Дельвиг Полина. Сон в руку (Рыжая - 2)

   - Ты... смеешься? - Элиза почувствовала себя уязвленной. Возможно, ее родители и согласились бы дать ей денег на пару вещей, но где их купить? Такие привозят только из-за границы. - Ты что, можешь помочь достать?
   Влада странно усмехнулась:
   - Я смогу помочь тебе получить их в подарок...
   ...Сначала Элиза не поверила услышанному. Она, конечно, знала, что есть женщины, которые получают от мужчин деньги и подарки за услуги определенного свойства, но представить, что этим занимается кто-то из их школы...
   Она старалась забыть о предложении, но картины таинственной, роскошной жизни уже не отпускали. Влада по секрету сообщила, что один из любовников предложил ей переехать в Мюнхен, и теперь она ждет только одного побыстрее закончить школу и покинуть родину.
   В душной темноте своей спальни Элиза закрывала глаза и представляла лучшие отели Европы, дворцы, ложи театров и блеск драгоценностей. Все чаще она ловила себя на мысли, что уже не смотрит на любимого теми же глазами, что и раньше. Его лицо стало казаться ей слишком простым, походка неуклюжей, а манеры грубыми. Некогда идеальные планы на совместную жизнь теперь казались ей дикими. Они поженятся, построят свой собственный дом, у них будет большое хозяйство - огород, скотина... Перед Элизой с пугающей очевидностью вырисовывалась картина их дальнейшей жизни: через пару лет после свадьбы она растолстеет, как его мать, станет такой же замотанной и расплывшейся. А потом всю жизнь, до самой смерти, с утра и до ночи ей придется кормить гусей, мыть, готовить, полоть морковку...
   Нет, такое будущее устраивало меньше всего. Но альтернатива... Элиза почти перестала спать по ночам, не зная, к чему склониться.
   ...В конце концов, кому от этого станет хуже? Она и так ЭТО делает, но он не подарил ей даже флакона духов. И потом, не обязательно заниматься ЭТИМ долго, достаточно будет скопить денег, чтобы иметь возможность снимать квартиру в Праге, а если повезет, то и купить...
   И Элиза представляла, как, получив школьный аттестат, немедленно переберется в Прагу, в город, где ее внешность и таланты смогут оценить по достоинству. Здесь она поселится в самом центре и пойдет учиться на актрису. Вот так ранним утром выйдет на прохладную улицу, ступит узкой лакированной лодочкой на влажную брусчатку и легко побежит в театральный институт, не обращая внимания на одобрительный шепот: "Ах, какая красавица пошла! Как же повезет тому, кого она полюбит..." А вечером из окна своей спальни будет любоваться закатом над Старым городом...
   Жених чувствовал неладное и все настойчивее требовал объяснений. Очередная ссора закончилась полным разрывом. Больше он не должен к ней приходить, он дурак и мужлан, между ними нет ничего общего.
   К черту стыд! Деньги не пахнут, зато помогут ей выбраться из этого захолустья.
   * * *
   Неприятным открытием оказалось, что ни дворцов, ни даже мало-мальски приличных отелей не было. Была небольшая съемная квартира даже не в центре и торопливая любовь немолодых и несимпатичных мужчин, язык которых она даже не понимала. В ресторан они приглашали редко, говорили, что нет времени. Но, скорее всего, все эти немцы, австрийцы, швейцарцы просто боялись появиться на публике с девицами, явно не достигшими совершеннолетия. Они приносили продукты с собой и, хлопая пробкой от шампанского, с козлиной радостью провозглашали: "Сейчас повеселимся". Деньги давали, но редко и мало, чаще расплачивались одеждой или косметикой.
   Элиза досадовала, но отказаться от новой жизни не хватало сил. Она привыкла бывать в Праге и уже считала ее своим городом. Уже примеряла ее на себя, понимая, что пути назад - в их сонную, скучную деревню - не будет. Кое-какие дополнительные деньги давала фарцовка.
   Конец был ужасен. Бордель накрыли в самый неподходящий момент. Увидев полицейских, Элиза тут же лишилась сознания, а когда пришла в себя, полицейский врач сообщил ей, что она беременна. Мир провалился в страшную, черную пустоту...
   * * *
   Мать отреагировала на случившееся странным образом. После возвращения из полицейского участка она сидела часа два, не двигаясь и не произнося ни слова. Потом встала и вышла в коридор. Элиза слышала, как она набирает номер телефона и просит подозвать отца.
   - Петр, приходи немедленно.
   Отец пришел почти сразу. Родители закрылись в своей комнате и долго-долго оттуда не выходили. Потом отец вернулся в гостиную и начал без всякого перехода:
   - Элиза, ты совершила чудовищный, ничем не оправданный поступок. Мы всегда учили тебя, что девушка должна беречь свою честь. Однако теперь уже ничего не поделаешь...
   Отец говорил как по писаному, при этом его глаза смотрели сквозь нее, словно он разговаривал не с дочерью, а с кем-то другим, чужим, незнакомым, незримо присутствующим в комнате.
   - ...к сожалению, мы уже ничего не можем исправить, будет скандал, и очень большой. Вряд ли мы с мамой сможем сохранить работу. Однако есть другой вариант...
   Элиза сжалась. Она вдруг подумала, что сейчас родители вынесут большой коричневый чемодан, в котором хранились всякие ненужные вещи, дадут ей в руки, и она останется на улице совсем одна.
   - ...мы не хотели тебе говорить раньше времени, но раз уж такое случилось... - Мать подсела к ней, обняла за плечи и перешла на шепот: - Мы хотим бежать из этой страны.
   Элиза ожидала чего угодно - угроз, обещаний выгнать, но только не этого. Она даже перестала трястись.
   - У нас есть кое-какие сбережения, и еще тетка твоего отца, та, что живет в Австрии, обещала дать некую сумму. Мы хотим уехать в Америку.
   - Без меня? - Ее охватил безудержный страх.
   - Конечно, с тобой. Просто до того, как... все это произошло, мы еще колебались, но теперь просто не можем оставаться здесь. Понимаешь?
   Элиза слушала как в бреду. Вместо скандала случился конец света.
   - И мы больше никогда не вернемся сюда?
   - Зачем? - В разговор снова вступил отец. - Видеть, как твою страну мучают коммунисты? Чтобы растить рабов? Ты посмотри, что они сделали с нашей Родиной...
   И он пустился в длинные рассуждения о невозможности жизни под Красной Армией, а потом стал рисовать сказочные картины новой свободной жизни, которая ожидает их в Америке.
   Они смогут работать кем только захотят, а она, она закончит колледж, потом университет и станет врачом или юристом и будет получать настоящие деньги, а не те копейки, которые платят большевики...
   В конце концов, в деревне они все равно остаться не могут, здесь ее ожидают только насмешки и издевки.
   Элиза сидела опустив голову. Что ж, видно, не судьба ей переехать в Прагу. Но кто знает, может ее ожидает нечто большее?
   * * *
   Америка не принесла долгожданного благополучия. Сначала были лагеря для беженцев и долгие беседы в иммиграционных службах, крошечная невеселая комната в общежитии и краткосрочная черная работа.
   Элиза, не привыкшая помогать даже по дому, теперь была вынуждена сидеть с соседскими малышами, а вечерами осваивать незнакомый язык, учить на этом языке математику, физику, которые и в родной-то школе давались с трудом. Возвращаясь в неуютную квартиру, девушка слушала вялую перебранку родителей. Мать была откровенно разочарована, она не смогла найти постоянной работы, как предполагала, и потому перебивалась случайными уроками музыки для таких же, как они, эмигрантов. Она без конца выговаривала отцу, что не стоило оставлять так много ценных вещей, которые сейчас пригодились бы, а отец все с меньшей уверенностью отвечал, что самое главное - это свобода и со временем все образуется.
   * * *
   Как-то мать давала уроки маленькой перуанской девочке с огромными черными глазами и тяжелыми длинными косами. Ее родители попросили провести несколько занятий в долг - главе семьи была обещана постоянная работа на фабрике по производству витаминов и биодобавок. Новый цех открывался через полмесяца, и тогда они не только вернут все, что должны, но и заплатят за несколько занятий вперед. Уж больно перуанцам не хотелось, чтобы их дочь прерывала занятия. Мать согласилась. В конце концов, это был шанс заполучить постоянного клиента. Порасспрашивав перуанца о фабрике, она попросила узнать, не найдется ли работы для ее дочери. Тот согласился и однажды взял Элизу с собой.
   * * *
   Фабрика девушке понравилась. Весело раскрашенные дома в окружении зеленых лужаек издали походили на игрушечные. Но больше всего ее поразил дом владельца фабрики, мистера Харриса. Он был похож на замок и напоминал ей о родном крае.
   - Там живет хозяин? - восторженно спросила она пожилого мужчину, который остановился рядом и с любопытством разглядывал стройную белокурую девчонку.
   - Да. Тебе нравится?
   - Нравится. - Элиза приветливо улыбнулась. "Ничего старичок, подумала она. - Вероятнее всего, он какой-нибудь начальник, и надо попробовать окрутить его. В конце концов, она тоже кое-что смыслит в лекарственных травах, и если стать его любовницей, то можно попытаться занять неплохое местечко".
   - Я бы хотела здесь работать.
   - А что ты умеешь делать?
   - Я отлично разбираюсь в травах. - Она постаралась придать себе серьезный вид. - Лучше, чем те, кто там сидит. - И кивнула в сторону замка.
   Мужчина рассмеялся и, похлопав девушку по плечу, пошел дальше. Перуанец, с которым Элиза приехала, осуждающе покачал головой:
   - Зачем ты так разговаривала с ним?
   - Но...
   - Это был мистер Харрис, владелец фабрики.
   Следующие слова Элизы полностью изменили ее жизнь. Со всей непосредственностью юного существа, даже забыв о первоначальных планах, она воскликнула:
   - Если он продает витамины, то почему так плохо выглядит?
   Перуанец быстро приложил палец к губам, но было уже поздно. Мистер Харрис услышал и остановился. С секунду он колебался, потом развернулся и подошел к покрасневшей девушке:
   - Что вы сказали, милая?
   Бедный перуанец готов был сквозь землю провалиться, лишь бы не стоять с ней рядом. Однако Элиза не зря прошла кое-какую школу жизни. Она мгновенно поняла: это ее единственный шанс, и, набрав побольше воздуха, выпалила:
   - Моя бабушка всю жизнь собирала травы. Она и меня этому научила и сказала, что если человек принимает правильные травы, то никогда не состарится. Ее даже считали колдуньей.
   Владелец витаминной фабрики ласково прищурил глаза:
   - И где сейчас твоя бабушка? Умерла?
   - Не знаю. - Элиза принялась грызть кончик косы. - Она всегда жила одна в лесу. Только когда очень сильно болела, бабушка жила с нами, пока меня не вылечила. Научила травы собирать, сушить их, заваривать. А потом опять уехала. Она говорит, что ей в городе душно, хотя мы жили совсем даже не в городе.
   Мистер Харрис вдруг рассмеялся и протянул загорелую крепкую руку:
   - Тогда давай знакомиться? - Потом посмотрел на нее внимательнее и добавил: - Маленькая колдунья.
   * * *
   Родители были вне себя. Такая удача! Их дочь и сразу консультант владельца фабрики! На все оставшиеся сбережения мать кинулась покупать ей новую одежду, хотя необходимости в том не было. Молодость, свежесть, очарование и уверенность в себе - вот что украшало юную эмигрантку. Девушка сразу поняла, как надо себя вести.
   - Мистер Харрис, я не хочу, чтобы вы приняли меня за человека, болтающего попусту. Для начала я приведу в порядок вашу кожу и волосы. И если у меня это получится, будем говорить дальше.
   Джонатан Харрис попробовал возражать: лучше, если она поделится своими секретами со специалистами-технологами, а те в свою очередь сами решат, что можно использовать, а что нет. Однако Элиза была неумолима. Сначала эксперимент, потом разговор. И хозяин сдался.
   * * *
   Как ни странно, девушке удалось собрать все необходимые травы. Она затребовала себе толстенный справочник лекарственных растений и по рисункам нашла нужные английские названия. Чтобы не облегчать жизнь разным экспертам и технологам, заказала в три раза больше наименований, чем требовалось, и теперь была уверена, что им нелегко будет сообразить, что и с чем необходимо смешивать. Труднее всего оказалось раздобыть мед - понадобилась почти неделя, чтобы подобрать более или менее подходящие сорта. Еще неделя ушла на изготовление снадобья, после чего началось лечение.
   Если чудеса и встречались на свете, то жители Мидлтона могли лицезреть их воочию. Всего за три месяца владелец витаминной фабрики помолодел на глазах. Конечно, он не превратился в юношу, но его кожа посвежела, морщины разгладились, волосы стали более густыми и блестящими, а походка стала легче. Теперь каждое утро мистер Харрис просыпался в отличном настроении и спешил в свой офис, где его уже ждала с очередной партией трав его маленькая колдунья.
   А Элиза время зря не теряла. Узнав, что хозяин свободен, она решила или все или ничего. В очередной заказ было вписано несколько дополнительных трав. Конечно, затея могла кончиться крахом, не каждое сердце справится с такой нагрузкой, но если мистер Харрис все же выдюжит, то на некоторое время его потенция возрастет многократно, и можно не сомневаться - прилив чувств он припишет ее красоте.
   * * *
   В день, когда Элизе исполнилось семнадцать, мистер Харрис действительно почувствовал, что больше так продолжаться не может. Всю ночь он не мог уснуть и, как только солнце показалось над горизонтом, поспешил на завод, чтобы первым встретить свою колдунью на ее рабочем месте. Волнуясь, словно мальчишка, Джонатан Харрис рвал по дороге полевые цветы и подбирал нужные слова.
   Однако как он ни спешил, но все же опоздал: несмотря на ранний час, Элиза уже была на заводе.
   - Бог мой! - воскликнул мистер Харрис. - Что вы здесь делаете в такую рань?
   Девушка распахнула ультрамариновые глаза:
   - Извините, мистер Харрис, я не предполагала, что этого делать нельзя! Просто у меня нет другого времени для учебы. Здесь все необходимые мне материалы, но если вы против... - Она закрыла книгу.
   - Нет, нет! - Харрис жестом остановил ее. - Вы меня неправильно поняли. Я имел в виду совсем другое. Вы почти не отдыхаете, а вы ведь так молоды...
   - Молодость проходит, знания остаются, - кротко заметила Элиза.
   Пройдясь несколько раз по лаборатории, владелец фабрики остановился перед девушкой. Он не знал, с чего начать.
   - Послушайте, Элиза, нам нужно поговорить.
   - Вас убедили результаты эксперимента?
   - Нет... То есть да. Но я хотел говорить не об этом.
   - Я слушаю вас.
   Мистер Харрис вдруг заметил так и не подаренный букет. Он протянул его девушке:
   - Это вам.
   - Мне? Спасибо, очень мило с вашей стороны. - Элиза казалась удивленной.
   - Я хочу вас просить стать моей женой.
   Цветы медленно посыпались на белоснежный кафель.
   - Я, разумеется, буду говорить с вашими родителями, но сначала хотел убедиться, что мое предложение не... не будет для вас неприятным.
   Элиза, присев на корточки, собирала рассыпавшийся букет. Она добилась своего: хозяин фабрики наконец-то решился сделать ее хозяйкой всего Мидлтона.
   - Мне надо подумать, - тихо сказала она. - Не буду скрывать, что не люблю вас. Впрочем, я не люблю и никого другого. Два года назад один человек обманул меня. С тех пор я не верю мужчинам. Я не уверена, что когда-либо вообще выйду замуж.
   Мистер Харрис вдруг почувствовал облегчение. Собираясь делать предложение, он одновременно боялся и грубого отказа, и слишком поспешного согласия, а девушка оказалась искренней и такой... беззащитной.
   - Тогда тем более вам надо соглашаться, - мягко улыбнулся он. - Я прекрасно понимаю, чего вы опасаетесь, но обещаю, что никогда не приближусь к вам, пока вы сами этого не захотите. Хотя, - он развел руками, - учитывая мой возраст, вряд ли это произойдет. Ведь тот негодяй, который сделал вам больно, наверняка был молод и хорош собой. Увы, так устроен мир. Что ни говори, но красота внешняя всегда будет иметь большее значение, чем самая прекрасная душа.
   - И вы так спокойно говорите об этом? - Элиза подняла глаза.
   - Почему нет? Об этом говорил еще Конфуций. - Джонатан Харрис развел руками. - Милая, милая Элиза, ведь я тоже был молод! Тогда мне казалось, что люди в пятьдесят лет уже ни на что не годны. Их место в музее... Да. Он помолчал. - Я был глуп. Чертовски глуп. Я был молод, красив и богат. Меня любило столько девушек, что я так и не смог себе выбрать единственную. - Мистер Харрис рассмеялся. - И вот теперь молодые девушки не хотят меня даже со всем моим богатством.
   - Не говорите так. - Элиза постаралась вложить в свой голос понимание и страсть. - Я сейчас не стала бы встречаться даже с мистером Вселенная, и ваш возраст здесь совсем ни при чем.
   - Это пройдет. Рано или поздно. В конце концов, вы захотите иметь ребенка, а...
   - У меня уже есть ребенок, - произнесла Элиза и твердо посмотрела хозяину фабрики в глаза.
   Вот сейчас решится ее судьба.
   Мистер Харрис медленно опустился на стул. С минуту он не произносил ни слова. Глаза его увлажнились.
   - Простите... Если бы я мог хоть догадываться, то никогда бы не пришел просить вашей руки вот так... - Некоторое время владелец фабрики помолчал. - Вы доверились мне, посвятили в свою тайну, и я хочу дать вам один совет...
   Элиза сжала кулачки, ногти впились в ладони, но она не почувствовала боли.
   - ...Выходите за меня замуж. Клянусь, вы никогда об этом не пожалеете. Я обещаю любить вас и вашего ребенка так, как любил бы собственного, других наследников у меня все равно нет. А взамен я попрошу только одного: постарайтесь забыть прошлое и стать счастливой...
   Глава 44
   1
   - Замечательно. - Даша закрыла последнюю страницу. - Прямо сага о Форсайтах какая-то.
   - А мне понравилось! - Катя, лежа на кровати, грызла кукурузные хлопья. - Ты ничего не пропустила?
   - Кроме постельных сцен, ничего. - Даша еще раз перелистала тетрадь и даже потрясла ее - не выпадет ли чего полезное. - Жалко, что Чижик сегодня так и не приехал.
   - Зачем он тебе?
   Даша потянулась и подтащила пакет с хлопьями к себе поближе.
   - Мне все же не верится, что это дневник его жены. Какая-то беллетристическая белиберда. Слушай, а может, это его сестра упражнялась?
   Катя невольно рассмеялась:
   - Девица Чижикова? Боже упаси! Я так не думаю, не ее слог. Хотя... Она на секунду задумалась. - Все может быть. Знаешь, Николай наверняка знаком с ее почерком. Давай я ему покажу?
   - Нет, нет и еще раз нет. Этот бестселлер мы никому показывать не будем.
   - Но почему?
   - Потому что...
   Договорить ей не удалось. Послышался топот, возбужденные голоса. Женщины замерли.
   - Что это?
   - Кто-то кричал...
   Сестры распахнули дверь. В коридоре уже толпился народ.
   - Что? Что случилось?
   - Опять кого-то изнасиловали?
   - Где женщины?
   - Здесь, здесь!
   - С вами все в порядке?
   В дальнем конце коридора возникла тощая согбенная фигура. Виктор Семенович шел медленно, покачиваясь, волосы его стояли дыбом.
   - Меня... меня... - еле слышно пробормотал он и рухнул на пол.
   Все в ужасе замерли.
   - Убили! - взвизгнула Катя.
   Полетаев склонился над телом предполагаемого покойника и приложил руку к сонной артерии. Через некоторое время лицо его немного прояснилось:
   - Слава богу, нет. Пока жив. Принесите коньяка или водки. У него просто обморок.
   - У папы обморок? - Гоша присел рядом. - А может, все-таки сердце?
   - Может. Хотя на первый взгляд пульс в норме. Похоже, его что-то напугало.
   - Пестрая лента! - воскликнула Даша. Но, заметив направленные на нее сердитые взгляды, попыталась оправдаться: - Это я так, к примеру...
   Полетаев приподнял Виктору Семеновичу веко.
   - Точно, обморок... Надо перенести его на кровать.
   Даша хотела помочь, но ее сразу прогнали. Она обиженно отошла в сторонку.
   - Я смотрю, друзья вас не жалуют, - послышался за спиной веселый шепот.
   Молодая женщина оглянулась. Рядом стоял Ян. На нем были только шорты. Полетаев напрасно злорадствовал, с фигурой у юноши было все в порядке.
   - Пани Даша, - он осторожно снял перышко, запутавшееся в рыжих волосах. - Я, конечно, человек сторонний, но, может, все-таки поделитесь тайной: у вас какой-то специальный тур? На выживание? Я знаю, что такое существует. - Юноша склонился к ее уху и понизил голос: - Прошу вас, только скажите, я готов присоединиться за любые деньги...
   Даша невесело улыбнулась:
   - Да что вы, Ян! Это совершенно бесплатно. Каждый развлекает остальных как только может.
   - Но я слышал, что двое уже умерли?
   - Они не выдержали напряжения. - Даша смутилась. - Извините, я говорю глупости.
   Ян обнял ее за талию и прошептал:
   - Послушайте, пока все ходят-бродят из номера в номер, может, мы немного прогуляемся перед сном?
   - А почему бы и нет. - Даше действительно было все равно. - Только накину что-нибудь. Да и вам не мешало бы одеться.
   - О'кей. Встречаемся через пять минут внизу. - Ян указал глазами на ничего не подозревающего подполковника. - Не будем дразнить гусей.
   2
   Кто познал прелесть лунных деревенских вечеров, когда ночь наполнена таинственными шорохами трав и ароматом роз, не станет осуждать бедную замученную женщину за ее минутную слабость. Сено было теплым и душистым, небо звездным, а ей так хотелось хоть немного любви... В общем, когда парочку обнаружили неподалеку от цветника, они пили шампанское и целовались. Не так чтобы слишком страстно, но с очевидным удовольствием.
   - Да что же это такое! - гробовым голосом вымолвил Полетаев.
   Даша от неожиданности закашлялась. Ее кавалер вскочил. Он был явно раздосадован.
   - В чем дело? Что вам здесь надо?
   - Нам надо вот эту даму. - Полетаева просто трясло.
   - Извините, но эта дама сейчас занята.
   - Юноша, а вы доделали уроки? - бесцеремонно осведомился Ример и, отодвинув Яна плечом, протянул Даше руку: - Давай, давай, вставай, шалопутная.
   Даша встала, но и в ее душе закипал гнев.
   - Что вам от меня надо? - по слогам выговорила она. - Вы когда-нибудь дадите мне отдохнуть спокойно?
   - Дадим. Вот вернетесь домой и можете прелюбодействовать сколько душе угодно, - отчеканил подполковник. - А сейчас немедленно в кровать.
   - Ах, в кровать? - Даша прищурила ореховые глаза. - Так я ничего не имею против! - И, обернувшись к набычившемуся кавалеру, спросила: - Янек, дорогой, у тебя найдется для меня место?
   - Ладно, Дашка, кончай дурить. - Сестра с трудом сдерживала улыбку. Она была единственной, кого сложившаяся ситуация смешила. - Пойдем домой, а завтра разберемся.
   - Нет уж, давайте разберемся прямо сейчас! Я тоже имею право на личную жизнь!
   - Имеете! - снова завелся Полетаев. - Только ведите ее не так публично. Здесь все-таки дети.
   - Дети давно спят!
   - А если дети уже спят, почему этот младенец к вам прилип?
   Дальнейшей перепалке с дракой помешал вспыхнувший свет и оживление возле ворот. Все притихли и пытались рассмотреть, что же такое там происходит. Управляющий ранчо их тоже заметил и уже спешил на всех парах.
   - Судя по его скорости, в болоте утонуло не меньше чем стадо овец, заметил Ример, чем заработал несколько смешков и уничижительный взгляд Виктора Семеновича.
   - Панове, Панове! - задыхаясь, прокричал подбежавший управляющий. Скажите, вы никого не ожидали в гости?
   Секунду длилось молчание, а затем пролетел облегченный вздох:
   - Нет!
   - Слава богу, нет...
   Даша только собралась было покачать головой, но улыбка начала медленно сползать с веснушчатого лица. Но в темноте сей факт остался незамеченным.
   Управляющий немного успокоился, однако голос его все еще дрожал:
   - Представляете, приехала полиция, они нашли в лесу труп мужчины.
   - Ну так что.. - Ример пожал плечами. - Знали бы вы, сколько трупов находят в наших лесах.
   - Да дело не в этом. - Главный ковбой отер лицо шейным платком. Этому человеку удар был нанесен сверху и с большой силой, полиция считает, что убийца сидел на лошади и на всем скаку...
   Полетаев помрачнел, отошел к цветнику и принялся обдирать хозяйские розы. Все боялись взглянуть друг на друга. И только Ример не собирался падать духом:
   - Подумаешь! Что у вас в округе, лошадей больше ни у кого нет?
   Управляющий сморщился как лежалый апельсин.
   - У покойника в кармане нашли листок с адресом нашего ранчо. И с подробным описанием, как проехать. Получается, что он ехал либо к кому-то из наших работников, либо к гостям. Но я уже всех спросил, и раз вы говорите...
   - Он ехал ко мне, - тихо сказала Даша и заплакала.
   Все обернулись в ее сторону.
   - Кто бы знал, как я вас ненавижу! - Подполковник с силой швырнул Даше под ноги цветок, который еще секунду назад с таким старанием ощипывал, и, ни слова больше не проронив, быстрым шагом направился к группе полицейских.
   - Уважаю. - Ример похлопал плачущую женщину по плечу. - Это уже рекорд. Ни дня без покойника.
   - Позвольте, я отведу вас в номер, - предложил Ян. Голос его был полон сочувствия и желания помочь.
   2
   Сестры лежали на широкой кровати и рассматривали мощные деревянные балки, поддерживающие потолок.
   - Надо что-то делать, - решительно произнесла Даша.
   - Что? - Катя подняла голову.
   - Я говорю, надо что-то делать. Лежать бессмысленно.
   - Представляешь, - Катя была на удивление спокойна, - мои дети теперь считают, что отпуск - это когда ты путешествуешь, а вокруг всех убивают. Как ты думаешь, эта травма у них останется на всю жизнь?
   - Вот уж за что можешь не переживать. В наше время дети вполне защищены от подобных психологических травм. Телевидение - довольно сильная прививка. Если каждый день на экране убивают с десяток-другой человек, начинаешь и настоящую смерть воспринимать как...
   - Дашка, заткнись, пожалуйста, - перебила кузина. - Лучше расскажи, какой у тебя план.