Страница:
– Добрый Грейбрук, – сказала она, – что все это значит? Я, конечно, рада, что вы убили дракона, но не стоило вытаскивать меня из постели, чтобы рассказать об этом. И без одобрения совета я, естественно, не могу заплатить вам.
– Болотный дракон мертв, – сказал Дорн, – но есть проблема посерьезнее. Вы знаете, что такое стая драконов?
Эсвель сощурилась.
– Слыхала, – сказала она. – Время от времени драконы собираются вместе и впадают в бешенство. А почему вы спрашиваете?
– Именно это сейчас и происходит. Драконы Затопленного Леса объединяются, чтобы напасть на Илрафон.
– Если вы таким образом пытаетесь набить себе цену… – нахмурилась Эсвель.
– Забудьте о цене, – проворчал Дорн. – Приберегите деньги до нашего возвращения. – Краем глаза он заметил, как Уилл в отчаянии театрально всплеснул руками. – Перед сбором драконы устраивают перекличку. Как раз этим они сейчас и заняты. Неужели здесь, в городе, ничего не слышно?
– Да, я слышала какие-то странные звуки, – сказала она, – но не знала, что это. А вы уверены?
– Да. Я хорошо изучил суть дела. Именно поэтому вы меня и наняли.
– Верно, но даже если драконы взбесятся, кто сказал, что они придут сюда?
– Я, – ответил Павел. – Я понимаю драконий язык и слышал, как они объявили о своих намерениях. Разве не ясно? Они впадают в бешенство, чтобы убивать людей, а Илрафон – ближайший от них город.
– Что ж, – сказала Эсвель, – предположим, они нападут на нас. Сколько вы хотите за то, чтобы избавить нас от них?
– Вы не понимаете, – сказал Дорн. ~ При условии, что мы отдохнули и как следует подготовились, мы в состоянии убить только одного дракона. Одного. Сколько вооруженных людей в вашем распоряжении?
– На содержании города – десять. Еще некоторые торговцы нанимают охрану для защиты своего добра. Ну и несколько волонтеров. Всего человек пятьдесят.
– Мало. Нужно эвакуировать всех, кто не может сражаться. Отправьте часть людей на лодках по Драконову Проливу. Остальные могут уйти сушей на юг и на восток. Те, кто умеет стрелять из лука или держать в руках меч, будут прикрывать отступление. Если повезет, все мирные жители успеют покинуть город до того, как появятся драконы. Тогда уйдем и мы.
– Просто покинуть город? Неужели нет другого выхода?
– Может, и нашелся бы, будь это крупный город с постоянной армией и каменными укреплениями. А так выбор один: либо бегство, либо смерть.
– Но… – Она покачала головой. – Может, они просто хотят нас выгнать?
– Даже если и так, многие жители предпочтут все же уйти. Это лучше, чем оставаться здесь. Драконы, может, и преследовать никого не будут. Может, они сровняют с землей дома, а потом улетят. Обычно они действуют вполне здраво, но когда на них находит, их поведение трудно предсказать.
Эсвель повернулась к подмастерью.
– Беги к другим членам совета, – приказала она, – а потом к начальнику охраны. Передай, что они нужны здесь, и немедленно. – Она обернулась к Дорну. – Лучше бы вы оказались правы. Иначе мы все будем выглядеть идиотами.
Битых два часа Дорну и его друзьям пришлось повторять всю историю снова и снова, убеждая скептически настроенных торговцев в своей правоте. Постепенно уговоры возымели действие, и удалось собрать маленькое ополчение. Люди покидали город, хотя многие и решили остаться. Некоторые теряли драгоценное время, пакуя пожитки. Кто-то не поверил или просто еще не слышал новость. До этого момента Дорн считал Илрафон затерянным на картах отдаленным поселением, где живет грубый, сильный народ – лесорубы, охотники, а также всякий сброд, но сейчас, при виде толпы испуганных, растерянных женщин и детей, бегущих по темным улицам города, сердце его сжалось.
Накричавшись до хрипоты, обсуждение закрыли, и Дорн возглавил то, что оптимист назвал бы вооруженным отрядом. Уиллу отводилась роль помощника командира. Рэрун и Павел взяли на себя подразделение, отправлявшееся в западную часть города, к гавани. Дорн поручил каждому из своей команды руководить подотрядом ополченцев. В конце концов, только охотники знали повадки драконов. Дорну не хотелось отряжать кого-то из своих для прикрытия. Илрафон не стоил подобной доблести.
Они вообще ничего не обязаны были делать ради Илрафона, просто убить болотного дракона по заказу, и все. Они могли бы просто спрятаться в Затопленном Лесу и переждать, пока стая драконов не уберется, оставив за собой кровавый след. Но никому, даже Уиллу, не пришло бы в голову предложить такое.
Крутя в руках пращу, хафлинг смотрел в небо в ожидании драконов. Летя на юг, они в любой момент могли появиться на фоне серебряного диска Селуны или звезд.
– Я ничего не вижу, – сказал Уилл.
– Я тоже, – сдавленно отозвался Эйлон Финч, крупный лысеющий торговец. Он втиснулся в кирасу, которая была ему мала, наверное досталась по наследству. Его шея и руки с трудом пролезли в отверстия панциря. – По-моему, все это полная чушь. Мы умрем здесь от холода, дожидаясь драконов, а они так и не появятся.
– Появятся, – сказал Уилл. – Мы же объяснили. Потому болотный дракон и вел себя так странно. Просто он взбесился. И другие драконы тоже. Потому они и кричали.
– Но они больше не кричат.
– Потому что они уже нашли друг друга. И тут Дорн увидел тень на ореоле Луны, на светящейся дымке, которую люди называли «слезами Луны».
Он показал на небо:
– Готовьтесь!
Было темно, и дракон был еще далеко, едва различим. Но возглас Дорна посеял панику в рядах защитников. Некоторые с воплями бросились бежать, преодолевая укрепления, построенные по приказу Дорна из ящиков, бочек, бревен и пустых повозок.
Шум привлек внимание дракона, и он устремился за бегущими. Насколько Дорн мог видеть, это был черный дракон, еще одна разновидность болотных тварей. Даже в темноте, по костлявой, почти черепообразной голове и клыкам, торчащим из нижней челюсти, можно было безошибочно определить породу змея.
Черный дракон выпустил струю жидкости. Люди завопили, потому что кислота прожигала плоть до костей. Несколько человек сбились в кучу позади Дорна, в ужасе наблюдая за происходящим.
– Бей! – завопил Дорн.
Змей все еще летел, но уже совсем низко, он приближался. Кто-то выполнил приказ, кто-то так и застыл на месте от ужаса.
В дракона полетели стрелы, дротики, копья и камни. Дорн пустил в чудовище стрелу, которую носил с собой уже пять лет, так же как Павел приберегал свиток с заклинанием, вызывавшим с неба огонь.
Черный змей стал стремительно снижаться под градом ударов. Дорн молился о том, чтобы дракона сбили. Он был уверен, что его стрела попала в цель, а если так, то одной раны было достаточно, чтобы убить чудовище, – стрела была волшебная. Но удача отвернулась от Дорна. Змей явно был слишком крепок, чтоб умереть. Хлопая крыльями, он развернулся и опустился на плоскую крышу. Чудовище наклонилось, покачивая чешуйчатой головой, и охотник понял, что оно произносит заклинание.
Дорн выстрелил еще раз, а Уилл запустил из пращи еще один камень. Все, кто мог, последовали их примеру. Дорн хотел отвлечь дракона, помешать ему закончить заклинание.
– Ложись! – крикнул Дорн.
Ополченцы залегли за импровизированными укреплениями. Уилл заметил, что один идиот стоит, окаменев от страха. Хафлинг схватил его за ремень и толкнул на землю.
Увы, дракон прибег к заклинанию, для которого баррикады не помеха, по крайней мере, если заклинатель находится на возвышении, а укрепления ничем не защищены сверху. Зрение Дорна затуманилось, голова закружилась. Но вскоре действие заклинания прошло.
Другим повезло меньше.
– Я ничего не вижу! – взвыл Эйлон Финч. Дорн выглянул из-за баррикады и понял, что дракон взмыл в воздух.
Ослепляя своих врагов, змей нацелился в самую гущу людей. Прибегать к заклинаниям или выпускать еще одну струю кислоты ему теперь было незачем.
– Если ничего не видите, – заорал Дорн, – бегите!
Смогут ли убежать ослепленные люди, он не знал, но что он мог поделать? Дорн лишь успел выхватить длинный меч, который раздобыл в небольшом арсенале охраны. По сравнению с волшебным клинком, потерянным в бою на болоте, этот был совсем тусклым.
Змей обрушился на оборонительные сооружения, разнося их ударами крыльев и хвоста. Кричали пронзенные его когтями люди. Черный дракон, так же как и болотный, выделял ядовитые испарения, обжигавшие глаза, а у Дорна не было зелья для защиты от них. Превозмогая боль, охотник бросился на дракона и нанес ему удар под ребро. И когда змей повернулся, Дорн встал в свою обычную позу, выставив вперед железные конечности.
Дракон атаковал его. Отскочив назад, Дорн ускользнул от удара и прошелся мечом по морде змея. Дракон зашипел и попытался ударить его правой передней лапой. К своему ужасу, Дорн увидел насаженного на когти, как на колья, еще живого Эйлона Финча. Несчастный пронзительно кричал при каждом шаге чудовища.
Дорн не успел вовремя увильнуть. Удар рассек его доспехи, хотя не смог пробить или даже поцарапать под ними железо. Дорн пошатнулся. Дракон наклонился к нему и разинул пасть, готовый откусить охотнику голову. Его клыки не смогли бы повредить металлическую левую часть шеи, но легко разорвали бы правую.
С трудом удержав равновесие, Дорн со всего размаху нанес удар мечом по нижней челюсти дракона. Рана была глубокая, и, отскочив, дракон получил несколько ударов кинжалом в грудь от подоспевшего Уилла. Змей взвыл и забился в агонии, катаясь и сотрясая землю, давя искалеченных умирающих людей.
Он чуть не сбил с ног и Уилла, но тот успел отскочить.
– Мы победили! – тяжело дыша, произнес хафлинг.
Дорн не стал спорить, хотя эти слова звучали жестокой насмешкой, учитывая, сколько вокруг лежало убитых. Однако не время было оплакивать погибших или винить себя в их гибели. Дорн посмотрел на тех, кто выжил и был еще способен к бою.
– Стройтесь в колонну, – сказал он. – С одним покончено. Будем ждать следующего.
На него уставились как на сумасшедшего.
– Так ведь мы, – дрожащим голосом сказал кто-то, – сделали все, что могли.
– Пока мы дрались с этим драконом, другие проникли в город. А ведь там еще остались женщины, дети и старики, ваши близкие или соседи, не имеет значения. Мы должны выиграть время, чтобы они успели спастись.
Мужчина с лицом сифилитика покачал головой:
– Это без меня, железный человек. Он повернулся и побежал в сторону болота. За ним последовали еще двое, в отряде осталось полдюжины воинов. Дорн решил, что нужно радоваться, что хоть кому-то из них хватило храбрости – или глупости – остаться.
Уилл усмехнулся.
– Благодарение Брандобарису! – воскликнул он. – Теперь, когда мы избавились от слабаков и трусов, можно и повеселиться!
Компания во главе с Уиллом двинулась по улицам, отовсюду доносились крики и грохот. Дорна не покидала тревога, да и могло ли быть иначе, – но причиной его опасений была страшная усталость. Сколько еще сражений ему предстояло? Сколько еще будет драконов? Там, в Затопленном Лесу, он различил голоса четырех, но ведь их могло быть и больше. Намного больше.
Он запретил себе думать об этом. Раз уж он здесь, он будет сражаться с проклятыми тварями. И если погибнет в бою, что ж, чему быть, того не миновать. Ведь именно так, по его мнению, он и должен был погибнуть.
Шум, доносившийся со всех сторон, становился все громче. Уилл устремился вперед, чтобы заглянуть за угол. Замерев, он поднял руку, призывая всех остановиться. Он осторожно прокрался обратно к ожидавшим его товарищам.
– Там еще один черный, – прошептал он, – еще больше предыдущего. Он приземлился у храма Тюра.
Судя по звукам, доносившимся оттуда, какие-то идиоты решили отсидеться там, вместо того чтобы покинуть город, как им велели.
– Змей уже проломил стену? – спросил Дорн.
– Нет. Может быть, священник прочел молитву и это задержало гадину.
Дорн повернулся к ополченцам:
– Мы подберемся к нему скрытно. Хоть он и не может увидеть нас из-за угла и люди в храме шумят, но дракон все равно может нас услышать, если мы не будем соблюдать осторожность. Когда доберемся до места, рассредоточьтесь, чтобы он не уничтожил нас всех разом, и только потом начинайте стрелять.
– Но наши стрелы не убили предыдущего дракона, – сказал человек, державший лук и дротик.
– Не убили, но ослабили его сопротивление, – ответил Дорн. – Трудно убить дракона тем же способом, что и человека, – одним точным и сильным ударом в жизненно важный орган. Дракона приходится уничтожать постепенно, лишая его силы.
– Но вы можете убить его, – сказал Уилл. откидывая спадавшую на глаза прядь волос. – Знайте, у нас получилось один раз, получится и теперь. Ну что, завалим еще одного?
Ополченцы стояли в нерешительности, но трусы уже либо погибли, либо сбежали, и оставшиеся ответили, что согласны. Охотники крадучись повели их вперед.
Заглянув за угол, Дорн вздрогнул. Дракон был даже больше, чем он ожидал, такой огромный, что заполнял собой всю улицу, как пробка в бутылке. Утешало только то, что при таких размерах он не мог быстро взлететь, во всяком случае из того положения, в котором находился. Стены помешали бы ему взмахнуть крыльями.
Черепоголовый змей, подняв лапу, бил ею по фасаду храма, небольшого строения, сложенного из обмазанных глиной бревен, с эмблемой бога правосудия над входом, изображавшей весы и боевой молот. Стена рухнула.
– Вперед! – сказал Дорн.
Выстроившись неровной цепью, они бросились вперед, стреляя в чудище.
Дракон повернулся к ним, и вокруг него сгустился мрак, скрывая его от нападавших. К счастью, Уилл был готов к этой уловке. Он достал пращу и запустил в дракона камень, заговоренный Павелом, – шарик, сверкавший, словно крошечное солнце.
Шарик упал у лапы дракона и своим сиянием рассеял неестественный мрак.
Но черный дракон был окружен светом всего лишь секунду, после чего между ним и атакующими повисла густая мгла. Сначала Дорн подумал, что это просто облако, но тут же услышал жужжание и почувствовал болезненный укол. Отряд был окружен роем жалящих мух.
Из-за темного облака Дорн не видел ничего на расстоянии вытянутой руки. Он рванулся вперед, чтобы выбраться, зная, что дракон уже готов атаковать.
Дорн, Уилл и еще кто-то выбрались на свет. Дракон зашипел и проворчал заклинание. На последнем слове земля задрожала, стала уходить у людей из-под ног и встала перед ними стеной. Отряд провалился в глубокий ров. Дракон выгнул шею и заглянул вниз. По его поведению Дорн понял, что он собирается выпустить струю кислоты, и на дне ямы им, его жертвам, некуда будет спрятаться.
Вдруг наверху кто-то запел. Мелодичное чистое сопрано было так непохоже на шипение и рев дракона. Но это тоже было заклинание, и когда змей разинул пасть, из нее не брызнуло ни капли. Только раздался сдавленный звук, словно едкая жидкость застряла у него в глотке.
Дракон завертел головой в поисках дерзкого смельчака, лишившего его столь могущественного оружия. Прозвучало мелодичное арпеджио – и в дракона полетел целый град снежков. Казалось, это не может причинить чудовищу никакого вреда; но змей заревел, не то от боли, не то от бешенства.
Дорн и Уилл запустили из ямы в дракона стрелу и камень. Оба попали в цель, но дракон не обратил на это никакого внимания. Он крутился на месте, бил хвостом о край рва и сметал в яму землю прямо охотникам на головы. Земля засыпала им глаза.
– Наверх! – крикнул Дорн, и они начали карабкаться по стене ямы.
Уиллу пригодилась его воровская сноровка, и он достиг верха раньше других. Дорн вылез следом, цепляясь за стены рва железными когтями.
Он вскочил на ноги и огляделся. Высунув раздвоенный язык, дракон крутился на месте в поисках заклинателя, который ему помешал. И вдруг Дорн увидел Кару, она пряталась в ближайшем домишке, пригнувшись у окна.
Бесполезно, решил Дорн. Если уж дракон видел ее, он наверняка знает, где она прячется. И только делает вид, что ищет, а на самом деле готовится неожиданно напасть и схватить. Дорн хотел было окликнуть Кару, предупредить ее, но было уже поздно. Черный дракон раскрутился и всей своей массой навалился на домик. Он разгромил стену и снес добрую часть крыши. Кара исчезла под обломками. Змей стал карабкаться по развалинам.
Дорн выхватил меч и выскочил вперед, пытаясь отвлечь дракона на себя. Уилл тоже пошел в атаку, то и дело останавливаясь, чтобы запустить в дракона очередной камень.
Змей повернулся и прыгнул им навстречу. Медлить было нельзя, чудовище просто-напросто раздавило бы их. Но ведь дракон был такой огромный, что заполнял собой всю улицу и вряд ли мог отскочить. Дорн вжался в стену и стал наносить дракону удары – сначала кулаком с шипами, а затем своим огромным мечом. Уилл же нырнул под брюхо змея и глубоко всадил в него кинжал.
Дракон обернулся к Дорну. Казалось невероятным, что такое гигантское существо может так быстро развернуться в таком тесном пространстве, но ему, с его змеиной гибкостью, это удалось. Дракон разинул пасть и защелкал зубами прямо перед Дорном, встретившим его железом и сталью.
Ему удалось трижды ранить чудовище, пока стрелы ударялись о его чешую. Одна-две даже впились в нее, остальные же отскакивали. Ополченцы атаковали на расстоянии. Дорн не винил их за это: будь у него выбор, он тоже не стал бы приближаться к этой громадине.
Дракон сделал выпад, но Дорн уклонился от удара, отскочив в сторону, и вдруг понял, что нападение было лишь отвлекающим маневром. Охотник попытался уйти из-под удара, но было поздно. Он уже попался. Змей добрался до его металлических доспехов, чтобы нанести сокрушительный удар по уязвимой плоти, которую они прикрывали. Держа Дорна когтями, дракон рванул его вниз, и тот упал на колени. Боли он не почувствовал, но знал, что раны глубокие, такие глубокие, что еще несколько мгновений, и он уже не сможет сражаться. Забыв об опасности, Дорн сжал меч обеими руками и бросился в наступление. Дракон не ожидал этого от охотника, только что получившего удар такой страшной силы, и не успел отдернуть голову; длинный меч Дорна глубоко вошел в шею чудовища.
Глаза змея широко раскрылись. Лапы его подкосились, он обмяк и осел. Обессиленный Дорн рухнул рядом.
К нему подбежал Уилл. Бледный от боли, хафлинг прижимал к груди руку, в которой обычно был меч. Сейчас Уилл держал его в другой руке. Меч был в крови от кончика до рукоятки.
Грязная, вся в синяках и кровоподтеках, но все же прекрасная, за маленьким охотником медленно подошла Кара. Кинжал из темно-красного огня пылал в ее руке. Ей удалось выбраться из-под обломков полуразрушенного дома и атаковать дракона с помощью магии.
Уилл склонился над Дорном и осмотрел его раны, затем неловко откупорил склянку с целебным эликсиром и поднес к губам друга. Полуголем жадно выпил горькую, тепловатую жидкость до дна. Хоть его и не захлестнула волна жизненной энергии, но он почувствовал некоторое облегчение.
– Ты серьезно ранен, – сказал Уилл, – но Павел тебя починит. Нужно только до него добраться.
Дорн с трудом поднялся на ноги. У него закружилась голова, но он удержал равновесие.
– Там еще остались драконы, которых нужно убить, – сказал полуголем.
– Не будь ослом, – сказал Уилл. – Еще один бой нам сейчас не выдержать. К тому же у нас и людей-то не осталось. Когда на нас налетели мухи, некоторые из ополченцев сбежали.
– Он прав, – сказала Кара. – Вы спасли кое-кого из горожан. Теперь вам пора позаботиться и о собственном спасении.
– Ладно, – сказал Дорн, оборачиваясь к оставшимся ополченцам. – Сражение закончено. Вытащите этих ненормальных из храма Тюра и выпроводите их из города. Спрячьтесь в Затопленном Лесу, если сочтете это разумным. Там, наверное, безопасно – змеи уже преодолели эту местность.
– Хорошо, – сказал один из лучников, – и спасибо.
Дорн повернулся к Каре:
– Если хотите, можете пойти с нами. Они двинулись в путь. Охотники заранее договорились, что, сделав все возможное для спасения Илрафона, встретятся в гавани, где Уилл припрятал лодку на тот случай, если им нужно будет покинуть город. Охотники и Кара на всякий случай шли по улицам с осторожностью. Вскоре они поняли, что до гавани недалеко, потому что в воздухе появился солоноватый привкус моря. Для людей, последнее время дышавших кислотными испарениями дракона, этот запах был слаще нектара, ибо это был запах надежды и радости оттого, что им удалось выбраться из этой передряги живыми. Дорн с наслаждением вдохнул полные легкие свежего воздуха и вдруг увидел еще одного дракона, ползущего по улице всего в нескольких ярдах от них.
Это было самое большое – больше всех домов в городе – глыбообразное, бескрылое чудовище с перепончатыми лапами и крапчатой шкурой. Оно повернуло голову в сторону Дорна и его спутников – бледно-желтые глаза вспыхнули, – и все трое застыли на месте. Земляной змей, так называли этих драконов, пополз в их сторону.
Дорн понимал, что и сам он, и Кара, и Уилл – все они погибнут, если сейчас ничего не предпринять, но не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, словно взгляд дракона нарушил какую-то существенную связь между его мозгом и конечностями.
Тут Кара нараспев произнесла три слова, и к Дорну вернулась способность двигаться. Он посмотрел на Уилла, все еще стоявшего разинув рот. В отчаянии он схватил друга за сломанную руку и что есть силы рванул ее вниз.
– Ай! Черт тебя возьми! Ты что, спятил? – взвыл хафлинг.
Дорн обернулся. Земляной змей был уже совсем близко, так близко, что, казалось, заполнил собой все вокруг.
– У меня осталось несколько песен в запасе, – сказала Кара.
– Не глупи, – проворчал Дорн.
Он схватил ее за локоть и потащил в боковой проулок. Уилл устремился за ними.
Они побежали по узкому проходу. Дракон преследовал их, его тяжелая поступь сотрясала землю, и они все время спотыкались. Дракон с грохотом продвигался вперед, он был слишком огромным, чтобы преодолевать препятствия, а по узкому проходу между лачугами, стоявшими по обеим сторонам улицы, мог пройти только один человек. Поэтому Дорн и выбрал этот путь, но, оглянувшись назад, он понял, что избранная им тактика не дала желаемого результата. Круша стены легко, как паутину, змей уже настигал свои раненые, обессиленные жертвы.
И вдруг он заревел. Дорн посмотрел назад. Дракон застрял между домами, оказавшимися прочнее тех, которые он уже снес. Змей рванулся вперед, и дома рухнули, но его лапы завалило целой грудой камней. Дракон сделал еще один рывок, поскользнулся и теперь барахтался в огромной куче обломков.
Это позволило Дорну и его друзьям добежать до дальнего конца улицы и завернуть за угол. Вскоре стало ясно, что дракон их больше не преследует.
– Вперед! – крикнул Дорн.
К тому времени, как они добрались до маленькой покосившейся пристани, Павел с Рэруном уже сидели в узкой длинной лодке, готовой к отплытию. Они явно удивились, увидев Кару, но времени на разговоры тратить не стали.
– Торопитесь, – сказал карлик. – К югу от нас еще один дракон, и в любой момент он может свернуть сюда.
Дорн, Кара и Уилл прыгнули в лодку, и Рэрун оттолкнул ее от берега.
– Все на весла! – скомандовал карлик.
– У меня рука сломана, – ответил Уилл.
– У маленького лентяя всегда найдется оправдание, – сказал Павел. Он присел рядом с Дорном, осмотрел его раны и нахмурился, с тревогой глядя на друга. – У меня осталось только одно заклинание. Оно поможет тебе продержаться, пока я не смогу помолиться о большем.
Он пробормотал священные слова, и его руки засияли огнем. Их прикосновение к ранам не сняло боли и усталости, но, как и зелье, принесло облегчение. Дорн знал, что теперь не впадет в шок и не истечет кровью. Он выпрямился на скамье и схватил весло.
– ебе нужно отдохнуть, – сказал Павел.
Дорн покачал головой.
– Нам нужно выбраться отсюда, – сказал он. Они гребли как можно тише, плывя по темным водам Драконова Пролива, и Илрафон, или то, что от него осталось, постепенно таял вдали. Сначала исчезли в темноте домишки и лачуги, а затем стихли рев, крики, шипение, треск и грохот. Рэрун поднял весло над водой и сказал:
– Ветер слабый. Я поставлю парус.
Глава четвертая
– Болотный дракон мертв, – сказал Дорн, – но есть проблема посерьезнее. Вы знаете, что такое стая драконов?
Эсвель сощурилась.
– Слыхала, – сказала она. – Время от времени драконы собираются вместе и впадают в бешенство. А почему вы спрашиваете?
– Именно это сейчас и происходит. Драконы Затопленного Леса объединяются, чтобы напасть на Илрафон.
– Если вы таким образом пытаетесь набить себе цену… – нахмурилась Эсвель.
– Забудьте о цене, – проворчал Дорн. – Приберегите деньги до нашего возвращения. – Краем глаза он заметил, как Уилл в отчаянии театрально всплеснул руками. – Перед сбором драконы устраивают перекличку. Как раз этим они сейчас и заняты. Неужели здесь, в городе, ничего не слышно?
– Да, я слышала какие-то странные звуки, – сказала она, – но не знала, что это. А вы уверены?
– Да. Я хорошо изучил суть дела. Именно поэтому вы меня и наняли.
– Верно, но даже если драконы взбесятся, кто сказал, что они придут сюда?
– Я, – ответил Павел. – Я понимаю драконий язык и слышал, как они объявили о своих намерениях. Разве не ясно? Они впадают в бешенство, чтобы убивать людей, а Илрафон – ближайший от них город.
– Что ж, – сказала Эсвель, – предположим, они нападут на нас. Сколько вы хотите за то, чтобы избавить нас от них?
– Вы не понимаете, – сказал Дорн. ~ При условии, что мы отдохнули и как следует подготовились, мы в состоянии убить только одного дракона. Одного. Сколько вооруженных людей в вашем распоряжении?
– На содержании города – десять. Еще некоторые торговцы нанимают охрану для защиты своего добра. Ну и несколько волонтеров. Всего человек пятьдесят.
– Мало. Нужно эвакуировать всех, кто не может сражаться. Отправьте часть людей на лодках по Драконову Проливу. Остальные могут уйти сушей на юг и на восток. Те, кто умеет стрелять из лука или держать в руках меч, будут прикрывать отступление. Если повезет, все мирные жители успеют покинуть город до того, как появятся драконы. Тогда уйдем и мы.
– Просто покинуть город? Неужели нет другого выхода?
– Может, и нашелся бы, будь это крупный город с постоянной армией и каменными укреплениями. А так выбор один: либо бегство, либо смерть.
– Но… – Она покачала головой. – Может, они просто хотят нас выгнать?
– Даже если и так, многие жители предпочтут все же уйти. Это лучше, чем оставаться здесь. Драконы, может, и преследовать никого не будут. Может, они сровняют с землей дома, а потом улетят. Обычно они действуют вполне здраво, но когда на них находит, их поведение трудно предсказать.
Эсвель повернулась к подмастерью.
– Беги к другим членам совета, – приказала она, – а потом к начальнику охраны. Передай, что они нужны здесь, и немедленно. – Она обернулась к Дорну. – Лучше бы вы оказались правы. Иначе мы все будем выглядеть идиотами.
Битых два часа Дорну и его друзьям пришлось повторять всю историю снова и снова, убеждая скептически настроенных торговцев в своей правоте. Постепенно уговоры возымели действие, и удалось собрать маленькое ополчение. Люди покидали город, хотя многие и решили остаться. Некоторые теряли драгоценное время, пакуя пожитки. Кто-то не поверил или просто еще не слышал новость. До этого момента Дорн считал Илрафон затерянным на картах отдаленным поселением, где живет грубый, сильный народ – лесорубы, охотники, а также всякий сброд, но сейчас, при виде толпы испуганных, растерянных женщин и детей, бегущих по темным улицам города, сердце его сжалось.
Накричавшись до хрипоты, обсуждение закрыли, и Дорн возглавил то, что оптимист назвал бы вооруженным отрядом. Уиллу отводилась роль помощника командира. Рэрун и Павел взяли на себя подразделение, отправлявшееся в западную часть города, к гавани. Дорн поручил каждому из своей команды руководить подотрядом ополченцев. В конце концов, только охотники знали повадки драконов. Дорну не хотелось отряжать кого-то из своих для прикрытия. Илрафон не стоил подобной доблести.
Они вообще ничего не обязаны были делать ради Илрафона, просто убить болотного дракона по заказу, и все. Они могли бы просто спрятаться в Затопленном Лесу и переждать, пока стая драконов не уберется, оставив за собой кровавый след. Но никому, даже Уиллу, не пришло бы в голову предложить такое.
Крутя в руках пращу, хафлинг смотрел в небо в ожидании драконов. Летя на юг, они в любой момент могли появиться на фоне серебряного диска Селуны или звезд.
– Я ничего не вижу, – сказал Уилл.
– Я тоже, – сдавленно отозвался Эйлон Финч, крупный лысеющий торговец. Он втиснулся в кирасу, которая была ему мала, наверное досталась по наследству. Его шея и руки с трудом пролезли в отверстия панциря. – По-моему, все это полная чушь. Мы умрем здесь от холода, дожидаясь драконов, а они так и не появятся.
– Появятся, – сказал Уилл. – Мы же объяснили. Потому болотный дракон и вел себя так странно. Просто он взбесился. И другие драконы тоже. Потому они и кричали.
– Но они больше не кричат.
– Потому что они уже нашли друг друга. И тут Дорн увидел тень на ореоле Луны, на светящейся дымке, которую люди называли «слезами Луны».
Он показал на небо:
– Готовьтесь!
Было темно, и дракон был еще далеко, едва различим. Но возглас Дорна посеял панику в рядах защитников. Некоторые с воплями бросились бежать, преодолевая укрепления, построенные по приказу Дорна из ящиков, бочек, бревен и пустых повозок.
Шум привлек внимание дракона, и он устремился за бегущими. Насколько Дорн мог видеть, это был черный дракон, еще одна разновидность болотных тварей. Даже в темноте, по костлявой, почти черепообразной голове и клыкам, торчащим из нижней челюсти, можно было безошибочно определить породу змея.
Черный дракон выпустил струю жидкости. Люди завопили, потому что кислота прожигала плоть до костей. Несколько человек сбились в кучу позади Дорна, в ужасе наблюдая за происходящим.
– Бей! – завопил Дорн.
Змей все еще летел, но уже совсем низко, он приближался. Кто-то выполнил приказ, кто-то так и застыл на месте от ужаса.
В дракона полетели стрелы, дротики, копья и камни. Дорн пустил в чудовище стрелу, которую носил с собой уже пять лет, так же как Павел приберегал свиток с заклинанием, вызывавшим с неба огонь.
Черный змей стал стремительно снижаться под градом ударов. Дорн молился о том, чтобы дракона сбили. Он был уверен, что его стрела попала в цель, а если так, то одной раны было достаточно, чтобы убить чудовище, – стрела была волшебная. Но удача отвернулась от Дорна. Змей явно был слишком крепок, чтоб умереть. Хлопая крыльями, он развернулся и опустился на плоскую крышу. Чудовище наклонилось, покачивая чешуйчатой головой, и охотник понял, что оно произносит заклинание.
Дорн выстрелил еще раз, а Уилл запустил из пращи еще один камень. Все, кто мог, последовали их примеру. Дорн хотел отвлечь дракона, помешать ему закончить заклинание.
– Ложись! – крикнул Дорн.
Ополченцы залегли за импровизированными укреплениями. Уилл заметил, что один идиот стоит, окаменев от страха. Хафлинг схватил его за ремень и толкнул на землю.
Увы, дракон прибег к заклинанию, для которого баррикады не помеха, по крайней мере, если заклинатель находится на возвышении, а укрепления ничем не защищены сверху. Зрение Дорна затуманилось, голова закружилась. Но вскоре действие заклинания прошло.
Другим повезло меньше.
– Я ничего не вижу! – взвыл Эйлон Финч. Дорн выглянул из-за баррикады и понял, что дракон взмыл в воздух.
Ослепляя своих врагов, змей нацелился в самую гущу людей. Прибегать к заклинаниям или выпускать еще одну струю кислоты ему теперь было незачем.
– Если ничего не видите, – заорал Дорн, – бегите!
Смогут ли убежать ослепленные люди, он не знал, но что он мог поделать? Дорн лишь успел выхватить длинный меч, который раздобыл в небольшом арсенале охраны. По сравнению с волшебным клинком, потерянным в бою на болоте, этот был совсем тусклым.
Змей обрушился на оборонительные сооружения, разнося их ударами крыльев и хвоста. Кричали пронзенные его когтями люди. Черный дракон, так же как и болотный, выделял ядовитые испарения, обжигавшие глаза, а у Дорна не было зелья для защиты от них. Превозмогая боль, охотник бросился на дракона и нанес ему удар под ребро. И когда змей повернулся, Дорн встал в свою обычную позу, выставив вперед железные конечности.
Дракон атаковал его. Отскочив назад, Дорн ускользнул от удара и прошелся мечом по морде змея. Дракон зашипел и попытался ударить его правой передней лапой. К своему ужасу, Дорн увидел насаженного на когти, как на колья, еще живого Эйлона Финча. Несчастный пронзительно кричал при каждом шаге чудовища.
Дорн не успел вовремя увильнуть. Удар рассек его доспехи, хотя не смог пробить или даже поцарапать под ними железо. Дорн пошатнулся. Дракон наклонился к нему и разинул пасть, готовый откусить охотнику голову. Его клыки не смогли бы повредить металлическую левую часть шеи, но легко разорвали бы правую.
С трудом удержав равновесие, Дорн со всего размаху нанес удар мечом по нижней челюсти дракона. Рана была глубокая, и, отскочив, дракон получил несколько ударов кинжалом в грудь от подоспевшего Уилла. Змей взвыл и забился в агонии, катаясь и сотрясая землю, давя искалеченных умирающих людей.
Он чуть не сбил с ног и Уилла, но тот успел отскочить.
– Мы победили! – тяжело дыша, произнес хафлинг.
Дорн не стал спорить, хотя эти слова звучали жестокой насмешкой, учитывая, сколько вокруг лежало убитых. Однако не время было оплакивать погибших или винить себя в их гибели. Дорн посмотрел на тех, кто выжил и был еще способен к бою.
– Стройтесь в колонну, – сказал он. – С одним покончено. Будем ждать следующего.
На него уставились как на сумасшедшего.
– Так ведь мы, – дрожащим голосом сказал кто-то, – сделали все, что могли.
– Пока мы дрались с этим драконом, другие проникли в город. А ведь там еще остались женщины, дети и старики, ваши близкие или соседи, не имеет значения. Мы должны выиграть время, чтобы они успели спастись.
Мужчина с лицом сифилитика покачал головой:
– Это без меня, железный человек. Он повернулся и побежал в сторону болота. За ним последовали еще двое, в отряде осталось полдюжины воинов. Дорн решил, что нужно радоваться, что хоть кому-то из них хватило храбрости – или глупости – остаться.
Уилл усмехнулся.
– Благодарение Брандобарису! – воскликнул он. – Теперь, когда мы избавились от слабаков и трусов, можно и повеселиться!
Компания во главе с Уиллом двинулась по улицам, отовсюду доносились крики и грохот. Дорна не покидала тревога, да и могло ли быть иначе, – но причиной его опасений была страшная усталость. Сколько еще сражений ему предстояло? Сколько еще будет драконов? Там, в Затопленном Лесу, он различил голоса четырех, но ведь их могло быть и больше. Намного больше.
Он запретил себе думать об этом. Раз уж он здесь, он будет сражаться с проклятыми тварями. И если погибнет в бою, что ж, чему быть, того не миновать. Ведь именно так, по его мнению, он и должен был погибнуть.
Шум, доносившийся со всех сторон, становился все громче. Уилл устремился вперед, чтобы заглянуть за угол. Замерев, он поднял руку, призывая всех остановиться. Он осторожно прокрался обратно к ожидавшим его товарищам.
– Там еще один черный, – прошептал он, – еще больше предыдущего. Он приземлился у храма Тюра.
Судя по звукам, доносившимся оттуда, какие-то идиоты решили отсидеться там, вместо того чтобы покинуть город, как им велели.
– Змей уже проломил стену? – спросил Дорн.
– Нет. Может быть, священник прочел молитву и это задержало гадину.
Дорн повернулся к ополченцам:
– Мы подберемся к нему скрытно. Хоть он и не может увидеть нас из-за угла и люди в храме шумят, но дракон все равно может нас услышать, если мы не будем соблюдать осторожность. Когда доберемся до места, рассредоточьтесь, чтобы он не уничтожил нас всех разом, и только потом начинайте стрелять.
– Но наши стрелы не убили предыдущего дракона, – сказал человек, державший лук и дротик.
– Не убили, но ослабили его сопротивление, – ответил Дорн. – Трудно убить дракона тем же способом, что и человека, – одним точным и сильным ударом в жизненно важный орган. Дракона приходится уничтожать постепенно, лишая его силы.
– Но вы можете убить его, – сказал Уилл. откидывая спадавшую на глаза прядь волос. – Знайте, у нас получилось один раз, получится и теперь. Ну что, завалим еще одного?
Ополченцы стояли в нерешительности, но трусы уже либо погибли, либо сбежали, и оставшиеся ответили, что согласны. Охотники крадучись повели их вперед.
Заглянув за угол, Дорн вздрогнул. Дракон был даже больше, чем он ожидал, такой огромный, что заполнял собой всю улицу, как пробка в бутылке. Утешало только то, что при таких размерах он не мог быстро взлететь, во всяком случае из того положения, в котором находился. Стены помешали бы ему взмахнуть крыльями.
Черепоголовый змей, подняв лапу, бил ею по фасаду храма, небольшого строения, сложенного из обмазанных глиной бревен, с эмблемой бога правосудия над входом, изображавшей весы и боевой молот. Стена рухнула.
– Вперед! – сказал Дорн.
Выстроившись неровной цепью, они бросились вперед, стреляя в чудище.
Дракон повернулся к ним, и вокруг него сгустился мрак, скрывая его от нападавших. К счастью, Уилл был готов к этой уловке. Он достал пращу и запустил в дракона камень, заговоренный Павелом, – шарик, сверкавший, словно крошечное солнце.
Шарик упал у лапы дракона и своим сиянием рассеял неестественный мрак.
Но черный дракон был окружен светом всего лишь секунду, после чего между ним и атакующими повисла густая мгла. Сначала Дорн подумал, что это просто облако, но тут же услышал жужжание и почувствовал болезненный укол. Отряд был окружен роем жалящих мух.
Из-за темного облака Дорн не видел ничего на расстоянии вытянутой руки. Он рванулся вперед, чтобы выбраться, зная, что дракон уже готов атаковать.
Дорн, Уилл и еще кто-то выбрались на свет. Дракон зашипел и проворчал заклинание. На последнем слове земля задрожала, стала уходить у людей из-под ног и встала перед ними стеной. Отряд провалился в глубокий ров. Дракон выгнул шею и заглянул вниз. По его поведению Дорн понял, что он собирается выпустить струю кислоты, и на дне ямы им, его жертвам, некуда будет спрятаться.
Вдруг наверху кто-то запел. Мелодичное чистое сопрано было так непохоже на шипение и рев дракона. Но это тоже было заклинание, и когда змей разинул пасть, из нее не брызнуло ни капли. Только раздался сдавленный звук, словно едкая жидкость застряла у него в глотке.
Дракон завертел головой в поисках дерзкого смельчака, лишившего его столь могущественного оружия. Прозвучало мелодичное арпеджио – и в дракона полетел целый град снежков. Казалось, это не может причинить чудовищу никакого вреда; но змей заревел, не то от боли, не то от бешенства.
Дорн и Уилл запустили из ямы в дракона стрелу и камень. Оба попали в цель, но дракон не обратил на это никакого внимания. Он крутился на месте, бил хвостом о край рва и сметал в яму землю прямо охотникам на головы. Земля засыпала им глаза.
– Наверх! – крикнул Дорн, и они начали карабкаться по стене ямы.
Уиллу пригодилась его воровская сноровка, и он достиг верха раньше других. Дорн вылез следом, цепляясь за стены рва железными когтями.
Он вскочил на ноги и огляделся. Высунув раздвоенный язык, дракон крутился на месте в поисках заклинателя, который ему помешал. И вдруг Дорн увидел Кару, она пряталась в ближайшем домишке, пригнувшись у окна.
Бесполезно, решил Дорн. Если уж дракон видел ее, он наверняка знает, где она прячется. И только делает вид, что ищет, а на самом деле готовится неожиданно напасть и схватить. Дорн хотел было окликнуть Кару, предупредить ее, но было уже поздно. Черный дракон раскрутился и всей своей массой навалился на домик. Он разгромил стену и снес добрую часть крыши. Кара исчезла под обломками. Змей стал карабкаться по развалинам.
Дорн выхватил меч и выскочил вперед, пытаясь отвлечь дракона на себя. Уилл тоже пошел в атаку, то и дело останавливаясь, чтобы запустить в дракона очередной камень.
Змей повернулся и прыгнул им навстречу. Медлить было нельзя, чудовище просто-напросто раздавило бы их. Но ведь дракон был такой огромный, что заполнял собой всю улицу и вряд ли мог отскочить. Дорн вжался в стену и стал наносить дракону удары – сначала кулаком с шипами, а затем своим огромным мечом. Уилл же нырнул под брюхо змея и глубоко всадил в него кинжал.
Дракон обернулся к Дорну. Казалось невероятным, что такое гигантское существо может так быстро развернуться в таком тесном пространстве, но ему, с его змеиной гибкостью, это удалось. Дракон разинул пасть и защелкал зубами прямо перед Дорном, встретившим его железом и сталью.
Ему удалось трижды ранить чудовище, пока стрелы ударялись о его чешую. Одна-две даже впились в нее, остальные же отскакивали. Ополченцы атаковали на расстоянии. Дорн не винил их за это: будь у него выбор, он тоже не стал бы приближаться к этой громадине.
Дракон сделал выпад, но Дорн уклонился от удара, отскочив в сторону, и вдруг понял, что нападение было лишь отвлекающим маневром. Охотник попытался уйти из-под удара, но было поздно. Он уже попался. Змей добрался до его металлических доспехов, чтобы нанести сокрушительный удар по уязвимой плоти, которую они прикрывали. Держа Дорна когтями, дракон рванул его вниз, и тот упал на колени. Боли он не почувствовал, но знал, что раны глубокие, такие глубокие, что еще несколько мгновений, и он уже не сможет сражаться. Забыв об опасности, Дорн сжал меч обеими руками и бросился в наступление. Дракон не ожидал этого от охотника, только что получившего удар такой страшной силы, и не успел отдернуть голову; длинный меч Дорна глубоко вошел в шею чудовища.
Глаза змея широко раскрылись. Лапы его подкосились, он обмяк и осел. Обессиленный Дорн рухнул рядом.
К нему подбежал Уилл. Бледный от боли, хафлинг прижимал к груди руку, в которой обычно был меч. Сейчас Уилл держал его в другой руке. Меч был в крови от кончика до рукоятки.
Грязная, вся в синяках и кровоподтеках, но все же прекрасная, за маленьким охотником медленно подошла Кара. Кинжал из темно-красного огня пылал в ее руке. Ей удалось выбраться из-под обломков полуразрушенного дома и атаковать дракона с помощью магии.
Уилл склонился над Дорном и осмотрел его раны, затем неловко откупорил склянку с целебным эликсиром и поднес к губам друга. Полуголем жадно выпил горькую, тепловатую жидкость до дна. Хоть его и не захлестнула волна жизненной энергии, но он почувствовал некоторое облегчение.
– Ты серьезно ранен, – сказал Уилл, – но Павел тебя починит. Нужно только до него добраться.
Дорн с трудом поднялся на ноги. У него закружилась голова, но он удержал равновесие.
– Там еще остались драконы, которых нужно убить, – сказал полуголем.
– Не будь ослом, – сказал Уилл. – Еще один бой нам сейчас не выдержать. К тому же у нас и людей-то не осталось. Когда на нас налетели мухи, некоторые из ополченцев сбежали.
– Он прав, – сказала Кара. – Вы спасли кое-кого из горожан. Теперь вам пора позаботиться и о собственном спасении.
– Ладно, – сказал Дорн, оборачиваясь к оставшимся ополченцам. – Сражение закончено. Вытащите этих ненормальных из храма Тюра и выпроводите их из города. Спрячьтесь в Затопленном Лесу, если сочтете это разумным. Там, наверное, безопасно – змеи уже преодолели эту местность.
– Хорошо, – сказал один из лучников, – и спасибо.
Дорн повернулся к Каре:
– Если хотите, можете пойти с нами. Они двинулись в путь. Охотники заранее договорились, что, сделав все возможное для спасения Илрафона, встретятся в гавани, где Уилл припрятал лодку на тот случай, если им нужно будет покинуть город. Охотники и Кара на всякий случай шли по улицам с осторожностью. Вскоре они поняли, что до гавани недалеко, потому что в воздухе появился солоноватый привкус моря. Для людей, последнее время дышавших кислотными испарениями дракона, этот запах был слаще нектара, ибо это был запах надежды и радости оттого, что им удалось выбраться из этой передряги живыми. Дорн с наслаждением вдохнул полные легкие свежего воздуха и вдруг увидел еще одного дракона, ползущего по улице всего в нескольких ярдах от них.
Это было самое большое – больше всех домов в городе – глыбообразное, бескрылое чудовище с перепончатыми лапами и крапчатой шкурой. Оно повернуло голову в сторону Дорна и его спутников – бледно-желтые глаза вспыхнули, – и все трое застыли на месте. Земляной змей, так называли этих драконов, пополз в их сторону.
Дорн понимал, что и сам он, и Кара, и Уилл – все они погибнут, если сейчас ничего не предпринять, но не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, словно взгляд дракона нарушил какую-то существенную связь между его мозгом и конечностями.
Тут Кара нараспев произнесла три слова, и к Дорну вернулась способность двигаться. Он посмотрел на Уилла, все еще стоявшего разинув рот. В отчаянии он схватил друга за сломанную руку и что есть силы рванул ее вниз.
– Ай! Черт тебя возьми! Ты что, спятил? – взвыл хафлинг.
Дорн обернулся. Земляной змей был уже совсем близко, так близко, что, казалось, заполнил собой все вокруг.
– У меня осталось несколько песен в запасе, – сказала Кара.
– Не глупи, – проворчал Дорн.
Он схватил ее за локоть и потащил в боковой проулок. Уилл устремился за ними.
Они побежали по узкому проходу. Дракон преследовал их, его тяжелая поступь сотрясала землю, и они все время спотыкались. Дракон с грохотом продвигался вперед, он был слишком огромным, чтобы преодолевать препятствия, а по узкому проходу между лачугами, стоявшими по обеим сторонам улицы, мог пройти только один человек. Поэтому Дорн и выбрал этот путь, но, оглянувшись назад, он понял, что избранная им тактика не дала желаемого результата. Круша стены легко, как паутину, змей уже настигал свои раненые, обессиленные жертвы.
И вдруг он заревел. Дорн посмотрел назад. Дракон застрял между домами, оказавшимися прочнее тех, которые он уже снес. Змей рванулся вперед, и дома рухнули, но его лапы завалило целой грудой камней. Дракон сделал еще один рывок, поскользнулся и теперь барахтался в огромной куче обломков.
Это позволило Дорну и его друзьям добежать до дальнего конца улицы и завернуть за угол. Вскоре стало ясно, что дракон их больше не преследует.
– Вперед! – крикнул Дорн.
К тому времени, как они добрались до маленькой покосившейся пристани, Павел с Рэруном уже сидели в узкой длинной лодке, готовой к отплытию. Они явно удивились, увидев Кару, но времени на разговоры тратить не стали.
– Торопитесь, – сказал карлик. – К югу от нас еще один дракон, и в любой момент он может свернуть сюда.
Дорн, Кара и Уилл прыгнули в лодку, и Рэрун оттолкнул ее от берега.
– Все на весла! – скомандовал карлик.
– У меня рука сломана, – ответил Уилл.
– У маленького лентяя всегда найдется оправдание, – сказал Павел. Он присел рядом с Дорном, осмотрел его раны и нахмурился, с тревогой глядя на друга. – У меня осталось только одно заклинание. Оно поможет тебе продержаться, пока я не смогу помолиться о большем.
Он пробормотал священные слова, и его руки засияли огнем. Их прикосновение к ранам не сняло боли и усталости, но, как и зелье, принесло облегчение. Дорн знал, что теперь не впадет в шок и не истечет кровью. Он выпрямился на скамье и схватил весло.
– ебе нужно отдохнуть, – сказал Павел.
Дорн покачал головой.
– Нам нужно выбраться отсюда, – сказал он. Они гребли как можно тише, плывя по темным водам Драконова Пролива, и Илрафон, или то, что от него осталось, постепенно таял вдали. Сначала исчезли в темноте домишки и лачуги, а затем стихли рев, крики, шипение, треск и грохот. Рэрун поднял весло над водой и сказал:
– Ветер слабый. Я поставлю парус.
Глава четвертая
Венец Зимы, год Бешеных Драконов
Для всех, кто верит в бога утренней зари Летандера, Венец Зимы был важным праздником, знаменовавшим возвращение тепла и зелени на замерзшие северные земли. Поэтому в этот день Павел всегда исполнял ритуал, посвященный восходу солнца, с особой торжественностью. Благодаря участию Кары гимны звучали особенно жизнеутверждающе. Многие бывалые моряки, собравшиеся для исполнения ритуала, в восхищении смотрели на действо и даже украдкой смахивали слезу.
Дорн, мрачный и озабоченный, не разделял общего настроения. Бог утра символизировал свет радости и счастья, но ничего этого не было в трудной, полной лишений жизни Дорна. И все же из уважения к своему другу он присоединился к собранию и воздал должное богу, с помощью которого Павел вызволил друзей из беды.
Время было рассчитано точно, и церемония завершилась в тот самый миг, когда над горизонтом появился красный край солнца, а Кара пропела последние слова священной песни. Это считалось добрым предзнаменованием, и верующие возликовали. Помощник капитана позволил команде дослушать гимн до конца и сразу после этого начал отдавать распоряжения. Матросы поспешили к своим обязанностям, и только Дорн не разделял общего оживления, думая о том, как пережить еще один холодный утомительный день на море.
Дорн, мрачный и озабоченный, не разделял общего настроения. Бог утра символизировал свет радости и счастья, но ничего этого не было в трудной, полной лишений жизни Дорна. И все же из уважения к своему другу он присоединился к собранию и воздал должное богу, с помощью которого Павел вызволил друзей из беды.
Время было рассчитано точно, и церемония завершилась в тот самый миг, когда над горизонтом появился красный край солнца, а Кара пропела последние слова священной песни. Это считалось добрым предзнаменованием, и верующие возликовали. Помощник капитана позволил команде дослушать гимн до конца и сразу после этого начал отдавать распоряжения. Матросы поспешили к своим обязанностям, и только Дорн не разделял общего оживления, думая о том, как пережить еще один холодный утомительный день на море.