Страница:
Границы расселения вятичей, за исключением западной, менялись с VIII по XIII век, но географическим центром их земли всегда оставался район Козельска. Неизвестно, существовало ли у племени столичное поселение, только жиздринские козьи кручи для него были идеальным местом - опасные границы во все стороны далеки, а на этих обрывах легче обороняться. Кроме того, степь с ее вечной угрозой надежно была отгорожена двумя широкопойменными водными потоками и непроходимой полосой дремучих лесов, сохранивших свое стратегическое значение, между прочим, до XVII века, через них шла знаменитая засечная черта, тянувшаяся отсюда аж до Нижнего Новгорода. А с северо-запада к району Козельска примыкало малолесное и сухое водораздельное плато с хорошими, пригодными для земледелия почвами. Однако главное достоинство этого места заключалось в другом: козельскпе крутяки располагались на переломной порожистой точке важного водного пути древности: Днепр-Десна-Рессета-Жиздра-Ока-Волга. О торговом и военном значении этого широтного пути и стратегической важности пункта посреди него история говорит примечательными, хотя и скупыми словами. Тысячу лет назад, а точнее в 981 году, киевский князь Владимир - еще не Креститель и не Святой, а Красное Солнышко - после войны с поляками, во время которой захватил "грады их Перемышль, Червень и ины городы, иже суть и до сего дне под Русью", предпринял большой поход в противоположную сторону, на землю вятичей. "И Вятичи победи и възложи на нь дань"... Из краткого продолжения Несторовой записи мы узнаем, что, во-первых, вятичи, жившие на лесной окраине средневековой Руси, были в основном земледельцами, потому что платили дань не звериными шкурами, например, "по черной куне" с дыма или "по беле" со двора, а "от плуга", и, во-вторых, так было еще во времена Святослава. Вот эта интереснейшая концовка: "...и възложи на нь дань от плуга, яко же отець его имаше". И третье немаловажное сведение скрыто за столь лапидарным сообщением первого нашего историка вятичи перед тем сумели как-то освободиться от дани Киеву, обрести независимость. Покорение их Владимиром в 981 году, кстати, было тоже не окончательным гордые вятичи тут же "заратишася", то есть восстали с оружием в руках, и Владимиру пришлось предпринять еще один поход. Отчаянно сражались вятичи на своих засечных границах, стойко держались в городах, в том числе, конечно, и над жиздринскнми кручами, но силы были слишком неравными. Эта кровопролитная победа потребовалась киевскому владыке не только и, наверное, не столько ради дани - походы во все концы давали немало, так сказать, "с меча", а традиционно земледельческая хлебородная южная Русь "с плуга"- неизмеримо больше тогдашнего Нечерноземья; куда важнее было стратегическое и политическое значение события 982 года. Через год "иде Володимиръ на Болъгары с Добрынею оуемъ своим в лодьяхъ".
Любознательный Читатель. Что это за Добрыня? - Былинный Добрыня Никитич, дядя Владимира по материнской линии, сын древлянского князя Мала, побежденного Ольгой. Сестра Добрыни Малуша стала матерью Владимира... Так вот, покорение вятичей открыло водный путь с Днепра на Волгу. Политический смысл этой победы состоял в том, что вятичи, а через два года и радимичи стали последними большими восточнославянскими племенами, с подчинением которых Киеву завершается процесс огромной исторической важности - средневековая Русь окончательно утвердилась как единая и могучая многонациональная европейская держава с централизованной властью, хотя начальные государственные образования в виде княжеств здесь существовали задолго до призвания варягов, которое тешило и тешит норманистов. - Доныне?! - Да, что всегда использовалось в политических и пропагандистских целях. Все главные события средневековой Руси ставились и до сего дня иногда ставятся в чрезмерную зависимость от деятельности пришельцев, чтобы доказать неспособность наших предков к самостоятельному историческому развитию, к созданию собственной государственности. Приостановимся на этой теме...
25
Начальные "обоснования" норманнского происхождения русского государства навязали русской науке в XVIII веке немецкие ученые, прибывшие на работу в нашу Академию наук, основанную в 1724 году Петром 1. Математики, ботаники, физики сделали очень много для становления молодой русской науки, неоспоримы заслуги историка Г. Ф. Миллера, но тот же Г. Ф. Миллер, а также Г. 3. Байер и особенно рьяно А. Л. Шлёцер выступили с измышлениями о неполноценности средневековых славян, русских. Шлёцер: "Русская история начинается от пришествия Рюрика... Дикие, грубые, рассеянные славяне начали делаться людьми только благодаря посредству германцев..." А вот что писал исторически недавно один норманист-чудовище: "Организация русского государственного образования не была результатом государственно-политических способностей славянства в России; напротив, это дивный пример того, как германский элемент проявляет в низшей расе свое умение создавать государство". Гитлер, "Mein Kampf" ("Моя борьба"). Или, например, такое о наших предках и нас с вами: "Этот низкопробный людской сброд, славяне, сегодня столь же неспособны поддерживать порядок, как не были способны много столетий назад, когда эти люди призывали варягов, когда они приглашали Рюриков". Это другой учредитель "нового порядка", Гиммлер... Два слова в цитате я выделил, потому что в наши дни публикуются на Западе писания наемных историков и политиканов, мечтающих навести свой новейший порядок на европейском Востоке. Западногерманский историк Ганс фон Римша в своей книге "История России", вышедшей в 1972 году третьим изданием, продолжает выводить ту же мелодию на своей губной гармошке: "Государственной организации восточные славяне не знали... В древней русской летописи, составителем которой, вероятно, был варяг, а редактором, несомненно, варяг, описано "призвание князей"... Русским выпало на долю великое и редкостное счастье... Правящая династия была, вне всякого сомнения, варяжского происхождения... Основатель династии, варяг Рюрик, фигура исторически еще достаточно смутная..." И так далее. А вот что пишет в книге "Восток минус Запад равен нулю" некто Вернер Келлер, бумагомарака, не имеющий ни малейшего отношения к исторической науке: "История о призвании Рюрика, возможно, приукрашена в легендарном духе. Но неоспорим тот факт, что варяжская высшая прослойка приносит восточным славянам порядок..." (Курсив здесь и далее мой.-В. Ч.). Возвращая читателя в XVIII век, напомню, что против немцев-норманистов сразу же выступил М. В. Ломоносов. В XIX веке норманнскую теорию поддержали Н. М. Карамзин, исходя из монархических тенденций своей "Истории государства Российского", и М. П. Погодин, дошедший до такой крайности, как высказывание о германском происхождении "Русской правды" Ярослава Мудрого, а также А. Куник, датский филолог В. Томсен и некоторые другие. Всем им возражали в принципе и множестве частностей знаменитый русский историк С. М. Соловьев, М. Т. Каченовский, М. А. Максимович, Ю. И. Венелин, С. А. Гедеонов, Г. В. Васильевский, боролся с норманистами Д. И. Иловайский-и это было тогдашним главным полем научных сражений. Отголоски их проникали в политику, философию, официальную идеологию, педагогику, литературу. А. К. Толстой в стихотворной сатире "История государства Российского от Гостомысла до Тимашева" (А. Е. Тимашев-министр внутренних дел, неусыпный запретитель свободомыслия в печати) иронически писал о "призвании" варягов:
И стали все под стягом. И молвят: "Как нам бить? Давай пошлем к варягам:
Пускай придут княжить. Ведь немцы тороваты, Им ведом мрак и свет, Земля ж у нас богата, Порядка в ней лишь нет".
Последующий текст со многими строчками, написанными по-немецки, не оставляет никакого сомнения, что поэт-патриот выступает против норманистов. А издатель-редактор "Московского наблюдателя" И. Колошин излагал дело уже "на сурьезе":
Князей варяжских, призывая, Славянский порешил совет Сказать им: наша Русь большая, Но на Руси порядка нет.
Любознательный Читатель. Не причисляя себя к норманистам, замечу, что призвали Рюрика все же для наведения порядка на своей земле. - Разве? - Это же каждому школьнику известно!.. Наизусть помню: "Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет". - Интересно, откуда вы взяли эту фразу? - Из "Повести временных лет" Нестора. Откроем хотя бы "Изборник" двухсоттомной "Библиотеки всемирной литературы". - Откроем... Да, здесь тоже переведено именно так, хотя читатель может найти на противоположной странице фразу оригинала, где ни о каком "порядке" речи нет. - Как?! - А вот так... Смотрите сами. И заглянем еще в первоисточник, то есть в Ипатьевскую летопись. Второй том "Полного собрания русских летописей", столбец 14: "...земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет". Как видите, ни о каком порядке здесь ничего не говорится. Речь идет о наряде. - Что же означало слово "наряд"? - Не только праздничную одежду, но и другое - примерно то же, что и сейчас... Бригадир, скажем, дает рабочим наряд, то есть задание, указание, что делать. У Даля "наряд", в частности, - это "повестка, повещенье, приказанье о посылке людей в работу". И Татищев первым растолковал это летописное слово как "распорядок и справедливость", "руководительство". Переводить же слово "наряд" как "порядок" мы взялись, кажется, еще до Н. М. Карамзина и никак не можем остановиться...
Должен сообщить читателю и нечто особенное. В 1977 году впервые опубликована Холмогорская летопись. В предисловии к изданию говорится, что на обложке подлинника вытиснено: "Из древлехранилища Погодина". Русский историк прошлого века М. П. Погодин, сделавший так много полезного, был, однако, как и Н. М. Карамзин, последовательным норманистом, почему и не придал должного значения соответствующей фразе из принадлежавшего ему рукописного сокровища, и я выделю в ней слово, нужное нам для выяснения важнейшей исторической истины: "И си реша чюдь, словене, кривичи варягом: "Вся земля наша добра есть и велика, изобилна всем, а нарядника в ней несть"". А в 1978 году в 34-м томе "Полного собрания русских летописей" опубликован так называемый Пискаревский летописец. В нем перечисляется многонациональный состав того своеобразного средневекового полугосударства - словене-новгородцы, чудь, кривичи и меря, вначале изгнавшие варягов, а потом призвавшие себе князя, "иже бы владел нами, рядил ны и судил вправду" В Ипатьевской летописи эта мысль выражена так: "...и рядил по ряду, по праву". Есть очень примечательные строки и в Мазуринском летописце, напечатанном за десять лет до Пискаревского:
"...вспомянуша наказание Гостомысла всей Русской земли и послы своя послаша в Варяжскую землю". И наконец, согласно Пискаревскому летописцу, послы эти сказали следующее: "Вся наша земля добра есть и велика и изобильна всем, а рядчика в ней нет". И наконец, давно известная Тверская летопись: "...вся земля наша добра есть и велика и изобилна всемъ, а нарядникъ в ней нетъ".
Великоновгородское полугосударственное образование середины IX века было огромным: оно включало земли словен-новгородцев, чуди - этим словом назывались тогда эсты, живущие в Прибалтике, а также угро-финские племена Прионежья и Северной Двины, веси - угро-финских племен, заселявших крайний север средневековой Руси до побережья Белого моря, кривичей-славян, занимавших весьма протяженное широтное пространство от Немана до Волги, а также мери - смешанных племен угро-финской языковой группы, обитавших на лесных просторах нынешних Владимирской, Ивановской, Ярославской и Костромской областей... Когда престарелый новгородский князь Гостомысл, оставивший какое-то "наказание", то есть завещание, умирает, все перечисленные выше народы, ранее как-то объединенные настолько, что "изгнаша Варягы за море", теперь "почаша сами в себе володети" и "вета род на род и быша усобице в них"... - Приглашают варягов же? - До сих пор никто в точности не знает, кто такие были варяги. Татищев их считал финнами, хотя этот народ назывался в те времена "емь". Другие полагали их шведами или норвежцами, и это самая живучая версия. В "Краткой истории СССР", вышедшей в 1978 году, варяги названы норманнами, в одной итальянской публикации 1979 года утверждается, что "норманны, они же викинги, они же варяги..." Недавно появилась у нас большая работа о том, что варяги-это большей частью кельты - остатки древнеевропейцев, вытесненные германскими племенами. Судя по многочисленности взаимоисключающих точек зрения, все они недостаточно верны. Вспоминаю, как много лет назад, вчитываясь в "Слово о полку Итореве", составил я полный список упоминаемых в поэме племен и народов. Поразительно, в "Слове" нет ни полян, ни словен, ни вятичей; образовался уже на Русской земле народ, названный автором-северянином прекрасным гапаксом; "русичи" - это был неологизм, образованный от корня "рус" по образу и подобию такого славянского патронима, как "вят-и-чи". А вот по алфавиту еще пятнадцать племен и народов: венедици (последние венеды или венецианцы?), готы (тетракситы), греки, деремела, касоги, латины, литва, ляхи (поляки), морава (чехи), немды, овары, половцы (поганые), угры (венгры), хинова, ятвязи (литовцы)... И никакого упоминания о варягах, хотя они, как полагают норманисты, играли решающую роль в судьбах средневековой Руси! Кто такие были викинги и норманны, чем занимались? В их цели никоим образом не входило создание где-либо государственности или "порядка"! Они плавали по морям, отыскивая на островах и побережьях богатые мирные поселения. "Викинги убивали местных жителей, даже если они не оказывали им сопротивления, которое обычно было малоуспешным, так как нападавшие отличались необычайной воинственностью и отвагой... Среди викингов особенно выделялись берсерки, могучие и свирепые воины, приходившие во время битвы в такое исступление, что они выли, кусали, свои щиты и сбрасывали с себя одежду; они считались неуязвимыми, пребывание их в дружине ковунга служило признаком его силы и славы... Захваченный скот они гнали к берегу моря, где закалывали его, все награбленные ценности вывозились, строения разрушались и поджигались. Пленников продавали в рабство" (История Норвегии.М" 1980, с. 101). А недавно во взглядах на норманнскую "проблему" явилось мне новое и благотворное просветление. Пришло оно, правду сказать, сложным и дальним путем, через судьбу и труды одного замечательного человека, чьи очень важные для нашей темы строки были написаны и спасены для нас при чрезвычайных, трагических обстоятельствах, и я обязан рассказать о них, прежде чем отправиться по основному маршруту в даль сего, как говорится, свободного романа.
IV век до н. э. Греческий мореход Пифей, плававший далеко за Геркулесовы столпы, поведал, будто он открыл в океане большой остров Туле (Фуле), холодный, негостеприимный и неплодородный, где полгода стоит день и полгода - ночь, и в своей книге "Об океане" искусно переплел реальности с небылицами. III век до н. э. Греческий звездочет, математик и географ Эратосфен, заведовавший знаменитой Александрийской библиотекой, своим авторитетом подтверждает существование Туле. II век до н. э. Никейский астроном Гиппарх, составивший первый звездный каталог и вычисливший продолжительность солнечного года, тоже заявляет о своей поддержке открытия Пифея. I век нашей эры. Великий греческий географ и сухопутный путешественник Страбон, написавший в своей семнадцатитомной "Географии" даже об Индии и серах (китайцах), называет Пифея лжецом, считая, что предел человеческого обитания на севере - параллель Иерны (Иивернип, Гибернии), то есть Ирландии. III-IV-V века н. э. Великое переселение народов. Вытеснение из многих районов Европы ее древних обитателей кельтов, часть племен которых - гаеллы - заселяют Ирландию, где сливаются с остатками первых иберийских насельников. VIII век. На крайнем севере Европы усиливаются потомки прагерманских пришельцев - норманны - с их грабительскими бросками во все стороны, от которых потом почти четыре века не было покоя ни ближним, ни дальним соседям. Их набеги на Ирландию начались с 795 года. Около этого времени часть ирландцев уплывает от берегов, давно ставшие родными, и открывает для себя большой остров среди океана. Новоселы и их далекие предки даже не предполагали, что может быть на свете такая земля! К ней иногда величаво подплывали гигантские льдины, однако сама она никогда не обмерзала. Высокие горы были покрыты вечными льдами, но во многих из них жил огонь, выбрасывающий на мхи, кустарники, озера и пенные реки пепел и грязь. Землю иногда трясло, но вокруг нее плавали несметные косяки рыбы, которой можно было жить. И обнаружилось на острове еще чудо чудесное - из-под земли вечно била горячая вода! Появились на этой земле и норманны, но, так как грабить здесь было некого, кроме, друг друга, они теряли свой боевой пыл, мирно селились, становились рыбаками, овцеводами, учеными, монахами, бардами, исполняющими длинные песни - саги, начиная с древнейших преданий о Саге, супруге великого бога Одина, с которым она ежедневно пьет из золотого сосуда и ее волшебный лик отражается от солнца в воде, и кончая восхвалением воинских подвигов и успешных грабежей усопших и живущих соплеменников, которые ходили и ходят даже в таинственную необъятную землю на далеком востоке, называемую Гардарики, Страну Городов... А в Страну Льдов, то есть Исландию, потянулись бедные мирные норвежцы, потому что в ней все были свободны и важные дела земли решало общее собрание жителей - альтинг, собрат средневекового русского веча; это были первые в социальной истории средневековья народные парламенты. 1190 год. На севере Исландии метет теплая вьюга, опутывает белой пряжей одинокий Тингейрарский монастырь, в темной громаде коего едва светится маленькое окошко, за которым некий монах Одд сын Снорри, перебирая-вспоминая древние предания и записи, пишет при свете плошки на латинском: "(972-983 гг.) В то время правил в Гардарики (на Руси) Вальдамар конунг (Владимир I) с великой славой... Этот Вальдамар был отцом Ярицлейва (Ярослава Мудрого) конунга". Зародились исландские саги - интереснейшее явление мировой литературы и истории! Новые и новые бесценные манускрипты являлись в Исландии, переводились, исчезали, вновь зарождались, переплетали недостоверное и явь, чаще, впрочем, было последнее - правда истинная. "Хакон (сын Сигурда Хладаярла) потерял отца в юности, и когда он узнал о смерти отца своего, он достал себе корабль и людей и хорошо вооружил свою дружину и поплыл на восток в Вик, а оттуда в Восточное море. Принялся он грабить и стал разбойником-викингом. Он грабил в Швеции и у гаутов, виндов и куров и на востоке до самой Сюслы (о. Сааремаа)..." "Так говорит... Глум, сын Гейри, в своей песне, что Эйрик грабил... в Халланде и в Сконе и во многих местах в Данин, и всюду ходил он в Курланде и в Эстланде, и во многих других странах, грабил он на Востоке, также во многих местах в Швеции и в Гаутланде. Он ходил на север в Финнмарк и до самого Бьярмаланда войной... И после того как Эйрик пришел в Англию, он грабил повсюду в западных странах. Поэтому его прозвали Эйрик Кровавая Секира". Вчитываюсь в новые и новые исландские саги, как когда-то вчитывался в монгольское "Сокровенное сказание"; в них много общего: война, грабеж, сражения, грабеж, битвы, грабеж, захват драгоценностей. Эйрик "грабил во многих местах на Востоке...", Олав "поплыл назад в Финнланд и грабил там...", Сигизмунд с товарищами "грабил на островах и мысах". Харальд "убил много народу, грабил повсюду в. стране той и добыл огромное богатство"... Гамли и Гудорм "отправились в поход сначала на восток, а потом в Норвегию и делали столько зла, сколько могли"... Простой стиль, голая фактура, обнаженность мысли тут и там - все это соответствует младенческой поре в культуре этих народов. Еще одно место: "Олаву было тогда 9 лет. И замахнулся Олав топором, и ударил по шее, и отрубил голову, и говорили, что это - славный удар для такого юного человека". Поразительное, ужасное совпадение! Олав Трюггвасон (норвежский король 995-1000 гг.), как и Темучин, когда ему было тоже девять лет, становится убийцей! Лишь иногда в сагах сквозь описания убийств и войн прорывается иное, истинно человеческое. Вот интересное мировоззренческое суждение Олава конунга, еще язычника, которое он высказывает князю Гардарики Владимиру Крестителю: "Я никогда не боюсь богов, у которых нет ни слуха, ни зрения, ни разума; я понимаю, что они не смыслят,- и вижу, господин, каковы они по природе; из того, что вижу тебя каждый раз с ласковым обычаем, кроме того времени, когда ты там и приносишь им жертвы, и всегда мне кажется, что не на счастье ты там. И поэтому я понимаю, что те боги, которых ты чтишь, правят мраком". А вот сдержанно-интимное чувство человека, видно, оставившего свое сердце на далекой Руси: "Корабль прошел мимо обширной Сицилии; быстро шел корабль, из котором были храбрые мужи; мы были горды, как и можно было ожидать; меньше всего жду я, чтобы трус достиг того же; но все-таки девушка в Гардах словно и не хочет меня знать..." Или другое, более важное для нашей темы - об отношениях русских и наемных скандинавов, о торге Ярослава с Эймундом насчет условий, на коих соглашался служить русскому князю отряд норманнов. Одна эта глава почти документального стиля говорит о многом... "Спрашивает конунг, куда они думают держать путь, и они говорят так: "Мы узнали, господин, что у вас могут уменьшиться владения из-за ваших братьев, а мы позорно изгнаны из (нашей) страны и пришли сюда на восток в Гардарики к вам, трем братьям. Собираемся мы служить тому из вас, кто окажет нам больше почета и уважения, потому что мы хотим добыть себе богатства и славы и получить честь от вас. Пришло нам на мысль, что вы, может быть, захотите иметь у себя храбрых мужей, если чести вашей угрожают ваши родичи, те самые, что стали теперь вашими врагами. Мы теперь предлагаем стать защитниками этого княжества и пойти к вам на службу и получать от вас золото и серебро и хорошую одежду. Если вам это не нравится и вы не решите это дело скоро, то мы пойдем на то же с другими конунгами, если вы отошлете нас от себя". Ярицлейв конунг отвечает: "Нам очень нужна от вас помощь и совет, потому что вы, норманны,- мудрые мужи и храбрые. Но я не знаю, сколько вы просите наших денег за вашу службу". Эймунд отвечает: "Прежде всего ты должен дать нам дом и всей нашей дружине и сделать так, чтобы у нас не было недостатка ни в каких ваших лучших припасах, какие н-ам нужны".-"На это условие я согласен",- говорит конунг. Эймунд сказал: "Тогда ты будешь иметь право на эту дружину, чтобы быть вождем ее и чтобы она была впереди в твоем войске и княжестве. С этим ты должен платить каждому нашему воину эйрир серебра (одна восьмая часть марки.-В. Ч.), а каждому рулевому на корабле-еще, кроме того, пол-эйрира". Конунг отвечает: "Этого мы не можем". Эймунд сказал: "Можете, господин, потому что мы будем брать это бобрами и соболями и другими вещами, которые легко добыть в вашей стране, и будем мерить это мы, а не наши воины, и если будет какая-нибудь военная добыча, вы нам выплатите эти деньги, а если мы будем сидеть спокойно, то наша доля станет меньше". И тогда соглашается конунг на это, и такой договор должен стоять 12 месяцев". Возможность познакомиться с исландскими сагами, бесценным историческим памятником, причем с теми из них, в которых речь идет именно о средневековой Руси, мы получили благодаря великим трудам одного замечательного русского человека, для краткого рассказа о коем нам надо бы вернуться еще к одной исторической дате.
1941 год. Ленинград. Зима, блокада. Бомбежки, обстрелы, голод, холод. Несчетные тысячи смертей. Мрут ученые, рабочие, учителя, инженеры, домохозяйки, дворники, артисты. Умирают дети. Как вспомню записи Танечки Савичевой, комок подкатывает к горлу, и я ничего не могу с этим поделать... О ленинградской блокаде написаны тысячи страниц, но тем, кто пережил ее, все кажется, что рассказано неполно и мало... По одной из ленинградских квартир, затемненной, с намерзшим льдом на батареях, вдоль полок и шкафов бродит тень человека. На полках и в шкафах книги на исландском, норвежском, шведском, датском, ирландском, финском, латинском, греческом, немецком, английском, французском и других языках, словари, рукописи. Елена Александровна Рыдзевская (1890-1941) признана ныне классиком советской исторической науки. В предисловии к ее книге пишется: "Рыдзевская была ученым-энтузиастом, была настоящим подвижником науки. Она не имела семьи, вела аскетический образ жизни; она мужественно преодолевала житейские трудности и невзгоды, стремилась свести до минимума хозяйственные заботы, чтобы как можно больше времени отдавать любимому делу - науке. Таким ученым-подвижником она осталась в памяти своих коллег и друзей. Рыдзевская была убежденным патриотом своей страны. Осенью 1941 г. в суровых условиях осажденного города она старалась помочь фронту, последние недели своей жизни проводила за изготовлением теплых вещей для советских воинов-защитников Ленинграда. В самые трудные дни блокады она не теряла веры в грядущую победу... Ее коллеги, сотрудники Института истории материальной культуры, больные и ослабевшие от голода, перевезла в институтский архив оставшиеся после ее смерти рукописи, отлично понимая их ценность". Е. А. Рыдзевская первой в нашей науке перевела полные тексты исландских саг, касающиеся Руси. Многие ее работы остались незавершенными. Только папки с подготовительными материалами составляют более 80 единиц хранения фонда. Лишь в 1978 году вышла ее книга, и я для завершения этого нашего разговора приведу отдельные высказывания, фразы и строчки лучшего знатока темы, чтобы читатель смог самостоятельно разобраться во взглядах автора и сути вопроса. "Походы викингов на Западную и Восточную Европу с конца VIII в. были результатом не каких-нибудь внешних обстоятельств или особых свойств характера северных германцев, т. е. скандинавов, а внутреннего процесса разложения родо-племенного строя, выдвижения знати и вождей, перехода от территориальной общины и военной демократии к феодализму". "Никаких "государственных начал" и сложившегося государственного строя скандинавские пришельцы с собой на Русь не приносили и не могли принести по той простой причине, что и у них самих все это находилось лишь в периоде становления". "...Скандинавы рано и быстро слились с местным населением и как этнический элемент растворились в нем". "Варяги-это прежде всего скандинавские разбойничьи дружины, приходившие на Русь за данью; далее это наемные воины из той же среды в составе русской княжеской дружины". "В языке самих скандинавов термин (означающий варягов.-В. Ч.) имеет весьма ограниченное распространение и применяется только к воину-наемнику, главным образом в Византии, реже на Руси". "Термин "Русь" - во всяком случае не скандинавский. Эпоха викингов его не знает; в рунических надписях наша страна называется Гардар, в древнесеверной литературе - то же или Гардарики..." "Варяги, несомненно, были весьма видной и активной составной частью княжеской дружины, но наряду с ними в нее входили и представители местной, славянской, знати и верхов городского населения". (В одной из статей автор ссылается на обычай, описанный в сагах, когда на смотр перед походом собираются все варяги, чтобы показать свое оружие, здесь "франки и фламандцы, а также воины из Киевской Руси, присоединившиеся к ним на византийской службе, в том числе и не разгаданные до сих пор колбяги".) "...Саги, будучи более или менее знакомы с генеалогией русских князей (правда, не раньше Владимира) и неоднократно указывая на наличие у них многочисленных дружинников-скандинавов и на другие связи с севером, нигде не обмолвились ни одним словом о варяжском происхождении самих князей". "Исследования В. В. Гинзбурга (Гинзбург В. В. Об антропологическом изучении скелетов Ярослава Мудрого, Анны и Ингигерд. КСИИМК, 1940, № 7, с. 62, 66) показали, что по расовому типу Ярослав (прямой потомок Рюрика.-В. Ч.)-не пришелец с Севера, а человек местного происхождения; в его черепе нордические элементы не могут быть совершенно исключены, но в общем он ближе всего подходит к славянскому типу". Первый советский ученый-скандинавист Е. А. Рыдзевская с честью выполнила свой долг перед наукой. Мир праху Вашему, Елена Александровна! Вечная Вам память...
Любознательный Читатель. Что это за Добрыня? - Былинный Добрыня Никитич, дядя Владимира по материнской линии, сын древлянского князя Мала, побежденного Ольгой. Сестра Добрыни Малуша стала матерью Владимира... Так вот, покорение вятичей открыло водный путь с Днепра на Волгу. Политический смысл этой победы состоял в том, что вятичи, а через два года и радимичи стали последними большими восточнославянскими племенами, с подчинением которых Киеву завершается процесс огромной исторической важности - средневековая Русь окончательно утвердилась как единая и могучая многонациональная европейская держава с централизованной властью, хотя начальные государственные образования в виде княжеств здесь существовали задолго до призвания варягов, которое тешило и тешит норманистов. - Доныне?! - Да, что всегда использовалось в политических и пропагандистских целях. Все главные события средневековой Руси ставились и до сего дня иногда ставятся в чрезмерную зависимость от деятельности пришельцев, чтобы доказать неспособность наших предков к самостоятельному историческому развитию, к созданию собственной государственности. Приостановимся на этой теме...
25
Начальные "обоснования" норманнского происхождения русского государства навязали русской науке в XVIII веке немецкие ученые, прибывшие на работу в нашу Академию наук, основанную в 1724 году Петром 1. Математики, ботаники, физики сделали очень много для становления молодой русской науки, неоспоримы заслуги историка Г. Ф. Миллера, но тот же Г. Ф. Миллер, а также Г. 3. Байер и особенно рьяно А. Л. Шлёцер выступили с измышлениями о неполноценности средневековых славян, русских. Шлёцер: "Русская история начинается от пришествия Рюрика... Дикие, грубые, рассеянные славяне начали делаться людьми только благодаря посредству германцев..." А вот что писал исторически недавно один норманист-чудовище: "Организация русского государственного образования не была результатом государственно-политических способностей славянства в России; напротив, это дивный пример того, как германский элемент проявляет в низшей расе свое умение создавать государство". Гитлер, "Mein Kampf" ("Моя борьба"). Или, например, такое о наших предках и нас с вами: "Этот низкопробный людской сброд, славяне, сегодня столь же неспособны поддерживать порядок, как не были способны много столетий назад, когда эти люди призывали варягов, когда они приглашали Рюриков". Это другой учредитель "нового порядка", Гиммлер... Два слова в цитате я выделил, потому что в наши дни публикуются на Западе писания наемных историков и политиканов, мечтающих навести свой новейший порядок на европейском Востоке. Западногерманский историк Ганс фон Римша в своей книге "История России", вышедшей в 1972 году третьим изданием, продолжает выводить ту же мелодию на своей губной гармошке: "Государственной организации восточные славяне не знали... В древней русской летописи, составителем которой, вероятно, был варяг, а редактором, несомненно, варяг, описано "призвание князей"... Русским выпало на долю великое и редкостное счастье... Правящая династия была, вне всякого сомнения, варяжского происхождения... Основатель династии, варяг Рюрик, фигура исторически еще достаточно смутная..." И так далее. А вот что пишет в книге "Восток минус Запад равен нулю" некто Вернер Келлер, бумагомарака, не имеющий ни малейшего отношения к исторической науке: "История о призвании Рюрика, возможно, приукрашена в легендарном духе. Но неоспорим тот факт, что варяжская высшая прослойка приносит восточным славянам порядок..." (Курсив здесь и далее мой.-В. Ч.). Возвращая читателя в XVIII век, напомню, что против немцев-норманистов сразу же выступил М. В. Ломоносов. В XIX веке норманнскую теорию поддержали Н. М. Карамзин, исходя из монархических тенденций своей "Истории государства Российского", и М. П. Погодин, дошедший до такой крайности, как высказывание о германском происхождении "Русской правды" Ярослава Мудрого, а также А. Куник, датский филолог В. Томсен и некоторые другие. Всем им возражали в принципе и множестве частностей знаменитый русский историк С. М. Соловьев, М. Т. Каченовский, М. А. Максимович, Ю. И. Венелин, С. А. Гедеонов, Г. В. Васильевский, боролся с норманистами Д. И. Иловайский-и это было тогдашним главным полем научных сражений. Отголоски их проникали в политику, философию, официальную идеологию, педагогику, литературу. А. К. Толстой в стихотворной сатире "История государства Российского от Гостомысла до Тимашева" (А. Е. Тимашев-министр внутренних дел, неусыпный запретитель свободомыслия в печати) иронически писал о "призвании" варягов:
И стали все под стягом. И молвят: "Как нам бить? Давай пошлем к варягам:
Пускай придут княжить. Ведь немцы тороваты, Им ведом мрак и свет, Земля ж у нас богата, Порядка в ней лишь нет".
Последующий текст со многими строчками, написанными по-немецки, не оставляет никакого сомнения, что поэт-патриот выступает против норманистов. А издатель-редактор "Московского наблюдателя" И. Колошин излагал дело уже "на сурьезе":
Князей варяжских, призывая, Славянский порешил совет Сказать им: наша Русь большая, Но на Руси порядка нет.
Любознательный Читатель. Не причисляя себя к норманистам, замечу, что призвали Рюрика все же для наведения порядка на своей земле. - Разве? - Это же каждому школьнику известно!.. Наизусть помню: "Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет". - Интересно, откуда вы взяли эту фразу? - Из "Повести временных лет" Нестора. Откроем хотя бы "Изборник" двухсоттомной "Библиотеки всемирной литературы". - Откроем... Да, здесь тоже переведено именно так, хотя читатель может найти на противоположной странице фразу оригинала, где ни о каком "порядке" речи нет. - Как?! - А вот так... Смотрите сами. И заглянем еще в первоисточник, то есть в Ипатьевскую летопись. Второй том "Полного собрания русских летописей", столбец 14: "...земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет". Как видите, ни о каком порядке здесь ничего не говорится. Речь идет о наряде. - Что же означало слово "наряд"? - Не только праздничную одежду, но и другое - примерно то же, что и сейчас... Бригадир, скажем, дает рабочим наряд, то есть задание, указание, что делать. У Даля "наряд", в частности, - это "повестка, повещенье, приказанье о посылке людей в работу". И Татищев первым растолковал это летописное слово как "распорядок и справедливость", "руководительство". Переводить же слово "наряд" как "порядок" мы взялись, кажется, еще до Н. М. Карамзина и никак не можем остановиться...
Должен сообщить читателю и нечто особенное. В 1977 году впервые опубликована Холмогорская летопись. В предисловии к изданию говорится, что на обложке подлинника вытиснено: "Из древлехранилища Погодина". Русский историк прошлого века М. П. Погодин, сделавший так много полезного, был, однако, как и Н. М. Карамзин, последовательным норманистом, почему и не придал должного значения соответствующей фразе из принадлежавшего ему рукописного сокровища, и я выделю в ней слово, нужное нам для выяснения важнейшей исторической истины: "И си реша чюдь, словене, кривичи варягом: "Вся земля наша добра есть и велика, изобилна всем, а нарядника в ней несть"". А в 1978 году в 34-м томе "Полного собрания русских летописей" опубликован так называемый Пискаревский летописец. В нем перечисляется многонациональный состав того своеобразного средневекового полугосударства - словене-новгородцы, чудь, кривичи и меря, вначале изгнавшие варягов, а потом призвавшие себе князя, "иже бы владел нами, рядил ны и судил вправду" В Ипатьевской летописи эта мысль выражена так: "...и рядил по ряду, по праву". Есть очень примечательные строки и в Мазуринском летописце, напечатанном за десять лет до Пискаревского:
"...вспомянуша наказание Гостомысла всей Русской земли и послы своя послаша в Варяжскую землю". И наконец, согласно Пискаревскому летописцу, послы эти сказали следующее: "Вся наша земля добра есть и велика и изобильна всем, а рядчика в ней нет". И наконец, давно известная Тверская летопись: "...вся земля наша добра есть и велика и изобилна всемъ, а нарядникъ в ней нетъ".
Великоновгородское полугосударственное образование середины IX века было огромным: оно включало земли словен-новгородцев, чуди - этим словом назывались тогда эсты, живущие в Прибалтике, а также угро-финские племена Прионежья и Северной Двины, веси - угро-финских племен, заселявших крайний север средневековой Руси до побережья Белого моря, кривичей-славян, занимавших весьма протяженное широтное пространство от Немана до Волги, а также мери - смешанных племен угро-финской языковой группы, обитавших на лесных просторах нынешних Владимирской, Ивановской, Ярославской и Костромской областей... Когда престарелый новгородский князь Гостомысл, оставивший какое-то "наказание", то есть завещание, умирает, все перечисленные выше народы, ранее как-то объединенные настолько, что "изгнаша Варягы за море", теперь "почаша сами в себе володети" и "вета род на род и быша усобице в них"... - Приглашают варягов же? - До сих пор никто в точности не знает, кто такие были варяги. Татищев их считал финнами, хотя этот народ назывался в те времена "емь". Другие полагали их шведами или норвежцами, и это самая живучая версия. В "Краткой истории СССР", вышедшей в 1978 году, варяги названы норманнами, в одной итальянской публикации 1979 года утверждается, что "норманны, они же викинги, они же варяги..." Недавно появилась у нас большая работа о том, что варяги-это большей частью кельты - остатки древнеевропейцев, вытесненные германскими племенами. Судя по многочисленности взаимоисключающих точек зрения, все они недостаточно верны. Вспоминаю, как много лет назад, вчитываясь в "Слово о полку Итореве", составил я полный список упоминаемых в поэме племен и народов. Поразительно, в "Слове" нет ни полян, ни словен, ни вятичей; образовался уже на Русской земле народ, названный автором-северянином прекрасным гапаксом; "русичи" - это был неологизм, образованный от корня "рус" по образу и подобию такого славянского патронима, как "вят-и-чи". А вот по алфавиту еще пятнадцать племен и народов: венедици (последние венеды или венецианцы?), готы (тетракситы), греки, деремела, касоги, латины, литва, ляхи (поляки), морава (чехи), немды, овары, половцы (поганые), угры (венгры), хинова, ятвязи (литовцы)... И никакого упоминания о варягах, хотя они, как полагают норманисты, играли решающую роль в судьбах средневековой Руси! Кто такие были викинги и норманны, чем занимались? В их цели никоим образом не входило создание где-либо государственности или "порядка"! Они плавали по морям, отыскивая на островах и побережьях богатые мирные поселения. "Викинги убивали местных жителей, даже если они не оказывали им сопротивления, которое обычно было малоуспешным, так как нападавшие отличались необычайной воинственностью и отвагой... Среди викингов особенно выделялись берсерки, могучие и свирепые воины, приходившие во время битвы в такое исступление, что они выли, кусали, свои щиты и сбрасывали с себя одежду; они считались неуязвимыми, пребывание их в дружине ковунга служило признаком его силы и славы... Захваченный скот они гнали к берегу моря, где закалывали его, все награбленные ценности вывозились, строения разрушались и поджигались. Пленников продавали в рабство" (История Норвегии.М" 1980, с. 101). А недавно во взглядах на норманнскую "проблему" явилось мне новое и благотворное просветление. Пришло оно, правду сказать, сложным и дальним путем, через судьбу и труды одного замечательного человека, чьи очень важные для нашей темы строки были написаны и спасены для нас при чрезвычайных, трагических обстоятельствах, и я обязан рассказать о них, прежде чем отправиться по основному маршруту в даль сего, как говорится, свободного романа.
IV век до н. э. Греческий мореход Пифей, плававший далеко за Геркулесовы столпы, поведал, будто он открыл в океане большой остров Туле (Фуле), холодный, негостеприимный и неплодородный, где полгода стоит день и полгода - ночь, и в своей книге "Об океане" искусно переплел реальности с небылицами. III век до н. э. Греческий звездочет, математик и географ Эратосфен, заведовавший знаменитой Александрийской библиотекой, своим авторитетом подтверждает существование Туле. II век до н. э. Никейский астроном Гиппарх, составивший первый звездный каталог и вычисливший продолжительность солнечного года, тоже заявляет о своей поддержке открытия Пифея. I век нашей эры. Великий греческий географ и сухопутный путешественник Страбон, написавший в своей семнадцатитомной "Географии" даже об Индии и серах (китайцах), называет Пифея лжецом, считая, что предел человеческого обитания на севере - параллель Иерны (Иивернип, Гибернии), то есть Ирландии. III-IV-V века н. э. Великое переселение народов. Вытеснение из многих районов Европы ее древних обитателей кельтов, часть племен которых - гаеллы - заселяют Ирландию, где сливаются с остатками первых иберийских насельников. VIII век. На крайнем севере Европы усиливаются потомки прагерманских пришельцев - норманны - с их грабительскими бросками во все стороны, от которых потом почти четыре века не было покоя ни ближним, ни дальним соседям. Их набеги на Ирландию начались с 795 года. Около этого времени часть ирландцев уплывает от берегов, давно ставшие родными, и открывает для себя большой остров среди океана. Новоселы и их далекие предки даже не предполагали, что может быть на свете такая земля! К ней иногда величаво подплывали гигантские льдины, однако сама она никогда не обмерзала. Высокие горы были покрыты вечными льдами, но во многих из них жил огонь, выбрасывающий на мхи, кустарники, озера и пенные реки пепел и грязь. Землю иногда трясло, но вокруг нее плавали несметные косяки рыбы, которой можно было жить. И обнаружилось на острове еще чудо чудесное - из-под земли вечно била горячая вода! Появились на этой земле и норманны, но, так как грабить здесь было некого, кроме, друг друга, они теряли свой боевой пыл, мирно селились, становились рыбаками, овцеводами, учеными, монахами, бардами, исполняющими длинные песни - саги, начиная с древнейших преданий о Саге, супруге великого бога Одина, с которым она ежедневно пьет из золотого сосуда и ее волшебный лик отражается от солнца в воде, и кончая восхвалением воинских подвигов и успешных грабежей усопших и живущих соплеменников, которые ходили и ходят даже в таинственную необъятную землю на далеком востоке, называемую Гардарики, Страну Городов... А в Страну Льдов, то есть Исландию, потянулись бедные мирные норвежцы, потому что в ней все были свободны и важные дела земли решало общее собрание жителей - альтинг, собрат средневекового русского веча; это были первые в социальной истории средневековья народные парламенты. 1190 год. На севере Исландии метет теплая вьюга, опутывает белой пряжей одинокий Тингейрарский монастырь, в темной громаде коего едва светится маленькое окошко, за которым некий монах Одд сын Снорри, перебирая-вспоминая древние предания и записи, пишет при свете плошки на латинском: "(972-983 гг.) В то время правил в Гардарики (на Руси) Вальдамар конунг (Владимир I) с великой славой... Этот Вальдамар был отцом Ярицлейва (Ярослава Мудрого) конунга". Зародились исландские саги - интереснейшее явление мировой литературы и истории! Новые и новые бесценные манускрипты являлись в Исландии, переводились, исчезали, вновь зарождались, переплетали недостоверное и явь, чаще, впрочем, было последнее - правда истинная. "Хакон (сын Сигурда Хладаярла) потерял отца в юности, и когда он узнал о смерти отца своего, он достал себе корабль и людей и хорошо вооружил свою дружину и поплыл на восток в Вик, а оттуда в Восточное море. Принялся он грабить и стал разбойником-викингом. Он грабил в Швеции и у гаутов, виндов и куров и на востоке до самой Сюслы (о. Сааремаа)..." "Так говорит... Глум, сын Гейри, в своей песне, что Эйрик грабил... в Халланде и в Сконе и во многих местах в Данин, и всюду ходил он в Курланде и в Эстланде, и во многих других странах, грабил он на Востоке, также во многих местах в Швеции и в Гаутланде. Он ходил на север в Финнмарк и до самого Бьярмаланда войной... И после того как Эйрик пришел в Англию, он грабил повсюду в западных странах. Поэтому его прозвали Эйрик Кровавая Секира". Вчитываюсь в новые и новые исландские саги, как когда-то вчитывался в монгольское "Сокровенное сказание"; в них много общего: война, грабеж, сражения, грабеж, битвы, грабеж, захват драгоценностей. Эйрик "грабил во многих местах на Востоке...", Олав "поплыл назад в Финнланд и грабил там...", Сигизмунд с товарищами "грабил на островах и мысах". Харальд "убил много народу, грабил повсюду в. стране той и добыл огромное богатство"... Гамли и Гудорм "отправились в поход сначала на восток, а потом в Норвегию и делали столько зла, сколько могли"... Простой стиль, голая фактура, обнаженность мысли тут и там - все это соответствует младенческой поре в культуре этих народов. Еще одно место: "Олаву было тогда 9 лет. И замахнулся Олав топором, и ударил по шее, и отрубил голову, и говорили, что это - славный удар для такого юного человека". Поразительное, ужасное совпадение! Олав Трюггвасон (норвежский король 995-1000 гг.), как и Темучин, когда ему было тоже девять лет, становится убийцей! Лишь иногда в сагах сквозь описания убийств и войн прорывается иное, истинно человеческое. Вот интересное мировоззренческое суждение Олава конунга, еще язычника, которое он высказывает князю Гардарики Владимиру Крестителю: "Я никогда не боюсь богов, у которых нет ни слуха, ни зрения, ни разума; я понимаю, что они не смыслят,- и вижу, господин, каковы они по природе; из того, что вижу тебя каждый раз с ласковым обычаем, кроме того времени, когда ты там и приносишь им жертвы, и всегда мне кажется, что не на счастье ты там. И поэтому я понимаю, что те боги, которых ты чтишь, правят мраком". А вот сдержанно-интимное чувство человека, видно, оставившего свое сердце на далекой Руси: "Корабль прошел мимо обширной Сицилии; быстро шел корабль, из котором были храбрые мужи; мы были горды, как и можно было ожидать; меньше всего жду я, чтобы трус достиг того же; но все-таки девушка в Гардах словно и не хочет меня знать..." Или другое, более важное для нашей темы - об отношениях русских и наемных скандинавов, о торге Ярослава с Эймундом насчет условий, на коих соглашался служить русскому князю отряд норманнов. Одна эта глава почти документального стиля говорит о многом... "Спрашивает конунг, куда они думают держать путь, и они говорят так: "Мы узнали, господин, что у вас могут уменьшиться владения из-за ваших братьев, а мы позорно изгнаны из (нашей) страны и пришли сюда на восток в Гардарики к вам, трем братьям. Собираемся мы служить тому из вас, кто окажет нам больше почета и уважения, потому что мы хотим добыть себе богатства и славы и получить честь от вас. Пришло нам на мысль, что вы, может быть, захотите иметь у себя храбрых мужей, если чести вашей угрожают ваши родичи, те самые, что стали теперь вашими врагами. Мы теперь предлагаем стать защитниками этого княжества и пойти к вам на службу и получать от вас золото и серебро и хорошую одежду. Если вам это не нравится и вы не решите это дело скоро, то мы пойдем на то же с другими конунгами, если вы отошлете нас от себя". Ярицлейв конунг отвечает: "Нам очень нужна от вас помощь и совет, потому что вы, норманны,- мудрые мужи и храбрые. Но я не знаю, сколько вы просите наших денег за вашу службу". Эймунд отвечает: "Прежде всего ты должен дать нам дом и всей нашей дружине и сделать так, чтобы у нас не было недостатка ни в каких ваших лучших припасах, какие н-ам нужны".-"На это условие я согласен",- говорит конунг. Эймунд сказал: "Тогда ты будешь иметь право на эту дружину, чтобы быть вождем ее и чтобы она была впереди в твоем войске и княжестве. С этим ты должен платить каждому нашему воину эйрир серебра (одна восьмая часть марки.-В. Ч.), а каждому рулевому на корабле-еще, кроме того, пол-эйрира". Конунг отвечает: "Этого мы не можем". Эймунд сказал: "Можете, господин, потому что мы будем брать это бобрами и соболями и другими вещами, которые легко добыть в вашей стране, и будем мерить это мы, а не наши воины, и если будет какая-нибудь военная добыча, вы нам выплатите эти деньги, а если мы будем сидеть спокойно, то наша доля станет меньше". И тогда соглашается конунг на это, и такой договор должен стоять 12 месяцев". Возможность познакомиться с исландскими сагами, бесценным историческим памятником, причем с теми из них, в которых речь идет именно о средневековой Руси, мы получили благодаря великим трудам одного замечательного русского человека, для краткого рассказа о коем нам надо бы вернуться еще к одной исторической дате.
1941 год. Ленинград. Зима, блокада. Бомбежки, обстрелы, голод, холод. Несчетные тысячи смертей. Мрут ученые, рабочие, учителя, инженеры, домохозяйки, дворники, артисты. Умирают дети. Как вспомню записи Танечки Савичевой, комок подкатывает к горлу, и я ничего не могу с этим поделать... О ленинградской блокаде написаны тысячи страниц, но тем, кто пережил ее, все кажется, что рассказано неполно и мало... По одной из ленинградских квартир, затемненной, с намерзшим льдом на батареях, вдоль полок и шкафов бродит тень человека. На полках и в шкафах книги на исландском, норвежском, шведском, датском, ирландском, финском, латинском, греческом, немецком, английском, французском и других языках, словари, рукописи. Елена Александровна Рыдзевская (1890-1941) признана ныне классиком советской исторической науки. В предисловии к ее книге пишется: "Рыдзевская была ученым-энтузиастом, была настоящим подвижником науки. Она не имела семьи, вела аскетический образ жизни; она мужественно преодолевала житейские трудности и невзгоды, стремилась свести до минимума хозяйственные заботы, чтобы как можно больше времени отдавать любимому делу - науке. Таким ученым-подвижником она осталась в памяти своих коллег и друзей. Рыдзевская была убежденным патриотом своей страны. Осенью 1941 г. в суровых условиях осажденного города она старалась помочь фронту, последние недели своей жизни проводила за изготовлением теплых вещей для советских воинов-защитников Ленинграда. В самые трудные дни блокады она не теряла веры в грядущую победу... Ее коллеги, сотрудники Института истории материальной культуры, больные и ослабевшие от голода, перевезла в институтский архив оставшиеся после ее смерти рукописи, отлично понимая их ценность". Е. А. Рыдзевская первой в нашей науке перевела полные тексты исландских саг, касающиеся Руси. Многие ее работы остались незавершенными. Только папки с подготовительными материалами составляют более 80 единиц хранения фонда. Лишь в 1978 году вышла ее книга, и я для завершения этого нашего разговора приведу отдельные высказывания, фразы и строчки лучшего знатока темы, чтобы читатель смог самостоятельно разобраться во взглядах автора и сути вопроса. "Походы викингов на Западную и Восточную Европу с конца VIII в. были результатом не каких-нибудь внешних обстоятельств или особых свойств характера северных германцев, т. е. скандинавов, а внутреннего процесса разложения родо-племенного строя, выдвижения знати и вождей, перехода от территориальной общины и военной демократии к феодализму". "Никаких "государственных начал" и сложившегося государственного строя скандинавские пришельцы с собой на Русь не приносили и не могли принести по той простой причине, что и у них самих все это находилось лишь в периоде становления". "...Скандинавы рано и быстро слились с местным населением и как этнический элемент растворились в нем". "Варяги-это прежде всего скандинавские разбойничьи дружины, приходившие на Русь за данью; далее это наемные воины из той же среды в составе русской княжеской дружины". "В языке самих скандинавов термин (означающий варягов.-В. Ч.) имеет весьма ограниченное распространение и применяется только к воину-наемнику, главным образом в Византии, реже на Руси". "Термин "Русь" - во всяком случае не скандинавский. Эпоха викингов его не знает; в рунических надписях наша страна называется Гардар, в древнесеверной литературе - то же или Гардарики..." "Варяги, несомненно, были весьма видной и активной составной частью княжеской дружины, но наряду с ними в нее входили и представители местной, славянской, знати и верхов городского населения". (В одной из статей автор ссылается на обычай, описанный в сагах, когда на смотр перед походом собираются все варяги, чтобы показать свое оружие, здесь "франки и фламандцы, а также воины из Киевской Руси, присоединившиеся к ним на византийской службе, в том числе и не разгаданные до сих пор колбяги".) "...Саги, будучи более или менее знакомы с генеалогией русских князей (правда, не раньше Владимира) и неоднократно указывая на наличие у них многочисленных дружинников-скандинавов и на другие связи с севером, нигде не обмолвились ни одним словом о варяжском происхождении самих князей". "Исследования В. В. Гинзбурга (Гинзбург В. В. Об антропологическом изучении скелетов Ярослава Мудрого, Анны и Ингигерд. КСИИМК, 1940, № 7, с. 62, 66) показали, что по расовому типу Ярослав (прямой потомок Рюрика.-В. Ч.)-не пришелец с Севера, а человек местного происхождения; в его черепе нордические элементы не могут быть совершенно исключены, но в общем он ближе всего подходит к славянскому типу". Первый советский ученый-скандинавист Е. А. Рыдзевская с честью выполнила свой долг перед наукой. Мир праху Вашему, Елена Александровна! Вечная Вам память...