Страница:
– Вернемся к делу, – сказал он быстро. – Вы готовы пройти через новое испытание?
Это очень напоминало тот момент, когда Крессида решала, заключать ли ей сделку с лордом Крофтоном. Лишь опасность значительно уменьшилась.
Она встретилась с его взглядом в зеркале.
– Готова.
– Браво. Мы пообедаем в костюмах, а затем отправимся. До Стокли два часа пути.
Обед в комнате Крессиды был приятным и спокойным, присутствие Кэри Лайна позволило сохранить благоразумие. Говорили об обычных вещах – о холодной весне и плохом урожае, королевских браках, положении дел в Европе. После этого мужчины заговорили о путешествиях – в прошлом году они, оказывается, путешествовали вместе.
Собеседники поощряли рассказы Крессиды о Мэтлоке и о ее жизни в Лондоне, но по сравнению с ними она мало о чем могла рассказать, кроме того, она не привыкла находиться в мужской компании, а потому предпочитала слушать.
Затем Сент-Рейвен подал девушке плащ, и они спустились по лестнице к карете, ждавшей их. Крессида была удивлена тем, что к ним присоединился мистер Лайн. Неужели Сент-Рейвен считал, что их затея так опасна, что может потребоваться помощь?
Разговор пошел об экипажах, и снова заговорили о путешествиях.
Сент-Рейвен принадлежал к тем путешественникам, которые побольше хотят узнать о традициях страны. Он пожаловался, что с тех пор, как он стал герцогом, не может останавливаться в маленьких гостиницах и свободно общаться с местными жителями, даже если он путешествовал под вымышленным именем.
– Сейчас англичане-путешественники повсюду, – жаловался он, слегка раскачиваясь в ритме движения кареты. – Я встречал их в крошечных гостиницах в Шаране и на заснеженных альпийских перевалах. Меня узнают соотечественники, говорят обо мне с местными богатыми людьми, и внезапно меня приглашают в замок, где в мою честь устраивают бал.
– Все правда, – заметил мистер Лайн, непочтительно засмеявшись.
– При этом я чувствую себя нелепо.
Крессида не видела причин для сожаления.
– Я бы не отказалась погостить в замке.
– В таком случае когда-нибудь поезжайте вместе со мной.
Крессида затаила дыхание от его слов, а потом рассмеялась.
– Только при наличии кольца и клятвы верности, – повторила она любимую фразу.
Она услышала смех мистера Лайна.
– Вы искушаете меня, – ответил Сент-Рейвен, но она видела, что он лишь поддразнивает ее.
– Мисс Мэндевилл, наверное, вы хорошо знаете Скалистый край, – сказал мистер Лайн, и разговор снова потек гладко.
Заговорили об искусстве. Оказывается, Сент-Рейвен любил бывать в компании художников, поэтов, музыкантов и актеров.
Крессида не решилась рассказать о своей мечте помогать художникам и поэтам, чьим творчеством она восхищается. Если бы только она могла эту мечту когда-нибудь осуществить.
Карета остановилась.
Девушка выглянула из окна и узнала деревеньку в полумиле от Стокли-Мэнор. Они были в пути почти два часа, а она и не заметила этого.
Крессиде хотелось проехать мимо ворот, всю ночь провести в этой приятной компании. Но они были не на прогулке, а прибыли сюда для того, чтобы вырвать у Крофтона драгоценности.
А затем они расстанутся навсегда.
Лайн вытащил серебряные часы и открыл крышку.
– Почти два часа. Трис, ты угадал.
– Точный расчет, – поправил его Сент-Рейвен, рассматривая пейзаж, залитый лунным светом. Может быть, он тоже сожалел, что такой вечер не может посвятить друзьям?
Дорога петляла меж деревьев, окружающих Стокли. Крессида всегда чувствовала в этом доме какую-то таинственную атмосферу. Ей не нравилось здесь, и она не жалела о потере дома, но он дорого стоил и к тому же хранил семейные драгоценности.
Дорога огибала невысокую стену, окружавшую поместье, и Крессида знала, что вскоре меж деревьев покажется дом. А вот и он.
– Дом горит! – воскликнула девушка в ужасе.
Сент-Рейвен наклонился над ней, чтобы посмотреть в окно кареты, затем успокоил девушку:
– Театральный эффект. В окнах вывешены тонкие полоски ткани, похожие на языки пламени. – Он уселся на место. – Теперь мы знаем, что сегодня устроит для гостей Крофтон. Мисс Мэндевилл, добро пожаловать в ад!
Глава 7
Глава 8
Это очень напоминало тот момент, когда Крессида решала, заключать ли ей сделку с лордом Крофтоном. Лишь опасность значительно уменьшилась.
Она встретилась с его взглядом в зеркале.
– Готова.
– Браво. Мы пообедаем в костюмах, а затем отправимся. До Стокли два часа пути.
Обед в комнате Крессиды был приятным и спокойным, присутствие Кэри Лайна позволило сохранить благоразумие. Говорили об обычных вещах – о холодной весне и плохом урожае, королевских браках, положении дел в Европе. После этого мужчины заговорили о путешествиях – в прошлом году они, оказывается, путешествовали вместе.
Собеседники поощряли рассказы Крессиды о Мэтлоке и о ее жизни в Лондоне, но по сравнению с ними она мало о чем могла рассказать, кроме того, она не привыкла находиться в мужской компании, а потому предпочитала слушать.
Затем Сент-Рейвен подал девушке плащ, и они спустились по лестнице к карете, ждавшей их. Крессида была удивлена тем, что к ним присоединился мистер Лайн. Неужели Сент-Рейвен считал, что их затея так опасна, что может потребоваться помощь?
Разговор пошел об экипажах, и снова заговорили о путешествиях.
Сент-Рейвен принадлежал к тем путешественникам, которые побольше хотят узнать о традициях страны. Он пожаловался, что с тех пор, как он стал герцогом, не может останавливаться в маленьких гостиницах и свободно общаться с местными жителями, даже если он путешествовал под вымышленным именем.
– Сейчас англичане-путешественники повсюду, – жаловался он, слегка раскачиваясь в ритме движения кареты. – Я встречал их в крошечных гостиницах в Шаране и на заснеженных альпийских перевалах. Меня узнают соотечественники, говорят обо мне с местными богатыми людьми, и внезапно меня приглашают в замок, где в мою честь устраивают бал.
– Все правда, – заметил мистер Лайн, непочтительно засмеявшись.
– При этом я чувствую себя нелепо.
Крессида не видела причин для сожаления.
– Я бы не отказалась погостить в замке.
– В таком случае когда-нибудь поезжайте вместе со мной.
Крессида затаила дыхание от его слов, а потом рассмеялась.
– Только при наличии кольца и клятвы верности, – повторила она любимую фразу.
Она услышала смех мистера Лайна.
– Вы искушаете меня, – ответил Сент-Рейвен, но она видела, что он лишь поддразнивает ее.
– Мисс Мэндевилл, наверное, вы хорошо знаете Скалистый край, – сказал мистер Лайн, и разговор снова потек гладко.
Заговорили об искусстве. Оказывается, Сент-Рейвен любил бывать в компании художников, поэтов, музыкантов и актеров.
Крессида не решилась рассказать о своей мечте помогать художникам и поэтам, чьим творчеством она восхищается. Если бы только она могла эту мечту когда-нибудь осуществить.
Карета остановилась.
Девушка выглянула из окна и узнала деревеньку в полумиле от Стокли-Мэнор. Они были в пути почти два часа, а она и не заметила этого.
Крессиде хотелось проехать мимо ворот, всю ночь провести в этой приятной компании. Но они были не на прогулке, а прибыли сюда для того, чтобы вырвать у Крофтона драгоценности.
А затем они расстанутся навсегда.
Лайн вытащил серебряные часы и открыл крышку.
– Почти два часа. Трис, ты угадал.
– Точный расчет, – поправил его Сент-Рейвен, рассматривая пейзаж, залитый лунным светом. Может быть, он тоже сожалел, что такой вечер не может посвятить друзьям?
Дорога петляла меж деревьев, окружающих Стокли. Крессида всегда чувствовала в этом доме какую-то таинственную атмосферу. Ей не нравилось здесь, и она не жалела о потере дома, но он дорого стоил и к тому же хранил семейные драгоценности.
Дорога огибала невысокую стену, окружавшую поместье, и Крессида знала, что вскоре меж деревьев покажется дом. А вот и он.
– Дом горит! – воскликнула девушка в ужасе.
Сент-Рейвен наклонился над ней, чтобы посмотреть в окно кареты, затем успокоил девушку:
– Театральный эффект. В окнах вывешены тонкие полоски ткани, похожие на языки пламени. – Он уселся на место. – Теперь мы знаем, что сегодня устроит для гостей Крофтон. Мисс Мэндевилл, добро пожаловать в ад!
Глава 7
Карета остановилась. Оказалось, что впереди стоит вереница экипажей.
– У врат ада такая очередь, – заметила Крессида.
– Ну конечно. Разве сатане не принадлежит монополия на самые извращенные забавы? Кэри, мы уходим и вызовем карету, когда будем готовы. Жди!
– Отлично.
Сент-Рейвен открыл дверцу и спустился на землю. Затем он повернулся, подхватил Крессиду, закружил ее в воздухе и опустил на землю. Она поежилась.
– Прохладный ветерок, не правда ли?
Девушка никогда не была на улице в такой легкой одежде, даже в самый знойный день. А может быть, в дрожь ее бросило от прикосновения рук Сент-Рейвена?
Из экипажей доносились крики и визг. Видимо, гости уже развлекались.
Сент-Рейвен обнял ее и повел мимо экипажей к воротам. Сердце девушки взволнованно билось, но, идя рядом с ним, вдыхая запах сандалового дерева, она была уверена, что с ней не случится ничего плохого. Сегодня ночью он был Великим Сулейманом, а она – Рокселаной. Они хорошо сыграют свои роли в этой дикой компании, найдут статуэтку, вынут камни и уедут.
Завтра она снова окажется дома, ее миссия будет выполнена. Но останутся эти невероятные воспоминания, возможно, она запишет их в свой дневник – впечатления о бурном вечере в компании самого скандального и самого притягательного для нее мужчины.
Герцога все вокруг узнавали. Женщины высовывались из окон и бросали ему двусмысленные фразы, недовольные мужчины затаскивали своих подружек обратно в экипажи.
– Какие у вас очаровательные знакомые, сэр, – заметила Крессида, когда одна женщина чуть не выпала из окна, желая что-то сказать герцогу.
– Не ворчи, а не то я отошлю тебя обратно в гарем.
На маскараде они должны были играть свои роли, поэтому Крессида прикусила язык. Если она будет меньше болтать, то никто не узнает ее по голосу. Они также решили, что она будет говорить с иностранным акцентом, если случится общаться с кем-нибудь.
Мужчина с круглым красным лицом выглянул из окна своей кареты.
– Сент-Рейвен, дружище, меняемся партнершами! Даю тебе пять сотен.
– Немного позже, Пью!
Герцог увлек за собой Крессиду. Теперь они могли видеть открытую дверь Стокли-Мэнор, и, несмотря на адское обличье, дом показался тихой гаванью.
Пью все еще кричал им вслед:
– Тысячу, Сент-Рейвен! Ну же, соглашайся! Вы только посмотрите на зад этой милашки!
Крессида замерла, но сильная рука заставила ее двигаться вперед. Лицо девушки горело от возмущения, ей хотелось вернуться и натянуть шляпу на уши этому дураку!
– Еще не то услышишь! Не обращай внимания.
– Не обращать внимания?
– Конечно. В конце концов, женщина, это комплимент.
– Я совершенно не желаю, чтобы мне делали комплименты насчет моих ягодиц!
В красноватом свете дома в его глазах плясали огоньки.
– Тогда всегда держись лицом к врагу.
Сент-Рейвен увлек Крессиду вперед, и она не сопротивлялась. Это была ее затея, она сама настояла на том, чтобы побывать здесь. У нее были на это веские причины, но ее также влекло любопытство. Она хотела увидеть скандальное зрелище – и теперь она его получила.
Обшитый панелями холл, наверное, полон красных ламп, что создает эффект пылающего огня. Экипажи изрыгали фантастических существ, скрывающихся в дверях, словно кидавшихся в огонь.
Слава Богу, что этот дом не был родным для нее и для ее семьи. Было бы настоящей пыткой увидеть его таким оскверненным.
У входа они столкнулись с чертом с завивающимся хвостом, мужчиной в тоге, монахиней и женщиной в красном костюме. Все приветствовали Сент-Рейвена как близкие друзья, на нее смотрели с любопытством.
Без сомнения, мужчины были джентльменами – по положению в обществе, если не по природе, но женщины не были похожи на леди ни в каком смысле слова. Крессида вспомнила о том, что хотела надеть костюм монашки, но встретившаяся им «монашка» была так обнажена, словно не носила нижнее белье.
Плотно облегающее красное платье другой женщины было разрезано по меньшей мере в четырех местах и открывало пухлые голые ноги. На ее высокую грудь был накинут только небольшой платок.
Крессида замерла, увидев, что встречает гостей лорд Крофтон. Он тоже был одет чертом, но на нем не было маски. Хозяин дома с вожделением смотрел на смелую женщину в красном, а затем сорвал платок с ее груди. Женщина громко захохотала.
Крофтон схватил ее в объятия и просунул руку в вырез платья, обнажая грудь. Ее соски были раскрашены алым цветом, как и губы Крессиды.
– Вот это встреча! – воскликнул Крофтон. – Входите, отдайтесь в объятия дьявола!
У Крессиды перехватило дыхание. Она была в шоке от такого грубого обращения с женщиной. Рука Сент-Рейвена напряглась.
– Это Миранда Куп, – прошептал он в ухо Крессиде. – Опытная профессионалка.
Те, кто был сзади, протискивались вперед, мужчинам не терпелось войти. А Крофтона уже обнимала женщина в облегающем черном платье с диадемой на голове. Миранда Куп отвесила ей такую пощечину, что диадема слетела, и через пару секунд женщины уже вцепились друг в друга.
Крофтон и несколько мужчин бросились разнимать их.
– Вайолет Вейн вечно устраивает сцены. – Сент-Рейвен увел девушку от яростной схватки.
Крессида оглядывалась, чтобы посмотреть, но он увлек ее вслед за собой.
Холл не был большим, от криков и визга Крессиде хотелось заткнуть уши. На шум драки из соседних комнат выбежали другие гости, толпа зажала девушку между Сент-Рейвеном и костлявым мужчиной в костюме Арлекина. Чья-то рука бесстыдно щупала тело Крессиды. Со всей силы она ткнула наугад локтем и с радостью почувствовала, что попала в цель. Сент-Рейвен рассмеялся и постарался загородить девушку собой, чтобы по возможности прикрыть ее от давки. Они пробрались в тихое место у основания широкой лестницы. Сент-Рейвен шумно выдохнул.
– Все в порядке?
– Конечно.
Теперь, освободившись от давки, ей хотелось посмеяться над всем происходящим. Здесь было так же интересно, как в зверинце.
Крессида взбежала на три ступеньки, чтобы получше видеть. Каждую женщину держали двое мужчин, но они все еще кричали и пытались продолжить драку.
Толпа ликовала и подбадривала их.
Крессида посмотрела на герцога.
– Видимо, подобные схватки вам не в новинку, раз вам неинтересно на это смотреть?
– Я бы с удовольствием посмотрел, но все еще помню о нашей цели. В какой стороне кабинет?
Крессида поборола в себе желание попререкаться и повела его в небольшой зал справа от лестницы. Он переходил в коридор. Сейчас здесь было пусто, пара ламп на стенах освещали помещение, такое знакомое, что у нее ком встал в горле. Но девушка взяла себя в руки и направилась к кабинету. Она чутко прислушалась, но не услышала даже малейшего шороха и повернула ручку двери.
Войдя, Крессида остановилась. Кабинет не изменился, она могла представить себе, как ее отец сидит за большим столом и ведет свои записи. Они жили вместе только год, и сейчас она была в ярости оттого, что отец навлек на них такое несчастье.
Сент-Рейвен подтолкнул ее дальше в кабинет, вошел вслед за ней и закрыл дверь.
– Где они?
Крессида огляделась.
– Их здесь нет! А вдруг он продал их? Или подарил кому-нибудь?
– Если вещицы так интересны, как ты говоришь, то он выставит их на всеобщее обозрение. Раз уж мы здесь, то можешь взять нужные вещи.
Она уставилась на него.
– Тяга к воровству в крови, понимаю.
– Один мой предок был известным пиратом. Итак? У нас мало карманов, но если тебе что-то нужно, уверен, сумеем унести.
Крессида задумалась. Отец забрал все важные бумаги с собой в Лондон. Здесь осталось множество дорогих ей вещиц, и она жалела, что они достались Крофтону, но не настолько, чтобы сейчас выглядеть мелкой воровкой.
Сент-Рейвен взял что-то со стола. Кинжал, на лезвии узор в виде языков пламени.
– Что это?
– Меч мудрости, так говорил отец. Служит для того, чтобы разрубать узлы несправедливости и лжи.
– Такой нам пригодится.
Трис хмуро думал о том, что зря привел Крессиду на такое сборище, зря нарядил в такой костюм. Не только Пью захочет купить ее, и не один Хелмси захочет потискать. Пожалуй, чем скорее они добудут драгоценности и уйдут, тем лучше.
– Может быть, ты подождешь меня здесь?
– Ты не можешь оставить меня!
– В двери есть замок, закроешься изнутри.
– Есть и хозяйские ключи. И в любом случае ты не знаешь, как выглядит нужная статуэтка.
Проклятие, она была права! Но при виде соблазнительной фигурки и алых губ девушки ему хотелось запереть ее в темницу.
– Кроме того, это такая редкая возможность познать неизвестное! Я была бы разочарована, если бы увидела один лишь скандал.
– Здесь, однако, водятся драконы.
– Из лент и папье-маше?
Она была просто ребенком.
– Нет. Здесь драконы с настоящими зубами, огнедышащие. Пусть тебя не обманывает мишура.
Трис видел даже через маску, как расширились глаза Крессиды. Хорошо. Она должна знать об опасности.
– Будь осторожна и все время оставайся со мной. Договорились?
Он открыл дверь. Никаких звуков – должно быть, драка уже закончилась.
– Пойдем, – сказал он. – Сначала посмотрим в гостиной или в столовой.
– Сюда. – Она взяла его за руку и потянула за собой, как ребенка. Такое прикосновение удивило его. Он улыбнулся и взял ее под руку.
– Веди.
Он касался многих обнаженных женских рук, но не мог вспомнить, когда в последний раз делал это так по-дружески, бережно и чисто.
Крессида повела герцога в столовую, ее отвлекало прикосновение его руки. В конце коридора она обернулась и посмотрела на него. Трис поцеловал ее руку. Внезапно у нее закружилась голова.
«Это маскарад, Крессида. Это игра. И даже если тебе нравится этот человек, не забывай, что он лжец и распутник. Он уже не раз целовал женщинам руку, как сейчас целует твою!» Крессида вырвала руку, повернула за угол и направилась в маленькую гостиную. Здесь все изменилось. Скромная и довольно темная комната, обшитая панелями, теперь сияла красными огнями, вернее, лампами с красными стеклами. Освещенные этим зловещим светом, на столах стояли почти обнаженные женщины в непристойных позах. На лицах были вуали. Женщины казались совсем детьми – с узкими бедрами и маленькой грудью.
Мужчины толпились возле них, протягивали к их телам руки, а девочки только смеялись. У них были защитники – карлики и горбуны в черном, с рогами на головах. Бесы из ада, предположила Крессида. Но они лишь мелькали черными тенями, не вмешиваясь в происходящее Крессида повернулась к Сент-Рейвену и прошептала:
– Они так молоды!
– Да, и уже шлюхи!
– Но почему?
– У некоторых мужчин странные вкусы. Не отвлекайся! Помни о нашей цели. Я не вижу здесь никаких статуэток.
Статуэтки! Из-за мерцающего света было трудно разглядеть все вокруг, но статуэток не было видно.
Столовая выглядела обычно, как всегда. Она была освещена простыми свечами, закуски и напитки были красиво и изысканно расставлены.
Все было так, как при них, когда здесь обедали она и ее родители, иногда вместе с гостями. Девушка чуть не рассмеялась при мысли о том, что стало бы с супругами Понсонби, соседями, или с викарием и его женой, попади они на этот шабаш.
Она оглядела гостей. Облегающая и открытая одежда здесь была самой популярной. Должно быть, драка закончилась, потому что женщина в черном была здесь – платье плотно обтягивало ее фигуру. Спереди оно было разорвано и открывало обнаженную грудь. Рядом с ней был пират в сапогах, штанах и рубашке, распахнутой до пояса. По этой парочке можно было изучать строение человеческого тела, так как все выставлялось напоказ.
Женщина в красном тоже находилась здесь, хотя и в другом конце комнаты, ее грудь тоже была оголена и покрыта царапинами. Она смеялась, а Пью угощал ее печеньем из своих рук.
Крессида узнала этого человека. Он бывал на светских приемах. Лорд Пью – толстый, напыщенный, шумный; она и не подумала бы, что он распутник. Ей казалось, что он женат.
Девушка наивно предполагала, что подобные развлечения привлекали лишь холостяков, но это явно было не так. Сент-Рейвен сейчас холостяк, но он не изменится, женившись на леди Энн.
Она снова посмотрела на Пью и Миранду и не могла не заметить, что, пока женщина ела печенье, ее рука довольно смело поглаживала мужчину ниже пояса.
Через секунду она отвела взгляд и увидела, что Сент-Рейвен наблюдает за ней с загадочным выражением лица. Он взял что-то со стола и предложил ей. Эта была незнакомая ей закуска, имеющая вид длинного цилиндра.
– Нет, спасибо. – Крессида хотела, чтобы ее слова были холодны, как сосульки.
– Это всего лишь огурец, фаршированный креветками… – Он подцепил розовую массу пальцем и попробовал сам.
– Я не люблю креветки.
– Но ты должна любить… креветки, Рокселана.
Он напомнил о ее роли – наложницы из гарема, а также женщины, которая чувствует себя во время оргии в своей стихии. Она заметила, что люди вокруг обращают на них внимание.
– Любовь моя, ты боишься яда? – спросил Сент-Рейвен. Глядя на нее, он повернул огурец и откусил кончик. Крессида аккуратно взяла губами остаток деликатеса, а затем медленно слизала розовую начинку. Раздались аплодисменты, но она следила только за Сент-Рейвеном.
Его глаза смеялись, но взгляд говорил: «Твой ход». Крессида взяла конец огурца в рот и высосала остатки креветок. Послышались восторженные возгласы мужчин.
Девушка смотрела на герцога. Неужели искорки в его глазах стали огнем?
Она повернулась к столу, притворившись, что изучает предложенные блюда, хотя ясно слышала шум за спиной. Мужчины хотели узнать ее имя и с кем она пришла.
Вдруг чье-то большое и горячее тело прижалось к ней сзади. Сильные руки словно заключили ее в клетку. Горячее дыхание обжигало ей затылок. Крессида приготовилась дать отпор, но затем узнала запах сандалового дерева. Дрожа, она посмотрела вниз, и ее взгляд наткнулся на его правую руку с большим золотым кольцом с печаткой – довольно рискованно было надеть его на этот маскарад. Это объятие заставило ее испытать волнение. Крессида заметила царапины на его пальцах и представила, как эти руки сжимаются в кулаки.
Она сразу вернулась к действительности. Прошлой ночью герцог Сент-Рейвен ограбил карету, сегодня участвовал в драке. Сейчас он чувствует себя своим человеком на этой оргии. Это его мир, но, уж конечно, не ее.
Крессида отвела глаза от этой соблазнительной руки и отодвинулась от него, а затем посмотрела ему в глаза.
– Я успела осмотреть комнату. Статуэток здесь нет.
– У врат ада такая очередь, – заметила Крессида.
– Ну конечно. Разве сатане не принадлежит монополия на самые извращенные забавы? Кэри, мы уходим и вызовем карету, когда будем готовы. Жди!
– Отлично.
Сент-Рейвен открыл дверцу и спустился на землю. Затем он повернулся, подхватил Крессиду, закружил ее в воздухе и опустил на землю. Она поежилась.
– Прохладный ветерок, не правда ли?
Девушка никогда не была на улице в такой легкой одежде, даже в самый знойный день. А может быть, в дрожь ее бросило от прикосновения рук Сент-Рейвена?
Из экипажей доносились крики и визг. Видимо, гости уже развлекались.
Сент-Рейвен обнял ее и повел мимо экипажей к воротам. Сердце девушки взволнованно билось, но, идя рядом с ним, вдыхая запах сандалового дерева, она была уверена, что с ней не случится ничего плохого. Сегодня ночью он был Великим Сулейманом, а она – Рокселаной. Они хорошо сыграют свои роли в этой дикой компании, найдут статуэтку, вынут камни и уедут.
Завтра она снова окажется дома, ее миссия будет выполнена. Но останутся эти невероятные воспоминания, возможно, она запишет их в свой дневник – впечатления о бурном вечере в компании самого скандального и самого притягательного для нее мужчины.
Герцога все вокруг узнавали. Женщины высовывались из окон и бросали ему двусмысленные фразы, недовольные мужчины затаскивали своих подружек обратно в экипажи.
– Какие у вас очаровательные знакомые, сэр, – заметила Крессида, когда одна женщина чуть не выпала из окна, желая что-то сказать герцогу.
– Не ворчи, а не то я отошлю тебя обратно в гарем.
На маскараде они должны были играть свои роли, поэтому Крессида прикусила язык. Если она будет меньше болтать, то никто не узнает ее по голосу. Они также решили, что она будет говорить с иностранным акцентом, если случится общаться с кем-нибудь.
Мужчина с круглым красным лицом выглянул из окна своей кареты.
– Сент-Рейвен, дружище, меняемся партнершами! Даю тебе пять сотен.
– Немного позже, Пью!
Герцог увлек за собой Крессиду. Теперь они могли видеть открытую дверь Стокли-Мэнор, и, несмотря на адское обличье, дом показался тихой гаванью.
Пью все еще кричал им вслед:
– Тысячу, Сент-Рейвен! Ну же, соглашайся! Вы только посмотрите на зад этой милашки!
Крессида замерла, но сильная рука заставила ее двигаться вперед. Лицо девушки горело от возмущения, ей хотелось вернуться и натянуть шляпу на уши этому дураку!
– Еще не то услышишь! Не обращай внимания.
– Не обращать внимания?
– Конечно. В конце концов, женщина, это комплимент.
– Я совершенно не желаю, чтобы мне делали комплименты насчет моих ягодиц!
В красноватом свете дома в его глазах плясали огоньки.
– Тогда всегда держись лицом к врагу.
Сент-Рейвен увлек Крессиду вперед, и она не сопротивлялась. Это была ее затея, она сама настояла на том, чтобы побывать здесь. У нее были на это веские причины, но ее также влекло любопытство. Она хотела увидеть скандальное зрелище – и теперь она его получила.
Обшитый панелями холл, наверное, полон красных ламп, что создает эффект пылающего огня. Экипажи изрыгали фантастических существ, скрывающихся в дверях, словно кидавшихся в огонь.
Слава Богу, что этот дом не был родным для нее и для ее семьи. Было бы настоящей пыткой увидеть его таким оскверненным.
У входа они столкнулись с чертом с завивающимся хвостом, мужчиной в тоге, монахиней и женщиной в красном костюме. Все приветствовали Сент-Рейвена как близкие друзья, на нее смотрели с любопытством.
Без сомнения, мужчины были джентльменами – по положению в обществе, если не по природе, но женщины не были похожи на леди ни в каком смысле слова. Крессида вспомнила о том, что хотела надеть костюм монашки, но встретившаяся им «монашка» была так обнажена, словно не носила нижнее белье.
Плотно облегающее красное платье другой женщины было разрезано по меньшей мере в четырех местах и открывало пухлые голые ноги. На ее высокую грудь был накинут только небольшой платок.
Крессида замерла, увидев, что встречает гостей лорд Крофтон. Он тоже был одет чертом, но на нем не было маски. Хозяин дома с вожделением смотрел на смелую женщину в красном, а затем сорвал платок с ее груди. Женщина громко захохотала.
Крофтон схватил ее в объятия и просунул руку в вырез платья, обнажая грудь. Ее соски были раскрашены алым цветом, как и губы Крессиды.
– Вот это встреча! – воскликнул Крофтон. – Входите, отдайтесь в объятия дьявола!
У Крессиды перехватило дыхание. Она была в шоке от такого грубого обращения с женщиной. Рука Сент-Рейвена напряглась.
– Это Миранда Куп, – прошептал он в ухо Крессиде. – Опытная профессионалка.
Те, кто был сзади, протискивались вперед, мужчинам не терпелось войти. А Крофтона уже обнимала женщина в облегающем черном платье с диадемой на голове. Миранда Куп отвесила ей такую пощечину, что диадема слетела, и через пару секунд женщины уже вцепились друг в друга.
Крофтон и несколько мужчин бросились разнимать их.
– Вайолет Вейн вечно устраивает сцены. – Сент-Рейвен увел девушку от яростной схватки.
Крессида оглядывалась, чтобы посмотреть, но он увлек ее вслед за собой.
Холл не был большим, от криков и визга Крессиде хотелось заткнуть уши. На шум драки из соседних комнат выбежали другие гости, толпа зажала девушку между Сент-Рейвеном и костлявым мужчиной в костюме Арлекина. Чья-то рука бесстыдно щупала тело Крессиды. Со всей силы она ткнула наугад локтем и с радостью почувствовала, что попала в цель. Сент-Рейвен рассмеялся и постарался загородить девушку собой, чтобы по возможности прикрыть ее от давки. Они пробрались в тихое место у основания широкой лестницы. Сент-Рейвен шумно выдохнул.
– Все в порядке?
– Конечно.
Теперь, освободившись от давки, ей хотелось посмеяться над всем происходящим. Здесь было так же интересно, как в зверинце.
Крессида взбежала на три ступеньки, чтобы получше видеть. Каждую женщину держали двое мужчин, но они все еще кричали и пытались продолжить драку.
Толпа ликовала и подбадривала их.
Крессида посмотрела на герцога.
– Видимо, подобные схватки вам не в новинку, раз вам неинтересно на это смотреть?
– Я бы с удовольствием посмотрел, но все еще помню о нашей цели. В какой стороне кабинет?
Крессида поборола в себе желание попререкаться и повела его в небольшой зал справа от лестницы. Он переходил в коридор. Сейчас здесь было пусто, пара ламп на стенах освещали помещение, такое знакомое, что у нее ком встал в горле. Но девушка взяла себя в руки и направилась к кабинету. Она чутко прислушалась, но не услышала даже малейшего шороха и повернула ручку двери.
Войдя, Крессида остановилась. Кабинет не изменился, она могла представить себе, как ее отец сидит за большим столом и ведет свои записи. Они жили вместе только год, и сейчас она была в ярости оттого, что отец навлек на них такое несчастье.
Сент-Рейвен подтолкнул ее дальше в кабинет, вошел вслед за ней и закрыл дверь.
– Где они?
Крессида огляделась.
– Их здесь нет! А вдруг он продал их? Или подарил кому-нибудь?
– Если вещицы так интересны, как ты говоришь, то он выставит их на всеобщее обозрение. Раз уж мы здесь, то можешь взять нужные вещи.
Она уставилась на него.
– Тяга к воровству в крови, понимаю.
– Один мой предок был известным пиратом. Итак? У нас мало карманов, но если тебе что-то нужно, уверен, сумеем унести.
Крессида задумалась. Отец забрал все важные бумаги с собой в Лондон. Здесь осталось множество дорогих ей вещиц, и она жалела, что они достались Крофтону, но не настолько, чтобы сейчас выглядеть мелкой воровкой.
Сент-Рейвен взял что-то со стола. Кинжал, на лезвии узор в виде языков пламени.
– Что это?
– Меч мудрости, так говорил отец. Служит для того, чтобы разрубать узлы несправедливости и лжи.
– Такой нам пригодится.
Трис хмуро думал о том, что зря привел Крессиду на такое сборище, зря нарядил в такой костюм. Не только Пью захочет купить ее, и не один Хелмси захочет потискать. Пожалуй, чем скорее они добудут драгоценности и уйдут, тем лучше.
– Может быть, ты подождешь меня здесь?
– Ты не можешь оставить меня!
– В двери есть замок, закроешься изнутри.
– Есть и хозяйские ключи. И в любом случае ты не знаешь, как выглядит нужная статуэтка.
Проклятие, она была права! Но при виде соблазнительной фигурки и алых губ девушки ему хотелось запереть ее в темницу.
– Кроме того, это такая редкая возможность познать неизвестное! Я была бы разочарована, если бы увидела один лишь скандал.
– Здесь, однако, водятся драконы.
– Из лент и папье-маше?
Она была просто ребенком.
– Нет. Здесь драконы с настоящими зубами, огнедышащие. Пусть тебя не обманывает мишура.
Трис видел даже через маску, как расширились глаза Крессиды. Хорошо. Она должна знать об опасности.
– Будь осторожна и все время оставайся со мной. Договорились?
Он открыл дверь. Никаких звуков – должно быть, драка уже закончилась.
– Пойдем, – сказал он. – Сначала посмотрим в гостиной или в столовой.
– Сюда. – Она взяла его за руку и потянула за собой, как ребенка. Такое прикосновение удивило его. Он улыбнулся и взял ее под руку.
– Веди.
Он касался многих обнаженных женских рук, но не мог вспомнить, когда в последний раз делал это так по-дружески, бережно и чисто.
Крессида повела герцога в столовую, ее отвлекало прикосновение его руки. В конце коридора она обернулась и посмотрела на него. Трис поцеловал ее руку. Внезапно у нее закружилась голова.
«Это маскарад, Крессида. Это игра. И даже если тебе нравится этот человек, не забывай, что он лжец и распутник. Он уже не раз целовал женщинам руку, как сейчас целует твою!» Крессида вырвала руку, повернула за угол и направилась в маленькую гостиную. Здесь все изменилось. Скромная и довольно темная комната, обшитая панелями, теперь сияла красными огнями, вернее, лампами с красными стеклами. Освещенные этим зловещим светом, на столах стояли почти обнаженные женщины в непристойных позах. На лицах были вуали. Женщины казались совсем детьми – с узкими бедрами и маленькой грудью.
Мужчины толпились возле них, протягивали к их телам руки, а девочки только смеялись. У них были защитники – карлики и горбуны в черном, с рогами на головах. Бесы из ада, предположила Крессида. Но они лишь мелькали черными тенями, не вмешиваясь в происходящее Крессида повернулась к Сент-Рейвену и прошептала:
– Они так молоды!
– Да, и уже шлюхи!
– Но почему?
– У некоторых мужчин странные вкусы. Не отвлекайся! Помни о нашей цели. Я не вижу здесь никаких статуэток.
Статуэтки! Из-за мерцающего света было трудно разглядеть все вокруг, но статуэток не было видно.
Столовая выглядела обычно, как всегда. Она была освещена простыми свечами, закуски и напитки были красиво и изысканно расставлены.
Все было так, как при них, когда здесь обедали она и ее родители, иногда вместе с гостями. Девушка чуть не рассмеялась при мысли о том, что стало бы с супругами Понсонби, соседями, или с викарием и его женой, попади они на этот шабаш.
Она оглядела гостей. Облегающая и открытая одежда здесь была самой популярной. Должно быть, драка закончилась, потому что женщина в черном была здесь – платье плотно обтягивало ее фигуру. Спереди оно было разорвано и открывало обнаженную грудь. Рядом с ней был пират в сапогах, штанах и рубашке, распахнутой до пояса. По этой парочке можно было изучать строение человеческого тела, так как все выставлялось напоказ.
Женщина в красном тоже находилась здесь, хотя и в другом конце комнаты, ее грудь тоже была оголена и покрыта царапинами. Она смеялась, а Пью угощал ее печеньем из своих рук.
Крессида узнала этого человека. Он бывал на светских приемах. Лорд Пью – толстый, напыщенный, шумный; она и не подумала бы, что он распутник. Ей казалось, что он женат.
Девушка наивно предполагала, что подобные развлечения привлекали лишь холостяков, но это явно было не так. Сент-Рейвен сейчас холостяк, но он не изменится, женившись на леди Энн.
Она снова посмотрела на Пью и Миранду и не могла не заметить, что, пока женщина ела печенье, ее рука довольно смело поглаживала мужчину ниже пояса.
Через секунду она отвела взгляд и увидела, что Сент-Рейвен наблюдает за ней с загадочным выражением лица. Он взял что-то со стола и предложил ей. Эта была незнакомая ей закуска, имеющая вид длинного цилиндра.
– Нет, спасибо. – Крессида хотела, чтобы ее слова были холодны, как сосульки.
– Это всего лишь огурец, фаршированный креветками… – Он подцепил розовую массу пальцем и попробовал сам.
– Я не люблю креветки.
– Но ты должна любить… креветки, Рокселана.
Он напомнил о ее роли – наложницы из гарема, а также женщины, которая чувствует себя во время оргии в своей стихии. Она заметила, что люди вокруг обращают на них внимание.
– Любовь моя, ты боишься яда? – спросил Сент-Рейвен. Глядя на нее, он повернул огурец и откусил кончик. Крессида аккуратно взяла губами остаток деликатеса, а затем медленно слизала розовую начинку. Раздались аплодисменты, но она следила только за Сент-Рейвеном.
Его глаза смеялись, но взгляд говорил: «Твой ход». Крессида взяла конец огурца в рот и высосала остатки креветок. Послышались восторженные возгласы мужчин.
Девушка смотрела на герцога. Неужели искорки в его глазах стали огнем?
Она повернулась к столу, притворившись, что изучает предложенные блюда, хотя ясно слышала шум за спиной. Мужчины хотели узнать ее имя и с кем она пришла.
Вдруг чье-то большое и горячее тело прижалось к ней сзади. Сильные руки словно заключили ее в клетку. Горячее дыхание обжигало ей затылок. Крессида приготовилась дать отпор, но затем узнала запах сандалового дерева. Дрожа, она посмотрела вниз, и ее взгляд наткнулся на его правую руку с большим золотым кольцом с печаткой – довольно рискованно было надеть его на этот маскарад. Это объятие заставило ее испытать волнение. Крессида заметила царапины на его пальцах и представила, как эти руки сжимаются в кулаки.
Она сразу вернулась к действительности. Прошлой ночью герцог Сент-Рейвен ограбил карету, сегодня участвовал в драке. Сейчас он чувствует себя своим человеком на этой оргии. Это его мир, но, уж конечно, не ее.
Крессида отвела глаза от этой соблазнительной руки и отодвинулась от него, а затем посмотрела ему в глаза.
– Я успела осмотреть комнату. Статуэток здесь нет.
Глава 8
Трис в ужасе понял, что он совсем забыл о проклятых статуэтках. Эта сценка с огурцом возбудила его. Он прижимался к ее аппетитному телу, думая совсем о другом.
«Это Крессида Мэндевилл», – напомнил он себе.
Не Рокселана, не наложница из гарема, а Крессида Мэндевилл, целомудренная дочь торговца из Мэтлока, живая брачная ловушка. И он попадется в сети, если будет неосторожен с ней.
– Тогда пошли. – Они повернули к двери. Девушка остановилась на полпути, и он понял, что привлекло ее внимание.
Роджер Тивертон, одетый в костюм пирата, держал в руке пирожок с вареньем. Он поднес его к самому рту, погрузил в него длинный язык, захватил красную начинку, которую тут же проглотил. Три женщины сидели рядом и с улыбкой наблюдали за ним.
И еще Крессида Мэндевилл.
Если бы Трис был с Мирандой Куп, то давно уже развлекался бы вместе с ней и с толпой этими непристойностями. Миранда не нуждалась в объяснениях, а мисс Мэндевилл, черт побери, ему хотелось защитить от всей этой похоти.
Сейчас ее глаза были расширены от любопытства и недоумения.
– Мы здесь не ради развлечений, Рокселана.
Но в этих глазах стояли такие вопросы, на которые он мечтал ей ответить. Впрочем, для него будет достойнее стать помощником в беде, а не искусителем. Не погубить ее. Не загнать себя в ловушку…
– Если тебя так заинтересовали эти игры, то можем заняться ими позже. Я полностью к твоим услугам, – осторожно произнес Трис.
– Я не шлюха, – ответила она резко.
– Я не предлагаю тебе денег.
– Тогда должна заметить, что я не развратная пустышка.
«Ах, Крессида, тебе любопытно все, что здесь происходит», – подумал он и сказал:
– Не только куртизанки получают удовольствие. – Он притянул ее к себе, чтобы она могла почувствовать его возбуждение. – Я буду рад доставить тебе удовольствие и гарантирую, что тебе это понравится. Разве это не заманчиво?
На одну секунду он подумал, что она поддастся искушению, но девушка разрушила чары и отвернулась.
– Я не столь безрассудна, сколь любопытна!
Крессида позволила ему увести ее из комнаты, понимая, что тем самым рвет возникшую ниточку их сближения и будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Однако она не была шлюхой, и отдаться распутнику было для нее верхом безумия и безнравственности.
Она потеряет девственность. У нее может быть ребенок. И это не приведет к заключению брака. Даже если бы у отца было какое-то состояние, то все равно это был бы неравный брак. А без состояния об этом нельзя и думать.
Кроме того, Крессида не хотела такого замужества. О, она сознавала привлекательность этого мужчины, из-за которого присутствующие женщины теряют благоразумие. Но жить с мужем, склонным к распутству, с человеком, не способным на верность, она не хотела. И никогда не смогла бы делить мужа с женщинами, подобными Миранде Куп.
В холле все еще было шумно, прибывали новые гости. Многие уже были пьяны, однако продолжали брать бокалы с напитками с подносов, которые разносили слуги, одетые бесами.
Это скорее было театром, спектаклем, а не реальностью, понимала Крессида. Относиться к этому серьезно было бы так же глупо, как бросаться на Отелло, когда он душит Дездемону.
Крофтон, с рогами на голове, в алых одеждах, продолжал встречать гостей в своем искусственном аду, но девушка решила, что его роль скорее комическая, чем драматическая. У Люцифера не может быть рогов и хвоста. Чтобы искушать грешников, дьявол должен быть прекрасным и соблазнительным.
Как прекрасен и соблазнителен герцог Сент-Рейвен.
Кого еще из этих людей она встречала в Лондоне? Большинство женщин, должно быть, шлюхи. Резкий и громкий смех, шокирующие костюмы, развязная походка отличали их. Неудивительно, что Сент-Рейвен не поверил, что она относится к этому сорту женщин.
Возможно, именно от шлюх исходил запах дешевых духов. Да, Крофтон был неразборчив в этом отношении.
Прижатая толпой к Сент-Рейвену, она уловила аромат сандалового дерева. Этот залах был спасительным противоядием но время их пути в гостиную.
Герцога продолжали узнавать, он ответил поцелуем трем смелым женщинам, которые бросились ему на шею в знак приветствия. Крессида заставила себя признать, что ее это не касается.
Пока они болтали с гостями, он обнимал ее все крепче, его рука сжимала ее бедро, потом опустилась ниже. Она понимала, почему он так делает, и все же это еще раз подтверждало его распущенность. Когда он в очередной раз представил ее кому-то, то повернулся к ней и поцеловал через вуаль, крепко прижав к себе.
Она устала быть безответной марионеткой, поэтому тоже положила руку на его затянутое в шелк бедро и поцеловала его в ответ.
Его губы почему-то замерли на ее губах. В чем дело? Что насторожило его?
О Боже! Твердая выпуклость под ее рукой была не его бедром! Руку Крессиды и плоть Сент-Рейвена разделял только тонкий шелк! Она знала, что не должна отдергивать руку, но молила о том, чтобы внимание гостей переключилось на кого-нибудь другого. Когда герцог прервал поцелуй, девушка услышала его тихий смех.
Она открыла глаза и встретилась с ним взглядом, умоляя о пощаде. Его горячая ладонь накрыла ее руку. Но он не снял ее со своего тела, а еще сильнее прижал. Теперь она ощущала под рукой какое-то движение.
Ее сердце бешено колотилось от волнения и от ярости. Этот негодяй воспользовался моментом. Крессида не могла сейчас взбунтоваться, но она гневно уставилась на него.
– Какая ты нетерпеливая, – прошептал он, но довольно громко – окружающие услышали и засмеялись. Затем он взял ее руку, провел ею по своему телу до самых губ и поцеловал ладонь. – Подожди, милая…
– Нет нужды ждать, Сент-Рейвен!
Гнев Крессиды сменился паникой. Крофтон!
Сент-Рейвен переключил внимание на себя, целуя ее пальцы один за другим, давая ей время успокоиться, а затем они вместе повернулись к хозяину дома.
– Герцог, ваша подружка продемонстрировала всем, как вы темпераментны! Мы все ей благодарны за такое зрелище!
Этот отвратительный человек разглядывал ее, но не это было самое страшное. Она привлекла его внимание. Вдруг он узнает ее? Тогда она погибнет и ее репутация тоже.
Респектабельная Крессида Мэндевилл в непристойном костюме после непристойной сцены на непристойной оргии! Мэтлок будет говорить об этом следующие пятьдесят лет.
– Я не провожу публичных демонстраций, Крофтон. Думаю, вы знаете, что предвкушение тоже приносит удовольствие.
Что-то в голосе Сент-Рейвена свело на нет добродушие Крофтона. Похотливые замечания сменились насмешливыми:
«Это Крессида Мэндевилл», – напомнил он себе.
Не Рокселана, не наложница из гарема, а Крессида Мэндевилл, целомудренная дочь торговца из Мэтлока, живая брачная ловушка. И он попадется в сети, если будет неосторожен с ней.
– Тогда пошли. – Они повернули к двери. Девушка остановилась на полпути, и он понял, что привлекло ее внимание.
Роджер Тивертон, одетый в костюм пирата, держал в руке пирожок с вареньем. Он поднес его к самому рту, погрузил в него длинный язык, захватил красную начинку, которую тут же проглотил. Три женщины сидели рядом и с улыбкой наблюдали за ним.
И еще Крессида Мэндевилл.
Если бы Трис был с Мирандой Куп, то давно уже развлекался бы вместе с ней и с толпой этими непристойностями. Миранда не нуждалась в объяснениях, а мисс Мэндевилл, черт побери, ему хотелось защитить от всей этой похоти.
Сейчас ее глаза были расширены от любопытства и недоумения.
– Мы здесь не ради развлечений, Рокселана.
Но в этих глазах стояли такие вопросы, на которые он мечтал ей ответить. Впрочем, для него будет достойнее стать помощником в беде, а не искусителем. Не погубить ее. Не загнать себя в ловушку…
– Если тебя так заинтересовали эти игры, то можем заняться ими позже. Я полностью к твоим услугам, – осторожно произнес Трис.
– Я не шлюха, – ответила она резко.
– Я не предлагаю тебе денег.
– Тогда должна заметить, что я не развратная пустышка.
«Ах, Крессида, тебе любопытно все, что здесь происходит», – подумал он и сказал:
– Не только куртизанки получают удовольствие. – Он притянул ее к себе, чтобы она могла почувствовать его возбуждение. – Я буду рад доставить тебе удовольствие и гарантирую, что тебе это понравится. Разве это не заманчиво?
На одну секунду он подумал, что она поддастся искушению, но девушка разрушила чары и отвернулась.
– Я не столь безрассудна, сколь любопытна!
Крессида позволила ему увести ее из комнаты, понимая, что тем самым рвет возникшую ниточку их сближения и будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Однако она не была шлюхой, и отдаться распутнику было для нее верхом безумия и безнравственности.
Она потеряет девственность. У нее может быть ребенок. И это не приведет к заключению брака. Даже если бы у отца было какое-то состояние, то все равно это был бы неравный брак. А без состояния об этом нельзя и думать.
Кроме того, Крессида не хотела такого замужества. О, она сознавала привлекательность этого мужчины, из-за которого присутствующие женщины теряют благоразумие. Но жить с мужем, склонным к распутству, с человеком, не способным на верность, она не хотела. И никогда не смогла бы делить мужа с женщинами, подобными Миранде Куп.
В холле все еще было шумно, прибывали новые гости. Многие уже были пьяны, однако продолжали брать бокалы с напитками с подносов, которые разносили слуги, одетые бесами.
Это скорее было театром, спектаклем, а не реальностью, понимала Крессида. Относиться к этому серьезно было бы так же глупо, как бросаться на Отелло, когда он душит Дездемону.
Крофтон, с рогами на голове, в алых одеждах, продолжал встречать гостей в своем искусственном аду, но девушка решила, что его роль скорее комическая, чем драматическая. У Люцифера не может быть рогов и хвоста. Чтобы искушать грешников, дьявол должен быть прекрасным и соблазнительным.
Как прекрасен и соблазнителен герцог Сент-Рейвен.
Кого еще из этих людей она встречала в Лондоне? Большинство женщин, должно быть, шлюхи. Резкий и громкий смех, шокирующие костюмы, развязная походка отличали их. Неудивительно, что Сент-Рейвен не поверил, что она относится к этому сорту женщин.
Возможно, именно от шлюх исходил запах дешевых духов. Да, Крофтон был неразборчив в этом отношении.
Прижатая толпой к Сент-Рейвену, она уловила аромат сандалового дерева. Этот залах был спасительным противоядием но время их пути в гостиную.
Герцога продолжали узнавать, он ответил поцелуем трем смелым женщинам, которые бросились ему на шею в знак приветствия. Крессида заставила себя признать, что ее это не касается.
Пока они болтали с гостями, он обнимал ее все крепче, его рука сжимала ее бедро, потом опустилась ниже. Она понимала, почему он так делает, и все же это еще раз подтверждало его распущенность. Когда он в очередной раз представил ее кому-то, то повернулся к ней и поцеловал через вуаль, крепко прижав к себе.
Она устала быть безответной марионеткой, поэтому тоже положила руку на его затянутое в шелк бедро и поцеловала его в ответ.
Его губы почему-то замерли на ее губах. В чем дело? Что насторожило его?
О Боже! Твердая выпуклость под ее рукой была не его бедром! Руку Крессиды и плоть Сент-Рейвена разделял только тонкий шелк! Она знала, что не должна отдергивать руку, но молила о том, чтобы внимание гостей переключилось на кого-нибудь другого. Когда герцог прервал поцелуй, девушка услышала его тихий смех.
Она открыла глаза и встретилась с ним взглядом, умоляя о пощаде. Его горячая ладонь накрыла ее руку. Но он не снял ее со своего тела, а еще сильнее прижал. Теперь она ощущала под рукой какое-то движение.
Ее сердце бешено колотилось от волнения и от ярости. Этот негодяй воспользовался моментом. Крессида не могла сейчас взбунтоваться, но она гневно уставилась на него.
– Какая ты нетерпеливая, – прошептал он, но довольно громко – окружающие услышали и засмеялись. Затем он взял ее руку, провел ею по своему телу до самых губ и поцеловал ладонь. – Подожди, милая…
– Нет нужды ждать, Сент-Рейвен!
Гнев Крессиды сменился паникой. Крофтон!
Сент-Рейвен переключил внимание на себя, целуя ее пальцы один за другим, давая ей время успокоиться, а затем они вместе повернулись к хозяину дома.
– Герцог, ваша подружка продемонстрировала всем, как вы темпераментны! Мы все ей благодарны за такое зрелище!
Этот отвратительный человек разглядывал ее, но не это было самое страшное. Она привлекла его внимание. Вдруг он узнает ее? Тогда она погибнет и ее репутация тоже.
Респектабельная Крессида Мэндевилл в непристойном костюме после непристойной сцены на непристойной оргии! Мэтлок будет говорить об этом следующие пятьдесят лет.
– Я не провожу публичных демонстраций, Крофтон. Думаю, вы знаете, что предвкушение тоже приносит удовольствие.
Что-то в голосе Сент-Рейвена свело на нет добродушие Крофтона. Похотливые замечания сменились насмешливыми: