С каждой секундой становилось холоднее. Он чуть не задрожал, но остался сидеть, пока тихий плеск воды не заставил его вскочить на ноги, чтобы помочь шерифу.
Однако он услышал резкий вздох, а потом:
— Все в порядке, Нэнси?
— О, нет! Проклятый дождевик пропускает воду. Я опять вымокла насквозь!
— Ты не затянула завязки на запястьях и щиколотках, — отозвался голос Чарли Ди.
Райннон опасливо ретировался к краю пещеры. Когда появился свет, он мог только надеяться, что они не направят луч на него. Он вытянулся на песке, выбросив вперед руку с револьвером. Если бы они осветили Райннона, для одного из них это был бы последний момент жизни!
Они шли через пещеру, громко отфыркиваясь, плескаясь водой, но не обращая внимания на шум. Наконец ступили на песок.
— Посвети, — скомандовал голос Нэнси. — У меня в сапогах булькает вода. Я замерзла!
Немедленно включился сильный свет, и Райннон неудобно скорчился, увидев, как близко пятно света подобралось к нему. Он молился, чтобы оно не достигло его, а если бы и достигло, то чтобы они не заметили темную, неровную тень на песке.
Но что же случилось с шерифом? Увидел ли он, как эти двое прошли мимо и опустились в воду? Последует ли он сразу за ними? Не привлечет ли звук его появления внимания Чарли Ди? Тогда дело закончат пули его револьвера.
Он слышал каждое произнесенное слово, даже когда они разговаривали совсем тихо, потому что вогнутый потолок пещеры хорошо отражал звуки и чуть ли не усиливал их.
Нэнси сидела на песке и выливала воду из сапог. На ней был желтый дождевик, блестевший, как куча золота.
Чарли Ди стоял рядом и с симпатией смотрел на нее.
— У тебя есть фляжка с бренди, Нэн. Почему бы тебе не выпить глоток?
— Когда закончим работу, тогда выпью. За нами следят, Чарли.
— Следят. Я думал, Бадж нас остановит и увидит тебя.
— Да, чуть не попались. Но что, если бы меня и увидели? Мы бы что-нибудь придумали.
— Может быть. Но…
— Ничего не но. Он подозревает, что именно нам нужно?
— Если бы он узнал, зачем мы здесь… Если бы догадался, за чем мы охотимся…
Чарли Ди засмеялся, и в его голосе зазвенела неприятная нотка.
— Он бы повысил ставки?
— Естественно. Он настоящий скряга, — сказал Чарли Ди.
— Ему не нравится видеть, как его мальчик становится на ноги? — предположила Нэнси Морган.
— Ладно. Ему ничего не известно. Сегодня мы перенесем остатки.
Они поднялись и начали исследовать сложенные на песке ящики. С некоторыми обращались небрежно и отбрасывали в сторону. Над одним с вниманием наклонились. Нэнси запустила в него руки.
Неожиданно Чарли Ди воскликнул:
— Осторожнее, Нэн. Я должен видеть все, чего ты касаешься!
Она выпрямилась и сердито топнула ногой.
— Думаешь, я что-нибудь стяну? — требовательно спросила она.
— Я не думаю, — ответил он хладнокровно, — я знаю.
— Так ты знаешь? — В ее голосе появилась животная ярость.
— Нечего блефовать со мной, Нэнси, — сухо сказал ей Чарли Ди. — Ты мне нравишься. Ты очень красивая девушка. Но с этого момента мы будем связаны деловыми отношениями, а не только дружескими. Не стоит слишком полагаться друг на друга.
Немного помолчав, она сказала:
— Ты прав. Конечно не стоит. Посвети мне сюда.
Он послушался, повернув яркий луч внутрь ящика. Лишь отражение его заиграло на потолке пещеры и на поверхности воды, но и при этом свете Райннон разглядел, что из глубины поднимается темная тень человека.
Глава 41
Глава 42
Глава 43
Однако он услышал резкий вздох, а потом:
— Все в порядке, Нэнси?
— О, нет! Проклятый дождевик пропускает воду. Я опять вымокла насквозь!
— Ты не затянула завязки на запястьях и щиколотках, — отозвался голос Чарли Ди.
Райннон опасливо ретировался к краю пещеры. Когда появился свет, он мог только надеяться, что они не направят луч на него. Он вытянулся на песке, выбросив вперед руку с револьвером. Если бы они осветили Райннона, для одного из них это был бы последний момент жизни!
Они шли через пещеру, громко отфыркиваясь, плескаясь водой, но не обращая внимания на шум. Наконец ступили на песок.
— Посвети, — скомандовал голос Нэнси. — У меня в сапогах булькает вода. Я замерзла!
Немедленно включился сильный свет, и Райннон неудобно скорчился, увидев, как близко пятно света подобралось к нему. Он молился, чтобы оно не достигло его, а если бы и достигло, то чтобы они не заметили темную, неровную тень на песке.
Но что же случилось с шерифом? Увидел ли он, как эти двое прошли мимо и опустились в воду? Последует ли он сразу за ними? Не привлечет ли звук его появления внимания Чарли Ди? Тогда дело закончат пули его револьвера.
Он слышал каждое произнесенное слово, даже когда они разговаривали совсем тихо, потому что вогнутый потолок пещеры хорошо отражал звуки и чуть ли не усиливал их.
Нэнси сидела на песке и выливала воду из сапог. На ней был желтый дождевик, блестевший, как куча золота.
Чарли Ди стоял рядом и с симпатией смотрел на нее.
— У тебя есть фляжка с бренди, Нэн. Почему бы тебе не выпить глоток?
— Когда закончим работу, тогда выпью. За нами следят, Чарли.
— Следят. Я думал, Бадж нас остановит и увидит тебя.
— Да, чуть не попались. Но что, если бы меня и увидели? Мы бы что-нибудь придумали.
— Может быть. Но…
— Ничего не но. Он подозревает, что именно нам нужно?
— Если бы он узнал, зачем мы здесь… Если бы догадался, за чем мы охотимся…
Чарли Ди засмеялся, и в его голосе зазвенела неприятная нотка.
— Он бы повысил ставки?
— Естественно. Он настоящий скряга, — сказал Чарли Ди.
— Ему не нравится видеть, как его мальчик становится на ноги? — предположила Нэнси Морган.
— Ладно. Ему ничего не известно. Сегодня мы перенесем остатки.
Они поднялись и начали исследовать сложенные на песке ящики. С некоторыми обращались небрежно и отбрасывали в сторону. Над одним с вниманием наклонились. Нэнси запустила в него руки.
Неожиданно Чарли Ди воскликнул:
— Осторожнее, Нэн. Я должен видеть все, чего ты касаешься!
Она выпрямилась и сердито топнула ногой.
— Думаешь, я что-нибудь стяну? — требовательно спросила она.
— Я не думаю, — ответил он хладнокровно, — я знаю.
— Так ты знаешь? — В ее голосе появилась животная ярость.
— Нечего блефовать со мной, Нэнси, — сухо сказал ей Чарли Ди. — Ты мне нравишься. Ты очень красивая девушка. Но с этого момента мы будем связаны деловыми отношениями, а не только дружескими. Не стоит слишком полагаться друг на друга.
Немного помолчав, она сказала:
— Ты прав. Конечно не стоит. Посвети мне сюда.
Он послушался, повернув яркий луч внутрь ящика. Лишь отражение его заиграло на потолке пещеры и на поверхности воды, но и при этом свете Райннон разглядел, что из глубины поднимается темная тень человека.
Глава 41
По чудовищной ширине плеч Райннон в тусклом полусвете узнал Каредека, который осторожно выплывал из воды. Райннон чуть приподнялся и пополз ближе. Он не торопился. Было очевидно, что шериф не хотел рисковать и выходил так медленно, что движение его было почти незаметно. Райннон следовал его примеру.
Девушка подняла несколько маленький, тяжелых мешочков, затем принялась рыться дальше. По ее сильными руками раздался звук рвущейся материи.
Наконец она выпрямилась отдохнуть. В пещере настолько хорошо разносились звуки, что Райннон слышал ее возбужденное дыхание.
— По-моему, это там, — сказала она. — Кажется, это основная часть добычи, мой дорогой Чарли!
— В любом случае предприятие себя оправдало, — сказал Чарли и добавил: — Через пять минут нам нужно отсюда выбираться.
— И пусть Райннон возвращается, когда ему вздумается, — сказала девушка. — Он увидит, что орешка в скорлупке нет! Дурак! Дурак! Жить на таком богатстве все это время! Но идиоту ничего не дано понять!
— Послушай, Нэн, — сказал Чарли, — за что ты его так ненавидишь?
— С какой стати мне его ненавидеть?
— Это типично женский ответ, — сказал юный Ди. — Я хочу знать причину. Разве мы его не использовали? Без него мы никогда бы не нашли это место.
— Ненавижу этого дурака! — яростно ответила Нэнси.
— Ты достаточно красива, чтобы оставить в дураках любого мужчину, — сказал Чарли Ди.
— Кроме тебя, Чарли, — предположила она.
— Я не романтик, — ответил он.
— Не романтик! Ты холоднокровная тварь!
— У тебя острый язычок, Нэн.
— Мне подарил его Господь, — пожав плечами, ответила она. — Ну, а ты? Притворяешься, что тебе нравится Райннон, этот огромный, неуклюжий болван?
— Что он тебе сделал, Нэнси? Что сказал? Признайся. Разве он не спас тебя от нас?
При этих словах он засмеялся, а она в ответ пронзительно расхохоталась.
Тень Каредека подплывала все ближе к ним. Райннон тоже с каждой секундой придвигался все ближе. Он даже удивился, почему они не чувствуют грозящей с двух сторон опасности, ведь стоило лишь повернуть голову. Но потом понял, что они были слишком заняты своими мыслями и работой, а еще потому, что были ослеплены ярким светом.
— Он спас, когда ты запланировал спасение, — сказала она. — Ты хочешь, чтобы я была ему благодарна за это?
— Конечно, — сказал Чарли Ди. — Но ведь с этой задачей мог справиться только очень смелый и умный человек!
— Зачем ты мне это говоришь? — отгрызнулась она. — Разве ты не сидел, готовый к сюрпризам — даже после того, как услышал скрипнувшую половицу в соседней комнате?
— Ему нужно было пройти через нашу охрану, — сказал Чарли Ди. — А им наша тайна была неизвестна. Они готовы были стрелять. Стрелять даже в тень! Даже если так, то он едва тебя вынес, как за ним кинулась погоня. Но скажи мне, Нэн, почему ты думаешь, что он не погиб под завалом?
— Я жалею, что не погиб, — сказала девушка. — Но он остался жив. Не знаю почему, но я уверена. Я чувствую его. Чувствую, что он еще жив. Чувствую, что он рядом с нами, Чарли.
Чарли Ди невольно оглянулся через плечо в сторону поднимающегося из воды Каредека — и в это мгновение Райннона нацелил на него револьвер. Одно неверное движение, и был бы мертв.
Но он ничего не заметил. Это было всего лишь инстинктивное движение при упоминании имени Райннона.
Ди повернулся к сообщнице.
— Ладно, — сказал он. — Тобой руководят голоса — как Жанной Дарк?
Он презрительно рассмеялся. Девушка подняла голову и напряженно посмотрела на Чарли. Даже Райннон содрогнулся, увидев этот взгляд. Но Чарли не обратил на него внимания.
— Оставь в покое Жанну Дарк, — сказала девушка. — Неважно, что мной руководит, но я привела тебя к сокровищу, так?
— О да, верно. Я не оспариваю твоих талантов, дорогая.
— И не называй меня «дорогая»! — прикрикнула она.
— Послушай, Нэнси, ты хоть кого-нибудь любила за свою жизнь?
— Я никого не знала, кроме обманщиков и мелких мошенников, — сказала Нэнси Морган. — Если бы я встретила настоящего мужчину, то смогла бы оценить его не хуже других.
— Тогда тебе понравился бы Каредек, — удивленно сказал Чарли Ди. — Он настоящий мужчина. Хотя сейчас он уже никто.
— Мы с ним покончили, больше ему не подняться, — сказала Нэнси со злорадным удовлетворением. — Мы его окунули в грязь!
— Это тебя радует?
— Почему бы и нет? — прорычала она в ответ. — Все эти дешевые полицейские ищейки не сделали мне ничего хорошего! Они превратили мою жизнь в ад!
Чарли Ди молча смотрел на нее.
— Скажи, Нэн, — сказал он, — когда ты встретилась с Райнноном, не испугалась его огромных размеров?
— Поначалу, — призналась она. — после этого с ним было легко. Я закатила небольшую истерику. На крупных людей она действует безотказно. Она заставляет из чувствовать себя еще больше и еще сильнее. Но с маленькими мужчинами это не пройдет. Она делает их меньше и злее. С Райнноном было проще простого. Он ведь честный. Никогда не обидит девушку. Даже такую слабую и беззащитную как я.
Она снова засмеялась, но Чарли Ди резко прервал:
— Давай приниматься за работу, Нэн. Давай закончим. Осталось немного. Она, не говоря ни слова, наклонилась над ящиком. Опять раздался звук рвущейся материи.
— Тебе помочь? — спросил Чарли Ди.
— Оставь меня, — отрезала она. — Мы договорились, что открывать буду я! Я знаю, как могут работать твои тощие, длинные пальчики!
Это оскорбление Чарли пропустил мимо ушей. Шериф находился от них в пяти шагах, Райннон — не дальше. Он доберется до них одним прыжком, и поэтому он поднялся на ноги. Приготовил фонарь в левой руке, в правой — револьвер.
Девушка издала приглушенное восклицание. Она подняла из ящика маленькую шкатулку.
— Посмотри, Чарли, — взволнованно сказала она. — Ты не знаешь, что здесь. Я тоже. Давай так: я даю тебе свою долю. Ты забираешь все, а я — только эту маленькую, старую шкатулку, даже не открывая ее! Может быть, там ничего нет… я… я рискну!
Она слегка наклонилась над ней, прижимая обеими руками к груди, и в голосе ее была такая ненасытная жадность, какой Райннон не знал за всю свою жизнь.
— Я посмотрю, что там, дорогая, — сказал Чарли Ди. — Я посмотрю.
Она замерла и выпрямилась.
— Ты дурак, — сказала она. — Хитрый… дурак!
Затем откинула крышку, и в следующий момент в пещере прозвучал ее сдавленный крик. Райннон сам едва сдержался, чтобы не воскликнуть. Потому что свет фонаря Ди померк перед многоцветным — зеленым, красным, голубым и ослепительно белым — сиянием содержимого шкатулки в трясущихся руках Нэнси Морган.
— Да, — сказал Чарли Ди. — Ты бы могла отдать свою долю за эту маленькую шкатулку!
— Боже мой… Боже мой! — прошептала Нэнси со всхлипом.
Она подняла шкатулку и прижалась лицом к холодным, сверкающим драгоценным камням. Она словно ласкала ребенка. Райннон ни разу в жизни не был свидетелем такой страсти. Он похолодел от ужаса.
— Ладно, Нэн, — сказал Чарли Ди. — Закрой ее, прежде чем пару камешков выкатятся и упадут тебе в рукав!
Нэнси Морган откинула голову и захохотала, ее радость светлой музыкой пробежала по пещере.
— Я добилась этого! — вскричала она. — Я ждала. Но всегда знала, что когда-нибудь разбогатею. С этими камушками я их заставлю поплясать! Они теперь мои! Они мои!
Она с треском захлопнула крышку шкатулки.
— Ее понесу я, — сурово сказал Чарли Ди.
— Конечно, ты, — сказала Нэнси Морган. — Думаешь, я тебе не доверяю, дорогой? Конечно же, доверяю! Ты был со мной кристально честен. Возьми!
Она отдала шкатулку Чарли Ди. В ее голосе звучала такая сердечная теплота, что даже Райннон, с каким бы предубеждением ни относился к ней, даже Райннон растаял, словно дым под ветром, и забыл о ее преступлениях.
— Теперь давай выпьем, Чарли, — сказала она. — Мы хорошо поработали — и руками, и головой. Мы заслужили по глотку бренди.
— Хорошая идея, Нэн.
Она вынула маленькую серебряную фляжку. Она засияла при свете, как осколок горного хрусталя. Девушка откупорила ее и протянула Чарли Ди.
— После тебя, Нэн.
— Нет, Чарли. Ты сделал самую сложную часть работы.
Она поцеловала фляжку и со смехом передала ему.
— Я желаю тебе удачи, — сказала Нэнси Морган.
— И тебе — тоже удачи, Нэн, — сказал ее сообщник. — Я пью за тебя!
Он высоко поднял фляжку и поклонился, посмеиваясь в свою очередь над этой странной церемонией, которая сложилась как бы сама по себе.
— Если выпьешь из этой фляжки, — произнес спокойный голос Каредека, стоявшего в двух шагах позади них, — то вообще никогда ничего больше не выпьешь!
Девушка подняла несколько маленький, тяжелых мешочков, затем принялась рыться дальше. По ее сильными руками раздался звук рвущейся материи.
Наконец она выпрямилась отдохнуть. В пещере настолько хорошо разносились звуки, что Райннон слышал ее возбужденное дыхание.
— По-моему, это там, — сказала она. — Кажется, это основная часть добычи, мой дорогой Чарли!
— В любом случае предприятие себя оправдало, — сказал Чарли и добавил: — Через пять минут нам нужно отсюда выбираться.
— И пусть Райннон возвращается, когда ему вздумается, — сказала девушка. — Он увидит, что орешка в скорлупке нет! Дурак! Дурак! Жить на таком богатстве все это время! Но идиоту ничего не дано понять!
— Послушай, Нэн, — сказал Чарли, — за что ты его так ненавидишь?
— С какой стати мне его ненавидеть?
— Это типично женский ответ, — сказал юный Ди. — Я хочу знать причину. Разве мы его не использовали? Без него мы никогда бы не нашли это место.
— Ненавижу этого дурака! — яростно ответила Нэнси.
— Ты достаточно красива, чтобы оставить в дураках любого мужчину, — сказал Чарли Ди.
— Кроме тебя, Чарли, — предположила она.
— Я не романтик, — ответил он.
— Не романтик! Ты холоднокровная тварь!
— У тебя острый язычок, Нэн.
— Мне подарил его Господь, — пожав плечами, ответила она. — Ну, а ты? Притворяешься, что тебе нравится Райннон, этот огромный, неуклюжий болван?
— Что он тебе сделал, Нэнси? Что сказал? Признайся. Разве он не спас тебя от нас?
При этих словах он засмеялся, а она в ответ пронзительно расхохоталась.
Тень Каредека подплывала все ближе к ним. Райннон тоже с каждой секундой придвигался все ближе. Он даже удивился, почему они не чувствуют грозящей с двух сторон опасности, ведь стоило лишь повернуть голову. Но потом понял, что они были слишком заняты своими мыслями и работой, а еще потому, что были ослеплены ярким светом.
— Он спас, когда ты запланировал спасение, — сказала она. — Ты хочешь, чтобы я была ему благодарна за это?
— Конечно, — сказал Чарли Ди. — Но ведь с этой задачей мог справиться только очень смелый и умный человек!
— Зачем ты мне это говоришь? — отгрызнулась она. — Разве ты не сидел, готовый к сюрпризам — даже после того, как услышал скрипнувшую половицу в соседней комнате?
— Ему нужно было пройти через нашу охрану, — сказал Чарли Ди. — А им наша тайна была неизвестна. Они готовы были стрелять. Стрелять даже в тень! Даже если так, то он едва тебя вынес, как за ним кинулась погоня. Но скажи мне, Нэн, почему ты думаешь, что он не погиб под завалом?
— Я жалею, что не погиб, — сказала девушка. — Но он остался жив. Не знаю почему, но я уверена. Я чувствую его. Чувствую, что он еще жив. Чувствую, что он рядом с нами, Чарли.
Чарли Ди невольно оглянулся через плечо в сторону поднимающегося из воды Каредека — и в это мгновение Райннона нацелил на него револьвер. Одно неверное движение, и был бы мертв.
Но он ничего не заметил. Это было всего лишь инстинктивное движение при упоминании имени Райннона.
Ди повернулся к сообщнице.
— Ладно, — сказал он. — Тобой руководят голоса — как Жанной Дарк?
Он презрительно рассмеялся. Девушка подняла голову и напряженно посмотрела на Чарли. Даже Райннон содрогнулся, увидев этот взгляд. Но Чарли не обратил на него внимания.
— Оставь в покое Жанну Дарк, — сказала девушка. — Неважно, что мной руководит, но я привела тебя к сокровищу, так?
— О да, верно. Я не оспариваю твоих талантов, дорогая.
— И не называй меня «дорогая»! — прикрикнула она.
— Послушай, Нэнси, ты хоть кого-нибудь любила за свою жизнь?
— Я никого не знала, кроме обманщиков и мелких мошенников, — сказала Нэнси Морган. — Если бы я встретила настоящего мужчину, то смогла бы оценить его не хуже других.
— Тогда тебе понравился бы Каредек, — удивленно сказал Чарли Ди. — Он настоящий мужчина. Хотя сейчас он уже никто.
— Мы с ним покончили, больше ему не подняться, — сказала Нэнси со злорадным удовлетворением. — Мы его окунули в грязь!
— Это тебя радует?
— Почему бы и нет? — прорычала она в ответ. — Все эти дешевые полицейские ищейки не сделали мне ничего хорошего! Они превратили мою жизнь в ад!
Чарли Ди молча смотрел на нее.
— Скажи, Нэн, — сказал он, — когда ты встретилась с Райнноном, не испугалась его огромных размеров?
— Поначалу, — призналась она. — после этого с ним было легко. Я закатила небольшую истерику. На крупных людей она действует безотказно. Она заставляет из чувствовать себя еще больше и еще сильнее. Но с маленькими мужчинами это не пройдет. Она делает их меньше и злее. С Райнноном было проще простого. Он ведь честный. Никогда не обидит девушку. Даже такую слабую и беззащитную как я.
Она снова засмеялась, но Чарли Ди резко прервал:
— Давай приниматься за работу, Нэн. Давай закончим. Осталось немного. Она, не говоря ни слова, наклонилась над ящиком. Опять раздался звук рвущейся материи.
— Тебе помочь? — спросил Чарли Ди.
— Оставь меня, — отрезала она. — Мы договорились, что открывать буду я! Я знаю, как могут работать твои тощие, длинные пальчики!
Это оскорбление Чарли пропустил мимо ушей. Шериф находился от них в пяти шагах, Райннон — не дальше. Он доберется до них одним прыжком, и поэтому он поднялся на ноги. Приготовил фонарь в левой руке, в правой — револьвер.
Девушка издала приглушенное восклицание. Она подняла из ящика маленькую шкатулку.
— Посмотри, Чарли, — взволнованно сказала она. — Ты не знаешь, что здесь. Я тоже. Давай так: я даю тебе свою долю. Ты забираешь все, а я — только эту маленькую, старую шкатулку, даже не открывая ее! Может быть, там ничего нет… я… я рискну!
Она слегка наклонилась над ней, прижимая обеими руками к груди, и в голосе ее была такая ненасытная жадность, какой Райннон не знал за всю свою жизнь.
— Я посмотрю, что там, дорогая, — сказал Чарли Ди. — Я посмотрю.
Она замерла и выпрямилась.
— Ты дурак, — сказала она. — Хитрый… дурак!
Затем откинула крышку, и в следующий момент в пещере прозвучал ее сдавленный крик. Райннон сам едва сдержался, чтобы не воскликнуть. Потому что свет фонаря Ди померк перед многоцветным — зеленым, красным, голубым и ослепительно белым — сиянием содержимого шкатулки в трясущихся руках Нэнси Морган.
— Да, — сказал Чарли Ди. — Ты бы могла отдать свою долю за эту маленькую шкатулку!
— Боже мой… Боже мой! — прошептала Нэнси со всхлипом.
Она подняла шкатулку и прижалась лицом к холодным, сверкающим драгоценным камням. Она словно ласкала ребенка. Райннон ни разу в жизни не был свидетелем такой страсти. Он похолодел от ужаса.
— Ладно, Нэн, — сказал Чарли Ди. — Закрой ее, прежде чем пару камешков выкатятся и упадут тебе в рукав!
Нэнси Морган откинула голову и захохотала, ее радость светлой музыкой пробежала по пещере.
— Я добилась этого! — вскричала она. — Я ждала. Но всегда знала, что когда-нибудь разбогатею. С этими камушками я их заставлю поплясать! Они теперь мои! Они мои!
Она с треском захлопнула крышку шкатулки.
— Ее понесу я, — сурово сказал Чарли Ди.
— Конечно, ты, — сказала Нэнси Морган. — Думаешь, я тебе не доверяю, дорогой? Конечно же, доверяю! Ты был со мной кристально честен. Возьми!
Она отдала шкатулку Чарли Ди. В ее голосе звучала такая сердечная теплота, что даже Райннон, с каким бы предубеждением ни относился к ней, даже Райннон растаял, словно дым под ветром, и забыл о ее преступлениях.
— Теперь давай выпьем, Чарли, — сказала она. — Мы хорошо поработали — и руками, и головой. Мы заслужили по глотку бренди.
— Хорошая идея, Нэн.
Она вынула маленькую серебряную фляжку. Она засияла при свете, как осколок горного хрусталя. Девушка откупорила ее и протянула Чарли Ди.
— После тебя, Нэн.
— Нет, Чарли. Ты сделал самую сложную часть работы.
Она поцеловала фляжку и со смехом передала ему.
— Я желаю тебе удачи, — сказала Нэнси Морган.
— И тебе — тоже удачи, Нэн, — сказал ее сообщник. — Я пью за тебя!
Он высоко поднял фляжку и поклонился, посмеиваясь в свою очередь над этой странной церемонией, которая сложилась как бы сама по себе.
— Если выпьешь из этой фляжки, — произнес спокойный голос Каредека, стоявшего в двух шагах позади них, — то вообще никогда ничего больше не выпьешь!
Глава 42
При первых звуках голоса друга Райннон направил слепящий свет своего фонаря на Нэнси и Чарли; и хотя Чарли погасил свой как только услышал незнакомый шум, парочка оказалась беспомощно стоящей в ярком круге света. Каредек тоже осветил их. Два источника сияния заставили их прижаться друг к другу. Они видели оружие рядом с фонарями и понимали его значение.
— Предложи ей выпить первой, — сказал Каредек. — Пусть попробует свой напиток, Чарли, посмотрим, как она порадуется.
— И попробую, — сказала девушка и выхватила фляжку. — Я закончу…
Она опустила ее, когда поднесла к самым губам.
— Нет, — сказала она. — Что толку. Я могу выбраться даже из этого положения.
— Подними руки, Ди! — скомандовал Райннон.
Из губ девушки вырвался слабый крик.
— Эннен Райннон!
— Он самый, — сказал шериф. — , Красивый голос, правда? Ди, ты слыхал, что тебе предложили поднять руки?
Чарли Ди подчинился. Он был спокоен и собран. Нэнси Морган, дрожащая, со стиснутыми руками, прижалась к нему.
— Говорила тебе, нужно было закончить вчера, — яростно сказала она.
— Тогда ты отравила бы меня днем раньше, дорогая. Так ведь? — хладнокровно спросил Чарли Ди.
— О, будь ты проклят! И ты! И ты! — выдохнула Нэнси Морган. Ее голос дрожал, она захлебывалась ненавистью и жалостью к себе. — Я упустила свой шанс! Упустила! Мне надо было умереть!
Она бросила фляжку, метясь в голову Каредека. Она пролетела на волосок и упала в маленькое озерко стоячей воды.
— Свяжи ей руки, — сказал Каредек. — Я держу их на мушке. Имей в виду, Ди, у меня палец на спусковом крючке!
— Я ягненок, Каредек, — ответил Чарли с удивительным самообладанием. — Я не пошевелюсь. Можете мне поверить, что я даже рад вам, ребята!
Райннон взял Нэнси Морган за тонкие запястья, и увидел, как она оскалилась, словно была готова вцепиться ему в горло, и зашипела, как кошка. Как у затравленной кошки, горели ее глаза.
Он был рад повернуться и завести ее руки за спину. Несколько оборотов веревки крепко прихватили ее запястья. Шериф тем временем проделал то же самое с Чарли Ди.
— Вы будете со мной говорить? — спокойно спросил Райннон.
— Буду, конечно, — сказал Чарли.
— Какое участие в этом принимает ваш отец… мать…
— И Изабелла?
— Да.
— Никто из них не имеет ни малейшего представления, что происходит. Я пообещал отцу пятьдесят тысяч долларов, если он позволит на десять дней стать мне хозяином ранчо. Вот и все. Это просто сделка.
— Я вам верю, — сказал Райннон. — И насчет Нэнси… Вы знали, что она хотела сделать со мной, как только мы окажемся здесь?
По телу Чарли пробежала дрожь, голос тоже задрожал.
— Помоги мне Господь, — сказал он с гримасой отвращения. — Я не помышлял об этом. Вы, конечно, поняли, что вас заманили в ловушку?
— Естественно.
— Я пытался убедить ее, чтобы поговорить с вами откровенно, ей или мне, и поделить с вами сокровище после того, как мы его найдем. Она не доверяла вам.
— Ни единому человеку! — презрительно фыркнула Нэнси Морган.
— Славная птичка! — сказал Каредек. Славная маленькая певчая птичка!
Он навел луч фонаря ей в лицо.
— Ну просто ягненок, — пробормотал шериф.
— Что вы со мной сделаете? — вызывающе спросила девушка. — Да что вы вообще можете со мной сделать?
— Покушение на убийство. Это уже кое-что, солнышко.
— Убийство Райннона, преступника? За его голову назначена награда!
Она торжествующе засмеялась.
— Может, ты и права, — сказал шериф. — Может, мы с тобой ничего не сможем сделать…
— Ничегошеньки! — уверила она его, оскалясь.
— Кроме того, что отправим тебя в добрый старый Манхеттен и передадим полиции, солнышко.
Она повернулась и посмотрела ему в лицо.
— Блефуешь, дорогуша, — сказала она. — И блефуешь плохо.
— Или, — сказал шериф, — может быть, мальчики из Питтсбурга будут рады тебя видеть, или в Чикаго встретят с оркестром.
Она беспомощно взглянула на него и замолчала.
В заключение он сказал:
— Я все знаю о тебе, Нэн. Множество твоих имен и множество твоих проделок.
Она побелела. Казалось, что она постарела на глазах. Однако самообладание ее не покинуло. Она просто сказала:
— Ладно. Все вернулось на круги своя. Дьявол вернулся к своим обычным штучкам и наложил лапы на пирог, как только я собиралась его попробовать. — И добавила: — Чарли пойдет со мной. Заговор с преступными целями. По-моему, Чарли, ты кое-что получишь за свое участие. Если я сяду в каталажку, ты будешь сидеть в соседней камере, дорогуша!
Чарли Ди пожал плечами и повернулся к ней спиной.
— Надеюсь на это, — сказал он. — Будь я проклят, если срок в тюрьме не станет единственной вещью, которая поможет мне очиститься! Я скатился в грязь, Райннон. Худшую грязь, чем когда-либо знали вы. Но даю слово — я никогда не замысливал причинить вам вред, дружище. Просто не повезло, что вы единственный знали о дыре-в-стене, единственный в мире, кто мог нас к ней привести!
— Каредек об этом догадался, — сказал Райннон. — Он много сделал, чтобы разгадать загадку.
— Пошли туда, где лежит остальное, — сказал Каредек. — Вы двое, показывайте дорогу.
— Ни слова им, Чарли! — выдохнула девушка. — Они будут платить за то, что хотят узнать!
— Не возьму ни цента, — сказал Чарли. — Я сыт по горло, дорогая.
— Ты что, хочешь, чтобы меня повесили? — закричала она.
— Я выхожу из игры, — сказал Чарли Ди. — Хватит с меня легких денег. Каредек, я отведу вас.
Девушка завизжала.
— Воткните ей кляп, — спокойно предложил Чарли Ди. — Когда выберемся из пещеры, она поднимет страшный шум и на нас накинется отец со своими парнями.
Этим занялся шериф. Он раскрыл ей рот, сжав железными пальцами скулы, и забил скрученный платок. Потом взвалил на плечо, словно бревно, и направился в воду. За ним следовал Чарли Ди, а замыкал шествие Райннон, готовый к любым неприятностям. Он нес последнюю добычу — тяжелыми маленькими мешочками и шкатулкой с драгоценными камнями.
Они прошли через лаз в воде и промокшие выбрались на другой берег в непроглядную темноту. Равномерно шумя, падал частый дождь, небо было закрыто черными облаками.
— Если нас кто-нибудь окликнет, — сказал Чарли Ди, — буду говорить я. Он повел остальных вверх из низины. Но их никто не остановил, они не увидели ни единой человеческой тени, за исключением размытого дождем и темнотой смутного силуэта всадника.
— Ребята зря получают деньги, — сказал Чарли Ди.
Он повел их налево, в направлении к отцовскому дому, где окна уже не светились. Потом снова свернул к роще. Подойдя к берегу ручья, остановился у дерева.
Шериф поставил девушку на ноги, но не развязал рук и не вынул кляп.
— Поднимите этот камень, Райннон, — сказал Чарли.
Райннон поднял большую плоскую глыбу и увидел под ней тесную кучку таких же маленьких мешочков, какие лежали в его карманах.
— Здесь триста фунтов монет — золотых, — сказал Чарли Ди. — Это около сорока или пятидесяти тысяч долларов, наверное. Настоящую ценность представляют драгоценные камни.
— Ты скажешь, что это такое, Чарли? — спросил шериф многообещающим, ласковым тоном.
— Никто не знает, — сказал Чарли. — Никто не знает точно, кроме того, что Морганы никогда не копили старые испанские монеты и не покупали в таких количествах драгоценностей. Это ясно. Тогда как они завладели сокровищем? Ну, Морганы были диковатыми людьми, так ведь, Нэнси?
Каредек посветил ей в лицо. Она не могла ответить, потому что рот ей зажимал кляп, но в глазах ее было столько сильной, холодной ярости, что они говорили красноречивее слов.
— Во времена старого Джима Моргана дороги были небезопасными, — сказал Каредек. — Я слыхал об этом давным-давно, до того, как начал работать здесь, в холмах.
— А в книге был почерк Джима Моргана, — сказал Чарли. — Мы это определили. Как к нему попало сокровище? Золото, наверное, где-то награбил, не знаю где, может быть, к югу от Рио-Гранде… Камни — частью нашел, частью тоже награбил. Во времена старателей они вкладывали кучи денег в бриллианты и тому подобное. Во всяком случае, Джим Морган спрятал сокровище в дыре-в-стене. Это только догадки, но по-моему, они близки к истине. А теперь, Каредек, я готов идти за вами!
— Если готов — иди домой, — сказал Каредек. — Или домой. Я пришлю за тобой, когда понадобишься.
Произнося эти слова, он одновременно вынимал кляп изо рта девушки.
— Я закричу! — прорычала Нэнси Морган. — Вы не имеете права хватать меня и отпускать его, вы подлый…
— Ты тоже свободна, — сказал шериф. — Не знаю, может ошибаюсь, но я не могу жертвовать жизнью такого парня как Чарли Ди с его задатками ради того, чтобы посадить… женщину вроде тебя, Нэнси.
— Предложи ей выпить первой, — сказал Каредек. — Пусть попробует свой напиток, Чарли, посмотрим, как она порадуется.
— И попробую, — сказала девушка и выхватила фляжку. — Я закончу…
Она опустила ее, когда поднесла к самым губам.
— Нет, — сказала она. — Что толку. Я могу выбраться даже из этого положения.
— Подними руки, Ди! — скомандовал Райннон.
Из губ девушки вырвался слабый крик.
— Эннен Райннон!
— Он самый, — сказал шериф. — , Красивый голос, правда? Ди, ты слыхал, что тебе предложили поднять руки?
Чарли Ди подчинился. Он был спокоен и собран. Нэнси Морган, дрожащая, со стиснутыми руками, прижалась к нему.
— Говорила тебе, нужно было закончить вчера, — яростно сказала она.
— Тогда ты отравила бы меня днем раньше, дорогая. Так ведь? — хладнокровно спросил Чарли Ди.
— О, будь ты проклят! И ты! И ты! — выдохнула Нэнси Морган. Ее голос дрожал, она захлебывалась ненавистью и жалостью к себе. — Я упустила свой шанс! Упустила! Мне надо было умереть!
Она бросила фляжку, метясь в голову Каредека. Она пролетела на волосок и упала в маленькое озерко стоячей воды.
— Свяжи ей руки, — сказал Каредек. — Я держу их на мушке. Имей в виду, Ди, у меня палец на спусковом крючке!
— Я ягненок, Каредек, — ответил Чарли с удивительным самообладанием. — Я не пошевелюсь. Можете мне поверить, что я даже рад вам, ребята!
Райннон взял Нэнси Морган за тонкие запястья, и увидел, как она оскалилась, словно была готова вцепиться ему в горло, и зашипела, как кошка. Как у затравленной кошки, горели ее глаза.
Он был рад повернуться и завести ее руки за спину. Несколько оборотов веревки крепко прихватили ее запястья. Шериф тем временем проделал то же самое с Чарли Ди.
— Вы будете со мной говорить? — спокойно спросил Райннон.
— Буду, конечно, — сказал Чарли.
— Какое участие в этом принимает ваш отец… мать…
— И Изабелла?
— Да.
— Никто из них не имеет ни малейшего представления, что происходит. Я пообещал отцу пятьдесят тысяч долларов, если он позволит на десять дней стать мне хозяином ранчо. Вот и все. Это просто сделка.
— Я вам верю, — сказал Райннон. — И насчет Нэнси… Вы знали, что она хотела сделать со мной, как только мы окажемся здесь?
По телу Чарли пробежала дрожь, голос тоже задрожал.
— Помоги мне Господь, — сказал он с гримасой отвращения. — Я не помышлял об этом. Вы, конечно, поняли, что вас заманили в ловушку?
— Естественно.
— Я пытался убедить ее, чтобы поговорить с вами откровенно, ей или мне, и поделить с вами сокровище после того, как мы его найдем. Она не доверяла вам.
— Ни единому человеку! — презрительно фыркнула Нэнси Морган.
— Славная птичка! — сказал Каредек. Славная маленькая певчая птичка!
Он навел луч фонаря ей в лицо.
— Ну просто ягненок, — пробормотал шериф.
— Что вы со мной сделаете? — вызывающе спросила девушка. — Да что вы вообще можете со мной сделать?
— Покушение на убийство. Это уже кое-что, солнышко.
— Убийство Райннона, преступника? За его голову назначена награда!
Она торжествующе засмеялась.
— Может, ты и права, — сказал шериф. — Может, мы с тобой ничего не сможем сделать…
— Ничегошеньки! — уверила она его, оскалясь.
— Кроме того, что отправим тебя в добрый старый Манхеттен и передадим полиции, солнышко.
Она повернулась и посмотрела ему в лицо.
— Блефуешь, дорогуша, — сказала она. — И блефуешь плохо.
— Или, — сказал шериф, — может быть, мальчики из Питтсбурга будут рады тебя видеть, или в Чикаго встретят с оркестром.
Она беспомощно взглянула на него и замолчала.
В заключение он сказал:
— Я все знаю о тебе, Нэн. Множество твоих имен и множество твоих проделок.
Она побелела. Казалось, что она постарела на глазах. Однако самообладание ее не покинуло. Она просто сказала:
— Ладно. Все вернулось на круги своя. Дьявол вернулся к своим обычным штучкам и наложил лапы на пирог, как только я собиралась его попробовать. — И добавила: — Чарли пойдет со мной. Заговор с преступными целями. По-моему, Чарли, ты кое-что получишь за свое участие. Если я сяду в каталажку, ты будешь сидеть в соседней камере, дорогуша!
Чарли Ди пожал плечами и повернулся к ней спиной.
— Надеюсь на это, — сказал он. — Будь я проклят, если срок в тюрьме не станет единственной вещью, которая поможет мне очиститься! Я скатился в грязь, Райннон. Худшую грязь, чем когда-либо знали вы. Но даю слово — я никогда не замысливал причинить вам вред, дружище. Просто не повезло, что вы единственный знали о дыре-в-стене, единственный в мире, кто мог нас к ней привести!
— Каредек об этом догадался, — сказал Райннон. — Он много сделал, чтобы разгадать загадку.
— Пошли туда, где лежит остальное, — сказал Каредек. — Вы двое, показывайте дорогу.
— Ни слова им, Чарли! — выдохнула девушка. — Они будут платить за то, что хотят узнать!
— Не возьму ни цента, — сказал Чарли. — Я сыт по горло, дорогая.
— Ты что, хочешь, чтобы меня повесили? — закричала она.
— Я выхожу из игры, — сказал Чарли Ди. — Хватит с меня легких денег. Каредек, я отведу вас.
Девушка завизжала.
— Воткните ей кляп, — спокойно предложил Чарли Ди. — Когда выберемся из пещеры, она поднимет страшный шум и на нас накинется отец со своими парнями.
Этим занялся шериф. Он раскрыл ей рот, сжав железными пальцами скулы, и забил скрученный платок. Потом взвалил на плечо, словно бревно, и направился в воду. За ним следовал Чарли Ди, а замыкал шествие Райннон, готовый к любым неприятностям. Он нес последнюю добычу — тяжелыми маленькими мешочками и шкатулкой с драгоценными камнями.
Они прошли через лаз в воде и промокшие выбрались на другой берег в непроглядную темноту. Равномерно шумя, падал частый дождь, небо было закрыто черными облаками.
— Если нас кто-нибудь окликнет, — сказал Чарли Ди, — буду говорить я. Он повел остальных вверх из низины. Но их никто не остановил, они не увидели ни единой человеческой тени, за исключением размытого дождем и темнотой смутного силуэта всадника.
— Ребята зря получают деньги, — сказал Чарли Ди.
Он повел их налево, в направлении к отцовскому дому, где окна уже не светились. Потом снова свернул к роще. Подойдя к берегу ручья, остановился у дерева.
Шериф поставил девушку на ноги, но не развязал рук и не вынул кляп.
— Поднимите этот камень, Райннон, — сказал Чарли.
Райннон поднял большую плоскую глыбу и увидел под ней тесную кучку таких же маленьких мешочков, какие лежали в его карманах.
— Здесь триста фунтов монет — золотых, — сказал Чарли Ди. — Это около сорока или пятидесяти тысяч долларов, наверное. Настоящую ценность представляют драгоценные камни.
— Ты скажешь, что это такое, Чарли? — спросил шериф многообещающим, ласковым тоном.
— Никто не знает, — сказал Чарли. — Никто не знает точно, кроме того, что Морганы никогда не копили старые испанские монеты и не покупали в таких количествах драгоценностей. Это ясно. Тогда как они завладели сокровищем? Ну, Морганы были диковатыми людьми, так ведь, Нэнси?
Каредек посветил ей в лицо. Она не могла ответить, потому что рот ей зажимал кляп, но в глазах ее было столько сильной, холодной ярости, что они говорили красноречивее слов.
— Во времена старого Джима Моргана дороги были небезопасными, — сказал Каредек. — Я слыхал об этом давным-давно, до того, как начал работать здесь, в холмах.
— А в книге был почерк Джима Моргана, — сказал Чарли. — Мы это определили. Как к нему попало сокровище? Золото, наверное, где-то награбил, не знаю где, может быть, к югу от Рио-Гранде… Камни — частью нашел, частью тоже награбил. Во времена старателей они вкладывали кучи денег в бриллианты и тому подобное. Во всяком случае, Джим Морган спрятал сокровище в дыре-в-стене. Это только догадки, но по-моему, они близки к истине. А теперь, Каредек, я готов идти за вами!
— Если готов — иди домой, — сказал Каредек. — Или домой. Я пришлю за тобой, когда понадобишься.
Произнося эти слова, он одновременно вынимал кляп изо рта девушки.
— Я закричу! — прорычала Нэнси Морган. — Вы не имеете права хватать меня и отпускать его, вы подлый…
— Ты тоже свободна, — сказал шериф. — Не знаю, может ошибаюсь, но я не могу жертвовать жизнью такого парня как Чарли Ди с его задатками ради того, чтобы посадить… женщину вроде тебя, Нэнси.
Глава 43
Ничто, связанное с человеком, не имеет таких быстрых крыльев, как Слухи. Они пролетели через страну холмов и через город, и шерифа встретило совершенно иное отношение.
Да, люди не приветствовали его так добродушно и весело, как он привык, но они здоровались и смотрели на него с интересом, распложенные в любой момент улыбнуться. Нигде в мире люди не являются слепыми рабами Общественного Мнения, кроме как на Дальнем Западе. Однако Общественное Мнение городишка теперь склонялось в пользу шерифа, хотя совсем недавно готово было предать его вечному проклятию без суда и следствия за помощь бежавшему от правосудия Эннену Райннону.
Были предложения обвинить его в преступлении, арестовать и отдать под суд. Все, что сдерживало самых ретивых — это кто должен пойти и арестовать Оуэна Каредека.
Сейчас все было забыто.
Что случилось, никто не знал, но прошел слух о странных происшествиях в холмах Лорел. Шептались о дыре-в-стене, этом сомнительном месте, которое было неразрывно связано с Энненом Райнноном и его долгой преступной деятельностью.
Никто толком ничего не знал, однако все высказывали мнение о большом сюрпризе.
Говорили о двух поездках шерифа в столицу штата, и было доподлинно известно, что оба раза он встречался с губернатором. Также знали и о том, что в столицу его сопровождал Чарли Ди.
Какое отношение к этому делу имели Ди?
Изабелла Ди, например, отсутствовала несколько недель и еще не вернулась. Ее тоже видели с губернатором.
И поэтому весь округ ждал, что будет с шерифом. В его пользу говорил еще один факт: Эннен Райннон больше не нападал. Гигант так и не спускался с Маунт-Лорел.
И еще — шериф отправил из города в «Истерн Банк» маленькие, тяжелые ящики с неизвестным содержимым. И на пальце Каредека появилось кольцо с большим, искусно выгравированным камнем.
Народ затаил дыхание. Что случилось? Что будет с шерифом? Что делает Райннон? Как Ди связаны с этим делом? Что означало скопление людей между хребтами Маунт-Лорел?
Вряд ли кто удивился бы, если бы шериф Каредек в это время расслабился и выглядел веселым; тем не менее, он, казалось, старел на глазах. Его лицо стало более хмурым, походка — более тяжеловесной. Вокруг глаз появились морщины. Говорили, что он седеет. И определенно, старый добрый шериф никогда не был так серьезен.
Тем вечером он появился и сел не на веранде своей городской хибары, а в доме маленькой фермы в холмах. Она выглядела жизнерадостно, даже несмотря на то, что наступила осень, потому что кормовая трава снова разрослась, а фиговые деревья хоть и опали, но красиво смотрелись на фоне неба. И те, кто проезжал мимо, слышали перестук ветряной мельницы — мягкий звук хорошо смазанных частей — и переглядывались.
— Этот Райннон — он потрудился на славу, — говорили они.
И проезжали дальше, оглядываясь на зеленеющие изумрудные поля. Другие пытались следовать его примеру, но им не так везло. Копать колодцы стоило дорого. Они вкладывали мысли и деньги, но не яростную энергию Эннена Райннона.
Поэтому восхищение им росло.
— Такой парень, как он, мог бы сделать все. Он дурак, что взялся за воровство, — сказал кто-то.
Весь округ поддержал эту мысль.
Шериф, словно в раздражении, поднялся с кресла и зашагал взад-вперед по веранде. Тени густели. Начались короткие осенние сумерки.
Он спустился с крыльца, по дорожке дошел до калитки и вернулся обратно.
Из дома вышел Караччи, посмотрел на него и, не говоря ни слова, исчез. Наконец, Каредек услышал далекий стук копыт, оперся о калитку и стал наблюдать за приближающимся всадником — маленьким всадником на высокой лошади.
Энергичный всадник на хорошей лошади. Об этом можно было судить по посадке и по тому, как лошадь проскочила мост: одно мгновение — громкий стук досок, в другой — приглушенный топот по пыльной дороге.
Каредек так заинтересовался, что вышел за калитку. Он стоял, ждал и вот уже различил развевающуюся материю за седлом, слишком длинную, чтобы быть чехлами брюк. Значит, юбка?
Всадница, свернув с середины дороги, подскакала к нему, плавно, как ковбой, остановила лошадь, бросила поводья и спрыгнула с седла прямо в объятья шерифа.
Она расцеловала его в обе щеки — загорелые и заросшие щетиной.
— Дорогая, дорогая, дорогая… — сказал шериф. — Ты все-таки выиграла?
Она в ответ лишь засмеялась!
— Скажи же, Изабелла!
— Я выиграла! — сказала Изабелла.
Услышав это, шериф повернулся к ней спиной и прошел в калитку, даже не придержав ее для девушки. Он шагал по дорожке длинными шагами и исчез в доме, который эхом отозвался на стук его каблуков.
Он прошел на кухню, где пара широких плеч и крупначя голова склонились над кастрюлей, в которой под ловким ножом коричневые картофелины превращались в крахмально-белые.
— Эннен, — позвал шериф.
— Отстань, — сказал преступник. — Дай дочищу картошку. Оставь меня в покое.
— Мне надо кое-что тебе сказать!
— Скажешь после ужина. Я занят. И устал от твоих дурацких идей, — сказал Райннон.
— Эннен Райннон, — скомандовал шериф. — Встать!
Что-то в его голосе заставило Райннона отставить кастрюлю и медленно подняться. Они стояли друг против друга — два сильных, огромных мужика.
Райннон механически пробовал острие ножа грубой подушечкой большого пальца. Взгляд его был задумчивым.
— Ну, — сказал он, — что случилось?
— Эннен, мне жаль, но именем закона я должен тебя арестовать!
Он положил руку на плечо Райннона.
— Все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя, — произнем шериф. — Должен тебя об этом предупредить!
— Это не шутка? — мрачно спросил Райннон.
— Будешь сопротивляться?
— Господи… нет! — сказал Райннон. — Я никогда больше не буду сомневаться в тебе, Оуэн. Если скажешь, я сам взойду на виселицу и повешусь!
— Дурак! — воскликнул шериф, — разве ты не понимаешь? Ей, наконец, повезло! Бог знает, как она его убедила. Даже мне это не удалось, не говоря уже о Чарли Ди. Но ей удалось! Если явишься на суд, губернатор пообещал даровать помилование — если тебя признают виновным. Слышишь? Это незаконно. Благослови Господь нашего губернатора. Он слишком велик, чтобы соблюдать закон! Она на дворе. Ждет тебя. Выйди и скажи ей что-нибудь.
Райннон чуть не задохнулся.
— Я не знаю, что… — начал он.
Шериф схватил его и выволок в прихожую.
— Послушай, Оуэн… Подожди. Я не знаю, как с ней разговаривать! Я… она…
— Эй, Изабелла! — позвал шериф. — Он говорит, что не знает, как с тобой разговаривать!
Голос с веранды спокойно ответил:
— Тогда, наверное, мне лучше войти и научить его!
Да, люди не приветствовали его так добродушно и весело, как он привык, но они здоровались и смотрели на него с интересом, распложенные в любой момент улыбнуться. Нигде в мире люди не являются слепыми рабами Общественного Мнения, кроме как на Дальнем Западе. Однако Общественное Мнение городишка теперь склонялось в пользу шерифа, хотя совсем недавно готово было предать его вечному проклятию без суда и следствия за помощь бежавшему от правосудия Эннену Райннону.
Были предложения обвинить его в преступлении, арестовать и отдать под суд. Все, что сдерживало самых ретивых — это кто должен пойти и арестовать Оуэна Каредека.
Сейчас все было забыто.
Что случилось, никто не знал, но прошел слух о странных происшествиях в холмах Лорел. Шептались о дыре-в-стене, этом сомнительном месте, которое было неразрывно связано с Энненом Райнноном и его долгой преступной деятельностью.
Никто толком ничего не знал, однако все высказывали мнение о большом сюрпризе.
Говорили о двух поездках шерифа в столицу штата, и было доподлинно известно, что оба раза он встречался с губернатором. Также знали и о том, что в столицу его сопровождал Чарли Ди.
Какое отношение к этому делу имели Ди?
Изабелла Ди, например, отсутствовала несколько недель и еще не вернулась. Ее тоже видели с губернатором.
И поэтому весь округ ждал, что будет с шерифом. В его пользу говорил еще один факт: Эннен Райннон больше не нападал. Гигант так и не спускался с Маунт-Лорел.
И еще — шериф отправил из города в «Истерн Банк» маленькие, тяжелые ящики с неизвестным содержимым. И на пальце Каредека появилось кольцо с большим, искусно выгравированным камнем.
Народ затаил дыхание. Что случилось? Что будет с шерифом? Что делает Райннон? Как Ди связаны с этим делом? Что означало скопление людей между хребтами Маунт-Лорел?
Вряд ли кто удивился бы, если бы шериф Каредек в это время расслабился и выглядел веселым; тем не менее, он, казалось, старел на глазах. Его лицо стало более хмурым, походка — более тяжеловесной. Вокруг глаз появились морщины. Говорили, что он седеет. И определенно, старый добрый шериф никогда не был так серьезен.
Тем вечером он появился и сел не на веранде своей городской хибары, а в доме маленькой фермы в холмах. Она выглядела жизнерадостно, даже несмотря на то, что наступила осень, потому что кормовая трава снова разрослась, а фиговые деревья хоть и опали, но красиво смотрелись на фоне неба. И те, кто проезжал мимо, слышали перестук ветряной мельницы — мягкий звук хорошо смазанных частей — и переглядывались.
— Этот Райннон — он потрудился на славу, — говорили они.
И проезжали дальше, оглядываясь на зеленеющие изумрудные поля. Другие пытались следовать его примеру, но им не так везло. Копать колодцы стоило дорого. Они вкладывали мысли и деньги, но не яростную энергию Эннена Райннона.
Поэтому восхищение им росло.
— Такой парень, как он, мог бы сделать все. Он дурак, что взялся за воровство, — сказал кто-то.
Весь округ поддержал эту мысль.
Шериф, словно в раздражении, поднялся с кресла и зашагал взад-вперед по веранде. Тени густели. Начались короткие осенние сумерки.
Он спустился с крыльца, по дорожке дошел до калитки и вернулся обратно.
Из дома вышел Караччи, посмотрел на него и, не говоря ни слова, исчез. Наконец, Каредек услышал далекий стук копыт, оперся о калитку и стал наблюдать за приближающимся всадником — маленьким всадником на высокой лошади.
Энергичный всадник на хорошей лошади. Об этом можно было судить по посадке и по тому, как лошадь проскочила мост: одно мгновение — громкий стук досок, в другой — приглушенный топот по пыльной дороге.
Каредек так заинтересовался, что вышел за калитку. Он стоял, ждал и вот уже различил развевающуюся материю за седлом, слишком длинную, чтобы быть чехлами брюк. Значит, юбка?
Всадница, свернув с середины дороги, подскакала к нему, плавно, как ковбой, остановила лошадь, бросила поводья и спрыгнула с седла прямо в объятья шерифа.
Она расцеловала его в обе щеки — загорелые и заросшие щетиной.
— Дорогая, дорогая, дорогая… — сказал шериф. — Ты все-таки выиграла?
Она в ответ лишь засмеялась!
— Скажи же, Изабелла!
— Я выиграла! — сказала Изабелла.
Услышав это, шериф повернулся к ней спиной и прошел в калитку, даже не придержав ее для девушки. Он шагал по дорожке длинными шагами и исчез в доме, который эхом отозвался на стук его каблуков.
Он прошел на кухню, где пара широких плеч и крупначя голова склонились над кастрюлей, в которой под ловким ножом коричневые картофелины превращались в крахмально-белые.
— Эннен, — позвал шериф.
— Отстань, — сказал преступник. — Дай дочищу картошку. Оставь меня в покое.
— Мне надо кое-что тебе сказать!
— Скажешь после ужина. Я занят. И устал от твоих дурацких идей, — сказал Райннон.
— Эннен Райннон, — скомандовал шериф. — Встать!
Что-то в его голосе заставило Райннона отставить кастрюлю и медленно подняться. Они стояли друг против друга — два сильных, огромных мужика.
Райннон механически пробовал острие ножа грубой подушечкой большого пальца. Взгляд его был задумчивым.
— Ну, — сказал он, — что случилось?
— Эннен, мне жаль, но именем закона я должен тебя арестовать!
Он положил руку на плечо Райннона.
— Все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя, — произнем шериф. — Должен тебя об этом предупредить!
— Это не шутка? — мрачно спросил Райннон.
— Будешь сопротивляться?
— Господи… нет! — сказал Райннон. — Я никогда больше не буду сомневаться в тебе, Оуэн. Если скажешь, я сам взойду на виселицу и повешусь!
— Дурак! — воскликнул шериф, — разве ты не понимаешь? Ей, наконец, повезло! Бог знает, как она его убедила. Даже мне это не удалось, не говоря уже о Чарли Ди. Но ей удалось! Если явишься на суд, губернатор пообещал даровать помилование — если тебя признают виновным. Слышишь? Это незаконно. Благослови Господь нашего губернатора. Он слишком велик, чтобы соблюдать закон! Она на дворе. Ждет тебя. Выйди и скажи ей что-нибудь.
Райннон чуть не задохнулся.
— Я не знаю, что… — начал он.
Шериф схватил его и выволок в прихожую.
— Послушай, Оуэн… Подожди. Я не знаю, как с ней разговаривать! Я… она…
— Эй, Изабелла! — позвал шериф. — Он говорит, что не знает, как с тобой разговаривать!
Голос с веранды спокойно ответил:
— Тогда, наверное, мне лучше войти и научить его!