Бушнелл Кэндес. Все на продажу

   Джейни чувствовала, как Комсток сверлит ей взглядом спину. Склонив голову набок и мелодично рассмеявшись — этому Джейни научилась у самой Мими несколько лет назад, — она спросила:
   — Вы о Джордже?
   — Нет, что вы! О Селдене. Джордж тоже окончил Гарвард, но иногда, честно говоря, я перестаю в это верить..;
   — Только взгляните на него! — И она указала на ничем не примечательного мужчину среднего роста, державшего в одной руке зажженную сигару, а другой опрокидывавшего себе в рот креветок в томатном соусе из бокала. — Джордж! — окликнула его Мими через весь холл.
   Джордж виновато покосился на нее, взял салфетку с подноса у оказавшейся рядом официантки, вытер рот и направился к жене.
   Глядя на его кремовые брюки и синий блейзер с золотыми пуговицами, Джейни была вынуждена согласиться: о нем говорят правду — обликом он был так обычен и скучен, что при следующей встрече с ним сложно вспомнить, кто это. Даже глаза в глазницы ему вставили, казалось, на поточной сборочной линии.
   — Дорогой, — обратилась к нему Мими с выразительным вздохом, — ты забыл, что нельзя одновременно курить и есть? Что бы сказала твоя матушка?
   — Матушка, к счастью, на том свете, сомневаюсь, что она что-нибудь сказала бы, — ответил ей Джордж.
   — Мужья совсем как дети, — заявила Мими. — Слышишь это со всех сторон, но не веришь, пока сама не выйдешь замуж. Джордж, ты знаком с Джейни Уилкокс?
   — Джордж вытер толстые пальцы салфеткой и протянул Джейни пятерню.
   — Не знаком, но все о вас знаю, — сообщил он и без дальнейших церемоний спросил:
   — Каково это — знать, что пол-Америки любуется вашими снимками в нижнем белье?
   — Джордж! — воскликнула Мими.
   — Я как раз хотел спросить вас о том же, — признался Руперт.
   — А что, можете попытаться, — смело ответила Джейни.
   — Боюсь, стану еще более смешным, — сказал Руперт.
   — Джордж, дорогой, клянусь, если бы ты не был так богат, я бы с тобой развелась! — выпалила Мими. В следующую секунду она заметила Комстока и Морган.
   Когда Джейни встретилась взглядом с Комстоком, тот поспешно отвернулся. Мими отдалила неприятную встречу, сказав Руперту:
   — Пойдите поздоровайтесь с Морган, хорошо? Она в вас души не чает, но я обещаю не сажать вас за стол рядом. — Джорджу она сказала:
   — Дорогой, раз ты собираешься грубить нашим гостям, то пусть от тебя будет хотя бы какой-то прок. Джейни надо выпить. — И она увела Руперта, оставив Джейни нос к носу с Джорджем.
   Он повел ее в украшенную гостиную, болтая что-то о реставрации, но Джейни быстро отвлеклась. Ее занимали собственные мысли: брак Мими и Джорджа был именно таким союзом, какого она всю жизнь пыталась избежать. Впрочем, она была с собой не до конца честна: пока что ни один мужчина, ни бедный, ни богатый, не изъявлял желания на ней жениться. В данный момент, однако, вынужденная слушать нескончаемую тираду занудного Джорджа о стоимости различных типов обшивки стен, Джейни была склонна благодарить за это судьбу и удивлялась, как легендарную Мими Килрой угораздило выйти за Джорджа Пакстона. Нельзя сказать, что он был так уж плох — она уже успела заметить, что он не лишен чувства юмора, но уж больно походил на вытащенную из воды рыбину. Одновременно она прониклась неприязнью и к «блестящему» Селдену Роузу: его дружба с Джорджем была далеко не лучшей рекомендацией.
   Пока Джордж чесал языком — кажется, теперь он распространялся о методах упаковки мебели для доставки из Европы в Америку, а этот предмет Джейни не интересовал и интересовать не мог, — она увидела Пиппи Мос через французские окна, выходящие на террасу, и тут же вспомнила сногсшибательного молодого человека, который ее сюда привез. Сейчас его нигде не было видно, но это еще не означало его отсутствия на приеме. Извинившись и сказав, что ей хочется подышать свежим воздухом, Джейни устремилась к Пиппи Мос и сделала вид, будто только что ее заметила, когда едва на нее не налетела. Изображая приятное изумление, она воскликнула:
   — Пиппи?!
   Выражение личика Пиппи было типичным для знаменитости: смесь желания быть узнанной и страха оказаться в лапах не в меру ретивого поклонника. Джейни едва не фыркнула от презрения: на ее взгляд, известность Пиппи была совершенно недостаточной для такого выражения. Тем не менее Джейни протянула руку и представилась:
   — Джейни Уилкокс.
   — О! — отозвалась Пиппи. Несомненно, она не представляла, кто перед ней. При обычных обстоятельствах Джейни ни за что не стала бы терять время на разговор с какой-то Пиппи. Но сей час она умирала от любопытства и хотела узнать хотя бы имя спутника Пиппи, поэтому сказала:
   — Помните, мы встречались в… Нет, не могу сказать, где это было…
   — А я вообще чаще всего не знаю даже, какой сегодня день, — призналась Пиппи, ободряюще кивая.
   — Кажется, вы сегодня обогнали меня на скоростной авто страде Лонг-Айленда.
   Пиппи разинула рот: кажется, она узнала Джейни и даже вспомнила, кто она такая.
   — Наверняка обогнали, — согласилась она. — Мы проскочи ли мимо всех. Вы меня видели? Я ехала в зеленом «феррари».
   — Джейни не стала комментировать то, что и так было очевидно.
   — Прелесть, а не машина! — восхитилась она.
   — Не то слово! — подхватила Пиппи. — Мне бы тоже такую хотелось. Жаль, не могу себе этого позволить.
   Это машина вашего бойфренда?
   Нет. То есть машина его, но он мне не бойфренд. Вернее, еще им не стал… Он игрок в поло, — проговорила она, словно это все объясняло.
   Джейни понимающе кивнула. У бедняжки Пиппи с ее мышиным личиком и близко посаженными глазками вряд ли был шанс соблазнить такого мужчину. Подпустив в голос сочувствия, она сказала:
   — Надо было привести его на прием.
   — Я хотела, но не смогла, — удрученно ответила Пиппи. — У него ужин с каким-то стариком, кажется, Гарольдом… не помню, как дальше.
   — Гарольд Уэйн? — Джейн постаралась не выдать свое возбуждение. Гарольд Уэйн раньше был ее любовником и остался хорошим другом. Надо будет позвонить ему завтра и расспросить о загадочном игроке в поло. — Как его зовут? — осторожно осведомилась она.
   — Вылетело из головы! Гарольд?..
   — Гарольда я знаю! — сказала Джейни с высокомерным смешком. — Я об игроке в поло.
   — Зизи… — Пиппи огорченно потупилась. — В общем, его все так зовут. Но я не узнала ни его фамилии, ни…
   — Ничего себе! — Джейни рассеянно улыбалась. Пиппи оказалась абсолютной дурочкой. Цель была достигнута, теперь ей хотелось поскорее сбежать. Она обернулась и увидела спасение в лице Руперта Джексона.
   Тот определенно ее искал, потому что направился прямо к ним и сказал с наигранной ворчливостью:
   — Мисс Уилкокс, вы очень нехорошая. Я только что узнал: вы знакомы с негодяем Питером Кенноном. Это правда, что вы с ним даже… встречались?
   Джейни предпочла бы, чтобы Руперт об этом не пронюхал, но в Нью-Йорке невозможно хранить тайны. Через секунду ее тревога сменилась удовлетворением: похоже, она вызвала у Руперта Джексона интерес!
   — Велика важность! — отозвалась она небрежно. — Встреча была такая же, как я встречаюсь со всеми мужчинами: минутная..
   — Я не ошибся: вы очень нехорошая! — сказал Руперт с удовольствием и громче, чем требуют приличия. Его голос привлек внимание всех присутствующих, но он добавил:
   — Придется вам все рассказать дядюшке Руперту. — После этого он на виду у всех взял ее под руку и увел в дальний угол террасы.
   Народу прибывало. На террасе то и дело раздавалось: «Разве не чудесный вечер?» Можно было подумать, что хорошую погоду обеспечили сами гости, а не мать-природа. Впрочем, взять на себя ответственность за такую погоду никто бы не отказался. Свежий, но достаточно теплый воздух, полная луна и слабое подобие ветерка с Атлантического океана… Бриз подхватывал и разносил музыку оркестра, уподобляя ее прелестным переливам колокольчиков и посыпая ею гостей, как сказочной пыльцой. Цветущие фруктовые деревца в кадках с искусно подстриженными ветвями, напоминающие леденцы на палочке, были любовно расставлены через одинаковые интервалы вдоль белой балюстрады. Между двумя деревцами сейчас помещалась Джейни Уилкокс.
   Отделившись ненадолго от толпы, она приняла самую выгодную свою позу: лицом к океану, в три четверти поворота. Ее руки лежали на балюстраде, на которую она слегка опиралась, выгнув спину и выставив вперед грудь. При этом она немного откинула голову и глубоко вдыхала вечерний воздух. Она знала, какое производит впечатление: очаровательная молодая женщина, погруженная в свои мысли.
   На самом деле она лихорадочно соображала. Вечер складывался для нее удивительно удачно: сначала долгий и многообещающий разговор с Рупертом Джексоном, потом Мими представила Джейни новому главному редактору «Харперс базар», намекнувшему, что мог бы поместить ее фотографию на обложке своего журнала. За все годы работы моделью Джейни так и не достигла статуса «девушки с обложки». Оставалось удивляться причудливости судьбы: стоит произойти одному хорошему событию — и другие тут же сыплются, как из рога изобилия!
   А сама Мими! Теперь Джейни считала, что все эти годы она напрасно ей не доверяла: подобно большинству людей, Мими оказалась вполне милой, стоило ее получше узнать. Джейни пришло в голову, что виновата была она сама: наверное, Мими подозревала, что она ее недолюбливает. В этом заключается одна из прелестей Нью-Йорка: достаточно единственного дружеского жеста, чтобы предать забвению многолетнюю вражду. Неписаный закон гласит, что прежние шероховатости в отношениях лучше никогда не вспоминать.
   Она сделала глоток шампанского и уставилась на океан. Отделиться от толпы на вечеринке — старый фокус, к которому она расчетливо прибегала, чтобы заинтересовавшийся мужчина имел возможность к ней подойти. Не отрывая взгляда от бескрайнего водного простора, Джейни лениво гадала, какая рыбешка попадется на ее крючок в этот раз. Вдруг у нее над ухом раздался знакомый и не самый желанный голос:
   — О, да это же Джейни Уилкокс собственной персоной! — Билл Уэстакотт, сценарист! — Господи, Джейни, — продолжил он, подходя вплотную, — стоит выйти на нью-йоркскую улицу, как в глаза лезет твое проклятое изображение. Как это понимать?
   Из других уст такие слова звучали бы комплиментом, но слышать их от него было неприятно: она сразу вспомнила, сколько раз терпела от Билла обиды.
   — Билл! Ты-то откуда здесь взялся? — язвительно откликнулась она, делая вид, будто удивлена, что его тоже пригласили.
   — Почему бы мне здесь не быть? — настороженно спросил он.
   — Действительно, почему? — Джейни высокомерно засмеялась. — Просто я удивилась. — Приблизив лицо к его лицу, она понизила голос:
   — Я думала, ты не любишь Мими Килрой.
   Билл не собирался заглатывать наживку.
   — Перестань, Джейни, — сказал он. — Может, нам с ней и пришлось пару раз за несколько лет повздорить, но Мими все равно остается одним из моих самых старых друзей.
   — Ах да! — согласилась Джейни с саркастической усмешкой. — Я и забыла.
   — Зато я кое-что помню: кажется, это у тебя были с ней проблемы, — бросил Билл небрежным тоном. — «Не могу поверить, что кто-то все еще обращает внимание на эту старую уродину». По-моему, это твои слова?
   Джейни отшатнулась.
   — Никогда этого не говорила! — прошипела она, пытаясь ук рыться за деревцем в кадке. Почему Билл такой несносный? Веч но умудряется так повернуть разговор, что она оказывается кругом виноватой. Какая несправедливость!
   — Говорила, говорила! Ладно, я не собираюсь тебя выдавать. Я достаточно долго прожил в Нью-Йорке и понимаю, что к чему. Теперь ты королева бала — так почему бы тебе не превратиться в лучшую подругу Мими Килрой?
   — Ну, лучшей ее подругой меня не назовешь, — осторожно признала Джейни.
   — Ничего, скоро ты ею станешь, — сказал Билл. — Ты никогда не упускаешь шанс забраться на ступеньку выше. —
   И, пронзив ее взглядом, он добавил:
   — А Мими никогда не упускает возможность подольститься к новоявленной звезде.
   — Я тебя умоляю, Билл! — Неприязненный тон предупреждал, что она не удостоит ответом его последнюю реплику. Но Билла было трудно обескуражить.
   — Что от тебя понадобилось Руперту Джексону? — спросил он с веселой улыбкой.
   Вот оно что: старая ревность! Билл, женатый на сумасшедшей, отец двух детей, был ее любовником два лета подряд. Он не собирался оставлять жену, но с типичным для мужчины инстинктом собственника не мог допустить, чтобы его любовница встречалась с кем-то еще. Прошлым летом он чуть не взбесился, когда пронюхал о связи Джейни с Комстоком Дибблом. Желая его подстегнуть, она проворковала:
   — Что ему от меня понадобилось? А как ты сам думаешь?
   Билл вдруг громко захохотал.
   — Не знаю, но скорее всего не то, что ты думаешь.
   — Неужели? — Она недоверчиво приподняла брови.
   — Я просто констатирую очевидное, — торжествующе улыбнулся Билл. — Руперт Джексон — гомосексуалист, об этом знает весь Голливуд.
   Джейни удивленно разинула рот, но удивление быстро сменилось раздражением.
   — Не думала, что ты такой злюка, Билл. Если у тебя не ладится карьера, это еще не значит…
   Он ее перебил:
   — Во-первых, я только что продал новый сценарий студии «Юниверсал». Так что с карьерой у меня полный порядок, — сказал он невозмутимо. — А во-вторых, советую тебе выйти из оборонительной позиции. С чего ты взяла, что все только и думают, как бы тебя уязвить? Я просто пытаюсь по-дружески тебя предо стеречь. Не хочется, чтобы ты сглупила с Рупертом Джексоном, как в прошлый раз — с Комстоком Дибблом. Помнится, это я раскрыл тебе глаза на его помолвку…
   — Не на помолвку, а на брак. Ты сказал, что он женат.
   — Какая разница? Главное, у него была другая…
   Джейни сама все знала, но слышать это было неприятно: тут же вспомнился дневной разговор с Комстоком. Впрочем, она не хотела показывать Биллу, что он задел ее за живое. Смело глядя ему в глаза, Джейни отчетливо произнесла:
   — Ну и что, Билл? А то ты раньше не замечал, что большинство моих мужчин встречаются не только со мной!
   Билл тоже не остался в долгу. Уловив ее замешательство и спеша уколоть побольнее, он небрежно спросил:
   — Кстати, что случилось с тем сценарием, который ты для него писала?
   Это был запрещенный прием. Джейни задумалась: почему Билл такой жестокий? Она всегда считала его бестолочью, но злобности в нем не замечала. На поверхностный взгляд, нью-йоркское общество выглядело гладким и сияющим, как лед, но чуть глубже водились ядовитые змеи-щитомордники и кусачие черепахи. Джейни знала мужчин, у которых вызывал зависть чей угодно успех" даже успех женщины, но раньше она не причисляла к ним Билла. Ей даже стало обидно за Билла, ставшего таким жалким. Отмахнувшись от его колкости, она процедила:
   — Ты это о чем?
   Он сложил руки на груди и наклонился к ней с воинственным видом:
   — Кажется, прошлым летом ты вынашивала грандиозный план — стать знаменитой голливудской сценаристкой. Разве не ты говорила, что Комсток платит тебе за сценарий?
   — Представь себе, он заплатил, — бросила Джейни, пожав плечами, словно не понимая, к чему клонит Билл.
   — Ты его дописала? Теперь надо, наверное, ждать выхода потрясающего голливудского фильма с тобой в главной роли?
   — Жди больше! — Она засмеялась, пытаясь превратить разговор в шутку. Но внутри у нее все кипело. Благодаря успеху, вы павшему в последние месяцы, Джейни сумела выбросить из голо вы очевидный факт: прошлым летом Комсток заплатил ей 30 тысяч под обещание написать сценарий, а она вымучила лишь 30 страниц, чем все и закончилось. Ей была невыносима мысль о собственном провале, особенно в деле, которое она всегда считала пустяковым. Прошлым летом, пытаясь поставить Билла на место, она без удержу хвасталась, как лихо продвигается ее сценарий и каким удачным он получится. Теперь она оказалась в трудном положении: приходилось оправдываться.
   — Ну? — поторопил он ее.
   — Что «ну»?
   — Так ты дописала? — спросил Билл высокомерно, словно уже знал ответ.
   — Почти закончила второй вариант. — Это было полнейшим враньем, но у Джейни не оставалось выхода. Билл всегда твердил, что у нее ничего не получится, и она не могла доставить ему удовольствие убедиться в собственной правоте.
   — Неужели? — недоверчиво протянул он. — Ты должна дать мне его прочесть.
   — Непременно! — пообещала она.
   Они посмотрели друг на друга. Оба оказались в тупике: Билл не мог доказать, что она так и не написала сценарий. Джейни сделала шажок вперед, как бы намекая, что разговору конец. Но ее ждала новая неожиданность: в их сторону шел, не подозревая об их присутствии, сам Комсток Диббл, погруженный в разговор по мобильному телефону. Несколько секунд — и он упрется в балюстраду и окажется всего в трех футах от них. Джейни знала: Биллу хватит вредности заговорить с Комстоком о злополучном сценарии.
   Что мог сказать об этом Диббл?.. Она стала озираться, подыскивая тропинку бегства, но убедилась, что деваться некуда: она угодила в ловушку между цветущим фруктовым деревом и балюстрадой. Оставалось сбить Билла с ног или перелезть через ограду. Билл заметил выражение отчаяния на ее лице и решил выяснить, чем оно вызвано. Комсток по-прежнему понятия не имел, что сейчас на них набредет. Он был багровым от злости и, как всегда, обильно потел, визгливо говоря в трубку:
   — Если они считают, что могут вешать мне на уши лапшу, то их ждет сюрприз… Я отыграюсь на их ребятишках, черт возьми!
   Захлопнув крышечку телефона, Диббл резко обернулся — и увидел их. Его глаза сузились, губы скривились в недоброй улыбочке, обнажив два передних зуба, между которыми зияла пустота. У Джейни была на его счет своя теория: мать Комстока Диббла пила, пока его вынашивала, а его малый рост — всего пять футов шесть дюймов — одно из свидетельств врожденного алкогольного синдрома. Но ее замешательство стало еще больше, когда она убедилась, что его улыбочка предназначена не ей, а Биллу, а ее он вообще не собирается замечать.
   — Уэстакотт! — Комсток протянул руку. — Приятели из «Юниверсал» говорят, что у вас получился отличный сценарий.
   Билл мигом превратился в голливудского профессионала: сложил руки на груди и так широко расставил ноги, что уже не возвышался над коротышкой Комстоком.
   — Да, ему дали зеленый свет. Руперт согласился исполнить главную роль.
   — Серьезно? — сказал Комсток. — Я люблю Руперта, он классный актер. Только его нелегко поднять с постели раньше одиннадцати утра…
   — Слышал, — кивнул Билл.
   Джейн не утерпела и напомнила о себе:
   — У меня только что был с ним долгий разговор. Он такая душка!
   Не успела она это выпалить, как сообразила, что сглупила, но ей было все равно. Сколько можно торчать рядом с ними бессловесной тенью? Она с вызовом переводила взгляд с одного на другого. Билл покосился на нее с легким удивлением, зато Комсток уставился как баран на новые ворота, словно видел первый раз в жизни, а ее умение говорить — и вовсе для него неожиданность. Билл первым не вытерпел и весело спросил:
   — Комсток, вы знакомы с очаровательной и талантливой Джейни Уилкокс?
   Никогда не имел удовольствия, — ответил тот. Тон был нейтральным, но выражение на физиономии кричало: «Попробуй мне навредить — ноги переломаю!»
   Он протянул Джейни руку, и ей, трясущейся от злости, пришлось пожать его руку. Как он смеет так с ней поступать, тем более в присутствии Билла, знающего об их отношениях! Она все еще раздумывала над достойным ответом, когда у Комстока снова зазвонил мобильный телефон. Он отвернулся с видом могущественного кинопродюсера, не позволяющего себе отвлекаться на мелочи.
   — Извините, это из офиса, — бросил он Биллу через плечо. — Нигде не дают покоя!
   — Попробуйте перебраться в другой часовой пояс — напри мер, в Австралию, — засмеялся Билл.
   — Уже пробовал! — фыркнул Комсток, рявкнул «Да?», при жав к уху трубку, и зашагал прочь.
   У Джейни была одна мысль: Комсток уходит безнаказанным. Она попыталась было его догнать, чтобы как следует отбрить, но Билл ее удержал. Как она и ожидала, он принялся над ей издеваться, едва удалился Комсток.
   — Разве вы с ним не занимались любовью? Чем ты ему насолила? Укусила член?
   Она могла бы ему ответить десятком разных способов, один другого обиднее, но, увидев ликующее выражение его лица, одумалась. Ее обида доставляла ему слишком сильное удовольствие, и инстинкт подсказал ей, что он предвкушает взрыв ее бешенства. Тогда она потупила взгляд, надулась, как обиженный ребенок, и стала за ним наблюдать сквозь длинные ресницы.
   Столкнувшись со столь неожиданной женской покорностью, Билл дал волю инстинкту мужчины-защитника и покровительственно ее приобнял:
   — Брось, Уилкокс, это все шуточки. Все знают, что Комсток козел. Лучше держись от таких подальше, если можешь. И вообще ты слишком хороша, чтобы опускаться до секса с этим пердурком-недомерком.
   — Я в порядке, — возразила Джейни. Чувствуя в Билле единственного человека, способного ее понять, она добавила помимо воли:
   — Я спала с ним только потому, что думала: это мне поможет!
   Неожиданный приступ откровенности удивил Билла и вызвал у него смех.
   — Мне трудно с тобой согласиться. С другой стороны, это, наверное, самое искреннее твое признание за многие годы.
   Джейни покосилась на него с мыслью, что попалась. Ведь раньше она убеждала себя, что влюблена в Комстока, даже могла говорить то же самое Биллу…
   — Если ты хочешь сказать, что я лгунья… — начала она.
   — Ничего я не хочу сказать. Просто обозначаю факт. Ты лгунья, хуже того, ты лжешь самой себе.
   — Что я вижу! Кажется, милые бранятся? — раздался из-за спины голос Мими.
   Джейни негодующе взглянула на Билла: они не должны были допускать, чтобы их застали за такой интимной беседой. Билл опасен: впредь надо быть осторожнее и не позволять ему загонять ее в угол. Она не впервые ему это позволяла, и каждый раз все кончалось постелью. Билл в отличие от нее не расстроился: как ни в чем не бывало засунул руки в карманы, небрежно оперся о балюстраду и изрек:
   — Джейни и я — старые друзья. Мы всегда ссоримся, как брат и сестра.
   Мими сочувственно посмотрела на Джейни.
   Боюсь, это и есть понятие Билла о дружбе, — сказала она. — Со мной он начал ссориться еще в песочнице, в нежные детские годы.
   — Нечего было отнимать у меня лопатки и формочки! — ото звался Билл.
   — Как был хулиганом, так и остался! — припечатала Мими. — В общем, я пришла сказать, что мы садимся ужинать. Джейни, ваше место рядом с Седденом Роузом.
   При упоминании Селдена Роуза Билл хмыкнул.
   — Джейни съест его на завтрак, — предостерег он.
   — Прекрати, Билл! — простонала Мими, укоризненно глядя на него. Взглядом пригласив Джейни следовать за ней, она про говорила:
   — Не знаю, почему это Билла так разобрало. С каждым годом он все язвительнее и язвительнее. Может, у него финансовые проблемы?
   Джейни понятия не имела, что происходит с Биллом: она была знакома с ним только два года, и все это время он был таким, как сейчас. Но говорить это Мими было ни к чему, поэтому она ответила:
   — По-моему, Билл просто женоненавистник.
   Мими остановилась и удивленно посмотрела на нее:
   — Знаете, по-моему, вы совершенно правы!
   И в этом, наверное, большая вина его жены, — добавила Джейни, со значением глядя на Мими. Та улыбнулась и заговорщически взяла Джейни под руку.
   — Так и есть, — прошептала она. — Бедная Элен! Раньше она была такой милой…
   И они вместе появились на пороге столовой. Неприятное впечатление от разговора с Комстоком и Биллом стало ослабевать. Этим вечером самым главным для Джейни человеком была Мими Килрой, а та обращалась с ней как с одной из своих лучших подруг. Ее радость стала еще сильнее, когда Мими указала на место в центре зала и произнесла:
   — Мы пришли, Джейни. Надеюсь, вы не будете возражать? Я посадила вас за свой стол.
   Через три дня, в час пополудни, Патти Уилкокс опустилась на скамеечку перед салоном Ральфа Лорена в Истгемптоне. Она пришла на встречу с Джейни, своей сестрой, и сейчас удивлялась, зачем, зная, что та все равно опоздает, выскочила из дому вовремя, чтобы быть на месте ровно в час дня. На пунктуальность Джейни рассчитывать не приходилось. Но в присутствии Джейни Патти случалось поеживаться. Их отношения были типичными для старшей и младшей сестер: бывало, Патти ее даже побаивалась.
   Джейни позвонила ей в одиннадцать утра и своим обычным жизнерадостным голосом, намекавшим, что в ее жизни все просто замечательно, предложила пробежаться днем по магазинам.
   — Не знаю… — ответила ей Патти в сомнении. — Не уверена, что это уместно.
   Смех Джейни свидетельствовал, что сестра говорит глупости.
   — Тебе не обязательно делать покупки.
   — Дело не в этом. Просто я не уверена, что сейчас меня должны видеть в магазинах.
   Разве тебя преследуют фотографы, Патти? Тебя никто не узнает.
   «Меня-то нет, — подумала Патти, — зато тебя узнают…» Она не имела доказательств, но подозревала, что Джейни могла позвонить репортеру какой-нибудь скандальной рубрики и сообщить, что жена Диггера, надутого Питером Кенноном на миллион зеленых, отправилась в салон Ральфа Лорена, Как всегда, когда Патти посещали такие мысли о сестре, она почувствовала себя виноватой и потому согласилась встретиться с Джейни в час дня. Теперь, голодная и взволнованная, она озиралась, готовая утолить голод мороженым.