Страница:
Кэтрин вспыхнула, удивившись способности Девлина будоражить все ее чувства. «Неужели он не раздосадован? – Она не могла понять, чем вызвано его странное поведение. – И он говорил о дочери, которая будет после сына, как будто мы по-настоящему женаты!»
– Кто еще знает о ребенке? – неторопливо спросил Девлин, по-новому глядя на тело Кэт. «Эта женщина будет матерью моих детей, – решил он, – и никого другого мне не нужно».
– Марта знает. Именно она сказала мне. – Мгновенно смутившись, Кэт опустила взгляд к пустой чаше. – Я мало что знаю о таких вещах и не понимала, почему так странно чувствую себя, пока она не сказала мне.
Девлин спрятал улыбку. Кэт была такой юной, такой невинной, несмотря на все, что произошло с ней в последние полгода. «Она понимает, как она обворожительна? – спросил себя Девлин. – Но это не имеет значения. Она всегда будет рядом со мной, и я не дам ей возможности обмануть меня».
– Значит, вы собираетесь жениться на мне, господин? – с милой непосредственностью спросила Кэтрин. Она ожидала, что ответ Девлина раскроет его чувства к ней, и на мгновение в Кэт вспыхнула надежда.
– Жениться на вас? – Девлин удивленно раскрыл глаза. – Нет, дорогая. Я не собираюсь жениться и давным-давно сказал вам об этом.
– Но вы говорили о других детях, которые будут после этого ребенка! Как вы собираетесь стать отцом других детей, если мы не обвенчаны? – Никогда в своей жизни Кэтрин не чувствовала себя более беспомощной. Девлина не заботили ни ее чувства, ни ее переживания, она была ему просто игрушкой для забавы!
Он разразился раскатистым смехом, а когда смех затих и Девлин снова был в состоянии говорить, ответил:
– Милая, я собираюсь стать отцом тем же способом, каким стал отцом этого ребенка. Вы уже забыли, как это делается? Может быть, стоит попрактиковаться, чтобы вы не забывали?
В отчаянии замотав головой, Кэтрин отвернулась с полными слез глазами. Как ни старалась, она не смогла удержаться, и ее плечи затряслись от рыданий. Почувствовав, что Девлин потянулся, чтобы утешить ее, Кэт безнадежно смирилась с тем, что он никогда не полюбит ее, никогда не возьмет в жены – зачем ему это, когда он и так может получить все, не связывая себя обещаниями?
Глава 15
– Кто еще знает о ребенке? – неторопливо спросил Девлин, по-новому глядя на тело Кэт. «Эта женщина будет матерью моих детей, – решил он, – и никого другого мне не нужно».
– Марта знает. Именно она сказала мне. – Мгновенно смутившись, Кэт опустила взгляд к пустой чаше. – Я мало что знаю о таких вещах и не понимала, почему так странно чувствую себя, пока она не сказала мне.
Девлин спрятал улыбку. Кэт была такой юной, такой невинной, несмотря на все, что произошло с ней в последние полгода. «Она понимает, как она обворожительна? – спросил себя Девлин. – Но это не имеет значения. Она всегда будет рядом со мной, и я не дам ей возможности обмануть меня».
– Значит, вы собираетесь жениться на мне, господин? – с милой непосредственностью спросила Кэтрин. Она ожидала, что ответ Девлина раскроет его чувства к ней, и на мгновение в Кэт вспыхнула надежда.
– Жениться на вас? – Девлин удивленно раскрыл глаза. – Нет, дорогая. Я не собираюсь жениться и давным-давно сказал вам об этом.
– Но вы говорили о других детях, которые будут после этого ребенка! Как вы собираетесь стать отцом других детей, если мы не обвенчаны? – Никогда в своей жизни Кэтрин не чувствовала себя более беспомощной. Девлина не заботили ни ее чувства, ни ее переживания, она была ему просто игрушкой для забавы!
Он разразился раскатистым смехом, а когда смех затих и Девлин снова был в состоянии говорить, ответил:
– Милая, я собираюсь стать отцом тем же способом, каким стал отцом этого ребенка. Вы уже забыли, как это делается? Может быть, стоит попрактиковаться, чтобы вы не забывали?
В отчаянии замотав головой, Кэтрин отвернулась с полными слез глазами. Как ни старалась, она не смогла удержаться, и ее плечи затряслись от рыданий. Почувствовав, что Девлин потянулся, чтобы утешить ее, Кэт безнадежно смирилась с тем, что он никогда не полюбит ее, никогда не возьмет в жены – зачем ему это, когда он и так может получить все, не связывая себя обещаниями?
Глава 15
– Норманн знает о своем ребенке? – спросила Марта, неторопливыми движениями расчесывая длинные волосы своей хозяйки. – Вы сказали ему?
– Нет, мне не понадобилось говорить, – печально ответила Кэтрин. – Он, по-видимому, гораздо более осведомлен в вопросах беременности, чем я, поэтому сразу заметил мой живот.
– Этого следовало ожидать, – фыркнула Марта, за что получила от Кэт сердитый взгляд. – Разве не известно о его многочисленных незаконных детях? Он, должно быть, знает больше, чем мы с вами!
Кэтрин нечего было возразить, и она с тоской задумалась о своей судьбе. Что сказала ей как-то леди Энн? Что Девлин прогоняет своих любовниц, как только они становятся слишком толстыми и не доставляют ему удовольствия. Когда ребенок делает их животы чересчур большими, Девлин бросает женщин на произвол судьбы и больше не интересуется ими.
– Вас он не прогонит, миледи, я в этом не сомневаюсь. – Марта постаралась успокоить несчастную Кэт.
– Почему ты так уверена? Прежде он часто поступал с женщинами таким образом. Леди Энн рассказала мне, как он обычно обращается с забеременевшими любовницами.
– И вы считаете леди Энн честной и правдивой женщиной? Я думала, у вас гораздо больше здравого смысла, леди Кэтрин! – поддела ее служанка.
– Ох, я не знаю, чему верить! На каждом шагу я сталкиваюсь с вопросами, на которые не нахожу ответа! – Уронив голову в ладони, Кэт громко разрыдалась, приведя в замешательство не только Марту, но и самое себя. Прежде она никогда не была такой раздражительной и такой плаксивой. Теперь все было не по ней, ее не радовало даже то, что Девлин позволил ей свободно гулять во внутреннем дворе замка под защитой высоких стен.
– Миледи, сегодня чудесный день, а вы давно не выходили на воздух. Давайте погуляем во дворе или поднимемся на стену, – заботливо предложила Марта. – Вам легче будет рожать, если вы будете много двигаться. – Она упрашивала наговаривала Кэт и в конце концов выжала из своей госпожи неохотное согласие пойти с ней.
Они решили погулять по высокой стене, окружавшей замок Челтенхем, а не по грязному земляному двору, и отправились наверх по винтовой лестнице одной из башен, возвышавшихся на каждом углу главного здания замка, хотя была еще и внешняя стена шириной в десять футов, где дежурили караульные, следившие за рвом внизу под стеной. На такой высоте дул приятный прохладный ветерок, откидывая назад с лица Кэт ее медные локоны, зажигая искорки в ее глазах и румяня ей щеки.
– Спасибо тебе, Марта. – Кэт с благодарностью порывисто обняла служанку. – Если бы не твоя мудрость, я так и оставалась бы в этой унылой комнате!
– Да, миледи, – с довольной улыбкой кивнула Марта, – я просто вспомнила свою старшую сестру, которая вела себя так, когда вынашивала первого ребенка. Это скоро пройдет, и вы не будете такой строптивой.
– Строптивой! – Ветер донес журчащий смех Кэтрин до ушей стоявших неподалеку мужчин.
Они обернулись и посмотрели на нее, улыбаясь хорошему настроению Кэт и восхищаясь ее свежей красотой и стройностью фигуры, которую подчеркнул легкий порыв ветра, прижавший накидку к телу девушки. Этими мужчинами были лорд Ги, Девлин и Роджер Монтроз.
– Она будет хорошей женой любому мужчине, – многозначительно высказался лорд Ги, не обращая внимания на недовольный взгляд сына. – Как по-вашему, Монтроз?
– Конечно, милорд! – вступая в игру, ухмыльнулся Роджер. – Я все время думаю, не возьмет ли она меня в мужья, когда ей надоест этот угрюмый господин, стоящий рядом со мной. – Он не смотрел на потемневшего, как туча, Девлина, боясь рассмеяться и испортить эффект от своих слов. – Она тебе уже надоела, Девлин? Я хотел бы получить ее до того, как она станет намного старше. Пока она молода, ей будет не так тяжело выносить своего первого ребенка.
– Ты опоздал, Монтроз, – раздраженно огрызнулся Девлин, – она уже носит ребенка.
Мужчины, лишившись дара речи, только смотрели на него, пока лорд Ги не произнес строго:
– Роберт, эта девушка не служанка, которую можно повалить в сено. Ты хочешь сказать, что удостоил ее страсть?
– Да, я удостоил ее чести, – скованно ответил Девлин, ругая себя за несдержанный язык, предавший его. – Она единственная женщина в моей постели, и мне не нужна другая.
– Но ты женишься на ней? – настаивал лорд Ги, нахмурив густые брови. – Ты удостоишь ее чести стать твоей женой?
– Нет, – медленно покачал головой Девлин, – я ни на ком не женюсь, потому что не хочу повесить себе на шею цепи!
– Неужели у тебя нет совести? – громко и сердито воскликнул лорд Ги. От гнева его лицо покрылось пятнами, а большие руки сжались в кулаки. – Ты собираешься по всей Англии оставлять своих незаконнорожденных детей?
– Я не зеленый юнец, чтобы выслушивать лекции по поводу своего образа жизни. – Девлин со злостью резко обернулся к отцу. – Вы мой отец, и я вас уважаю, но больше не собираюсь выслушивать ничего подобного! Вы гость в моем доме, поэтому я требую, чтобы вы относились ко мне как к хозяину!
– Что ж, поделом мне, – сдержанно бросил лорд Ги. – Но поскольку я не могу простить твоего недостойного обращения с девушкой, которая его не заслужила, я больше не останусь гостем в твоем доме. – Он слегка поклонился и, повернувшись, зашагал к арочному проему в стене башни.
– И я не желаю видеть, как ты увиваешься вокруг нее, Монтроз! Она принадлежит мне, и я не намерен ни с кем делиться!
– Разумеется, Девлин. Разве я когда-нибудь возражал? – Роджер приподнял брови. – Ты желаешь, чтобы я тоже уехал? Это не так уж трудно. Просто продолжай бросать слова на ветер, и я почти гарантирую тебе успех!
Не подозревая, что между стоявшими поблизости мужчинами разгорелась ссора, Кэтрин снова рассмеялась какому-то шутливому замечанию Марты. Ее смех привлек внимание мужчин, и Девлин с восхищением смотрел на ее хрупкую грациозную фигуру, гордо вскинутую голову и развевающиеся по ветру волосы, которые, казалось, излучали сияние. Против воли он был вынужден согласиться с отцом – мужчина, за которого Кэтрин выйдет замуж, может гордиться. Она красавица, благородного происхождения и умна – чего еще желать?
– Многие хотели бы заботиться о ней, – тихо заметил Монтроз, словно прочитав мысли Девлина. – Смотри не потеряй ее по небрежности.
– Почему Хантли Трусдейл все еще здесь? – Девлин тотчас же с раздражением вспомнил о красивом молодом человеке, еще остававшемся гостем в замке. – Он собирается защищать свою кузину?
Некоторое время Роджер смотрел на друга, не зная, что ответить. Он хотел не допустить конфликта между Девлином и Хантли, понимая, что эти два мужчины могут не ограничиться словесной перепалкой, но сейчас почувствовал себя неловко. Роджер прежде встречался с Хантли, и молодой человек ему нравился, а заметив, что Хантли, не испугавшись гнева Девлина, продолжаете безопасного расстояния настороженно наблюдать за Кэтрин. Роджер стал относиться к нему с еще большим уважением.
– Не знаю, почему он остается, – после долгого молчания ответил Роджер, – но, думаю, он хочет убедиться, что с его кузиной обращаются хорошо. В подобной ситуации ты, Девлин, поступил бы точно так же.
– Я хочу, чтобы он утром уехал, но Кэт должна думать, что это его собственное решение, – тихо сказал Девлин. – Проследи, чтобы Трусдейл уехал с первыми лучами солнца.
Роджер кивнул, и в его карих глазах блеснула улыбка. Ни одна женщина не была способна стать близкой Роберту, с тех пор как Джон украл его первую любовь, и Монтроз обрадовался, усмотрев брешь в закованном в броню сердце Роберта. Беззаботно насвистывая, чтобы спрятать довольную усмешку, он спустился по каменным ступеням винтовой лестницы башни во внутренний двор замка и отправился на поиски Хантли Трусдейла.
Вскоре весь Челтенхем знал, что у леди Кэтрин будет ребенок от Девлина. Несмотря на то что лорд Ги уехал, леди Энн все еще оставалась в замке и занималась тем, что бросала колючки в сторону Кэт.
– Ах, интересно, как долго вы еще будете оставаться с нами? – ядовито заметила она, остановившись рядом с бархатным креслом, где Кэтрин пряла шерсть для вязания. Стройная, одетая в дорогой шелк, расшитый золотыми нитями, поблескивавшими на длинных рукавах платья, леди Энн кокетливо повела плечами и слегка прищуренными темными глазами взглянула на Кэт. – Скоро вы станете слишком круглой для Роберта, и он отправит вас вынашивать ваше отродье в какую-нибудь темную вонючую дыру!
Не доверяя себе, Кэтрин промолчала, закусив нижнюю губу, и, глядя на руки, продолжала быстро сматывать в клубок грубую шерсть, ожидая, что еще скажет леди Энн.
– А вам известно, что ваш любовник обручен с Ровеной? – тихо спросила леди Энн, с торжествующим блеском в глазах отметив, как побледнела Кэтрин.
– С Ровеной? – спокойно переспросила Кэт. – Но она же совсем еще девочка.
– Ровена достаточно взрослая, – возразила леди Энн, – ей уже шестнадцать, и она вполне созрела для замужества. – Хитрая улыбка скривила тонкие губы Энн. – Что вы могли бы рассказать моей дочери о поведении Девлина в спальне, леди Кэтрин? Конечно, кое-что из того, что вы могли бы рассказать ей, не годится для невинной девушки, поэтому, возможно, будет лучше, если я сама дам ей несколько советов.
– Да, леди Энн, лучше всего, чтобы вы сами посоветовали ей, как вести себя в постели Девлина, – обрезала ее Кэт и, положив клубок шерсти в рабочую корзину, поднялась на ноги. – Хотите, сегодня вечером я пришлю его к вам, чтобы вы могли давать советы на основе собственного опыта? Так как я была невинной, пока Девлин не лишил меня девственности, возможно, ему для разнообразия будет приятно провести время с пожилой дамой. – Кэт повернулась и вышла из комнаты, тихо радуясь злобно перекосившемуся лицу леди Энн.
Войдя в спальню несколько часов спустя, Девлин нашел Кэт расстроенную, утирающую покрасневшие глаза.
– Чем вы так огорчены? Что-то случилось? – поинтересовался он, когда Кэт угрюмо бросила ему на тарелку кусок мяса и сыр.
– Да, лорд Роберт! – с досадой выкрикнула Кэт. – Кое-что случилось! – Ома со стуком поставила на стол чашу, так что вино выплеснулось через край.
– Тогда рассказывайте! – приказал Девлин, нахмурив брови. – Чем вы так расстроены, что стараетесь положить еду и питье прямо мне на колени?
– Уже все в Челтенхеме знают, что я ношу вашего ребенка, – набросилась на него Кэтрин, и ее нижняя губа предательски задрожала.
– Да? – К досаде Кэт, ее заявление, видимо, только позабавило Девлина. – Ну и что из того, милая? Это невозможно долго держать в секрете, особенно для такой изящной леди, как вы. Скоро вы в обхвате сможете соперничать с моим жеребцом.
– О-о-о! – В негодовании Кэтрин вцепилась пальцами в бурдюк с вином, который еще держала в руках. – Вы думаете, все так замечательно? По-вашему, я должна гордиться тем, что вы сделали мне ребенка? – Вне себя она сжимала в руках бурдюк и фиалковыми глазами пристально смотрела на Девлина, как бы предостерегая его от продолжения. Но он по глупости не внял предупреждению.
– Знаете, – скромно заговорил Девлин, – я никогда не выбирал для постели женщину, которая не была бы хорошенькой, а вы симпатичнее многих. У нас будет великолепный ребенок.
– Вот как? И конечно, он будет похож на своего отца? – Кэтрин подняла вверх бурдюк и, прежде чем Девлин догадался о ее намерении, вылила вино ему на голову, плечи и колени.
– Мерзавка! – Взревев, Девлин вскочил на ноги, тряся головой и протирая глаза от попавшего в них вина. – Что вы сделали?
– Что я сделала, милорд? – невинно переспросила Кэт. – Я решила охладить ваше самомнение. Вы слишком возгордились.
Несколько мгновений Девлин просто смотрел на Кэтрин, стараясь совладать с собой. «Известно, что беременные женщины часто бывают капризными», – в конце концов сказал он себе, смахивая с бровей оставшиеся капли вина.
– Я сменю одежду, а вы замените испорченную еду, – распорядился Девлин. Кэт покорно кивнула.
Девлин переоделся в чистую одежду, и Кэт, улыбаясь про себя, поставила на стол перед ним еду.
– Когда вы собираетесь венчаться, милорд? – спросила она, когда Девлин пригубил вино.
Едва не захлебнувшись, Девлин взглянул на Кэт поверх чаши и постарался откашляться.
– Я не ослышался? – наконец произнес он. – Венчаться? – Он недоуменно смотрел на Кэтрин.
– Да, Девлин. Мне сказали, что вы скоро женитесь на Ровене. – Кэтрин чуть не рассмеялась при виде выражения, появившегося на лице Девлина.
– На Ровене? – громовым эхом повторил Девлин и выгнул крутой дугой черные брови. – Откуда у вас такие сведения, дорогая?
– Источник не имеет значения, – начала Кэтрин и тут же почувствовала, что ее рука попала в тиски.
– Для вас – возможно, но для меня это очень важно. – Девлин притянул ее за руку ближе к себе. – Кто вам это сказал? – мягко повторил он.
Кэтрин сердилась за то, что ее поставили в положение, когда она была вынуждена защищаться от нападок леди Энн, ее подмывало желание ничего не говорить, но она знала Девлина – он не успокоится, пока не получит ответа.
– Леди Энн, – неохотно призналась Кэт.
– Что еще коварная леди Энн сказала вам, милая? Какую еще ложь она наплела обо мне, которой вы так же легко поверили.
В глазах и напряженной позе Девлина сквозило явное презрение, а его пренебрежительный тон стегнул Кэт, как удар кнута. Кэтрин знала, как леди Энн не любила се; Девлин уже раньше советовал ей не обращать внимания на слова этой женщины, и она не смогла встретить его язвительный взгляд.
– Красавица, вы с такой готовностью верите всем россказням моих врагов? Неужели вы такого низкого мнения обо мне, что для вас не имеет значения ни то, что говорят, ни то, кто это говорит?
Кэтрин послышалась обида в его голосе. «Возможно ли, чтобы для Девлина было важно мое мнение о нем? Как для меня его мнение обо мне? Однако посмотрим, чему он готов поверить обо мне – проверим в мгновение ока!» – решила Кэт.
– А ваше мнение обо мне, милорд – каково оно? Вы не задумываетесь над тем, что слышите обо мне, а просто принимаете это как факт. А я должна поступать по-другому в отношении вас?
Девлин помрачнел, не находя ответа. Как он мог бранить ее за то, что она поступает так же, как он сам? Раздраженно фыркнув, он выпустил руку Кэт и проворчал, что его не заботит ее мнение, пока она без возражений подчиняется ему.
Некоторое время все шло спокойно, и Кэтрин постепенно привыкала к тому, что происходило с ее телом. Она оставалась в своих апартаментах, чтобы не видеть поднятых бровей и натянутых улыбок норманнов, и в особенности леди Энн. Кэт терзалась несправедливостью собственного положения. К этому времени уже не было сомнений, что она должна родить ребенка, и Кэтрин была уверена, что ее называют шлюхой нормандского лорда. Это нанесло жестокий удар по ее гордости, и Кэт уже не могла держать голову высоко поднятой. Только ей одной было известно, как она жаждала ласк Девлина, как мечтала, чтобы ночью он был рядом с ней, и как легко мог Девлин заставить ее просить у него удовлетворения страстной, жгучей потребности ее тела. Она была распутницей не только по названию, но по самому существу своей натуры, которая самозабвенно отвечала Роберту, требуя удовлетворения собственных неистовых желаний. И опять именно Марте удалось уговорить Кэт отказаться от добровольного заточения.
– Пойдемте, миледи! На вас не похоже, чтобы вы прятались в четырех стенах, давая другим повод говорить, что вам стыдно. Неужели вы не понимаете, что именно этого добивается леди Энн? Она говорит, что вы не годитесь в хозяйки дома, что вы ленивы и небрежно относитесь к ведению хозяйства, которое норманн поручил вашим заботам. – Спрятав лукавую улыбку, Марта краем глаза наблюдала за своей госпожой. – Она говорит, что ее дочь обучена управлять хозяйством, и справится с этим гораздо лучше, чем простая саксонская девка.
– Ах так? Так говорит леди Энн? – В ответ на подзадоривание Марты Кэтрин гордо выпрямилась, и ее фиалковые глаза сверкнули гневом. – Хотела бы я посмотреть, как она скажет это мне в лицо, Марта! Энн все еще в гостях здесь, но она, видимо, забыла об этом, а я – нет! Но с меня довольно терпеть ее оскорбления!
– Да, но помните, что она к тому же гостья норманна и вдобавок жена его отца, так что тщательно взвешивайте свои слова, – предупредила Марта, радуясь изменению настроения Кэт.
– О, я буду вести себя скромно и сдержанно, – пообещала Кэт, но блеск ее глаз не вызывал доверия к ее словам.
Весь зал в изумлении затих, когда Кэтрин, выйдя к вечерней трапезе, с гордо поднятой головой ступала по устланному соломой каменному полу, направляясь к столу. Удивившись неожиданно наступившей тишине, лорд Роберт поднял голову, чтобы узнать причину, и не поверил своим глазам, увидев Кэт. Девлин часто уговаривал ее составить ему компанию за столом и считал ее отказы просто причудой беременной женщины. Усмехнувшись, Роберт встал и протянул руку, приглашая Кэт занять место рядом с ним, а слуга поспешил придвинуть к столу еще одно кресло. Кэтрин улыбнулась и, приняв руку Девлина, грациозно села за длинный стол, а пышные юбки скрыли ее дрожащие колени. Сидевший рядом с Робертом Роджер тоже улыбнулся и быстро подмигнул Кэт, когда она взглянула на него.
– Мы рады, что вы чувствуете себя достаточно хорошо, чтобы присоединиться к нам, – вежливо сказал Роджер, избавляя ее от необходимости извиняться за отсутствие, и Кэт одарила его ослепительной улыбкой.
Роберт жестом собственника продолжал удерживать руку Кэт и доверительно сжимал ее, не обращая внимания на Роджера, который поднялся из кресла, готовясь что-то сказать.
– Я приберегал тост за ваше здоровье до тех пор, пока вы не присоединитесь к нам, миледи. Вы позволите мне? – Метнув быстрый взгляд на Девлина, Роджер поднял кубок с вином и ждал, пока остальные сделают то же самое. – За самую очаровательную леди на всем белом свете, за нашу леди Челтенхем. И за союз между норманнами и саксами пусть он будет таким же крепким, как ребенок, которого вы носите.
Кэтрин почувствовала, как от слов Роджера у нее щеки покрываются краской, но она знала, что Монтроз желает ей только добра, что он на самом деле хочет видеть ее рядом со своим господином. Пока Кэт оставалась в своих покоях, Роджер только один раз навестил ее и сообщил, что Девлин пообещал насадить его на копье, если узнает, что Роджер проявляет к Кэт интерес.
– Да, миледи, он становится невыносимым, когда дело касается вас, – криво усмехнулся тогда Роджер. – Он не позволяет никому даже прикоснуться к тому, что считает своим. Никогда прежде я не видел, чтобы Девлин так крепко за что-то держался, а я знаю его очень давно.
Довольная тем, что, по мнению Роджера, Девлин ее ревнует, Кэтрин, сердечно поблагодарив Монтроза, призналась, как ей хотелось бы навсегда разделить жизнь с Девлином, и в конце с тревогой спросила:
– Думаете, он и вправду отошлет меня прочь, когда я стану слишком большой?
В замешательстве Роджер не мог найти слов. Он слышал, что Девлин щедро платил своим незаконнорожденным детям, но никогда не проявлял желания увидеть их или их матерей. Что же мог Роджер сказать в утешение этой очаровательной леди?
– Этого я не могу сказать, – неохотно признался он. – Боюсь, Девлин слишком непредсказуемый человек. Но он никогда не допустит, чтобы вы в чем-либо нуждались, миледи, это я точно знаю.
Кэтрин тяжело вздохнула, понимая, что простого ответа на ее вопрос быть не может, но чувствуя, что приобрела друга в лице любезного Роджера Монтроза.
– Благодарю вас, лорд Роджер, – встретив лукавую улыбку мужчины, ответила Кэт, когда кубки были осушены. – Ребенок моего господина Девлина, безусловно, будет крепким.
– Да, и упрямым, и своевольным тоже, предупреждаю! – заметил Роджер, все шире улыбаясь, по мере того как Девлин становился все мрачнее. – Возможно, ваша нежная натура смягчит характер ребенка, и мы все сможем ужиться с ним.
– По-моему, тогда парень будет совершено неуправляемым, – резко бросил Девлин. – У леди неукротимый нрав, в этом я убедился на собственном опыте.
– Он проявляется только в случае крайней необходимости, как я понимаю, – весело рассмеялся Роджер – Девлин, ты хотел бы получить ее капитуляцию без сопротивления, как получал от всех остальных? Нет, по-моему, тебе понравилась ее непокорность и сила духа, как понравилась бы и большинству мужчин!
– Даже хорошего иногда может быть чересчур много, – тихо заметил Девлин, с улыбкой глядя на Кэтрин.
Леди Энн, занимавшая место напротив, со все растущим раздражением и ненавистью прислушивалась к добродушным шуткам. Стараясь сдержать злость, она крепко зажала в руке столовый нож, как будто собиралась метнуть его в Кэтрин. Но когда она заговорила, ее голос звучал приторно сладко, а на лице играла лицемерная улыбка.
– Приятно снова видеть вас, дорогая. Иногда я со страхом думала, что вы стали жертвой недуга, часто поражающего беременных женщин. – Леди Энн тяжело вздохнула. – Такая трагедия постигла моих двух сестер и мать. Вот почему я решила родить только одного ребенка. Часто опасность слишком велика.
Кэтрин не отреагировала на эти слова, но по ее побледневшему лицу леди Энн поняла, что ее стрела попала в цель, и в ответ на сердитое ворчание Девлина вскинул; голову и широко раскрытыми глазами посмотрела на него.
– Думаю, ваши замечания, вряд ли уместны, леди Энн! Это не следует говорить женщине, вынашивающей не только своего первого, но и даже десятого ребенка! А ваша мать умерла, когда ожидала пятнадцатого, и в то время ей был сорок один год, так что этот пример мне кажется неподходящим.
Недовольство Девлина отчасти было обращено на Кэтрин, отчасти – на себя самого, ведь он не позволял себе думать о том, что могло случиться с Кэт, – очень часто при родах погибали и мать, и ребенок.
Кэтрин занялась лежавшими перед ней на тарелке мясом и сыром, тыча в них столовым ножом. Понимая, что леди Энн говорила со зла, Кэт не могла не думать о том, как много женщин умирало при родах. Она была благодарна Девлину, вставшему на ее защиту, но сказанные леди Энн слова преследовали ее, снова и снова эхом повторяясь у нее в голове. «Какая судьба ждет меня, если я останусь с Девлином? Каждый год рожать ребенка? – Взглядом потемневших глаз Кэтрин осторожно скользнула по его сухощавой фигуре. – Нет, он не станет задумываться о подобных вещах, – разве он не сказал, что считает это вполне нормальным?»
Подняв темноволосую голову, Девлин встретился со взглядом Кэт, и его глаза потеплели и загорелись знакомым огнем. Он слегка наклонился, и его дыхание коснулось щеки Кэт.
– Если вы и дальше будете так смотреть, дорогая, у меня пропадет интерес к еде и проснется голод по тому, что прячется под вашим платьем, – шепнул он так тихо, чтобы слышала одна лишь Кэт.
– Я просто хотела поблагодарить вас за защиту, – торопливо отозвалась Кэтрин, стремясь направить его мысли в другую сторону.
– Не стоит, – беззаботно пожал плечами Девлин, откинувшись в кресле. – Ненавижу смотреть, как леди Энн оскорбляет людей. Она часто это делает, и я никогда не прощаю ей этого. – Он тепло улыбнулся, и у Кэт оборвалось сердце. – Вечера становятся все длиннее, милая, а дни все короче, и я, насколько могу помнить, впервые с нетерпением жду зимы.
– Нет, мне не понадобилось говорить, – печально ответила Кэтрин. – Он, по-видимому, гораздо более осведомлен в вопросах беременности, чем я, поэтому сразу заметил мой живот.
– Этого следовало ожидать, – фыркнула Марта, за что получила от Кэт сердитый взгляд. – Разве не известно о его многочисленных незаконных детях? Он, должно быть, знает больше, чем мы с вами!
Кэтрин нечего было возразить, и она с тоской задумалась о своей судьбе. Что сказала ей как-то леди Энн? Что Девлин прогоняет своих любовниц, как только они становятся слишком толстыми и не доставляют ему удовольствия. Когда ребенок делает их животы чересчур большими, Девлин бросает женщин на произвол судьбы и больше не интересуется ими.
– Вас он не прогонит, миледи, я в этом не сомневаюсь. – Марта постаралась успокоить несчастную Кэт.
– Почему ты так уверена? Прежде он часто поступал с женщинами таким образом. Леди Энн рассказала мне, как он обычно обращается с забеременевшими любовницами.
– И вы считаете леди Энн честной и правдивой женщиной? Я думала, у вас гораздо больше здравого смысла, леди Кэтрин! – поддела ее служанка.
– Ох, я не знаю, чему верить! На каждом шагу я сталкиваюсь с вопросами, на которые не нахожу ответа! – Уронив голову в ладони, Кэт громко разрыдалась, приведя в замешательство не только Марту, но и самое себя. Прежде она никогда не была такой раздражительной и такой плаксивой. Теперь все было не по ней, ее не радовало даже то, что Девлин позволил ей свободно гулять во внутреннем дворе замка под защитой высоких стен.
– Миледи, сегодня чудесный день, а вы давно не выходили на воздух. Давайте погуляем во дворе или поднимемся на стену, – заботливо предложила Марта. – Вам легче будет рожать, если вы будете много двигаться. – Она упрашивала наговаривала Кэт и в конце концов выжала из своей госпожи неохотное согласие пойти с ней.
Они решили погулять по высокой стене, окружавшей замок Челтенхем, а не по грязному земляному двору, и отправились наверх по винтовой лестнице одной из башен, возвышавшихся на каждом углу главного здания замка, хотя была еще и внешняя стена шириной в десять футов, где дежурили караульные, следившие за рвом внизу под стеной. На такой высоте дул приятный прохладный ветерок, откидывая назад с лица Кэт ее медные локоны, зажигая искорки в ее глазах и румяня ей щеки.
– Спасибо тебе, Марта. – Кэт с благодарностью порывисто обняла служанку. – Если бы не твоя мудрость, я так и оставалась бы в этой унылой комнате!
– Да, миледи, – с довольной улыбкой кивнула Марта, – я просто вспомнила свою старшую сестру, которая вела себя так, когда вынашивала первого ребенка. Это скоро пройдет, и вы не будете такой строптивой.
– Строптивой! – Ветер донес журчащий смех Кэтрин до ушей стоявших неподалеку мужчин.
Они обернулись и посмотрели на нее, улыбаясь хорошему настроению Кэт и восхищаясь ее свежей красотой и стройностью фигуры, которую подчеркнул легкий порыв ветра, прижавший накидку к телу девушки. Этими мужчинами были лорд Ги, Девлин и Роджер Монтроз.
– Она будет хорошей женой любому мужчине, – многозначительно высказался лорд Ги, не обращая внимания на недовольный взгляд сына. – Как по-вашему, Монтроз?
– Конечно, милорд! – вступая в игру, ухмыльнулся Роджер. – Я все время думаю, не возьмет ли она меня в мужья, когда ей надоест этот угрюмый господин, стоящий рядом со мной. – Он не смотрел на потемневшего, как туча, Девлина, боясь рассмеяться и испортить эффект от своих слов. – Она тебе уже надоела, Девлин? Я хотел бы получить ее до того, как она станет намного старше. Пока она молода, ей будет не так тяжело выносить своего первого ребенка.
– Ты опоздал, Монтроз, – раздраженно огрызнулся Девлин, – она уже носит ребенка.
Мужчины, лишившись дара речи, только смотрели на него, пока лорд Ги не произнес строго:
– Роберт, эта девушка не служанка, которую можно повалить в сено. Ты хочешь сказать, что удостоил ее страсть?
– Да, я удостоил ее чести, – скованно ответил Девлин, ругая себя за несдержанный язык, предавший его. – Она единственная женщина в моей постели, и мне не нужна другая.
– Но ты женишься на ней? – настаивал лорд Ги, нахмурив густые брови. – Ты удостоишь ее чести стать твоей женой?
– Нет, – медленно покачал головой Девлин, – я ни на ком не женюсь, потому что не хочу повесить себе на шею цепи!
– Неужели у тебя нет совести? – громко и сердито воскликнул лорд Ги. От гнева его лицо покрылось пятнами, а большие руки сжались в кулаки. – Ты собираешься по всей Англии оставлять своих незаконнорожденных детей?
– Я не зеленый юнец, чтобы выслушивать лекции по поводу своего образа жизни. – Девлин со злостью резко обернулся к отцу. – Вы мой отец, и я вас уважаю, но больше не собираюсь выслушивать ничего подобного! Вы гость в моем доме, поэтому я требую, чтобы вы относились ко мне как к хозяину!
– Что ж, поделом мне, – сдержанно бросил лорд Ги. – Но поскольку я не могу простить твоего недостойного обращения с девушкой, которая его не заслужила, я больше не останусь гостем в твоем доме. – Он слегка поклонился и, повернувшись, зашагал к арочному проему в стене башни.
– И я не желаю видеть, как ты увиваешься вокруг нее, Монтроз! Она принадлежит мне, и я не намерен ни с кем делиться!
– Разумеется, Девлин. Разве я когда-нибудь возражал? – Роджер приподнял брови. – Ты желаешь, чтобы я тоже уехал? Это не так уж трудно. Просто продолжай бросать слова на ветер, и я почти гарантирую тебе успех!
Не подозревая, что между стоявшими поблизости мужчинами разгорелась ссора, Кэтрин снова рассмеялась какому-то шутливому замечанию Марты. Ее смех привлек внимание мужчин, и Девлин с восхищением смотрел на ее хрупкую грациозную фигуру, гордо вскинутую голову и развевающиеся по ветру волосы, которые, казалось, излучали сияние. Против воли он был вынужден согласиться с отцом – мужчина, за которого Кэтрин выйдет замуж, может гордиться. Она красавица, благородного происхождения и умна – чего еще желать?
– Многие хотели бы заботиться о ней, – тихо заметил Монтроз, словно прочитав мысли Девлина. – Смотри не потеряй ее по небрежности.
– Почему Хантли Трусдейл все еще здесь? – Девлин тотчас же с раздражением вспомнил о красивом молодом человеке, еще остававшемся гостем в замке. – Он собирается защищать свою кузину?
Некоторое время Роджер смотрел на друга, не зная, что ответить. Он хотел не допустить конфликта между Девлином и Хантли, понимая, что эти два мужчины могут не ограничиться словесной перепалкой, но сейчас почувствовал себя неловко. Роджер прежде встречался с Хантли, и молодой человек ему нравился, а заметив, что Хантли, не испугавшись гнева Девлина, продолжаете безопасного расстояния настороженно наблюдать за Кэтрин. Роджер стал относиться к нему с еще большим уважением.
– Не знаю, почему он остается, – после долгого молчания ответил Роджер, – но, думаю, он хочет убедиться, что с его кузиной обращаются хорошо. В подобной ситуации ты, Девлин, поступил бы точно так же.
– Я хочу, чтобы он утром уехал, но Кэт должна думать, что это его собственное решение, – тихо сказал Девлин. – Проследи, чтобы Трусдейл уехал с первыми лучами солнца.
Роджер кивнул, и в его карих глазах блеснула улыбка. Ни одна женщина не была способна стать близкой Роберту, с тех пор как Джон украл его первую любовь, и Монтроз обрадовался, усмотрев брешь в закованном в броню сердце Роберта. Беззаботно насвистывая, чтобы спрятать довольную усмешку, он спустился по каменным ступеням винтовой лестницы башни во внутренний двор замка и отправился на поиски Хантли Трусдейла.
Вскоре весь Челтенхем знал, что у леди Кэтрин будет ребенок от Девлина. Несмотря на то что лорд Ги уехал, леди Энн все еще оставалась в замке и занималась тем, что бросала колючки в сторону Кэт.
– Ах, интересно, как долго вы еще будете оставаться с нами? – ядовито заметила она, остановившись рядом с бархатным креслом, где Кэтрин пряла шерсть для вязания. Стройная, одетая в дорогой шелк, расшитый золотыми нитями, поблескивавшими на длинных рукавах платья, леди Энн кокетливо повела плечами и слегка прищуренными темными глазами взглянула на Кэт. – Скоро вы станете слишком круглой для Роберта, и он отправит вас вынашивать ваше отродье в какую-нибудь темную вонючую дыру!
Не доверяя себе, Кэтрин промолчала, закусив нижнюю губу, и, глядя на руки, продолжала быстро сматывать в клубок грубую шерсть, ожидая, что еще скажет леди Энн.
– А вам известно, что ваш любовник обручен с Ровеной? – тихо спросила леди Энн, с торжествующим блеском в глазах отметив, как побледнела Кэтрин.
– С Ровеной? – спокойно переспросила Кэт. – Но она же совсем еще девочка.
– Ровена достаточно взрослая, – возразила леди Энн, – ей уже шестнадцать, и она вполне созрела для замужества. – Хитрая улыбка скривила тонкие губы Энн. – Что вы могли бы рассказать моей дочери о поведении Девлина в спальне, леди Кэтрин? Конечно, кое-что из того, что вы могли бы рассказать ей, не годится для невинной девушки, поэтому, возможно, будет лучше, если я сама дам ей несколько советов.
– Да, леди Энн, лучше всего, чтобы вы сами посоветовали ей, как вести себя в постели Девлина, – обрезала ее Кэт и, положив клубок шерсти в рабочую корзину, поднялась на ноги. – Хотите, сегодня вечером я пришлю его к вам, чтобы вы могли давать советы на основе собственного опыта? Так как я была невинной, пока Девлин не лишил меня девственности, возможно, ему для разнообразия будет приятно провести время с пожилой дамой. – Кэт повернулась и вышла из комнаты, тихо радуясь злобно перекосившемуся лицу леди Энн.
Войдя в спальню несколько часов спустя, Девлин нашел Кэт расстроенную, утирающую покрасневшие глаза.
– Чем вы так огорчены? Что-то случилось? – поинтересовался он, когда Кэт угрюмо бросила ему на тарелку кусок мяса и сыр.
– Да, лорд Роберт! – с досадой выкрикнула Кэт. – Кое-что случилось! – Ома со стуком поставила на стол чашу, так что вино выплеснулось через край.
– Тогда рассказывайте! – приказал Девлин, нахмурив брови. – Чем вы так расстроены, что стараетесь положить еду и питье прямо мне на колени?
– Уже все в Челтенхеме знают, что я ношу вашего ребенка, – набросилась на него Кэтрин, и ее нижняя губа предательски задрожала.
– Да? – К досаде Кэт, ее заявление, видимо, только позабавило Девлина. – Ну и что из того, милая? Это невозможно долго держать в секрете, особенно для такой изящной леди, как вы. Скоро вы в обхвате сможете соперничать с моим жеребцом.
– О-о-о! – В негодовании Кэтрин вцепилась пальцами в бурдюк с вином, который еще держала в руках. – Вы думаете, все так замечательно? По-вашему, я должна гордиться тем, что вы сделали мне ребенка? – Вне себя она сжимала в руках бурдюк и фиалковыми глазами пристально смотрела на Девлина, как бы предостерегая его от продолжения. Но он по глупости не внял предупреждению.
– Знаете, – скромно заговорил Девлин, – я никогда не выбирал для постели женщину, которая не была бы хорошенькой, а вы симпатичнее многих. У нас будет великолепный ребенок.
– Вот как? И конечно, он будет похож на своего отца? – Кэтрин подняла вверх бурдюк и, прежде чем Девлин догадался о ее намерении, вылила вино ему на голову, плечи и колени.
– Мерзавка! – Взревев, Девлин вскочил на ноги, тряся головой и протирая глаза от попавшего в них вина. – Что вы сделали?
– Что я сделала, милорд? – невинно переспросила Кэт. – Я решила охладить ваше самомнение. Вы слишком возгордились.
Несколько мгновений Девлин просто смотрел на Кэтрин, стараясь совладать с собой. «Известно, что беременные женщины часто бывают капризными», – в конце концов сказал он себе, смахивая с бровей оставшиеся капли вина.
– Я сменю одежду, а вы замените испорченную еду, – распорядился Девлин. Кэт покорно кивнула.
Девлин переоделся в чистую одежду, и Кэт, улыбаясь про себя, поставила на стол перед ним еду.
– Когда вы собираетесь венчаться, милорд? – спросила она, когда Девлин пригубил вино.
Едва не захлебнувшись, Девлин взглянул на Кэт поверх чаши и постарался откашляться.
– Я не ослышался? – наконец произнес он. – Венчаться? – Он недоуменно смотрел на Кэтрин.
– Да, Девлин. Мне сказали, что вы скоро женитесь на Ровене. – Кэтрин чуть не рассмеялась при виде выражения, появившегося на лице Девлина.
– На Ровене? – громовым эхом повторил Девлин и выгнул крутой дугой черные брови. – Откуда у вас такие сведения, дорогая?
– Источник не имеет значения, – начала Кэтрин и тут же почувствовала, что ее рука попала в тиски.
– Для вас – возможно, но для меня это очень важно. – Девлин притянул ее за руку ближе к себе. – Кто вам это сказал? – мягко повторил он.
Кэтрин сердилась за то, что ее поставили в положение, когда она была вынуждена защищаться от нападок леди Энн, ее подмывало желание ничего не говорить, но она знала Девлина – он не успокоится, пока не получит ответа.
– Леди Энн, – неохотно призналась Кэт.
– Что еще коварная леди Энн сказала вам, милая? Какую еще ложь она наплела обо мне, которой вы так же легко поверили.
В глазах и напряженной позе Девлина сквозило явное презрение, а его пренебрежительный тон стегнул Кэт, как удар кнута. Кэтрин знала, как леди Энн не любила се; Девлин уже раньше советовал ей не обращать внимания на слова этой женщины, и она не смогла встретить его язвительный взгляд.
– Красавица, вы с такой готовностью верите всем россказням моих врагов? Неужели вы такого низкого мнения обо мне, что для вас не имеет значения ни то, что говорят, ни то, кто это говорит?
Кэтрин послышалась обида в его голосе. «Возможно ли, чтобы для Девлина было важно мое мнение о нем? Как для меня его мнение обо мне? Однако посмотрим, чему он готов поверить обо мне – проверим в мгновение ока!» – решила Кэт.
– А ваше мнение обо мне, милорд – каково оно? Вы не задумываетесь над тем, что слышите обо мне, а просто принимаете это как факт. А я должна поступать по-другому в отношении вас?
Девлин помрачнел, не находя ответа. Как он мог бранить ее за то, что она поступает так же, как он сам? Раздраженно фыркнув, он выпустил руку Кэт и проворчал, что его не заботит ее мнение, пока она без возражений подчиняется ему.
Некоторое время все шло спокойно, и Кэтрин постепенно привыкала к тому, что происходило с ее телом. Она оставалась в своих апартаментах, чтобы не видеть поднятых бровей и натянутых улыбок норманнов, и в особенности леди Энн. Кэт терзалась несправедливостью собственного положения. К этому времени уже не было сомнений, что она должна родить ребенка, и Кэтрин была уверена, что ее называют шлюхой нормандского лорда. Это нанесло жестокий удар по ее гордости, и Кэт уже не могла держать голову высоко поднятой. Только ей одной было известно, как она жаждала ласк Девлина, как мечтала, чтобы ночью он был рядом с ней, и как легко мог Девлин заставить ее просить у него удовлетворения страстной, жгучей потребности ее тела. Она была распутницей не только по названию, но по самому существу своей натуры, которая самозабвенно отвечала Роберту, требуя удовлетворения собственных неистовых желаний. И опять именно Марте удалось уговорить Кэт отказаться от добровольного заточения.
– Пойдемте, миледи! На вас не похоже, чтобы вы прятались в четырех стенах, давая другим повод говорить, что вам стыдно. Неужели вы не понимаете, что именно этого добивается леди Энн? Она говорит, что вы не годитесь в хозяйки дома, что вы ленивы и небрежно относитесь к ведению хозяйства, которое норманн поручил вашим заботам. – Спрятав лукавую улыбку, Марта краем глаза наблюдала за своей госпожой. – Она говорит, что ее дочь обучена управлять хозяйством, и справится с этим гораздо лучше, чем простая саксонская девка.
– Ах так? Так говорит леди Энн? – В ответ на подзадоривание Марты Кэтрин гордо выпрямилась, и ее фиалковые глаза сверкнули гневом. – Хотела бы я посмотреть, как она скажет это мне в лицо, Марта! Энн все еще в гостях здесь, но она, видимо, забыла об этом, а я – нет! Но с меня довольно терпеть ее оскорбления!
– Да, но помните, что она к тому же гостья норманна и вдобавок жена его отца, так что тщательно взвешивайте свои слова, – предупредила Марта, радуясь изменению настроения Кэт.
– О, я буду вести себя скромно и сдержанно, – пообещала Кэт, но блеск ее глаз не вызывал доверия к ее словам.
Весь зал в изумлении затих, когда Кэтрин, выйдя к вечерней трапезе, с гордо поднятой головой ступала по устланному соломой каменному полу, направляясь к столу. Удивившись неожиданно наступившей тишине, лорд Роберт поднял голову, чтобы узнать причину, и не поверил своим глазам, увидев Кэт. Девлин часто уговаривал ее составить ему компанию за столом и считал ее отказы просто причудой беременной женщины. Усмехнувшись, Роберт встал и протянул руку, приглашая Кэт занять место рядом с ним, а слуга поспешил придвинуть к столу еще одно кресло. Кэтрин улыбнулась и, приняв руку Девлина, грациозно села за длинный стол, а пышные юбки скрыли ее дрожащие колени. Сидевший рядом с Робертом Роджер тоже улыбнулся и быстро подмигнул Кэт, когда она взглянула на него.
– Мы рады, что вы чувствуете себя достаточно хорошо, чтобы присоединиться к нам, – вежливо сказал Роджер, избавляя ее от необходимости извиняться за отсутствие, и Кэт одарила его ослепительной улыбкой.
Роберт жестом собственника продолжал удерживать руку Кэт и доверительно сжимал ее, не обращая внимания на Роджера, который поднялся из кресла, готовясь что-то сказать.
– Я приберегал тост за ваше здоровье до тех пор, пока вы не присоединитесь к нам, миледи. Вы позволите мне? – Метнув быстрый взгляд на Девлина, Роджер поднял кубок с вином и ждал, пока остальные сделают то же самое. – За самую очаровательную леди на всем белом свете, за нашу леди Челтенхем. И за союз между норманнами и саксами пусть он будет таким же крепким, как ребенок, которого вы носите.
Кэтрин почувствовала, как от слов Роджера у нее щеки покрываются краской, но она знала, что Монтроз желает ей только добра, что он на самом деле хочет видеть ее рядом со своим господином. Пока Кэт оставалась в своих покоях, Роджер только один раз навестил ее и сообщил, что Девлин пообещал насадить его на копье, если узнает, что Роджер проявляет к Кэт интерес.
– Да, миледи, он становится невыносимым, когда дело касается вас, – криво усмехнулся тогда Роджер. – Он не позволяет никому даже прикоснуться к тому, что считает своим. Никогда прежде я не видел, чтобы Девлин так крепко за что-то держался, а я знаю его очень давно.
Довольная тем, что, по мнению Роджера, Девлин ее ревнует, Кэтрин, сердечно поблагодарив Монтроза, призналась, как ей хотелось бы навсегда разделить жизнь с Девлином, и в конце с тревогой спросила:
– Думаете, он и вправду отошлет меня прочь, когда я стану слишком большой?
В замешательстве Роджер не мог найти слов. Он слышал, что Девлин щедро платил своим незаконнорожденным детям, но никогда не проявлял желания увидеть их или их матерей. Что же мог Роджер сказать в утешение этой очаровательной леди?
– Этого я не могу сказать, – неохотно признался он. – Боюсь, Девлин слишком непредсказуемый человек. Но он никогда не допустит, чтобы вы в чем-либо нуждались, миледи, это я точно знаю.
Кэтрин тяжело вздохнула, понимая, что простого ответа на ее вопрос быть не может, но чувствуя, что приобрела друга в лице любезного Роджера Монтроза.
– Благодарю вас, лорд Роджер, – встретив лукавую улыбку мужчины, ответила Кэт, когда кубки были осушены. – Ребенок моего господина Девлина, безусловно, будет крепким.
– Да, и упрямым, и своевольным тоже, предупреждаю! – заметил Роджер, все шире улыбаясь, по мере того как Девлин становился все мрачнее. – Возможно, ваша нежная натура смягчит характер ребенка, и мы все сможем ужиться с ним.
– По-моему, тогда парень будет совершено неуправляемым, – резко бросил Девлин. – У леди неукротимый нрав, в этом я убедился на собственном опыте.
– Он проявляется только в случае крайней необходимости, как я понимаю, – весело рассмеялся Роджер – Девлин, ты хотел бы получить ее капитуляцию без сопротивления, как получал от всех остальных? Нет, по-моему, тебе понравилась ее непокорность и сила духа, как понравилась бы и большинству мужчин!
– Даже хорошего иногда может быть чересчур много, – тихо заметил Девлин, с улыбкой глядя на Кэтрин.
Леди Энн, занимавшая место напротив, со все растущим раздражением и ненавистью прислушивалась к добродушным шуткам. Стараясь сдержать злость, она крепко зажала в руке столовый нож, как будто собиралась метнуть его в Кэтрин. Но когда она заговорила, ее голос звучал приторно сладко, а на лице играла лицемерная улыбка.
– Приятно снова видеть вас, дорогая. Иногда я со страхом думала, что вы стали жертвой недуга, часто поражающего беременных женщин. – Леди Энн тяжело вздохнула. – Такая трагедия постигла моих двух сестер и мать. Вот почему я решила родить только одного ребенка. Часто опасность слишком велика.
Кэтрин не отреагировала на эти слова, но по ее побледневшему лицу леди Энн поняла, что ее стрела попала в цель, и в ответ на сердитое ворчание Девлина вскинул; голову и широко раскрытыми глазами посмотрела на него.
– Думаю, ваши замечания, вряд ли уместны, леди Энн! Это не следует говорить женщине, вынашивающей не только своего первого, но и даже десятого ребенка! А ваша мать умерла, когда ожидала пятнадцатого, и в то время ей был сорок один год, так что этот пример мне кажется неподходящим.
Недовольство Девлина отчасти было обращено на Кэтрин, отчасти – на себя самого, ведь он не позволял себе думать о том, что могло случиться с Кэт, – очень часто при родах погибали и мать, и ребенок.
Кэтрин занялась лежавшими перед ней на тарелке мясом и сыром, тыча в них столовым ножом. Понимая, что леди Энн говорила со зла, Кэт не могла не думать о том, как много женщин умирало при родах. Она была благодарна Девлину, вставшему на ее защиту, но сказанные леди Энн слова преследовали ее, снова и снова эхом повторяясь у нее в голове. «Какая судьба ждет меня, если я останусь с Девлином? Каждый год рожать ребенка? – Взглядом потемневших глаз Кэтрин осторожно скользнула по его сухощавой фигуре. – Нет, он не станет задумываться о подобных вещах, – разве он не сказал, что считает это вполне нормальным?»
Подняв темноволосую голову, Девлин встретился со взглядом Кэт, и его глаза потеплели и загорелись знакомым огнем. Он слегка наклонился, и его дыхание коснулось щеки Кэт.
– Если вы и дальше будете так смотреть, дорогая, у меня пропадет интерес к еде и проснется голод по тому, что прячется под вашим платьем, – шепнул он так тихо, чтобы слышала одна лишь Кэт.
– Я просто хотела поблагодарить вас за защиту, – торопливо отозвалась Кэтрин, стремясь направить его мысли в другую сторону.
– Не стоит, – беззаботно пожал плечами Девлин, откинувшись в кресле. – Ненавижу смотреть, как леди Энн оскорбляет людей. Она часто это делает, и я никогда не прощаю ей этого. – Он тепло улыбнулся, и у Кэт оборвалось сердце. – Вечера становятся все длиннее, милая, а дни все короче, и я, насколько могу помнить, впервые с нетерпением жду зимы.