Браст Стивен. Джарег

   — Но драгейриане, — прервал я Алиру, — не могут иметь общее потомство с различными животными, не так ли?
   — Не могут.
   — Тогда как же?..
   — Мы не знаем, как они производили эксперименты. Этот вопрос занимает и меня, но ответа на него пока найти не удалось.
   — А что эти дженайны…
   — Дже-ной-ны.
   — Дженойны. Что они делали с людьми с Востока?
   — По правде говоря, мы точно не знаем. Существует популярная теория, гласящая, что они пытались развить псионические способности.
   — Хм-м-м. Завораживает. Алира, а тебе не приходило в голову, что драгейриане и люди с Востока могут иметь общих предков?
   — Не говори чепухи, — резко оборвала меня Алира. — Драгейриане и люди с Востока не могут иметь общего потомства. Более того, есть гипотеза, утверждающая, что дженойны привезли людей с Востока в качестве контрольных особей для своих тестов.
   — «Контрольных особей»?
   — Да. Они наделили выходцев с Востока такими же, или почти такими же, псионическими способностями, как драгейриан. А потом стали работать с драгейрианами, чтобы посмотреть, что сделают друг с другом эти две расы.
   Я содрогнулся.
   — Иными словами, эти дженойны могут все еще находиться где-то рядом и наблюдать за нами…
   — Нет, — уверенно ответила Алира. — Они ушли. Не все дженойны погибли, но теперь они редко появляются на Драгейре. А когда подобное случается, они уже больше не в состоянии контролировать нас, как многие тысячелетия назад. Могу добавить, что Сетра Лавоуд вступила в бой с одним из них несколько лет назад и уничтожила его.
   Я вспомнил, как в первый раз увидел Сетру. Она казалась несколько озабоченной и заявила: «Сейчас я не могу покинуть гору Тсер». А потом выглядела усталой, словно сражалась с кем-то. Передо мной приоткрылась завеса еще одной тайны.
   — А как были уничтожены дженойны? Драгейриане обратились против них?
   Алира покачала головой.
   — Они интересовались не только генетикой. Один из них изучал хаос. Вероятно, мы никогда не узнаем, что именно произошло, но одно не вызывает сомнений — эксперимент вышел из-под контроля, а может быть, их ученые что-то не поделили, в результате произошел грандиозный взрыв! Образовалось Великое Море Хаоса, несколько новых богов, а дженойны исчезли.
   Ну, на сегодня уроков истории хватит. Впрочем, не могу отрицать, было интересно. Ко мне все это не имеет непосредственного отношения, однако я узнал столько удивительного.
   — Нечто очень похожее случилось в Адроне несколько лет назад — только масштаб событий был поскромнее. Тогда образовалось Море Хаоса на севере и началось Междуцарствие… Алира?
   Она как-то странно смотрела на меня и молчала.
   И тут до меня дошло.
   — Послушай! — воскликнул я. — Так вот чем была доимперская магия! Магией дженойнов! — Я замолчал, и меня пробрала дрожь, когда я начал понимать, что из всего этого следует. — Теперь ясно, почему Империи так не нравится, когда кто-то начинает эту магию изучать.
   — Точнее говоря, — кивнула Алира, — доимперская магия есть прямые манипуляции с чистым хаосом — попытки изменять его по своей воле.
   Я почувствовал, что снова дрожу.
   — Это очень опасно.
   Она пожала плечами, но больше ничего не добавила. Конечно, мы по-разному смотрим на подобные вещи. Я знал, что отцом Алиры был не кто иной, как сам Адрон, который по ошибке взорвал целый драгейрианский город, и на его месте образовалось Море Хаоса.
   — Надеюсь, — сказал я, — Маролан не собирается повторить деяние твоего отца.
   — Он не может.
   — А почему? Он же пользуется доимперской магией…
   Алира состроила хорошенькую гримаску.
   — Я должна кое-что уточнить. Доимперская магия не является в чистом виде манипуляцией с хаосом; в ней отсутствует один этап. Прямое воздействие — нечто иное, именно этим и занимался Адрон. Он научился использовать, более того, создавать хаос. А в сочетании с доимперской магией…
   — А Маролан не умеет создавать хаос? Бедняга. Как же он без него обходится?
   Алира рассмеялась.
   — Этому невозможно научиться. Дело в генах. Насколько мне известно, даром создавать хаос обладает лишь линия э'Кайранов Дома Дракона — хотя говорят, будто сам Кайран никогда им не пользовался.
   — Интересно, а как генетическое наследие взаимодействует с реинкарнацией души? — спросил я.
   — Довольно странным образом, — ответила Алира э'Кайран.
   — Ага. Ну, во всяком случае, теперь понятно, откуда взялись Дома Драгейры. Только вот я не понимаю, зачем дженойны потратили время на гены такого животного, как джарег, — заметил я.
   — Это я тебе припомню, босс.
   — Лойош, помолчи!
   — Но, — возразила Алира, — они этого не делали.
   — Не понял?
   — Они немного поиграли с джарегами и нашли способ заложить человеческий разум в мозг величиной с орех, однако дженойны никогда не вживляли гены джарегов драгейрианам.
   — Вот так-то, Лойош. Ты должен быть благодарен дженойнам за…
   — Босс, помолчи!
   — Но ты, кажется, говорила…
   — Джареги — исключение. Их не было среди первых племен.
   — А как же тогда возник Дом Джарега?
   — Что ж, следует вернуться к тем временам, когда формировалась Империя. На самом деле еще дальше. Насколько известно, существовало около тридцати различных племен драгейриан. Мы не знаем точного числа — не сохранилось никаких письменных свидетельств. Постепенно многие из них вымерли. В конце концов осталось шестнадцать племен. Ну, пятнадцать, плюс теклы, которые ни на что особенно не годятся.
   — Они изобрели земледелие, — вмешался я. — А это кое-чего да стоит.
   Алира не обратила на мои слова внимания.
   — Племена — или части каждого племени — были собраны вместе Кайраном Завоевателем и союзом самых сильных шаманов тех времен, чтобы изгнать выходцев с Востока с лучших земель.
   — Для развития земледелия, — снова прервал я Алиру.
   — В результате возникло множество отверженных, оставшихся без собственного племени. Многие из них раньше принадлежали к Дому Дракона — вероятно, потому, что у драконов были более высокие требования, чем у других. Тут она гордо вскинула голову, на сей раз я не стал ее перебивать.
   — Так или иначе, — продолжала Алира, — образовалось огромное количество людей, живущих маленькими группами. Пока все племена объединялись под знаменами Кайрана, некий бывший дракон по имени Доливар сумел собрать под своим началом большинство независимых групп — он убивал тех вождей, что отказывались ему покориться. Они начали называть себя «племенем джарегов»— в этом была заключена изрядная доля иронии. Жили джареги за счет других племен — воровали, грабили, а потом убегали. Затем у них появилось несколько шаманов.
   — А почему остальные племена не объединились, чтобы покончить с джарегами раз и навсегда? — поинтересовался я.
   — Многие хотели, — Алира пожала плечами, — но Кайрану в войне против Востока требовались разведчики и шпионы, а джареги прекрасно подходили для выполнения подобной работы.
   — С какой стати джареги согласились помогать?
   — Полагаю, — сухо заметила Алира, — Доливар решил, что это гораздо лучше, чем погибнуть. Они с Кайраном встретились перед началом Великого Похода и договорились: если его «племя» поможет, то после окончания войны джареги войдут в состав Империи.
   — Понятно. Значит, вот как джареги стали частью Цикла. Очень любопытно,
   — Да. А кончилось все убийством Кайрана.
   — Что кончилось?
   — Договор. После войны исчезла причина, вынуждавшая остальные племена мириться с джарегами — теперь они больше никому не были нужны. В итоге Кайрана убила группа лиорнов и шаманов, которые решили, что он виновен в сложностях, возникших перед Империей из-за того, что в нее приняли джарегов.
   — Следовательно, — заметил я, — мы всем обязаны Кайрану Завоевателю, не так ли?
   — Кайрану, — согласилась Алира, — и вождю джарегов по имени Доливар, которые и совершили сделку, вынудив остальные племена с ней согласиться.
   — Почему же я никогда не слышал об этом вожде джарегов? Мне ничего не известно о его роли в истории Дома, а ты утверждаешь, будто он был, в некотором роде, героем.
   — Если хорошенько поищешь, найдешь. Как тебе прекрасно известно, джареги не слишком интересуются своими героями. А вот у лиорнов есть рукописи, рассказывающие о Доливаре.
   — Ты именно оттуда узнала все это?
   — Нет. — Алира покачала головой. — Я много разговаривала с Сетрой. А кое-что, естественно, помню сама.
   — Что?
   Алира кивнула.
   — Сетра была там как Сетра. Я слышала, многие утверждают, будто ей приблизительно десять тысяч лет. На самом деле это не так. Ей в двадцать раз больше. Она в буквальном смысле старше Империи.
   — Алира, разве такое возможно? Двести тысяч лет? Просто смешно!
   — Расскажи это горе Тсер.
   — Но… и ты! Как ты-то можешь помнить?
   — Не будь дураком, Влад. Возвращение к отправной точке. В моем случае это память о прошлых жизнях. Ты думаешь, реинкарнация всего лишь миф или религиозный догмат, как у вас на Востоке?
   Ее глаза сияли странным огнем, а я пытался осмыслить новую информацию.
   — Я видела все собственными глазами — и пережила еще раз. Я была там, Влад, когда Кайрана загнал в угол его брат, экс-дракон по имени Доливар, некогда опозоривший себя и все свое племя, за что его пытали, а потом изгнали. На мне, как и на Сетре, лежит вина. Сетра должна была сорвать планы йенди, но она допустила ошибку — сознательно. Я видела, но не возражала. Возможно, я ответственна за гибель брата. Не знаю…
   — Твоего брата! — Это уже слишком.
   — Моего брата, — повторила Алира. — Мы все были одной семьей. Кайран, Доливар и я.
   Она повернулась ко мне, и я почувствовал шум в ушах. Алира рассказывала мне свои легенды, а я не мог отнестись к ним как к безумному бреду или мифу.
   — В той жизни, — продолжала Алира, — я была шаманом, и весьма сильным. Я была шаманом, а Кайран воином. Он все еще там, Влад, на Дорогах Мертвых. Я говорила с ним. Он меня узнал. Нас было трое. Шаман, воин — и предатель. К тому моменту, когда Доливар предал нас, мы уже не считали его братом. Он стал джарегом до самых глубин своей души.
   — Его душа… — повторила Алира и смолкла. — Да, — продолжала она. — «Странно»— самое подходящее слово, которое описывает связь между наследственностью и реинкарнацией души. Кайран так и не был реинкарнирован. Я оказалась в теле потомка брата моей души. А ты… — Она посмотрела на меня непроницаемым взглядом, и я вдруг понял, что сейчас произойдет. Мне ужасно захотелось крикнуть, чтобы она ничего не говорила, но, сквозь тысячелетия, я вспомнил, что Алира была всегда быстрее меня. — …Ты стал выходцем с Востока, брат.

10

   Ошибка одного — шанс для другого,
   Ну надо же, одно за другим. Я вернулся в свой офис и некоторое время сидел, уставившись в пространство. Нужно время, возможно, несколько дней, чтобы осознать услышанное. У меня имелось минут десять.
   — Влад? — проговорил Крейгар. — Эй, Влад!
   Я поднял голову. Через минуту мне удалось найти Крейгара, он сидел напротив меня с весьма озабоченным видом.
   — Что случилось? — поинтересовался я.
   — Именно такой вопрос я и собирался задать тебе.
   — Да?
   — Что-нибудь случилось?
   — Да. Нет. Проклятие, Крейгар, я не знаю.
   — Похоже, тут что-то нетривиальное, — подытожил он.
   — Очень. Весь мой мир был несколько минут назад поставлен с ног на голову, и я никак не могу разобраться в том, что произошло. — Я наклонился к Крейгару, ухватился за его жилет и сказал: — Послушай моего совета, старина: если не хочешь спятить, никогда не вступай в серьезный, откровенный разговор с Алирой.
   — Звучит и в самом деле нетривиально.
   — Угу.
   Мы некоторое время просто сидели и молчали, а потом я произнес:
   — Крейгар?
   — Да, босс?
   Я прикусил губу, задумался, потому что никогда не поднимал этой темы раньше.
   — Что ты чувствовал, когда тебя вышвырнули из Дома Дракона?
   — Облегчение, — ответил он, не колеблясь не секунды. — А почему ты спрашиваешь?
   — Да ладно, не важно, — вздохнув, заявил я.
   Я попытался отбросить мрачные раздумья, и мне это почти удалось.
   — Что тебя беспокоит, Крейгар?
   — Интересуюсь, сумел ты что-нибудь выяснить или нет, — с самым невинным видом проговорил он.
   «Сумел или нет?»— спросил я самого себя. Вопрос начал пульсировать, повторяться у меня в голове, и я вдруг понял, что хохочу как безумный. Заметил, что Крейгар бросил на меня какой-то странный взгляд, обеспокоенный, что ли? Однако я не мог остановиться и продолжал хохотать. Я честно попытался успокоиться, но у меня ничего не вышло. Ха! Сумел ли я что-нибудь выяснить?
   Крейгар наклонился через стол и влепил мне пощечину, одну, но достаточно увесистую.
   — Эй, босс, — вмешался Лойош. — Кончай.
   Я немного пришел в себя.
   — Тебе хорошо говорить «кончай», — возмутился я. — Может быть, это ты узнал, что когда-то совершил поступок, достойный презрения, да и вообще воплощал в себе все те качества, которые ненавидишь?
   — Ну и что тут такого? Тебе ведь не сказали, что ты был полным идиотом, просто какой-то полубог решил немного порезвиться с твоими предками! — рявкнул в ответ Лойош.
   Я подумал немного, решил, что он прав, и повернулся к Крейгару.
   — Уже все в порядке. Спасибо.
   — Ты уверен? — У него по-прежнему был обеспокоенный вид.
   — Нет.
   — Великолепно, — прокомментировал он мои слова. — Итак, если ты в состоянии больше не закатывать истерик, расскажи мне, что же ты выяснил?
   Я чудом снова не впал в истерическое состояние, но взял себя в руки, прежде чем Крейгар получил еще одну возможность врезать мне по физиономии. Что я выяснил? Ну, я не собираюсь рассказывать ему это, и это… да, и это тоже. И что же остается? Ах да, конечно.
   — Мелар имеет предков в трех Домах, — сказал я и представил Крейгару полный доклад о том, что поведала мне Алира — про Мелара.
   Он молчал, осмысливая услышанное.
   — Как интересно, — заявил наконец он. — Тсер, да? И дракон… хм? Почему бы тебе не заняться тем, что касается тсеров, а я обращу свои взоры на драконов.
   — Мне кажется, разумнее сделать наоборот, поскольку у меня имеются связи в Доме Дракона.
   Крейгар внимательно на меня взглянул, а потом спросил:
   — Ты уверен, что в данный момент хочешь использовать свои связи?
   Я помолчал немного, а затем кивнул.
   — Ладно, я проверю документы тсеров. Как ты думаешь, что следует искать?
   — Понятия не имею, — ответил Крейгар, потом наклонил голову, точно обдумывал что-то или вступил в псионический контакт.
   Я ждал.
   — Влад, — проговорил Крейгар, — ты имеешь какое-нибудь представление о том, каково это — быть полукровкой?
   — Точно знаю, что не хуже, чем выходцем с Востока!
   — Так ли?
   — Ты к чему клонишь? Тебе прекрасно известно, какие испытания выпали на мою долю.
   — Да, конечно, Мелару не пришлось решать тех проблем, с которыми столкнулся ты. Предположим, однако, что он унаследовал истинный дух каждого из Домов. Ты представляешь, как унизительно для тсера не быть включенным в список героев Дома, какое это оскорбление, когда тебе не доверяют возглавить войска, которые ты в состоянии повести за собой? Его приняли лишь в Дом Джарега, и, можешь не сомневаться, Влад, среди джарегов найдется немало желающих заставить Мелара есть драконий помет. Да, тебе пришлось хуже, чем ему, но он чувствует, что имеет право на большее, на лучшую судьбу.
   — А я нет?
   — Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
   — Конечно, — согласился я. — Понимаю. Ну и к чему нас привели твои рассуждения?
   У Крейгара на лице появилось озадаченное выражение.
   — Откуда мне знать наверняка, только все это, уж можешь не сомневаться, сказалось на его характере.
   — Приму к сведению, — кивнув, заявил я.
   — Так, займусь-ка я делом.
   — Вот и хорошо. И еще: ты не мог бы забрать у Деймара кристалл с портретом Мелара? Возможно, он мне понадобится.
   — Конечно, заберу. Когда он тебе потребуется?
   — Можно утром. Сегодня вечером я решил устроить себе выходной. Делом займусь завтра.
   В глазах Крейгара появилось сочувствие, что увидишь там не часто.
   — Ладно, босс. Я тебя тут прикрою. До завтра.
   Я ел совершенно механически, предварительно вознеся благодарственную молитву за то, что сегодня очередь Коти готовить и мыть посуду. Я сомневался, что смог бы справиться с этой задачей.
   После ужина я встал из-за стола и отправился в гостиную. Уселся и попытался разобраться в собственных мыслях. Ничего у меня не вышло. Пришла Коти, села рядом. Мы некоторое время молчали.
   Я старался оттолкнуть от себя то, что сказала мне Алира, или отнестись к ее словам как к смеси сказок, дурацких предрассудков и бреда. К сожалению, ничего не вышло, все очень ловко складывается вместе и кажется разумным. С какой стати, в конце концов, Сетра Лавоуд относится так дружелюбно ко мне, выходцу с Востока? И, похоже, сама Алира верит в это, иначе почему бы она стала держаться со мной почти как с равным?
   Но гораздо важнее не вызывающее сомнений ощущение истинности. Это и пугало больше всего — где-то в самых глубинах моего существа, в «душе», я понимал, что Алира сказала правду.
   Следовательно… Что? Причина, побудившая меня вступить в Дом Джарега — мое отвращение к драгейрианам, — на самом деле вещь не существующая, чистой воды вымысел. Презрение же, которое я испытываю к драконам, вызвано вовсе не уверенностью, что моя система ценностей значительно выше их, а возникло в результате чувства собственной неполноценности, родившегося… когда? Сколько времени прошло с тех пор? О, клянусь многосуставчатыми пальцами Вирры, я не знал, что и думать!
   Неожиданно я сообразил, что Коти держит меня за руку. Я улыбнулся ей, если честно, с трудом.
   — Хочешь поговорить? — спросила она тихо.
   Еще один хороший вопрос. Я не знал, как на него ответить. Но, запинаясь, с трудом подбирая слова, целых два часа рассказывал Коти о том, что узнал от Алиры. Она выслушала меня с сочувствием, но не казалась особенно расстроенной.
   — Слушай, Влад, а какое это имеет значение? Я открыл было рот, чтобы ответить, но она остановила меня, покачав головой.
   — Знаю. Тебе казалось, будто ты стал таким, каков ты есть, потому что ты с Востока, а теперь у тебя появились сомнения. То, что ты человек, — лишь одна сторона вопроса, верно? Тот факт, что когда-то ты вел жизнь драгейрианина — возможно, даже несколько жизней, — никак не влияет на страдания, выпавшие на твою долю в этой.
   — Нет, — согласился я, — наверное, не влияет. Но…
   — Я понимаю. Послушай, Влад. После того как все закончится, уйдет в прошлое, скажем, через год, мы встретимся с Сетрой, поговорим об истории, и, если захочешь, она вернет тебя назад, и ты переживешь те события заново. Если только захочешь. А пока — забудь. Ты такой, какой есть, и лично меня вполне устраиваешь — мне совершенно все равно, каким ты был в старые, давно ушедшие времена.
   Я сжал ладонь Коти, радуясь тому, что мы поговорили. Я почувствовал облегчение, немного расслабился и понял, что устал. Тогда я поцеловал руку Коти и сказал:
   — Спасибо за ужин.
   Она чуть приподняла одну бровь.
   — Могу побиться об заклад, ты даже не заметил, чем я тебя кормила.
   Я немного подумал. Яйца джагалы? Нет, она делала их вчера.
   — Эй, послушай! — вскричал я. — Сегодня была моя очередь готовить еду, разве нет?
   Коти радостно заулыбалась.
   — Точно, дружище. Я тебя перехитрила, и теперь ты мне должен еще один ужин. Правда, я умница?
   — Проклятие! — возмутился я.
   Она с деланно печальным видом покачала головой.
   — Получается, дай-ка подумать… ты мне должен двести сорок семь мелких услуг.
   — Но кто считает, верно?
   — Верно.
   Я поднялся на ноги, по-прежнему не выпуская ее руки. Коти отправилась за мной в спальню, где я отдал ей одну услугу, впрочем, можно сказать и наоборот — стал должен на одну больше. Все зависит от того, как к данному вопросу относиться.
 
   Слуги Келета впустили меня в замок, явно демонстрируя свое отвращение. Я их проигнорировал.
   — Герцог примет вас в своем кабинете, — объявил дворецкий и посмотрел на меня сверху вниз.
   Протянул руку, чтобы взять у меня плащ, взамен я отдал меч. Мне показалось, что он несколько удивился, но меч принял. Если хочешь остаться в живых во время схватки с воином тсером, не вступай с ним в схватку — вот в чем главная хитрость. А не вступить с ним в схватку гораздо сложнее, практически невозможно. Тсеры просто обожают сражаться, когда судьба и все преимущества находятся на их стороне.
   Я страшно гордился своей выдумкой, позволившей мне сюда проникнуть. Ничего особенного, конечно, но все равно здорово. Отличный повод, надежный, практически безопасный, да еще и с высокой степенью вероятности положительных результатов. А главное — я сам его сочинил. Меня немного беспокоило, что после разговора с Алирой я несколько отупел, переменился, стал не способен изобрести и выполнить изящный план. В данный момент говорить об исполнении рановато, но сам-то план уже существовал.
   Меня проводили в кабинет. По дороге я успел заметить, что замок не в лучшем состоянии: трещины на потолке, выщербленный пол, пустые места на стенах, где когда-то висели дорогие гобелены.
   Дворецкий ввел меня в кабинет. Герцог Келетаранский оказался старым и достаточно приземистым для драгейрианина, иными словами, обладал широкими плечами и мощными мышцами рук. На гладком лице я не заметил ни одной морщины (впрочем, у тсерлордов не бывает морщин), а чуть раскосые глаза указывали на принадлежность к Дому. Роскошные кустистые брови герцога произвели на меня впечатление, и я подумал, что он наверняка гордился бы своей кучерявой бородой, если бы у драгейриан росли бороды. Он сидел в кресле с высокой спинкой и без подлокотников. На боку у него висел меч, а у стола стоял волшебный посох. Герцог не предложил мне сесть, однако я не стал обращать внимания на такие мелочи. Всегда необходимо установить определенные вещи в самом начале разговора. Я заметил, как он поджал губы, но не более того. Хорошо. Одно очко в нашу пользу.
   — Ну, джарег, что тебе нужно? — спросил Келет.
   — Надеюсь, я вам не помешал, господин!
   — Помешал.
   — В мое поле зрения попало одно небольшое дельце, которое необходимо с вами обсудить.
   Келет посмотрел на дворецкого, который поклонился нам и ушел.
   За ним захлопнулась дверь, и только после этого герцог позволил себе выказать свое отвращение.
   — «Небольшое дельце», вне всякого сомнения, равняется четырем тысячам золотых империалов.
   Я попытался говорить извиняющимся тоном.
   — Да, господин. В соответствии с нашими записями, вы должны были заплатить нам месяц назад. Должен сказать, мы проявили терпение, мы очень старались, но…
   — Терпение, проклятие! — возмутился герцог. — За те проценты, которые вы назначаете, могли бы подождать и еще, когда речь идет о должнике, у которого возникли мелкие финансовые затруднения.
   Вот смеху-то! Я прекрасно понимал, что проблемы у него вовсе не «мелкие»и что конца им в ближайшем будущем не видно. Однако я решил, что напоминать ему об этом невежливо. Да и не стал говорить, что, если бы не страсть к камням с'янг, у него бы не было никаких финансовых затруднений. Я просто сказал:
   — Мы вас очень уважаем, господин герцог, но с нашей точки зрения месяц — вполне достаточный срок. И, надеюсь, вы не усмотрите в моих словах желания вас оскорбить, но, обращаясь к нам за помощью, вы знали, какие у нас проценты.
   — Я обратился к вам за «помощью», как вы выражаетесь, потому что… ладно, не важно.
   Он пришел к нам за «помощью», как я выразился, поскольку мы довольно прозрачно намекнули ему, что в противном случае вся Империя и в особенности представители Дома Тсера узнают, что он не в состоянии бороться со своей страстью к азартным играм и не платит долгов, когда проигрывает. Видимо, с его точки зрения, получить репутацию паршивого игрока равносильно краху жизненных идеалов.
   — Дело ваше, — пожав плечами, сказал я. — И тем не менее я настаиваю…
   — Говорю тебе, у меня ничего нет, — взорвался герцог. — Чего еще вы от меня ждете? Если бы золото у меня было, я бы вам его отдал. Отстаньте от меня или, клянусь Имперским Фениксом, я сообщу, кому следует, о нескольких известных мне игорных заведениях и ростовщиках, которые не платят налогов.
   Вот такие вещи полезно знать про тех, с кем имеешь дело. В большинстве случаев я бы доходчиво объяснил ему, что через неделю его тело будет обнаружено около низкопробного борделя, причем любой, кто захочет на него взглянуть, сразу поймет, что смерть наступила в результате драки с каким-то пьянчугой. Я прибегал к подобной тактике и раньше, когда имел дело с храбрецами из Дома Тсера — надо сказать, весьма эффективно. Их пугает не перспектива быть убитыми, а то, что все подумают, будто они стали жертвой пьяной драки с неизвестным теклой.
   Я знал, что подобные разговоры напустят на Келета страху, но одновременно и приведут в ярость. А то, что я «безоружен и беспомощен», его ни в коей мере не остановит. К тому же если он и не прикончит меня на месте, то вполне может выполнить свою угрозу и настучать на нас. Тут явно требовался другой подход.
   — Да ладно вам, лорд Келет, — заявил я. — А вы подумали о своей репутации?
   — О какой репутации может идти речь после того, как вы сообщите всему свету, что я не плачу вам ваших кровавых денег?