Дельвиг Полина. Чисто семейное дело

   Принцесса Анна внимательно взглянула на будущую невестку. Слова мужа о том, что дурную кровь не изменишь никаким воспитанием, показались ей не такими уж далекими от истины.
   Вошедший слуга прервал ее невеселые размышления.
   — Прошу прощения, ваше высочество, телефон, это срочно.
   — О, Господи, — принцесса побледнела и быстро вышла.
   Младшей сестре Анны недавно сделали операцию, и та еще была очень слаба. Врачи надеялись, что положение стабилизируется, но ожидать можно было всего.
   В ее отсутствие в чайной повисла неловкая тишина. Маргарита не любила оставаться с женихом наедине, разница в возрасте и образе жизни не давала им общих тем для разговора. Генрих много путешествовал, писал прекрасные книги о животных, но совершенно не умел разговаривать с людьми, особенно с молоденькими девушками, впрочем, ему было достаточно самого факта, что прекрасная Марго сидит рядом. Та, однако, тяготилась немым обожанием жениха и порой задумывалась о правильности своего решения.
   Принцесса стремительно вошла в комнату.
   — Генрих, нам придется немедленно выехать, тете Амелии стало хуже. Марго, я думаю, вы извините нас, оставайтесь здесь, прислуга о вас позаботится. Будем надеяться, что все обойдется и мы завтра вернемся. Если же нет… Генрих приедет и отвезет вас домой. Может быть, придется отложить свадьбу.
   — Мне очень жаль вашу сестру, мадам, я буду молить Бога о ее выздоровлении. А обо мне не беспокойтесь, мы с братом вполне можем вернуться сами.
   — Не торопите события и в любом случае дождитесь нашего звонка.

6

   Посмотрев на часы, Маргарита вздохнула: уже семь, а Вальтер еще не приехал из Мюнхена, наверное, задержали дела.
   Раздумывая, чем бы заняться, она прошла в холодный и гулкий каминный зал. Стояло лето, камин не растапливали, и без яркого пламени огня зал выглядел мрачновато. Девушка огляделась и медленно пошла вдоль стены, увешанной потемневшими от времени портретами некогда модных кавалеров и дам.
   Конечно, предки Генриха не были так красивы, как Эдельберги, но ведь они думали о величии рода, а не о плотских развлечениях. Марго вздохнула. А о чем думает она? Принц нравился ей, он был очень милым, заботливым, но… Зачитываясь по ночам любовными романами и семейными хрониками, девушка представляла настоящую любовь по-другому… хотя и немного стыдилась своих мечтаний, приписывая их дурной наследственности.
   На брак же с Генрихом ее толкнул здравый смысл, страстная настойчивость последнего и уговоры брата. Справедливости ради следует заметить, что сердце ее было свободным и никаких иных чувств не испытывало.
   Внезапно одна деталь привлекла внимание девушки: на всех портретах наряд дам украшал тот самый алмаз, который недавно показала ей принцесса. У Маргариты перехватило дыхание, только сейчас она со всей отчетливостью поняла, что брак с Генрихом сделает ее не просто замужней женщиной, но еще и частью истории. И через много лет на холодной стене каминного зала повесят портрет еще одной принцессы, самой красивой среди всех остальных.
   Ей ужасно захотелось увидеть бриллиант еще раз, ощутить рукой его голубоватый холод.
   Она прислушалась. В доме было тихо, прислуга находилась в дальнем правом крыле замка, и оттуда не доносилось ни звука.
   Слегка поколебавшись, девушка направилась в комнату принцессы. Начинало смеркаться, и в спальне уже стоял полумрак. Она подошла к низкому резному шкафу и тронула дверцу, та с легким скрипом отворилась, однако шкатулки внутри не было. «Наверное, взяла ее с собой», — подумала Маргарита и уже собралась было уйти, как в глубине, на самой нижней полке заметила небольшой сафьяновый мешочек. Девушка осторожно взяла его в руки и улыбнулась: когда-то в таких кошельках носили тяжелые золотые монеты. На голубом фоне золотом был вышит герб и девиз — «Честь дороже денег». Мешок был довольно тяжелым. «Неужели внутри и правда монеты?» — удивилась Марго и потянула за веревки. Засунув руку в мешочек, она вытащила серебряный жетон. Это была стомарочная фишка казино в Баден-Бадене.
   Девушка присела на стул, задумчиво рассматривая неожиданную находку. Как много в их семье было связано с этим проклятым местом, сколько надежд и разочарований… «А я никогда даже не видела его, — подумала она, — интересно, сколько отсюда до Бадена? Километров тридцать, не больше». И ей вдруг ужасно захотелось поехать туда, своими глазами посмотреть, что же так привлекало ее беспутных предков, почувствовать атмосферу игры, дотронуться рукой до столов, за которыми кипели невероятные страсти и драмы.
   Сборы не заняли много времени. Надев единственное вечернее платье, девушка осторожно, чтобы не потревожить прислугу, выскользнула наружу.
   Вокруг замка повисла тревожная плоская тишина, предвещавшая грозу. Птицы угрюмо молчали, стих ветер, затерявшись в листве, а издалека уже доносились глухие раскаты грома.
   Маргариту охватило дурное предчувствие, но легкомыслие юности оказалось сильнее разума, и, повернув ключ зажигания, она выехала на дорогу.

7

   Баден-Баден дышал спокойной размеренностью богатого курортного города. Зеленые вершины Шварцвальда, казалось, отделяли его от всего мирского и суетного, надежно охраняя сытое спокойствие обывателей.
   Девушка с трудом нашла место для парковки и вышла из машины. В вечерней тишине неожиданно громко прозвучал колокол городских часов. Она вздрогнула, и снова предчувствие беды охватило ее. Однако неведомая сила неумолимо толкала вперед, не позволяя остановиться.
   Булыжная мостовая, петляя между домами, плавно спускалась к небольшому ручью. За ним, через сто метров, и расположилось знаменитое казино. Маргариту удивило отсутствие ярких неоновых вывесок и шумного оживления, которые она видела в передачах о Лас-Вегасе. Ступив на шуршащий гравий, девушка направилась к невысокому длинному зданию курзала.
   Тихая, почти музейная атмосфера старинного казино заворожила ее с первой минуты. Маргарита, затаив от восторга дыхание, поочередно обошла все игровые столы. Самой понятной выглядела рулетка, люди просто ставили фишки на разные квадратики и ждали, пока крупье назовет цифру, которую и так все видят. Она достала из сумки жетон и, не раздумывая, поставила на семерку — день их с братом рождения. Выпала десятка, месяц, когда они родились, Маргарита рассмеялась. «Поставлю на четырнадцать, день когда я познакомилась с Генрихом». Опять не повезло. Постепенно азарт охватывал ее все с большей силой. Вспоминая новые даты, она комбинировала их, переставляла цифры местами, но удача так ни разу и не улыбнулась.
   Опомнилась Маргарита, увидев в своей руке последнюю фишку. Проклятие Эдельбергов свершилось: казино уничтожило последнюю надежду вернуть их роду хоть какую-то надежду на будущее, теперь ей осталась лишь нищета и позор.
   Перед глазами предстали завтрашние заголовки газет «Невеста принца — воровка». И это за день до официального объявления о свадьбе!
   «Я убью себя», — неожиданно мелькнула спасительная мысль, и девушка почувствовала облегчение — значит, так угодно Богу, чтобы их род перестал существовать, видимо, число грехов Эдельбергов переполнило чашу его терпения.
   Она с трудом поднялась со стула и медленно направилась к выходу. В этот момент кто-то осторожно взял ее за локоть. Марго испуганно обернулась. Перед ней стоял невысокий молодой араб, лет двадцати двух, с приятным открытым лицом.
   — У вас неприятности? — мягко спросил он по-английски.
   Маргарита смутилась. Рассказывать первому встречному о своем позоре? До такого она не опустится.
   — Нет, у меня немного разболелась голова, я еду домой.
   — Если вы нездоровы, позвольте мне помочь вам, отвезти самому или вызвать такси.
   — Не надо, благодарю. Я справлюсь, — она шагнула к дверям.
   — Подождите, — он не собирался сдаваться, — мне почему-то кажется, что вам некуда спешить, мы можем посидеть в зимнем саду, хотите кофе или сок?
   Маргарита до боли закусила губу, ей действительно некуда торопиться.
   — Вы проиграли чужие деньги? — глядя в огромные серые глаза, полные слез, спросил незнакомец.
   — Нет, — она перевела дыхание. В конце концов, какая разница, что он об этом узнает, — я проиграла чужие фишки. Даже не знаю, сколько их там было.
   Юноша сделал легкий, почти незаметный взмах
   Они сидели рядом и молчали, за окном бушевала стихия, и молчание их было наполнено большим смыслом, чем самые длительные беседы. Молодость, первая свобода, первая любовь, рожденная из слез и дождя, первое прикосновение рук и первый вкус взрослого мира…

8

   Утром Маргарита, соскочив с кровати, подошла к балкону и удивленно вскрикнула: за окном плотной пеленой повис белый густой туман. Не поверив своим глазам, она распахнула дверь, и в комнату ворвался влажный холодный воздух. Девушка с наслаждением вдохнула его полной грудью. Она была бесконечно счастлива, ни угрызения совести, ни стыд не мучили ее. Более того, Марго почувствовала облегчение, сомнения, терзавшие ее последний месяц, отступили. Она выйдет замуж за Генриха, но по крайней мере теперь ей будет о чем вспоминать. Эдельберги не искали вечной любви, им как воздух необходим был азарт и риск. Первая женщина в их роду не стала исключением из правил.
   Осторожно, боясь разбудить спящего юношу, Маргарита быстро оделась и, бросив последний взгляд на разобранную постель, тихонько выскользнула из номера.

9

   Сквозь туман дорога едва виднелась. Стрелка спидометра прилипла к отметке «30».
   «За час доберусь», — подумала она, включая радио. Расспросы не пугали ее. Вряд ли принц решится звонить в такую рань. Но даже если спросит, она скажет, что поехала домой, но из-за грозы и тумана пришлось переночевать в мотеле, потом вернулась. Кто будет проверять? Ближе к границе мгла понемногу рассеялась, и девушка прибавила скорость.
   Машину брата она заметила сразу. Открыв ключом маленькую боковую дверь, через которую она вчера незаметно улизнула, Маргарита сразу направилась в его комнату. Вальтер спал, накрывшись одеялом с головой.
   — Эй, соня, вставай, — тихонько растормошила она юношу.
   Из-под одеяла показался недовольный глаз.
   — Ты что тут делаешь? Я думал, ты вернулась в Мюнхен.
   — Ах, Вальтер, я так счастлива! — девушка забралась к нему на кровать.
   — Что случилось? — тот сразу заподозрил неладное.
   — Ничего особенного. Просто я была в казино.
   — О, боже, нет! — он застонал и протер глаза.
   — Да, — чмокнув его в щеку, весело засмеялась Марго.
   — Где ты взяла деньги?
   — Не поверишь, но я случайно в комнате принцессы нашла кошелек…
   — Ты украла у нее деньги? — в ужасе вскричал окончательно проснувшийся Вальтер.
   — Как ты мог так подумать обо мне? — возмутилась Марго. — В кошельке были фишки из баденского казино. И я поехала поиграть.
   — Ну и… — осторожно спросил брат.
   — И все проиграла. Как потом оказалось — пять тысяч марок.
   Вальтер побелел как полотно.
   — У тебя такой радостный вид на почве помешательства или ты еще не все договорила?
   — Фу, какой грубиян! Конечно, не все. Сначала я действительно хотела утопиться, но тут… — она выдержала паузу, — ко мне подошел сын арабского шейха или султана, в общем, все равно. Ты не поверишь, за ним постоянно ходит слуга, как в кино. Он вернул мне все фишки, вот они, — девушка достала из сумки голубой мешочек.
   Юноша вскочил с кровати, подбежал к двери и быстро выглянул в коридор. Убедившись, что за дверью никто не подслушивает, он вернулся и зловеще зашептал сестре на ухо:
   — Марго, ты соображаешь, что ты говоришь? Сначала ты украла пять тысяч у матери своего жениха, затем ты проиграла их в казино, что в общем неудивительно, ибо никому в нашем роду еще не удалось выиграть и пфеннига, но и этого тебе показалось мало, в довершение всех бед наследная графиня фон Эдельберг берет деньги у араба. Я все правильно повторил или кое-что ускользнуло от моего внимания?
   — Не думала, что ты расист, — надула губы девушка
   — А я, признаться, не догадывался, что ты можешь вести себя, как… — он не решался произнести это слово при сестре, — таким недостойным образом.
   Он посмотрел на часы. Стрелки показывали половину седьмого.
   — Если не ошибаюсь, казино закрывается в два часа ночи. Где ты была остальное время?
   — Я должна перед тобой отчитываться? — девушка поджала губы. — Мы были у него в номере.
   Вальтер закрыл глаза и застонал.
   — Скажи, что это неправда, это просто злой сон!
   — Что здесь ужасного? — Кровь предков бросилась прелестной Марго в голову. — Почему мужчины могут позволить себе все, что угодно, а женщины должны завернуться в паранджу и сидеть дома, пока не явится повелитель? Уже начало семидесятых, оглянись вокруг!
   — Почему? — У брата от возмущения сорвался голос. — Ты спрашиваешь почему? Да потому, что ни один мужчина не дошел бы до такого идиотизма! Накануне свадьбы с принцем крови шляться по злачным местам!
   Маргарита опешила, брат никогда не позволял себе с ней так разговаривать. Она встала с кровати, щеки ее пылали, в глазах показались слезы.
   — Ты не смеешь так разговаривать со мной, слышишь, не смеешь! Это моя жизнь, и распоряжусь я ею так, как мне будет угодно!
   — Нет, моя дорогая, — зашипел Вальтер, — это не только твоя жизнь, но и моя, а также Генриха и его семьи. Своим поступком ты опозорила всех. Мало того, что наши замечательные предки не оставили нам никакой надежды на доброе имя, ты решила стать их достойным продолжением! — Он помолчал, стараясь совладать с охватившим его бешенством. — Хорошо, тебе наплевать на себя, но ты подумала хоть на секунду обо мне перед тем, как залезть черт знает к кому в постель? Если эта история попадет в газеты, я не смогу жениться даже на кривой молочнице. Что станет со мной, если Генрих разорвет помолвку?
   Познакомившись с женихом сестры, практичный Вальтер не стал терять времени и сразу взял быка за рога. Он восхищался активной благотворительной деятельностью принца, его способностью реализовывать проекты, сохраняющие здоровье и жизнь десяткам тысяч людей. Если бы только у него, Вальтера, была возможность получить медицинское образование, он также посвятил бы всю свою жизнь служению людям. В результате этих песнопений Генрих, растроганный благородными стремлениями будущего родственника, тут же назначил ему стипендию. И вот теперь все может рухнуть благодаря разгулявшимся генам сестры!
   — Марго, — уже спокойнее продолжил он, — мы окажемся под забором, вернее, я окажусь под забором. Хорошую работу я смогу найти разве что в районе Южного полюса. На карту поставлено все. Если когда-нибудь эта история станет достоянием гласности, на моей карьере можно будет ставить крест.
   Девушка нервно накручивала на палец серебристую прядь. За окном щебетали птицы и порывы ласкового ветерка доносили нежный аромат лесных фиалок.
   — Не понимаю, почему ты так нервничаешь, — она с сожалением отвернулась от окна. — Что особенного произошло? Был у меня кто-то до свадьбы или не был… Генриха это не должно беспокоить. Я же не прошу у него отчета за всю прожитую жизнь!
   Вальтер горько рассмеялся:
   — Может быть. Может быть, твоего жениха действительно не будет волновать тот факт, что его невеста в день объявления свадьбы спала с другим мужчиной, может быть. Но к чему он безусловно проявит интерес, — зловеще понизив голос, прошептал юноша, — так это к чужому ребенку, которого ему придется воспитывать!
   Маргарита побледнела.
   — Что ты имеешь в виду?
   Брат снова выглянул в коридор.
   — Вам в пансионате не рассказывали, откуда появляются дети? Судя по всему, нет. Но это, конечно, не беда. Проблема в другом. Они, то есть дети, имеют обыкновение быть похожими на своих родителей, хоть это ты в состоянии понять? Мне любопытно, как газеты объяснят появление темного ребенка у двух блондинов, да еще на месяц раньше срока?
   — О, Боже! — прошептала девушка, бледнея, — что же теперь делать?
   — От ребенка, если он есть, надо избавиться.
   — Вальтер, что ты говоришь, — испуганно вскричала Марго, — может, я и не праведница, но на такой грех никогда не решусь! Как ты можешь предлагать мне подобное! Наша мама, если бы была жива, прокляла бы тебя за это.
   — Ну а ты, конечно, получила бы ее благословение, — устало произнес юноша. — Послушай, мы не ведем религиозный диспут, мы думаем, как нам выжить. И самое ужасное даже не в том, что ты не захочешь идти к врачу, а в том, что ты просто не сможешь это сделать. Сегодня все газеты, журналы и прочие средства массовой информации сообщат о вашей свадьбе, твои фотографии будут всюду. Идти в такой обстановке к врачу — все равно что развесить объявления на всех заборах.
   — Вальтер, я повторяю, забудь об этом. Я никогда не соглашусь на убийство. — Маргарита слезла с кровати и пересела в кресло. — В семьях рождаются разные дети, не обязательно похожие на своих родителей. Они могут быть похожи, например, на прародичей.
   — Любой не поленившийся человек может пойти в архив и в течение часа установить, что в нашей семье никогда не было арабов.
   — Значит, так угодно судьбе, — упрямо повторила девушка.
   — Господи, — пробормотал Вальтер, откидываясь на подушки, — за что ты лишаешь нас разума?

Глава 18

1

   Маргарита замолчала, и в комнате повисла тишина.
   — Теперь вы понимаете, почему я не могу попросить сделать анализ крови? Можете себе представить, какой разразится скандал, если обнаружится, что Ирена не является дочерью моего супруга?
   Даша сидела не шелохнувшись, лицо ее было вдохновенным, в глазах блестели слезы.
   — Боже мой, — прошептала она, — какая же может быть у людей прекрасная жизнь! Ну почему одним все, а другим ничего? Принцы, шейхи, бриллианты, а тут… Я вот тоже еще до замужества с одним приятелем случайно оказалась в баденском казино, ну и что? Напились как поросята, чуть не опоздали на самолет, а лица были такие, что пограничники пропускать не хотели. Вспомнить и то стыдно.
   Маргарита странно взглянула на нее:
   — А я, по-вашему, могу гордиться своими похождениями?
   — Конечно, — удивленно кивнула Даша, — будет о чем в старости вспомнить, внукам рассказать…
   — Что такое вы говорите! — вскричала возмущенная принцесса, — да если хоть одно слово станет известно моей семье, со мной будет покончено! Благодарные внуки, которым вы предлагаете рассказывать столь трогательные истории из семейного архива, развеют пепел любимой бабушки по ветру, если дедушка, усомнившись в их происхождении, решит лишить их наследства. Я уже не говорю о прессе… Что с вами?
   Даша охнула, прикрыв рот ладонью.
   — Пресса? — прошептала она страшным голосом, — вы сказали пресса? О, Боже, какая же я идиотка, вот оно!
   Маргарита некоторое время с подозрением рассматривала свою чересчур темпераментную собеседницу, но, поняв, что на этот раз той действительно в голову пришло нечто важное, переспросила:
   — Что оно?
   Коротко засмеявшись, Даша пояснила, словно непонятливому ребенку:
   — Сол прислал мне фотографию Ирены, а не Светки!
   — Какой Сол? — Принцесса по-прежнему не понимала, чему та радуется.
   Молодая женщина махнула рукой и уселась поудобнее. Ореховые глаза светились восторгом первооткрывателя.
   — У меня был приятель, звали его Соломон Ольсен, — начала она. — Вернее, его настоящая фамилия Ольхович, но сейчас это неважно. Так вот, когда-то давно я познакомила его с Луниной. Сол работал в шведском журнале мод. Несколько дней назад он поехал в Австрию на встречу молодых дизайнеров и стилистов, и где-то там случайно увидел фотографию вашей дочери. Такое возможно?
   — Конечно, — Маргарита хотела о чем-то попросить молодую женщину, но, передумав, сама встала с кресла, подошла к мини-бару и достала бутылку минеральной воды, — второго числа было официально объявлено о ее свадьбе. Фотографии напечатали во многих газетах. К тому же Ирена владеет модельной студией, несколько известных модельеров являются нашими хорошими приятелями и вполне возможно, что предстоящее событие, я имею в виду свадьбу, бурно обсуждалось в кулуарах этой конференции.
   — Именно! — обрадовано хлопнула в ладоши Даша. — Как только Соломон увидел фотографию Ирены, он сразу же почувствовал, что где-то ее встречал, — такие лица просто так не забываются. Вспоминая, где же именно он мог ее видеть, Сол вдруг понимает, что на самом деле видел он не Ирену, а Светку! Сходство двух девушек настолько поразило его, что он немедленно посылает мне письмо. Именно поэтому-то его и убили.
   — Убили? — ужаснулась Маргарита, застыв посередине комнаты. — Что же это происходит? Получается, уже двое убиты…
   — Трое. Или четверо. Убиты, как я уже сказала, Соломон, потом Лева Либерман, бывший Светкин любовник, и ее мать, она умерла самой первой.
   Почувствовав, что ноги слабеют, принцесса обессиленно опустилась на пуфик и еле слышно произнесла:
   — То есть вы хотите сказать, что убивают всех, кто знал или мог увидеть двух девушек одновременно?
   — Вот именно. Догадываетесь, что это означает?
   — Что следующие на очереди — мы?
   — Точно.
   Маргарита тихонько застонала и прислонила холодную бутылку ко лбу.
   — Что же делать?
   — Но возможно, наше положение не настолько критическое, — Даша вдруг вспомнила слова Полетаева, — я думаю, мы пока нужны живыми. Иначе бы нас уже давно на том свете с фонарями искали.
   — Сомневаюсь, — принцесса покачала головой и налила минеральную воду в высокий узкий стакан. — Первое, что необходимо сделать, чтобы заменить Ирену на кого-то другого, так это устранить меня. Кстати, а как вы попали в эту историю? Светлана была вашей подругой?
   Даша возмущенно фыркнула:
   — Какой подругой! Мы ненавидели друг друга с первого дня знакомства. Если бы мой тогдашний приятель нас не познакомил, я бы с ней и… гулять на одном поле не стала. К тому же мы сто лет не виделись, а тут на тебе — с чиста-ясна объявилась неизвестно откуда. Даже не знаю, что меня больше удивило, — ее появление или ее смерть.
   — Если, конечно, это она, — вполголоса проговорила принцесса. — Хорошо. Тогда нам необходимо выяснить следующее, записывайте, — в ее голосе опять зазвучали властные интонации.
   — Послушайте, — возмутилась Даша, — вы когда-нибудь избавитесь от своей приказной манеры общения? Пишите сами.
   — Извините, — Маргарита постепенно смирялась с ее грубостью, как с зубной болью, — я просто привыкла к секретарю. К тому же нужную нам информацию все равно узнавать придется через вас, а свой почерк вы быстрее разберете.
   — Ну, ладно, — примирительно проворчала молодая женщина, — тогда диктуйте.
   — Итак, первое, — принцесса встала и начала прохаживаться по комнате. Ее взгляд опять оказался прикованным к окну, за которым в оранжевом свете фонарей продолжал бушевать Вацлавак. — Необходимо узнать точно: в какой больнице и какого числа родилась Светлана. Второе. Любой ценой нужно достать ее фотографии в возрасте от пяти до пятнадцати лет. Третье — попытаться выяснить, кто ее отец… — Маргарита подошла к Даше и заглянула через плечо. — Что вы так долго пишете? Откуда взялся четвертый пункт, что вы там написали? — нахмурилась она.
   — Я хочу узнать, не проводились ли в то время опыты по клонированию, — неохотно перевела Даша.
   — Боже мой! Вычеркните немедленно, у нас и так времени нет, а тут вы еще со своими фантазиями.
   Даша пробурчала что-то невнятное, но пункт вычеркнула.
   — Итак, вам необходимо первым же самолетом вылететь в Москву, билеты я оплачу…
   — Я надеюсь, это шутка? — молодая женщина уперлась руками в бока. — Если да, то, хочу заметить, не самая удачная. Сто против одного, что в архиве или в их квартире сидит мужик с топором и только и ждет, когда я приду. Нет, моя милая леди, езжайте туда сами.
   — Мадам Быстрова, — заворковала Маргарита, — я вовсе не хочу, чтобы вы пострадали. Но разве можно представить меня рыщущей по Москве в поисках информации?
   — Очень даже можно. Наймите частного детектива, — Даша ехидно прищурилась. — Вас там все равно никто не знает.
   Принцесса молча пропустила ее выпад.
   — Боитесь? Так вот я тоже. К тому же, если вас до сих пор не убили, значит, вы им пока нужны. Я это чувствую. Интуитивно.
   Маргарита выразительно посмотрела на нее и вздохнула.
   — Ну хорошо, а нет ли среди ваших московских знакомых кого-нибудь… — она замялась.
   — Кого не жалко? — задумчиво докончила за нее Даша.
   — Не совсем так… — Видите ли, — философски заметила молодая женщина, — проблема заключается вовсе не в том, что одного жалко, а второго не очень, прежде всего нужен человек, способный выполнить поставленную перед ним задачу.
   — Вы что-то говорили про бывшего любовника.
   — Какого?
   — Что какого? — не поняла принцесса.
   — Любовника, говорю, какого?
   — Вашего, я так поняла. Бывшего.
   — Понимаю, что не леди Чаттерлей, какого именно? О чем мы говорили, когда я его вспомнила?
   Маргарита с ужасом посмотрела на свою собеседницу.
   — У вас было несколько любовников?
   — Ну а что? — пожала плечами та, — мне ведь было уже двадцать пять, когда я вышла замуж.
   — Глядя на вас, начинает казаться, что жизнь прожита зря, — вздохнула принцесса.