Страница:
Подозреваю, что иные древнерусские сообщения о "дочиста пограбленном татарами добре" вызваны к жизни тем же хитроумием "материально ответственных" лиц...
СКАЗКА СКАЗЫВАЕТСЯ...
Как легко догадается проницательный читатель, речь в этом разделе пойдет о наиболее фантастичных подробностях "Батыева нашествия", о самых сказочных повествованиях.
Начать, конечно, следует с поразительных китайских ракет и пороховых снарядов, якобы перенятых "монголами" и с успехом использованных в завоевательных походах.
Чтение увлекательнейшее. Иллюстрации и того поразительнее - на рис. 1.11 "монгольский ручной ракетомет", на рис. 1.12 - прямо-таки древнекитайский прообраз "Катюши". А уж подробности...
"В 1232 г. в битве под стенами Кайфына (нынешнего Пекина), когда город обложило тридцатитысячное монгольское войско, атака кочевников была отражена с помощью ракет. Ракеты эти летели на расстояние 100 ли (около 9 км.!), и в месте своего падения выжигали все на 60 метров в окружности" [234].
Этот леденящий кровь в жилах рассказ два чешских автора почерпнули из "старинных китайских книг". Тех самых, о чьей "древности" подробно говорилось выше...
Отечественные авторы, прямо скажем, тоже не ударили лицом в грязь. Солидный журнал "Химия и жизнь", всегда кокетничавший своим академизмом, не столь уж и давно опубликовал не менее поразительные описания китайских ракет: ""Огненные ястребы" представляли собой деревянные сосуды с порохом или глиняные горшки, наполненные расплавленным легкоплавким металлом. Против живой силы противника использовались осколочные снаряды, начиненные порохом и разбрасывавшие при взрыве железные колючки, осколки железной или фарфоровой оболочки. Взрыв такого снаряда мог быть слышен на расстоянии 50 км, а осколки пробивали латы".
Химическое оружие, тоже, оказывается, придумано древними китайцами: ""шары ядовитого дыма", заполненные порохом с примесью сильнодействующих растительных ядов". "Армия Чингисхана успешно применяла гранаты с нефтью... В 1206 г. монголами был ими сожжен флот одного из китайских флотоводцев. В 1225 г., осаждая Хорезм, монголы обстреливали город ракетами и пороховыми разрывными снарядами". Разрывные снаряды, "снабженные соломенным хвостом для стабилизации в полете". И, конечно же, "ракеты", которыми "монголы обстреливали со своих кораблей японский флот".
Между прочим, "древнекитайский рекорд", то есть расстояние в девять километров, которое пролетала древняя ракета, был побит только в XX веке - с применением не порохов, а жидкого горючего, не "бамбуковых трубок", а тугоплавких сталей. Что позволяет безоговорочно зачислить в разряд самых беззастенчивых фантазий "руководства" по ракетной технике вроде "книги Чин Яо-Цзу", якобы написанной в 809 г., или "учебника ракетного дела Ченг Кун-Лиана", будто бы составленного в 1045 г.
Я уж не говорю о вопиющих нелогичностях в "древних" текстах - с одной стороны, монголы якобы захватили Китай в 1212 г., с другой - в 1232 г. "тридцатитысячное монгольское войско" все еще совершает набеги на китайские города. Кстати, автор статьи в "Химии и жизни" - не инженер или военный историк, а кандидат психологических наук, как выясняется, попросту переписавший эти сказки из труда некоего С.Я. Школяра "Китайская доогнестрельная артиллерия", вышедшего в 1980 г. в издательстве... "Наука" (!).
Любопытно было бы полистать этот труд, представляю, с какими еще откровениями можно столкнуться...
Почему все эти жуткие россказни представляются сплошной сказкой?
Во-первых, "ученые", переписывавшие друг у друга всю эту околонаучную фантастику о летящих на девять километров ракетах XIII в. (!), ручаться можно, в детстве никогда не баловались с шутихами, поджигами, ракетами из горючей фотопленки 60-х гг. и прочими опасными игрушками. Автор этих строк как раз отдал дань тогдашнему всеобщему увлечению "огненными потехами" - и, благополучным образом не лишившись ни пальцев, ни глаз, ни каких-либо еще деталей организма, набрался определенного опыта. Можно говорить со всей уверенностью: "корзинный ракетомет", изображенный на рис. 1.11, скорее всего, взорвется в руках у стрелка, да так, что мало ему не покажется. Тут просто не может быть безопасной системы последовательного воспламенения "ракет". И, что существеннее, пороховая стрела, выпущенная из подобного устройства, полетит не по прямой, а к черту на кулички - из-за малой начальной скорости и полной невозможности такую стрелу стабилизировать. То же относится и к устройству с рис. 1.12. Стрела с прикрепленным к ней пороховым ускорителем еще способна лететь долго и прямо, если будет выпущена из лука, что как раз и придаст необходимое начальное ускорение - но во всех других случаях станет кувыркаться и метаться, как ярмарочная шутиха, представляя опасность в первую очередь для тех, кто ее выпустил... Наконец, "соломенный хвост" в роли стабилизатора ракеты - чепуха в кубе.
Во-вторых, есть косвенное, но весьма весомое доказательство того, что в средневековом Китае подобных "страшилок" на вооружении никогда не состояло. Доказательством служит полное отсутствие подобного оружия в Японии вплоть до первых контактов с европейцами.
Военные новинки секретом остаются недолго. В руки противника попадают либо несработавшие образцы, либо умеющие обращаться с новинкой специалисты - а ведь есть еще и разведка, охотящаяся в первую очередь за изобретениями, которые можно применить в военном деле...
Вопреки расхожему мнению, государство ацтеков в Южной Америке погубили как раз внутренние распри и сепаратизм - но никак не пресловутый мистический страх перед "молниями бледнолицых богов". По достовернейшим испанским источникам, уже в первый год вторжения Кортеса у индейцев оказались и аркебузы, и кузнечные инструменты - поскольку к ним просто-напросто сбежали иные недисциплинированные кортесовы солдатики, прихватив с собой и ружья, и порох, и кузнечный инструмент. Нечто похожее наблюдалось и во времена освоения русскими Сибири - местные племена (порой находившиеся на уровне развития каменного века), захватив парочку казацких пищалей с боеприпасом, поразительно быстро научались с ними обращаться. И, в свою очередь, палили по казакам, не испытывая и тени мистического трепета перед "молниями"...
Известно - первые японские мечи под названием "кэн" с прямыми обоюдоострыми клинками были заимствованы из Китая. Только столетие-полтора спустя заработала местная оружейная пытливая мысль, появились классические, чисто японские мечи "тати", "катана" и "вакадзаси" - односторонней заточки, слегка изогнутые. Японцы заимствовали с континента и рукопашный бой, и кольчуги, а в середине XVI в. после знакомства с европейскими доспехами оперативно наладили у себя производство "гузоку" - доспехов, не собранных из гибко соединенных пластинок как прежде, а цельноклепанных, типа кирас.
Как видим, военные новинки в Стране восходящего солнца перенимались довольно оперативно. Однако японцы, столь восприимчивые к новому, отчего-то не переняли у континентальных соседей ни стенобитных машин, ни камнеметательных, ни пороховых ракет, ни "разрывных осколочных снарядов", ни "гранат с нефтью". Почему? Да потому, что перенимать было нечего! В средневековом Китае попросту не существовало ни всевозможных "ракет и гранат", ни даже арбалетов (которых японские самураи тоже отчего-то не знали).
В-третьих, есть определенные закономерности в распространении того или иного оружия. Как уже говорилось, оно недолго остается тайной. В мировой истории просто не бывало случаев, чтобы одна-единственная страна даже не сотни, а десятки лет оставалась монополистом во владении неким новым оружием, в особенности таким, что качественно отличалось от всего прежде известного.
Посмотрим, как распространялось огнестрельное оружие в Европе.
1300 г. - во Франции появляются "каноны" - первые, весьма примитивные ручные огнестрельные орудия.
1305 г. - в Италии появились "пушки из металла".
1324 г. - венецианский сенат поручает должностным лицам заготовить для защиты города "пушки и ядра".
1338 г. - огнестрельное оружие появляется в Англии.
1342 г. - огнестрельное оружие появляется в Испании.
1372 г. - в Германии действует отлаженное производство пушек. За один этот год мастер Петер Аарау отлил в Аугсбурге двадцать орудийных стволов.
1382 г. - москвичи обстреливают из пушек осаждающие город войска хана Тохтамыша.
Словом, к концу XIV века в Европе просто нет страны, не имеющей огнестрельного оружия. "Турция, кстати, тоже им вооружается - благодаря некоему оружейнику Петеру Бригге, "оловянщику", в 1346 г. изготовившему для одного из сельджукских правителей бронзовое орудие под двухфунтовые свинцовые ядра. Из Турции, надо полагать, пушки распространяются на Восток - приплыв в Индию в XVI в. и поссорившись с тамошними мусульманскими султанами, европейцы начали было обстреливать прибрежный город Момбасу из пушек, но в ответ раздалась еще более мощная канонада...
Вот так выглядит реальность, естественный процесс победного шествия технической новинки. Ничего похожего на сказочки о китайских ракетах, якобы столетиями остававшихся военной тайной.
Самая страшная тайна - та, которой не существует. Располагай китайцы в XIII в. столь страшным оружием, сравнимым по ударной силе с современными осколочными и зажигательными гранатами, с тактическими ракетами средней дальности (9 км!), никакие степные кочевники не смогли бы завоевать их города - были бы уничтожены в два счета...
Кончено, нельзя исключать, что какие-то светлые личности, немного опередившие свое время, проводили эксперименты с разнообразными пороховыми снарядами. Примеров в истории предостаточно. Однако "в серию" эти игрушки ни за что не могли бы пойти при убогом техническом уровне XIII в. Между изобретением револьвера и массовым его производством - примерно триста лет. Не зря одна из китайских легенд повествует об ученом, который, решив полетать по воздуху, прикрепил к воздушному змею немалое число пороховых трубочек, сел в "седло" и велел слугам поджечь ракеты - но рвануло так, что ни остатков изобретателя, ни остатков его аппарата не отыскалось вовсе...
В XIII веке, кстати, чем-то подобным баловались и арабы. Французский историк де Жуанвиль упоминает, что во время 7-го крестового похода (1248-1254), во время сражения за город Джимият на Ниле сарацины "выстрелили снаряд, который попал в речной берег и отскочил к рыцарям, преизрядно дымя". Речь, конечно же, идет о каком-то "экспериментальном образце" вроде "сухопутной ракетной торпеды", которую изобразил в своем трактате (конец XIII в.) сирийский ученый Аль-Хасан Аль-Раммах. Самое беглое знакомство с рисунками этого дива убеждает, что оно никоим образом не могло бы двигаться целенаправленно, в первую очередь уничтожив тех, кто осмелился бы поджечь фитиль... [2341
К чести арабов стоит добавить - они не сочиняли сказок о своих бравых полководцах, которые бы побеждали врагов с помощью многих сотен подобных снарядов. И "торпеда" Аль-Хасана, и "бомба из Джамията", и "ракетная повозка" Итало де Фонтенуа, и "реактивная торпеда" де Фонтени оставались либо рабочими чертежами, либо единичными экспериментальными образцами, как правило, смертельно опасными в первую очередь для самих экспериментаторов. Только в восемнадцатом веке стали появляться более-менее перспективные разработки боевых ракет - и то во второй половине столетия, когда в Англии над ракетами стал работать В. Конгрев, в России - майор Данилов и А.П. Денисов, а в Индии - мастера майсурского раджи Хайдара Али. Но и впоследствии ракетное оружие не стало массовым - и во время англоамериканской войны 1814 г., и при подавлении русскими венгерского мятежа в 1848-м, и в Крымскую войну оно оставалось третьестепенной экзотикой, не игравшей особой роли.
А посему побасенки о средневековых китайских ракетах побасенками и останутся...
Что до стенобитных и камнеметных орудий, с ними подчас связаны не менее головоломные загадки. Оставаясь в плену "классической" версии о монголо-татарском нашествии, известный русский фортификатор, профессор В.В. Яковлев в своем труде "История крепостей. Эволюция долговременной фортификации" (издан в 1931 г. для слушателей Военно-технической академии РККА) написал примечательные строки:
"Со времени вторжения татар в Россию (1237 г.) осадное искусство получило большое развитие. Летописи, описывая осады, произведенные татарами, впервые упоминают об осадных машинах, называя их "порокы". С этого же времени начинаются в летописях указания на употребление этих машин и русскими (! - А.Б.) при атаке укрепленных городов. Машины эти назывались "сосудами на взятье града" (осада Люблина в 1245 г.)" [223].
После того, как мы, смею думать, доказали, что, вопервых, никакие "татары" на Русь не вторгались, а во-вторых, что никаких "заимствований" в Китае не могло быть сделано, можно со всей уверенностью несколько переделать вышеприведенные строки:
"ПОСЛЕ 1237 Г. РУССКИЕ В ШИРОКОМ МАСШТАБЕ НАЧИНАЮТ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ОСАДНЫЕ МАШИНЫ ПРИ ВЗЯТИИ ГОРОДОВ".
Так оно будет вернее...
Со стенобитными машинами, или "пороками" связана одна из наиболее известных и фантастических побасенок, сочиненных русскими книжниками о "Батыевом нашествии". Речь идет о смелом витязе Евпатии Коловрате, который, напав на "злых татаровей", был уничтожен в чистом поле... с помощью стенобитных машин!
"Повесть о разорении Рязани Батыем"* описывает это так: "И стал сечь силу татарскую, и многих тут знаменитых богатырей Батыевых побил, одних пополам рассекал, других до седла разрубал. И возбоялись татары, видя, какой Евпатии крепкий исполин. И навели на него множество пороков, и стали бить по нему из бесчисленных пороков, и едва убили его" [173].
* Как о ней пишут даже официальные источники - "известна только в позднейших списках, содержит ряд искажений фактов и хронологии".
В. Ян в своем талантливом романе "Батый" описывает это не в пример образнее: "Он (Бату-хан - А.Б.) завыл, увидев, как третья сотня полегла от удара грозных урусов:
- Я теряю лучших моих воинов!
Теснившиеся около джихангира темники попятились...
Бату-хан ударил себя по щекам и завизжал:
- Субудай! Субудай!
И бросил подскакавшему старому полководцу какое-то распоряжение.
Забегали нукеры. Послышался тяжелый топот коней, странный скрип и шум. Прозвучали новые татарские выкрики, треск и грохот. Резкие удары в медные щиты** отозвали с холма татарских воинов... Евпатии, видя отступление татар, высоко поднял меч:
** Щиты, надо полагать, отлиты из меди на привалах, в походных мастерских?
- Вперед! За...
Но страшный удар в грудь прервал его могучий голос.
Он упал, обливаясь кровью. С ужасной силой, сбивая все встречное, летели в теснившихся на холме русских воинов огромные камни. Это татары подтащили на полозьях китайские камнеметные машины.
...Битва подходила к концу. Между соснами на бугре еще стояла маленькая кучка людей. Это были последние оставшиеся в живых воины отряда Коловрата. Камни редко падали на бугор, где люди стояли выпрямившись, тесно прижавшись друг к другу, спокойно ожидая смерти".
Вам не взгрустнулось? А если взгрустнулось, позвольте спросить напрямик: неужели вы считаете своих предков полными и законченными идиотами?
Дебилами, которые беспомощно стоят на холме, даже не делая попыток уклониться от камней, летящих довольно медленно, видимых издали?
Ну конечно, наши средневековые предки идиотами не были. Эта история вымышлена от начала и до конца. Поскольку является единственным в мировой истории описанием того, как осадные машины были использованы в сражении на открытом поле против воинов противника...
Тот же Ян несколькими страницами ранее пишет, что бравое воинство Евпатия атаковало конницу "монголов", находившуюся на марше. То есть двигавшуюся куда-то нормальным походным аллюром.
Меж тем тяжеленные камнеметы, на каких бы там "полозьях" они ни были, передвигались даже медленнее пешехода - поскольку их таскали не лошади, а быки. Конный отряд просто не мог тащиться по-черепашьи, соразмеряя свой аллюр со скоростью едва плетущихся быков, с натугой волочащих камнеметы и повозки с "громадными камнями".
Предположим, "бой длился долго". Настолько, что татары успели все же подтащить камнеметы, оказавшиеся, как пресловутый "рояль в кустах", где-то поблизости. Однако невозможно "накрыть" камнями пешего, перемещающегося по полю противника. Элементарная логика подсказывает, что любой военный человек не стал бы "стоять выпрямившись, тесно прижавшись друг к другу", скорее постарался бы контратаковать - все равно погибать, так лучше уж в бою, а не стоять покорной овечкой, подставив лоб камню... Камнемет - не пулемет, его невозможно во мгновение ока поворачивать так и сяк, целясь вслед активно перемещающемуся по полю человеку. Камнемет изрядная махина. Достаточно перебежать на пару десятков шагов, чтобы пришлось "перенацеливать" громоздкое сооружение...
Однако должно же быть какое-то рациональное объяснение?
По-моему, я его отыскал в цитате из Татищева: "Пороки именовались снасти стенобитные (или артиллерия): великие бревна, на концах обиты железом и на козле повешены перевесом. Оное называется баран. Иные были как пожарные крючья и вилы, чем бревна ломали... камение же метали перевесами, самострелами великими..."
Ключ, скорее всего, в этих двух словах: "или артиллерия". Вполне возможно, что первые огнестрельные орудия по старой памяти именовались "пороками". И Евпатий (очень может быть, реально существовавший) погиб значительно позже XIII в., не исключено, и в бою с какими-то татарами. И расстреляли его с его воинством, конечно же, из пушек или пищалей.
В этом варианте все логично и убедительно. Никто не выглядит идиотом - ни татары, зачем-то плетущиеся шагом вслед за медлительными камнеметами, ни русские, покорными овечками стоявшие на месте и подставлявшие лбы под летящие булыжники.
Та же "Повесть о разорении Рязани Батыем" рисует абсолютно неправдоподобную версию гибели в 1237 г. рязанского князя Федора Юрьевича. Якобы сластолюбивый Батый, прослышав о потрясающей красоте супруги Федора, вызвал его к себе и потребовал привести жену, а когда князь отказался, велел убить и его, и всю его свиту.
Во-первых, эта "Повесть", неизвестно когда написанная - единственный источник, поведавший о сексуальных бесчинствах Батыя и воспоследовавшей из-за них гибели князя Федора. Во-вторых, свидетелем выступает некий Апоница, пестун князя. Который, изволите ли видеть, "укрылся" где-то во время истребления русского посольства (это - посреди ханской ставки!), а потом ухитрился тут же, посреди татарского лагеря, неподалеку от Батыевой юрты... похоронить убитых и выбраться из татарского лагеря незамеченным!
Воля ваша, но таким "свидетелям" не поверил бы и туповатый инспектор Лестрейд...
Если уж зашла речь о фольклорных преувеличениях, невозможно не упомянуть о "принципе Тоунипанди", открытом теми же героями Джозефины Тей. Заключается он в том, что последующая устная традиция значительно преувеличивает масштабы незначительного, в общем-то, события, которое впоследствии попадает в научные труды и учебники как раз в качестве масштабного. Пример, тут же приведенный писательницей, - так называемая "Бостонская резня", которая на самом деле была всего лишь нападением хулиганов на британский военный патруль. Солдаты, когда их стали забрасывать камнями, открыли в ответ пальбу. Трое или четверо американцев были убиты. "Резней" это никак не может считаться...
В средневековой русской истории "Тоунипанди" нередки. Взять хотя бы сражение Александра Невского со шведами на Ижоре в 1240 г. В любой мало-мальски серьезной книге по русской истории обязательно уточняется, что зловредные шведы явились на ста кораблях под предводительством зятя короля Эрика ярла Биргера, что русские, потеряв всего около 20 человек, накрошили столько врагов, что лишь телами знатных рыцарей нагрузили два корабля, а простых воинов закопали в ямы бесчисленно...
Эта сказка перепевалась чуть ли не семьсот лет - пока за нее не взялся в начале нашего века один из крупнейших русских историков Д. Иловайский. И установил поразительные вещи. Оказывается, автор "Сказания об Александре" писал свой труд значительно позже, по рассказам "отцов". Оказывается, в наиболее старых летописях имя предводителя шведов не упоминалось вообще, его именовали попросту, "королем Римским". Оказывается, Биргер (Бергель, как его называют немногочисленные "уточняющие" летописи)... в 1240 г. еще не был ярлом. Сей высокий титул он получил лишь в 1248 г. Иловайский заключил: "Рассказ об этой битве обилует явным преувеличением относительно врагов. Не более 20 убитых с русской стороны показывает, что битва вообще не имела больших размеров" [77].
В самом деле, столь явное несоответствие потерь у русских и шведов никак нельзя объяснить "внезапностью", благодаря которой-де русские витязи и застали врага врасплох, смогли невозбранно искрошить его в капусту. Тогдашние шведские воины, как и воины любой другой страны, вряд ли были нервными институтками, которых можно застать врасплох, навалившись с дикими воплями. А оружие все держали при себе - меч висел на поясе, топор лежал рядышком. Считанные секунды требовались, чтобы при виде выбежавших из леса врагов опомниться и начать драться всерьез... Располагая огнестрельным оружием, и впрямь возможно при внезапном нападении, потеряв всего два десятка своих, положить в несколько раз больше застигнутых врасплох кинжальным огнем супостатов. Но в эпоху мечей, топоров и копий такие номера не проходят.
Не было никаких "ста кораблей". Очень может быть, и Биргера на берегах Ижоры не было вообще. Сотня-другая воинов Невского налетела на равный примерно по численности шведский отряд. И только.
Что, понятно, отнюдь не лишает русских воинов смелости и отваги как-никак победу одержали они, а враг позорно бежал...
Самое забавное, я отыскал в прошлом и случаи, когда "принцип Тоунипанди" применялся "навыворот". То есть, не крохотные стычки раздувались до масштабов эпохальных сражений, а масштабные события замалчивались вообще...
Дальнейшее - главным образом для тех, кто любит и хорошо знает творчество Чарльза Диккенса. Те, кому Диккенс безразличен, могут переходить к следующему разделу.
Итак, "Посмертные записки Пиквикского клуба".
Смешное и очень уютное чтение - милые, эксцентричные чудаки, красивые барские усадьбы, покой и благодать, ненавязчивый английский юмор, тишайшая английская глубинка...
Некая старая дева сгоряча решила, что друзья мистера Пиквика решили всерьез драться на дуэли с ее женихом. Не тратя времени, дама кинулась к местному судье и наябедничала.
Судья отчего-то приходит в нешуточное возбуждение.
Он намерен распорядиться, чтобы перед бунтующей толпой, отчего-то мгновенно представшей его воображению, прочитали так называемый "закон о мятеже", своего рода "последнее предупреждение", после которого представители власти могут на законном основании открыть огонь по мятежникам; он срочно собирает всех штатных и внештатных сотрудников полиции, приказывает арестовать возмутителей спокойствия, намерен даже вызвать войска...
Одним словом, ведет себя, как комический придурок из оперетты. Наши отечественные комментаторы Диккенса так и написали в своих примечаниях: поступки судьи, дескать, лишь подчеркивают его глупость, "закон о мятеже" выглядит жуткой архаикой... одним словом, посреди той самой уютной тишины и благолепия английской провинции мечется сдуру невесть чего испугавшийся дурачок...
Так вот, нет ни тишины, ни покоя, ни благолепия! И судья - вовсе не дурак, он умен и деловит!
Время действия романа четко определил сам Диккенс - 1827 г. Это были годы, когда страну давно уже сотрясали события, во многом не совпадающие с образом "доброй старой Англии", где испокон веков царила тишь, гладь и божья благодать... события, которые известный государственный деятель и писатель Дизраэли в одном из своих романов охарактеризовал так: "Христианство учит нас любить ближнего своего, как самого себя, современное общество не признает ближних как таковых".
Продолжалось планомерное уничтожение крестьянской общины, начавшееся еще в XIV в. - с 1770 по 1830 "свободные земледельцы" лишились более чем 6 миллионов акров общинных пашен и выпасов. Об условиях жизни наемных сельскохозяйственных рабочих дает представление свидетельство современника: "Их жилища мало чем отличаются от свинарников, и питаются они, судя по их виду, не намного лучше, чем свиньи... За всю свою жизнь я нигде и никогда не видел столь тягостного человеческого существования, как это - даже среди свободных негров в Америке". (Уильям Кобетт, "Сельские прогулки верхом".)
Тех, кто по примеру Франции пытался организовать первые профсоюзы, бросали за решетку и обвиняли в государственной измене. А случалось, и отправляли на австралийскую каторгу, как "толпаддлскую шестерку" в 1834 г.
1816 г. - около тысячи человек организовали марш протеста, борясь за парламентскую реформу, давшую бы избирательные права гораздо большему числу англичан. Рассеяны вооруженными солдатами и "добровольцами".
1817 т. - трое руководителей так называемого "пентрихтского восстания" (инспирированного полицейскими провокаторами) повешены, через час тела сняты с виселицы и публично обезглавлены.
В те же годы началось луддистское движение (большинство его руководителей так и не были обнаружены, их личности навсегда остались тайной). Люди врывались на фабрики, ломали и жгли станки. Владельцы защищались с помощью вооруженных охранников, были жертвы с обеих сторон. В деревне повстанцы, рассылавшие письма с угрозой поджогов от имени некоего "капитана Свинга", поджигали амбары с зерном, риги и сельскохозяйственные машины зажиточных фермеров из тех, что особенно жестоко обращались с батраками.
СКАЗКА СКАЗЫВАЕТСЯ...
Как легко догадается проницательный читатель, речь в этом разделе пойдет о наиболее фантастичных подробностях "Батыева нашествия", о самых сказочных повествованиях.
Начать, конечно, следует с поразительных китайских ракет и пороховых снарядов, якобы перенятых "монголами" и с успехом использованных в завоевательных походах.
Чтение увлекательнейшее. Иллюстрации и того поразительнее - на рис. 1.11 "монгольский ручной ракетомет", на рис. 1.12 - прямо-таки древнекитайский прообраз "Катюши". А уж подробности...
"В 1232 г. в битве под стенами Кайфына (нынешнего Пекина), когда город обложило тридцатитысячное монгольское войско, атака кочевников была отражена с помощью ракет. Ракеты эти летели на расстояние 100 ли (около 9 км.!), и в месте своего падения выжигали все на 60 метров в окружности" [234].
Этот леденящий кровь в жилах рассказ два чешских автора почерпнули из "старинных китайских книг". Тех самых, о чьей "древности" подробно говорилось выше...
Отечественные авторы, прямо скажем, тоже не ударили лицом в грязь. Солидный журнал "Химия и жизнь", всегда кокетничавший своим академизмом, не столь уж и давно опубликовал не менее поразительные описания китайских ракет: ""Огненные ястребы" представляли собой деревянные сосуды с порохом или глиняные горшки, наполненные расплавленным легкоплавким металлом. Против живой силы противника использовались осколочные снаряды, начиненные порохом и разбрасывавшие при взрыве железные колючки, осколки железной или фарфоровой оболочки. Взрыв такого снаряда мог быть слышен на расстоянии 50 км, а осколки пробивали латы".
Химическое оружие, тоже, оказывается, придумано древними китайцами: ""шары ядовитого дыма", заполненные порохом с примесью сильнодействующих растительных ядов". "Армия Чингисхана успешно применяла гранаты с нефтью... В 1206 г. монголами был ими сожжен флот одного из китайских флотоводцев. В 1225 г., осаждая Хорезм, монголы обстреливали город ракетами и пороховыми разрывными снарядами". Разрывные снаряды, "снабженные соломенным хвостом для стабилизации в полете". И, конечно же, "ракеты", которыми "монголы обстреливали со своих кораблей японский флот".
Между прочим, "древнекитайский рекорд", то есть расстояние в девять километров, которое пролетала древняя ракета, был побит только в XX веке - с применением не порохов, а жидкого горючего, не "бамбуковых трубок", а тугоплавких сталей. Что позволяет безоговорочно зачислить в разряд самых беззастенчивых фантазий "руководства" по ракетной технике вроде "книги Чин Яо-Цзу", якобы написанной в 809 г., или "учебника ракетного дела Ченг Кун-Лиана", будто бы составленного в 1045 г.
Я уж не говорю о вопиющих нелогичностях в "древних" текстах - с одной стороны, монголы якобы захватили Китай в 1212 г., с другой - в 1232 г. "тридцатитысячное монгольское войско" все еще совершает набеги на китайские города. Кстати, автор статьи в "Химии и жизни" - не инженер или военный историк, а кандидат психологических наук, как выясняется, попросту переписавший эти сказки из труда некоего С.Я. Школяра "Китайская доогнестрельная артиллерия", вышедшего в 1980 г. в издательстве... "Наука" (!).
Любопытно было бы полистать этот труд, представляю, с какими еще откровениями можно столкнуться...
Почему все эти жуткие россказни представляются сплошной сказкой?
Во-первых, "ученые", переписывавшие друг у друга всю эту околонаучную фантастику о летящих на девять километров ракетах XIII в. (!), ручаться можно, в детстве никогда не баловались с шутихами, поджигами, ракетами из горючей фотопленки 60-х гг. и прочими опасными игрушками. Автор этих строк как раз отдал дань тогдашнему всеобщему увлечению "огненными потехами" - и, благополучным образом не лишившись ни пальцев, ни глаз, ни каких-либо еще деталей организма, набрался определенного опыта. Можно говорить со всей уверенностью: "корзинный ракетомет", изображенный на рис. 1.11, скорее всего, взорвется в руках у стрелка, да так, что мало ему не покажется. Тут просто не может быть безопасной системы последовательного воспламенения "ракет". И, что существеннее, пороховая стрела, выпущенная из подобного устройства, полетит не по прямой, а к черту на кулички - из-за малой начальной скорости и полной невозможности такую стрелу стабилизировать. То же относится и к устройству с рис. 1.12. Стрела с прикрепленным к ней пороховым ускорителем еще способна лететь долго и прямо, если будет выпущена из лука, что как раз и придаст необходимое начальное ускорение - но во всех других случаях станет кувыркаться и метаться, как ярмарочная шутиха, представляя опасность в первую очередь для тех, кто ее выпустил... Наконец, "соломенный хвост" в роли стабилизатора ракеты - чепуха в кубе.
Во-вторых, есть косвенное, но весьма весомое доказательство того, что в средневековом Китае подобных "страшилок" на вооружении никогда не состояло. Доказательством служит полное отсутствие подобного оружия в Японии вплоть до первых контактов с европейцами.
Военные новинки секретом остаются недолго. В руки противника попадают либо несработавшие образцы, либо умеющие обращаться с новинкой специалисты - а ведь есть еще и разведка, охотящаяся в первую очередь за изобретениями, которые можно применить в военном деле...
Вопреки расхожему мнению, государство ацтеков в Южной Америке погубили как раз внутренние распри и сепаратизм - но никак не пресловутый мистический страх перед "молниями бледнолицых богов". По достовернейшим испанским источникам, уже в первый год вторжения Кортеса у индейцев оказались и аркебузы, и кузнечные инструменты - поскольку к ним просто-напросто сбежали иные недисциплинированные кортесовы солдатики, прихватив с собой и ружья, и порох, и кузнечный инструмент. Нечто похожее наблюдалось и во времена освоения русскими Сибири - местные племена (порой находившиеся на уровне развития каменного века), захватив парочку казацких пищалей с боеприпасом, поразительно быстро научались с ними обращаться. И, в свою очередь, палили по казакам, не испытывая и тени мистического трепета перед "молниями"...
Известно - первые японские мечи под названием "кэн" с прямыми обоюдоострыми клинками были заимствованы из Китая. Только столетие-полтора спустя заработала местная оружейная пытливая мысль, появились классические, чисто японские мечи "тати", "катана" и "вакадзаси" - односторонней заточки, слегка изогнутые. Японцы заимствовали с континента и рукопашный бой, и кольчуги, а в середине XVI в. после знакомства с европейскими доспехами оперативно наладили у себя производство "гузоку" - доспехов, не собранных из гибко соединенных пластинок как прежде, а цельноклепанных, типа кирас.
Как видим, военные новинки в Стране восходящего солнца перенимались довольно оперативно. Однако японцы, столь восприимчивые к новому, отчего-то не переняли у континентальных соседей ни стенобитных машин, ни камнеметательных, ни пороховых ракет, ни "разрывных осколочных снарядов", ни "гранат с нефтью". Почему? Да потому, что перенимать было нечего! В средневековом Китае попросту не существовало ни всевозможных "ракет и гранат", ни даже арбалетов (которых японские самураи тоже отчего-то не знали).
В-третьих, есть определенные закономерности в распространении того или иного оружия. Как уже говорилось, оно недолго остается тайной. В мировой истории просто не бывало случаев, чтобы одна-единственная страна даже не сотни, а десятки лет оставалась монополистом во владении неким новым оружием, в особенности таким, что качественно отличалось от всего прежде известного.
Посмотрим, как распространялось огнестрельное оружие в Европе.
1300 г. - во Франции появляются "каноны" - первые, весьма примитивные ручные огнестрельные орудия.
1305 г. - в Италии появились "пушки из металла".
1324 г. - венецианский сенат поручает должностным лицам заготовить для защиты города "пушки и ядра".
1338 г. - огнестрельное оружие появляется в Англии.
1342 г. - огнестрельное оружие появляется в Испании.
1372 г. - в Германии действует отлаженное производство пушек. За один этот год мастер Петер Аарау отлил в Аугсбурге двадцать орудийных стволов.
1382 г. - москвичи обстреливают из пушек осаждающие город войска хана Тохтамыша.
Словом, к концу XIV века в Европе просто нет страны, не имеющей огнестрельного оружия. "Турция, кстати, тоже им вооружается - благодаря некоему оружейнику Петеру Бригге, "оловянщику", в 1346 г. изготовившему для одного из сельджукских правителей бронзовое орудие под двухфунтовые свинцовые ядра. Из Турции, надо полагать, пушки распространяются на Восток - приплыв в Индию в XVI в. и поссорившись с тамошними мусульманскими султанами, европейцы начали было обстреливать прибрежный город Момбасу из пушек, но в ответ раздалась еще более мощная канонада...
Вот так выглядит реальность, естественный процесс победного шествия технической новинки. Ничего похожего на сказочки о китайских ракетах, якобы столетиями остававшихся военной тайной.
Самая страшная тайна - та, которой не существует. Располагай китайцы в XIII в. столь страшным оружием, сравнимым по ударной силе с современными осколочными и зажигательными гранатами, с тактическими ракетами средней дальности (9 км!), никакие степные кочевники не смогли бы завоевать их города - были бы уничтожены в два счета...
Кончено, нельзя исключать, что какие-то светлые личности, немного опередившие свое время, проводили эксперименты с разнообразными пороховыми снарядами. Примеров в истории предостаточно. Однако "в серию" эти игрушки ни за что не могли бы пойти при убогом техническом уровне XIII в. Между изобретением револьвера и массовым его производством - примерно триста лет. Не зря одна из китайских легенд повествует об ученом, который, решив полетать по воздуху, прикрепил к воздушному змею немалое число пороховых трубочек, сел в "седло" и велел слугам поджечь ракеты - но рвануло так, что ни остатков изобретателя, ни остатков его аппарата не отыскалось вовсе...
В XIII веке, кстати, чем-то подобным баловались и арабы. Французский историк де Жуанвиль упоминает, что во время 7-го крестового похода (1248-1254), во время сражения за город Джимият на Ниле сарацины "выстрелили снаряд, который попал в речной берег и отскочил к рыцарям, преизрядно дымя". Речь, конечно же, идет о каком-то "экспериментальном образце" вроде "сухопутной ракетной торпеды", которую изобразил в своем трактате (конец XIII в.) сирийский ученый Аль-Хасан Аль-Раммах. Самое беглое знакомство с рисунками этого дива убеждает, что оно никоим образом не могло бы двигаться целенаправленно, в первую очередь уничтожив тех, кто осмелился бы поджечь фитиль... [2341
К чести арабов стоит добавить - они не сочиняли сказок о своих бравых полководцах, которые бы побеждали врагов с помощью многих сотен подобных снарядов. И "торпеда" Аль-Хасана, и "бомба из Джамията", и "ракетная повозка" Итало де Фонтенуа, и "реактивная торпеда" де Фонтени оставались либо рабочими чертежами, либо единичными экспериментальными образцами, как правило, смертельно опасными в первую очередь для самих экспериментаторов. Только в восемнадцатом веке стали появляться более-менее перспективные разработки боевых ракет - и то во второй половине столетия, когда в Англии над ракетами стал работать В. Конгрев, в России - майор Данилов и А.П. Денисов, а в Индии - мастера майсурского раджи Хайдара Али. Но и впоследствии ракетное оружие не стало массовым - и во время англоамериканской войны 1814 г., и при подавлении русскими венгерского мятежа в 1848-м, и в Крымскую войну оно оставалось третьестепенной экзотикой, не игравшей особой роли.
А посему побасенки о средневековых китайских ракетах побасенками и останутся...
Что до стенобитных и камнеметных орудий, с ними подчас связаны не менее головоломные загадки. Оставаясь в плену "классической" версии о монголо-татарском нашествии, известный русский фортификатор, профессор В.В. Яковлев в своем труде "История крепостей. Эволюция долговременной фортификации" (издан в 1931 г. для слушателей Военно-технической академии РККА) написал примечательные строки:
"Со времени вторжения татар в Россию (1237 г.) осадное искусство получило большое развитие. Летописи, описывая осады, произведенные татарами, впервые упоминают об осадных машинах, называя их "порокы". С этого же времени начинаются в летописях указания на употребление этих машин и русскими (! - А.Б.) при атаке укрепленных городов. Машины эти назывались "сосудами на взятье града" (осада Люблина в 1245 г.)" [223].
После того, как мы, смею думать, доказали, что, вопервых, никакие "татары" на Русь не вторгались, а во-вторых, что никаких "заимствований" в Китае не могло быть сделано, можно со всей уверенностью несколько переделать вышеприведенные строки:
"ПОСЛЕ 1237 Г. РУССКИЕ В ШИРОКОМ МАСШТАБЕ НАЧИНАЮТ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ОСАДНЫЕ МАШИНЫ ПРИ ВЗЯТИИ ГОРОДОВ".
Так оно будет вернее...
Со стенобитными машинами, или "пороками" связана одна из наиболее известных и фантастических побасенок, сочиненных русскими книжниками о "Батыевом нашествии". Речь идет о смелом витязе Евпатии Коловрате, который, напав на "злых татаровей", был уничтожен в чистом поле... с помощью стенобитных машин!
"Повесть о разорении Рязани Батыем"* описывает это так: "И стал сечь силу татарскую, и многих тут знаменитых богатырей Батыевых побил, одних пополам рассекал, других до седла разрубал. И возбоялись татары, видя, какой Евпатии крепкий исполин. И навели на него множество пороков, и стали бить по нему из бесчисленных пороков, и едва убили его" [173].
* Как о ней пишут даже официальные источники - "известна только в позднейших списках, содержит ряд искажений фактов и хронологии".
В. Ян в своем талантливом романе "Батый" описывает это не в пример образнее: "Он (Бату-хан - А.Б.) завыл, увидев, как третья сотня полегла от удара грозных урусов:
- Я теряю лучших моих воинов!
Теснившиеся около джихангира темники попятились...
Бату-хан ударил себя по щекам и завизжал:
- Субудай! Субудай!
И бросил подскакавшему старому полководцу какое-то распоряжение.
Забегали нукеры. Послышался тяжелый топот коней, странный скрип и шум. Прозвучали новые татарские выкрики, треск и грохот. Резкие удары в медные щиты** отозвали с холма татарских воинов... Евпатии, видя отступление татар, высоко поднял меч:
** Щиты, надо полагать, отлиты из меди на привалах, в походных мастерских?
- Вперед! За...
Но страшный удар в грудь прервал его могучий голос.
Он упал, обливаясь кровью. С ужасной силой, сбивая все встречное, летели в теснившихся на холме русских воинов огромные камни. Это татары подтащили на полозьях китайские камнеметные машины.
...Битва подходила к концу. Между соснами на бугре еще стояла маленькая кучка людей. Это были последние оставшиеся в живых воины отряда Коловрата. Камни редко падали на бугор, где люди стояли выпрямившись, тесно прижавшись друг к другу, спокойно ожидая смерти".
Вам не взгрустнулось? А если взгрустнулось, позвольте спросить напрямик: неужели вы считаете своих предков полными и законченными идиотами?
Дебилами, которые беспомощно стоят на холме, даже не делая попыток уклониться от камней, летящих довольно медленно, видимых издали?
Ну конечно, наши средневековые предки идиотами не были. Эта история вымышлена от начала и до конца. Поскольку является единственным в мировой истории описанием того, как осадные машины были использованы в сражении на открытом поле против воинов противника...
Тот же Ян несколькими страницами ранее пишет, что бравое воинство Евпатия атаковало конницу "монголов", находившуюся на марше. То есть двигавшуюся куда-то нормальным походным аллюром.
Меж тем тяжеленные камнеметы, на каких бы там "полозьях" они ни были, передвигались даже медленнее пешехода - поскольку их таскали не лошади, а быки. Конный отряд просто не мог тащиться по-черепашьи, соразмеряя свой аллюр со скоростью едва плетущихся быков, с натугой волочащих камнеметы и повозки с "громадными камнями".
Предположим, "бой длился долго". Настолько, что татары успели все же подтащить камнеметы, оказавшиеся, как пресловутый "рояль в кустах", где-то поблизости. Однако невозможно "накрыть" камнями пешего, перемещающегося по полю противника. Элементарная логика подсказывает, что любой военный человек не стал бы "стоять выпрямившись, тесно прижавшись друг к другу", скорее постарался бы контратаковать - все равно погибать, так лучше уж в бою, а не стоять покорной овечкой, подставив лоб камню... Камнемет - не пулемет, его невозможно во мгновение ока поворачивать так и сяк, целясь вслед активно перемещающемуся по полю человеку. Камнемет изрядная махина. Достаточно перебежать на пару десятков шагов, чтобы пришлось "перенацеливать" громоздкое сооружение...
Однако должно же быть какое-то рациональное объяснение?
По-моему, я его отыскал в цитате из Татищева: "Пороки именовались снасти стенобитные (или артиллерия): великие бревна, на концах обиты железом и на козле повешены перевесом. Оное называется баран. Иные были как пожарные крючья и вилы, чем бревна ломали... камение же метали перевесами, самострелами великими..."
Ключ, скорее всего, в этих двух словах: "или артиллерия". Вполне возможно, что первые огнестрельные орудия по старой памяти именовались "пороками". И Евпатий (очень может быть, реально существовавший) погиб значительно позже XIII в., не исключено, и в бою с какими-то татарами. И расстреляли его с его воинством, конечно же, из пушек или пищалей.
В этом варианте все логично и убедительно. Никто не выглядит идиотом - ни татары, зачем-то плетущиеся шагом вслед за медлительными камнеметами, ни русские, покорными овечками стоявшие на месте и подставлявшие лбы под летящие булыжники.
Та же "Повесть о разорении Рязани Батыем" рисует абсолютно неправдоподобную версию гибели в 1237 г. рязанского князя Федора Юрьевича. Якобы сластолюбивый Батый, прослышав о потрясающей красоте супруги Федора, вызвал его к себе и потребовал привести жену, а когда князь отказался, велел убить и его, и всю его свиту.
Во-первых, эта "Повесть", неизвестно когда написанная - единственный источник, поведавший о сексуальных бесчинствах Батыя и воспоследовавшей из-за них гибели князя Федора. Во-вторых, свидетелем выступает некий Апоница, пестун князя. Который, изволите ли видеть, "укрылся" где-то во время истребления русского посольства (это - посреди ханской ставки!), а потом ухитрился тут же, посреди татарского лагеря, неподалеку от Батыевой юрты... похоронить убитых и выбраться из татарского лагеря незамеченным!
Воля ваша, но таким "свидетелям" не поверил бы и туповатый инспектор Лестрейд...
Если уж зашла речь о фольклорных преувеличениях, невозможно не упомянуть о "принципе Тоунипанди", открытом теми же героями Джозефины Тей. Заключается он в том, что последующая устная традиция значительно преувеличивает масштабы незначительного, в общем-то, события, которое впоследствии попадает в научные труды и учебники как раз в качестве масштабного. Пример, тут же приведенный писательницей, - так называемая "Бостонская резня", которая на самом деле была всего лишь нападением хулиганов на британский военный патруль. Солдаты, когда их стали забрасывать камнями, открыли в ответ пальбу. Трое или четверо американцев были убиты. "Резней" это никак не может считаться...
В средневековой русской истории "Тоунипанди" нередки. Взять хотя бы сражение Александра Невского со шведами на Ижоре в 1240 г. В любой мало-мальски серьезной книге по русской истории обязательно уточняется, что зловредные шведы явились на ста кораблях под предводительством зятя короля Эрика ярла Биргера, что русские, потеряв всего около 20 человек, накрошили столько врагов, что лишь телами знатных рыцарей нагрузили два корабля, а простых воинов закопали в ямы бесчисленно...
Эта сказка перепевалась чуть ли не семьсот лет - пока за нее не взялся в начале нашего века один из крупнейших русских историков Д. Иловайский. И установил поразительные вещи. Оказывается, автор "Сказания об Александре" писал свой труд значительно позже, по рассказам "отцов". Оказывается, в наиболее старых летописях имя предводителя шведов не упоминалось вообще, его именовали попросту, "королем Римским". Оказывается, Биргер (Бергель, как его называют немногочисленные "уточняющие" летописи)... в 1240 г. еще не был ярлом. Сей высокий титул он получил лишь в 1248 г. Иловайский заключил: "Рассказ об этой битве обилует явным преувеличением относительно врагов. Не более 20 убитых с русской стороны показывает, что битва вообще не имела больших размеров" [77].
В самом деле, столь явное несоответствие потерь у русских и шведов никак нельзя объяснить "внезапностью", благодаря которой-де русские витязи и застали врага врасплох, смогли невозбранно искрошить его в капусту. Тогдашние шведские воины, как и воины любой другой страны, вряд ли были нервными институтками, которых можно застать врасплох, навалившись с дикими воплями. А оружие все держали при себе - меч висел на поясе, топор лежал рядышком. Считанные секунды требовались, чтобы при виде выбежавших из леса врагов опомниться и начать драться всерьез... Располагая огнестрельным оружием, и впрямь возможно при внезапном нападении, потеряв всего два десятка своих, положить в несколько раз больше застигнутых врасплох кинжальным огнем супостатов. Но в эпоху мечей, топоров и копий такие номера не проходят.
Не было никаких "ста кораблей". Очень может быть, и Биргера на берегах Ижоры не было вообще. Сотня-другая воинов Невского налетела на равный примерно по численности шведский отряд. И только.
Что, понятно, отнюдь не лишает русских воинов смелости и отваги как-никак победу одержали они, а враг позорно бежал...
Самое забавное, я отыскал в прошлом и случаи, когда "принцип Тоунипанди" применялся "навыворот". То есть, не крохотные стычки раздувались до масштабов эпохальных сражений, а масштабные события замалчивались вообще...
Дальнейшее - главным образом для тех, кто любит и хорошо знает творчество Чарльза Диккенса. Те, кому Диккенс безразличен, могут переходить к следующему разделу.
Итак, "Посмертные записки Пиквикского клуба".
Смешное и очень уютное чтение - милые, эксцентричные чудаки, красивые барские усадьбы, покой и благодать, ненавязчивый английский юмор, тишайшая английская глубинка...
Некая старая дева сгоряча решила, что друзья мистера Пиквика решили всерьез драться на дуэли с ее женихом. Не тратя времени, дама кинулась к местному судье и наябедничала.
Судья отчего-то приходит в нешуточное возбуждение.
Он намерен распорядиться, чтобы перед бунтующей толпой, отчего-то мгновенно представшей его воображению, прочитали так называемый "закон о мятеже", своего рода "последнее предупреждение", после которого представители власти могут на законном основании открыть огонь по мятежникам; он срочно собирает всех штатных и внештатных сотрудников полиции, приказывает арестовать возмутителей спокойствия, намерен даже вызвать войска...
Одним словом, ведет себя, как комический придурок из оперетты. Наши отечественные комментаторы Диккенса так и написали в своих примечаниях: поступки судьи, дескать, лишь подчеркивают его глупость, "закон о мятеже" выглядит жуткой архаикой... одним словом, посреди той самой уютной тишины и благолепия английской провинции мечется сдуру невесть чего испугавшийся дурачок...
Так вот, нет ни тишины, ни покоя, ни благолепия! И судья - вовсе не дурак, он умен и деловит!
Время действия романа четко определил сам Диккенс - 1827 г. Это были годы, когда страну давно уже сотрясали события, во многом не совпадающие с образом "доброй старой Англии", где испокон веков царила тишь, гладь и божья благодать... события, которые известный государственный деятель и писатель Дизраэли в одном из своих романов охарактеризовал так: "Христианство учит нас любить ближнего своего, как самого себя, современное общество не признает ближних как таковых".
Продолжалось планомерное уничтожение крестьянской общины, начавшееся еще в XIV в. - с 1770 по 1830 "свободные земледельцы" лишились более чем 6 миллионов акров общинных пашен и выпасов. Об условиях жизни наемных сельскохозяйственных рабочих дает представление свидетельство современника: "Их жилища мало чем отличаются от свинарников, и питаются они, судя по их виду, не намного лучше, чем свиньи... За всю свою жизнь я нигде и никогда не видел столь тягостного человеческого существования, как это - даже среди свободных негров в Америке". (Уильям Кобетт, "Сельские прогулки верхом".)
Тех, кто по примеру Франции пытался организовать первые профсоюзы, бросали за решетку и обвиняли в государственной измене. А случалось, и отправляли на австралийскую каторгу, как "толпаддлскую шестерку" в 1834 г.
1816 г. - около тысячи человек организовали марш протеста, борясь за парламентскую реформу, давшую бы избирательные права гораздо большему числу англичан. Рассеяны вооруженными солдатами и "добровольцами".
1817 т. - трое руководителей так называемого "пентрихтского восстания" (инспирированного полицейскими провокаторами) повешены, через час тела сняты с виселицы и публично обезглавлены.
В те же годы началось луддистское движение (большинство его руководителей так и не были обнаружены, их личности навсегда остались тайной). Люди врывались на фабрики, ломали и жгли станки. Владельцы защищались с помощью вооруженных охранников, были жертвы с обеих сторон. В деревне повстанцы, рассылавшие письма с угрозой поджогов от имени некоего "капитана Свинга", поджигали амбары с зерном, риги и сельскохозяйственные машины зажиточных фермеров из тех, что особенно жестоко обращались с батраками.