— Прошло тридцать лет, Эшбисс, — сказала она.
   — Нет! — воскликнул юноша, отступая еще дальше. — Не может быть, чтобы прошло столько времени! Ты лжешь.
   Оторвав от нее взгляд, он выронил оружие и закрыл руками лицо, все еще юное и прекрасное.
   — Ровно тридцать лет, — повторила повариха.
   — Я не верю тебе! — рыдал Эшбисс.
   Он повернулся и бросился прочь, с воем поднялся в воздух и полетел над верхушками деревьев, сбивая ногами багряные и золотистые листья.
   Его оставшиеся в живых сообщники, при виде того как резко изменился ход событий, не раздумывая, кинулись врассыпную.
   Смит отбросил оружие и наклонился вперед, опершись руками о бедра и жадно глотая воздух.
   — Какого дьявола? — пробормотал он. — Что происходит?
   — Когда-то мы были вместе, — ответила госпожа Смит, глядя в сторону на шелестящее море опавших листьев. — Едва ли ты можешь представить, что когда-то я была юной девушкой, которую похитил из монастыря любовник-демон. Мы вытворяли ужасные вещи. Он и я.
   — Почему он убежал? — не мог успокоиться Смит.
   — Он всегда боялся Времени, — задумчиво произнесла госпожа Смит. — Над демонами оно не имеет такой власти, как над людьми, но рано или поздно они тоже стареют. Увидев меня, Эшбисс вспомнил об этом. Однажды он утратит свою молодость и красоту, и бедняга не может смириться с этой мыслью, понимаешь?
   Смит пристально посмотрел на повариху и увидел юную девушку, какой та была когда-то. Госпожа Смит отвернулась и стала изучать последствия сражения.
   — Черт возьми! — выругалась она.
   Парадан Смит, бледный как смерть, пошатываясь, направлялся в их сторону, его поддерживал Цветущий Тростник.
   — Он ранен! — крикнул йендри.
 
   Они разбили лагерь в стороне от дороги и подсчитали потери.
   Парадан Смит был и в самом деле ранен, в его груди зияла колотая рана, и, хотя сердце не было задето, левая сторона оказалась полностью парализованной, и он находился в шоке. Цветущий Тростник посоветовал ему поменьше двигаться, и раненого устроили поудобнее в одном из шатров.
   Горицвет отделалась несколькими синяками, но все равно плакала навзрыд. У Смита были помяты ребра, а механики получили несколько неглубоких ран и ушибов, но в целом ничего серьезного. Семейство Смитов не пострадало. Балншик была невредима, как и лорд Эрменвир. Оставалось оттащить в сторону девятерых убитых бандитов и обыскать их да сдвинуть дуб, лежащий поперек дороги. Не говоря уже о том, что нужно было собрать сто сорок четыре гигантских яйца, а также починить и снова поставить на колеса дюжину повозок.
   — Что ж, большое спасибо, Хозяин Горы, — пробормотал Смит.
   — Ты хорошенько рассмотрел мертвецов? — поинтересовалась госпожа Смит, стягивая повязкой ребра Смита. — Только трое из них — люди, остальные похожи на полукровок. Бедняга Эшбисс ввязался в банду наемников и воров. Когда на нас нападет Хозяин Горы, ты сразу поймешь, что это он. Все его воины — чистокровные демоны, к тому же в совершенстве владеющие боевым мастерством, не то что эти беспомощные создания. Хозяину Горы мы не сможем противостоять.
   — Вы меня очень утешили, — огрызнулся Смит.
   — Вы не поверите, — громко произнес лорд Эрменвир, приближаясь к ним с целой охапкой фиолетовых яиц, — ни одно из них не разбилось!
   Госпожа Смит бросила презрительный взгляд на ношу лорда:
   — Похоже, во всем этом вздоре по поводу идеальной упаковочной формы есть какой-то смысл.
   — Вы считаете, что у них идеальная форма? — Лорд Эрменвир выглядел заинтригованным и, подбросив яйца в воздух, принялся ловко жонглировать ими, не обращая внимания на испуганного Смита.
   — Мой господин, могу я попросить вас положить их на место, в повозку?
   Лорд Эрменвир стал подбрасывать яйца одно за другим, и они, описывая дугу, приземлялись прямо в повозку.
   — Не пойти ли мне обыскивать тела? Возможно, попадется кошелек, а то и два.
   — Вы думаете, их послал Хозяин Горы? — спросил Смит.
   — Не похоже! — Лорд Эрменвир издал резкий отрывистый смешок. — Его воины носят кольчуги и мундиры. Так я по крайней мере слышал.
   — И почему все знают об этом намного больше, чем я? — недоумевал Смит, а юный лорд тем временем отправился грабить трупы.
   — Дело в том, что ты не из наших краев, я ведь права? — Госпожа Смит затянула на нем повязку. — Если бы ты родился здесь, а не появился из порта Черная Скала или откуда-то еще, то слушал бы эти истории в течение всей своей жизни.
   У Смита не было ни малейшего желания рассказывать, откуда именно он приехал, так что старший караванщик повернулся к подходившему к ним Горну.
   — Как идут дела? — поинтересовался Смит.
   — Повозки в порядке, начальник. Двигатели и колеса — целы. Старый Смит и Молодой Смит взяли топоры и отправились расчищать дорогу. А тебя хочет видеть Парадан.
   — Хорошо, — ответил Смит, вставая и натягивая свой порезанный плащ. — Пойду узнаю, чего он хочет. Когда Смиты закончат с деревом, скажи им, чтобы выкопали могилу.
   Когда старший караванщик откинул край шатра и заглянул вовнутрь, вначале ему показалось, что перед ним мертвец. Но Парадан Смит неожиданно открыл глаза, и их взгляды встретились.
   — Нужно поговорить, — сказал он.
   — Ему нельзя разговаривать, — строго заявил сидящий возле раненого Цветущий Тростник.
   — Убирайся отсюда, — оскалившись на йендри, гневно произнес Парадан.
   — Спокойно! — Пригнувшись, Смит вошел в шатер. — Вам лучше уйти, обещаю, что не стану утомлять его, — обратился он к Цветущему Тростнику.
   Не произнеся ни слова в ответ, йендри с оскорбленным видом вышел.
   Когда они остались наедине, Парадан неловким жестом указал на видневшуюся у него на груди бандитскую татуировку.
   — Знаешь, что это означает? — тяжело вздохнув, спросил он.
   — Что ты из общества «Огненная кровь», — ответил Смит.
   — Верно. Курьер. Ездил в Трун за долгом. А он попытался забрать его назад.
   — Кто? — Смит придвинулся ближе.
   Парадан жадно глотал воздух.
   — Лорд Тинвик. Игрок. Это были его летатели. — Он внимательно всматривался в лицо Смита, словно желая выяснить, понимает ли тот.
   — Летатели пытались убить тебя, чтобы забрать назад долг?
   Парадан Смит кивнул, пытаясь нащупать свой чемоданчик. Смит придвинул его поближе. Парадан вложил в ладонь Смита ключ:
   — Открой.
   Немного повозившись с замком, Смит открыл чемоданчик, и у него перехватило дыхание: в выполненном в форме гнезда углублении лежал украшенный драгоценными камнями кубок тончайшей ручной работы, по-видимому очень древний.
   — Фамильная драгоценность. Тинвику нечем было заплатить, а мой лорд страстно желает получить этот кубок. Ты доставишь его… — Парадан посмотрел в глаза Смиту, — и все расскажешь. Лорд хорошо заплатит. Лорд Кашбан Бронзобой. Вилла в Салеше. Найди его.
   По пологу шатра скользнула тень. Парадан Смит проследил за ней взглядом и горько усмехнулся.
   — Бросил подслушивать, — произнес он.
   — Знаешь, у тебя не такая уж серьезная рана, — заговорил Смит, чувствуя, что должен сказать что-нибудь одобряющее. — Я уверен, что мы сможем доставить тебя в Салеш.
   Парадан Смит вновь посмотрел на него.
   — Переверни меня, — приказал он.
   — Что? — удивился Смит, но повиновался и, слегка приподняв раненого, уложил его на бок. На спине Парадана Смита виднелась красная опухоль, словно от укуса насекомого, но гораздо больших размеров.
   Она уже начала покрываться волдырями. В центре опухоли темнело какое-то пятнышко, похожее на занозу.
   — Видишь? — спросил Парадан Смит, тяжело дыша. — Это яд.
   Смит выругался, затем достал свой нож и осторожно подцепил странную занозу. Он перевернул Парадана обратно на спину и, держа темный предмет на кончике ножа, склонился над ним. Предмет выглядел как небольшой шип, длиною в четверть дюйма.
   — На наконечниках дротиков, которые мы обнаружили в теле погибшего летателя, были точно такие же. Кто-то выстрелил мне в спину, — прошептал Парадан.
   Смит застонал:
   — Неужели целился кто-то из пассажиров? Может, это все-таки была случайность?..
   Парадан Смит казался очень обеспокоенным. Он сделал глубокий вдох, словно собирался объяснить Смиту что-то совершенно очевидное, но не издал более ни звука и остался лежать, глядя на старшего караванщика неподвижными глазами.
   Тяжело вздохнув, Смит закрыл чемоданчик на замок. Когда он вышел из шатра, к нему приблизился Цветущий Тростник.
   — Он умер, — сообщил Смит.
   — Если бы вы послушались меня, он был бы жив, — со злостью ответил йендри.
   — Не думаю, — огрызнулся Смит и направился к себе, чтобы спрятать чемоданчик в надежном месте.
 
   Чуть позже он подошел к лорду Эрменвиру, который курил свою трубку, выпуская клубы фиолетового дыма и наблюдая за тем, как механики копают могилу.
   — Мне нужно поговорить с вами, мой господин, — обратился к нему Смит.
   — А его светлости нужно отдохнуть, — возразила неожиданно появившаяся Балншик.
   — Этот разговор намного важнее отдыха, — настаивал Смит.
   Лорд Эрменвир сделал примирительный жест:
   — Конечно, мы поговорим, а нянюшка, вооружившись длинным ножом, будет стоять рядом на страже, на случай, если кто-нибудь еще вздумает на нас напасть, — лорд Эрменвир усмехнулся, — хотя мне кажется, что мы столкнулись с последней бандой головорезов.
   — Будем надеяться, мой господин, — в тон ему ответил Смит и отвел лорда в сторону.
   С надменным видом откинув волосы назад, Балншик не отставала от них ни на шаг. Ее платье пострадало в сражении, и порванный лиф слегка приоткрывал упругие груди, напоминавшие спелые дыни. Взглянув на них, Смит с трудом заставил себя переключить внимание на лорда.
   — Вы сражались великолепно, если позволите заметить.
   — Позволю, — самодовольно кивнул лорд Эрменвир — Впрочем, у меня большой опыт. Сколько себя помню, мне постоянно приходилось сражаться за свою жизнь. Обычно, правда, с докторами. Сегодня было приятное исключение.
   — Мне кажется, вы чувствуете себя лучше.
   — Я давно не выезжал на природу из этого пыльного мешка. — Лорд Эрменвир выпустил аккуратное колечко дыма. — С бандитами или без, в Зеленландии все же есть свежий воздух.
   — Чем вы занимались в Труне? — поинтересовался Смит.
   Балншик потянулась, и один сосок, словно темная звездочка, мелькнул в вырезе ее платья. Смит заставил себя отвернуться и сосредоточить все свое внимание на лорде Эрменвире.
   — Я был занят делами моего отца. Если хочешь знать, представлял его интересы в компании «Мельницы Старого Труна», вел переговоры с разными ячменными тузами.
   — Вы играете в карты, мой господин?
   — Да ну их к дьяволу. — Лорд Эрменвир бросил на Смита сердитый взгляд. — Это развлечение годится только для слабоумных, если, конечно, ты не умеешь ловко жульничать. У меня вполне достаточно денег, и я не любитель острых ощущений. Покорнейше благодарю. Я и так провожу слишком много времени в страхе по поводу того, удастся ли мне дожить до следующего дня рождения.
   Смит кивнул:
   — И единственной причиной, по которой вы покинули Трун, было ваше здоровье?
   — Да.
   — Разве вы не нажили там новых врагов?
   Глаза лорд Эрменвира гневно сверкнули.
   — Я об этом не рассказывал, — вкрадчиво произнес он. — В действительности это была не моя вина. Просто я сделал одно поразительное открытие.
   — Мой господин, — невероятно ласковым голосом вмешалась в разговор Балншик, но все же это было предупреждение.
   — Я обнаружил, — с нескрываемым торжеством заговорил лорд Эрменвир, — что если оказывать знаки внимания богатым вдовам, они будут готовы заплатить любые деньги, лишь бы затащить тебя в постель! Они будут делать тебе подарки! Угощать роскошными обедами! О боги, тебя ласкают и лелеют, как любимого котенка, а все, что нужно делать, — это всего лишь…
   — Я уверена, что старшему караванщику это совершенно неинтересно, мой господин, — строго заявила Балншик, нежно обнимая его рукой за шею и при этом предостерегающе сдавливая горло.
   — Сколько ему лет? — спросил у нее Смит.
   — Шестнадцать.
   — Двадцать пять! — поправил лорд Эрменвир, сбрасывая ее руку. — В самом деле!
   — Шестнадцать, — повторила Балншик.
   — Семнадцать, — не сдавался лорд Эрменвир. — В любом случае существует только одна проблема: леди становятся ревнивыми и не хотят ни с кем делить свою любимую игрушку. Произошла сцена. Некая леди попыталась нанести мне серьезное увечье щеткой для волос. Мне удалось спастись, притворившись, будто у меня начался припадок, я сказал ей, что умираю, в действительности так оно и есть, хотя в тот момент я чувствовал себя превосходно и…
   — И его отец решил, что для моего господина лучшим выходом из положения будет смена климата, — закончила за него Балншик.
   Смит задумчиво потер щетину на подбородке.
   — Итак… могла ли одна из этих леди испытывать столь сильные чувства, чтобы нанять банду убийц и устроить засаду? — спросил он без всякой надежды.
   — Ну, я не знаю. Разве что леди Фристия…
   — Нет, — отрезала Балншик. — А теперь, я надеюсь, вы извините нас? Моему господину пора принимать лекарство. — Она с легкостью подхватила лорда Эрменвира, забросила его на плечо и унесла.
   — Ты ведь знаешь, что это могла быть леди Фристия! Она была без ума от меня… — донеслось до Смита.
 
   Они похоронили Парадана Смита, выложив поверх могилы пирамиду из камней, чтобы потом было легче отыскать место. Так посоветовала Горицвет, а среди них она являлась лучшим знатоком бандитских обычаев города Пылающей Горы. Жаль было оставлять его там, в тени Черной Горы. И все же это было самое большее, что живые могли сделать для мертвого.
   На протяжении следующих двух дней они продвигались вперед, опасаясь каждого поворота, но расцвеченный огненными красками лес под нежно голубым небом был тих и безмятежен. Из-за покрытых мхом стволов деревьев не выскакивали бандиты в разноцветных одеждах, и никто не выбегал из густых зарослей папоротника.
   На третий день Тигель сообщил Смиту:
   — К вечеру мы будем в Красном доме. Нужно, чтобы их кузнец взглянул на нашу заднюю ось.
   — Я помню про Красный дом, — кивнул Смит. — Это одна из остановок на нашем маршруте. Я видел его на карте. Что ж, наконец-то мы сможем спокойно отдохнуть.
   Тигель хрипло расхохотался.
   — Ты еще не пробовал их пива, — только и сказал он.
 
   Ближе к вечеру, когда дубы начали отбрасывать длинные косые тени, путешественники увидели Красный дом. Он стоял на вершине холма посреди сплошь усеянной пнями поляны. Его высокие стены без единого окна были покрыты штукатуркой красного цвета. На каждом из четырех углов размещались башенки, на которых можно было разглядеть дозорных в шлемах. Горицвет поднесла к губам свой рожок и возвестила о прибытии каравана, но стражники заметили их еще издали. Механики только начали замедлять ход, а массивные ворота уже открывались.
   Несмотря на то, что Красный дом фактически представлял собой укрепленный форт, его обитатели постарались придать крепости гостеприимный вид. Над воротами красовалась вывеска из красного стекла: «Добро пожаловать, путник», в вечернее время освещаемая фонарями. Столбы, на которых крепились створки ворот, были украшены изображениями народных героев — Силача Прашкона и Лесоруба Андиба. На их лицах застыли свирепые ухмылки, призванные отпугивать демонов и прочих злоумышленников, приблизившихся к воротам.
   Когда караван въезжал во двор, сам управляющий выбежал навстречу и закричал:
   — Добро пожаловать! Добро пожаловать в Красный дом, господа!
   — Спасибо, — осторожно ответил Смит, выбираясь из повозки и внимательно оглядываясь по сторонам.
   Они находились в просторном внутреннем дворике, выложенном красным кирпичом. С одной стороны находилась высокая постройка, из трубы которой струился синеватый дымок. Напротив располагались другие строения: то ли кладовые, то ли казармы стражников. Здесь же была кузница, где пылал огонь, в свете которого на темной стене выделялась еще более темная фигура кузнеца, лениво ударяющего молотом по куску раскаленного железа.
   — Вы прибыли из Труна, господин старший караванщик? Верно? — спросил управляющий, подходя к Смиту и приветствуя его дружеским ударом по плечу.
   — Верно, — пошатнувшись от столь радушной встречи, ответил Смит. — Путешествие выдалось не из легких. На нас нападали дважды, нет… даже трижды, и, кроме того, мы потеряли одного из пассажиров.
   — Ого! Демоны, не так ли? — Управляющий поежился. — Ужасно, просто ужасно! Но здесь вы сможете расслабиться. Мы словно оазис безопасности во враждебной пустыне. Бальзам для ваших ран и радость вашему сердцу. Все для путника. Кузница, сувенирная лавка, обеденный зал с прекрасной кухней, все удобства! Даже купальни. И воды сколько угодно. Надеюсь, вы пообедаете со мной?
   — С удовольствием, благодарю вас. — Смит бросил взгляд на караван. Механики уже подкатывали головную повозку к кузнице, предварительно прикрыв парусиной и закрепив канатами груз. — Но сначала нам всем необходимо принять горячую ванну. Кстати, у вас есть доктор? Среди нас раненые, правда один из пассажиров, йендри, оказал нам некоторую помощь, но…
   — Так уж случилось, — понизив голос, заговорил управляющий, — что наш врач тоже йендри. Но обещаю, он вам понравится. Хороший парень и знает свое место. Ему известны все тайные секреты снадобий его народа. В высшей степени заслуживает доверия. Кстати, как и многие йендри. Согласны? Он работает у нас уже давно. И никогда не происходило никаких недоразумений. Я пришлю его к вам в купальню, если вы не против.
   В данный момент Смит меньше всего на свете хотел иметь дело с еще одним, наверняка столь же надменным, зеленюком. Но нога болела все сильнее, и, кивнув, он коротко бросил:
   — Отлично.
   Смит сидел в просторной каменной купели, очень сожалея о том, что в нее нельзя погрузиться с головой, когда в узкую купальню протиснулся доктор и направился к нему. Как и Цветущий Тростник, он был высокого роста и обладал поистине королевской осанкой, но одет был в простой белый халат и ничем не выказывал своего превосходства.
   — Это вы ранены? — вежливо поинтересовался он.
   — Некоторым образом, — выпрямившись, подтвердил Смит. — Но прежде необходимо позаботиться о механиках. У них глубокие ножевые раны. Во имя Непорочной Дочери, помогите им, пожалуйста.
   — Во имя Неутомимой Матери, — с гордостью поправил его йендри, — им уже оказана необходимая помощь. Меня просили навестить вас. Вы были ранены стрелой в ногу?
   Смит вытащил ногу из воды. Взглянув на рану, йендри тихонько присвистнул:
   — Рана воспалилась. Вытирайтесь и проходите в соседнюю комнату, пожалуйста.
   Доктор удалился, а Смит поспешно вылез из купели и насухо вытерся. Выйдя из купальни, он увидел, что йендри уже разложил на столе множество не радующих глаз инструментов и флакончиков.
   — Может, просто наложить мазь и забинтовать? — робко предложил Смит.
   — Ни в коем случае, если вы не хотите остаться без ноги, — ответил йендри.
   Смит лег на спину, стиснул зубы и в течение нескольких минут старательно думал об уютном маленьком баре в приморском городке, где, сидя за столиком у окна, можно было наблюдать, как сиреневые сумерки опускаются на гавань, и желтые фонари один за другим вспыхивают на кораблях, а вдоль тихого причала…
   Прошло довольно много времени, прежде чем йендри наконец забинтовал ему ногу и сказал:
   — Порез на груди заживет довольно быстро, но ногу некоторое время необходимо держать в приподнятом положении. Вам смогут устроить лежанку в одной из ваших повозок?
   — Думаю, да, — ответил Смит, с трудом разжимая челюсти. — Послушайте, это была просто небольшая рана. Стрела даже не задела кость. Стоило ли разрезать мне все бедро?
   — Дело в том… — Йендри помолчал, затягивая повязку. Затем посмотрел на него. — Хм, как бы вам это объяснить? Есть такие крошечные демоны, которые обожают селиться в ранах. Они настолько малы, что их не видно, но стоит им проникнуть в рану, как человек очень серьезно заболевает. Понятно?
   Смит подумал, что это похоже на самое идиотское суеверие, которое он когда-либо слышал, но понимающе кивнул:
   — Крошечные демоны, ну хорошо, но зачем задирать ногу кверху?
   — В вашем сердце… хм… живут крошечные воины, понимаете? И они сражаются с демонами, если им удается до них добраться, но когда… хм… река вашей крови сужается, крошечные воины не могут провести по ней свои крошечные военные суда… — Увидев выражение лица Смита, йендри только махнул рукой. — Давайте просто договоримся, что вам нужен отдых, а ноге покой. И возможно, у вас почти не останется шрама.
   — Я слишком стар, чтобы беспокоиться о шрамах, — ответил Смит, потирая ногу.
   — В таком случае вы счастливый человек, — заметил йендри, окидывая Смита критическим взглядом. — Если бы вы переживали из-за каждого шрама на вашем теле… Вы ведь наемник? Я не ошибся?
   — Был когда-то, — уклончиво ответил Смит.
   — Вам повезло, что остались в живых. Надеюсь, вы достаточно благоразумны, чтобы следовать советам доктора, — произнес йендри и принялся складывать инструменты.
   — Сделаю все, что в моих силах, — заверил его Смит. — Спасибо, что оказали помощь. И спасибо что были вежливы. А то Цветущий Тростник, казалось, желал моей смерти, даже когда бинтовал мне ногу.
   Йендри бросил на него резкий взгляд:
   — Вас лечил кто-то из моих соплеменников?
   — Да, наш пассажир.
   — Хм, не от него ли случайно вы услышали выражение «Во имя Непорочной Дочери»?
   — Да, я подумал, что это необходимо произносить, чтобы ваши люди соглашались помочь.
   — Нет, — спокойно возразил йендри. — Каждый истинный сын Святой Матери должен лечить больных и раненых независимо от того, называют они ее светлое имя или нет. И неважно, кто они сами. До свидания, господин старший караванщик.
   Он взял свою корзинку с лекарствами и ушел.
   Смит натянул на себя одежду и, хромая, вышел на улицу. Уже сгустились сумерки, и над красными стенами в сиреневом небе сияла одинокая звезда. Из кузницы струился свет, вырисовывая позади Смита дрожащую тень, пока тот через двор направлялся в большой зал.
 
   — Господин старший караванщик! — радостно закричал управляющий, подбегая к Смиту и держа по стакану в каждой руке. — Проходите, садитесь рядом со мной. Вы уже приняли ванну? А вашу ногу осмотрели? Превосходно. Теперь предлагаю вам насладиться нашим знаменитым пивом и попробовать уникальные блюда местной кухни, сидя в уютном кресле у очага.
   — Звучит заманчиво, — удивленно пробормотал Смит.
   Управляющий проводил его к глубокому креслу в центре зала. Смит с благодарным вздохом опустился в него, и тут же в руках у старшего караванщика оказался стакан с прохладным напитком. Смит испытал настоящее блаженство, но это состояние длилось ровно до тех пор, пока он не сделал первый глоток.
   — Что… что это такое? — задохнувшись, прошептал Смит, в недоумении глядя на управляющего.
   — Это наше особое желудевое пиво, — с достоинством пояснил тот. — Такого нигде больше не варят. Мы его даже не продаем, потому что нам самим едва хватает.
   — Очень необычное, — вынужден был согласиться Смит.
   — Вам бы понравилось, если бы у вас была возможность привыкнуть к его вкусу, — оживился управляющий, — напиток имеет яркий, насыщенный букет.
   «И отдает горелым зерном», — добавил Смит про себя. Он повертел в руках стакан и вежливо заметил:
   — Пенится в меру.
   — Вот именно! — обрадовался хозяин и сделал большой глоток из своего стакана. — Не то что жуткий газированный эль, который вы пьете у себя на равнине! — Он вытер рот тыльной стороной руки и наклонился к Смиту, глаза его сияли. — Тем не менее, меня интересует все, что происходит на равнине. У нас здесь прекрасные условия для жизни — свежий воздух, чистая вода, мягкий климат, — конечно, поначалу испытываешь некоторую тревогу, постоянно видя перед собой… эту… гору, но очень быстро привыкаешь, и все же должен признать, что мы немного потеряли вязь с миром. Иногда даже скучаем по равнине.
   — Вот как? — отозвался Смит, делая еще один глоток пива и надеясь, что он уже достаточно привык к его вкусу, чтобы не испытывать отвращения. Но напиток нисколько не улучшился.
   — Да, — продолжал управляющий, уставившись на огонь, — впрочем, в это время года здесь не так уж и плохо: в лесу тихо и красиво, а совсем скоро ветви деревьев оголятся, и даже глухая чаща будет просматриваться насквозь. Не то что летом, когда за плотным занавесом зеленой листвы кто угодно может спрятаться или незаметно подкрасться к вам, — так что летом мы все становимся немного беспокойными. В конце концов, это страна демонов.
   Смит кивнул:
   — И часто на вас нападают демоны?
   — Нападают? Нет. Во всяком случае, не здесь, не в Красном доме. У нас прекрасная охрана. Случается, конечно, что какой-нибудь сумасшедший демон переберется через стену, но только для того, чтобы полакомиться нашим пивом.
   Смит невольно подумал, что это весьма маловероятно.
   — Летом, когда деревья покрываются густой листвой, мы стараемся не выходить за ворота. Ну да ладно. Лучше расскажите мне о вашем путешествии, господин старший караванщик. Какие новости вы привезли из Труна?
   В течение четверти часа Смит добросовестно рассказывал обо всем, краем глаза осматривая большой зал со сводчатым потолком. Гости Красного дома состояли из детей солнца, йендри и нескольких полукровок. Одни ужинали, другие пили пиво, кое-кто уже устраивался на ночлег.