Де Ченси Джон. Автострада запредельности

   – Мне так не кажется, Джейк. Если это так, то местная группа изолирована от остального метаскопления и не имеет никакого доступа к сквозной Космостраде через все скопление. Нет, это должна быть сквозная Космострада, которая ведет на Андромеду.
   – Почему бы не спросить Винни и не выяснить наверняка? – сказал я.
   – Э?
   – Вместо того, чтобы терять время на догадки о том, что могла сказать Винни, почему мы просто ее саму не спросим?
   Винни выжидательно посмотрела на меня.
   – Винни, – сказал я, – ты можешь поподробнее изобразить нам эту карту?
   Я взял лист, где была нарисована местная группа, и положил его перед ней.
   – Вот это место. Ты можешь врисовать туда что-то, чего там сейчас нет?
   Винни пристально смотрела на карту, потом протянула руку к Роланду. Роланд дал ей карандаш. Неуклюже схватив его, она прорисовала линию, которая входила на рисунок справа и заканчивалась в Большом Магеллановом Облаке. Она посмотрела на рисунок, задумчиво пожевывая кончик карандаша. Потом она продолжила линию через Магелланово Облако и дальше, заканчивая ее как раз там, где «трансгалактическое продолжение» выходило за пределы Млечного Пути.
   – Вот сквозная Космострада, – сказал я. – Трансгалактическое продолжение – просто ее часть.
   – Почему она не нарисовала ее раньше? – удивился Роланд.
   – Неважно, – ответил я. – И, кажется, я начинаю понимать, почему для нее это не было важно. Как сказал в прошлый вечер Джон, это же просто путеводитель для туристов. Мы на краю метаскопления. Мы хотим отсюда уехать, а не проехать в глубину, поэтому нам не понадобится сквозная Космострада. – Я протянул руку и собрал в нее все бумаги. – Все это, вся куча рисунков, вне сомнения, не является атласом вселенной. Они слишком неполные и фрагментарные. Эти карты дают путешественнику просто описание специфической трассы, которой можно доехать до определенного места.
   – И где это место? – спросил Джон.
   – Винни? – спросил я. – Куда мы едем?
   – Домой.
   – Ну да, она все время именно это и повторяет. – Роланд нахмурился и скрестил на груди руки. – Что бы это могло на самом деле значить?
   Мы уехали на рассвете.
   Но прежде я испытал настоящий шок, когда увидел, что именно Шон и Лайем называли «машиной, на которой можно ездить по Космостраде». Лайем вытянул ее трактором из сарая.
   Это была крохотная спортивная машина, помятая, забрызганная заплатами эмульсионной краски поверх царапин, и больше всего она была похожа на гигантскую детскую игрушку.
   – А где ключик, чтобы ее заводить? – спросил я.
   – Очень смешно, – осклабился Шон. – Но не оригинально.
   – А это что за цвет?
   – Пурпурный.
   Я поднял глаза к небу.
   Потребовалось полчаса, чтобы завести эту штуковину. Потом она выдала из себя примерно двадцать пять процентов того, что было в нее заложено по конструктивному замыслу. Лайем повозился с мотором еще минут пятнадцать, после чего уговорил мотор работать на семьдесят пять процентов мощности.
   – Вполне хорошо, – сказал Шон, – мы можем где-нибудь остановиться, и механик ее посмотрит.
   – Угу, – ответил я.
   Наконец мы тронулись с места. Хорошо было снова оказаться на Космостраде. Нет, все-таки лучше дороги ничего нет, подумал я. Эта черная лента, что разворачивается между колесами – это свобода. Мне не хотелось никаких обуз, никаких обязательств. Но у меня, разумеется, они были. Моя теперешняя ситуация была ловушкой, и чем больше я барахтался, тем глубже тонул. Ко мне прилипали люди, точно так же, как к старому свитеру прилипает всякий ватно-шерстяной мусор. Что они все от меня хотели? В чем состояло мое неотразимое обаяние? Я ничего не знал относительно потаенных желаний остальных, но я сам искал теперь только дорогу домой. Мне сейчас ничего больше не хотелось, как только доставить груз по назначению и отправиться обратно на Черму. Я целый год готов ни единой души не видеть. Я готов даже продать свою квартирку в городе. Вопреки мнению, сложившемуся среди населения, этот вот звездный толкач, этот ваш покорный слуга не собирается путешествовать к «началу» вселенной, равно как и к ее концу. Это равно абсурдные мысли. Мне хотелось порвать карты Винни на мелкие клочки, выбросить черный кубик из иллюминатора и сказать «к черту все это». А потом поехать своей дорогой только я и Сэм и больше никого. Оставить всех и пусть до дома добираются на попутках.
   Конечно, Джейк. Конечно. Давай-давай, сделай именно так.
   В течение двух километров я матерился про себя, и мне стало легче.
   Я был так занят своими мыслями, что не заметил, как лес уступил место равнинам, бесконечным равнинам, и это произошло совершенно неожиданно. Над горизонтом возвышались вершины цилиндров.
   Вдруг мне в голову пришла одна мысль, и я ударил по тормозам. Я скатился с дороги и остановился. Шевроле промчался мимо меня, а потом съехал на обочину сильно впереди. Когда я выбирался из кабины к вящему удивлению всех присутствующих, я увидел Карла, который высунул голову из окна с таким же удивленным выражением лица.
   Я прошел назад, к спортивной машинке, в которую наши два здоровенных лесоруба втиснулись, как... словом, как два здоровенных лесоруба в смехотворно маленькую машинку.
   Шон опустил весьма сомнительной герметичности окно.
   – Что-нибудь случилось, Джейк?
   – Слушай, мне просто необходимо тебя спросить, прежде чем все это окончательно выветрится у меня из головы. Что за дьявольская тварь была там, в лесу... ну, которую я видел... этот Буджум или как вы его между собой называете?
   Шон подергал свои роскошные задорные усы.
   – Трудно сказать. Это существо с тобой разговаривало?
   – Да... оно... – я выпрямился. – Да, точно разговаривало.
   – И что оно сказало?
   – Ну... оно сказало что-то вроде «о господи» или «батюшки». А потом рвануло обратно в лес.
   – Понятно. – Он задумчиво погладил бороду, потом медленно покачал головой и сказал:
   – Значит, это был не Буджум.
   Я бы его прямо на месте и задушил, если бы точно знал, что моих ладоней хватит, чтобы обхватить его шепну.

8

   Когда я снова влез в кабину, желтый предупредительный сигнал нагло таращился на меня с панели управления.
   – Запасной роллер, – сказал я. – Правильно?
   – Правильно, – ответил Сэм.
   Я выразил свое неудовольствие весьма цветисто и долго.
   – Попридержи язык, парень. Тут дамы.
   – Мои извинения, Сьюзен, Дарла. – Я оглянулся. – Винни, – добавил я.
   – О, тебе можно гордиться, – сказала Сьюзен. – Ты почти достиг художественного уровня и создал без малого шедевр.
   – Спасибо.
   Я почувствовал себя даже лучше, чем после ругательной тирады. Потом усилил поток плазмы и выехал на дорогу.
   Несколько следующих планет были просто голыми парами, едва годными для обитания, но даже там прилепились человеческие поселения. Они прилипли к скалам, как лишайники. Различные солнца разнообразных цветов висели на низком небе. На третьем навозном катышке я решил, что нам надо держать военный совет.
   – Сэм, посмотри, можешь ли ты вызвать Шона и Карла.
   – Ладно.
   Я надел шлем, пока Сэм вызвал их на специально отведенной частоте, которую мы установили заранее. Мне нравятся старые шлемы и наушники. Не знаю, почему, но древняя технология всегда в таком смысле мне нравилась. Кроме того, я постоянно теряю эти новомодные штучки, которые прилепляются на мочку уха, а потом теряются, особенно если они состоят из двух частей и вторая лепится на горло. Я несколько раз думал о том, не установить ли мне проводник через кость, введя его в барабанную перепонку, но я не переношу всякие биомеханические пакости.
   – Фитцгор слушает. Ты меня хорошо слышишь, Джейк?
   – Отлично. Карл?
   – Тут.
   – Ладно, мы собираемся поехать по левому ответвлению впереди. Хорошо?
   Утвердительный ответ.
   – Роджер.
   – Роджер?! – повторил я, недоумевая.
   – То есть, утвердительно. Подтверждаю прием, – поправился Карл.
   – Хорошо. Следующая планета на дороге – Шлагвассер. Карл, ты можешь спросить Лори...
   – Это я, Джейк. И я тебе сказала, что больше не хочу видеть этих людей...
   – Лори, то, что ты будешь делать после того, как я тебя высажу, это твое дело. Было бы слишком опасно отправить тебя обратно в Морской Дом, и с чистой совестью я не мог оставить тебя на той планете извращенцев алкоголиков прошу прощения у присутствующих, которые к данной категории не относятся, – я говорю про Шона и Лайема...
   – От имени всех извращенцев, алкоголиков или нет, спасибо.
   – Извини, Лори, ты слишком молода, и...
   – Плевать я на тебя хотела!
   – ...и я... Лори? Лорелея, деточка, послушай меня, я же знаю, что тебе не более пятнадцати лет...
   – Мне восемнадцать!
   – Самое большее – нежные шестнадцать. Я просто не могу взять на себя ответственность позволить тебе поехать с нами. Мы не окончательно знаем, куда едем, и у нас нет на самом деле ни малейшего представления, как мы туда доберемся. У меня и так хватает хлопот, деточка, и я просто не собираюсь...
   – Джейк, пожалуйста, возьми меня с собой. Пожалуйста!!! Я не буду вам причинять никаких хлопот, обещаю! Я могу сама о себе позаботиться, и я не стану...
   – Лори, деточка, это как раз не проблема. Послушай меня. Тебе надо ходить в школу, сдавать экзамены, гулять с мальчиками, которые будут заезжать за тобой в своих спортивных машинах... все такое, понимаешь? Видишь ли, я не знаю, что за место – Шлагвассер, имечко, конечно, не того, плохая рекомендация для планеты , но тот факт, что у тебя там приемная семья, говорит, по крайней мере, в пользу того, что... Лори? Ты слушаешь?
   По каналу связи мне слышно было, как она плачет.
   – Замечательно. Типичная женская тактика.
   – Джейк! – возмутилась Сьюзен. – Это несправедливо, ни на чем не основано и неправда. Она еще ребенок. Ты сам так сказал.
   – Простите, простите. Похоже на то, что сегодня я обижаю все возрасты и полы. Лори, лапушка, не плачь, пожалуйста.
   – Ты забываешь про ретикулянцев, Джейк, – сказал Роланд.
   – Нет, – сказал я. – Если эти существа родом из ночных кошмаров снова нападут на след, они будут охотиться за мной. Я не могу поверить, что они станут тратить время и силу на Лори.
   – Но разве она не была привязана к их ритуальному столу? Разве от этого она не стала их священной добычей? Они будут за ней гоняться, Джейк.
   – Они гоняются за мной. Трудно поверить, что они станут охотиться за кроликом, имея перед глазами более крупную дичь.
   – Я согласен с Роландом, – сказал Джон. – Мы не так много знаем про ретикулянцев, их привычки и обычаи, чтобы рисковать. Они, кажется, очень серьезно относятся к своим ритуальным обязанностям. Это нам кажется чудовищным, но в контексте их культуры... в конце концов, они же не человекообразные.
   – Да, но это к делу не относится. Суть в том, что они гоняются за мной. И если она останется со мной, для нее это больший риск, чем если она останется на своей родной планете, где ее семья может ее защитить. Ретикулянцы не станут в открытую сновать по планете, населенной людьми.
   – Случалось, что такое бывало, – возразил Роланд.
   Мне приходилось признать, что Роланд прав. И это выбивало почву из-под моих аргументов.
   – Джейк? – это был голос Карла.
   – Тут я.
   – Лори не может отправиться обратно к своим приемным родителям. Она просто не может этого сделать.
   – Мне надо знать, почему, Карл.
   Пауза.
   – Лори говорит, что можно тебе сказать. – Я услышал, как он набрал в грудь воздуха. – Ее приемный отец изнасиловал ее.
   Чуть погодя я сказал:
   – Ладно... э-э-э... Лори? Извини, пожалуйста.
   – Ладно, чего там.
   – Угу. Конец связи.
   Похоже, что изнасилование – национальное любимое хобби на внешних мирах. Очаровательно.
   Я положил наушники на полочку над панелью управления.
   – Сэм, поведи вместо меня, ладно?
   – Отлично, сынок. Не надо тебе чувствовать себя так мерзко. Ты же никак не мог этого знать.
   – Мне надо было знать, что, когда ребенок плачет, это обычно означает, что что-то причиняет боль. Я иду в кормовую каюту. Можешь поднять свое сиденье: ведь тебе, двухдюймовому водителю, трудно разглядеть, что творится на дороге.
   Я пошел и швырнул себя, мешок с тряпками, на койку и немедленно провалился в сон.
   Получилось в конце концов так, что нам пришлось остановиться на Шлагвассере, чтобы Лайем и Шон могли заправиться. У Сэма были три четверти бака полные, но мы решили все-таки долить. Это может оказаться последняя заправочная станция перед Великим Взрывом, если уж на то пошло.
   – Мне горючее не нужно, – сказал Карл. – Со мной все в порядке.
   – Горючее? – спросил я.
   – Ну, я имею в виду то, на чем машина едет. Дейтерий.
   – А на чем же бегает твоя штуковина, на воздухе, что ли?
   Сидя за рулем своего шевроле-импала 1957, Карл нахмурился и покачал головой.
   – Ты знаешь, если сказать чистую правду, я, ей-богу, не знаю, на чем она бегает.
   – Тогда как насчет всех этих приборов, которые показывают температуру плазмы и прочее?
   – Ах, эти-то? Да это просто игрушки.
   Все, что мне оставалось – это крякнуть и почесать в затылке. Карл и Лори вышли и прошлись вместе со мной по заправочной станции, чтобы размять ноги. Все остальные тоже прогуливались. Шлагвассер – эта часть планеты, по крайней мере, – была планетой болот и заболоченных лугов, над которыми на опорах пролегала Космострада. Небо было куполом грифельного цвета. Планета пахла стоялой водой и влажными вонючими водорослями. Что-то всасывало воздух и булькало в ближайшей грязной луже. Подлесок был смесью оранжевых и лиловых тонов, а над ним нависали большие плакучие деревья с лиловыми листьями.
   – Эти планеты все меньше и меньше похожи на Землю, – сказал я. – А что, интересно, случится, когда мы выйдем за пределы территории, населенной людьми?
   – По словам Винни, – сказала Дарла, – по всему пути всегда будут планеты, нормальные с точки зрения землян. Могут быть такие отрезки, где их будет немного и они будут попадаться редко, но время от времени мы будем попадать на такие планеты, а потом ехать дальше через непохожие на Землю. Можно будет иногда даже разбивать лагерь.
   – Но нам надо быть готовыми к враждебной среде. Шон, вы упаковали герметичные скафандры?
   – Ага, они в трейлере.
   – Отлично. У меня есть два... Карл?
   – Да, у меня один есть в багажнике.
   – Где есть? – переспросил Джон.
   – Ну, в отделении, где хранятся вещи, там, сзади.
   – Ах, в хранилище.
   – Ну, в хранилище, – повторил Карл. – Вы как-то странно разговариваете.
   Все на миг посмотрели на Карла.
   – Может быть, нам лучше потратить наличность, но каждого экипировать? – предложил Карл. – Просто на всякий случай.
   – Хорошая мысль, – поддержал Роланд.
   – Как у тебя дела с деньгами, Карл?
   – У меня-то? У меня осталась куча консолей. Могу отдать вам всю гору, потому что они ни на что не пригодятся за пределами внешних миров.
   – Но ведь, – сказал я, – ты мог бы снова обратить их в золото.
   – Да ну их, у меня и золота вполне достаточно. Честное слово, со средствами у меня все в порядке. Пусть у всех будет все необходимое, чтобы потом не жалеть.
   – Ну ладно, может, нам стоит поискать универмаг, чтобы удостовериться, что мы ничего не забыли...
   Ключ Сэма загудел у меня в кармане.
   – Да, Сэм?
   – Джейк, у меня на экране вырисовываются три быстродвижущихся объекта, которые следуют за нами по дороге.
   – А ты не принял за них какие-нибудь помехи? А, понятно.
   Я даже не заметил, как Сэм выпустил прибор слежения из крыши. Он висел примерно в ста метрах над нами.
   – Не нравится мне, как они выглядят. Может быть, нам лучше удирать.
   Механики заканчивали возиться с нашими машинами. Станция техобслуживания сидела на узенькой полосочке сухой земли посреди огромного болота. Не было никакой возможности свернуть с дороги и спрятаться.
   – Правильно, Сэм. Давай двигать отсюда. – Я повернулся к своим сотоварищам по путешествию. – Вы его слышали, ребята. Нам надо драпать.
   Мы и драпанули. Нас отсоединили от всех приборов немедленно, и, чтобы не терять времени, я заплатил маленький счет Шона вместе со своим.
   – Спасибо, Джейк.
   – Да ладно, за тобой пара кружек пива. Поехали!
   Я поймал Лори за рукав ее хорошенького, но помятого матросского костюмчика.
   – Джейк, пожалуйста, пусти меня поехать с Карлом.
   – В кабину, лапуля, – сказал я твердо.
   Ее отношение ко мне вроде как изменилось. Она не стала со мной препираться и начала осторожно подниматься по лестничке в кабину. Но тут я вспомнил поразительную способность шевроле поглощать без особого вреда для себя различные дозы орудийного огня и еще более поразительную способность карать за него. Я схватил Лори и стащил ее вниз.
   – Извини, деточка. Ты была права. Поезжай с Карлом. – Я шлепнул ее по тощей попке, хотя она вполне прилично округлялась, если говорить о тощих попках. Она побежала к шевроле.
   – Что заставило тебя выпустить птичку слежения, Сэм? – спросил я, оказавшись в кабине.
   – О, просто интуиция. Мне показалось, что крутятся тут всякие за последний час или около того. Мне показалось, что они намеренно стараются остаться вне досягаемости радара или сканера. У меня вырисовывается малюсенький приборчик в воздухе, который может оказаться их прибором слежения.
   – Отличная работа. Это наверняка уж подозрительная штука.
   Я надел наушники и стал выводить машину на Космостраду.
   – Карл, я беру на себя нос, а ты – корму.
   – Подтверждаю.
   – Шон? Ты в спасательной шлюпке.
   – Подтверждаю, и очень даже здорово, что я знаю немного ваш космострадовский жаргончик. Ничего себе, в спасательной шлюпке.
   Я пристально смотрел на экраны заднего обзора, пока Шон и Карл перестраивались как условлено.
   – О'кей, вот вам еще образчик нашего жаргона. Мы собираемся прижать водород так, чтобы нейтрино полетели.
   – То есть, максимальное сцепление с поверхностью дороги, правильно.
   – Правильно, только точный перевод: «Давай бог ноги».
   – Ну что же, душа рвется, Джейк, но Ариадна сегодня не в себе.
   – Ну, постарайтесь сделать все, что можете.
   – Договорились.
   Бог ты мой, их машинежку зовут Ариадна!
   Я прижал педаль газа и смотрел, пока на спидометре не появилась цифра двести сорок километров в час. Хорошая скорость, но все-таки еще не безумная. Шон стал отставать, поэтому я снизил до двухсот десяти. Мне уже понятно стало, какой обузой станет Ариадна, если мы не возьмем ее на буксир, а еще лучше – не сунем ее в трейлер, если удастся уговорить Шона и Лайема. А теперь, поскольку мы собирались покинуть территорию, населенную людьми, возможность разобраться с Ариадной нам представится не скоро. Я сомневался, удастся ли мне снизить гордых лесорубов до такого уровня, чтобы они из самостоятельных владельцев автомобиля превратились бы в звездных попрошаек-которые-передвигаются-автостопом.
   Наша единственная надежда заключалась в том, что, может быть, те, кто к нам приближались, не были враждебно настроены по отношению к нам.
   Но – увы.
   – Они втянули первый следящий самолетик и выпустили другой, – доложил Сэм, – что мне, кстати, кое о чем напомнило. Мне надо сделать то же самое.
   Возвратить следящую птичку на лету – задача весьма сложная и неблагодарная. Сколько мы их потеряли, пробуя это сделать! А эта фигня – довольно дорогое удовольствие.
   – Похоже на то, что их очень интересует, кто ездит по этой дороге, – сказал я.
   – О, они выслеживают нас, это точно. Нас просто сканируют всем, чем только можно.
   – Прендергастовы сыщики, как тебе кажется?
   – Возможно, хотя, на самом деле, это может быть любой, кто угодно. Мы тут немало носов утерли.
   – Правильно.
   Космострада шла по прямой еще несколько километров, скользя над лугами и болотами, время от времени прорезая куски сухой земли. Вода в болотистых участках была голубовато-зеленая, по ней плавали радужные маслянистые пятна. Высокие деревья на самом деле деревьями не были. Стволы состояли из массы отдельных волокон, переплетенных так, что больше всего они напоминали змеиную свадьбу. Из воды поднимались розовые и лиловые пучки травы. Овальные подушечки, на которых сидели зловещего вида цветы переливчато-желтого цвета, плавали в прудах.
   – Эй, Карл! Спроси Лори, каково было здесь жить.
   – Сам спроси. Она же тебя слышит.
   – Лори?
   – Жить тут – как в прямой кишке.
   – Понятно.
   – Джейк? – это снова Карл. – Лори сказала сейчас слова, которые я на интерсистемном в первый раз слышу. Они что, означают то, что я подумал?
   – Да.
   – Ничего себе!
   За моей спиной Сьюзен сказала:
   – Мне тоже сперва трудно было понять подобные ругательства на интерсистемном.
   Дарла поневоле рассмеялась.
   Я сказал:
   – Сэм, что они сейчас делают?
   – Я уверен, что их прибор слежения засек наш прибор слежения. Они немного опередили нас в этом смысле, но по прежнему не могут нас догнать. Наверное, они ждут, чтобы мы оказались на твердой земле, чтобы начать атаку.
   – Правильно, это будет на следующей планете, которая, по всем данным, пустынный мир. Правильно, Дарла?
   – Да. И помни, Джейк, на развилке надо свернуть вправо.
   – Понял. Скоро и развилка появится.
   На панели приборов замерцал красный свет.
   – Ах ты, вонючий сын проказной суки! Сэм, это запасной роллер!
   – Угу.
   – Черт возьми, откуда я знал, что он такой плохой!
   – Ну, мне не хотелось бы тебе сейчас говорить, что я несколько раз тебя предупреждал...
   – Так и не говори!
   – ...Но я уговаривал тебя купить новый! Но нет, конечно, нет, на дороге, с рук всегда можно купить получше и подешевле, так ты мне отвечал. Да и времени у нас для этого навалом, как ты говорил.
   – Так ведь, черт побери, я бы и купил за недорогую цену, если бы...
   – Ну да, теперь тут, посреди пустыни, соберешься в магазин поглазеть на товары!
   – Христа ради, Сэм, перестань меня кусать!
   – Сын, дело в том, что время от времени ты забываешь...
   – Сэм, да этот роллер просто вычистил бы все наши карманы! Ты только посмотри, сколько взяла с нас эта провинциальная барракуда за то, что починила кожух стабилизатора.
   – Ну, ведь там, куда мы едем, мы не можем тратить консоли...
   – Я говорю про наши резервы золота! Я мог бы купить половину тяжеловоза на те деньги, которые с нас взяли просто за пару новых подкрылков!
   – Правый передний роллер тоже не в лучшей форме, ты же знаешь. Ты можешь себе представить, что произойдет на дороге, если и этот споет в последний раз?
   – А-а-а, к черту все!!!
   – Очень разумный ответ.
   – Заткнись, Сэм!
   – Ладно, заткнусь. Это лучше всего для тех, кто живет в компьютере.
   Я почувствовал себя ужасно. Я не ругался с Сэмом уже... черт знает сколько времени. Недавние события явно подкосили меня. Я медленно выдохнул и попытался разложить в организме адреналин.
   – Господи, Сэм, извини.
   – Извини и ты, сын. Я виноват. Нет времени на мелкие уколы.
   – Нет-нет, ты так запрограммирован, чтобы вовремя советовать, принимать те или иные решения, и ты был прав. Мне надо было решиться и купить новую пару – только вот если бы мы поменяли колеса на те, нового размера, то остались бы вообще без запаски, и я... – я почесал голову, вспоминая. – Ох, ты абсолютно прав, Сэм. Он обещал нам еще и запасное добавить, если мы купим два колеса, дал бы нам в запас то, которое он заново вулканизировал.
   – Ладно, Джейк, забудь. Ты был прав относительно золота, а если бы люди перестали гоняться за нами по вселенной, может, у нас и были бы возможности продумать, как нам поступать. Собственно говоря, я и сам думал о том, что у нас будет возможность остановиться и купить то, что потребуется.
   – Ну ладно, раз так получилось...
   – Лучше надень-ка шлем, сынок.
   – Да... Эй, это не развилка, там, впереди?
   – Похоже на то.
   – Ты знаешь, Сэм, я думал...
   Однако я быстро забыл, что я такое думал, поскольку машина вдруг резко вильнула влево. Красный свет перестал мигать, а вместо этого зажужжал предупредительный сигнал. Я боролся с рычагами управления, все это время нажимая, как бешеный, кнопки стабилизатора. Мы уносились с Космострады, а строители Космострады не считали нужным ставить заградительные поручни или столбики вдоль дороги. Нажимая изо всех сил на педаль газа, я перенес контроль сцепления с дорогой на правый рычаг. Развилка была прямо перед нами, а мы были прямо в крайнем левом ряду. Тяжеловоз выправился как раз вовремя, чтобы нам не улететь с дороги к чертовой бабушке. Нам нужна была дорога направо, но я понимал, что теперь мы до нее никогда не доберемся. С погибшим правым передним роллером я не мог развернуться вовремя на другую сторону дороги. Теперь я снова управлял машиной, но... я высунул голову из правого иллюминатора, чтобы увидеть погоревший роллер. Он превратился в кондитерский сахар, от него рассыпался белый кристаллический порошок. Слоистый кусочек оторвался от него, отлетел и чуть не ударил по кабине. Пришлось остановиться – выбора не было.
   И мы пропустили разворот. Разворачиваться все равно было бы проблемой по двум причинам. Космострада имеет четыре ряда, включая два более узких по краям. Она широкая, но не настолько, чтобы тяжеловоз смог бы развернуться на ней без дополнительных маневров вперед-назад. Пришлось бы немного съезжать с Космострады. А тут некуда было съехать, потому что под Космострадой были два метра воздуха, а ниже грязная вода. Даже если бы тут нашелся кусочек посуше, я не стал бы давать возможность нашим преследователям ловить нас в тот момент, когда мы повернулись бы бортом к дороге. Придется ехать дальше.