Страница:
Д. животные содержатся для извлечения из них какой-либо пользы. Одни доставляют самые необходимые для продовольствия материалы: молоко, масло, сыр и вообще молочные продукты, затем после смерти — мясо, жир и т. п. Другие дают материал для одежды, обуви и вообще для сельской или фабричной промышленности. Некоторые содержатся для перевозки тяжестей и исполнения разных земледельческих работ. Иногда содержат животных и ради удовольствия, как, напр., некоторых птиц; но и птиц держат более из-за полезных продуктов, которые от них получаются (мясо, яйца, перья, пух и т. д. ). Д. насекомые разводятся тоже ради полезных продуктов (пчелы), причем иные дают материал для мануфактуры (шелковичный червь).
Характерною особенностью Д. животных считают, кроме указанной уже их приспособляемости, способность изменять до известного предела как внешние формы, так и внутренние качества, чем и пользуется скотозаводчик для образования тех или других пород. Благодаря этой способности, в последние два столетия достигнуты такие, в сельскохозяйственном смысле, успехи, что некоторые животные изменились чуть до неузнаваемости, что можно сказать об искусственных породах почти всех главнейших Д. животных, выработанных, главным образом, в Англии. Короткорогая корова, лейчестерская и саутсдаунская овца, английский скакун и тяжеловоз и, наконец, йоркширская и беркширская породы свиней, -все они (названные породы) показывают, до какой степени, под влиянием человека, велика сгибаемость животных, которыми он завладел. Если взять какой-нибудь экземпляр из названных пород и поставить рядом с экземпляром неулучшенным, но послужившим, в виде материала, для выработки животных улучшенных пород, то действительно результаты усилий человека покажутся невероятными. Английский бык достигает до 50 — 70 пд. веса. Наша крестьянская овца весит 50 — 60 фн., овца саутсдаунской породы раскармливается до 400 — 600 фн., да кроме того дает 10 — 15 фн. прекрасной длинной шерсти. Английские свиньи в один год достигают 10 — 12 пуд. в весе, между тем, чтобы получить от наших такой вес, нужно содержать их 3 — 4 года. Об английских скакунах в тяжеловозах и говорить нечего, они давно приобрели всемирную известность. Мериносовая овца также представляет замечательный пример изменения в ее покрове в зависимости от спроса на разные фабрикаты, приготовляемые из ее шерсти. Овцеводы много раз измеряли, в течение последних десятилетий, длину, тонину, извивчивость и тому подобные принадлежности мериносовой шерсти. В настоящее время стремятся создавать такие породы, которых отличались бы наибольшей производительностью не в одном только направлении, — соединять, напр., в крупном рогатом скоте, молочность со способностью к выкормке, в овце — производство хорошей шерсти с мясностью и т. д. Труды Бекквеля и братьев Коллинзов указали только возможность достигать желаемых изменений в Д. животных, но не указали еще предела, на котором следует остановиться. Голландская корова, переведенная в Америку, дает больше молока, чем в Голландии. В виду успехов, достигнутых скотозаводчиками в улучшении породы Д. скота, Дарвин в его известном сочинении «О происхождении видов», для пояснения некоторых фактов и для доказательства своих выводов, очень часто ссылается на явления, представляемые Д. животными; даже вся первая глава названного сочинения посвящена изменениям, которым подвергаются животные и растения, вследствие их культуры. Такие изменения в организме животных и упостоянение их наследственности только и возможны при условии их одомашненности так как для достижения подобных результатов нужны долговременная работа со многими непрерывными поколениями и умелый подбор среди их производителей, что, понятно, с дикими животными невозможно. Поэтому самое одомашнение, может быть, стоило очень больших трудов, но как и когда оно произошло, этого мы не знаем. Ни предание, ни история, ничего не говорят, когда и каким путем человек дошел до присвоения в свое общежитие нынешних Д. животных. Человек каменного периода имел при себе почти всех наших главнейших Д. животных. Древнейшая историческая летопись, Библия, говорит о коровах, овцах, лошадях и др., как о самых обыкновенных принадлежностях пастушеского и земледельческого состояния народов. Словом, время, когда человек приручил современных Д. животных, остается неизвестным, равно как неизвестно и происхождение большинства Д. млекопитающих. Предполагалось только, что каждое из Д. животных должно иметь одного или нескольких диких, подобных себе, родичей, а после исследования костей, найденных в остатках от свайных построек, это предположение, по-видимому, окончательно установилось, так как среди таких остатков удалось отличить кости Д. ж. от костей тожественных с ними диких животных. Таким образом как бы подтверждается, что в ту столь далекую от вас эпоху, о которой не помнят ни история, ни предание, жили наши теперешние животные как в домашнем, так и в диком состоянии. Но в настоящее время некоторые из домашних животных в диком виде более не существуют. Так, напр., известны только как Д. животные корова и лошадь. Затем между некоторыми из Д. животных есть такие, родоначальников которых и до сих пор оспаривают. Так нашу Д. овцу одни производят от муфлона, другие от аргали, а иные от северо-африканской Д. дикой овцы (ovis tragelophus). Родоначальником собаки кто считает водка, кто шакала, а некоторые — оба эти вида. У иных животных дикие представители вымерли. Так родоначальником большей части пород крупного рогатого скота считают тура (Bos primigenius) (Рютимейер, а затем и другие производят от тура все низменные породы крупного рогатого скота, водящиеся по берегам Балтийского и Немецкого моря: скот голландский, голштинский, а равно короткорогий скот Англии. К этой же группе относятся и наш украинский скот. Затем, по Рютимейеру, к первоначальным породам также должны быть причислены: Воs brachyceros (бык короткорогий) и Воs frontosus (бык лобастый). От первой формы произошел одноцветный бурый скот Швейцарии (швицкий) и соседних Альпов, а от второй — пестрый, также швейцарский, но водящийся в долинах между торами, и безрогий скот Шотландии и Норвегия). Он жил, как дикий бык, не только в доисторическое, но и в сравнительно недавнее время. В этом удостоверяют сказания нашей народной поэзии, древние русские былины, далее названия разных урочищ, в которых слышится имя тура и, наконец, положительные известия летописей и других памятников древней литературы. Судя по этим памятникам, древний тур хорошо был известен нашим предкам, был животным массивным, с длинными рогами, гнедой масти, отличался громадной силой и быстротой, любил держаться в местностях болотистых в лесистых, как привольных для корма и уединенных. По былинам, границы обитания тура. определяются Приднепровьем, землею Волынскою и пущами литовскими, но народный язык и названия разных урочищ, в которых сохранилось имя тура, расширяет эти границы на восток до верховьев Донца, а на север до Ладоги (где есть Турова пустынь), Грязовца и Галича. Из прямых свидетельств о туре особенно замечательно описание его, данное известным Герберштейном, приезжавшим в Россию в XVI стол. Чтобы не смешивали тура с живущим и доселе зубром, Герберштейн в своих записках («Rerum Moscoviticarum commentarii») приложил рисунки того и другого животного.
Таким образом относительно происхождения домашнего быка вопрос был бы ясен, если бы не было известно, что некоторые из домашних животных легко превращаются в диких. В Америке до ее открытия не было ни одного из домашних животных Старого света. Не было ни лошадей, ни коров, ни свиней, ни овец, ни коз. Все эти наши исконные домашние животных завезены в Америку европейцами и все они нашли такую благоприятную для себя почву, что скоро размножились до излишества. Численность их стала превышать потребности народонаселения. При таких условиях, естественно, некоторые животные оставались без присмотра, стали отставать от стад, бродить по лесам и постепенно дичать. Таким путем в Америке начали набираться целые стада одичалых быков и лошадей. Натузиус говорит, что у него были случаи одичания свиней и спаривания их с дикими кабанами. Что было с нашими Д. животными в Америки и что отчасти бывает и в Европе, тоже повторяется в редко населенных местностях Австралии, где одичалый рогатый скот и лошади даже небезопасны для людей. В легкости одичания Д. животных некоторые видят как бы доказательство их происхождения от диких видов. Потому будто так легко и дичают некоторые из Д. животных, что их природе более соответствует состояние дикое, чем домашнее, искусственное, из которого они как бы и стремятся выйти. Если бы одомашненность была природным свойством некоторых животных, то таким нелегко было бы обходиться без помощи человека и перевод одновидовых диких животных в домашнее состояние не представлял бы большого труда.
Как бы то ни было, но вопрос о происхождении наших домашних животных, этих ближайших слуг и друзей человека, следует считать открытым, так как он, по справедливому замечанию. Натузиуса, лежит вне наблюдений и опыта.
Литература: Дарвин, "Прирученные животные и пр. " (1867); его же, "О происхождении видов в проч. " (1862); Богданов, «Речь о происхождении домашней собаки» («Труды VI съезда естествоиспытателей»); «Исследования современного состояния скотоводства в России» (изд. мин. госуд. имуществ 1882 — 85); Зеттегост, «Животноводство» (пер. О. Гримма, 1881); Кесслер, «О происхождении домашних животных» (1847); Ruttimeyer, «Die Faune der Pfahlbauten in der Schweiz etc.» (1864); Wilckens, «Grundzuge d. Naturgeschichte des Hausthiere» (1880); H. von Nathusius, «Vortrage uber Viehzucht und Rassenkentniss» (1872); Furstenbert und Rohde, «Die Rindviehzucht nach ihrem jetzigen rationellen Standpunct» (1872).
А. Советов.
Доминиканцы
Домовый гриб
Домра
Домье
Донателло
Характерною особенностью Д. животных считают, кроме указанной уже их приспособляемости, способность изменять до известного предела как внешние формы, так и внутренние качества, чем и пользуется скотозаводчик для образования тех или других пород. Благодаря этой способности, в последние два столетия достигнуты такие, в сельскохозяйственном смысле, успехи, что некоторые животные изменились чуть до неузнаваемости, что можно сказать об искусственных породах почти всех главнейших Д. животных, выработанных, главным образом, в Англии. Короткорогая корова, лейчестерская и саутсдаунская овца, английский скакун и тяжеловоз и, наконец, йоркширская и беркширская породы свиней, -все они (названные породы) показывают, до какой степени, под влиянием человека, велика сгибаемость животных, которыми он завладел. Если взять какой-нибудь экземпляр из названных пород и поставить рядом с экземпляром неулучшенным, но послужившим, в виде материала, для выработки животных улучшенных пород, то действительно результаты усилий человека покажутся невероятными. Английский бык достигает до 50 — 70 пд. веса. Наша крестьянская овца весит 50 — 60 фн., овца саутсдаунской породы раскармливается до 400 — 600 фн., да кроме того дает 10 — 15 фн. прекрасной длинной шерсти. Английские свиньи в один год достигают 10 — 12 пуд. в весе, между тем, чтобы получить от наших такой вес, нужно содержать их 3 — 4 года. Об английских скакунах в тяжеловозах и говорить нечего, они давно приобрели всемирную известность. Мериносовая овца также представляет замечательный пример изменения в ее покрове в зависимости от спроса на разные фабрикаты, приготовляемые из ее шерсти. Овцеводы много раз измеряли, в течение последних десятилетий, длину, тонину, извивчивость и тому подобные принадлежности мериносовой шерсти. В настоящее время стремятся создавать такие породы, которых отличались бы наибольшей производительностью не в одном только направлении, — соединять, напр., в крупном рогатом скоте, молочность со способностью к выкормке, в овце — производство хорошей шерсти с мясностью и т. д. Труды Бекквеля и братьев Коллинзов указали только возможность достигать желаемых изменений в Д. животных, но не указали еще предела, на котором следует остановиться. Голландская корова, переведенная в Америку, дает больше молока, чем в Голландии. В виду успехов, достигнутых скотозаводчиками в улучшении породы Д. скота, Дарвин в его известном сочинении «О происхождении видов», для пояснения некоторых фактов и для доказательства своих выводов, очень часто ссылается на явления, представляемые Д. животными; даже вся первая глава названного сочинения посвящена изменениям, которым подвергаются животные и растения, вследствие их культуры. Такие изменения в организме животных и упостоянение их наследственности только и возможны при условии их одомашненности так как для достижения подобных результатов нужны долговременная работа со многими непрерывными поколениями и умелый подбор среди их производителей, что, понятно, с дикими животными невозможно. Поэтому самое одомашнение, может быть, стоило очень больших трудов, но как и когда оно произошло, этого мы не знаем. Ни предание, ни история, ничего не говорят, когда и каким путем человек дошел до присвоения в свое общежитие нынешних Д. животных. Человек каменного периода имел при себе почти всех наших главнейших Д. животных. Древнейшая историческая летопись, Библия, говорит о коровах, овцах, лошадях и др., как о самых обыкновенных принадлежностях пастушеского и земледельческого состояния народов. Словом, время, когда человек приручил современных Д. животных, остается неизвестным, равно как неизвестно и происхождение большинства Д. млекопитающих. Предполагалось только, что каждое из Д. животных должно иметь одного или нескольких диких, подобных себе, родичей, а после исследования костей, найденных в остатках от свайных построек, это предположение, по-видимому, окончательно установилось, так как среди таких остатков удалось отличить кости Д. ж. от костей тожественных с ними диких животных. Таким образом как бы подтверждается, что в ту столь далекую от вас эпоху, о которой не помнят ни история, ни предание, жили наши теперешние животные как в домашнем, так и в диком состоянии. Но в настоящее время некоторые из домашних животных в диком виде более не существуют. Так, напр., известны только как Д. животные корова и лошадь. Затем между некоторыми из Д. животных есть такие, родоначальников которых и до сих пор оспаривают. Так нашу Д. овцу одни производят от муфлона, другие от аргали, а иные от северо-африканской Д. дикой овцы (ovis tragelophus). Родоначальником собаки кто считает водка, кто шакала, а некоторые — оба эти вида. У иных животных дикие представители вымерли. Так родоначальником большей части пород крупного рогатого скота считают тура (Bos primigenius) (Рютимейер, а затем и другие производят от тура все низменные породы крупного рогатого скота, водящиеся по берегам Балтийского и Немецкого моря: скот голландский, голштинский, а равно короткорогий скот Англии. К этой же группе относятся и наш украинский скот. Затем, по Рютимейеру, к первоначальным породам также должны быть причислены: Воs brachyceros (бык короткорогий) и Воs frontosus (бык лобастый). От первой формы произошел одноцветный бурый скот Швейцарии (швицкий) и соседних Альпов, а от второй — пестрый, также швейцарский, но водящийся в долинах между торами, и безрогий скот Шотландии и Норвегия). Он жил, как дикий бык, не только в доисторическое, но и в сравнительно недавнее время. В этом удостоверяют сказания нашей народной поэзии, древние русские былины, далее названия разных урочищ, в которых слышится имя тура и, наконец, положительные известия летописей и других памятников древней литературы. Судя по этим памятникам, древний тур хорошо был известен нашим предкам, был животным массивным, с длинными рогами, гнедой масти, отличался громадной силой и быстротой, любил держаться в местностях болотистых в лесистых, как привольных для корма и уединенных. По былинам, границы обитания тура. определяются Приднепровьем, землею Волынскою и пущами литовскими, но народный язык и названия разных урочищ, в которых сохранилось имя тура, расширяет эти границы на восток до верховьев Донца, а на север до Ладоги (где есть Турова пустынь), Грязовца и Галича. Из прямых свидетельств о туре особенно замечательно описание его, данное известным Герберштейном, приезжавшим в Россию в XVI стол. Чтобы не смешивали тура с живущим и доселе зубром, Герберштейн в своих записках («Rerum Moscoviticarum commentarii») приложил рисунки того и другого животного.
Таким образом относительно происхождения домашнего быка вопрос был бы ясен, если бы не было известно, что некоторые из домашних животных легко превращаются в диких. В Америке до ее открытия не было ни одного из домашних животных Старого света. Не было ни лошадей, ни коров, ни свиней, ни овец, ни коз. Все эти наши исконные домашние животных завезены в Америку европейцами и все они нашли такую благоприятную для себя почву, что скоро размножились до излишества. Численность их стала превышать потребности народонаселения. При таких условиях, естественно, некоторые животные оставались без присмотра, стали отставать от стад, бродить по лесам и постепенно дичать. Таким путем в Америке начали набираться целые стада одичалых быков и лошадей. Натузиус говорит, что у него были случаи одичания свиней и спаривания их с дикими кабанами. Что было с нашими Д. животными в Америки и что отчасти бывает и в Европе, тоже повторяется в редко населенных местностях Австралии, где одичалый рогатый скот и лошади даже небезопасны для людей. В легкости одичания Д. животных некоторые видят как бы доказательство их происхождения от диких видов. Потому будто так легко и дичают некоторые из Д. животных, что их природе более соответствует состояние дикое, чем домашнее, искусственное, из которого они как бы и стремятся выйти. Если бы одомашненность была природным свойством некоторых животных, то таким нелегко было бы обходиться без помощи человека и перевод одновидовых диких животных в домашнее состояние не представлял бы большого труда.
Как бы то ни было, но вопрос о происхождении наших домашних животных, этих ближайших слуг и друзей человека, следует считать открытым, так как он, по справедливому замечанию. Натузиуса, лежит вне наблюдений и опыта.
Литература: Дарвин, "Прирученные животные и пр. " (1867); его же, "О происхождении видов в проч. " (1862); Богданов, «Речь о происхождении домашней собаки» («Труды VI съезда естествоиспытателей»); «Исследования современного состояния скотоводства в России» (изд. мин. госуд. имуществ 1882 — 85); Зеттегост, «Животноводство» (пер. О. Гримма, 1881); Кесслер, «О происхождении домашних животных» (1847); Ruttimeyer, «Die Faune der Pfahlbauten in der Schweiz etc.» (1864); Wilckens, «Grundzuge d. Naturgeschichte des Hausthiere» (1880); H. von Nathusius, «Vortrage uber Viehzucht und Rassenkentniss» (1872); Furstenbert und Rohde, «Die Rindviehzucht nach ihrem jetzigen rationellen Standpunct» (1872).
А. Советов.
Доминиканцы
Доминиканцы, или орден братьев проповедников (Ordo fratrum praedicatorum), основан св. Домиником в Тулузе, утвержден папою Гонорием III и быстро распространился во Франции (здесь Д. нередко назывались якобинцами, потому что первое их местожительство было в Париже, при церкви св. Иакова), Испании и Италии. На первом генеральном капитуле в Болонье, в 1220 г., Д. орден был объявлен нищенским: на его членов возложена обязанность отказаться от всяких имуществ и доходов и жить подаяниями. Это постановление соблюдалось не вполне и в 1425 г. было отменено папой Мартином V. Третий великий магистр ордена, св. Раймунд де Пеннафорте, издал в 1238 г. собрание его статутов. Во главе ордена стоит избиравшийся сначала пожизненно, а потом на 6 лет великий магистр. В каждой стране есть провинциальный приор, в каждом отдельном общежитии, имеющем не менее 12 чл. — конвентуальный приор. Над этими начальствующими лицами стоит капитул, т. е. общее собрание, созываемое каждые три года. Главная задача нового ордена состояла в миссионерской деятельности между неверными; но вместе с тем он ревностно занимался церковной проповедью и богословием. Альберт Великий и Фома Аквинский — замечательнейшие ученые, вышедшие из ордена; к нему же принадлежали Эккард, Таулер, Савонарола, Викентий Бовэский. При самом основании своем обратившиеся к помощи меча для борьбы против альбигойцев, Д. продолжали быть внешними охранителями правоверия. Magister sacri palatii, всегда избиравшийся из Д., заведывал высшей цензурой; папа Григорий IX передал им инквизицию. В эпоху наибольшего процветания орден Д. насчитывал до 150000 членов, в 45 провинциях (из них 11 вне Европы), и 12 конгрегаций, под управлением самостоятельных генеральных викариев. Позднее Д. были оттеснены иезуитами от школ и проповеди при дворах, а отчасти и от миссионерской деятельности. Теперь Д. существуют в Италии, Испании, Австрии; миссии их есть в Америке и Ост-Индии. Одежда их состоит из белой рясы, с белым капюшоном; выходя на улицу, они надевают сверху черную мантию с черным капюшоном. Герб ордена изображает собаку, которая несет во рту горящий факел (отсюда и название их «Псы Господни»), чтобы выразить двойное назначение ордена: охранять церковь от ереси в просвещать мир проповедью истины. Женские Д. монастыри, числом до 300, существуют в Италии, Австрии, Бельгии, Америке. Монахини занимаются рукоделием. Одежда их белая, с черным плащом и вуалью. Знаменитейшая из сестер этого ордена — св. Екатерина Сиенская. Д. орден имеет еще и третью ветвь. Сам Доминик основал, под именем «Милиции Иисуса Христа», союз светских людей обоего пола, для защиты церкви и для стремления к нравственному совершенству. После его смерти они стали называться братьями и сестрами «Покаяния св. Доминика». Они не произносят обетов, остаются в свете и по мере сил содействуют целям ордена. См. Lacordaire, «Memoire pour le retablissement de l'ordre des Freres precheurs» (1840); Danzas, «Etude sur les temps primitifs de l'ordre de St. Dominique» (Пар., 1874 — 75); Douais, «Essai sur l'organisation des etudes dans l''ordre des Freres precheurs etc.» (1884).
Домовый гриб
Домовый гриб (Merulius lacrymans Fr., Hausschwamm немцев, Merule pleureur французов, Dry rot англичан (Синонимы: домовая губка, гниль, ноздревикразрушитель, домашний или древесный греб; Merulius destruens Pers., Merulius vasitator Tode) — весьма вредоносный гриб из семейства трутовиков (Polyporei). Поселяется на мертвом (срубленном) дереве, в особенности на дереве, употребляемом на постройки и различные поделки. Раз поселившись, гриб в состоянии, в сравнительно непродолжительный срок, превратить значительную массу дерева в одну труху. Убытки, причиняемые им, весьма значительны. Некоторые авторы исчисляют их, по крайней мере для Зап. Европы, в миллионы. Д. гриб в высокой степени обладает способностью, свойственной грибам вообще, развивать при условиях не благоприятствующих плодоношению обильную грибницу. Такими условиями являются влажность, спертый, стоячий воздух и отсутствие света. Если они имеются налицо, гриб быстро и обильно развивается в бесплодной форме (ее прежде называли Himantia Link) и энергично ведет дело разрушения. Чаще всего он гнездится в темных, душных в влажных погребах и подвалах, у основания балок, на нижней поверхности досок пола, непосредственно покоящегося на влажной почве. Сначала на дереве замечаются лишь маленькие белые точки, постепенно сливающиеся в слизистые пятна или нежно-шерстистые налёты; потом образуется серебристое, похожее на паутину, сплетение. Оно все более и более разрастается и расстилается по поверхности дерева, становится более толстым, листоватым и приобретает пепельносерый цвет и шелковистый блеск. От краев гриба отходят тонкие нити в отроги, переползающие в поисках за пищей через мельчайшие отверстия и трещины в каменных стенах из одной части дома в другую. В некоторых случаях разрушительная работа гриба может обусловить собой падение всего дома. Иногда на помощь Д. грибу являются и другие грибы: Polyporus vaporarius, Polyporus destructor и др. Д. гриб нападает главным образом на хвойные породы, но и лиственные (напр. дуб) от него не гарантированы. По исследованиям Р. Гартига, разрушение дерева происходит отчасти вследствие выделения грибом особых ферментов, растворяющих органические вещества дерева на значительном расстоянии от грибных гиф и превращающих их в удобоусвояемую грибом форму, отчасти вследствие растворения зольных составных частей (Aschenbestandtheile) клеточных оболочек в местах непосредственного соприкосновения последних с гифами. По мере разрушения, дерево все более и более буреет и постепенно превращается в труху; мягкое в свежем состоянии, оно становится, высохши, хрупким, ломким. Особенно легко разрушается Д. грибом под, выкрашенный масляной краской, так как нижняя сторона такого пола защищена от света и от высыхания. Присутствие Merulius lаcrymans в таких случаях узнается по рассеянным на верхней поверхности черным пятнышкам. Если же дерево выкрашено клеевой краской, то на поверхности его появляются отдельные пушистые участки желтоватого цвета. Массивные дерева, зараженные Д. грибом, издают при постукивали глухой звук, а при дальнейшем разрушении легко подаются при надавливании рукой. Разрушенное дерево становится чрезвычайно гигроскопичным и жадно, как губка, поглощает воду. Таким путем вода может передаваться снизу в различные, часто весьма отдаленный части здания, а так как и сам мицелий обладает способностью легко проводить воду и отдавать ее сухому дереву, то самые сухие комнаты гриб может сделать сырыми и необитаемыми. Ко всему этому нужно присоединить еще и то, что разлагающийся и гниющие плодовые тела гриба издают чрезвычайно неприятный характерный запах, вредный для здоровья обитателей. Содержание воды в Д. грибе достигает, по анализам Гёпперта и Полека (Poleck) — 48 и до 68 %.
Плодовые тела Д. гриба образуются лишь там, где мицелий через щель или трещину выходит на свет и свежий воздух. Плодовые тела пластинчатые, широкие, большею частью тарелкообразные, иногда до метра величиной, мясисто кожистой консистенции, сначала белые, потом местами красновато-желтые, под конец ржавобурые; сверху они покрыты червеобразно извивающимися складками (на них находятся споры), снизу волокнисто-бархатистые со вздутыми, как бы вобл очными краями белого цвета. По краям плодового тела выступают капли жидкости сначала прозрачной, потом мутной, молочного цвета (отсюда и видовое название М. lacrymans, т. е. плачущий). Коричнево или ржаво-бурые споры эллиптической формы и весьма невелики (0,010 — 0,011 мм. длины и 0,005 — 0,006 мм. ширины). Прорастание спор происходит, по-видимому, лишь в присутствии веществ со щелочной реакцией (аммиак и его соли, углекислое кали и др.), заставляющих разбухать оболочку спор. В том же смысле благоприятствуют прорастанию спор моча, зола, кокс и т. п. вещества, так как они содержать или из них происходят щелочнореагирующие вещества.
Что касается до борьбы с Д. грибом, то на лечение уже проявившейся болезни нельзя возлагать таких надежд, как на разумно и во время примененную предосторожность против заражения грибом. Р. Гартиг предлагает, между прочим, следующие предохранительные меры. 1) Рабочие, окончившие починки в зданиях, зараженных Д. грибом, должны все свои инструменты перед дальнейшим их употреблением возможно тщательно вычистить и вымыть. Сапоги и платье должны быть также старательно вычищены. 2) Старое дерево, если на нем имеются явные следы разрушения Д. грибом, не должно идти на новые постройки. Старое, разрушенное дерево следует по возможности сейчас же по вынутии его при починках сжечь. Новое дерево не должно складывать рядом с попорченным. 8) Новое строение должно быть оберегаемо от всяческого загрязнения его рабочими. Отхожие места должны быть так устроены, чтобы не последовало загрязнения новой постройки косвенным путем. 4) Для подстилок под пол (смазок) следует предпочитать промытый, крупный песок или битый кирпич. Нужно избегать кокса, золы и т. п., равно как и масс богатых гумусом и вообще сырых. 5) Дерево для построек должно быть сухим насколько возможно. 6) Новое здание должно достаточно просохнуть. Окраску полов масляной краской производить возможно позже. 7) Полы не должны вплотную прилегать к стенам. 8) Следует обратить особенное внимание на устройство правильной тяги воздуха в нижних помещениях и под полом. 9) Соблюдать чистоту и не допускать, чтобы вода и нечистоты (в прачечных, ванных и т. п.) попадали под пол. Для истребления уже появившегося Д. гриба предлагалось и предлагается не мало средств; но, к сожалению, ни одно из них не может считаться радикальным. Удовлетворительные результаты Гартиг получил, пропитывая куски дерева креозотом или так наз. карболинеумом (Carbolineum). Проф. Сорокин рекомендует обмазывание обыкновенным дёгтем; другие исследователи указывают на петролеум, как на хорошее средство. Пока гриб не особенно распространился, с успехом можно применить тщательное вырезывание поврежденных кусков и замену их новыми. Главная литература: R. Hartig, «Die Zerstorungen des Banholzes durch Pilze. I. Der achte Hausschwamm» 1885); его же, «Lehrbnch der Baurnkrankheiten» (2-е изд. 1889); Goppert, «D. Hausschwamm, seine Entwickelung and seine Bekampfung» (1885); Н. Сорокин, «Гниль наших древесных пород, употребляемых на постройки» (1882).
Г. Н.
Плодовые тела Д. гриба образуются лишь там, где мицелий через щель или трещину выходит на свет и свежий воздух. Плодовые тела пластинчатые, широкие, большею частью тарелкообразные, иногда до метра величиной, мясисто кожистой консистенции, сначала белые, потом местами красновато-желтые, под конец ржавобурые; сверху они покрыты червеобразно извивающимися складками (на них находятся споры), снизу волокнисто-бархатистые со вздутыми, как бы вобл очными краями белого цвета. По краям плодового тела выступают капли жидкости сначала прозрачной, потом мутной, молочного цвета (отсюда и видовое название М. lacrymans, т. е. плачущий). Коричнево или ржаво-бурые споры эллиптической формы и весьма невелики (0,010 — 0,011 мм. длины и 0,005 — 0,006 мм. ширины). Прорастание спор происходит, по-видимому, лишь в присутствии веществ со щелочной реакцией (аммиак и его соли, углекислое кали и др.), заставляющих разбухать оболочку спор. В том же смысле благоприятствуют прорастанию спор моча, зола, кокс и т. п. вещества, так как они содержать или из них происходят щелочнореагирующие вещества.
Что касается до борьбы с Д. грибом, то на лечение уже проявившейся болезни нельзя возлагать таких надежд, как на разумно и во время примененную предосторожность против заражения грибом. Р. Гартиг предлагает, между прочим, следующие предохранительные меры. 1) Рабочие, окончившие починки в зданиях, зараженных Д. грибом, должны все свои инструменты перед дальнейшим их употреблением возможно тщательно вычистить и вымыть. Сапоги и платье должны быть также старательно вычищены. 2) Старое дерево, если на нем имеются явные следы разрушения Д. грибом, не должно идти на новые постройки. Старое, разрушенное дерево следует по возможности сейчас же по вынутии его при починках сжечь. Новое дерево не должно складывать рядом с попорченным. 8) Новое строение должно быть оберегаемо от всяческого загрязнения его рабочими. Отхожие места должны быть так устроены, чтобы не последовало загрязнения новой постройки косвенным путем. 4) Для подстилок под пол (смазок) следует предпочитать промытый, крупный песок или битый кирпич. Нужно избегать кокса, золы и т. п., равно как и масс богатых гумусом и вообще сырых. 5) Дерево для построек должно быть сухим насколько возможно. 6) Новое здание должно достаточно просохнуть. Окраску полов масляной краской производить возможно позже. 7) Полы не должны вплотную прилегать к стенам. 8) Следует обратить особенное внимание на устройство правильной тяги воздуха в нижних помещениях и под полом. 9) Соблюдать чистоту и не допускать, чтобы вода и нечистоты (в прачечных, ванных и т. п.) попадали под пол. Для истребления уже появившегося Д. гриба предлагалось и предлагается не мало средств; но, к сожалению, ни одно из них не может считаться радикальным. Удовлетворительные результаты Гартиг получил, пропитывая куски дерева креозотом или так наз. карболинеумом (Carbolineum). Проф. Сорокин рекомендует обмазывание обыкновенным дёгтем; другие исследователи указывают на петролеум, как на хорошее средство. Пока гриб не особенно распространился, с успехом можно применить тщательное вырезывание поврежденных кусков и замену их новыми. Главная литература: R. Hartig, «Die Zerstorungen des Banholzes durch Pilze. I. Der achte Hausschwamm» 1885); его же, «Lehrbnch der Baurnkrankheiten» (2-е изд. 1889); Goppert, «D. Hausschwamm, seine Entwickelung and seine Bekampfung» (1885); Н. Сорокин, «Гниль наших древесных пород, употребляемых на постройки» (1882).
Г. Н.
Домра
Домра — первообраз нашей балалайки. Сведения о Д. в России сохранились в старинных дворцовых записях и в лубочных картинках. Игроки на Д. назывались домрачеями. Весьма вероятно, что Д., существующая до сих пор у калмыков, под названием домр, и у татар и киргизов, под названием домра, домбра, дунбура, думбра, занесена в Россию во время монгольского ига.
М. П.
М. П.
Домье
Домье (Анри-Огюст-Ипполит Daumier, 1808 — 79), — франц. рисовальщик и отчасти живописец. Составил себе в 1840 — 60-х гг. громкую известность карикатурами на политические обстоятельства, общественную и частную жизнь и выдающихся людей тогдашней Франции. Рисунок у него сух и грубоват; но представляемые им типы и сцены полны жизни, поразительной правды, и, вместе с тем едкой насмешки. Сатирические рисунки Д. начали появляться в журнале «Charivari». Это были сцены из «Пoхождений Робера Макера» (с подписями Филипона). За этою серией следовали другие, под заглавиями: «Les Actualites», «Les Divorceuses», «Les Femmes socialistes», «Les Philantropesdu jour», «Les Grecs», «Les Gens de jnstice», «Les Pastorales», «Locataires el proprietaires», «Les beaux jours de la vie» и т. д. Революция 1848 г. доставила содержание двум любопытнейшим его альбомам: «Idylles раrlementaires» и «Les Representants representes». Из живописных произведений Д. известны: «Мельник, его сын и осел» (1849), «Дон-Кихот, отправляющийся на свадьбу» (1851) и «Прачка» (1861).
А. С-в.
А. С-в.
Донателло
Донателло (Donatello, собственно Донато ди Никколо ди Бетто Барди, D. di Betto Bardi) — один из самых замечательных итальянск. скульпторов эпохи возрождения, род. во Флоренции, или близ нее, между 1382 и 1387 гг., учился в мастерской живописца и скульптора Биччи ди Лоренцо, пользуясь покровительством богатого флор. банкира Мартелли. Для окончания своего художественного образования ездил на два или на три года в Рим, вместе с известным архитектором Брунеллески. Одна из его первых работ — горельеф из мелкозернистого камня, находящ. в црк. Санта Кроче, во Флоренции, и изображающий Благовещение.
Д. по преимуществу был реалист; в его работах постоянно преобладает стремление изображать природу так, как она есть, и иногда можно подумать, что он нарочно отыскивает ее некрасивые стороны. Изучение памятников греко-римской пластики также несколько умерило его реалистические стремления. Поэтому у него два стиля: реалистический и классический. К первому относится его статуя Магдалины (около 1434 г., наход. в флор. Крестильнице). Это исхудалая старуха, покрытая волосами. То же направление видно и в его статуе царя Давида, известной под названием «Zuccone» и помещенной в фасадной стороне башни Джиотто, во Флоренции. Статуя эта — портрет современника, с большой лысой головой. Плоский рельеф, изображающий голову в профиль св. Цецилии, едва отделяющуюся от фона, принадлежит к классич. стилю Д. (наход. теперь в Англии). Подражание античному искусству мы находим и в бронзовом барельефе музея Барджелло, во Флоренции, изображающем триумф Вакха, равно как и в полуфигурах Силена и вакханки, на бронзовой плоской чаше (в Кенсингтонском музее, в Лонд.). Барельефы Д., заключенные в восемь медальонов и заказанные Козимо Медичи для внутреннего портика его дворца, где они находятся в поныне — быть может, просто копии с антиков. Но лучшие работы Д. — те, в которых он, не увлекаясь излишним реализмом и не подражая произведениям древности, искал своих идеалов в самом себе. Это, напр., можно сказать о мраморной статут св. Георгия и о статуях Давида и ап. Марка. Первая вылита из бронзы, вторая мраморная, обе во Флоренции. Менее удачна бронзовая статуя Юдифи, в Loggia del Lanzi, во Флоренции. Несколько статуй вырублено Д. для фасада флорент. собора; между сохранившимися замечательна статуя евангелиста Иоанна. В 1444 г. Д. был призван в Падую для отлития из бронзы конной статуи кондотьера Венец. республики Гаттамелаты [Erasmo Marzi da Narni]. Она стоит теперь перед церковью св. Антония. Со времен древних римлян не было вылито в Италии ни одной подобной колоссальной статуи. Художник остался в Падуе до 1456 г. и произвел там, при помощи своих учеников, несколько работ для украшения црк. св. Антония. Самые замечательные из них — бронз. барельефы, представляющие эпизоды из жизни названного святого, покровителя Падуи. В 1457 г. Д. работает (опять во Флоренции) Св. Иоанна Крестителя, патрона Флоренции, тип которого он создал. Он представлял Предтечу во всех возрастах, отдельными статуями, горельефом и барельефом. Замечательна его мраморная статуя Иоанна в м. Барджелло. Худощавый, как скелет, он имеет выражение как бы ни на чем не остановившейся мысли и идет вперед, как бы не зная сам куда; его полуоткрытые уста готовы произнести пророческие слова. Отличительная черта Д. состоит в том, что он с таким же искусством воображал силу, энергию, как и грацию, миловидность. Его барельеф мраморного балкончика собора г. Прато, вырубленный в 1434 г., изображает полунагих детей или гениев, пляшущих хороводом, или играющих на различных инструментах, с венками цветов. Движения детей чрезвычайно живы, разнообразны и игривы. То же самое можно сказать и о других мраморных барельефах, предназначавшихся для флор. собора и находящихся теперь в Opera del Duorno. Некоторые детские бюсты Д. в высокой степени верно воспроизводят действительность и чрезвычайно миловидны. Д. с необыкновенной верностью угадывал впечатление, которое его работы будут производить на известном расстоянии, и умел определять степень их оконченности. Портретные бюсты — отрасль пластики, столь любимая греками и римлянами и совершенно оставленная в средние века — была воскрешена Д. Некоторые из его бюстов замечательны по своей индивидуальности и как нельзя более характеристичны. Вообще Д. с необыкновенным умением передавал духовную жизнь представляемого им лица. Таков, напр., бюст из обожженной глины, раскрашенный Никколо да Уццано и красующийся ныне в муз. Барджелло. Любопытные произведения Д. находятся в ризнице црк. св. Лаврентия, во Флоренции. Это — барельефы-медальоны, изображающие евангелистов вдохновленными или погруженными в думу, а также сцены из жития Иоанна Крест., преисполненные драматизма. Там же можно любоваться отлитыми им дверями с фигурами апостолов и святых. Д. передавал страсти резко, с некоторою жесткостью, иногда даже в отталкивающих формах, как напр., в барельефе, исполненном из крашеного гипса, находящемся в црк. св. Антония, в Падуе, и изображающем «Положение во гроб». То же самое мы видим и в последнем его произведении, оконченном после его смерти учеником его Бертольдо, а именно в барельефах двух кафедр в црк. св. Лаврентия, изображающих Страсти Господни. Д. исполнил также, вместе с учеником своим, Микелоццо Микелоцци, несколько надгробных памятников в церквах; между ними замечателен монумент развенчанного папы Иоанна XXIII: он послужил образцом для многочисленных надгр. памятников, явившихся в XV и XVI стол. во многих церк. Италии. Последние годы своей жизни Д. провел во Флоренции, работая до глубокой старости; умер в 1466 г. и погребен с большими почестями в црк. св. Лаврентия, украшенной его работами.
Д. по преимуществу был реалист; в его работах постоянно преобладает стремление изображать природу так, как она есть, и иногда можно подумать, что он нарочно отыскивает ее некрасивые стороны. Изучение памятников греко-римской пластики также несколько умерило его реалистические стремления. Поэтому у него два стиля: реалистический и классический. К первому относится его статуя Магдалины (около 1434 г., наход. в флор. Крестильнице). Это исхудалая старуха, покрытая волосами. То же направление видно и в его статуе царя Давида, известной под названием «Zuccone» и помещенной в фасадной стороне башни Джиотто, во Флоренции. Статуя эта — портрет современника, с большой лысой головой. Плоский рельеф, изображающий голову в профиль св. Цецилии, едва отделяющуюся от фона, принадлежит к классич. стилю Д. (наход. теперь в Англии). Подражание античному искусству мы находим и в бронзовом барельефе музея Барджелло, во Флоренции, изображающем триумф Вакха, равно как и в полуфигурах Силена и вакханки, на бронзовой плоской чаше (в Кенсингтонском музее, в Лонд.). Барельефы Д., заключенные в восемь медальонов и заказанные Козимо Медичи для внутреннего портика его дворца, где они находятся в поныне — быть может, просто копии с антиков. Но лучшие работы Д. — те, в которых он, не увлекаясь излишним реализмом и не подражая произведениям древности, искал своих идеалов в самом себе. Это, напр., можно сказать о мраморной статут св. Георгия и о статуях Давида и ап. Марка. Первая вылита из бронзы, вторая мраморная, обе во Флоренции. Менее удачна бронзовая статуя Юдифи, в Loggia del Lanzi, во Флоренции. Несколько статуй вырублено Д. для фасада флорент. собора; между сохранившимися замечательна статуя евангелиста Иоанна. В 1444 г. Д. был призван в Падую для отлития из бронзы конной статуи кондотьера Венец. республики Гаттамелаты [Erasmo Marzi da Narni]. Она стоит теперь перед церковью св. Антония. Со времен древних римлян не было вылито в Италии ни одной подобной колоссальной статуи. Художник остался в Падуе до 1456 г. и произвел там, при помощи своих учеников, несколько работ для украшения црк. св. Антония. Самые замечательные из них — бронз. барельефы, представляющие эпизоды из жизни названного святого, покровителя Падуи. В 1457 г. Д. работает (опять во Флоренции) Св. Иоанна Крестителя, патрона Флоренции, тип которого он создал. Он представлял Предтечу во всех возрастах, отдельными статуями, горельефом и барельефом. Замечательна его мраморная статуя Иоанна в м. Барджелло. Худощавый, как скелет, он имеет выражение как бы ни на чем не остановившейся мысли и идет вперед, как бы не зная сам куда; его полуоткрытые уста готовы произнести пророческие слова. Отличительная черта Д. состоит в том, что он с таким же искусством воображал силу, энергию, как и грацию, миловидность. Его барельеф мраморного балкончика собора г. Прато, вырубленный в 1434 г., изображает полунагих детей или гениев, пляшущих хороводом, или играющих на различных инструментах, с венками цветов. Движения детей чрезвычайно живы, разнообразны и игривы. То же самое можно сказать и о других мраморных барельефах, предназначавшихся для флор. собора и находящихся теперь в Opera del Duorno. Некоторые детские бюсты Д. в высокой степени верно воспроизводят действительность и чрезвычайно миловидны. Д. с необыкновенной верностью угадывал впечатление, которое его работы будут производить на известном расстоянии, и умел определять степень их оконченности. Портретные бюсты — отрасль пластики, столь любимая греками и римлянами и совершенно оставленная в средние века — была воскрешена Д. Некоторые из его бюстов замечательны по своей индивидуальности и как нельзя более характеристичны. Вообще Д. с необыкновенным умением передавал духовную жизнь представляемого им лица. Таков, напр., бюст из обожженной глины, раскрашенный Никколо да Уццано и красующийся ныне в муз. Барджелло. Любопытные произведения Д. находятся в ризнице црк. св. Лаврентия, во Флоренции. Это — барельефы-медальоны, изображающие евангелистов вдохновленными или погруженными в думу, а также сцены из жития Иоанна Крест., преисполненные драматизма. Там же можно любоваться отлитыми им дверями с фигурами апостолов и святых. Д. передавал страсти резко, с некоторою жесткостью, иногда даже в отталкивающих формах, как напр., в барельефе, исполненном из крашеного гипса, находящемся в црк. св. Антония, в Падуе, и изображающем «Положение во гроб». То же самое мы видим и в последнем его произведении, оконченном после его смерти учеником его Бертольдо, а именно в барельефах двух кафедр в црк. св. Лаврентия, изображающих Страсти Господни. Д. исполнил также, вместе с учеником своим, Микелоццо Микелоцци, несколько надгробных памятников в церквах; между ними замечателен монумент развенчанного папы Иоанна XXIII: он послужил образцом для многочисленных надгр. памятников, явившихся в XV и XVI стол. во многих церк. Италии. Последние годы своей жизни Д. провел во Флоренции, работая до глубокой старости; умер в 1466 г. и погребен с большими почестями в црк. св. Лаврентия, украшенной его работами.