— Ты строил из себя короля — на крови и слезах моих соотечественников! Жалкий урод! Безумец! Ничем не скроешь свою порочность!
— Заткнись! — Он схватил ее за горло.
— Убей меня, убей! — повторила она, задыхаясь. — Я тебя больше не боюсь!
— Ты мне полезнее живая! — От склонившегося над ней лица тошнотворно несло орхидеями и кровью! — И я найду способы, чтобы ты могла меня развлечь!
Она засмеялась.
— Изнасилуешь? Ну-ну! Думаешь, от этих разговоров мужчиной себя почувствуешь? Я не ребенок, и знаю, что эта твоя штучка поднимается только, когда ты истязаешь кого-то. Ты на муху-то не сможешь влезть, не то, что на настоящую женщину!
— Блудница вавилонская! — Тейт ударил ее по лицу. — Замолчи!
Констанс ощутила во рту медный вкус крови — и засмеялась снова. Она знала теперь, что бы ни случилось, даже в такой беде, в какой она очутилась сейчас, она не будет ощущать себя беспомощной.
— Иди ты к черту!
Тейт снова замахнулся было, но сверху на палубе раздались голоса — смена вахты. Он опустил руку, вгляделся в нее своими кроличьими глазками, тяжело дыша от бессильной ярости.
— Я еще займусь тобой на досуге, Лили. Ты многому научишься.
Констанс слизала кровь с разбитой губы.
— А ты за многое ответишь. В аду для тебя место, во всяком случае, приготовлено.
Бесцветные брови Тейта чуть приподнялись, лицо озарила лучезарная улыбка.
— Что ж, мне нравится такое состязание. Посмотрим, чья возьмет. А пока, поразмысли о сладости раскаяния и о том, сколько стоит жизнь этого старика!
Дверь каюты с шумом захлопнулась за ним, щелкнул замок. Констанс некоторое время оставалась недвижной, а потом рухнула на койку, пытаясь достать связанными руками до горящей щеки.
— Ну, девочка, я горжусь тобой! — донесся до нее возглас с противоположной койки.
— Дедуля? — Ее голос теперь дрогнул. — Он здорово тебя?
— Ничего, Констанс. Выглядит хуже, чем на самом деле.
Лицо его все заплыло и распухло; чувствовалось, что, несмотря на напускную бодрость, ему больно говорить. Да, и молодому бы тут не поздоровилось, что уж говорить о старике.
— Ты слышал?
— Большую часть. Наконец-то узнал правду из его собственных дьявольских уст. Кстати, девочка, надеюсь, твои зубки такие же острые, как и язычок, а? — Несмотря на трагичность ситуации, он засмеялся.
— Что? — Она не поняла причины смеха, и вообще, что он имел в виду.
— Надо перегрызть веревку! Мы же не собираемся сдаваться, верно?
— Нет, ни за что!
— Тогда мы должны встретить его, как следует, когда вернется. Я не хочу, чтобы он меня использовал как заложника. Должен же быть хоть один здравомыслящий на борту — нужно только вырваться из этой клетки. Он сумасшедший да?
— Да! — Она вздрогнула. — А вот я, оказывается, нет. И никогда не была.
— Нет, Господь одарил тебя такой твердостью духа, что я просто поражаюсь. Ну, давай, девочка не теряй времени, у нас его мало.
Констанс поняла, что он прав. Она отчаянно вгрызлась в стягивающие ее путы. Не надо сейчас думать о Локе, конечно, он будет думать, что она просто опять ушла от него. Господи, эта мысль делала ей больнее, чем эти проклятые веревки. Уф, наконец-то! Руки свободны, теперь можно попытаться развязать Алекса. Вот и он свободен. Она слегка сполоснула ему лицо из оловянной кружки, которую нашла в шкафу. Он был в сознании, но очень слаб. Господи, ну как им справиться с этим ненормальным — ведь у него еще и револьвер! А ведь он неминуемо явится снова. Надо бы как-нибудь связаться с капитаном. Констанс попробовала дверь, поковырялась в замке шпилькой — тщетно. Может быть, попробовать как-нибудь отвернуть скобы?
— Мы изменили курс? — сказал Алекс.
Она подошла к нему, положила руку на лоб. Бредит? Да нет, вроде голова холодная.
— Ну и что это значит, как ты думаешь?
— Может быть, мы повернули в открытое море от побережья. — Голос Алекса прозвучал веско и мрачновато.
Сердце у Констанс упало. Она открыла иллюминатор, поднялась на цыпочки и высунула голову. Ого — сколько судов вокруг! Барки, шлюпы, рыболовецкие лодки, паровые буксиры, угольные транспорты, — «Одиссей» легко обходил их, оставляя позади.
Констанс обернулась к деду, в голосе ее прозвучала надежда:
— Так много кораблей! Наверное, мы совсем близко от берега. Может быть, как-нибудь просигналим им?
Наверху послышались какие-то крики, топот ног, хлопанье парусов. «Одиссей» снова резко изменил курс, так что Констанс пришлось схватиться за спинку койки.
— Что за дьявол? — Алекс встал и с трудом добрался до иллюминатора. — Что-то случилось, девочка. Можно подумать, что нас атакуют.
«Одиссей» снова рыскнул в сторону, и в полосу обзора попал гордый силуэт еще одного корабля, который под полными парусами несся им наперерез.
— Красавец! Похоже, что обгоняет нас. Констанс недоумевала — какой же корабль может сравниться с этим шедевром ее мужа, на котором они волею судьбы оказались в качестве пленников. И вдруг она догадалась.
— Любимый, ты?!
— Ты что?
— Это наше спасение, дедуля! «Аргонавт»! Железный Мак выручит нас!
— Поздно!
Констанс и Алекс одновременно повернулись на звук этого жесткого голоса. Сайрус! Волосы у него были растрепаны, лицо дергалось в конвульсиях, но его рука твердо сжимала револьвер. Быстрым, как у змеи, движением он схватил Констанс за руку и завел ей ее за спину. Она вскрикнула от боли и согнулась.
— Брось это, Тейт! — громыхал Алекс. — Игра окончена. Освободи нас и катись на все четыре стороны, хоть к чертям собачьим.
Тейт поднес дуло револьвера к виску Констанс:
— Погоди, погоди, Алекс. Ну-ка вперед, а мы за тобой, и смотри веди себя разумно, если тебе ее жизнь дорога!
Покраснев от бессильного гнева, Алекс вынужден был повиноваться. Тейт грубо толкнул Кон станс вслед за ним.
— Что ты собираешься с нами делать? — не оборачиваясь, спросил Тейта Алекс.
— Капитан Исаакс явно нуждается в стимуле, чтобы оторваться от преследования. — Тейт напряженно улыбнулся. — Вот он его и получит — не будет расторопным, увидит, как ее мозги запачкают всю палубу! Ну, быстро!
— Они не отвечают на наши сигналы, сэр! — донесся голос впередсмотрящего.
— Черт! Минуту назад мне показалось, что они останавливаются! — пробормотал капитан Дайлан Мак-Кин. — Просигналить еще!
Лок, стоявший рядом с ним на мостике, бросил озабоченный взгляд на натянувшуюся над ним парусину. Было ветрено, но на реях были все паруса. «Аргонавт» летел по зеленым волнам Атлантики, как птица, вздымая по бортам высокие буруны пенной воды. Потрясающая скорость корабля, оснастку которого бросили посредине, на борту — только треть требуемого балласта и экипаж укомплектован едва наполовину!
Дистанция, отделявшая их от «Одиссея», неуклонно уменьшалась. Дайлан так выбрал курс, чтобы прижать преследуемый корабль к берегу. Он выжимал из «Аргонавта» все, что можно. Опасно, отчаянно опасно, но иного выбора нет.
— Мы это сделаем! — сказал Лок. — Мы должны.
— Если только мачты не рухнут или ветер не переменится.
В едва-едва укрепленной мачте послышался тревожный скрип, но Дайлан, не обращая внимания на этот предвестник катастрофы, беспечно улыбнулся.
— Черт, кто бы подумал, что Железный Мак пойдет на такое? Ты весь Бостон на уши поставил! Больше — все восточное побережье! Помнишь, какой эскорт нас провожал?
— К чертям этот Бостон! — пробурчал Лок: ему действительно было теперь наплевать и на свою репутацию, и на общественное мнение.
Впрочем, все ему сочувствовали, его имя попало на первые страницы газет, телеграммы понеслись во все порты побережья. Сама скорость, с которой удалось спустить на воду, а затем вывести в открытое море корабль совершенно новой конструкции, была уже чудом, вошедшим в анналы морской истории. А то, что за одну ночь «Аргонавт» настиг «Одиссея» — разве это не еще большее чудо?!
Но гордость за свое детище мешалась в сердце «Пока с беспокойством за судьбу любимой женщины, и второе чувство было сильнее. „Аргонавт“ дорог ему теперь, прежде всего тем, что поможет спасти Констанс.
— Черт, парусов-то у них больше! — досадливо бросил Дайлан.
— Зато у нас — лучший капитан всех морей от Бостона до Кантона. Жми!
— Слышу! Интересно, на кого бы сейчас поставила мисс Филпот? Ну и гонка!
— Надо успеть, пока Тейт не… — Лок сжал челюсти. — Эх, сейчас бы пару пушчонок!
— Ничего! Не один ты знаком с пиратами Китайского моря. Мы им подрежем курс, так что они никуда не денутся, точно!
Дайлан поднял бинокль и удивленно воскликнул:
— Смотри, Лок! Женщина…
Лок схватил его бинокль и всмотрелся в группу столпившихся около капитанской рубки «Одиссея»: вон Тейт — его белые космы хорошо видны, а вот и темная головка около…
— Конни! Слава Богу! Жива!
— О чем там Исаакс думает? — пробормотал Дайлан. — Смотри, они еще паруса поднимают!
— Прибавь! Нельзя их упускать! Дайлан коротко выругался:
— У нас только наши рубашки остались! Я и так боюсь… А, черт!
Со звуком, напоминавшим пушечный выстрел, верхняя часть мачты обломилась и, разваливаясь на части, рухнула на палубу. Взрыв ругательств матросов добавил шуму. Дайлан быстро восстановил порядок, но это была, без преувеличения, катастрофа.
Лок быстро оценил ситуацию — еще несколько секунд, и «Одиссей» уйдет в море. Раздумывать долго было нечего — решение пришло почти мгновенно.
— Право руля!
Рулевой нерешительно бросил взгляд на капитана — подтвердит ли он этот приказ?
— Так мы в них врежемся. Таран?
— Да! — Лицо Лока обострилось, став чем-то неуловимо похожим на изображение морского божества на бушприте. Опасности, риск, любая жертва — он пойдет на все. — Давай!
— Не менять курса! — Сайрус Тейт ткнул револьвером в щеку Констанс. — Иначе я ее убью!
Капитан Исаакс, суровый, бородатый бостонец, яростно сжал челюсти.
— Они режут нам нос, дубина! Если мы с ними столкнемся, мы все погибнем!
Констанс закусила губу, Алекс схватился за леер. На капитане Исааксе уже лица не было — летящий по волнам «Аргонавт» неудержимо надвигался на них. Раздавались тревожные выкрики матросов «Одиссея», но на Тейта это не действовало.
— Они не пойдут на это! — увещевающим голосом произнес он. — Этот сукин сын не станет рисковать ради своей шлюхи!
Констанс застонала не столько от ужаса, сколько от гневного недоумения — что Лок задумал? Нет, нет, этого нельзя допустить!
— Мистер Латэм приказал мне следовать вашим указаниям, но только не безумным! — С этими словами Исааке сделал шаг в сторону Тейта. Вид у него был воинственный.
Воспользовавшись долей секунды, когда внимание Тейта переключилось на капитана, Констанс изо всех сил ударила пяткой по его колену. От боли и неожиданности тот выпустил ее руку, и она бросилась в сторону, рухнув на палубу к ногам Алекса, споткнувшись о бухту каната. Тейт рванулся за ней, и в это мгновение Исаакс крикнул рулевому команду на изменение курса. С яростным воплем Тейт выстрелил в капитана, и он, раненный в ногу, упал.
Рулевой рванулся ему на помощь, оставленный штурвал бешено завертелся. Отовсюду сбегались матросы. Старший помощник крикнул, чтобы спускали паруса, но никто и не подумал выполнять его приказа. Взвыв как шакал, Тейт направил дуло пистолета на Констанс. Алекс швырнул в него бухту каната, Тейт запутался в его кольцах и непристойно выругался, забыв о всякой видимости благочестия.
«Аргонавт» уже совсем рядом, кажется, на расстоянии вытянутой руки. Тейт снова поднял револьвер.
Время, казалось, остановилось. Она отчетливо видела, как палец Тейта приближается к спусковому крючку. Четко определила расстояние, отделяющее их от пенной поверхности океана. Да, это единственный выход!
Схватив за руку Алекса, она толкнула его к борту, с неожиданной силой чуть ли не перебросила его через леер.
— Прыгай, дед!
Пожилой джентльмен даже с каким-то изяществом последовал ее призыву и исчез в гребне волн. Констанс услышала звук от пролетевшей рядом пули и тоже прыгнула за борт…
— Держись! — Предупреждающий возглас Дайлана не помог: все рухнули на палубу, когда «Аргонавт» с ходу врезался в кормовую часть «Одиссея». Оторвав у него руль и сам потеряв бушприт, корабль — рекордсмен Лока Мак-Кина — по инерции продолжал двигаться в направлении суши. Дайлан и старший помощник поспешно отдавали команды: долой паруса, осмотреть повреждения, проверить трюмные переборки!
Через огромную пробоину в корме «Одиссея» внутрь его корпуса хлынула вода: он с огромным дифферентом на корму стал быстро погружаться в пучину. Команда рванулась к спасательным шлюпкам; многие, не дожидаясь пока шлюпки спустят на воду, бросались за борт, стараясь отплыть как можно дальше от тонущего корабля. Наблюдая, как нос «Одиссея» угрожающе задирается вверх, Лок чувствовал себя так, как будто он своими руками убил свое дитя.
Потом на него нахлынула новая волна ужаса. Он сумел выкрикнуть:
— Шлюпки на воду!
Где Констанс?
Вода была на удивление теплая. Наверняка ответвление Гольфстрима. Умом Констанс это понимала, но память перенесла ее в детство, — вот в таких же теплых водах океана она плавала в детстве. Тогда она не боялась. Тяжесть мокрой одежды тянула ее вниз, но тут она сделала еще одно неожиданное открытие: она и сейчас не боится!
С этой мыслью к ней пришла спокойная уверенность. Она, не барахтаясь, а просто отдав себя на волю волны, которая поддерживала ее как ребенка в колыбели, быстро освободилась от мешавшей одежды — на ней остались только нижняя сорочка и штанишки. На поверхности стало держаться еще легче. Дождавшись, когда волна подымет ее на свой гребень, она огляделась, — вот и Алекс, совсем рядом, отчаянно молотит руками по воде, вздымая брызги. Она поднырнула и оказалась рядом с ним.
— Дедуля, я с тобой! — Она помогла ему сбросить с себя пиджак и ботинки, перевернуться на спину. Они начали тихонько отгребать подальше от обреченного «Одиссея».
— Все будет хорошо!
— Смотри, девочка! — выдохнул Алекс. — Он тонет!
Очутившись вновь на гребне волны, Констанс бросила взгляд через плечо.
— Боже! Дядя Сайрус!
Бледная фигура застыла у леера, руки подняты — как будто он обращается к Всевышнему с последней молитвой. Он и не подумал последовать за командой, которая уже, по большей части, находилась в спасательных шлюпках. Еще мгновение — и «Одиссей» с каким-то жутким стоном ушел под воду, — и с ним вместе навсегда исчез преподобный Сайрус Тейт, став жертвой той самой стихии, которую много лет назад он хотел использовать, чтобы покончить с Констанс.
Огромные пузыри воздуха стали всплывать на поверхность, и вместе с ними ящики груза, какие-то деревяшки, одежда, приборы, — все то, что обычно остается после кораблекрушения. Вот и конец «Одиссею».
Смерть Сайруса Тейта не вызвала у Констанс никаких эмоций: ни жалости, ни радости ни даже облегчения. Но гибель «Одиссея» пронзила ее болью. Ах, Лок Лок! Уже с усилием удерживаясь на поверхности, Алекс быстро терял силы. Констанс лихорадочно завертела головой — где же «Аргонавт»? Но она увидела другое. Белоснежная шлюпка, направлявшаяся прямо к ним. Мрачный архангел на носу. Вот он вырвал ее из жадных объятий океана. Сколько любви в его глазах! Он спас не только ее — больше, намного больше!
Прошло немного времени, Констанс — босая, завернувшись в полотенце, в руках чашка горячего чая, — хозяйка прибрежной хижины быстро приготовила его для жертв кораблекрушения, — смотрит на мужа, рассеянно прохаживающегося вдоль полосы прибоя; каждая волна выносит на берег какой-нибудь еще предмет из затонувшего корабля. Нет, увы, кораблей!
Да, «великая гонка» кончилась трагически. Слава Богу, была только одна человеческая жертва, если только можно считать Тейта человеком. Но что касается кораблей, то и «Аргонавт» явно обречен.
Констанс сунула свою кружку Алексу и, подойдя к мужу, взяла его за локоть.
— Ох, Лок, я этого не вынесу!
— Принцесса! — Лок притянул ее к себе. Она обняла его, прижалась щекой к его груди. — У тебя прямо-таки бзик — показывать всем свое нижнее белье! Неужели побольше полотенца не нашлось?
— Не до шуток. Безнадежно?
— Да, пробоину не заделаешь.
У нее появились слезы на глазах.
— Твой красавец!..
«Аргонавт» был где-то в миле от берега, виднелись только верхушки его мачт, а корпус уже почти погрузился в морскую пучину. Последние спасательные шлюпки приближались к берегу. Голос Лока был подчеркнуто спокойным — он размышлял вслух:
— Надо подсчитать силу удара при столкновении. Интересно, сколько узлов мы делали. Для морских архивов это бесценные данные. Может быть, статью напишу…
Констанс вся задрожала от жалости к нему.
— Оба затонули — и все из-за меня! Весь твой труд насмарку. И бизнес… Боже! Прости!
— Конни, не надо! — Он пригладил мокрую копну ее волос и нежно поцеловал. — Ты в безопасности, память вернулась. Если уж ищешь виноватого, то это я — не захотел покончить с этой вендеттой, не захотел поверить в твои и в свои чувства.
— Я не хочу никого винить, — пробормотала она, — но ведь три корабля Мак-Кинов — один за другим! Как-то не по себе!
— Слушай меня! — Он взял ее за плечи, посмотрел прямо в глаза. — Я всегда боялся кончить тем, чем кончит мой отец, — стать банкротом и всеобщим посмешищем. Ну вот, это уже случилось, наверное. И знаешь что?
Она отрицательно покачала головой, борясь с душащими ее рыданиями. Он криво улыбнулся.
— Все не так уж плохо. Я не говорю, что будет легко, но единственное, чего я не смог бы перенести, — это потерять тебя! Я люблю тебя, принцесса.
Она быстро-быстро заморгала… Какая она счастливая!
— Лохлен!
— Железный Мак не знал, за что стоит бороться. Это ты, твой огонь, твоя любовь растопили лед в моей душе. Прости, я говорю уж очень напыщенно, но ты мне так нужна!
Ее губы задрожали, она обхватила его за шею и прижалась к нему, прикрыв его плечи своим полотенцем.
— Ты так чудесно говоришь! И ты мне так нужен!
— Ты столько перенесла! — пробормотал он, прижимая ее к себе крепче. — Когда я вспоминаю, что делал с тобой этот Тейт…
— Ш-ш-ш. — Она закрыла ему рот ладонью. Как здорово, что он, наконец, может быть таким откровенным с ней! Вот что делает любовь! — С этим покончено. Я ведь думала, что это я виновата, что ты такой жестокий, и от этого мне было особенно тяжело. Ты сделал меня сильной, я теперь человек, женщина в полном смысле слова, и за это тебя больше всего люблю!
Их губы слились в поцелуе — поцелуе любви и взаимной ответственности, страсти и заботы друг о друге. С трудом разомкнув жаждущие уста, они одновременно повернулись к приближающейся лодке.
С нее спрыгнул Дайлан.
— Господи, Лок, прости! — Волосы его сбились на лоб, лицо выражало отчаяние. — Мы ничего не смогли сделать. «Аргонавт» — такой корабль один на миллион, а мне пришлось давать команду его оставить!
— Ты не виноват. Я сам выбрал этот вариант. И приз стоит того! — Лок снова крепко прижал к себе Констанс.
Дайлан слегка улыбнулся, взяв ее за руку.
— Да, сестричка — самый ценный подарок, который океан мне преподнес!
— Ты знаешь? — мягко спросила она.
— Лок сказал.
Констанс бросила любящий взгляд на мужа и сжала пальцы Дайлана.
— Ты можешь в это поверить?
— Еще бы он не поверил! — К их трио присоединилась еще одна фигура, тоже, как и Констанс, закутанная в полотенце. Алекс! Острым глазом он оглядел Дайлана с ног до головы.
— Копия моего Джеймса, упокой его душу! Здравствуй, внучек!
— Ну, к этому мне еще надо привыкнуть, — суховато бросил Дайлан.
— Дедуля! — Констанс в нерешительности перевела взгляд с Лока на Дайлана, и потом на Алекса.
— Я надеюсь… — начал было Алекс и осекся. Прокашлявшись, он начал снова: — Я должен, прежде всего, поблагодарить вас обоих, джентльмены, за сегодняшнее. Вы спасли мою жизнь, спасли мою Констанс — и такой ценой! Я, старый дурак, хочу сказать, что время предать забвению ошибки прошлого. Все мы пострадали, но, может быть, кое-что все-таки можно сохранить, а? Только не эту вражду!
— Это по мне! — просто сказал Лок, протягивая Алексу руку. — Счастье Констанс — это мое счастье, и я хорошо знаю, что для нее значат ее родственники.
Алекс повернулся к Дайлану.
— Рад, что ты теперь со мной, внучек! Дайлан кивнул, усталое выражение на его лице сменилось задорно-насмешливым.
— Да, но это будет редкая радость, обещаю!
— Дайлан! — Констанс осуждающе взглянула на брата, но, увидев, как Алекс улыбнулся его шутке, тоже засмеялась. Она взяла руку Алекса и соединила ее с рукой Дайлана.
Теперь их семья вся в сборе, все вместе — мир! Они, не сговариваясь, посмотрели на горизонт — там как раз уходили навсегда в морскую глубь мачты «Аргонавта».
Эпилог
— Заткнись! — Он схватил ее за горло.
— Убей меня, убей! — повторила она, задыхаясь. — Я тебя больше не боюсь!
— Ты мне полезнее живая! — От склонившегося над ней лица тошнотворно несло орхидеями и кровью! — И я найду способы, чтобы ты могла меня развлечь!
Она засмеялась.
— Изнасилуешь? Ну-ну! Думаешь, от этих разговоров мужчиной себя почувствуешь? Я не ребенок, и знаю, что эта твоя штучка поднимается только, когда ты истязаешь кого-то. Ты на муху-то не сможешь влезть, не то, что на настоящую женщину!
— Блудница вавилонская! — Тейт ударил ее по лицу. — Замолчи!
Констанс ощутила во рту медный вкус крови — и засмеялась снова. Она знала теперь, что бы ни случилось, даже в такой беде, в какой она очутилась сейчас, она не будет ощущать себя беспомощной.
— Иди ты к черту!
Тейт снова замахнулся было, но сверху на палубе раздались голоса — смена вахты. Он опустил руку, вгляделся в нее своими кроличьими глазками, тяжело дыша от бессильной ярости.
— Я еще займусь тобой на досуге, Лили. Ты многому научишься.
Констанс слизала кровь с разбитой губы.
— А ты за многое ответишь. В аду для тебя место, во всяком случае, приготовлено.
Бесцветные брови Тейта чуть приподнялись, лицо озарила лучезарная улыбка.
— Что ж, мне нравится такое состязание. Посмотрим, чья возьмет. А пока, поразмысли о сладости раскаяния и о том, сколько стоит жизнь этого старика!
Дверь каюты с шумом захлопнулась за ним, щелкнул замок. Констанс некоторое время оставалась недвижной, а потом рухнула на койку, пытаясь достать связанными руками до горящей щеки.
— Ну, девочка, я горжусь тобой! — донесся до нее возглас с противоположной койки.
— Дедуля? — Ее голос теперь дрогнул. — Он здорово тебя?
— Ничего, Констанс. Выглядит хуже, чем на самом деле.
Лицо его все заплыло и распухло; чувствовалось, что, несмотря на напускную бодрость, ему больно говорить. Да, и молодому бы тут не поздоровилось, что уж говорить о старике.
— Ты слышал?
— Большую часть. Наконец-то узнал правду из его собственных дьявольских уст. Кстати, девочка, надеюсь, твои зубки такие же острые, как и язычок, а? — Несмотря на трагичность ситуации, он засмеялся.
— Что? — Она не поняла причины смеха, и вообще, что он имел в виду.
— Надо перегрызть веревку! Мы же не собираемся сдаваться, верно?
— Нет, ни за что!
— Тогда мы должны встретить его, как следует, когда вернется. Я не хочу, чтобы он меня использовал как заложника. Должен же быть хоть один здравомыслящий на борту — нужно только вырваться из этой клетки. Он сумасшедший да?
— Да! — Она вздрогнула. — А вот я, оказывается, нет. И никогда не была.
— Нет, Господь одарил тебя такой твердостью духа, что я просто поражаюсь. Ну, давай, девочка не теряй времени, у нас его мало.
Констанс поняла, что он прав. Она отчаянно вгрызлась в стягивающие ее путы. Не надо сейчас думать о Локе, конечно, он будет думать, что она просто опять ушла от него. Господи, эта мысль делала ей больнее, чем эти проклятые веревки. Уф, наконец-то! Руки свободны, теперь можно попытаться развязать Алекса. Вот и он свободен. Она слегка сполоснула ему лицо из оловянной кружки, которую нашла в шкафу. Он был в сознании, но очень слаб. Господи, ну как им справиться с этим ненормальным — ведь у него еще и револьвер! А ведь он неминуемо явится снова. Надо бы как-нибудь связаться с капитаном. Констанс попробовала дверь, поковырялась в замке шпилькой — тщетно. Может быть, попробовать как-нибудь отвернуть скобы?
— Мы изменили курс? — сказал Алекс.
Она подошла к нему, положила руку на лоб. Бредит? Да нет, вроде голова холодная.
— Ну и что это значит, как ты думаешь?
— Может быть, мы повернули в открытое море от побережья. — Голос Алекса прозвучал веско и мрачновато.
Сердце у Констанс упало. Она открыла иллюминатор, поднялась на цыпочки и высунула голову. Ого — сколько судов вокруг! Барки, шлюпы, рыболовецкие лодки, паровые буксиры, угольные транспорты, — «Одиссей» легко обходил их, оставляя позади.
Констанс обернулась к деду, в голосе ее прозвучала надежда:
— Так много кораблей! Наверное, мы совсем близко от берега. Может быть, как-нибудь просигналим им?
Наверху послышались какие-то крики, топот ног, хлопанье парусов. «Одиссей» снова резко изменил курс, так что Констанс пришлось схватиться за спинку койки.
— Что за дьявол? — Алекс встал и с трудом добрался до иллюминатора. — Что-то случилось, девочка. Можно подумать, что нас атакуют.
«Одиссей» снова рыскнул в сторону, и в полосу обзора попал гордый силуэт еще одного корабля, который под полными парусами несся им наперерез.
— Красавец! Похоже, что обгоняет нас. Констанс недоумевала — какой же корабль может сравниться с этим шедевром ее мужа, на котором они волею судьбы оказались в качестве пленников. И вдруг она догадалась.
— Любимый, ты?!
— Ты что?
— Это наше спасение, дедуля! «Аргонавт»! Железный Мак выручит нас!
— Поздно!
Констанс и Алекс одновременно повернулись на звук этого жесткого голоса. Сайрус! Волосы у него были растрепаны, лицо дергалось в конвульсиях, но его рука твердо сжимала револьвер. Быстрым, как у змеи, движением он схватил Констанс за руку и завел ей ее за спину. Она вскрикнула от боли и согнулась.
— Брось это, Тейт! — громыхал Алекс. — Игра окончена. Освободи нас и катись на все четыре стороны, хоть к чертям собачьим.
Тейт поднес дуло револьвера к виску Констанс:
— Погоди, погоди, Алекс. Ну-ка вперед, а мы за тобой, и смотри веди себя разумно, если тебе ее жизнь дорога!
Покраснев от бессильного гнева, Алекс вынужден был повиноваться. Тейт грубо толкнул Кон станс вслед за ним.
— Что ты собираешься с нами делать? — не оборачиваясь, спросил Тейта Алекс.
— Капитан Исаакс явно нуждается в стимуле, чтобы оторваться от преследования. — Тейт напряженно улыбнулся. — Вот он его и получит — не будет расторопным, увидит, как ее мозги запачкают всю палубу! Ну, быстро!
— Они не отвечают на наши сигналы, сэр! — донесся голос впередсмотрящего.
— Черт! Минуту назад мне показалось, что они останавливаются! — пробормотал капитан Дайлан Мак-Кин. — Просигналить еще!
Лок, стоявший рядом с ним на мостике, бросил озабоченный взгляд на натянувшуюся над ним парусину. Было ветрено, но на реях были все паруса. «Аргонавт» летел по зеленым волнам Атлантики, как птица, вздымая по бортам высокие буруны пенной воды. Потрясающая скорость корабля, оснастку которого бросили посредине, на борту — только треть требуемого балласта и экипаж укомплектован едва наполовину!
Дистанция, отделявшая их от «Одиссея», неуклонно уменьшалась. Дайлан так выбрал курс, чтобы прижать преследуемый корабль к берегу. Он выжимал из «Аргонавта» все, что можно. Опасно, отчаянно опасно, но иного выбора нет.
— Мы это сделаем! — сказал Лок. — Мы должны.
— Если только мачты не рухнут или ветер не переменится.
В едва-едва укрепленной мачте послышался тревожный скрип, но Дайлан, не обращая внимания на этот предвестник катастрофы, беспечно улыбнулся.
— Черт, кто бы подумал, что Железный Мак пойдет на такое? Ты весь Бостон на уши поставил! Больше — все восточное побережье! Помнишь, какой эскорт нас провожал?
— К чертям этот Бостон! — пробурчал Лок: ему действительно было теперь наплевать и на свою репутацию, и на общественное мнение.
Впрочем, все ему сочувствовали, его имя попало на первые страницы газет, телеграммы понеслись во все порты побережья. Сама скорость, с которой удалось спустить на воду, а затем вывести в открытое море корабль совершенно новой конструкции, была уже чудом, вошедшим в анналы морской истории. А то, что за одну ночь «Аргонавт» настиг «Одиссея» — разве это не еще большее чудо?!
Но гордость за свое детище мешалась в сердце «Пока с беспокойством за судьбу любимой женщины, и второе чувство было сильнее. „Аргонавт“ дорог ему теперь, прежде всего тем, что поможет спасти Констанс.
— Черт, парусов-то у них больше! — досадливо бросил Дайлан.
— Зато у нас — лучший капитан всех морей от Бостона до Кантона. Жми!
— Слышу! Интересно, на кого бы сейчас поставила мисс Филпот? Ну и гонка!
— Надо успеть, пока Тейт не… — Лок сжал челюсти. — Эх, сейчас бы пару пушчонок!
— Ничего! Не один ты знаком с пиратами Китайского моря. Мы им подрежем курс, так что они никуда не денутся, точно!
Дайлан поднял бинокль и удивленно воскликнул:
— Смотри, Лок! Женщина…
Лок схватил его бинокль и всмотрелся в группу столпившихся около капитанской рубки «Одиссея»: вон Тейт — его белые космы хорошо видны, а вот и темная головка около…
— Конни! Слава Богу! Жива!
— О чем там Исаакс думает? — пробормотал Дайлан. — Смотри, они еще паруса поднимают!
— Прибавь! Нельзя их упускать! Дайлан коротко выругался:
— У нас только наши рубашки остались! Я и так боюсь… А, черт!
Со звуком, напоминавшим пушечный выстрел, верхняя часть мачты обломилась и, разваливаясь на части, рухнула на палубу. Взрыв ругательств матросов добавил шуму. Дайлан быстро восстановил порядок, но это была, без преувеличения, катастрофа.
Лок быстро оценил ситуацию — еще несколько секунд, и «Одиссей» уйдет в море. Раздумывать долго было нечего — решение пришло почти мгновенно.
— Право руля!
Рулевой нерешительно бросил взгляд на капитана — подтвердит ли он этот приказ?
— Так мы в них врежемся. Таран?
— Да! — Лицо Лока обострилось, став чем-то неуловимо похожим на изображение морского божества на бушприте. Опасности, риск, любая жертва — он пойдет на все. — Давай!
— Не менять курса! — Сайрус Тейт ткнул револьвером в щеку Констанс. — Иначе я ее убью!
Капитан Исаакс, суровый, бородатый бостонец, яростно сжал челюсти.
— Они режут нам нос, дубина! Если мы с ними столкнемся, мы все погибнем!
Констанс закусила губу, Алекс схватился за леер. На капитане Исааксе уже лица не было — летящий по волнам «Аргонавт» неудержимо надвигался на них. Раздавались тревожные выкрики матросов «Одиссея», но на Тейта это не действовало.
— Они не пойдут на это! — увещевающим голосом произнес он. — Этот сукин сын не станет рисковать ради своей шлюхи!
Констанс застонала не столько от ужаса, сколько от гневного недоумения — что Лок задумал? Нет, нет, этого нельзя допустить!
— Мистер Латэм приказал мне следовать вашим указаниям, но только не безумным! — С этими словами Исааке сделал шаг в сторону Тейта. Вид у него был воинственный.
Воспользовавшись долей секунды, когда внимание Тейта переключилось на капитана, Констанс изо всех сил ударила пяткой по его колену. От боли и неожиданности тот выпустил ее руку, и она бросилась в сторону, рухнув на палубу к ногам Алекса, споткнувшись о бухту каната. Тейт рванулся за ней, и в это мгновение Исаакс крикнул рулевому команду на изменение курса. С яростным воплем Тейт выстрелил в капитана, и он, раненный в ногу, упал.
Рулевой рванулся ему на помощь, оставленный штурвал бешено завертелся. Отовсюду сбегались матросы. Старший помощник крикнул, чтобы спускали паруса, но никто и не подумал выполнять его приказа. Взвыв как шакал, Тейт направил дуло пистолета на Констанс. Алекс швырнул в него бухту каната, Тейт запутался в его кольцах и непристойно выругался, забыв о всякой видимости благочестия.
«Аргонавт» уже совсем рядом, кажется, на расстоянии вытянутой руки. Тейт снова поднял револьвер.
Время, казалось, остановилось. Она отчетливо видела, как палец Тейта приближается к спусковому крючку. Четко определила расстояние, отделяющее их от пенной поверхности океана. Да, это единственный выход!
Схватив за руку Алекса, она толкнула его к борту, с неожиданной силой чуть ли не перебросила его через леер.
— Прыгай, дед!
Пожилой джентльмен даже с каким-то изяществом последовал ее призыву и исчез в гребне волн. Констанс услышала звук от пролетевшей рядом пули и тоже прыгнула за борт…
— Держись! — Предупреждающий возглас Дайлана не помог: все рухнули на палубу, когда «Аргонавт» с ходу врезался в кормовую часть «Одиссея». Оторвав у него руль и сам потеряв бушприт, корабль — рекордсмен Лока Мак-Кина — по инерции продолжал двигаться в направлении суши. Дайлан и старший помощник поспешно отдавали команды: долой паруса, осмотреть повреждения, проверить трюмные переборки!
Через огромную пробоину в корме «Одиссея» внутрь его корпуса хлынула вода: он с огромным дифферентом на корму стал быстро погружаться в пучину. Команда рванулась к спасательным шлюпкам; многие, не дожидаясь пока шлюпки спустят на воду, бросались за борт, стараясь отплыть как можно дальше от тонущего корабля. Наблюдая, как нос «Одиссея» угрожающе задирается вверх, Лок чувствовал себя так, как будто он своими руками убил свое дитя.
Потом на него нахлынула новая волна ужаса. Он сумел выкрикнуть:
— Шлюпки на воду!
Где Констанс?
Вода была на удивление теплая. Наверняка ответвление Гольфстрима. Умом Констанс это понимала, но память перенесла ее в детство, — вот в таких же теплых водах океана она плавала в детстве. Тогда она не боялась. Тяжесть мокрой одежды тянула ее вниз, но тут она сделала еще одно неожиданное открытие: она и сейчас не боится!
С этой мыслью к ней пришла спокойная уверенность. Она, не барахтаясь, а просто отдав себя на волю волны, которая поддерживала ее как ребенка в колыбели, быстро освободилась от мешавшей одежды — на ней остались только нижняя сорочка и штанишки. На поверхности стало держаться еще легче. Дождавшись, когда волна подымет ее на свой гребень, она огляделась, — вот и Алекс, совсем рядом, отчаянно молотит руками по воде, вздымая брызги. Она поднырнула и оказалась рядом с ним.
— Дедуля, я с тобой! — Она помогла ему сбросить с себя пиджак и ботинки, перевернуться на спину. Они начали тихонько отгребать подальше от обреченного «Одиссея».
— Все будет хорошо!
— Смотри, девочка! — выдохнул Алекс. — Он тонет!
Очутившись вновь на гребне волны, Констанс бросила взгляд через плечо.
— Боже! Дядя Сайрус!
Бледная фигура застыла у леера, руки подняты — как будто он обращается к Всевышнему с последней молитвой. Он и не подумал последовать за командой, которая уже, по большей части, находилась в спасательных шлюпках. Еще мгновение — и «Одиссей» с каким-то жутким стоном ушел под воду, — и с ним вместе навсегда исчез преподобный Сайрус Тейт, став жертвой той самой стихии, которую много лет назад он хотел использовать, чтобы покончить с Констанс.
Огромные пузыри воздуха стали всплывать на поверхность, и вместе с ними ящики груза, какие-то деревяшки, одежда, приборы, — все то, что обычно остается после кораблекрушения. Вот и конец «Одиссею».
Смерть Сайруса Тейта не вызвала у Констанс никаких эмоций: ни жалости, ни радости ни даже облегчения. Но гибель «Одиссея» пронзила ее болью. Ах, Лок Лок! Уже с усилием удерживаясь на поверхности, Алекс быстро терял силы. Констанс лихорадочно завертела головой — где же «Аргонавт»? Но она увидела другое. Белоснежная шлюпка, направлявшаяся прямо к ним. Мрачный архангел на носу. Вот он вырвал ее из жадных объятий океана. Сколько любви в его глазах! Он спас не только ее — больше, намного больше!
Прошло немного времени, Констанс — босая, завернувшись в полотенце, в руках чашка горячего чая, — хозяйка прибрежной хижины быстро приготовила его для жертв кораблекрушения, — смотрит на мужа, рассеянно прохаживающегося вдоль полосы прибоя; каждая волна выносит на берег какой-нибудь еще предмет из затонувшего корабля. Нет, увы, кораблей!
Да, «великая гонка» кончилась трагически. Слава Богу, была только одна человеческая жертва, если только можно считать Тейта человеком. Но что касается кораблей, то и «Аргонавт» явно обречен.
Констанс сунула свою кружку Алексу и, подойдя к мужу, взяла его за локоть.
— Ох, Лок, я этого не вынесу!
— Принцесса! — Лок притянул ее к себе. Она обняла его, прижалась щекой к его груди. — У тебя прямо-таки бзик — показывать всем свое нижнее белье! Неужели побольше полотенца не нашлось?
— Не до шуток. Безнадежно?
— Да, пробоину не заделаешь.
У нее появились слезы на глазах.
— Твой красавец!..
«Аргонавт» был где-то в миле от берега, виднелись только верхушки его мачт, а корпус уже почти погрузился в морскую пучину. Последние спасательные шлюпки приближались к берегу. Голос Лока был подчеркнуто спокойным — он размышлял вслух:
— Надо подсчитать силу удара при столкновении. Интересно, сколько узлов мы делали. Для морских архивов это бесценные данные. Может быть, статью напишу…
Констанс вся задрожала от жалости к нему.
— Оба затонули — и все из-за меня! Весь твой труд насмарку. И бизнес… Боже! Прости!
— Конни, не надо! — Он пригладил мокрую копну ее волос и нежно поцеловал. — Ты в безопасности, память вернулась. Если уж ищешь виноватого, то это я — не захотел покончить с этой вендеттой, не захотел поверить в твои и в свои чувства.
— Я не хочу никого винить, — пробормотала она, — но ведь три корабля Мак-Кинов — один за другим! Как-то не по себе!
— Слушай меня! — Он взял ее за плечи, посмотрел прямо в глаза. — Я всегда боялся кончить тем, чем кончит мой отец, — стать банкротом и всеобщим посмешищем. Ну вот, это уже случилось, наверное. И знаешь что?
Она отрицательно покачала головой, борясь с душащими ее рыданиями. Он криво улыбнулся.
— Все не так уж плохо. Я не говорю, что будет легко, но единственное, чего я не смог бы перенести, — это потерять тебя! Я люблю тебя, принцесса.
Она быстро-быстро заморгала… Какая она счастливая!
— Лохлен!
— Железный Мак не знал, за что стоит бороться. Это ты, твой огонь, твоя любовь растопили лед в моей душе. Прости, я говорю уж очень напыщенно, но ты мне так нужна!
Ее губы задрожали, она обхватила его за шею и прижалась к нему, прикрыв его плечи своим полотенцем.
— Ты так чудесно говоришь! И ты мне так нужен!
— Ты столько перенесла! — пробормотал он, прижимая ее к себе крепче. — Когда я вспоминаю, что делал с тобой этот Тейт…
— Ш-ш-ш. — Она закрыла ему рот ладонью. Как здорово, что он, наконец, может быть таким откровенным с ней! Вот что делает любовь! — С этим покончено. Я ведь думала, что это я виновата, что ты такой жестокий, и от этого мне было особенно тяжело. Ты сделал меня сильной, я теперь человек, женщина в полном смысле слова, и за это тебя больше всего люблю!
Их губы слились в поцелуе — поцелуе любви и взаимной ответственности, страсти и заботы друг о друге. С трудом разомкнув жаждущие уста, они одновременно повернулись к приближающейся лодке.
С нее спрыгнул Дайлан.
— Господи, Лок, прости! — Волосы его сбились на лоб, лицо выражало отчаяние. — Мы ничего не смогли сделать. «Аргонавт» — такой корабль один на миллион, а мне пришлось давать команду его оставить!
— Ты не виноват. Я сам выбрал этот вариант. И приз стоит того! — Лок снова крепко прижал к себе Констанс.
Дайлан слегка улыбнулся, взяв ее за руку.
— Да, сестричка — самый ценный подарок, который океан мне преподнес!
— Ты знаешь? — мягко спросила она.
— Лок сказал.
Констанс бросила любящий взгляд на мужа и сжала пальцы Дайлана.
— Ты можешь в это поверить?
— Еще бы он не поверил! — К их трио присоединилась еще одна фигура, тоже, как и Констанс, закутанная в полотенце. Алекс! Острым глазом он оглядел Дайлана с ног до головы.
— Копия моего Джеймса, упокой его душу! Здравствуй, внучек!
— Ну, к этому мне еще надо привыкнуть, — суховато бросил Дайлан.
— Дедуля! — Констанс в нерешительности перевела взгляд с Лока на Дайлана, и потом на Алекса.
— Я надеюсь… — начал было Алекс и осекся. Прокашлявшись, он начал снова: — Я должен, прежде всего, поблагодарить вас обоих, джентльмены, за сегодняшнее. Вы спасли мою жизнь, спасли мою Констанс — и такой ценой! Я, старый дурак, хочу сказать, что время предать забвению ошибки прошлого. Все мы пострадали, но, может быть, кое-что все-таки можно сохранить, а? Только не эту вражду!
— Это по мне! — просто сказал Лок, протягивая Алексу руку. — Счастье Констанс — это мое счастье, и я хорошо знаю, что для нее значат ее родственники.
Алекс повернулся к Дайлану.
— Рад, что ты теперь со мной, внучек! Дайлан кивнул, усталое выражение на его лице сменилось задорно-насмешливым.
— Да, но это будет редкая радость, обещаю!
— Дайлан! — Констанс осуждающе взглянула на брата, но, увидев, как Алекс улыбнулся его шутке, тоже засмеялась. Она взяла руку Алекса и соединила ее с рукой Дайлана.
Теперь их семья вся в сборе, все вместе — мир! Они, не сговариваясь, посмотрели на горизонт — там как раз уходили навсегда в морскую глубь мачты «Аргонавта».
Эпилог
— Вернись обратно сию же минуту, несносный ребенок!
Кареглазый малыш в соломенной панамке и коротких штанишках одарил мать очаровательной улыбкой и со всех ног ринулся куда-то сквозь густую толпу, теснившуюся на набережной.
— Лок! — позвала Констанс Латэм Мак-Кин — только отец и мог найти управу на их первенца.
Он беседовал в это время с группой инвесторов, собравшихся здесь по случаю первого выхода в море нового судна, построенного на верфи «Латэмы, Мак-Кины и К0», быстро оценил ситуацию. Извинившись перед собеседниками, он бросился в погоню за сыном. В несколько прыжков он, догнав беглеца, подхватил его под мышки и высоко подбросил вверх — прямо в безоблачное небо. Болтая ножками, ребенок залился веселым смехом, — это было его любимое удовольствие. Улыбаясь, Лок посадил его на плечо и направился к Констанс.
Она не могла сдержать улыбки. Как изменился Железный Мак за эти три года! Разве можно раньше было представить себе, чтобы он бегал по пирсу как мальчишка, так открыто демонстрируя свою любовь и восхищение женой и ребенком, свою гордость, что они у него есть.
«Да, это моя заслуга», — подумала Констанс удовлетворенно. Свежий ветерок наполнил снасти многочисленных кораблей, теснившихся в гавани, — они запели на разные голоса. В душе у Констанс тоже все пело. Лок остался таким же решительным и несгибаемым, когда речь шла о его любимом деле, но он стал таким нежным отцом, таким любящим мужем.
Им пришлось нелегко в эти годы. Конечно, Алекс помог с деньгами, да и восстановление партнерства Латэмов и Мак-Кинов пошло на пользу делу, но верфь пережила трудные времена. Однако бурный рост спроса на суда плюс кораблестроительный талант Лока, плюс обросшие легендами факты о «великой гонке», — все это обеспечило постоянный приток заказов. В результате Лок, наконец, посчитал возможным построить корабль для себя — «суперкорабль», о котором он мечтал и в проектировании которого он учел некоторые уроки из той самой «великой гонки». Из поражения выросла победа — это было по-мак-киновски!
— Ах ты, хулиган маленький! — Подойдя к жене, Лок еще раз подбросил вверх свое сокровище. — Ну-ка, извинись перед мамой за то, что заставил ее волноваться!
Снова улыбнувшись Констанс своей улыбкой ангелочка, ребенок пососал пальчик, потом потянул его в сторону величественного корабля, который, сверкая свежей краской, медленно разворачивался в сторону моря.
— Да!
— Да, дорогой! — сказала Констанс. — Помаши ручкой дяде Дайлану!
Малыш еще раз настойчиво показал пальчиком на удаляющийся корабль и, упрямо выставив подбородок в типично мак-киновской манере, повторил:
— Плыть… Да!.. Лок засмеялся:
— В следующий раз, моряк! Скоро!
Лицо ребенка помрачнело, нижняя губа угрожающе надулась.
— Лок, не смей ему внушать такие мысли! У него и своих глупостей полно! — Констанс притянула сына к себе, поправила ему панамку, такую, же, какая была на Локе при спуске «Сильвер Креста» много-много лет назад. — Он же еще маленький!
— Наверное, ни одна мать не хотела бы отпускать от себя свое чадо, — отозвался он, ласково взяв ее за подбородок, но готовься — корабли и море у него в крови. Тут уж ничего не поделаешь.
— Это жестоко, Лок Мак-Кин, говорить мне о таких вещах, особенно сегодня, когда я провожаю Дайлана!
— Мне тоже жаль, что его с нами не будет, но ты же сама знаешь — никто лучше его не управится с твоими делами там, в Лахайне …
Она вздохнула:
— Верно. Как управляющему, ему равных нет.
— А помнишь, какая для меня была неожиданность, когда оказалось, что я женился на королеве, да ещё плантаторше!
— А я рада, что мой народ наконец-то стал пользоваться плодами своего труда.
— Да, ты молодец, что решила пустить прибыли от сахарных плантаций на нужды своих подданных.
— Не одна я терпела от Тейта, не одна я должна почувствовать перемены к лучшему. Кроме того, моя новая родина, — это страна, где правит демократия. Наверняка Дайлан позаботится, чтобы каждый получил там по справедливости, но все равно я буду о нем очень скучать.
Лок проводил глазами уже выходивший из бухты клиппер.
— Верно, но он был так счастлив сегодня! Она как-то виновато покачала головой.
— Ну, для него вся жизнь в том, чтобы опробовать очередной корабль.
— Па… плы! — В голосе ребенка уже явственно слышались слезы.
— Сладушка моя! — Констанс вытащила из сумочки маленькую деревянную модель корабля. — Смотри-ка, что для тебя сделал дядя Джедедия!
Это отвлекло малыша, он взял игрушку и начал сосредоточенно изучать ее, — один палец прижат к верхней губе, ну точь-в-точь Лок, задумавшийся над какой-нибудь деталью корабля. Сердце Констанс сладко сжалось — Боже, как же она любит обоих своих мужчин! Между тем младший Мак-Кин нашел нечто даже более интересное, вывернулся из ее рук и устремился в сторону приближавшегося к ним пожилого джентльмена.
— Привет, мой мальчик! Ну-ка, иди поговори со своим дедулей!
Алекс Латэм, все еще энергичный и бодрый, не ушедший полностью от дел, остановился, опершись на свою палку с набалдашником из слоновой кости, и принялся обсуждать со своим правнуком проблему содержимого своих карманов:
— А что у меня здесь? А вот тут? — Гармония между старым и малым была полнейшая.
Потом Алекс взял малыша за руку и кивнул в сторону Констанс.
— Мы пойдем поболтаем с новым папиным десятником, а мама пусть отдохнет немного.
— Спасибо! — с облегчением проговорила Констанс и помахала рукой Мэгги Мэддок. Сияющая Мэгги — еще бы — муж получил повышение, — ответила тем же, а Тип, отчаянно вертя шеей, пытался привыкнуть к галстуку, который ему отныне надлежало носить.
Лок взял Констанс под руку, любовно посмотрел вслед удалявшейся парочке — сыну и его прадеду.
— Этот маленький разбойник с каждым днем все больше напоминает тебя — такой же своевольный…
Она сразу же ощетинилась.
— Ну, уж спасибо!
— И такой же любимый, — поспешил он закончить.
— Слава Богу, он, в общем-то, спокойный и отходчивый, несмотря на примесь крови Мак-Кинов, этих известных упрямцев!
— Что ж, тем интереснее с ним будет, — примирительным тоном заметил Лок. — Пожалуй, возьму его с собой на несколько дней в Скаи, чтобы ты могла спокойно закончить свои заказы.
— Сегодня ты не единственный, кто может сказать, — сделал дело… — со смехом отозвалась она. — Я тоже могу гулять смело. Хватит с меня этих картин с кораблями. Я уже несколько месяцев, не отрываясь, их писала. Решила прерваться. Так что могу сплавать с тобой в Скаи и для разнообразия цветы порисовать!
— Чудесно! Я рад твоим творческим успехам, но совсем не против, если ты уделишь мне хоть несколько дней внимания.
Констанс лукаво улыбнулась мужу, щеки ее слегка тронул румянец.
— Тогда, может быть, лучше оставим парня дома?
Взгляд Лока вспыхнул огнем от этого ее аванса.
— Пожалуй. Он ведь как тайфун! Второго не хочешь?
— Вообще-то, — она тщательно сдерживала распиравший ее смех, — немножко поздно об этом спрашивать.
— Ты хочешь сказать? Правда? Конни! — Мгновение вид у него был какой-то растерянный.
Она кинулась к нему в объятия, и он расцеловал ее на виду у всей набережной. Когда он оторвался от ее губ, на лице его играла широкая улыбка. — Господи, как я тебя люблю!
Она радостно и нежно дотронулась до его щеки.
— Это заметно. — Потом засмеялась. — Подожди немного, я тебе тоже это докажу.
Лок любовно провел руками по ее плечам, как будто не доверяя своему счастью:
— Жаль, что мы не назвали корабль «Принцесса Лили».
Констанс вспомнила, как гордо блестели на солнце золотые буквы названия — «Джеймс Латэм».
— Нет, выбор прекрасный.
— Джейми будет думать, что это в его честь, а не в честь деда. Загордится, пожалуй, — особенно если учесть, что этот корабль наверняка побьет все рекорды с таким капитаном!
— Джейми Мак-Кину надо будет научиться скромности, как и его отцу. Впрочем, последнему я готова сделать некоторую скидку.
Лок обнял ее за плечи, прижал к сердцу — там она останется навсегда.
— Не надо больше дурных слов, любимая!
— Нет! — Она подняла голову, подставив губы для его поцелуя. Она знала теперь все наверняка. — Только хорошие, теперь и навеки!
Кареглазый малыш в соломенной панамке и коротких штанишках одарил мать очаровательной улыбкой и со всех ног ринулся куда-то сквозь густую толпу, теснившуюся на набережной.
— Лок! — позвала Констанс Латэм Мак-Кин — только отец и мог найти управу на их первенца.
Он беседовал в это время с группой инвесторов, собравшихся здесь по случаю первого выхода в море нового судна, построенного на верфи «Латэмы, Мак-Кины и К0», быстро оценил ситуацию. Извинившись перед собеседниками, он бросился в погоню за сыном. В несколько прыжков он, догнав беглеца, подхватил его под мышки и высоко подбросил вверх — прямо в безоблачное небо. Болтая ножками, ребенок залился веселым смехом, — это было его любимое удовольствие. Улыбаясь, Лок посадил его на плечо и направился к Констанс.
Она не могла сдержать улыбки. Как изменился Железный Мак за эти три года! Разве можно раньше было представить себе, чтобы он бегал по пирсу как мальчишка, так открыто демонстрируя свою любовь и восхищение женой и ребенком, свою гордость, что они у него есть.
«Да, это моя заслуга», — подумала Констанс удовлетворенно. Свежий ветерок наполнил снасти многочисленных кораблей, теснившихся в гавани, — они запели на разные голоса. В душе у Констанс тоже все пело. Лок остался таким же решительным и несгибаемым, когда речь шла о его любимом деле, но он стал таким нежным отцом, таким любящим мужем.
Им пришлось нелегко в эти годы. Конечно, Алекс помог с деньгами, да и восстановление партнерства Латэмов и Мак-Кинов пошло на пользу делу, но верфь пережила трудные времена. Однако бурный рост спроса на суда плюс кораблестроительный талант Лока, плюс обросшие легендами факты о «великой гонке», — все это обеспечило постоянный приток заказов. В результате Лок, наконец, посчитал возможным построить корабль для себя — «суперкорабль», о котором он мечтал и в проектировании которого он учел некоторые уроки из той самой «великой гонки». Из поражения выросла победа — это было по-мак-киновски!
— Ах ты, хулиган маленький! — Подойдя к жене, Лок еще раз подбросил вверх свое сокровище. — Ну-ка, извинись перед мамой за то, что заставил ее волноваться!
Снова улыбнувшись Констанс своей улыбкой ангелочка, ребенок пососал пальчик, потом потянул его в сторону величественного корабля, который, сверкая свежей краской, медленно разворачивался в сторону моря.
— Да!
— Да, дорогой! — сказала Констанс. — Помаши ручкой дяде Дайлану!
Малыш еще раз настойчиво показал пальчиком на удаляющийся корабль и, упрямо выставив подбородок в типично мак-киновской манере, повторил:
— Плыть… Да!.. Лок засмеялся:
— В следующий раз, моряк! Скоро!
Лицо ребенка помрачнело, нижняя губа угрожающе надулась.
— Лок, не смей ему внушать такие мысли! У него и своих глупостей полно! — Констанс притянула сына к себе, поправила ему панамку, такую, же, какая была на Локе при спуске «Сильвер Креста» много-много лет назад. — Он же еще маленький!
— Наверное, ни одна мать не хотела бы отпускать от себя свое чадо, — отозвался он, ласково взяв ее за подбородок, но готовься — корабли и море у него в крови. Тут уж ничего не поделаешь.
— Это жестоко, Лок Мак-Кин, говорить мне о таких вещах, особенно сегодня, когда я провожаю Дайлана!
— Мне тоже жаль, что его с нами не будет, но ты же сама знаешь — никто лучше его не управится с твоими делами там, в Лахайне …
Она вздохнула:
— Верно. Как управляющему, ему равных нет.
— А помнишь, какая для меня была неожиданность, когда оказалось, что я женился на королеве, да ещё плантаторше!
— А я рада, что мой народ наконец-то стал пользоваться плодами своего труда.
— Да, ты молодец, что решила пустить прибыли от сахарных плантаций на нужды своих подданных.
— Не одна я терпела от Тейта, не одна я должна почувствовать перемены к лучшему. Кроме того, моя новая родина, — это страна, где правит демократия. Наверняка Дайлан позаботится, чтобы каждый получил там по справедливости, но все равно я буду о нем очень скучать.
Лок проводил глазами уже выходивший из бухты клиппер.
— Верно, но он был так счастлив сегодня! Она как-то виновато покачала головой.
— Ну, для него вся жизнь в том, чтобы опробовать очередной корабль.
— Па… плы! — В голосе ребенка уже явственно слышались слезы.
— Сладушка моя! — Констанс вытащила из сумочки маленькую деревянную модель корабля. — Смотри-ка, что для тебя сделал дядя Джедедия!
Это отвлекло малыша, он взял игрушку и начал сосредоточенно изучать ее, — один палец прижат к верхней губе, ну точь-в-точь Лок, задумавшийся над какой-нибудь деталью корабля. Сердце Констанс сладко сжалось — Боже, как же она любит обоих своих мужчин! Между тем младший Мак-Кин нашел нечто даже более интересное, вывернулся из ее рук и устремился в сторону приближавшегося к ним пожилого джентльмена.
— Привет, мой мальчик! Ну-ка, иди поговори со своим дедулей!
Алекс Латэм, все еще энергичный и бодрый, не ушедший полностью от дел, остановился, опершись на свою палку с набалдашником из слоновой кости, и принялся обсуждать со своим правнуком проблему содержимого своих карманов:
— А что у меня здесь? А вот тут? — Гармония между старым и малым была полнейшая.
Потом Алекс взял малыша за руку и кивнул в сторону Констанс.
— Мы пойдем поболтаем с новым папиным десятником, а мама пусть отдохнет немного.
— Спасибо! — с облегчением проговорила Констанс и помахала рукой Мэгги Мэддок. Сияющая Мэгги — еще бы — муж получил повышение, — ответила тем же, а Тип, отчаянно вертя шеей, пытался привыкнуть к галстуку, который ему отныне надлежало носить.
Лок взял Констанс под руку, любовно посмотрел вслед удалявшейся парочке — сыну и его прадеду.
— Этот маленький разбойник с каждым днем все больше напоминает тебя — такой же своевольный…
Она сразу же ощетинилась.
— Ну, уж спасибо!
— И такой же любимый, — поспешил он закончить.
— Слава Богу, он, в общем-то, спокойный и отходчивый, несмотря на примесь крови Мак-Кинов, этих известных упрямцев!
— Что ж, тем интереснее с ним будет, — примирительным тоном заметил Лок. — Пожалуй, возьму его с собой на несколько дней в Скаи, чтобы ты могла спокойно закончить свои заказы.
— Сегодня ты не единственный, кто может сказать, — сделал дело… — со смехом отозвалась она. — Я тоже могу гулять смело. Хватит с меня этих картин с кораблями. Я уже несколько месяцев, не отрываясь, их писала. Решила прерваться. Так что могу сплавать с тобой в Скаи и для разнообразия цветы порисовать!
— Чудесно! Я рад твоим творческим успехам, но совсем не против, если ты уделишь мне хоть несколько дней внимания.
Констанс лукаво улыбнулась мужу, щеки ее слегка тронул румянец.
— Тогда, может быть, лучше оставим парня дома?
Взгляд Лока вспыхнул огнем от этого ее аванса.
— Пожалуй. Он ведь как тайфун! Второго не хочешь?
— Вообще-то, — она тщательно сдерживала распиравший ее смех, — немножко поздно об этом спрашивать.
— Ты хочешь сказать? Правда? Конни! — Мгновение вид у него был какой-то растерянный.
Она кинулась к нему в объятия, и он расцеловал ее на виду у всей набережной. Когда он оторвался от ее губ, на лице его играла широкая улыбка. — Господи, как я тебя люблю!
Она радостно и нежно дотронулась до его щеки.
— Это заметно. — Потом засмеялась. — Подожди немного, я тебе тоже это докажу.
Лок любовно провел руками по ее плечам, как будто не доверяя своему счастью:
— Жаль, что мы не назвали корабль «Принцесса Лили».
Констанс вспомнила, как гордо блестели на солнце золотые буквы названия — «Джеймс Латэм».
— Нет, выбор прекрасный.
— Джейми будет думать, что это в его честь, а не в честь деда. Загордится, пожалуй, — особенно если учесть, что этот корабль наверняка побьет все рекорды с таким капитаном!
— Джейми Мак-Кину надо будет научиться скромности, как и его отцу. Впрочем, последнему я готова сделать некоторую скидку.
Лок обнял ее за плечи, прижал к сердцу — там она останется навсегда.
— Не надо больше дурных слов, любимая!
— Нет! — Она подняла голову, подставив губы для его поцелуя. Она знала теперь все наверняка. — Только хорошие, теперь и навеки!