Страница:
— Десять? — Теперь настала его очередь удивляться. — Жадные, не правда ли? Как им пришла в голову именно эта сумма?
На лице Френсиса появилось странное задумчивое выражение.
— Именно такую сумму предлагал за меня Самуэль Сил, когда я убежала.
— Ясно. — Френсис пристально вглядывался в нее. — И если бы твои братья захотели заключить сделку непосредственно со мной, полагаю, что они именно так бы и поступили. Значит, ты выбрана посредницей, да?
Серена почувствовала, как между ними снова возник невидимый барьер.
— Наверно, так, — слабо произнесла женщина, не зная, как понимать произошедшую в нем перемену.
Френсис откинулся на спинку и положил нога на ногу.
— Значит, твои братцы предполагали, что ты ни чего этого мне не расскажешь. Но как же они рассчитывают получить такую сумму?
— Они не… Они потребовали три тысячи, которые ты дал мне, а потом предложили ждать, когда я сумею собрать большую сумму. Из моих карманных денег, из хозяйственных… и все такое. Я не могла бы так поступить, — заверила она его.
В глубине души Серена осознавала, что так и не упомянула о драгоценностях. Но как заставить себя заговорить об этом с Френсисом, который превратился в незнакомца с льдинками вместо глаз?
— Конечно, нет. Это заняло бы вечность. А их вымогательства никогда бы не прекратились.
Кажется, он совершенно не сердился, лишь глаза стали жесткими и холодными.
— Я считаю, что мы вообще не должны платить им. Но что тогда делать с рисунками?
— И верно. Френсис встал и взял разорванный рисунок.
— Больше не волнуйся из-за этого.
— Но как же я смогу? Френсис, скажи мне, что ты собираешься предпринять.
— Но ты ведь понимаешь, что подобное дело любой муж обязан уладить ради жены. Особенно ради беременной жены. Выбрось все это из головы, дорогая.
Френсис снова стал похож на свою вежливую копию. Он даже улыбался. Но словно был скрыт от нее защитной броней.
— Нам уже пора одеваться на вечер.
И ушел.
Серена в отчаянии закрыла глаза. Ясно, что Френсис считает ее виновной в своем фиаско, а почему бы и нет? Именно из-за ее репутации о них пойдут скандальные слухи, и именно ее братья попытались шантажом получить от них деньги.
Десять тысяч фунтов были неслыханной суммой. Возможно, даже Френсис не мог позволить себе такое.
Как ей спасти свое доброе имя и свое счастье?
Серена решительно встала. Кое-что она в состоянии добиться сама — сделать сегодняшний вечер таким успешным, чтобы ее положение в обществе перестало быть уязвимым.
Она просто обязана добиться успеха.
На ней было одно из платьев Бет, на этот раз кремово-шоколадный наряд с широченной юбкой, украшенной изумительной вышивкой. Нельзя было укоротить подобное великолепие, не испортив вышивки, так что пришлось полностью отрезать платье в талии и поднять все на целых три дюйма. Оно казалось несколько тяжеловатым и плотным на ощупь, как раз под стать настроению Серены, ощущавшей себя словно в воинских доспехах. Прическу украшала шелковая, расшитая жемчугом шапочка. Она считала ее своим шлемом, ей нравилось и то, что она прибавляла ей роста.
К великому ее огорчению, бороться было не с кем. Блестящая элегантная компания казалась просто очарованной ею. Серену, однако, поразило, что именно сегодня Бет распространила известие о ее первом браке.
Миссис Стайн-Лоуэрстофт, весьма чопорная леди, сказала ей:
— Кажется, вы были замужем за Ривертоном, леди Мидлторп. Крайне неприятный субъект! Вы, наверно, были просто счастливы, когда вас оставили в деревне.
Серена согласилась с дрожью в голосе и вскоре сбежала к Френсису.
— Они знают! — прошептала она. Он отвел ее к окну.
— Да. И не волнуйся. Это сделано специально. Таким образом мы контролируем поступающие сведения и сможем что-либо предпринять, чтобы обезоружить твоих братьев.
— Но миссис Стайн-Лоуэрстофт, кажется, полагает, что я жила в деревне жизнью праведницы.
— Ты совершенно определенно жила там все время, — ответил он и увел ее поболтать с другой группой гостей. Она с отчаянием ощутила прежний холодок между ними. Стараясь растопить этот барьер, Серена пустила в ход все свое очарование, чтобы добиться расположения других гостей.
И это было не трудно. Большинство приглашенных на ужин пришли готовыми принять ее в свой круг. Было ясно также, что эти связанные с Шалопаями люди знали всю историю и выступали ее союзниками. А остальные охотно согласились поверить в лучшее.
Серена очутилась перед герцогиней Еовил, которая все еще носила траур по младшему сыну, погибшему в битве при Ватерлоо. Серена выразила свои соболезнования.
— Это было тяжело, — сказала герцогиня, не драматизируя, однако, свои слова. — Никак не ожидаешь, что твои дети умрут раньше тебя. А Дарий к тому же был так очарователен. И был огромным утешением для матери.
— Он был одним из Шалопаев.
— Да, — подтвердила герцогиня с улыбкой. — Такая пестрая компания, но до чего же все сердечные. Дарий их очень ценил, а временами я чувствовала, что у меня целая дюжина сыновей, а не двое.
Она припомнила случай, когда лорд Дариус принимал охотничью компанию в их поместье.
Серена была искренне тронута воспоминаниями герцогини о сыне и от всей души наслаждалась, слушая ее забавные истории. Но когда чуть позже Френсис заметил: «Отлично, милая. Теперь поддержка Еовилов тебе обеспечена», — то это прозвучало так, как будто она ловкая авантюристка, втиравшаяся в чужое доверие.
Серена вздохнула и с новой силой бросилась штурмовать сердца присутствующих, поскольку не видела другого пути завоевать единственное сердце, заставлявшее ее страдать и трепетать.
Она особенно старалась очаровать его мать, но, несмотря на безупречную вежливость, сдвигов в их отношениях не произошло. Мать Френсиса невозможно было пронять ничем. Когда Серена заметила, что она исключительно нежна в разговоре с леди Анной, то стиснула зубы, но решила не злиться на свою грациозную соперницу.
Однако в какой-то миг Серена прошептала Арабелле, что просто невыносимо быть объектом столь благородного великодушия.
— Полагаю, все бедняки испытывают то же самое, — ничуть не посочувствовала ей Арабелла. — Но либо это, либо смерть от голода.
Тут Серена впервые поняла, что на балу отсутствует леди Кол.
— А где же княгиня? — спросила она. — Или она все же решила отказаться от поддержки моей подозрительной персоны?
— Вовсе нет. Ты произвела отличное впечатление. Она приедет после ужина. Похоже, она задумала какой-то сюрприз.
Серену даже передернуло. Она терпеть не могла сюрпризы.
После ужина общество начало быстро увеличиваться. В это время года было не так уж много званых вечеров, поэтому все находившиеся в городе приняли приглашение. В данный момент слуги помогали раздеться лорду и леди Ливерпуль, а за ними стояли уже готовые войти в зал лорд и леди Кэслри. Появился и мистер Шеридан, слегка нездоровый и совершенно определенно подшофе.
Княгиня Кол в длинном сером платье под руку со скандально известным лордом Байроном устроила самый настоящий переполох. Лондон еще не отбурлил последними сплетнями о том, что жена лорда покинула его дом, чтобы вернуться в свою семью, забрав с собой и ребенка. Сплетники особенно злословили насчет его финансовых проблем и безнравственного поведения.
Улучив минуту, княгиня объяснила Серене свою задумку.
— Его распинают гораздо больше, чем он того заслуживает, бедняга, но в данном случае его скандал легко может затмить твой.
Так оно и вышло. Светские кумушки сочли, что дела поэта — включая и его жесткое обращение с женой, и даже инцест — гораздо больше щекотали нервы, чем подмоченное прошлое Серены. Она, правда, усомнилась, что подобное соотношение интересов продержится долго, стоит лишь появиться оскорбительным рисункам.
В углу танцевальной комнаты заиграло трио приглашенных музыкантов. Френсис подошел к Серене и без слов увел ее на танец. Она не возражала — сама мысль о танце с ним приводила в восторг, но его отстраненность охладила ее пыл.
— Я не очень хорошо танцую, — прошептала она. — У меня было мало практики.
— Эти танцы очень просты.
Так и оказалось. Серена обладала природной грацией, в школе она всегда блистала на танцевальных вечерах. И фигуры наиболее простых танцев тут же легко припомнились ей. Она вошла во вкус и с удовольствием предавалась музыке, как вдруг суматоха и шум у дверей заставили ее остановиться посреди танца.
Катастрофа! Вот что немедленно пришло ей в голову.
Что означали этот шум и возбужденные голоса? У нее от страха похолодели руки и ноги.
Кто бы это мог быть?
Дружок Мэтью, появившийся опозорить ее?
А может, один из братьев с кипой мерзопакостных рисунков в руках?
Словно очнувшись от транса, женщина мгновенно сообразила, что застыла во время танца и наверняка все испортила, и приготовилась извиняться перед всеми. Но увидела, что Френсис умудрился вывести ее из ряда танцующих пар. Оглядевшись, она заметила, что гости даже не обратили внимания на суету у входа.
Она сжала руку мужа.
— Что там такое?
— Николас, — едва слышно пробормотал муж и решительно направился с ней прямо к собравшейся толпе. Это оказались красивые мужчина и женщина, окруженные группой Шалопаев. Серена поняла, что это и есть Николас Делани, тот самый, кого Арабелла называла королем Шалопаев.
Испытав столь огромное облегчение, Серена почувствовала, что ее ноги подкосились, и повисла на муже. Впрочем, он, казалось, позабыл о ней, так был поглощен вновь прибывшими. Серена догадалась, что он, должно быть, счастлив повстречаться с другом, но не выглядел счастливым.
— Николас, — наконец выдавил он из себя. — Какого дьявола ты здесь делаешь?
Блондин удивленно поднял брови, но ничуть не обиделся.
— Прослышал о великолепном бале.
— Прямо в Сомерсете?
— Нет, конечно, на Лористон-стрит, где мы остановились.
Николас улыбнулся Серене и разжал ее пальцы на рукаве Френсиса. Завладев ее ладошкой, он галантно поцеловал ее.
— Я надеюсь, что вы и есть жена Френсиса. Вы станете очень ценным приобретением Шалопаев.
— Серена, позволь представить тебе мистера Николаса Делани, который, кажется, снова начал совать нос в чужие дела.
Николас лишь снисходительно улыбнулся.
— Мой лучший друг женился. Я захотел познакомиться с его женой. Кстати, познакомьтесь и с моей.
Серене представили Элеонору Делани, красивую брюнетку, которая поражала безмятежным спокойствием. Неужели ничто не может вывести из себя эту парочку? Как же это, наверно, приятно, с горечью подумала она, когда жизнь течет по раз и навсегда установленному руслу.
Голос Николаса вывел ее из задумчивости.
— Кажется, собираются пары для нового танца? Позвольте мне быть вашим партнером.
Нерешительно переводя взгляд с одного мужчины на другого, Серена позволила увести себя к танцующим.
— Не смотрите так загнанно, — промолвил Николас. — Френсис не сердится на нас.
— Откуда вы знаете?
— Мы знакомы много лет. Но кто-то должен объяснить мне, что здесь происходит. Может быть, это сделаете вы?
— Нет.
Серена тотчас испугалась, что он обидится. Но он сказал лишь:
— Ладно.
Какое-то время они танцевали молча. Он был искусным танцором, хотя и не столь грациозным, как Френсис. Серена поймала себя на том, что пытается разгадать смысл сказанного Николасом. Вот уж невероятно загадочный человек!
Когда они остановились, пока другие пары выполняли очередные па танца, Серена спросила:
— Почему вы сказали «ладно»?
Николас без труда продолжил прерванный разговор.
— Большую часть отношений между мужем и женой лучше хранить в тайне. Но если вам захочется обсудить что-нибудь, вы всегда можете прийти ко мне или Элеоноре. Не обещаю вам готовых ответов, но мы умеем внимательно слушать. Обычно этим отличался и Френсис. Они возобновили свой танец, а когда снова остановились, Серена попыталась защитить Френсиса.
— По-моему, быть внимательным слушателем можно лишь тогда, когда услышанное не затрагивает тебя лично.
— Но разве станешь поверять дела сердечные тому, кому все это безразлично? «О ты, кто смотрит отстраненно на тех, кого я так люблю, ты разве любишь?..» Вы любите его?
Вопрос разил точно в цель. Серена отвернулась, отказываясь отвечать, но боялась, что он успел прочесть ответ в ее глазах.
В конце танца он любезно произнес:
— Благодарю вас. Кажется, я впервые танцевал с такой дивной красавицей, а я имел счастье танцевать со многими признанными красавицами. Красавица, которая пытается скрыть свое очарование, подобна высокому человеку, который сутулится.
— Я вовсе не скрываю свою красоту, мистер Делани. Если быть честной, я даже постаралась выглядеть сегодня самым наилучшим образом.
Он подвел ее к Френсису, беседовавшему с Арденами и Элеонорой Делани. Она уж было подумала, что Николас никак не отреагирует, но он заметил:
— Трудно по достоинству оценить сад за высоким забором.
Серене вдруг яростно захотелось ударить его. Если уж самого Френсиса смутило появление Николаса, то что говорить о ней!
Следующий танец Серена обещала маркизу. И заметила, что он, непрерывно флиртовавший буквально с каждой леди, даже со вдовствующими старухами, с ней больше не заигрывал. Неужели она воздвигла вокруг себя барьер? Не удержавшись, она прямо спросила его об этом:
— Почему вы флиртуете со всеми женщинами, кроме меня, лорд Арден?
— Я считал, что вам это не по душе. И с удоволь ствием исправлюсь, если вы только пожелаете. Но… — тут же добавил он, — ни за что не стану этого делать, если вы просто хотите заставить Френсиса ревновать.
Серена отправилась на следующий тур танца смущенная тем, как легко маркиз разгадал ее тайное намерение. И тут почувствовала, что невероятно устала. Вечер выдался на редкость успешным, если иметь в виду их стратегию, но у нее от постоянного напряжения разболелась голова.
Когда бал наконец подошел к концу и гости стали разъезжаться, Шалопаи собрались в библиотеке, чтобы обсудить достигнутое. Кроме Арденов и Мидлторпов, присутствовали супруги Делани, Стефен Болл, Майлз Кавана, Фелисити, Кон Сомерфорд и Хэл Бомонт.
— Прекрасное завершение прекрасной кампании, — отметил Хэл, с улыбкой глядя на Серену. — Теперь вы приняты сливками общества. И чтобы изменить это, понадобится грандиозный скандал.
Серена бросила встревоженный взгляд на Френсиса, но тот явно не собирался просвещать друзей насчет существования пасквильных рисунков и угроз братьев.
— Очень умно задумано, — заметил Николас. — Хорошо, что вы ввели Серену в общество именно таким способом. Чей это был план?
Слегка заколебавшись, Серена ответила:
— Наш с Бет.
— Поздравляю вас. Значит, завтра в газетах появится объявление?
— Да, — сказал Френсис. — И дом будет кишеть визитерами. А пару деньков спустя можно будет наконец уехать в деревню. Я подумывал навестить Соммерсет.
— Отлично. Мы сможем отправиться вместе. Мы оставили там Арабеллу. Не хотелось тащить ее с собой в такую погоду. Так что мы в Лондоне не задержимся.
Николас встал и помог жене.
— Поскольку мы путешествовали добрую половину дня, думаю, нам пора отдохнуть.
Вслед за Делани разъехались и остальные, не собиравшиеся ночевать у Арденов.
Добираясь домой в коляске, Серена физически ощущала напряженность, исходившую от супруга. Она казалась совсем иной, нежели холодок предыдущих часов, и Серена решила воспользоваться этим.
— По-моему, ты рассердился на мистера Делани за его внезапное появление, а он кажется таким приятным человеком.
— Он такой и есть. И я вовсе не сердился.
— Значит, ты сердит на меня?
— Нет.
— Мне жаль, что все так вышло с братьями.
— Их грехи тебя не касаются.
Серена вспомнила свои страхи, что их дети будут хоть как-то похожи на Олбрайтов, и содрогнулась.
— Мы действительно поедем с Делани к ним домой?
— Как тебе будет угодно, если ты предпочитаешь Прайори, можно поехать туда.
Серена предпочла бы, чтобы он перестал сердиться. Карету занесло на повороте, и нетрудно было прильнуть к нему, но она воздержалась от этого.
— Кажется, сегодня все прошло неплохо, — сказала она.
— Да. Отлично.
Воцарилось молчание, Серена не могла придумать больше никаких тем для беседы.
Дома Френсис проводил Серену до спальни и явно не выказал желания разделить с ней супружеское ложе. Было ясно, что он не собирался и делиться с ней мыслями. Когда он приготовился уйти, Серена схватила его за рукав.
— Френсис, нам нельзя притворяться, что угрозы моих братьев не существует. Если появятся рисунки, все пойдет насмарку.
— Не беспокойся, Серена. Я займусь этим сам.
— Том сказал, что будет в саду во второй половине дня. Что мне делать?
— Ничего, — мрачно заявил он. — И не вздумай там появиться. Просто поразмышляй. Рисунки — крайнее средство. Если они опубликуют их, то это будет местью, но не принесет им лично никакой выгоды. — Он поцеловал ее в щеку. — Выбрось все это из головы. Спокойной ночи.
Серена молча смотрела, как за ним закрылась дверь, и даже зашипела от раздражения. Позор и несчастье обрушатся на нее с минуты на минуту, а ей, оказывается, следует выбросить все из головы! Мужчины, даже добрейшие из них, совершенно невыносимы! Она лихорадочно принялась звонить служанке.
Когда служанка помогла ей приготовиться ко сну, Серена все еще не успокоилась. Братья со своей скандальной угрозой так и стояли у нее перед глазами. Она понимала, что они могли опубликовать рисунки просто из чистого злорадства. Но вдруг сообразила, что они могли бы напечатать пару более или менее безобидных, а потом начать вымогать деньги за то, что не будут позорить ее публикацией остальных. Френсис вынужден будет заплатить, но вокруг имени Серены все равно разгорится скандал.
Порядочный мужчина не станет подозревать такой подлости в людях, но она сама была Олбрайт, так что помыслы братцев не были для нее тайной за семью печатями. Ей стоит рассказать об этом Френсису. Как только служанка отправилась спать, Серена подошла к двери в смежную спальню и постучала. Ответа не последовало. Женщина осторожно открыла дверь и заглянула. Кровать Френсиса была разобрана, но где же он сам?
Немного подождав, она возвратилась к себе. Можно было назвать тысячи причин и дел, которые потребовали его немедленного внимания, даже в два часа ночи, и вряд ли ей имеет смысл разыскивать мужа по всему дому. Придется подождать до утра.
Пусть утверждают, что любовь слепа, и он предпочел игнорировать тот факт, что его жена носила в кармане визитную карточку человека, который пытался шантажом выжать из него десять тысяч фунтов. Но даже его терпение лопнуло, когда она явилась к нему, назвав совершенно иную причину, чтобы потребовать ту же самую сумму, на этот раз втянув в дело своих братьев.
Френсис всей душой жаждал верить Серене, но ведь известно, как легко красивой женщине одурачить мужчину. Он не мог себе этого позволить. Речь шла о чести его семьи.
К тому же ему не следовало забывать, что отцом ребенка Серены вполне мог быть Фернклиф. И как знать, не был ли показанный ею рисунок поспешно сфабрикован вчера. Может быть, остальных не существовало в природе?
Он зарекся впредь напиваться, а посему взял с полки томик Платона и постарался отвлечься переводом великого философа.
Глава 18
На лице Френсиса появилось странное задумчивое выражение.
— Именно такую сумму предлагал за меня Самуэль Сил, когда я убежала.
— Ясно. — Френсис пристально вглядывался в нее. — И если бы твои братья захотели заключить сделку непосредственно со мной, полагаю, что они именно так бы и поступили. Значит, ты выбрана посредницей, да?
Серена почувствовала, как между ними снова возник невидимый барьер.
— Наверно, так, — слабо произнесла женщина, не зная, как понимать произошедшую в нем перемену.
Френсис откинулся на спинку и положил нога на ногу.
— Значит, твои братцы предполагали, что ты ни чего этого мне не расскажешь. Но как же они рассчитывают получить такую сумму?
— Они не… Они потребовали три тысячи, которые ты дал мне, а потом предложили ждать, когда я сумею собрать большую сумму. Из моих карманных денег, из хозяйственных… и все такое. Я не могла бы так поступить, — заверила она его.
В глубине души Серена осознавала, что так и не упомянула о драгоценностях. Но как заставить себя заговорить об этом с Френсисом, который превратился в незнакомца с льдинками вместо глаз?
— Конечно, нет. Это заняло бы вечность. А их вымогательства никогда бы не прекратились.
Кажется, он совершенно не сердился, лишь глаза стали жесткими и холодными.
— Я считаю, что мы вообще не должны платить им. Но что тогда делать с рисунками?
— И верно. Френсис встал и взял разорванный рисунок.
— Больше не волнуйся из-за этого.
— Но как же я смогу? Френсис, скажи мне, что ты собираешься предпринять.
— Но ты ведь понимаешь, что подобное дело любой муж обязан уладить ради жены. Особенно ради беременной жены. Выбрось все это из головы, дорогая.
Френсис снова стал похож на свою вежливую копию. Он даже улыбался. Но словно был скрыт от нее защитной броней.
— Нам уже пора одеваться на вечер.
И ушел.
Серена в отчаянии закрыла глаза. Ясно, что Френсис считает ее виновной в своем фиаско, а почему бы и нет? Именно из-за ее репутации о них пойдут скандальные слухи, и именно ее братья попытались шантажом получить от них деньги.
Десять тысяч фунтов были неслыханной суммой. Возможно, даже Френсис не мог позволить себе такое.
Как ей спасти свое доброе имя и свое счастье?
Серена решительно встала. Кое-что она в состоянии добиться сама — сделать сегодняшний вечер таким успешным, чтобы ее положение в обществе перестало быть уязвимым.
Она просто обязана добиться успеха.
* * *
Серена с улыбкой вошла в величественный зал приемов во дворце Белкрейвенов. Она предвкушала яростную схватку и была готова на любые жертвы, чтобы добиться безоговорочного принятия высшим светом и сделать угрозы братьев смехотворными.На ней было одно из платьев Бет, на этот раз кремово-шоколадный наряд с широченной юбкой, украшенной изумительной вышивкой. Нельзя было укоротить подобное великолепие, не испортив вышивки, так что пришлось полностью отрезать платье в талии и поднять все на целых три дюйма. Оно казалось несколько тяжеловатым и плотным на ощупь, как раз под стать настроению Серены, ощущавшей себя словно в воинских доспехах. Прическу украшала шелковая, расшитая жемчугом шапочка. Она считала ее своим шлемом, ей нравилось и то, что она прибавляла ей роста.
К великому ее огорчению, бороться было не с кем. Блестящая элегантная компания казалась просто очарованной ею. Серену, однако, поразило, что именно сегодня Бет распространила известие о ее первом браке.
Миссис Стайн-Лоуэрстофт, весьма чопорная леди, сказала ей:
— Кажется, вы были замужем за Ривертоном, леди Мидлторп. Крайне неприятный субъект! Вы, наверно, были просто счастливы, когда вас оставили в деревне.
Серена согласилась с дрожью в голосе и вскоре сбежала к Френсису.
— Они знают! — прошептала она. Он отвел ее к окну.
— Да. И не волнуйся. Это сделано специально. Таким образом мы контролируем поступающие сведения и сможем что-либо предпринять, чтобы обезоружить твоих братьев.
— Но миссис Стайн-Лоуэрстофт, кажется, полагает, что я жила в деревне жизнью праведницы.
— Ты совершенно определенно жила там все время, — ответил он и увел ее поболтать с другой группой гостей. Она с отчаянием ощутила прежний холодок между ними. Стараясь растопить этот барьер, Серена пустила в ход все свое очарование, чтобы добиться расположения других гостей.
И это было не трудно. Большинство приглашенных на ужин пришли готовыми принять ее в свой круг. Было ясно также, что эти связанные с Шалопаями люди знали всю историю и выступали ее союзниками. А остальные охотно согласились поверить в лучшее.
Серена очутилась перед герцогиней Еовил, которая все еще носила траур по младшему сыну, погибшему в битве при Ватерлоо. Серена выразила свои соболезнования.
— Это было тяжело, — сказала герцогиня, не драматизируя, однако, свои слова. — Никак не ожидаешь, что твои дети умрут раньше тебя. А Дарий к тому же был так очарователен. И был огромным утешением для матери.
— Он был одним из Шалопаев.
— Да, — подтвердила герцогиня с улыбкой. — Такая пестрая компания, но до чего же все сердечные. Дарий их очень ценил, а временами я чувствовала, что у меня целая дюжина сыновей, а не двое.
Она припомнила случай, когда лорд Дариус принимал охотничью компанию в их поместье.
Серена была искренне тронута воспоминаниями герцогини о сыне и от всей души наслаждалась, слушая ее забавные истории. Но когда чуть позже Френсис заметил: «Отлично, милая. Теперь поддержка Еовилов тебе обеспечена», — то это прозвучало так, как будто она ловкая авантюристка, втиравшаяся в чужое доверие.
Серена вздохнула и с новой силой бросилась штурмовать сердца присутствующих, поскольку не видела другого пути завоевать единственное сердце, заставлявшее ее страдать и трепетать.
Она особенно старалась очаровать его мать, но, несмотря на безупречную вежливость, сдвигов в их отношениях не произошло. Мать Френсиса невозможно было пронять ничем. Когда Серена заметила, что она исключительно нежна в разговоре с леди Анной, то стиснула зубы, но решила не злиться на свою грациозную соперницу.
Однако в какой-то миг Серена прошептала Арабелле, что просто невыносимо быть объектом столь благородного великодушия.
— Полагаю, все бедняки испытывают то же самое, — ничуть не посочувствовала ей Арабелла. — Но либо это, либо смерть от голода.
Тут Серена впервые поняла, что на балу отсутствует леди Кол.
— А где же княгиня? — спросила она. — Или она все же решила отказаться от поддержки моей подозрительной персоны?
— Вовсе нет. Ты произвела отличное впечатление. Она приедет после ужина. Похоже, она задумала какой-то сюрприз.
Серену даже передернуло. Она терпеть не могла сюрпризы.
После ужина общество начало быстро увеличиваться. В это время года было не так уж много званых вечеров, поэтому все находившиеся в городе приняли приглашение. В данный момент слуги помогали раздеться лорду и леди Ливерпуль, а за ними стояли уже готовые войти в зал лорд и леди Кэслри. Появился и мистер Шеридан, слегка нездоровый и совершенно определенно подшофе.
Княгиня Кол в длинном сером платье под руку со скандально известным лордом Байроном устроила самый настоящий переполох. Лондон еще не отбурлил последними сплетнями о том, что жена лорда покинула его дом, чтобы вернуться в свою семью, забрав с собой и ребенка. Сплетники особенно злословили насчет его финансовых проблем и безнравственного поведения.
Улучив минуту, княгиня объяснила Серене свою задумку.
— Его распинают гораздо больше, чем он того заслуживает, бедняга, но в данном случае его скандал легко может затмить твой.
Так оно и вышло. Светские кумушки сочли, что дела поэта — включая и его жесткое обращение с женой, и даже инцест — гораздо больше щекотали нервы, чем подмоченное прошлое Серены. Она, правда, усомнилась, что подобное соотношение интересов продержится долго, стоит лишь появиться оскорбительным рисункам.
В углу танцевальной комнаты заиграло трио приглашенных музыкантов. Френсис подошел к Серене и без слов увел ее на танец. Она не возражала — сама мысль о танце с ним приводила в восторг, но его отстраненность охладила ее пыл.
— Я не очень хорошо танцую, — прошептала она. — У меня было мало практики.
— Эти танцы очень просты.
Так и оказалось. Серена обладала природной грацией, в школе она всегда блистала на танцевальных вечерах. И фигуры наиболее простых танцев тут же легко припомнились ей. Она вошла во вкус и с удовольствием предавалась музыке, как вдруг суматоха и шум у дверей заставили ее остановиться посреди танца.
Катастрофа! Вот что немедленно пришло ей в голову.
Что означали этот шум и возбужденные голоса? У нее от страха похолодели руки и ноги.
Кто бы это мог быть?
Дружок Мэтью, появившийся опозорить ее?
А может, один из братьев с кипой мерзопакостных рисунков в руках?
Словно очнувшись от транса, женщина мгновенно сообразила, что застыла во время танца и наверняка все испортила, и приготовилась извиняться перед всеми. Но увидела, что Френсис умудрился вывести ее из ряда танцующих пар. Оглядевшись, она заметила, что гости даже не обратили внимания на суету у входа.
Она сжала руку мужа.
— Что там такое?
— Николас, — едва слышно пробормотал муж и решительно направился с ней прямо к собравшейся толпе. Это оказались красивые мужчина и женщина, окруженные группой Шалопаев. Серена поняла, что это и есть Николас Делани, тот самый, кого Арабелла называла королем Шалопаев.
Испытав столь огромное облегчение, Серена почувствовала, что ее ноги подкосились, и повисла на муже. Впрочем, он, казалось, позабыл о ней, так был поглощен вновь прибывшими. Серена догадалась, что он, должно быть, счастлив повстречаться с другом, но не выглядел счастливым.
— Николас, — наконец выдавил он из себя. — Какого дьявола ты здесь делаешь?
Блондин удивленно поднял брови, но ничуть не обиделся.
— Прослышал о великолепном бале.
— Прямо в Сомерсете?
— Нет, конечно, на Лористон-стрит, где мы остановились.
Николас улыбнулся Серене и разжал ее пальцы на рукаве Френсиса. Завладев ее ладошкой, он галантно поцеловал ее.
— Я надеюсь, что вы и есть жена Френсиса. Вы станете очень ценным приобретением Шалопаев.
— Серена, позволь представить тебе мистера Николаса Делани, который, кажется, снова начал совать нос в чужие дела.
Николас лишь снисходительно улыбнулся.
— Мой лучший друг женился. Я захотел познакомиться с его женой. Кстати, познакомьтесь и с моей.
Серене представили Элеонору Делани, красивую брюнетку, которая поражала безмятежным спокойствием. Неужели ничто не может вывести из себя эту парочку? Как же это, наверно, приятно, с горечью подумала она, когда жизнь течет по раз и навсегда установленному руслу.
Голос Николаса вывел ее из задумчивости.
— Кажется, собираются пары для нового танца? Позвольте мне быть вашим партнером.
Нерешительно переводя взгляд с одного мужчины на другого, Серена позволила увести себя к танцующим.
— Не смотрите так загнанно, — промолвил Николас. — Френсис не сердится на нас.
— Откуда вы знаете?
— Мы знакомы много лет. Но кто-то должен объяснить мне, что здесь происходит. Может быть, это сделаете вы?
— Нет.
Серена тотчас испугалась, что он обидится. Но он сказал лишь:
— Ладно.
Какое-то время они танцевали молча. Он был искусным танцором, хотя и не столь грациозным, как Френсис. Серена поймала себя на том, что пытается разгадать смысл сказанного Николасом. Вот уж невероятно загадочный человек!
Когда они остановились, пока другие пары выполняли очередные па танца, Серена спросила:
— Почему вы сказали «ладно»?
Николас без труда продолжил прерванный разговор.
— Большую часть отношений между мужем и женой лучше хранить в тайне. Но если вам захочется обсудить что-нибудь, вы всегда можете прийти ко мне или Элеоноре. Не обещаю вам готовых ответов, но мы умеем внимательно слушать. Обычно этим отличался и Френсис. Они возобновили свой танец, а когда снова остановились, Серена попыталась защитить Френсиса.
— По-моему, быть внимательным слушателем можно лишь тогда, когда услышанное не затрагивает тебя лично.
— Но разве станешь поверять дела сердечные тому, кому все это безразлично? «О ты, кто смотрит отстраненно на тех, кого я так люблю, ты разве любишь?..» Вы любите его?
Вопрос разил точно в цель. Серена отвернулась, отказываясь отвечать, но боялась, что он успел прочесть ответ в ее глазах.
В конце танца он любезно произнес:
— Благодарю вас. Кажется, я впервые танцевал с такой дивной красавицей, а я имел счастье танцевать со многими признанными красавицами. Красавица, которая пытается скрыть свое очарование, подобна высокому человеку, который сутулится.
— Я вовсе не скрываю свою красоту, мистер Делани. Если быть честной, я даже постаралась выглядеть сегодня самым наилучшим образом.
Он подвел ее к Френсису, беседовавшему с Арденами и Элеонорой Делани. Она уж было подумала, что Николас никак не отреагирует, но он заметил:
— Трудно по достоинству оценить сад за высоким забором.
Серене вдруг яростно захотелось ударить его. Если уж самого Френсиса смутило появление Николаса, то что говорить о ней!
Следующий танец Серена обещала маркизу. И заметила, что он, непрерывно флиртовавший буквально с каждой леди, даже со вдовствующими старухами, с ней больше не заигрывал. Неужели она воздвигла вокруг себя барьер? Не удержавшись, она прямо спросила его об этом:
— Почему вы флиртуете со всеми женщинами, кроме меня, лорд Арден?
— Я считал, что вам это не по душе. И с удоволь ствием исправлюсь, если вы только пожелаете. Но… — тут же добавил он, — ни за что не стану этого делать, если вы просто хотите заставить Френсиса ревновать.
Серена отправилась на следующий тур танца смущенная тем, как легко маркиз разгадал ее тайное намерение. И тут почувствовала, что невероятно устала. Вечер выдался на редкость успешным, если иметь в виду их стратегию, но у нее от постоянного напряжения разболелась голова.
Когда бал наконец подошел к концу и гости стали разъезжаться, Шалопаи собрались в библиотеке, чтобы обсудить достигнутое. Кроме Арденов и Мидлторпов, присутствовали супруги Делани, Стефен Болл, Майлз Кавана, Фелисити, Кон Сомерфорд и Хэл Бомонт.
— Прекрасное завершение прекрасной кампании, — отметил Хэл, с улыбкой глядя на Серену. — Теперь вы приняты сливками общества. И чтобы изменить это, понадобится грандиозный скандал.
Серена бросила встревоженный взгляд на Френсиса, но тот явно не собирался просвещать друзей насчет существования пасквильных рисунков и угроз братьев.
— Очень умно задумано, — заметил Николас. — Хорошо, что вы ввели Серену в общество именно таким способом. Чей это был план?
Слегка заколебавшись, Серена ответила:
— Наш с Бет.
— Поздравляю вас. Значит, завтра в газетах появится объявление?
— Да, — сказал Френсис. — И дом будет кишеть визитерами. А пару деньков спустя можно будет наконец уехать в деревню. Я подумывал навестить Соммерсет.
— Отлично. Мы сможем отправиться вместе. Мы оставили там Арабеллу. Не хотелось тащить ее с собой в такую погоду. Так что мы в Лондоне не задержимся.
Николас встал и помог жене.
— Поскольку мы путешествовали добрую половину дня, думаю, нам пора отдохнуть.
Вслед за Делани разъехались и остальные, не собиравшиеся ночевать у Арденов.
Добираясь домой в коляске, Серена физически ощущала напряженность, исходившую от супруга. Она казалась совсем иной, нежели холодок предыдущих часов, и Серена решила воспользоваться этим.
— По-моему, ты рассердился на мистера Делани за его внезапное появление, а он кажется таким приятным человеком.
— Он такой и есть. И я вовсе не сердился.
— Значит, ты сердит на меня?
— Нет.
— Мне жаль, что все так вышло с братьями.
— Их грехи тебя не касаются.
Серена вспомнила свои страхи, что их дети будут хоть как-то похожи на Олбрайтов, и содрогнулась.
— Мы действительно поедем с Делани к ним домой?
— Как тебе будет угодно, если ты предпочитаешь Прайори, можно поехать туда.
Серена предпочла бы, чтобы он перестал сердиться. Карету занесло на повороте, и нетрудно было прильнуть к нему, но она воздержалась от этого.
— Кажется, сегодня все прошло неплохо, — сказала она.
— Да. Отлично.
Воцарилось молчание, Серена не могла придумать больше никаких тем для беседы.
Дома Френсис проводил Серену до спальни и явно не выказал желания разделить с ней супружеское ложе. Было ясно, что он не собирался и делиться с ней мыслями. Когда он приготовился уйти, Серена схватила его за рукав.
— Френсис, нам нельзя притворяться, что угрозы моих братьев не существует. Если появятся рисунки, все пойдет насмарку.
— Не беспокойся, Серена. Я займусь этим сам.
— Том сказал, что будет в саду во второй половине дня. Что мне делать?
— Ничего, — мрачно заявил он. — И не вздумай там появиться. Просто поразмышляй. Рисунки — крайнее средство. Если они опубликуют их, то это будет местью, но не принесет им лично никакой выгоды. — Он поцеловал ее в щеку. — Выбрось все это из головы. Спокойной ночи.
Серена молча смотрела, как за ним закрылась дверь, и даже зашипела от раздражения. Позор и несчастье обрушатся на нее с минуты на минуту, а ей, оказывается, следует выбросить все из головы! Мужчины, даже добрейшие из них, совершенно невыносимы! Она лихорадочно принялась звонить служанке.
Когда служанка помогла ей приготовиться ко сну, Серена все еще не успокоилась. Братья со своей скандальной угрозой так и стояли у нее перед глазами. Она понимала, что они могли опубликовать рисунки просто из чистого злорадства. Но вдруг сообразила, что они могли бы напечатать пару более или менее безобидных, а потом начать вымогать деньги за то, что не будут позорить ее публикацией остальных. Френсис вынужден будет заплатить, но вокруг имени Серены все равно разгорится скандал.
Порядочный мужчина не станет подозревать такой подлости в людях, но она сама была Олбрайт, так что помыслы братцев не были для нее тайной за семью печатями. Ей стоит рассказать об этом Френсису. Как только служанка отправилась спать, Серена подошла к двери в смежную спальню и постучала. Ответа не последовало. Женщина осторожно открыла дверь и заглянула. Кровать Френсиса была разобрана, но где же он сам?
Немного подождав, она возвратилась к себе. Можно было назвать тысячи причин и дел, которые потребовали его немедленного внимания, даже в два часа ночи, и вряд ли ей имеет смысл разыскивать мужа по всему дому. Придется подождать до утра.
* * *
Опасаясь, что Серена снова придет к нему сама, а он не сможет удержаться от.объятий, Френсис укрылся в библиотеке. Он решил, что безнравственно заниматься любовью с женщиной, которую подозреваешь в измене.Пусть утверждают, что любовь слепа, и он предпочел игнорировать тот факт, что его жена носила в кармане визитную карточку человека, который пытался шантажом выжать из него десять тысяч фунтов. Но даже его терпение лопнуло, когда она явилась к нему, назвав совершенно иную причину, чтобы потребовать ту же самую сумму, на этот раз втянув в дело своих братьев.
Френсис всей душой жаждал верить Серене, но ведь известно, как легко красивой женщине одурачить мужчину. Он не мог себе этого позволить. Речь шла о чести его семьи.
К тому же ему не следовало забывать, что отцом ребенка Серены вполне мог быть Фернклиф. И как знать, не был ли показанный ею рисунок поспешно сфабрикован вчера. Может быть, остальных не существовало в природе?
Он зарекся впредь напиваться, а посему взял с полки томик Платона и постарался отвлечься переводом великого философа.
Глава 18
Проснувшись рано утром, Серена обнаружила, что Френсис уже ушел из дома, наверное, отправился навестить своего друга Николаса Делани. Она мудро предположила, что все ее тревоги, связанные с братьями, могут подождать, но с ужасом представила себе, что будет, если Френсис не успеет возвратиться к полудню. Если он полагал, что справится с Томом, игнорируя его, то это было серьезной ошибкой.
Серена к тому же не на шутку обиделась, что Френсис не взял ее с собой к Делани, но она ничуть не удивилась. В данный момент она была в его глазах представителем семейства Олбрайт. Как жаль, что ее мать не изменила своему мужу!
К счастью, ее отвлек небольшой инцидент среди слуг. Пропал фунт чая из шкатулки, где он хранился. Дибберт, вероятно, обратился с неприятным известием к матери Френсиса, но та переадресовала его к Серене.
Серена обрадовалась возможности отвлечься от пренеприятных мыслей и отправилась разбираться на кухню.
Весь чай хранился в большой шкатулке в кладовой запертым, но миссис Эндовер, экономка, доказала, что замок легко открывался с помощью ножа. И хотя экономка никого не обвиняла, но было ясно, что она подозревает повариху, миссис Скотт.
Серена догадалась, что две женщины не ладят между собой, претендуя на внимание Дибберта.
Повариха, миссис Скотт, кажется, собиралась приписать преступление испуганной кухарке, которую наняли всего месяц назад. На слезы и крики испуганной девушки прибежал молодой садовник, который принялся рьяно защищать юную Кэти. И это крайне расстроило молодую горничную, убиравшую в хозяйских покоях.
Серена заметила возникший злополучный любовный треугольник.
Да-а, сердечные дела слуг в этом доме были столь же запутаны, как и у их хозяев!
Миссис Скотт явно была на стороне горничной и яростно завопила из-за того, что садовник наследил на кухне своими грязными башмаками. В считанные секунды среди слуг разгорелся скандал.
Серена велела немедленно всем замолчать и провела расследование в лучших традициях Боу-стрит*. Она вскоре выяснила, что пропавший китайский чай не пользовался любовью слуг, предпочитавших черные сорта, и китайский начали заваривать исключительно с появлением здесь господ. Пропажу обнаружили только сегодня, когда понадобилось приготовить господам чай.
* Предшественники Скотленд-Ярда.
— Значит, — уверенно заявила Серена, — чай мог пропасть в течение тех месяцев, когда здесь не было лорда Мидлторпа.
— Кто-нибудь заметил бы пропажу, мадам, — возразила повариха.
— А кто обычно ходит за чаем, миссис Скотт?
— Кэти, — с пылающим, гневным взглядом ответила женщина. — Я посылаю ее тогда к миссис Эндовер за ключом.
— Я не брала его! — завопила девушка.
— Она не брала его! — вторил ей садовник.
Серена подождала, пока все успокоятся.
— Похоже, установить истину теперь просто не возможно. Необходимо купить новый ящик для хранения, с хорошим замком, а миссис Эндовер будет проверять наличие чая каждый вечер. Таким образом не будет причин для необоснованных подозрений.
— Как же, необоснованных! — пробурчала повариха.
Садовник тут же шагнул вперед.
— Слушай, ты, старая су…
— Тихо! — Серена подняла руку. — Довольно.
— Я не хочу больше слышать об этом. Однако если Кэти не устраивает ее место, я позабочусь, чтобы ее приняли в другой дом.
Глаза девушки заметались, но потом она промямлила, что ей здесь нравится, правда. Садовник бросил на Серену мрачный взгляд, и она подумала, как бы он не отплатил пакостями за ее добрые намерения.
Она не была уверена, что успешно справилась с конфликтом, и удалилась в элегантный мир остальных комнат дома, размышляя, какие драмы разыграются там, внизу, прежде чем ее снова позовут выступить в роли судьи.
Кому подарит свою благосклонность Дибберт: поварихе или экономке?
Уступит ли Кэти ухаживаниям садовника и женится ли он на ней?
Или же вернется к горничной, которая явно была когда-то его фавориткой?
Она вздохнула и покачала головой. Дела эти, важные для всех заинтересованных лиц, все же были мелочью по сравнению с ее проблемами.
Утренние газеты содержали официальное сообщение о браке виконта Мидлторпа с Сереной, леди Ривертон. Они с Френсисом могли рассчитывать на уйму визитеров сегодня после обеда, которые захотят лично поздравить их и выразить наилучшие пожелания. Она лишь надеялась, что Френсис не забудет появиться, чтобы поприветствовать гостей.
В четыре часа ее братья нагрянут в сад с намерением получить драгоценности и три тысячи фунтов. Если она не выйдет к ним навстречу, кто знает, что они выкинут. Возможно, Френсис уже предпринял что-нибудь и контролировал ситуацию, но это было слабым утешением.
В полдень Френсис все еще не возвратился домой. Серена начала серьезно опасаться, что он позабыл и о посетителях, и о ее гнусных братьях. Она пыталась уговорить себя, что муж просто не мог упустить такое из виду.
Вдруг она сообразила, что оба волнующих ее события произойдут почти одновременно. Если она и Френсис будут заняты с гостями, то как, ради всех святых, ей выбраться к Тому? Вероятно, ей надо будет послать к брату слугу с запиской, чтобы объяснить задержку, но, наверное, Френсис ей ни за что не позволит этого.
Проклятие! Где только его носит?
Чтобы как-то отвлечься, она вынесла щенка в сад. Братцам еще рановато появиться, разве что они шпионят за ней, и, таким образом, она не нарушит приказа Френсиса не встречаться с ними. С другой стороны, она чувствовала, что ей станет легче, если они все же заявятся. Она смогла бы объяснить им свою занятость и перенести встречу на завтра.
Серена к тому же не на шутку обиделась, что Френсис не взял ее с собой к Делани, но она ничуть не удивилась. В данный момент она была в его глазах представителем семейства Олбрайт. Как жаль, что ее мать не изменила своему мужу!
К счастью, ее отвлек небольшой инцидент среди слуг. Пропал фунт чая из шкатулки, где он хранился. Дибберт, вероятно, обратился с неприятным известием к матери Френсиса, но та переадресовала его к Серене.
Серена обрадовалась возможности отвлечься от пренеприятных мыслей и отправилась разбираться на кухню.
Весь чай хранился в большой шкатулке в кладовой запертым, но миссис Эндовер, экономка, доказала, что замок легко открывался с помощью ножа. И хотя экономка никого не обвиняла, но было ясно, что она подозревает повариху, миссис Скотт.
Серена догадалась, что две женщины не ладят между собой, претендуя на внимание Дибберта.
Повариха, миссис Скотт, кажется, собиралась приписать преступление испуганной кухарке, которую наняли всего месяц назад. На слезы и крики испуганной девушки прибежал молодой садовник, который принялся рьяно защищать юную Кэти. И это крайне расстроило молодую горничную, убиравшую в хозяйских покоях.
Серена заметила возникший злополучный любовный треугольник.
Да-а, сердечные дела слуг в этом доме были столь же запутаны, как и у их хозяев!
Миссис Скотт явно была на стороне горничной и яростно завопила из-за того, что садовник наследил на кухне своими грязными башмаками. В считанные секунды среди слуг разгорелся скандал.
Серена велела немедленно всем замолчать и провела расследование в лучших традициях Боу-стрит*. Она вскоре выяснила, что пропавший китайский чай не пользовался любовью слуг, предпочитавших черные сорта, и китайский начали заваривать исключительно с появлением здесь господ. Пропажу обнаружили только сегодня, когда понадобилось приготовить господам чай.
* Предшественники Скотленд-Ярда.
— Значит, — уверенно заявила Серена, — чай мог пропасть в течение тех месяцев, когда здесь не было лорда Мидлторпа.
— Кто-нибудь заметил бы пропажу, мадам, — возразила повариха.
— А кто обычно ходит за чаем, миссис Скотт?
— Кэти, — с пылающим, гневным взглядом ответила женщина. — Я посылаю ее тогда к миссис Эндовер за ключом.
— Я не брала его! — завопила девушка.
— Она не брала его! — вторил ей садовник.
Серена подождала, пока все успокоятся.
— Похоже, установить истину теперь просто не возможно. Необходимо купить новый ящик для хранения, с хорошим замком, а миссис Эндовер будет проверять наличие чая каждый вечер. Таким образом не будет причин для необоснованных подозрений.
— Как же, необоснованных! — пробурчала повариха.
Садовник тут же шагнул вперед.
— Слушай, ты, старая су…
— Тихо! — Серена подняла руку. — Довольно.
— Я не хочу больше слышать об этом. Однако если Кэти не устраивает ее место, я позабочусь, чтобы ее приняли в другой дом.
Глаза девушки заметались, но потом она промямлила, что ей здесь нравится, правда. Садовник бросил на Серену мрачный взгляд, и она подумала, как бы он не отплатил пакостями за ее добрые намерения.
Она не была уверена, что успешно справилась с конфликтом, и удалилась в элегантный мир остальных комнат дома, размышляя, какие драмы разыграются там, внизу, прежде чем ее снова позовут выступить в роли судьи.
Кому подарит свою благосклонность Дибберт: поварихе или экономке?
Уступит ли Кэти ухаживаниям садовника и женится ли он на ней?
Или же вернется к горничной, которая явно была когда-то его фавориткой?
Она вздохнула и покачала головой. Дела эти, важные для всех заинтересованных лиц, все же были мелочью по сравнению с ее проблемами.
Утренние газеты содержали официальное сообщение о браке виконта Мидлторпа с Сереной, леди Ривертон. Они с Френсисом могли рассчитывать на уйму визитеров сегодня после обеда, которые захотят лично поздравить их и выразить наилучшие пожелания. Она лишь надеялась, что Френсис не забудет появиться, чтобы поприветствовать гостей.
В четыре часа ее братья нагрянут в сад с намерением получить драгоценности и три тысячи фунтов. Если она не выйдет к ним навстречу, кто знает, что они выкинут. Возможно, Френсис уже предпринял что-нибудь и контролировал ситуацию, но это было слабым утешением.
В полдень Френсис все еще не возвратился домой. Серена начала серьезно опасаться, что он позабыл и о посетителях, и о ее гнусных братьях. Она пыталась уговорить себя, что муж просто не мог упустить такое из виду.
Вдруг она сообразила, что оба волнующих ее события произойдут почти одновременно. Если она и Френсис будут заняты с гостями, то как, ради всех святых, ей выбраться к Тому? Вероятно, ей надо будет послать к брату слугу с запиской, чтобы объяснить задержку, но, наверное, Френсис ей ни за что не позволит этого.
Проклятие! Где только его носит?
Чтобы как-то отвлечься, она вынесла щенка в сад. Братцам еще рановато появиться, разве что они шпионят за ней, и, таким образом, она не нарушит приказа Френсиса не встречаться с ними. С другой стороны, она чувствовала, что ей станет легче, если они все же заявятся. Она смогла бы объяснить им свою занятость и перенести встречу на завтра.