Страница:
– Скажи мне, чего ты хочешь? – быстро спросил Монтроз, стараясь изменить ход его мыслей.
– Хорошо, Роджер, – пробормотал Девлин, криво усмехнувшись. – Мне придется предоставить тебе сделать то, что должен был сделать я сам. Теперь время – мой враг, так что следует поторопиться. – Он обратил к верному другу искаженное болью от раны лицо. – Есть дна человека, которых нужно найти и, скажем так, убедить заговорить. Один из них известен под именем Линдан, живет в Лондоне и занимается изготовлением лучших мечей. Я вспомнил, что мой брат близко знаком с ним. Этого человека не волнует честь, и за кошелек золота он вполне мог ослабить меч. Второй – это лорд Айэи Стенбери. С этим человеком будь осторожен, Роджер, он очень опасен. Он знает и Уолтера Челтенхема, и моего брата и часто поддерживал Джона. Если найти к нему правильный подход, Стенбери мог бы добровольно рассказать Вильгельму то, что ему известно, и, думаю, это принесло бы большую пользу. Но он хитер, как лис. Его нужно убедить, что это в его же собственных интересах. Ты меня понял?
– Да, Девлин, – усмехнувшись, Роджер застегнул перевязь с мечом, – думаю, я смогу быть убедительным.
Дверь спальни закрылась за Роджером, а Девлин остался беспомощно лежать на диване, проклиная свое ранение.
Тихо сидя у огромного каменного очага в спальне Джона, Кэт надеялась, что он слишком пьян, чтобы требовать от нее какого-либо внимания. Она чувствовала себя уставшей, ее щека все еще горела от безжалостного удара Джона, нижняя губа распухла, а глаз заплыл и болел. Сжав губы, Кэтрин осторожно взглянула в сторону Джона. Должен же он уснуть от того количества вина, которое выпил по возвращении в свои апартаменты! Но нет, туманный взгляд Джона был обращен к ней, и омерзительная улыбка играла у него на губах.
– Притаились, миледи? Ничего хорошего из этого не выйдет. – он глупо подмигнул ей и приподнял одну темную бровь точно так же, как это сделал бы Роберт. – Идите сюда, милочка. – Кэт не двинулась с места, и Джон, повысив голос, рявкнул: – Я сказал, сюда!
Вынужденная повиноваться, Кэтрин неохотно поднялась из своего скорченного положения у огня и медленно направилась к нему. Ей нестерпимо хотелось погладить рукой спрятанный под платьем кинжал, но она устояла против этого желания, понимая, что ее жест насторожил бы Джона.
– Да, господин? – кротко спросила она, остановившись на расстоянии вытянутой руки и не поднимая взгляда от пола.
Джон знал, что Кэтрин ненавидит его и мечтает о его брате. Он подумал, что, быть может, используя эту девушку, ему еще удастся окончательно разделаться с Робертом, заявив, что брат пытался отобрать у него Кэт даже после указа Вильгельма. Джон решил, что идея определенно заслуживает внимания.
– Тоскуете по моему брату, леди Кэтрин? – слегка прищурившись, ухмыльнулся Джон. – Знаете, можно устроить встречу с ним. Если бы вы послали Роберту записку с просьбой принять нас в Челтенхеме, возможно, мы смогли бы прийти к соглашению.
– Нет, Джон де Бофор! – Лицо Кэт исказилось от боли. – Я отлично понимаю, какое соглашение у вас на уме! Вы не только вероломны, но и легко предсказуемы! Я не стану помогать вам заманивать Роберта в ловушку, даже если за это вы меня убьете!
– Сами того не подозревая, вы подошли близко к истине, – спокойно заметил Джон. – Конечно, я могу убить вас.
От его циничных слов у Кэтрин кровь застыла в жилах, а по спине побежали холодные мурашки страха, и ее рука скользнула вниз, к придававшему ей уверенность оружию, которое лежало в кожаном чехле у ее бедра.
– Если вы решите убить меня, я не смогу помешать вам – вы гораздо сильнее.
Простой довод Кэт и ее холодный тон насторожили Джона, и его одурманенный вином мозг осознал, что для женщины, оказавшейся в такой опасности, она ведет себя слишком самоуверенно. Неужели она надеется, что его брат освободит ее от него? Одной рукой Джон схватил Кэт и притянул ближе, а другую грубо запустил в спадавшие ей на плечи медные локоны.
– Правильно, миледи. Вы не сможете помешать мне, если я решу убить вас. – Джон больно дернул длинные блестящие пряди, откинув голову Кэт назад под острым углом.
У Кэт в мозгу мгновенно вспыхнуло воспоминание о том, как Джон насиловал ее в замке Росуэлл. «Нет, Джон де Бофор больше такого со мной не сделает. Если я не убью его, то убью себя», – поклялась себе Кэт и, просунув руку под мягкие складки юбки, нащупала острый кинжал. Выхватив его и занеся вверх, Кэтрин почти плавным движением хладнокровно вонзила клинок глубоко в бок Джона, потом еще раз. Реакция Джона была замедлена выпитым вином, он тяжело повалился на Кэт, и теплое липкое пятно проступило на его бархатной куртке.
Кэтрин удалось выбраться из-под неподвижного тела Джона и подняться на нетвердые ноги. «Я убила человека, – была ее первая мысль. – Теперь я убийца. Хотя он и заслуживал смерти, но ценой за убийство будет моя душа, – сказала себе Кэт и, наклонив голову, взглянула вниз на Джона. То, что она увидела, было ее неминуемой погибелью. – Как я смогу прийти к Девлину с руками, обагренными кровью его брата?» Медленно, очень медленно она подняла кинжал, который все еще сжимала в руке. Было так легко, так просто вонзить клинок в человека – и убить его.
– Кэтрин!
Кэт в испуге резко обернулась к двери и растерялась, узнав своих кузенов.
– Джейн? Хантли? – Она в замешательстве смотрела на остановившихся у двери сестру и брата.
– Кэт, – тихо сказала Джейн, протянув к ней руку, – отдай мне кинжал, дорогая. Все будет хорошо. Клянусь, больше никто не будет тебя обижать!
Оцепенев и плохо соображая, Кэт стояла, держа кинжал у самой груди, как будто собиралась испробовать его на себе. Хантли бросился вперед и, железной хваткой схватив Кэт за запястье, заставил выпустить кинжал. Не проронив ни звука, Кэтрин провалилась в глубокий обморок, устремившись в спасительную бездну, где никто не сможет до нее добраться.
Кэтрин беспокойно металась, ей чудилось, что она бежит по темному лесу и ее преследуют топот тяжелых сапог и резкие голоса, окликающие ее по имени. Кэт не понимала, где она и почему Роберт не поможет ей.
– Роберт, любимый, где вы? – в отчаянии звала она, с болью понимая, что он не может ее услышать. – Отец! Это вы? Почему вы покинули меня? Вы знаете, что мама умерла, когда рядом с ней никого не было? Вам жаль, что ее больше нет?
– Кэтрин, – тихий голос ласково позвал се, пытаясь увести из нереального мира безумия. – Кэтрин…
– Нет! Я узнаю вас, Джон де Бофор! Я знаю, это вы ослабили меч Девлина – вы хотели нечестно забрать то, что не принадлежит вам!
– Кэтрин?
– Мне так жарко… Я уже в аду? Знаете, я убила человека. Он обижал меня… О Роберт… Где вы? Неужели вы ни капли не любите меня? Неужели я всегда должна любить вас без всякой надежды? О, как здесь темно! Я не знала, что в аду будет так темно…
Вздрогнув, Кэтрин открыла глаза и увидела перед собой испуганное лицо своей кузины Джейн.
– Джейн? – произнесла она слабым прерывающимся голосом, и ее ресницы задрожали, когда она постаралась сосредоточиться.
– Слава Господу и всем святым! – Слезы хлынули по щекам Джейн, и она стиснула руку Кэт. – Мы боялись, что ты не переживешь воспаление мозга. Как ты себя чувствуешь, Кэт?
Кэтрин на минуту задумалась и облизала пересохшие губы – даже это потребовало от нее неимоверно много сил.
– Устала. Хочу спать. И пить. Найдется немного вина? Кивнув, Джейн поднялась из небольшого кресла, стоявшего возле кровати, а Кэтрин закрыла глаза и еще до возвращения Джейн снова погрузилась в сон, но теперь это был спокойный сон, в котором ее не преследовали образы из прошлого.
Когда она опять проснулась, то увидела склонившегося над ее постелью Хантли.
– Это действительно ты, Хантли?
– Да, кузина, это я. – Он радостно улыбнулся. – Ты нас ужасно напугала своей болезнью. Как ты себя чувствуешь?
– все еще хочу пить, – улыбнулась Кэт, – так что, если можешь, принеси мне вина, на этот раз я уже больше не усну.
Пока Хантли наполнял вином кубок, Кэтрин с недоумением разглядывала незнакомую комнату. Взяв протянутое ей вино, Кэт бросила на кузена вопросительный взгляд.
– Ты далеко от Лондона, Кэтрин, – ответил Хантли на ее немой вопрос. – Ты здесь ради своей собственной безопасности.
– Ox! – Слабо ухватившись за край балдахина, висевшего над кроватью, Кэт ненадолго задержала взгляд на своих тонких пальцах. – Как долго я была больна? – наконец спросила она.
– Всего несколько дней. Знаешь, это была более изнурительная и тяжелая болезнь, чем просто воспаление мозга.
Наступила еще одна долгая пауза, во время которой Кэтрин собиралась с силами, чтобы задать еще один вопрос.
– А Девлин? Он… он жив? Джон мне ничего не сказал. – Кэт не могла себе представить, как будет жить, если Девлин умер, – такого горя она не перенесет.
– Не бойся, Кэт, лорд Девлин жив и ведет себя еще более своенравно, чем всегда, – сухо ответил Хантли. – Я слышал, он грозит разорвать в клочья всю Англию, чтобы найти тебя.
Кэтрин, облегченно вздохнув, снова опустилась на подушки. Он жив – сейчас для нее это было важнее всего!
– Спасибо, кузен. – Приподнявшись на локте, Кэтрин выпила почти все вино. – Но если он меня разыщет, не навлечет ли он на себя гнев Вильгельма? Кроме всего остального, я виновна в убийстве Джона. Теперь я враг короля…
– Нет, кузина, все не так! – горячо воскликнул Хантли, качая белокурой головой. – Я согласен, что Девлин не должен тебя найти, но причина этого совсем в другом! Вильгельм не будет обвинять тебя в убийстве Бофора, ведь твоя собственная жизнь подвергалась опасности. – Он наклонился и коснулся губами лба Кэтрин. – Теперь отдыхай, дорогая кузина. Мы поговорим позже, когда у тебя будет больше сил.
Слабо улыбнувшись, Кэт повиновалась и прикрыла глаза длинными ресницами. Девлин был жив и здоров – что еще могло быть важнее этого? «Быть может, – мечтала Кэтрин, погружаясь в сон, – я смогу уйти в монастырь и прожить остаток своих дней в безвестности и спокойствии».
Следующие несколько недель прошли относительно мирно и спокойно. Кэтрин оставалась в загородном имении своей кузины, поселившись в комфортабельном коттедже на краю усадьбы, чтобы укрыться от лишних глаз. Муж Джейн в это время был в Нормандии, поэтому женщины были уверены, что никто не нарушит их уединения. Когда Хантли снова отбыл ко двору Вильгельма, между Кэтрин и Джейн восстановились те товарищеские отношения, которые приносили им в детстве радость.
Лето подходило к концу, и Кэтрин с Джейн часто проводили время в саду, тихо болтая среди сладко пахнущих кустов и ароматных цветов. Они редко касались тех событий, которые снова свели их вместе, желая, чтобы поскорее миновала опасность, угрожавшая Кэт. Но подсознательно они обе ощущали, что зловещий туман все еще нависает над их жизнью.
– Как ты думаешь, может быть, мне стоит уйти в монастырь Святой Марии? – однажды спросила Кэт у кузины и, подняв голову, пристально посмотрела на нее.
Легкий ветерок шевелил пряди каштановых волос Джейн; солнечный свет, пробиваясь сквозь листву, играл в мягких локонах распущенных волос Кэтрин. Гладкое полотняное платье облегало фигуру Кэт, и Джейн отметила, что ее кузина похудела и выглядит изможденной.
– Не знаю, Кэт, – честно ответила она, грустно улыбнувшись. – Мне кажется, было бы неправильно запереться от всего мира из-за событий, которые от тебя не зависели.
– Но не забывай, Джейн, я убила человека, – напомнила ей Кэт. – Я сознавала, что делаю, когда вонзила и Джона кинжал, и сделала бы это снова! Я не раскаиваюсь, хотя следовало бы. – Аметистовые глаза Кэт сверкнули, и она сжала губы.
– Завтра вернется Хантли, – торопливо заговорила Джейн, чувствуя потки отчаяния в голосе подруги, – он привезет нам последние новости королевского двора. Быть может, там не так уж требуют наказания.
На следующий день Кэтрин у ворот дожидалась возвращения Хантли, горя желанием хоть что-нибудь узнать о Роберте. Помахав кузену тонкой рукой, чтобы привлечь к себе внимание, она вышла через калитку и, остановившись у лошади Хантли, пристально посмотрела на него.
– Говори же, что ты узнал?!
– Потерпи, дорогая Кэт, дай мне сначала спешиться и отвести лошадь.
– Я помогу, – настаивала Кэт, идя в ногу рядом с кузеном. – Скажи мне, ты видел его?
– Кого? Короля? – Заметив, с каким нетерпением на побледневшем лице смотрит на него Кэтрин, Хантли перестал поддразнивать ее. – Да, крошка, я видел Девлина. Он в полном порядке.
– Как он выглядит? Он оправился от ранения? Роджер все еще с ним? – Слова одно за другим слетали с ее губ, Кэт засыпала кузена кучей вопросов.
Хантли не знал, как много можно рассказать кузине и достаточно ли она окрепла, чтобы выслушать новости, которые он привез. Поколебавшись, он решил сначала поговорить с Джейн.
– Да, Девлин вполне оправился от ран, – заверил кузину Хантли, идя вместе с ней по дорожке. – Подожди, пока мы войдем в дом, и услышишь остальное. Мне не хочется рассказывать дважды одно и то же, ведь Джейн захочет услышать, какие новости я привез.
Позже, когда Кэт уже ушла спать, Хантли сообщил сестре главное:
– Джон остался в живых. Он разыскивает Кэтрин.
– Ты не сказал об этом Кэт? – Сцепив пальцы, Джейн принялась нервно расхаживать по гостиной.
– Нет, как я мог? Могу ручаться, Джон разыскивает ее с мыслью об отмщении. – Хантли нахмурился от тревоги и гнева. – Мне очень хотелось сказать Джону все, что я думаю, и встретить его с мечом в руке.
– Да, конечно, нам всем не хватает только того, чтобы тебя разрубили на куски, – возразила Джейн. – Забудь об этом, Хантли. Сейчас наша главная забота – Кэт.
– Она все еще собирается в монастырь Святой Марии?
– Да, и я никак не могу ее отговорить. Быть может, когда она узнает, что Джон остался в живых, у нее пропадет такое стремление наказать себя.
– Да, но она сделает глупость, если вернется ко двору. – Вздохнув, Хантли встал из мягкого кресла у небольшого очага и, подойдя к окну, остановился, глядя в темный сад. – И еще я привез новости о ее отце. Уолтер за предательство предстанет перед Вильгельмом.
– Мы уже знаем королевский приговор, – печально сказала Джейн.
– Да. Но ходят слухи, что Уолтер не собирается умирать в одиночку. Полагаю, он выложит королю все имена.
– Думаю, найдутся люди, у которых внезапно возникнет непреодолимое желание отправиться в долгое путешествие. Ты не согласен со мной, брат?
Когда все закончится, Вильгельм будет жесткой рукой править Англией, его власть будет безгранична, и мимолетная мысль о том, что настанет день, когда нормандскому королю не понадобится подавлять такие мятежи, пронеслась в уме Хантли. Вильгельм был крутым человеком и монархом, который ничего не прощает, но он многое изменил к лучшему, и это были вынуждены признать даже саксы. «Очень необычная молодая женщина», – сухо отозвался Вильгельм, когда ему доложили о нападении Кэтрин на Джона и ее последующем исчезновении. Будучи в Лондоне, Хантли заметил, что Девлин особенно внимательно прислушивался, когда упоминалось имя Кэтрин. Он был удивлен. Неужели могущественный граф Девлин на самом деле проявлял к его кузине больший интерес, чем показывал на людях?
Глава 14
– Хорошо, Роджер, – пробормотал Девлин, криво усмехнувшись. – Мне придется предоставить тебе сделать то, что должен был сделать я сам. Теперь время – мой враг, так что следует поторопиться. – Он обратил к верному другу искаженное болью от раны лицо. – Есть дна человека, которых нужно найти и, скажем так, убедить заговорить. Один из них известен под именем Линдан, живет в Лондоне и занимается изготовлением лучших мечей. Я вспомнил, что мой брат близко знаком с ним. Этого человека не волнует честь, и за кошелек золота он вполне мог ослабить меч. Второй – это лорд Айэи Стенбери. С этим человеком будь осторожен, Роджер, он очень опасен. Он знает и Уолтера Челтенхема, и моего брата и часто поддерживал Джона. Если найти к нему правильный подход, Стенбери мог бы добровольно рассказать Вильгельму то, что ему известно, и, думаю, это принесло бы большую пользу. Но он хитер, как лис. Его нужно убедить, что это в его же собственных интересах. Ты меня понял?
– Да, Девлин, – усмехнувшись, Роджер застегнул перевязь с мечом, – думаю, я смогу быть убедительным.
Дверь спальни закрылась за Роджером, а Девлин остался беспомощно лежать на диване, проклиная свое ранение.
Тихо сидя у огромного каменного очага в спальне Джона, Кэт надеялась, что он слишком пьян, чтобы требовать от нее какого-либо внимания. Она чувствовала себя уставшей, ее щека все еще горела от безжалостного удара Джона, нижняя губа распухла, а глаз заплыл и болел. Сжав губы, Кэтрин осторожно взглянула в сторону Джона. Должен же он уснуть от того количества вина, которое выпил по возвращении в свои апартаменты! Но нет, туманный взгляд Джона был обращен к ней, и омерзительная улыбка играла у него на губах.
– Притаились, миледи? Ничего хорошего из этого не выйдет. – он глупо подмигнул ей и приподнял одну темную бровь точно так же, как это сделал бы Роберт. – Идите сюда, милочка. – Кэт не двинулась с места, и Джон, повысив голос, рявкнул: – Я сказал, сюда!
Вынужденная повиноваться, Кэтрин неохотно поднялась из своего скорченного положения у огня и медленно направилась к нему. Ей нестерпимо хотелось погладить рукой спрятанный под платьем кинжал, но она устояла против этого желания, понимая, что ее жест насторожил бы Джона.
– Да, господин? – кротко спросила она, остановившись на расстоянии вытянутой руки и не поднимая взгляда от пола.
Джон знал, что Кэтрин ненавидит его и мечтает о его брате. Он подумал, что, быть может, используя эту девушку, ему еще удастся окончательно разделаться с Робертом, заявив, что брат пытался отобрать у него Кэт даже после указа Вильгельма. Джон решил, что идея определенно заслуживает внимания.
– Тоскуете по моему брату, леди Кэтрин? – слегка прищурившись, ухмыльнулся Джон. – Знаете, можно устроить встречу с ним. Если бы вы послали Роберту записку с просьбой принять нас в Челтенхеме, возможно, мы смогли бы прийти к соглашению.
– Нет, Джон де Бофор! – Лицо Кэт исказилось от боли. – Я отлично понимаю, какое соглашение у вас на уме! Вы не только вероломны, но и легко предсказуемы! Я не стану помогать вам заманивать Роберта в ловушку, даже если за это вы меня убьете!
– Сами того не подозревая, вы подошли близко к истине, – спокойно заметил Джон. – Конечно, я могу убить вас.
От его циничных слов у Кэтрин кровь застыла в жилах, а по спине побежали холодные мурашки страха, и ее рука скользнула вниз, к придававшему ей уверенность оружию, которое лежало в кожаном чехле у ее бедра.
– Если вы решите убить меня, я не смогу помешать вам – вы гораздо сильнее.
Простой довод Кэт и ее холодный тон насторожили Джона, и его одурманенный вином мозг осознал, что для женщины, оказавшейся в такой опасности, она ведет себя слишком самоуверенно. Неужели она надеется, что его брат освободит ее от него? Одной рукой Джон схватил Кэт и притянул ближе, а другую грубо запустил в спадавшие ей на плечи медные локоны.
– Правильно, миледи. Вы не сможете помешать мне, если я решу убить вас. – Джон больно дернул длинные блестящие пряди, откинув голову Кэт назад под острым углом.
У Кэт в мозгу мгновенно вспыхнуло воспоминание о том, как Джон насиловал ее в замке Росуэлл. «Нет, Джон де Бофор больше такого со мной не сделает. Если я не убью его, то убью себя», – поклялась себе Кэт и, просунув руку под мягкие складки юбки, нащупала острый кинжал. Выхватив его и занеся вверх, Кэтрин почти плавным движением хладнокровно вонзила клинок глубоко в бок Джона, потом еще раз. Реакция Джона была замедлена выпитым вином, он тяжело повалился на Кэт, и теплое липкое пятно проступило на его бархатной куртке.
Кэтрин удалось выбраться из-под неподвижного тела Джона и подняться на нетвердые ноги. «Я убила человека, – была ее первая мысль. – Теперь я убийца. Хотя он и заслуживал смерти, но ценой за убийство будет моя душа, – сказала себе Кэт и, наклонив голову, взглянула вниз на Джона. То, что она увидела, было ее неминуемой погибелью. – Как я смогу прийти к Девлину с руками, обагренными кровью его брата?» Медленно, очень медленно она подняла кинжал, который все еще сжимала в руке. Было так легко, так просто вонзить клинок в человека – и убить его.
– Кэтрин!
Кэт в испуге резко обернулась к двери и растерялась, узнав своих кузенов.
– Джейн? Хантли? – Она в замешательстве смотрела на остановившихся у двери сестру и брата.
– Кэт, – тихо сказала Джейн, протянув к ней руку, – отдай мне кинжал, дорогая. Все будет хорошо. Клянусь, больше никто не будет тебя обижать!
Оцепенев и плохо соображая, Кэт стояла, держа кинжал у самой груди, как будто собиралась испробовать его на себе. Хантли бросился вперед и, железной хваткой схватив Кэт за запястье, заставил выпустить кинжал. Не проронив ни звука, Кэтрин провалилась в глубокий обморок, устремившись в спасительную бездну, где никто не сможет до нее добраться.
Кэтрин беспокойно металась, ей чудилось, что она бежит по темному лесу и ее преследуют топот тяжелых сапог и резкие голоса, окликающие ее по имени. Кэт не понимала, где она и почему Роберт не поможет ей.
– Роберт, любимый, где вы? – в отчаянии звала она, с болью понимая, что он не может ее услышать. – Отец! Это вы? Почему вы покинули меня? Вы знаете, что мама умерла, когда рядом с ней никого не было? Вам жаль, что ее больше нет?
– Кэтрин, – тихий голос ласково позвал се, пытаясь увести из нереального мира безумия. – Кэтрин…
– Нет! Я узнаю вас, Джон де Бофор! Я знаю, это вы ослабили меч Девлина – вы хотели нечестно забрать то, что не принадлежит вам!
– Кэтрин?
– Мне так жарко… Я уже в аду? Знаете, я убила человека. Он обижал меня… О Роберт… Где вы? Неужели вы ни капли не любите меня? Неужели я всегда должна любить вас без всякой надежды? О, как здесь темно! Я не знала, что в аду будет так темно…
Вздрогнув, Кэтрин открыла глаза и увидела перед собой испуганное лицо своей кузины Джейн.
– Джейн? – произнесла она слабым прерывающимся голосом, и ее ресницы задрожали, когда она постаралась сосредоточиться.
– Слава Господу и всем святым! – Слезы хлынули по щекам Джейн, и она стиснула руку Кэт. – Мы боялись, что ты не переживешь воспаление мозга. Как ты себя чувствуешь, Кэт?
Кэтрин на минуту задумалась и облизала пересохшие губы – даже это потребовало от нее неимоверно много сил.
– Устала. Хочу спать. И пить. Найдется немного вина? Кивнув, Джейн поднялась из небольшого кресла, стоявшего возле кровати, а Кэтрин закрыла глаза и еще до возвращения Джейн снова погрузилась в сон, но теперь это был спокойный сон, в котором ее не преследовали образы из прошлого.
Когда она опять проснулась, то увидела склонившегося над ее постелью Хантли.
– Это действительно ты, Хантли?
– Да, кузина, это я. – Он радостно улыбнулся. – Ты нас ужасно напугала своей болезнью. Как ты себя чувствуешь?
– все еще хочу пить, – улыбнулась Кэт, – так что, если можешь, принеси мне вина, на этот раз я уже больше не усну.
Пока Хантли наполнял вином кубок, Кэтрин с недоумением разглядывала незнакомую комнату. Взяв протянутое ей вино, Кэт бросила на кузена вопросительный взгляд.
– Ты далеко от Лондона, Кэтрин, – ответил Хантли на ее немой вопрос. – Ты здесь ради своей собственной безопасности.
– Ox! – Слабо ухватившись за край балдахина, висевшего над кроватью, Кэт ненадолго задержала взгляд на своих тонких пальцах. – Как долго я была больна? – наконец спросила она.
– Всего несколько дней. Знаешь, это была более изнурительная и тяжелая болезнь, чем просто воспаление мозга.
Наступила еще одна долгая пауза, во время которой Кэтрин собиралась с силами, чтобы задать еще один вопрос.
– А Девлин? Он… он жив? Джон мне ничего не сказал. – Кэт не могла себе представить, как будет жить, если Девлин умер, – такого горя она не перенесет.
– Не бойся, Кэт, лорд Девлин жив и ведет себя еще более своенравно, чем всегда, – сухо ответил Хантли. – Я слышал, он грозит разорвать в клочья всю Англию, чтобы найти тебя.
Кэтрин, облегченно вздохнув, снова опустилась на подушки. Он жив – сейчас для нее это было важнее всего!
– Спасибо, кузен. – Приподнявшись на локте, Кэтрин выпила почти все вино. – Но если он меня разыщет, не навлечет ли он на себя гнев Вильгельма? Кроме всего остального, я виновна в убийстве Джона. Теперь я враг короля…
– Нет, кузина, все не так! – горячо воскликнул Хантли, качая белокурой головой. – Я согласен, что Девлин не должен тебя найти, но причина этого совсем в другом! Вильгельм не будет обвинять тебя в убийстве Бофора, ведь твоя собственная жизнь подвергалась опасности. – Он наклонился и коснулся губами лба Кэтрин. – Теперь отдыхай, дорогая кузина. Мы поговорим позже, когда у тебя будет больше сил.
Слабо улыбнувшись, Кэт повиновалась и прикрыла глаза длинными ресницами. Девлин был жив и здоров – что еще могло быть важнее этого? «Быть может, – мечтала Кэтрин, погружаясь в сон, – я смогу уйти в монастырь и прожить остаток своих дней в безвестности и спокойствии».
Следующие несколько недель прошли относительно мирно и спокойно. Кэтрин оставалась в загородном имении своей кузины, поселившись в комфортабельном коттедже на краю усадьбы, чтобы укрыться от лишних глаз. Муж Джейн в это время был в Нормандии, поэтому женщины были уверены, что никто не нарушит их уединения. Когда Хантли снова отбыл ко двору Вильгельма, между Кэтрин и Джейн восстановились те товарищеские отношения, которые приносили им в детстве радость.
Лето подходило к концу, и Кэтрин с Джейн часто проводили время в саду, тихо болтая среди сладко пахнущих кустов и ароматных цветов. Они редко касались тех событий, которые снова свели их вместе, желая, чтобы поскорее миновала опасность, угрожавшая Кэт. Но подсознательно они обе ощущали, что зловещий туман все еще нависает над их жизнью.
– Как ты думаешь, может быть, мне стоит уйти в монастырь Святой Марии? – однажды спросила Кэт у кузины и, подняв голову, пристально посмотрела на нее.
Легкий ветерок шевелил пряди каштановых волос Джейн; солнечный свет, пробиваясь сквозь листву, играл в мягких локонах распущенных волос Кэтрин. Гладкое полотняное платье облегало фигуру Кэт, и Джейн отметила, что ее кузина похудела и выглядит изможденной.
– Не знаю, Кэт, – честно ответила она, грустно улыбнувшись. – Мне кажется, было бы неправильно запереться от всего мира из-за событий, которые от тебя не зависели.
– Но не забывай, Джейн, я убила человека, – напомнила ей Кэт. – Я сознавала, что делаю, когда вонзила и Джона кинжал, и сделала бы это снова! Я не раскаиваюсь, хотя следовало бы. – Аметистовые глаза Кэт сверкнули, и она сжала губы.
– Завтра вернется Хантли, – торопливо заговорила Джейн, чувствуя потки отчаяния в голосе подруги, – он привезет нам последние новости королевского двора. Быть может, там не так уж требуют наказания.
На следующий день Кэтрин у ворот дожидалась возвращения Хантли, горя желанием хоть что-нибудь узнать о Роберте. Помахав кузену тонкой рукой, чтобы привлечь к себе внимание, она вышла через калитку и, остановившись у лошади Хантли, пристально посмотрела на него.
– Говори же, что ты узнал?!
– Потерпи, дорогая Кэт, дай мне сначала спешиться и отвести лошадь.
– Я помогу, – настаивала Кэт, идя в ногу рядом с кузеном. – Скажи мне, ты видел его?
– Кого? Короля? – Заметив, с каким нетерпением на побледневшем лице смотрит на него Кэтрин, Хантли перестал поддразнивать ее. – Да, крошка, я видел Девлина. Он в полном порядке.
– Как он выглядит? Он оправился от ранения? Роджер все еще с ним? – Слова одно за другим слетали с ее губ, Кэт засыпала кузена кучей вопросов.
Хантли не знал, как много можно рассказать кузине и достаточно ли она окрепла, чтобы выслушать новости, которые он привез. Поколебавшись, он решил сначала поговорить с Джейн.
– Да, Девлин вполне оправился от ран, – заверил кузину Хантли, идя вместе с ней по дорожке. – Подожди, пока мы войдем в дом, и услышишь остальное. Мне не хочется рассказывать дважды одно и то же, ведь Джейн захочет услышать, какие новости я привез.
Позже, когда Кэт уже ушла спать, Хантли сообщил сестре главное:
– Джон остался в живых. Он разыскивает Кэтрин.
– Ты не сказал об этом Кэт? – Сцепив пальцы, Джейн принялась нервно расхаживать по гостиной.
– Нет, как я мог? Могу ручаться, Джон разыскивает ее с мыслью об отмщении. – Хантли нахмурился от тревоги и гнева. – Мне очень хотелось сказать Джону все, что я думаю, и встретить его с мечом в руке.
– Да, конечно, нам всем не хватает только того, чтобы тебя разрубили на куски, – возразила Джейн. – Забудь об этом, Хантли. Сейчас наша главная забота – Кэт.
– Она все еще собирается в монастырь Святой Марии?
– Да, и я никак не могу ее отговорить. Быть может, когда она узнает, что Джон остался в живых, у нее пропадет такое стремление наказать себя.
– Да, но она сделает глупость, если вернется ко двору. – Вздохнув, Хантли встал из мягкого кресла у небольшого очага и, подойдя к окну, остановился, глядя в темный сад. – И еще я привез новости о ее отце. Уолтер за предательство предстанет перед Вильгельмом.
– Мы уже знаем королевский приговор, – печально сказала Джейн.
– Да. Но ходят слухи, что Уолтер не собирается умирать в одиночку. Полагаю, он выложит королю все имена.
– Думаю, найдутся люди, у которых внезапно возникнет непреодолимое желание отправиться в долгое путешествие. Ты не согласен со мной, брат?
Когда все закончится, Вильгельм будет жесткой рукой править Англией, его власть будет безгранична, и мимолетная мысль о том, что настанет день, когда нормандскому королю не понадобится подавлять такие мятежи, пронеслась в уме Хантли. Вильгельм был крутым человеком и монархом, который ничего не прощает, но он многое изменил к лучшему, и это были вынуждены признать даже саксы. «Очень необычная молодая женщина», – сухо отозвался Вильгельм, когда ему доложили о нападении Кэтрин на Джона и ее последующем исчезновении. Будучи в Лондоне, Хантли заметил, что Девлин особенно внимательно прислушивался, когда упоминалось имя Кэтрин. Он был удивлен. Неужели могущественный граф Девлин на самом деле проявлял к его кузине больший интерес, чем показывал на людях?
Глава 14
– Черт побери, Роджер! Девушка где-то же должна быть! Наблюдая, как Девлин, злясь и ругаясь, метался по комнате, словно запертый в клетку медведь, Роджер Монтроз не мог найти слов, чтобы утешить друга. Он усердно разыскивал Кэт повсюду, даже дошел до того, что искал ее в домах у лондонских доков. Кэтрин добровольно не пошла бы туда, но Джон жаждал мести и, как подозревал Роджер, был готов на любую гадость.
– Девлин, возможно, Кэтрин не хочет, чтобы ее нашли… – Роджер мрачно высказал предположение, занимавшее его мысли, и поморщился, когда в ответ Девлин сердито зарычал от гнева.
– Ее желания теперь по имеют никакого значения! – Девлин резко повернулся и с мрачным огнем в глазах глянул на Роджера. – Она все еще моя, и я намерен вернуть ее.
– Нет, она не твоя, пока ты не докажешь Вильгельму, что Бофор сражался с тобой нечестно. Когда ты предоставишь королю то, что узнал?
– Всему свое время, Монтроз.
С холодными глазами и сведенными в линию бровями, Девлин расхаживал перед высокими выходящими во двор окнами. Ему нелегко было принять решение, хотя он понимал, что его брат-близнец заслужил то, что его ожидало. Девлин мысленно вернулся к разговору с лордом Ги и вспомнил свое обещание не убивать брата, а привезти его обратно в Челтенхем. Казалось, его отец, скорее, поверил бы, что Роберт бездельник и негодяй, чем согласился бы с тем, что Джон может творить зло и перекладывать вину на брата. И лорд Ги, конечно, никогда не поверит, что Джон мог участвовать в заговоре против Вильгельма.
– А если ты ее не найдешь? – Услышав хриплый вздох товарища, Роджер вопросительно взглянул на него – Что тогда, Девлин? Прошло уже много времени с тех пор как ты был в своем имении, и еще больше с тех пор, как я видел свой дом. Вероятно, следует вернуться в Девлин, а потом отправиться в мои владения.
– Да, Роджер, – согласился Роберт, – пожалуй, так и следует сделать. Но я собираюсь поехать в Челтенхем.
– В Челтенхем? – Роджер уставился на Девлина. – Ты что, лишился рассудка? О, Джону это понравится! Что ж, во всяком случае, он сможет очернить тебя и поторопится доложить Вильгельму о твоем бесчестном поступке!
– Да? Думаешь; он так поступит, Роджер? – Девлин с усмешкой повернулся к Монтрозу. – И что, по-твоему, я скажу, когда Вильгельм призовет меня к ответу, – что мой брат беснуется из-за пустяков?
– Нет, Девлин! – Уловив смысл слов Дсвлина и осознав его замысел, Роджер просиял и, громко рассмеявшись, хлопнул себя по бедрам. – Думаю, у тебя найдется многое, что сказать королю и его приближенным лордам! Очень многое!
Обнаружив, что Нормандия гораздо более уязвима для внезапного нападения, чем Англия, Вильгельм уделял основное внимание войне и дипломатии на континенте. Встревоженные той властью, которую приобрел Вильгельм в последнее время, король Франции и герцоги Анжуйский и Фламандский пользовались любой возможностью, чтобы ослабить ее. Эти коварные лорды добились расположения старшего сына Вильгельма, которому никогда не разрешалось наслаждаться ни богатством, ни властью, и он стал инструментом в руках врагов Вильгельма для осуществления их заговора. Уолтер Челтенхем был в их числе и помогал окружению принца. Но Уолтера предали, он был заточен в темницу, однако существовала опасность, что его могли убедить назвать имена остальных участников заговора.
Однажды поздно ночью, когда замок затих и все уже спали, бесшумная тень проскользнула по каменной винтовой лестнице вниз, в подземелье. Стражник вытянул руку, и черный призрак передал ему бархатный кошелек, набитый золотом. Тихо зазвенели ключи, металлический замок медленно повернулся, и в тишине громкостукнула щеколда. Стражник отвернулся к противоположной стене, тяжелая дверь со стоном распахнулась, раздался хриплый крик, и затем глухая тишина снова окутала подземелье. Одетая в черное фигура исчезла, оставив позади себя разбогатевшего стражника и медленно коченеющее тело Уолтера Челтенхема.
Глубоко вздохнув, Кэтрин втянула в себя душистый запах роз, в полном запустении росших возле коттеджа. Приближались сумерки, и с отдаленных холмов доносилось протяжное мычание скота. С замиранием сердца Кэтрин думала об ожидавшем ее будущем. С тех пор как Хантли привез страшную весть, что Джон остался в живых, ей не удавалось обуздать внутреннюю дрожь. Кэт и подумать не могла о том, чтобы вернуться ко двору Вильгельма и к Джону. Это соглашение между Джоном и Робертом одобрил Вильгельм, но Кэтрин не чувствовала себя обязанной соблюдать теперь его условия. Машинально сорвав одну из роз, которые образовали вокруг беседки живую изгородь, Кэт вдыхала ее сладкий аромат. Ее любовь к Роберту напоминала ей этот чудный цветок, который поздно расцвел и которому суждено умереть. Кэтрин беспокойно поежилась, чувствуя невыносимую тоску по Девлину, – она так скучала но нему! Даже неистовая ярость Девлина и его суровый нрав теперь казались ей мягче, его отсутствие позволяло приписывать ему качества, которыми он не обладал.
Подняв голову, Кэтрин прищурилась, вслушиваясь в глухой топот копыт. «Хантли только недавно уехал, не может быть, чтобы он так быстро вернулся», – подумала Кэт. И тем не менее это был он. Схватившись рукой за горло, Кэтрин нерешительно двинулась вперед, чтобы окликнуть его, широко раскрытыми глазами глядя, как Хантли останавливает тяжелого коня.
– Кэт! – Бросив кожаные поводья на ближайшую изгородь, окружавшую небольшой садик, и перепрыгнув через каменную стену, он быстро зашагал к ней. – Кэтрин, боюсь, я привез ужасную новость. – На его лице была написана тревога. – Пойдем в дом.
– Нет! – Кэт на мгновение представила себе Девлина, оставшегося навечно неподвижно лежать в каком-то каменном склепе, и мир вокруг нее зашатался. – Говори мне сейчас – что случилось с Девлином?
Хантли поразился силе, с которой Кэтрин схватила его за локоть.
– Нет, нет, маленькая кузина! Умер не Девлин, умер твой отец! – Он не почувствовал удивления, увидев, как на лице Кэт промелькнуло облегчение, виновато сменившееся болезненным сожалением о человеке, который был ее отцом.
– Отец… Значит, в конце концов его измена стоила ему жизни, – подавленно пробормотала Кэт, не в состоянии справиться с захлестнувшим ее приливом облегчения. Ей должно было быть стыдно, что она не чувствовала печали, но Кэт ничего не могла с собой поделать. Жадность, обман и эгоизм отца дорого обошлись ей.
– Его нашли в камере мертвым с кинжалом в сердце, – сообщил Хантли.
– Как это могло случиться? – На краткое мгновение у Кэтрин мелькнула мысль, что это сделал Девлин, но она сразу же поняла, что это не его метод. Если бы он хотел смерти Уолтера, то действовал бы открыто.
Пожав плечами, Хантли отворил дверь и, пропустив Кэт вперед, быстро объяснил Джейн, что произошло.
– Стражник нашел Уолтера мертвым, и говорят, дядя предпочел лишить себя жизни, вместо того чтобы предстать перед судом Вильгельма.
– Нет, – возразила Кэтрин, – отец был не способен убить себя, в этом я абсолютно уверена. У него не хватало для этого мужества. Когда его будут хоронить, Хантли? Он должен быть погребен на нашем семейном кладбище в Челтенхеме. Я уверена, Вильгельм не запретит его семье похоронить его.
– Гнев Вильгельма не распространяется за черту жизни, Кэт. Он дал мне разрешение похоронить дядю. А почему ты заговорила об этом? – Хантли с тревогой взглянул на Кэтрин.
– Кэтрин, – осторожно вмешалась Джейн, догадавшись, что она задумала, – и не думай ехать туда! Теперь ты ничего не сможешь для него сделать, пусть Уолтера похоронят его люди.
– Нет, Джейн, я должна поехать. Я должна убедиться, что он покоится рядом с моей матерью, как она того желала. – Ясные фиалковые глаза встретились с обеспокоенным взглядом Джейн, и в их глубине не было ни намека на мягкость.
– Разве твоя мать захотела бы, чтобы ты снова оказалась пленницей Джона? Нет, кузина! Думаю, не захотела бы!
Еще не успев договорить, Джейн поняла, что Кэт глуха к ее словам, что она не откажется от своего намерения. В конечном счете, брат и сестра сдались, и Хантли сказал, что отвезет Кэтрин в Челтенхем.
– Нет, малышка Кэт! – резко прервал он возражения кузины. – Ты не можешь запретить мне это! Я не допущу, чтобы говорили, будто я позволил своей кровной родственнице одной, беззащитной отправиться в пасть льва. Это дело чести.
Опять речь о чести! Боже, Кэтрин становилось дурно от одного этого слова! Но она не сказала Хантли о своих чувствах, она была благодарна ему за то, что ради нее он рискует не только своим положением при дворе Вильгельма, но, возможно, и своей жизнью.
– Я поехала бы с вами, если бы не ожидала возвращения домой мужа, – с сожалением сказала Джейн, когда на следующее утро Кэт и Хантли седлали лошадей. – Но я представляю, что будет, если, вернувшись домой, он обнаружит, что я навлекла на себя гнев короля и заключена в тюрьму.
– У Жан-Поля горячий характер, – сухо заметил Хантли, – так что тебе лучше остаться дома встречать его. Не понимаю, как ты можешь любить такого человека.
– Я сама иногда не понимаю. Мне повезло в тот день, когда отец решил открыть наш дом для норманнов. И еще больше повезло, когда Жан-Поль с друзьями оказался нашим гостем. Ты будешь осмотрительной, Кэт? – Тревожные складки прорезали обычно гладкое лицо Джейн, и она сжала руку Кэтрин. – Нельзя снова попасть в руки Джона.
– Я буду осторожной и останусь, только чтобы увидеть, как похоронили отца, – пообещала Кэт, сжав холодные руки Джейн.
День уже клонился к вечеру, когда Кэтрин и Хантли наконец добрались до Челтенхема. Слезы обожгли глаза Кэт, когда она снова увидела дом, который уже не надеялась когда-нибудь увидеть. На нее нахлынули воспоминания о более счастливых днях и о времени, проведенном в Челтенхеме с суровым нормандским лордом, который завладел ее телом, а потом и сердцем, и Кэт, тихо вздохнув, пустила усталую лошадь быстрым шагом.
– Девлин, возможно, Кэтрин не хочет, чтобы ее нашли… – Роджер мрачно высказал предположение, занимавшее его мысли, и поморщился, когда в ответ Девлин сердито зарычал от гнева.
– Ее желания теперь по имеют никакого значения! – Девлин резко повернулся и с мрачным огнем в глазах глянул на Роджера. – Она все еще моя, и я намерен вернуть ее.
– Нет, она не твоя, пока ты не докажешь Вильгельму, что Бофор сражался с тобой нечестно. Когда ты предоставишь королю то, что узнал?
– Всему свое время, Монтроз.
С холодными глазами и сведенными в линию бровями, Девлин расхаживал перед высокими выходящими во двор окнами. Ему нелегко было принять решение, хотя он понимал, что его брат-близнец заслужил то, что его ожидало. Девлин мысленно вернулся к разговору с лордом Ги и вспомнил свое обещание не убивать брата, а привезти его обратно в Челтенхем. Казалось, его отец, скорее, поверил бы, что Роберт бездельник и негодяй, чем согласился бы с тем, что Джон может творить зло и перекладывать вину на брата. И лорд Ги, конечно, никогда не поверит, что Джон мог участвовать в заговоре против Вильгельма.
– А если ты ее не найдешь? – Услышав хриплый вздох товарища, Роджер вопросительно взглянул на него – Что тогда, Девлин? Прошло уже много времени с тех пор как ты был в своем имении, и еще больше с тех пор, как я видел свой дом. Вероятно, следует вернуться в Девлин, а потом отправиться в мои владения.
– Да, Роджер, – согласился Роберт, – пожалуй, так и следует сделать. Но я собираюсь поехать в Челтенхем.
– В Челтенхем? – Роджер уставился на Девлина. – Ты что, лишился рассудка? О, Джону это понравится! Что ж, во всяком случае, он сможет очернить тебя и поторопится доложить Вильгельму о твоем бесчестном поступке!
– Да? Думаешь; он так поступит, Роджер? – Девлин с усмешкой повернулся к Монтрозу. – И что, по-твоему, я скажу, когда Вильгельм призовет меня к ответу, – что мой брат беснуется из-за пустяков?
– Нет, Девлин! – Уловив смысл слов Дсвлина и осознав его замысел, Роджер просиял и, громко рассмеявшись, хлопнул себя по бедрам. – Думаю, у тебя найдется многое, что сказать королю и его приближенным лордам! Очень многое!
Обнаружив, что Нормандия гораздо более уязвима для внезапного нападения, чем Англия, Вильгельм уделял основное внимание войне и дипломатии на континенте. Встревоженные той властью, которую приобрел Вильгельм в последнее время, король Франции и герцоги Анжуйский и Фламандский пользовались любой возможностью, чтобы ослабить ее. Эти коварные лорды добились расположения старшего сына Вильгельма, которому никогда не разрешалось наслаждаться ни богатством, ни властью, и он стал инструментом в руках врагов Вильгельма для осуществления их заговора. Уолтер Челтенхем был в их числе и помогал окружению принца. Но Уолтера предали, он был заточен в темницу, однако существовала опасность, что его могли убедить назвать имена остальных участников заговора.
Однажды поздно ночью, когда замок затих и все уже спали, бесшумная тень проскользнула по каменной винтовой лестнице вниз, в подземелье. Стражник вытянул руку, и черный призрак передал ему бархатный кошелек, набитый золотом. Тихо зазвенели ключи, металлический замок медленно повернулся, и в тишине громкостукнула щеколда. Стражник отвернулся к противоположной стене, тяжелая дверь со стоном распахнулась, раздался хриплый крик, и затем глухая тишина снова окутала подземелье. Одетая в черное фигура исчезла, оставив позади себя разбогатевшего стражника и медленно коченеющее тело Уолтера Челтенхема.
Глубоко вздохнув, Кэтрин втянула в себя душистый запах роз, в полном запустении росших возле коттеджа. Приближались сумерки, и с отдаленных холмов доносилось протяжное мычание скота. С замиранием сердца Кэтрин думала об ожидавшем ее будущем. С тех пор как Хантли привез страшную весть, что Джон остался в живых, ей не удавалось обуздать внутреннюю дрожь. Кэт и подумать не могла о том, чтобы вернуться ко двору Вильгельма и к Джону. Это соглашение между Джоном и Робертом одобрил Вильгельм, но Кэтрин не чувствовала себя обязанной соблюдать теперь его условия. Машинально сорвав одну из роз, которые образовали вокруг беседки живую изгородь, Кэт вдыхала ее сладкий аромат. Ее любовь к Роберту напоминала ей этот чудный цветок, который поздно расцвел и которому суждено умереть. Кэтрин беспокойно поежилась, чувствуя невыносимую тоску по Девлину, – она так скучала но нему! Даже неистовая ярость Девлина и его суровый нрав теперь казались ей мягче, его отсутствие позволяло приписывать ему качества, которыми он не обладал.
Подняв голову, Кэтрин прищурилась, вслушиваясь в глухой топот копыт. «Хантли только недавно уехал, не может быть, чтобы он так быстро вернулся», – подумала Кэт. И тем не менее это был он. Схватившись рукой за горло, Кэтрин нерешительно двинулась вперед, чтобы окликнуть его, широко раскрытыми глазами глядя, как Хантли останавливает тяжелого коня.
– Кэт! – Бросив кожаные поводья на ближайшую изгородь, окружавшую небольшой садик, и перепрыгнув через каменную стену, он быстро зашагал к ней. – Кэтрин, боюсь, я привез ужасную новость. – На его лице была написана тревога. – Пойдем в дом.
– Нет! – Кэт на мгновение представила себе Девлина, оставшегося навечно неподвижно лежать в каком-то каменном склепе, и мир вокруг нее зашатался. – Говори мне сейчас – что случилось с Девлином?
Хантли поразился силе, с которой Кэтрин схватила его за локоть.
– Нет, нет, маленькая кузина! Умер не Девлин, умер твой отец! – Он не почувствовал удивления, увидев, как на лице Кэт промелькнуло облегчение, виновато сменившееся болезненным сожалением о человеке, который был ее отцом.
– Отец… Значит, в конце концов его измена стоила ему жизни, – подавленно пробормотала Кэт, не в состоянии справиться с захлестнувшим ее приливом облегчения. Ей должно было быть стыдно, что она не чувствовала печали, но Кэт ничего не могла с собой поделать. Жадность, обман и эгоизм отца дорого обошлись ей.
– Его нашли в камере мертвым с кинжалом в сердце, – сообщил Хантли.
– Как это могло случиться? – На краткое мгновение у Кэтрин мелькнула мысль, что это сделал Девлин, но она сразу же поняла, что это не его метод. Если бы он хотел смерти Уолтера, то действовал бы открыто.
Пожав плечами, Хантли отворил дверь и, пропустив Кэт вперед, быстро объяснил Джейн, что произошло.
– Стражник нашел Уолтера мертвым, и говорят, дядя предпочел лишить себя жизни, вместо того чтобы предстать перед судом Вильгельма.
– Нет, – возразила Кэтрин, – отец был не способен убить себя, в этом я абсолютно уверена. У него не хватало для этого мужества. Когда его будут хоронить, Хантли? Он должен быть погребен на нашем семейном кладбище в Челтенхеме. Я уверена, Вильгельм не запретит его семье похоронить его.
– Гнев Вильгельма не распространяется за черту жизни, Кэт. Он дал мне разрешение похоронить дядю. А почему ты заговорила об этом? – Хантли с тревогой взглянул на Кэтрин.
– Кэтрин, – осторожно вмешалась Джейн, догадавшись, что она задумала, – и не думай ехать туда! Теперь ты ничего не сможешь для него сделать, пусть Уолтера похоронят его люди.
– Нет, Джейн, я должна поехать. Я должна убедиться, что он покоится рядом с моей матерью, как она того желала. – Ясные фиалковые глаза встретились с обеспокоенным взглядом Джейн, и в их глубине не было ни намека на мягкость.
– Разве твоя мать захотела бы, чтобы ты снова оказалась пленницей Джона? Нет, кузина! Думаю, не захотела бы!
Еще не успев договорить, Джейн поняла, что Кэт глуха к ее словам, что она не откажется от своего намерения. В конечном счете, брат и сестра сдались, и Хантли сказал, что отвезет Кэтрин в Челтенхем.
– Нет, малышка Кэт! – резко прервал он возражения кузины. – Ты не можешь запретить мне это! Я не допущу, чтобы говорили, будто я позволил своей кровной родственнице одной, беззащитной отправиться в пасть льва. Это дело чести.
Опять речь о чести! Боже, Кэтрин становилось дурно от одного этого слова! Но она не сказала Хантли о своих чувствах, она была благодарна ему за то, что ради нее он рискует не только своим положением при дворе Вильгельма, но, возможно, и своей жизнью.
– Я поехала бы с вами, если бы не ожидала возвращения домой мужа, – с сожалением сказала Джейн, когда на следующее утро Кэт и Хантли седлали лошадей. – Но я представляю, что будет, если, вернувшись домой, он обнаружит, что я навлекла на себя гнев короля и заключена в тюрьму.
– У Жан-Поля горячий характер, – сухо заметил Хантли, – так что тебе лучше остаться дома встречать его. Не понимаю, как ты можешь любить такого человека.
– Я сама иногда не понимаю. Мне повезло в тот день, когда отец решил открыть наш дом для норманнов. И еще больше повезло, когда Жан-Поль с друзьями оказался нашим гостем. Ты будешь осмотрительной, Кэт? – Тревожные складки прорезали обычно гладкое лицо Джейн, и она сжала руку Кэтрин. – Нельзя снова попасть в руки Джона.
– Я буду осторожной и останусь, только чтобы увидеть, как похоронили отца, – пообещала Кэт, сжав холодные руки Джейн.
День уже клонился к вечеру, когда Кэтрин и Хантли наконец добрались до Челтенхема. Слезы обожгли глаза Кэт, когда она снова увидела дом, который уже не надеялась когда-нибудь увидеть. На нее нахлынули воспоминания о более счастливых днях и о времени, проведенном в Челтенхеме с суровым нормандским лордом, который завладел ее телом, а потом и сердцем, и Кэт, тихо вздохнув, пустила усталую лошадь быстрым шагом.