Бойл Элизабет. Украденная невеста

   Хоть бы комод или гардероб, чтобы придвинуть к двери, – ничего!
   Что ж, ладно. Темпл еще раз посмотрел на дверь, затем сорвал со стены занавески.
   – Что вы делаете?! Я не буду оплачивать ваши сумасбродства.
   Когда Темпл начал выдергивать веревку из занавесок и пробовать их на прочность, Диана попятилась:
   – Я же сказала вам, что пойду добровольно!
   Он не сразу понял, что ей пришло в голову, а поняв, чуть не засмеялся: эта дурочка думает, что он свяжет ее по рукам и ногам, а затем вытолкнет в окно, словно украденного рождественского гуся.
   Быстро завязав петлю на конце веревки, Темпл набросил ее на крюк, середину обмотал вокруг ручки и закончил тем, что привязал конец к крюку с другой стороны двери. Отступив на шаг, он полюбовался своей работой: пожалуй, это задержит французов на какое-то время.
   Суматоха, царившая внизу, приближалась: французы проверяли одну дверь за другой в поисках своего приза. Поскольку гостиница была полупуста, они не встречали особого сопротивления, которое могло бы их задержать, но и успеха пока не достигли.
   – Кто эти люди? – наконец поинтересовалась Диана. – Ваши друзья?
   – Вряд ли. Дело касается вашего жениха.
   – Что? Он опять проиграл?
   – В некотором роде. У нас мало времени. – Темпл распахнул вторую створку окна. К счастью, хозяин не утруждал себя расчисткой двора, что должно было помочь им скрыться.
   Не оглядываясь, он выкинул в окно саквояж.
   – Эй, потише, – закричала Диана, – там моя одежда!
   – Вот и хорошо. Мне было бы прискорбно думать, что вы отправитесь, завернувшись в простыню.
   – Отправлюсь куда?
   – Для начала – в окно. – Темпл глубоко вздохнул, собираясь с духом, чтобы схватить Диану вместе с простыней и всем прочим.
   Она посмотрела на него расширившимися глазами и ничего не сказала.
   Вот уж не думал он, что леди Диана Фордем может онеметь. В тот момент, когда их взгляды встретились, он увидел в ее глазах смятение, страх и злость.
   Кажется, она поняла, что он собирается с ней сделать.
   – Как мы выйдем, если вы забаррикадировали дверь? Улетим по воздуху?
   – Вот именно. – Темпл наконец решился и вытолкнул ее в окно.
   Заикающийся голос дал ему знать, что Диана приземлилась благополучно.
   – Темпл, изверг! Вы столкнули меня в кучу дерьма... Сомнительно, что этому слову она научилась в заведении мисс Эмери.

Глава 5

   К тому времени как рядом с ней приземлился Темпл, Диана была уже готова к встрече.
   – Как вы посмели столкнуть меня в эту кучу... – Она скривила рот. – Я могла разбиться насмерть!
   – Внутри вас ждало нечто гораздо более опасное, миледи. – Темпл говорил так спокойно, словно всего лишь забыл пригласить ее на танец в «Олмаке». Прежде чем Диана успела разразиться следующей тирадой, он взял ее под руку, выдернул из грязи, в которую она приземлилась, задержался на момент, подбирая саквояж, и они побежали через конюшенный двор.
   Камушки мстительно впивались в босые ноги Дианы – ноги, привыкшие к лучшим домашним тапочкам, туфлям из мягкой кожи, чулкам из тончайшего шелка. Она с трудом представляла себе, как сейчас выглядят ее ноги с просочившейся между пальцами грязью.
   Элтон уже сидел на облучке с вожжами в руках, и все было готово к бешеной скачке. Вот, значит, как Темпл решил обставить сумасбродный побег!
   Увлекая Диану за собой, маркиз распахнул дверцу кареты и повернулся, чтобы опять обхватить ее руками.
   О нет, только не это! Когда он в комнате сгреб ее, она готова была отдать ему все: губы, сердце, тело, – но он выпихнул ее в окно, и теперь опять собирается применить силу. Почувствовать себя в его руках на этот раз будет гораздо хуже.
   В это время в ее бывшей комнате раздался страшный треск.
   – Что там такое? – Диана обернулась, однако Темпл, не отвечая, схватил ее и затолкал в карету. Она еле успела поймать саквояж, влетевший вслед за ней.
   – А что насчет миссис Фостон? – Элтон поежился на своем сиденье. – Мы же не можем оставить ее, милорд.
   – Думаю, можем. – Темпл невольно усмехнулся. – Когда я в последний раз слышал ее голос, она отлично справлялась с ситуацией.
   Из гостиницы донесся треск, потом громкие крики и ругательства. Не тратя больше слов, Темпл резко свистнул, и лошади рванулись с места.
   Бешеный старт откинул Диану назад, и на какое-то время она замолчала, однако ее зубы стучали почти также громко, как копыта лошадей.
   Наконец Диана попыталась подняться, но Темпл прижал ее к полу.
   – Слезьте с меня! – Она все старалась встать. – Я легко могу все это решить, отдав негодяям деньги, которые проиграл Корделл. Просто он слишком заигрался этим вечером.
   – Футов на шесть, я думаю, – пробурчал Темпл, и тут же сзади донесся выстрел.
   Карета, опасно накренившись, стала раскачиваться из стороны в сторону, и Диана уцепилась за Темпла, как за якорь. О чем только думал Корделл, садясь играть с такими грубиянами? Дурак. Не мог подождать несколько часов – ведь она обещала ему деньги! Видимо, нет, об этом доложил следующий выстрел.
   – Это просто нелепо. – Диана нахмурилась. – Прикажите Элтону остановиться, и я отдам им их деньги.
   Вместо ответа Темпл вытащил из кармана пистолет и, припав к окну, бросил через плечо:
   – Им не нужны ваши деньги, красавица.
   Не нужны деньги?
   – Чего же тогда они хотят?
   – Вас.
   – Меня? Корделл играл на меня?
   – В некотором роде.
   – Но как он мог проиграть женщину?
   Темпл фыркнул, как будто ответ был очевиден, и на этот раз Диана дрогнула; она отлично знала, что за человек этот Корделл, когда согласилась иметь с ним дело. Ублюдок с удовольствием поставил бы на кон ее девственность, если бы нашелся желающий.
   – Кто эти люди?
   – Французские агенты.
   Французские агенты? В Геддингтоне? Диана фыркнула. Бред, да и только.
   – Темпл, вы, случайно, не пьяны? Если это ваша очередная выходка, проделка для звонкоголовых болванов из «Уайтса», которых вы называете друзьями, я не дам вам трепать мое имя ради поддержания вашей репутации записного гуляки.
   Рот маркиза сжался в прямую линию, что отвергало любые подозрения в фатовстве.
   – Миледи, вы допустили большую ошибку, когда решились разъезжать по стране с таким типом, как Корделл.
   Диана сжала кулаки.
   – Мне не пришлось бы это делать, если бы...
   «Если бы ты не держался от меня на расстоянии все эти годы».
   Шумно дыша, Диана, держась за сиденье, опустилась на пол. Элтон продолжал гнать лошадей так, словно их преследовала целая армия, а не озлобленные кредиторы Корделла. Французские агенты, как же! За кого Темпл ее принимает? За школьницу, мечтающую о романтике?
   Вообще-то Диана всегда мечтала, что когда-нибудь ее галантно похитит отважный рыцарь, поклянется в вечной любви, а заодно по дороге отобьется от настырных поклонников.
   Однако суровый мужчина, сидевший напротив, вовсе не вызывал у нее восторга. Он ее пугал.
   Элтон отпустил поводья, и лошади помчались под гору в кромешной тьме.
   – Темпл, скажите ему, чтобы ехал потише! Сомневаюсь, что Корделл готов нас преследовать до бесконечности.
   – В этом вы правы. – Темпл отвернулся и высунулся в окно, но она оттащила его за сюртук.
   – Скажите же наконец, что происходит! Я ни на секунду не поверю, что эти хулиганы – нечестивые агенты Бонн и их так взволновало мое бегство из Лондона. И вообще, что вы можете знать об интригах на континенте и о шпионах?
   – Одно я знаю точно: это действительно французские агенты и вы им зачем-то нужны. – Темпл стряхнул ее руки и, вглядевшись в темноту, прицелился.
   – Нет, вы все-таки пьяны. По-моему, это бывшие приятели Элтона, и вы их наняли, чтобы меня напугать. – Диана тряхнула головой. Он просто ее испытывает, хочет посмотреть, что она знает о его жизни. – Проделка хороша, признаю, ну и хватит! Если вы хотели меня увезти, могли бы сэкономить деньги и просто постучаться в дверь.
   – У меня не было выбора. Более того...
   Выстрел прервал его, и Темпл, выругавшись, столкнул ее на пол.
   – Сидите тихо. Если Элтон ничего не перепутает, они недолго будут за нами гнаться.
   Диана встревоженно повертела головой:
   – Темпл, это уже не смешно. Может, вы все-таки велите Элтону остановиться? Я заплачу то, что им задолжал Кор-делл, и они перестанут стрелять.
   – Я уже сказал, им не нужны наши деньги.
   – Как это – не нужны деньги? Виконт только этого и хочет.
   – Уже нет, Диана. Корделлу ваши деньги больше не понадобятся.
   – Вы хотите сказать, что он покончил с игрой? Но я не так наивна, чтобы в это поверить. – Она закусила губу.
   – Уверяю вас, этой мочью Корделл сделал последнюю ставку.
   – Полагаю, он проиграл...
   – В сущности, да.
   – Сколько на этот раз?
   Заключая соглашение, Диана сказала Корделлу, сколько даст за услуги, и если он думает, что может выбить из нее еще несколько сотен, то пусть катится к черту.
   – Сколько проиграл виконт?
   – Все. – Темпл повернулся к ней, даже в темноте ей были видны складка между бровями и сурово сжатые челюсти. – Этой ночью он проиграл все.
   Диана вздрогнула, и по ее спине пробежал холодок тревоги. Это явно уже не притворство и не шутка.
   – Все? Столько я ему не обещала...
   Грянул еще один выстрел, и их осыпал дождь щепок.
   Диана взвизгнула и прижалась к полу, Темпл, хорошенько прицелившись, выстрелил в преследователей, однако его усилия оказались напрасными: Диана, приподнявшись, схватила его за руку, и выстрел ушел в пустоту.
   – Что вы делаете? Вы можете кого-то убить!
   – Надеюсь, могу. – Он опять прицелился.
   – Темпл, это недоразумение...
   Еще выстрел, и пуля впилась в дерево прямо над ее головой, разорвав обшивку.
   – Проклятие! Что за мерзавец этот Корделл! Когда я до него доберусь, то сверну ему шею...
   – Вы ничего этого не сделаете. – Темпл выстрелил и наклонился перезарядить пистолет.
   – Почему? Думаете, вопросы чести существуют только для мужчин? По крайней мере я за свою отомщу сама.
   – Уже нет. Поблагодарите тех, кто сзади, они позаботились о вашей чести раньше вас.
   От его ледяного тона Диана вздрогнула.
   – О чем это вы?
   – Вам в самом деле надо знать?
   – Да! – Она хотела поскорее закончить гонку и вернуться в гостиницу, прежде чем ее убьют.
   – За нами гонится не Корделл.
   – Почему вы так уверены?
   – Потому что Корделл мертв. Он лежит лицом вниз на лугу возле деревни с пулей в сердце.
   Диана отпрянула. Мертв? Должно быть, Темпл ошибается. Виконт – известный игрок, но она бы оплатила его долги, конечно, в пределах оговоренной суммы...
   – Ну, теперь будете оплакивать жениха?
   Она помотала головой.
   – Умница. Этот человек не заслуживает ваших слез: он получил свою награду, когда продавал вас.
 
   Пуля попала в седло, и всадник полетел в грязь; когда просвистела вторая пуля, Марден натянул поводья, остановил коня и оглянулся на упавших духом соратников.
   Фергюс и Дора поднялись с земли, дрожащие, но целые.
   – Седло погибло, – пожаловался младший, Фергюс.
   – Я могу починить, – проскрипел Дора. – Потом их мигом догоним.
   Марден покачал головой: насколько он понял, их седла не спасет никакая починка. Так поступал он и сам для обезвреживания врага, когда надо было ускользнуть быстро и чисто. Он стал обдумывать, что делать дальше, но его изворотливый ум отвергал один вариант за другим.
   – Месье, у кого из наших врагов могло хватить наглости украсть нашу леди? – поинтересовался Фергюс.
   Этот вопрос Марден задавал себе с тех пор, как они погнались за каретой беглецов.
   – Ни у кого, – наконец сказал он. – По крайней мере это не французы: во Франции никто не знает о нашей миссии. Вор наверняка англичанин, еще один искатель фортуны вроде Корделла.
   Его спутники закивали головами, словно это было единственное объяснение.
   – А раз он англичанин, он может быть нам полезен. – У Мардена на ходу созрел план, и он развернул коня. – Едем назад.
 
   – Назад? – эхом откликнулся Фергюс. – Но нам нельзя назад.
   – Почему это?
   Фергюс смущенно посмотрел на товарища.
   – Месье Корделл еще там, – сказал он, словно извиняясь.
   – Ах да, месье Корделл. Думаю, мертвый он будет нам полезен не меньше, чем живой.
 
   Диана не знала, сколько просидела в ошеломленном молчании после известия о смерти Корделла, но в конце концов усталость взяла верх и она заснула.
   Когда она проснулась, карета все еще двигалась, а она лежала на сиденье, накрытая одеялом. Кто-то позаботился о том, чтобы ей было тепло и хорошо, а вот она...
   Она убила Корделла.
   Диана задрожала. О Господи, что она наделала – соблазнила человека золотом, чтобы он помог ей, и вот теперь он мертв!
   Но разве не могло быть так, как сказал Темпл, – что именно виконт ее использовал? Диана ни на минуту не поверила, что Корделла убили французские агенты. Скорее всего он плутовал в карты, и ему этого не простили.
   А что с миссис Фостон? Диана про себя помолилась о том, чтобы компаньонка осталась жива. Хотя, судя по неукротимому характеру этой дамы, скорее это напавшие на нее хулиганы сейчас зализывают раны.
   И все же случилось то, чего так боялась миссис Фостон, – они разлучились.
   Отодвинув волосы со лба, Диана огляделась и увидела на полу корзину. Сдернув покрывавшую корзину накидку, она обнаружила черствый батон, нарезанный сыр и бутылку с чаем. Тревожное чувство вины за смерть Корделла побледнело перед нараставшим тревожным требованием желудка.
   Не зная, кого благодарить за щедрый дар, Диана была готова расцеловать и Темпла, и Элтона, прежде чем приступить к еде, – кажется, она сто лет не ела!
   Мисс Эмери пришла бы в ужас от ее манер, наблюдая за тем, как Диана отломила ломоть хлеба и запихнула его в рот вместе с толстым куском сыра.
   У нее над головой Темпл разговаривал с Элтоном, и их слова радовали ее не меньше, чем еда.
   – Может, лучше вернуться в Лондон? – предположил Элтон. – А потом я бы съездил в Геддингтон за миссис Фос-тон. Я знаю дорогу, по которой никто не ездит.
   Диана всегда любила Элтона!
   – Нет, в Лондоне Диану станут искать в первую очередь. – Темпл вздохнул. – Она не будет в безопасности, пока мы не узнаем, что им надо от нее.
   Диана скептически подняла бровь. Зачем она нужна любому мужчине? Из-за приданого. Видимо, Корделл поставил на кон все ее приданое, и теперь игроки собирались добыть его. По крайней мере это больше походило на правду, чем история об иностранном заговоре против нее.
   – Может, стоит обратиться к Пимму? – предложил Элтон.
   – У меня такое чувство, что Пимм об этом знает куда больше, чем говорит. – Темпл тяжело вздохнул.
   Впиваясь зубами в хлеб, Диана закатила глаза. Мистер Пимм – последний человек, которому следует совать нос в это дело. Ее не удивит, если старый друг отца вызовется помочь – ведь Пимм всегда любил но все вмешиваться. Она даже догадывалась, какой совет Пимм даст Темплу, и не сомневалась, что это сильно осложнит ей задачу.
   – Сэр, если вы хотите избавиться от девушки, почему бы вам не выдать ее за Иголку или Булавку? Вы умываете руки, а они пусть выкручиваются.
   Диана чуть не подавилась. Как Элтон может предлагать такое! Меньше всего ей нужно, чтобы еще один человек уговаривал Темпла не жениться на ней. Придется при первом удобном случае вправить этому малому мозги, иначе у нее будут большие проблемы: ей останется только лягаться и кусаться, если ее поволокут к алтарю венчаться с Пенхемом или Нетлстоуном.
   Лорд Гарри для нее слишком молод, а перспектива жить с леди Стейверли до самого конца любую женщину погонит в ближайший монастырь умолять о спасении.
   Что касается лорда Нетлстоуна – не считая того, что его сущность соответствует фамилии – «нечто вроде крапивы», – никакая женщина не будет в восторге от мужа ростом ей по грудь; на своего жениха она должна смотреть снизу вверх – во всех смыслах.
   В своем плане Элтон упустил существенный элемент: желание невесты. Да и вообще, поспешная женитьба – дело сомнительное, не говоря уж о том, что ни у кого из них – у Темпла, Пенхема или Нетлстоуна – нет денег на специальную лицензию.
   Диана усиленно прислушивалась к тому, что Темпл ответит на предложение Элтона, но они ехали по ухабистому участку дороги, карету трясло, и она услышала только:
   – ...И тогда я покончу с этим.
   Покончит. Но с чем и как?
   – Проклятие! – Диана почувствовала, что дрожит, но не от холодного воздуха, а от неопределенности своей судьбы. Она потуже завернулась в одеяло и только тут заметила, что на ней нет ничего, кроме ночной рубашки, которую она надела в глупой надежде соблазнить Темпла.
   Неужели он целовал ее всего лишь вчера вечером? Всего несколько часов назад он прокрался к ней в спальню, и она подумала, что наконец-то он начал что-то соображать...
   А теперь все летит к черту. То, что в Лондоне казалось блестящим планом, обернулось отвратительной сумятицей.
   Но она все еще не загнана под палубу. В ее пользу говорит поцелуй Темпла, момент страсти, обещавший куда больше того, на что она надеялась в течение многих лет.
   Теперь осталось только убедить маркиза, что одного поцелуя слишком мало на двоих.
   И что им всегда будет этого мало.

Глава 6

   Они приехали в суматошный Ноттингем поздно вечером. На подступах к городу движение сильно замедлилось, дорога была забита фургонами и телегами – видимо, назавтра намечалась ярмарка и город наводнили продавцы и покупатели.
   Темпл решил, что в их обстоятельствах это клучшему: они снимут комнаты в какой-нибудь неприметной гостинице и рано утром уедут, не привлекая к себе особого внимания; однако найти жилье оказалось намного труднее, чем он думал. Город кишел приезжими, все гостиницы были забиты.
   Диана выглянула в окно и, увидев, что Темпл в очередной раз возвращается ни с чем, нахмурилась.
   – Скажите им, кто вы. – Усталая и грязная, она мечтала принять ванну и поесть. – Если это не поможет, скажите, кто я.
   Маркиз покачал головой:
   – Я не могу этого сделать. Никто не должен знать, куда мы поехали.
   Диана застонала:
   – Опять вы про своих французских агентов! Плоховатая история, и я начинаю опасаться, что у вас в голове шарики потерялись. – Она оглянулась на гостиницу, такую приветливую, благоухающую аппетитными запахами. – Почему бы нам не поехать к Харвитам? Я училась в школе вместе с леди Харвит – я уверена, они с графом охотно предоставят нам комнаты.
   Темпл скрестил руки на груди.
   – Нет. Я не хочу, чтобы кто-то знал, что мы здесь. – Он снова забрался в карету и приказал Элтону ехать дальше. – Благодарю за заботу, но мои шарики крутятся нормально. С другой стороны, вам бы следовало мне верить. Вы в опасности – в смертельной опасности.
   – Французские агенты?
   – Да.
   Ладно. Если он хочет продолжать выдумывать, пусть развлекается.
   Диана снисходительно улыбнулась, тогда как Темпл, сидя, скрестил руки на груди и нахмурился. Он был небрит, плащ его запылился. То, что неопрятный, растрепанный повеса теперь совсем не напоминал суетливого хлыща, которого она ненавидела всей душой, сделало улыбку Дианы еще шире. Никогда прежде Темпл не казался ей таким красивым, как сейчас.
   – Не вижу, чему тут ухмыляться, – сказал он и выставил вперед ноги в пыльных сапогах.
   – Если вы правы и меня ищут агенты Наполеона, значит, я, должно быть, очень им нужна. – Диана секунду помолчала. – Вы думаете, я представляю опасность для их страны?
   – Да, вы представляете опасность, – буркнул Темпл.
   Она рассмеялась.
   – Если вам хочется настаивать на этой выдумке, милости прошу. Как я уже сказала, вам достаточно было попросить, и я бы... – Карету тряхнуло на ухабе, и рот Дианы захлопнулся до того, как она еще раз призналась в своих истинных чувствах.
   ...«И я пошла бы за вами на край света».
   Темпл не знал, что хуже – ее упорное нежелание верить, что они спасают свою жизнь, или неколебимая уверенность, что он взялся за ум и решил отдать ей свое сердце.
   Отдать сердце, как же! Диана лучше других знает, что у него нет сердца, и все-таки цепляется за веру в него – веру, которую он не заработал и, что важнее, не заслужил.
   В течение дня она ухитрилась надеть зеленое муслиновое платье и заплести косу, уложив ее короной на голове, а на одной из остановок набрала букет диких роз, перевязала зеленой лентой, взятой из саквояжа, и теперь сидела с цветами в руках.
   Вот и пусть сидит. Меньше всего Темплу требовалось общение с Дианой. Даже когда она читала вслух свою скучную книгу, она оставалась искусительницей.
   Но может, она права и он действительно растерял все шарики?
   Корделл пал от руки одного из агентов Наполеона? Бессмыслица. К тому же там, на поляне, очень странно прозвучал вопрос к Корделлу: «Вы ее не тронули? Она все еще невинна?»
   Темпл подозревал, что Диана – девственница, но где она научилась так целоваться? Он задыхался от ее страстных губ и от поцелуя, который мужчина не забудет вовеки.
   Интересно, кого еще она целовала? Впрочем, какого черта это его волнует? Ее нескромность его не касается. Она может перецеловать половину болванов высшего общества, а заодно всех наполеоновских придворных, ему все равно. Или не все равно?
   Темпл с трудом сдержал вздох отчаяния. Это все Колин виноват – Колин и его теория о нежностях.
   Как же, нежности! Он всего лишь подрядился выполнить определенную работу – найти леди и вернуть ее отцу. Потом он заставит лорда Ламдена запереть строптивую дочь в монастырь с шестиметровыми стенами. Это убережет его от беды, от того, чтобы она ранила его сердце, и так постоянно подверженное ошибкам и неудачам.
   Как это вышло, что он смотрел смерти в лицо, одолевал бесчисленных врагов и никто никогда не поколебал его веру, а перед Дианой он пасует?
   Темпл знал ответ. Диана – единственная женщина, которая взглядом своих прекрасных голубых глаз касалась его сердца, оставляя его беззащитным, вопреки здравому смыслу и разумным доводам.
   Пасть жертвой Дианы – значит разрушить стены его заботливо выстроенного мира.
   Кстати, что там сказал Элтон?
   «Выдайте ее за Иголку или Булавку, и можете умывать руки».
   Что ж, у него есть листок бумаги, который мигом позволит это сделать.
   Специальная лицензия Пимма.
   Действительно, идеальное решение. Выдать Диану замуж за Пенхема или Нетлстоуна и этим покончить с дурацким делом вокруг ее своевольных штучек и обманчивых уловок – что может быть лучше?
   Эта перспектива чрезвычайно подбодрила маркиза, но когда он повернулся, чтобы бросить на Диану победный взгляд, то не увидел женщину, которую нужно упаковать и отправить посылкой. Все, что он видел в интерьере кареты, – это мягкое свечение кожи, розовые губы, пухлые груди.
   Воспоминание о ночном поцелуе смешало его мысли, заставив сердце громко биться.
   «Нет, нет, нет, – твердил себе Темпл. – Не поддавайся искушению. Тебе слишком хорошо известно, что своими поцелуями она украдет у тебя душу. Все, что от тебя требуется, – это избегать ее поцелуев. Это так легко.
   А потом ты выдашь ее замуж. Пусть другой мужчина поддается ее губам, выпускает на волю ее страсть, исследует каждый дюйм ее податливого, нежного тела...»
   Темпл содрогнулся. Черт возьми, так дальше дело не пойдет. Он закрыл глаза и притворился, что спит.
   – Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете, Темпл? – невинно спросила Диана.
   – Лучше не бывает, – буркнул маркиз, покосившись в ее сторону.
   Мерзавка имела наглость победно усмехнуться, и это его доконало. Значит, она думает, что справится с ним? Ну уж нет.
   Один раз он вырвал из сердца привязанность к ней, сделает это и еще раз. Брак с Пенхемом или Нетлстоуном решит все вопросы раз и навсегда. Он сам доставит ее к ним, хотя бы для того, чтобы убедиться, что она навсегда исчезла из его жизни.
 
   Элтон свернул во двор маленькой гостиницы, заполненный телегами, прошел внутрь и вскоре вернулся с хорошим известием.
   – У них есть одна комната, хотя и очень дорого, – сказал он Темплу. – Десять гиней.
   – За одну комнату? – Темпл присвистнул. Если бы не наплыв гостей, комната стоила бы несколько шиллингов за ночь.
   – Мне плевать, пусть там хоть навоз под ногами, – вмешалась Диана, – я намерена взять это сокровище. – Она попыталась оттолкнуть Темпла, но он не выпустил ее из кареты.
   – У меня нет таких денег.
   – Зато у меня есть. – Диана потрясла ридикюлем. При звоне монет Элтон вытаращил глаза; насколько Темпл знал своего слугу, тот мгновенно вычислил сумму в кошельке до последней копейки. Впрочем, у них все равно не было другого выхода: лошадям требовался отдых.
   Да и какого дьявола он вечно будет за нее платить? Не мешало бы выяснить, сколько золота собирался дать за нее Марлей. Если француз согласен заплатить за то, чтобы ее попридержали в гостинице, тем лучше. А потом он еще пошлет счет Пимму – пусть скупердяй расплачивается за миссию милосердия.
   – Ладно. – Темпл кивнул. – Сегодня можете заплатить. Но помните: я продавец шерсти, а вы моя сестра. Мы едем из Нориджа к больной матушке в Манчестер. Будьте как можно осмотрительнее и благоразумнее, старайтесь не привлекать к себе внимания.
   Диана кивнула, как послушная девочка, а потом оттолкнула его локтем и вылезла из кареты. К его досаде, она сразу же повела себя так, словно никогда не слышала его указаний.