---------------------------------------------------------------
© Copyright Дан Маркович
Date: 27 Nov 1998
Home page: http://members.xoom.com/tarZan/
Home page (mirror): http://www.chat.ru/~xtvjlfy/
Email: dan@prao.psn.ru
---------------------------------------------------------------
1. Макс.
2. Как мы встретились.
3. Про челюсть.
4. Во второй раз...
5. Как я дрался с Серым, давно и недавно.
6. На следующее утро... Люська.
7. Алиса, общая любовь.
8. Хрюша - Тарзан.
9. Как Хрюша сломал ногу.
10. Хрюшин порядок.
11. Стив.
12. Как я познакомился со Стивом.
13. Клаус - Белоусов, суперкот.
14. Костик - Константин.
15. Как приходят кошки...
16. Немного о власти.
17. Когда ухожу...
18. Сегодня как всегда...
19. Как они прыгают ко мне...
20. Костик, ласковая злюка...
21. Молодые уходят далеко.
22. Четверо. Счастливые дни Алисы.
23. Что они знают обо мне.
24. Сегодня сыро и тепло...
25. Наши будни.
26. Все еще тепло...
27. Одна растрепа...
28. Пошло - поехало...
29. Макс сидит на козырьке...
30. А вот и Хрюша...
31. Затишье, сыро и тепло...
32. Двадцать шестое октября. Обычный день.
33. Двадцать девятое, зима пробует силу.
34. Страсть и маска.
35. Сегодня одна сосиска...
36. Такой теплыни не было сто лет...
37. Декабрь восьмого, около нуля...
38. Земля застыла...
39. Нуль, и подсохло...
40. Два месяца прошло...
41. Гололед, плохое настроение...
42. Макс, Клаус и Люська.
43. Четырнадцатого декабря, снега все нет...
44. Все обращается в воду...
45. Скользко...
46. Семнадцатое, разбавленное молоко...
47. Вышли на прямую...
48. На лестнице.
49. Хроника. Природа не безжалостна, она равнодушна...
50. Полкастрюли каши. Стив.
51. Хрюша едет верхом.
52. Тридцатое декабря, завтра перевал...
53. Когда я шел к своим...
54. Между небом и землей.
55. История остромордого.
56. Минус тринадцать, ветер...
57. Пятое января, снова щенок...
58. Шестое, минус пятнадцать, снова ветер...
59. Всего минус четыре, но буран...
60. Девятое января, минус четыре, тихо...
61. Десятое, минус девять, безветренно и сухо...
62. Вечер, минус одиннадцать...
63. Минус тринадцать, режет щеки...
64. Понедельник, ветер в левую щеку...
65. Четырнадцатое января , минус шесть, ветер
кругом...
66. Пятнадцатое, около нуля...
67. Наконец три выше нуля!
68. Нет, снова минус, шквал и Серый...
69. Восемнадцатое, минус шесть...
70. Воскресенье, минус три...
71. С утра минус три, туман...
72. Еще разговор с Серым...
73. Страх и сон.
74. Минус один, снова Серый!...
75. У нас дела...
76. Двадцать пятое января, минус шесть...
77. Двадцать шестое, минус одиннадцать...
78. Напрасно я это сделал...
79. Бумага пригодилась.
80. Минус четыре, драки...
81. Вечер, февральский ветер, минус девять...
82. Минус пятнадцать, природа бездумна...
83. Суббота, минус шесть...
84. Понедельник, минус восемнадцать...
85. Пятое февраля, минус восемь, рыба сайка...
86. Шестое, минус три...
87. Минус десять, взгляды...
88. Восьмое, все о пятнах...
89. Девятое февраля, опять о пятнах..
90. Кто-то в подвале, опять Серый, Хрюшина месть...
91. Вечер, юго-восточный ветер...
92. Двенадцатое, плюс два, серое на сером...
93. Пятнадцатое, чувствую землю...
94. Шестнадцатое, минус восемь... И то, и сё...
95. Семнадцатое, минус пятнадцать снова!..
96. Восемнадцатое февраля, минус четырнадцать...
97. Девятнадцатого, минус шестнадцать...
98. Двадцать первое февраля, я - девятый...
99. Двадцать четвертое, плюс два...
100. Вечер, вода и вода...
101. Двадцать восьмое февраля, тихо, светло...
102. Плюс один, новая эра...
103. Двадцать шестого, плюс три...
104. Первое марта, день открытий...
105. Второе марта, плюс два!..
106. Запах в подъезде.
107. Вторник, ливень, обычные драки...
108. Большое разочарование, две стороны дела...
109. Все-таки смерть.
110. Неприятности ходят парами...
111. Оказывается, они правы...
112. Минус два, свет ярок и холоден,...
113. Пейзаж глазами кота. Страсти угасли...
114. Седьмое марта...
115. История с Серым...
116. Мир сдвинулся...
8 октября, тепло... Когда
подходил к дому, в сухих листьях зашебуршился Макс, трехлетний кот. В детстве
ему досталось несколько раз, нижняя челюсть криво срослась и снизу вверх
изо рта торчит огромный клык. Макс выбежал мне навстречу, большой, лохматый,
почти весь черный, только на боках рыже-коричневые клочья. Выглядит он
ужасно - линяет. Серый весной взъелся на него и отогнал от дома. И Макс
перебивался у девятого, там теплая компания, мирные ребята, но пустить
к своим мискам... Он отощал, позвоночник выступал огромными зубьями, но
вернуться домой боялся, Серый объявил охоту на него, и не подпускал. Я
уже крест поставил - погиб кот, но ради очистки совести пошел к девятому.
И думать не мог, что здоровый сильный зверь не одолеет сотни метров...
И вдруг вижу его в траве, в трех шагах от тех, которые там свои. Я проклял
себя за глупость, чуть не оставил друга в беде. Всех из девятого знаю наперечет,
и они меня знают, и уважают. Они были не против него, но чтобы к еде не
подступался! Так что он подбегал, когда они отваливали, жадно хватал последнее,
если оставалось, и так жил около месяца... Я начал носить ему еду и постепенно
приманивать обратно, за неделю мы прошли половину расстояния. На руки он
не давался, почти дикое существо. Как завидит Серого, так рванет обратно,
и все начинай сначала.
Серый наглый и сильный,
в сущности отличный кот, но вот невзлюбил Макса. Я думаю, потому что тот
огромный, и вроде бы взрослый, а ведет себя как подросток. И еще этот клык,
кого угодно ошеломит. Мальчишки называют его вампиром, и гоняют, когда
я не вижу.
Я увидел его на лестнице,
он стоял и молча смотрел на меня. Месяца два ему было. Недавно выкинули,
еще не понял, что жизнь против него. И до подвала не добрался. Подвал -
это особый мир. Там они рождаются, живут, пока мать может кормить или не
придушит какой-нибудь кот. Потом погибают - от голода, а главное, от холода...
Макс стоял и смотрел, он не знал, что пропадает и не жаловался. Я прошел
мимо, всех не спасешь. Они и так поглощают все мои силы, а тут еще новый...
Но на следующий день, увидев его на том же месте, не стал раздумывать -
отнес к себе. Ну, что поделаешь, как-нибудь... Он несколько дней сидел
и молчал. Я думал, он потерял голос, пока вопил в первые дни. Но потом
он заверещал, и так громко, что я понял - он был потрясен, потому что видел
страшные вещи. Может, его бросили в мусоропровод, и он чудом выбрался?..
Я видел таких котов, и сам не раз спасал. Но что гадать, он отошел, отогрелся,
и казался мне теперь самым счастливым из наших. У каждого из них что-то
ломалось, а он ведь остался целехонький, ничего у него не болело... И очень
сообразительный был - я научил его приносить бумажку! Коты редко приносят,
обычно утаскивают подальше, чтобы расправиться в одиночестве.
И вдруг это несчастье
с челюстью. Ему тогда было около года.
Он уже усвоил, как спускаться
вниз со второго этажа, через балкон, но наверх еще не научился подниматься.
Обычно между первым спуском и подъемом проходит месяца полтора, а у самых
догадливых несколько недель. Они сидят и наблюдают, как ходят другие, с
места не трогаются, пока досконально не изучат. А потом идут и все делают
верно... Так вот, Макс еще не прошел вторую стадию, я брал его с улицы
сам - позову, и бежит. Если проголодается, то сидит терпеливо под окнами
и поглядывает наверх, черненький, лохматый... И вдруг исчез. Я обходил
все подвалы - нет и нет. Подвалы - убежище для котов, я люблю ходить к
ним. Люди надоели мне...На четвертый день иду вокруг дома, зову. И он,
наконец, появляется, беззвучно подходит и прижимается к ноге. Что-то мне
показалось странным, снова голоса нет? Схватил, поднес к свету, и вижу
- вместо рта багровая яма, дыра, и в глубине, среди размолотых в крошку
зубов, крови и мяса шевелится, молит о помощи розовый язычок... В этот
момент я окончательно понял - не хочу больше быть человеком!..
Косточки разбитой челюсти
терлись друг о друга и причиняли ему безумную боль, он несколько дней не
пил, и если не сможет, конец! Я поил его из пипетки - водой и молоком,
потом стал пробовать яйцо, жидкую еду... И вот вырос - огромный кот, челюсть
крепче прежней, только клык торчит окаянный. Если рассердится, то не шипит,
как другие, а плюется, рот как следует не закрывается у него. Когда ест,
боится, что не успеет, со своим ртом, и дерется с соседями, хрипит от ярости.
Когда он в настроении, его можно гладить, он выгибает спину и шею, и нижний
клык виден во всей красе. Наверное, это и подвело его во второй раз.
Есть у нас тут один тихонький
старичок с палочкой, я видел, как он подкрадывался к котам. Думаю, это
его рук дело, но доказать не могу. Раньше я жалел таких - убогие, вся жизнь
в грязи и темноте, вот и срывают зло на самых беззащитных. Потом вижу -
их тьма!.. их дети, внуки!.. они главные на земле!.. Как при таком напоре
жизнь еще теплится... Так вот, не успела зарасти Максова челюсть... Было
это, как сейчас, осенью, только прошлой, я снова потерял его из виду на
несколько дней. Искал, конечно, и вот как-то утром вижу - сидит в траве
перед окнами черный кот, голову странно уткнул в землю. Так иногда спят
коты, когда болеют. Я подошел и узнал его, позвал, а он молчит, дышит глубоко
и прерывисто. Наконец, приподнял голову - глаза мутные, меня не видят,
изо рта слюна течет, а уже почти не текла, и на голове за ухом кровь...
Я отнес его домой. Он быстро пришел в себя, узнал меня. Через несколько
дней совсем оклемался, и снова ушел. Потом все как-то наладилось, он уходит,
приходит к балкону... Я ждал, когда же он догадается, как подняться, обычным
путем или придумает что-то свое... Но он так и не научился, и многому еще
научиться не сумел. Он добрый, сильный и великодушный, любит котят, часами
играет с ними... но вот остался неразвитым, что поделаешь.
К лету я с большими трудами
вернул Макса в наш дом, но он по-прежнему боялся Серого и к мискам в подвале
подходил с опаской. А Серый отвлекся на время, любовные дела и прочее,
а потом снова стал поглядывать, угрожать... Я понял, что время разобраться
с ним, напомнить, кто тут главный, и заявить, что не позволю запугивать
Макса и остальных. Кот я или не кот, неважно, мои правила все должны соблюдать.
При мне никто никого обижать не смеет. Этот мерзавец взял себе в привычку
являться по ночам на кухню, вычищать до блеска миски и завлекать наших
кошек, а кто ему перечил, того избивал, выгонял и преследовал до самых
границ. Все наши коты напрягались, и Макс, который впал почему-то в самую
большую немилость, первый. Что за жизнь, если в доме нет покоя?!
Я взялся за Серого не
в первый раз, время от времени приходится это делать. Однажды ему особенно
крепко досталось. Это было давно, тогда он совершенно обнаглел, совершал
налеты на все квартиры на первом и втором этажах, шастал по балконам, запугивал
всех домашних, и воровал все, что находил. Я не раз заставал его у нас
на кухне, но он спокойно ускользал, и смеялся надо мной.
Когда он в очередной раз
прокрался на кухню и зачавкал, я из комнаты тихо вышел на балкон и снаружи
захлопнул форточку в кухню. Серый оказался запертым. Я спокойно вошел к
нему, он тут же все понял, сжался пружиной и метнулся к окну. Я думал,
он разобьет стекло или голову... Поняв, что не вырваться, он забился под
тумбочку и приготовился к защите.
Я не стал бить его, налил
в стакан холодной воды и выплеснул ему в физиономию. Он зашипел, замахал
лапами... и получил вторую порцию, и третью... Я почувствовал, что хватит,
он унижен, и надолго запомнит это. Открыл форточку и отошел. Он не сразу
понял, что свобода, потом одним прыжком перенесся на балкон и исчез. Этого
урока хватило на месяц, а потом все началось снова.
Удивительно, но он не
возненавидел меня. На улице заметит, и тут же навстречу, выгибает спину,
предлагает почесать за ухом... "Серый, помнишь?.." Помнит, конечно... но
ведь то было дома... На улице мы не воюем, а в доме время от времени приходится
ставить его на место. Я для того, чтобы придерживать сильных и помогать
слабеющим. Как я теперь поддерживаю старика Васю, которого оттесняют от
подвальных мисок.
Но я не мог поступить,
как раньше, - унизить Серого, ведь тогда он был для меня малоизвестный
негодяй, а теперь я за многое уважал его, и восхищался. Но как же допустить
избиения наших! Разрушится дом, наше убежище, и куда нам тогда приходить,
особенно зимой?..
И я решил драться с ним
честно, соблюдая правила котовского боя.
Мы не видели его почти
неделю, а потом он вернулся и вел себя чуть потише. Так и пошло у нас,
как только он распояшется, я с треском выгоняю его, а он, пользуясь моей
медлительностью, снова прокрадывается на балкон и сладким голоском сманивает
кошек у наших котов. И это продолжается по сей день! Несмотря на боевые
действия, я подкармливаю его, а он не против, так что наши отношения можно
назвать сложными, но не враждебными. Кажется, он понял, что лапы распускать
опасно, но сдерживаться у него не всегда получается.
После Макса, главного
свидетеля и участника боя с Серым, первым заметил изменения в расстановке
сил мой главный кот Клаус, хитрец и дипломат. Он тут же перестал замечать
Серого. Тому это было страшно обидно. Ведь именно он год назад прокусил
Клаусу ухо, оно превратилось в огромную подушку, в которой перекатывался
гной. Клаус мучился, но лечиться не давался. Когти у него железные, и я
сдался - будь что будет... Ухо в конце концов сморщилось и стало небольшим
твердым хрящиком. Но о Клаусе будет еще разговор.
И сегодня сухо, тепло,
и у той же кучи листьев меня встретил Макс. Второй была Люська, серая пушистая
кошечка, молодая вертихвостка, шельма, глаза раскосые, шальные... Она орет
тоненьким пронзительным голосочком, появляется на балконе и прыгает вниз
ко мне. "Ну, зачем, Люся... - говорю ей, - ведь мы идем туда, могла бы
подождать..." Но на самом деле приятно, что меня встречают. Я их вырастил,
выкормил вместе с братцем Шуриком. Шурик, милая душа, его уже нет, о нем
отдельный разговор... А Люська в восемь месяцев пошла по рукам или лапам,
не знаю, как вернее, и первый, кто ее заметил, был старина Клаус. Он обделал
свои делишки так быстро и ловко, что кошка, котенок в сущности, не успела
и глазом подмигнуть, а я не сумел помешать совращению - вышел из кухни
на минутку, а когда вернулся, охранять ребенка уже было бесполезно... Люська
навсегда сохранила нежное отношение к Клаусу, познакомившего ее с любовью:
они часто сидят рядом, она старается коснуться мордой его шерсти, а он
делает вид, что не замечает... Люська тогда выкинула двух совершенно голых
тварей, один еще шевелился и мне пришлось его прикончить, и закопать обоих.
Она же долго недоумевала, где ее плоды, ходила в то самое потаенное место,
куда спрятала их, и ее мать, Алиса, была все время с ней. Они сидели рядышком
у коробки, в которую затащили котят, и прислушивались, прислушивались...
В коробке было тихо. Одна за другой они лазили туда через узкую щель, нюхали
тряпку со следами крови... Дальше еще страшней. К тому времени у Алисы
подросли котята, Сильва, приблудная Саманта... и Люська в отчаянии посчитала
их за своих, и донимала - звала особым воркующим голосом, тащила к себе
и пыталась кормить. Полугодовалые зубастые зверюшки отбивались от нее,
злились, кусали и убегали. А она смотрела на них отчаянными непонимающими
глазами, как это, ее дети отказываются от нее!.. Потом Люська, наконец,
забыла о своих котятах, а вот Алиса... еще долго приходила к коробке, сидела
и слушала... А мне было страшно, и стыдно перед ними.
Я уважаю эту кошку. Сколько
ей лет, не скажу, иногда мне кажется, она всегда была здесь. Полуслепая,
в одном глазу плавает туман, а второй косенький, печальный. Серенькая,
всегда чистая, хотя никогда не жила у людей, я это знаю, такие вещи мимо
меня не проходят. Лет десять или двенадцать тому назад она подошла ко мне
в подвале. Было совершенно тихо, как бывает только в подвалах, и темно,
но я всегда слышу, что идет кот. Хотя на человеческую речь слух у меня
и не очень, про котов я слышу все. И ничего не услышал, только что-то мягкое
и теплое коснулось ноги... Она уже была взрослой кошкой, мельком я ее видел
в девятом с кумушками, а до этого она жила еще дальше от нас, я знаю. Как
она сохраняла чистую шерсть, и белоснежный воротничок, и весь вид, спокойный
и уверенный?.. Она рожала котят по два раза в год, в подвальных глухих
углах, в старых коробках и ящиках, старалась для них изо всех сил, кормила,
приносила остатки еды, которые находила у мусоропровода, мышей, птиц...
тащила им все, что находила и выпрашивала у людей. И каждый раз, в течение
многих лет, котята погибали. Зиму пережить не мог никто - голодно, а, главное,
холодно.
Я стал кормить Алису в
подвале почти каждый день, но не мог помочь котятам - они быстро дичали
и так прятались, что я не находил их, только видел на расстоянии. А потом
они исчезали... И так продолжалось бы всегда, если б Алиса не приняла простое
решение, и гениальное - принести котят туда, откуда появляется пища. Ко
мне в квартиру. Когда-то я жил здесь, потом почти перестали топить, то
ли дом сползает в овраг, то ли врастает в землю... Большинство жильцов
выехало, и теперь у меня здесь мастерская, летом я сплю в ней, а зимой
не выдерживаю холода - прихожу, работаю и к ночи ухожу в свою берлогу,
примерно такую же, но теплую.
И вот, Алиса, понаблюдав,
как я кормлю Феликса, своего первого кота, проследила, каким путем он пробирается
ко мне, и однажды явилась, когда меня не было, и оставила на кровати трех
котят. Она поверила мне и принесла их, чтобы я защитил. Что я мог сделать,
глядя на ее многолетнюю борьбу, обреченную на поражение? Я оставил котят.
Их было трое - двое рыжих и серенькая кошечка. Один рыжий, головастый и
могучий, объелся рисовой каши и умер, а два котенка - Люська и Шурик, выросли
в доме. Но в квартире их было не удержать - второй этаж, форточка, рядом
земля, целый день без присмотра... Впрочем, те, кого запирают, погибают
быстрей, стоит им случайно оказаться на земле, в овраге, в подвале....
Кот должен быть свободным, и я, как они чуть подросли и стало теплей, открыл
им балкон. Пусть выкатываются, как только почувствуют уверенность в себе.
Люська быстрей, сообразительней - выросла, а Шурик погиб. Я его любил больше
всех, он чудный был - рыженький, пушистый, доверчивый такой, даже вальяжный
котик. Второй после Макса научился приносить бумажку, что совершенно не
присуще котам: я бросаю, он бежит, ловит, играет, а потом несет в зубах
и отдает мне - брось еще!.. Шурик.
Сегодня Алиса сидит на
подоконнике квартиры первого этажа, с южной стороны дома. Нужно быть котом,
чтобы оценить все достоинства этого подоконника в теплые дни. Скажу только,
что он прикрыт от посторонних глаз кустами, не слишком высокими, так что
солнце здесь постоянно, к тому же в квартире пусто, и некому спрашивать
кошку, зачем она сидит. Она прыгает еще легко, бесшумно, как клубочек,
а вот наверх ей забираться мучительно трудно, на балкон, я имею в виду,
и она часто забивается в подъезд, под лестницу, и там ждет меня. Это опасно,
очень опасно. Она осталась без хвоста два года тому назад. Прищемили дверью,
нечаянно или нарочно, какая разница! Что-то я не слышал, чтобы ребенка
прищемили случайно... Выхожу как-то утром и вижу - валяется обрубок хвоста.
Я сразу узнал Алисин хвостик... Искал ее всюду, но она исчезла на несколько
дней. А потом вернулась, такая же спокойная, хвост удивительно быстро зажил,
как будто всегда был таким. Сантиметров десять осталось.
Алиса внимательно всматривается
в меня, не сразу узнает, я для нее фигура в тумане. Но голос знакомый,
и она спрыгивает с подоконника и спешит ко мне. Макс дружески толкает ее
толстым боком, и они бегут рядом.
Не успели пройти до угла
дома, как сверху, с моего балкона отчаянный вопль. Это орет Хрюша. Вчера
он опоздал на обед - дела, а сегодня спал дома, чтобы не прозевать еду.
Подождать пару минут у него не хватает терпения, и он скачет вниз, брякается
всеми четырьмя об асфальт и спешит к нам.
Он самый маленький из взрослых
котов - черный, крутолобый, курносый котик с обрубком хвоста. У меня два
знакомых бесхвостых зверя, но это не удивительно - хвост уязвимая часть
тела. Я не знаю Хрюшиной подвальной жизни, догадываюсь только, что хвост
отгрызла собака. У него были повреждены какие-то протоки в носу - слезился
глаз, и он время от времени похрапывал, будто хрюкал, потому я назвал его
Хрюшей. Вообще-то у него есть настоящее имя - Тарзан, он получил его за
свои прыжки. Он подпрыгивал удивительно высоко, парил в воздухе, с растопыренными
лапами, вытаращив глазенки... Но о его прыжках мы еще поговорим. Хрюша
оказался долговечней Тарзана. Хрюкать он давно перестал, а глаз слезится
до сих пор, особенно когда Хрюша болеет или не в настроении. Тогда я вытираю
ему под глазом, а чтобы не цапнул, говорю заветные слова - "глазки, глазки..."
- как в детстве. Тогда Хрюша терпит, и даже рад, что помогли ему умыться.
Хрюша единственный из всех, кто часто спит дома летом и осенью, когда еще
тепло. Остальные предпочитают ночевать в траве или на сухих листьях, как
Макс, у него шкура такая, что холод не страшен. У Хрюши тоже была маленькая
история с ногой - сломалась, и он просидел несколько месяцев дома. Это
наложило отпечаток на всю его жизнь, потому что случилось как раз в том
возрасте, когда он должен был привыкнуть к новому, к жизни на свободе.
И он это время потерял. А сломал ногу он очень просто.
Я взял его зимой, к весне
он поправился, и с хвостиком стало хорошо, торчал такой забавный толстенький
обрубок, и хрюкать перестал, и глаз слезился все реже... В теплые апрельские
дни я начал выпускать его на балкон. Он сидел в той дырке, в которую проползают
все взрослые коты, и прыгают на козырек мусоропровода. Хрюша весь находился
на балконе, а голова выглядывала наружу. Я знал, что он не осмелится прыгнуть,
слишком мал, и спокойно оставлял его привыкать к внешней жизни. И в тот
день он с любопытством смотрел вниз. Подъехала мусорка, я не обратил на
это внимания, потому что Хрюша не раз видел эту машину сверху. Но сегодня
что-то произошло с мотором, он коротко натужно взревел, а крышка бака громко
© Copyright Дан Маркович
Date: 27 Nov 1998
Home page: http://members.xoom.com/tarZan/
Home page (mirror): http://www.chat.ru/~xtvjlfy/
Email: dan@prao.psn.ru
---------------------------------------------------------------
кругом...
подходил к дому, в сухих листьях зашебуршился Макс, трехлетний кот. В детстве
ему досталось несколько раз, нижняя челюсть криво срослась и снизу вверх
изо рта торчит огромный клык. Макс выбежал мне навстречу, большой, лохматый,
почти весь черный, только на боках рыже-коричневые клочья. Выглядит он
ужасно - линяет. Серый весной взъелся на него и отогнал от дома. И Макс
перебивался у девятого, там теплая компания, мирные ребята, но пустить
к своим мискам... Он отощал, позвоночник выступал огромными зубьями, но
вернуться домой боялся, Серый объявил охоту на него, и не подпускал. Я
уже крест поставил - погиб кот, но ради очистки совести пошел к девятому.
И думать не мог, что здоровый сильный зверь не одолеет сотни метров...
И вдруг вижу его в траве, в трех шагах от тех, которые там свои. Я проклял
себя за глупость, чуть не оставил друга в беде. Всех из девятого знаю наперечет,
и они меня знают, и уважают. Они были не против него, но чтобы к еде не
подступался! Так что он подбегал, когда они отваливали, жадно хватал последнее,
если оставалось, и так жил около месяца... Я начал носить ему еду и постепенно
приманивать обратно, за неделю мы прошли половину расстояния. На руки он
не давался, почти дикое существо. Как завидит Серого, так рванет обратно,
и все начинай сначала.
в сущности отличный кот, но вот невзлюбил Макса. Я думаю, потому что тот
огромный, и вроде бы взрослый, а ведет себя как подросток. И еще этот клык,
кого угодно ошеломит. Мальчишки называют его вампиром, и гоняют, когда
я не вижу.
он стоял и молча смотрел на меня. Месяца два ему было. Недавно выкинули,
еще не понял, что жизнь против него. И до подвала не добрался. Подвал -
это особый мир. Там они рождаются, живут, пока мать может кормить или не
придушит какой-нибудь кот. Потом погибают - от голода, а главное, от холода...
Макс стоял и смотрел, он не знал, что пропадает и не жаловался. Я прошел
мимо, всех не спасешь. Они и так поглощают все мои силы, а тут еще новый...
Но на следующий день, увидев его на том же месте, не стал раздумывать -
отнес к себе. Ну, что поделаешь, как-нибудь... Он несколько дней сидел
и молчал. Я думал, он потерял голос, пока вопил в первые дни. Но потом
он заверещал, и так громко, что я понял - он был потрясен, потому что видел
страшные вещи. Может, его бросили в мусоропровод, и он чудом выбрался?..
Я видел таких котов, и сам не раз спасал. Но что гадать, он отошел, отогрелся,
и казался мне теперь самым счастливым из наших. У каждого из них что-то
ломалось, а он ведь остался целехонький, ничего у него не болело... И очень
сообразительный был - я научил его приносить бумажку! Коты редко приносят,
обычно утаскивают подальше, чтобы расправиться в одиночестве.
с челюстью. Ему тогда было около года.
вниз со второго этажа, через балкон, но наверх еще не научился подниматься.
Обычно между первым спуском и подъемом проходит месяца полтора, а у самых
догадливых несколько недель. Они сидят и наблюдают, как ходят другие, с
места не трогаются, пока досконально не изучат. А потом идут и все делают
верно... Так вот, Макс еще не прошел вторую стадию, я брал его с улицы
сам - позову, и бежит. Если проголодается, то сидит терпеливо под окнами
и поглядывает наверх, черненький, лохматый... И вдруг исчез. Я обходил
все подвалы - нет и нет. Подвалы - убежище для котов, я люблю ходить к
ним. Люди надоели мне...На четвертый день иду вокруг дома, зову. И он,
наконец, появляется, беззвучно подходит и прижимается к ноге. Что-то мне
показалось странным, снова голоса нет? Схватил, поднес к свету, и вижу
- вместо рта багровая яма, дыра, и в глубине, среди размолотых в крошку
зубов, крови и мяса шевелится, молит о помощи розовый язычок... В этот
момент я окончательно понял - не хочу больше быть человеком!..
терлись друг о друга и причиняли ему безумную боль, он несколько дней не
пил, и если не сможет, конец! Я поил его из пипетки - водой и молоком,
потом стал пробовать яйцо, жидкую еду... И вот вырос - огромный кот, челюсть
крепче прежней, только клык торчит окаянный. Если рассердится, то не шипит,
как другие, а плюется, рот как следует не закрывается у него. Когда ест,
боится, что не успеет, со своим ртом, и дерется с соседями, хрипит от ярости.
Когда он в настроении, его можно гладить, он выгибает спину и шею, и нижний
клык виден во всей красе. Наверное, это и подвело его во второй раз.
старичок с палочкой, я видел, как он подкрадывался к котам. Думаю, это
его рук дело, но доказать не могу. Раньше я жалел таких - убогие, вся жизнь
в грязи и темноте, вот и срывают зло на самых беззащитных. Потом вижу -
их тьма!.. их дети, внуки!.. они главные на земле!.. Как при таком напоре
жизнь еще теплится... Так вот, не успела зарасти Максова челюсть... Было
это, как сейчас, осенью, только прошлой, я снова потерял его из виду на
несколько дней. Искал, конечно, и вот как-то утром вижу - сидит в траве
перед окнами черный кот, голову странно уткнул в землю. Так иногда спят
коты, когда болеют. Я подошел и узнал его, позвал, а он молчит, дышит глубоко
и прерывисто. Наконец, приподнял голову - глаза мутные, меня не видят,
изо рта слюна течет, а уже почти не текла, и на голове за ухом кровь...
Я отнес его домой. Он быстро пришел в себя, узнал меня. Через несколько
дней совсем оклемался, и снова ушел. Потом все как-то наладилось, он уходит,
приходит к балкону... Я ждал, когда же он догадается, как подняться, обычным
путем или придумает что-то свое... Но он так и не научился, и многому еще
научиться не сумел. Он добрый, сильный и великодушный, любит котят, часами
играет с ними... но вот остался неразвитым, что поделаешь.
вернул Макса в наш дом, но он по-прежнему боялся Серого и к мискам в подвале
подходил с опаской. А Серый отвлекся на время, любовные дела и прочее,
а потом снова стал поглядывать, угрожать... Я понял, что время разобраться
с ним, напомнить, кто тут главный, и заявить, что не позволю запугивать
Макса и остальных. Кот я или не кот, неважно, мои правила все должны соблюдать.
При мне никто никого обижать не смеет. Этот мерзавец взял себе в привычку
являться по ночам на кухню, вычищать до блеска миски и завлекать наших
кошек, а кто ему перечил, того избивал, выгонял и преследовал до самых
границ. Все наши коты напрягались, и Макс, который впал почему-то в самую
большую немилость, первый. Что за жизнь, если в доме нет покоя?!
в первый раз, время от времени приходится это делать. Однажды ему особенно
крепко досталось. Это было давно, тогда он совершенно обнаглел, совершал
налеты на все квартиры на первом и втором этажах, шастал по балконам, запугивал
всех домашних, и воровал все, что находил. Я не раз заставал его у нас
на кухне, но он спокойно ускользал, и смеялся надо мной.
прокрался на кухню и зачавкал, я из комнаты тихо вышел на балкон и снаружи
захлопнул форточку в кухню. Серый оказался запертым. Я спокойно вошел к
нему, он тут же все понял, сжался пружиной и метнулся к окну. Я думал,
он разобьет стекло или голову... Поняв, что не вырваться, он забился под
тумбочку и приготовился к защите.
в стакан холодной воды и выплеснул ему в физиономию. Он зашипел, замахал
лапами... и получил вторую порцию, и третью... Я почувствовал, что хватит,
он унижен, и надолго запомнит это. Открыл форточку и отошел. Он не сразу
понял, что свобода, потом одним прыжком перенесся на балкон и исчез. Этого
урока хватило на месяц, а потом все началось снова.
возненавидел меня. На улице заметит, и тут же навстречу, выгибает спину,
предлагает почесать за ухом... "Серый, помнишь?.." Помнит, конечно... но
ведь то было дома... На улице мы не воюем, а в доме время от времени приходится
ставить его на место. Я для того, чтобы придерживать сильных и помогать
слабеющим. Как я теперь поддерживаю старика Васю, которого оттесняют от
подвальных мисок.
как раньше, - унизить Серого, ведь тогда он был для меня малоизвестный
негодяй, а теперь я за многое уважал его, и восхищался. Но как же допустить
избиения наших! Разрушится дом, наше убежище, и куда нам тогда приходить,
особенно зимой?..
честно, соблюдая правила котовского боя.
Вынес на улицу им поесть, в теплое время я часто так
делаю, а он тут как тут, со своей наглой рожей, и всей тушей отшвыривает
тех, кто послабей. Макс сжался и вовсе не подошел. Я резко и сильно шлепнул
Серого ладонью по морде. Попасть-то попал, но он оказался гораздо быстрей
меня, сразу понял, что это бой, а не шутка, и успел располосовать мне руку
так, что кровь полилась. Он считал, что победил меня, и с места не сдвинулся.
Тогда я ударил его тыльной стороной ладони, быстрей и жестче, чем в первый
раз. Опьяненный успехом, он зазевался и не успел ответить. От удара он
отлетел метра на полтора, однако устоял на ногах, набычился и снова придвинулся
к мискам. Я посмотрел на Макса, он отбежал, но внимательно наблюдал за
событиями. Я обязательно должен победить! Это нелегко, Серый вдвое быстрей
меня, одинаково владеет двумя лапами, даже четырьмя, а когти у него...
Что поделаешь, никудышный я кот, придется использовать человеческую подлость.
Хочу сказать в свою защиту - я не надел перчаток и не ответил ему каким-нибудь
нечестным приемом, ногой или палкой. Я всего лишь сделал обманное движение
левой рукой. Он попался, и тут я влепил ему правой так, что он не удержался
на ногах. На этом я закончил, Макс должен понять меня и закрепить наш успех.
Я отошел на несколько метров и наблюдал, что будет. Серый быстро пришел
в себя и опять двинулся к мискам, по дороге отшвырнул еще одного моего
друга... Макс наконец понял, что от него требуется - он тоже подскочил
к еде, страшно захрипел, разбрызгивая слюну, вытянул когтистую лапу и зацепил
Серого за щеку. И так здорово зацепил, что отцепиться у него не получалось.
Серый сначала страшно удивился, а потом запаниковал, замахал лапами, но
оказалось, что у Макса лапы длинней, и враг сидит у него на когте, как
рыба на крючке. Наконец, Серый освободился и бросился бежать.
неделю, а потом он вернулся и вел себя чуть потише. Так и пошло у нас,
как только он распояшется, я с треском выгоняю его, а он, пользуясь моей
медлительностью, снова прокрадывается на балкон и сладким голоском сманивает
кошек у наших котов. И это продолжается по сей день! Несмотря на боевые
действия, я подкармливаю его, а он не против, так что наши отношения можно
назвать сложными, но не враждебными. Кажется, он понял, что лапы распускать
опасно, но сдерживаться у него не всегда получается.
свидетеля и участника боя с Серым, первым заметил изменения в расстановке
сил мой главный кот Клаус, хитрец и дипломат. Он тут же перестал замечать
Серого. Тому это было страшно обидно. Ведь именно он год назад прокусил
Клаусу ухо, оно превратилось в огромную подушку, в которой перекатывался
гной. Клаус мучился, но лечиться не давался. Когти у него железные, и я
сдался - будь что будет... Ухо в конце концов сморщилось и стало небольшим
твердым хрящиком. Но о Клаусе будет еще разговор.
и у той же кучи листьев меня встретил Макс. Второй была Люська, серая пушистая
кошечка, молодая вертихвостка, шельма, глаза раскосые, шальные... Она орет
тоненьким пронзительным голосочком, появляется на балконе и прыгает вниз
ко мне. "Ну, зачем, Люся... - говорю ей, - ведь мы идем туда, могла бы
подождать..." Но на самом деле приятно, что меня встречают. Я их вырастил,
выкормил вместе с братцем Шуриком. Шурик, милая душа, его уже нет, о нем
отдельный разговор... А Люська в восемь месяцев пошла по рукам или лапам,
не знаю, как вернее, и первый, кто ее заметил, был старина Клаус. Он обделал
свои делишки так быстро и ловко, что кошка, котенок в сущности, не успела
и глазом подмигнуть, а я не сумел помешать совращению - вышел из кухни
на минутку, а когда вернулся, охранять ребенка уже было бесполезно... Люська
навсегда сохранила нежное отношение к Клаусу, познакомившего ее с любовью:
они часто сидят рядом, она старается коснуться мордой его шерсти, а он
делает вид, что не замечает... Люська тогда выкинула двух совершенно голых
тварей, один еще шевелился и мне пришлось его прикончить, и закопать обоих.
Она же долго недоумевала, где ее плоды, ходила в то самое потаенное место,
куда спрятала их, и ее мать, Алиса, была все время с ней. Они сидели рядышком
у коробки, в которую затащили котят, и прислушивались, прислушивались...
В коробке было тихо. Одна за другой они лазили туда через узкую щель, нюхали
тряпку со следами крови... Дальше еще страшней. К тому времени у Алисы
подросли котята, Сильва, приблудная Саманта... и Люська в отчаянии посчитала
их за своих, и донимала - звала особым воркующим голосом, тащила к себе
и пыталась кормить. Полугодовалые зубастые зверюшки отбивались от нее,
злились, кусали и убегали. А она смотрела на них отчаянными непонимающими
глазами, как это, ее дети отказываются от нее!.. Потом Люська, наконец,
забыла о своих котятах, а вот Алиса... еще долго приходила к коробке, сидела
и слушала... А мне было страшно, и стыдно перед ними.
ей лет, не скажу, иногда мне кажется, она всегда была здесь. Полуслепая,
в одном глазу плавает туман, а второй косенький, печальный. Серенькая,
всегда чистая, хотя никогда не жила у людей, я это знаю, такие вещи мимо
меня не проходят. Лет десять или двенадцать тому назад она подошла ко мне
в подвале. Было совершенно тихо, как бывает только в подвалах, и темно,
но я всегда слышу, что идет кот. Хотя на человеческую речь слух у меня
и не очень, про котов я слышу все. И ничего не услышал, только что-то мягкое
и теплое коснулось ноги... Она уже была взрослой кошкой, мельком я ее видел
в девятом с кумушками, а до этого она жила еще дальше от нас, я знаю. Как
она сохраняла чистую шерсть, и белоснежный воротничок, и весь вид, спокойный
и уверенный?.. Она рожала котят по два раза в год, в подвальных глухих
углах, в старых коробках и ящиках, старалась для них изо всех сил, кормила,
приносила остатки еды, которые находила у мусоропровода, мышей, птиц...
тащила им все, что находила и выпрашивала у людей. И каждый раз, в течение
многих лет, котята погибали. Зиму пережить не мог никто - голодно, а, главное,
холодно.
подвале почти каждый день, но не мог помочь котятам - они быстро дичали
и так прятались, что я не находил их, только видел на расстоянии. А потом
они исчезали... И так продолжалось бы всегда, если б Алиса не приняла простое
решение, и гениальное - принести котят туда, откуда появляется пища. Ко
мне в квартиру. Когда-то я жил здесь, потом почти перестали топить, то
ли дом сползает в овраг, то ли врастает в землю... Большинство жильцов
выехало, и теперь у меня здесь мастерская, летом я сплю в ней, а зимой
не выдерживаю холода - прихожу, работаю и к ночи ухожу в свою берлогу,
примерно такую же, но теплую.
как я кормлю Феликса, своего первого кота, проследила, каким путем он пробирается
ко мне, и однажды явилась, когда меня не было, и оставила на кровати трех
котят. Она поверила мне и принесла их, чтобы я защитил. Что я мог сделать,
глядя на ее многолетнюю борьбу, обреченную на поражение? Я оставил котят.
Их было трое - двое рыжих и серенькая кошечка. Один рыжий, головастый и
могучий, объелся рисовой каши и умер, а два котенка - Люська и Шурик, выросли
в доме. Но в квартире их было не удержать - второй этаж, форточка, рядом
земля, целый день без присмотра... Впрочем, те, кого запирают, погибают
быстрей, стоит им случайно оказаться на земле, в овраге, в подвале....
Кот должен быть свободным, и я, как они чуть подросли и стало теплей, открыл
им балкон. Пусть выкатываются, как только почувствуют уверенность в себе.
Люська быстрей, сообразительней - выросла, а Шурик погиб. Я его любил больше
всех, он чудный был - рыженький, пушистый, доверчивый такой, даже вальяжный
котик. Второй после Макса научился приносить бумажку, что совершенно не
присуще котам: я бросаю, он бежит, ловит, играет, а потом несет в зубах
и отдает мне - брось еще!.. Шурик.
подоконнике квартиры первого этажа, с южной стороны дома. Нужно быть котом,
чтобы оценить все достоинства этого подоконника в теплые дни. Скажу только,
что он прикрыт от посторонних глаз кустами, не слишком высокими, так что
солнце здесь постоянно, к тому же в квартире пусто, и некому спрашивать
кошку, зачем она сидит. Она прыгает еще легко, бесшумно, как клубочек,
а вот наверх ей забираться мучительно трудно, на балкон, я имею в виду,
и она часто забивается в подъезд, под лестницу, и там ждет меня. Это опасно,
очень опасно. Она осталась без хвоста два года тому назад. Прищемили дверью,
нечаянно или нарочно, какая разница! Что-то я не слышал, чтобы ребенка
прищемили случайно... Выхожу как-то утром и вижу - валяется обрубок хвоста.
Я сразу узнал Алисин хвостик... Искал ее всюду, но она исчезла на несколько
дней. А потом вернулась, такая же спокойная, хвост удивительно быстро зажил,
как будто всегда был таким. Сантиметров десять осталось.
в меня, не сразу узнает, я для нее фигура в тумане. Но голос знакомый,
и она спрыгивает с подоконника и спешит ко мне. Макс дружески толкает ее
толстым боком, и они бегут рядом.
дома, как сверху, с моего балкона отчаянный вопль. Это орет Хрюша. Вчера
он опоздал на обед - дела, а сегодня спал дома, чтобы не прозевать еду.
Подождать пару минут у него не хватает терпения, и он скачет вниз, брякается
всеми четырьмя об асфальт и спешит к нам.
котов - черный, крутолобый, курносый котик с обрубком хвоста. У меня два
знакомых бесхвостых зверя, но это не удивительно - хвост уязвимая часть
тела. Я не знаю Хрюшиной подвальной жизни, догадываюсь только, что хвост
отгрызла собака. У него были повреждены какие-то протоки в носу - слезился
глаз, и он время от времени похрапывал, будто хрюкал, потому я назвал его
Хрюшей. Вообще-то у него есть настоящее имя - Тарзан, он получил его за
свои прыжки. Он подпрыгивал удивительно высоко, парил в воздухе, с растопыренными
лапами, вытаращив глазенки... Но о его прыжках мы еще поговорим. Хрюша
оказался долговечней Тарзана. Хрюкать он давно перестал, а глаз слезится
до сих пор, особенно когда Хрюша болеет или не в настроении. Тогда я вытираю
ему под глазом, а чтобы не цапнул, говорю заветные слова - "глазки, глазки..."
- как в детстве. Тогда Хрюша терпит, и даже рад, что помогли ему умыться.
Хрюша единственный из всех, кто часто спит дома летом и осенью, когда еще
тепло. Остальные предпочитают ночевать в траве или на сухих листьях, как
Макс, у него шкура такая, что холод не страшен. У Хрюши тоже была маленькая
история с ногой - сломалась, и он просидел несколько месяцев дома. Это
наложило отпечаток на всю его жизнь, потому что случилось как раз в том
возрасте, когда он должен был привыкнуть к новому, к жизни на свободе.
И он это время потерял. А сломал ногу он очень просто.
он поправился, и с хвостиком стало хорошо, торчал такой забавный толстенький
обрубок, и хрюкать перестал, и глаз слезился все реже... В теплые апрельские
дни я начал выпускать его на балкон. Он сидел в той дырке, в которую проползают
все взрослые коты, и прыгают на козырек мусоропровода. Хрюша весь находился
на балконе, а голова выглядывала наружу. Я знал, что он не осмелится прыгнуть,
слишком мал, и спокойно оставлял его привыкать к внешней жизни. И в тот
день он с любопытством смотрел вниз. Подъехала мусорка, я не обратил на
это внимания, потому что Хрюша не раз видел эту машину сверху. Но сегодня
что-то произошло с мотором, он коротко натужно взревел, а крышка бака громко