Бейкер Кейдж. Наковальня мира

   Винт побледнел, но попытался сохранить спокойное выражение лица. Он покачал головой, флегматично нажимая на рычаги.
   — Я ничего об этом не знаю, — твердо ответил он и замолчал.
   Весь день они ехали вдоль золотистых полей, и яркое солнце было их единственным попутчиком. К вечеру караван добрался до станции, находящейся чуть в стороне от дороги. Станция представляла собой круглую площадку, границы которой были обозначены цепочкой белых камней. Въехать на площадку и выехать с нее можно было по специально проложенным колеям. На небольшой каменной плите было установлено колесо ветряного насоса, качавшего воду из-под земли. Вода поступала в бассейн, скрытый в глубине небольшой хижины. Как только караван подъехал к станции, йендри выпрыгнул из повозки и, пошатываясь, направился к хижине с бассейном. Он не выходил оттуда четверть часа, к величайшему раздражению других пассажиров, выстроившихся в очередь позади постройки и отпускавших оскорбительные замечания в адрес зеленюков. Но по крайней мере все были при деле, пока Смит занимался устройством лагеря. В действительности от него почти ничего не потребовалось. Рычажные прекрасно знали, что делать: быстро расставив повозки по кругу, они принялись натягивать в центре шатры. Горицвет и госпожа Смит занялись установкой шатра для кухни, вежливо дав понять, что Смит будет только мешать, если попытается оказать помощь.
   Смит обратил внимание, что лорда Эрменвира нет среди возмущенных пассажиров, выстроившихся возле хижины с бассейном, и забеспокоился, жив ли еще несчастный лорд. Когда Смит приблизился к паланкину, занавеси распахнулись, и молодая женщина, грациозно выскользнув изнутри, легко спрыгнула на землю.
   У Смита перехватило дыхание.
   Сказать, что женщина была красива, значило не сказать ровным счетом ничего. Эта женщина была просто великолепна. Она обладала роскошным, пропорциональным, сильным телом. Ее губы были полными и красными, а черные блестящие глаза с насмешкой рассматривали уставившегося на нее Смита.
   — Добрый вечер, господин старший караванщик, — произнесла она голосом, вполне соответствующим ее телу: знойным и страстным, с некоторым налетом аристократичности, словно незнакомка получила образование и хорошее воспитание.
   Смит кивнул и с трудом нашел в себе силы ответить:
   — Я пришел справиться о здоровье лорда.
   — Как мило с вашей стороны! Счастлива сообщить, что его светлость все еще с нами.
   Она склонила голову набок и принялась небрежно заплетать в косу свои роскошные черные волосы. Затем достала из-за корсажа пару острых шпилек и, свернув косу, элегантно закрепила ее на затылке.
   — Я… хм… я очень рад слышать это, — промямлил Смит. — Мы устанавливаем шатры, и если его светлости захочется отдохнуть…
   — Вы очень любезны, но у моего господина есть собственный шатер, — ответила женщина, открывая один из сундуков и извлекая оттуда черную материю, расшитую серебряными черепами.
   — Буду рад помочь вам, э-э…
   — Балншик, — улыбаясь, ответила женщина. — Большое спасибо, старший караванщик.
   «Какое необычное имя», — вертелось в голове у Смита, когда он принимал из рук женщины материю, а Балншик тем временем склонилась над сундуком в поисках стоек. Ее имя почему-то вызывало в памяти лязг ножей, аромат роз и блеск кожаной одежды… хотя на женщине было простое белое льняное платье, и Смит вдруг вспомнил, что Балншик всего лишь няня лорда. Она достала из сундука металлический стержень для шатра, что-то быстро повернула, приведя в действие скрытую пружину, и стержень выстрелил, став вдвое длиннее.
   — Я — Смит, — пробормотал караванщик.
   — Ну конечно же, — улыбнулась женщина. — Разверните, пожалуйста, ткань.
   Он помог ей установить шатер, который оказался просторным и роскошным. Затем пришлось расставлять складную походную мебель лорда, поэтому прошло некоторое время, прежде чем Смит вспомнил об ужине.
   — Мы можем предложить множество изысканных блюд, как и было заявлено в рекламных проспектах. Если его светлость пожелает….
   — О-о, не беспокойтесь о нем, это маленькое чудовище не в состоянии переваривать тяжелую пищу, — невозмутимо сообщила Балншик, бросая на угли жаровни горсточку благовоний.
   — Не забывайте о том, что я слышу каждое ваше слово, — донесся из паланкина сварливый голос лорда Эрменвира.
   — Как насчет чашечки прозрачного бульона, дорогой?
   — Нет, меня все еще мутит с дороги, кроме того, бульон может оказаться отравленным.
   Глаза Балншик вспыхнули. Она повернулась к Смиту и очаровательно улыбнулась, обнажив сверкающие белизной зубы.
   — Надеюсь, вы простите нас? Я должна позаботиться о моем господине.
   Сказав это, няня запрыгнула в паланкин и скрылась за занавесями. Смит безошибочно различил звук звонкой пощечины, и паланкин вновь начал раскачиваться. Мысль пойти и заняться делами показалась Смиту заманчивой.
   Он побрел к кухонному шатру, где у госпожи Смит уже вовсю горел огонь и с невероятной скоростью закипала вода в кастрюлях, а сама она деловито намазывала икру на небольшие крекеры.
   — Вы можете приготовить прозрачный бульон? — спросил Смит.
   — Что? Для этого зеленюка? — Она сверкнула глазами в сторону Цветущего Тростника, который покинул бассейн и теперь сидел перед входом в шатер в состоянии явной прострации. — Проклятые вегетарианцы. Ненавижу готовить для них. «Мне, пожалуйста, чашечку дождевой воды комнатной температуры, с унцией молока, и, если вас не очень затруднит, добавьте парочку фиалковых лепестков». Тьфу!
   — Нет, это для лорда Эрменвира.
   Смит через плечо бросил взгляд в сторону паланкина и заметил, что тот больше не раскачивается.
   — А-а, для больного? — Госпожа Смит тоже повернулась и уставилась на шатер лорда. — О небо, какой огромный шатер! Должна заметить, наш лордик — тот еще кусок дерьма, но, поскольку он умирает, мы должны быть с ним помягче. Думаю, крепкий бульон из каплуна с вином придаст ему сил.
   — Парадан Смит — бандит, — неожиданно заявила вошедшая Горицвет и за информацию присвоила себе крекер.
   — Не трогай крекеры, девочка, — предупредила госпожа Смит. — О чем это ты болтаешь?
   — Я подсматривала, когда он мылся. У него по всему телу татуировки тайного общества, — продолжала Горицвет, отходя подальше от разделочного ножа госпожи Смит. — А еще у него есть чемоданчик с инструментами, с которым он никогда не расстается. И ножи.
   — Откуда тебе известно, что это татуировки тайного общества? — спросил явно обеспокоенный Смит.
   — Потому что он из города Пылающей Горы, и я тоже оттуда и знаю, как выглядят знаки тайного общества «Огненная кровь», — со знанием дела сообщила Горицвет. — «Огненная кровь» враждует с Домом Медного Молота, и, когда между ними вспыхивает война, изуродованные тела валяются по всему городу.
   — Очаровательно, — фыркнула госпожа Смит.
   — В списке пассажиров он значится как курьер, — сказал Смит, бросив взгляд на подозреваемого, который сидел возле входа в шатер и чистил свою обувь.
   Горицвет проницательно склонила голову:
   — Курьер по перевозке награбленного, понятно? Держу пари, что у него в чемоданчике целое состояние. Или его кто-нибудь нанял для убийства, и теперь он ждет удобного случая, чтобы прикончить одного из пассажиров.
   — Гнусный тип. Ко мне пусть лучше не подходит. Я никогда не путешествую без оружия, — заявила госпожа Смит, вручая девушке поднос с закусками. — Поставь это на буфетную стойку и скажи пассажирам, что горячее будет готово через полчаса. Жареные куропатки, глазированные медом акации и фаршированные дикими сливами.
   Жаркое превзошло все ожидания. Даже ребенок Смитов перестал плакать, сосредоточенно обсасывая соус с ножки куропатки.
   Когда сгустились сумерки, из паланкина появилась Балншик с лордом Эрменвиром на руках, держа его так, словно он был тряпичной куклой. Оставив лорда в шатре, она вышла за тарелкой для себя и за чашкой бульона для своего господина. На других мужчин Балншик произвела столь же неизгладимое впечатление, как и на Смита. Даже мальчишки Смитов перестали жевать и, широко раскрыв глаза, следили за ее перемещениями по лагерю.
   Балншик держалась вежливо и строго и как будто не замечала всеобщего восхищения. Смиту показалось, что он перехватил взгляд, полный презрения, который она бросила в сторону йендри, но тут из шатра послышался ворчливый слабый голос, и Балншик поспешила назад к лорду Эрменвиру.
   — Очевидно, она не слишком высокого мнения о господине Цветущем Тростнике, — произнесла госпожа Смит, попыхивая своей трубкой. Она отдыхала возле огня со стаканчиком в руке, пока механики убирали посуду.
   — А я слышала, будто принято считать, что у йендри очень большой… гм… ну вы понимаете, — замялась Горицвет.
   Госпожа Смит пожала плечами:
   — Все зависит от того, что ты называешь большим, детка.
   — Думаю, мы неплохо провели сегодняшний день, — решил сменить тему Смит. — Никаких неприятностей. Вам не кажется, что все идет хорошо?
   — Терпимо, — философски ответила госпожа Смит. — По крайней мере, на этот раз не было поломок. Не могу сосчитать, сколько часов я провела, сидя на обочине дороги в ожидании, пока заменят двигатели.
   — Вы давно путешествуете с караваном? — поинтересовался Смит.
   — Следующей весной будет двадцать лет, — спокойно ответила госпожа Смит.
   — А вам часто приходилось бывать в Зеленландии?
   — Даже слишком часто. А ты где побывал? И вообще, у тебя есть имя, Смит?
   Смит оглянулся на Винта, чистившего песком чугунный котелок, и понизил голос:
   — Мне приходилось бывать в разных местах. И имя у меня, разумеется, есть, но…
   Брови госпожи Смит удивленно изогнулись.
   — Но оно такое же обезличенное, как и фамилия, да? Хотя мне нравится. Так к чему ты задаешь все эти вопросы?
   — Вы когда-нибудь слышали о существе, которое называют Хозяином Горы?
   Госпожа Смит бросила на него резкий взгляд, а Горицвет съежилась от страха и сделала ритуальный жест, отгоняющий нечисть.
   — Очевидно, ты родился не на материке, — заговорила госпожа Смит, — держу пари, что ты приехал с островов, иначе слышал бы о нем.
   Смит не был уверен, что всем следует знать, откуда он родом, поэтому просто спросил:
   — Так он живет в Зеленландии? Он и в самом деле демон?
   Госпожа Смит стаканчиком указала на йендри, который как раз направлялся к своему шатру:
   — Этот, вероятно, мог бы рассказать тебе больше, но я сомневаюсь, что он раскроет рот, даже если его долго уговаривать. Значит, ты ничего не знаешь о Хозяине Горы? Он наполовину демон, наполовину кто-то еще, во всяком случае так гласят предания. Возможно, в его жилах течет кровь йендри, хотя йендри его просто ненавидят. И поверь мне, у них для этого достаточно причин.
   — Каких же? — Смиту пришлось наклониться, поскольку женщина понизила голос.
   Госпожа Смит придвинула к нему свой складной стул и указала куда-то на северо-запад:
   — Примерно через неделю пути на горизонте появится Черная Гора совершенно невероятных размеров, похожая на зуб хищного зверя. Там находится крепость, откуда виден каждый уголок Зеленландии, и готова поспорить, что Хозяин будет следить за тем, как мы тащимся по этой дороге. И если нам очень повезет, он не станет утруждать себя и спускаться, чтобы поприветствовать нас. Я не знаю, сколько времени Хозяин живет там, но пару поколений уж точно. Говорят, что раньше он был наемником. Без сомнения, это очень могущественный маг. Целые армии демонов являются к нему по первому зову, шпионят для него в каждом городе. Иногда Хозяин развлекается тем, что спускается и нападает на наши караваны. Но были времена, когда жертвами его самых жестоких грабежей становились они. — Госпожа Смит указала на шатер йендри. — И не понятно почему. В их смешных, крошечных деревушках, затерянных где-то в лесу, совершенно нечем поживиться. Должно быть, это личные счеты. Кстати, тебе известно, что йендри когда-то были рабами? Нет, не нашими — это единственное, в чем они не могут нас обвинить. В те времена они жили в другом месте, и какой-то другой народ поработил их. Но йендри сумели освободиться. Восстание началось с появления на свет какого-то особенного младенца. Пророки провозгласили рождение этой девочки чудом. Она якобы указала путь, по которому йендри пришли в наши края. Когда девочка выросла, ее стали считать Святой. Она исцеляет больных, воскрешает мертвых, к тому же это самая красивая женщина на свете. Неужели ты никогда не слышал о Зеленой Святой?
   Смит покачал головой.
   — Ну ладно. Итак, йендри поселились в наших лесах и жили бы свободно и счастливо, если бы не набеги Хозяина Горы, который почти каждую неделю грабил их деревушки. Но однажды произошло самое страшное — он похитил Зеленую Святую. Правда, я слышала, что она сама отправилась к нему и предложила себя в обмен на то, чтобы он прекратил свои ужасные злодеяния, — таинственно добавила госпожа Смит, сделав очередную затяжку. — Так или иначе, это произошло — она переехала к нему на гору, и хотя ей не удалось убедить его вести добродетельную жизнь, он тем не менее перестал сжигать лачуги несчастных бедняков. Но йендри не испытывали благодарности. Они пришли в ярость, особенно после того как Хозяин Горы и Святая произвели на свет целый выводок общих детей. Говорили, что это кощунство.
   — Дети у демона и Святой, — вслух подумал Смит, — забавно.
   — Но не для йендри, — возразила госпожа Смит.
   — Давайте поговорим о чем-нибудь другом, — взмолилась Горицвет.
   Тему разговора сменили. Вскоре костер засыпали песком, и все улеглись спать за исключением малыша Смитов, который плакал еще целый час.
   Следующий день прошел так же, как и предыдущий. Бесконечные часы караван тащился вдоль опустевших полей, и, хотя Смит постоянно наблюдал за горизонтом, зловещая Черная Гора не показалась ни в этот день, ни в последующие. Ребенок Смитов продолжал плакать, йендри держался отчужденно, Парадан Смит никого не убил, а лорд Эрменвир не умер, правда на протяжении всего пути он оставался в своем паланкине, и только фиолетовый дым, струившийся по ветру вслед за повозкой, свидетельствовал о добром здравии его светлости.
   — Мама! — пронзительно закричал младший мальчик Смитов, указывая куда-то назад. — Драконы!
   Подходил к концу пятый день пути, и дети изнывали от скуки.
   — Не говори глупостей, — устало ответила мать, укачивая плачущего малыша.
   — Это не глупости! Они догоняют нас и собираются напасть! Смотри!
   Крики мальчика не заинтересовали никого, кроме Смита. Он повернулся на своем высоком сиденье и посмотрел назад. К огромному удивлению, в воздухе на расстоянии одной-двух миль он увидел пять или шесть крылатых существ. Смит полностью развернулся, уперся ногами в край повозки и ладонью прикрыл глаза от солнца, чтобы получше рассмотреть.
   — На нас охотятся драконы, — хором подхватили дети Смитов, принимаясь вопить и плакать.
   — Не бойтесь, они не собираются нападать, — обнадеживающе прокричал им Смит. — Драконы не причинят вам вреда. И в любом случае я не думаю…
   — Лорд из черного шатра говорит иначе, — возразил маленький мальчик. — Я дождался, пока леди уйдет обедать, и заглянул к нему, чтобы посмотреть, правда ли он вампир, как говорит наша сигнальщица. Лорд признался мне, что он вовсе не вампир, просто в детстве его укусил дракон за то, что он очень много шумел. После этого лорд на всю жизнь остался полумертвым, но он сказал, что ему еще очень повезло, потому что драконы не любят, когда дети кричат и плачут, они спускаются на своих огромных крыльях и проглатывают малышей, как букашек!
   — Хватит, Уолкин! — строго обратился к нему отец.
   — Я же запретила беспокоить господина из черного шатра! — рассердилась мать.
   — Все это выдумки, — крикнул Смит, мысленно проклиная лорда Эрменвира. — Драконы не едят детей, понятно, сынок? Они слишком маленькие. Я их видел. Все, на что они способны, — это летать над водой и ловить рыбу. Они строят гнезда на утесах. И из их крыльев люди делают зонтики. А это даже не драконы — это летатели. — Он показал на крылатые фигуры, которые с каждой минутой становились все ближе.
   — Видишь, Уолкин? Они совершенно безобидны, — подтвердил отец.
   — Это просто люди с большим крыльями, закрепленными на спине, — продолжал объяснять Смит. — Что-то вроде этого. Иногда они доставляют срочные письма.
   — У них даже есть свои клубы, где проводятся соревнования, — добавил отец. — Нам нечего бояться.
   — Конечно нечего, — подхватил Смит. — Давайте помашем им.
   Дети с сомнением помахали летателям.
   — Посмотрите, — вдруг сказала младшая дочка Смитов, — у них такие же самострелы, как и у вас, господин старший караванщик.
   — Что? — дернулся Смит, когда в его левое бедро вонзилась стрела.
   Летатели без предупреждения начали обстреливать караван. Возникло некоторое замешательство, а затем раздались ответные выстрелы. Смит, палящий из обоих самострелов, краем глаза заметил Парадана Смита, который, балансируя на краю повозки, посылал в нападающих стрелу за стрелой. Смит также увидел Балншик, высунувшуюся из паланкина. Женщина ловко справлялась с невероятно старым охотничьим арбалетом и стреляла со смертельной точностью.
   Все закончилось в считанные секунды. Ближайший летатель резко развернулся и уронил на дорогу какой-то предмет, а затем и сам упал на землю, превратившись в груду искореженного металла и обрывки зеленой ткани. Остальные летатели, описав круг, поднялись и устремились на восток, быстро исчезая из виду. Сброшенный предмет поднял пыль, зачихал и взорвался, разбрасывая во все стороны горячую жидкость. К счастью, повозки находились на безопасном расстоянии.
   — Стой! — задыхаясь, крикнул Смит, но механики уже нажали на тормоза.
   Повозки задрожали, заскрежетали, из-под металлических колес полетели искры. Смит спрыгнул со своего высокого сиденья, но тут же упал, схватившись за раненую ногу. Превозмогая боль, он поднялся и увидел Парадана Смита, с перезаряженным оружием в руках бегущего к упавшему летателю. Горицвет обернулась и с выражением ужаса бросились к повозкам.
   — Кто-нибудь пострадал? — выкрикнул Смит, прислонившись спиной к повозке и пытаясь остановить льющуюся из раны кровь.
   Прошло некоторое время, прежде чем он смог получить вразумительный ответ. К счастью, Смит оказался единственным раненым. Один из механиков Смитов был слегка контужен стрелой, ударившей в его стальной шлем с широким козырьком; еще одна стрела, рикошетом отскочив от повозки, скользнула по плечу Тигля и оставила синяк размером с гандбольный мяч. Лорд Эрменвир не пострадал, но в его багаж попало не менее десятка стрел. Он выскочил из паланкина и неожиданно громким голосом выкрикивал угрозы вслед летателям, которые уже превратились в точки на горизонте.
   — Это уж слишком для вампира, — пробормотал Смит себе под нос.
   Он пытался перевязать ногу, когда к нему с каменным выражением лица приблизился Парадан Смит:
   — Вам лучше подойти и взглянуть.
   — Он мертв? — спросил Смит, и Парадан кивнул в ответ.
   Летатель, вне всякого сомнения, был мертв. Во время падения он свернул себе шею, но было совершенно очевидно, что смерть наступила задолго до удара о землю. Его стеганый летный костюм был в нескольких местах разорван и выпачкан кровью.
   — Проклятье, — прошептал Смит.
   — Вот мои стрелы. — Парадан Смит указал на несколько небольших черных ран. — Их делали на заказ. А те две, вероятно, ваши.
   — Тебе повезло, просто очень повезло, — со злостью уставившись на труп, твердил подбежавший лорд Эрменвир. — Если бы ты остался в живых, после всего что сделал с моими лучшими рубашками, я бы не хотел оказаться на твоем месте. — Лорд ногой пошевелил лежащего. — Он без оружия. Полагаю, в его задачу входило просто сбросить взрывное устройство.
   — Возможно.
   — Ловко нянюшка подстрелила его, до того как он успел прикончить кого-нибудь из нас. — Он указал на левую руку мужчины, из которой торчала стрела.
   — И это тоже ее стрелы? — Парадан Смит указал на две стрелы, одну в правой ноге погибшего и еще одну — между ребрами.
   — Да. Они предназначены для охоты на оленя. Парадан Смит извлек из тела три дротика.
   — Что за чертовщина. А это чьи?
   Глаза лорда Эрменвира едва не вылезли из орбит.
   — На вашем месте я был бы с ними поосторожнее, — едва слышно произнес он.
   Небольшие дротики, с шипованными наконечниками, были изготовлены из полого тростника и украшены зелеными перышками.
   — Отравленные? — спросил Смит.
   — Разве не все стрелы, появляющиеся неизвестно откуда, пропитаны смертельным ядом? — вопросом на вопрос ответил лорд Эрменвир.
   Парадан Смит отбросил дротики в сторону:
   — Вам известно, кому они принадлежат?
   — Нет!
   — Но кто-то же воспользовался ими, — рассуждал Смит. — Хотя больше всего мне хотелось бы знать, чего добивались эти летатели.
   — Разумеется, они пытались убить меня, — воскликнул лорд Эрменвир.
   — У вас есть враги, мой господин?
   — Множество, — охотно подтвердил лорд Эрменвир. — К тому же есть еще враги моего отца. Да и сам папочка может быть в этом замешан. Он никогда не любил меня. — Гнев лорда очень быстро остыл, он был бледен и дрожал.
   — Не будьте смешным, мой господин, — вмешалась Балншик, неожиданно появившись за его спиной. Она равнодушно взглянула на труп. — Вы прекрасно знаете, что, если бы отец желал вашей смерти, вас бы уже не было в живых.
   Она склонилась над убитым и вытащила из его тела свои стрелы, порвав в некоторых местах одежду.
   — Смотрите, у него татуировка! — подавшись вперед, воскликнул удивленный Смит.
   — Да, татуировка. — Балншик присмотрелась повнимательнее.
   — Он из мелкой банды наемных убийц. Только и всего, мой господин. Вам не о чем беспокоиться.
   — «Не о чем беспокоиться»! — возмутился лорд Эрменвир, и глаза у него снова полезли на лоб. — Я мог быть изрешечен стрелами или заживо сожжен! Девять кругов ада! О чем же тогда стоит беспокоиться?! — Голос его сорвался на пронзительный крик. — Вы собираетесь позволить мне умереть в этой ужасной бесцветной пустыне и похоронить в какой-нибудь яме без погребальной церемонии и надгробия…
   Лорд внезапно замолчал и лишь тяжело вздохнул, когда Балншик схватила его и забросила себе на плечо.
   — Вы должны извинить его светлость, — сказала она, — ему пора принять лекарство. Пойдем, дорогой.
   Она повернулась и направилась в сторону повозок.
   Смит проводил ее пристальным взглядом, а затем вновь посмотрел на труп. Парадан Смит в это время методично извлекал из ран свои стрелы.
   — Это действительно татуировка наемного убийцы? — осторожно поинтересовался старший караванщик.
   — Откуда мне знать? — не поднимая взгляда, безразличным тоном отозвался Парадан.
   Они выкопали неглубокую яму и, опустив туда тело, засыпали его землей и камнями. На могилу положили зеленые крылья.
   Караван вновь двинулся в путь, но, к сожалению, не с прежней скоростью. Плечо Тигля распухло и болело. Было уже довольно темно, когда они наконец подъехали к очередной станции. К этому времени раненая нога Смита тоже распухла и не давала покоя. Когда был разведен огонь и установлены шатры, он, прихрамывая, побрел к хижине с бассейном, которую вновь занял Цветущий Тростник, и стал ждать его появления.
   — Вы, кажется, целитель-травник? — спросил Смит вышедшего из хижины йендри.
   Цветущий Тростник с неприязнью оглядел его с головы до ног.
   — Собираетесь просить меня о помощи? — сухо поинтересовался он.
   — Да, если вы можете помочь.
   — Только во имя Непорочной Дочери, — вздохнул лекарь и добавил: — Мне понадобится чистая вода. Пошлите за ней кого-нибудь из своих приспешников.
   Единственным свободным «приспешником» оказалась Горицвет, которая любезно принесла ведро воды и осталась посмотреть, что будет дальше.
   Смит сел, прислонившись к шатру, и йендри стал разрезать ему штанину, чтобы открыть ногу.
   — Вы не собираетесь чем-нибудь прижигать рану? — спросила девушка, вздрогнув, когда лекарь принялся ощупывать больное место.
   Смит что-то проворчал и отвернулся.
   — А разве вы пользуетесь мечом, чтобы срезать цветы? — ответил йендри, извлекая из раны остатки стрелы и внимательно осматривая ее. — Впрочем, я забыл. Вы именно так и поступаете. Возможно, вам будет любопытно узнать, что самое жесткое решение проблемы не всегда является самым лучшим.
   — Да я же просто спросила! — с горечью произнесла Горицвет и убежала прочь.
   — Есть ли у вас что-нибудь обезболивающее? — процедил Смит сквозь крепко сжатые зубы.
   Цветущий Тростник покачал головой.
   — Я не вожу с собой наркотики, — отозвался он. — Я считаю, что человек должен научиться достойно переносить неизбежные страдания.
   — Понятно, — отозвался Смит.
   — Когда вы и все ваши люди научитесь понимать, в мире воцарятся всеобщая радость и ликование, — глубокомысленно изрек Цветущий Тростник.
   Смит терпеливо молчал, пока лекарь промывал ему рану. Затем йендри достал из своей сумки какое-то едко пахнущее средство и смазал рану. Смит слегка приподнялся, чтобы было удобнее бинтовать ногу, и внимательно посмотрел на йендри.
   — Что вы думаете о сегодняшнем нападении? — спросил он.
   Цветущий Тростник пожал плечами: