Бондарев Олег Игоревич. Рыцарь понарошку

   – Вот и отлично! – Гарри придвинул стул и сел. – С этим закончили. Чего там с Дедом Морозом?
   – Как чего? В Зимний надо ехать! – оживился егерь и снова взмахнул топором.
   – Ты бы поаккуратнее! – предупредил Гарри, с опаской покосившись на полукровку. – А то оттяпаешь нам ножки да ручки – тогда уж точно никуда не поедем!
   – Как это не поедем? Как это? – закудахтал Шаман, но топорик все-таки положил на стол, от греха подальше.
   – Какие идеи насчет дороги, сэр Фэт? – вор повернул голову к рыцарю.
   – Да есть одна… Правда, не дюже надежная…
   – Так что за идея?
   – Ну, помнишь, ты нам в «Гречишной долине» рассказывал о магическом телепорте, через который маги письмо твое отправили?
   – Помню, конечно. Да только какое отношение магопочта имеет к вашей задумке?
   – Самое прямое, Гарри. Самое прямое…
 
   – Ну, положим, прямо во дворец к Деду Морозу вы не перенесетесь, – задумчиво сказал Хорхиус.
   – Но вы же сказали, что это – точнейшие координаты! – удивился Валентин.
   – Точнейшие. Просто те, кто в Зимний отправлялись, либо не возвращались, либо остатки дней проводили в Желтом доме, среди мягких стен и противоударных кроватей! А от психов, сам понимаешь, ничего толкового не добьешься. Как в сознании ни рылся, нашел только мелкие обрывки памяти. Сравнил с «обрывками» других больных, кое-что просчитал и – вуаля! – самые точные координаты, которые только могут быть у кого-то в Астрате!
   – Хороший расклад, – закусил губу ангел. – Никто не вернулся!
   Пижон с отстраненным видом сидел на краю кушетки и переводил взгляд с одного собеседника на другого. В разговор он не вмешивался: вся эта волшебническая мишура была для него пустым звуком. Понимал вампир очень немного – настолько мало, что даже глупости какой в голову не приходило!
   Да и надоело ему уже забивать себе голову проблемами. И так, куда ни плюнь – одни неприятности! А тут еще и сумасшедший Дед, от которого или вообще не приходят обратно, или, если приходят, тут же отправляются прямиком в Желтый дом!
   И тот, и тот исход встречи с бородатым совсем ему, Пижону, не нравился. Однако куда деваться? Договор с Хорхиусом вступил в силу еще тогда, когда шулер отправился в Шахты. Скажи он сейчас: «Нет!», и все пойдет прахом – он никогда не станет человеком, не обнимет любимую… А сколько времени потерял, выполняя четыре прошлых задания!..
   Нет, теперь уже поздно отступать. Нужно идти с высоко поднятой головой навстречу новой опасности. А там – будь что будет. С драконом – вон как повезло! А тоже думали, что ни черта не получится.
   – Что ж, готовы? – услышал картежник голос Хорхиуса.
   – Ты как, Пижон? – спросил ангел.
   – Нормально, – равнодушно пожал плечами вампир. – Пусть уже переносит – сил нету ждать!
   – Давайте! – сказал Странник Хорхиусу.
   Маг, не говоря больше ни слова, поднял руки. Пальцы левой указывали на вампира, правой – на ангела. Закрыв глаза, волшебник начал бормотать под нос заклинание. Картежник, от нечего делать, попытался разобрать хоть слово, но ничего не получилось. Видимо, заклятие Переноса писалось на древнеастратском, бывшем в ходу много лет назад, еще до Исхода. Теперь же устаревшим языком пользовались только маги.
   Внезапно с пальцев Хорхиуса сорвались нити сиреневых молний, вмиг окутавшие Пижона и Вала с ног до головы. Вампир и дернуться не успел.
   «Странный какой-то Перенос! – мелькнуло в голове. – Когда Валентин нас из пещеры вытаскивал, все произошло намного быстрее, да и молний никаких не было. Бац – и уже на поляне, у стен Бурретауна!».
   Тем временем нити обернули его непроницаемым коконом, погрузив в кромешную тьму. А потом начали давить, будто силясь выжать из него душу.
   Они так сильно врезались в кожу, что Пижон хотел закричать. Но не успел: потерял сознание.
   Открыл глаза почти сразу. Но уже не в землянке Хорхиуса.
   На холодном снегу.
   В вышине псом завывал ветер, галдели птицы.
   А еще падал снег. Мелкий, мокрый и противный.
   – Вот те на… – пробормотал шулер, вставая.
   И почему вампиры чувствуют холод, жару, ощущают прикосновения снега и капель дождя? Почему они не такие, как описываемые в сказках существа? Да, вампиры ловчее обычных людей, могут перекидываться в летучую мышь, еще в кого-то… Не нуждаются во сне и пище – запас бодрости и энергии им обеспечивает выпитая кровь. В остальном же – обычные люди. Или нет? Кровопийц презирают, а человек – вон он, живет себе спокойно.
   Ангел стоял на краю уступа, находившегося на высоте шпилей бурретаунского замка.
   – Где это мы, Вал? – оторвавшись от нахлынувших раздумий, спросил у Странника шулер.
   – Мы? На одном из уступов Разделяющего хребта, – ангел провел ладонью по небритой щеке.
   – Разделяющего хребта? – удивился Пижон.
   Что ж, Хорхиус действительно выполнил хорошую работу. Пусть он и не перенес их в сам Зимний, зато им не пришлось топать сто миль пешком!
   Если верить легендам, Разделяющий хребет по заказу самого Деда Мороза возвел мастер Диво, который – по тем же россказням – настроил еще много чего удивительного по всему Астрату. Но то ли Изошедшие в свое время все его шедевры разрушили, то ли древние сказители напутали, но знали все один лишь хребет. Разделяющий.
   Как его возвел Диво, никто не знал. Сколько великих мыслителей головы – а самые ретивые и шеи – ломали, а все равно ни черта не поняли, каким таким образом удалось древнему архитектору поднять огромную стену скал за считанные годы. Да еще и сделать хребет необходимым: те, кто пытались, преодолев сотни миль, возвращались на то же самое место, откуда совсем недавно путь начинали.
   Впрочем, обходить Разделяющий Вал и Пижон не собирались. Они войдут через главные ворота, охраняемые кольдами. Неважно – обманом или силой.
   Но войдут.
   – Ложись! – Крик ангела заставил позабыть обо всем и ничком пасть в снег.
   Краем взгляда шулер зацепил просвистевшую рядом стрелу. Мелькнули еще, и еще.
   Вампир, облегченно вздохнув, перевернулся на спину и с удовольствием наблюдал. Следил, как деревянные стерженьки с заостренными каменными наконечниками свистят так близко… И не могут достигнуть цели.
   В такие моменты быть вампиром – только в радость!
   Но расслабляться, находясь в паре милей от дворца закоренелого негодяя Деда Мороза, – недопустимая беспечность.
   Странный гул заставил Пижона скосить глаза и увидеть нечто горящее, летящее прямо в него.
   – Проклятье! – воскликнул он и, кувыркнувшись назад, прыгнул в сторону.
   Сзади что-то громко взорвалось, и уступ перестал существовать.
   Точнее, немалая его часть.
   Вал, измазанный сажей, с кровоточащими ссадинами, прислонился спиной к холодной стене гор и надрывно дышал.
   – В чем дело, Вал? Ты в порядке? – спросил Пижон, обхватив ангела за плечи. Взрыв не задел его и краем: хитрый шулер успел нырнуть в сугроб.
   – Да, дружище, – прошептал Странник. – Просто крошкой чуть покололо.
   – Кто нас обстреливал?
   – А ты оглянись! – усмехнулся ангел, смотря другу за спину. – Сам и увидишь!
   – Вставай, вампирэ! – приказал глухой бас.
   Шулер не стал спорить. Похоже, он уже понял, кому пришла в голову дурацкая идея для затравки их обстрелять, а потом ухнуть сверху огромным горящим шаром.
   Подсказка – тоже живут за Разделяющим хребтом, но не деды морозы!
   – Теперь повернисэ! – вновь тот же бас.
   Вампир обернулся.
   Кольды. Он был прав.
   Хотя какие могли возникнуть сомнения? Другой говорящей скотины в этих горах отродясь не было!
   Пижон немало слышал о кольдах, но живых никогда не встречал. И, честно говоря, с удовольствием бы не наблюдал и сейчас. Но раз уж представился случай…
   Кольд, стоявший на три шага ближе остальных, явно выделялся среди родичей не только различными «украшениями» на шее и лапах, но и габаритами. Выше немаленького вампира на полторы головы, плечистый, крепкий, густо поросший белым мехом, он вызывал невольное уважение и страх: этакая дубина явно живет по принципу «сила есть – ума не надо». То есть сначала бьет, а потом плачет об убитом.
   Морда у предводителя отряда была самая что ни на есть бандитская: с такой только мертвую куру за несушку на рынке выдавать – пусть никто и не поверит, но купят обязательно. Потому что с таким торгашом лучше не спорить.
   Самое удивительное состояло в том, что на лице кольда не было ни единой волосинки. То есть ничто не скрывало раскосых белесых глаз, пару ноздрей вместо носа, кривую линию рта без губ, с постоянно видными клыками и зараженными деснами. Мохнатые брови росли прямо из огромной шевелюры, берущей лицо предводителя в аккуратный овал и скрывающей под собой уши.
   Одежды ни на одном из «снежных» не наблюдалось. То ли жадничали на покупку, то ли и так не мерзли.
   – Что смотришэ? – угрюмо спросил вожак.
   – Никогда не видел, – честно признался вампир.
   – Кого не виделэ? – выгнул бровь «снежный».
   – Вас, кольдов. Кого ж еще? – натянуто улыбнулся Пижон. – Вы нас зачем обстреливать вздумали?
   – Ну, мы, вообще-то, шли по своим деламэ. И тут увидели внизу васэ! Вы на кольдов не похожэ, вот и начали стрелятэ! – объяснил вожак.
   – Неужто вы всех непохожих убиваете?
   – Дэ, – кивнул кольд. – Нечего на нашей земле чужакам делатэ!
   – А если мы так, проездом?
   – Вампир – ненавистная Сосуле ^[14]тварэ! – покачал головой «снежный».
   – Ясно… – погрустнел Пижон. А он так надеялся обойтись без кровопролития…
   – Вы этэ… Щас вас свяжут, и пойдем к вождэ! Пусть решает, что с вами делатэ! – не слишком уверенно пригрозил предводитель.
   – Свяжут? – хмыкнул вампир. – Э, нет, дружище, я не согласен!
   Их всего десять. Не считая этого идиота, которого скинуть в пропасть – дело секундное.
   – Как такэ? – удивился монстр. – Вы – наши пленикэ!
   – Да? – похоже, беседа забавляла Пижона все больше и больше. – Ну, так почему же я еще стою против тебя и говорю, как ни в чем не бывало?
   Такие длинные предложения мозг «снежного» еще не научился обрабатывать. Поэтому он только недоуменно выгнул бровь – мол, как-нибудь попроще объяснить нельзя?
   – Слушай, а ты ведь и не знаешь, наверное, за что твой бог моего брата не любит! – недобро оскалился Пижон и неожиданно метнулся вперед.
   Кольд даже не успел дернуться; удар картежника отбросил его к самому краю уступа. А внизу – далеко внизу – словно по заказу, был чистый, без снега, камень.
   Оставшиеся кольды, раздосадованные неудачей командира, мигом вскинули луки и принялись стрелять в Пижона. Но вампиру их потуги ничуть не мешали: чудесная способность кровососа сбивала их стрелы на лету, не позволяя даже оцарапать хозяина.
   Шулер играючи преодолел расстояние до перепуганного предводителя «снежных».
   – Ну, что, дружище? Земля тебе пухом! – насмешливо воскликнул Пижон и столкнул кольда вниз.
   Отчаянный крик монстра заставил Странника, только-только окончательно пришедшего в себя, неприятно поежиться. Длился рев, однако, недолго: все закончилось просто и скоро – звуком смачного удара.
   На кольдов этот звук произвел впечатление команды к действию. Забыв о луках и магии, они всей толпой ринулись на убийцу предводителя.
   Черт его знает, кто оскользнулся первым.
   Но когда до Пижона оставалось два-три шага, последний монстр рухнул в снег, и огромная белая масса из десяти кольдовых тел понеслась на вампира подобно лавине.
   Впрочем, шулер нисколько не испугался: выбрав момент, он просто-напросто перемахнул через скопище идиотов, позволяя им без помех скатиться вниз – к останкам боевого командира.
   Чем те и воспользовались.
   – Надо уходить, Вал, – Шулер, убедившись, что весь отряд погиб, подошел к все так же сидевшему на снегу ангелу.
   – Пошли. – Странник, кряхтя, поднялся. Закинул за спину мешок. – Где твой?
   – Да где-то здесь должен быть… – Пижон неуверенно огляделся по сторонам.
   Пять минут поисков ни к чему не привели. Судя по всему, «лавина» кольдов ненароком утащила его с собой, вниз.
   – Ладно, забудь, – сказал Вал наконец. – Если кольды пришли оттуда, а вон там, – он указал в сторону едва различимого водоема на горизонте, – озеро Сосули, то нам – туда. – Ангел махнул влево.
   – Откуда знаешь? – удивился Пижон.
   – В то время как ты мозолил глаза волшебникам Академии, – хмыкнул Вал, – я не только вино из фляжки прихлебывал, но и карты изучал. Чтобы не заплутать, если что.
   – Ясно, – кивнул вампир. – Ну, пошли тогда, да?
   И они тронулись в путь, то и дело озираясь по сторонам – нет ли поблизости кольдов?
 
   До Зла оставалось совсем чуть-чуть. День. Может, два. В Лабиринте за сменой дня и ночи особо не уследишь.
   Но то, что до цели уже рукой подать, Элви знала точно.
   Потому что треклятое Зло уже давно не стеснялось потихоньку выкачивать из волшебницы Сток.
 
   – Что?! Вас – в телепорт?! – изумленно воскликнул маг-почтовик.
   – Ну, а что, он такой маленький, что туда только письма залазят? – невинно пожал плечами герцог Ростисский, он же – чрезвычайно дружелюбный и нервный парень Фэт.
   – Да не слушай ты волшебника этого! – донеслось из-за левого плеча пеховское. – Шарлатаны они все да обманщики!
   – Точно! – вторил ему Шаман, из-за правого. – По миру пустят, да еще и благодарности потребуют!
   Маг-почтовик побагровел.
   – Да как вы смеете?! – едва сдерживаясь, чтоб не сорваться на крик, вопросил он. – Я, между прочим, дипломированный специалист со стажем!
   Пех за спиной Фэта презрительно хмыкнул: на дипломированного специалиста со стажем волшебник вовсе не походил. Так, мелкий студентик, который устроился на практику к действительно сильному магу и теперь отчаянно пытается, выпячивая хилую грудь, показать себя во всей красе.
   Было почтовику от силы лет двадцать пять, а то и меньше. Худощавый, со впавшими скулами, бегающими глазками и чуть подрагивающими тонкими губами. Нечесаные патлы грязных черных волос сосульками обвисали до плеч.
   И это – дипломированный специалист со стажем? Маг-почтовик, через руки которого проходят письма тысяч жителей Бурретауна?
   – А что вы смеетесь? – обиделся волшебник. – Не верите?
   – Нет, – честно признался Фэт.
   – И правильно, – вздохнул маг.
   Гарри за спиной разочарованно цокнул языком: он, судя по всему, ожидал долгого спора с последующей скидкой на услуги почтового телепорта. А тут – такое разочарование!
   Волшебник тем временем повел себя ну очень уж странно: выглянув через плечо рыцаря на улицу и убедившись, что та пуста, тихо шепнул:
   – Заходите, быстро!
   Приятели, все еще не понимая, к чему нужна спешность, нырнули внутрь.
   Едва Фэт, Гарри и Шаман оказались внутри, почтовик захлопнул дверь и задвинул засов.
   – Это еще что такое? – нахмурился подозрительный вор.
   – Для вашей и моей безопасности, поверьте мне, – объяснил волшебник.
   – Безопасности, ага! – тихо проворчал Гарри, но больше вопросов не задавал.
   Волшебник не обратил на его комментарий никакого внимания. Подойдя к противоположной стене, он нашарил тайную кнопку (или рычаг?) и сильно надавил (нет, все-таки кнопку).
   Раздался скрежет, и кусок стены отъехал в сторону, открывая темный коридор с круто уходящей вниз лестницей.
   – Пойдемте, – сказал почтовик и первым сделал шаг.
   Фэт глянул на спутников и последовал за волшебником.
   Каждый шаг отдавался едва различимым скрипом. Словно каменная лестница на самом деле держалась на железных стержнях да то и дело норовила с них съехать и рухнуть, похоронив под собой незадачливых «почтовиков». Возможно, так оно и было. Но Фэт старался об этом не думать. Может, волшебник всего лишь наложил на ступеньки особое заклятие шума? Чтобы слышать, если по лестнице спускаются посторонние?
   И он оказался прав: шаги мага были неслышны. Зато они втроем «скрежетали», словно горстка победителей, скачущая на куче трофейных доспехов.
   Шли недолго. Еще один пролет – и впереди забрезжил свет. Волшебник уверенно вел их к нему.
   Спустя полминуты они вошли в просторную, ярко освещенную комнату. Под потолком висело тележное колесо с укрепленными на ободе свечами. Свечей было десять, незнамо зачем подметил Фэт про себя.
   – Кого ты там привел, Файфхот? – спросил кто-то.
   Опустив глаза, рыцарь увидел стоявшую у стены кровать. На ней, укутавшись одеялами разной толщины, лежал сморщенный старичок в спальном колпаке – у Фэта такой тоже был (один из гостей подарил на свадьбу) – из тонкой, полупрозрачной ткани и с маленькой кисточкой на конце.
   – Клиенты, мастер Бабикин, – рассеянно объяснил Файфхот, ища что-то в ящичках письменного стола.
   – А чего их сюда притащил? – удивился старичок. – Мы обычно – кхе-кхе! – только письма забираем!
   – Да знаю я, знаю… Ну, да эти ж хотят, чтобы мы не письма, а их самих… того… – Файфхот на миг задумался, подбирая правильное слово, – отправили!
   – Чего? – маг удивленно выпучил глаза на скромно стоявших у входа приятелей. – Вы рехнулись, что ли?
   – А вы, позвольте, кто? – сощурился Гарри.
   – А вам, позвольте, зачем? – съязвил Бабикин.
   – Да я, знаете ли, не собираюсь перед каждым встречным-поперечным отчитываться! – не остался в долгу вор. – Вы, может, старый маразматичный дедушка, которого добрый внучок, – он кивнул в сторону копошащегося у стола Файфхота, – за неимением другого жилища поселил у себя в каморке! А я вам – кто, чего, зачем, почему!.. Вот оно мне надо, да?
   Старичок неожиданно весь мелко затрясся. Фэт уже испугался, что Пех окончательно довел старика, и тот сейчас помрет. А «добрый внучок», это увидев, наотрез откажется что-либо делать да еще и денег потребует, на похороны.
   Но оказалось, что Бабикин просто хихикает, а трясет его от смеха.
   – Ой, насмешил… – сказал он, утирая навернувшуюся слезу. – Ой, позабавил под старость лет! «Старый маразматичный дедушка»! «Добрый внучок»! Не, ну надо же… Ладно, так и быть, усач! За шутку хорошую отвечу на твой вопрос! Я – мастер Бабикин, маг-почтовик с сорокалетним стажем. А Файфхот, который вам дверь открыл да сюда привел, у меня практику проходит. Ну, как проходит… – Бабикин усмехнулся. – То принести, се принести, поесть мне сготовить да у клиентов письма принять и отправить! Я ж, как назло, заболел сейчас, еле ноги передвигаю. Лекари сказали, постельный режим соблюдать, но куда там!.. Если б не Файфхот, приходилось бы суетиться: с нами, почтовиками, обычно не цацкаются. И все потому, что магопочт таких очень мало – не в каждом городе хоть одна найдется, а магов-почтовиков – до кучи! Не выполнил работу – другого поставят. Разговор тут короткий.
   Мне еще повезло – сорок лет как-никак держусь! Но, если честно, никогда еще дураков не видел, которые решили втроем через почтовый телепорт вместо писем отправиться! Чем вам обычный не угодил?
   – Да нам, понимаете ли, к Деду Морозу, в Зимний надо! – объяснил Фэт.
   – В Зимний? – удивился маг. – А впрочем, не мое дело, что вам там надо… Хм… А ведь и вправду – туда, к нему, только по почтовому и можно отсылать!
   – Вот видите! – обрадовался рыцарь.
   – Только вы особо не обольщайтесь, – сказал Бабикин. – Полной точности не гарантирую. Слишком уж масса… большая.
   – В смысле – точности? – не понял Шаман.
   – Ну, может, вас телепорт выкинет не туда. Точнее, не совсем туда. То есть, например, в миле от Зимнего – но это в самом крайнем случае! – поспешно оговорился маг. – Помнится, был уже случай…
   Пришел ко мне однажды местный библиотекарь – то ли Джориан его звали, то ли Жордан, в общем, неважно, – и попросил, значит, посылку одну перекинуть в захолустный городок на краю Астрата, у самого Лешского моря расположенный. Название его, я, конечно, не помню уже – старость… Но главное не это, а то, что было в той посылке томов тридцать отборнейшей дребедени – древних фолиантов по-ихнему, по-книгочейскому! И весила та посылочка, – старик ткнул пальцем в сторону Файфхота, – да как он, не меньше!
   Я с того книгочея, разумеется, за перегруз телепорта содрал втридорога, а о возможных неточностях не предупредил – не знал еще, что такое может случиться. Вроде бы, что еще надо – точное положение города знаю, улицу, дом знаю. Посылка – вот, упакована, стоит, ждет своего часа. Ну, и… дождалась, чтоб ее так!..
   Хотя сначала я никакого подвоха и не заметил. Все, как обычно: отправил куда надо, а там уж не взыщите! Книгочей меня тогда очень горячо поблагодарил и проговорился, что дребедень ту очень влиятельным людям задолжал. Те ему, говорит, уже деньги отдали, когда он у них в гостях был, чтобы сразу по приезду все это и переслал. Стоила та дребедень, судя по всему, очень больших денег. В общем, купив мне небольшой бочонок гречишного пива, книгочей поспешил отбыть по «очень срочным делам». Предлагал заходить в гости, адресок этой… библиотечки подкинул…
   И пропал. С концами.
   А потом, через месяцок-другой, приехали ко мне «в гости» те клиенты моего приятеля-библиотекаря. Спрашивали, не видел ли я его.
   – И что вы ответили? – не утерпел Фэт.
   – А чего я мог ответить? Разумеется, не видел! Вот оно мне надо?.. Они б меня живо на нож посадили, без лишних нервотрепок. К тому же, как выяснилось, Джориан тот из города пропал. То есть все пинки да затрещины, за неимением главного виновника пропажи – а книги ведь до приятелей книгочея так и не дошли – достались бы мне. А на кой оно мне надо?
   Так и ушли те два мордоворота без дребедени своей и без информации.
   А самое смешное случилось потом, ровно через три дня после их визита. Проверяя утреннюю почту, я обнаружил письмецо от некоего «господина Родрига» из того самого городка, куда отправились старинные фолианты моего библиотекаря. В письме он сердечно благодарил меня за щедрый подарок – тридцать томов бессмертного философа Маркопа, которые на местном аукционе продались за такие огромные деньги, что господин Родриг, наверное, с того самого дня и позабыл слово «работа». А покупателями стали… – Бабикин выдержал знатную паузу, накаляя атмосферу до предела, – … те самые идиоты, которым я первоначально должен был книги отправить!
   Фэт покачал головой и усмехнулся: поистине, бывают же такие случаи в жизни! События, которые кажутся веселыми только со стороны. Но стоит оказаться в шкуре жертвы твоего хохота, и смех разом сходит на нет.
   Конечно, почти любой бы захотел очутиться на месте счастливого Родрига или благополучно сбежавшего Джориана. Ну, а если судьба заставит сыграть роль одного из двух «мордоворотов», которые выкинули море денег на ветер из-за нелепой случайности с магическим телепортом, так ли весело будет? Пожалуй, что нет.
   – Ты там закончил, Файфхот? – обратился к стажеру Бабикин.
   – Да, мастер! – ответил юный волшебник, переводя дыхание. – Они могут отправляться.
   – Что ж, ступайте! Но смотрите – насчет неточности я вас предупредил! – Бабикин погрозил друзьям сухоньким пальцем.
   – Да ладно вам! – успокоил его Гарри. – Все одно лучше, чем пешком к Разделяющему топать!
   – Ну, может, и так… – согласился старик и, закрыв глаза, погрузился в полуденную дрему.
   Файфхот сделал приглашающий жест в сторону бьющего из пола столба нежно-голубого цвета. Внутри него мелькали снежинки.
   А ведь у Деда Мороза под Новый год еще больше, чем тут, снега будет, с грустью подумал Фэт. Они и так, пока в домишко к почтовику шли, все белые были, начиная с волос и кончая налипшим на сапоги. А уж там, у Зимнего…
   Впрочем, выбирать не приходилось. Раз уж начали – надо и закончить подобающе!
   – Эх, ма! – вздохнул Фэт и первым шагнул в столб.
 
   Зло – рядом.
   Элви уже очень плохо соображала.
   Но знала: Зло – совсем близко.
   Каждый шаг давался с трудом. Этот ход больше никуда не сворачивал. Только вперед, к странному белому сиянию, манящему и отталкивающему.
   Это – Зло.
   Почему-то Элви и представляла «чистый» Сток таким – абсолютно белый дым. Не серый, не черный, а только лишь белый. Цвет первого снега.
   Цвет Зла.
   – Зачем тебе это надо, глупышка? – спросил чистый женский голос.
   Волшебница упрямо сжала зубы: нельзя говорить, нельзя поддаваться на уговоры!
   – Молчишь? – усмехнулся голос. – И кому ты хочешь что-то доказать? Ты просто не войдешь, Элви. Я проглочу тебя. Сильные выживут, слабые обречены на смерть. Так было и так будет.
   Волшебница все так же, с трудом переступая, шла навстречу белому свету.
   Идти – все тяжелее и тяжелее. В лицо словно бьет сильнейший ветер.
   – Мне непонятно твое упорство, Элви, – вздохнул голос. – Хорошо, считай, что я верю тебе – ты не хочешь никому ничего доказывать! Но ради кого? Скажи, ради кого тогда все эти жертвы? Ради горстки застрявших в Лабиринте тварей, которые давно бы умерли, живи они в том мире, где сейчас живут их братья и сестры? Или ради бесполезного Смотрящего, непонятно для чего вселенного в этот Лабиринт еще его создателем? Или… ради Пижона?
   Глаза Элви, полные безумной решимости, неожиданно потеряли яростный блеск. На смену пришли неуверенность, непонимание и даже некий страх.
   Откуда ей известно о Пижоне?
   – Мне много, что известно о нем, дорогая, – усмехнулся голос. – Нет, я не читаю твои мысли, не думай! Не потому, что не могу, а потому, что неинтересно. Скучно. Для меня это все равно что прочесть открытую книгу – не нужно даже напрягаться, чтобы искать нужную страницу. А Пижон… О, бедолага! Он сейчас так далеко… и так близко. Я вижу его…