Браун Вирджиния. Мой властелин

   — Я говорю о том, что не видела тебя с того самого вечера, когда узнала, что ты находишься где-то поблизости. Однако ты больше не появился, значит, я тебя не интересую.
   — Я хочу тебя так же сильно, как и прежде. Но жизнь, которую я веду, не для тебя.
   — О какой жизни ты говоришь?
   Он указал на холмы:
   — О кочевой. Переезжать с места на место, не имея дома. Я по своей сути ястреб. Подолгу не задерживаюсь на земле.
   — Ты прав. Я не смогла бы так жить.
   Она положила руку ему на предплечье.
   — Значит, ты думал о том, чтобы мы были вместе?
   Он глубоко вдохнул:
   — Да. Но этому не бывать.
   — Я тоже об этом думала.
   — Забудь. Я сказал, что это невозможно.
   — Трудно сказать.
   В глазах ее блеснули слезы.
   Не успела Дебора опомниться, как он привлек ее к себе и прильнул губами к ее губам. Дебора застонала и прижалась к нему всем телом. Затем дрожащими руками стала срывать с себя одежду, сгорая от желания.
   Зак тоже стал освобождаться от одежды. Снял пояс с пистолетами, расстегнул брюки. Дебора застонала, когда он вошел в нее. Ни с одной женщиной Зак не испытывал такого наслаждения, как с Деборой, хотя не был неопытным юнцом.
   Они достигли вершины блаженства одновременно. А когда спустились на землю, Зак снова стал ее ласкать. Он никак не мог насытиться ею. Щекотал языком ее соски, покрывая ее тело поцелуями, достиг губами нежного бархатного лона. Дебора, изнемогая от страсти, извивалась, выгибаясь ему навстречу.
   И снова они вместе пришли к финишу.
   Теперь Зак больше не сомневался в том, что Дебора принадлежит только ему. Что, кроме него, она не знала ни одного мужчины. И осознание этого сделало его счастливым.

Глава 18

   Когда они вернулись, асиенду Веласкесов окутали темные тени. Дебора чувствовала на себе взгляд Зака и ерзала в седле. Она была потрясена потерей самоконтроля и своим распутным поведением. На обратном пути Зак все время молчал. Дебора не знала, что и думать.
   Огни прорезали пурпурный саван сумерек.
   — Кажется, нас ждут, — заговорил, наконец, Зак.
   Дебора бросила на него взгляд:
   — Видимо, да.
   — Что я им скажу?
   Она повернулась к нему:
   — Правду, но не всю, конечно.
   — Еще бы. Я не хочу затягивать петлю на собственной шее.
   — Как это понимать?
   Он вскинул бровь:
   — Думаешь, дон Франсиско будет рад принять меня в семью? Так же как и Даймонда.
   — Полагаю, в его интересах вообще не выдавать меня замуж.
   — Он сделает все, чтобы сохранить свои земли. Чего доброго, сам начнет за тобой ухаживать.
   — А ты хорошо осведомлен о наших делах. Каким образом?
   — Ничего удивительного в этом нет. Кроме того, Даймонд узнал условия законного получения гражданства. Дона Франсиско интересует не только земля.
   — Так говорит тетушка Долорес.
   — Смотри не выдай себя, будь осторожна, — тихо произнес он. Голос его прозвучал хрипло. — Я тебе сказал — никаких обещаний.
   — Да, я слышала.
   К горлу Деборы подступил комок. Он говорит искренне. Даже… даже после того, чем они занимались. Это не имело для него никакого значения. Какая же она дура!
   Дебора пришпорила лошадь. Наступило молчание.
   Декстер Даймонд ждал их у низкого разваливающегося здания асиенды, построенного из необожженного кирпича. Он был мрачнее тучи. Возле него стояла группа людей и оседланные лошади. Он, видимо, собирался ехать искать Дебору и Баннинга.
   — Наконец-то вернулись, — прохрипел он, переводя взгляд с Зака на Дебору. — Почему так долго, Баннинг?
   При свете фонарей Дебора увидела, что Даймонд напрягся. Он стоял, расставив ноги и прищурив глаза.
   Зак медленно спешился.
   — Что, Даймонд, в штанах жжет? Не скромничай. Говори, что ты на самом деле хочешь узнать.
   Даймонд замер.
   — Ты пытаешься украсть мою женщину?
   — Во-первых, мистер Даймонд, я не ваша женщина, а во-вторых, как вы смели подумать, что я могла благосклонно отнестись к его ухаживаниям. — Дебора кипела от ярости.
   Даймонд немного успокоился.
   — Пусть он ответит, — приказал Даймонд, смерив Зака взглядом.
   — Ты слышал, что сказала леди, — произнес Зак. — Не знаю, твоя она женщина или нет, но даже дураку ясно, что настоящая леди не станет обращать внимания на чужаков.
   Даймонду ничего не оставалось, как принять этот ответ, хотя он был сильно озадачен.
   — А теперь, — холодно произнесла Дебора, — если вы уже исчерпали все обвинения в мой адрес, я была бы вам весьма признательна, если бы вы позволили мне повидаться с кузиной. Надеюсь, вы привезли ее домой, не приставая к ней по дороге.
   Даймонд густо покраснел.
   — Наверное, я заслужил это, — помолчав, произнес он виноватым тоном. — Но я волновался, черт побери. Вы должны были вернуться несколько часов назад.
   — Раз уж вы так волновались, — парировала Дебора, спешившись, — отправились бы на поиски несколько часов назад. Но вы этого не сделали. Значит, доверяете человеку, которого наняли, чтобы охранял вас.
   Даймонд пробормотал что-то и хотел проводить Дебору в дом.
   — Не надо, я устала. День был долгим и трудным, прошу меня извинить, но я хотела бы отдохнуть. Доброго вечера, сэр.
   — Черт побери, — услышала она, когда повернулась и направилась к дому, — она снова меня умыла!
   Дон Франсиско стоял тут же, держа в руках вожжи.
   — Наверное, вам лучше уйти. С момента трагедии прошло совсем немного времени, поэтому щепетильность сеньоры Веласкес совершенно понятна. Но я не хочу оскорблять вас, сеньор Даймонд, она просто не готова к тому, чтобы принимать ваши ухаживания, — спокойно проговорил он.
   Дебора остановилась на крытой веранде и услышала грубый ответ Даймонда:
   — Вы не можете запретить мне, видеть ее, Веласкес.
   — Напротив, я не только могу, но и сделаю это, — произнес дон Франсиско тоном, не терпящим возражений. — Как глава семьи, здесь все решаю я, и если вы будете настаивать, отдам приказ, чтобы вас не пускали на мои земли.
   — Отдавайте, черт побери!
   Дон Франсиско тихонько скомандовал, и из тени выступили люди, вооруженные винтовками. В воздухе повисло напряжение.
   Даймонд выругался сквозь зубы, подошел к своей лошади и вскочил в седло.
   — Поехали, Баннинг! — рявкнул он.
   Дебора наблюдала, спрятавшись в тени, как медленно и лениво Зак последовал за Даймондом и его людьми.
   Она все еще стояла в дверях, когда к ней подошел дон Франсиско.
   — Ты его больше не увидишь, — тихо произнес он, не сводя с нее пристального взгляда.
   — Вы не мой опекун, дон Франсиско.
   — Ошибаешься. Я предоставил тебе свободу действий, и вот видишь, что из этого вышло. Теперь ты будешь следовать моим указаниям, или я приму меры.
   Дебора пришла в ярость, но ответила так спокойно, как могла:
   — Не будем больше обсуждать этот вопрос. Я хочу повидаться с кузиной.
   Он схватил ее за руку, когда она отвернулась.
   — Это первое и последнее предупреждение. Если дорожишь своей свободой, не заставляй меня действовать.
   — Это угроза, дон Франсиско?
   — Обещание.
   Ей стало не по себе, и она подавила страх. Дон Франсиско не шутил.
   — Я буду об этом помнить, — наконец сказала она, выразительно взглянув на его руку.
   Он отпустил ее. Она повернулась и, не проронив больше ни слова, отправилась на поиски Джудит.
   — Но это невыносимо! — Дебора резко повернулась на плитах внутреннего дворика и взглянула на солнце. — Он относится к нам, как к преступникам!
   — Нет-нет, — мягко произнесла тетушка Долорес, — ты не права, он вам желает добра. Франсиско немного властный, но он очень добрый.
   — Властный — мягко сказано. Он установил за мной слежку. Запретил ездить в город, даже ходить в церковь.
   — Он беспокоится о твоей безопасности, — возразила тетушка Долорес со вздохом, — и о твоей репутации.
   — Я думаю, о моей репутации нечего беспокоиться после того, как я побывала в плену у команчей. — Джудит повернулась в шезлонге.
   — Вы уверены, что дона Франсиско больше заботит интерес, проявляемый Даймондом к вашим землям?
   — Это слухи, конечно, — смущенно ответила тетушка Долорес.
   — Но мне кажется, — возразила Дебора, — если он не собирается ничего продавать, то и проблемы никакой нет.
   — Совершенно верно. Но по завещанию Мигеля землю наследуешь ты, поскольку детей у вас не было. Но после того, как тебя похитили дикари, все были уверены, что тебя нет в живых, и землю унаследовал Франсиско.
   — Конечно, мое возвращение причинило ему некоторые неудобства. Но я заверила его, что не собираюсь предъявлять права на ваши земли. Мне просто некуда больше идти.
   Это признание далось Деборе с трудом. Она предлагала письменно отказаться от притязаний на земли, но дон Франсиско не согласился, ссылаясь на то, что на земли Веласкесов тогда смогут претендовать граждане США.
   — Ты останешься здесь, — сказал он, — тогда никто не сможет претендовать на наши земли.
   Возражать ему было бесполезно, и Дебора промолчала.
   Она со вздохом взглянула на тетушку Долорес:
   — Почему бы ему не жениться на американке? Это решило бы все проблемы.
   Тетушка Долорес закусила губу и отвела глаза.
   — Он говорит, что американские женщины недостаточно аристократичны.
   — Как же в таком случае он женил на мне своего племянника! — парировала Дебора.
   Долорес не поднимала глаз.
   — Это не он придумал, а отец Мигеля, мой старший брат. Покойный Луис не испытывал такого… отвращения… к американцам.
   — Отвращения? — Джудит расхохоталась. — Дон Франсиско часто смотрит на меня не с отвращением. Вы уверены, что ваш брат думает именно так?
   Долорес покраснела.
   — Если он и ощущает что-то, то это невольное влечение. Он не стал бы оказывать тебе высокую честь, предлагая выйти за него замуж, дорогуша, — промямлила она.
   Было ясно, что она хочет сказать. Ошеломленные Дебора и Джудит замолчали.
   Зак прислонился к столбику, поддерживавшему крышу. Было жарко. От земли шел пар, искажая окружающий пейзаж. У Даймонда было двести восемьдесят шесть тысяч акров, но он продолжал скупать земли. Он занимался разведением скота, на него работали больше двухсот работников и небольшая армия из двадцати профессиональных стрелков. Он приехал в Техас двенадцать лет назад и купил у правительства ранчо, которое до изменения границы США принадлежало испанской семье. Даймонд хвастался, что скоро будет владеть всем западным Техасом. Зак верил ему. За два месяца, которые Зак проработал на ранчо, три семьи продали Даймонду землю. И только одна за приличную сумму. Две другие отдали, чтобы выжить. У них на земле неожиданно пересохли источники воды, колодцы стали плохими. Скот вымер. Даймонд предложил сделку и от троих получил тринадцать тысяч акров — деньги совсем небольшие.
   Теперь клеймо «Дабл-Ди» красовалось на крестцах более двадцати тысяч прекрасных быков. Имея примерно семь акров пастбища на прокорм каждого животного, Даймонд держал скот на открытом воздухе. Последние облавы обнаружили множество недовольных, когда чужой скот имел клеймо «Дабл-Ди».
   — Скот ест мою траву — значит, он мой, — сказал однажды Даймонд разъяренному владельцу ранчо.
   Когда владелец увидел за спиной у Даймонда вооруженных людей, он оставил своих коров.
   — Вы действительно считаете этих быков своими? — поинтересовался Зак, когда владелец ранчо уехал, а Даймонд рассмеялся ему вслед.
   — Да. Теперь, когда на них мое клеймо, они мои. Зак пожал плечами. Это его не касалось. Жизнь с команчами приучила его к мысли, что животные должны кормить всех людей. Если мужчина хороший охотник, его семья сытно ест. Если плохой, — семья голодает. Собственности на землю или скот у команчей не было. Поэтому не возникали споры. Он заметил, что к нему направляется Даймонд. С того дня, как он заподозрил, что между ним и Деборой что-то произошло, он изменил свое отношение к Заку. Даже смотрел на него по-другому.
   Зак бросил сигарету и ждал.
   — Такая жара, что можно плавить железо, — сказал Даймонд, поднимаясь на крыльцо.
   — Ага.
   — Что-то ты неразговорчивый, а? — Он говорил серьезно, не улыбался.
   — Мне нечего сказать.
   Он снова прислонился к столбику.
   — Говорите, я слушаю.
   — Значит, тебе нечего сказать? — проворчал Даймонд. — Не пойми меня превратно. Но некоторые ребята нервничают из-за тебя.
   Зак продолжал хранить молчание. Он чувствовал, что Даймонд ходит вокруг да около. В загоне рядом с ними храпела и перебирала ногами лошадь, Зак видел тени на стене — там находился кто-то из работников. Он явно подслушивал у открытого окна.
   — Послушай, Баннинг, — произнес наконец Даймонд. — Говорят, ты сломал руку Чарлу Раймонду. Это правда?
   — Да.
   — Почему, черт побери?
   — Раймонд болтает лишнее. Я преподал ему урок хороших манер.
   Карие глаза Даймонда гневно сверкнули.
   — Ведь ты вывел из строя одного из моих работников. Это могу делать только я. Ты не вправе распоряжаться моими людьми — лишать возможности работать несколько недель одного из моих ковбоев.
   Зак посмотрел ему в глаза:
   — Я мог лишить его этой возможности навсегда. Даймонд хмыкнул:
   — Я знаю. Я сказал Чарли, что он дурак, если подначивает тебя. Но он еще не повзрослел.
   — Чтобы повзрослеть, он должен научиться молчать, когда необходимо. Некоторые на это не способны.
   Даймонд долго смотрел на него.
   — Ты самый лучший из моих стрелков. Я не хочу с тобой расставаться. Терять еще одного работника. Скоро мне понадобятся все. Я собираюсь приобрести еще земли. А нельзя заткнуть рот другим способом? Не ломая рук?
   Зак пожал плечами:
   — Я не нанимался в няньки всякой деревенщине. Я могу ускакать так же легко, как и прискакал. Если у вас и будут неприятности, то не из-за меня.
   — Я пока не хочу, чтобы ты уезжал. Но скоро здесь будет горячо, и ты мне понадобишься.
   — Я не воюю с женщинами и детьми, — ответил Зак. Даймонд поднял бровь.
   — Если вы думаете, что я вам помогу выгонять людей, то вы ошибаетесь.
   — С чего ты взял?
   — Видел собственными глазами.
   Даймонд покраснел:
   — Ничего бы этого не случилось, если бы старый Ледбитер, не прицелился в Олбрайта — Фрэнку пришлось стрелять.
   — Старый Ледбитер разозлился, когда Олбрайт сказал, что поимеет его дочь, насколько мне известно, — возразил Зак.
   Даймонд стал пунцовым.
   — Там, где я вырос, за такие слова бьют.
   — Согласен. Фрэнк много чего болтал, но девушку не трогал. Я приказал их выселить, не причиняя при этом вреда.
   Он хмурился и смотрел на Зака.
   — Ты со мной заодно, Баннинг? Если нет, то скажи прямо сейчас.
   — Я с вами, пока вы не нарушаете закон, Даймонд.
   — Оставаясь в рамках закона, открыл стрельбу прямо на улице, словно находился на войне.
   — Так оно и было.
   Даймонд скреб щетину и смотрел на Зака, словно пытаясь заглянуть ему в душу.
   — Твое самообладание удивляет. В то же время я не знаю никого, кто действовал бы точнее и быстрее тебя.
   Зак пожал плечами:
   — Всегда есть кто-то, кто оказывается быстрее.
   — Может быть. Пожалуйста, окажи мне услугу — избегай горячих голов, ладно? Я с ними поговорю, но буду, благодарен, если ты перестанешь обращать внимание на юнцов.
   — Я и так пытаюсь.
   — Да, я знаю. Чарли Реймонд сказал то, чего не должен был говорить. Он молод и глуп.
   — Но может одним словом убить, — сказал Зак.
   Зак увидел в глазах Даймонда сомнение, легкое любопытство, которое непонятно к чему относилось, но потом оно исчезло.
   — Я знаю, — казал Даймонд, — а теперь и Чарли знает. Просто будь помягче с остальными, ладно?
   — Буду, только пусть держатся от меня подальше.
   — Теперь я почти уверен, что так и будет.
   Даймонд переступил с ноги на ногу.
   — Я завтра хочу взять тебя с собой в город.
   Зак промолчал.
   — Чтобы тебя не мучило любопытство, объясняю, что от тебя требуется. В полдень туда приезжает один человек, с которым я должен увидеться прежде, чем он займется кое-чем другим. Вы с Джебом Браденом привезете его сюда.
   — Мы с Браденом не ладим.
   — А с кем ты ладишь, черт побери? Ты слишком много о себе вообразил. Тебе не доверяют.
   Зак спокойно посмотрел на него:
   — Ты нанял меня для того, чтобы я водил дружбу с остальными твоими стрелками?
   Даймонд снова смутился:
   — Нет, черт побери, тебе же будет лучше, если ты будешь хотя бы вежливым.
   — Я вежливый.
   — Едва ли. Вы с Браденом — мои лучшие люди, и я хочу, чтобы вы работали на меня. Вы сможете привезти этого человека?
   — А он добровольно поедет?
   Даймонд достал конверт из жилетного кармана.
   — Поедет, если дадите ему это. Но будьте осторожны. Многие захотят с ним поговорить.
   Зак прочел на конверте фамилию и засунул его в карман.
   — Я его привезу.
   — Звучит обнадеживающе, — отреагировал Даймонд.
   — Во всяком случае, сделаю все, что в моих силах, остальное будет зависеть от него.
   — Ты когда-нибудь нервничаешь, Баннинг? Проигрываешь бой? Бываешь ранен?
   На губах Зака появилась легкая улыбка, он кивнул:
   — Конечно. И часто этим хвастаюсь, вы просто не слышали.
   — Это хорошо. А я уже стал подумывать, что ты не такой, как все.
   Улыбка погасла, Зак отвернулся.
   — Я просто умею это скрывать.
   — В тебе, должно быть, говорит индеец, — произнес Даймонд, заметив холодный взгляд Зака, и добавил: — Что ж, это хорошо.
   Зак промолчал, Даймонд решил, что разговор окончен и спустился с крыльца.
   — Надеюсь, ты привезешь Маклина, — бросил он через плечо.
   Маклин. Эта фамилия была написана на конверте. Этот человек, зачем-то был очень нужен Даймонду. Зака разбирало любопытство.
   Джереми Маклин нахмурился, вскрыл конверт, прочитал послание и взглянул на Зака:
   — Скажите вашему хозяину, что меня это не интересует.
   Джеб Браден, стоявший рядом с Заком на деревянном тротуаре, оживился:
   — Он велел нам привезти вас.
   Маклин замер.
   — А я говорю, что меня это не интересует. К сожалению, вам придется выразить мое сожаление мистеру Даймонду.
   Браден, сопя, потянулся к пистолету.
   — Он вас ждет.
   — Совершенно напрасно.
   На побледневшем лице Маклина отразился гнев, но он не двинулся с места, переводя взгляд с Зака на Брадена.
   — Меня уже нанял другой человек, я не могу лишить моего клиента права на конфиденциальность.
   — Посмотрите сюда, — зарычал Браден, — может быть, вы чего-то не поняли — мистер Даймонд хочет увидеть вас первым. Вы можете говорить ему что хотите, но без вас я обратно не поеду.
   Браден шагнул к нему, Маклин отступил. Зак встал между ними:
   — Успокойся, Браден.
   Браден прищурился:
   — Насколько я понимаю, ты работаешь на Даймонда, Баннинг.
   — Я не соглашался на похищение, и не буду его силой везти. Отойди.
   Джеб Браден веселился с того момента, когда они утром выехали из «Дабл-Ди», по дороге он делал едкие замечания и старался разозлить Зака. Но это ему не удалось.
   И сейчас Браден направил на Зака всю свою ярость, отойдя от пораженного Маклина. Люди, стоявшие на тротуаре, поспешили спрятаться в магазинах. Браден отошел назад, болтая кобурами, висевшими у каждого бедра.
   — Ты был камнем в моем зобу с тех пор, как появился в «Дабл-Ди». Я слышал о твоей быстроте, слышал, насколько ты хорош, но я всего лишь видел, как ты сломал руку ребенку, назвавшему тебя полукровкой. Не так уж ты горяч, Баннинг?
   — Хочешь измерить мне температуру? — спокойно поинтересовался Зак, глядя Брадену в глаза.
   — Ты меня вызываешь, Баннинг?
   — Нет, но я не отойду, если тебе охота порезвиться. Он видел, что Браден колеблется.
   Весь мир, казалось, сосредоточился на них. Зак ждал и наблюдал.
   По лицу Брадена потекла капелька пота, он поджал губы. Кожаная жилетка была расстегнута, пистолеты тускло поблескивали на горячей пыльной улице. Зак чувствовал, что Брадена одолел страх.
   Он не удивился, когда рука Брадена метнулась к пистолету.
   Не удивился, когда Браден, сраженный пулей Зака, соскользнул по деревянной витрине и растянулся на тротуаре. Все заняло не больше нескольких секунд.
   Выпрямившись, Зак выбросил, пустую гильзу и заменил ее, на пулю, которую достал из своего пояса, прислушиваясь одновременно к звуку шагов. Он знал, чего ожидать. С этим он уже сталкивался. Засовывая пистолет в кобуру, он услышал позади щелчок курка.
   Зак медленно повернулся, ожидая увидеть шерифа, и был поражен, когда увидел Дебору Гамильтон на расстоянии всего нескольких ярдов. Она была ошеломлена и напугана. Наверное, она видела все, он пожалел, что потерял самообладание. Он не должен был реагировать на едкие замечания Брадена, по крайней мере, здесь, в городе. Но опыт подсказывал, что лучше всего расправляться с врагом при свидетелях, и он на это рассчитывал. Теперь это видела Дебора.
   — Шериф, — дрожащим голосом заговорил Маклин, — этот человек действовал в целях самообороны. Я все видел.
   — А вы кто такой? — строго спросил шериф Рой Карпентер.
   — Джереми Маклин, поверенный адвокат.
   Зак снова взглянул на него. Он не удивился, когда услышал, что Маклин был нанят местным владельцем ранчо и только что прибыл из Абилина. Зак понял, кто является местным владельцем ранчо, когда увидел, что за Деборой стоит дон Франсиско Веласкес. Все встало на свои места.
   — Идемте, мистер Маклин, — произнес шериф, намереваясь забрать у Зака пистолет.
   — И вы тоже, мистер, я проверю, не находитесь ли вы в розыске, прежде чем вас отпустить.
   Зак медленно вынул пистолет и протянул его рукояткой вперед. Когда шериф жестом приказал ему идти впереди него, Зак снова взглянул на Дебору. Она была бледна, видимо, волновалась за него, и это грело душу.
   — Ты это видела? — прошептала Джудит на ухо Деборе, схватив ее за руку. — Я же говорила, он ничуть не лучше кровожадного дикаря.
   Дебора стряхнула ее руку. Она никак не могла прийти в себя от увиденного, а замечание Джудит ее еще больше расстроило. Дебора находилась всего в нескольких ярдах от происходившего, но видела все, словно в тумане. Мгновение, когда Зак и его противник смотрели друг на друга в напряженной тишине, показалось Деборе вечностью. Писатели воспевали дуэли, но Дебора видела в них только смерть.
   — Дебора, — окликнула ее Джудит.
   Дебора очнулась от размышлений.
   — Дон Франсиско спросил, не хотим ли мы подождать его в холле гостиницы, пока он будет заниматься делами.
   — Да, конечно.
   Тетушка Долорес схватила их за руки:
   — Идемте. Я плохо переношу жару. Мне нужно сесть, не то я упаду в обморок.
   — Ради Бога, посидите в холле. — Дон Франсиско был явно недоволен. — Но больше никуда не ходите.
   Когда я вернусь, вы сможете пройтись по магазинам. Ясно?
   — Да, да, — простонала Долорес, — мы подождем. Сидя в холле, со стаканом лимонада в руке, Дебора не переставала думать о том, что Зака могли убить. Эта мысль леденила кровь.
   Дебора не могла не признаться самой себе, что Зак действительно дикарь, как говорила о нем Джудит. Вот и сегодня он хладнокровно убил человека. И все же она тосковала о нем. Ей его не хватало. Она явно сошла с ума. Ей хотелось обнимать его. Слышать хриплое дыхание у своего уха, видеть его лицо, пылавшее от страсти, вдыхать его мускусный запах и ощущать вкус его губ.
   Она покраснела, оторвала глаза от стакана и встретилась взглядом с Джудит.
   — Разве это не так, Дебора?
   — Что? Прости, я прослушала.
   — Тетушка Долорес удивилась, что на мистера Даймонда работают такие ужасные люди. Сказала, что это позор.
   — Да, — подтвердила Долорес.
   Дебора отпила лимонад и вздохнула.
   — Именно это и сказала. Такие люди не должны гулять на свободе. То, что сегодня произошло, прямое тому доказательство. Говорят, они работали вместе.
   — Кто?
   — Зак Баннинг и тот, кого он убил. Это сказал человек, стоявший позади меня. Оказывается, они работали в «Дабл-Ди» и были друзьями.
   — Уверена, шериф Карпентер во всем разберется, — промолвила Дебора, хотя сильно сомневалась в этом.
   Она надеялась, что Заку не предъявят никакого обвинения и отпустят. Жизнь Зака зависела от свидетельских показаний Джереми Маклина. Дебора поборола растущее недовольство. Маклина нанял дон Франсиско, поэтому тот и приехал в Сирокко.
   — Вот, возьми, — проговорила Долорес, передавая ей тарелочку с пирожными, — поешь, станет легче.
   Дебора выдавила из себя улыбку:
   — Я хорошо себя чувствую. Просто устала и не переношу жары. И все же я рада, что смогла выбраться с асиенды.
   — Я тоже. Когда придет Франсиско, посмотрим, что новенького привезли к мистеру Поттеру, да?
   Деборе сейчас было не до магазинов, но она кивнула, когда Долорес стала перечислять свои будущие покупки. Деборе стало невмоготу монотонное существование — все дни, словно близнецы, были друг на друга похожи. А сегодняшняя поездка внесла разнообразие в ее жизнь. Дебору и Джудит с детства приучили заниматься домашним хозяйством, но у дона Франсиско были собственные слуги, и помощь Деборы ему не требовалась. Оставалось только чтение, вышивание и общение с кузиной, но в последнее время Джудит вела себя как-то странно. Пребывание в лагере команчей далось ей гораздо труднее, чем Деборе, и с каждым днем она становилась все более нервозной. Казалось, Джудит радовало, что Хэнка Уорфилда принимают у них в доме, но когда молодой человек заговорил о браке, она перестала встречаться с ним.
   — Я не собираюсь выходить замуж, — объяснила она озадаченной Деборе.