Басби Ширли. Возьми мое сердце

   Быть всего лишь другом Эллен Хью не хотел, и слова девушки не вызвали у него большого удовольствия. Радость, появившаяся после того, как инцидент был исчерпан, померкла.
   — Вы больше ничего не хотите мне сказать? — уныло спросил он.
   — Почему я должна еще что-то говорить вам, сэр? — Эллен широко раскрыла глаза от удивления. — Мы, по-моему, уже все обсудили.
   Хью почувствовал, что уверенность в том, что в дальнейшем у них с Эллен все будет складываться хорошо, начинает покидать его.
   — Эллен, пожалуйста, не играйте со мной, — пробормотал он.
   — Я и в мыслях не имею делать что-либо подобное, — ответила Эллен, кокетливо потупив взор. Вслед за этим она повернулась, вздернула подбородок и зашагала к выходу.
   Ошеломленный и опечаленный, Хью остался один. Женщины все-таки очень странные создания, подумал он, провожая Эллен взглядом. Их невозможно понять!
   Когда через несколько минут в конюшню вошел Чанс, Хыо что-то хмуро бормотал себе под нос и сосредоточенно чистил скребком кобылу. По дороге Чансу встретилась Эллен. Она радостно улыбалась, и Чанс решил, что и Хью будет в хорошем расположении духа. Но, едва взглянув на товарища, Чанс понял, что молодым человеком владеют совсем иные чувства.
   Взяв из стоявшего на полу ящика скребок, Чанс вошел в стойло, где находился Хью, и приблизился к лошади с другой стороны.
   — Что-нибудь случилось? — спросил он. — Ты какой-то невеселый.
   — Нет, — глухо ответил Хью. — Просто думаю, что мне делать — сначала задушить Эллен, а потом вызвать на дуэль Джонатана, или наоборот.
   — Не понимаю. Объясни!
   — Вообще-то мне не хотелось бы об этом распространяться, — с явной неохотой произнес Хью, — но так и быть. — Он поднял голову и взглянул на Чанса поверх спины лошади. — Прежде всего я хочу, чтобы ты знал: большего глупца, чем я, еще не было. Недавно я разговаривал с Джонатаном, и он наговорил мне немало мерзостей об Эллен. Уже то, что я позволил ему открыть рот, было ошибкой, но я к тому же и поверил ему.
   — Он попытался опорочить Эллен? — Чанс прищурился и пристально посмотрел на Хью.
   Не в силах выдержать его взгляда, Хью отвел глаза.
   — Да, но об этом никто не знает. — На его лице появилась слабая улыбка. — Боюсь, я тогда оказался единственным глупцом, который выслушал Джонатана и не отвесил ему пару тумаков.
   — А что еще он говорил? — мрачно спросил Чанс. Хью покачал головой, давая понять, что не будет отвечать на этот вопрос.
   — Я буду драться на дуэли с Джонатаном, — упрямо повторил Хью. — Он оскорбил мою возлюбленную.
   — Вот как? — Чанс усмехнулся. Выражение озабоченности исчезло с его лица. — А Эллен знает о твоих планах?
   — Нет. — Хью нахмурился. — Она говорит, что мы теперь будем друзьями.
   В голосе Хью было столько печали, что Чанс не выдержал и рассмеялся.
   — На твоем месте я не стал бы так отчаиваться, дружище. Будь ты ей безразличен, она не стала бы так оправдываться перед тобой. Исходя из своего опыта, могу сказать: Эллен хочет помучить тебя. Вот увидишь, скоро она скажет тебе, кого на самом деле любит.
   — Я так и думал. — Хью невесело кивнул.
   В эту минуту в конюшню вошла Фэнси, но ни Чанс, ни Хью не заметили ее.
   — А насчет Джонатана, — мрачно продолжил Чанс, — боюсь, ты отомстишь ему только после того, как с ним поквитаюсь я.
   — Я спрашивал себя все эти годы: ты считаешь, что в гибели Дженни повинен Джонатан? — произнес Хью, вновь принимаясь за работу. — Ты ненавидишь его по привычке?
   — Привычка тут ни при чем, Хью. Да, я думаю, во всем виноват именно он, — ровным голосом ответил Чане. — Я ничего не делал лишь потому, что не знал, как показать Джонатану, что совратить чужую жену, довести ее до самоубийства и остаться при этом безнаказанным нельзя. Если чья-то жизнь по его вине оказалась разрушенной, он должен понести за это суровую кару.
   — Это было так давно, Чанс, — тихо произнес Хью. — Дженни лежит в могиле уже семь лет — так, может быть, сейчас нет смысла думать о мести? Даже если ты убьешь Джонатана, Дженни не воскреснет. Ты женился, можно сказать, начал новую жизнь… Зачем же ставить ее под угрозу только ради того, чтобы отомстить Джонатану за давнее преступление?
   — Ты неправильно понял меня, приятель. — Чанс невесело усмехнулся. — Я не хочу убивать Джонатана. Если бы все было так просто, я сделал бы это сразу. — Он покачал головой. — Нет, я хочу, чтобы он мучился, страдал, причем долгие годы, даже всю жизнь. Я успокоюсь только тогда, когда он поймет, что значит навсегда лишиться чего-то очень дорогого, незаменимого и жить, терзаясь мыслями о невосполнимой потере.
   Улыбка, игравшая на лице Фэнси в тот момент, когда она вошла в конюшню, исчезла. Чанс замолчал, а его слова все еще звучали у нее в ушах. Все сомнения относительно брака с Чансом вновь нахлынули на нее. Она пожалела, что вошла в конюшню именно в этот момент и так тихо, что Чанс и Хью не заметили ее появления. Фэнси подумала, что у нее еще есть возможность незаметно скрыться, но какая-то неведомая сила удержала ее на месте.
   — И как же ты добьешься этого? — взволнованно спросил Хью.
   — Я отберу у него то, чем он очень дорожит, а потом… Пусть он мучается — ведь тем, о чем он мечтал, владею я.
   Слова Чанса болью отозвались в сердце Фэнси. Чанс с самого начала считал, что из двух сестер Мерривейл Джонатан выбрал ее. Значит, Чанс видит в ней всего лишь орудие мести, и его слова — лучшее тому подтверждение. Не раз и не два пыталась Фэнси убедить себя, что ее сомнения в искренности Чанса надуманны, но сейчас… Самые худшие ее опасения подтвердились. Надежда на то, что муж не такой отвратительный тип, каким он долгое время казался ей, и их совместная жизнь наладится, покинула Фэнси в одночасье. Боже, она вновь обманулась, поддавшись очарованию этого человека!
   Страдая от нанесенной обиды и укоряя себя за то, что у нее не хватило решимости отказаться от брака, пусть даже ценой скандала, Фэнси повернулась и тихо вышла из конюшни. Да, как глупо она себя вела! Впрочем, винить в этом нужно только себя и свое сердце, для которого не существует разумных доводов. Она стала женой мерзавца и, к сожалению, любила его!
   Фэнси пришла в спальню и, нервно меряя шагами комнату, размышляла над тем, что же делать. Уехать из Чертова Места нельзя — с Чансом ее связывали и брак, и любовь. Фэнси стоило большого труда признаться себе в 260 том, что она любит Чанса, но объяснить свои действия по-другому она просто не могла. Стоило Чансу взглянуть на нее, улыбнуться или протянуть руку, и она была готова следовать за ним куда угодно. Чанс завораживал ее, а его прикосновения мгновенно рождали томительное желание. Фэнси всегда считала, что будет счастлива, если выйдет замуж за человека, одно присутствие которого доставляет ей удовольствие. Чанс был именно таким человеком, но ни о каком счастье говорить не приходилось.
   Выйдя за Чанса замуж, Фэнси понемногу перестала сомневаться в искренности его намерений. Он своими вечно смеющимися глазами и губами, с которых то и дело слетали насмешки, быстро заставил ее забыть, при каких обстоятельствах они поженились… Но ведь она до сих пор не знает, что за человек ее муж. Чаще он вел себя как негодяй, а не как джентльмен. Резкие перепады в поведении мужа не давали Фэнси опомниться. Сначала он скомпрометировал ее и заставил выйти за него замуж, затем согласился не искать с ней близости… По спине Фэнси пробежали мурашки. Вне всякого сомнения, месяц пройдет очень быстро.
   Фэнси закрыла глаза и сжала руки в кулаки. Что же теперь предпринять? Делать вид, что она ничего не слышала? Нет, она вряд ли сможет сдержать себя — слова Чанса звучали у нее в ушах снова и снова и, как бы она ни пыталась заставить себя думать о чем-нибудь другом, доставляли ей огромные страдания. Значит, остается узнать правду, какой бы горькой она ни была. Трепеща при мысли о том, что может открыться ей, Фэнси тем не менее решила поговорить с мужем начистоту, выяснить, двигало ли им стремление отомстить Джонатану или что-то другое. Возможно, тогда она избавится от мучительного стеснения в груди.
   Ужин в тот день прошел вяло, хотя к вечеру жара спала, столовая была великолепна, еда пришлась бы по вкусу даже самому требовательному гурману, а Джед и Марианна прислуживали расторопно и умело. Но ни красивая обстановка, ни вкусная еда не радовали Фэнси. Погруженная в невеселые размышления, она не замечала, что Хью все время смотрит через стол на Эллен, которая обменивалась с Чансом остроумными фразами и веселыми улыбками. Энн, несмотря на то, что Фэнси старалась обращаться с ней ласково и дружелюбно, чувствовала себя неуютно и весь вечер держалась замкнуто, односложно отвечая на обращенные к ней вопросы.
   Хотя Чанс, казалось, был всецело занят беседой с Эллен, от его взора не укрылось, что Фэнси ест без аппетита и вообще выглядит подавленно. Почему? — недоумевай он. Прогулка по Чертову Месту, которую они предприняли утром, оказалась весьма приятной, и, когда они расстались, Фэнси выглядела радостной и довольной. Что же произошло?
   Поговорить с Фэнси Чансу удалось не сразу. После ужина сестры поднялись наверх, а он и Хью еще на некоторое время остались в столовой, чтобы выпить по стаканчику бренди. Когда же Чанс наконец вошел в свою спальню, Фэнси, к его огромному удивлению, ждала его: сидела в коричневом кожаном кресле, положив руки на колени. На ее лице отражалась целая гамма чувств — гнев, обида и смирение.
   Сняв камзол, Чанс развязал шейный платок и подошел к Фэнси.
   — Не ожидал увидеть тебя здесь.
   — Но ты же приказал мне спать с тобой. Где же мне еще быть?
   Тон Фэнси не понравился Чансу, и он почувствовал себя неловко. Стремясь выиграть время, чтобы собраться с мыслями, он сел на кровать и начал медленно снимать сапоги. Фэнси явно испытывала душевные муки, но причина внезапно происшедшей с ней перемены была ему непонятна.
   Встав с кровати, Чанс сделал несколько шагов и остановился перед Фэнси.
   — Очень приятно, что ты помнишь о моих приказах, — произнес он, — однако ты не одета соответствующим образом. Или собираешься слать так?
   Фэнси подняла голову, и Чанс, поймав ее проницательный взгляд, почувствовал еще большее волнение.
   — Что случилось, Фэнси? — спросил он, наклонясь к ней и опираясь руками на подлокотники кресла. — Почему ты так на меня смотришь?
   Фэнси отвела глаза и вздохнула.
   — Зачем ты женился на мне, Чанс? — с трудом выговорила она. — Зачем вынудил выйти за тебя замуж?
   Чанс на мгновение оцепенел, после чего выпрямился. и отступил на шаг назад.
   — У тебя, кажется, есть на этот счет свое мнение…
   — Да, есть. — Фэнси кивнула. — Но я, тем не менее, хочу услышать твои объяснения. Итак, зачем ты пошел на это?
   — Зачем мне это было надо? — произнес Чанс, начиная приходить в себя. — Очень просто! Ты выглядела столь соблазнительно, что я не смог удержаться.
   — Не пытайся отделаться глупыми шутками. Скажи честно: зачем я тебе понадобилась?
   Ответа на этот вопрос Чанс не знал. В то же время было ясно, что от его ответа зависит очень многое. Чанс нервно прошелся по комнате, пытаясь понять, что все-таки происходит. Почему вопрос встал именно сейчас? Почему Фэнси настойчиво требует объяснений? Что с ней происходит? Еще утром она казалась веселой и довольной…
   — Почему ты придаешь этому такое значение? — Чанс перешел в наступление. — Причины могли измениться, а брак уже заключен, мы теперь муж и жена. Что сделано, то сделано…
   — Конечно. Но нам предстоит жить вместе, и, мне кажется, я имею право знать, что заставило тебя решиться на такой шаг. — Голос Фэнси задрожал. — Зачем ты скомпрометировал меня?
   Чанс с досадой взглянул на жену. Как бы он ни пытался прекратить разговор, она вновь и вновь задавала один и тот же вопрос: почему он тогда залез к ней в постель и тем самым спровоцировал скандал? Да разрази его гром, если он знает, зачем он это сделал! Впрочем, в ту ночь все представлялось ему куда более ясным. С одной стороны, он хотел отомстить Джонатану и отнять у него невесту, с другой — мечтал жениться на Фэнси. Но рассказывать об этом Фэнси нельзя. Если она узнает, как он стремился к обладанию ею и на что готов был пойти ради этого, у нее появится новое мощное оружие против него. Чанс невесело усмехнулся. Кроме того, Фэнси вряд ли обрадуется, если узнает, что им двигала тогда и жажда мщения. Но… внезапно Чансу показалось, что отмщение — не более чем предлог, отговорка, предназначенная для того, чтобы скрыть главное: окажись невестой Джонатана другая женщина, он бы вряд ли задумал и осуществил план, приведший в конце концов к браку с Фэнси.
   Чанс мрачно посмотрел в угол. Если он начнет объяснять Фэнси, что им владеют двойственные чувства, то скорее всего запутается, собьется и скажет какую-нибудь нелепицу вроде: «Я влюбился в тебя с первого взгляда и больше всего на свете хочу обладать тобой. Когда ты рядом, в моей душе распускаются розы». Вздор! Разве не поклялся он после смерти Дженни, что никогда больше не полюбит ни одну женщину? Разве не решил он, что не будет искать счастья в любви?
   Чанс подошел к столу и налил себе стакан бренди из хрустального графина. После этого он вернулся и уселся на стул напротив Фэнси.
   — Для чего тебе знать, зачем я это сделал? — спросил он, глядя на стакан, в котором искрился янтарного цвета напиток.
   — Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? — усмехнулась Фэнси.
   Пожав плечами, Чанс сделал глоток бренди.
   — И все-таки почему вопрос встал именно сейчас?
   — Я зашла сегодня в конюшню, — ровным голосом произнесла Фэнси. — Я искала тебя — думала, ты покажешь мне еще что-нибудь в Чертовом Месте. — Не в силах смотреть Чансу в глаза, она опустила голову и стала теребить подол платья. — Ты говорил с Хью… о Джонатане, Дженни, мести. — Фэнси вновь подняла голову, и их взгляды встретились. — Нет, я не собиралась подслушивать, но вы говорили громко. Мне многое стало ясно после этого разговора.

Глава 19

   Хотя лицо Чанса оставалось спокойным, он мысленно проклинал судьбу. Как несправедливо, что Фэнси услышала его разговор с Хью! Восстановить в памяти фразы, которыми они с Хью обменивались в конюшне, было делом нескольких мгновений, и Чане, поняв, что услышала Фэнси, едва не застонал. Нет, имя Фэнси в разговоре не упоминалось, речь шла совсем не о ней, но… Чанс нахмурился. Фэнси уже догадывалась, что он женился на ней лишь для того, чтобы отнять ее у Джонатана, и, следовательно, могла принять услышанное на свой счет. Да и как еще она могла поступить в такой ситуации? Чанс не мог утверждать, что стремление к мести не играло никакой роли в его планах — тут он бы обманул самого себя. Хуже другое — он не мог объяснить Фэнси, какие чувства владели им в ту ночь, когда он прокрался к ней в спальню. Если, конечно, оставить в стороне мысль о том, что она очаровала его.
   Стремясь выиграть время, Чанс сделал еще один глоток бренди. Ясности, правда, от этого не прибавилось, и он пристально посмотрел на Фэнси, судорожно размышляя, как она поведет себя, если узнает правду. Что, если он сейчас скажет, что идеей отмщения Джонатану он лишь оправдывал свои действия перед самим собой, а на самом деле стремился завоевать Фэнси? Чанс усмехнулся. Признаться в этом значило дать ей сильнейшее оружие, с помощью которого она могла бы нанести ему удар в самое сердце. Поднявшись со стула, Чанс отошел к столу и поставил стакан на место.
   — И какие же выводы ты сделала из услышанного? — спросил он, обернувшись к жене.
   — Опять пытаешься уклониться от ответа, Чанс? — Фэнси поднялась на ноги. — Отвечаешь вопросом на вопрос?
   — Похоже, мне ничего хорошего не светит, — вздохнул он. — Мне кажется, я имею право знать, с какой стати ты устроила мне этот допрос?
   — Никакого допроса я не устраивала, — устало покачала головой Фэнси. — Просто хотела услышать правду. Ты сам сказал, что мы теперь муж и жена, и это положение вряд ли изменится. Но если ты так бесцеремонно вторгся в мою жизнь, я считаю, следует хотя бы сказать, с какой целью ты это сделал. — Глаза Фэнси блеснули, и она в очередной раз повторила вопрос, ответ на который ей так хотелось знать. — Зачем ты женился на мне?
   — Потому что я хотел тебя, — коротко бросил Чанс, распрямляясь и как будто готовясь к схватке.
   — И это все? — Фэнси насмешливо улыбнулась. — Неужели тебе больше нечего сказать? Как просто — я тебе понравилась, и ты решил на мне жениться?
   Чанс кивнул.
   — А Джонатан? — не отступала Фэнси. — Ты можешь поклясться, что, ведя меня под венец, не думал о нем? Можешь меня убедить, что стремился не к мести, не хотел прежде всего поквитаться с Джонатаном, отняв у него невесту?
   Мгновенно преодолев разделявшее их расстояние, Чанс вплотную приблизился к Фэнси и взял ее за руки.
   — Какая разница, зачем я женился на тебе? — Он заглянул ей в лицо. — Ты — моя жена, и никому не дано разлучить нас. Оставь эти вопросы, , Фэнси. Забудь о том, что тебе сегодня довелось услышать. Да, у нас с Хью был разговор, но к тебе он не имел ни малейшего отношения.
   — Понятно. — Фэнси взглянула на него с плохо скрываемым презрением. — Значит, я должна обо всем забыть и вести себя так, будто ничего не произошло? Вот это, наверное, тебя вполне бы устроило.
   — Я не хочу, чтобы мы ссорились, Фэнси. — Чанс стиснул зубы. — Пожалуйста, давай больше не будем говорить об этом.
   Обиженная и раздосадованная, Фэнси отвернулась.
   — По-моему, у меня нет выбора, — сказала она, направляясь к дверям, разделявшим их комнаты. Взявшись за шаровидную хрустальную ручку двери, она оглянулась, и ее губы искривились в горькой усмешке. — После того как ты отказался что-либо мне объяснять, остается считать, что ты хотел уязвить Джонатана и поэтому женился на мне.
   «Пусть лучше она думает так и не подозревает, как пленило меня ее очарование», — пронеслось в голове у Чанса. Сжав руки в кулаки, он с трудом подавил в себе желание догнать Фэнси и заключить ее в объятия.
   — Ты вправе думать обо мне все, что угодно, — произнес он, успокаиваясь и вновь овладевая собой. — Я же обещаю, что буду хорошим мужем и попытаюсь сделать все, чтобы ты была счастлива.
   Услышав эти слова, Фэнси почувствовала, что лед в ее душе начинает таять. На мгновение ей даже показалось, что она видит все в черных тонах. Ведь Чанс говорил вполне искренне. Он предлагал забыть обо всем неприятном, и, наверное, проще всего было бы согласиться, оставить в стороне страх и сомнения и снова погрузиться в море любви… Нет, этого допускать нельзя. Так уже не раз бывало — Чанс очаровывал ее, завораживал, заставлял забыть обо всем на свете. Именно так поступил он в их первую брачную ночь. Фэнси внезапно разозлилась.
   — Хочешь сделать меня счастливой? — резко спросила она. — Тогда никогда больше не показывайся мне на глаза! Это самое лучшее, что ты можешь для меня сделать!
   Фэнси распахнула дверь, но, прежде чем она вышла из комнаты, Чане окликнул ее:
   — Ты ничего не забыла?
   — Что такое? — Фэнси оглянулась.
   Чанс поднял брови.
   — Ваша постель, мадам, — сказал он, показывая на стоявшую в середине спальни огромную кровать. — Вы должны спать здесь — надеюсь, вы это помните.
   — Ты всерьез собираешься придерживаться этого глупого соглашения? — Фэнси едва не задыхалась от возмущения.
   Глаза Чанса блеснули.
   — Разумеется, нет. Если ты снимешь свои условия, я с удовольствием откажусь от своих.
   С трудом удерживаясь, чтобы не ударить мужа по его насмешливой физиономии, Фэнси подошла к кровати и, сняв атласные домашние туфли, села на нее, выпрямилась и скрестила руки на груди.
   — Вот, я в твоей постели, — с вызовом произнесла она. — Ты доволен?
   Сидя с воинственным видом на постели, в помятом платье, Фэнси выглядела столь комично, что Чанс с трудом сдержал улыбку.
   — Нет, дорогая, совсем не доволен, — сказал он. — Ты хорошо знаешь, что нужно, чтобы я был доволен.
   Фэнси вдруг стало ужасно жарко в платье. Боже! Она никого и никогда так не ненавидела и… не желала, как Чанса!
   Решив проспать эту ночь в одежде, Фэнси уже в первые часы поняла, что обрекла себя на муки. Лежа в платье, она почти не могла двигаться. Когда она ворочалась под одеялом, пытаясь устроиться поудобнее, ей всякий раз приходилось поправлять одежду. Корсет казался слишком тесным, а его шнурки безжалостно впивались в кожу. Болела голова: ложась спать, Фэнси не стала вынимать из уложенных в высокую прическу волос шпильки, и они кололи кожу.
   Чанс, как назло, спал как ребенок, и Фэнси большую часть ночи думала о том, с каким удовольствием она подвергла бы его мучительной казни. Только под утро ей наконец удалось забыться беспокойным сном, но через пару часов она проснулась — разбитая, с красными глазами. Чанса рядом не было — очевидно, он уже ушел по своим делам. Как хорошо, что он ее не видит, пронеслось в голове у Фэнси.
   Соскользнув с кровати, она неуверенным шагом направилась к себе в комнату. Сил у нее хватило лишь на то, чтобы вытащить из волос шпильки и раздеться. Надев ночную рубашку, Фэнси с облегчением вздохнула и легла в свою кровать.
   Когда Фэнси вновь открыла глаза, день уже близился к вечеру. Она с удовольствием заметила, что на столе у окна стоит поднос с фарфоровым чайником. Из носика чайника вверх поднимался дым. Подавив зевоту, Фэнси встала, налила себе кофе и выглянула в окно.
   Небо было затянуто черными тучами, издали доносились раскаты грома. Но надвигавшаяся гроза не беспокоила Фэнси. Ее мысли занимал только вчерашний разговор с Чансом, который, увы, ни к чему не привел. Правда, она показала мужу, что знает, как он использовал ее, чтобы отомстить Джонатану. Конечно, Фэнси с большим удовольствием поверила бы в другую, более красивую историю, однако сомнений не оставалось: Чанс мечтал отомстить Джонатану, а удовольствие, которое он получал от близости с ней, делало мщение более приятным.
   Фэнси особенно угнетало то, что, даже сознавая, что Чанс прибегал и прибегает к нечестным приемам, она ничего не может изменить — ни создавшееся положение, ни свои чувства. Несмотря ни на что, она любила Чанса Уокера! Фэнси понимала, что ведет себя глупо, но не могла заставить себя ненавидеть его.
   Допив кофе, Фэнси поставила чашку на поднос и вновь посмотрела в окно. О, если бы Чане был честен с ней! Конечно, над прошлым они не властны, однако постыдные и неприятные факты можно забыть… Да, начало их совместной жизни оказалось неудачным, но ведь никогда не поздно начать все заново… Для этого Чанс должен быть честным с ней, доверять ей. Тогда пропасть между ними исчезнет. Подойдя к звонку и дернув за шнурок, чтобы позвать Чэрити, Фэнси решила, что не станет делать первого шага навстречу Чансу. Он все испортил, пусть теперь исправляет.
   Август незаметно перешел в сентябрь. Стояла невыносимая жара и духота; люди и животные передвигались очень медленно, стремясь чаще заходить в тень, чтобы укрыться от палящих лучей солнца. Созрели дыни, на столах у обитателей Чертова Места появились горох и кукуруза, а листья табака повисли и пожелтели.
   Несмотря на разногласия между новобрачными, жизнь в усадьбе была приятной. На людях Чанс и Фэнси ладили между собой, но когда оставались наедине, отношения становились натянутыми. Каждый вечер Фэнси с ужасом ждала наступления темноты. Она спала в постели мужа, как они и договорились. Порой он непроизвольно обнимал ее во сне и прижимал к себе, порой она просыпалась на его широкой груди, но ни разу они не попытались изменить условия сделки.
   Близость мужа волновала Фэнси, как она ни старалась убедить себя в обратном, без конца твердя, что презирает его. Она любила его, и, когда он находился рядом, у нее кружилась голова и внутри все трепетало. Она изо всех сил сопротивлялась желанию, зная, как опасно поддаваться ему…
   К счастью, дни до отказа были заполнены работой, и Фэнси мало думала об отношениях с мужем. Он по нескольку раз в день отлучался из дома, торопясь все проверить и подготовить к предстоящей зиме.
   Жизнь в Чертовом Месте поразила Фэнси. До своего первого замужества она выполняла самые простые поручения по хозяйству, хотя однажды ей пришлось даже доить корову. Но к жизни в одиноком селении, стоявшем посреди лесов, Фэнси была совершенно не подготовлена. Обитатели усадьбы обеспечивали себя почти всем необходимым. Конечно, кое-что они не могли производить сами и закупали сахар, соль и пряности в ближайших городах. Два раза в год Чанс ездил в Ричмонд или в Уильямсберг и привозил оттуда нужные товары. Став женой хозяина Чертова Места, Фэнси внезапно обнаружила, что у нее появились новые обязанности — от работы в поле до ухода за курами, свиньями и коровами. В Англии она обычно давала слугам указания и через минуту забывала о хозяйственных делах — здесь же приходилось делать все самой. Фэнси уже успела принять участие в прополке сада и даже в посеве озимых.
   Она не без тревоги отметила, что ей, по всей вероятности, придется учить детей работников, лечить больных и даже принимать роды. Впрочем, едва ли не все, что происходило в усадьбе, требовало ее участия. Как-то утром она сказала Эллен, что сейчас в ответе за жизнь и благосостояние всех обитателей Чертова Места.
   Фэнси многому научилась. Под руководством Энн и не без помощи Джеда и Марты они с Эллен стали варить мыло и делать краски, которые можно было использовать при ремонте. Со временем сестры освоили различные методы засолки овощей и заготовки фруктов. Они коптили мясо и делали различные колбасы, в частности, известную постную ветчину по-виргински. Особенно гордилась Фэнси своим домашним бренди, хотя попробовать его смогли только через полтора месяца.