Страница:
Когда Ланиус открыл дверь, он сразу же почувствовал запах пота, крови и экскрементов – может быть, Эстрилда не шутила, когда говорила о ночном горшке. Если женщина выталкивает из себя ребенка, может быть, ее тело выталкивает и все остальное?
Его жена лежала на низкой кровати под одеялом. Она выглядела так, словно только что попала под повозку, груженную бочками с пивом. Ее волосы разметались по подушке потными спутанными прядями. Лицо было бледным, как сыворотка, за исключением черных кругов под глазами. Она тяжело дышала, словно только что пробежала пять миль. Она смогла улыбнуться Ланиусу, но ей едва не пришлось поддерживать уголки губ, чтобы они не опустились.
Крекс заплакал на руках Нетты. Его плач напомнил королю о причине, которой объяснялось все происходящее.
– Я хочу его видеть, – сказал он повитухе.
– Вот он. – Прежде чем передать ребенка Ланиусу, она предупредила: – Вы должны поддерживать его рукой под голову. Так нужно поступать в течение месяца, пока его голова не перестанет болтаться. Выглядит он прекрасно, и рост хороший.
Рост не произвел на Ланиуса впечатления – ребенок был не больше котозьяна, да и весил столько же. У него была красно-лиловая кожа, голова напоминала конус, а гениталии были непропорционально большими для маленького тельца. Нетта уже перевязала и обрезала пуповину, обрубок еще торчал из того места, которое скоро станет пупком.
У него было по пять пальцев на каждой руке и ноге. Ланиус внимательно пересчитал их. И судя по производимому шуму, у Крекса были отличные легкие.
– Ты уверена, что он должен выглядеть именно так? – с тревогой спросил Ланиус.
– Я задала точно такой же вопрос, – заметила Сосия.
– Прекрасно выглядит, – повторила повитуха. – Почти все матери и отцы задают мне этот вопрос. У него все на месте, как и должно быть. – Она говорила очень уверенно. Эстрилда кивнула, и Ланиус решил, что повитуха говорит правду, – А теперь, я полагаю, ему нужно поесть.
Сосия сначала не поняла ее слова.
– О! – воскликнула она через мгновение. – То есть ему надо поесть меня, да?
Она сбросила одеяло, обнажив грудь. Ланиус неуклюже передал ей Крекса. Она тоже не умела обращаться с ребенком. Ни король, ни королева не знали, что делать. К счастью, это отлично знал ребенок. Он покрутил головой, пока не нащупал сосок, и стал жадно сосать.
Нетта улыбнулась:
– Вот так, все правильно.
– Да, – тихо произнес Ланиус. Он много читал о волшебстве. Встречался со многими колдунами и колдуньями. Сейчас, однако, глядя на своего первенца, он впервые понял совершенно другой смысл этого слова.
Кавалеристы генерала Гирундо провели перед Грасом строй пленных фервингов.
– Переправьте их на другой берег Туолы, – приказал он. – Заставим заниматься полезным трудом тех, за кого король Дагиперт не заплатит выкуп.
– Слушаюсь, ваше величество, – ответил командир кавалеристов и добавил что-то по-фервингийски. Пленники поплелись дальше.
Грас повернулся к Гирундо:
– Где-то рядом, в этой же провинции, король Дагиперт, вероятно, говорит те же самые слова, обращаясь к попавшим в плен аворнийцам.
– Я знаю, – ответил Гирундо. – От этого человека трудно отделаться. Он все время приводит новых людей из Фервингии. Не хочет, чтобы у нас сложилось впечатление, что мы можем его разгромить.
– Верно, – согласился король. – С Дагипертом нелегко иметь дело. Если бы он не был таким упрямым, уверен, мы давно воевали бы на территории Фервингии.
– Наверняка он говорит то же самое о вас, – с лукавой улыбкой заметил генерал. – Если бы не этот скверный король Грас, он уже взял бы в осаду город Аворнис.
– Возможно. Хотелось бы думать, что мы можем постоять за себя достаточно хорошо, вне зависимости от того, кто именно находится на самом верху. – Ему приятно было так думать, но он не знал, соответствует ли мысль истине.
Они услышали топот копыт, и через мгновение курьер галопом влетел в лагерь.
– Ваше величество! – кричал он. – Ваше величество! Я привез известие из столицы.
– Какое известие? – спросил Грас.
Вероятнее всего, дочь родила ему внука. Именно эту новость он надеялся услышать, именно ее ожидал с нетерпением. А боялся он сообщения о том, что ментеше, воспользовавшись его войной с фервингами, перешли реку Стура на юге.
Но гонец улыбался.
– Поздравляю, ваше величество! – громко крикнул он. – Королева Сосия и ваш внук принц Крекс чувствуют себя хорошо, как все и надеялись.
Гирундо и все солдаты, услышавшие сообщение гонца, восторженно закричали, а затем обступили короля, чтобы пожать руку и похлопать по плечу. Грас произнес первую пришедшую в голову фразу:
– Но я слишком молод, чтобы быть дедушкой.
– Буквально на прошлой неделе, – произнес убеленный сединой сержант, – вы говорили, что слишком молоды, чтобы быть отцом, верно?
Все рассмеялись, а Грас сквозь смех ответил:
– Мне определенно кажется, что это было совсем недавно.
– Да, ваше величество, – продолжил сержант, – пройдет немного времени, и вы скажете всем, кто будет вас слушать, что вы слишком молоды, чтобы быть прадедом.
Гирундо и улыбающиеся солдаты закивали и захлопали в ладоши.
– Мне нравятся твои слова, – сказал Грас и, чтобы показать, насколько они ему понравились, бросил сержанту золотую монету. Сержант поклонился в знак признательности, а король продолжил: – Давайте разгромим фервингов, чтобы провинция к западу от Туолы принадлежала маленькому принцу Крексу, когда он наденет корону.
В ответ прозвучали восторженные крики. Грас знал, что многие дети умирали в первые дни жизни. Он поскорее прогнал эту мысль из головы. Теперь он мог дать свободу надеждам и мечтам, однако старался не слишком грезить о том, как разобьет фервингов. Король Дагиперт заставил бы его пожалеть о подобных мыслях, причем очень быстро.
И Дагиперт не преминул это сделать. Может быть, король фервингов тоже узнал о рождении Крекса? С его точки зрения, детей Ланиусу должна была рожать Ромилда, а не Сосия. В конце концов, последние пару лет Дагиперт опустошал северо-западную часть Аворниса потому, что Ланиус не женился на его дочери. До этого, как полагал Грас, фервинги совершали набеги на Аворнис только ради развлечения.
Рота фервингов напала на разведчиков Гирундо, шедших в авангарде основной колонны. Увидев в этом возможность, наказать врага за то, что тот осмелился выйти из леса, генерал послал всадников, чтобы отрезать противнику путь к отступлению. Так и произошло, пока не появились прятавшиеся среди деревьев основные силы фервингов, чтобы отплатить аворнийцам той же монетой.
Солдаты Дагиперта истребили многих аворнийцев, а затем скрылись в лесу, прежде чем основные силы Граса подоспели на помощь кавалерии. Король хотел было послать солдат в погоню, но вовремя передумал. Скорее всего, на этот случай Дагиперт приготовил еще одну засаду.
Гирундо обвинил в поражении себя.
– Прошу меня извинить, ваше величество. Виноват только я, больше никто. Я думал, что смогу наказать фервингов, а Дагиперт перехитрил меня. Случилось именно это, другого мнения быть не может.
– Не расстраивайся слишком сильно, – посоветовал Грас. – Дагиперт перехитрил бы и меня, потому что не отдай приказ ты, его отдал бы я. Иногда противнику удается опередить тебя, вот и все.
– Не следует давать ему такой возможности, иначе нас ждет беда.
– Правильно. Дагиперт решит, что мы захотим заманить его в ловушку, чтобы отомстить за смерть солдат.
– Я бы так и поступил.
– И позволил бы ему снова опередить тебя на шаг! Не думаю, что сейчас он клюнет на любую приманку, поэтому не собираюсь ее предлагать. Я намереваюсь продолжать преследовать его, пока не прогоню в Фервингию.
– Если сможете, – добавил Гирундо.
Грас кивнул.
– Да, если сможем.
Он выслал вперед всадников, чтобы уничтожить как можно больше разведчиков противника. Король фервингов мог совершить ошибку, не зная, что происходит вокруг. Дагиперт отвечал решительными атаками на отряды аворнийской кавалерии, независимо от их численности.
– Мне кажется, теперь мы можем заманить его в ловушку, – сказал Грас.
Они послали всю армию следом за отрядом всадников, который приблизился к сторожевому охранению фервингов. Как и ожидал Грас, Дагиперт нанес по всадникам сокрушительный по силе удар, намереваясь отразить нападение аворнийцев. Грас и Гирундо ввели в бой основные силы, чтобы взять фервингов в окружение. Но у Дагиперта был наготове резерв.
– Крупного сражения не избежать, – сказал Гирундо. – Что будем делать?
– Думаю, сражаться, – ответил король Грас.
Никому из них не хотелось участвовать в таком сражении, но Грас не видел способа его избежать, учитывая то, что его солдаты и фервинги с ходу вступали в бой. Вряд ли можно было считать это ловушкой, а если и можно, то в нее попали обе армии.
Они бились весь день, и ни одна из сторон не хотела уступать. Только на закате армии разошлись. Даже тогда Грас считал, что битва продолжится на рассвете, и приказал своей армии построиться в боевой порядок до восхода солнца.
Они пошли в атаку и обнаружили, что армия короля Дагиперта ночью оставила свои позиции и отступила на запад, к Фервингии. Только после этого Грас допустил мысль о том, что он одержал победу.
20
Его жена лежала на низкой кровати под одеялом. Она выглядела так, словно только что попала под повозку, груженную бочками с пивом. Ее волосы разметались по подушке потными спутанными прядями. Лицо было бледным, как сыворотка, за исключением черных кругов под глазами. Она тяжело дышала, словно только что пробежала пять миль. Она смогла улыбнуться Ланиусу, но ей едва не пришлось поддерживать уголки губ, чтобы они не опустились.
Крекс заплакал на руках Нетты. Его плач напомнил королю о причине, которой объяснялось все происходящее.
– Я хочу его видеть, – сказал он повитухе.
– Вот он. – Прежде чем передать ребенка Ланиусу, она предупредила: – Вы должны поддерживать его рукой под голову. Так нужно поступать в течение месяца, пока его голова не перестанет болтаться. Выглядит он прекрасно, и рост хороший.
Рост не произвел на Ланиуса впечатления – ребенок был не больше котозьяна, да и весил столько же. У него была красно-лиловая кожа, голова напоминала конус, а гениталии были непропорционально большими для маленького тельца. Нетта уже перевязала и обрезала пуповину, обрубок еще торчал из того места, которое скоро станет пупком.
У него было по пять пальцев на каждой руке и ноге. Ланиус внимательно пересчитал их. И судя по производимому шуму, у Крекса были отличные легкие.
– Ты уверена, что он должен выглядеть именно так? – с тревогой спросил Ланиус.
– Я задала точно такой же вопрос, – заметила Сосия.
– Прекрасно выглядит, – повторила повитуха. – Почти все матери и отцы задают мне этот вопрос. У него все на месте, как и должно быть. – Она говорила очень уверенно. Эстрилда кивнула, и Ланиус решил, что повитуха говорит правду, – А теперь, я полагаю, ему нужно поесть.
Сосия сначала не поняла ее слова.
– О! – воскликнула она через мгновение. – То есть ему надо поесть меня, да?
Она сбросила одеяло, обнажив грудь. Ланиус неуклюже передал ей Крекса. Она тоже не умела обращаться с ребенком. Ни король, ни королева не знали, что делать. К счастью, это отлично знал ребенок. Он покрутил головой, пока не нащупал сосок, и стал жадно сосать.
Нетта улыбнулась:
– Вот так, все правильно.
– Да, – тихо произнес Ланиус. Он много читал о волшебстве. Встречался со многими колдунами и колдуньями. Сейчас, однако, глядя на своего первенца, он впервые понял совершенно другой смысл этого слова.
Кавалеристы генерала Гирундо провели перед Грасом строй пленных фервингов.
– Переправьте их на другой берег Туолы, – приказал он. – Заставим заниматься полезным трудом тех, за кого король Дагиперт не заплатит выкуп.
– Слушаюсь, ваше величество, – ответил командир кавалеристов и добавил что-то по-фервингийски. Пленники поплелись дальше.
Грас повернулся к Гирундо:
– Где-то рядом, в этой же провинции, король Дагиперт, вероятно, говорит те же самые слова, обращаясь к попавшим в плен аворнийцам.
– Я знаю, – ответил Гирундо. – От этого человека трудно отделаться. Он все время приводит новых людей из Фервингии. Не хочет, чтобы у нас сложилось впечатление, что мы можем его разгромить.
– Верно, – согласился король. – С Дагипертом нелегко иметь дело. Если бы он не был таким упрямым, уверен, мы давно воевали бы на территории Фервингии.
– Наверняка он говорит то же самое о вас, – с лукавой улыбкой заметил генерал. – Если бы не этот скверный король Грас, он уже взял бы в осаду город Аворнис.
– Возможно. Хотелось бы думать, что мы можем постоять за себя достаточно хорошо, вне зависимости от того, кто именно находится на самом верху. – Ему приятно было так думать, но он не знал, соответствует ли мысль истине.
Они услышали топот копыт, и через мгновение курьер галопом влетел в лагерь.
– Ваше величество! – кричал он. – Ваше величество! Я привез известие из столицы.
– Какое известие? – спросил Грас.
Вероятнее всего, дочь родила ему внука. Именно эту новость он надеялся услышать, именно ее ожидал с нетерпением. А боялся он сообщения о том, что ментеше, воспользовавшись его войной с фервингами, перешли реку Стура на юге.
Но гонец улыбался.
– Поздравляю, ваше величество! – громко крикнул он. – Королева Сосия и ваш внук принц Крекс чувствуют себя хорошо, как все и надеялись.
Гирундо и все солдаты, услышавшие сообщение гонца, восторженно закричали, а затем обступили короля, чтобы пожать руку и похлопать по плечу. Грас произнес первую пришедшую в голову фразу:
– Но я слишком молод, чтобы быть дедушкой.
– Буквально на прошлой неделе, – произнес убеленный сединой сержант, – вы говорили, что слишком молоды, чтобы быть отцом, верно?
Все рассмеялись, а Грас сквозь смех ответил:
– Мне определенно кажется, что это было совсем недавно.
– Да, ваше величество, – продолжил сержант, – пройдет немного времени, и вы скажете всем, кто будет вас слушать, что вы слишком молоды, чтобы быть прадедом.
Гирундо и улыбающиеся солдаты закивали и захлопали в ладоши.
– Мне нравятся твои слова, – сказал Грас и, чтобы показать, насколько они ему понравились, бросил сержанту золотую монету. Сержант поклонился в знак признательности, а король продолжил: – Давайте разгромим фервингов, чтобы провинция к западу от Туолы принадлежала маленькому принцу Крексу, когда он наденет корону.
В ответ прозвучали восторженные крики. Грас знал, что многие дети умирали в первые дни жизни. Он поскорее прогнал эту мысль из головы. Теперь он мог дать свободу надеждам и мечтам, однако старался не слишком грезить о том, как разобьет фервингов. Король Дагиперт заставил бы его пожалеть о подобных мыслях, причем очень быстро.
И Дагиперт не преминул это сделать. Может быть, король фервингов тоже узнал о рождении Крекса? С его точки зрения, детей Ланиусу должна была рожать Ромилда, а не Сосия. В конце концов, последние пару лет Дагиперт опустошал северо-западную часть Аворниса потому, что Ланиус не женился на его дочери. До этого, как полагал Грас, фервинги совершали набеги на Аворнис только ради развлечения.
Рота фервингов напала на разведчиков Гирундо, шедших в авангарде основной колонны. Увидев в этом возможность, наказать врага за то, что тот осмелился выйти из леса, генерал послал всадников, чтобы отрезать противнику путь к отступлению. Так и произошло, пока не появились прятавшиеся среди деревьев основные силы фервингов, чтобы отплатить аворнийцам той же монетой.
Солдаты Дагиперта истребили многих аворнийцев, а затем скрылись в лесу, прежде чем основные силы Граса подоспели на помощь кавалерии. Король хотел было послать солдат в погоню, но вовремя передумал. Скорее всего, на этот случай Дагиперт приготовил еще одну засаду.
Гирундо обвинил в поражении себя.
– Прошу меня извинить, ваше величество. Виноват только я, больше никто. Я думал, что смогу наказать фервингов, а Дагиперт перехитрил меня. Случилось именно это, другого мнения быть не может.
– Не расстраивайся слишком сильно, – посоветовал Грас. – Дагиперт перехитрил бы и меня, потому что не отдай приказ ты, его отдал бы я. Иногда противнику удается опередить тебя, вот и все.
– Не следует давать ему такой возможности, иначе нас ждет беда.
– Правильно. Дагиперт решит, что мы захотим заманить его в ловушку, чтобы отомстить за смерть солдат.
– Я бы так и поступил.
– И позволил бы ему снова опередить тебя на шаг! Не думаю, что сейчас он клюнет на любую приманку, поэтому не собираюсь ее предлагать. Я намереваюсь продолжать преследовать его, пока не прогоню в Фервингию.
– Если сможете, – добавил Гирундо.
Грас кивнул.
– Да, если сможем.
Он выслал вперед всадников, чтобы уничтожить как можно больше разведчиков противника. Король фервингов мог совершить ошибку, не зная, что происходит вокруг. Дагиперт отвечал решительными атаками на отряды аворнийской кавалерии, независимо от их численности.
– Мне кажется, теперь мы можем заманить его в ловушку, – сказал Грас.
Они послали всю армию следом за отрядом всадников, который приблизился к сторожевому охранению фервингов. Как и ожидал Грас, Дагиперт нанес по всадникам сокрушительный по силе удар, намереваясь отразить нападение аворнийцев. Грас и Гирундо ввели в бой основные силы, чтобы взять фервингов в окружение. Но у Дагиперта был наготове резерв.
– Крупного сражения не избежать, – сказал Гирундо. – Что будем делать?
– Думаю, сражаться, – ответил король Грас.
Никому из них не хотелось участвовать в таком сражении, но Грас не видел способа его избежать, учитывая то, что его солдаты и фервинги с ходу вступали в бой. Вряд ли можно было считать это ловушкой, а если и можно, то в нее попали обе армии.
Они бились весь день, и ни одна из сторон не хотела уступать. Только на закате армии разошлись. Даже тогда Грас считал, что битва продолжится на рассвете, и приказал своей армии построиться в боевой порядок до восхода солнца.
Они пошли в атаку и обнаружили, что армия короля Дагиперта ночью оставила свои позиции и отступила на запад, к Фервингии. Только после этого Грас допустил мысль о том, что он одержал победу.
20
КАК И ПРОШЛЫМ ЛЕТОМ, король Ланиус встречал короля Граса и возглавляемую им армию. Однако это возвращение не было триумфальным, хотя фервинги были отброшены на свою территорию: войско сильно потрепало в тяжелых боях. Прошлым летом солдаты Граса, удивленные своей победой, упивались ею. В этом году, как показалось Ланиусу, они, приобретя боевой опыт, уже не испытывали чрезмерного восторга. Может быть, это стоило большего, чем триумфальный парад по столичным улицам. Молодой король хотел спросить об этом Граса, но тот опередил его:
– Где Сосия и маленький Крекс?
– Во дворце, – ответил Ланиус.
Грас явно был разочарован, но, подумав, кивнул.
– Да, там они и должны быть. Не стоит слишком волновать мать и новорожденного. Как они себя чувствуют?
– Хорошо, насколько можно надеяться. – Грас улыбнулся и сразу же стал похож на кого угодно, но только не на сурового солдата. Ланиус продолжил: – Не подозревал, что мне так понравится быть отцом. Кажется, Крекс похож на меня.
– Думаю, это не является нарушением правил. – Новоиспеченный дедушка по-прежнему счастливо улыбался. – Лучше пусть будет похож на тебя, а не на меня. Я никогда не принадлежал к числу красивых мужчин. К счастью, Сосия унаследовала черты матери и ее родственников.
Действительно, Ансер был больше похож на Граса, чем Сосия или Орталис. Вспомнив об Орталисе и Ансере, Ланиус сообщил:
– Сегодня ваши сыновья снова отправились на охоту.
– Правда? Думаю, это хорошо. Надеюсь. Пошли, нам пора во дворец.
Сначала Грас поцеловал королеву Эстрилду, потом королеву Сосию и, наконец, дал волю чувствам, взяв на руки внука. Крекс уставился на него озадаченным взглядом, так он смотрел буквально на все. Сначала этот взгляд беспокоил Ланиуса, потом он все обдумал и перестал волноваться. Ребенку мир не мог не казаться странным. Каждый предмет, каждого человека он видел впервые. Крексу предстояло узнать своих родителей, понять, что представляет собой мир, в котором он вдруг очутился. У него даже не было слов, которые помогли бы во всем разобраться. Неудивительно, что младенец выглядел сбитым с толку.
Ланиусу Грас всегда казался практичным и несколько бессердечным человеком – но только не сейчас. Наконец сентиментальный дедушка поднял взгляд на окружающих и одарил всех широкой глупой улыбкой.
– Он просто чудесен! Ты прав, он похож на тебя.
– Каково почувствовать себя дедушкой? – спросила Эстрилда.
– В первый момент я заявил, что слишком молод, – ответил Грас – А сейчас готов взять свои слова обратно. Мне нравится быть дедушкой. Согласна, дорогая бабушка?
– Совсем нет, терпеть не могу быть бабушкой, – ответила жена, и они оба засмеялись.
– Поздравляю с очередной победой над фервингами, – сказал король Ланиус.
– А, фервинги... – Грасу пришлось задуматься, чтобы вспомнить о Дагиперте и соседнем королевстве. Движение мысли столь ясно отразилось у него на лице, что за ним было смешно наблюдать. Несколько мгновений – и вот он, прежний король Аворниса. – Да, спасибо. Мы получили передышку, по крайней мере на год. А Дагиперт давно старик. Близок тот день, когда он умрет.
– Принц Берто – человек совсем другого рода, – заметил Ланиус – Я встречался с ним во время его визита сюда. Правда, я был тогда мальчиком. А его тогда интересовали только соборы.
– Надеюсь, он не изменился, – сказал Грас – Очень приятно, когда короля Фервингии интересуют только соборы. Если он будет посвящать все свое время соборам, возможно, у него не останется времени на захват Аворниса.
– Было бы неплохо, – кивнул Ланиус. – Нам не помешали бы несколько лет мира.
– Совершенно верно. – Грас опустил взгляд на Крекса, и его лицо снова озарилось улыбкой. – И ему не помешало бы вырасти в городе, не слишком часто подвергавшемся осадам. Правда, мой маленький?
Крекс в ответ наморщил личико и закряхтел. Эстрилда рассмеялась.
– Я знаю, что ему не помешало бы сейчас! – воскликнула она.
Грас тоже рассмеялся и принюхался.
– Я тоже. Приятно, что дедушкам и бабушкам, особенно королям и королевам, не нужно самим убирать грязь.
Он передал Крекса няне, которая сразу же поспешила перепеленать младенца.
– Приятно, – согласилась Эстрилда. – В этом ты прав.
Ланиус воспринимал слуг как должное. Разве могло быть иначе? Они были всецело в его распоряжении с того времени, как он научился говорить, и, очевидно, раньше, чему свидетельствовала менявшая пеленки Крексу женщина. Он смотрел на Эстрилду с некоторым удивлением. Неужели она сама меняла пеленки Сосии и Орталису? Скорее всего, да, судя по ее словам. Она не была членом королевской семьи всю свою жизнь. Она не была, а ее внук будет.
Отец Граса, в честь которого назвали младенца, вырос на ферме в провинции и достиг скромных успехов в жизни в качестве стражника. Его отец был ничем не примечательным крестьянином. Тем не менее, Грас правил Аворнисом, Сосия вышла замуж за отпрыска древней династии, а в маленьком Крексе текла кровь этой династии. Уже не в первый раз Ланиус задумался, насколько неодинаково воспринимал мир внук крестьянина и он сам.
Подумав об этом, он взглянул на тестя с уважением. Он сам воспринимал королевский сан как должное. Почему бы и нет, если он был двенадцатым в своей династии? Но для Граса приобретение короны было похоже на восхождение на гору, поросшую шипами, колючками и крапивой. Тем не менее, он поднялся на трон не путем убийств. Он не казнил Ланиуса, даже не расправился с его матерью, которая всячески пыталась убить его.
– Спасибо, – вдруг вырвалось у молодого короля. Грас посмотрел на него так, словно точно знал, о чем он думал. Возможно, так оно и было, потому что он кивнул и положил руку Ланиусу на плечо:
– Пожалуйста.
Ланиус кивнул в ответ. Он все еще не был уверен, сможет ли ему когда-нибудь понравиться властный тесть, но с началом понимания пришло и начало уважения.
Крестьянин низко поклонился королю Грасу. Он явно нервничал. На самом деле он выглядел испуганным до смерти, как и должен был выглядеть любой крестьянин, представший перед королем Аворниса.
– Все в порядке, Дакело; – успокоил его Грас. – Клянусь бородой Олора, обещаю, ничего плохого с тобой не случится, вне зависимости от того, как я решу поступить с твоим бароном. Но я хочу услышать из твоих уст, что задумал твой феодал.
– Хорошо, – сказал Дакело, хотя по голосу было понятно, что ничего подобного он не испытывает. – Он скупает наши участки земли за бесценок, превращает нас из свободных землевладельцев в арендаторов. Некоторые подчиняются и продают участки. Некоторые сопротивляются и пытаются сохранить участки. Остальные подобно мне пытаются найти другое место жительства.
– Именно поэтому ты пришел в столицу? – спросил Грас.
– Да, конечно, господин, – ответил Дакело. Секретарь, который записывал его показания, откашлялся. Дакело покраснел. – Ваше величество.
– Все в порядке. – Грас хотел узнать, что именно происходит, и его не беспокоило соблюдение этикета. – Ты знаешь, что барон Фускус нарушал закон, который я ввел после мятежа Корвуса и Коракса?
Дакело кивнул.
– Да, господин... ваше величество. – На этот раз он поправился вовремя.
– Кто-нибудь из жителей пытался ему напомнить об этом?
– Один крестьянин попытался, – ответил Дакело и, помолчав, добавил: – Сейчас он мертв.
– Правда? – спросил король, и крестьянин еще раз кивнул. Грас нахмурился. – Мне не нравится, когда к моим законам относятся с пренебрежением. Как ты думаешь, барон Фускус нарушает их потому, что думает, что я не буду требовать их исполнения, или потому, что считает их неправильными?
– Господин, я думаю, он нарушает их, считая, что это сойдет ему с рук.
– Согласен с тобой, Дакело, – сказал король. – Придется мне доказать Фускусу, что он совершенно не прав.
Несмотря на смелые высказывания, ему не хотелось развязывать очередную гражданскую войну. Он вспомнил мудрую поговорку о том, что мух можно убивать разными способами, и послал Фускусу официальное приглашение посетить королевский дворец, чтобы, как он написал, «поделиться с королем своей мудростью».
– Скажи, почему ты так написал? – удивился Ланиус. – О какой мудрости идет речь? Ты просто хочешь растоптать его обеими ногами.
– Грас улыбнулся. В некотором смысле наивность молодого короля его успокаивала. Стоит ли объяснять ему свой план? Подумав, он все же решил, что стоит.
– Если я скажу ему, что хочу растоптать его обеими ногами, ваше величество, он никогда не появится в столице. А если я напишу ему любезное письмо, он приедет, и тут я растопчу его.
Ланиус тоже подумал немного и кивнул. Возможно, он был наивным, но глупым – никогда.
– Понятно. А если он ответит отказом на такое приглашение, то невольно объявит себя мятежником.
Грас кивнул.
– Именно так.
И барон Фускус не только приехал в столицу сам, но и привез всю свою семью. Он снял большой дом недалеко от королевского дворца, словно нисколько не сомневался в том, что правитель Аворниса будет долго нуждаться в его советах. Охранников у него было немного, да и тех он оставил дома, когда отправился в королевский дворец.
– К услугам вашего величества, – сказал он, поклонившись. Это был державшийся весьма высокомерно мужчина лет сорока с небольшим, то есть примерно одного с Грасом возраста, с приятным полным лицом. – Скажите мне, что нужно сделать, и я скажу вам как. – Судя по его тону, у короля не было ни малейшей надежды сделать что-либо без его совета.
– Я хочу решить вот какую проблему. – Грас умело скрыл раздражение. – Как заставить дворян платить налоги и оставить крестьян в покое? Знаете, я ведь запретил подобные поступки законом.
– Зачем нужны законы? – сказал Фускус. – Кто обращает на них внимание? Только слабые и трусливые, больше никто. Сильный человек игнорирует бесполезные законы и делает то, что ему необходимо, вернее, то, что пожелает.
– Вы меня просветили, – кивнул король. Барон явно был доволен собой. – Так вот почему вы игнорируете мои законы?
Фускус открыл было рот, чтобы ответить, но вдруг понял смысл вопроса. Он обернулся, и только теперь до него дошло, что с ним не было охранников, а его окружали стражники Граса – бывшие моряки, несомненно, преданные своему хозяину. Он медленно закрыл рот.
– Вы ничего не ответили, – сказал Грас.
– Я... не понимаю, о чем вы говорите, ваше величество.
Голос Фускуса уже не звучал столь уверенно. Так обычно говорит человек, который хочет скрыть правду, но ему это не слишком хорошо удается.
– Что вы можете сказать о человеке, который напомнил вам о моих законах, и которого уже нет среди живых? – спросил Грас.
Барон побледнел.
– Я все еще не понимаю, о чем вы говорите. – В его словах было больше уверенности, а может быть, отчаяния.
– Хотелось бы верить. – Фускус явно почувствовал облегчение, но Грас продолжил: – Хотелось бы, но не могу. – Он развернул свиток, на котором секретарь записал показания Дакело, затем прочел, не упуская подробностей, и, закончив, сурово уставился на барона. – Что можете сказать по этому поводу?
– Все это наглая ложь, ваше величество! – заявил Фускус.
– Значит, вы не скупали земли крестьян, расположенные рядом с вашим поместьем, за бесценок? И никто из крестьян, отказавшихся продать вам землю, не лишился жизни при загадочных обстоятельствах?
– Конечно, нет!
– Значит, здесь, в Аворнисе, я не найду ни одного крестьянина, у которого вы скупили землю за бесценок, ни одного крестьянина, который продал вам землю и сбежал сюда, потому что знал, что с ним случится беда, если он вам откажет? – настаивал Грас – Не найду никого, кто знает об убийстве того крестьянина бандитами?
– Именно это я и говорю, – кивнул барон.
– Вот как? – произнес Грас, доставая еще свитки. – Но ваши слова не являются доказательством того, что этого не было на самом деле. Вот показания троих крестьян, у которых вы скупили земли в течение последних шести месяцев. Я попросил колдунов проверить правдивость их слов. Колдуны заверили меня, что крестьяне говорили правду. Может быть, попросить колдунов проверить ваши слова?
Он задумался, хватит ли у Фускуса наглости пойти до конца. Но барон свирепо посмотрел на него и покачал головой.
– Нет, ты меня поймал, да падет на тебя проклятье богов, – прорычал он. – Неужели кто-нибудь считал, что дворянин будет относиться серьезно к таким идиотским законам? Этот закон скорее похож на неудачную шутку.
– Неудачная шутка – воровать крестьян у королевства. Они принадлежат не тебе, а Аворнису. И будут принадлежать Аворнису. А ты, напротив, отправишься в Лабиринт, вместе с семьей. Ты поступил очень благородно, взяв всех родственников с собой в город.
С презрением глядя на короля, Фускус предложил ему сделать нечто физически невозможное, а потом добавил:
– Посмотрим, найдется ли еще хоть один дворянин, настолько тупой, чтобы принять твое приглашение.
В его словах, несомненно, был смысл. Но Грас только пожал плечами.
– Может быть, твой пример заставит их подумать, что я не издаю законы лишь для того, чтобы неудачно пошутить. – Он кивнул стражникам. – Увести.
Может быть, он был сыном стражника и внуком крестьянина. Но сейчас он стал королем Аворниса, нравилось это или нет всем дворянам с древними родословными. А если они решили, что законы их не касаются, ему придется убедить их в обратном.
Город Аворнис переживал суровую зиму, почти такую же, как та, когда Низвергнутый пытался поставить столицу на колени. Погода была настолько плохой, что у Ланиуса возникли подозрения, которыми он решил поделиться с тестем.
Грас задумался.
– В то время я был далеко на юге, поэтому подробности мне неизвестны. Может быть, нужно проверить, оправданы ли твои подозрения? Интересно, что по этому поводу скажет колдун или колдунья?
– Мне тоже, – сказал Ланиус – Думаю, это стоит узнать.
– Согласен. Кроме того, я знаю человека, который сможет все выяснить.
– Колдунья Алса? – Грас кивнул, не скрывая удивления. С трудом, сдерживая улыбку, Ланиус продолжил: – Это она закрыла источник питьевой воды в крепости Корвуса, да?
– Откуда ты знаешь? – резко спросил тесть. – Ты тогда был на полпути к столице.
– Просто выяснил это чуть позже, – несколько самоуверенно заявил Ланиус – Я всегда стараюсь выяснить все до мельчайших подробностей.
– И что же тебе удалось выяснить обо мне и Алее? – спросил король Грас.
Голос его звучал угрожающе, таким же было и выражение лица, и Ланиус не мог понять почему.
– А что еще я должен был выяснить?
– Так, ничего, – слишком небрежным, а потому неубедительным тоном ответил Грас. Но Ланиус не знал, что именно пропустил, поэтому ему пришлось прекратить расспросы.
Они вызвали Алсу, и колдунья явно не выглядела довольной.
– Вы хотите, чтобы я попыталась выяснить, не наслал ли на нас такую суровую зиму Низвергнутый? Я бы предпочла выполнить какое-нибудь другое поручение. Кажется, я уже говорила раньше, – она посмотрела на Граса взглядом, значения которого Ланиус не мог понять, – что смертные, которые пытались помериться силами с Низвергнутым, очень часто жалели, что так поступили.
– Как с ним тягаться, если он смеет использовать магию, а мы – нет? – спросил Ланиус.
Колдунья тяжело вздохнула.
– Ваше величество, задавая себе этот вопрос, многие смертные пытались использовать магию, когда чувствовали в этом необходимость. А потом жалели, что использовали ее.
– Ты попытаешься или нет? – спросил Грас. – Я не могу приказать тебе, но хочу, чтобы ты попробовала, ради Аворниса.
Ланиус удивленно посмотрел на тестя: почему нельзя приказать?
Алса снова вздохнула, и ее вздох показался им более ледяным, чем завывавший за стенами дворца ветер.
– Ради Аворниса, – повторила она мрачным голосом. – Да, таким ключом можно открыть замок к сердцу колдуньи, верно? – Грас нервно заерзал, но ничего не ответил. Наконец, еще раз вздохнув, женщина кивнула. – Подумаю, чем смогу вам помочь.
– Где Сосия и маленький Крекс?
– Во дворце, – ответил Ланиус.
Грас явно был разочарован, но, подумав, кивнул.
– Да, там они и должны быть. Не стоит слишком волновать мать и новорожденного. Как они себя чувствуют?
– Хорошо, насколько можно надеяться. – Грас улыбнулся и сразу же стал похож на кого угодно, но только не на сурового солдата. Ланиус продолжил: – Не подозревал, что мне так понравится быть отцом. Кажется, Крекс похож на меня.
– Думаю, это не является нарушением правил. – Новоиспеченный дедушка по-прежнему счастливо улыбался. – Лучше пусть будет похож на тебя, а не на меня. Я никогда не принадлежал к числу красивых мужчин. К счастью, Сосия унаследовала черты матери и ее родственников.
Действительно, Ансер был больше похож на Граса, чем Сосия или Орталис. Вспомнив об Орталисе и Ансере, Ланиус сообщил:
– Сегодня ваши сыновья снова отправились на охоту.
– Правда? Думаю, это хорошо. Надеюсь. Пошли, нам пора во дворец.
Сначала Грас поцеловал королеву Эстрилду, потом королеву Сосию и, наконец, дал волю чувствам, взяв на руки внука. Крекс уставился на него озадаченным взглядом, так он смотрел буквально на все. Сначала этот взгляд беспокоил Ланиуса, потом он все обдумал и перестал волноваться. Ребенку мир не мог не казаться странным. Каждый предмет, каждого человека он видел впервые. Крексу предстояло узнать своих родителей, понять, что представляет собой мир, в котором он вдруг очутился. У него даже не было слов, которые помогли бы во всем разобраться. Неудивительно, что младенец выглядел сбитым с толку.
Ланиусу Грас всегда казался практичным и несколько бессердечным человеком – но только не сейчас. Наконец сентиментальный дедушка поднял взгляд на окружающих и одарил всех широкой глупой улыбкой.
– Он просто чудесен! Ты прав, он похож на тебя.
– Каково почувствовать себя дедушкой? – спросила Эстрилда.
– В первый момент я заявил, что слишком молод, – ответил Грас – А сейчас готов взять свои слова обратно. Мне нравится быть дедушкой. Согласна, дорогая бабушка?
– Совсем нет, терпеть не могу быть бабушкой, – ответила жена, и они оба засмеялись.
– Поздравляю с очередной победой над фервингами, – сказал король Ланиус.
– А, фервинги... – Грасу пришлось задуматься, чтобы вспомнить о Дагиперте и соседнем королевстве. Движение мысли столь ясно отразилось у него на лице, что за ним было смешно наблюдать. Несколько мгновений – и вот он, прежний король Аворниса. – Да, спасибо. Мы получили передышку, по крайней мере на год. А Дагиперт давно старик. Близок тот день, когда он умрет.
– Принц Берто – человек совсем другого рода, – заметил Ланиус – Я встречался с ним во время его визита сюда. Правда, я был тогда мальчиком. А его тогда интересовали только соборы.
– Надеюсь, он не изменился, – сказал Грас – Очень приятно, когда короля Фервингии интересуют только соборы. Если он будет посвящать все свое время соборам, возможно, у него не останется времени на захват Аворниса.
– Было бы неплохо, – кивнул Ланиус. – Нам не помешали бы несколько лет мира.
– Совершенно верно. – Грас опустил взгляд на Крекса, и его лицо снова озарилось улыбкой. – И ему не помешало бы вырасти в городе, не слишком часто подвергавшемся осадам. Правда, мой маленький?
Крекс в ответ наморщил личико и закряхтел. Эстрилда рассмеялась.
– Я знаю, что ему не помешало бы сейчас! – воскликнула она.
Грас тоже рассмеялся и принюхался.
– Я тоже. Приятно, что дедушкам и бабушкам, особенно королям и королевам, не нужно самим убирать грязь.
Он передал Крекса няне, которая сразу же поспешила перепеленать младенца.
– Приятно, – согласилась Эстрилда. – В этом ты прав.
Ланиус воспринимал слуг как должное. Разве могло быть иначе? Они были всецело в его распоряжении с того времени, как он научился говорить, и, очевидно, раньше, чему свидетельствовала менявшая пеленки Крексу женщина. Он смотрел на Эстрилду с некоторым удивлением. Неужели она сама меняла пеленки Сосии и Орталису? Скорее всего, да, судя по ее словам. Она не была членом королевской семьи всю свою жизнь. Она не была, а ее внук будет.
Отец Граса, в честь которого назвали младенца, вырос на ферме в провинции и достиг скромных успехов в жизни в качестве стражника. Его отец был ничем не примечательным крестьянином. Тем не менее, Грас правил Аворнисом, Сосия вышла замуж за отпрыска древней династии, а в маленьком Крексе текла кровь этой династии. Уже не в первый раз Ланиус задумался, насколько неодинаково воспринимал мир внук крестьянина и он сам.
Подумав об этом, он взглянул на тестя с уважением. Он сам воспринимал королевский сан как должное. Почему бы и нет, если он был двенадцатым в своей династии? Но для Граса приобретение короны было похоже на восхождение на гору, поросшую шипами, колючками и крапивой. Тем не менее, он поднялся на трон не путем убийств. Он не казнил Ланиуса, даже не расправился с его матерью, которая всячески пыталась убить его.
– Спасибо, – вдруг вырвалось у молодого короля. Грас посмотрел на него так, словно точно знал, о чем он думал. Возможно, так оно и было, потому что он кивнул и положил руку Ланиусу на плечо:
– Пожалуйста.
Ланиус кивнул в ответ. Он все еще не был уверен, сможет ли ему когда-нибудь понравиться властный тесть, но с началом понимания пришло и начало уважения.
Крестьянин низко поклонился королю Грасу. Он явно нервничал. На самом деле он выглядел испуганным до смерти, как и должен был выглядеть любой крестьянин, представший перед королем Аворниса.
– Все в порядке, Дакело; – успокоил его Грас. – Клянусь бородой Олора, обещаю, ничего плохого с тобой не случится, вне зависимости от того, как я решу поступить с твоим бароном. Но я хочу услышать из твоих уст, что задумал твой феодал.
– Хорошо, – сказал Дакело, хотя по голосу было понятно, что ничего подобного он не испытывает. – Он скупает наши участки земли за бесценок, превращает нас из свободных землевладельцев в арендаторов. Некоторые подчиняются и продают участки. Некоторые сопротивляются и пытаются сохранить участки. Остальные подобно мне пытаются найти другое место жительства.
– Именно поэтому ты пришел в столицу? – спросил Грас.
– Да, конечно, господин, – ответил Дакело. Секретарь, который записывал его показания, откашлялся. Дакело покраснел. – Ваше величество.
– Все в порядке. – Грас хотел узнать, что именно происходит, и его не беспокоило соблюдение этикета. – Ты знаешь, что барон Фускус нарушал закон, который я ввел после мятежа Корвуса и Коракса?
Дакело кивнул.
– Да, господин... ваше величество. – На этот раз он поправился вовремя.
– Кто-нибудь из жителей пытался ему напомнить об этом?
– Один крестьянин попытался, – ответил Дакело и, помолчав, добавил: – Сейчас он мертв.
– Правда? – спросил король, и крестьянин еще раз кивнул. Грас нахмурился. – Мне не нравится, когда к моим законам относятся с пренебрежением. Как ты думаешь, барон Фускус нарушает их потому, что думает, что я не буду требовать их исполнения, или потому, что считает их неправильными?
– Господин, я думаю, он нарушает их, считая, что это сойдет ему с рук.
– Согласен с тобой, Дакело, – сказал король. – Придется мне доказать Фускусу, что он совершенно не прав.
Несмотря на смелые высказывания, ему не хотелось развязывать очередную гражданскую войну. Он вспомнил мудрую поговорку о том, что мух можно убивать разными способами, и послал Фускусу официальное приглашение посетить королевский дворец, чтобы, как он написал, «поделиться с королем своей мудростью».
– Скажи, почему ты так написал? – удивился Ланиус. – О какой мудрости идет речь? Ты просто хочешь растоптать его обеими ногами.
– Грас улыбнулся. В некотором смысле наивность молодого короля его успокаивала. Стоит ли объяснять ему свой план? Подумав, он все же решил, что стоит.
– Если я скажу ему, что хочу растоптать его обеими ногами, ваше величество, он никогда не появится в столице. А если я напишу ему любезное письмо, он приедет, и тут я растопчу его.
Ланиус тоже подумал немного и кивнул. Возможно, он был наивным, но глупым – никогда.
– Понятно. А если он ответит отказом на такое приглашение, то невольно объявит себя мятежником.
Грас кивнул.
– Именно так.
И барон Фускус не только приехал в столицу сам, но и привез всю свою семью. Он снял большой дом недалеко от королевского дворца, словно нисколько не сомневался в том, что правитель Аворниса будет долго нуждаться в его советах. Охранников у него было немного, да и тех он оставил дома, когда отправился в королевский дворец.
– К услугам вашего величества, – сказал он, поклонившись. Это был державшийся весьма высокомерно мужчина лет сорока с небольшим, то есть примерно одного с Грасом возраста, с приятным полным лицом. – Скажите мне, что нужно сделать, и я скажу вам как. – Судя по его тону, у короля не было ни малейшей надежды сделать что-либо без его совета.
– Я хочу решить вот какую проблему. – Грас умело скрыл раздражение. – Как заставить дворян платить налоги и оставить крестьян в покое? Знаете, я ведь запретил подобные поступки законом.
– Зачем нужны законы? – сказал Фускус. – Кто обращает на них внимание? Только слабые и трусливые, больше никто. Сильный человек игнорирует бесполезные законы и делает то, что ему необходимо, вернее, то, что пожелает.
– Вы меня просветили, – кивнул король. Барон явно был доволен собой. – Так вот почему вы игнорируете мои законы?
Фускус открыл было рот, чтобы ответить, но вдруг понял смысл вопроса. Он обернулся, и только теперь до него дошло, что с ним не было охранников, а его окружали стражники Граса – бывшие моряки, несомненно, преданные своему хозяину. Он медленно закрыл рот.
– Вы ничего не ответили, – сказал Грас.
– Я... не понимаю, о чем вы говорите, ваше величество.
Голос Фускуса уже не звучал столь уверенно. Так обычно говорит человек, который хочет скрыть правду, но ему это не слишком хорошо удается.
– Что вы можете сказать о человеке, который напомнил вам о моих законах, и которого уже нет среди живых? – спросил Грас.
Барон побледнел.
– Я все еще не понимаю, о чем вы говорите. – В его словах было больше уверенности, а может быть, отчаяния.
– Хотелось бы верить. – Фускус явно почувствовал облегчение, но Грас продолжил: – Хотелось бы, но не могу. – Он развернул свиток, на котором секретарь записал показания Дакело, затем прочел, не упуская подробностей, и, закончив, сурово уставился на барона. – Что можете сказать по этому поводу?
– Все это наглая ложь, ваше величество! – заявил Фускус.
– Значит, вы не скупали земли крестьян, расположенные рядом с вашим поместьем, за бесценок? И никто из крестьян, отказавшихся продать вам землю, не лишился жизни при загадочных обстоятельствах?
– Конечно, нет!
– Значит, здесь, в Аворнисе, я не найду ни одного крестьянина, у которого вы скупили землю за бесценок, ни одного крестьянина, который продал вам землю и сбежал сюда, потому что знал, что с ним случится беда, если он вам откажет? – настаивал Грас – Не найду никого, кто знает об убийстве того крестьянина бандитами?
– Именно это я и говорю, – кивнул барон.
– Вот как? – произнес Грас, доставая еще свитки. – Но ваши слова не являются доказательством того, что этого не было на самом деле. Вот показания троих крестьян, у которых вы скупили земли в течение последних шести месяцев. Я попросил колдунов проверить правдивость их слов. Колдуны заверили меня, что крестьяне говорили правду. Может быть, попросить колдунов проверить ваши слова?
Он задумался, хватит ли у Фускуса наглости пойти до конца. Но барон свирепо посмотрел на него и покачал головой.
– Нет, ты меня поймал, да падет на тебя проклятье богов, – прорычал он. – Неужели кто-нибудь считал, что дворянин будет относиться серьезно к таким идиотским законам? Этот закон скорее похож на неудачную шутку.
– Неудачная шутка – воровать крестьян у королевства. Они принадлежат не тебе, а Аворнису. И будут принадлежать Аворнису. А ты, напротив, отправишься в Лабиринт, вместе с семьей. Ты поступил очень благородно, взяв всех родственников с собой в город.
С презрением глядя на короля, Фускус предложил ему сделать нечто физически невозможное, а потом добавил:
– Посмотрим, найдется ли еще хоть один дворянин, настолько тупой, чтобы принять твое приглашение.
В его словах, несомненно, был смысл. Но Грас только пожал плечами.
– Может быть, твой пример заставит их подумать, что я не издаю законы лишь для того, чтобы неудачно пошутить. – Он кивнул стражникам. – Увести.
Может быть, он был сыном стражника и внуком крестьянина. Но сейчас он стал королем Аворниса, нравилось это или нет всем дворянам с древними родословными. А если они решили, что законы их не касаются, ему придется убедить их в обратном.
Город Аворнис переживал суровую зиму, почти такую же, как та, когда Низвергнутый пытался поставить столицу на колени. Погода была настолько плохой, что у Ланиуса возникли подозрения, которыми он решил поделиться с тестем.
Грас задумался.
– В то время я был далеко на юге, поэтому подробности мне неизвестны. Может быть, нужно проверить, оправданы ли твои подозрения? Интересно, что по этому поводу скажет колдун или колдунья?
– Мне тоже, – сказал Ланиус – Думаю, это стоит узнать.
– Согласен. Кроме того, я знаю человека, который сможет все выяснить.
– Колдунья Алса? – Грас кивнул, не скрывая удивления. С трудом, сдерживая улыбку, Ланиус продолжил: – Это она закрыла источник питьевой воды в крепости Корвуса, да?
– Откуда ты знаешь? – резко спросил тесть. – Ты тогда был на полпути к столице.
– Просто выяснил это чуть позже, – несколько самоуверенно заявил Ланиус – Я всегда стараюсь выяснить все до мельчайших подробностей.
– И что же тебе удалось выяснить обо мне и Алее? – спросил король Грас.
Голос его звучал угрожающе, таким же было и выражение лица, и Ланиус не мог понять почему.
– А что еще я должен был выяснить?
– Так, ничего, – слишком небрежным, а потому неубедительным тоном ответил Грас. Но Ланиус не знал, что именно пропустил, поэтому ему пришлось прекратить расспросы.
Они вызвали Алсу, и колдунья явно не выглядела довольной.
– Вы хотите, чтобы я попыталась выяснить, не наслал ли на нас такую суровую зиму Низвергнутый? Я бы предпочла выполнить какое-нибудь другое поручение. Кажется, я уже говорила раньше, – она посмотрела на Граса взглядом, значения которого Ланиус не мог понять, – что смертные, которые пытались помериться силами с Низвергнутым, очень часто жалели, что так поступили.
– Как с ним тягаться, если он смеет использовать магию, а мы – нет? – спросил Ланиус.
Колдунья тяжело вздохнула.
– Ваше величество, задавая себе этот вопрос, многие смертные пытались использовать магию, когда чувствовали в этом необходимость. А потом жалели, что использовали ее.
– Ты попытаешься или нет? – спросил Грас. – Я не могу приказать тебе, но хочу, чтобы ты попробовала, ради Аворниса.
Ланиус удивленно посмотрел на тестя: почему нельзя приказать?
Алса снова вздохнула, и ее вздох показался им более ледяным, чем завывавший за стенами дворца ветер.
– Ради Аворниса, – повторила она мрачным голосом. – Да, таким ключом можно открыть замок к сердцу колдуньи, верно? – Грас нервно заерзал, но ничего не ответил. Наконец, еще раз вздохнув, женщина кивнула. – Подумаю, чем смогу вам помочь.