Бондарев Олег Игоревич. Рыцарь понарошку

   Но о чем горевал странный крылатый человек?
   – Маска Бинбо спасла тебя, Ганрича, его приятелей-нелюдей. Она просто вобрала «чистый» Сток в себя, сделавшись еще более могучим артефактом, – продолжил Смотрящий. – Тролль с друзьями Изошли…
   – Как? – изумилась волшебница. – Неужто Зло оттягивало Исход все это время?
   – Да, Элви. И не только Исход… Зло держало Лабиринт.
   – Как это?
   – Лабиринта больше нет. Не стало Зла – не стало и Лабиринта.
   – А где же мы сейчас?
   – Как известно, рыба гниет с головы. А Лабиринт заканчивает сердцем. Я все еще держу его здесь, в реальности, но это не может продолжаться вечно. Тебе надо уходить. В моих силах отправить тебя, куда захочешь. Итак?.. – он вопросительно уставился на волшебницу.
   – Я хочу… – уверенно начала Элви… и вдруг замолчала.
   А действительно – куда она хочет?
   В Академию, чтобы поскорее избавиться от Маски? Безусловно, хороший вариант. Но это означало возвращение к надоевшей учебе, поэтому переноситься туда не особо хотелось.
   А что если к Пижону? Зло говорило, ему сейчас тяжко… Может, она сможет помочь любимому выбраться из западни, ловушки или облавы, подстерегающей его в логове Деда Мороза?
   – Давай быстрее, Элви! – поторопил ее Крылан.
   – Да, да, я готова! – быстро закивала девушка. – Я хочу к Пижону!
   Она думала, что Смотрящий удивится, но тот лишь загадочно хмыкнул и, подмигнув волшебнице, сказал:
   – Что ж, хорошо. А теперь прощай, Элви. Мы никогда больше не увидимся…
   – Но почему? – Неожиданно захотелось реветь, громко, в голос, словно от потери очень близкого человека.
   – Лабиринта больше нет, – грустно повторил Крылан. – А значит, нет и Смотрящего…
   Картинка перед глазами девушки задрожала и разлетелась на кусочки – прямо как тогда, во время встречи со Злом.
   Только на сей раз Элви не упала без сознания, а продолжила наблюдать, как из черного проявляются очертания заснеженных домиков и снующих по улицам странных людей в красных шубах, с длинными белыми бородами.
   Дома с каждой секундой все увеличивались, и Элви живехонько поняла, что падает.
   А еще через мгновение она с визгом ухнула в огромный сугроб.
   Винтервилль радушно приветствовал гостью.
   Сильные руки ухватили волшебницу за плечи и выдернули из сугроба.
   Дрожа и стуча зубами, Элви приоткрыла левый глаз.
   – Пи… жон? – неуверенно сказала она.
   – Да, Пижон! – раздраженно воскликнул картежник. – Нечего мне зубы заговаривать, удивление разыгрывать! Как ты сюда попала? И зачем вообще – лезла?
   – Я… а куда я влезла? – дрожа то ли от холода, то ли от волнения, пролепетала девушка.
   Пижон хотел было выдать очередную тираду «о честности перед лицом близких тебе людей и вреде лжи как способа уйти от расплаты», но одного взгляда в глаза волшебницы хватило, чтобы понять – она действительно не понимает, где очутилась.
   – Мы в Винтервилле, дорогая. В городе Деда Мороза.
   – Деда Мороза? – удивилась девушка. – Настоящего?
   – Ну, не игрушечного же!
   – Вот это да… А что вы здесь забыли?
   – Долго объяснять… Вкратце – нам надо сыграть с бородатым стариком в покер.
   – В покер?! Ты, даже находясь в вампирской шкуре, не забываешь о треклятой игре!
   – Я же говорю – долго рассказывать. Поверь – мне это надо для скорейшего превращения в человека! А не для интереса и уж тем более денег!
   – Неужто старый маразматик Хорхиус что-то придумал? – нахмурилась девушка.
   – Откуда ты знаешь о маге? – теперь настал черед удивляться Пижону.
   – Неважно, дорогой. Главное, что знаю. Но, к сожалению, так и не смогла к нему попасть…
   – Слушай, ты опять ушла от темы! – опомнился вампир. – Как ты сюда попала – помнишь?
   – Долго объяснять! – Девушка язвительно повторила слова возлюбленного.
   Вампир, не будь он настолько бледным, наверняка бы побагровел от гнева. Но цвет его лица не изменился, зато глаза бешено сверкнули, и шулер уже собирался обрушить на Элви все накопившееся с момента их расставания, когда ангел, доселе молчавший, толкнул его в бок:
   – Давайте вы потом будете разбираться, кто и в чем виноват, а? На улице холодно, снег метет – пошли лучше в ближайшую таверну, хоть похлебки горячей отведаем!
   – Думаешь, тут есть?
   – Думаю, да, – хмыкнул Валентин. – А нету, так другое закажем. Заодно внутри и согреемся, – после чего, не медля ни секунды, ангел уверенным шагом пошел к ближайшей таверне с гордым названием «Сосулькин бор».
   Девушка вопросительно посмотрела на Пижона. Тот пожал плечами:
   – А почему бы и нет?
   После чего возлюбленные, как в «старые добрые времена» взявшись за руки, отправились следом за Странником.
 
   В «Сосулькином бору» Фэту не понравилось. Впрочем, судя по гневным восклицаниям Пеха и мрачному виду Шамана, друзей таверна разочаровала тоже.
   – Это что такое? – Пех указал на свою тарелку.
   – Сосульки под соусом, – невозмутимо ответил разносчик.
   – И где тут соус?
   – Да вот же он! – Дед Мороз, не чураясь, ткнул пальцем в дно тарелки.
   – А по-моему, это обычная вода! Разве нет? – с издевкой заметил вор.
   – Называйте как хотите! – отмахнулся разносчик. – Я, в свою очередь, буду именовать это соусом. Потому что это – действительно соус, а никакая не вода!
   – О, Боже!.. – воздев руки к небу, протянул Гарри. – И из чего же вы приготовили этот соус?
   – Из сосулек, конечно…
   Пех в сердцах плюнул в тарелку.
   – Фэт, ну, можно? – с надеждой спросил Шаман, буравя спину уходящего разносчика недобрым взглядом.
   – Нет, нет, и еще раз – нет! Сколько тебе повторять – всех дедов морозов ты все равно не перерубишь. Зато нас живо скрутят, а то и убьют, прямо здесь, безо всяких разбирательств!
   – Да кто еще кого убьет! – не слишком уверенно буркнул Шаман.
   – Слушай, дружище! – Фэт развернулся к мающемуся егерю. – Ты сюда зачем приехал? Чтобы до главного Деда Мороза добраться, так ведь?
   – Ну, да.
   – А если да, то успокойся и терпи – скоро мы до него доберемся! Этих же рубить – пустая трата времени. Если Дед Мороз уже две с лишним тыщи наделал, что ему стоит с десяток новых взамен нами убитых сварганить?
   Шаман не нашелся, что ответить.
   – Так, может, прямо сейчас и двинемся, в Зимний? – подал голос Гарри. – Поесть мы все равно не поедим, так чего здесь морозиться?
   – Потому что спешка нужна только при ловле блох! – с чувством произнес рыцарь. – Посидим, подумаем… Авось и придет в голову что получше, чем топором между глаз – и деру!
   Над столиком повисло молчание: Фэт с Шаманом принялись размышлять об улучшении плана, а Пех, жуя губу, уставился на тарелку с сосульками. Тех самых, под «соусом».
   Есть или не есть – вот в чем вопрос!
   Рыцарь пустым взглядом уставился на входную дверь. Все мысли его заняты были разнообразными думами о Деде Морозе и способах, которыми можно лишить старика жизни, но появившиеся на сцене персонажи заставили рыцаря забыть о прежних планах.
   – Валентин! Пижон! Э… Элви?! – удивлению и радости герцога не было предела. Уж кого-кого, а старых знакомых в городе он увидеть не ожидал.
   – Фэт?! – чуть ли не в один голос воскликнули вновь прибывшие.
   – Да я это, конечно! Кто ж еще? – усмехнулся рыцарь. – Садитесь к нам!
   Странник, вампир и волшебница, не задумываясь, приняли приглашение.
   Представив друг другу собравшихся за столом персонажей, Фэт довольно хрюкнул и обратился к вампиру:
   – Вы-то сюда зачем приехали?
   – Да вот, опять карты! – ответил Пижон несколько рассеянно.
   – В покер, да? И с кем на этот раз?
   – Не поверишь…
   – Да ну, брось!
   – С Дедом Морозом.
   Шаман, доселе увлеченно болтающий с Элви на самые разные темы, резко повернулся к вампиру. Точно так же поступил и Гарри, отодвинув в сторону до сих пор нетронутое блюдо.
   – Что-то не так? – понял вампир. – Вам что, тоже бородатый нужен?
   – Да, – твердо ответил Шаман. – Будем скальп снимать.
   – Ого! – покачал головой Валентин. – А зачем он вам нужен?
   – Пока не сниму, не успокоюсь! – словно не слыша ангельского вопроса, продолжил Шаман. – Я уж ему…
   – Да будет тебе! – осадил разошедшегося егеря Фэт. – Если надо Пижону с Дедом сыграть – пусть играет! Больше пары часов ему не понадобится, – а там уж и ты с топориком!..
   – Ну… ладно… – нехотя согласился Шаман. – Но только пару часов!
   Они еще долго спорили. До того самого времени, когда за окном уже вовсю светило солнце, лаская покрытую снегом землю.
   В Винтервилле наступило утро.
   Пора!
 
   – Вот те на… – почесал в затылке Пех.
   Остальные молча взирали на дворец Деда Мороза.
   Кто-то – мрачно, как Шаман и Пех. Кто-то – изумленно, как Элви, Фэт и Пижон. А кто-то – совершенно без эмоций. Как Валентин.
   – Ну, что, пошли? – невозмутимо спросил ангел, делая шаг ко входу в дворец.
   – А ты думаешь… там есть, куда идти? – осторожно поинтересовался рыцарь.
   Валентин пожал плечами.
   Все было бы намного проще, если бы Зимний оказался самым обычным дворцом, таким, как его представляют сотни, тысячи, миллионы жителей Астрата… А не сколоченным наспех дощатым отстойником с табличкой!
   Размеры «дворца» поражали: Фэт, зайди он внутрь и реши вдруг развернуться, обязательно цеплялся бы плечами за стенки. И где там Деда Мороза искать?..
   Хотя, конечно, одно из мест знали все… Но лезть туда никто не хотел.
   Так бы и стояли они до самого Нового года, когда Деду Морозу вылезти бы приспичило по случаю праздника.
   Но не зря Фэт взял с собой Гарри Пеха.
   – Есть! – Вор неожиданно просиял и бросился к отстойнику.
   Фэт с Шаманом переглянулись: неужто топиться вздумал? И поспешили за Гарри.
   Однако нырять в дыру Пех и не собирался: присев на корточки, он вставил в щель между досками пола кинжал и что есть силы нажал на рукоять.
   – Чего ты задумал, Гарри? – спросил Шаман, попутно отгоняя кружащих в воздухе мух.
   – Сейчас… – процедил сквозь зубы вор.
   Доска поддалась на удивление легко. Бросив ее в жерло отстойника, вор поддел другую, после чего отправил ее на свидание с сестрицей.
   Спустя пару минут друзьям открылся проход. Точнее, они увидели прислоненную к стене лестницу, наподобие тех, что используют при осаде крепостей.
   Низа лестницы видно не было: его скрывала темнота подвала.
   – Нам вниз! – прокашлявшись, сказал вор.
   – Отлично, Гарри! – довольно улыбнулся Фэт. – Мы тогда полезли, а вы с Элви, Пижоном и Валом – следом! В темпе!
   Егерь кивнул и поспешил к стоящим чуть в стороне от отстойника друзьям.
   – Ну, спускаемся? – хмыкнул Гарри и полез, ловко перебирая ногами и руками, вниз.
   На «дне» оказалось светло и тепло: кто-то особо догадливый укрепил в стенах магические светильники, формой напоминающие различные елочные игрушки. Тут тебе и медвежата, и ежата, и еще черт знает что! В общем, выбор богатый.
   В сторону отходил высокий коридор, с той же мишурой на стенах.
   – Что, пошли? – хриплым от волнения голосом спросил Фэт.
   Остальные молча кивнули.
   Несмотря на яркое освещение и ничем не нарушаемую тишину, логово Деда Мороза все равно оставалось логовом Деда Мороза – и никак иначе!
   Фэт шел первым. Следом шагали егерь с любимым топором в руках, вор, Пижон, волшебница и ангел.
   Тоннель оказался пуст. Ну, не совсем, конечно, но монстров в нем не было. По крайней мере живых: остовы неизвестных путникам существ нет-нет да и попадались на глаза. А может, это были и самые обычные человеческие скелеты, над которыми знатно поглумилось время.
   Помимо костей ничего интересного друзьям не встретилось. Ни тебе неприличных словечек на стенах, никакого, хоть самого завалящего чудища – только странное ощущение тоски да пыль, словно коридор уже много-много лет не топтали люди.
   Шли друзья молча, каждый по-своему осмысливая важность грядущей встречи. Шаман нет-нет да и гладил рукоять волшебного топорика. Пех кусал верхнюю губу, в мыслях уже наигрывая на вожделенном рожке незатейливую мелодию. Пижон думал об игре, пытался что-то просчитать – хотя как можно предугадать что-то в покере?..
   Элви думала о судьбе Крылана. Нет, она, конечно, не влюбилась в Смотрящего, иначе не просила бы перенести ее к Пижону и не шла бы сейчас с вампиром. Ей было жаль крылатого надзирателя Лабиринта, ведь именно она, уничтожив Зло, отправила Смотрящего в небытие.
   Но не к этому ли он стремился? Не этого ли ждал семь веков?
   И только Фэт с Валентином не утруждали себя хоть сколько-нибудь важными мыслями. Страннику не терпелось поскорее закончить с Дедом Морозом и отправиться на встречу с последним соперником Пижона, чтобы наконец приступить к выполнению демиургского договора – о встрече с Духом он не забыл.
   Наверное, именно поэтому уже он, а не Фэт, возглавлял идущую по коридору процессию.
   Рыцарь же думал о будущем. Неужто он навечно погряз в рутине? Неужто на этом приключения закончатся и оставшуюся часть жизни он проведет в герцогском замке, изредка выезжая ко двору на различные празднества и банкеты?
   Нет, ничего плохого в этой жизни конечно же быть не может. Более того – почти любой мечтал бы оказаться на месте Фэта. Да и, если вдуматься, не в том ли благо? Что может быть лучше, чем обрастать жирком от постоянного ничегонеделания, тискать стареющую жену и симпатичных молоденьких служанок да, кряхтя, рассказывать внукам истории о былых похождениях, безбожно преувеличивая заслуги?
   И Фэт с грустью думал, что этот удел, к сожалению, для него. И в то же время умереть ему суждено не от руки врага, как храброму герою и воину, а именно в собственной кровати от старости или от застрявшей в горле кости на очередной годовщине свадьбы.
   Тот, прошлый Фэт, от радости захлебнулся бы, случись ему стать герцогом, заиметь себе Ростисск и жену. И не отправился бы он ни за Оком дракона, ни к Деду Морозу.
   Да и турнир бы тот Фэт не выиграл. Еще в конном бою бы вылетел и отправился либо на небеса, либо назад, в родную деревню.
   Потому что прошлый был рыцарем понарошку. Которого умные бароны отмыли, откормили, приодели да мечом махать научили.
   Но внутри Фэт мог измениться только сам.
   Что он и сделал.
   – Глядите – свет! – радостно воскликнул Валентин.
   Рыцарь поднял глаза. Действительно, свет. Не яркий, но и не тусклый.
   Умеренный.
   Еще немного – и друзья оказались в огромном ледяном зале.
   Все, начиная от стен и кончая висящими на них канделябрами, было сделано изо льда.
   – Ух ты! – восхищенно прошептала Элви.
   А на троне, стоявшем как раз против входа в зал, восседал, поплевывая сосульками на пол, Дед Мороз.
   Услышав шаги, он поднял голову и увидел друзей.
   – Какие люди! – радостно воскликнул он. Лицо его, до того серое и скучное, расплылось в довольной улыбке.
   Будто его совсем не удивило появление шести разномастных гостей.
   – Ну-ка, ну-ка, кто тут у нас? – прищурился Мороз. – Батюшки мои! Неужто Шаман?
   Егерь зло сверкнул глазами.
   – И чего ж ты, леший, сюда полез, мать твою так?
   Такого стерпеть егерь не мог: выхватив топор, он бросился на обидчика, но тот оказался ловчее. Стоило Деду Морозу вскинуть руку – и Шаман застыл, будто статуя, вмиг покрывшись тонкой корочкой льда.
   – Эй! Эй! Ты чего творишь? – воскликнул Гарри.
   – Да ничего особенного! – фыркнул Дед. – Просто заморозил, от греха подальше, а то больно дерганый! Живой он… Пока. Все слышит. А там видно будет…
   – Чего видно? – не унимался Пех.
   – Размораживать или нет! – рявкнул Мороз. – Смотри, а то и тебя заморожу, достанешь! Уж твое воровское рыло меньше всего увидеть ожидал!
   – Это еще у кого рыло, надо разобраться! – проворчал Гарри. – Рожок зажал, гад! Да и матери с отцом не помог…
   – Вот еще – помогать я буду! Мать твоя сама виновата – нечего танцовщицей в клубе подрабатывать. Застудилась, когда по сцене скакала в исподнем вот и померла. А отца по твоей вине убили – спер все деньги, он у знакомых назанимал, а отдавать и нечем было. С такими разговор короткий…
   – Но рожок? Рожок-то мог?
   – Да не получал я того письма! Ты его как отправлял?
   – Голубем…
   – «Голубем…» – передразнил вора Дед. – Ты бы еще в бутылку засунул да в озеро какое кинул – авось доплывет! Я голубиную почту прикрыл еще пару веков назад – долго и ненадежно. Не то что маго-письма – вот те долетают за минуту!
   – Ясно… – пригорюнился вор и замолчал: крыть было нечем.
   – Гляди-ка – и Пижон здесь? Со своей подружкой? Ну, у волшебницы ко мне претензий, думаю, нет? А тебе, зубоскал, вот что скажу: «Азартные игры – от Дьявола». Нашел бы работу, жил бы в нормальном доме – и не укусил бы тебя вампир. И не смотри на меня волком – я того кровососа все равно не знаю! Так что извиняться мне не за что!
   – А про меня что скажешь, борода? – с издевкой поинтересовался Валентин.
   – Старший купидон, которому все не терпится кого-нибудь стрелой в зад ужалить. Больше и нечего сказать… Ты ведь из Вермунта, не из Астрата, да? Так чего пристаешь с глупыми вопросами?
   Рыцарь с нескрываемым любопытством смотрел на Деда Мороза. Тот поймал его взгляд, и герцог увидел, что в глазах бородача играют искорки… ненависти.
   – А это, похоже, сам Фэт… – от былой веселости Деда не осталось и следа. Теперь он говорил серьезно и холодно. – Про тебя я мог бы много сказать, рыцарь понарошку. И скажу. Но начать придется издалека.
   Судя по всему, никто, даже ваш хваленый Небесный Странник, ничего не знает о появлении мира Астрат. Боюсь, вы и не знаете, как он получил свое имя.
   В общем, дело было так…
   В одном из миров – уже и не помню, в каком именно, – жил да был один очень мерзкий человечек. И любил он воровать, грабить, насиловать, убивать… да что только не любил делать этот треклятый уродец!
   Но никто бы и не сморкнулся в его сторону, если бы человечка этого не угораздило спереть артефакт – и кто его допустил, в мир тот? – который сделал нашего уродца правителем мира этого.
   И начался тогда тому миру натуральный кирдык: новый властелин сделал законным все то, за что ранее его отлавливали по всем королевствам. Сначала никто не обратил на это внимание – ну, резвится идиот, что ж ему мешать? Сам себе могилу роет. Ан нет – мало ему оказалось единственный мир гробить! Попытался он потянуть клешни к другому… И удалось бы ему, коли б не подоспели демиурги – создатели других миров. Сообща одолели Творцы человечка, слишком много о себе возомнившего… и, чтобы больше такое не повторилось, создали новый мирок да и «поселили» туда перерождение уродца. Мирок ляпали наскоро, потому и напихали туда, без особой выдумки, самых разных существ, тех, которых везде навалом – орков, эльфов, гоблинов… В воспитательных целях, ага.
   Только вот не получилось, как хотели.
   Нелюдь, в том мирке собранная, живо перерожденного человечка пришибла и начала между собой войны да драки различные устраивать. А душа уродца принялась в новый мир стучаться.
   Долго ломали головы демиурги: душу в Межреальности бросать – нельзя. Селить в новый мирок – бесполезно: нелюдь зашибет, опять метаться будет. И снова тогда – запихивать. Никакого терпения не хватит!
   И тут какому-то особо умному Твбрцу пришла в голову идейка сделать из нового мирка этакую тюрьму. Для особо провинившихся. То есть сразу по факту смерти направлять перерождение в новый мир.
   Набрали демиурги порочных душ и всех их, скопом, туда и засунули. Нелюдь кинулась – и зубы обломала: с толпой сложнее, чем с одним человечком, справиться. У людей же привычка – объединяться! В то время как орки воодушевленно будут бить зубы эльфам, даже если от их союза будет зависеть судьба всего мира.
   В общем, процесс пошел: «испорченные» души отправлялись в новый мирок (в честь самого первого уродца названный Астратом), а те, кто прошлые грехи искупал, «переселялись» в более пристойные места.
   На этом историю можно и закончить…
   – А как же Исход? – не утерпела Элви. – Для чего он был нужен? И кто его сделал?
   – «Кто сделал Исход»… – смакуя каждое слово, повторил Мороз. – Надо ж так сказать, а? Ну, да ладно, вопрос и так ясен – отчего ж не ответить?
   Исход воплотили в жизнь (по задумке того же ретивого демиурга, который сделал из Астрата тюрьму) объединившие силы Творцы. Для чего? Да чтобы защитить бедных монстров от людей! Последних уже наплодилось изрядно, ага. До того, что стали они нелюдей теснить – резать, жечь – убивать, короче. А если и не убивать, то таким налогом облагать, что легче самим, всем народом, в петлю!
   Теперь-то нелюдь живет припеваючи – освоилась в новых условиях да и забыла про междоусобные войны. Впрочем, они и в Астрате против людей уже вместе выступать пробовали. Правда, весьма неудачно…
   – Отличная история! – с сарказмом заметил Фэт.
   Ему пустая болтовня Деда сказала очень мало. Все, что он понял, это:
   Первое: Астрат – мир-тюрьма, в котором живут перерождения убийц, шлюх, насильников и прочей сволочной шушеры.
   Второе: Исход – это фиговина, с помощью которой нелюдь спасли от людей.
   – Тебе правда понравилось? – деланно удивился Мороз.
   – Ага, – нагло соврал Фэт. – Очень. Только вот не пойму, каким боком вся эта ерунда ко мне относится? Ты ведь про меня что-то сказать хотел, так же?
   – Про тебя. А все прошлое рассказал, чтобы ты, остолоп, сразу понял… Ты – перерождение того самого Астрата.
   Друзья, включая Фэта, разом открыли рты.
   – Астрата? – спросил рыцарь, немного придя в себя. – Того самого идиота, из-за которого заварилась вся эта каша?
   – Да. И из-за которого этот мирок может потерять, грубо говоря, своего «основателя». А начиналось все так хорошо… Почти как всегда. Ты целыми днями валялся под деревом, громко храпя да посапывая. Потом не поехал за лекарем… Еще позже – вылетел с работы из таверны… И тут – на тебе! Как гром среди ясного неба – два беглых барона, увидевших в тебе рыцаря. Героя, способного вернуть им отобранные земли. И для чего ты соглашался? Мне пришлось спешно нанимать треклятых оборотней, чтобы испугать тебя и заставить вернуться обратно, во Фроську. Но ты играючи ушел из-под самого носа перевертышей! Просил Гагу Ябу сделать из тебя румяный пирог – усилиями кота в печке оказалась сама бабка! Науськал василисков – ты их споил! А потом ты помог Элви справиться с двумя – студентами-«природниками», побил обидевших твоего друга ростовщиков, выиграл турнир, спас возлюбленную от смерти… Какой же ты Астрат после этого, скажи мне, Фэт? Что подумают выше? Как быть, если выяснится, что самый первый «заключенный» умудрился очиститься? Душа Астрата должна была страдать вечно… Но ты исправил ее! Да еще как – стал настоящим героем! Противиться законам ни я, ни демиург не можем. Поэтому радуйся – ты заслужил перерождение в другом, более пристойном мире! И скоро уже сможешь насладиться этим подарком судьбы по полной программе…
   – Чего? – опешил Фэт.
   – Не бойся: умрешь не ты один. Помните, как в том анекдоте: «Да, ты меня видел. А теперь мне придется тебя убить!» Так и здесь – вы слишком много узнали и увидели, поэтому – уж извините – но вам не место в списке живых!
   Фэт, Пех, Элви и Валентин разом побледнели. Пижон цвет лица конечно же не изменил, ну, да его постоянный и так как нельзя лучше подходил к нынешнему моменту.
   Дед Мороз, насвистывая знакомое и приятное уху, махнул рукой в сторону Гарри. Пех, как и был, с открытым ртом, тут же покрылся ледяной коркой.
   Фэт отчаянно принялся соображать, что же делать, однако ничего дельного в голову не приходило.
   Волшебница же, едва Гарри обледенел, запустила руку в мешок и выудила на свет… маску. Вот только зачем? Уж не мозгами ли тронулась? Спектакль, что ли, задумала разыграть перед смертью?
   Ну, точно – нисколько не сомневаясь, Элви нацепила маску на лицо.
   – Не смотри! – неожиданно шепнул Валентин. Рыцарь послушно отвернулся: не до оговорок было. Если уж маг тебе говорит не смотреть, значит, действительно не стоит.
   – Гляди-ка, чего удумала! – хохотнул Мороз. – Маску! Достала! – не в силах удержать смех, воскликнул Дед и начал ржать. Громко и бешено. Да еще и содрогаясь всем телом, будто в конвульсиях.
   Фэт не удержался и взглянул одним глазком на бородатого толстяка: тот с каждой секундой хохотал все громче и громче. Лицо его стремительно краснело, словно спелый помидор.
   Захлебываясь бешеным смехом, Мороз рухнул на пол. Фэт удивленно вскинул бровь: старый развратник и маньяк, ухватившись за живот, катался по полу. Хохот его уже вряд ли можно было назвать нормальным: так, наверное, смеются узники Желтого дома – отъявленные психи да идиоты.
   И тут Дед Мороз лопнул. Громко так, словно лягушка, которую озорные ребятишки через соломинку надули. С хлопком.
   Элви тут же сорвала с себя маску и поспешно убрала ее обратно, в мешок. Глянув в ее усталое лицо, можно было предположить, что девушка долго и упорно от кого-то бежала.
   – Эк ты его… – уважительно мотнул головой Фэт. – А дальше че…
   Он не закончил. Потому что стены, трон, пол, канделябры, елочные игрушки – одним словом, все стало очень проворно таять.
   И Гарри с Шаманом тоже.
   – Уходим! – быстро сказал Валентин и повернулся к Пижону:
   – Хватай ошметки, живо!
   Вампир, не задавая лишних вопросов, бросился к трону и споро подхватил разбросанные обрывки шубы.
   – Пора! – Валентин вскинул руки.
   Последним, что увидел Фэт, стали наполовину растаявшие фигуры друзей – вора и егеря.