Страница:
Хотя фактически Мелисса теперь правила Минервой, Анна продолжала свою кампанию протеста. Самое жестокое столкновение между соперницами произошло в начале второй недели. В тот вечер в доме Мелиссы появились Анна, ее дочь Тасма, старейшина Жанна и Адам, представитель от мужчин. Мелисса приняла их с видимым неудовольствием, хотя и благосклонно, и послала Джен за напитками. Анна сказала, что не стоит беспокоиться, так как они пришли с деловым визитом, и Джен осталась в зале.
— Это правда, — требовательным тоном спросила Анна, — что ты хочешь вооружить мужчин?
— Правда, — ответила Мелисса и стала ждать, что будет дальше.
— Какое кощунство! — вскричала Анна. — Вооруженный мужчина в границах Минервы! Сестры-основательницы, наверное, плачут на небесах от стыда!
— Сестры-основательницы были умными женщинами, — возразила Мелисса. — И нам следует брать с них пример. В понедельник мы должны отстоять Минерву во что бы то ни стало. Даже если нам удастся поджечь «Властелин Панглот», Небесные воины могут успеть спуститься на нас.
— Это лучше, чем оскорблять Богиню-Мать! — вскричала Анна. Она повернулась к Адаму, который уже спрятался за спины Жанны и Тасмы. — От имени всех мужчин скажи старейшине Мелиссе, что ты отказываешься браться за оружие.
Адам неохотно выступил из-за спин женщин. Он обеспокоенно смотрел на Мелиссу.
— Не то чтобы мы отказывались, досточтимая Мелисса, но это будет пустой тратой времени. Ты же знаешь, что мужчины Минервы не сражаются. Такова была воля Богини-Матери. Какая польза от нас будет в битве с Небесными воинами?
— Сами увидите, — резко сказала Мелисса. — Когда Небесный воин набросится на тебя, чтобы раскроить тебе череп или выпустить кишки, у тебя будет выбор: остановить его своим оружием или позволить ему делать все, что заблагорассудится. Не надейся, что сестры защитят вас. Нам нужно защищать самих себя, так что выбор за вами.
Адам побледнел.
— Но нам всю жизнь запрещали касаться любого оружия и заниматься воинскими искусствами.
— Он прав, — сказала Анна.
Ее спутницы кивнули.
Мелисса пожала плечами.
— Знаю одно: согласно закону, я имею право на любые чрезвычайные меры, которые сочту необходимыми для сохранения Минервы. Приказываю раздать оружие всем мужчинам в возрасте старше двенадцати лет. Им самим решать, пустят ли они его в ход. Все.
Анна нахмурилась и открыла было рот, чтобы возразить, но передумала. Сердито взмахнув юбками, она повернулась к двери. Остальные последовали за ней; Адам замыкал шествие. Когда они выходили, он извиняющимся тоном пробормотал: «Спокойной ночи».
После их ухода Джен спросила мать:
— Неужели ты думаешь, что мужчины станут сражаться?
Мелисса снова пожала плечами.
— Возможно, некоторые и станут. Своя рубашка ближе к телу. Посмотрим. Но надеюсь, в этом не будет необходимости. Если нам повезет, «Властелин Панглот» сгорит дотла, прежде чем Небесные воины успеют спуститься.
— Если кто-то из наших мужчин станет махать мечом, — медленно проговорила Джен, — ведь у них может появиться вкус к крови? Они станут опасны.
— Суеверие, — ответила Мелисса.
Она вышла из коридора в переднюю и устало опустилась на стул. Джен пришла следом.
— Но разве не для того им всегда запрещалось носить оружие? — спросила она у матери. — Чтобы не разбудить древних инстинктов, которые и поныне дремлют в их телах?
Не глядя на нее, Мелисса сказала:
— Богиня-Мать изменила мужчин к лучшему. Они не могут вернуться к прежнему состоянию.
— Тогда к чему закон о запрете оружия? Зачем резервация? Зачем комендантский час? Почему мы по-прежнему боимся их?
— Традиции. Так должно быть. Даже мужчины Минервы, как бы они ни изменились, не могут искупить ни тысячелетних грехов своих предков против наших прародительниц, ни грехов «Властелина Панглота» против нас. Поэтому мужчины каждое воскресенье должны собираться в зале покаяния в нашем соборе. Они много лет назад потеряли право на равенство и никогда не обретут его вновь. А теперь оставь меня. Мне о многом нужно подумать.
В третий раз за день затачивая свой меч, Джен сидела и думала о том, что случится с мужчинами после понедельника, если план Мелиссы увенчается успехом. Может быть, сестры захотят полностью изгнать мужчин из Минервы? Очень возможно, что она сама поддержит их, хотя никогда не желала изгнания своего отца. И Саймона. А что будет с Минервой без мужчин? До брачного периода осталось меньше трех лет…
В то воскресенье, перед самым прилетом Небесного Властелина, собор был битком набит молящимися. Никто так горячо, так истово, как Джен, не возносил молитвы Богине-Матери, чье изображение было вырезано из древнего священного дуба. Она хотела проснуться завтра утром, и чтобы все оказалось так, как в дни ее детства; чтобы посевные земли не были пустыней; чтобы на крышах домов не скрывалось оружие против Небесного Властелина… но больше всего она хотела, чтобы холодная и безжалостная женщина по имени Мелисса снова превратилась в ее мать.
Ночью Джен не спала. Она беспокойно бродила по пустому дому — Мелисса ушла проверять ракетные установки — и трогала привычные домашние вещи, стараясь убедить себя, что все в порядке, даже несмотря на завтрашний день. Около двух часов утра она услышала отдаленный рев, а за ним страшный грохот. Послышались крики, вопли, отчаянный звон оповещающих гонгов. Она поспешно облачилась в стальной панцирь, прихватила фонарь дневного света и выбежала из дома.
Узкая улица наполнялась женщинами; другие сестры, вооруженные до зубов, бежали к источнику тревоги. Джен присоединилась к ним. На бегу она гадала, что могло стрястись. Судя по грохоту — гигантский ящер. Она надеялась, что стена уцелела. Со времени последнего дежурства она ни разу не вспомнила об опасностях, грозящих со стороны пустыни: хватало других забот. Забавно будет, если чудовища опустошенных земель уничтожат Минерву до прилета Небесного Властелина.
Она вздрогнула: кто-то коснулся ее. Марта. На поясе обезьянки висела сумка с инструментами, она бежала изо всех сил, стараясь не отставать.
— Марта, ты меня напугала…
— Извини… госпожа… — Марта, запыхавшись, семенила на всех четырех конечностях. — Почему… тревога?
— Наверное, ящерица. Большая.
Джен угадала. У стены они увидели, что высокие западные ворота сметены, а среди обломков громоздится гигантская туша рептилии. Она запуталась в стальной проволоке с верхнего заграждения; это и помешало ей проникнуть дальше в город. Из туши торчали стрелы, но она продолжала дергаться и извиваться. Джен увидела, что это двуногий ящер, один из самых свирепых.
Она протиснулась сквозь нарастающую с каждой минутой толпу в поисках Эльзы. Подругу она увидела среди других стражниц. Они окружили что-то лежащее на земле.
Подойдя поближе, Джен разглядела тело, прикрытое окровавленными лохмотьями.
— Кто это? — спросила она у Эльзы.
Голос ее срывался от страха. Эльза повернулась и посмотрела на нее невидящими глазами. Казалось, она не узнала Джен, но вскоре ее лицо прояснилось, и Эльза произнесла:
— А, это ты, малышка, — и тут же повернулась к окровавленному телу на земле.
Умирающий ящер отчаянно ударил хвостом, и Джен подпрыгнула от страха. Обернувшись, она увидела, что одна из стражниц подошла к чудищу на опасно близкое расстояние и вонзила копье в его глаз. Ящер судорожно вздрогнул и затих, хотя его грудь продолжала вздыматься и опускаться. Джен снова повернулась к Эльзе.
— Кто это? — повторила она.
— Карла, — ответила Эльза.
Она наклонилась и откинула пропитанную кровью ткань. От ужасного зрелища у Джен все перевернулось внутри. Единственный уцелевший глаз Карлы смотрел на нее с раздавленного лица. Джен охватило дикое чувство, будто Карла еще жива и ощущает все, что случилось с ней. Джен хотелось убежать домой и забиться под одеяло, пока мир вновь не станет привычным — таким, каким был в детстве, когда она знать не знала о жестокости. Невольно отпрянув, она все же смогла взять себя в руки. «Ты дочь старейшины Мелиссы, — напомнила она себе, — не смей позориться!»
— Мы были вместе у ворот, — сказала Эльза, к облегчению Джен снова прикрыв останки Карлы. — Я успела отскочить, а она осталась под воротами.
— Зачем он рвался в ворота? — спросила Джен.
Эльза потерла щеку. Джен заметила на ее лице большой лиловый синяк.
— По-моему, он за кем-то гнался.
— Гнался?
— Я только мельком видела это существо, — по-моему, это был кот. Большой кот. Черный. Он бежал впереди ящера, а потом отпрыгнул в сторону и пропал.
— Большой кот? — переспросила Джен. — Ягуар?
— Может быть. Не успела разглядеть.
Джен вспомнила день, когда ягуар просил убежища. У этих самых ворот. И Карла в тот день была с ней.
Держась подальше от ящера, Джен приблизилась к разрушенной стене и вгляделась во тьму.
— Осторожно, — предупредила стоящая рядом стражница. — Кто знает, какие чудища могли сбежаться на запах крови.
Джен не слушала. Она напряженно вглядывалась в кроны деревьев, силясь различить, не движется ли там что-нибудь. И тут Джен увидела глаза. Они пристально смотрели на нее с ветки, искрясь зеленым в свете многочисленных фонарей, но сам ягуар оставался невидимым.
— Дай-ка сюда! — процедила Джен, вырывая арбалет из рук оторопевшей стражницы.
Она вскинула его, целясь в ветку, где только что видела глаза, но они уже исчезли.
— В чем дело? Кто там? — допытывалась стражница.
Джен не ответила. Она вслушивалась: любой звук мог бы подсказать ей, где прячется ягуар; но слышны были только отдаленные раскаты грома. На горизонте сверкнула молния.
После долгого молчания он вернула стражнице арбалет и пробормотала:
— Гроза идет.
Глава 3
— Это правда, — требовательным тоном спросила Анна, — что ты хочешь вооружить мужчин?
— Правда, — ответила Мелисса и стала ждать, что будет дальше.
— Какое кощунство! — вскричала Анна. — Вооруженный мужчина в границах Минервы! Сестры-основательницы, наверное, плачут на небесах от стыда!
— Сестры-основательницы были умными женщинами, — возразила Мелисса. — И нам следует брать с них пример. В понедельник мы должны отстоять Минерву во что бы то ни стало. Даже если нам удастся поджечь «Властелин Панглот», Небесные воины могут успеть спуститься на нас.
— Это лучше, чем оскорблять Богиню-Мать! — вскричала Анна. Она повернулась к Адаму, который уже спрятался за спины Жанны и Тасмы. — От имени всех мужчин скажи старейшине Мелиссе, что ты отказываешься браться за оружие.
Адам неохотно выступил из-за спин женщин. Он обеспокоенно смотрел на Мелиссу.
— Не то чтобы мы отказывались, досточтимая Мелисса, но это будет пустой тратой времени. Ты же знаешь, что мужчины Минервы не сражаются. Такова была воля Богини-Матери. Какая польза от нас будет в битве с Небесными воинами?
— Сами увидите, — резко сказала Мелисса. — Когда Небесный воин набросится на тебя, чтобы раскроить тебе череп или выпустить кишки, у тебя будет выбор: остановить его своим оружием или позволить ему делать все, что заблагорассудится. Не надейся, что сестры защитят вас. Нам нужно защищать самих себя, так что выбор за вами.
Адам побледнел.
— Но нам всю жизнь запрещали касаться любого оружия и заниматься воинскими искусствами.
— Он прав, — сказала Анна.
Ее спутницы кивнули.
Мелисса пожала плечами.
— Знаю одно: согласно закону, я имею право на любые чрезвычайные меры, которые сочту необходимыми для сохранения Минервы. Приказываю раздать оружие всем мужчинам в возрасте старше двенадцати лет. Им самим решать, пустят ли они его в ход. Все.
Анна нахмурилась и открыла было рот, чтобы возразить, но передумала. Сердито взмахнув юбками, она повернулась к двери. Остальные последовали за ней; Адам замыкал шествие. Когда они выходили, он извиняющимся тоном пробормотал: «Спокойной ночи».
После их ухода Джен спросила мать:
— Неужели ты думаешь, что мужчины станут сражаться?
Мелисса снова пожала плечами.
— Возможно, некоторые и станут. Своя рубашка ближе к телу. Посмотрим. Но надеюсь, в этом не будет необходимости. Если нам повезет, «Властелин Панглот» сгорит дотла, прежде чем Небесные воины успеют спуститься.
— Если кто-то из наших мужчин станет махать мечом, — медленно проговорила Джен, — ведь у них может появиться вкус к крови? Они станут опасны.
— Суеверие, — ответила Мелисса.
Она вышла из коридора в переднюю и устало опустилась на стул. Джен пришла следом.
— Но разве не для того им всегда запрещалось носить оружие? — спросила она у матери. — Чтобы не разбудить древних инстинктов, которые и поныне дремлют в их телах?
Не глядя на нее, Мелисса сказала:
— Богиня-Мать изменила мужчин к лучшему. Они не могут вернуться к прежнему состоянию.
— Тогда к чему закон о запрете оружия? Зачем резервация? Зачем комендантский час? Почему мы по-прежнему боимся их?
— Традиции. Так должно быть. Даже мужчины Минервы, как бы они ни изменились, не могут искупить ни тысячелетних грехов своих предков против наших прародительниц, ни грехов «Властелина Панглота» против нас. Поэтому мужчины каждое воскресенье должны собираться в зале покаяния в нашем соборе. Они много лет назад потеряли право на равенство и никогда не обретут его вновь. А теперь оставь меня. Мне о многом нужно подумать.
В третий раз за день затачивая свой меч, Джен сидела и думала о том, что случится с мужчинами после понедельника, если план Мелиссы увенчается успехом. Может быть, сестры захотят полностью изгнать мужчин из Минервы? Очень возможно, что она сама поддержит их, хотя никогда не желала изгнания своего отца. И Саймона. А что будет с Минервой без мужчин? До брачного периода осталось меньше трех лет…
В то воскресенье, перед самым прилетом Небесного Властелина, собор был битком набит молящимися. Никто так горячо, так истово, как Джен, не возносил молитвы Богине-Матери, чье изображение было вырезано из древнего священного дуба. Она хотела проснуться завтра утром, и чтобы все оказалось так, как в дни ее детства; чтобы посевные земли не были пустыней; чтобы на крышах домов не скрывалось оружие против Небесного Властелина… но больше всего она хотела, чтобы холодная и безжалостная женщина по имени Мелисса снова превратилась в ее мать.
Ночью Джен не спала. Она беспокойно бродила по пустому дому — Мелисса ушла проверять ракетные установки — и трогала привычные домашние вещи, стараясь убедить себя, что все в порядке, даже несмотря на завтрашний день. Около двух часов утра она услышала отдаленный рев, а за ним страшный грохот. Послышались крики, вопли, отчаянный звон оповещающих гонгов. Она поспешно облачилась в стальной панцирь, прихватила фонарь дневного света и выбежала из дома.
Узкая улица наполнялась женщинами; другие сестры, вооруженные до зубов, бежали к источнику тревоги. Джен присоединилась к ним. На бегу она гадала, что могло стрястись. Судя по грохоту — гигантский ящер. Она надеялась, что стена уцелела. Со времени последнего дежурства она ни разу не вспомнила об опасностях, грозящих со стороны пустыни: хватало других забот. Забавно будет, если чудовища опустошенных земель уничтожат Минерву до прилета Небесного Властелина.
Она вздрогнула: кто-то коснулся ее. Марта. На поясе обезьянки висела сумка с инструментами, она бежала изо всех сил, стараясь не отставать.
— Марта, ты меня напугала…
— Извини… госпожа… — Марта, запыхавшись, семенила на всех четырех конечностях. — Почему… тревога?
— Наверное, ящерица. Большая.
Джен угадала. У стены они увидели, что высокие западные ворота сметены, а среди обломков громоздится гигантская туша рептилии. Она запуталась в стальной проволоке с верхнего заграждения; это и помешало ей проникнуть дальше в город. Из туши торчали стрелы, но она продолжала дергаться и извиваться. Джен увидела, что это двуногий ящер, один из самых свирепых.
Она протиснулась сквозь нарастающую с каждой минутой толпу в поисках Эльзы. Подругу она увидела среди других стражниц. Они окружили что-то лежащее на земле.
Подойдя поближе, Джен разглядела тело, прикрытое окровавленными лохмотьями.
— Кто это? — спросила она у Эльзы.
Голос ее срывался от страха. Эльза повернулась и посмотрела на нее невидящими глазами. Казалось, она не узнала Джен, но вскоре ее лицо прояснилось, и Эльза произнесла:
— А, это ты, малышка, — и тут же повернулась к окровавленному телу на земле.
Умирающий ящер отчаянно ударил хвостом, и Джен подпрыгнула от страха. Обернувшись, она увидела, что одна из стражниц подошла к чудищу на опасно близкое расстояние и вонзила копье в его глаз. Ящер судорожно вздрогнул и затих, хотя его грудь продолжала вздыматься и опускаться. Джен снова повернулась к Эльзе.
— Кто это? — повторила она.
— Карла, — ответила Эльза.
Она наклонилась и откинула пропитанную кровью ткань. От ужасного зрелища у Джен все перевернулось внутри. Единственный уцелевший глаз Карлы смотрел на нее с раздавленного лица. Джен охватило дикое чувство, будто Карла еще жива и ощущает все, что случилось с ней. Джен хотелось убежать домой и забиться под одеяло, пока мир вновь не станет привычным — таким, каким был в детстве, когда она знать не знала о жестокости. Невольно отпрянув, она все же смогла взять себя в руки. «Ты дочь старейшины Мелиссы, — напомнила она себе, — не смей позориться!»
— Мы были вместе у ворот, — сказала Эльза, к облегчению Джен снова прикрыв останки Карлы. — Я успела отскочить, а она осталась под воротами.
— Зачем он рвался в ворота? — спросила Джен.
Эльза потерла щеку. Джен заметила на ее лице большой лиловый синяк.
— По-моему, он за кем-то гнался.
— Гнался?
— Я только мельком видела это существо, — по-моему, это был кот. Большой кот. Черный. Он бежал впереди ящера, а потом отпрыгнул в сторону и пропал.
— Большой кот? — переспросила Джен. — Ягуар?
— Может быть. Не успела разглядеть.
Джен вспомнила день, когда ягуар просил убежища. У этих самых ворот. И Карла в тот день была с ней.
Держась подальше от ящера, Джен приблизилась к разрушенной стене и вгляделась во тьму.
— Осторожно, — предупредила стоящая рядом стражница. — Кто знает, какие чудища могли сбежаться на запах крови.
Джен не слушала. Она напряженно вглядывалась в кроны деревьев, силясь различить, не движется ли там что-нибудь. И тут Джен увидела глаза. Они пристально смотрели на нее с ветки, искрясь зеленым в свете многочисленных фонарей, но сам ягуар оставался невидимым.
— Дай-ка сюда! — процедила Джен, вырывая арбалет из рук оторопевшей стражницы.
Она вскинула его, целясь в ветку, где только что видела глаза, но они уже исчезли.
— В чем дело? Кто там? — допытывалась стражница.
Джен не ответила. Она вслушивалась: любой звук мог бы подсказать ей, где прячется ягуар; но слышны были только отдаленные раскаты грома. На горизонте сверкнула молния.
После долгого молчания он вернула стражнице арбалет и пробормотала:
— Гроза идет.
Глава 3
Гроза налетела и скоро прошла, но небо затянули низкие серые тучи. Было холодно, и Джен плотнее завернулась в плащ, тревожно осматривая с крыши городскую площадь. На этой площади Небесные Властелины по традиции собирали дань, и теперь, за час до полудня, по краям ее громоздились груды мешков. Но Джен знала, что на этот раз там не зерно.
Мелисса и другие старейшины собрались перед помостом, куда прежде они садились, выражая покорность Небесным Властелинам. На сей раз Мелисса должна была запустить с помоста красную ракету — сигнал к атаке.
Джен осмотрелась. На многих крышах находились люди, но в этом не было ничего необычного. Посещения Небесных Властелинов обычно собирали много зрителей; пусть сестры ненавидели «Властелин Панглот» и боялись его, но никто не отрицал, что зрелище собой он представлял неотразимое.
Джен посмотрела на часы. Небесный Властелин прилетит в полдень. Осталось меньше часа. Рядом с ней беспокойно ерзала Марта, теребя сумку с инструментами. Вообще обезьянке нечего было делать на крыше, но она упросила Джен разрешить ей побыть рядом. У намокшей от дождя Марты был очень несчастный вид, и Джен ободряюще потрепала ее по ушам. Марта издала негромкий звук, выражавший одновременно робость и удовольствие, а потом пробормотала:
— Марта бояться, госпожа. Очень бояться.
— Не беспокойся, — задумчиво откликнулась Джен. — Не надо бояться. Все будет хорошо.
— Самцы говорить нет. Самцы говорить, Небесные Властелины сделают Минерве конец. Придут Небесные воины, убьют… изнасилуют сестры…
— Тихо! — шикнула возмущенная Джен. Сегодня утром она уже второй раз слышала это мерзкое слово. — Разве ты не знаешь, Марта, что это слово запрещенное?!
Марта опустила голову.
— Прости, госпожа.
Джен вздохнула:
— Смотри, в другой раз… — Она до сих пор не могла прийти в себя после того случая, как услышала это кощунство несколько часов назад.
Это случилось перед самым рассветом, когда Мелисса вернулась домой. Джен сидела в кухне и ковырялась с завтраком, в то же время пытаясь избавиться от жуткой картины кровавых останков Карлы. Если у нее и был хоть какой-то аппетит, он окончательно исчез, когда она увидела лицо матери. Такой вид, со страхом подумала Джен, должен быть у трупа, возвращенного к жизни для какого-то злодеяния.
Несколько мгновений Мелисса молча смотрела на Джен, потом достала небольшой металлический цилиндр и положила перед ней на стол. Джен переводила взгляд с цилиндра на лицо матери.
— Что это?
— Зажигательная бомба. Ее сделала Элен. Она собрала несколько штук. Элен умная девушка, — говорила Мелисса совершенно мертвым голосом. — Видишь? Эту часть надо повернуть — вот так, по стрелке, — и через тридцать секунд бомба взорвется.
Джен взяла цилиндр и стала изучать его. Она сделала вид, что поражена, чего, по-видимому, и ждала от нее Мелисса, но никак не могла взять в толк, как можно победить Небесных Властелинов таким цилиндриком. Она протянула его обратно Мелиссе, но та покачала головой.
— Это тебе. С этого момента будешь носить ее с собой.
Джен нахмурилась.
— Но что мне с ней делать?
Мелисса вздохнула и поежилась.
— Если дела пойдут плохо, и мы проиграем сражение, эта маленькая бомба станет нашей последней возможностью отомстить. Если ты останешься в живых, ты сделаешь все, чтобы Небесные воины захватили тебя в плен и взяли на борт Небесного Властелина. При первом удобном случае ты найдешь, где взорвать бомбу — лучше всего рядом с отсеком горючего газа, водорода.
Джен раскрыла рот от удивления.
— Мама, ты что, серьезно?
— Конечно серьезно, дуреха! — рявкнула Мелисса так, что Джен даже отпрянула.
— Но я не смогу! — возразила она, отчаянно пытаясь сообразить, к чему могут привести слова Мелиссы. — Никогда Небесным воинам не взять меня живой! И думать об этом не могу!
— Это решать не тебе, — ледяным голосом сказала Мелисса. — Я приказываю тебе. Если ты останешься после сражения в живых, а я очень хочу этого, ты должна сдаться в плен. Должна, понятно?
Джен начало трясти. Она снова взглянула на цилиндрик в руке.
— Какая чепуха, — сказала она слабым голосом. — Если даже я возьму ее с собой на борт Небесного Властелина, как я смогу уничтожить его такой маленькой штучкой?
— Надеюсь, ты будешь не одна. Я же сказала: Элен сделала несколько таких бомб. Их раздали избранным, и ты в их числе.
— Но почему я, мама? Почему именно я?! — воскликнула Джен.
— Ты моя дочь. Если наш план сегодня провалится, то необходимо, чтобы именно моя дочь участвовала в последнем заговоре восставших. Ты отомстишь не только за Минерву, но и за честь твоей матери.
Джен посмотрела матери в глаза и поняла, что спорить бесполезно. Но когда отчаяние уже начало овладевать ею, возможный выход внезапно пришел ей в голову.
— Мама, — медленно проговорила она, — даже если я выживу и даже если меня возьмут в плен на борт, как я смогу спрятать это от Небесных воинов? — Она подняла бомбу. — Ты же знаешь, как они обыскивают мешки с зерном, прежде чем забрать их. Они наверняка найдут ее у меня в одежде.
Левая щека Мелиссы нервно задергалась. Она процедила:
— Бомбу спрячешь не в одежде, а в себе самой.
— Как, проглотить это? Но…
— Не будь дурой! — возмутилась Мелисса. — Чуть-чуть подумай и поймешь, как спрятать это внутри себя.
Джен чуть не выронила цилиндр, но, вовремя вспомнив, что это такое, удержала его в руках. Отвращение к бомбе усилилось во сто крат — теперь она видела этот предмет в новом свете.
— Я не смогу…
— Еще как сможешь, как и все остальные избранные. Вряд ли Небесные воины будут так дотошны при обыске… но будем надеяться, что им не придет в голову изнасиловать тебя.
— Мама! — потрясение ахнула Джен, услышав самое неприличное из всех неприличных слов.
Мелисса наклонилась и крепко схватила ее за плечи.
— Джен, не будь ханжой. Смотри правде в глаза. Это война. Ты больше не ребенок!
— А ты больше мне не мать.
Она не хотела говорить этого, но слова вырвались сами. Она не удивилась, когда Мелисса хлестнула ее ладонью по щеке. Глаза Джен наполнились слезами. Мгновение назад она хотела попросить прощения, но теперь как будто онемела.
— Иди в уборную и делай то, что сказано, сейчас же, — проговорила Мелисса голосом, дрожащим то ли от плохо скрытой ярости, то ли от хорошо скрытой боли.
Не говоря ни слова, Джен встала из-за стола и пошла в туалет.
И теперь, в тревоге наблюдая за площадью с крыши таверны, она чувствовала эту бомбу в своем теле; ей было неудобно и тяжело, к тому же ее тошнило. У нее возникло было искушение выбросить бомбу, как только Мелисса вышла, но она чувствовала себя настолько виноватой перед матерью, что не могла ослушаться ее. Даже сейчас, глядя на далекую, крошечную фигурку около помоста, она готова была бежать вниз и просить прощения.
Но вместо этого выпрямилась, оборачиваясь к своей ракетной команде, которая состояла из стражницы Паулы, Лизы из пекарни и мужчины по имени Питер. Последний, казалось, до сих пор стеснялся топорика, торчавшего у него из-за пояса. Джен со смешанными чувствами смотрела на этот предмет: сомнительно, что Питер сумеет воспользоваться им по назначению; и в то же время мысль о вооруженном мужчине повергала ее в сильное беспокойство.
Она улыбнулась своим воинам улыбкой, как она надеялась, спокойной и уверенной и сказала:
— Ну что, все помнят, что нужно делать, или попробуем еще раз?
Паула ответила за всех:
— Думаю, не стоит, госпожа. Кроме того, неразумно снимать маскировку сейчас. Вдруг Небесный Властелин прилетит раньше.
Джен вздрогнула. Стражница права: еще одно доказательство, что Джен не годится в командиры. Если бы не мать, она стала бы ткачихой или вышивальщицей вместо того, чтобы разгуливать в броне и притворяться воительницей.
Она благосклонно кивнула Пауле.
— Ты права. «Властелин Панглот» всегда прилетает как по часам, но осторожность не помешает.
Джен отошла и сделала вид, что осматривает ракеты в трубах, слепленных из глины. Они скрывались под полотняным экраном, раскрашенным так, чтобы с воздуха он казался частью крыши. Когда подадут сигнал, маскировку снимут, деревянную раму, на которой держится пусковое устройство, приведут в вертикальное положение и воспламенят заряды…
Джен услышала, как открылся люк за ее спиной. Она обернулась: на крыше появилась Эльза.
— А ты что здесь делаешь? — удивленно воскликнула Джен. — Тебе же нужно быть на другом конце города. — Она знала, что пост Эльзы находится около спиртового завода.
Эльза улыбнулась. Утренний синяк превратился в широкое фиолетовое пятно на всю скулу.
— Пришла повидаться с тобой, малышка. Пожелать тебе удачи, сказать, чтобы ты была осторожна. — Она обняла и поцеловала Джен.
Такие знакомые ласковые руки. Эльза была ее первой возлюбленной и осталась лучшей подругой, хотя в последнее время относилась к ней несколько покровительственно. Но во время долгого прощального поцелуя Джен чувствовала, что перестает владеть собой. Вот-вот она расплачется, вцепится в Эльзу, начнет упрашивать ее не уходить…
Джен высвободилась из объятий Эльзы и отступила назад. Она выдавила из себя улыбку, хотя чувствовала, что ее нижняя губа дрожит.
— Сама будь осторожна, Эльза. А когда все будет позади, встретимся внизу и выпьем чего-нибудь.
— Договорились, малышка. Выпьем, но только в отдельной комнате. Мы слишком долго жили в разлуке.
— Хорошо бы, — от всей души сказала Джен.
Они с Эльзой уже почти год не занимались любовью, и внезапно Джен почувствовала, как прежнее желание нахлынуло на нее. Как ей нужна была сейчас Эльза! Скорее бы прошли эти несколько часов, и их тела сплелись под одеялами на одной из широких, удобных кроватей таверны. Но, как эта мысль ни поглощала ее, холодный равнодушный голос в темных глубинах мозга повторял: «Ты больше никогда не увидишь Эльзу».
Постаравшись не показывать боли, она с горькой улыбкой произнесла:
— Значит, до скорого. Будь осторожна.
Эльза нежно поцеловала ее в щеку.
— Ты тоже береги себя, малышка.
Глядя, как закрывается за Эльзой крышка люка, Джен невольно спросила себя, не прячется ли и в ее теле этот маленький и тяжелый смертоносный цилиндр.
До полудня оставалась одна минута. Все смотрели в сторону низкой гряды холмов на горизонте. Оттуда всегда появлялся «Властелин Панглот», но сегодня, из-за низких туч и ливня, падавшего на пустоши между Минервой и холмами, трудно было даже различить очертания ландшафта.
Джен, нервно дергая рукоятку своего меча, вглядывалась в даль. «Милосердная Богиня-Мать, — молила она свою покровительницу, — пошли нам чудо. Сделай так, чтобы Небесный Властелин не прилетел. Пусть он исчезнет навсегда, пораженный молнией, как тот, другой, что много лет назад…»
Полдень.
«Властелин Панглот» не появился.
А потом Джен ощутила нечто странное. Это был не ветер, просто воздух стал тяжелее.
Она бросила взгляд вверх.
— Богиня-Мать… — прошептала Джен.
«Властелин Панглот» висел над ее головой. Он спускался, продавливая низкие серые тучи. Вот его гигантский корпус вынырнул из облака, и оно завертелось вокруг сердитыми вихрями. При виде его Джен почувствовала себя такой же никчемной и беспомощной, как тогда, в детстве. «Как можно уничтожить такое чудище?» — в отчаянии спрашивала она себя.
— Богиня-Мать, спаси нас… — Это вырвалось у Лизы.
Другие тоже не отрывали глаз от неба. С соседних крыш донеслись восклицания, полные изумления и страха. Марта сжалась в комок в углу крыши и скулила.
«Что-то тут не так», — подумала Джен, глядя, как «Властелин Панглот» спускается с небес. Его длинный корпус заполнил собой небо, вытеснив все остальное. Почему он прилетел не как обычно? Почему не с запада? Может быть, они что-то заподозрили?
Когда он спустился еще ниже, Джен охватил животный ужас, как всегда в такие минуты. Ей показалось, что «Властелин Панглот» собирается приземлиться им на головы, похоронив под собою весь город. Джен боролась с подступающим паническим ужасом. Визг Марты усугублял положение.
«Властелин Панглот» перестал спускаться. Он остался висеть в пятнадцати футах над Минервой; его огромные глаза смотрели вниз. Как всегда, Джен показалось, что они уставились на нее.
Послышалось громкое шипение, затем треск. Громоподобный голос заговорил:
— Я «ВЛАСТЕЛИН ПАНГЛОТ», ХОЗЯИН НЕБА И ВСЕГО, ЧТО ЛЕЖИТ В МОЕЙ ТЕНИ. СМОТРИТЕ И ТРЕПЕЩИТЕ! (Щелк!) ВЫ МОИ ПОДДАННЫЕ И ОБЯЗАНЫ ПОВИНОВАТЬСЯ МНЕ! Я МОГ БЫ РАЗДАВИТЬ ВАС КАК ЗЕМЛЯНЫХ ЧЕРВЕЙ, НО Я МИЛОСЕРДЕН. (Щелк!) ЗА ДАНЬ, КОТОРУЮ ВЫ ЗАПЛАТИТЕ МНЕ, Я ПОЩАЖУ ВАШИ ЖИЗНИ. ДАЙТЕ ЗНАК, ЧТО ВЫ ГОТОВЫ ОТДАТЬ МНЕ ТО, ЧТО ПРИНАДЛЕЖИТ МНЕ ПО ПРАВУ. (Щелк! Треск!) НЕ ВЗДУМАЙТЕ ОСЛУШАТЬСЯ, КАРА МОЯ БУДЕТ НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНА И УЖАСНА УЖАСНА УЖАСНА… — Голос внезапно оборвался.
Джен нахмурилась. Ультиматум «Властелина Панглота» был тем же, что всегда, за исключением щелчков и треска и повторения последнего слова. Это тоже обеспокоило ее.
Она оторвала взгляд от устрашающей громады Небесного Властелина и заметила, что Аведона зажгла огонь на помосте: это был тот самый сигнал, которого ждал «Властелин Панглот». Ее сердце отчаянно заколотилось. Ждать осталось совсем немного…
От костра, разложенного на помосте, поднялся дымок, Джен снова впилась взглядом в «Властелин Панглот». Она пыталась вспомнить, что говорила ей мать тогда, в детстве: «Не бойся, крошка. Это только воздушный корабль. Игрушка, оставшаяся от эпохи Мужского Зла. Она только кажется большой и страшной, но внутри почти ничего нет — только несколько мужчин и много газа».
«Это только воздушный корабль», — твердила про себя Джен. Но напрасно. Джен прекрасно знала размеры этой «игрушки»: пять тысяч футов в длину и тысяча в ширину. И сколько она ни успокаивала себя, это не помогало. В детстве помогало, а сейчас — нет.
Воздушный корабль? Скорее, летучая крепость. Она видела стволы смертельных орудий, которые торчали из громадной разбухшей туши, точно щетина на подбородке великана. Она видела ряды окон, палуб, люков — видела вытянутые цилиндры двигателей, каждый величиной с элеваторную башню; их грозный гул напоминал отдаленные раскаты грома. Сколько небесных людей живет в этой чудовищной летучей машине? Точно не знал никто. Наверное, тысяча. Или даже две.
Внезапно гул стал другим: теперь он напоминал звуки далекой гигантской трубы. Джен увидела, как двигатели в задней части корпуса развернулись вокруг своей оси…
«Властелин Панглот», по подсчетам Джен, сейчас находился на высоте шестисот футов, не больше. В радиусе досягаемости ракет. Она стала смотреть на помост. В любую минуту…
— Внимание, — сказала она своей команде, не узнавая собственного голоса. — Марта, заткнись.
— Вот он! — закричала Лиза.
Джен подняла голову. Огромный отсек «Властелина Панглота» отделился от основного корпуса и спускался теперь на толстых канатах вниз. Джен знала, что это грузовой отсек. Она также знала, что в нем находится отряд Небесных воинов, которые обыщут все мешки с зерном прежде, чем поднять их наверх. Она заметила одного из воинов: он облокотился на перила и смотрел вниз. Казалось, линии канатов нацелились прямо в центр площади. Джен надеялась, что ветер не помешает ракетам отыскать цель. Небесному Властелину он явно не мешал: корабль стоял над городом твердо, как скала. С такими колоссальными двигателями никакой ветер не страшен.
Мелисса и другие старейшины собрались перед помостом, куда прежде они садились, выражая покорность Небесным Властелинам. На сей раз Мелисса должна была запустить с помоста красную ракету — сигнал к атаке.
Джен осмотрелась. На многих крышах находились люди, но в этом не было ничего необычного. Посещения Небесных Властелинов обычно собирали много зрителей; пусть сестры ненавидели «Властелин Панглот» и боялись его, но никто не отрицал, что зрелище собой он представлял неотразимое.
Джен посмотрела на часы. Небесный Властелин прилетит в полдень. Осталось меньше часа. Рядом с ней беспокойно ерзала Марта, теребя сумку с инструментами. Вообще обезьянке нечего было делать на крыше, но она упросила Джен разрешить ей побыть рядом. У намокшей от дождя Марты был очень несчастный вид, и Джен ободряюще потрепала ее по ушам. Марта издала негромкий звук, выражавший одновременно робость и удовольствие, а потом пробормотала:
— Марта бояться, госпожа. Очень бояться.
— Не беспокойся, — задумчиво откликнулась Джен. — Не надо бояться. Все будет хорошо.
— Самцы говорить нет. Самцы говорить, Небесные Властелины сделают Минерве конец. Придут Небесные воины, убьют… изнасилуют сестры…
— Тихо! — шикнула возмущенная Джен. Сегодня утром она уже второй раз слышала это мерзкое слово. — Разве ты не знаешь, Марта, что это слово запрещенное?!
Марта опустила голову.
— Прости, госпожа.
Джен вздохнула:
— Смотри, в другой раз… — Она до сих пор не могла прийти в себя после того случая, как услышала это кощунство несколько часов назад.
Это случилось перед самым рассветом, когда Мелисса вернулась домой. Джен сидела в кухне и ковырялась с завтраком, в то же время пытаясь избавиться от жуткой картины кровавых останков Карлы. Если у нее и был хоть какой-то аппетит, он окончательно исчез, когда она увидела лицо матери. Такой вид, со страхом подумала Джен, должен быть у трупа, возвращенного к жизни для какого-то злодеяния.
Несколько мгновений Мелисса молча смотрела на Джен, потом достала небольшой металлический цилиндр и положила перед ней на стол. Джен переводила взгляд с цилиндра на лицо матери.
— Что это?
— Зажигательная бомба. Ее сделала Элен. Она собрала несколько штук. Элен умная девушка, — говорила Мелисса совершенно мертвым голосом. — Видишь? Эту часть надо повернуть — вот так, по стрелке, — и через тридцать секунд бомба взорвется.
Джен взяла цилиндр и стала изучать его. Она сделала вид, что поражена, чего, по-видимому, и ждала от нее Мелисса, но никак не могла взять в толк, как можно победить Небесных Властелинов таким цилиндриком. Она протянула его обратно Мелиссе, но та покачала головой.
— Это тебе. С этого момента будешь носить ее с собой.
Джен нахмурилась.
— Но что мне с ней делать?
Мелисса вздохнула и поежилась.
— Если дела пойдут плохо, и мы проиграем сражение, эта маленькая бомба станет нашей последней возможностью отомстить. Если ты останешься в живых, ты сделаешь все, чтобы Небесные воины захватили тебя в плен и взяли на борт Небесного Властелина. При первом удобном случае ты найдешь, где взорвать бомбу — лучше всего рядом с отсеком горючего газа, водорода.
Джен раскрыла рот от удивления.
— Мама, ты что, серьезно?
— Конечно серьезно, дуреха! — рявкнула Мелисса так, что Джен даже отпрянула.
— Но я не смогу! — возразила она, отчаянно пытаясь сообразить, к чему могут привести слова Мелиссы. — Никогда Небесным воинам не взять меня живой! И думать об этом не могу!
— Это решать не тебе, — ледяным голосом сказала Мелисса. — Я приказываю тебе. Если ты останешься после сражения в живых, а я очень хочу этого, ты должна сдаться в плен. Должна, понятно?
Джен начало трясти. Она снова взглянула на цилиндрик в руке.
— Какая чепуха, — сказала она слабым голосом. — Если даже я возьму ее с собой на борт Небесного Властелина, как я смогу уничтожить его такой маленькой штучкой?
— Надеюсь, ты будешь не одна. Я же сказала: Элен сделала несколько таких бомб. Их раздали избранным, и ты в их числе.
— Но почему я, мама? Почему именно я?! — воскликнула Джен.
— Ты моя дочь. Если наш план сегодня провалится, то необходимо, чтобы именно моя дочь участвовала в последнем заговоре восставших. Ты отомстишь не только за Минерву, но и за честь твоей матери.
Джен посмотрела матери в глаза и поняла, что спорить бесполезно. Но когда отчаяние уже начало овладевать ею, возможный выход внезапно пришел ей в голову.
— Мама, — медленно проговорила она, — даже если я выживу и даже если меня возьмут в плен на борт, как я смогу спрятать это от Небесных воинов? — Она подняла бомбу. — Ты же знаешь, как они обыскивают мешки с зерном, прежде чем забрать их. Они наверняка найдут ее у меня в одежде.
Левая щека Мелиссы нервно задергалась. Она процедила:
— Бомбу спрячешь не в одежде, а в себе самой.
— Как, проглотить это? Но…
— Не будь дурой! — возмутилась Мелисса. — Чуть-чуть подумай и поймешь, как спрятать это внутри себя.
Джен чуть не выронила цилиндр, но, вовремя вспомнив, что это такое, удержала его в руках. Отвращение к бомбе усилилось во сто крат — теперь она видела этот предмет в новом свете.
— Я не смогу…
— Еще как сможешь, как и все остальные избранные. Вряд ли Небесные воины будут так дотошны при обыске… но будем надеяться, что им не придет в голову изнасиловать тебя.
— Мама! — потрясение ахнула Джен, услышав самое неприличное из всех неприличных слов.
Мелисса наклонилась и крепко схватила ее за плечи.
— Джен, не будь ханжой. Смотри правде в глаза. Это война. Ты больше не ребенок!
— А ты больше мне не мать.
Она не хотела говорить этого, но слова вырвались сами. Она не удивилась, когда Мелисса хлестнула ее ладонью по щеке. Глаза Джен наполнились слезами. Мгновение назад она хотела попросить прощения, но теперь как будто онемела.
— Иди в уборную и делай то, что сказано, сейчас же, — проговорила Мелисса голосом, дрожащим то ли от плохо скрытой ярости, то ли от хорошо скрытой боли.
Не говоря ни слова, Джен встала из-за стола и пошла в туалет.
И теперь, в тревоге наблюдая за площадью с крыши таверны, она чувствовала эту бомбу в своем теле; ей было неудобно и тяжело, к тому же ее тошнило. У нее возникло было искушение выбросить бомбу, как только Мелисса вышла, но она чувствовала себя настолько виноватой перед матерью, что не могла ослушаться ее. Даже сейчас, глядя на далекую, крошечную фигурку около помоста, она готова была бежать вниз и просить прощения.
Но вместо этого выпрямилась, оборачиваясь к своей ракетной команде, которая состояла из стражницы Паулы, Лизы из пекарни и мужчины по имени Питер. Последний, казалось, до сих пор стеснялся топорика, торчавшего у него из-за пояса. Джен со смешанными чувствами смотрела на этот предмет: сомнительно, что Питер сумеет воспользоваться им по назначению; и в то же время мысль о вооруженном мужчине повергала ее в сильное беспокойство.
Она улыбнулась своим воинам улыбкой, как она надеялась, спокойной и уверенной и сказала:
— Ну что, все помнят, что нужно делать, или попробуем еще раз?
Паула ответила за всех:
— Думаю, не стоит, госпожа. Кроме того, неразумно снимать маскировку сейчас. Вдруг Небесный Властелин прилетит раньше.
Джен вздрогнула. Стражница права: еще одно доказательство, что Джен не годится в командиры. Если бы не мать, она стала бы ткачихой или вышивальщицей вместо того, чтобы разгуливать в броне и притворяться воительницей.
Она благосклонно кивнула Пауле.
— Ты права. «Властелин Панглот» всегда прилетает как по часам, но осторожность не помешает.
Джен отошла и сделала вид, что осматривает ракеты в трубах, слепленных из глины. Они скрывались под полотняным экраном, раскрашенным так, чтобы с воздуха он казался частью крыши. Когда подадут сигнал, маскировку снимут, деревянную раму, на которой держится пусковое устройство, приведут в вертикальное положение и воспламенят заряды…
Джен услышала, как открылся люк за ее спиной. Она обернулась: на крыше появилась Эльза.
— А ты что здесь делаешь? — удивленно воскликнула Джен. — Тебе же нужно быть на другом конце города. — Она знала, что пост Эльзы находится около спиртового завода.
Эльза улыбнулась. Утренний синяк превратился в широкое фиолетовое пятно на всю скулу.
— Пришла повидаться с тобой, малышка. Пожелать тебе удачи, сказать, чтобы ты была осторожна. — Она обняла и поцеловала Джен.
Такие знакомые ласковые руки. Эльза была ее первой возлюбленной и осталась лучшей подругой, хотя в последнее время относилась к ней несколько покровительственно. Но во время долгого прощального поцелуя Джен чувствовала, что перестает владеть собой. Вот-вот она расплачется, вцепится в Эльзу, начнет упрашивать ее не уходить…
Джен высвободилась из объятий Эльзы и отступила назад. Она выдавила из себя улыбку, хотя чувствовала, что ее нижняя губа дрожит.
— Сама будь осторожна, Эльза. А когда все будет позади, встретимся внизу и выпьем чего-нибудь.
— Договорились, малышка. Выпьем, но только в отдельной комнате. Мы слишком долго жили в разлуке.
— Хорошо бы, — от всей души сказала Джен.
Они с Эльзой уже почти год не занимались любовью, и внезапно Джен почувствовала, как прежнее желание нахлынуло на нее. Как ей нужна была сейчас Эльза! Скорее бы прошли эти несколько часов, и их тела сплелись под одеялами на одной из широких, удобных кроватей таверны. Но, как эта мысль ни поглощала ее, холодный равнодушный голос в темных глубинах мозга повторял: «Ты больше никогда не увидишь Эльзу».
Постаравшись не показывать боли, она с горькой улыбкой произнесла:
— Значит, до скорого. Будь осторожна.
Эльза нежно поцеловала ее в щеку.
— Ты тоже береги себя, малышка.
Глядя, как закрывается за Эльзой крышка люка, Джен невольно спросила себя, не прячется ли и в ее теле этот маленький и тяжелый смертоносный цилиндр.
До полудня оставалась одна минута. Все смотрели в сторону низкой гряды холмов на горизонте. Оттуда всегда появлялся «Властелин Панглот», но сегодня, из-за низких туч и ливня, падавшего на пустоши между Минервой и холмами, трудно было даже различить очертания ландшафта.
Джен, нервно дергая рукоятку своего меча, вглядывалась в даль. «Милосердная Богиня-Мать, — молила она свою покровительницу, — пошли нам чудо. Сделай так, чтобы Небесный Властелин не прилетел. Пусть он исчезнет навсегда, пораженный молнией, как тот, другой, что много лет назад…»
Полдень.
«Властелин Панглот» не появился.
А потом Джен ощутила нечто странное. Это был не ветер, просто воздух стал тяжелее.
Она бросила взгляд вверх.
— Богиня-Мать… — прошептала Джен.
«Властелин Панглот» висел над ее головой. Он спускался, продавливая низкие серые тучи. Вот его гигантский корпус вынырнул из облака, и оно завертелось вокруг сердитыми вихрями. При виде его Джен почувствовала себя такой же никчемной и беспомощной, как тогда, в детстве. «Как можно уничтожить такое чудище?» — в отчаянии спрашивала она себя.
— Богиня-Мать, спаси нас… — Это вырвалось у Лизы.
Другие тоже не отрывали глаз от неба. С соседних крыш донеслись восклицания, полные изумления и страха. Марта сжалась в комок в углу крыши и скулила.
«Что-то тут не так», — подумала Джен, глядя, как «Властелин Панглот» спускается с небес. Его длинный корпус заполнил собой небо, вытеснив все остальное. Почему он прилетел не как обычно? Почему не с запада? Может быть, они что-то заподозрили?
Когда он спустился еще ниже, Джен охватил животный ужас, как всегда в такие минуты. Ей показалось, что «Властелин Панглот» собирается приземлиться им на головы, похоронив под собою весь город. Джен боролась с подступающим паническим ужасом. Визг Марты усугублял положение.
«Властелин Панглот» перестал спускаться. Он остался висеть в пятнадцати футах над Минервой; его огромные глаза смотрели вниз. Как всегда, Джен показалось, что они уставились на нее.
Послышалось громкое шипение, затем треск. Громоподобный голос заговорил:
— Я «ВЛАСТЕЛИН ПАНГЛОТ», ХОЗЯИН НЕБА И ВСЕГО, ЧТО ЛЕЖИТ В МОЕЙ ТЕНИ. СМОТРИТЕ И ТРЕПЕЩИТЕ! (Щелк!) ВЫ МОИ ПОДДАННЫЕ И ОБЯЗАНЫ ПОВИНОВАТЬСЯ МНЕ! Я МОГ БЫ РАЗДАВИТЬ ВАС КАК ЗЕМЛЯНЫХ ЧЕРВЕЙ, НО Я МИЛОСЕРДЕН. (Щелк!) ЗА ДАНЬ, КОТОРУЮ ВЫ ЗАПЛАТИТЕ МНЕ, Я ПОЩАЖУ ВАШИ ЖИЗНИ. ДАЙТЕ ЗНАК, ЧТО ВЫ ГОТОВЫ ОТДАТЬ МНЕ ТО, ЧТО ПРИНАДЛЕЖИТ МНЕ ПО ПРАВУ. (Щелк! Треск!) НЕ ВЗДУМАЙТЕ ОСЛУШАТЬСЯ, КАРА МОЯ БУДЕТ НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНА И УЖАСНА УЖАСНА УЖАСНА… — Голос внезапно оборвался.
Джен нахмурилась. Ультиматум «Властелина Панглота» был тем же, что всегда, за исключением щелчков и треска и повторения последнего слова. Это тоже обеспокоило ее.
Она оторвала взгляд от устрашающей громады Небесного Властелина и заметила, что Аведона зажгла огонь на помосте: это был тот самый сигнал, которого ждал «Властелин Панглот». Ее сердце отчаянно заколотилось. Ждать осталось совсем немного…
От костра, разложенного на помосте, поднялся дымок, Джен снова впилась взглядом в «Властелин Панглот». Она пыталась вспомнить, что говорила ей мать тогда, в детстве: «Не бойся, крошка. Это только воздушный корабль. Игрушка, оставшаяся от эпохи Мужского Зла. Она только кажется большой и страшной, но внутри почти ничего нет — только несколько мужчин и много газа».
«Это только воздушный корабль», — твердила про себя Джен. Но напрасно. Джен прекрасно знала размеры этой «игрушки»: пять тысяч футов в длину и тысяча в ширину. И сколько она ни успокаивала себя, это не помогало. В детстве помогало, а сейчас — нет.
Воздушный корабль? Скорее, летучая крепость. Она видела стволы смертельных орудий, которые торчали из громадной разбухшей туши, точно щетина на подбородке великана. Она видела ряды окон, палуб, люков — видела вытянутые цилиндры двигателей, каждый величиной с элеваторную башню; их грозный гул напоминал отдаленные раскаты грома. Сколько небесных людей живет в этой чудовищной летучей машине? Точно не знал никто. Наверное, тысяча. Или даже две.
Внезапно гул стал другим: теперь он напоминал звуки далекой гигантской трубы. Джен увидела, как двигатели в задней части корпуса развернулись вокруг своей оси…
«Властелин Панглот», по подсчетам Джен, сейчас находился на высоте шестисот футов, не больше. В радиусе досягаемости ракет. Она стала смотреть на помост. В любую минуту…
— Внимание, — сказала она своей команде, не узнавая собственного голоса. — Марта, заткнись.
— Вот он! — закричала Лиза.
Джен подняла голову. Огромный отсек «Властелина Панглота» отделился от основного корпуса и спускался теперь на толстых канатах вниз. Джен знала, что это грузовой отсек. Она также знала, что в нем находится отряд Небесных воинов, которые обыщут все мешки с зерном прежде, чем поднять их наверх. Она заметила одного из воинов: он облокотился на перила и смотрел вниз. Казалось, линии канатов нацелились прямо в центр площади. Джен надеялась, что ветер не помешает ракетам отыскать цель. Небесному Властелину он явно не мешал: корабль стоял над городом твердо, как скала. С такими колоссальными двигателями никакой ветер не страшен.