогда начнем.
   Аарион подошел к Солу, положил ладони ему на глаза и произнес короткое заклинание. Глаза Сола закрылись, и он перестал дышать.
   – У нас мало времени, Денсер, готовь канал маны. Держи его наготове, пока не появится «Цепь демонов». Ты сам поймешь, что нужно делать. Доверься мне.
   Денсер вздохнул и начал формировать канал. Он настроил свое сознание на спектр маны, и тело Сола окуталось темно-синим сиянием – это была статическая мана, направляемая «Цепью демонов».
   По существу, форма канала была довольно простая – пустотелая спиралевидная труба. Самым сложным было проследить, чтобы отверстия на концах трубы оставались открытыми и не утратили прочности. Они должны быть готовы в любой момент принять и удержать «Цепь демонов».
   Слева от Денсера мана шевельнулась и потемнела – это Аарион начал творить заклинание.
   Окутывающее Сола сияние покрылось рябью. Мана мерцала и искрилась; Денсер сначала даже не понял, какую фигуру она образует. Но мана с тела Сола сформировалась в конус. Энергетические линии пронизывали его по всей длине, а потом в нем возникла «Цепь демонов»: лица, конечности, части тела, рты, пальцы, волосы, связанные между собой на первый взгляд хаотически.
   Руки одного были в груди другого, головы третьих срослись с ногами четвертых. Тут можно было увидеть любые комбинации, но все демоны были живыми и страшно злыми.
   У демона в центре цепи было тело младенца, длинные скрюченные руки, короткие уродливые ноги и исковерканное ненавистью лицо. Голубая слюна капала из безгубого рта, Длинный язык облизывал щеки, клыкам мог позавидовать любой хищник. Огромные узкие глаза сочились злобой, над плоским черепом торчали высокие уши.
   – Пора, Денсер, – сказал Ларион. Его голос был слабым от напряжения.
   – Схватить, – тут же скомандовал Денсер, и канал маны рванулся к «Цепи демонов», заглушая их яростные вопли, и поглотил ее.
   – Отлично, – сказал Ларион.
   Денсер почувствовал, как мастер ослабил контроль над «Цепью демонов». Они тут же переключили свое внимание на удерживающий их канал, стараясь разбить его ногами, кулаками и клыками.
   – Так и держи, они не очень сильные и не смогут вырваться, – сказал Ларион. – Следи за моим голосом. Сейчас будет самое сложное. Уберешь канал, только когда я скажу.
   Денсер кивнул, и Ларион начал готовить путь для души Безымянного.

Глава 25

   Любимчик опустился на правое плечо Хирада, и варвар непроизвольно вздрогнул.
   – Как они нас нашли? – спросил он.
   – Кто-то предал нас, кто-то очень могущественный. – В голосе Любимчика слышались злость и удивление. – Вам нужно ехать на озеро Триверн, Эвенсон вас проводит.
   – Я никогда не убегаю, – решительно заявил Хирад. Любимчик не обратил внимания на эти слова.
   – Я их отвлеку.
   – А почему бы нам не остаться и не отправить их в ад? Любимчик недоуменно посмотрел на варвара:
   – Ты не понимаешь, они слишком сильны для нас. Они убьют меня.
   Хирад вздрогнул и нахмурился.
   – Удачи тебе, Ворон, присмотри за моим хозяином. – Любимчик вылетел в открытое окно и устремился в ночное небо.
 
   Безымянный вздрогнул, когда его душа, с бешенной скоростью проскочив вдоль «Цепи демонов», влетела в тело. Ларион улыбнулся – но к тому, что случилось потом, он был не готов. Он даже не предвидел такой возможности. Возвращение души оборвало связь «Цепи демонов» с телом Безымянного, и в результате один конец цепи освободился.
   С победными криками цепь хлестнула им, словно бичом, и Ларион отлетел к стене. Он ударился головой о камень и, застонав, с глухим стуком упал на пол. Струйка крови побежала у него изо рта.
   Денсер был моложе и успел пригнуться. Он догадался, что демоны сейчас начнут обретать плоть, и от ужаса волосы зашевелились у него на голове.
   Собрав все силы, Денсер попытался закрыть канал маны, но, видя, как демоны разрывают ткань маны у края канала, понял, что его попытка обречена на провал. А когда цепь свернулась в кольцо, словно змея, готовясь к следующему удару, Денсер испытал неведомое ему до сегодняшнего дня чувство – панику. Он боялся, что у него не хватит сил остановить процесс материализации «Цепи демонов». Если он не найдет какой-нибудь выход, цепь просто убьет его. Но Денсер не знал, как остановить этот процесс, и подумал, что этот пробел в его знаниях окажется роковым.
   Канал маны лопнул, и крики ненависти ударили по ушам мага. Цепь стремительно развернулась, и Денсер едва успел отскочить. Он бросился туда, где лежал Ларион. Мастер был жив, только без сознания. Денсер встряхнул его за воротник.
   – Помоги мне! – Ларион застонал. – Помоги мне! – закричал Денсер. Краем глаза он заметил, что цепь хлестнула по столу рядом с головой Безымянного. Воитель размеренно дышал, не замечая царящего над ним ужаса.
   Ларион что-то сказал, но Денсер не расслышал.
   – Что?
   – Зелосета, – повторил Ларион.
   – Не понимаю.
   Ларион открыл глаза и взглянул куда-то за спину Денсера, потом обхватил голову мага руками и притянул к своему рту.
   – «Зеркало света», – прошептал он и резко прижал голову мага к своей груди. Просвистев над Денсером, «Цепь демонов» рассекла Лариону лицо. Мастер закричал от боли, но крик его быстро затих, и руки безвольно опустились.
   Денсер оглянулся. Цепь снова сжалась. Смех демонов эхом отражался от стен помещения, они предвкушали победу. С трудом поднявшись на ноги, Денсер посмотрел на Лариона и вздрогнул. Мастер был мертв. На его лице не осталось никаких следов удара, а глаза были открыты. Но когда Денсер заглянул в эти глаза, пытаясь увидеть душу Лариона, ее там не оказалось.
   Он снова повернулся к «Цепи демонов» и сформировал ману для «Зеркала света». Это заняло у него всего несколько мгновений, поскольку зеркало представляло собой простую треугольную конструкцию. Цепь кружилась в воздухе, словно подхваченный смерчем листок бумаги. Потом она застыла, готовясь нанести удар.
   Едва она начала разворачиваться, маг выкрикнул ключевое слово. Узкий луч света шириной около восьми футов разрезал мрак камеры. Когда цепь рванулась вперед, Денсер резко простер перед собой руки, и сразу же вся камера наполнилась ярким сиянием – это развернулось «Зеркало света».
   Оно вбирало в себя свет свечей и отражало его усиленным в сотни раз. «Цепь демонов» пронзительно завопила и попыталась качнуться назад, но голубое свечение ее маны служило для зеркала пищей, и оно начало притягивать к себе этот свет. Денсер прикрыл ладонью глаза, когда свет устремился в зеркало с возрастающей яркостью и скоростью. Демоны завыли, почувствовав, как тает их жизненная сила. Через несколько мгновений все стихло, и демоны исчезли, оставив после себя эхо ярости и бледно-голубую полоску в спектре маны.
   Денсер повернулся и увидел сидящего на столе Безымянного.
 
   Они оставили светильники в доме зажженными – для маскировки Хирад понимал, что озеро Триверн сейчас – единственное безопасное место для Воронов: в присутствии сильнейших магов всех четырех университетов им ничто не грозило. И все-таки он испытывал какую-то непонятную тревогу. Ему нужен был Илкар. Эльф знал, что сказать, чтобы сгладить внезапность их появления. Без Илкара и его знаний Хирад чувствовал себя беззащитным.
   В сгущающихся сумерках они гнали лошадей на север. Эвенсон показывал дорогу. Хирад все время высматривал в небе Любимчика, хотя и понимал, что уже никогда не увидит его. Любимчика было нелегко полюбить, но уважение – это совсем другое чувство. В отличие от Илкара Хирад не считал создание Денсера порождением зла. Любимчик заявил, что погибнет, отвлекая на себя врага, и воин мог по достоинству оценить эту жертву.
   Отношение к Денсеру он тоже переменил. Теперь Хирад был уверен, что черный маг и в самом деле был искренен в своем желании использовать «Рассветного вора» для спасения Балии, а не для возвышения Зитеска. Варвар чувствовал себя виноватым за то, что сомневался в нем. Погоняя лошадь, он думал обо всем этом – и еще о том, какой прием им окажут на озере.
 
   Они не чувствовали его, и он усмехнулся. Враги скакали по открытому полю и уже были всего в часе езды от фермы. Их было двенадцать, и они скакали по трое – маг и два Защитника, – готовые отразить атаку с земли, но беззащитные для нападения с воздуха. Он сделал круг, послал предупреждение по мане хозяину и выбрал цель: того, от которого исходила самая сильная угроза. Ньер, мастер Зитеска. Человек, с которым так долго общался его хозяин. Предатель. Почти уже труп.
   Он набрал высоту и восторженно ринулся вниз, сдерживая желание засмеяться своим булькающим смехом. Нацелившись в затылок Ньеру, он камнем падал на цель. В последнее мгновение Любимчик расправил крылья, затормозив падение, выставил лапы и вонзил когти в беззащитную шею мастера.
   Удар вышиб Ньера. Защитники закричали, но было уже слишком поздно. Пока они разворачивались, Любимчик выгнул спину и ударил кулаками по голове Ньера.
   Потом он засмеялся и поднялся в воздух, ускользнув от Защитников, бесполезно размахивающих мечами. Оставшиеся маги готовили заклинания, чтобы поймать его, но теперь Любимчик был уверен, что он не умрет. Хозяин откликнулся на его зов и уже спешит на помощь. Тепло вливалось в его сердце, оно забилось чаще, наполняясь новой энергией. Любимчик неторопливо развернулся в воздухе, и в это время маг сотворил заклинание. Пламя охватило ногу и хвост Любимчика.
 
   На «Крыльях мрака» Денсер мчался вперед, когда боль с грохотом ворвалась в его сознание. Отчаянно стараясь сохранить присутствие духа, Денсер сосредоточился на крыльях. Но взгляд его затуманился, по щекам покатились слезы.
   Он оглянулся: Безымянный не отставал, и Денсеру хватило сил удивиться, как Воитель умудряется справляться с «Крыльями мрака». Способность накапливать ману является врожденной способностью Защитников, но Безымянный уже не был Защитником. Как только у него появится время подумать и вспомнить, кто он такой, возникнет немало проблем.
   – Что случилось? – спросил Безымянный.
   – Эти ублюдки ранили его, ему очень больно. – Денсер вдохнул глубже и увеличил частоту взмахов крыльев. За его спиной Безымянный каким-то непонятным образом сделал то же самое.
   Любимчик слабел. Огонь пожирал его ногу и хвост. Хозяин, конечно, торопится, но он может и не успеть. Любимчик из последних сил удерживался от падения, но черная пелена боли грозила отнять у него сознание. Внизу маг готовил еще одно заклинание. И Любимчик заплакал, понимая, что смерть уже витает над ним.
   Хозяин! – взмолился он. – Приди и отомсти за меня.
   Огненный шар попал ему в шею. Любимчик сжался в комок и рухнул на землю.
   Денсеру показалось, будто булыжник неожиданно проломил ему голову, а в глаза одновременно вонзились тысячи игл. Последний мучительный шепот и вздох Любимчика лишили его сознания, и мана развеялась.
   Безымянный увидел, как голова Денсера запрокинулась и маг безумно схватился за лицо, словно хотел содрать с него кожу. Крылья задрожали, ярко блеснули в ночном небе и исчезли. Денсер начал падать, и Безымянный нырнул вниз. Сначала он промахнулся, но сделал вираж и, развернувшись, подхватил мага в пятнадцати футах над землей.
   С Денсером на руках Безымянный начал медленно набирать высоту. Он взглянул на мага. Несмотря на то что зитескианец был без сознания, его бледное лицо было перекошено от боли. Безымянный неожиданно почувствовал желание защитить этого человека. Он нахмурился, зная, что прежде ненавидел Денсера, но теперь эта ненависть, казалось, осталась в далеком прошлом. Другие воспоминания начали медленно просачиваться сквозь трясину его сознания, которое еще совсем недавно подчинялось чужим приказам. Безымянный подавил их и все внимание сосредоточил на «Крыльях мрака».
   Он злился. Он был зол на тех, кто причинил Денсеру боль. Он был зол на Зитеск, который сделал его Защитником и украл у него смерть. Но пока он оставил мысли о мести – сначала нужно воссоединиться с Воронами. Безымянный полетел к озеру Триверн.
 
   Селин думала, как ей добраться до пирамиды. Когда она стала оценивать последние, но самые опасные несколько сот футов, ее хладнокровие не выдержало, и волна дрожи пробежала по спине. Однако Селин боялась не смерти: просто она почувствовала повисшую над Парве атмосферу силы, энергии, страха и предвкушения. Казалось, каждый камень восстановленного города лордов-колдунов чувствовал приближение чего-то важного.
   Зитеск давно смутно догадывался об угрозе со стороны Висмина. А когда пришла весть об исчезновении лордов-колдунов, уже никто не сомневался, что вторжение произойдет. И теперь Селин должна получить ответ на последний вопрос. Вместо «будет или нет» ей предстояло узнать «когда».
   Дом, на крыше которого она отдыхала в течение последнего часа, со всех сторон был окружен улицами. Над домом возвышались три дымовые трубы. Селин стояла, плотно прижавшись к средней из них, и осматривалась по сторонам.
   За ее спиной простирались в ночь Израненные пустыни. Справа тянулись низкие неосвещенные постройки, за ними начинались руины. Девушку интересовали районы города, расположенные перед нею и слева.
   Прилегающая к дому улица была одной из четырех главных улиц города и вела с востока к центральной площади, на которой возвышалась пирамида. От дома до площади было больше тысячи футов прямой и широкой дороги. Селин знала, что с площади в пирамиду ведет тоннель, снабженный множеством охранных устройств. Селин должна узнать, открыт тоннель или нет. Если открыт, значит, времени у них осталось совсем мало.
   На улицах было безлюдно и тихо. Казалось, до пирамиды добраться довольно легко, но Селин чувствовала опасность. И поэтому стояла на крыше и наблюдала.
   Спустя три часа она заметила какое-то движение на площади примерно в том районе, где, по ее предположениям, должен был находиться вход в тоннель. Потом темная масса на площади разделилась, и Селин смогла различить отдельные фигуры. Всадники, много всадников. Они покидали площадь, направляясь к Израненным пустыням. Это были шаманы.
   Итак, можно считать доказанным, что лорды-колдуны управляют Висмином через шаманов. Нет сомнений, хозяева наделили их сильной магией. Когда шаманы выехали из города, Селин начала действовать.
   Спрыгнув на землю, она нырнула в безмолвную темноту и стала осторожно, но быстро пробираться к центральной площади. Сначала все шло хорошо, но в двух кварталах от площади Селин внезапно нырнула в темный подъезд и замерла там, стараясь даже не дышать.