Чандлер Бертрам. Коммандер Граймс (Сборник)

   - О, ему бы, конечно, этого очень хотелось, Брасид. Он может допросить меня. Но он знает, что на борту "Искателя" достаточно офицеров, чтобы управлять кораблем и вести огонь по противнику. Он знает, что мы в состоянии за секунду уничтожить все эти ваши газовые баллоны, которые болтаются в воздухе над портом, а потом примерно за то же самое время стереть город с лица планеты.
   Повисла долгая пауза.
   - Прости, что я втянула тебя в такое запутанное и неприятное дело, Брасид, но постарайся понять, что у меня не было иного выбора.
   - Подобное стремится к подобному, - отозвался он с напускной легкостью.
   - Думай как хочешь, но, полагаю, ты сильно ошибаешься. В любом случае, я уверена, что смогу убедить Джона - коммандера Граймса - предоставить тебе убежище на борту корабля, если ты, паче чаяния, попадешь в переделку.
   - Я - спартанец, - коротко ответил он.
   - Со всем прилагающимся комплектом добродетелей, как я понимаю. У вас тоже ходит абсурдная легенда о мальчике, который позволил лисенку рвать его внутренности, но не закричал? Не важно. Просто скажи капитану Диомеду правду... но не всю правду. Скажи, и го это была целиком моя вина, что ты сделал все возможное, чтобы удержать меня. Так ведь ты и поступил - хотя и не слишком решительно. Скажи, что ты спас меня от волков.
   Они ехали в молчании. Брасид обдумал план действий. В словах аркадца содержалась изрядная доля истины. Предложенная им версия помогала избежать превращения ситуации из неприятной в очень неприятную. Спасение жизни Мэгги было не более чем его прямой обязанностью; но спасение ребенка-урода урода? - делало его, офицера безопасности, преступником. Зачем он это сделал? Разбив камеру с лазером, инопланетянин потерял свое единственное преимущество.
   И почему он знал, почему он по-прежнему знает, что и в этом случае поступил правильно?
   Эта странная уверенность в правоте в конечном счете перевесила. До сих пор он беспрекословно признавал интеллектуальное и моральное превосходство старших по званию. Но на борту "Искателя" есть офицеры, обладающие высокой технической компетентностью, великолепно обученные и подготовленные, которые управляют фантастически мощными машинами, и чей моральный кодекс радикально отличался от норм, принятых на Спарте.
   Кстати, о морали. Как быть с врачами и высшими аристократами планеты, чья мораль ставилась под сомнение? А врачи в яслях и их извращенные сношения с обитателями Аркадии?
   Голос Мэгги прервал течение его мыслей.
   - Она уснула. Вырубилась как лампочка. Пьяна в стельку. Я думаю, что мы сможем тайком пронести ее на борт, не вызвав ничьих подозрений.
   Мэгги помолчала.
   - Я очень благодарна тебе, Брасид. Правда. Я бы хотела...
   Он понял, что она встала со своего места и наклонилась к нему. Он чувствовал, как мягкие наросты на ее груди коснулись его обнаженной спины. Он и представить себе не мог раньше ничего подобного.
   - Сядь на место, прокляни тебя боги... - проворчал он. - Если хочешь, чтобы эта колымага оставалась на дороге, а не полетела под откос!
   Глава 19
   По пути в космопорт никаких неприятностей не случилось. Но когда машина миновала главные ворота, стало ясно, что их прибытия ожидали. Диомед, за спиной которого маячили фигуры шестерых гоплитов, стоял в дверях управления мрачнее тучи; чуть в стороне - Джон Граймс: вместо парадного кортика у него на поясе красовались два лазерных пистолета. Рядом замер еще один офицер с инопланетного корабля в шлеме с переговорным устройством. Коммандер глядел на Брасида и его спутницу почти так же мрачно, как Диомед.
   Начальник секретной службы повелительно поднял руку, и Брасид затормозил. Граймс что-то сказал своему офицеру, тот заговорил в микрофон, очевидно, передавая сообщение на корабль. Брасид бросил взгляд на космонавтов, потом на их корабль. Орудийные установки были приведены в боевое положение - длинные трубы, до сих пор утопленные в корпус, выдвинулись и смотрели в сторону порта, некоторые из них медленно двигались, словно щупальца гигантского насекомого.
   - Брасид, - голос Диомеда срывался на визг: начальник секретной службы пребывал в отвратительном настроении. - Я получил известие из Килкиса, от тамошнего капрала. Я требую, чтобы ты немедленно представил мне отчет. Кроме того, я хотел бы немедленно выслушать и Ваш отчет, доктор Лэзенби.
   - Капитан Диомед, - холодно возразил Граймс, - Вы вправе отдавать любые приказы своим подчиненным, но не имеете права командовать моими. Доктор Лэзенби представит отчет мне, причем на борту корабля.
   - У меня есть средства добиться исполнения моих требований, коммандер Граймс.
   Шестеро гоплитов мгновенно вскинули свои шоковые пистолеты и прицелились.
   Граймс рассмеялся.
   - Мои офицеры тоже получили указания, капитан Диомед. Они наблюдают за нами из рубки корабля, и оптика у них превосходная. Более того, они слышат каждое наше слово.
   - И что же это за указания, коммандер?
   - У вас есть только один способ узнать это, капитан Диомед. Но я вам не советую это делать.
   - Хорошо, - заметным усилием Диомед взял себя в руки. - Хорошо. В таком случав, коммандер, я прошу вас направить своего офицера в мой офис, чтобы он присутствовал при допросе Брасида. Вы тоже можете пройти с нами, равно как и любые члены вашего экипажа.
   Похоже, Граймс, обдумывает слова Диомеда. Они звучали вполне разумно. Брасид понимал, что на месте Граймса он бы принял это предложение. Но если тем временем кому-нибудь придет в голову осмотреть машину и проверить корзину для продовольствия, стоявшую на заднем сиденье? Просто ради того, чтобы промочить горло - в корзине лежит фляга с вином... Или алкоголь перестанет действовать? на ребенка, и он проснется?
   Маргарет Лэзенби, видимо, подумала о том же самом. Она приподнялась с заднего сиденья машины, предоставив всем присутствующим полюбоваться на состояние своей одежды - вернее, того, что от нее осталось. На мгновение стало тихо. Потом Граймс, побелев от ярости и сжав кулаки, обернулся к Брасиду:
   - Ты, ублюдок...
   - Прекрати, Джон, - оборвала его Маргарет Лэзенби. Ее голос прозвучал неожиданно резко. - Он этого не делал.
   - А кто тогда?
   - Черт побери! Ты что, не видишь, что мне надо немедленно переодеться хотя бы сменить рубашку. И срочно обработать эти царапины. Если хочешь знать, я потребовала, чтобы Брасид показал мне обряд Исключения.
   - Именно об этом и сообщил мне капрал, - вставил Диомед. - А еще о том, что эта парочка перебила целую стаю волков.
   - Мы подъехали слишком близко. Звери напали на нас, вытащили меня из машины, но Брасид спас меня. А теперь, капитан Диомед, я бы хотела вернуться на борт и как можно скорее принять антибиотики, а также шадеть чистую одежду.
   Выходя из машины, она взяла с заднего сиденья корзину и протянула ее офицеру, сопровождавшему Граймса.
   - Что в корзине? - резко спросил Диомед.
   - Ничего такого, что имеет к Вам отношение! - вспыхнула Мэгги.
   - Я сам решу, что с этим делать, - произнес Граймс. - Мистер Тэйлор, дайте сюда эту корзину.
   Офицер подошел к капитану и передал корзину, невзначай заслонив ее корпусом от капитана Диомеда. Граймс, чье лицо оставалось совершенно невозмутимым, приподнял тунику Брасида, под которой спал младенец, и заглянул в корзину. Мгновение он молчал, а потом спокойно произнес:
   - Фляга для вина. Несколько колбасок. Половина краюхи хлеба грубого помола. По-моему, капитан, я вправе брать на корабль те предметы, которые нас могут заинтересовать. Мистер Тэйлор, дайте содержимое этой корзины биохимикам для анализа продуктов. А вы, доктор Лэзенби, срочно отправляйтесь на осмотр к хирургу. Я выслушаю ваш отчет позже.
   - Капитан Граймс, я настаиваю на том, чтобы осмотреть содержимое корзины! - заявил Диомед. Трое гоплитов выступили вперед.
   - Капитан Диомед, если кто-либо из Ваших людей хоть пальцем коснется моего офицера, последствия будут самыми серьезными.
   Диомед недоверчиво фыркнул.
   - Вы откроете огонь из-за фляги с вином и пары колбасок?
   - Именно это я и сделаю.
   Капитан издал короткий смешок.
   - Инопланетяне... - он произнес это слово как оскорбительное ругательство. - Хорошо, вы можете забрать объедки от обеда сержанта. Я все-таки хотел бы перекинуться парой слов с вашим доктором Лэзенби, после того, как он... она приведет себя в порядок и найдет для меня время. А вот с тобой, Брасид, я хочу поговорить немедленно - и разговор будет длинным!
   Брасид с недовольным видом выбрался из машины.
   - И ты допустил, чтобы он... она угрожала тебе лазером? Более того, ты позволил ей взять...
   Брасид, который все это время стоял навытяжку перед Диомедом, попиравшим локтями столешницу, вспылил:
   - Вы сами проверяли ее оборудование, сэр! Да, она сказала, что этот прибор - видеокамера. Но она действительно делала ей съемки!
   - Ясно. Мы оба недосмотрели. Но ты позволил ей воспользоваться оружием против капрала и владельца таверны, а затем отвез к месту исключения. Во имя Зевса, Брасид, почему тебя угораздило явиться именно в Килкис, хотя вокруг полно деревень? И вдобавок именно в День Исключения?
   - Но мне никто не сказал, что этого делать нельзя, сэр. Вы знаете, что даты Исключения никогда не сообщаются заранее. Возможно, Вас об этом информируют, но меня - нет.
   - Итак, ты привез ее к Месту Исключения. Вы подъехали слишком близко. И волки напали на вас и вытащили ее из машины.
   - Так и было, сэр.
   - Но почему она не воспользовалась своей знаменитой камерой, чтобы отбиться?
   - Камера была повреждена, сэр. Вероятно, она что-то разбила в спешке. А потом камера...
   - О да. Мне сказали, что в одном месте на холме словно бомба взорвалась. - Диомед наклонился вперед, всматриваясь в лицо Брасида. - Ты сказал, что на нее напал волк. Ты уверен, что это был не ты?
   - Почему я, сэр?
   - Потому что такое вполне возможно. Ты позволил инопланетянину командовать собой, взять тебя на прицел - а потом спрашиваешь, почему должен был напасть на нее! А теперь... Диомед выдержал паузу, а потом заорал: - Что было в корзине?
   - Вино, сэр. Хлеб. Колбаски.
   - А что там делала твоя туника?
   - Я дал ее доктору Лэзенби, чтобы она надела ее вместо порванной рубашки.
   - Но она не надела ее, а положила в корзину.
   - Было довольно тепло, когда мы спустились с гор, сэр. Она спросила, может ли оставить тунику себе, чтобы исследовать волокна, из которых она изготовлена. Чтобы отдать ее своим... биохимикам.
   - Хм... И все-таки, Брас ид, ты проявил себя не лучшим образом. Не потому ли, что эти пришельцы - в особенности именно этот пришелец понравились тебе? Я вынужден снять тебя с задания. Но ты еще можете быть мне полезен. Расскажи, как этот Маргарет Лэзенби отреагировал, услышав об Исключении?
   Брасид знал, что лгать бесполезно. Деревенский капрал из Килкиса, без сомнения, представил полный отчет.
   - Она была шокирована, - уверенно сказал он. - Она потребовала, чтобы мы отправились к Месту Исключения, чтобы спасти детей-уродов.
   - Конечно, вы не успели.
   - Нет, сэр. Мы не успели, - Брасид на секунду задумался, а потом добавил: - Я постарался, чтобы мы не успели.
   - Что ты имеешь в виду, Брасид?
   - Я знаю эти местность, а она - нет. Я выбрал дорогу так, чтобы ехать подольше.
   Похоже, Диомед был удовлетворен.
   - Отлично. Можешь сесть.
   Несколько секунд капитан молчал, барабаня пальцами по крышке стола.
   - Между прочим, Брасид, ситуация в городе развивается. Капитан Граймс позволил своим аркадцам и людям покинуть корабль. В таверне "Трех гарпий" произошел неприятный инцидент. Один из этих, с Аркадии, в сопровождении человека с инопланетного корабля заглянул туда. Они пили с другими гостями таверны...
   - Я бы не стал пить там с друзьями, - заметил Брасид.
   - Им не повезло с проводником. Жаль, что тебя с ними не было. Как бы то ни было... там собралась обычная публика. Илоты-рабочие и не слишком разборчивые гоплиты. Все бы обошлось, если бы пришельцы выпили по фляге и ушли. Но они там задержались, пили с местными - и, конечно, изрядно набрались. Ты знаешь, чем заканчиваются попойки в заведениях вроде "Трех гарпий".
   - Драка, сэр?
   - Блестяще, Брасид, блестяще. Началась драка. Человека с корабля уложили, а того, с Аркадии, стукнули пару раз, а потом раздели. Ты понимаешь, тамошняя публика сгорала от любопытства - всем хотелось увидеть, как он... она выглядит без униформы.
   - Это скверно, сэр.
   - Дальше пошло еще хуже. По меньшей мере четверо гоплитов насильно вступили с ней в сношение.
   - Значит, это возможно, сэр? Несмотря на их уродства...
   Диомед неопределенно хмыкнул:
   - Как видишь. Дело бы этим не ограничилось - желающих в таверне было много. Но тут космонавт пришел в себя и стал звать на помощь. У него был передатчик на браслете. С корабля прибыло не меньше десятка человек с корабля. Вот это бойцы! Хотел бы я, чтобы мои воины поучились у них рукопашному бою... Потом подоспела и полиция и уложила и тех, и других при помощи шоковых пистолетов. И наконец появился капитан Граймс. Он примчался в мой офис, угрожал стереть город с лица планеты, и... и... Теперь понимаешь, почему мне пришлось ему уступить? Да, он признает, что его люди сами нарвались - он строго приказал, чтобы они ходили как минимум вшестером. Но то, что он называет "изнасилованием", привело его в ярость. Ты видел, как он реагировал, когда решил, что ты совершил нечто подобное. Он требовал, чтобы насильников наказали наиболее сурово.
   - Но ведь они гоплиты, а не илоты, сэр. У них есть право...
   - Я знаю, знаю. Если мне понадобится растолковать тонкости спартанских законов, я непременно обращусь к тебе. Но их поведение было скорее невежливым, чем преступным. На этот раз провинившихся накажут их командиры. А посетителям "Трех гарпий" разъяснят, как следует обращаться с обитателями этой Аркадии. Я считаю, что это просто новый опыт. Ты уверены, что не сделал...
   - Нет, сэр. Безусловно нет.
   - Как ты за это держишься, а?
   Снова повисла пауза. Пальцы Диомеда выбивали дробь по крышке стола.
   - Даже на Спарте, проговорил он наконец, - порой случаются бунты и нарушения дисциплины. Скажи мне, Брасид, какова главная причина бунта?
   - Непослушание, сэр. Недостаток строгой дисциплины или чрезмерная жесткость. Несправедливые наказания.
   - И?..
   - По-моему, это все, сэр.
   - А как насчет зависти, Брасид?
   - Нет, сэр. Мы все знаем: те, кто проявляет способности, поднимается выше и получает положенные привилегии.
   - А если привилегии остаются недоступными для всех, кроме узкого круга людей из числа аристократов?
   - Я не понимаю, о чем Вы говорите, сэр.
   - Брасид, Брасид, какая тебе польза от мозгов? Ты уже забыл про обиталище аркадцев в яслях? Для чего, по-твоему, их используют врачи?
   - Я... я могу лишь догадываться.
   - Итак, у них есть то, чего лишены все мы, - голос Диомеда упал почти до шепота. - У них есть власть, и они наслаждались ей долго, очень долго, но теперь это можно изменить.
   - И Вы завидуете этой власти, сэр? - проговорил Брасид.
   Несколько секунд капитан Диомед смотрел ему прямо в глаза, потом сказал:
   - Да. Именно так. Завидую. Но то, что я делаю против них, пойдет на пользу государства.
   "Возможно, - подумал Брасид. - Возможно". Но вслух он этого не сказал.
   Глава 20
   В тунике рабочего-илота, старой и заплатанной, в разбитых уродливых сандалиях, с грязными руками и ногами, Брасид сидел за одним из длинных столов в таверне "Трех гарпий". Там были гоплиты и рабочие - но вряд ли кто-то сможет узнать его. Все жители Спарты чем-то похожи друг на друга.
   Он сидел в таверне, время от время прихлебывая из большой кружки, и внимательно слушал.
   Один из гоплитов явно решил похвастаться перед товарищами.
   - Да, это было на вот этом самом столе, здесь я его и поимел. Или точнее сказать - этого... Приятно, клянусь Зевсом! Вы и представить себе не можете, пока сами не попробуете.
   - Странно это как-то. Неправильно, что ли.
   - Не спорю, странно. Но я бы не сказал, что неправильно. Знаешь, так... лицом к лицу. А эти две здоровенные подушки у него на груди, на которые ты опираешься...
   - Так они для этого...
   - Должно быть. Жаль, врачи не могут делать таких в Машине рождений.
   - Почему? Очень даже могут.
   Разговоры смолкли. Все уставились на того, кто произнес последнюю фразу. Брасид мог поклясться, что видит его впервые, но голос и внешность казались знакомыми. В следующую секунду Брасид сообразил. Няни из яслей не так уж часто появляются в подобных заведениях: слишком велик риск оказаться в той же малоприятной ситуации, что и тот аркадец с корабля.
   - Они могут, - повторил илот и прямо глянул в глаза Брасиду, словно хотел сказать: "И ты это знаешь".
   Значит, вот какого агента прислал в таверну Диомед. При необходимости сержант обратится к нему за помощью.
   - А ты что об этом знаешь, маленький? - поинтересовался коренастый гоплит.
   - Я няня...
   - Это очевидно, сладенький мой.
   - Я няня, я работаю в яслях. Считается, что няни не покидают свой пост, но...
   - Но как может такой проныра не совать свой длинный нос во все щели! рассмеялся гоплит.
   Илот-няня смущенно потер нос, который и в самом деле был длинноват, и улыбнулся:
   - Ты совершенно прав, милый. Я это признаю. Мне нравится знать, что происходит. О, эти доктора! Они живут в такой роскоши, уж поверьте. Вы, может, думаете, что ясли состоят из постов с младенцами, всяческих машин и прочего, но это совсем не так. Более половины здания - это их жилые помещения. А что у них за вещи! Один бассейн с подогретой водой чего стоит!
   - Распущенность и излишества, - сказал седой старик-сержант.
   - Но это очень приятно. Особенно в разгар зимы. Не то, чтобы мне самому доводилось попробовать... Там есть комната для хранения вещей, которой не пользуются, а бассейн как раз за стенкой. В этой стене есть несколько дырок, там раньше, наверное, были трубы или что-то вроде этого. Достаточно большие, чтобы просунуть камеру...
   Няня вытащил из-за пазухи конверт, в котором были глянцевые фотографии.
   - Черт побери! Это настоящие аркадцы. Смотри, вот наросты на груди должно быть, очень тяжелые. Как они только ходят и не падают лицом вниз?
   - Если и упадут, то спружинят на этих штуках.
   - Как-то странно. Внизу кое-чего не хватает, правда?
   - Дай-ка посмотреть!
   - Давай пустим по кругу, пусть все смотрят.
   Один из снимков ненадолго попал в руки Брасида. Но его больше заинтересовал один из мужчин, стоявших у края бассейна. Вне всякого сомнения, доктор Ираклион - даже без одежды выглядит надменным и заносчивым.
   - Должно быть, прибыли на этом корабле, - заметил кто-то, разглядывая аркадца на фотографии.
   - Нет, - возразил илот-няня. - О, нет. Они живут в яслях уже многие годы.
   - Ты хочешь сказать, что ваши драгоценные врачи всегда держали их там?
   - Наверно. Для хранителей чистоты спартанской крови - только самое лучшее. Так-то, дорогой. Но кто мы такие, чтобы упрекать их за эту маленькую слабость?
   - Солдаты, вот кто. Это мы должны быть высшей кастой этого мира, мы здесь самые первые. В конце концов, и царь - солдат.
   - Но и царя сделали врачи, милый. Как и всех нас.
   - Как бы не так! Они просто обслуживают Машину рождений. Не было бы Машины - и мы бы все делали, как животные, только и всего.
   - Может быть, - ответил няня. - Я как-то слышал, как два доктора об этом разговаривали. Они говорили, что люди становятся слишком слабыми, и для пользы народа необходимо вернуться к старым способам размножения. То есть выключить машину.
   - Что?! Как сражаться, если придется таскать в себе не отделившегося ребенка?
   - Но ты же сам сказал, что мы можем обойтись без врачей.
   - Да, но это другое дело. Нет, я так понимаю: врачи хотят устранить военных от власти. Они знают: что если мы все начнем почковаться, то не сможем сражаться. Хитрые свиньи! Они просто хотят все прибрать к рукам, а остальных подмять под себя.
   - Но с этим ничего не поделаешь, - вздохнул няня.
   - Разве? А у кого в руках оружие? Кто готов к битвам? Не твои врачи, это уж точно. Да тех, кто сидит сейчас в "Гарпиях", хватит на то, чтобы взять ясли и наложить лапы на всех этих с Аркадии, которых врачи там прячут.
   - И не только лапы! - отозвался кто-то.
   - Ты говоришь как смутьян и бунтовщик, гоплит! - возмутился пожилой сержант.
   - В сам'м деле? - упомянутый гоплит с трудом поднялся на ноги, резко качнувшись - он был совершенно пьян. - А царь к'знил одного из вр'чей. Это пок...казывает, что он о них думает... - гоплит сделал паузу, подбирая слова. Наконец, ему это удалось, и его понесло: - Здесь, на Сп... парте, все делится по-ч... честному - за иск...л'чением этих илотов, разр'зи их Зевс. Но для в...всех остальных - что для нас, что для ц... царя - все должно быть одинаково, и делить надо поровну. О, я знаю, что п'лковник... получает лучший кусок, лучш... шую долю на лучших условиях, чем я. Но в поле он живет так же, как все его люди. И люб... бой из нас может стать полковником... а, мож'т, и генералом. Но и полковник, и генерал, и адмирал не имеют при себе такого... с Аркадии, чтобы греть постель. Даже у царя такого нет. Но теперь к... кое-кто из нас знает... каково это. И есть те, кто хочет попробовать это опять.
   - На том корабле полно этих аркадцев, - задумчиво сказал кто-то.
   - Эй, парень! Я, мож... ж'т, и пьян, но не настолько. Этот корабль настоящая боевая колесница. Я сам слышал: их капитан грозит п... пустить в ход свои пушки, ракеты... и все такое. Нет, проще взять ясли.
   - Сядь, дурак! - оборвал его старый сержант. - Тебе уже досталось за оскорбление аркадца - но он всего лишь чужеземец. А теперь ты подстрекаешь к бунту, мятежу - и только боги знают, к чему еще. На этот раз полиция не ограничится пистолетами!
   - Ты думаешь, старик? Они будут в нас стрелять, да? А если и станут? Умираешь один раз. Что я сделаю этому, с Аркадии, могут и со мной сделать, понимаешь- со мной! И я сделаю это снова, то что сделал, даже если меня пристрелят!
   Глаза у гоплита были совсем безумные, на губах появилась пена.
   - Ты и представить себе не можешь, на что это похоже. Пока сам не попробуешь, не узнаешь! И не говори мне о мальчиках или об этих сопливых нянях вроде нашего длинноносого приятеля! Доктора забирают себе лучшее, самое лучшее, что только есть на свете, и они обязаны делиться этим!
   - Полиция... - начал было сержант, но ему не дали говорить.
   - Да, полиция! А теперь, старик, я расскажу тебе, что слышал в казармах. Я всегда держу уши открытыми! Почти каждый из нас хоть раз стоял в карауле в порту - в космическом порту, понимаешь? Этот капитан-пришелец боится, что в порт явится толпа и силой отнимет его любимчиков с Аркадии. А старый боров Диомед боится, что корабль начнет палить во все стороны... Потому что капитан корабля сказал, что так и будет. Да... К тому времени, когда полиция выберется в город, все аркадцы, обитающие в яслях, узнают, что такое настоящие мужчины. А мы будем уже мирно почивать на своих койках, и никто ничего не докажет.
   - По дороге сюда я не встретил ни одного полицейского, - вмешался илот-няня. - Интересно, почему?
   Внезапно он вскочил:
   - Нет! Вы не можете так поступить. Вы не должны. Вы не должны нападать на ясли.
   - А кто сказал, что я не должен этого делать? Ты, ты... жалкое подобие... - гоплит на мгновение замялся, подбирая верное слово, а потом выпалил: - инопланетного монстра! Вот в чем дело! Они нам все время твердят об инопланетных монстрах, чтобы запугать нас. Но они знают. Во всяком случае, некоторые из них. Так кто со мной?
   "Дураки, - подумал Брасид. - Несчастные дураки!". Он слушал, как отодвигаются скамейки, смотрел, как посетители таверны - илоты и гоплиты встают и бегут на улицу.
   - Дураки, - пробормотал он вслух.
   - Вы были бы не лучше, - прошептал илот-няня, - если бы я не подсыпал вам кое-что в питье.
   Брасид посмотрел на него внимательнее. Над конвертом, в котором лежали фотографии, колыхалось тонкое, еле заметное марево.
   - У меня есть доступ к некоторым лекарствам, - илот открыто усмехнулся. - Это средство используют в классных комнатах. Оно пробуждает в учениках рвение.
   - В учениках, - растерянно повторил Брасид.
   - Им надо многому научиться, лейтенант, - еще шире ухмыльнулся няня.
   - Да, и ко мне это тоже относится. Я хочу посмотреть, чем это закончится.
   - Вы должны защищать меня.
   - Здесь никто не защитит тебя, кроме того старого сержанта. Но почему на него твое снадобье не подействовало?
   - Он слишком стар, - пожал плечами няня.
   - В таком случае, вы в полной безопасности. Брасид встал и покинул таверну.
   Глава 21
   Ему следовало отступить под прикрытие таверны - если бы такая возможность появилась. Но по улице неслась ревущая толпа- илоты и гоплиты, орущие, бранящиеся, вопящие... Брасида подхватила волна человеческих тел. Его пихали и толкали; он закричал от боли, когда чья-то тяжелая нога в военном сандалии с размаха опустилась на его босую ступню. Толпа сдавила его со всех сторон и несла все дальше, он стал ее частью, всего лишь крошечной каплей воды в бурном потоке, который с ревом устремился к яслям.
   Сначала он сопротивлялся, просто пытаясь удержаться на ногах, чтобы избежать падения, поскольку в этом случае был бы неминуемо растоптан. А потом - то медленно и осторожно, то с яростным усилием - стал пробираться к краю потока в надежде выбраться из него. В конце концов, он вывалился в проулок, пересекавший основную дорогу к яслям, и там остановился, тяжело переводя дыхание и наблюдая за тем, как мимо мчится толпа обезумевших бунтовщиков.
   Потом к нему вернулась способность мыслить.
   Кажется очевидным, что Диомед должен был внедрить агентов не только в одну таверну Было очевидно и то, что Диомед, негативно настроенный против врачей, рассматривает инцидент в таверне "Трех гарпий" как небом ниспосланную возможность поднять бунт - и как предлог для введения в город полицейских частей. Именно ради этого предлога все и устроено. Брасид сомневался, что капитан Граймс просил о защите. Космонавт вполне уверен, что сам может позаботиться о самом себе и о своем экипаже. Если ситуация и в самом деле выйдет из-под контроля, он сможет поднять корабль в течение нескольких секунд.