Барковский Вячеслав. Выродок (Время Нергала)

   - Романтик, мля! - комментировал генерал. - Представляешь, сколько это все займет времени? Фильм снять, копии сделать, по ларькам рассовать и за каждой проданной кассетой ездить проверять... Хотя... ОН безумный, может, и идея должна быть безумной? фильм снимать - это, конечно, бред, а вот парочку кассет любых, хоть пустых, взять да наклеить этикеточку: "Время НЕРГАЛА-1", "Время НЕРГАЛА-2" да выставить в ларечках поблизости от того места, где ОН фургон бросил, это, пожалуй, можно... Бред, конечно, по большому счету, но...
   Уже к вечеру в киосках, правда всего в пяти, появились видеокассеты с этикетками. Продавщицами в киосках сидели опытные оперативницы, снабженные фотороботами Выродка и знающие возможные варианты внешности объекта: рыжая грива, рыжая борода; черные длинные волосы, черная борода. Конечно, были возможны варианты, но девушки должны были любому покупателю поставить маячок. На кассете был записан боевик с Сильвестром Сталлоне, и в случае претензий со стороны покупателя нужно было немедленно извиниться и либо вернуть деньги, либо предложить другую кассету. Пришлось, правда, еще и договариваться с "держателями" киосков, но здесь особых сложностей не возникло.
   В 14 часов началось прочесывание нежилых домов. Оперативники осматривали бук вально каждый угол пустых комнат, кухонь, кладовок, обшаривали чердаки и подвалы. Оружие при этом было постоянно наготове. Автоматами и собаками бойцы смертельно напугали нескольких бомжей, которые, опохмелившись с утра, заснули и прозевали начало облавы. К семи часам вечера осмотр был закончен.
   К вящей радости бомжей оперативники раскурочили несколько забитых квартир на первых этажах. Опрашивать бродяг почти никто не догадался. Только часов в пять пришел запрос от генерала: "Ведется ли опрос?" Тогда спохватились, но бомжей к этому времени в домах практически не осталось. Только на одном довольно сухом чердаке обнаружился спящий старик, почему-то сразу назвавший свою фамилию - Аршинников, который долго не мог понять, чего от него хотят, но в конце концов, устрашенный перспективой потерять теплое местечко, сказал, что слышал от своих товарищей о неком придурке, который продолжает жить в одном из выселенных домов. Придурок этот - субъект якобы вредный и злобный. Живет один и в дом свой, хоть он и пустой, никого не пускает. Сам старик туда не совался и не знает, где обретается придурок.
   - А чего я туда пойду? Хрен этот, говорят, не одному нашему шею свернул.
   - А где же обитает тот злобный-то? Хотелось бы на него взглянуть!
   - Этого никто не знает! - убежденно ответил старик. - Те, которые знали, их уже в живых нету!
   - Близко, значит, это отсюда, раз молва такая идет?
   - Не-е! Если бы близко, я бы отсюда ушел! Зачем мне жизни лишаться? Я маленько выпью, сразу и жизнь люблю!
   Большего добиться от старого завшивевшего философа не удалось.
   Около восьми часов операция закончилась.
   Собаки, которым дали понюхать старый пиджак психолога, с лаем рванули в ближайший подъезд, поднялись на чердак, но на крыше потеряли след, смытый ночным ливнем.
   Судя по всему, Выродок, неся на руках психолога, ушел по крышам.
   "Вполне возможно, что и живет ОН в обычном заселенном доме, - подумал генерал, - а убивать ходит в подвалы".
   * * *
   Днем в одном из киосков была куплена только одна кассета. Маячок довел наблюдателей до дома на улице Восстания. Тут же был отдан приказ о проверке объекта. Выяснилось, что жил здесь парень-студент лет двадцати с матерью. Впрочем, кассету он в тот же день вернул обратно в киоск.
   На следующий день после облавы была куплена еще одна кассета. Оперативница доложила, что покупатель - субъект с длинными светлыми волосами, на затылке перехваченными тесемкой, со светло-русой бородкой, в тонированных очках.
   Маячок показал, что объект вошел в подворотню метрах в трехстах от рокового двора и минут десять находился в одном из домов. Генерал приказал немедленно начать операцию по окружению дома. На канал Грибоедова рванули машины с бойцами ОМОНа и СОБРа. Все были почему-то уверены, что на этот раз что-то будет! Но за несколько минут до прибытия бойцов на место опер, следивший за маячком, передал командирам отрядов по рации, что маячок снова начал движение и через пару минут сигнал замер, стал устойчивым.
   Машины подъехали к дому, бойцы в масках, камуфляже и полном вооружении, до смерти напугав прохожих, выскочили из машин и... когда опер-слухач дал наводку, командир одного из отрядов обнаружил кассету. Она лежала в урне рядом с подворотней, куда накануне въехал преследуемый фургон.
   Вроде замкнутый круг! Ведь здешние дома все были обшарены! Но, с другой стороны, только что сигнал маячка шел из другого двора, того, что находился все в тех же пресловутых трехстах метрах от этого!
   Журналист, который все это время сидел в аппаратной вместе с генералом, не выдержал.
   - Я поехал! Я ЕГО нюхом учую!
   Генерал начал было возражать, сказал, что уже дал приказ начать обыск тех домов, откуда первоначально сигналил маячок, и, следовательно, бойцы справятся без него.
   Но Любомудрова было не сломить. Он примчался на служебной "Волге" на канал Грибоедова, когда оперативники с собаками обходили очередной дом в дальнем квартале от того, где была оставлена машина.
   Журналист вошел во двор, осмотрелся. Пустота, горы мусора, заколоченные окна.
   Бойцы, чертыхаясь по поводу бессмысленных, по их мнению, поисков, собирались в центре двора. Собаки стояли спокойно, будто все происходившее к ним отношения не имело, как бы говоря: "Дело, конечно, хозяйское, но вообше-то здесь никого нет!"
   Любомудров не стал ждать, когда бойцы осмотрят второй двор, и решил просто пройтись по всем дворам, посмотреть, куда можно выйти.
   Но в отличие от собак ему было явно не по себе. Непонятное беспокойство заставляло его совершать бессмысленные на первый взгляд поступки. Невзирая на недовольство ребят в камуфляжной форме. И чем дальше забирался он во дворы, тем все хуже становилось ему. И в то же время возникал совершенно необъяснимый подъем. Жуткие, но сладостные видения временами возникали в его пылающей голове. Встряхнувшись, он брал себя в руки, но потом опять неведомая сила тащила его дальше.
   В третьем дворе он заметил в правом углу будто проулочек, а может, и тупик. Он вошел туда. Оказалось, что здесь есть проход в еще один крохотный двор. Все было так же, как и в остальных дворах, но ни один щит на первом этаже не был оторван. Любомудров вспомнил старика бомжа. "А вдруг здесь?"
   Он обошел все заколоченные окна, в тайне надеясь, что если Выродок наблюдает за ним, ОН не станет бросаться на него первым. Двери всех трех парадных выглядели заколоченными, но у одной было меньше мусора, проглядывалась тропинка. Любомудрову почему-то вдруг стало зябко, он повернулся и, как бы нехотя, прогулочным шагом пошел со двора.
   Бойцы вошли во двор осторожно, рассредоточившись, а собаки вдруг заволновались, стали рваться с поводков, подвывать.
   "ЕГО там нет, - решил Любомудров. - Иначе здесь уже было бы море крови!"
   - Давайте в эту, - указал он на дверь. Но бойцы с собаками уже и сами, распахнув дверь ногами, ворвались в подъезд. Собаки яростно облаивали правую металлическую дверь. Потрудившись над ней секунд тридцать, отряд ворвался в квартиру.
   Обстановка здесь была самой обычной, достаточно спартанской, но в то же время хозяину будто хотелось придать своему жилью немного уюта. На забитых окнах поверх щитов висели занавески, на кровати лежала большая подушка в наволочке с рюшечками, у стены стоял большой комод, покрытый салфеткой, на нем выстроились семь слоников. Над кроватью висела картина с озером, красавицей и лебедем.
   "Хозяин скорее всего стремился воссоздать какую-то обстановку, напоминающую ему прошлое, скорее всего детство - так, наверное, сказал бы психолог", подумал Любомудров. Ему опять стало не по себе. "Может, Чернышев и видел все это, да не успел рассмотреть".
   Оперативники между тем очень скоро нашли лаз в кладовке и, держа автоматы наготове, стали спускаться.
   В лицо им ударил такой смрад, едва они распахнули люк, что они остановились. Некоторые зажали нос руками, другие закрылись рукавами.
   То, что омоновцы увидели внизу, настолько потрясло их, что некоторые из видавших виды бойцов выбежали наверх глотнуть воздуха, чтобы не блевануть.
   Любомудров закрыл нос платком, но не ушел. Его трясло.
   Его трясло, но совсем не от холода, как подумал было сначала. Это была невыразимая смесь из смертельного ужаса, острейшего наслаждения, безумного любопытства. Даже чудовищный запах, казалось, таит в себе какую-то притягательную силу. Фантастические видения проносились перед его глазами. Глобальные, космогонические идеи на мгновение осеняли его и тут же уносились прочь, низвергая журналиста в бездны животных инстинктов. Все это создавало колоссальное напряжение, вынести которое он был не в силах. Но уйти он тоже не мог.
   "Господи, что же делается у НЕГО в голове? - думал журналист. А ведь ОН утверждает, что мы похожи, - вдруг мелькнула мысль. - Чем? Разве мог бы я упиваться смертью других людей? Что же здесь такого, что намагничивало ЕГО? Может, в каждом из нас есть частичка этой мерзости? Да нет, ОН безумец! Конечно, безумец! - возражал другой голос. - Но безумие ЕГО может быть квинтэссенцией маленьких частичек безумия,. таящихся в каждом из нас!" Собаки, усевшись на пол, завыли так страшно, что их пришлось увести. Бойцы, постепенно освоившись, рассматривали страшную коллекцию голов на полках. Большинство молчало, некоторые сплевывали и ругались страшным матом.
   "Но ведь они, несмотря ни на что, смотрят! - вдруг изумился Любомудров. Что-то этих совершенно нормальных людей привлекает в этом безумии! Неужели в каждом из нас есть немножко от НЕГО? Да нет, это уж я слишком". Раздумья его прервал приезд Успенского и Тимохина. Бойцы последнего должны были остаться в засаде в логове. Фотограф из оперативной бригады сделал снимки всего логова общим планом, потом отдельные части.
   - А с ней что делать? - спросил вдруг кто-то из бойцов, указывая на гадюку.
   - Пусть пока шуршит, - ответил Тимохин. - Может, ОН на ее шипение явится, то ли в шутку, то ли всерьез добавил он.
   Подвал проветрили, но, несмотря на это, вонь стояла жуткая. Бойцы расположились в квартире. Если Успенский все-таки питал призрачные надежды на ЕГО возвращение, то Любомудров был уверен, что Выродок не придет.
   Но ОН пришел. Правда, никто из сидящих в засаде ЕГО не видел. Пройдя по крышам, ОН неслышно спустился в "свой" дом, обошел третий и второй этажи, старательно избегая мест, находящихся непосредственно над квартирой, где ЕГО ждали, и так же неслышно поднялся наверх и исчез.
   Примерно через пятнадцать минут бойцы почувствовали запах гари. В щели между щитами и стеной стали проникать струйки дыма.
   .Бойцы выскочили на улицу. Дом полыхал! Второй и третий этажи были сплошь охвачены огнем, который стремительно рвался вверх. Вызванные пожарные не столько старались спасти дом, сколько уберечь от огня соседние кварталы. Перекрытия рухнули очень скоро, и к утру на месте логова дымилась груда развалин.
   Приехавший Любомудров, глядя, как работали пожарные, думал: "А ведь ОН где-то здесь! Наверняка наблюдает за гибелью своего святилища".
   Утром сразу после пожара они с Успенским засели в кабинете. Генерал велел никого не пускать, но почти сразу же позвонил секретарь, доложил, что патрульные под утро на городской свалке обнаружили согревшие части расчлененного тела.
   Судя по показаниям свидетелей, привез сжигать мешок с телом Выродок. Следовательно, это были останки психолога.
   Успенский приказал доложить ему результаты вскрытия и, помолчав, сказал, не глядя на журналиста:
   - Судя по всему, скоро моя очередь.
   - А возможно, и моя, - сказал журналист. - Потом добавил: - Все-таки, Иннокентий Михайлович, мы с вами либо далеко не все знаем о НЕМ, либо вы мне не все рассказали.
   - Все материалы у вас в руках побывали... Вы знаете ровно столько, сколько я и мы все.
   - Но ведь, признайтесь, есть у вас затаенная мысль, что Выродок появился не на ровном месте. ОН не просто безумец наподобие Джека Потрошителя или Чикатило. Хотя бы одно то, что ОН питает особое пристрастие к военным, говорит за то, что у вас есть какие-то невысказанные соображения.
   - Опять вы за свое!.. Хотя возможно, что вы не так уж и не правы... Не знаю... Видите ли, когда-то из специнтерната, который курировался военными, в частности военными медиками, бежали четверо воспитанников. Думаю, что теплых чувств к своим воспитателям они не испытывали. Но... загвоздка в том, что все они, за исключением одного, погибли! Сгорели в сарае в тридцати километрах от города...
   - Но один остался в живых! - вдохновился журналист.
   - Один остался, это верно, но он, совершив два изнасилования малолетних и убийство с особой жестокостью, был задержан, направлен в Москву, в Институт судебно-медицинской экспертизы Сербского, признан невменяемым и по настоящее время пребывает на строгом режиме в спецпсихбольнице. Так что и здесь мы, как видите, заходим в тупик. ОН не может быть тем бежавшим воспитанником, потому что... сами понимаете... давно мертв. Да и к тому же с какой стати нам предполагать, что воспитанник специнтерната для детей с умственными и физическими недостатками вдруг стал убийцей-маньяком?
   - Ну нет, не скажите, Иннокентий Михайлович. Уж больно много совпадений. Убийства начались когда?
   - В 1974 году.
   - А бежали они тогда же?
   - Тогда же, Игорь Дмитриевич, тогда же. Но не может ОН воскреснуть из мертвых. К бежавшим парням в сарае, где они остановились на ночлег, присоединились два бича. Согласно следственным данным, были опознаны четыре трупа, среди них три воспитанника интерната и один бич. Второму бичу, очевидно, удалось спастись. Впрочем, можем уточнить, поскольку дело было давно, я еще никакими выродками не занимался. - Генерал вызвал секретаря.
   - Георгий Алексеевич, запросите из архива, пожалуйста, срочно материалы 1974 года о побеге четверых воспитанников специнтерната, того, что был у нас под особым контролем в Ворошиловске.
   - А почему же интернат был у вас под особым контролем? - вкрадчиво спросил журналист.
   - Да не под нашим контролем, - сердито ответил генерал, - а под контролем армии вообще, согласно приказу тогдашнего генсека Никиты Сергеевича Хрущева. Потому что содержались там дети с серьезными отклонениями в психическом и физическом развитии, рожденные от родителей, подвергшихся радиационному воздействию после аварии на объекте "Маяк", и армейские медики призваны были наблюдать за ними. Вам, надеюсь, известно, что именно военная медицина была во всех отношениях лучшей в бывшем Союзе... - генерал сердито замолчал.
   Журналист спокойно ждал продолжения, потому что ответа на вопрос, какое отношение к интернату имеют или имели органы безопасности, еще не прозвучало.
   - Мы просто обеспечивали секретность, неразглашение того факта, что у нас в самой передовой стране мира рождается по "неизвестной причине" довольно много уродов и собраны они в основном в одном месте. Это были дети, от которых отказались родители. Они нуждались не просто в уходе, но и в квалифицированной медицинской помощи.
   - Над ними проводились какие-нибудь эксперименты? -.невинно спросил журналист. - Может, чудо-медики в погонах пытались... улучшить породу неудачников?
   - Мне об этом ничего не известно, - устало отмахнулся генерал. - И вообще давайте не будем о давно минувшем. Попробуем разобраться с нынешними проблемами.
   Позвонил секретарь.
   - Иннокентий Михайлович, из бюро пропусков звонили. Там для вас письмо принесли.
   - Кто?
   - Похоже, бомж какой-то. Говорит, жалоба, что его жилье спалили, а нового не дают. Они пытались его спровадить в мэрию, но мужик оказался упрямый. "Нет, говорит, - мне может ответить только генерал". Письмо оставил и ушел. Они конвертик там проверили, вроде все чисто.
   - Давайте сюда письмо, - сказал генерал.
   Они переглянулись с Любомудровым.
   - Посмотрим, что ОН нам хочет сообщить, - сказал генерал.
   Конверт был самым обычным, канцелярским из желтой бумаги. Такие чаще всего встречаются в присутственных местах.
   Успенский вскрыл его, посмотрел, протянул журналисту.
   На белом листе бумаги красным фломастером был нарисован зигзаг. Буквы были вырезаны из газет.
   "Ты следующий! Настало время! НЕРГАЛ Н. Б."
   - Ну вот и личного послания удостоился, - сказал генерал.
   Журналист повертел бумажку в руках, даже зачем-то понюхал ее, потом сказал:
   - Ну, как говорится, "это надо еще посмотреть". До вас ЕМУ добраться куда сложнее, чем до "обычной" очередной жертвы.
   Из архива принесли затребованные дела. В одной папке находилась копия рапорта воспитателя начальнику интерната о побеге четырех воспитанников. Отчеты о поисках мальчиков и сообщение райотдела милиции о пожаре. Сюда же был приложен протокол осмотра места происшествия, в котором говорилось, что вызванные из интерната свидетели. не смогли с точностью опознать трупы, однако по найденным при погибших предметам утверждали, что трое из них скорее всего воспитанники интерната.
   Так, в частности, малахитовая плитка с вырезанной на ней змейкой принадлежала воспитаннику Степанову Николаю, который носил данную плитку постоянно при себе, считая ее своим амулетом. Также некоторые личные вещи, как-то: металлические кружки с инициалами погибших подтверждают предположение воспитателей. Причина возгорания - скорее всего неосторожное обращение с бензином, с помощью которого беглецы хотели развести костер в сарае, не привлекая постороннего внимания.
   Четвертый труп не был опознан. Как решил следователь, скорее всего погибшим был бич, один из двоих, также ночевавших в сарае.
   На этом дело решено было закрыть.
   Вторая папка была датирована 1978 годом. Здесь лежали протоколы осмотра места происшествий изнасилования и убийства трех девочек. Протокол, бесстрастно зафиксировавший подробности убийства, изнасилования молодого мужчины, ограбления-трупа с последующим его расчленением, и протокол попытки изнасилования и покушения на убийство женщины. Вскоре после этого преступления был арестован некий Гаврилов Петр 1957 года рождения, не работающий, без определенного места жительства.
   Задержан он был в Москве и очень быстро признался в совершении всех вышеназванных преступлений. При этом Гаврилов заявил, что уже четыре года, как сбежал из интерната, на работу устраиваться боялся, чтобы не опознали, но готов чистосердечно во всем признаться, потому что надеется попасть в психбольницу, где его, может, вылечат от психического расстройства.
   Когда рассказывал о побеге из интерната, сообщил, что в сарай, где они скрывались, вечером пришли бичи, сначала пожалели их и накормили супом, но потом отобрали те носильные вещи, которые им понравились, а отдали свои. Когда начался пожар, он вылез через заднее оконце, потому что был самый щуплый из всех.
   "А остальные все там погорели". У него спросил следователь, знает ли он, сколько трупов было обнаружено в сарае.
   - Нет, - ответил он. Потом некоторое время считал в уме и наконец сказал: Пять, наверное.
   На вопрос, не встречал ли он во время своих странствий Степанова, пожал плечами.
   - Как же я его встречу, если он сгорел?
   После того как они ознакомились со всеми документами, генерал с сомнением в голосе сказал:
   - И все-таки ЕГО труп был опознан. Спасся второй бич. А ОН мертв!
   - Вряд ли, - заметил журналист. - Скорее всего пожар подстроил будущий Выродок. Погибли двое воспитанников и два бича. Впрочем, даже если бы мы были уверены, откуда родом Выродок, это мало что могло бы прояснить. Все равно ОН для нас - темный лес. А знаете что, поеду-ка я в Москву, побеседую с этим Гавриловым. Наверняка он может что-нибудь рассказать из прошлого Выродка, за что- можно зацепиться.
   - Бросаете, значит, - усмехнулся генерал. - А между прочим, десятое не за горами.
   Да и письма эти... Так что, возможно, самые крутые события развернутся здесь.
   - До десятого я вернусь, - убежденно сказал Любомудров. - А пока вряд ли что-нибудь может произойти серьезное.
   - Ладно, поезжайте, - сказал генерал. - Пропуск в больницу мы вам обеспечим.
   ПОДПОЛКОВНИК ТИМОХИН
   Тимохина вызвали на виллу Баранова рано утром. Картину он там застал устрашающую.
   Шесть охранников Баранова были перебиты: четверо лежали во дворе, двое в гостиной.
   Сам Баранов с женой были убиты в спальне. В детской задушили детей: мальчика и девочку.
   Походив по дому, Тимохин решил вызвать Успенского.
   - По-моему, это дело рук твоего подопечного, - сказал он.
   Успенский приехал со своими оперативниками, посмотрел, пожалел, что нет журналиста, подумав, что Любомудров настолько "сжился" с НИМ, что, возможно, что-нибудь и присоветовал бы дельное.
   Все, казалось бы, свидетельствовало за то, что убийство совершил Выродок. И вместе с тем были вопиющие расхождения с ЕГО почерком.
   Во-первых, ОН никогда не применял огнестрельного оружия. Охранники же были убиты из автоматов. Сам Баранов тоже застрелен, жена изнасилована, потом ей перерезали горло. Дети задушены.
   - Нет, здесь что-то не так! - решил Успенский. - Вот все остальное похоже на НЕГО.
   С убитых охранников сняты брюки - отрезаны половые органы. После этого мужиков уложили друг на друга, при этом воткнув оторванный член одного в разодранное анальное отверстие другого. Нижний лежит, лицом уткнувшись в землю, верхний на нем, как бы имитируя половой акт. Точно так же лежали и четверо других убитых.
   У Баранова также был оторван половой орган и засажен в его собственное анальное отверстие. У женщины срезана вся волосяная часть лобка, и ею забит рот. Ягодицы были срезаны и брошены на подушку рядом с жертвой.
   Особая сцена была поставлена в детской.
   И мальчик, и девочка были обриты наголо, одеты во все белое и, подвешенные за руки и за ноги к балкам потолка, как бы парили в воздухе.
   О предстоящем убийстве Баранова-Классика Тимохин предполагал. По его сведениям, отношения Классика с авторитетами в последнее время стали весьма напряженными, особенно когда Классик попросил отсрочки внесения своей доли в общак, ссылаясь на крупные расходы на предвыборную кампанию. Зная о предстоящей разборке, Тимохин никак не реагировал на ее приближение.
   Но подполковник не мог предположить, что жертвами станут жена и дети. Поэтому он упорно приписывал убийства Выродку, тем более что во время разборок конкуренты никогда не посягали на содержимое сейфа жертвы и вообще на наличность. В этом же случае сейф был пуст, хотя все драгоценности жены Баранова и другие ценные вещи были на месте... Хотя при более внимательном обыске оперативники установили пропажу одного видеомагнитофона и видеокамеры по утверждению вызванной на место происшествия уборщицы.
   Но опять же на груди Баранова красовался змеевидный разрез.
   - Одним словом, комплексное преступление, Кеша! И работать нам вместе, резюмировал Тимохин.
   - По убийству работать тебе придется одному, - ответил генерал, - а вот с остальным надо повозиться.
   Соседи в один голос говорили, что выстрелов не слышали, потому что во дворе у Баранова все время работала газонокосилка. И вообще сосед не любил, когда к нему совались с вопросами, даже если и случались выстрелы. "Однажды они там что-то праздновали, так такой фейерверк устроили, что можно было подумать - бой идет".
   - Кто же работал на сенокосилке?
   - Обычно один из охранников и косил. Вильям Антонович не любил приглашать посторонних.
   - Но ведь охранника убили, значит, после этого должны были быть слышны выстрелы?
   - По идее да, но хлопки, которые раздавались во дворе, вполне можно было принять за выхлопы той же неисправной газонокосилки.
   Одним словом, Тимохин понимал, что соседям вовсе не хочется встревать в бандитские разборки, а кем был их сосед, они если и не знали точно, то догадывались.
   Успенский тем временем бродил по двору и пытался, воспользовавшись методом журналиста, воссоздать картину происшедших событий.
   Очевидно, Выродок давно наметил жертвой Баранова, за "оскорбления". На митингах и в прессе Классик не стеснялся в выражениях в адрес Нергала.
   Оперативники вернулись с улицы и доложили, что обнаружили место, где стояла машина, Рядом стояло дерево, кора которого местами была содрана. Очевидно, человек взбирался на дерево и наблюдал за происходящим во дворе и в доме.
   Успенский представил, как Выродок, изготовившись к нападению, сидит на дереве, наблюдая за виллой... Во двор вдруг врываются незваные гости... Начинается бойня... Нергал не успевает, ОН в гневе... Но ОН человек рассудительный... После некоторых размышлений Нергал решает предоставить действовать бандитам... Сам ОН явится на виллу и "засвидетельствует свое почтение" потом...
   Успенский вошел в дом. Опер из бригады Тимохина о чем-то беседовал с начальником. В руке у него была видеокассета. Успенский подошел.
   - Вот, Иннокентий Михайлович, некто оставил для нас, - сказал Тимохин. Только что обнаружили в спальне на полке с кассетами. Там стоял видак, а за книгами четыре кассеты. Ребята прокрутили начало, все порно, Хозяин перед сеансами любви повышал тонус. Пятая была завернута в бумагу, на ней красный зигзаг. Очевидно, нам с тобой адресована.
   Успенский предполагал, что записано на кассете, смотреть ее не хотелось, но надо было.