Барковский Вячеслав. Выродок (Время Нергала)

   Журналист поднял шест-факел. На месте, куда он был воткнут, виднелось небольшое углубление. Журналист механически копнул рыхлую землю носком ботинка. Из ямки вывалился какой-то комочек. Любомудров наклонился, отбросил шест. Комочек оказался то ли детской игрушкой, то ли сувениром. Это была фигурка овцы. Журналист смахнул с нее землю. Овца была белой, но вымазана чем-то темным. Любомудров осторожно принялся разгребать землю руками. Скоро он нашел еще одну игрушку. На этот раз овца была черной, но опять же вымазанной в чем-то.
   Две овцы! Белая и черная! Два жертвенных агнца.
   Он выпрямился, сосредоточился. Да, теперь он мог полностью или почти полностью воссоздать кошмар, который здесь недавно происходил.
   ОН выводит жертвы из подземелья, делает надрезы у них на предплечьях, обмазывает кровью изображения двух жертвенных овец, закапывает их в землю и на этом месте водружает факел... Ритуал начинается...
   Журналист полностью перешел в ЕГО мир... Жил ЕГО чувствами... Вот ОН подходит к первой жертве, кровь опьяняет ЕГО, в предвкушений наслаждения он весь дрожит...
   Любомудрова передернуло... Так и свихнуться недолго.
   "Ладно, - подумал Любомудров, - может, кое в чем ТЫ и прав. Возможно, в чем-то я и похож на ТЕБЯ. Но поскольку я могу проникнуть в ТВОИ чувства, могу хоть отчасти превратиться в ТЕБЯ, я постараюсь использовать эту свою способность для того, чтобы перехитрить ТЕБЯ, заманить в ловушку!"
   ПРЕССА. ХРОНИКА. ФАКТЫ
   "Выродок, как называют в органах правоохранения маньяка-убийцу, или НЕРГАЛ, как ОН сам называет себя, вновь дал о себе знать, В среду был зверски убит кандидат в депутаты Государственной Думы Баранов Вильям Антонович. Вместе с ним на даче была вырезана и вся его семья.
   До чего же дошла степень насилия в нашем обществе?
   Совершенно ясно, что маньяк не пошел убивать наобум.
   Чья-то опытная рука направила его на дачу к одному из самых уважаемых людей в мире бизнеса, который не на словах, а на деле старался доказывать, что демократические перемены в нашем обществе должны служить на благо людям. Жители нашего города хорошо помнят те благотворительные акции, которые устраивал совершенно бескорыстно Вильям Антонович.
   Очевидно, кому-то очень не хотелось, чтобы у нас в Думе работали честные, бескорыстные люди. Правоохранительные органы как всегда отмалчиваются. Но не можем молчать мы, общественность и пресса.
   Баранов чувствовал опасность. Незадолго до смерти он сказал своим близким: "Если со мной что-то случится, я бы хотел, чтобы мое место кандидата в Думу занял один из лучших моих друзей и соратников Андрей Афанасьевич Поршнев".
   Поршнев официально выдвинул свою кандидатуру. Он заверил общественность, что постарается -продолжить дело своего шефа". ("Стремительное время")
   "В коротком интервью, данном нашей газете начальником отдела РУОП Тимохиным, последний сказал, что органы располагают достаточно достоверной информацией о так называемом Нергале, или Выродке, совершившем очередное зверское убийство военного врача и медсестры под Лугой.
   Тимохин утверждает, что Выродок загнан в угол и вот-вот будет арестован или ликвидирован.
   Однако от себя добавим, что подобных обещаний мы уже слышали достаточно много. Люди мало верят им. Напряжение, охватившее город, сказывается и на международном туризме. На западе, особенно в Соединенных Штатах, так много и пространно пишут о зверствах Выродка, что у публики создалось впечатление крайней опасности путешествия в нашу страну и тем более в наш город. Конечно, средства массовой информации иной раз любят преувеличивать, но нам, живущим здесь, действительно страшно. И не только из-за зверств маньяка-одиночки, но и вследствие разгула преступности вообще.
   Общественность и коллеги врача и медсестры, погибших от руки Выродка, объявили сбор средств для помощи родным и близким погибших".
   ("Змея и чаша")
   "...Развернувшаяся в последнее время полемика вокруг человека, называющего себя Нергалом, весьма характерна для нашего общества. Оно как было, так и остается прогнившим насквозь!
   Мы, свободные анархисты, поддерживаем любого, кто поднимет священное знамя борьбы с гнилью!
   Нынешние мещане возмущенно ахают: Нергал посягает на их "бесценную жизнь"! А мы говорим: "Господа, ваша жизнь не стоит засохшей коровьей лепешки на глухой проселочной дороге!""
   ("Мать порядка")
   "...Движение "Демократы" провело пресс-конференцию, посвященную проблеме защиты прав личности.
   Лидер движения Антон Каетар заявил, что движение в принципе не согласно с методами насильственного воздействия на общество, которыми пользуется человек, объявивший себя языческим богом Нергалом. "Как известно, - подчеркнул Каетар, у древних Нергал как божество символизировал очищение от скверны. Мы считаем, что насильственным путем от скверны не избавиться".
   И тем не менее движение "Демократы" не может согласиться и с насильственными действиями властей по пресечению деятельности Нергала. Преследуемый будет защищать свою свободу и независимость тем отчаяннее, чем враждебнее будут настроены к НЕМУ власть, армия и милиция. Мы считаем необходимым вступить в контакт с Нергалом и вести с ним переговоры. Возможно, этому человеку нужна помощь, а власти вместо этого загоняют ЕГО в угол".
   ("Свободная газета")
   ЖУРНАЛИСТ И НЕРГАЛ
   В субботу хоронили подполковника медицинской службы Фесенко и медсестру Стрельцову. Гробы не открывали. Эксперты хотя и собрали останки, но привести в приемлемый вид лица жертв Выродка не в состоянии был никто.
   При жизни об этой паре в академии ходило много сплетен. Поговаривали; что операционная сестра Лена Стрельцова была любовницей хирурга Фесенко, что он собирался оставить семью ради нее, что сама Лена не очень стеснялась в выборе связей, несмотря на преданную любовь Александра Львовича.
   Страшная смерть как бы реабилитировала обоих, не оставила места для пересудов.
   Теперь они оба были только жертвами маньяка.
   Могилы их были рядом. Похороны оплатило Министерство обороны. Близкие подполковника пожелали, чтобы Александра Львовича отпевали в церкви. Сослуживцы попросили, чтобы и Лену отпели в том же храме.
   Отпевание шло долго, такими же долгими были и похороны. Коллеги-врачи говорили много и скорее всего неискренне, наделяя покойных множеством достоинств.
   Успенский с двумя оперативниками наблюдал за толпой.
   Генерал накануне крепко напился, что бывало с ним крайне редко, и сейчас, стоя у могилы, с тоской думал о том, что совершенно напрасно явился на кладбище, поскольку утверждения психиатров, что маньяк, как правило, старается присутствовать на похоронах своих жертв, далеко не всегда подтверждаются практикой. Тем более что в данном случае они имели дело с Выродком, поведение которого вообще не поддается прогнозированию.
   Глухо звучали прощальные слова, переходили с места на место телевизионщики, стараясь выбрать ракурс поэффектнее. Два опера под видом журналистов усердно фотографировали толпу.
   Супруга подполковника в элегантном траурном наряде все порывалась лечь на крышку гроба и обхватить ее. Сын с дочерью удерживали ее, шепча на ухо что-то успокаивающее.
   У могилы Лены стояли главным образом сестрички и нянечки. Родителей у нее не было. Девушки плакали, пожилые няни со строгими скорбными лицами время от времени вытирали глаза кончиками темных косынок. Одна из медсестер, очевидно подружка, глухо рыдала. По лицу размазалась тушь с ресниц. Какой-то телеоператор старался поймать ее лицо в кадр.
   Наконец все кончилось, и толпа тихо двинулась к воротам кладбища. К генералу подошел Любомудров.
   - Неважно себя чувствуете, Иннокентий Михайлович?
   - Хуже некуда, - ответил генерал. - Лучше бы отлежался дома. Знал ведь, что, во-первых, утверждения наших психологов, будто маньяк всегда приходит на похороны своих жертв, - бред. А если и так, то это утверждение никак не относится к Выродку. До сих пор ОН не приходил на кладбище ни разу.
   - Да, это верно. Тем более что ОН мог не опасаться засады. Никто бы не осмелился брать ЕГО на кладбище. Но скорее всего похороны ЕГО не интересуют, ведь фотографироваться ОН не любит. Есть что-нибудь новое?
   - Ничего особенного. Колдуют над анализами в лаборатории. Но что это даст? Послушайте, - вдруг решил отвлечься от неприятной темы генерал. - А правда, что "Стремительное время" и телевидение заплатили вдове за интервью и театрализованную сцену у могилы?
   - Возможно. А почему бы и нет? Вдове небольшая, но поддержка.
   - А сестричку, значит, обошли вниманием? Некому устраивать сцены над гробом?
   - Иннокентий Михайлович, вы несправедливы. Вам нужно или опохмелиться, или полежать денек.
   Генерал собрался было вспылить, но сдержался. "Что это я в самом деле? Он-то здесь при чем? Да и вообще все ни при чем. В себе надо разобраться!"
   Успенский почувствовал себя вдруг очень одиноким.
   У ворот кладбища старушки торговали живыми и искусственными цветами. Ветер, налетая порывами, шуршал пылью.
   В машину рядом с генералом уселся охранник. Успенский взглянул на одинокую фигуру журналиста, хотел его пригласить в машину, но махнул рукой и коротко сказал водителю: "Домой!"
   Журналист шел погруженный в свои мысли, которые, прямо скажем, были невеселыми. Пока Выродок обыгрывал их всех и, что самое страшное, жертвами в этой игре были люди. Оставался еще шанс найти врача-изверга, но как с его помощью заманить в ловушку Выродка, Любомудров пока не представлял.
   - Здравствуйте, Игорь Дмитриевич!
   Давно не виделись! Любомудров вздрогнул, сердце бешено забилось. Он невольно оглянулся.
   Собеседник рассмеялся.
   - Прежде чем подойти к вам, я удостоверился, что за вами никого нет.
   Рядом с ним шел блондин с длинными волосами, бородкой, в темных очках.
   - Значит, вы все-таки решили прийти на похороны.
   - Да, решил поинтересоваться. Я изредка, правда, но бываю на похоронах жертв. И каждый раз жалею, что пришел. В землю они уходят так же бездарно, как и жили. Очень примитивно. Но зато я встретил вас и решил воспользоваться случаем, поговорить. Игорь Дмитриевич, вы не выполняете своего обещания. Я не видел в прессе ни одной статьи, объясняющей мои взгляды. Боюсь, что настанет момент, когда мне придется силой заставить писать обо мне!
   - Не стоит. Я бы вам в свою очередь предложил сдаться!
   - Ужасно неудачно начинаете разговор. Слова "сдаться" в беседе со мной употреблять не следовало бы. Но любопытно, какие аргументы вы приведете за то, чтобы я согласился, как минимум, на "лечение" в психушке?
   - Я был под Лугой. Я видел место, свалку останков ваших последних жертв. Это отвратительно и бессмысленно. Будь на то моя воля, я бы немедленно сдал вас органам.
   - Всего лишь? Я думаю, вам следовало бы меня пристрелить.
   - Послушайте, Н. Б., так ведь вы себя называете? Вы больны.
   - Да, болен. Болен новой религией, новым божеством. Я скоро сольюсь с ним и стану Богом. И тогда начнется здоровье для меня и для всего человечества. А кто вокруг здоров? Где точка отсчета? Лично я вижу вокруг себя только нравственных уродов и монстров. И почему вы решили, что я болен? Только потому, что во имя будущего блага всего человечества я уничтожил несколько... ну, пускай несколько десятков ничтожных тварей? Гитлер был, конечно, дилетант, но у него была неплохая фраза: "Славяне - навоз истории!" Очень неплохо! Только почему славяне? Все народы, все толпы, все быдло должно послужить питательной средой для произрастания моих будущих поклонников и рабов!
   А насчет душевного здоровья... Два ваших лидера в Кремле поспорили, кто из них главнее... Ладно бы, если бы еще они делили что-то путное, а то ведь вся разборка была из-за личных амбиций! И на этом основании один из них ввел войска (если бы на самом деле пушечное мясо - восемнадцатилетних сопляков!) в Чечню! Десятки тысяч погибших - стариков, женщин и детей... И это у вас считается образцом нравственности, это достойно званий, орденов, денег... Странно! Не вижу логики... Я делаю то же самое, а вы меня оскорбляете, ловите, пытаетесь убить... Да, я делаю это в несоизмеримо меньших количествах, но подождите, дайте срок...
   - Я бы и пристрелил вас, если бы был уверен в успехе. Но ведь вы наверняка опередили бы меня. Тогда некому будет говорить с вами, некому преследовать. Я ваша тень, Н. Б. Я, если хотите, ваша совесть!
   - О! Как вы глубоко пытаетесь копать. Однако начнем с того, насколько все то, что я сделал, бессмысленно. Недавно Бог тряхнул Нефтегорск. Погибло более двух тысяч человек, В Корее рухнул ни с того ни с сего универмаг. Бог прибрал более тысячи человек. Все это, заметьте, просто так, без всяких оснований. Во всяком случае, без видимых НАМ оснований. Бог, между прочим, диктует людям законы совести. И никто не смеет упрекнуть ЕГО в том, что ОН творит что-то аморальное. Ваш покорный слуга ликвидировал двух человек. И вы являетесь ко мне и требуете, чтобы я сдался властям и был наказан. А ведь у меня побольше оснований для того, чтобы сделать то, что я сделал.
   - И на каком же основании вы берете на себя функции Бога?
   - Прежде всего должен вам сказать, что у меня есть свой Бог. И не надо смотреть на меня как на сумасшедшего. Вспомните нашу последнюю встречу. У НОВОЙ НЕВЕДОМОЙ доселе расы должен быть НЕВЕДОМЫЙ доселе Бог. Могу согласиться с вами, что это ваш Бог одарил МЕНЯ новым МОИМ Богом.
   - Но ведь можно же бороться с этим вашим чудовищным божеством!
   - И в этом мне помогут врачи в психбольнице, хотите сказать вы. А я вам говорю: нет! Не помогут! До тех пор пока последний из созданных мной, кстати, с помощью врачей, двойников не объединится со мной, пока мы не превратимся в единое целое, я должен буду делать то, что делаю. Вы можете считать меня психически больным человеком, но могу вас заверить: то, что происходит со мной и во мне - реальность. Верующие обычно говорят, что во всех своих делах видят волю Божью, часто многие из христиан утверждают, что Бог постоянно предоставляет им доказательства своего существования в виде неких невидимых знаков. Так почему же их, достопочтенных членов общества, не считают умалишенными?
   - Потому что знаки, которые они видят или чувствуют, направляют их по пути любви и добра!
   - Ах, ах! Умилили! Да почем вы знаете, что люди, которых я принес в жертву своему Богу, добродетельны и моральны? Возможно, они гораздо более аморальны, чем тысячи погибших в Нефтегорске, Возможно, мое божество моей рукой вершит величайшее благо для человечества, не говоря уже об окружении погибших.
   Да и потом, я ведь уже вам объяснял про навоз истории. Все это уже было, было... Ваши коммунисты уничтожили треть населения своей страны - во имя чего? До сих пор не ясно! В Кампучии был славный паренек Пол Пот, он тоже уничтожил треть, но уже в гораздо кратчайшие сроки... И вообще у него начала вырисовываться конструктивная идея... А я просто пойду дальше - я уничтожу почти все человечество! И вот оставшиеся - после небольшой лучевой и хирургической обработки - станут родоначальниками Новой Расы! Там уже не будет национальностей, а будут фантастические, необъятные возможности, чтобы править и наслаждаться... жизнью. А тут вы с какими-то глупостями... Ей-богу, вы меня разочаровываете все больше и больше... Я ведь могу и не посмотреть на наше душевное сродство...
   - Вы не вправе судить людей. Не вправе судить их и ваше божество. Они сами! Понимаете, сами должны пройти свой путь до естественного конца. И только после их смерти...
   - Да, да, я знаю. После смерти и всеобщего воскресения...
   - Что бы вы ни думали о религии и Боге, только безумие может двигать вами. Ваш Бог безумен, и я постоянно буду рядом с вами, доказывая вам эту истину до тех пор, пока вы не уничтожите меня или я вас.
   - Я вас не трону. Вы нужны мне как еще один мой двойник.
   - Хотите откровенно, Н. Б.? Я был в, Москве и виделся в больнице с одним из ваших однокашников. Фамилия его Гаврилов. Он не погиб в сарае. Сумел вылезти. Он мне многое рассказал. Я понимаю вас, Н. Б...
   - Прекратите! Вы нарушаете мой душевный покой! Я не хочу воспоминаний! Я ничего не помню из того времени, и если вы пытаетесь мне напомнить, то тем хуже для вас!
   - Я не хотел вам ни о чем напоминать, Н. Б. Единственное, что я хотел сказать вам, - это то, что тот изверг, та сволочь благополучно здравствует. Правда, пока он в бегах. Но это не надолго. И я, узнав об этом, подумал, что мир еще более несправедлив, чем я думал... Слишком много зла... слишком МНОГО...
   - Может быть, вы устроите мне свидание с ним? У нас есть о чем поговорить.
   - Нет, Н. Б.! Даже если его найдут, я не смогу взять на душу еще один грех - отдать его вам. Пусть его судят, как всех извергов.
   - Ваш суд далек от совершенства. И вы это знаете. Однако вы глуповаты и мелко мыслите. Нет в вас размаха. Возможно, я в вас ошибся. Но я не хочу скоропалительных решений. На досуге я подумаю над этим. О моем решении вы узнаете в свое время - может быть, на том же самом камне. Возможно, именно к этому вы и стремитесь. Во всех вас, неудачниках, есть какая-то жертвенность. Потребность своей жалкой жизнью искупить НЕЧТО...
   Собеседник резко свернул в сторону и непонятным образом исчез из вида.
   НЕРГАЛ
   Назвав Вожатого - я назвала Пугачева: волка, на этот раз ягненка пощадившего, волка, в темный лес ягненка поволокшего - любить... Вожатый заведет нас далеко, может быть... в самые дебри добра и зла, в то место дебрей, где они неразрывно скручены.
   Марина Цветаева
   Выродок, как его звали в милиции и ФСБ, или Нергал, как он называл себя сам, для сослуживцев был Нестором Богдановичем.
   Н. Б. работал заведующим Центральным архивом жилищно-коммунального хозяйства. Не такой уж захудалый был архив, между прочим. Здесь хранилось множество документов, которые в давние коммунистические времена были строго засекречены. Были тут бумаги, циркуляры времен войны, массовых арестов, документы, согласно которым жилплощадь репрессированных передавалась ответственным сотрудникам НКВД, затем репрессировали этих сотрудников, и жилье передавалось новым лицам... Здесь фактически была собрана история городского хозяйства за много десятилетий.
   По заведенному порядку Н. Б. должен был раз в год контролировать работу отделов архива, зачастую разбросанных довольно далеко друг от друга.
   Н. Б. отправился в архив Московского районного хозяйства в обеденный перерыв. Небо было голубым и безоблачным, что само по себе было для Северной Пальмиры явлением довольно редким. После последнего жертвоприношения Н. Б. был в хорошем настроении. ЕГО дело продвигалось вперед.
   Нужная дверь оказалась в конце коридора. Рядом с табличкой "Архив" красовалась надпись на бумажном листе, заляпанном мухами:
   "Не курить!"
   Н, Б. нажал кнопку звонка. Никакого результата. ОН постучал.
   - Войдите, - послышался женский голос. Отметив первое нарушение порядка открытую дверь архива, Н. Б. вошел в комнату. Здесь было прохладно, пахло свежесваренным кофе и духами.
   - Меня зовут Нестор Богданович. Я к вам с контрольной проверкой.
   - А меня зовут Настя. Точнее, Анастасия Владимировна. Простите, у нас сейчас обеденный перерыв... И вы не предупредили...
   - А зачем о проверке предупреждать? Если бы я вас предупредил, вы бы, наверное, дверь на замок закрыли. А так я свободно вошел.
   - Извините, Нестор Богданович. Звонок у нас давно не работает, электрика не дозовешься. А на внутренний замок я не закрылась, потому что ходила за водой для кофе.
   - Ладно уж, - смилостивился суровый контролер. - Может, вы и меня угостите кофе?
   Сидя за письменным столом напротив Насти, Н. Б. рассматривал ее. Лицо девушки можно было бы назвать симпатичным и даже красивым, если бы не огромное родимое пятно, занимавшее практически всю правую половину лица. Оно покрывало лоб, правый глаз, щеку и подбородок.
   - Не надо меня рассматривать, - попросила Настя.- Мне неприятно.
   - Простите. Я... - вдруг смешался Н, Б., и замешательство было настолько неприятно ему, что он разозлился. - Я не на родимое пятно любовался, - сказал он грубо. - Просто... - Он опять запнулся... - Просто вы мне понравились.
   - Ну зачем же такая грубая лесть, Нестор Богданович? - голос девушки дрогнул. - Я сама знаю, что некрасива и даже... уродлива.
   Н. Б. вдруг успокоился.
   - На комплимент напрашиваетесь, - улыбнулся он. - Я готов. Вы действительно весьма привлекательная девушка и действительно мне понравились. Однако мы говорим не по делу. Мне предстоит проверить учет новых поступлений и порядок хранения материалов. Но мне не хочется сидеть здесь в пыли. Я вот что предлагаю. Вы мне подготовите все материалы и напишете справку. Само собой, укажите в справке на какие-нибудь недостатки. Согласны?
   - Что-то вы добрый! А выговор не объявите?
   - Выговор даже если и объявляется, мгновенно всеми забывается. А мне вам выговор объявлять не за что. Тем более вы сами составите справку.
   - Слишком хорошо, чтобы сразу в это поверить, - вздохнула Настя. - Но я согласна, конечно. Когда вам нужна справка?
   - Через три дня, не позже. Сможете?
   - Хорошо. Я сделаю. - В голосе девушки все еще слышалось недоверие.
   - Я приду. И не смущайтесь вы так. Все в порядке. До встречи.
   Когда Н. Б. ушел, Настя увидела, что кофе он оставил недопитым, печенья есть не стал вовсе.
   "Странный какой-то, - подумала она. - Но вроде искренний. Ни разу не показал ничем, что жалеет или сочувствует. Может, ему наплевать?"
   Последний вариант ее устраивал.
   * * *
   Н. Б. опоздал на несколько минут. За письменным столом уже сидела Настя и заместитель начальника жилищного департамента Константин Григорьевич Новиков, который просматривал какие-то бумаги и, очевидно, инструктировал Настю, как себя вести с ревизором.
   Для Н. Б. визит Новикова был неприятной неожиданностью.
   ОН вообще не любил муниципальных чиновников, а уж если они вмешивались в ЕГО дела, и вовсе приходил в бешенство.
   - Анастасия Владимировна, почему в архиве посторонние? - спросил ОН, не глядя на чиновника.
   - Простите, я не посторонний! - со сдерживаемой яростью ответил Новиков. Я заместитель начальника жилищного департамента!
   - А по-моему, вы - говно! И не мешайте нам с Анастасией Владимировной работать!
   - Ну знаете ли! Вы просто хам! И я сделаю все, чтобы вы не появлялись больше никогда в наших коридорах!
   - Пшел вон! - коротко бросил Н. Б.
   - Простите меня, - сказал Н. Б. девушке, когда Новиков вылетел из комнаты. - Не смог сдержаться. Не переношу этих чиновных дерьмоедов.
   Девушка покраснела так сильно, что даже родимое пятно из коричнево-красного превратилось в багровое.
   - Нет, нет вы правы, Нестор Богданович. Тем более что этот тип давно надоедает мне!
   - Этот слизняк к вам пристает?!
   - Ну не то, чтобы нагло, но пару раз намекал. Очевидно, считает, что у таких, как я, не может быть поклонников. Надеется меня осчастливить.
   - Просто убить такого мало! Надо его в руки маньяка отдать!
   Настя справилась со смущением, рассмеялась.
   - Вы слишком суровы!
   - Суров, но справедлив! Я вот что думаю. Справка небось у вас уже готова? Поэтому я забираю ее, а вас приглашаю в честь окончания ревизии на шампанское.
   - Я не люблю бывать в общественных местах... Но если вы не возражаете, могу пригласить вас к себе домой на кофе. Тем более что шампанского я не пью. - Настя сказала это и сама себе удивилась. "С какой стати я его приглашаю? Знакомы без году неделя! Но... сказала... вот и все... Да ладно, чего я распереживалась. Не съест!"
   А Н. Б. уже подхватил:
   - Тем более что и я терпеть не могу шампанского. Спасибо. Буду рад посидеть с вами за чашкой кофе, а еще лучше чая.
   По дороге они почти не разговаривали. Изредка Н. Б. поглядывал на спокойное лицо девушки. Она поспешно отводила взгляд.
   В однокомнатной квартире Насти Н. Б. чувствовал себя неуютно. ОН практически не бывал в гостях. Разве что если призывал долг Перевоплощения в. Неведомого. Но в этих случаях дружескими визиты назвать было нельзя. Больше всего ОН любил сидеть у себя в "логове". Правда, последнее время обстоятельства вынуждали довольно часто переезжать с одной квартиры на другую. Сейчас ОН почему-то начинал волноваться. До времени очередного Перевоплощения оставалось несколько дней, времени вполне достаточно, чтобы подготовиться. И тем не менее возбуждение все сильнее охватывало ЕГО.
   Настя поставила чайник, выложила на стол большой пирог с капустой.
   - Как насчет выпить? - спросила она. - У меня был недавно девичник, осталось немного коньяка.
   - Пожалуй, не стоит, - отказался ОН.
   - Вы совсем не пьете? - удивилась Настя.
   - Воздерживаюсь. Не доставляет удовольствия.
   - Ну тогда попробуйте моего пирога. Я люблю печь пироги.
   - Потрясающе вкусно, - сказал Н. Б., жуя кусок и не чувствуя вкуса. Чтобы девушка не заметила ЕГО замешательства, ОН решил вести ни к чему не обязывающий светский разговор.
   - Вы давно работаете в архиве?
   - Около года. А вы не знали?
   - Нет. Как-то не приходилось интересоваться, сколько времени у нас работает тот или другой сотрудник.
   - Я раньше секретарем-машинисткой работала в воинской части.
   Н. Б. напрягся. Вот откуда волнение. Чутье, как всегда, не подвело ЕГО.
   - Что же ушли? - равнодушно спросил ОН.
   - Сокращение штатов. У армии тоже не хватает денег. Ой, у меня и музыки нет. Хотите, включу телевизор?
   Н. Б. хотел было возразить, но промолчал.
   Шел выпуск ИнформТВ. Симпатичная дикторша рассказывала о похоронах жертв маньяка. "Вот бы тебя на этом кладбище разделать и сзади, и спереди", - мельком подумал ОН, но тут же переключился на сюжет.