Баттс Колин. Ибица — это глагол

   До того как Майки купил кафе, это было просто тихое и не особенно раскрученное заведение у пляжа. Майки первый стал рекламировать его как прибежище для гидов. Им приходилось платить за выпивку, зато здесь никогда не появлялись их клиенты. К августу «Луна» давала приют едва ли не всем гидам на побережье.
   Тогда же в августе Грег придумал соорудить небольшой гоночный трек с игрушечными машинками, по одной на каждого гида, участвовавшего в соревновании. Трек установили на второй барной стойке, и собираться раз в неделю, чтобы отдохнуть от клиентов и передвинуть машинки в соответствии с набранными очками, стало для гидов традицией. В последний день сезона Грег, победивший с большим отрывом, был награжден Золотым Членом.
   Раньше Грег оставлял кое-какую одежду до следующего лета в «Боне». Но в конце прошлого сезона не было уверенности, что «Молодые и холостые» продлят контракт с «Боном» и на следующий год, поэтому Грег попросил присмотреть за вещами Майки, остававшегося на зиму.
   Покопавшись в чемодане, Грег натянул штаны от спортивного костюма «Молодых и холостых». Поддавшись меланхолии, он начал перебирать старые пожитки. Кроме одежды там были и памятные вешицы — любовные письма от бывших клиенток, фотографии, старая форма «М&Х».
   Грег посмотрел на групповое фото двухлетней давности. Трудно было поверить, что он так сильно изменился. Он знал, глобальные перемены начались в тот день, когда он попробовал экстази.
   Безусловно, он контролировал ситуацию. Хотя первая таблетка и послужила стимулом к тому, чтобы нюхать больше кокаина или принимать наркотики вроде бутирата, он не испытывал ни малейшего позыва к более тяжелым наркотикам, вроде героина или крэка, — не стал же он пить метиловый спирт после того, как впервые в жизни выпил кружку пива. И он не подсел на наркотики. Он подсел на антураж.
   Но, рассматривая свои вещи, он не мог избавиться от беспокойства. Грег был социальным животным и отлично контактировал с людьми. Но он также понимал, что работать гидом так долго, как он, ненормально. Как бы ни хотелось ему это скрыть, но Грег тоже временами был склонен к рефлексии, особенно прогулявшись нагишом по Сан-Антонио.
   Майки несколько сгладил углы, признавшись Киту, что он подбил Грега на спор перебежать через дорогу и обратно нагишом. Кит принял это объяснение и явно задумался о чем-то более важном. Элисон, однако, продолжала выспрашивать:
   — А где же тогда его одежда? Почему у него был такой замученный вид? Почему он нес женские трусы и горшок с деньгами?
   Майки удалось ответить на все вопросы, но к концу разговора у него не оставалось сомнений в том, что в случае победы «Клуба грешников» Элисон уничтожит его бар.
   Он не собирался винить в этом Грега, для того чтобы не сотрудничать с его заведением, Элисон всегда могла найти любой повод.
   Заглянув в кладовую, он увидел Грега, сидящего над чемоданом. Майки некоторое время наблюдал за ним. Грег не замечал его и все крутил в руках письмо и фотографию.
   — О чем задумался?
   — А? — Грег очнулся и быстро бросил письмо и снимок. — Прости за все это. Я трахал вчера эту барменшу из «Пьяной ящерицы» и принял слишком много бутика. Хуй знает, что там произошло, но я проснулся в кустах, и она спрятала всю мою одежду. Она оставила мне это, — он помахал трусами, — с сопроводительной надписью, так что, видимо, я чем-то ее расстроил. Я пришел сюда, потому что это было ближайшее место. И надо же, как повезло, Элисон с Китом тоже решили заехать.
   — Что она сказала?
   — Она просто говнилась. Кит не особенно удивился. Я сказал ему, что это было просто дурацкое пари.
   — Ты меня спас. Майки сел на коробку.
   — Ностальгируешь?
   — Просто копаюсь в своем старом барахле. Майки кивнул на письмо и фото.
   — Особый случай? Грег снова взял снимки.
   — Она? Нет, ничего такого. Ну, уже нет. Я познакомился с ней, когда работал гидом первую неделю. Много лет назад. Каким же зеленым я тогда был. Дон.
   — Я удивлен, что ты помнишь ее имя. Грег ничего не ответил.
   — Ты встречался с ней, когда вернулся домой? Грег покачал головой.
   — Нет. Я же говорю, совсем зеленый был. — Потом, уже тише, добавил: — На самом деле я с ума по ней сходил. Поверить не мог, что вот, я здесь всего несколько дней и уже встретил девушку своей мечты. Вот что с тобой делает Иби-ца, если до этого никогда не бывал за границей.
   — Думаешь, в этом дело? — Майки приподнял бровь.
   — Наверняка. У меня было... много девушек с тех пор. Но ни разу больше я не чувствовал ничего подобного, значит, это была магия места.
   — Или это была та самая девушка.
   — Не обижайся, друг, но если тебя окрутили в первый же год, не нужно думать, что так бывает со всеми.
   Майки засмеялся.
   — Да, мне, наверное, повезло. И что было дальше?
   — Обычная история.
   — Та «обычная история», о которой ты предупреждаешь всех гидов?
   — Ага. Мы писали друг другу письма, созванивались чуть ли не каждый день. Она была с юга Англии. Прошел месяц или два, она собиралась вернуться в августе, а потом... бах. Она делает мне ручкой и сообщает, что вернулась к своему бывшему бойфренду. Я пытался звонить, слал письма, но она не отвечала на звонки и ни разу не написала. В конце концов, подумал я, ну и хрен с ней.
   — И превратился в прожженного циника, которого мы все имеем счастье знать и любить.
   — Ты хочешь сказать, в реалиста.
   — Грег, не все девушки такие, как она Я сто раз слышал, как ты поучаешь молодежь, но каждый год по крайней мере один из нас заводит здесь отношения, которые продолжаются и дома.
   — Это просто исключения из правил. — Грег встал и подошел к старому гоночному треку. — Пожалуй, нужно перетащить это к себе.
   — В этом году опять борешься за Золотой Член?
   — Иду первым, как всегда. — Но это прозвучало как-то безжизненно. Он взял свою прошлогоднюю машинку и сел на край стола, крутя ее в руках. — Знаешь, я даже не уверен, что уважаю женщин. Я, конечно, не женоненавистник...
   — Грег, откуда ты знаешь это слово?
   — В прошлом году я трахал одну студентку и пернул, когда она была под одеялом.
   — Тогда ясно.
   — Пару недель я думал, что так называют того, кто пердит в постели.
   Майки рассмеялся:
   — Тогда это и мне бы подошло.
   — Но если серьезно, я обожаю женщин, — продолжал Грег. — Мне просто трудно их уважать. Раньше этого не было. Меня таким сделала работа. Я хочу сказать, Иисусе, ты ведь видел, что они творят. Помнишь ту девицу в прошлом году, которая проводила здесь неделю перед свадьбой? Она трахалась с Эйсом во вторник, — даже без сраного презерватива, — улетела домой в пятницу и вышла замуж в субботу. А Брэда поимел монстр на восьмом месяце беременности, у которой был медовый месяц.
   — Да, я ее помню.
   — А все эти цыпочки, которые сначала говорят, что дома у них остались бойфренды, а через час уже трахаются с кем-то из нас?
   — Ну, если ты хотя бы не попытаешься найти девушку, которую захочешь уважать, то в конце концов перестанешь уважать себя.
   — Майки, для меня главное не уважать себя, — к Грегу вернулось самообладание, он зажал игрушечный трек под мышкой и ссыпал машинки в пакет, — а ублажать.

Глава 19

   — Это птица? Это самолет?
   — Нет. — Эйс протянул Треву грамм «Чарли». — Это просто мудозвон в костюме Супермена.
   Тем не менее, Трев и Эйс видели, как Марио притягивает восхищенные взгляды клиенток «Клуба грешников», собравшихся в баре «Бона» для конкурса на лучший костюм.
   — Что они в нем нашли? — спросил Трев.
   — Хуй его знает. Но я не отказался бы заполучить немного долбаного криптонита. — Они обменялись смешками. — Ты давно не покупал у меня порошок. Что за особый случай?
   Он взглянул на Элисон, что-то говорившую через окно сидящему в машине Лукасу.
   — Ее светлость.
   — Что, до сих пор трахаешь старушку Элисон? Трев кивнул.
   — Не могу удержаться. Она такая развратная. Когда вся эта банда отчалит, мы собираемся устроить у меня дома ночную оргию.
   — Неплохо. Виагру не хочешь купить?
   — А у тебя есть? Эйс кивнул.
   — Сколько?
   — Пятнадцать евро, для тебя две за двадцать. Трев твердо решил устроить Элисон такое, что она запомнит на всю жизнь. Две виагры плюс спрей «Ретардо» — успех гарантирован. Он сунул Эйсу деньги, взял голубые пилюли, закинул обе в рот и запил пивом. Эйс в изумлении смотрел на него.
   — Нельзя было есть сразу обе! Они по тысяче миллиграмм!
   Трев пожал плечами.
   — Я сто раз их принимал. Эйс засмеялся.
   — Надеюсь, ты не передознешься. А то будешь неделю ходить со стояком. — Он похлопал Трева по плечу. — Желаю хорошо провести ночь.
   — Сделаю все возможное.
   Элисон закончила разговаривать с Лукасом, помахала Треву и направилась к Марио, наслаждавшемуся вниманием, которое привлекал его наряд. Она отвела его в сторону.
   — Ты уже поговорил с ней?
   — Я встречаюсь с ней позже.
   — Ты думаешь, она сделает это?
   — Конечно, сделает. Арабелла готова для меня на все и ненавидит Васа.
   — Убедись, что Арабелла знает, что делать.
   — Она должна выяснить, какую пластинку Вас будет ставить первой, и поцарапать ее.
   — Да, но не до конца. Иначе он сразу услышит, что пластинка скачет.
   — Да. А потом она должна заменить пластинки в его ящике на те, которые я ей дам.
   — Правильно. Они у меня будут позже. Надеюсь, Вас оставит ящик с пластинками в задней комнате клуба.
   — А почему это не может сделать Стиг?
   — Потому что у нас с «М&Х» разные комнаты. Большую часть времени там никого не будет, но нужно подстраховаться на всякий случай, если кто-нибудь вдруг зайдет, он ничего не должен заподозрить.
   — А какие пластинки ты собираешься ему подсунуть?
   — Просто дерьмовые старые альбомы или запоротые двенадцатидюймовки с заклеенными названиями.
   — А Вас не поймет, что пластинки не те, когда увидит их или услышит в наушниках?
   — Да он от волнения ничего не заметит.
   Большая раковина в красных трусах Марио начала вибрировать, и девчонки неподалеку расхохотались. Заморозив их презрительным взглядом, он не спеша извлек мобильный.
   — Только черта помянешь... — сказал он, взглянув на дисплей. — Это Арабелла.
   — Я тебя покидаю. Загоняй всех в автобус. — К ней уже шел Трев. Она бесстыдно улыбнулась ему, потом снова повернулась к Марио. — Удачи с Арабеллой.
   Пару часов спустя дела у Трева шли не очень.
   Он пригласил Элисон пропустить по паре стаканчиков, чтобы привести ее в нужное настроение. Но не успела она выпить и глотка, как позвонил Лукас. Он был на встрече с представителями «Братствам, там же присутствовал один из их основных инвесторов с женой. Существовала вероятность, что Элисон придется присоединиться к ним чуть позже, и он строго наказал ей быть в форме.
   Когда они пришли к Треву, почти все угощение, которое он с таким трудом изготовил, пришлось свалить в миску и выставить за дверь для гостиничной дворняги. Он забыл, что у Элисон аллергия на дары моря.
   Следуя инструкциям Лукаса и памятуя о своих хмельных выходках на незабвенной вечеринке в «Raison D'Etre», Элисон решила не рисковать и не пить алкоголя вообще. Трев надеялся как следует подбодрить себя выпивкой и кокаином, но не хотел делать это один, поэтому обстановка не получилась такой расслабленной, как он надеялся.
   Воздержание Элисон хоть и лишило ее спиртного, но на кокаин никак не распространилось, и с граммом она расправилась практически в одиночку. Трев снюхал всего две дорожки. Хоть он и знал, что виагра никак не влияет на либидо и работает только при наличии естественного возбуждения, одного взгляда на Элисон ему хватило, чтобы обзавестись твердокаменной эрекцией.
   Элисон гоняла по тарелке лазанью из микро-волновки и смотрела, как ест Трев. Его монументальная эрекция не осталась незамеченной.
   — Если бы я знала, что спагетти настолько хороши, тоже съела бы немного.
   Она скользнула под стол и расстегнула его ремень.
   — Трев, он никогда не был таким большим! Что ты добавил в спагетти?
   Трев не стал говорить ей про виагру, лучше пусть думает, что все это аи naturel
   Она взяла его в рот, медленно скользя все ниже. Трев, не сдержав глухого стона, откинулся в кресле.
   — Нет, продолжай есть, — прошептала она. — Представь, что мы в ресторане и никто не видит, что я делаю с тобой под скатертью. — Она провела языком по головке. — Тебя это возбуждает? — Она крепче сжала член у основания и несколько раз заглотила его целиком. — Ммм, — простонала она, размазывая слюну по всей длине, — тебе нравится вот так, правда, Трев?
   Треву больше всего понравилось бы избавиться от ощущения, что его яйца вот-вот взорвутся и ошметки разлетятся во все стороны.
   Он вытащил член у нее изо тра.
   — Что случилось?! — спросила она, утирая рот тыльной стороной ладони, словно работяга, испачкавший подбородок яичницей в придорожной забегаловке.
   — Эл, ты безумно меня возбуждаешь. Такой, как ты, я никогда не встречал. Я ужасно хочу от-трахать тебя, а мне приходится только смотреть. — Он потянулся назад и поднял с пола пакет из супермаркета. — Я говорил, что у меня есть для тебя сюрприз.
   — Что это?
   — Это спрей для продления полового акта.
   — Как он действует? Что делает?
   — Парень в магазине сказал, что нужно просто спрыснуть им головку члена, подождать минуту, и бинго — проблема решена.
   — Как у мужчины в твоем возрасте может быть преждевременная эякуляция? — довольно зло спросила Элисон. — Я думала, это случается только с тинейджерами.
   — Это может случаться в любом возрасте... особенно с такой страстной девушкой, как ты, — галантно добавил он.
   Он отодвинул стул от стола и наклонился, чтобы поцеловать ее, скользнув рукой ей между ног. — А много ты знаешь тинейджеров, которые могут сделать вот так?
   Элисон застонала, когда он ввел в нее два пальца, медленно провел по кругу, потом быстро потянул на себя. Ее короткие вскрики становились все громче и не прошло тридцати секунд, как она, застонав, обмякла на его руке.
   — О боже, — выдохнула она, — как ты это делаешь?
   Никто не мог заставить ее кончать так часто и так сильно, как Трев. Сам секс был так себе, да и внешне он ее совсем не привлекал. Но стоило ей в очередной раз подумать, что больше не стоит с ним связываться, как она вспоминала эти оргазмы.
   Она встала с пола и пошла к дивану, прихватив по пути спрей.
   — «Ретардо», — прочла она.
   — Это значит «продление».
   Она посмотрела на него: с выпиравшим под брюками членом, раскрасневшимся лицом, мокрым от пота лбом.
   — Ты уверен, что он продляет эрекцию, а не наоборот?
   — Смейся, смейся. Посмотрим, как ты будешь смеяться через три часа.
   — Обещания... Раз так, иди сюда, и я тебе побрызгаю. Только сними сначала брюки.
   Трев повиновался, и Элисон, почему-то смутившись, спрыснула спреем головку.
   — Ну вот, готово, — сказала она с видом парикмахера, довольно осматривающего результаты своего труда. — Что теперь?
   Трев вернулся на свой стул.
   — Думаю, нужно немного подождать.
   Они посидели немного молча, Элисон то и дело поглядывала на его член, Трев барабанил пальцами по столу.
   — Не смейся.
   — Ну, ты должен признать, в книжках страсть описывается несколько иначе. Что, предполагается, мы должны делать, пока средство не подействовало?
   — Разговаривать. Как вы там собрались подшутить над Васом?
   — В пятницу в «Эдеме» будет проходить одно мероприятие, дуэль диджеев. От нас будет выступать Смиффи, один из гидов, а от «Молодых и холостых» играет Вас. Предполагается, что Вас произведет фурор. В ближайшие три недели мы должны убедить «Братство», что «Клуб грешников» больше соответствует их целям, чем «Молодые». И если окажется, что их диджей в десять раз лучше, нам это вряд ли пойдет на пользу.
   — И что ты задумала?
   — Можно кое-что подправить. Гид «Молодых и холостых», эта, с замашками аристократки, по уши влюблена в Марио, так что он подговорил ее вытащить у Васа из сумки пластинки и подменить их всяким старым дерьмом.
   — Ужасно.
   — А по-моему, остроумно.
   — Так это твоя идея?
   Элисон улыбнулась и опустилась около него на колени.
   — Я просто кладезь замечательных идей, Трев. Тебе не кажется, что тут уже все готово?
   Она взяла его член в рот и, к своему удовлетворению и удивлению, он ничего не почувствовал. Сработало. Теперь он сделает с Элисон все, о чем мечтал.
   Он немного подождал, потом мягко взял ее за голову и остановил.
   — Пойдем в спальню, — шепнул он, поцеловав ее в губы.
   У Элисон зазвонил телефон.
   — Не обращай внимания, — поторопил он.
   — Нет, это Лукас.
   — О, не-е-ет! Разговор был недолгим.
   — Прости, Трев, — сказала Элисон. — Меня вызывают в ресторан. Я попробую вернуться.
   — Что значит, «попробую»? Да я две... — Трев чуть не ляпнул про виагру. — Я две дороги кокса снюхал. Ты не можешь бросить меня.
   Элисон удивленно посмотрела на него.
   — Ты не раз нюхал гораздо больше безо всяких проблем.
   Трев заметил, что она как-то странно пошевелила губами. На секунду он подумал, что она дает кому-то знак, но, при том что они находились на пятом этаже и напротив не было окон других зданий, сосредоточился на своем горе.
   — И когда ты думаешь вернуться?
   — Я честно не знаю, — ответила она, продолжая шевелить губами.
   Может, это какое-то упражнение? Или она делает так, когда отсосет?
   Элисон выскочила за дверь, одеваясь на ходу.
   Потерпевший фиаско Трев плюхнулся в кресло, его эрекция и не думала ослабевать. Он пожалел, что не настоял на быстром перепихоне. Ну, опоздала бы на пару минут. Он всего-то хотел разок оказаться в ней.'не опасаясь, что в любую секунду выстрелит.
   Чертов «Ретардо». Сколько это продлится? Он взял баллон со спреем. Инструкции были на английском и на испанском. Последняя строчка английской инструкции гласила: ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. Ретардо действует как местный анестетик и может снизить чувствительность на срок до двух часов.
   Марио удалось ускользнуть от своих клиентов только после одиннадцати. Рейд по барам был в самом разгаре, и Арабелла сказала ему, что «Молодые и холостые» тоже планируют зайти в «Пьяную ящерицу», а встречаться с Брэдом или Гретом ему совсем не хотелось. При всех недостатках Арабеллы, заняться с ней хорошим жестким сексом было бы неплохо. А сделав это в костюме Супермена, он мог заработать дополнительные очки.
   Явившись к Арабелле, он объяснил, что она должна сделать с пластинками Васа. Арабелле понравилась затея. Ее ужасно раздражало, что, пока Вас практикуется в кафе «Луна», ей приходится дежурить за него. Со своей стороны она предложила план, который помог бы задержать Васа, пока она подменит ему пластинки. Среди клиентов «Молодых и холостых» была группа девушек, называвших себя «Хартльпульские милашки», которые приехали на остров с определенной целью — «распечатать» последнюю девственницу в их компании. Девушка не была такой уж невинной и без особых уговоров согласилась с подругами, наметившими Васа для исполнения этой миссии. Арабелла хотела устроить так, чтобы «милашки» поймали Васа и сообщили ему об их плане прямо в «Эдеме», перед выступлением, за это время она успела бы пробраться в комнату с пластинками.
   Арабелла с удовольствием согласилась заняться любовью с Марио в костюме Супермена, хотя даже ей показалось, что он выглядит немного нелепо в синих рейтузах, пузырящихся у колен. Зато это дало ей возможность выдать пару комментариев о стремительных пулях и локомотивах.
   В итоге Арабелла была в восторге — она никак не могла поверить, что у нее такой ослепительно великолепный бойфренд.
   А Марио не мог поверить, что у него в руках такая покорная и обожающая его марионетка, которая сделает всю грязную работу.
   Ресторан «Капелла» находился в перестроенной церкви по дороге в Санта-Иннес. Несмотря на близость к Сан-Антонио, клиентура здесь была отборная, в основном богатые местные жители и представители музыкальных и медиакругов Англии. Чарлз Мун сидел во главе стола в глубине ресторана, там, где раньше была церковная кафедра. Меж высоких канделябров сновали официанты в просторных белых рубахах и брюках с красными кушаками.
   Артур Варне был почетным гостем. Чарлз Мун знал его всю жизнь и считал его своим наставником.
   Он был третьим, кроме Чарлза и Кита, основным держателем акций «Братства». Киту чутье помогало улавливать тенденции, а Артуру — делать деньга. Чарлз в тайне ловил каждое его слово.
   Артур путешествовал на своей яхте в Пальма-де-Майорка и на один день бросил якорь у берегов Ибицы. Он выразил желание познакомиться с менеджерами «Молодых и холостых» и «Клуба грешников». Так и получилось, что Брэда и Эли-сон пригласили присоединиться к Артуру, его жене Кристине, Чарлзу, Киту, Хоторн-Блайту и Лукасу во время десерта.
   Жене Артура Чарлз симпатизировал гораздо меньше. Кристина была на пятнадцать лет младше мужа, и с ее лица редко сходило презрительное выражение, оживлялась она, только обсуждая последние приобретения Артура или хвастаясь подарками, которые он ей делал. Сейчас предметом ее гордости было шикарное белое платье от «Шанель», и она без смущения сообщила его стоимость — чуть больше двенадцати тысяч фунтов.
   Пока она говорила, Чарлз искал на лице Артура малейшие признаки недовольства ее снобистским тоном и напыщенными глупостями, но Артур смотрел на нее с обожанием. И Чарлз старался относиться к ней по меньшей мере дружелюбно.
   Брэд прибыл в «Капеллу» за двадцать минут до Элисон, очаровал всех присутсвующих и мудро не стал затягивать свой визит, под вежливым предлогом покинув ресторан и отправившись на встречу с Грегом в «Пьяную ящерицу».
   Элисон появилась, едва он ретировался. Присоединившись к ним, она почувствовала себя не в своей тарелке. При том что она легко могла работать с микрофоном перед десятком сотен галдящих турисов, маленькие группы всегда смущали ее.
   Кокаин, который она приняла, и соседсво с женой почетного гостя тоже не помогали расслабиться.
   Когда представление сторон закончилось и Артур задал ей несколько вопросов о работе, Элисон попыталась завязать беседу с Кристиной. Единственное, что их объединяло, — это интерес к чужим деньгам, но такие склонности не принято афишировать, и разговор не клеился. Кристина без умолку говорила о своем новом платье и о том, как оно оттеняет ее загар.
   Элисон без особого энтузиазма ковыряла сыр и бисквиты, лежавшие перед ней на тарелке. Кокаин подавлял чувство голода, к тому же все, что она отправляла в рот, казалось, имело странный вкус, даже невероятно дорогое красное вино.
   На другом конце стола Хоторн-Блайт и Артур обсуждали хулиганство соотечественников за границей. Они оба были хорошо образованными, успешными мужчинами примерно одного возраста. Поэтому дискуссия получилась живой и шла на равных, несмотря на то что Артур был гораздо богаче и в самом скором времени мог повлиять на судьбу Хоторн-Блайта.
   — ...да здесь они повсюду, ХБ, — говорил Артур, — спариваются на улице, как кролики, нацепив футболки любимых команд и распевая «Мы идем».
   — Многие могут возразить, что это просто ритуал.
   — Чушь. В основном эти юнцы — выходцы из беднейших регионов Британии. Они плохо образованы. Они не приучены к дисциплине.
   Конечно, это не их вина, — добавил Артур, смягчая свое не слишком политкорректное высказывание, — во всем виновата система.
   — Но это все равно не дает им права вести себя как дикари, — добавил Лукас, который почти не принимал участия в обсуждении.
   — Чушь, — засмеялся Хоторн-Блайт, наслаждаясь спором. — Нелепо все привязывать к классу или образованию. Посети, к примеру, Кэмбриджский бал или проведи субботнюю ночь в студенческом кампусе, и увидишь, что там происходит то же самое. То, что они носят футбольную форму, а не смокинги, еще не повод их осуждать.
   — Я касался этого вопроса в дискуссии, когда давал интервью на «Ток-радио», — сказал Лукас, не оставляя попытки встрять в разговор. — Я объяснял, что «Клуб грешников» отсекает хулиганские элементы. Наши клиенты не имеют ничего общего с футбольным хулиганьем.
   — А о чем шла речь в интервью? — спросил Артур. Ему было немного неловко, что Лукаса выключают из разговора, но тот пытался превратить каждую свою реплику в хвалебный панегирик «Клубу грешников».
   — Кажется, об англичанах за границей. Я так часто давал...
   — Да, кстати, это тоже важно, — перебил Хоторн-Блайт. — Почему именно англичане пользуются такой славой? Я видел, что устраивают скандинавы, оказавшись вне пределов досягаемости их драконовского законодательства. Да и американцев с их коллективизмом не назовешь тихонями. Знаешь, может, все потому, что мы ужасно играем в крикет, регби, футбол, теннис и так далее? Играть хорошо не умеем и хотим доказать, что хоть в чем-то лучше других. Хотя бы лучше всех деремся и блюем на улицах.
   Артур засмеялся и чокнулся с Хоторн-Блай-том бокалом.
   Тем временем на другом конце стола Элисон все еще слушала рассуждения Кристины о новом платье, новой машине и ресторанах, и как они с Артуром не выносят дурных манер за столом, и как любят красное вино... постоянно жужжало: «Я, Я, Я».
   Элисон с облегчением услышала, как Чарлз Мун спрашивает счет и предлагает наполнить всем бокалы в последний раз. Она до сих пор всего раз отпила из своего бокала, потому что боялась напиться, но прежде всего из-за того, что странное ощущение во рту не проходило. За последние двадцать минут до нее дошло, что причина этого, видимо, кроется в спрее Трева и минете, который она ему делала.