Беннет Марси. Счастье найдет тебя

   Выйдя из ванной, Стефани прошла в спальню. Рэй уже встал. Они неспешно начали одеваться к ужину. Он уже, видимо, обнаружил открытый сейф и сейчас думает, не залезала ли она туда. Значит, надо постараться даже мельком не взгля­нуть в ту сторону. Естественно, Рэй сейчас следит за ней. Поэтому она небрежной походкой прошла на кухню, положила не торопясь лед в стакан с водой. Он смотрел, как она медленно, не поворачиваясь в его сторону, пьет. Наконец Стефани проговорила:
   – До чего же мне жарко.
   – Может быть, ты подцепила грипп? Сейчас в городе эпидемия.
   Только тогда она повернулась в сторону Рэя, заметив при этом, что сейф закрыт.
   – Хотелось бы надеяться, что не заболею. Может быть, останемся вечером дома? Но мне хочется есть. А тебе?
   – Мне тоже, я видел в холодильнике кое-какую еду. Похоже, что ты тут без меня что-то себе готовила?
   – Да. Не люблю сидеть в ресторане в одиночестве.
   Он с удивлением поднял бровь.
   – А я-то думал, что ты тут без меня ходила по ресторанам с каким-нибудь новым кормиль­цем.
   Несправедливое подозрение оскорбило Стефани.
   – Мне за глаза хватает одного содержателя! Быть наложницей… Нет, не об этом мечталось. Вот чего хотелось бы – стать нормальной жен­щиной, иметь работу и чувствовать себя незави­симой.
   – Твоя работа – делать меня счастливым. Она взглянула на Рэя с презрением.
   – Ну, такое счастье тебе любая доставит. Мужчина скривил рот.
   – Нет уж, не любая.
   – Во мне есть что-то особенное?
   Он поднялся со стула и поглядел на нее сверху вниз. Сегодня она выглядела особенно привлекательной: золотистые волосы, миниатюр­ная, ладная фигурка в кремовом, в обтяжку, платье, стройные ноги… Ее синие глаза под изящ­но изогнутыми бровями взирали с неподдельным изумлением.
   – Неужто действительно не понимаешь?
   – Буду рада, если ты мне объяснишь. Секунду он колебался, а затем сказал с хохотком:
   – Ты ненавидишь меня – вот в чем твоя особенность. И мне доставляет удовольствие при­нуждать тебя делать то, что ты якобы делать не желаешь, во всяком случае, убеждаешь себя в этом.
   – Ну что же, это близко к истине. Я всегда считала, что тебя задело мое равнодушие к твоей персоне и то, что я отдавала предпочтение Кон­раду. Если бы не ты, а он сделал мне деловое, вроде твоего, предложение, я прыгнула бы ему на шею в ту же секунду.
   – Вот тaк раз! – Рэй покачал головой. – А кто только что сказал, что желает быть незави­симой?
   – Независимой от тебя. Да, это верно. Кста­ти, когда ты собираешься отпустить меня на свободу?
   – Ты знаешь когда, мы ведь договорились: когда ты мне надоешь.
   – И когда же это может произойти?
   Любовник не ответил. Молча смотрел на Сте­фани – догадайся, дескать, сама.
   – А я знаю! Когда перестану ненавидеть тебя. Так, да? Если я начну лебезить перед тобой, цепляться за тебя и виснуть на шее, тогда ты меня и выставишь. Да?
   Не отвечая на ее вопрос прямо, Рэй сказал: – Не означают ли твои слова, что ты собираешься изменить свое отношение ко мне? – Есть соблазн и весьма сильный. Но даже ради того, чтобы обрести свободу, я не смогу лицемерить.
   Рэй помрачнел на секунду, затем пожал плечами и сказал насмешливо:
   – Вот за что я тебя люблю – за то, что ты всегда со мной так разговариваешь – ласково и нежно.
   Стефани ответила иронией на иронию:
   – Ну вот и славненько, тем более что менять свой тон я не намерена.
   – Так я и думал. – Он надел пиджак. – Ну что же, пошли поужинаем.
   Они дошли до ближайшего ресторана. Сели, ознакомились с меню, и тут Стефани почувство­вала, что есть не хочет. А вернее – не может.
   Она едва ковырнула салат и отодвинула.
   – Что-то здесь холодно, – поежилась она. – А по-моему, вполне тепло. Слушай, ты хорошо себя чувствуешь?
   – Спасибо за заботу, да.
   Стефани отказалась от кофе, который любила не торопясь пить после ужина, и не возражала, когда Рэй предложил отправиться домой.
   В спальне он приложил руку к ее лбу и встре­вожился:
   – Милая моя, да ты вся горишь! Пожалуй, надо вызвать врача.
   – Нет, не надо. Сейчас приму таблетку аспирина и к утру буду в полном порядке.
   Рэй попытался с ней спорить. Бесполезно.
   – Хорошо, – согласился он. – Посмотрим, что будет утром.
   Стефани приняла таблетку и с удовольствием легла. Как славно, что Рэй ушел спать в другую комнату. – Я оставлю дверь открытой, если понадоб­люсь, зови, – сказал он.
   – Не понадобишься. Иди!
   Он посмотрел на нее глазами обиженного ребенка, но повиновался.
   Стефани погрузилась в беспокойный сон. Она отбросила одеяло – было невыносимо жарко. Тревожный сон заставил ее пробудиться с кри­ком. Тут же Рэй влетел в спальню, на ходу на­тягивая халат.
   – Что случилось? О, да ты как огонь! У тебя высокая температура!
   – Нет, просто дурной сон приснился. Хочется пить…
   Рэй принес стакан воды, и она жадно выпила, морщась при каждом глотке от саднящей боли в горле.
   – Спасибо. Теперь мне хорошо.
   Стефани откинулась на подушку, но он не уходил и пальцами отвел со лба больной взмок­шие пряди…
   Утром, проснувшись, она чувствовала себя до того худо, что Рэй, не спрашивая ее согласия, вызвал доктора.
   Диагноз был тревожен – новая разновидность вирусного гриппа.
   – Строгий постельный режим на неделю. Кроме антибиотиков, которые я сейчас вам про­пишу, никаких других лекарств не принимайте, – приказал он. И, обернувшись к Рэю, спросил:­ – Вы в состоянии сами ухаживать за. вашей… ммм…?
   – Приятельницей, – подсказал Рэй. – Да, безусловно, могу.
   – Лучше пусть будет сиделка, – ворчливо, но достаточно решительно сказала больная. Доктор удивленно посмотрел на мужчину. – Я смотрю, молодая леди не очень-то верит в ваши способности ухаживать.
   – Ничего, о молодой леди я позабочусь не хуже сиделки, – заверил Рэй.
   И он действительно заботился. То и дело приносил теплое питье, заставлял глотать лекар­ство. Когда ночная рубашка становилась влаж­ной от пота, помогал переодеться в сухое. Он на­нял горничную, которая приходила каждый день, чтобы менять постельное белье и готовить еду. И все то время, пока длилась болезнь, спал в дру­гой комнате.
   Давно, очень давно никто уже так не ухажи­вал за Стефани. Смешанные чувства перепол­няли ее душу. С одной стороны, конечно, спасибо за заботу. С другой… что-то он слишком хлопо­чет. Уж не получает ли чувственное удовольствие, когда обтирает ее теплым влажным полотенцем, расчесывает волосы, сидит рядом с ней, беспо­мощной и беззащитной. С чего бы это?!
   Прошло более недели, прежде чем она попра­вилась настолько, что не нуждалась в уходе. Еще неделю спустя Рэй перебрался к ней в постель. Когда после столь долгого перерыва любовник обнял ее, то был на удивление нежным и забот­ливым, что, как ни странно, ее разозлило. Они не привыкли строить отношения на нежности. А он обращался с ней бережно, как с хрупким существом, как с ребенком, которого надо только ласково поглаживать! Лучше бы уж грубо стис­нул в объятиях. Придумал еще – нежно целует в шею и бормочет по-испански слова, которых она не понимает. Такие вещи может делать муж, тот, кто тебя действительно ценит и любит! Но Рэй не был ни мужем, ни настоящим любовником. Он сам не скрывал, что их отношения дер­жатся исключительно на похоти, которую раз­жигает в нем ее открытое сопротивление.
   Поэтому она оттолкнула его руки и грубо сказала:
   – Оставь свои телячьи нежности. Ближе к делу!
   Он с радостью к делу и приступил.
   А она? Что просила – то и получила…
   На следующий день Рэй отправился с утра в офис, а Стефани вспомнила о припрятанных ею письмах. Достав их из кухонного стола, она сначала еще раз прочитала документ, согласно которому какой-то человек получал деньги в об­мен на обязательство исчезнуть из поля зрения Белинды. Звали его Патрик Чейз. Была ли между ними. любовь? Очевидно, Белинда его любила. А он? Ясно, если бы любил, не стал бы брать отступного. Значит, получив деньги, он куда-то уехал. Конечно, графиня ничего не знала о сдел­ке. Быть может, во время последнего свидания этот Чейз сказал ей, что она ему надоела, что он устал от нее. Вот уж тут Белинда побесновалась… Какой удар по самолюбию!
   Прямо скажем, человеку, которому заплати­ли, лишь бы он отвязался от девицы, просто по­везло. Что бы его ждало, женись он на ней? Свои­ми придирками и непомерными требованиями она превратила бы жизнь несчастного Патрика Чейза в сущий ад.
   Белинда… О, она же собирается приехать вскоре в Нью-Йорк. Вероятнее всего, уже при­ехала. Ну и шут с ней! Только бы держалась подальше.
   Письма, адресованные Конраду, были написаны, конечно, женщиной. Даты показали – дело давнее. Чего хранить осколки вдребезги разбитого? Итак, неведомая женщина изливала Конраду душу. сожалела, что они не могут быть вместе, и мечтала о дне, когда они снова встретятся. Но им придется ждать, покуда не уедет Фил. Не трудно было догадаться, что Фил – мешающий делу муж. У Конрада была любовная связь с замужней женщиной! Ну и проказник же вы, сеньор Конрад Баго! Возьмем теперь конверт с самой поздней датой отправки. Это письмо, ви­димо, подводит черту под терзаниями любовни­ков. Прочитав пожелтевший листок, Стефани резко выпрямилась в кресле. Было чему изу­миться!
   Супруга несчастного Фила ждала ребенка от Конрада, но решила выдать дитя греха своему мужу за его законного отпрыска. Вот это да! О таком «жареном фактике» автор колонки вели­косветских сплетен может только мечтать. Ока­зывается, и у Баго в их несгораемом семейном шкафу хранится несколько «скелетов». И этот Конрад еще смеет читать ей нотации тоном безгрешного праведника.
   Вот бы взять да и опубликовать эти письма!
   Сорвать с многочисленных Баго благочестивую маску, дабы все увидели их в натуральном виде. Да, потрясающую статейку можно сделать для испанского журнала. Того самого, который зака­зывал ей острый материал о Доме Баго! Сгодит­ся и для какого-нибудь бульварного журнальчи­ка, где смакуются пикантные великосветские сплетни, подумала Стефани и даже засмеялась от предвкушения. Был еще более простой ва­риант – назначить свою цену за молчание, и Баго заплатили бы, как миленькие, потому что деваться им некуда. Нет, это не то. Не стоит подставлять Рэя. Не совсем чужой человек, кото­рый, кстати, четко выполняет финансовую часть их сделки. Не говоря об остальном… У нее всего в достатке. Единственно чего не хватает – воз­можности свободно уйти от него. И еще ей не хватало будущего. Будущего, гарантией которого был бы свой дом и возможность жить нормаль­ной жизнью.
   Она опять спрятала письма в ящик кухонного стола. Можно было не торопиться – они проле­жали запертыми в семейном сейфе несколько лет и вряд ли кто-нибудь из Баго хватится их в бли­жайшем будущем.
   На следующий день, когда Рэй принимал душ, раздался телефонный звонок. Стефани под­няла трубку. Звонила Белинда. Услышав голос Стефани, та на пару секунд потеряла дар речи, потом проговорила:
   – Прошу мистера Баго.
   – О, привет, графиня! – воскликнула девуш­ка. – Спасибо за внимание. Я уже полностью поправилась. А вы как себя чувствуете?
   – Менее всего меня интересует ваше само­чувствие, – прозвучало в трубке. – Позовите Рэя.
   – А вы попросите вежливо, и я его позову – Стефани не могла отказать себе в удоволь­ствии подразнить высокомерную леди.
   – Он дома или нет?
   – Конечно дома, где же ему еще быть. – Тогда перестаньте паясничать и позовите его.
   – А вам не приходило в голову, что надо говорить «пожалуйста», когда вы кого-то о чем-то просите?
   – С тобой обойдусь без «пожалуйста». Тебе пора прекратить морочить Рэю голову. Оставь его в покое. Ты портишь ему жизнь.
   – Я порчу ему жизнь? – недоверчиво пере­спросила Стефани и расхохоталась. – Да как ты смеешь мне говорить такое?!
   – Смею, потому что он совсем рехнулся из-за тебя, из-за маленькой дешевой…
   – Не вздумай обзывать и оскорблять меня, Белинда! – прервала ее Стефани с угрозой в го­лосе. – Не советую хамить мне.
   – Женщинам твоего сорта на уважение рассчитывать не приходится.
   – Что случилось, Белинда, обострилась про­блема с мужиком? После того как Поль тебя бросил, требуется новый эскорт для выходов в свет?
   С другого конца провода донеслось нечто весьма похожее на короткий стон.
   – Никто меня не бросал! Все было совсем наоборот – Поль был очень мил, но я… – Видимо, она спохватилась, что глупо распахивать душу перед «этой». – И вообще, занимайся сво­ими делами и не суй нос в чужие. Позови-ка лучше Рэя!
   – Позову, когда ты выговоришь «пожалуйста»
   – Ах ты грязная… потаскуха! – заорал голос в трубке и… отбой.
   Через полчаса снова звонок, на этот раз к те­лефону подошел Рэй.
   – Привет, Белинда! – Он бросил быстрый взгляд на Стефани, и та догадалась, что речь идет о ней. Рэй нахмурился и продолжил раз­говор: – Да, конечно, я приду попрощаться с тобой. Скажи только, где и когда. – Он сделал пометку в блокноте и положил трубку.. – На­сколько я понимаю, ты поцапалась с кузиной, – ­заметил он.
   Стефани усмехнулась.
   – По-моему, твоя кузина только тем и занята, что ищет повод поцапаться. Она хоть мужа-то своего любила, когда выходила за него?
   – Зачем ты об этом спрашиваешь?
   – А жалела, когда их брак распался?
   Рэй подошел к шкафчику с бутылками, при­готовил пару бокалов мартини. И ответил уди­вительно спокойно:
   – Не думаю. Уже через год стало совершен­но ясно, что их супружеская жизнь долго не протянется. Сестра пыталась спасти брак, но ей вообще не следовало выходить замуж за этого типа.
   – Зачем же она вышла?
   Рэй протянул бокал.
   – Почему люди вообще женятся? Решила, что влюблена.
   – Может быть, таким образом мстила за какую-то предшествующую любовную неудачу? Она до этого влюблялась? – спросила Стефани словно бы между делом, но на самом деле при­стально наблюдая за реакцией Рея.
   Он пожал плечами.
   – Откуда мне знать? Могу лишь предполагать, что у нее были увлечения, как и у всех.
   Да, по ответу не понять, в курсе ли он. Ве­роятно, все-таки нет. Она уже научилась читать мысли любовника по его лицу, хотя все же порою он напускал на себя непроницаемо-бесстрастный вид.
   Рэй сел рядом со Стефани на диван, положил руку ей на плечо и спросил:
   – Почему это тебя так интересует? – Ну надо же найти объяснение ее злобности. Разгадку стоит искать в прошлом.
   Подняв голову, она посмотрела на Рэя оценивающим взглядом, размышляя, какие секреты о нем самом хранит их семейный сейф.
   – А у тебя в жизни бывали увлечения?­ – спросила Стефани.
   – Сотни раз. Разве у тебя их не было? – А настоящая любовь у тебя была?
   Он уставился на свой стакан, крутя его в паль­цах и, видимо, не находя ответа.
   – Ну так как? – упорствовала собеседница. – Ты любил кого-нибудь по-настоящему?
   Он грустно улыбнулся.
   – Однажды мне показалось, что я влюбился не на шутку, но моя пассия вышла за другого. – В самом деле? За кого же она вышла? – За моего двоюродного брата. – За Конрада?! – Нет, конечно. За Невилла. Я же их и познакомил. Она, кстати, родила две недели назад.
   – И ты мне ничего не сказал! Кого же она родила?
   – Конечно, мальчика.
   Стефани рассмеялась.
   – Почему «конечно»?
   – Потому что, если Стелла чего-нибудь хочет, она всегда этого добивается.
   Стефани опять рассмеялась. Лицо ее просия­ло, на душе почему-то – неужто от чужого сча­стья? – стало легко и весело. Так с ней редко бывало, особенно наедине с Рэем.
   Он мягко погладил ее по голове.
   – А ты когда-нибудь влюблялась?
   Сияние на ее лице погасло. Взгляд остановил­ся, она ушла в себя. – Нет.
   – Верится с трудом. Почему же ты не влюб­лялась? Не встретился подходящий человек?
   Отведя голову из-под его руки, она откинулась на диванные подушки.
   – Любовь до добра не доводит. От нее одни неприятности.
   – Звучит так, будто ты знаешь это по собственному опыту.
   – Вот именно.
   – Но ты ведь только что сказала, что никог­да не влюблялась.
   – Точнее будет сказать, что я знаю об этом не по опыту, а по моим наблюдениям. Я видела, что любовь делает с людьми.
   – С кем-то конкретно?
   Он пытался затронуть ее самые горькие и болезненные воспоминания. Поэтому девушка быстро встала с дивана и сказала:
   – Я бы не прочь пойти сегодня в кино, как ты на это смотришь?
   Ей не удалось уйти от расспросов.
   – Почему ты мне никогда ничего не расска­зываешь? Мы с тобой прожили уже почти три месяца, а я знаю о тебе так же мало, как и в первый день знакомства.
   – Я не считала, что, нанимаясь на работу, обязана представлять тебе анкету и автобиогра­фию.
   – Это не работа, а достаточно близкие от­ношения двух людей.
   Стефани прошла в спальню, чтобы взять су­мочку, но остановилась в дверях и, обернув­шись, испытующе посмотрела на Рэя. Господи, неужели он помешан на ней, как об этом по телефону обмолвилась Белинда? Вряд ли… Их нынешние отношения – результат уязвленного мужского самолюбия.
   – Между нами нет близких отношений, я работаю на тебя по найму.
   Рэй встал и подошел к Стефани.
   – Ты слишком любишь это занятие, чтобы называть его только работой.
   – Ошибаешься. У нас же не любовь, Мы просто занимаемся сексом. И для меня, пока я с тобой, это только работа. Работа, от кото­рой я мечтаю избавиться.
   Стиснув зубы, он взял Стефани за руку. Его пальцы сильно сжали запястье, и она подумала, что от ее возражений любовник сейчас опять заведется, потащит ее в спальню. Но Рэй вдруг круто повернулся, подошел к окну и скучным голосом спросил:
   – Ну так что, идем в кино?
   – Я только возьму сумку. – Она озадаченно посмотрела ему в спину. Чувство, возникшее в ней в этот миг, было близко к разочарованию.
   На следующий день подавленное настроение не покидало девушку. Когда Рэй уехал в офис, она снова принялась анализировать документ, в котором приятель Белинды за определен­ную мзду отрекался от возлюбленной. А что, ес­ли я несправедлива к ним? – подумалось Сте­фани.
   В конце концов, Белинда была молода, уха­жер ее тоже, наверное. Он подвергся серьезному нажиму со стороны тех, кто хотел разлучить их. Быть может, уехал в другой город и поступил там в колледж, но душа его ныла и рвалась к лю­бимой. Разыгравшееся воображение рисовало этого Патрика, прикипевшего сердцем к возлюб­ленной. Возможно, с графом брак и рухнул­ то именно потому, что она все еще любила того молодого человека.
   В документе был обозначен домашний адрес Патрика и даже номер телефона. Стефани, не­долго раздумывая, позвонила. Ответила какая-то женщина, судя по голосу, средних лет.
   – Я говорю с миссис Чейз? – спросила Стефани.
   – Да, это я.
   – Я разыскиваю Патрика Чейза. Он все еще живет по этому адресу?
   – Нет, он уже здесь не живет. А кто говорит?
   – Приятельница по колледжу, – придумала девушка. – Приехала из Европы, хотелось бы по­видаться.
   – Он сейчас живет в Калифорнии. Могу дать вам номер его телефона, если желаете.
   – Будьте любезны. – Стефани записала но­мер и, надеясь, что ее догадка окажется верной, осведомилась: – А не могли бы вы мне сказать, женат ли Патрик.
   – Да нет, он все еще один и даже не заикает­ся о женитьбе.
   Стефани поблагодарила ее, положила трубку. Расчувствовавшись, она подумала, как было бы чудесно, если бы молодые, чьей любви помеша­ли, могли снова встретиться.
   Нельзя мешать людям жить так, как им хо­чется, даже если они действуют во вред самим себе. Ну вот и у нее велик соблазн вмешаться в чужую судьбу и изменить жизнь Белинды к лучшему. Еще не забыл ось. за месяцы обоюд­ной ненависти, что сначала они друг другу очень нравились. И уж если быть до конца чест­ной, то у той гордячки были причины относиться к ней, Стефани, неприязненно. А что, если рассказать ей о Патрике? Вдруг да наладятся у них отношения. И тогда благодарная против­ница может стать подругой.
   Позвонив в офис Рэя, Стефани выяснила в секретариате, что требовалось. Секретарша считала Стефани фактической женой своего босса и потому без малейших колебаний дала телефон квартиры, где остановилась Белинда, а также назвала дату и место встречи брата с сестрой. Затем Стефани позвонила по указанному номеру и попросила женщину, подошедшую к телефону, передать гостье из Европы, что встреча родствен­ников переносится на полчаса раньше.
   Белинда уже сидела в ресторане, когда к ней неожиданно подошла Стефани. На лице у графи­ни отразилось даже не столько негодование, сколько тревога.
   – Что с Рэем? – обеспокоено спросила она.
 
   – С ним все в порядке. Я хотела погово­рить с вами до его прихода.
   – Так это вы перенесли время свидания. Какая наглость! Нет уж, с вами я определенно не желаю разговаривать. – Белинда взяла сумку, явно собираясь уходить.
   – Напрасно вы уходите, вам лучше остать­ся, – посоветовала Стефани. – Я пришла, чтобы помочь вам.
   – Помочь? Мне?! – та рассмеялась нервно и недоверчиво.
   – Да, помочь. Видите ли, я имею весьма важную для, вас информацию. В ваших интере­сах выслушать меня.
   Белинда пристально взглянула на собеседницу. – Это имеет отношение к Рэю?
   – Нет, к вам.
   Стефани помолчала, обдумывая, с чего начать. Когда она дома мысленно проигрывала этот вариант, ей казалось, что задуманное осущест­вить легче легкого, но когда увидела перед собой презирающую ее Белинду, то поняла, что ей при­дется трудно.
   – Судя по тому, что я разузнала, ваш брак с итальянским графом был всего лишь попыткой утешиться и забыть предыдущий несчастный роман.
   – Что?! – В голосе женщины звучала ярость.
   – Вы любили одного парня, которого потом потеряли?
   Белинда уставилась на Стефани и на какой­ то миг не сумела скрыть боль в своем взгляде. Но через секунду зло выпалила:
   – Что за чушь! И по какому праву вы лезете в мою личную жизнь?
   – Я понимаю, что кажусь назойливой, но у меня есть для этого причина. Я же помочь хочу!
   – Я не нуждаюсь в помощи! – произнесла Белинда. – Тем более я не намерена получать помощь от вас – человека, который… – Нетерпеливым жестом она отмахнулась от подбежав­шего официанта. Ее уже не заботило впечатле­ние, которое она производит. – Я жду не до­ждусь, когда у Рэя спадет пелена с глаз и кон­чится это помешательство!
   – Помешательство? Вы это уже раньше говорили. Но на самом деле это никакое не…
   – Да, конечно, он помешался на тебе! Мы считали, что Рэй пробудет с нами на Мадейре еще пару недель, но он прервал визит, чтобы по­скорее вернуться к тебе. Это уже скверно сказы­вается на его работе. Когда я прилетела в Нью-Йорк, мне в его офисе сообщили, что он уже не­делю не появляется на работе. Брат даже не пожелал прийти повидаться со мной – ты, видите ли, заболела.
   – Это правда, я была больна.
   – Не верю! Рэй не выносит больных. Он скорее будет в лесу под елкой ночевать, чем сидеть с больной бабой.
   Жаль, что все так повернулось. Как объяс­нить, что действительно пришла с добром? Стефани сделала последнюю попытку:
   – Я хотела поговорить с вами о Патрике Чейзе.
   Белинда тут же опустила голову, чтобы не видно было боли в ее глазах. Когда секунду спустя она подняла голову, лицо ее было непро­ницаемым.
   – О ком? Впервые слышу! – И презритель­но пожала плечами. – Ты не увиливай и не уходи от темы разговора. Отвяжись от Рэя, исчезни из жизни нашей семьи.
   Неужто в самом деле она не помнит Пат­рика? Забыть свою первую любовь – ну, это уж ­чересчур! Вот до чего доводит эгоизм. Все! Не стоит понапрасну терять время.
   – Господи, что ж вы все за люди! Высоко­мерные, самодовольные себялюбцы. К вашему сведению: я не чаю освободиться от вашего Рэя, потому что ненавижу его, как и все ваше семейство. – Эти слова Стефани отчеканила так громко, что люди за соседними столиками обернулись в их сторону. Белинда взирала на нее в полнейшем изумлении. Круто повернув­шись, чтобы уйти, девушка буквально уперлась головой в грудь Рэю! Он стоял с побелевшим от злости лицом и пронзил Стефани таким взгля­дом, что мурашки побежали по спине.
   – Убирайся отсюда! – рявкнул он и напра­вился к сестре, которая уже поднималась со сту­ла, собираясь уходить.
   – Ух ты какой – заорал, а я тут же брошусь прочь!. – Стефани не желала уходить по приказу, словно бездомная дворняжка. Конечно, сейчас дело так осложнилось, что никто ее слушать не захочет. Да и как объяснить, для чего она явилась сюда. Придется уйти, но медленно, мол, ухожу, потому что сама так решила.
   Ну теперь-то уж Рэй наверняка отпустит ее – после всего, что она наговорила Белинде, этот человек не станет ее удерживать. Как ни странно, мысль об этом ее вовсе не порадовала. Она предпочла расстаться с ним от скуки, от пресыщения, а не по взаимной злобе.
   Вернувшись домой, Стефани вытащила чемоданы и принялась укладывать вещи. Упаков­ка много времени не отняла. Нарядные тряп­ки – вот все, что она нажила. Теперь оставалось получить у любовника паспорт и. тысячу фун­тов – как и договорились.
   Думала, Рэй тут же примчится вслед за ней, но он почему-то не появлялся – должно быть, беседовал с сестрицей. Хватит нюни распускать! Придумала, дура, помогать этой гордячке искать ее первую любовь!