Биггерс Эрл Дерр. Китайский попугай

   Иден улыбнулся.
   — Клянусь Юпитером, ты умнее, чем я думал. — Он повернулся к миссис Джордан. — Знаешь, Салли, все это мне не нравится... Послушайся моего совета, не отправляй ожерелье Маддену.
   — Алек, нам нужны деньги, — сказала она. — Если мистер Мадден просит прислать ожерелье на ранчо, пусть будет, как он хочет. Это его дело.
   Иден вздохнул.
   — Ну хорошо. Пусть будет по-твоему. Боб отправится туда сегодня же. — Он посмотрел на Чана.
   — Чарли, — обратилась к детективу миссис Джордан.
   — Да, миссис Салли?
   — Вы сказали, что гора свалилась у вас с плеч?
   — Да, теперь я беззаботен и счастлив.
   Миссис Джордан покачала головой.
   — Простите, Чарли, — сказала она, — но я хотела бы еще раз взвалить на ваши плечи эту тяжесть, попросив сопровождать Боба Идена.
   — Я готов, — без колебаний ответил Чан.
   — Спасибо, Чарли, — глаза Салли наполнились слезами. — Все ваши издержки, конечно, будут оплачены... Вам лучше хранить жемчуг в поясе, как вы это делали. Но помните, никто не должен знать о вашей связи с этим делом.
   — Я буду осторожен. — Чан взял со стола ожерелье. — Не беспокойтесь, миссис Салли. Мы с этим молодым человеком сделаем все, что нужно.
   — Я верю в вас, — улыбнулась она.
   — Значит, решено, — сказал Иден. — Мистер Чан, вы и мой сын отправитесь в одиннадцать часов на пароме в Ричмонд, оттуда доберетесь до Барстоу и пересядете на экспресс до Эльдорадо. На ранчо Маддена вы попадете завтра вечером. Если он там и если...
   — Почему вы волнуетесь? — спросил Виктор. — Если он там, этого достаточно.
   — Если Мадден на ранчо, — не обращая внимания на Виктора, продолжал Иден, — вы передадите ему ожерелье и возьмете расписку.
   — Договорились. В половине одиннадцатого я буду ждать вас в холле, — Чарли кивнул им и вышел.
   — Я тридцать пять лет занимаюсь ювелирным делом, — усмехнулся Иден, — но никогда еще у меня не было такого посыльного.
   — Милый Чарли, он будет защищать ожерелье до конца, — сказала Салли.
   — Надеюсь, до этого не дойдет, — засмеялся Боб и встал. — Я слишком люблю жизнь.
   — Вы не останетесь обедать? — спросила миссис Джордан.
   — Спасибо, в другой раз, — ответил Иден. — Мы с Бобом поедем домой. Ему надо собраться, а я не хочу оставлять его одного.
   — Не будьте слишком щепетильными, когда попадете на ранчо, — обратился к Бобу Виктор. — Если Маддену грозит опасность, это не ваше дело. Передайте ему ожерелье, получите расписку, и все.
   Иден покачал головой.
   — Мне не нравится это, Салли. Мне это очень не нравится.
   — Не беспокойся, — улыбнулась она. — Я доверяю Чарли.

Глава 3
ЧАН У КИ ЛИМА

   Чарли Чан спустился в вестибюль отеля и вышел на Грири-стрит.
   Он стоял на тротуаре и с удивлением рассматривал улицу, как будто попал на Марс. Дождь прекратился, и Грири-стрит понемногу заполнялась людьми. Громкий смех, гудки автомашин, яркие витрины магазинов...
   Чарли зашел в кафе и заказал сэндвичи и три чашки чая.
   Молодой человек, по виду клерк, уселся рядом с ним. После некоторых колебаний Чан решил обратиться к нему.
   — Простите, пожалуйста, — сказал он, — но я впервые в вашем городе и за три свободных часа хочу осмотреть достопримечательности...
   — Ну... я не знаю, — ответил молодой человек, — что интересного может быть в Сан-Франциско...
   — Может быть, Барвари Коаст? — предложил Чан.
   Молодой человек усмехнулся.
   — Найдите что-нибудь поинтересней. Элко, Мидуэй — говорят, там теперь интересно. Да, сэр. Всякие старомодные дансинги, похожие на гаражи, дешевые магазины. Однако... — он засмеялся. — В Чайнтауне — китайской части города — канун Нового года... Да что вам говорить об этом...
   Чан кивнул.
   Он снова вышел на улицу, с интересом оглядываясь по сторонам и вспоминая сонный Гонолулу, где в шесть часов вечера улицы уже почти пусты. Как он отличается от Сан-Франциско!
   Шофер автобуса, с которым заговорил Чарли, тоже упомянул Чайнтаун.
   — Осмотрите опиекурильни и всякие притоны, — посоветовал он.
   В начале девятого Чан пересек Юнион-сквер, темную Порт-стрит, вышел на Гранд-авеню и оказался в восточной части города. Здесь начинался Чайнтаун. Фасады домов были украшены цветными фонариками. Чарли заметил, что молодые китайцы предпочитали европейские костюмы, в то время как пожилые отдавали дань национальной одежде.
   На Вашингтон-стрит Чан повернул к горе и увидел четырехэтажное здание, безвкусно разукрашенное и освещенное, с большими буквами над дверью: «Общество семьи Чан». Он двинулся дальше пустынной Уэверли-стрит. Маленький китайчонок пробежал мимо с «Чайнез дейли таймс», и Чан купил у него газету.
   Скоро Чарли нашел нужный номер дома, поднялся по темной лестнице и громко постучал в дверь. Ему открыл высокий китаец с седой тощей бородой в широкой разукрашенной куртке из сатина.
   Мгновение они молча рассматривали друг друга. Потом Чан улыбнулся.
   — Добрый вечер, Ки Лим, — сказал он на кантонском наречии. — Ты не узнаешь своего бесценного кузена?
   Глаза Ки Лима блеснули.
   — Не узнал, — ответил он. — Ты пришел в этой дьявольской иностранной одежде, и я не узнал тебя. Тысяча приветствий. Соблаговолил зайти в мой презренный дом.
   Улыбаясь, детектив шагнул в комнату и в изумлении застыл на пороге. Роскошные гобелены, мебель из тикового дерева, свежие цветы, среди которых преобладали китайские лилии, пахучий sui-sui-fan — символ долголетия. На камине — статуэтка Будды.
   — Садись, пожалуйста, — пригласил Ки Лим. — Ты прибыл неожиданно, как августовский дождь.
   Он хлопнул в ладоши. Вошла женщина.
   — Это моя жена — Чан Сю, — сказал хозяин и приказал жене: — Принеси рисовые лепешки и вино.
   Он уселся напротив Чарли за стол, на котором стоял горшочек с цветущим миндалем.
   — Нового ничего нет, — вздохнул он. — А у тебя?
   Чан пожал плечами.
   — Нет. Я приехал по делу.
   Глаза Ки Лима сузились.
   — Да, я слышал о твоем деле, — тихо произнес он.
   Детектив заерзал в кресле.
   — Ты не одобряешь?
   — Не одобряю — не то слово, — ответил Ки Лим. — Но я не совсем понимаю. Это дьявольская полиция... Что общего у нее с китайцами?
   — Временами я не понимаю себя, мой бесценный кузен, — улыбнулся Чарли.
   Красные занавески в углу раздвинулись, и в комнату вошла хорошенькая девушка с темными блестящими глазами и кукольным личиком. На ней были шелковые шаровары и национальная курточка. Она внесла поднос с новогодними деликатесами.
   — Моя дочь Роза, — объявил Ки Лим. — А это мой кузен с Гавайских островов. — Он повернулся к Чарли Чану. — Она слишком подражает американцам и такая же наглая, как дочери белых людей.
   Девушка засмеялась.
   — А почему бы и нет? Я родилась здесь. Я ходила в американскую школу и теперь работаю с американцами.
   — Работаете? — с интересом переспросил Чарли.
   — Она весь день сидит на телефонной станции и болтает, — проворчал Ки Лим.
   — Разве это так ужасно? — спросила девушка, глядя на Чана.
   — Очень интересная работа, — сказал Чарли.
   — Я довольна работой, — добавила она по-английски и вышла, но вскоре вернулась с кувшином, поставила на стол два бокала и уселась в углу комнаты, искоса поглядывая на своего родственника.
   Около часа Чан разговаривал с Ки Лимом о своем детстве в Китае.
   — Эти часы говорят правду? — наконец спросил он, кивнув на камин.
   — Дьявольские иностранные часы! А раз так, значит, они лгут.
   Чарли посмотрел на свои часы.
   — К сожалению, я должен идти. Мое дело зовет меня в пустыню. Осмелюсь ли я просить своего кузена получать письма от моей жены, которые могут придти по этому адресу?
   — Даже в пустыне есть телефон, — вмешалась девушка.
   — Вот как? — Чарли с неожиданным интересом посмотрел на нее.
   — Несомненно. День или два назад я соединяла кого-то с ранчо в Эльдорадо. Забыла имя... Эльдорадо, 75...
   — Видимо, с ранчо Маддена, — с надеждой подсказал Чарли.
   — Да, — кивнула она. — Это был очень необычный разговор.
   — Звонили из Чайнтауна?
   — Из магазина Вонг Чанга на Джексон-стрит. Кто-то желал поговорить с родственником Лу Вонгом, сторожем на ранчо Маддена.
   Чан как можно равнодушнее спросил:
   — Возможно, вы слышали, о чем они разговаривали?
   — Лу Вонг должен приехать в Сан-Франциско. Здесь его ожидает хорошее положение, много денег и...
   — Ша! — крикнул Ки Лим. — Не дело болтать о чужих секретах!
   — Ты прав, мудрый кузен, — сказал Чарли. Он повернулся к девушке. Вы и я, маленький цветочек, еще встретимся. Теперь, к сожалению, я должен идти.
   Ки Лим проводил его до двери.
   — До свидания, мой великолепный кузен. В долгом путешествии, которое тебе предстоит, помни мой совет, ходи медленно.
   — До свидания, — ответил Чарли. — Наилучшие мои пожелания тебе в новом году. — Неожиданно он поймал себя на том, что говорит по-английски. — Еще увидимся.
   Чарли торопливо сбежал по лестнице. На улице, помня наставление своего кузена, он пошел медленно. Немного, очень немного узнал он от Розы. Лу Вонга хочет видеть в Сан-Франциско его родственник. Зачем?
   У старого китайца на углу Джексон-стрит он узнал, как пройти к магазину Вонг Чанга.
   Витрина была ярко освещена. Чашки, кувшины, бутылки. Очевидно, по случаю праздника магазин не торговал, хотя решетка перед дверью была поднята. Чан постучал, но никто не вышел. Тогда он пересек улицу и занял позицию в темном подъезде дома.
   Минут через десять дверь магазина открылась и оттуда вышел худой мужчина в пальто, застегнутом на все пуговицы, и в темных очках. Оглянувшись по сторонам, он надвинул на глаза шляпу и быстро направился в сторону горы. Чарли последовал за ним. Мужчина вышел на Гранд-авеню и исчез за дверью дешевого отеля «Киллари».
   Посмотрев на часы, Чарли решил оставить свою добычу в покое. Он был обеспокоен. «Кажется, нас заманивают в ловушку», — подумал он.
   Вернувшись в отель «Стюарт», Чан взял свои вещи и спустился в холл. Ровно в половине одиннадцатого в отель вошел Боб Иден и кивнул Чарли на дверь. У входа их ждала машина.
   — Садитесь, мистер Чан, — пригласил Боб, беря у него чемодан.
   В машине Чарли увидел Идена.
   — Скажи Майклу, чтобы он ехал помедленнее, — сказал он сыну и обратился к Чарли: — Мистер Чан, я очень беспокоюсь.
   — У вас есть основания?
   — Несомненно! Этот странный звонок по телефону, слежка за Бобом... Кстати, я связался с Элом Дрейкоттом, главой детективного агентства «Гейл Детектив Эджени», и попросил его найти, если возможно, того человека, который в порту следил за Бобом. Как оказалось, этот тип остановился...
   — В отеле «Киллари» на Гранд-авеню, — предположил Чарли.
   — Боже мой! — воскликнул Иден. — Вы знаете? Откуда?
   — Счастливый случай. Но простите, я перебил вас.
   — Так вот, Дрейкотт обнаружил этого человека. Его зовут Шаки Фил Майкдорф. Один из братьев Майкдорф, ловкий жулик. По всей видимости, парень очень интересуется нашим делом. Но, мистер Чан, вы-то как узнали о нем?
   — Случайное стечение обстоятельств, и только. Я был в гостях... — и Чан рассказал о событиях этого вечера.
   — Я все больше начинаю беспокоиться, — сказал Иден. — Зачем им понадобился этот сторож с ранчо Маддена?
   — Ерунда, папа, — попытался успокоить его Боб.
   — Нет, нет, здесь что-то нечисто! Жаль, что Салли не послушала меня и настаивает на продаже ожерелья. Это все ее сынок! Виктору не терпится получить деньги, и он заставляет мать спешить с этим делом. Что же я могу сделать? Будь это кто-либо другой, я бы бросил это дело. Но Салли Джордан — мой старый друг.
   — Не беспокойся, папа. Я уверен, что твои страхи преувеличены. И потом, мистер Чан — детектив. Он не допустит...
   — Мистер Чан, — обратился к нему Иден, — вы человек значительных способностей. Вы что-либо можете предложить?
   Чарли улыбнулся.
   — У меня есть кое-какие соображения...
   — Ради Бога, скажите какие! — воскликнул Иден.
   — Мы с юным мистером Иденом появляемся на ранчо... Что скажет наблюдатель, увидев нас? Ага, они привезли ожерелье, объединившись для его охраны. Мое предложение заключается в том, чтобы мистер Иден прибыл на ранчо один. На все вопросы он ответит отрицательно. Поскольку на сцене слишком много темных фигур, он прислан своим почтенным отцом. Если он убедится в том, что все в порядке, он дает отцу телеграмму, и ожерелье будет прислано.
   — Хорошая идея, — согласился Иден. — А тем временем...
   — Тем временем на ранчо появится старый китаец в поисках работы. — Крыса пустыни, как у вас говорят. Кто заподозрит, что ожерелье Филимора у него?
   — Великолепно! — воскликнул Боб.
   — Если на ранчо все в порядке, вы тут же передадите Маддену ожерелье. Но и в этом случае другие ничего не должны знать.
   — Прекрасно, — сказал Боб. — Мы разделимся, когда сядем в поезд. Завтра мы приедем в Барстоу. В половине четвертого отправляется экспресс до Эльдорадо. Кстати, один из моих друзей дал мне письмо к парню по имени Уилл Холли, который редактирует в Эльдорадо маленькую газету. Я приглашу его пообедать со мной, а потом поеду к Маддену. Вы отправитесь другим путем. Если за нами следят, никто не должен видеть нас вместе. Как вы думаете?
   — Я согласен, — ответил Чарли.
   Машина остановилась возле здания переправы.
   — Ваши билеты у меня, — сказал Иден. — У вас нижние места в одном салоне. — Он достал конверт. — Здесь немного денег на расходы, мистер Чан. Я считаю ваш план превосходным, но ради Бога, будьте осторожны. Боб, мальчик мой, к тебе это тоже относится.
   — Не беспокойся, папа. Ты забываешь, что я уже вырос.
   — Желаю вам удачи, мистер Чан. И заранее тысячу раз благодарю вас.
   — Не стоит, — улыбнулся Чарли. — Я выполню это поручение. До свидания.
   Он последовал за Бобом на паром. После дождя небо очистилось, и светили яркие звезды, хотя было довольно холодно.
   Чарли облокотился на перила. Мечта его жизни исполнилась, он приехал на континент. Светящееся здание порта отступило назад. Он вспомнил крошечный остров, который был его домом. Панч-хилл, где жена и дети ожидали его возвращения.
   Из темноты появился Боб.
   — Большой праздник в Чайнтауне, — сказал он, указывая на освещенную яркими огнями Гранд-авеню.
   — Да, большой, — согласился Чарли. — Завтра первый день Нового года. Четыре тысячи восемьсот шестьдесят девятый год...
   — Боже! — улыбнулся Боб. — Как много лет протекло! Желаю вам счастливого Нового года.
   — Вам тоже, — ответил детектив.
   Паром медленно скользнул по черной воде. С острова Алькатрау, где находилась тюрьма, луч прожектора выхватывал из темноты то горы на берегу, то здание порта, то водную гладь. Ветер стал холоднее.
   — Пойду вниз, — сказал Боб. — Спокойной ночи.
   — Когда прибудете на ранчо Маддена, смотрите не провороньте крысу пустыни.
   Стоя в одиночестве, Чан продолжал смотреть на освещенный город.
   — Крысе пустыни не нравятся ловушки, — пробормотал он.

Глава 4
КАФЕ «ОАЗИС»

   Сумерки сгущались над Эльдорадо, когда Боб сошел с поезда. Путешествие прошло без приключений. Правда, он потерял из виду Чарли.
   Последний раз Боб видел Чана в Барстоу во время ленча. Детектив пил в кафе чай. Потом Боб отправился побродить по городу, а когда в три часа вернулся на вокзал, маленького китайца там не было. В Эльдорадо Боб отправился в одиночестве. Всю дорогу он с тревогой размышлял об исчезновении детектива. Случилось что-нибудь неожиданное? Чарли встретил кого-то? Или что-то узнал? Возможно, он поддался искушению?.. Но нет. Боб вспомнил взгляд Чана, когда он обещал Салли Джордан хранить это ожерелье. Но если Шаки Фил Майкдорф уехал из Сан-Франциско...
   Боб решительно отбросил сомнения, подхватил свой чемодан и по узкому проходу вышел на привокзальную площадь. На фоне коричневых гор он увидел маленький городок. Банк, кинотеатр, магазин, почта, бюро новостей и отель с экзотическим названием «На краю пустыни». Возле отеля стояли две черные машины. В одной из них сидели двое мужчин и с любопытством смотрели на Боба.
   Над столом дежурного в отеле горела яркая лампа.
   — Добрый вечер, — поздоровался Боб. — Могу я оставить чемодан в вашей камере хранения?
   — У нас ее нет, — ответил старик за столом, откладывая газету. — Оставьте его здесь или в своем номере. Полагаю, его никто не возьмет, если там нет ничего ценного.
   — Но мне не нужен номер.
   — Ну и хорошо, — и старик снова уткнулся в газету.
   — А как мне добраться до редакции «Эльдорадо таймс»? — спросил Боб.
   — На углу свернете на Мейн-стрит, — пробормотал старик.
   Боб вышел на улицу, повернул за угол и дошел до небольшого желтого дома. В окне виднелась надпись: «Эльдорадо таймс» принимает объявления". Внутри света не было. Подойдя поближе, Боб увидел на двери записку: «Вернусь через час. Бог знает зачем. Уилл Холли».
   Улыбаясь, Иден вернулся в отель.
   — Как насчет обеда? — спросил он.
   — У нас не кормят, — недовольно ответил старик.
   — Но здесь же должен быть ресторан...
   — Безусловно, — не поворачивая головы, сказал старик. — Возле банка. Кафе «Оазис».
   В кафе, оказавшемся довольно сомнительным заведением, Боб взгромоздился на высокий стул. Напротив стойки в стену было вделано зеркало. Справа от него сидел какой-то парень в комбинезоне и свитере с недельной щетиной на лице, слева — девушка в бриджах цвета хаки.
   Официант протянул ему грязное меню и посоветовал выбрать «особый оазисный» бифштекс с луком, французское жаркое, хлеб, масло и кофе. Всего восемьдесят центов.
   Сделав заказ, Боб попытался в мутном зеркале разглядеть девушку. Что ж, ничего! Довольно симпатичная блондинка с растрепанными волосами, выбивавшимися из-под шляпки.
   Официант принес ему огромную тарелку с едой. Боб взял в руки тусклый нож и вилку, отодвинул в сторону лук и принялся за мясо. Первое впечатление не всегда верно. Но в данном случае оно оправдалось. Бифштекс скользил по тарелке. Нож не хотел его резать. Напрягая мышцы, Боб продолжал единоборство с мясом. Вдруг нож со скрежетом чиркнул по тарелке, кусок бифштекса взвился в воздух и шлепнулся на колени девушке.
   Боб повернул голову и встретил смеющиеся голубые глаза.
   — О, простите, пожалуйста, — пробормотал он и повернулся к официанту: — Принесите что-нибудь съедобное.
   — Как насчет жаркого? — спросил тот.
   — Жаркого? — переспросил Боб. — Ладно, тащите. Только бы мне не пришлось второй раз сражаться. И захватите для девушки салфетку.
   — Что? Салфетку? У нас их нет. Я принесу для нее полотенце.
   — О, нет, не надо! — воскликнула девушка.
   Официант исчез.
   — Я думаю, не стоит иметь дело с их полотенцами, — сказала девушка.
   — За ущерб я заплачу.
   — Ерунда, — улыбнулась она. — Это не ваша вина. Нужна большая практика, чтобы поесть в этом «Оазисе».
   Он смотрел на нее, и интерес его рос с каждой минутой.
   — У вас большая практика? — спросил он.
   — О да. Работа часто приводит меня сюда.
   — Ваша... э... работа?
   — Да. Я работаю в кино.
   — Я видел вас в фильмах, — на всякий случай соврал Боб.
   Она пожала плечами.
   — Не видели и никогда не увидите. Я не актриса. Моя работа более интересная. Я выбираю место для съемки.
   Бобу принесли жаркое и такой же тупой нож.
   — Вот как?
   — Я путешествую в поисках подходящего места, пытаясь найти что-то новое.
   — Ого, это действительно интересно. А вы родились здесь, видимо?
   — О нет. Я приехала с отцом к доктору Уайткомб несколько лет назад. Это в пяти милях отсюда. Когда отец умер, я нашла работу и... Но послушайте, я рассказываю историю своей жизни.
   — Почему бы нет? Кстати, ужасный кофе здесь, вы не находите?
   — Да, — согласилась девушка. — А что вы делаете в пустыне?
   Боб достал бумажник.
   — Теперь, если вы разрешите заплатить за ваш обед...
   — Нет, нет, — запротестовала она.
   — Но после того, как этот кусок мяса...
   Расплатившись по счету, Боб последовал за девушкой на улицу.
   — Куда дальше? — спросил он. — В кино?
   — Конечно, нет. Расскажите, что вы делаете здесь?
   — Боюсь, вам будет неинтересно. А пока мне нужен редактор «Эльдорадо таймс». У меня к нему письмо.
   — Уилл Холли?
   — Вы его знаете?
   — Его все знают. Пошли. Он должен быть у себя.
   Уилл Холли оказался высоким худым мужчиной лет тридцати пяти с задумчивыми глазами.
   — Хелло, Паула, — сказал он.
   — Хелло, Уилл. Видишь, кого я нашла в «Оазисе»?
   — Ты найдешь, — улыбнулся Уилл. — Насколько я знаю, ты в Эльдорадо способна найти все, что угодно и кого угодно. Мой мальчик, я не знаю, кто вы, но бегите отсюда, пока пустыня не засосала вас.
   — У меня письмо для вас, мистер Холли, — сказал Боб, доставая из кармана конверт, — от вашего друга Гарри Флетгейта.
   — От Гарри Флетгейта? — мягко повторил Холли. — Голос из прошлого... Когда-то мы работали в «Сан» в Нью-Йорке. Вот это была газета! — Он уткнулся в письмо. — Гарри пишет, что вы здесь по делу?
   — Да, — ответил Боб. — Об этом я расскажу вам позже. А пока мне нужно нанять машину для поездки на ранчо Маддена.
   — Вы хотите увидеть самого Маддена?
   — Да. И чем скорее, тем лучше. Он там, надеюсь?
   Холли кивнул.
   — Да, должен быть там. По слухам, он приехал на машине из Барстоу. Паула может рассказать вам о нем больше, чем я. Кстати, где вы познакомились?
   — Видите ли, — улыбнулся Боб, — мисс... э... на нее упал кусок моего бифштекса в «Оазисе». Я был в ужасе, но она спокойно отнеслась к этому. Однако...
   — Понимаю, — сказал Холли. — Мисс Паула Вендел, разрешите представить вам мистера Боба Идена. И давайте-ка отбросим этикет подальше!
   — Спасибо, старина. Это самое лучшее, — засмеялся Боб. — Теперь, поскольку мы знакомы, мисс Вендел, могу я попросить вас рассказать мне, что вы знаете о Маддене?
   — Не такое уж счастье знать великого Маддена, — сказала девушка. — Несколько лет назад наша компания снимала фильм возле его ранчо. На следующий день я отправила Маддену письмо с просьбой разрешить на ранчо съемки. Он ответил из Сан-Франциско, что будет рад этому.
   Паула присела на край письменного стола.
   — Дня два назад я проезжала мимо ранчо. Ну, и случилось нечто странное. Вы хотите услышать об этом?
   — Очень хочу, — заверил ее Боб.
   — Ворота были открыты, и я въехала во двор. Свет фар упал на дверь сарая, и я увидела согбенного старика с белой бородой, очень похожего на золотоискателя. Выражение его лица удивило меня. На мгновение он застыл, как испуганный кролик, а потом метнулся в сторону. Я постучала в дверь ранчо. Долго никто не открывал. Наконец на пороге появился бледный мужчина. Он сказал, что его зовут Торн и что он секретарь мистера Маддена. Даю вам слово — Уилл уже слышал это, — он дрожал от страха. Я сказала, что у меня дело к Маддену, но секретарь довольно грубо отказался позвать хозяина. «Приезжайте через неделю», — сказал он. Я стала спорить с ним, но он закрыл дверь перед моим носом.
   — Значит, вы не видели Маддена? — спросил Боб.
   — Нет. На обратном пути неподалеку от ранчо фары машины снова осветили фигуру золотоискателя. Но когда я подъехала к тому месту, где он стоял, его уже и след пропал. Я не стала искать его и прибавила газу. Моя любовь к пустыне не распространяется на ночное время.
   Боб достал сигарету.
   — Мистер Холли, я должен немедленно ехать к Маддену. Если вы укажете мне гараж...
   — Я не сделаю ничего подобного, — ответил Холли. — Старый неудачник Гораций Грили оставил мне на время свой автомобиль, и я отвезу вас.
   — О, я не могу отрывать вас от работы.
   — Вы шутите, молодой человек! Моя работа! За день пребывания здесь я навечно могу обеспечить газету материалами, а вы говорите...
   Они вышли из редакции. На улице было темно и тихо. Холли махнул рукой в сторону сонного города.
   — Пустыня — это великая стихия, не менее великая, чем океан, и мы любим ее. Днем как-то не задумываешься об этом, а вот ночью...
   — Разве это плохо, Уилл? — мягко спросила Паула.
   — О, конечно, нет, — согласился Холли. — И здесь не так уж и скучно. Есть радио, есть кино. Каждый вечер я хожу в кино. Иногда в киножурналах я вижу Пятую авеню. Машины, львы у дверей библиотеки, женщины в мехах... Но я никогда не видел Парк-Роу. — Они медленно шли по песку. — Если ты меня любишь, Паула, ты найдешь это место на пленке.
   Они остановились у дверей отеля.
   — Мистер Иден, — сказала Паула, — здесь я вас покину.
   — Но я еще увижу вас? — быстро спросил Боб. — Я должен вас увидеть.
   — Увидите. Завтра я приеду на ранчо Маддена. У меня к нему дело.
   — Доброй ночи, — грустно протянул Боб. — Но скажите, вы не сердитесь на меня из-за этого дурацкого бифштекса?
   — Нет, — улыбнулась она.
   — Я очень благодарен вам.
   — До свидания.
   Холли подвел Боба к машине.
   — Садитесь.
   — Одну минуту! Я должен забрать свой чемодан.
   Он вошел в отель и вернулся с чемоданом.
   — Машина готова, — объявил Холли. — Садитесь, молодой человек.
   Боб сел в машину, и она помчалась по Мейн-стрит.
   — Это очень мило с вашей стороны, — сказал Боб, — что вы решили подвезти меня.
   — Не стоит меня благодарить, — ответил Холли. — Вы знаете, Мадден никогда не дает интервью, а теперь я попробую уговорить его.
   — Я сделаю все, чтобы помочь вам, — пообещал Боб.
   — Да, — продолжал Холли, — надеюсь, мне повезет больше, чем в прошлый раз.