Страница:
зрение.
Эти представления прямо противоположны истинному положению вещей. Когда
глаза используются правильно, зрительная работа при неблагоприятных условиях
не только не портит глаза, но и приносит им реальную пользу, поскольку,
чтобы видеть в таких условиях, требуется большая, чем при благоприятных
условиях, степень расслабления. Правда, условия, о которых идет речь, могут
на первых порах вызвать дискомфорт даже у людей с нормальным зрением, но
внимательное ознакомление с фактами показывает, что только люди с плохим
зрением серьезно страдают от них. Такие люди, если они применяют центральную
фиксацию, быстро привыкают к ним и извлекают из них большую пользу.
Хотя глаза созданы, чтобы реагировать на свет, как медиками, так и
обывателями высказываются опасения по поводу его воздействия на зрение.
Когда же мы имеем дело с действительным заболеванием, нередко людям
приходится находиться неделями, месяцами и годами в темных помещениях или с
повязками на глазах. Дома, на работе и в школах, чтобы смягчить природный
101
или искусственный свет и избежать того, чтобы он бил прямо в глаза,
предпринимаются чрезвычайные меры предосторожности.
Основание, на котором базируется эта всеобщая боязнь света, весьма
хрупко. Нельзя, конечно, игнорировать те яркие источники света, которые
иногда вызывают временные неприятные ощущения. Что же касается определенных
патологических эффектов или постоянного нарушения зрения от воздействия
одного лишь света, то мне никогда не приходилось наблюдать ни в клиниках, ни
в ходе экспериментов что-либо, что свидетельствовало в пользу таких выводов.
Мой опыт говорит, что сильный свет никогда не вызывает постоянных нарушений
зрения.
Не свет, а темнота опасна для глаз. Длительное исключение света всегда
ухудшает зрение и может вызвать серьезные воспалительные состояния. Однако
всеобщий страх чтения или выполнения тонкой (мелкой) работы при тусклом
свете необоснован. Пока свет достаточно силен, чтобы видеть без дискомфорта,
такая практика безвредна и может оказаться полезной.
Внезапная смена освещения считается особенно вредной для глаз, но
никаких доказательств в поддержку этой теории я не нашел. Неожиданные
колебания света несомненно вызывают у многих людей чувство дискомфорта.
Однако во всех обследованных случаях я нашел их не только далекими от того,
чтобы повредить зрению, но и полезными на самом деле. Люди с плохим зрением
испытывают значительные неудобства, проявляющиеся в ухудшении зрения, от
изменений в интенсивности освещения. Но состояние пониженного зрения всегда
временно и, если глаз постоянно подвергается подобным условиям, зрение
извлекает из этого лишь пользу.
Рекомендуются такие виды тренировки, как чтение попеременно на ярком и
тусклом свету или переход из темной комнаты в хорошо освещенную и наоборот.
Даже такие быстрые и сильные колебания света, какие встречаются при
просмотре кинофильмов, оказываются, в конце концов, полезными для любых
глаз. Я всегда советовал людям с плохим зрением почаще ходить в кинотеатры и
применять там центральную фиксацию. Они быстро привыкали к мерцающему свету,
и впоследствии
102
другое освещение или отражения света меньше их раздражало.
Считается, что чтение - это одно из неизбежных зол цивилизации. Но при
этом утверждается, что, избегая мелкого шрифта и следя за тем, чтобы читать
только при определенных благоприятных условиях, разрушительные воздействия
чтения можно свести к минимуму. Были проведены широкие исследования
воздействия различных видов шрифта на зрение школьников и разработаны
детальные правила, касающиеся размера шрифта, его цвета, расстояния между
буквами и строками, длины строк и т. д. Книги с совсем мелким шрифтом еще
могли надоесть детям, но какого-либо основания для предположения, что такой
шрифт вреден для их глаз (или любых других глаз) я не нашел. Наоборот,
чтение мелкого шрифта, когда это можно сделать без дискомфорта, всегда
подтверждало свою полезность. Чем тусклее свет, при котором удается
прочитать такой шрифт, и чем ближе к глазам его удается при этом держать,
тем больше пользы. Этим способом за несколько минут и даже немедленно
удавалось снижать жестокую боль в глазах.
Причиной этого является то, что мелкий шрифт невозможно прочитать при
слабом свете и близко к глазам, если их не расслабить. В то же время крупный
шрифт можно прочитать при хорошем освещении и с обычной дистанции чтения,
хотя глаза при этом могут находиться под напряжением. Когда удается читать
мелкий шрифт при неблагоприятных условиях, чтение обычного шрифта в обычных
условиях значительно облегчается. При миопии полезным может оказаться усилие
увидеть мелкий шрифт, поскольку миопия всегда снижается, когда присутствует
усилие увидеть близкие объекты. Это иногда противодействует тенденции
напрягаться при взгляде на удаленные объекты, что всегда приводит к
производству миопии. Некоторым миопикам оказывается полезным усилие увидеть
настолько мелкий шрифт, что его нельзя даже прочитать.
Людям, которые хотят сохранить свое зрение, часто рекомендуется не
читать в движущемся транспорте. Но поскольку в современных условиях жизни
многие люди вынуждены значительную часть своего времени проводить в
движущемся транспорте, а многие из них не имеют другого времени для чтения,
то надеяться, что
103
они когда-либо откажутся от этой практики, бесполезно. К счастью,
теория вредности подобной практики не подтверждается фактами. Когда
рассматриваемый объект более-менее быстро движется, сначала всегда
появляется напряжение с одновременным ухудшением зрения, но это всегда
временно, и, в конечном счете, зрение такой практикой лишь улучшается.
Вероятно нет другой зрительной привычки, с которой бы мы так упорно
боролись, как с чтением лежа. Называется множество правдоподобных причин ее
предположительной вредности, но это положение для чтения оказалось столь
соблазнительным, что вероятно мало кто из людей смог удержаться от него
перед страхом последствий. Поэтому приятно сообщить - мне удалось выяснить,
что эти последствия скорее полезны, чем вредны. Наряду с использованием глаз
при других трудных условиях хорошо было бы научиться читать лежа.
Способность делать это улучшается по мере тренировки. В вертикальном
положении при хорошем освещении, когда свет падает сзади поверх левого
плеча, человек может читать, даже если глаза находятся под значительной
степенью напряжения. Но лежа, при неблагоприятном освещении и наклонном
положении страницы к глазам человек не может читать, если не расслабится.
Любой, кто научится читать лежа без дискомфорта, не должен, вероятно,
испытывать каких-либо затруднений с чтением при обычных условиях.
То, что зрительная работа в трудных условиях представляет собой хорошую
психическую тренировку, это факт. В первое время психика может быть выведена
из равновесия неблагоприятной окружающей обстановкой, но в последующей она
привыкает к ней. Психический контроль при этом и, следовательно, зрение
улучшаются. Советовать не использовать свои глаза при неблагоприятных
условиях, это все равно, что говорить человеку, пролежавшему в постели
несколько недель и находящего трудным ходить, воздержаться от такого
упражнения. Конечно, в обоих случаях нужна осмотрительность.
Выздоравливающему не следует пытаться сразу же пробежать марафон. Точно
также человеку с нарушением зрения не следует пытаться без подготовки
смотреть, не мигая, на солнце в полдень. Но подобно тому, как больной может
постепенно развивать
104
свою силу до тех пор, пока марафон не перестанет его пугать, так и
глаза с нарушением зрения можно обучать до тех пор, пока не станет возможным
пренебречь не только без опаски, но и с пользой всеми правилами, которыми
под названием "гигиена глаз" мы так долго позволяли себя пугать.
{уменьшенный текст страницы 10. Вверху одна копия страницы с
уменьшением примерно в 4 раза, снизу - 4 копии страницы с уменьшением
примерно в 10 раз}
15. Оптимумы и пессимумы
Почти во всех случаях нарушенного из-за аномалий рефракции зрения
существует объект или объекты, которые могут рассматриваться с нормальным
зрением. Такие объекты я назвал оптимумами. С другой стороны, есть некоторые
объекты, которые люди с нормальными глазами и обычно нормальным зрением
всегда видят плохо. При их рассматривании, как показывает ретиноскоп,
появляется какая-нибудь аномалия рефракции. Такие объекты я назвал
пессимумами. Объект
105
становится оптимумом или пессимумом в зависимости от эффекта, который
он производит на психику. В некоторых случаях этот эффект легко объяснить.
Для многих детей лица их матерей представляют собой оптимум, а лицо
незнакомого человека - пессимум. Одной портнихе всегда удавалось без очков
продеть тонкую ниточку шелка в иглу э 10, хотя она вынуждена была надевать
очки, чтобы пришить пуговицу, так как не видела дырочки в них. Она
преподавала кройку и шитье и считала детей глупыми, поскольку они не могли
различить между собой два оттенка черного. Сама же она могла подобрать пару
цветов без сравнения образцов. И все же этой портнихе не удавалось
разглядеть строчку черных букв в фотокопии библии (буквы при этом не были
мельче, чем нитка шелка). Не могла она вспомнить и черную точку. Один
рабочий в бондарне, многие годы занимавшийся выбраковкой дефектных бочек, в
момент, когда они быстро катились мимо него по наклонной плоскости, смог
продолжить свою работу и после того, как его зрение для большинства других
объектов ухудшилось. В то же время люди со значительно лучшим, судя по
проверочной таблице, зрением не могли найти дефектные бочки. Знакомство с
различными перечисленными объектами дало этим людям возможность смотреть на
них без напряжения, то есть без старания увидеть их. Следовательно, бочки
были оптимумами для контролера, а ушко иглы и цвета шелка и тканей - для
портнихи. Незнакомые объекты, как уже отмечалось в 4-й главе, наоборот,
всегда являются пессимумами.
В других случаях особенность мозга, делающая один объект пессимумом, а
другой оптимумом, трудно объяснить. Невозможно также объяснить такой факт,
когда какой-либо объект может явиться оптимумом для одного глаза и не быть
им для другого, или быть оптимумом в одно время и на одном расстоянии и не
быть им при других обстоятельствах. Среди этих странных оптимумов часто
встречается какая-нибудь одна буква в проверочной таблице. Например, один из
моих пациентов мог видеть букву "К" на строках сорок, пятнадцать и десять,
но не мог разглядеть ни одной другой буквы на этих строках, хотя большинство
пациентов из-за простоты контуров наверняка увидели бы некоторые из них
лучше, чем такую букву, как "К".
106
Пессимумы могут быть столь же необъяснимы и странны, как и оптимумы.
Буква "V" так проста по своим контурам, что многие люди способны разглядеть
ее, хотя не могут увидеть другие буквы на той же строке. В то же время
некоторые люди не могут различить ее ни на какой дистанции, хотя способны
прочитать другие буквы в том же слове или в той же строке проверочной
таблицы. Другие не только не могут узнать букву "V" в слове, но и прочитать
любое слово, содержащее ее, это пессимум, ухудшающий зрение как для самого
себя, так и для других объектов.
Некоторые буквы или объекты становятся пессимумами только в
определенных ситуациях. Буква, например, может быть пессимумом, будучи
расположена в конце или в начале строки или предложения и не быть им в
других местах. Когда внимание пациента обращается на то, что буква, которая
видна в одном месте расположения, по логике вещей, должна быть увидена также
хорошо и в других местах, буква часто перестает быть пессимумом в любой
ситуации.
Пессимум подобно оптимуму может то пропадать, то появляться. Он может
меняться в зависимости от освещения и расстояния. Объект, который является
пессимумом при умеренном освещении, может перестать им быть, если освещение
усилится или уменьшится. Пессимум на расстоянии 20 футов может перестать им
быть на расстоянии двух или тридцати футов, а какой-нибудь объект, который
является пессимумом, когда рассматривается прямо, может быть увиден с
нормальным зрением в периферическом поле зрения.
Для большинства людей проверочная таблица представляет собой пессимум.
Если вы можете видеть ее с нормальным зрением, значит в этом мире вы сможете
увидеть практически все что захотите. Пациенты, которые не могут увидеть
буквы на проверочной таблице, нередко оказываются способными увидеть другие
объекты такого же размера и с того же расстояния с нормальным зрением. Когда
рассматриваются плохо или даже невидимые вообще буквы, или же когда человек
не осознает их видение, аномалия рефракции увеличивается. Человек может
смотреть на чистую белую поверхность без какой-либо аномалии рефракции, но
если он смотрит на самую нижнюю часть проверочной таблицы, которая видится
ему такой же чистой, как
107
и чистая пустая поверхность, всегда отмечается существование
какой-нибудь аномалии рефракции. Если закрыть видимые буквы проверочной
таблицы, результат будет тот же самый. Короче говоря, пессимумом могут быть
буквы или объекты, видение которых человек не осознает. Этот феномен весьма
распространен.
Когда в периферическом поле зрения видна проверочная таблица, она может
ухудшить зрение для точки, на которую направлен взгляд. Например, человек
может издали рассматривать кусок зеленых обоев и видеть их цвет так же
хорошо, как и с близкого расстояния. Но если по соседству с рассматриваемой
площадью расположить проверочную таблицу, буквы на которой видны плохо или
вообще не видны, то ретиноскоп может показать наличие аномалии рефракции.
Когда зрение улучшается, число букв на проверочной таблице, которые являются
пессимумами, сокращается, а число оптимумов возрастает до тех пор, пока вся
проверочная таблица не станет оптимумом.
Пессимум, подобно оптимуму, является проявлением психических процессов.
Он каким-то образом связан с усилием увидеть, тогда как оптимум является
тем, что никак не связано с напряжением. Пессимум не вызывается определенной
аномалией рефракции, но всегда вызывает какую-нибудь аномалию рефракции.
Когда же напряжение снижается, он перестает быть пессимумом и становится
оптимумом.
16. Пресбиопия: ее причина и лечение
У людей, живущих в условиях цивилизации, в большинстве случаев
происходит уменьшение аккомодативной способности глаза до тех пор, пока в
возрасте 60-70 лет она не окажется практически утерянной. Человек становится
полностью зависим от своих очков для зрения вблизи. Что же касается того,
встречалось ли такое нарушение зрения у первобытных людей или есть ли оно у
людей, живущих в первобытных условиях, то на этот счет имеется очень мало
информации. Некоторые
108
офтальмологи придерживаются мнения, что аккомодативная способность глаз
людей, использующих их, главным образом, на близких расстояниях, снижается,
если вообще снижается, менее быстрыми темпами, нежели у крестьян, моряков и
других людей, использующих глаза преимущественно для зрения вдаль. Другие же
офтальмологи утверждают обратное.
Известно однако, что люди, не умеющие читать, независимо от своего
возраста, потерпят неудачу в зрении вблизи, если попросить их посмотреть на
напечатанные буквы, хотя у них может быть отличное зрение в ближней точке
для знакомых им объектов. Следовательно, то, что такие люди в возрасте 45-50
лет не могут различить напечатанные буквы, не является основанием для
вывода, что их аккомодативная способность снижена. Неграмотный помоложе
сделал бы это не лучше. Следует отметить, что при этом у молодого человека,
который без труда читает с близкого расстояния латинский шрифт, всегда на
первых порах появляются симптомы несовершенного зрения, когда он пытается
прочитать староанглийские и греческие буквы или китайские иероглифы.
Когда аккомодативная способность глаза снижается до такой степени, что
при чтении и письме испытываются затруднения, человеку говорят, что у него
пресбиопия, или, в просторечье, "старческое зрение". Как среди обывателей,
так и в научной среде считается, что это состояние представляет собой одно
из неизбежных неудобств, связанных со старением.
Падение аккомодативной способности с возрастом обычно приписывается
уплотнению тканей хрусталика, влияние чего, как считают, в последующем
должно усилиться из-за уплощения хрусталика и ослабления его рефрактивного
состояния вместе с ослаблением или атрофией цилиарной мышцы. Это явление
настолько распространено, что составляются даже специальные таблицы,
отражающие ближнюю точку ясного видения в зависимости от возраста. Считают,
что исходя из этой таблицы, можно почти точно подобрать очки без проверки
зрения человека или, наоборот, определить возраст человека с точностью до
1-2 лет, исходя из его очков.
Согласно неутешительным данным, приведенным в одной из таких таблиц,
человеку к тридцати годам
109
следует ожидать потери не менее половины первоначальной аккомодативной
способности глаза, к сорока годам-двух третей, а к шестидесяти годам она
практически полностью теряется.
Есть, однако, много людей, которые не укладываются в этот график.
Многие и в 40 лет способны читать мелкий шрифт с 4 дюймов, хотя, согласно
таблице, они должны были утратить эту способность вскоре после достижения
двадцатилетнего возраста. Более того, есть люди, которые вообще отказываются
становиться пресбиопиками.
Один из таких случаев упоминается Оливером Уэнделл Холмсом (Oliver
Wendell Holmes) в своем "Самодержце стола для завтраков" (The Autocrat of
the Breakfast Table").
"В штате Нью-Йорк, - пишет он, - живет сейчас старый джентльмен,
который, поняв, что зрение его ослабевает, тотчас же принялся упражнять его
на мельчайшем шрифте и таким способом в достаточной степени смог
компенсировать недостатки природы. Сейчас этот старый джентльмен творит
своим пером необычайнейшие вещи, демонстрируя, что глаза его должны быть
поистине парой микроскопов. Хочу быть точным и потому боюсь сказать, сколько
он вписывает в площадь размером менее половинки десятицентовой монетки -
псалмы и евангелие по отдельности или же все это вместе".
Есть также люди, к которым вновь возвращается зрение на близком
расстоянии после утери его в течение 10, 15 и более лет. Некоторые люди
имеют для одних объектов пресбиопическое зрение, а для других - идеально
хорошее. Портнихи, например, могут без очков вдеть нитку в иглу. Ретиноскоп
при этом показывает, что их глаза точно фокусируются на объекте зрения. Тем
не менее, они не могут без очков читать или писать.
Насколько я знаю, никто до меня не исследовал последний из упомянутых
случаев, другие же известны каждому офтальмологу, имеющему некоторый опыт
работы. О них можно услышать на съездах офтальмологических обществ, даже
прочитать в медицинских журналах. Но, видимо, сила авторитета столь велика,
что когда дело доходит до написания книги, они либо игнорируются, либо от
них отделываются поверхностными
110
объяснениями. Поэтому большинство трактатов, впервые выходящих в
печати, повторяет старое суеверие, что пресбиопия - это "нормальный
результат старения". Сухая рука немецкой науки до сих пор довлеет над нашими
умами и мешает поверить в очевиднейшие доказательства наших ощущений.
Немецкая офтальмология, по-прежнему, считается неприкосновенной. Никаким
фактам не позволено проявлять к ней недоверие.
К счастью тех, кто считает себя призванным защищать старые теории,
миопия оттягивает наступление пресбиопии, а уменьшение зрачка, часто
встречающееся в старческом возрасте, приводит к тому же эффекту облегчения
зрения в ближней точке. Следовательно, от отмеченных случаев, когда люди в
возрасте старше 50-55 лет читали без очков, можно будет легко отделаться,
предположив, что они, по всей видимости, были миопиками или их зрачки
чрезвычайно сузились. Если же подобный случай подвергнуть тщательному
исследованию, то обнаружится, что вопрос этот не так прост, поскольку может
оказаться, что человек в данном случае был вовсе не миопиком, а например,
гиперметропиком или эмметропиком и имеет нормального размера зрачок. Не
остается ничего иного, кроме как игнорировать такие случаи.
Считается также, что за сохранение ближней точки ясного видения после
достижения пресбиопического возраста или за ее восстановление после
первоначальной утери отвечают аномальные изменения в форме хрусталика.
Набухание хрусталика при зарождающейся катаракте дает возможность весьма
правдоподобно объяснить такого рода случаи. При появлении преждевременной
пресбиопии предполагается наличие "ускоренного склероза" хрусталика и
слабости цилиарной мышцы. Если же взять конкретный случай с портнихами,
которые могли вдеть нитку в иголку, хотя не могли уже читать газеты, то нет
никакого сомнения, что и для него было бы найдено объяснение, согласующееся
с точкой зрения немецкой науки.
Правда же в отношении пресбиопии заключается в том, что это не
"нормальный результат старения", поскольку ее можно и предотвратить, и
ликвидировать. Она вызывается не уплотнением тканей хрусталика, а усилием
увидеть в ближней точке. Появление пресбиопии не связано с возрастом,
поскольку она иногда
111
может наступить и в десять лет. В то же время в других случаях она не
наступает вообще, хотя человек может давно перешагнуть так называемый
пресбиопический возраст. Хрусталик не затвердевает с возрастом, как это
бывает с костями, а меняется лишь структура его оболочки, но поскольку
хрусталик не является фактором в аккомодации, то этот факт несуществен.
Кроме того, несмотря на то, что в какой-то части случаев хрусталик с годами
и становится площе или теряет свою рефрактивную мощь, отмечены случаи, когда
он оставался совершенно чистым и неизменным по форме вплоть до 90 лет.
Поскольку цилиарная мышца не является фактором в аккомодации, то ее слабость
или атрофия никоим образом не могут способствовать снижению аккомодационной
мощи.
Пресбиопия на самом деле представляет собой лишь форму гиперметропии,
при которой снижается, главным образом, зрение в ближней точке, хотя зрение
вдаль также ухудшается, в противовес тому, чему обычно принято верить. Не
всегда можно отличить эти два состояния. Может быть и так, что человеку с
гиперметропией удастся или не удастся справиться с мелким шрифтом, в то
время как человек в пресбиопическом возрасте будет читать его без явного
неудобства и все же иметь плохое зрение для дали. И в том, и в другом
состоянии зрение в обеих точках ухудшается, хотя человек может этого и не
осознавать.
Было показано, что когда глаза напрягаются, чтобы увидеть в ближней
точке, фокус всегда сдвигается вперед (по сравнению с тем, что был прежде) в
одном или во всех меридианах. Посредством ретиноскопии можно показать, что
когда человек с пресбиопией пытается прочитать мелкий шрифт и это ему не
удается, фокус всегда сдвигается вперед относительно первоначального
положения. Это говорит о том, что неудача была вызвана напряжением. Даже
сама мысль о приложении такого усилия приводит к напряжению, в результате
чего еще до того, как будет рассматриваться мелкий шрифт, может измениться
рефракция и появиться боль, дискомфорт и утомление.
Более того, если человек с пресбиопией даст своим глазам отдохнуть,
закрыв их или сделав пальминг, он всегда сможет в течение, по крайней мере,
нескольких мгновений читать мелкий шрифт с 6 дюймов, опять-таки
112
демонстрируя, что предыдущая его неудача была связана не с каким-либо
недостатком глаз, а с усилием увидеть. Если напряжение удастся снять
надолго, то и пресбиопия будет устранена надолго. Такое происходило не один
и не два раза, а во множестве случаев и в любом возрасте - вплоть до 60, 70
и 80 лет.
Первым пациентом, которого я вылечил от пресбиопии, был я сам.
Убедившись с помощью экспериментов на глазах животных, что хрусталик не
является фактором в аккомодации, я понял, что пресбиопия должна быть
излечима. Но я осознавал, что не могу ожидать всеобщего признания поистине
революционных выводов, к которым я пришел, пока сам ношу очки из-за
состояния, вызванного, предположительно, потерей аккомодативной способности
хрусталика.
В то время я страдал максимальной степенью пресбиопии. У меня не было
никакой аккомодативной способности вообще, поэтому я вынужден был держать
целый комплект очков, поскольку с очками, которые давали мне возможность
читать мелкий шрифт, например, с 13 дюймов, я не мог прочитать его с 12 или
14 дюймов. Ретиноскоп показывал, что когда я старался без очков увидеть
что-либо вблизи, мои глаза фокусировались для зрения вдаль и, наоборот,
когда я старался увидеть что-либо вдали, они фокусировались для зрения в
ближней точке.
Тогда возникла проблема поиска способа изменить на противоположное это
состояние и заставить глаза фокусироваться на точке, которую мне надо
увидеть тогда, когда я этого хочу. Я консультировался у различных окулистов,
Эти представления прямо противоположны истинному положению вещей. Когда
глаза используются правильно, зрительная работа при неблагоприятных условиях
не только не портит глаза, но и приносит им реальную пользу, поскольку,
чтобы видеть в таких условиях, требуется большая, чем при благоприятных
условиях, степень расслабления. Правда, условия, о которых идет речь, могут
на первых порах вызвать дискомфорт даже у людей с нормальным зрением, но
внимательное ознакомление с фактами показывает, что только люди с плохим
зрением серьезно страдают от них. Такие люди, если они применяют центральную
фиксацию, быстро привыкают к ним и извлекают из них большую пользу.
Хотя глаза созданы, чтобы реагировать на свет, как медиками, так и
обывателями высказываются опасения по поводу его воздействия на зрение.
Когда же мы имеем дело с действительным заболеванием, нередко людям
приходится находиться неделями, месяцами и годами в темных помещениях или с
повязками на глазах. Дома, на работе и в школах, чтобы смягчить природный
101
или искусственный свет и избежать того, чтобы он бил прямо в глаза,
предпринимаются чрезвычайные меры предосторожности.
Основание, на котором базируется эта всеобщая боязнь света, весьма
хрупко. Нельзя, конечно, игнорировать те яркие источники света, которые
иногда вызывают временные неприятные ощущения. Что же касается определенных
патологических эффектов или постоянного нарушения зрения от воздействия
одного лишь света, то мне никогда не приходилось наблюдать ни в клиниках, ни
в ходе экспериментов что-либо, что свидетельствовало в пользу таких выводов.
Мой опыт говорит, что сильный свет никогда не вызывает постоянных нарушений
зрения.
Не свет, а темнота опасна для глаз. Длительное исключение света всегда
ухудшает зрение и может вызвать серьезные воспалительные состояния. Однако
всеобщий страх чтения или выполнения тонкой (мелкой) работы при тусклом
свете необоснован. Пока свет достаточно силен, чтобы видеть без дискомфорта,
такая практика безвредна и может оказаться полезной.
Внезапная смена освещения считается особенно вредной для глаз, но
никаких доказательств в поддержку этой теории я не нашел. Неожиданные
колебания света несомненно вызывают у многих людей чувство дискомфорта.
Однако во всех обследованных случаях я нашел их не только далекими от того,
чтобы повредить зрению, но и полезными на самом деле. Люди с плохим зрением
испытывают значительные неудобства, проявляющиеся в ухудшении зрения, от
изменений в интенсивности освещения. Но состояние пониженного зрения всегда
временно и, если глаз постоянно подвергается подобным условиям, зрение
извлекает из этого лишь пользу.
Рекомендуются такие виды тренировки, как чтение попеременно на ярком и
тусклом свету или переход из темной комнаты в хорошо освещенную и наоборот.
Даже такие быстрые и сильные колебания света, какие встречаются при
просмотре кинофильмов, оказываются, в конце концов, полезными для любых
глаз. Я всегда советовал людям с плохим зрением почаще ходить в кинотеатры и
применять там центральную фиксацию. Они быстро привыкали к мерцающему свету,
и впоследствии
102
другое освещение или отражения света меньше их раздражало.
Считается, что чтение - это одно из неизбежных зол цивилизации. Но при
этом утверждается, что, избегая мелкого шрифта и следя за тем, чтобы читать
только при определенных благоприятных условиях, разрушительные воздействия
чтения можно свести к минимуму. Были проведены широкие исследования
воздействия различных видов шрифта на зрение школьников и разработаны
детальные правила, касающиеся размера шрифта, его цвета, расстояния между
буквами и строками, длины строк и т. д. Книги с совсем мелким шрифтом еще
могли надоесть детям, но какого-либо основания для предположения, что такой
шрифт вреден для их глаз (или любых других глаз) я не нашел. Наоборот,
чтение мелкого шрифта, когда это можно сделать без дискомфорта, всегда
подтверждало свою полезность. Чем тусклее свет, при котором удается
прочитать такой шрифт, и чем ближе к глазам его удается при этом держать,
тем больше пользы. Этим способом за несколько минут и даже немедленно
удавалось снижать жестокую боль в глазах.
Причиной этого является то, что мелкий шрифт невозможно прочитать при
слабом свете и близко к глазам, если их не расслабить. В то же время крупный
шрифт можно прочитать при хорошем освещении и с обычной дистанции чтения,
хотя глаза при этом могут находиться под напряжением. Когда удается читать
мелкий шрифт при неблагоприятных условиях, чтение обычного шрифта в обычных
условиях значительно облегчается. При миопии полезным может оказаться усилие
увидеть мелкий шрифт, поскольку миопия всегда снижается, когда присутствует
усилие увидеть близкие объекты. Это иногда противодействует тенденции
напрягаться при взгляде на удаленные объекты, что всегда приводит к
производству миопии. Некоторым миопикам оказывается полезным усилие увидеть
настолько мелкий шрифт, что его нельзя даже прочитать.
Людям, которые хотят сохранить свое зрение, часто рекомендуется не
читать в движущемся транспорте. Но поскольку в современных условиях жизни
многие люди вынуждены значительную часть своего времени проводить в
движущемся транспорте, а многие из них не имеют другого времени для чтения,
то надеяться, что
103
они когда-либо откажутся от этой практики, бесполезно. К счастью,
теория вредности подобной практики не подтверждается фактами. Когда
рассматриваемый объект более-менее быстро движется, сначала всегда
появляется напряжение с одновременным ухудшением зрения, но это всегда
временно, и, в конечном счете, зрение такой практикой лишь улучшается.
Вероятно нет другой зрительной привычки, с которой бы мы так упорно
боролись, как с чтением лежа. Называется множество правдоподобных причин ее
предположительной вредности, но это положение для чтения оказалось столь
соблазнительным, что вероятно мало кто из людей смог удержаться от него
перед страхом последствий. Поэтому приятно сообщить - мне удалось выяснить,
что эти последствия скорее полезны, чем вредны. Наряду с использованием глаз
при других трудных условиях хорошо было бы научиться читать лежа.
Способность делать это улучшается по мере тренировки. В вертикальном
положении при хорошем освещении, когда свет падает сзади поверх левого
плеча, человек может читать, даже если глаза находятся под значительной
степенью напряжения. Но лежа, при неблагоприятном освещении и наклонном
положении страницы к глазам человек не может читать, если не расслабится.
Любой, кто научится читать лежа без дискомфорта, не должен, вероятно,
испытывать каких-либо затруднений с чтением при обычных условиях.
То, что зрительная работа в трудных условиях представляет собой хорошую
психическую тренировку, это факт. В первое время психика может быть выведена
из равновесия неблагоприятной окружающей обстановкой, но в последующей она
привыкает к ней. Психический контроль при этом и, следовательно, зрение
улучшаются. Советовать не использовать свои глаза при неблагоприятных
условиях, это все равно, что говорить человеку, пролежавшему в постели
несколько недель и находящего трудным ходить, воздержаться от такого
упражнения. Конечно, в обоих случаях нужна осмотрительность.
Выздоравливающему не следует пытаться сразу же пробежать марафон. Точно
также человеку с нарушением зрения не следует пытаться без подготовки
смотреть, не мигая, на солнце в полдень. Но подобно тому, как больной может
постепенно развивать
104
свою силу до тех пор, пока марафон не перестанет его пугать, так и
глаза с нарушением зрения можно обучать до тех пор, пока не станет возможным
пренебречь не только без опаски, но и с пользой всеми правилами, которыми
под названием "гигиена глаз" мы так долго позволяли себя пугать.
{уменьшенный текст страницы 10. Вверху одна копия страницы с
уменьшением примерно в 4 раза, снизу - 4 копии страницы с уменьшением
примерно в 10 раз}
15. Оптимумы и пессимумы
Почти во всех случаях нарушенного из-за аномалий рефракции зрения
существует объект или объекты, которые могут рассматриваться с нормальным
зрением. Такие объекты я назвал оптимумами. С другой стороны, есть некоторые
объекты, которые люди с нормальными глазами и обычно нормальным зрением
всегда видят плохо. При их рассматривании, как показывает ретиноскоп,
появляется какая-нибудь аномалия рефракции. Такие объекты я назвал
пессимумами. Объект
105
становится оптимумом или пессимумом в зависимости от эффекта, который
он производит на психику. В некоторых случаях этот эффект легко объяснить.
Для многих детей лица их матерей представляют собой оптимум, а лицо
незнакомого человека - пессимум. Одной портнихе всегда удавалось без очков
продеть тонкую ниточку шелка в иглу э 10, хотя она вынуждена была надевать
очки, чтобы пришить пуговицу, так как не видела дырочки в них. Она
преподавала кройку и шитье и считала детей глупыми, поскольку они не могли
различить между собой два оттенка черного. Сама же она могла подобрать пару
цветов без сравнения образцов. И все же этой портнихе не удавалось
разглядеть строчку черных букв в фотокопии библии (буквы при этом не были
мельче, чем нитка шелка). Не могла она вспомнить и черную точку. Один
рабочий в бондарне, многие годы занимавшийся выбраковкой дефектных бочек, в
момент, когда они быстро катились мимо него по наклонной плоскости, смог
продолжить свою работу и после того, как его зрение для большинства других
объектов ухудшилось. В то же время люди со значительно лучшим, судя по
проверочной таблице, зрением не могли найти дефектные бочки. Знакомство с
различными перечисленными объектами дало этим людям возможность смотреть на
них без напряжения, то есть без старания увидеть их. Следовательно, бочки
были оптимумами для контролера, а ушко иглы и цвета шелка и тканей - для
портнихи. Незнакомые объекты, как уже отмечалось в 4-й главе, наоборот,
всегда являются пессимумами.
В других случаях особенность мозга, делающая один объект пессимумом, а
другой оптимумом, трудно объяснить. Невозможно также объяснить такой факт,
когда какой-либо объект может явиться оптимумом для одного глаза и не быть
им для другого, или быть оптимумом в одно время и на одном расстоянии и не
быть им при других обстоятельствах. Среди этих странных оптимумов часто
встречается какая-нибудь одна буква в проверочной таблице. Например, один из
моих пациентов мог видеть букву "К" на строках сорок, пятнадцать и десять,
но не мог разглядеть ни одной другой буквы на этих строках, хотя большинство
пациентов из-за простоты контуров наверняка увидели бы некоторые из них
лучше, чем такую букву, как "К".
106
Пессимумы могут быть столь же необъяснимы и странны, как и оптимумы.
Буква "V" так проста по своим контурам, что многие люди способны разглядеть
ее, хотя не могут увидеть другие буквы на той же строке. В то же время
некоторые люди не могут различить ее ни на какой дистанции, хотя способны
прочитать другие буквы в том же слове или в той же строке проверочной
таблицы. Другие не только не могут узнать букву "V" в слове, но и прочитать
любое слово, содержащее ее, это пессимум, ухудшающий зрение как для самого
себя, так и для других объектов.
Некоторые буквы или объекты становятся пессимумами только в
определенных ситуациях. Буква, например, может быть пессимумом, будучи
расположена в конце или в начале строки или предложения и не быть им в
других местах. Когда внимание пациента обращается на то, что буква, которая
видна в одном месте расположения, по логике вещей, должна быть увидена также
хорошо и в других местах, буква часто перестает быть пессимумом в любой
ситуации.
Пессимум подобно оптимуму может то пропадать, то появляться. Он может
меняться в зависимости от освещения и расстояния. Объект, который является
пессимумом при умеренном освещении, может перестать им быть, если освещение
усилится или уменьшится. Пессимум на расстоянии 20 футов может перестать им
быть на расстоянии двух или тридцати футов, а какой-нибудь объект, который
является пессимумом, когда рассматривается прямо, может быть увиден с
нормальным зрением в периферическом поле зрения.
Для большинства людей проверочная таблица представляет собой пессимум.
Если вы можете видеть ее с нормальным зрением, значит в этом мире вы сможете
увидеть практически все что захотите. Пациенты, которые не могут увидеть
буквы на проверочной таблице, нередко оказываются способными увидеть другие
объекты такого же размера и с того же расстояния с нормальным зрением. Когда
рассматриваются плохо или даже невидимые вообще буквы, или же когда человек
не осознает их видение, аномалия рефракции увеличивается. Человек может
смотреть на чистую белую поверхность без какой-либо аномалии рефракции, но
если он смотрит на самую нижнюю часть проверочной таблицы, которая видится
ему такой же чистой, как
107
и чистая пустая поверхность, всегда отмечается существование
какой-нибудь аномалии рефракции. Если закрыть видимые буквы проверочной
таблицы, результат будет тот же самый. Короче говоря, пессимумом могут быть
буквы или объекты, видение которых человек не осознает. Этот феномен весьма
распространен.
Когда в периферическом поле зрения видна проверочная таблица, она может
ухудшить зрение для точки, на которую направлен взгляд. Например, человек
может издали рассматривать кусок зеленых обоев и видеть их цвет так же
хорошо, как и с близкого расстояния. Но если по соседству с рассматриваемой
площадью расположить проверочную таблицу, буквы на которой видны плохо или
вообще не видны, то ретиноскоп может показать наличие аномалии рефракции.
Когда зрение улучшается, число букв на проверочной таблице, которые являются
пессимумами, сокращается, а число оптимумов возрастает до тех пор, пока вся
проверочная таблица не станет оптимумом.
Пессимум, подобно оптимуму, является проявлением психических процессов.
Он каким-то образом связан с усилием увидеть, тогда как оптимум является
тем, что никак не связано с напряжением. Пессимум не вызывается определенной
аномалией рефракции, но всегда вызывает какую-нибудь аномалию рефракции.
Когда же напряжение снижается, он перестает быть пессимумом и становится
оптимумом.
16. Пресбиопия: ее причина и лечение
У людей, живущих в условиях цивилизации, в большинстве случаев
происходит уменьшение аккомодативной способности глаза до тех пор, пока в
возрасте 60-70 лет она не окажется практически утерянной. Человек становится
полностью зависим от своих очков для зрения вблизи. Что же касается того,
встречалось ли такое нарушение зрения у первобытных людей или есть ли оно у
людей, живущих в первобытных условиях, то на этот счет имеется очень мало
информации. Некоторые
108
офтальмологи придерживаются мнения, что аккомодативная способность глаз
людей, использующих их, главным образом, на близких расстояниях, снижается,
если вообще снижается, менее быстрыми темпами, нежели у крестьян, моряков и
других людей, использующих глаза преимущественно для зрения вдаль. Другие же
офтальмологи утверждают обратное.
Известно однако, что люди, не умеющие читать, независимо от своего
возраста, потерпят неудачу в зрении вблизи, если попросить их посмотреть на
напечатанные буквы, хотя у них может быть отличное зрение в ближней точке
для знакомых им объектов. Следовательно, то, что такие люди в возрасте 45-50
лет не могут различить напечатанные буквы, не является основанием для
вывода, что их аккомодативная способность снижена. Неграмотный помоложе
сделал бы это не лучше. Следует отметить, что при этом у молодого человека,
который без труда читает с близкого расстояния латинский шрифт, всегда на
первых порах появляются симптомы несовершенного зрения, когда он пытается
прочитать староанглийские и греческие буквы или китайские иероглифы.
Когда аккомодативная способность глаза снижается до такой степени, что
при чтении и письме испытываются затруднения, человеку говорят, что у него
пресбиопия, или, в просторечье, "старческое зрение". Как среди обывателей,
так и в научной среде считается, что это состояние представляет собой одно
из неизбежных неудобств, связанных со старением.
Падение аккомодативной способности с возрастом обычно приписывается
уплотнению тканей хрусталика, влияние чего, как считают, в последующем
должно усилиться из-за уплощения хрусталика и ослабления его рефрактивного
состояния вместе с ослаблением или атрофией цилиарной мышцы. Это явление
настолько распространено, что составляются даже специальные таблицы,
отражающие ближнюю точку ясного видения в зависимости от возраста. Считают,
что исходя из этой таблицы, можно почти точно подобрать очки без проверки
зрения человека или, наоборот, определить возраст человека с точностью до
1-2 лет, исходя из его очков.
Согласно неутешительным данным, приведенным в одной из таких таблиц,
человеку к тридцати годам
109
следует ожидать потери не менее половины первоначальной аккомодативной
способности глаза, к сорока годам-двух третей, а к шестидесяти годам она
практически полностью теряется.
Есть, однако, много людей, которые не укладываются в этот график.
Многие и в 40 лет способны читать мелкий шрифт с 4 дюймов, хотя, согласно
таблице, они должны были утратить эту способность вскоре после достижения
двадцатилетнего возраста. Более того, есть люди, которые вообще отказываются
становиться пресбиопиками.
Один из таких случаев упоминается Оливером Уэнделл Холмсом (Oliver
Wendell Holmes) в своем "Самодержце стола для завтраков" (The Autocrat of
the Breakfast Table").
"В штате Нью-Йорк, - пишет он, - живет сейчас старый джентльмен,
который, поняв, что зрение его ослабевает, тотчас же принялся упражнять его
на мельчайшем шрифте и таким способом в достаточной степени смог
компенсировать недостатки природы. Сейчас этот старый джентльмен творит
своим пером необычайнейшие вещи, демонстрируя, что глаза его должны быть
поистине парой микроскопов. Хочу быть точным и потому боюсь сказать, сколько
он вписывает в площадь размером менее половинки десятицентовой монетки -
псалмы и евангелие по отдельности или же все это вместе".
Есть также люди, к которым вновь возвращается зрение на близком
расстоянии после утери его в течение 10, 15 и более лет. Некоторые люди
имеют для одних объектов пресбиопическое зрение, а для других - идеально
хорошее. Портнихи, например, могут без очков вдеть нитку в иглу. Ретиноскоп
при этом показывает, что их глаза точно фокусируются на объекте зрения. Тем
не менее, они не могут без очков читать или писать.
Насколько я знаю, никто до меня не исследовал последний из упомянутых
случаев, другие же известны каждому офтальмологу, имеющему некоторый опыт
работы. О них можно услышать на съездах офтальмологических обществ, даже
прочитать в медицинских журналах. Но, видимо, сила авторитета столь велика,
что когда дело доходит до написания книги, они либо игнорируются, либо от
них отделываются поверхностными
110
объяснениями. Поэтому большинство трактатов, впервые выходящих в
печати, повторяет старое суеверие, что пресбиопия - это "нормальный
результат старения". Сухая рука немецкой науки до сих пор довлеет над нашими
умами и мешает поверить в очевиднейшие доказательства наших ощущений.
Немецкая офтальмология, по-прежнему, считается неприкосновенной. Никаким
фактам не позволено проявлять к ней недоверие.
К счастью тех, кто считает себя призванным защищать старые теории,
миопия оттягивает наступление пресбиопии, а уменьшение зрачка, часто
встречающееся в старческом возрасте, приводит к тому же эффекту облегчения
зрения в ближней точке. Следовательно, от отмеченных случаев, когда люди в
возрасте старше 50-55 лет читали без очков, можно будет легко отделаться,
предположив, что они, по всей видимости, были миопиками или их зрачки
чрезвычайно сузились. Если же подобный случай подвергнуть тщательному
исследованию, то обнаружится, что вопрос этот не так прост, поскольку может
оказаться, что человек в данном случае был вовсе не миопиком, а например,
гиперметропиком или эмметропиком и имеет нормального размера зрачок. Не
остается ничего иного, кроме как игнорировать такие случаи.
Считается также, что за сохранение ближней точки ясного видения после
достижения пресбиопического возраста или за ее восстановление после
первоначальной утери отвечают аномальные изменения в форме хрусталика.
Набухание хрусталика при зарождающейся катаракте дает возможность весьма
правдоподобно объяснить такого рода случаи. При появлении преждевременной
пресбиопии предполагается наличие "ускоренного склероза" хрусталика и
слабости цилиарной мышцы. Если же взять конкретный случай с портнихами,
которые могли вдеть нитку в иголку, хотя не могли уже читать газеты, то нет
никакого сомнения, что и для него было бы найдено объяснение, согласующееся
с точкой зрения немецкой науки.
Правда же в отношении пресбиопии заключается в том, что это не
"нормальный результат старения", поскольку ее можно и предотвратить, и
ликвидировать. Она вызывается не уплотнением тканей хрусталика, а усилием
увидеть в ближней точке. Появление пресбиопии не связано с возрастом,
поскольку она иногда
111
может наступить и в десять лет. В то же время в других случаях она не
наступает вообще, хотя человек может давно перешагнуть так называемый
пресбиопический возраст. Хрусталик не затвердевает с возрастом, как это
бывает с костями, а меняется лишь структура его оболочки, но поскольку
хрусталик не является фактором в аккомодации, то этот факт несуществен.
Кроме того, несмотря на то, что в какой-то части случаев хрусталик с годами
и становится площе или теряет свою рефрактивную мощь, отмечены случаи, когда
он оставался совершенно чистым и неизменным по форме вплоть до 90 лет.
Поскольку цилиарная мышца не является фактором в аккомодации, то ее слабость
или атрофия никоим образом не могут способствовать снижению аккомодационной
мощи.
Пресбиопия на самом деле представляет собой лишь форму гиперметропии,
при которой снижается, главным образом, зрение в ближней точке, хотя зрение
вдаль также ухудшается, в противовес тому, чему обычно принято верить. Не
всегда можно отличить эти два состояния. Может быть и так, что человеку с
гиперметропией удастся или не удастся справиться с мелким шрифтом, в то
время как человек в пресбиопическом возрасте будет читать его без явного
неудобства и все же иметь плохое зрение для дали. И в том, и в другом
состоянии зрение в обеих точках ухудшается, хотя человек может этого и не
осознавать.
Было показано, что когда глаза напрягаются, чтобы увидеть в ближней
точке, фокус всегда сдвигается вперед (по сравнению с тем, что был прежде) в
одном или во всех меридианах. Посредством ретиноскопии можно показать, что
когда человек с пресбиопией пытается прочитать мелкий шрифт и это ему не
удается, фокус всегда сдвигается вперед относительно первоначального
положения. Это говорит о том, что неудача была вызвана напряжением. Даже
сама мысль о приложении такого усилия приводит к напряжению, в результате
чего еще до того, как будет рассматриваться мелкий шрифт, может измениться
рефракция и появиться боль, дискомфорт и утомление.
Более того, если человек с пресбиопией даст своим глазам отдохнуть,
закрыв их или сделав пальминг, он всегда сможет в течение, по крайней мере,
нескольких мгновений читать мелкий шрифт с 6 дюймов, опять-таки
112
демонстрируя, что предыдущая его неудача была связана не с каким-либо
недостатком глаз, а с усилием увидеть. Если напряжение удастся снять
надолго, то и пресбиопия будет устранена надолго. Такое происходило не один
и не два раза, а во множестве случаев и в любом возрасте - вплоть до 60, 70
и 80 лет.
Первым пациентом, которого я вылечил от пресбиопии, был я сам.
Убедившись с помощью экспериментов на глазах животных, что хрусталик не
является фактором в аккомодации, я понял, что пресбиопия должна быть
излечима. Но я осознавал, что не могу ожидать всеобщего признания поистине
революционных выводов, к которым я пришел, пока сам ношу очки из-за
состояния, вызванного, предположительно, потерей аккомодативной способности
хрусталика.
В то время я страдал максимальной степенью пресбиопии. У меня не было
никакой аккомодативной способности вообще, поэтому я вынужден был держать
целый комплект очков, поскольку с очками, которые давали мне возможность
читать мелкий шрифт, например, с 13 дюймов, я не мог прочитать его с 12 или
14 дюймов. Ретиноскоп показывал, что когда я старался без очков увидеть
что-либо вблизи, мои глаза фокусировались для зрения вдаль и, наоборот,
когда я старался увидеть что-либо вдали, они фокусировались для зрения в
ближней точке.
Тогда возникла проблема поиска способа изменить на противоположное это
состояние и заставить глаза фокусироваться на точке, которую мне надо
увидеть тогда, когда я этого хочу. Я консультировался у различных окулистов,