Батчер Джим. Летний рыцарь

   – Добрый вечер, – произнес я.
   Леди-сидхе снова блеснула своими зелеными зубами.
   – В вас есть нечто от джентльмена. Что ж, этого можно было ожидать, – она отняла руку и смерила меня оценивающим взглядом. – И вы высоки. Мне нравятся высокие мужчины.
   Я ощутил, как горят мои щеки. Впрочем, это касалось и других частей моего тела.
   – Ну что, чародей, я надеюсь, она достаточно красива для тебя? – спросила Мэйв. – Ты даже представить себе не можешь, как много смертных мужчин жаждали обладать ей. И как мало их познали ее объятья.
   – Не больше чем на три минуты, – с легкой усмешкой добавила Джен.
   Мэйв потянула Джен вниз до тех пор, пока та не опустилась перед троном на колени. Мэйв поиграла ее волнистым, зеленым как весенний лист локоном.
   – Почему бы тебе не согласиться на мое предложение, чародей? Проведи ночь в обществе моей фрейлины. Разве такая цена тебе не приятна?
   Мой ответ прозвучал тише, чем мне хотелось бы.
   – Вы хотите, чтобы я зачал с ней ребенка? Ребенка, которого вы забрали бы себе?
   Глаза Мэйв блеснули. Она пригнулась ко мне.
   – Пусть это тебя не беспокоит. Я же чувствую твой голод, смертный. Твое желание. Горячее как огонь. Так утоли его. Никакая смертная не ублажит тебя так, как это сделает она.
   Взгляд мой невольно шарил по телу девушки, задерживаясь на пятнах обнаженной кожи в складках изумрудного шелка, скользя по ее длинным ногам... Страсть и впрямь разгоралась во мне, дикая и необузданная. Запахи ее волной накатывали на меня: аромат ветра и тумана, аромат горячей плоти. От этих запахов в голове роились, вытесняя другие мысли, образы ее нежных рук, ласкающих мою кожу, пронзительно-острого прикосновения ее ногтей, упругого сопротивления мышц обвивших мое тело рук и ног...
   Взгляд Мэйв просветлел.
   – Или одной ее тебе мало? Возможно, тебе захочется еще одну? Да хоть меня саму, – на моих глазах Джен прижалась щекой к бедру Мэйв, потом коснулась губами облегающей бедро кожи. Мэйв качнула бедрами вперед-назад и запрокинула голову назад.
   – М-ммм, – протянула она. – А можно и больше, если у тебя хватит сил и желания. Выгодную сделку предлагаю, чародей. Мы все будем рады поучаствовать.
   Желание, испепелявшее меня изнутри, удвоилось. Две феи... Прекрасных. Нет, не просто прекрасных. Чувственных. Ждущих. Абсолютно ничем не скованных, абсолютно страстных. Стоит мне согласиться на сделку, и они превратят для меня эту ночь в такое... О тех вещах, которые будут проделывать со мной Мэйв и ее подружка-фрейлина, можно только в журналах читать.
   – Клянусь «Пентхаузом», – пробормотал я. – Вот уж не думал, что что-нибудь подобное может случиться со мной...
   – Чародей, – томно вздохнула Мэйв. – Я вижу по твоим глазам: ты взвешиваешь последствия. Ты слишком много думаешь. Это лишает тебя сил. Брось думать. Спустись с нами в землю.
   Какая-то математически-расчетливая часть моего мозга напомнила, что мне нужна эта информация. Одно простое заявление Мэйв скажет, убийца она или нет. Давай же, говорила она мне. Ведь это не требует от тебя никаких жертв. Разве ты не заслужил немного удовольствия? Пойди на сделку. Получи информацию. Тебя ждут поцелуи, ласки, нежная кожа. Поживи немного – пока не истекло взятое взаймы время.
   Трясущейся рукой потянулся я к хрустальному графину. Я схватил его. Он лязгал о край стакана, пока я наливал из него холодную, пузырящуюся воду.
   Улыбка Мэйв сделалась шире.
   – Гарри, – неуверенно вмешался Билли. – Ты же сам говорил, что это опасно – ну, еда и питье от этих фе... от этих людей.
   Я поставил графин на место и взял стакан.
   Джен потерлась щекой о бедро Мэйв.
   – Они ведь совершенно не меняются, правда? – пробормотала она.
   – Ни капельки, – согласилась Мэйв. – Все самцы попадаются на одном и том же. Разве это не славно?
   Я расстегнул пуговицу своих джинсов, приспустил бегунок молнии на ширинке и вылил холодную воду себе на трусы.
   Случаются потрясения приятные. Этот случай к ним никак не относился. Вода оказалась такая холодная, что в ней сами собой вспухали льдинки, словно она пыталась замерзнуть изнутри. Ледяной холод попал именно туда, куда мне было нужно, и все внутри моих джинсов сжалось в животном ужасе. Я невольно вскрикнул, и кожа моя мгновенно покрылась цыпками.
   Однако желаемого эффекта я добился. Охватившая меня всего животная страсть разом исчезла. Я смог оторвать взгляд от Зимней Леди и ее фрейлины и привести свои мысли хоть в какое-то подобие нормы. Я еще раз тряхнул головой для верности и снова посмотрел на Мэйв. Меня снова распирало, на этот раз от гнева, и мне пришлось приложить некоторое усилие, чтобы говорить по крайней мере вежливо.
   – Мне очень жаль, лапочка, но с вашим предложением у меня выходит пара проблем.
   Мэйв капризно сжала губы.
   – И каких же?
   – Во-первых. Я не собираюсь отдавать вам ребенка. Ни своего, ни чьего угодно. Ни сейчас, ни когда-либо потом. Если бы у вас в голове было хоть немного мозгов, вы поняли бы это и так.
   И без того бледное лицо Мэйв побелело еще сильнее, и она возмущенно выпрямилась на троне.
   – Да как ты смеешь...
   – Заткнитесь, – рявкнул я с силой, от которой, как мне показалось, содрогнулись стены. – Я еще не кончил.
   Мэйв дернулась как от удара. Рот ее открылся, и она изумленно уставилась на меня.
   – Я пришел сюда по вашему приглашению и нахожусь под вашим покровительством. Я ваш гость. Но, несмотря на это, вы пытаетесь оплести меня своими чарами, – я встал и оперся о стол руками, пригнувшись в ее сторону. – Мне некогда заниматься всякой ерундой. Вам меня не запугать, леди, – я выпрямился. – Я пришел сюда только за ответами – но если вы попробуете и дальше давить на меня, я буду лягаться в ответ. И сильно.
   Мэйв явно совладала с охватившим ее гневом. Она откинулась на спинку трона, надув губки и придав лицу загадочное, непроницаемое выражение.
   – Ну, ну. Похоже, тебя не так-то просто застать врасплох.
   Тишину разрезал новый, спокойный мужской голос.
   – Я же говорил вам, Мэйв. Вам стоит поучиться мягкости. Вряд ли тот, кто объявил войну Красной Коллегии, спокойно отнесется к тому, что на него давят, – говоривший вступил в зал через ту же дверь, что и я несколько минут назад, и небрежной походкой двинулся к трону Мэйв.
   Это был мужчина лет тридцати-тридцати пяти, среднего роста, в темных джинсах, белой футболке и кожаной куртке. На куртке и лице виднелись с одной стороны какие-то бурые брызги. Голова его была почти лысой – ну, не считая короткого темного ежика пониже затылка.
   Он приблизился, и я разглядел его получше. На шее его виднелось клеймо. На коже словно застыла снежинка – белый замерзший шрам. Кожа на половине лица покраснела и чуть распухла, и с этой стороны у него недоставало половины брови и полоски волос у затылка – он обгорел, и совсем недавно. Он подошел к трону и опустился перед ним на колено, каким-то образом ухитрившись сохранить при этом небрежное достоинство. Он протянул Мэйв шкатулку.
   – Так ты исполнил приказ? – спросила Мэйв с почти детским нетерпением в голосе. – Что задержало тебя так долго?
   – Это оказалось не так просто, как вы мне говорили. Но я все же сделал это.
   Зимняя Леди почти вырвала резную шкатулку из его рук; глаза ее возбужденно сияли.
   – Познакомься, чародей. Это мой Рыцарь, Ллойд из рода Слейтов.
   Слейт кивнул мне.
   – Как дела?
   – Напряженно, – отозвался я, кивнув в ответ. – Так вы и есть Зимний Рыцарь?
   – Пока что да. А вы, я понимаю, эмиссар Зимы. Задаете вопросы и ведете расследование, так?
   – Ага. Вы не убивали Рональда Ройеля?
   Слейт звонко рассмеялся.
   – Бог мой, Дрезден. Вы ведь не теряете время даром, да?
   – Свою дозу неискренней вежливости на сегодня я исчерпал, – буркнул я. – Так убивали вы его или нет?
   Слейт пожал плечами.
   – Нет. Честно говоря, я не уверен, что вообще смог бы убить его. Он занимался этими делами гораздо дольше, чем я.
   – Он был пожилой человек, – напомнил я.
   – Как многие чародеи, – парировал Слейт. – Потрепать ему нервы я мог бы, это точно. Убить его – совсем другое дело.
   Мэйв вдруг испустила злобное шипение, неожиданно громкое в наступившей тишине. Она подняла ногу и лягнула Слейта в плечо. Что-то с треском порвалось при ударе; Зимний Рыцарь полетел с помоста вниз, на ближайший столик и сидевших за ним сидхе. Столик опрокинулся, разбросав все, что на нем стояло, и сидевших за ним по сторонам.
   Мэйв вскочила с трона, отшвырнув в сторону зеленозубую Джен. Она достала из шкатулки нож, по виду напоминающий обыкновенный, армейский. На лезвии запеклось какое-то черное желеобразное вещество, что-то вроде подгоревшего соуса для барбекю.
   – Безмозглая скотина! – взвизгнула Мэйв. – Бесполезна! Эта штука для меня бесполезна!
   Она швырнула нож в Слейта. Он угодил тому рукоятью чуть выше локтя. Лицо Слейта исказилось внезапной яростью. Он схватил нож, поднялся на ноги и шагнул к Мэйв. Судя по выражению его лица, ничего хорошего ее не ожидало.
   Мэйв выпрямилась во весь рост, и лицо ее осветилось какой-то особенной, жуткой красотой. Она подняла правую руку, сомкнув безымянный и большой пальцы, и прошептала что-то на незнакомом мне текучем наречии. Голубое сияние вспыхнуло вокруг ее пальцев, и температура в помещении упала градусов этак на сорок. Она произнесла еще пару слов, щелкнула пальцами, и сияние голубыми мотыльками устремилось навстречу Слейту.
   Клеймо в форме снежинки вдруг вспыхнуло ослепительно-ярким светом, и Слейт застыл на полушаге, словно тело его вдруг окаменело. Кожа вокруг клейма посинела, потом побагровела и продолжала темнеть, пока не сделалась почти черной – со стороны это напоминало снятую замедленной съемкой гангрену. С губ Слейта сорвалось негромкое рычание, и я увидел, как дрожит его тело от усилия в попытке рвануться к Мэйв. Он дернулся и сделал еще шаг.
   Мэйв подняла вторую руку. С вытянутого указательного пальца сорвался вихрь. Он пронесся мимо меня, почти не коснувшись, но даже так у меня перехватило дыхание от холода. Он завился вокруг Слейта, раздув его расстегнутую кожаную куртку. С бровей и ресниц его срывались хлопья изморози. Искаженное гневом лицо его застыло, и он снова замер на месте.
   – Успокойте его, – негромко бросила Мэйв.
   Джен скользнула Слейту за спину, охватила его руками за шею и придвинула губы к его уху. Глаза его вспыхнули на мгновение горячей ненавистью, потом веки начали слипаться. Рука Джен медленно скользнула Слейту под рукав куртки и принялась гладить его запястье. Рука его опустилась. Выждав еще секунду-другую, Джен сняла куртку с его плеч. Открывшиеся взгляду руки Слейта оказались крепкими, мускулистыми – и сплошь усеяны отметинами от уколов. Джен протянула руку, и тотчас же очередной светящийся огонек сунул ей в пальцы готовый к инъекции шприц. Джен воткнула его Слейту в руку чуть выше локтя и медленно нажала на поршень.
   Глаза Слейта закатились, и он осел на колени. Так и не отрывая губ от его уха, Джен опустилась вместе с ним.
   Мэйв опустила руки; ветер и холод унялись. Она провела по лицу дрожащей рукой, отступила к трону и неловко, бочком опустилась на него, не сводя взгляда с безжизненного тела Слейта. Скулы ее казались острее, чем прежде, а глаза ввалились. Дрожащими пальцами вцепилась она в подлокотники трона.
   – Что это, черт возьми, было? – шепотом спросил Билли.
   – То, что здесь считается, похоже, легкой размолвкой. Вставай. Мы уходим.
   Я поднялся. Взгляд Мэйв метнулся ко мне. Голос сделался резким, раздраженным.
   – Наша сделка еще не завершена, чародей.
   – А разговор – да.
   – Но я еще не ответила на твой вопрос.
   – Можете оставить ответ при себе. Мне он больше не нужен.
   – Не нужен? – удивилась Мэйв.
   – Не нужен? – удивился Билли.
   Я кивнул в сторону Джен и Слейта.
   – Вам пришлось напрячь все свои силы только для того, чтобы удержать его на месте. Посмотрите на себя. Вы остались без горючего, имея дело со своим собственным рыцарем, – я начал спускаться с помоста; Билли – за мной. – И потом, вы, лапочка, вспыльчивы. Порывисты. Такое чистое убийство, как в случае Ройеля, требует долгой и тщательной подготовки, а это не по вашей части.
   Я ощущал, как взгляд ее буравит мне спину двумя ледяными сверлами. Я не обратил на это внимания.
   – Я не разрешала тебе уйти, чародей, – ледяным голосом произнесла она.
   – А я не спрашивал.
   – Я не забуду такой непочтительности.
   – А я попробую забыть, – буркнул я. – Невелика потеря. Идем, Билли.
   Я толкнул двустворчатую дверь и вышел. Стоило нам обоим оказаться снаружи, как створки с грохотом захлопнулись. Мы оказались в кромешной темноте, и я с замершим от страха сердцем потянулся за своим амулетом.
   Призрачный свет моего амулета высветил сначала немного напряженное лицо Билли, а потом и наше ближайшее окружение. Парадная входная дверь исчезла. На ее месте не виднелось ничего, кроме каменной стены.
   – Ух ты, – сказал Билли. Он зажмурился, тряхнул головой и снова открыл глаза. – А куда она делась?
   Я ощупал стену пальцами, напрягши при этом свои чародейские чувства. Ничего. Самый настоящий камень, никакого обмана.
   – А хрен ее знает. Должно быть, эта дверь связывала два не сообщающихся между собой пространства.
   – Что-то вроде телепортации?
   – Скорее, вроде временного входа в Небывальщину, – сказал я. – Или сквозного прохода сквозь Небывальщину в какое-то другое место на Земле.
   – Как-то неуютно у них здесь. Особенно когда она начала все морозить. Ничего подобного в жизни не видел.
   – Никакого самоконтроля, – буркнул я. – Накладывая чары на Слейта, она все свои силы вложила в эти игры с температурой. Даже ребенок – и тот справился бы лучше.
   Билли негромко хихикнул.
   – После всего, что мы там понасмотрелись, любого другого до сих пор трясло бы. Ты ее судишь как русский судья – фигуристов.
   – А даже если и так, – пожал плечами я. – Она сильна, но сила еще не все.
   Билли покосился на меня.
   – А ты смог бы сделать то же, что она?
   – Возможно, я предпочел бы огонь.
   Брови его поползли вверх: мои слова явно произвели на него впечатление.
   – Ты и правда считаешь, что Мэйв не могла быть убийцей?
   – Правда, – кивнул я. – Это убийство обставлено настолько чисто, что его сочли несчастным случаем. Мэйв же, совершенно очевидно, руководствуется импульсами. На методичного, дотошного убийцу она явно не тянет.
   – А Слейт?
   Я покачал головой и нахмурился.
   – Насчет его не знаю точно. Он смертный. Нельзя быть уверенным в том, что он не лгал нам. Впрочем, я получил то, что искал, и впридачу еще пару вещей.
   – Тогда чего ты хмуришься?
   – Потому что все, что я получил – это новые вопросы. Все советуют мне спешить. Но феям это не свойственно. Они практически бессмертны, им спешить некуда. Однако и Мэб, и Грималкин пытались подгонять меня. И Мэйв тоже пыталась применить ко мне тактику торга под давлением, словно у нее нет времени на что-то поделикатнее.
   – Но зачем им это?
   Я вздохнул.
   – Что-то стронулось с места. Если я не вычислю убийцу, Дворы могут сцепиться друг с другом в войне.
   – Уж не этим ли объясняются все эти мотивы Второй Мировой в их одежде?
   – Угу, но не то, почему время так поджимает, – я снова покачал головой. – Задержись мы там подольше, как знать, может, я узнал бы и больше, но обстановочка там становилась очень уж нервозной.
   – Осмотрительность, осторожность, – согласно кивнул Билли. – Так мы уходим?
   – Элиди? – окликнул я. В волосах моих что-то зашевелилось, и маленький светлячок завис у меня перед носом. – Можешь вывести нас к моей машине?
   Светлячок утвердительно мигнул и полетел в темноту. Я поднял свой амулет и пошел следом.
   Мы с Билли не разговаривали до тех пор, пока наша провожатая не вывела нас из подземного лабиринта совсем недалеко от того места, где я оставил «Голубого Жучка». Мы двинулись к машине по переулку.
   Примерно на полпути Билли схватил меня за руку и дернул себе за спину.
   – Гарри, назад! – бросил он и с силой лягнул ближний мусорный бак. Пустой металлический контейнер врезался в кого-то, спрятавшегося за ним, кого я не заметил. Этот «кто-то» вскрикнул от боли. Билли шагнул вперед, подобрал слетевшую с бака металлическую крышку и швырнул ее в неясный силуэт незнакомца. Тот взвизгнул еще раз.
   Я сделал пару шагов назад, уходя с линии огня, и снова потянулся к своему амулету.
   – Билли, – произнес я. – Какого черта?
   Я ощутил чье-то присутствие у себя за спиной на полсекунды позже, чем требовалось, чтобы уйти из-под удара. Чья-то здоровенная лапища сомкнулась у меня на шее и потянула вверх, заставив привстать на цыпочки.
   – Оставь в покое амулет, чародей, и отзови своего спутника – прорычал голос – женский голос, настоящее контральто. – Отзови его, пока я не свернула тебе шею.

Глава шестнадцатая

   Больно, когда тебя поднимают за шею. Можете поверить мне в этом на слово. Я поднял руки вверх, демонстрируя свою безоружность.
   – Оставь его, Билли, – сказал я.
   Билли отошел на шаг от светловолосого молодого человека, которого он сбил на землю. Хват всхлипнул и отполз от него на пару ярдов. Его коричневый, с чужого плеча костюм порвался и перепачкался, а желтый синтетический галстук еле держался на порванной резинке. Он прижался спиной к стене дома, и глаза его потрясенно таращились из-под напоминавшей одуванчиковый пух шевелюры.
   Взгляд Билли перебегал с той, что продолжала удерживать меня за шею, на Хвата и обратно. Подбородок его упрямо выпятился вперед.
   – Гарри? Хочешь, чтобы я убрал ее?
   – Подожди минутку, – прохрипел я. – О'кей, я остановил его. Отпустите меня.
   Хватка на моей шее ослабла. Я опустился обратно на землю, сделал шаг к Билли и только потом обернулся посмотреть на женщину, которая только что удерживала меня.
   Как я и ожидал, это оказалась высокая, мускулистая девица из похоронной конторы. Ее зеленые волосы сбились на сторону, закрывая глаз и щеку. Она сложила руки на груди и нетерпеливо переступила с ноги на ногу.
   – Хват? Ты как, ничего?
   – Губа разбита, – перехваченным голосом отозвался мужчина. – Не страшно.
   Женщина кивнула и снова повернулась ко мне.
   – Ладно, – сказал я. – Кто вы, черт возьми, такие?
   – Меня зовут Мерил, – ответила она. Голос ее прозвучал неожиданно тихо – принимая в расчет ее габариты. – Мне хотелось бы принести вам свои извинения, мистер Дрезден. За то, что ударила вас тогда и сунула в помойку.
   Я удивленно приподнял бровь.
   – Вы уверены, что разговариваете с тем, кто вам нужен, Мерил? До сих пор никто и ни за что не просил у меня прощения.
   Она отбросила волосы с лица. Они съехали обратно на глаза.
   – Мне очень жаль. Я была напугана и действовала необдуманно.
   Я переглянулся с Билли.
   – Гм, ладно. Мне, правда, кажется, что подстерегать меня в темном переулке не самый удачный способ просить прощения. Впрочем, я плохо знаком с обстоятельствами, так что не мне судить.
   Ее рот чуть дернулся, и она встала чуть свободнее.
   – Я не знала, где еще вас искать, так что ждала у машины.
   – О'кей, – сказал я. Шея все еще болела в том месте, где ее только что стискивали пальцы Мерил. Пять против одного, что завтра у меня будут синяки. Я кивнул и повернулся уходить. – Извинения принимаются. А теперь, с вашего позволения, у меня дела.
   – Подождите, – в голосе ее прозвучала нотка паники. – Прошу вас.
   Я остановился и оглянулся на нее.
   – Мне нужно поговорить с вами. Всего на минуту, – она сделала глубокий вдох. – Мне нужна ваша помощь.
   Еще бы.
   – Это очень важно.
   Еще бы.
   Голова моя снова начала пухнуть от боли.
   – Послушайте, Мерил, у меня и так хлопот полон рот.
   – Я знаю, – сказала она. – Вы расследуете смерть Рона. Мне кажется, я могла бы вам помочь.
   Я прикусил губу.
   – Вы были хорошо знакомы с Ройелем?
   Она кивнула.
   – Я. Хват. Туз. И Лилия.
   Я вспомнил фото Ройеля в обществе четверых молодых людей.
   – Та девушка с зелеными волосами? Такая, хорошенькая?
   – Да.
   – А где Туз?
   – Ему пришлось прямо с похорон спешить на работу. Но мне нужно поговорить с вами насчет Лилии. Она пропала. Я боюсь, она попала в беду.
   До меня начал доходить смысл подслушанного мною разговора.
   – Кто вы?
   – Я же сказала. Меня зовут Мерил.
   – Очень хорошо. Тогда кто вы такая, Мерил?
   Она вздрогнула.
   – Ох. Извините. Я не поняла, что вы имели в виду, – она сделала новую попытку поправить волосы. – Я подкидыш. Мы все подкидыши.
   – Кто-кто? – не понял Билли.
   – Подкидыши, – сказал я Билли. – Они наполовину смертные, наполовину потусторонние.
   – Ага, – кивнул Билли. – И что это значит?
   Я пожал плечами.
   – Это значит, что им придется выбирать, оставаться ли им смертными, или окончательно переселяться в Небывальщину.
   – Да, – подтвердила она. – А до тех пор я считаюсь подданной Двора, к которому принадлежит мой отец, житель Небывальщины. Зимнего. И остальные тоже. Потому мы и держимся вчетвером. Так безопаснее.
   – О… – вздохнул Билли.
   – Мерил, – сказал я. – С чего вы взяли, что ваша подруга попала в беду?
   – Она ужасно не самостоятельна, мистер Дрезден. Мы с ней снимаем квартиру на двоих. Она не слишком умеет заботиться о себе, и редко покидает квартиру надолго – это ее нервирует.
   – И что, по-вашему, могло с ней случиться?
   – Зимний Рыцарь.
   Билли нахмурился.
   – С какой стати ему причинять вред подданным его же собственного Двора?
   Мерил невесело усмехнулась.
   – Он-то может. Он неравнодушен к Лилии. Он все время пугал ее. Ему это нравится. Он был вне себя, когда Мэйв приказала ему уняться. А теперь, когда Рона нет… – она осеклась и устало опустила голову.
   – А Ройель-то с какого бока во все это замешан? – удивился я.
   – Он нас защищал. Мэйв мучила нас потехи ради, и мы не знали, куда нам бежать. Рон взял нас под свое покровительство. Никто из Зимних не хотел попадаться ему под руку.
   – А ваш отец? – поинтересовался Билли. – Разве он не мог постоять за вас?
   Она смерила Билли равнодушным взглядом.
   – Мою мать изнасиловал тролль. Даже если бы у него хватало сил помешать Мэйв издеваться над нами, он не стал бы этого делать. Он считает, что и так пожертвовал слишком многим, не слопав мою мать там же, на месте.
   – Ох, – покраснел Билли. – Извините.
   Я нахмурился.
   – И теперь, когда Летнего Рыцаря нет, вы считаете, Слейт похитил девушку?
   – Кто-то вламывался к нам в квартиру. Такое впечатление, что там боролись.
   Я вздохнул.
   – Вы связывались с полицией?
   Она посмотрела на меня как на умалишенного.
   – Ну да, разумеется. Я заявила им, что смертный служитель фей пришел и похитил наполовину смертную топ-модель из Небывальщины. Они все бьются над этим делом.
   Мне пришлось признать, что у нее имелись все основания для сарказма.
   – Ну, у красивой девушки в этом городе может хватать неприятностей и без сверхъестественных причин. Старые, добрые похитители и сексуальные маньяки справляются с этим ничуть не хуже.
   Она покачала головой.
   – В любом случае с ней что-то случилось.
   Я поднял руку.
   – Что вы от меня хотите?
   – Помогите мне найти ее. Прошу вас, мистер Дрезден.
   Я зажмурился. У меня не хватало ни времени, ни сил, ни умственных усилий на еще одно дело. Самым разумным с моей стороны было бы отшить ее раз и навсегда или же пообещать ей сделать все, как она хочет, а потом выбросить это из головы.
   – Вы выбрали не самый удачный момент, чтобы обратиться ко мне, – сказал я, ощущая себя последним дерьмом. Я не смотрел ей в лицо – совести не хватало. – Обстановка и так запутаннее некуда; я не знаю даже, смогу ли сам спастись, не говоря уже о вашей подруге. Мне очень жаль.
   Я повернулся к машине, но Мерил заступила мне дорогу.
   – Подождите.
   – Я же сказал вам, – вздохнул я. – Я ничем не могу...
   – Я вам заплачу, – сказала Мерил.
   Ах, да. Деньги.
   Я вот-вот останусь без офиса и жилья, а прибыли с работы на фэйре мне не светило. У меня накопилась стопка неоплаченных счетов. Да и продуктами запастись не мешало. Я еще не начал голодать, но был очень даже близок к этому.
   Я мотнул головой.
   – Послушайте, Мерил, я был бы рад...
   – Двойную плату, – настаивала она.
   Двойную. Плату. Деньги. Я поколебался еще.
   – Тройную, – сказала она, полезла в задний карман джинсов и достала конверт. – Тысячу авансом, здесь и сейчас.
   Я оглянулся на Хвата, все еще прижимавшегося спиной к стене, дрожа и прижимая к разбитой губе носовой платок. Мерил продолжала переминаться с ноги на ногу, уставив взгляд в землю.
   Я попытался взглянуть на вещи объективно. От тысячи баксов мне будет немного пользы, если я угроблюсь, отвлекшись на дополнительную нагрузку. С другой стороны, если мне все-таки удастся выбраться из этой заварухи живым, деньги мне пригодятся. Не то слово – будут просто жизненно необходимы. В подтверждение этой мысли в животе моем голодно заурчало.
   Мне нужна была работа – но, что еще важнее, мне необходимо было жить в мире с собой. Я сомневался в том, что смогу с легкостью выбросить из памяти то, как я оставил беспомощную девушку, пусть даже и подкидыша, на растерзание, так сказать, волкам. Люди редко обращаются ко мне за помощью, если их не подталкивают к этому отчаянные обстоятельства. Всего несколько часов назад одно мое присутствие приводило подкидышей в ужас. Если они теперь просят помощи у меня, так только потому, что ничего другого им просто не осталось.