Бенедикт Барбара. Счастливая встреча

   Как же, познакомились, с раздражением думала Джуди. Даже если бы ей захотелось с ними разговаривать, Билли сидел о чем-то глубоко задумавшись, а его приятели дремали. Бун сидел слева от нее и смотрел в окно, а Рустер наблюдал за той тройкой, что сидела напротив. Его явно гипнотизировали револьверы, которые были у них прицеплены к поясу с обеих сторон. И зачем столько оружия в тесной карете, удивлялась Джуди.
   Более противного способа путешествовать просто не существует, подумала она, когда дилижанс опять резко тряхнуло на выбоине. Она едва удержалась, чтобы не упасть на Рустера, у которого и так живого места на теле не было, но еще меньше ей хотелось свалиться на Буна. По правде говоря, она предпочла бы сидеть от него подальше. Тепло его твердого бедра — на скамейке было очень тесно — напоминало ей, как легко она может поддаться слабости, чего ей меньше всего хотелось в присутствии Билли. Он и так постоянно переводил свои желтоватые глаза с нее на Буна, отчего ей делалось не по себе.
   Джуди подняла глаза и увидела, что Билли опять на нее смотрит. Заметив, как она покраснела, он широко улыбнулся. Ему явно доставляло удовольствие смущать ее, вгонять в краску.
   Он оценивающим взглядом окинул ее простенькое платье в розовый цветочек, которое Бун заставил ее купить в Джефферсон-Сити вместо порванного темно-вишневого. Самое удивительное, что Бун, который до этого требовал, чтобы она переоделась в мужскую одежду, ни разу об этом не заговорил в присутствии своего приятеля.
   — Эй, Джесс! — вдруг сказал Билли, толкнув Буна ногой, но не сводя глаз с Джуди. — Когда ты здесь был в прошлый раз — год назад? Небось не хочется возвращаться в Индепенденс? Слишком много тяжелых воспоминаний.
   — Заткнись, Билли, — резко отозвался Бун. — Это никому не интересно.
   Вот уж неправда! Джуди это было очень интересно, да и Рустер, кажется, тоже был не прочь узнать кое-что о прошлом Буна.
   — Тот Джесс, которого я знал, — упорствовал Билли, — не стал бы бояться воспоминаний. Он бы рвался домой.
   — Домой? — удивленно спросила Джуди. — Вы оба выросли в Индепенденсе?
   — Да, поблизости. — Билли вроде бы дружелюбно улыбался, но в глазах у него таилась какая-то зловредная искорка. — Мы здесь прожили почти всю жизнь, пока не вступили в армию Конфедерации. Я бы вам много мог порассказать о проделках Джесса, когда он был мальчишкой.
   — Мы все устали, — проворчал Бун, кивая на дремлющих спутников Билли. — Дай нам тоже вздремнуть.
   — А я бы послушал про Буна, — живо сказал Рустер, забыв про свою маску утомленного жизнью взрослого человека. — Он был такой же тощий, как я?
   Билли неохотно перевел взгляд с Джуди на Рустера.
   — Джесс? Нет. Тощим был я. Джесс всегда был самым рослым, сильным и дошлым парнем в городе. Отлично стрелял и ловко орудовал кулаками. В драках никто к нему подступиться не смел. Да и ко мне тоже. Если рядом был Джесс.
   — А драки были вашим любимым развлечением? Джуди легко могла себе представить, как юные Такер и Билли терроризировали местных мальчишек.
   — Я дрался, только когда этого нельзя было избежать, — сухо произнес Бун. — И мне часто казалось, что Билли нарочно затевает драки, чтобы посмотреть, смогу ли я их всех одолеть.
   — Обижаешь, Джесс. Мы с тобой были как братья. Я расхваливал тебя направо и налево.
   Билли сделал обиженное лицо, но Джуди поняла, что Бун говорит правду. Может, они и были как братья, однако в словах Билли она уловила зависть.
   В карете наступила тишина. Лишь изредка слышался всхрап дружков Билли. Однако эта тишина не успокаивала Джуди: Билли по-прежнему не спускал с них глаз и улыбался.
   У нее было чувство, что он обдумывает очередную каверзу против Буна.
   Все это ускользало от внимания Рустера, и он продолжал расспрашивать Билли, желая как можно больше узнать о своем герое.
   —Почему вы зовете его Джесс? Джуди зовет его Бун.
   И опять Билли ответил, глядя не на Рустера, а на Такера: — Когда я его знал, его звали Джесс. Джесс Холланд.
   Он изменил имя во время войны.
   — Зачем?
   Билли ухмыльнулся, глядя на Буна.
   — Хороший вопрос. Только спроси об этом Джесса.
   Мне это и самому непонятно. — Билли повернулся к Рустеру. — Но я могу тебе сказать, почему он выбрал имя Такер Бун. Тебе это и впрямь интересно?
   Бун бросил на Билли ненавидящий взгляд, но Рустер утвердительно закивал.
   — Я не сразу об этом догадался, — продолжал Билли как ни в чем не бывало. — Ну, с фамилией все понятно. Мальчишками мы любили воображать себя первопроходцами. Я был индейским разведчиком, а он — Дэниелом Буном ^[2]. Спорить с ним не стоило — слишком он хорошо владел ножом. Ну так вот, почему Бун, догадаться было нетрудно, но мне пришлось порыться в памяти, чтобы вспомнить, откуда он взял имя Такер. Он когда-нибудь вам рассказывал о нашей собаке?
   — Да замолчишь ты наконец! — взорвался Бун. — Сколько можно болтать! Всем уже надоел.
   Билли хмыкнул.
   — А мне кажется, что даме и мальчишке будет очень интересно про это послушать. Вы ведь не прочь узнать, какой он, наш старина Джесс, правда, мэм?
   Бун явно кипел от ярости, но Билли был прав: Джуди умирала от любопытства. Но она этого, конечно, не показала.
   — По-моему, мистер Кокран, вам не так уж важно, интересно мне или нет. Вы все равно собираетесь рассказать эту историю.
   Билли усмехнулся.
   — Нет, вы послушайте, как изящно она выражается! До чего же тонкая дама! И как только такая женщина связалась с тобой, Джесс?
   Перехватив взгляд, которым Бун обменялся с Билли, Джуди поняла, что Билли докапывается, в каких они с Буном на самом деле состоят отношениях.
   — Хватит его дразнить, — произнесла она тоном классной дамы. — Взялись рассказывать, так рассказывайте.
   Билли посмотрел на нее с понимающей улыбкой.
   — Как вам угодно. О чем это я бишь? А, про собаку. Это был наш с Буном единственный пес.
   Плотно сжав губы, Бун отвернулся к окну.
   — Сами понимаете, мы росли не как нормальные дети. У нас не было ни плантации, ни фермы. Не было даже и отцов. Мы крутились в салуне «Парадайз», а наши матери были работящие женщины, хотя и работать им приходилось больше по ночам, лежа на спине.
   Такер бросил на Билли взгляд, который, казалось, мог испепелить его заживо.
   — Поскольку мы жили в местном борделе, приличные горожане и их дети нас, естественно, чурались. Такая уж мы были парочка — детки сильно занятых матерей, которые не могли уделять нам много внимания…
   — Моя мать занималась с нами три часа каждый день, — не стерпел Бун. — Она не виновата, что ты без конца сбегал с уроков.
   Джуди была удивлена и тем, как Бун встал на защиту матери, и тем, как смущенно улыбнулся Билли.
   — Чего там, ты знаешь, что я обожал твою мать, — с кажущейся искренностью сказал он Буну. — Я просто хотел сказать, что мы с Джессом в основном были предоставлены сами себе. У нас не было других приятелей, и мы развлекались, придумывая себе разные приключения.
   — Приключения? — воскликнул Рустер, наклоняясь вперед. У него восторженно горели глаза.
   — Мы любили играть в лесу. Каждый день мы прокладывали через него новую тропинку. Джесс прорубал ножом дорогу в подлеске, а я слушал, нет ли за нами погони. Впрочем, никакая опасность нам особенно не грозила. Кроме той, которую рождало наше воображение. Но однажды мы набрели на этого пса.
   Билли замолчал и уставился на Буна.
   — Поглядели бы вы на Джесса, когда он увидел эту шелудивую дворнягу. Он вдруг так и застыл, держа в руке нож. Такого злого лица я у него никогда не видел. Пес не мог ходить, да и вообще едва дышал — его кто-то сильно избил. И вот Джесс взял этого кровоточащего вонючего пса на руки и понес в город. И он был к тому же довольно большой и тяжелый. Всю дорогу Джесс молчал, но от меня не укрылось, что он кипит от бешенства. Если бы нам попались эти люди, что избили пса, Джесс, наверное, бросился бы на них с ножом.
   — А пес выжил? — невольно спросила Джуди. Билли ухмыльнулся:
   — Да. И все благодаря Джессу. Он ухаживал за ним, как за ребенком. И это, я вам скажу, было не просто — в салун категорически запрещали приводить животных. Ему пришлось расчистить от навоза угол конюшни, чтобы там устроить пса.
   — Только про свои заслуги не забывай, — перебил его Бун. — Кто выпрашивал объедки на кухне?
   — Да разве с тобой поспоришь! — Билли нахмурился: ему явно не нравилось, когда разговор переходил на его собственную персону. — Но вернемся к псу. Он стал ходить, однако полностью так и не оправился. Да к тому же он был старый — где ему было угнаться за двумя мальчишками. Он старался изо всех сил, и Джесс стал даже ходить помедленнее, но к концу дня пес вконец выматывался. Вот мы и прозвали его Такер-аут ^[3], или попросту Такер.
   Джуди посмотрела на Буна. Уставившись в окно, он, казалось, пытался отрешиться от происходящего. Но это у него плохо получалось, так же как ему не удавалось отрешиться от своего прошлого. Хотелось бы знать, что же его вымотало?
   — А потом собаку застрелили, — продолжал Билли таким равнодушным тоном, как будто речь шла о погоде. — Однажды глупая псина разлеглась на крыльце салуна, дожидаясь, когда мы с Джессом выйдем с ним поиграть. А вместо нас из салуна вышел пьяный. Он споткнулся о собаку и до того разозлился, что тут же ее и пристрелил. Мы услышали визг, потом звук выстрела, потом жуткий вой, но когда мы прибежали, Такер уже мог только скулить. Никогда не слышал такого жалкого скулежа. Какая же это была душераздирающая картина: Джесс обнимает собаку, а та преданно глядит ему в глаза. А я стоял рядом и ничем не мог помочь. И тут Джесс вырвал пистолет из рук пьяного и пальнул прямо в голову умирающего пса. И наступила какая-то жуткая тишина.
   Джуди вздрогнула, словно сама услышала этот выстрел, и представила себе, как трудно было Буну пристрелить несчастное животное. Вот почему он любит называть себя одиноким волком. Он рано узнал, какую боль может причинить привязанность к человеку или животному.
   — Видели бы вы Джесса, когда мы хоронили этого шелудивого пса! — с ухмылкой проговорил Билли. — Здоровенный парень лил слезы, как девчонка.
   Джуди захотелось взять Буна за руку. Но этот гордец наверняка оттолкнет ее, особенно на глазах у Билли. Пусть лучше Билли останется в заблуждении. Он, несомненно, рассказал эту историю, чтобы открыть Джуди глаза на «слабость» Буна. На самом же деле он только укрепил ее в уверенности, что Бун по натуре добрый человек.
   Вот и попробуй ожесточить против него свое сердце!
   Джуди заметила, что и на Рустера эта история произвела совсем не то впечатление, на которое рассчитывал Билли. Мальчик смотрел на Буна с немым обожанием — наверное, так же, как на него смотрел тот старый пес.
   — Расскажите еще что-нибудь, — попросил он Билли. — Как вы сражались на войне.
   — Об этом много не расскажешь, — с суровым видом сказал Билли. — Джесс был отличным разведчиком: пригодились навыки, которые мы приобрели, когда изображали первопроходцев. Прямо-таки прославился как герой. А потом дезертировал.
   — Дезертировал?
   У Рустера был растерянный вид, а Джуди показалось, что в карете не осталось воздуха. Хотя это было похоже направду. Зачем бы еще Бун стал менять имя и почему не хотел возвращаться домой?
   — Джесс говорит, что у него были для этого веские основания, — добавил Билли с хитрой усмешкой, — и я не стану с ним спорить. Но мне трудно объяснить моим людям, которых он бросил в беде, почему я так мягко обошелся с ним, когда он попал мне в руки. Кто знает, сколько бы наших остались живы, если бы Джесс сходил в разведку перед боем в Уэстпорте, где нас разбили в пух и прах. Боюсь, что поэтому он и имя поменял, сынок. Разве не так, Джесс?
   Джуди поглядела на Буна, ожидая, что он опровергнет инсинуации Билли. Но он только посмотрел на Билли и сказал:
   — Ну ладно, Билли, развлекся и хватит. Билли кивнул и воззрился на Джуди.
   — Будь по-твоему, Джесс.
   Глядя в желтые глаза Билли, Джуди поняла, что тот все это время пытался ей доказать, что Бун — никчемный человек.
   И хотя ей очень хотелось верить в Буна, в ней зашевелился червь сомнения. Дезертир? Человек, бросивший товарищей погибать на поле боя? Эта мысль оставляла горький привкус во рту.
   Если бы он хоть что-нибудь сказал, привел бы хоть одно основание… Но Бун молча смотрел в окно, а тепло его бедра пробуждало в ней волнующие воспоминания.
   Джуди старалась отвлечь мысли от Буна. Но тут колесо кареты опять попало в рытвину, и ее швырнуло на колени к человеку, которого она пыталась игнорировать.
   Она поглядела ему в лицо и поняла, что он тоже этому не рад. Однако он продолжал держать ее в объятиях и после того, как в этом отпала нужда. В его глазах она увидела страдание, и еи вновь захотелось его утешить. Бун ничуть не гордился своим прошлым, а издевки Билли всколыхнули в нем тяжелые воспоминания.
   Но как только ее взгляд потеплел, глаза Буна прищурились и из ярко-голубых стали тускло-стальными. Он выпустил Джуди из рук, надвинул шляпу на глаза и отвернулся. Яснее нельзя было сказать: занимайся своими делами, а своими я займусь сам.
   У Джуди дрожали руки, и она крепко стиснула их на коленях. А сидевший напротив Билли глядел на нее со своей хитрой кривой усмешкой.
   На самом-то деле Такер был рад, когда они наконец въехали в Индепенденс. Еще пять минут — и он убил бы Билли. Какого черта этот подлец разболтался про его прошлое?
   Если Билли поставил себе задачей выставить Такера в неприглядном свете, этой цели он достиг. Особенно ловко он представил дело с дезертирством. Такер сморщился, вспомнив смятение, которое он увидел в глазах Джуди. И пожалел, что ничего ей не объяснил, что не подержал ее подольше в объятиях, не помешал ей поверить инсинуациям Билли. Но в ту минуту казалось проще — и безопаснее — уйти в себя. Но делать это становилось тем труднее, чем более беспардонно Билли флиртовал с Джуди.
   Глядя, как Билли из кожи вон лезет, чтобы очаровать Джуди, как она точно слабеет под его напором, Такер все больше тревожился. Несколько дней назад она сказала, что про свою личную жизнь они будут молчать, и ему было вдвойне неприятно слышать, как она постепенно поддается Билли. К тому времени, когда они достигли Индепенденса, она уже не ограничивалась короткими ответами на его навязчивые вопросы, а с удовольствием повествовала о своем детстве в Луизиане.
   Слушая ее — хотя он притворялся, что внимательно смотрит в окно, — Такер понял, как мало он знает о Джуди. И вряд ли когда-нибудь узнает. Ему стало горько, и он вспомнил еще одно из любимых изречений матери: что имеем, не храним, потерявши, плачем.
   Но он, собственно, никогда не имел Джуди. Об этом он и думать не смел. Если завтра они найдут Латура, она навсегда уйдет из его жизни.
   Это и неудивительно, сказал он себе, когда дилижанс наконец остановился. Он с самого начала знал, что между ними ничего не может быть. Ведь он давно решил трезво смотреть на жизнь, а мечты оставить тем, кто может их себе позволить.
   Поэтому, выйдя из кареты, он первым делом окинул темные улицы настороженным взглядом: хватит того, что его застали врасплох в Джефферсон-Сити. Хотя Билли так толком и не объяснил ему, откуда он знал, где их искать, Такер отлично понимал, зачем он объявился в Джефферсон-Сити. Его капитан не доверяет Такеру и приставил к нему Билли и этих двух громил в качестве нянек — а также охранников, — чтобы гарантировать передачу Латура «серым призракам».
   Ну и в переплет попал Такер, оказавшись в обществе обоих своих работодателей. Когда он принимал предложение Билли в Сент-Луисе, он считал, что никому не делает вреда. А теперь он признавал, что Джуди вправе расценить это как сделку за ее спиной. Он просил Билли не заговаривать о сделке в присутствии Джуди, но, после того как тот рассказал про собаку, Такер не сомневался, что Билли только выжидает удобную минуту. Он расскажет Джуди все, что сочтет ным, не заботясь о том, какие это будет иметь последствия для Такера.
   Такер оглянулся и увидел, как Билли вышел из кареты и подал руку Джуди. Такер пожалел, что сам не сделал этот джентльменский жест. И не потому, сказал он сам себе, что Джуди благодарно улыбнулась Билли. Просто ему было стыдно, что он забывает хорошие манеры, которые привила ему мать.
   Выходя из кареты, Джуди выглядела настоящей светской дамой. Ситцевое платье не имело такого вопиющего декольте как темно-вишневое, но оно очень выгодно облегало ее фигуру, и Билли таращился на нее жадным взглядом. Эх, жаль, что не успели купить ей мужскую одежду. А теперь беде уже не поможешь. Если она наденет мужские брюки, это только распалит Билли.
   Надо как-то увести ее от Билли, думал Такер, глядя, как его приятель взял Джуди под руку и повел ее по улице. Это будет непросто, учитывая, что Билли под предлогом, что ему нужны деньги на билеты, потребовал назад значительную долю аванса, который он выдал Такеру в Сент-Луисе.
   — Получишь все сполна, когда сделаешь дело, — сказал он, небрежно махнув пистолетом.
   Так что Такеру было просто необходимо срочно найти Латура.
   Ему не нравилось, что они бесконечно переезжают из одного города в другой. Он не мог понять, почему федералы все время перевозят Латура на Запад, тогда как большинство военнопленных попадали в Рокпорт, Кэмп-Чейз или еще какой-нибудь лагерь к востоку от Миссисипи. Если Латура не окажется в Индепенденсе, получится, что Такера направили по ложному следу, что кто-то очень не хочет, чтобы он нашел Латура.
   Хотя Такеру не терпелось это выяснить, он понимал, что поздно вечером никто из тюремной охраны не станет с ним разговаривать. «Вот уж утром заявлюсь чуть свет», — решил он.
   Утром вообще будет уйма дел, с опаской подумал он, и все они не касаются его спутников.
   — Ты что зеваешь? — шепнул ему Рустер, глядя, как Билли уводит Джуди. — Этот тип хочет отбить у тебя твою женщину.
   — Она вовсе не моя женщина, — с раздражением бросил Такер. — Я сказал это, только чтобы ее обезопасить.
   Рустер покачал головой.
   — Можешь врать ей или даже самому себе, а меня ты не проведешь. Для чего, по-твоему, у меня глаза? Я все вижу.
   — Ну и что же ты видишь, О'Лири?
   — Что ты по ней сохнешь. И Билли это знает. Он хочет вас поссорить, и ему плевать, кому от этого будет плохо.
   Такер смотрел на веснушчатое лицо Рустера, сознавая в глубине души, что тот только выразил его собственные мысли.
   — Ловко ты рассудил.
   — Одно дело рассказать про собаку, но назвать тебя дезертиром — это уж чересчур. Я, может, и не очень законопослушный гражданин, однако я верен друзьям. А он нет. Я не знаю, что там на самом деле случилось, и допытываться не собираюсь, но я знаю, какой ты человек, Бун. Ты никогда не бросишь людей в беде.
   — Думаешь? — спросил Такер без тени улыбки, стараясь не показать, как слова Рустера согрели ему сердце.
   Рустер кивнул.
   — И Джуди такая же — ты сам мне об этом говорил. В общем, я знаю, что она для тебя много значит, и можешь на меня рассчитывать — я помогу тебе ее защитить. Жаль, она не понимает, что за фрукт этот Билли.
   Глядя вслед удаляющейся паре, Такер подумал, что парнишка совершенно прав.
   —Тогда пошли за ними, — сказал он, — пока они не потерялись.
   Рустер широко улыбался, едва поспевая за размашистым шагом Такера.
   — Слушай, раз уж я буду твоим помощником, может, ты позволишь мне заиметь пистолет?
   — А ты умеешь стрелять?
   — Нет, но я научусь.
   Ох уж эти перевоспитавшиеся малолетние преступники!
   — Пока что займемся первоочередными делами. Мне надо, чтобы кто-то следил за Билли. Нужно выяснить, что он задумал. Согласен быть моей дополнительной парой глаз и ушей?
   — Что ж, согласен, — ответил Рустер, не скрывая разочарования. — А ты научишь меня стрелять?
   — Посмотрим. — Такер подумал, что до этого дело не дойдет: завтра он вернется к той жизни, которой жил до знакомства с Джуди. —А пока я прошу тебя позаботиться о Джуди.
   Билли, увидев, что улица увешана предвыборными плакатами, оглянулся и крикнул Такеру:
   — Эй, Джесс, тут скоро будут выборы. Может, нам повезет и мы увидим твоего отца? Говорят, он в этом году опять баллотируется в конгресс.
   — Его отец? — удивленно спросила Джуди.
   Раздраженный этим новым фортелем Билли, Такер ускорил шаг, оставив Рустера позади. Догнав их, он услышал слова Билли:
   — Он что, совсем ничего вам про себя не рассказывал? Его отец — член конгресса Кэртис Холланд. Боюсь только, что он и прочие члены семьи не хотят его знать.
   — Это не имеет отношения к тому, что я оставил армию, — сказал Такер, увидев в глазах Джуди вопрос. — Холланды отказались от меня еще до моего рождения.
   Билли хмыкнул.
   — Когда Кэртис встретил маму Джесса, он еще не был крупным политиком, — объяснил он Джуди. — Сара была прелестная отлично воспитанная женщина. И нет ничего удивительного, что он в нее влюбился и женился на ней. Жаль только, что у Сары не было того положения в обществе, которого Холланды желали для своей невестки. Старший брат Кэртиса заявился к ним за несколько недель до рождения Джесса и буквально силой увез брата. А Сара осталась одна с ребенком, и ей пришлось зарабатывать на жизнь как получится. В общем-то понятно, почему Джесс не захотел носить фамилию Холланд.
   В эту минуту Такер прямо-таки ненавидел Билли, но решил, что позволить ему рассказать эту неприглядную историю будет меньшим из двух зол. А вдруг Билли вдобавок расскажет Джуди, как Кэртис Холланд позднее вернулся к Саре и как девять месяцев спустя она родила мальчиков —близнецов. А он опять ее бросил. Сара была невероятно доверчивой женщиной, которую ничего не стоило обмануть.
   И Джуди такая же.
   К облегчению Такера, Билли внезапно замолчал. Подняв глаза, Такер увидел, что они стоят перед гостиницей, гораздо более дорогой, чем выбрал бы он сам. Тут подтянулся и запыхавшийся Рустер.
   — Мы здесь остановимся? — спросил он. Глаза его заблестели, видимо, он прикидывал открывающиеся ему возможности.
   Билли пошел в гостиницу заказывать номера. Такер же решил глаз не спускать с Рустера — как бы он не залез в карман какого-нибудь богатого постояльца или, что еще хуже, политического приятеля его отца.
   Но следить за ним будет не так-то просто, понял он, когда Билли вышел из гостиницы с двумя ключами в руках. Такер сразу же догадался, что его ждет.
   — Гостиница переполнена, — с торжествующей ухмылкой объявил Билли. — Остались только две комнаты. Пусть мальчишка спит с нами, а Джесс — вот счастливчик! — он передал Такеру ключ, — устроится с дамой.

Глава 14

   — Рустеру лучше заночевать в нашем номере, — сказала за ужином Джуди, стараясь говорить потише, чтобы не привлекать раздраженных взглядов с соседних столиков. Хотя все они приняли ванну, причесались и почистили платье, было видно, что они затесались в чересчур роскошный ресторан. Даже официанты относились к ним с презрением, точно подозревая, что подобная шантрапа вполне может смыться, не заплатив по счету.
   Билли, однако, не замечал недовольных взглядов и, не заботясь о приличных манерах, ел за обе щеки.
   — Не беспокойтесь о мальчике, — сказал он Джуди, прожевав и проглотив очередной кусок мяса. — Пора ему быть с мужчинами и принимать мужские повадки. Правда, сынок?
   — Ага.
   — Видите, мэм. Мальчик сам хочет ночевать с нами.
   Джуди пришла в панику. Почему Бун молчит? После того как он всячески избегал ее на пароходе, вряд ли его прельщает перспектива провести ночь наедине с ней в номере. Но он не говорит ни слова. Поначалу, правда, он выказал недовольство тем, что Билли снял только две комнаты, а когда тот заявил, что, если Джесс возражает, он с удовольствием поменяется с ним местами, Бун стих и вел себя так, словно провести с Джуди ночь в одном номере было вполне естественно.
   Видимо, он хочет по-прежнему изображать ее своей любовницей, но при мысли о предстоящей ночи Джуди охватывал ужас. Она по опыту знала, что мужчины сильнее женщин и склонны поддаваться своим страстям. Если Бун начнет к ней приставать, сопротивление будет бесполезным.
   «Чего ты больше боишься, — тихо спросил внутренний голос, — его или самой себя?»
   Джуди отринула эту мысль, напомнив себе, что Бун вовсе не приставал к ней с любезностями, особенно после той ночи на палубе, когда она в полусне заползла к нему в объятия. Он даже не зашел в их номер, чтобы переодеться, и нашел какое-то другое место, чтобы помыться с дороги. Джуди увидела его только за столом. На нем была белая рубашка, черный жилет и чистые брюки. Его волосы еще не высохли после ванны. Он был безукоризненно вежлив, но старался на нее не смотреть. Какие еще нужны доказательства того, что он не хочет оставаться с ней наедине?
   Поэтому Джуди опять начала оспаривать решение Билли:
   — Тебе вовсе не обязательно ночевать с незнакомыми людьми, Рустер. Мы можем отлично…
   — Хватит, Джуди, — твердо сказал Бун. — Пусть все остается, как договорились.
   V него в голосе была какая-то странная нотка, которая ла Джуди в замешательство. Но он не дал ей больше ичего сказать, накрыв ее руку своей и крепко ее сжав.