Браун Картер. Мэвис, моя чикита!

   Я не слышала, как эта ведьма подошла к двери: я только увидела, что дверь открылась.
   Мадам стояла на пороге. Она переоделась в белую полупрозрачную блузу. Под блузой не было белья — я увидела темные полукружья сосков. Черные лосины обтягивали бедра. Лосины дополняли высокие лакированные сапоги.
   Рассматривая экипировку миссис Вторм, я не сразу заметила, что эта гадина держит в одной руке пистолет, а в другой — хлыст длиной около восьми футов. Скажу честно, хлыст меня заинтриговал: он был из кожи, кончик хлыста имел стальной наконечник. Все это слегка ошарашило меня.
   — Будете меня дрессировать? Надеетесь, я стану такой, как лев на эмблеме кинокомпании «Метро-Голдвин-Майер»?
   Из-за спины Мэриам Вторм выглянул Терри. Он радостно произнес:
   — Если так, то я буду зрителем. Можно?
   Мэриам Вторм сделала два шага вперед, и я заметила, что на ее скулах горят красные пятна.
   — Паршивка! Потаскуха! Ты пожалеешь, что родилась на свет! — прошипела мадам. — Раздевайся.
   Кто недавно сказал мне точно такое слово? Артуро Ненасытный! Правда, из всего оружия у него были только шпоры на сапогах.
   — Мадам, у вас паранойя!
   И в эту минуту послышался непривычный звук: хлыст рассекал воздух.
   Резкая нестерпимая боль обожгла мне плечо. Мерзавка целила в лицо, но я успела отклонить голову.
   Ошалев от боли, я бросилась на миссис Вторм и наткнулась на ствол пистолета. Женщина держала палец на спусковом крючке. Ее безумные глаза смотрели, не мигая. Я поняла: сейчас может прогреметь выстрел. Никто не узнает, как погибла Мэвис Зейдлиц. Она сделает это совершенно спокойно. Терри предан своей госпоже, он схоронит меня где-нибудь в укромном уголке на территории поместья...
   — Раздевайся! — голос ее был сух, как песок в пустыне.
   Был ли у меня выбор? Нет, конечно.
   Я сняла платье, потом комбинацию.
   Терри по-прежнему выглядывал из-за плеча этой сумасшедшей, но его взгляд изменился: в нем больше не было дурашливости. Ноздри Терри трепетали, как у зверя, учуявшего дичь.
   — Снимай все! Полностью! Ну! — крикнула мадам.
   Я села на краешек кресла, сняла туфли, чулки, пояс... Встала и расстегнула бюстгальтер. Я не помнила, что есть такие вещи, как скромность и так далее... Я следила за гибкой змеей — хлыстом — со стальной головкой. Хлыст впился в меня еще раз — в спину, и я заорала.
   Третьим ударом Мэриам Вторм сбила меня с ног. Я упала на колени, закрыла руками голову... Хлыст опоясал мои бедра. Тело стало одной сплошной болью, я словно горела в огне и смогла только слабо застонать...
   Не понимая, что делаю, я встала и попятилась к стене. Мэриам медленно шла следом и хлестала... Я бросала на нее взгляды, каждый раз думая только о том, чтобы ведьма не выбила мне стальным наконечником глаз.
   — Ты должна просить прощения! — орала Мэриам. — Умолять на коленях, чтобы я проявила снисхождение. Падай на пол!
   Я ответила ей одним словечком. Я услышала его на пристани от матроса, который уронил на ногу себе тяжеленную бочку. Мадам взбесилась и принялась избивать меня с новыми силами.
   — Проси прощения! — визжала она, как свинья.
   Вытянула вперед правую ногу.
   — Целуй мой сапог!
   Ее визг, как это ни покажется странным, образумил меня. На что мне надеяться, кто может спасти меня? Только счастливый случай и ... я сама.
   Я стала на четвереньки, подползла к мадам и наклонила голову. Миссис Вторм, довольная, засмеялась и ткнула сапогом мне в зубы. Я закусила губу, чтобы не вскрикнуть. Когда эта тварь замахнулась еще раз, чтобы огреть меня, я схватила ее за ноги и изо всех сил рванула на себя.
   Она грохнулась на спину, выпустив из рук и пистолет, и свой бич. Я поднялась и взяла то, что лежало поближе, — хлыст. Рывком я поставила Мэриам на ноги, разорвала на ней блузу. Мадам вскрикнула и прикрыла голую грудь руками. Мне не составило труда стащить с нее лосины. Они повисли на коленях — там, где начинались сапоги. Глаза Мэриам остекленели: вдовушка сильно испугалась. Она попробовала вцепиться мне в лицо, но я так ударила ее в грудь, что мерзавка обмякла и мешком повалилась на пол.
   Я подтащила ее к креслу и уложила поперек.
   Первый удар по голой заднице заставил миссис Вторм исторгнуть вопль, от которого могли разрушиться стены. Мэриам вскинулась и опала, как осенний лист. Слабачка... Она потеряла сознание после первого же удара.
   Я тупо уставилась на ее безжизненное тело. И вдруг почувствовала, что сейчас сама упаду в обморок.
   Адская боль, о которой я забыла в пылу атаки, обрушилась на меня и едва не замутила сознание. Я выронила хлыст.
   Как из трубы, донесся голос:
   — Браво! Давно я не видел ничего подобного! Последний раз во Фриско на тусовке наркоманов!
   Как я могла забыть о Терри! Он стоял в дверях, скрестив руки на груди, и криво усмехался.
   — Ты была в ударе, бэби, — он понял, что сказал каламбур, и счастливо засмеялся. — Класс!
   — А почему вы не остановили ее? — произнесла я слабым голосом.
   — Зачем? Это было такое зрелище... — он оторвался от двери и начал раскачиваться с пятки на носок. — Какой это был джаз! Сознайся, тебе самой это было в кайф.
   Я разозлилась.
   — Сейчас я сделаю с вами то же, что и с ней, — сказала я. — Тогда посмотрим, кто тут ловит кайф.
   — Нет, меня нельзя пороть, — продолжал улыбаться битник. — Я не переношу боли.
   Он пошел на меня. Глаза его горели сатанинским огнем.
   — Мы продолжим, бэби. Мэриам не успела довести дело до конца. Я закончу его...
   Терри глубоко задышал, шея его напряглась.
   — Твои стоны возбуждают меня, — заговорил он свистящим шепотом. — Я хочу услышать их снова... Не бойся, только парочка ударов... А потом мы ляжем в постель...
   — Гнездо параноиков, — заикаясь, произнесла я. — Паршивцы, сумасшедшие...
   Я пятилась. Терри надвигался, как туча. Ему нравилось, что я боюсь его, он упивался, глядя в мои глаза, полные ужаса. Сволочь!
   И тут я вспомнила про пистолет Мэриам Вторм. Я увидела его на полу, футах в восьми, и, собрав все силы, бросилась к оружию. Пальцы мои сомкнулись на рукоятке, но я не успела поднять ствол, как ботинок Терри прижал руку к полу.
   — Бэби, это опасная игрушка. Ты можешь убить кого-нибудь.
   — И убила бы... Всадила бы пулю... — от боли я едва шевелила губами.
   Он нажал ногой сильнее, я стала корчиться на полу. Терри носком ботинка выбил пистолет из онемевших пальцев и забросил его в дальний угол кладовки.
   Лишившись последней надежды, я зарыдала. У меня не было ни платка, ни рукава — я плакала, спрятав лицо в руки. Видимо, Терри опустился на колени передо мной — я услышала чужое прерывистое дыхание. Его рука схватила меня за плечо.
   — Ну давай, шевелись, бэби! Мы не наигрались. Посопротивляйся еще...
   Терри был мерзавцем не лучше и не хуже Мэриам. Эта парочка подобралась на славу.
   — Давай, бэби, кричи, стони! Доставь мне удовольствие.
   Его пальцы на моем плече были, как из железа. Я не выдержала и застонала.
   — Э, нет. Так не пойдет. Ты пела получше. Ну-ка, подай голос!
   Плечо я уже почти не чувствовала. Но чем больше боли причинял мне маньяк, тем сильнее было мое сопротивление. «Нет, Мэвис, он не дождется твоих стонов. Пусть убивает...» Кажется, я прокусила нижнюю губу, стараясь сдержать крик.
   Неожиданно хватка Терри ослабла. Голова моя приподнялась и упала. Я услышала стон. Но стонала не я. «Наверное, начались галлюцинации».
   Кто-то закричал. Я? Нет. Крик повторился. Источник звука был рядом.
   Я с трудом открыла глаза и перекатилась на бок.
   Терри стоял на коленях, голова его была запрокинута назад, рот скривился в крике.
   Это не было галлюцинацией. Я видела бисеринки пота на сером лице Терри. Опираясь руками сначала на одно колено, потом на второе, я поднялась и поняла, отчего Терри кричит. Была такая причина, самая восхитительная, и она называлась «Рафаэль-Черная смерть».
   Блеск темных очков мгновенно успокоил меня. Рафаэль даже не смотрел в мою сторону, он всецело был занят делом: ломал битнику хребет. Завернул руки Терри назад, а ногой упирался в его спину.
   — Потерпи, чикита, сейчас закончу, и мы поговорим, — бросил мне Рафаэль.
   Терри захлебнулся криком.
   — Рафаэль, ну его к черту, этого паршивца! Брось его! — жалобно сказала я.
   — И это говоришь мне ты! Ты, которую они так изуродовали! Раздели, избили! Да я убивал людей за более мелкие проступки!
   — Нет! — мой голос окреп. — Я не хочу, чтобы ты из-за меня убил Терри. Не мучай меня, отпусти его!
   Рафаэль остановился, посмотрел в мое мокрое лицо.
   — Ты просишь невозможного, но... Твое желание — закон для меня. Хорошо, Мэвис, я отпущу этого бандита.
   Битник растекся по полу: он не кричал, а тихонько мычал и всхлипывал. Противное зрелище...
   — Расскажи, чикита, что произошло, — попросил Рафаэль.
   По мере того, как я говорила, он мрачнел и наливался ненавистью.
   — Он наступил на твою руку?! С ней все в порядке? Пальцы двигаются?
   — Кажется, переломов нет, — неуверенно сказала я. — Но руку я чувствую плохо.
   — Дьявол!
   — Я хотела поднять пистолет с пола, и тогда он наступил на мою руку своим ботинком, — объяснила я. — И потом, знаешь, эти двое — настоящие садисты. Им нравилось мучить меня... Мои стоны были для них музыкой.
   — Чикита, сходи в ванную, приди в себя, пока я пообщаюсь... — Рафаэль легонько обнял меня за плечи.
   — Да-да...
   Я нашла свое платье и белье.
   Мэриам Вторм лежала в той же позе, но одно веко ее дергалось. Жаль, конечно, что эта гадина не умерла, но теперь уже ничего не поделаешь.
   В ванной я встала под душ. Струи воды, обычно такие ласковые и безобидные, сейчас причиняли мне новые страдания.
   Вдруг показалось, что я слышу какие-то крики. Но, может, это «пела» водопроводная труба? Или разыгралось мое воображение?
   Я выбрала пушистое полотенце и осторожно промокнула капельки воды. С полочки взяла тюбик с кремом и смазала «горящие» полосы на своем теле.
   Я оделась и причесалась.
   В гостиной меня ждал Рафаэль.
   — Как самочувствие, чикита? — обеспокоенно спросил он. — Тебе стало лучше?
   — Да.
   — Пропустим-ка по рюмочке. Здесь где-то должен быть бар.
   Мы прошли мимо кладовки, и я заметила, что дверь ее открыта.
   — Рафаэль, почему бы нам не запереть этих сумасшедших? Они могут напасть на нас.
   — Не нападут, — успокоил Рафаэль. — Пойдем выпьем.
   — Нет, я хочу быть уверенной.
   Скажу правду, меня насторожил беззаботный тон мистера Вега.
   Я вошла в комнату и увидела, что Мэриам и Терри все в тех же позах. Мэриам все так же лежала поперек кресла. Я подошла ближе. Женщина открыла глаза, закрыла... Она не видела меня.
   Тут я обратила внимание на то, что тело ее было все исполосовано. Я помню, что ударила ее один раз. Мэриам тогда потеряла сознание. Ровные полосы через всю спину на расстоянии четырех дюймов одна от другой поразили меня. Эту ведьму хлестала умелая рука. Работа была выполнена чисто.
   Кто-то пискнул сзади.
   Я повернулась. Терри лежал на полу и плакал. Точнее, слезы сами текли из глаз, рот был открыт. Правая кисть — вытянута вперед. Она непременно упала бы, если бы Терри не поддерживал ее левой рукой. Три пальца были вывернуты из суставов и неестественно торчали.
   Я все поняла. Скажу честно, мне стало нехорошо...
   Я нашла бар, взяла виски и вернулась в гостиную.
   — Присядь, чикита, — ласково сказал Рафаэль. — Присядь и выпей со мной.
   — Я не могу сесть... ты же понимаешь...
   Он глянул на меня пониже спины.
   — Какая подлость — покуситься на такие формы и линии!
   — Скажи, Рафаэль, а что ты сделал с хозяйкой дома и ее помощником? Почему Терри плачет, а Мэриам не узнает меня?
   — Плачет? Очень хорошо! Он посягнул на твои божественные пальчики, а я — на его грубую клешню. Все по справедливости. И потом, чикита, пусть этот тип благодарит бога, что я сломал всего лишь каких-то три пальца, а не хребет. Ты слышала когда-нибудь звук ломающегося позвоночника?

Глава 10

   Рафаэль привез меня к дому Артуро.
   — Зачем? — я враждебно посмотрела на мистера Вега. — Ты хочешь, чтобы я продолжила отработку своих приемов? Но ты же видишь: у меня нет сил.
   — Артуро не до тебя, Мэвис, — ответил Рафаэль. — Его донимает полиция по поводу смерти Джонатана Вторма. Труп нашли на пляже, а ведь лейтенант Фрэй искал его в этом доме...
   — Про труп я знаю, мне вдова Вторма рассказала... Еще до того, как...
   Боль не утихала — я поморщилась.
   — Может быть, чикита, тебе нужно показаться врачу?
   — И объяснить все! Про труп, про вдову и ее хлыст! — в тон ему сказала я.
   — Да, про это не расскажешь, — Рафаэль вздохнул. — Сейчас улажу свои дела и отвезу тебя домой.
   — Я подожду в машине.
   — Нет, чикита, после всего, что произошло, я хочу, чтобы ты все время была у меня на глазах.
   — Хорошо. Тем более, что сидеть мне не очень приятно. Действие виски, которое мы выпили в доме Вторма, прошло. Я чувствовала себя разбитой. Каждая клеточка моего тела ныла. Больше всего мне хотелось забраться в постель, никого не видеть и не слышать. Сон стал бы моим лекарством. Мы вошли в гостиную. Рафаэль куда-то выскочил. Ожидая его, я позволила себе немного постонать и поохать...
   В гостиную вошли Артуро и Рафаэль. Сын президента выглядел так же омерзительно, как и в прошлый раз, только вместо красной рубахи была надета белая. Свои сапоги со шпорами он не снимал, видимо, никогда. Артуро чем-то неуловимо напомнил мне маньячку Мэриам. Сходство разрушало родимое пятно на носу. Глаза Артуро были налиты кровью — дай бог, чтобы вчерашнее пошло на пользу его нравственному здоровью.
   Он кинул на меня тяжелый взгляд.
   — Добрый вечер, мисс Зейдлиц.
   — Добрый вечер, Артуро. Поздравляю, хорошо выглядите.
   Рафаэль поморщился — наверное, я переборщила. Артуро напустил на себя холодный вид высокопоставленного господина.
   — Вега рассказал мне о ваших приключениях в доме Вторма, — не остался он в долгу. — Мне тоже есть с чем поздравить вас, дорогая.
   — Спасибо.
   — Я полагаю, что все это — составные части плана покушения на мою особу и подрыва государственных интересов моей страны, — напыщенно сказал Артуро. — Но при чем здесь жена, то есть вдова Джонатана Вторма? Зачем вы ей понадобились?
   — Просто потому, что Мэриам Вторм — сумасшедшая. Садистка.
   Он пожал плечами, как бы соглашаясь со мной.
   — Мы сейчас обсуждали с Рафаэлем сложившуюся ситуацию. Отец очень надеялся на Вторма и его компаньона. Эти люди могли ссудить нам деньги и немалые, они не боялись рисковать и обладали достаточным капиталом. Вторм мертв, его компаньон скрывается от нас... Есть только один человек, который может помочь моей стране.
   — Интересно, — солгала я.
   — Да, один человек, — спесь была его клеймом. — И это мадам Вторм. Она унаследует капиталы мужа и скоро начнет распоряжаться деньгами.
   — Вряд ли она пойдет на то, чтобы дать вам ссуду.
   — Я тоже так думаю, — важно кивнул Артуро. — Особенно после того, что сегодня произошло в ее доме. Я знаю решение этой проблемы и только что все объяснил Рафаэлю.
   — Простите, но при чем здесь я?
   — Вы и Рафаэль вернетесь в дом Втормов и принесете миссис Вторм извинения. Извинений будет мало — вы пообещаете материально возместить моральный и физический ущерб...
   Что он нес?! Я едва не запустила в Артуро тяжелой вазой.
   — Извиняться?! Мне?! После того, как меня избили и едва не искалечили?!
   Рафаэль нервничал, слушая наш диалог. После моих слов он заметался по комнате.
   — Ты слышишь, амиго? — обратилась я к нему. — Кем возомнил себя этот петух? Римским императором Нероном?
   Рафаэль ничего не мог ответить.
   Я поняла, что Артуро забыл свой полет и удар о стенку. Настало время напомнить. Я глянула на президентское отродье в упор. Мы смотрели один на одного с ненавистью. Артуро начал багроветь.
   — Вега! — заорал он, поняв, что сейчас повторится вчерашнее.
   — Я здесь, — еле слышно сказал Рафаэль.
   — Убери... уведи ее отсюда, — Артуро указал пальцем на меня. — Пусть она вернется к миссис Вторм и на коленях умоляет простить ее. Сделай это любой ценой. Меня не волнует, как ты этого добьешься! Мне нужен результат.
   — Но... Артуро... — пытался возразить Рафаэль.
   — Вспомни, кандидат в предатели, живой труп, — шипел Артуро, — я обещал послать телеграмму отцу о твоих контрреволюционных делишках.
   Артуро, не торопясь, повернулся и направился к двери.
   — Эй, Артурчик! — крикнула я.
   — Кто? Что? Артурчик?!..
   Это слово ударило его мелкой дробью. Артуро уставился на меня немигающим взглядом.
   — Что вы сказали? — просипел он. — Я — Артуро Сантеррос, наследник и прочая... кавалер ордена Золотого Фальконе, генерал армии, адмирал, маршал военно-воздушных сил... Я ослышался? Как вы меня назвали?
   Я широко улыбнулась:
   — Простите, Артурчик, я только хотела узнать, когда вы вернете мне мою блузку и в каком виде.
   — Карамба!
   Артуро побледнел, позеленел и мигом испарился.
   Хлопнула дверь, и установилась тишина. Наконец Рафаэль решил попробовать голос:
   — Ну, чикита... Пойдем!
   — Выполнять то, что приказал твой Артуро? Ни за что! Если я и попаду в дом Втормов, то только ради того, чтобы перегрызть Мэриам глотку!
   Рафаэль дал мне выговориться и, вздохнув, сказал:
   — Мы пойдем к Джонни. Вначале нужно переговорить с ним.
   Я почувствовала укор совести: как я могла забыть про Джонни!
   — Конечно, Рафаэль. Но беда в том, что я не знаю, где Джонни. С ним что-то стряслось, его могли убить.
   — Как убить?
   Мы сели в автомобиль, и по дороге я рассказала все, что знала.
   Рафаэль нахмурился:
   — Это дурные вести. Я вот что думаю: не заехать ли нам к Мэлройду? Хитрая бестия может многое рассказать.
   — Если захочет!
   — Чикита, когда я берусь за дело, меня уже не волнует, кто и чего хочет. Я профессионал! — самодовольно ухмыльнулся он.
   — Профессионал! Ас! Гений! — сказала я с сарказмом.
   — Все правильно.
   — Но в присутствии Артуро твоя гениальность уходит в пятки. Ты прыгаешь перед ним, как дрессированная обезьяна.
   Наверное, я задела самую больную для Рафаэля тему — он стиснул зубы и с нажимом ответил:
   — Все изменится... Все должно измениться. Даже в нашей стране есть законы, которые нельзя преступать. Но Артуро поставил себя выше всех и всего...
   — И чего ты ждешь?
   — Я хочу увидеть, как этот... адмирал и маршал будет танцевать на высоком табурете с серебряной петлей на шее. Бывают такие минуты, чикита, когда я закрываю глаза и вижу, как он сучит ножками и как блестят на солнце шпоры его сапог!..
   Лицо Рафаэля на какую-то долю секунды стало лицом палача. Я вздрогнула, волна холода прокатилась по всему телу. Но что делать: Рафаэль Вега таков, каков он есть. И будь он другим, он не спас бы меня от Терри.
   — Ладно, это ваши дела, — медленно сказала я. — Нам нужно искать Джонни. Поедем вначале в агентство, а потом уже к Мэлройду.
   Рафаэль согласился.
   Я закрыла глаза. Воспоминание о Терри и Мэриам взволновало меня.
   — Скажи, амиго, как ты оказался в доме Втормов? Ты, как всегда, пришел вовремя!
   — Я всего лишь выполнял приказание Артуро.
   — Что-о? Это Артуро меня спас?!
   — Нет, то есть да... Артуро послал меня к миссис Вторм для того, чтобы, во-первых, я передал соболезнование по поводу смерти ее мужа, и, во-вторых, чтобы выполнил любой ее каприз... Подкатился, подлизался... не знаю, как это сказать по-английски. Увы, к тому моменту, когда я появился в особняке, эта сеньора не нуждалась в моих услугах.
   Я расхохоталась:
   — А мне кажется, что ты уделил ей немало внимания!
   — Целых пять минут! Пор диос! Моя рука еще побаливает, — и он потряс кистью.
   Мы ехали медленно, зажатые в потоке машин. Уже на подъезде к агентству я заметила свет в окнах и обрадовалась: там Джонни! Но потом мне пришла в голову совсем другая мысль: если с Джонни что-то случилось, значит, это полиция пришла проводить свое расследование. Могли быть и другие люди...
   Я сказала Рафаэлю, что надо быть готовым к любым сюрпризам.
   Рафаэль вышел из машины и вытащил пистолет из кобуры. Дверь агентства не была заперта. Рафаэль заглянул в щелку: никого.
   Я вошла следом за ним.
   Никогда еще тишина в нашем агентстве не внушала мне такого страха.
   Вдруг раздался резкий выкрик:
   — Явились! Черт побери!
   До сих пор удивляюсь, как только Рафаэль не выстрелил на голос. Да, нервы у него крепкие.
   Мы повернулись и увидели Джонни.
   Он сидел за своим письменным столом в излюбленной позе — задрав ноги кверху.
   — О, Джонни! — я бросилась к нему сломя голову, но компаньон легко уклонился от объятий, я промахнулась и угодила прямо в корзину для бумаг.
   Рафаэль тоже поспешил выразить радость:
   — Дружище! Амиго! Ты жив!
   — Что это с вами? — холодно осведомился мистер Рио.
   — Тебя нигде не было, и мы волновались, — сказала я, отряхиваясь и поправляя прическу. — Мы боялись, не приключилась ли беда, а ты, называется, радушно встретил!..
   — «Мы волновались...» — передразнил меня Джонни. — Это я ломал голову, куда ты запропастилась, дорогуша, — Джонни начал заводиться. — Ты имеешь обыкновение пропадать в самый ответственный момент! Где ты шлялась? Обрадовалась, что меня нет, и принялась опять за свои бредовые идеи?! Просачковала день, а теперь изображаешь заботливую няню? Бездельница! Чтобы завтра была на работе ровно в девять или я...
   — Ты орешь на меня, а сам... даже не удосужился поинтересоваться, не стряслось ли со мной чего, — я обиделась и всерьез. — Ты не знаешь, как я тебя искала! Меня избивали, пороли и едва не изнасиловали... Я была на волосок от смерти. Это ты шляешься неизвестно где, небось пропьянствовал, а теперь заявляешь, что я...
   — Ты уволена, Мэвис! — заревел он еще громче.
   Я внезапно успокоилась. Весь мой гнев переплавился в холодную ярость.
   — Дорогой, ты настолько глуп, что ничего не соображаешь. Меня нельзя уволить. Я не наемный работник. Я компаньон.
   — Тогда мы сейчас же поделим наше агентство! Банковский счет, имущество — короче, все.
   — Прекрасно! Как пострадавшая от злостного хулиганства и грубиянства я делю фирму на выгодных для себя условиях. Вы, Джонни Рио, здесь уже посторонний. Покиньте мое помещение!
   Джонни сбросил ноги на пол и с угрюмой решительностью начал подниматься.
   — Ах, ты... букашка...
   Рафаэль встал между нами, как скала.
   — Амигос! Неужели у вас мало общих врагов? Не надо ссориться, я знаю, что в ваших сердцах пылкая нежность друг к другу. Пор фавор, примиритесь и забудьте все, что вы здесь наговорили. Я люблю вас обоих, вы мои лучшие друзья во всей Америке. Ну поцелуйтесь же!..
   Джонни оглядел Рафаэля с головы до ног и резко бросил мне:
   — Кто тут является лучшим другом этого бандита?
   — Как? Конечно, ты! — парировала я.
   — Нет, это ты!
   — Не пошел бы ты со своим лучшим другом...
   — Нет, это ты со своим лучшим другом не пошла бы...
   Рафаэль поднял руки: сдаюсь.
   — Амигос! Я, конечно, не так хорошо знаю английский язык, но мне кажется, что вы заговариваетесь!
   Джонни сел в кресло и с досады закурил.
   — Черт с вами, — сказал он. — Главное, что я добыл информацию. Я потратил ночь, утро и день, но зато теперь я кое-что знаю. И могу подхлестывать события — недаром меня прозвали Джонни-Хлыст!
   — Хлыст! Ты вовремя вспомнил это прозвище. По странному совпадению я ощущаю твою роспись всей кожей, — и я потерла места, отмеченные стальным наконечником хлыста Мэриам Вторм.
   — О чем ты? — он отмахнулся от меня и продолжил: — Джонатан Вторм действительно миллионер, но он нажил свой капитал в результате грязных сделок... Многие банкиры не хотели иметь с Втормом никаких дел. Они не считались ни с ним самим, ни с его деньгами...
   — А в моем банке никто не хочет считаться со мной, — вздохнув, заметила я. — Я как-то пришла туда за ссудой, а получила всего-навсего предложение о замужестве.
   — Об этом мы потом как-нибудь поговорим, Мэвис. И помолчи, пожалуйста. Как я понял, Артуро сделал правильный выбор: единственный человек в стране, кто мог дать ссуду вашему режиму, точнее, вашему президенту, был Джонатан Вторм. Вторм надеялся, что вы вернете его денежки с лихвой.
   — Это известно, — проворчала я.
   — Откуда?
   — Артуро сам сказал.
   — А что еще сказал Артуро? — сжал зубы Джонни.
   — Что теперь, после смерти Джонатана Вторма, ему ничего не остается, как договориться о ссуде с наследницей капиталов. То есть со вдовой Вторм.
   — Все правильно...
   Джонни поник головой. Но какая-то мысль заставила вскинуть эту голову:
   — И все-таки никаких заговорщиков не было! Не было и заговора с целью устранить Вторма и лишить вашего президента надежды на финансовую помощь! Так?
   — Произошла ошибка, — вздохнул Рафаэль. — Вторма убил я, о чем весьма сожалею.
   — Сожалеешь? — криво улыбнулся Джонни. — Но насколько искренне, любезный амиго?
   — Что такое?! — взвился мистер Вега.
   — Я предполагаю, что убийство Вторма не было ошибкой, — Джонни с веселой злостью смотрел в черные стекла очков Рафаэля.
   — Бред!
   — Ты намеренно застрелил финансиста! — подзуживал Джонни. — Ты и есть заговорщик!
   — Тогда заговорщиком надо считать и Артуро. Он первый увидел, что кто-то крадется, и приказал мне застрелить бандита.