Страница:
Я уже почти смог сесть, когда из-за края контейнера высунулась чья-то неразличимая в темноте голова. Я встряхнулся и выбросил вперед левую руку, послав одновременно энергию в свой браслет-оберег. Щит получился у меня слишком большим, и там, где он коснулся стенок контейнера, от металла полетели искры, но в их свете я, наконец, увидел, кто это.
– Гарри? – окликнул меня Билли-Оборотень. – Что ты здесь делаешь?
Я убрал щит и протянул ему руку.
– Ищу подозреваемых.
Он нахмурился и выдернул меня из мусора. Я постоял пару секунд, качаясь, пока голова не перестала идти кругом слишком уж быстро. Билли поддержал меня за локоть.
– И что, нашел?
– Угу. Пожалуй, да.
Билли кивнул и окинул меня взглядом.
– Ты это решил до или после того, как тебе съездили по физиономии и бросили в мусор?
Я стряхнул с джинсов кофейную гущу.
– Слушай, я лезу к тебе с советами насчет твоей работы?
– Ну... вообще-то, да. Все время.
– Ладно, ладно, – буркнул я. – Пиццу принес?
– Угу, – кивнул Билли. – Только в машине оставил. А зачем она?
Я взъерошил свою и без того растрепанную шевелюру, надеясь вытряхнуть из нее остатки кофейной гущи. Потом повернулся и пошел обратно к дому.
– Тут кое-кого подкупить надо, – пояснил я, оглянувшись через плечо на Билли. – Ты как, веришь в фэйре?
Глава тринадцатая
Глава четырнадцатая
– Гарри? – окликнул меня Билли-Оборотень. – Что ты здесь делаешь?
Я убрал щит и протянул ему руку.
– Ищу подозреваемых.
Он нахмурился и выдернул меня из мусора. Я постоял пару секунд, качаясь, пока голова не перестала идти кругом слишком уж быстро. Билли поддержал меня за локоть.
– И что, нашел?
– Угу. Пожалуй, да.
Билли кивнул и окинул меня взглядом.
– Ты это решил до или после того, как тебе съездили по физиономии и бросили в мусор?
Я стряхнул с джинсов кофейную гущу.
– Слушай, я лезу к тебе с советами насчет твоей работы?
– Ну... вообще-то, да. Все время.
– Ладно, ладно, – буркнул я. – Пиццу принес?
– Угу, – кивнул Билли. – Только в машине оставил. А зачем она?
Я взъерошил свою и без того растрепанную шевелюру, надеясь вытряхнуть из нее остатки кофейной гущи. Потом повернулся и пошел обратно к дому.
– Тут кое-кого подкупить надо, – пояснил я, оглянувшись через плечо на Билли. – Ты как, веришь в фэйре?
Глава тринадцатая
Билли держал пиццу в руках, пока я рисовал мелом круг на асфальте.
– Гарри, – не выдержал он, наконец. – А как это все-таки должно действовать?
– Подожди немного, – сказал я. Я не довел круг до конца, но забрал у него коробку с пиццей. Открыв ее, я достал одну дольку и положил ее в центр круга на салфетку. Потом помазал пиццу кровью из расквашенной губы, отступил назад и дочертил круг, не замыкая его пока заклинанием.
– Проще простого, – сказал я. – Я заманиваю фэйре поближе к этой пицце. Он унюхивает ее, бросается на ее и начинает есть. В процессе он невольно поедает и частицу моей крови, и энергии этого достаточно, чтобы круг замкнулся.
– Так-так, – скептически хмыкнул Билли. Он достал из коробки второй кусок пиццы и поднес его ко рту. – А потом ты выбиваешь из него информацию, так?
Я вынул кусок у него из рук, положил его обратно в коробку и закрыл крышку.
– А потом я выманиваю у него эту информацию подкупом. И не трожь пиццу.
Билли насупился, но пиццу в покое оставил.
– А мне что делать?
– Сидеть тише воды и смотреть, чтобы никто не пытался меня прихлопнуть, пока я буду говорить с Тук-Туком.
– С Тук-Туком? – недоверчиво переспросил Билли.
– Блин-тарарам, Билли, не я же выбираю имена. Просто помалкивай, и все. Если он заподозрит, что поблизости находятся другие смертные, он может занервничать и удрать прежде, чем я его отловлю.
– Ну, если ты так говоришь... – вздохнул Билли. – Я просто надеялся, что смогу пригодиться не только для доставки пиццы.
Я взъерошил волосы руками.
– Пока я просто не нашел для тебя другой работы.
– Я мог бы попытаться проследить тех троих с фотографии, что ты мне показал.
Я покачал головой.
– Скорее всего они просто сели в машину и уехали.
– Угу, – терпеливо произнес он. – Просто, если я найду сейчас их запах, это может помочь мне отыскать их позже.
– А... – кивнул я, ощущая себя болван-болваном. Ну, ладно, не посмотрел я на этот вопрос под таким углом. – Хорошо, если ты хочешь. Ты только осторожнее, ладно? Не знаю, что еще может ошиваться поблизости.
– Хорошо, мамочка, – ухмыльнулся Билли. Он поставил коробку с пиццей на закрытый мусорный бак, повернулся и исчез в переулке.
Я подождал, пока Билли скроется из вида, нашел славное местечко в тени и спрятался там. Потом на мгновение зажмурился, концентрируясь, и нашептал имя нужного мне фэйре.
Любое разумное существо имеет свое Имя – специфический набор звуков, связанных с его истинной сутью. Если практикующий чародей знает чье-то имя – знает его со всеми нюансами произношения и правильно расставленными ударениями – он может использовать это Имя для установления магической связи с его обладателем. Так, например, призывают в смертный мир демонов. Назовите чье-либо имя – и вы установите связь. И, если вы, конечно, чародей, это означает, что вы будете обладать властью над его обладателем, где бы он ни находился.
Власть над потусторонним существом посредством его имени – рискованный раздел магии, и всего один шаг отделяет его от попыток овладеть волей другого смертного. Исходя из Семи Законов Магии, установленных Белым Советом, последнее считается серьезнейшим преступлением, и Совет карает его со всей наглядностью и неотвратимостью.
Учитывая любовь, питаемую ко мне Советом, я прямо-таки параноик во всем, что касается возможных нарушений Законов Магии. Поэтому, произнося Имя фэйре, я добавил в него самую капельку принуждения – ровно столько, чтобы ненавязчиво привлечь его внимание, заинтриговать тем, что может находиться в этом переулке. В общем, я прошептал Имя фэйре и принялся ждать, хоронясь в тени.
Минут через десять с неба по спирали спустилось нечто, напоминающее гибрид колибри и метеора, этакий мерцающий шар бело-голубого света. Он приблизился к земле, и сияние померкло настолько, что стала видна миниатюрная фигурка фэйре, Тук-Тука.
Роста Тук имел примерно шесть дюймов. Шевелюра его напоминала воздушностью лиловый одуванчик, а за плечами трепетала пара прозрачных стрекозьих крыльев. Во всех остальных отношениях он напоминал человека, и в чертах его проскальзывала красота повелителей фэйре, сидхе. Однако сегодня на голове его красовался шлем, сооруженный из пластмассовой пробки из-под кока-колы, которую удерживала на голове пропущенная под подбородком лямка из тонкой нитки. Выбивающиеся из-под шлема волосы почти закрывали ему глаза. В руке он держал копье, представлявшее собой старый желтый карандаш второго номера с примотанным к нему ниткой острием из булавки. На поясе висела голубая пластмассовая шпажка для коктейля.
Тук осторожно приземлился рядом с пиццей. Потом обошел ее кругом и, прикрыв глаза рукой от фонарного света, настороженно огляделся по сторонам. Потом поднял руку в воздух, сжал крошечный кулачок и несколько раз энергично взмахнул им.
Сразу же с неба спикировало еще с полдюжины разноцветных огненных шариков. Все до одного фэйре были вооружены предметами, судя по всему позаимствованными из пенала какого-то школьника.
– Р-равняйсь! – пронзительно пискнул Тук-Тук. – Смир-рна! Пер-рекличка!
Залитая зеленым сиянием маленькая фея рядом с Туком вытянулась по стойке «смирно!», хлопнула себя по лбу и по-строевому четко повернулась налево.
– Недотрога Лу по приказу прибыла! – отчеканила она.
Стоявший рядом с ней фэйре багрового цвета тоже хлопнул себя по лбу.
– Звездный Скачок по приказу прибыл! – доложился он. Перекличка продолжалась до тех пор, пока последний, в чине рядового второго класса, не подошел, чеканя шаг, к Тук-Туку.
– Все на месте, генерал, – доложил он. – И все голодны как собаки.
– Отлично, – кивнул Тук-Тук. – Воль-на! Для принятия пищи р-разойтись!
Фэйре восторженно завизжали, побросали оружие и набросились на кусок пиццы.
Стоило им приняться за еду, как магический круг с едва заметным хлопком замкнулся. Реакция последовала незамедлительно. Фэйре испустили резкий, пронзительный визг и взмыли в воздух. Разумеется, невидимый барьер не пропустил их, и по периметру его вспыхнули в местах, где в него врезались фэйре, фонтанчики сверкающих искр. Разноцветные светлячки метались внутри круга до тех пор, пока Тук-Тук не приземлился и не огляделся по сторонам.
– Отставить бардак! – рявкнул он. – Смир-рна!
Надо отдать ему должное: он неплохо вымуштровал свою маленькую армию. Все до одного застыли в воздухе в тех местах, где застала их команда. Похоже, стоять по стойке «смирно!» и махать крыльями одновременно у них не получалось, поскольку все разом повалились на мостовую, взметнув еще полдюжины облачков светящейся пыльцы.
Тук-Тук подобрал свое копье-карандаш, подошел к самому краю круга и посмотрел в темноту.
– Гарри Дрезден? Это ты?
Я вышел из своего убежища и кивнул.
– Это я. Как дела, Тук?
Я ожидал лавины гневных, но пустых угроз. Так, во всяком случае, вел себя Тук-Тук обычно. Вместо этого он с шипением пригнулся, держа копье наизготовку. Остальные фэйре похватали свое оружие и окружили своего командира.
– Тебе нас не взять, – заявил Тук. – Призыва еще не объявляли, а до тех пор мы принадлежим себе.
Я изумленно уставился на него.
– Призыва? О чем это ты, Тук?
– Нас не провести, начальник, – сказал Тук. – Я знаю, кто ты. Я на тебе запах Зимней Королевы за версту чую.
Интересно, подумал я, делают ли они дезодоранты от этого? Так или иначе, я поднял руку, успокаивая его.
– Тук, я работаю сейчас на Мэб, но она всего лишь клиент для меня, правда. Я здесь не для того, чтобы забирать тебя куда-то или принуждать к чему-то.
Тук упер копье ластиком в асфальт и подозрительно насупил брови.
– Не врешь?
– Не вру.
– Клянешься?
– Клянусь.
– Правда клянешься?
– Век свободы не видать, – с серьезным видом поклялся я.
– Сплюнь, – потребовал Тук.
Я плюнул на асфальт.
– Ну, тогда ладно, – кивнул Тук. Он отбросил копье и к замешательству своих подчиненных метнулся обратно к пицце. Они возмущенно заголосили и поспешили за ним. Куска пиццы хватило ненадолго. Зрелище напоминало кадр из научно-популярного фильма, где пираньи расправляются с незадачливой тварью, попавшей в воду невовремя и в неудачном месте – с той только разницей, что вместо водяных брызг здесь мелькали слюдяные крылья и облачка разноцветной, светящейся пыльцы.
Я, хмурясь, смотрел на это пиршество до тех пор, пока Тук-Тук с несколько округлившимся животиком не отвалился от пиццы. Он удовлетворенно вздохнул и подождал остальных.
– Ну, Гарри, – сказал он наконец. – Как думаешь, кто выиграет войну?
– Белый Совет, – ответил я. – У Красной Коллегии физическая подготовка слабее, и на скамье запасных никого стоящего.
Тук фыркнул и сорвал с головы свой пластмассовый шлем-пробку. Волосы сразу же разметались по ветру.
– То, что у них тылы слабоваты, еще не значит, что они автоматически проиграют. Но я имел в виду совсем другую войну.
Я нахмурился.
– То есть, войну Зимы и Лета?
– Да, – кивнул Тук.
– Ясно. С чего это ты весь в броне и при оружии, Тук?
Фэйре расплылся в ухмылке.
– Круто, а?
– Просто ужас наводит, – с серьезным видом согласился я. – Но зачем тебе все это?
Тук скрестил руки на груди и принял самую мужественную позу, какую только можно принять, имея шесть футов роста и стрекозьи крылья за спиной.
– Надвигается беда.
– Так-так. Я слышал, Династии в смятении.
– Не просто в смятении, Гарри Дрезден. Начался призыв Диких Фэйре. Я видел нескольких дриад в обществе Летнего Рыцаря Сидхе, а русалка из канала выбралась на берег в паре кварталов отсюда и вошла в дом Зимних.
– Значит, призыв, говоришь? Ребят вроде вас?
Тук кивнул и лягнул под зад развалившегося с сытой ухмылкой Звездного Скока. Тот отозвался неожиданно басовитой отрыжкой.
– Не все же тусуются при дворе. Обыкновенно мы заняты своими делами и не обращаем на них особого внимания. Но в военное время Диких Фэйре призывают – на ту или другую сторону.
– И кто выбирает, за кого вам воевать?
Тук пожал плечами.
– Ну, как правило, те, кто получше, идут к Летней Королеве, а те, кто повреднее – к Зимней. Наверное, все зависит от того, что ты делал в мирное время.
– Так-так, – повторил я. – А ты что делал? Холодные дела или теплые?
Тук звонко рассмеялся.
– Чтобы я помнил всякую такую ерунду! – он похлопал себя по животику и навострил ноздри. – Эй, Гарри, это у тебя там не коробка ли с пиццей?
Я взял коробку, снял крышку и продемонстрировал им остатки пиццы. Это вызвало у фэйре хоровое «У-уууууу!», и все разом столпились на самой границе круга, приплюснув носики к невидимому барьеру.
– Ты ведь частенько угощал нас пиццей последние пару лет, а, Гарри? – заметил Тук, сглотнув слюну. Глаза его не отрывались от коробки у меня в руках.
– Ну, ты же протянул мне руку, когда я нуждался в твоей помощи, – кивнул я. – Так что все по справедливости, так?
– По справедливости, говоришь? – буркнул Тук, внезапно насторожившись. В глазах его вспыхнуло подозрение, но нос против воли снова принюхался к запаху из коробки. – Это... это... Гарри, это ведь пицца!
– Мне нужно от тебя кое-что еще, – сообщил я. – Мне нужна информация.
– И ты платишь за нее пиццей? – с надеждой в голосе спросил Тук.
– Да, – кивнул я.
– Ур-ра! – завопил Тук и описал в воздухе восторженную спираль. Остальные фэйре не уступали ему в бурности эмоций, так что воздух внутри круга расцвел разноцветным фейерверком, от которого зарябило в глазах.
– Даешь пиццу! – кричал Тук.
– Пиццу, пиццу, пиццу! – вторили ему остальные.
– Сначала я хочу, – напомнил я, – чтобы мне ответили на несколько вопросов.
– Идет, идет, идет! – взвизгнул Тук. – Да спрашивай же!
– Мне нужно поговорить с Зимней Леди, – сказал я. – Где я могу ее найти, Тук?
Тук взъерошил свою фиолетовую шевелюру.
– И это все, что ты хотел узнать? Да под городом! Там, где все под землей – и магазины, и тротуары.
Я нахмурился.
– В Преисподней?
– Ну да, да, да! Далеко-далеко – там, куда смертные не заглядывают, можно найти вход в Подземный город. Зимняя Леди переехала в Подземный город. И весь ее двор тоже в Подземном городе.
– Что-о? – поперхнулся я. – С каких это пор?
Тук нетерпеливо топнул ножкой и взвился в воздух.
– С прошлой осени!
Я почесал в затылке. Что ж, пожалуй, в этом имелась какая-то логика. Прошлой осенью одна мстительная вампирша и ее союзники посеяли потусторонние беспорядки, до предела расшатав границу между реальным миром и Небывальщиной, миром духов. Вскоре после этого началась война между чародеями и вампирами.
Подобные события не могли не привлечь внимания самых разных существ.
Я покачал головой.
– А Летняя Леди? Она тоже в городе?
Тук упер руки в бока.
– Ну разумеется, Гарри. Если уж Зима явилась сюда, как могло Лето не прийти?
– Разумеется, – устало согласился я. Черт, что-то я не в форме, подумал я. – А ее где найти?
– Она на верху одного из высоких домов.
Я вздохнул.
– Тук, это же Чикаго. Здесь полным-полно высоких зданий.
Тук удивленно уставился на меня, на мгновение нахмурился, потом просветлел.
– Ну, того, рядом с пиццерией.
Голова заболела немного сильнее.
– Послушай-ка. Как насчет проводить меня туда?
Тук обиженно выставил вперед подбородок.
– И пропустить пиццу? Ищи дурака.
Я стиснул зубы.
– Тогда найди мне кого-нибудь в провожатые. Ты ведь наверняка знаешь кого-нибудь.
Тук наморщил лоб. Он подергал себя за мочку уха, но это явно не просветлило ему память, потому что он потер одну ногу о лодыжку другой, потом в задумчивости побродил немного по кругу, прежде чем вернуться ко мне. Нимб света вокруг него сделался чуть ярче.
– Ага! – пропел он. – Да! Будет тебе провожатый! – он уставил в меня палец. – Но только если это последний вопрос, Гарри. Пиццу гони, пиццу!
– Сначала провожатый, – настаивал я. – Потом пицца.
Тук взмахнул руками и ногами так, словно хотел стряхнуть их прочь.
– Ну да, да, да!
– Заметано, – сказал я. Я открыл коробку с пиццей и поставил ее на перевернутый пустой ящик. Потом шагнул к кругу, чуть наклонился и взмахом руки и усилием воли отворил его.
Послышался восторженный визг и вопли «ура!», и фэйре, оставив за собой шлейф возмущенного воздуха, еще сильнее растрепавшего мне волосы и взметнувшего с асфальта бумажки и листья, метнулись мимо меня к коробке. Они впились в пиццу с тем же энтузиазмом, что и в первый кусок, только теперь трапеза заняла у них чуть больше времени.
Наконец, Тук взмыл в воздух, завис у меня перед лицом и вытянул руку ладошкой вверх. Секундой спустя что-то, напоминающее яркую, выстрелившую из костра искру, слетело с неба и приземлилось у него на ладони. Тук произнес что-то на совершенно незнакомом мне языке, и крошечный огонек возбужденно замерцал в ответ.
– Все верно, – кивнул Тук. Прищурившись, я разглядел, что это крошечная, размером с муравья светящаяся фигурка. Еще один фэйре. Или одна. Огонек пульсировал и менял цвет, и Тук, еще раз кивнув, повернулся ко мне.
– Гарри Дрезден, – объявил Тук-Тук, подняв ладонь повыше. – Это Элиди. Она готова оказать мне услугу и проводить тебя к Зимней Леди, а потом к Летней. Тебя это устраивает?
Я нахмурился.
– А она меня понимает?
Элиди возмущенно топнула крошечной ножкой, и окружавший ее алый огонек дважды мигнул.
– Да, – перевел Тук. – Две вспышки означают «да», а одна – «нет».
– Две – «да», одна – «нет», – повторил я.
Тук наморщил лоб.
– Или это одна означает «да»... Никак не запомню, – с этими словами он повернулся и метнулся обратно в кучу-малу переливавшихся над остатками пиццы огоньков.
Элиди потребовалось несколько секунд, чтобы восстановить равновесие, нарушенное поднятым его крыльями вихрем. Она покружилась немного в воздухе и уселась мне на переносицу. Мне пришлось скосить глаза, чтобы смотреть на нее.
– Эй, – сказал я. – Как, гожусь я в качестве дивана?
Две вспышки.
Я вздохнул.
– О'кей, Элиди. Хочешь пиццы, прежде чем мы отправимся в путь?
Снова две вспышки, на этот раз ярче. Крошечная фея взметнулась в воздух и присоединилась к пиршеству.
В переулке послышались шаги, и из темноты показался Билли в водолазке, туго обтягивавшей его мускулистый торс. Я испытал короткий приступ зависти. У меня нет мускулистого торса. Не то, чтобы мой живот выпирал над поясом или чего такого, но и стальных мышц у меня тоже нет. Даже бронзовых. Да что там бронзовых, даже пластиковых, и то нет.
Билли покосился на пиццу и зажмурился.
– Уау. Ничего себе картинка. Ни дать, ни взять «Челюсти».
– Угу, – буркнул я. – Не смотри на это слишком долго. Огоньки фэйре способны действовать на человеческую психику.
– Ясно, – сказал Билли и перевел взгляд на меня. – И как? Добился, чего хотел?
– Угу, – кивнул я. – А ты?
Он пожал плечами.
– Городской переулок – не лучшее место, чтобы идти по следу, но при встрече я их узнаю – если буду в другом обличии, конечно. Запах у них не совсем обычный.
– Что ж, этого можно было ожидать.
Билли блеснул в темноте зубами.
– Ха. И чего мы ждем?
Элиди оторвалась от остальных и снова водрузилась мне на переносицу. Билли изумленно выпучил на нее глаза.
– Какого черта?
– Это наша провожатая, – пояснил я. – Элиди, это Билли.
Элиди дважды мигнула. Билли снова зажмурился.
– Э... очень приятно, – он тряхнул головой. – Итак, каков план?
– Для начала навестим Зимнюю Леди в ее подземном логове. Говорить буду я. Ты будешь держать ухо востро и прикрывать мне спину.
– О'кей, – кивнул он. – Задачу понял.
Я оглянулся – как раз вовремя, чтобы увидеть, как последний кусок пиццы в мельтешении разноцветных слюдяных крыл взмыл в воздух. Фэйре окружили его, разрывая на куски нетерпеливыми ручонками, и через пару секунд от него ничего не осталось. Покончив с ним, фэйре эскадрильей толстопузых метеоров взмыли в воздух и исчезли из вида.
Элиди снялась с моего носа и полетела по переулку в противоположном направлении. Я двинулся следом.
– Гарри? – окликнул меня Билли голосом, в котором еще теплилась надежда. – Как думаешь, неприятности будут?
Я вздохнул и потер переносицу.
Головная боль в эту ночь мне была гарантирована. Да и сама ночка обещала выдаться не самой легкой.
– Гарри, – не выдержал он, наконец. – А как это все-таки должно действовать?
– Подожди немного, – сказал я. Я не довел круг до конца, но забрал у него коробку с пиццей. Открыв ее, я достал одну дольку и положил ее в центр круга на салфетку. Потом помазал пиццу кровью из расквашенной губы, отступил назад и дочертил круг, не замыкая его пока заклинанием.
– Проще простого, – сказал я. – Я заманиваю фэйре поближе к этой пицце. Он унюхивает ее, бросается на ее и начинает есть. В процессе он невольно поедает и частицу моей крови, и энергии этого достаточно, чтобы круг замкнулся.
– Так-так, – скептически хмыкнул Билли. Он достал из коробки второй кусок пиццы и поднес его ко рту. – А потом ты выбиваешь из него информацию, так?
Я вынул кусок у него из рук, положил его обратно в коробку и закрыл крышку.
– А потом я выманиваю у него эту информацию подкупом. И не трожь пиццу.
Билли насупился, но пиццу в покое оставил.
– А мне что делать?
– Сидеть тише воды и смотреть, чтобы никто не пытался меня прихлопнуть, пока я буду говорить с Тук-Туком.
– С Тук-Туком? – недоверчиво переспросил Билли.
– Блин-тарарам, Билли, не я же выбираю имена. Просто помалкивай, и все. Если он заподозрит, что поблизости находятся другие смертные, он может занервничать и удрать прежде, чем я его отловлю.
– Ну, если ты так говоришь... – вздохнул Билли. – Я просто надеялся, что смогу пригодиться не только для доставки пиццы.
Я взъерошил волосы руками.
– Пока я просто не нашел для тебя другой работы.
– Я мог бы попытаться проследить тех троих с фотографии, что ты мне показал.
Я покачал головой.
– Скорее всего они просто сели в машину и уехали.
– Угу, – терпеливо произнес он. – Просто, если я найду сейчас их запах, это может помочь мне отыскать их позже.
– А... – кивнул я, ощущая себя болван-болваном. Ну, ладно, не посмотрел я на этот вопрос под таким углом. – Хорошо, если ты хочешь. Ты только осторожнее, ладно? Не знаю, что еще может ошиваться поблизости.
– Хорошо, мамочка, – ухмыльнулся Билли. Он поставил коробку с пиццей на закрытый мусорный бак, повернулся и исчез в переулке.
Я подождал, пока Билли скроется из вида, нашел славное местечко в тени и спрятался там. Потом на мгновение зажмурился, концентрируясь, и нашептал имя нужного мне фэйре.
Любое разумное существо имеет свое Имя – специфический набор звуков, связанных с его истинной сутью. Если практикующий чародей знает чье-то имя – знает его со всеми нюансами произношения и правильно расставленными ударениями – он может использовать это Имя для установления магической связи с его обладателем. Так, например, призывают в смертный мир демонов. Назовите чье-либо имя – и вы установите связь. И, если вы, конечно, чародей, это означает, что вы будете обладать властью над его обладателем, где бы он ни находился.
Власть над потусторонним существом посредством его имени – рискованный раздел магии, и всего один шаг отделяет его от попыток овладеть волей другого смертного. Исходя из Семи Законов Магии, установленных Белым Советом, последнее считается серьезнейшим преступлением, и Совет карает его со всей наглядностью и неотвратимостью.
Учитывая любовь, питаемую ко мне Советом, я прямо-таки параноик во всем, что касается возможных нарушений Законов Магии. Поэтому, произнося Имя фэйре, я добавил в него самую капельку принуждения – ровно столько, чтобы ненавязчиво привлечь его внимание, заинтриговать тем, что может находиться в этом переулке. В общем, я прошептал Имя фэйре и принялся ждать, хоронясь в тени.
Минут через десять с неба по спирали спустилось нечто, напоминающее гибрид колибри и метеора, этакий мерцающий шар бело-голубого света. Он приблизился к земле, и сияние померкло настолько, что стала видна миниатюрная фигурка фэйре, Тук-Тука.
Роста Тук имел примерно шесть дюймов. Шевелюра его напоминала воздушностью лиловый одуванчик, а за плечами трепетала пара прозрачных стрекозьих крыльев. Во всех остальных отношениях он напоминал человека, и в чертах его проскальзывала красота повелителей фэйре, сидхе. Однако сегодня на голове его красовался шлем, сооруженный из пластмассовой пробки из-под кока-колы, которую удерживала на голове пропущенная под подбородком лямка из тонкой нитки. Выбивающиеся из-под шлема волосы почти закрывали ему глаза. В руке он держал копье, представлявшее собой старый желтый карандаш второго номера с примотанным к нему ниткой острием из булавки. На поясе висела голубая пластмассовая шпажка для коктейля.
Тук осторожно приземлился рядом с пиццей. Потом обошел ее кругом и, прикрыв глаза рукой от фонарного света, настороженно огляделся по сторонам. Потом поднял руку в воздух, сжал крошечный кулачок и несколько раз энергично взмахнул им.
Сразу же с неба спикировало еще с полдюжины разноцветных огненных шариков. Все до одного фэйре были вооружены предметами, судя по всему позаимствованными из пенала какого-то школьника.
– Р-равняйсь! – пронзительно пискнул Тук-Тук. – Смир-рна! Пер-рекличка!
Залитая зеленым сиянием маленькая фея рядом с Туком вытянулась по стойке «смирно!», хлопнула себя по лбу и по-строевому четко повернулась налево.
– Недотрога Лу по приказу прибыла! – отчеканила она.
Стоявший рядом с ней фэйре багрового цвета тоже хлопнул себя по лбу.
– Звездный Скачок по приказу прибыл! – доложился он. Перекличка продолжалась до тех пор, пока последний, в чине рядового второго класса, не подошел, чеканя шаг, к Тук-Туку.
– Все на месте, генерал, – доложил он. – И все голодны как собаки.
– Отлично, – кивнул Тук-Тук. – Воль-на! Для принятия пищи р-разойтись!
Фэйре восторженно завизжали, побросали оружие и набросились на кусок пиццы.
Стоило им приняться за еду, как магический круг с едва заметным хлопком замкнулся. Реакция последовала незамедлительно. Фэйре испустили резкий, пронзительный визг и взмыли в воздух. Разумеется, невидимый барьер не пропустил их, и по периметру его вспыхнули в местах, где в него врезались фэйре, фонтанчики сверкающих искр. Разноцветные светлячки метались внутри круга до тех пор, пока Тук-Тук не приземлился и не огляделся по сторонам.
– Отставить бардак! – рявкнул он. – Смир-рна!
Надо отдать ему должное: он неплохо вымуштровал свою маленькую армию. Все до одного застыли в воздухе в тех местах, где застала их команда. Похоже, стоять по стойке «смирно!» и махать крыльями одновременно у них не получалось, поскольку все разом повалились на мостовую, взметнув еще полдюжины облачков светящейся пыльцы.
Тук-Тук подобрал свое копье-карандаш, подошел к самому краю круга и посмотрел в темноту.
– Гарри Дрезден? Это ты?
Я вышел из своего убежища и кивнул.
– Это я. Как дела, Тук?
Я ожидал лавины гневных, но пустых угроз. Так, во всяком случае, вел себя Тук-Тук обычно. Вместо этого он с шипением пригнулся, держа копье наизготовку. Остальные фэйре похватали свое оружие и окружили своего командира.
– Тебе нас не взять, – заявил Тук. – Призыва еще не объявляли, а до тех пор мы принадлежим себе.
Я изумленно уставился на него.
– Призыва? О чем это ты, Тук?
– Нас не провести, начальник, – сказал Тук. – Я знаю, кто ты. Я на тебе запах Зимней Королевы за версту чую.
Интересно, подумал я, делают ли они дезодоранты от этого? Так или иначе, я поднял руку, успокаивая его.
– Тук, я работаю сейчас на Мэб, но она всего лишь клиент для меня, правда. Я здесь не для того, чтобы забирать тебя куда-то или принуждать к чему-то.
Тук упер копье ластиком в асфальт и подозрительно насупил брови.
– Не врешь?
– Не вру.
– Клянешься?
– Клянусь.
– Правда клянешься?
– Век свободы не видать, – с серьезным видом поклялся я.
– Сплюнь, – потребовал Тук.
Я плюнул на асфальт.
– Ну, тогда ладно, – кивнул Тук. Он отбросил копье и к замешательству своих подчиненных метнулся обратно к пицце. Они возмущенно заголосили и поспешили за ним. Куска пиццы хватило ненадолго. Зрелище напоминало кадр из научно-популярного фильма, где пираньи расправляются с незадачливой тварью, попавшей в воду невовремя и в неудачном месте – с той только разницей, что вместо водяных брызг здесь мелькали слюдяные крылья и облачка разноцветной, светящейся пыльцы.
Я, хмурясь, смотрел на это пиршество до тех пор, пока Тук-Тук с несколько округлившимся животиком не отвалился от пиццы. Он удовлетворенно вздохнул и подождал остальных.
– Ну, Гарри, – сказал он наконец. – Как думаешь, кто выиграет войну?
– Белый Совет, – ответил я. – У Красной Коллегии физическая подготовка слабее, и на скамье запасных никого стоящего.
Тук фыркнул и сорвал с головы свой пластмассовый шлем-пробку. Волосы сразу же разметались по ветру.
– То, что у них тылы слабоваты, еще не значит, что они автоматически проиграют. Но я имел в виду совсем другую войну.
Я нахмурился.
– То есть, войну Зимы и Лета?
– Да, – кивнул Тук.
– Ясно. С чего это ты весь в броне и при оружии, Тук?
Фэйре расплылся в ухмылке.
– Круто, а?
– Просто ужас наводит, – с серьезным видом согласился я. – Но зачем тебе все это?
Тук скрестил руки на груди и принял самую мужественную позу, какую только можно принять, имея шесть футов роста и стрекозьи крылья за спиной.
– Надвигается беда.
– Так-так. Я слышал, Династии в смятении.
– Не просто в смятении, Гарри Дрезден. Начался призыв Диких Фэйре. Я видел нескольких дриад в обществе Летнего Рыцаря Сидхе, а русалка из канала выбралась на берег в паре кварталов отсюда и вошла в дом Зимних.
– Значит, призыв, говоришь? Ребят вроде вас?
Тук кивнул и лягнул под зад развалившегося с сытой ухмылкой Звездного Скока. Тот отозвался неожиданно басовитой отрыжкой.
– Не все же тусуются при дворе. Обыкновенно мы заняты своими делами и не обращаем на них особого внимания. Но в военное время Диких Фэйре призывают – на ту или другую сторону.
– И кто выбирает, за кого вам воевать?
Тук пожал плечами.
– Ну, как правило, те, кто получше, идут к Летней Королеве, а те, кто повреднее – к Зимней. Наверное, все зависит от того, что ты делал в мирное время.
– Так-так, – повторил я. – А ты что делал? Холодные дела или теплые?
Тук звонко рассмеялся.
– Чтобы я помнил всякую такую ерунду! – он похлопал себя по животику и навострил ноздри. – Эй, Гарри, это у тебя там не коробка ли с пиццей?
Я взял коробку, снял крышку и продемонстрировал им остатки пиццы. Это вызвало у фэйре хоровое «У-уууууу!», и все разом столпились на самой границе круга, приплюснув носики к невидимому барьеру.
– Ты ведь частенько угощал нас пиццей последние пару лет, а, Гарри? – заметил Тук, сглотнув слюну. Глаза его не отрывались от коробки у меня в руках.
– Ну, ты же протянул мне руку, когда я нуждался в твоей помощи, – кивнул я. – Так что все по справедливости, так?
– По справедливости, говоришь? – буркнул Тук, внезапно насторожившись. В глазах его вспыхнуло подозрение, но нос против воли снова принюхался к запаху из коробки. – Это... это... Гарри, это ведь пицца!
– Мне нужно от тебя кое-что еще, – сообщил я. – Мне нужна информация.
– И ты платишь за нее пиццей? – с надеждой в голосе спросил Тук.
– Да, – кивнул я.
– Ур-ра! – завопил Тук и описал в воздухе восторженную спираль. Остальные фэйре не уступали ему в бурности эмоций, так что воздух внутри круга расцвел разноцветным фейерверком, от которого зарябило в глазах.
– Даешь пиццу! – кричал Тук.
– Пиццу, пиццу, пиццу! – вторили ему остальные.
– Сначала я хочу, – напомнил я, – чтобы мне ответили на несколько вопросов.
– Идет, идет, идет! – взвизгнул Тук. – Да спрашивай же!
– Мне нужно поговорить с Зимней Леди, – сказал я. – Где я могу ее найти, Тук?
Тук взъерошил свою фиолетовую шевелюру.
– И это все, что ты хотел узнать? Да под городом! Там, где все под землей – и магазины, и тротуары.
Я нахмурился.
– В Преисподней?
– Ну да, да, да! Далеко-далеко – там, куда смертные не заглядывают, можно найти вход в Подземный город. Зимняя Леди переехала в Подземный город. И весь ее двор тоже в Подземном городе.
– Что-о? – поперхнулся я. – С каких это пор?
Тук нетерпеливо топнул ножкой и взвился в воздух.
– С прошлой осени!
Я почесал в затылке. Что ж, пожалуй, в этом имелась какая-то логика. Прошлой осенью одна мстительная вампирша и ее союзники посеяли потусторонние беспорядки, до предела расшатав границу между реальным миром и Небывальщиной, миром духов. Вскоре после этого началась война между чародеями и вампирами.
Подобные события не могли не привлечь внимания самых разных существ.
Я покачал головой.
– А Летняя Леди? Она тоже в городе?
Тук упер руки в бока.
– Ну разумеется, Гарри. Если уж Зима явилась сюда, как могло Лето не прийти?
– Разумеется, – устало согласился я. Черт, что-то я не в форме, подумал я. – А ее где найти?
– Она на верху одного из высоких домов.
Я вздохнул.
– Тук, это же Чикаго. Здесь полным-полно высоких зданий.
Тук удивленно уставился на меня, на мгновение нахмурился, потом просветлел.
– Ну, того, рядом с пиццерией.
Голова заболела немного сильнее.
– Послушай-ка. Как насчет проводить меня туда?
Тук обиженно выставил вперед подбородок.
– И пропустить пиццу? Ищи дурака.
Я стиснул зубы.
– Тогда найди мне кого-нибудь в провожатые. Ты ведь наверняка знаешь кого-нибудь.
Тук наморщил лоб. Он подергал себя за мочку уха, но это явно не просветлило ему память, потому что он потер одну ногу о лодыжку другой, потом в задумчивости побродил немного по кругу, прежде чем вернуться ко мне. Нимб света вокруг него сделался чуть ярче.
– Ага! – пропел он. – Да! Будет тебе провожатый! – он уставил в меня палец. – Но только если это последний вопрос, Гарри. Пиццу гони, пиццу!
– Сначала провожатый, – настаивал я. – Потом пицца.
Тук взмахнул руками и ногами так, словно хотел стряхнуть их прочь.
– Ну да, да, да!
– Заметано, – сказал я. Я открыл коробку с пиццей и поставил ее на перевернутый пустой ящик. Потом шагнул к кругу, чуть наклонился и взмахом руки и усилием воли отворил его.
Послышался восторженный визг и вопли «ура!», и фэйре, оставив за собой шлейф возмущенного воздуха, еще сильнее растрепавшего мне волосы и взметнувшего с асфальта бумажки и листья, метнулись мимо меня к коробке. Они впились в пиццу с тем же энтузиазмом, что и в первый кусок, только теперь трапеза заняла у них чуть больше времени.
Наконец, Тук взмыл в воздух, завис у меня перед лицом и вытянул руку ладошкой вверх. Секундой спустя что-то, напоминающее яркую, выстрелившую из костра искру, слетело с неба и приземлилось у него на ладони. Тук произнес что-то на совершенно незнакомом мне языке, и крошечный огонек возбужденно замерцал в ответ.
– Все верно, – кивнул Тук. Прищурившись, я разглядел, что это крошечная, размером с муравья светящаяся фигурка. Еще один фэйре. Или одна. Огонек пульсировал и менял цвет, и Тук, еще раз кивнув, повернулся ко мне.
– Гарри Дрезден, – объявил Тук-Тук, подняв ладонь повыше. – Это Элиди. Она готова оказать мне услугу и проводить тебя к Зимней Леди, а потом к Летней. Тебя это устраивает?
Я нахмурился.
– А она меня понимает?
Элиди возмущенно топнула крошечной ножкой, и окружавший ее алый огонек дважды мигнул.
– Да, – перевел Тук. – Две вспышки означают «да», а одна – «нет».
– Две – «да», одна – «нет», – повторил я.
Тук наморщил лоб.
– Или это одна означает «да»... Никак не запомню, – с этими словами он повернулся и метнулся обратно в кучу-малу переливавшихся над остатками пиццы огоньков.
Элиди потребовалось несколько секунд, чтобы восстановить равновесие, нарушенное поднятым его крыльями вихрем. Она покружилась немного в воздухе и уселась мне на переносицу. Мне пришлось скосить глаза, чтобы смотреть на нее.
– Эй, – сказал я. – Как, гожусь я в качестве дивана?
Две вспышки.
Я вздохнул.
– О'кей, Элиди. Хочешь пиццы, прежде чем мы отправимся в путь?
Снова две вспышки, на этот раз ярче. Крошечная фея взметнулась в воздух и присоединилась к пиршеству.
В переулке послышались шаги, и из темноты показался Билли в водолазке, туго обтягивавшей его мускулистый торс. Я испытал короткий приступ зависти. У меня нет мускулистого торса. Не то, чтобы мой живот выпирал над поясом или чего такого, но и стальных мышц у меня тоже нет. Даже бронзовых. Да что там бронзовых, даже пластиковых, и то нет.
Билли покосился на пиццу и зажмурился.
– Уау. Ничего себе картинка. Ни дать, ни взять «Челюсти».
– Угу, – буркнул я. – Не смотри на это слишком долго. Огоньки фэйре способны действовать на человеческую психику.
– Ясно, – сказал Билли и перевел взгляд на меня. – И как? Добился, чего хотел?
– Угу, – кивнул я. – А ты?
Он пожал плечами.
– Городской переулок – не лучшее место, чтобы идти по следу, но при встрече я их узнаю – если буду в другом обличии, конечно. Запах у них не совсем обычный.
– Что ж, этого можно было ожидать.
Билли блеснул в темноте зубами.
– Ха. И чего мы ждем?
Элиди оторвалась от остальных и снова водрузилась мне на переносицу. Билли изумленно выпучил на нее глаза.
– Какого черта?
– Это наша провожатая, – пояснил я. – Элиди, это Билли.
Элиди дважды мигнула. Билли снова зажмурился.
– Э... очень приятно, – он тряхнул головой. – Итак, каков план?
– Для начала навестим Зимнюю Леди в ее подземном логове. Говорить буду я. Ты будешь держать ухо востро и прикрывать мне спину.
– О'кей, – кивнул он. – Задачу понял.
Я оглянулся – как раз вовремя, чтобы увидеть, как последний кусок пиццы в мельтешении разноцветных слюдяных крыл взмыл в воздух. Фэйре окружили его, разрывая на куски нетерпеливыми ручонками, и через пару секунд от него ничего не осталось. Покончив с ним, фэйре эскадрильей толстопузых метеоров взмыли в воздух и исчезли из вида.
Элиди снялась с моего носа и полетела по переулку в противоположном направлении. Я двинулся следом.
– Гарри? – окликнул меня Билли голосом, в котором еще теплилась надежда. – Как думаешь, неприятности будут?
Я вздохнул и потер переносицу.
Головная боль в эту ночь мне была гарантирована. Да и сама ночка обещала выдаться не самой легкой.
Глава четырнадцатая
Элиди вела нас с Билли по темным переулкам. Потом мы лезли по пожарной лестнице на крышу какого-то здания, спускались с другой стороны и продирались сквозь мусор на заброшенной стоянке где-то в районе Педуэя. Через полчаса таких странствий я начал жалеть, что не попросил у Тук-Тука в провожатые кого-то, умеющего читать дорожные схемы. Добирались бы с комфортом, на машине...
Туннели чикагской подземки строились сравнительно недавно – во всяком случае, по сравнению с остальной частью города. Для человека незнакомого с ними это настоящий лабиринт – длинные полосы одинаковых светильников на потолке, стены с пятнами рекламных постеров и батареи указателей (не всегда точных) на перекрестках. Вход в подземку прекращается поздно вечером и открывается только в шесть утра, но Элиди уверенно довела нас до недостроенного здания на углу Рендольф и Уобэш. Она зависла перед дверью служебного входа; та и впрямь оказалась не заперта. За дверью обнаружилась вторая такая же, ведущая в темный переход подземки – похоже, его бросили, не достроив.
Здесь царила совершенная темнота, так что я снял с шеи серебряную пентаграмму и усилием воли засветил ее. Пятиконечная звезда столетиями служила символом магии, олицетворяя собой четыре природных стихии и связанную человеческой волей стихию духовную. Я выставил пентаграмму перед собой, и она засветилась неярким голубоватым светом, достаточным, чтобы мы хоть немного различали стены туннелей. Крошечная фея летела все дальше, и мы молча следовали за ней. Она довела нас до пересечения двух переходов у Педуэя, свернула за угол, и через пару десятков ярдов мы уперлись в ржавую металлическую дверь с надписью «ОПАСНАЯ ЗОНА. НЕ ВХОДИТЬ». Дверь оказалась не заперта, и мы пошли по туннелю дальше. Здесь было сыро, и в воздухе стоял запах плесени – в обитаемой части подземки такого не встретишь.
Еще через пятьдесят или шестьдесят футов стены туннеля сделались неровными, и даже свет моей пентаграммы не мог разогнать сгустившиеся вокруг нас тени.
Элиди подлетела к особенно темному участку стены и описала в воздухе небольшой круг.
– О'кей, – сказал я. – Похоже, нам входить здесь.
– Как это – «входить»? – скептически хмыкнул Билли. – Куда входить?
– В Преисподнюю, – ответил я, шаря руками по стене. На первый взгляд она казалась сделанной из того же грубого бетона, но чуть подалась, стоило мне нажать сильнее.
– Где-то здесь должен быть замок. Кнопка или что-нибудь в этом роде.
– Что это за Преисподняя в Чикаго? Ничего такого не слышал.
– Я проработал здесь, наверное, лет пять или шесть, прежде чем узнал об этом, – признался я. – Тут нужно знать историю Чикаго. Как он строился.
Билли сложил руки на груди.
– Я весь внимание.
– Город строился на болотах, – пояснил я, продолжая ощупывать стену. – Земля здесь практически на одном уровне с водами озера Мичиган. Когда начали возводить дома, они стали погружаться в болото. Ну, не сразу, конечно, но с каждым годом проседали все глубже. Улицы мостились деревом, а потом поверх них настилали еще одну улицу – с расчетом на то, что первая медленно погрузится. Дома рассчитывались точно по такому же принципу. На втором этаже закладывали еще одну входную дверь и называли ее «Чикагским парадным», так что, когда дом погружался, она оказывалась на уровне земли.
– А когда и эта улица погружалась?
– Строили над ней еще одну. В общем, под знакомыми нам улицами существует целый город. С ним была уйма проблем – пришлось справляться с крысами и бомжами.
– А теперь?
– И крыс, и бомжей практически вытеснили другие существа. Здесь теперь, можно сказать, еще одна цивилизация. И поскольку солнце сюда не попадает, это идеальное место для всяких ночных тварей.
– В общем, город-преисподняя, – кивнул Билли.
– Вот именно, Преисподняя. С большой буквы. Под Чикаго таких туннелей меряно-немеряно. Во время Второй Мировой войны в них разместили проект «Манхэттен» – здесь создавали атомную бомбу.
– Звучит ободряюще. Ты здесь много бывал?
Я покачал головой.
– Нет. Слишком здесь много всякой дряни.
Билли нахмурился.
– Какой еще дряни?
– Самой разной. Из того, чего ты почти никогда не встретишь на поверхности. Даже чародеи мало чего знают об этих существах. Гоблины, духи земли, вурдалаки, разные безымянные твари. Плюс обычный сброд. Вампиры, например, иногда укрываются здесь на день. И тролли тоже. Всякая плесень, грибы, каких в естественной среде не найти. И так далее.
Билли задумчиво прикусил губу.
– Значит, ты ведешь нас в лишенный света лабиринт, полный злобных фэйре и прочих монстров.
Я кивнул.
– Возможно, еще и остаточной радиации.
– Господи, Гарри, с тобой точно не соскучишься.
– Не ты ли рвался в бой? – пальцы мои нащупали на стене крошечный выступ, и когда я нажал на него, часть стены с щелчком подалась, повернувшись на вертикальной оси и открыв проем в еще более непроглядную темень. – Ха, – удовлетворенно хмыкнул я. – Вот так.
Билли шагнул вперед, к порогу, но я задержал его, положив руку ему на плечо.
– Погоди. Есть еще кое-что, чего тебе стоило бы знать.
Билли нахмурился, но прислушался.
– Мы имеем дело с фэйре. Возможно, мы встретимся с Сидхе – это их аристократия – во главе с Зимней Леди. Учти, они опасны и, скорее всего, попытаются заманить тебя в ловушку.
– О чем это ты? Какую ловушку? – удивился Билли.
Туннели чикагской подземки строились сравнительно недавно – во всяком случае, по сравнению с остальной частью города. Для человека незнакомого с ними это настоящий лабиринт – длинные полосы одинаковых светильников на потолке, стены с пятнами рекламных постеров и батареи указателей (не всегда точных) на перекрестках. Вход в подземку прекращается поздно вечером и открывается только в шесть утра, но Элиди уверенно довела нас до недостроенного здания на углу Рендольф и Уобэш. Она зависла перед дверью служебного входа; та и впрямь оказалась не заперта. За дверью обнаружилась вторая такая же, ведущая в темный переход подземки – похоже, его бросили, не достроив.
Здесь царила совершенная темнота, так что я снял с шеи серебряную пентаграмму и усилием воли засветил ее. Пятиконечная звезда столетиями служила символом магии, олицетворяя собой четыре природных стихии и связанную человеческой волей стихию духовную. Я выставил пентаграмму перед собой, и она засветилась неярким голубоватым светом, достаточным, чтобы мы хоть немного различали стены туннелей. Крошечная фея летела все дальше, и мы молча следовали за ней. Она довела нас до пересечения двух переходов у Педуэя, свернула за угол, и через пару десятков ярдов мы уперлись в ржавую металлическую дверь с надписью «ОПАСНАЯ ЗОНА. НЕ ВХОДИТЬ». Дверь оказалась не заперта, и мы пошли по туннелю дальше. Здесь было сыро, и в воздухе стоял запах плесени – в обитаемой части подземки такого не встретишь.
Еще через пятьдесят или шестьдесят футов стены туннеля сделались неровными, и даже свет моей пентаграммы не мог разогнать сгустившиеся вокруг нас тени.
Элиди подлетела к особенно темному участку стены и описала в воздухе небольшой круг.
– О'кей, – сказал я. – Похоже, нам входить здесь.
– Как это – «входить»? – скептически хмыкнул Билли. – Куда входить?
– В Преисподнюю, – ответил я, шаря руками по стене. На первый взгляд она казалась сделанной из того же грубого бетона, но чуть подалась, стоило мне нажать сильнее.
– Где-то здесь должен быть замок. Кнопка или что-нибудь в этом роде.
– Что это за Преисподняя в Чикаго? Ничего такого не слышал.
– Я проработал здесь, наверное, лет пять или шесть, прежде чем узнал об этом, – признался я. – Тут нужно знать историю Чикаго. Как он строился.
Билли сложил руки на груди.
– Я весь внимание.
– Город строился на болотах, – пояснил я, продолжая ощупывать стену. – Земля здесь практически на одном уровне с водами озера Мичиган. Когда начали возводить дома, они стали погружаться в болото. Ну, не сразу, конечно, но с каждым годом проседали все глубже. Улицы мостились деревом, а потом поверх них настилали еще одну улицу – с расчетом на то, что первая медленно погрузится. Дома рассчитывались точно по такому же принципу. На втором этаже закладывали еще одну входную дверь и называли ее «Чикагским парадным», так что, когда дом погружался, она оказывалась на уровне земли.
– А когда и эта улица погружалась?
– Строили над ней еще одну. В общем, под знакомыми нам улицами существует целый город. С ним была уйма проблем – пришлось справляться с крысами и бомжами.
– А теперь?
– И крыс, и бомжей практически вытеснили другие существа. Здесь теперь, можно сказать, еще одна цивилизация. И поскольку солнце сюда не попадает, это идеальное место для всяких ночных тварей.
– В общем, город-преисподняя, – кивнул Билли.
– Вот именно, Преисподняя. С большой буквы. Под Чикаго таких туннелей меряно-немеряно. Во время Второй Мировой войны в них разместили проект «Манхэттен» – здесь создавали атомную бомбу.
– Звучит ободряюще. Ты здесь много бывал?
Я покачал головой.
– Нет. Слишком здесь много всякой дряни.
Билли нахмурился.
– Какой еще дряни?
– Самой разной. Из того, чего ты почти никогда не встретишь на поверхности. Даже чародеи мало чего знают об этих существах. Гоблины, духи земли, вурдалаки, разные безымянные твари. Плюс обычный сброд. Вампиры, например, иногда укрываются здесь на день. И тролли тоже. Всякая плесень, грибы, каких в естественной среде не найти. И так далее.
Билли задумчиво прикусил губу.
– Значит, ты ведешь нас в лишенный света лабиринт, полный злобных фэйре и прочих монстров.
Я кивнул.
– Возможно, еще и остаточной радиации.
– Господи, Гарри, с тобой точно не соскучишься.
– Не ты ли рвался в бой? – пальцы мои нащупали на стене крошечный выступ, и когда я нажал на него, часть стены с щелчком подалась, повернувшись на вертикальной оси и открыв проем в еще более непроглядную темень. – Ха, – удовлетворенно хмыкнул я. – Вот так.
Билли шагнул вперед, к порогу, но я задержал его, положив руку ему на плечо.
– Погоди. Есть еще кое-что, чего тебе стоило бы знать.
Билли нахмурился, но прислушался.
– Мы имеем дело с фэйре. Возможно, мы встретимся с Сидхе – это их аристократия – во главе с Зимней Леди. Учти, они опасны и, скорее всего, попытаются заманить тебя в ловушку.
– О чем это ты? Какую ловушку? – удивился Билли.