Беверли Джо. Колдовство

   — Тем не менее имеет, — упрямо сказала Лора, теперь уже вполне спокойная. — Во всяком случае, так говорят. Для Шилы время не имеет никакого значения.
   — Для кого?
   — Ну для этой древнеирландской статуэтки. Она называется Шила-ма-гинг. Или гиг. Что-то в этом роде.
   Граф встал. У него в голове не укладывалось, что даже Лора может верить в подобную чушь.
   — Как бы она ни называлась, она не может иметь отношения к моему решению жениться на твоей сестре. Но раз она ей так дорога, почему она забыла ее в том доме?
   — Она не забыла. — Лора бросила на графа обеспокоенный взгляд, потом добавила:
   — Она не хотела, чтобы вы ее увидели. А потом вернулась за ней…
   Граф всплеснул руками:
   — Ты хочешь сказать, что твоя безмозглая сестра оставила статуэтку в старом доме, не желая быть уличенной в своей слабости?
   Лора вскочила на ноги, разъяренная, как обиженный котенок:
   — Мэг вовсе не безмозглая. Уверяю вас, милорд, все это совсем не вздор!
   Он оставил ее слова без внимания:
   — Значит, она выбралась из дома до рассвета, чтобы забрать со старого места статуэтку?
   — Да, милорд.
   — Безмозглая, — повторил он, не обращая внимания на возмущенную Лору. — Допустим на секунду, что твоя сестра действительно верит в этот абсурд и хочет заполучить обратно своего чудесного идола. Но сэр Артур уже унес его?
   — Полагаю, так, милорд.
   — Ну, не дуйся. Зачем ему это?
   — Я не дуюсь. Я сержусь на вас. Знала же, что вы ни за что не поверите.
   — И была права. Но я верю, что ты в это веришь. И что твоя сестра в это верит. — Граф чуть не рассмеялся от столь простого, чтобы не сказать смехотворного, объяснения. — Так зачем, как ты думаешь, сэр Артур украл эту каменную статуэтку? Кстати, какого она размера?
   — Не очень большая. Она плоская, вырезанная в камне, высотой примерно один фут.
   — Значит, он мог унести ее один?
   — О да. Даже я могу, хотя она и тяжелая. — Похоже, Лора перестала сердиться и продолжала хмуриться лишь от воспоминаний. — Сэр Артур, наверное, узнал о Шиле от нашего отца, когда тот был смертельно болен. Если так, то, быть может, и он верил в ее волшебную силу… — в глазах Лоры мелькнула догадка, — и хотел загадать какое-то желание. Но необходимой силой обладают только женщины, милорд. Насколько мне известно.
   — А точнее — только твоя сестра.
   Граф постарался скрыть свой скептицизм, но заметил, как догадка снова мелькнула во взгляде Лоры.
   — И наша мать. Если вы мне не верите, милорд, то как объяснить то, что вы женились на простой женщине, которую впервые в жизни увидели перед алтарем?
   Он вытянул руку и стал один за другим загибать пальцы.
   — Во-первых, я был вынужден жениться поспешно из-за обещания, которое дал бабушке давным-давно. Во-вторых, я выбрал твою сестру, потому что одна из моих горничных доводится сестрой вашей бывшей служанке и это она мне ее предложила. В-третьих, я предпочел женщину, которая будет благодарна мне, любой, которая ждала бы благодарности от меня. Понимаешь? Логично и правдоподобно. Никакой магии не требуется.
   Лора сникла.
   — Должна признать, милорд, это звучит убедительно.
   — Умница. Итак, Мэг — догадываюсь, что ее всегда так называли, — Лора утвердительно кивнула, — итак, сегодня Мэг пошла к сэру Артуру, чтобы забрать у него статуэтку. Пошла одна, так как боялась признаться мне, что… — Он сокрушенно покачал головой. Господи, она действительно в это верила! — …что она каким-то образом с помощью своей статуэтки заставила меня на ней жениться. Невероятно! И вполне может спровоцировать женщину на убийство.
   — Нет, не правда! — Лора снова превратилась в рассерженного котенка. — Мэг — самый тихий, самый благоразумный человек на свете. Она никогда не волнуется и не склонна к авантюрам.
   Граф удивленно поднял бровь:
   — Неужели мы говорим об одной и той же женщине?
   Лора захихикала, прикрыв рот ладонью.
   — Тем не менее это правда, милорд. Она… не… я ее очень люблю, но она слишком уравновешенная. И такая практичная. Ей пришлось такой стать.
   Сакс вспомнил о причудливой вышивке на белье жены и подавил усмешку. Господи, при мысли о своей уравновешенной, практичной и совершенно безмозглой жене он возбудился. Ему захотелось, чтобы она немедленно оказалась здесь, с ним, захотелось продолжить соблазнение, которое он так глупо прервал. Он мечтал увидеть ее — взволнованную, непрактичную и исключительно безмозглую — в своей постели. Будь прокляты дурацкие демоны, которые остановили его прошлой ночью! Как он мог подумать, что она сплела для него паутину вместе с его бабкой?
   — Что нам теперь делать, милорд?
   Граф очнулся от своих мыслей.
   — Искать ее. Забудь про убийство. Это как раз легче всего уладить. — «При условии, что она действительно невиновна», — добавил он про себя. Он готов был поручиться, что жена его не имела порочных склонностей, но иногда бывают веские причины для убийства. Не мог ли сэр Артур завлечь ее в свой дом, чтобы изнасиловать?
   — Однако меня немного тревожит, что она одна бродит по улицам, — сказал он. — Ты не знаешь, куда она могла пойти?
   Лора покачала головой.
   Граф был близок к тому, чтобы самому отправиться на ее поиски, но сейчас это было бессмысленно.
   — А куда бы ты пошла на ее месте? — спросил он, нервно шагая по комнате. — Если бы тебе пришлось бежать от разъяренной толпы, куда бы ты направилась?
   Но Лора лишь недоуменно качала головой, глядя на него широко раскрытыми глазами.
   — Не знаю, наверное, пришла бы сюда.
   — Неглупая мысль, даже несмотря на неизменную толпу на площади и констеблей — черт бы их побрал. А куда еще?
   — Может быть, к преподобному Билстону? Или даже к доктору Пирсу, учителю Джереми.
   Сакс вышел в холл, позвал слуг и послал записки по обоим адресам, без особой, впрочем, надежды. Если бы его жена была в одном из этих мест, ему бы уже сообщили.
   А кстати, почему она не послала ему записки? В каком таком месте она может прятаться, откуда нельзя посылать вестей? А что, если она ранена? Или мертва?
   Он все еще стоял посреди холла в раздумьях, когда кто-то постучал в дверь. Стук был тихий, но настойчивый. Граф с надеждой поспешил к двери вместе с дворецким и широко распахнул ее, готовый высказать графине Саксонхерст все, что он думает о ее сумасбродном поведении.
   На пороге стояла его кузина Дафна.
   — О, ради всего святого! — воскликнул граф и хотел было уже закрыть дверь перед ее носом, но что-то в выражении лица кузины остановило его. Страх? Он снова пошире открыл дверь. — Входи. Но если тебя тоже обвиняют в убийстве, "я пальцем не пошевелю, чтобы помешать тебя повесить.
   Дафна шагнула внутрь.
   — Саксонхерст, ты свинья. Я тебя презираю. Даже если бы ты был последним оставшимся на земле мужчиной, я бы за тебя не вышла.
   Граф захлопнул дверь перед беснующейся толпой.
   — Тогда мы, несомненно, прекрасно поладили бы. Впрочем, я уже женат.
   — Но недолго будешь оставаться женатым.
   — Что?
   Дафна огляделась:
   — Ты, видно, не имеешь ничего против того, чтобы обсуждать дела в присутствии прислуги, но я к этому не привыкла. Где мы можем поговорить?
   Граф быстро провел ее в свой кабинет.
   — Распутничаешь в собственном доме? — глумливо ухмыльнулась Дафна при виде Лоры.
   — До женитьбы частенько этим занимался. Однако это сестра моей жены. Не думаю, чтобы церемонии в данный момент были уместны. Итак, Дафна, что происходит?
   — Скандал, вот что происходит, Саксонхерст. Вот к чему привел твой безобразный поступок! Эта… эта толпа снаружи! Они глазели в окно кареты так, словно готовы были меня съесть!
   — Не волнуйся. Съесть они хотят мою жену, но они не знают, как она выглядит. По правде говоря, — добавил он, — тебе повезло, что они не приняли тебя за нее. О, ради Бога, если ты собираешься упасть в обморок, я дам тебе пощечину. — Дафна испугалась и снова Села прямо. — Итак?
   Раздался стук в дверь. Вошел Прингл, неся на серебряном подносе скомканный лист бумаги.
   — Записка для вас, милорд.
   Сакс схватил листок, расправил его и быстро прочитал.
   — Кто это принес?
   — Посыльный из гостиницы «Квиллер». Я его задержал.
   — Молодец. Я приду через минуту. — Как только дверь за Принглом закрылась, он повернулся к Дафне:
   — Говори.
   Та, однако, казалось, утратила всякий интерес к разговору, и с нее слетела вся ее чопорность.
   — Ты получил записку?
   — И это смешало твои планы?
   Дафна подняла голову, и он снова увидел страх в ее глазах.
   — Не надеюсь, что ты мне поверишь, но я пришла сюда, чтобы помочь.
   — С чего бы это?
   Губы у нее дрожали — то ли от обиды, то ли от волнения.
   — Потому что это уж слишком! Я даже представить себе не могу, на что еще способна герцогиня. Кажется, она хочет, чтобы твою жену повесили.
   Его страхи получили подтверждение, но он оставался внешне спокоен.
   — Весьма удобный способ ликвидировать неудачный брак.
   — Но подумай, какой разразится скандал!
   Женщина говорила с пафосом, но он не мог не испытывать жалости к ней. Она всю жизнь провела в когтях драконши, и у нее не было его бунтарского характера. Более того, он-то всегда знал, что когда-нибудь освободится — достигнув определенного возраста, он должен был обрести свободу и состояние. Дафна же была приговорена пожизненно, если не выйдет замуж.
   Тем не менее как можно вежливее граф сказал:
   — Спасибо за твои любезные хлопоты, пусть они и предприняты по странному поводу. Тебе нужна карета, чтобы отвезти тебя назад?
   Дафна отшатнулась:
   — Ты не можешь отослать меня назад! Прошу тебя, Саксонхерст! — Она поджала губы, потом сказала:
   — Я надеялась, что, если я помогу тебе, ты поможешь мне. Мы ведь были помолвлены с колыбели.
   Граф, преодолев сильное желание выкинуть ее вон, взял затянутую в перчатку руку кузины:
   — Успокойся, Дафна. Я помогу тебе, потому что мы родственники. И всегда был готов помогать на этих условиях. Тебе не обязательно возвращаться к ней. Договорились? — Она кивнула. — Я сейчас уезжаю, чтобы уладить дела своей жены, но Лора покажет тебе твою комнату. Есть ли что-нибудь, что я должен знать?
   — Вроде бы ничего. При бабушке, разумеется, куча слуг, в том числе один мужчина, который мне не очень нравится. Это управляющий из ее поместья в Крикстоуне, но иногда она называет его своим телохранителем. Он довольно крупный мужчина.
   — Надеюсь. У меня руки чешутся кого-нибудь отколотить.

Глава 17

   Сакс вышел в холл и почти столкнулся с Оуэном.
   — Что здесь, черт возьми, происходит? — спросил его друг.
   — Ты не мог бы не исчезать в самый неподходящий момент?
   — У меня была встреча в Сити.
   — Ладно, пошли. — Сакс направился в каморку дворецкого в сопровождении Оуэна, по пути вводя его в курс дела.
   — Магическая? — недоверчиво переспросил Оуэн.
   — Ну что у тебя за страсть ко всяким подробностям? — воскликнул Сакс. — Важно то, что моя жена в опасности. Я иду поговорить с посыльным, потом — освобождать свою деву (как жаль, что она все еще дева!) от драконши. Идем со мной!
   Испуганный мальчишка только и мог им рассказать, что записку вместе с двухпенсовиком ему просунули через решетку окна в цокольном этаже гостиницы «Квиллер» и велели отнести ее сюда.
   Сакс задал ему несколько вопросов, потом обернулся к Оуэну:
   — У нас здесь есть какой-нибудь мастер на все руки?
   — Да, Сэт Пикок.
   — Дай этому парню флорин и пошли кого-нибудь за мистером Пикоком.
   Спустя несколько минут удивленного и сосредоточенного молодого человека подробно расспрашивали об окнах и оконных решетках, после чего Сакс распорядился:
   — Проводишь меня к тому самому окну. Пикок, вели закладывать экипаж. Прингл, пальто!
   Пикок помчался выполнять приказание. Прингл направился было к двери, но здесь вступил Оуэн:
   — Тебя толпа разорвет. А если не разорвет, то будет неотступно следовать за тобой.
   — Проклятие! — Сакс был близок к тому, чтобы вооружить свою челядь и принять бой, но, поразмыслив, улыбнулся:
   — Их нужно обмануть! Прингл, найди мне какие-нибудь лохмотья!
   Дворецкий степенно вышел, Сакс последовал за ним в помещение для слуг, чтобы отдать распоряжения челяди.
   — Оуэн, останешься здесь, будешь оборонять замок. Я уже послал людей к Сидмаусу и на Боу-стрит. Скоро сюда должна прибыть вооруженная охрана, чтобы сдерживать толпу.
   Он начал раздеваться, но Оуэн оттащил его в сторону:
   — Сакс, а что, если она и впрямь убила этого человека?
   — Я ее вызволю!
   — А потом? Не можешь же ты жить с убийцей!
   Сакс стащил с себя сюртук и швырнул его на стул. Нимз появился аккурат вовремя, чтобы подхватить бесценный груз.
   — С этим мы разберемся позднее. Я не верю, что она способна на насилие.
   — Каждый способен, были бы условия подходящими.
   Сакс и сам это знал, но сейчас было не до размышлений. Свой вышитый жилет он уже швырнул камердинеру и начал снимать панталоны, когда вбежал коренастый конюх со свертком в руке.
   — Мое лучшее воскресное платье, милорд!
   Сакс одарил его улыбкой:
   — Я возмещу. Получишь новое.
   Вскоре он облачился в старомодные, весьма поношенные бриджи до колен и куртку и повязал вместо галстука цветной хлопчатобумажный шарф. Потом измазал сажей собственные белоснежные чулки и, к ужасу Нимза, стал тереть куском угля свои чудесные кожаные сапоги, пока с них не сошел весь блеск.
   С серебряным подносом в руках вошел Прингл и чуть не отшатнулся при виде хозяина. Сакс взял с подноса другое письмо, на сей раз написанное на дорогой именной бумаге — «Сидмаус. Министерство внутренних дел» — и запечатанное официальной сургучной печатью.
   Прочел, скорчил гримасу и бросил письмо Оуэну.
   — Самое большее, что они могут обещать в случае ее поимки, — это обеспечить ей в Тауэре наилучшие условия. Не похоже, чтобы в наши дни люди уважали богатство и благородное происхождение. Эй, кто-нибудь, принесите-ка что-нибудь для прикрытия — ковер, мешок… что не будет вызывать подозрений. — Потом он снова обратился к Оуэну:
   — Когда я ее найду, придется на время скрыться, пока ты все не уладишь.
   — Я?
   — А за что, по-твоему, я тебе плачу?
   — Тогда требую прибавки.
   — Разумеется. — Сакс покосился на себя в зеркало и напялил шляпу конюха, потом грязными руками потер лицо. — Я найду способ связываться с тобой, чтобы узнавать, как идут дела, но буду считать, что ты выполнил задание, только тогда, когда эти скандальные газетенки сообщат о поимке настоящего убийцы.
   — Но как, черт возьми, ты полагаешь, я… — начал было Оуэн.
   — Я безгранично верю в твои способности, друг мой, — перебил его Сакс.
   — Где ты собираешься прятаться? В деревне?
   — Понятия не имею.
   — Сакс, ничего не выйдет…
   Но Сакс мог думать сейчас лишь о своей жене, испуганной и беззащитной в когтях у лживой драконши. Он взвалил, на плечо грубый мешок и направился к черному ходу — эдакий рыцарь в рубище, сопровождаемый семенившим рядом ошарашенным посыльным из гостиницы.
   Несколько особо настырных зевак топтались и у черного хода. Сакс громко выругался, как обыкновенный простолюдин, и прошел мимо; они едва взглянули в его сторону.
   Он не думал, что его станут преследовать, но на всякий случай пошел сначала в противоположном направлении. Потом бросил мешок старухе, которая, судя по виду, нуждалась в подаянии — он надеялся, что в нем найдется что-нибудь для нее полезное, — и только после этого велел посыльному вести себя к гостинице «Квиллер».
   Не то чтобы граф всегда слишком уж заботился о своей безопасности, но теперь он вдруг осознал, что никогда еще не ходил по улице как простой обыватель. Никто не обращал на него никакого внимания, что было необычно, но приятно. Он чувствовал себя почти невидимкой.
   Гостиница «Квиллер» была ему хорошо знакома, но, разумеется, не с черного хода. Он проследовал за посыльным по заднему проулку и вошел в хозяйственный двор. Там парень указал ему нужное окно — оно выходило в узкое пространство между сараем и стеной самого отеля.
   Не переставая внимательно следить за тем, что происходит во дворе, Сакс скользнул к зарешеченному окну и позвал:
   — Мэг!
   Почти в тот же миг оконная рама чуть-чуть приподнялась.
   — Кто здесь?
   — Кто же еще, как не ваш благородный герой, примчавшийся на помощь?
   Поднялась кружевная занавеска, и через стекло и решетку на него глянуло лицо жены.
   — Саксонхерст?
   — А у вас есть другие благородные защитники?
   Мэг восхитительно покраснела:
   — Ну конечно же, нет. Я просто…
   — Ну ладно. Здесь многовато народу. — Он не знал другой женщины, которая так соблазнительно краснела бы от смущения, как его жена. Сакс проклял пыльное стекло и решетку, которые не позволяли ему тут же поцеловать ее.
   Мэг тоже озабоченно нахмурилась:
   — Будьте серьезнее, Саксонхерст! Я заперта здесь и не знаю…
   — Подождите минутку. — Он нырнул за угол, поскольку в этот момент две служанки прошли мимо, направляясь к ближнему сараю. Когда они наконец ушли, Сакс вернулся к окну. — Вы здесь?
   Занавеска снова поднялась, и появилось недовольное личико Мэг.
   — Где же мне еще быть?
   Он улыбнулся, удивляясь тому, какой привлекательной она ему кажется в любом настроении.
   — Не хочется ли вам описать, какое на вас белье?
   — Что?
   — Вы можете постараться возбудить мой аппетит на будущее. Так какое оно? В цветах? Фруктах? Или со сверкающими молниями?
   — А вы опишите свое, милорд, тогда я опишу свое.
   — Берегитесь, Мэг, небезопасно бросать такой вызов. На мне…
   — О, прошу вас, хватит! — Но он видел, что она борется со смехом. Ему слишком редко доводилось видеть ее смеющейся, но он знал, что рассмешить ее нетрудно. Очаровательная Мэг! Сладкая Мэг! Но в этот момент она всхлипнула, и он понял, что ей по-настоящему страшно. — Я попала в ужасное положение, — сказала она. — Вы, наверное, не знаете…
   — Я все знаю и позднее вас за это выбраню. Вы же не думаете, что я кому-нибудь позволю повесить мою графиню? А если даже они вас арестуют, — поддразнил он, — я позаботился о том, чтобы вам обеспечили в Тауэре самые лучшие условия.
   — В Тауэре!
   — Там больше не рубят головы. Вы будете в безопасности, а мне, разумеется, позволят навещать вас и оставаться надолго. В сущности, — добавил он, — поскольку до сих пор мы с вами никак не могли найти покоя и мира, это звучит привлекательно… — Мэг красноречиво молчала, и граф улыбнулся. — Вы очень мило выглядите в этой кружевной занавеске-мантилье, дорогая. Чуть смахиваете на монашку. Вам наверняка будет приятно узнать, что я нахожу вас соблазнительной. — Он прикоснулся к стеклу пальцем в том месте, где с другой стороны к нему прижимался ее нос.
   — Вы тоже искушаете меня, — довольно жалобно ответила она.
   — Без этой решетки, разделяющей нас, все будет еще приятнее. Послушайте, решетки ставят для того, чтобы не дать людям проникнуть внутрь, а не для того, чтобы не дать им выбраться наружу. Посмотрите, чем она там крепится — гвоздями или шурупами?
   Мэг осмотрела края решетки, которые не были видны снаружи.
   — Не знаю. На шляпках есть бороздки.
   — Значит, шурупами. Отлично. — Он достал приспособление, которое взял с собой по совету Пикока. — Это отвертка. Мне сказали, что, если вставить кончик отвертки в бороздку и вертеть, можно вывинтить шурупы.
   — Но здесь их штук десять!
   — Значит, вам предстоит много работы. Так что приступайте.
   — Я закрою окно. Холодно, и, если кто-нибудь войдет, нужно, чтобы ничего не было заметно. — Она опустила также и занавеску, поэтому теперь он не мог видеть, что происходит внутри.
   Через несколько минут тревожного ожидания он поинтересовался:
   — Ну как?
   И услышал приглушенный стеклом голос:
   — Получается, но медленно. — А через какое-то время:
   — Наверху осталось два шурупа. Руки болят.
   Граф поморщился, но бодро сказал:
   — Я залижу ваши раны. Отдохните минутку и позвольте мне пустить в ход свою магию.
   — Магию? — Уловив беспокойство в ее голосе, он усмехнулся, вспомнив ее вздорную веру в магию каменной статуэтки.
   — Просуньте сюда руку.
   Через несколько мгновений правая рука Мэг протиснулась сквозь решетку в узкую щель между подоконником и нижним краем рамы.
   Он присел на корточки и стал целовать холодные костяшки ее пальцев. Потом растер ей кисть своими тоже холодными руками и подул на нее, чтобы согреть. Он повернул ее руку ладонью вверх и заметил красные рубцы, натертые отверткой.
   — Проклятие! Если бы я мог войти и сам сделать эту работу!
   Целуя красные ссадины на руке Мэг, он услышал, как она хмыкнула, а потом увидел, что она выглянула из-под нижнего края занавески, как игривый щенок, высовывающийся из-под одеяла.
   — Подозреваю, что мои руки более привычны к работе, чем ваши, граф.
   Она была совершенно очаровательна, когда поддразнивала его.
   Сакс чуть-чуть прижал зубами ее большой палец.
   — Дерзкая распутница! Мои по крайней мере больше и сильнее. — Он накрыл ее ладонь своей, чтобы показать, насколько она больше, потом сплел ее пальцы со своими. — Мы отлично подходим друг другу.
   — Правда? — Даже сквозь мутное стекло он видел по выражению ее лица, что она тоже так думает. То был момент единения, словно они приросли друг к другу кожей и кровь заструилась по общей кровеносной системе. На минуту граф вполне серьезно подумал, не разбить ли стекло, которое их разделяло…
   — Вы ведь верите, что я его не убивала, правда?
   Он посмотрел в ее светившиеся тревогой глаза:
   — Я это знаю.
   Мэг шмыгнула носом, и графу захотелось голыми руками раскидать эту каменную стену. Он никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным. Отпустив ее руку, он сказал:
   — Ну давайте, Мэг. Давайте поскорее вызволим вас оттуда.
   Занавеска опустилась, снова скрыв их друг от друга, и он вновь услышал тихий скрежет — это Мэг отвинчивала последние шурупы.
   Его несколько удивляло ее молчание. Он думал, что она задаст ему сотню вопросов об убийстве и о том, откуда он узнал о ее приключениях. Но ведь Мэг не знает, что он имел долгий разговор с ее сестрой.
   — Итак, — спросил он, в основном чтобы подразнить, — прежде всего: зачем вы отправились к сэру Артуру?
   — Он попросил меня прийти. — Решетка немного сдвинулась.
   — Если вы поднимете окно повыше, я помогу вам держать ее.
   — Теперь не могу — у меня руки заняты.
   Через несколько секунд граф продолжил:
   — Вы могли бы взять карету.
   — Я взяла Мартыша. С ним все в порядке?
   — Абсолютно. Но почему, Мэг? Почему вы именно так туда отправились?
   Он думал, что она не ответит, но она сказала, почти не дыша:
   — Я не хотела, чтобы вы об этом узнали. Все, последний. Теперь я держу решетку на весу.
   — Не держите. Вернее, уберите ее осторожно. Надеюсь, она не слишком для вас тяжелая? — Черт возьми, а если и слишком, что он может сделать?
   Вскоре граф услышал легкий щелчок, и верхняя рама взлетела на полную высоту. Через мгновение появилась обтянутая белым чулком нога, пикантно выглядывающая из-под юбок вплоть до самой подвязки, потом другая, а потом и вся его глупая, восхитительная и весьма способная жена. Он помог ей вылезти, но она тут же оттолкнула его и начала оправлять юбки и приглаживать волосы.
   Потом отважно взглянула ему в глаза, словно ожидая бури.
   Здесь? Нет, это едва ли подходящее место. Глаза ее расширились, когда она заметила, в каком он виде.
   — Теперь понимаете, на что я готов ради вас? Пусть же подвиг мой не окажется напрасным. — Он опустил оконную раму, взял Мэг за руку, и они быстро пошли прочь со двора и подальше от этого места. — Хорошо, что я одет так же, как все здесь. Любой примет меня за слугу.
   — Я была прислугой, — напомнила Мэг.
   — Легион гувернанток, пожалуй, с вами не согласится, но как бы то ни было, я ничего не имею против.
   — Ну и отлично. Я тоже не имею ничего против того, что вы граф.
   Он благодарно улыбнулся — ему нравилась ее склонность к иронии. В сущности, его жена нравилась ему во всех своих непредсказуемых проявлениях. Даже если бы она совершила убийство, у нее наверняка оказались бы для этого веские причины.
   Уже через несколько минут они смешались с уличной толпой. Холодный ветер пронизывал до костей, и вскоре граф услышал, что Мэг стучит зубами — ведь на ней было всего лишь легкое шерстяное платье.
   Они быстро шли вдоль улицы, и граф сообщил, что понятия не имеет, куда вести жену. И демоны, будь они прокляты, все еще время от времени поднимали голову. Прежде чем думать обо всем остальном, он должен был устранить одну преграду.
   — Почему вы пошли за помощью к герцогине?
   Мэг взглянула на него расширившимися испуганными глазами, и стало понятно, что дрожит она не от холода.
   — Я не могла придумать ничего другого. Понимала, что герцогиня меня не любит и не одобряет нашего брака, но точно знала, что скандала она не допустит. Сначала мне показалось, что она хотела мне помочь, но потом они меня заперли!
   Демоны последний раз встрепенулись и умерли. Граф прижал к себе Мэг покрепче и потер ее озябшие руки.
   — Нужно достать вам пальто или что-нибудь теплое. Я знаю здесь поблизости салон верхней одежды…
   Он потащил ее было в боковую улицу, но она его остановила:
   — Вы не можете войти в фешенебельный салон в таком виде.
   — Граф Саксонхерст может выглядеть как ему заблагорассудится.