Страница:
– Аргел, мой дядя и начальник штаба. – Он кивнул в сторону полного пожилого воина, внимательно изучавшего меня.
Я поздоровался, и разговор вновь на мгновение затих. Мне же прямо-таки физически было трудно отвести взгляд от макета, и Газрен, видимо, заметил это…
– Как, по-вашему, можно захватить такую крепость? – просто поинтересовался он.
Я не сдержал усмешки.
– Когда я в свое время разрабатывал план реконструкции Ассэртской крепости, то не предусмотрел в нем слабых мест, которые было бы удобно использовать в подходящий момент.
Мой ответ все-таки немного удивил Газрена, и после некоторого раздумья он вновь спросил:
– Так что же, эту крепость невозможно захватить?
– Практически невозможно. – Я сделал маленькую паузу. – При условии, что ее защищает достаточный гарнизон. Сейчас же это не так. Поэтому вы сможете занять ее, хотя все равно это сложно.
– Откуда вы знаете, сколько людей в Ассэрте? – вмешался в разговор Аргел.
Наступал критический момент, и я чувствовал – все зависит даже не от того, что именно я скажу, а от того, как я это сделаю. Поэтому, постаравшись придать взгляду легкое недоумение, я повернулся к Аргелу и слегка удивился:
– Но я ведь только что оттуда!
Их реакция несколько удивила меня. Аргел, казалось, не знал, что и думать, а Газрен с заметной ноткой интереса спросил:
– И что же происходит в Ассэрте?
– Сегодня туда прибыл Император с небольшим отрядом кавалерии. Пехоту он побоялся брать с собой, дабы не оставить неприкрытой столицу. – Краем глаза наблюдая за Газреном, я заметил, как он чуть-чуть, самую малость, кивнул, словно мои слова подтверждали его предположения. Я почувствовал заметное облегчение, успех моего предприятия не был столь уж сомнителен… – В городе идет напряженная подготовка к обороне. Создается ополчение. В связи с подозрением в измене арестованы все высшие офицеры за исключением командира гарнизона.
– Это скверная новость, – отметил Владыка, проигнорировав предупреждающий взгляд своего дяди. – Но, с другой стороны, кто же тогда будет командовать? Император не сможет быть везде.
Похоже, он не ждал ответа на свой вопрос, тем не менее я его дал:
– Поговаривают, что на помощь Генриху придут несколько бессмертных.
Я не успел проконтролировать реакцию юноши, ибо услышал очень не понравившуюся мне фразу Аргела:
– А нас предупреждали, что прийти на помощь Генриху можете именно вы!
Стараясь ничем не выразить легкое замешательство, я улыбнулся и намеренно ответил Газрену:
– Нет, на этот раз я играю за другую команду.
Лицо юного командира по-прежнему оставалось непроницаемым. Аргел же тем временем продолжал:
– Но почему мы должны вам верить?
Надо отметить, что я безусловно рассчитывал на подобный вопрос. И первоначально я просто собирался продемонстрировать свою эмблему как символ принадлежности к Клубу. Это, конечно, было опасно и даже проваливало все дело, если Клуб, а точнее, Гроссмейстер, не имел отношения к нашествию, однако я практически не сомневался в его причастности и готов был рискнуть. Но… Сейчас ситуация изменилась. Если их заранее предупредили обо мне как о возможном враге, то доказательством своего участия в делах Клуба я уже ничего не выигрывал. Таким образом, фактическое отсутствие аргументов и необходимость действий подтолкнули меня к откровенному блефу, добавлю, к блефу, рассчитанному исключительно на Газрена.
Повернувшись и подойдя к Аргелу, я взглянул на него в упор и спросил:
– Как бы мне получше доказать вам свою честность?
Отдавая должное противнику, замечу, что он не отвел глаз и даже собрался что-то ответить, но Газрен его перебил:
– Оставьте это, дядя! – Его тон, к счастью, не предполагал возможности пререканий.
Поразмыслив с минуту, Газрен продолжил прежним ровным голосом, будто бы ни к кому и не обращаясь:
– Нам и не нужно знать, честен ли Рагнар. Он принес последние новости, очень похожие на правду, и, насколько я понял, недвусмысленно указал на необходимость штурмовать крепость. Так как это полностью отвечает нашим собственным планам, то я не вижу повода для разногласий.
После этой речи он обратился непосредственно ко мне:
– Надеюсь, вы останетесь в лагере до конца штурма, дабы не возбуждать ничьих подозрений.
Я поздравил себя с тем, что мой блеф удался, и не без удовольствия ответил:
– Да, это всецело отвечает моим собственным намерениям.
Неожиданно Газрен сбросил свой ледяной покров и заговорил с редкой живостью:
– Рагнар, я изучал историю этой планеты. Вы занимаете в ней немалое место, и всю жизнь вы защищали интересы одной-единственной страны – Пантидея. По моему глубокому убеждению, именно вы сделали Империю непобедимой. И сейчас утверждаете, что станете помогать мне против нее. Что же могло заставить вас изменить своим принципам?
Я никак не ожидал столкнуться в стане кочевников с людьми, знающими историю и, тем паче, мое имя, хотя все уже увиденное могло бы натолкнуть на размышления… Теперь же я не знал, что ответить этому юноше. Хорошо еще, что он меня не торопил… В конечном итоге пришлось отделаться прописной истиной:
– К сожалению, Владыка, в жизни иногда возникают ситуации, когда человек должен оказаться выше своих принципов, хорошие они или плохие. Поверьте, я помогаю вам без всякого удовольствия.
Сказав так, я не без иронии подметил, что это и вовсе было бы чистой правдой, если слово «помогаю» заменить на «предаю».
Видно было, что Газрена мой ответ абсолютно не удовлетворил, но он не счел возможным развивать эту тему и вновь замкнулся, вернувшись к обозрению макета крепости.
Это означало, что очередной раунд я выиграл и самая сомнительная часть моего плана осталась позади. Справедливости ради отметим, что все действительно висело на волоске, и окажись, например, предводителем войска Аргел, а не Газрен, то пришлось бы мне туго. Оба они были неглупы и не слишком мне поверили, но Владыка со свойственным молодости легкомыслием и уверенностью в своих силах решил, что я в любом случае не представляю для него опасности; старик же просто для надежности попытался бы от меня отделаться…
Мои раздумья вновь были прерваны Газреном.
– Теперь, когда мы знаем, что помощь извне крепости не придет, надо разработать план штурма. Рагнар, вы поможете, или вам это слишком неприятно?
– Второе, – коротко ответил я, поддавшись желанию побыстрее закончить этот нервный разговор.
– Но, может быть, вы дадите хотя бы парочку своих ценных стратегических советов? – неожиданно подключился Аргел.
– Да, пожалуйста. Нам желательно захватить крепость за один день, используя значительное численное превосходство, целесообразно продумать тактику боя на изматывание. То есть вначале атаки разных участков обороны относительно небольшими группами, и лишь под конец боя – главный штурм.
Газрен кивнул головой, а Аргел с непонятным мне вздохом произнес:
– Да, наверное, вы правы.
Я не удивился, ведь это и в самом деле была правильная стратегия, но главное ее достоинство заключалось все же в том, что она полностью отвечала моей собственной стратегии. На этом месте я и решил быстренько откланяться.
– Владыка, последние дни выдались у меня весьма напряженными, так что с вашего разрешения я хотел бы пойти отдохнуть перед боем.
– Разумеется, – невозмутимо согласился Газрен и неожиданно предложил: – Вы можете отдохнуть в моих личных покоях, за этой перегородкой. Мне кровать сегодня не понадобится.
Не вдаваясь в причины такого радушия, я коротко поблагодарил его и отправился за перегородку, где быстро нашел кровать…
К числу моих очевидных достоинств, несомненно, можно отнести одно – бессонницей я не страдаю никогда. На этот раз, прежде чем отрубиться, я успел подумать лишь одно: хорошо бы у Газрена с Аргелом не было возможности моментальной связи с той личностью, которая заварила всю эту кашу, ибо в противном случае мне едва ли удалось бы проснуться…
Глава 6
Я поздоровался, и разговор вновь на мгновение затих. Мне же прямо-таки физически было трудно отвести взгляд от макета, и Газрен, видимо, заметил это…
– Как, по-вашему, можно захватить такую крепость? – просто поинтересовался он.
Я не сдержал усмешки.
– Когда я в свое время разрабатывал план реконструкции Ассэртской крепости, то не предусмотрел в нем слабых мест, которые было бы удобно использовать в подходящий момент.
Мой ответ все-таки немного удивил Газрена, и после некоторого раздумья он вновь спросил:
– Так что же, эту крепость невозможно захватить?
– Практически невозможно. – Я сделал маленькую паузу. – При условии, что ее защищает достаточный гарнизон. Сейчас же это не так. Поэтому вы сможете занять ее, хотя все равно это сложно.
– Откуда вы знаете, сколько людей в Ассэрте? – вмешался в разговор Аргел.
Наступал критический момент, и я чувствовал – все зависит даже не от того, что именно я скажу, а от того, как я это сделаю. Поэтому, постаравшись придать взгляду легкое недоумение, я повернулся к Аргелу и слегка удивился:
– Но я ведь только что оттуда!
Их реакция несколько удивила меня. Аргел, казалось, не знал, что и думать, а Газрен с заметной ноткой интереса спросил:
– И что же происходит в Ассэрте?
– Сегодня туда прибыл Император с небольшим отрядом кавалерии. Пехоту он побоялся брать с собой, дабы не оставить неприкрытой столицу. – Краем глаза наблюдая за Газреном, я заметил, как он чуть-чуть, самую малость, кивнул, словно мои слова подтверждали его предположения. Я почувствовал заметное облегчение, успех моего предприятия не был столь уж сомнителен… – В городе идет напряженная подготовка к обороне. Создается ополчение. В связи с подозрением в измене арестованы все высшие офицеры за исключением командира гарнизона.
– Это скверная новость, – отметил Владыка, проигнорировав предупреждающий взгляд своего дяди. – Но, с другой стороны, кто же тогда будет командовать? Император не сможет быть везде.
Похоже, он не ждал ответа на свой вопрос, тем не менее я его дал:
– Поговаривают, что на помощь Генриху придут несколько бессмертных.
Я не успел проконтролировать реакцию юноши, ибо услышал очень не понравившуюся мне фразу Аргела:
– А нас предупреждали, что прийти на помощь Генриху можете именно вы!
Стараясь ничем не выразить легкое замешательство, я улыбнулся и намеренно ответил Газрену:
– Нет, на этот раз я играю за другую команду.
Лицо юного командира по-прежнему оставалось непроницаемым. Аргел же тем временем продолжал:
– Но почему мы должны вам верить?
Надо отметить, что я безусловно рассчитывал на подобный вопрос. И первоначально я просто собирался продемонстрировать свою эмблему как символ принадлежности к Клубу. Это, конечно, было опасно и даже проваливало все дело, если Клуб, а точнее, Гроссмейстер, не имел отношения к нашествию, однако я практически не сомневался в его причастности и готов был рискнуть. Но… Сейчас ситуация изменилась. Если их заранее предупредили обо мне как о возможном враге, то доказательством своего участия в делах Клуба я уже ничего не выигрывал. Таким образом, фактическое отсутствие аргументов и необходимость действий подтолкнули меня к откровенному блефу, добавлю, к блефу, рассчитанному исключительно на Газрена.
Повернувшись и подойдя к Аргелу, я взглянул на него в упор и спросил:
– Как бы мне получше доказать вам свою честность?
Отдавая должное противнику, замечу, что он не отвел глаз и даже собрался что-то ответить, но Газрен его перебил:
– Оставьте это, дядя! – Его тон, к счастью, не предполагал возможности пререканий.
Поразмыслив с минуту, Газрен продолжил прежним ровным голосом, будто бы ни к кому и не обращаясь:
– Нам и не нужно знать, честен ли Рагнар. Он принес последние новости, очень похожие на правду, и, насколько я понял, недвусмысленно указал на необходимость штурмовать крепость. Так как это полностью отвечает нашим собственным планам, то я не вижу повода для разногласий.
После этой речи он обратился непосредственно ко мне:
– Надеюсь, вы останетесь в лагере до конца штурма, дабы не возбуждать ничьих подозрений.
Я поздравил себя с тем, что мой блеф удался, и не без удовольствия ответил:
– Да, это всецело отвечает моим собственным намерениям.
Неожиданно Газрен сбросил свой ледяной покров и заговорил с редкой живостью:
– Рагнар, я изучал историю этой планеты. Вы занимаете в ней немалое место, и всю жизнь вы защищали интересы одной-единственной страны – Пантидея. По моему глубокому убеждению, именно вы сделали Империю непобедимой. И сейчас утверждаете, что станете помогать мне против нее. Что же могло заставить вас изменить своим принципам?
Я никак не ожидал столкнуться в стане кочевников с людьми, знающими историю и, тем паче, мое имя, хотя все уже увиденное могло бы натолкнуть на размышления… Теперь же я не знал, что ответить этому юноше. Хорошо еще, что он меня не торопил… В конечном итоге пришлось отделаться прописной истиной:
– К сожалению, Владыка, в жизни иногда возникают ситуации, когда человек должен оказаться выше своих принципов, хорошие они или плохие. Поверьте, я помогаю вам без всякого удовольствия.
Сказав так, я не без иронии подметил, что это и вовсе было бы чистой правдой, если слово «помогаю» заменить на «предаю».
Видно было, что Газрена мой ответ абсолютно не удовлетворил, но он не счел возможным развивать эту тему и вновь замкнулся, вернувшись к обозрению макета крепости.
Это означало, что очередной раунд я выиграл и самая сомнительная часть моего плана осталась позади. Справедливости ради отметим, что все действительно висело на волоске, и окажись, например, предводителем войска Аргел, а не Газрен, то пришлось бы мне туго. Оба они были неглупы и не слишком мне поверили, но Владыка со свойственным молодости легкомыслием и уверенностью в своих силах решил, что я в любом случае не представляю для него опасности; старик же просто для надежности попытался бы от меня отделаться…
Мои раздумья вновь были прерваны Газреном.
– Теперь, когда мы знаем, что помощь извне крепости не придет, надо разработать план штурма. Рагнар, вы поможете, или вам это слишком неприятно?
– Второе, – коротко ответил я, поддавшись желанию побыстрее закончить этот нервный разговор.
– Но, может быть, вы дадите хотя бы парочку своих ценных стратегических советов? – неожиданно подключился Аргел.
– Да, пожалуйста. Нам желательно захватить крепость за один день, используя значительное численное превосходство, целесообразно продумать тактику боя на изматывание. То есть вначале атаки разных участков обороны относительно небольшими группами, и лишь под конец боя – главный штурм.
Газрен кивнул головой, а Аргел с непонятным мне вздохом произнес:
– Да, наверное, вы правы.
Я не удивился, ведь это и в самом деле была правильная стратегия, но главное ее достоинство заключалось все же в том, что она полностью отвечала моей собственной стратегии. На этом месте я и решил быстренько откланяться.
– Владыка, последние дни выдались у меня весьма напряженными, так что с вашего разрешения я хотел бы пойти отдохнуть перед боем.
– Разумеется, – невозмутимо согласился Газрен и неожиданно предложил: – Вы можете отдохнуть в моих личных покоях, за этой перегородкой. Мне кровать сегодня не понадобится.
Не вдаваясь в причины такого радушия, я коротко поблагодарил его и отправился за перегородку, где быстро нашел кровать…
К числу моих очевидных достоинств, несомненно, можно отнести одно – бессонницей я не страдаю никогда. На этот раз, прежде чем отрубиться, я успел подумать лишь одно: хорошо бы у Газрена с Аргелом не было возможности моментальной связи с той личностью, которая заварила всю эту кашу, ибо в противном случае мне едва ли удалось бы проснуться…
Глава 6
Накануне я забыл попросить поставить себе будильник, поэтому проснулся (что, впрочем, уже было неплохо) сам, то есть часов эдак в девять. Нет, конечно, выспаться всегда приятно, но проспать в день, когда штурмуют твою любимую крепость, – это… как минимум безалаберность.
Придя от этого в редкое для себя состояние злобы, я проигнорировал приставленного ко мне слугу, плеснул в лицо водой из умывального тазика и вынесся из шатра, где обнаружил: во-первых, безоблачное небо и яркое южное солнце, во-вторых, войска кочевников, выстроившиеся в боевом порядке перед лагерем, в-третьих, полное отсутствие моего меча… Все эти три новости причислить к хорошим было трудновато, поэтому, пока моя злоба плавно переплавлялась в ярость, я отыскал взглядом командный пункт варваров, расположившийся на небольшой возвышенности метрах в трехстах справа, и направился туда со скоростью, граничившей с неприличной.
По мере приближения я разглядел среди стоящей на холме группы всадников Газрена и Аргела, остальные же, похоже, были обычными связными адъютантами. Владыка внимательно следил за моим торопливым приближением, уделяя ему больше внимания, чем всему своему войску. Когда же я взобрался наверх, он неожиданно любезно произнес:
– Доброе утро! Как спалось?
На мгновение я задумался, пытаясь сообразить какую-нибудь колкость, но не нашелся и пробурчал:
– Слишком долго.
Он кивнул, как бы соглашаясь, и заметил:
– Все готово для штурма.
– Да? И чего же вы ждете?
– Вас. – Газрен позволил себе улыбнуться.
Ярость моментально сошла на нет – дело принимало серьезный оборот. Мой внутренний голос, мое предвидение громко заявляли, что вчера я слишком рано порадовался успеху своей миссии, настоящие же испытания уготованы мне сегодня.
Внутренне подобравшись, я с усмешкой спросил:
– И давно ждем?
Эти слова могли быть расценены как вызов, но Газрен его проигнорировал.
– Минут десять. Полагаю, будет неудобно, если мы все будем наблюдать битву верхом, а вы – пешим. Я прикажу подать вам коня.
В первое мгновение я не хотел возражать, но потом не смог удержаться от небольшой демонстрации своих возможностей и со словами «В этом нет необходимости» я позвал своего коня.
Заколдованный Джарэтом, мой шанахарский скакун, живший в уютных конюшнях королевского дворца в Местальгоре, был способен примчаться ко мне в любую точку Вселенной, повинуясь мысленному зову. И хотя я давненько не востребовал его услуг, тем не менее не сомневался, что магия Джарэта не подведет. Так и вышло. Спустя едва ли пару секунд мой серый конь возник метрах в пяти ниже по склону холма. Намеренно не глядя на оторопевших варваров, я свистом подозвал коня и вскочил в седло. Когда я развернулся к Газрену, то заметил, как Аргел, согнувшись в седле, тихо прошептал ему какую-то фразу. Сузив глаза, Владыка взглянул на меня, и, перехватив его оценивающий взгляд, я вдруг почувствовал: он знает!!! Знает мою истинную роль…
Подавив судорожное желание бежать, я не отвел глаз и якобы спокойно ожидал его решения. Не знаю уж, насколько молодой полководец отдавал себе отчет в моих намерениях и что вообще думал в тот момент, однако он решил продолжать прежнюю линию, смысла которой я, признаться, не понимал.
– Пора начинать! – сказал Газрен и сделал мне жест, приглашая занять место по левую руку от себя.
Повиновавшись, я проехал несколько шагов, с тем чтобы оказаться чуть позади него, развернул коня и… впервые за все утро увидел Ассэртскую крепость.
Сверкающие в лучах солнца белокаменные стены в три человеческих роста смотрелись на фоне угрюмых пиков Асса столь красиво и грозно, что я невольно подумал: нет, не может пасть такая крепость! Но, посмотрев на равнину и так же впервые окинув взглядом заполонившее ее море контрастно черных отрядов кочевников, я не мог не согласиться с тем, что именно такая армия способна сломить сопротивление любой твердыни. Дахетяне были достаточно дики, фанатичны и неистовы, но в то же время отлично организованы и на удивление дисциплинированы и, как я подозревал, хорошо управлялись. Насколько хорошо, я в ту минуту даже не мог догадываться.
Засмотревшись на общую панораму, я прозевал момент подачи Газреном сигнала к выступлению и поэтому невольно вздрогнул, когда три отряда южан, набирая скорость, помчались в сторону Ассэрта…
– Я решил использовать предложенную вами стратегию, Рагнар, – донесся до меня голос Владыки. – Сначала мы просто прощупаем их линию обороны.
– Воля ваша, Владыка.
– Вы возражаете? – Неожиданный вопрос застал меня врасплох.
– Да нет, собственно. Я только хотел сказать, что командир – вы.
Газрен не удостоил меня ответом, поэтому я тоже решил заняться делом и изучить линию обороны.
В общем-то мои друзья, на первый взгляд, не стали устраивать ничего оригинального. Основные силы сосредотачивались на широкой восточной стене, и руководил ими Вотан, его сверкающие белые доспехи были заметны, пожалуй, даже слишком хорошо. Здесь же, в районе ворот размещался резерв под командованием Морриса. На южной стороне, которую защищал второй по значимости отряд, я умудрился разглядеть голубой плюмаж Илайджа, и, наконец, на слабее всех прикрытой северной стене командира видно не было, но я не сомневался, что на той стороне будет сражаться Клинт. Императора я нигде не заметил, что полностью отвечало моему замыслу…
Пока я рассматривал ряды обороняющихся, варвары преодолели отделявшую их от крепости равнину, и бой уже начался. Не останавливаясь, дахетяне выпустили рой стрел, которые, однако, не могли нанести серьезного ущерба. Огонь же, открытый со стен, и, в первую очередь, ядра баллист оказались куда эффективнее, в результате чего боевые порядки отряда, примеривавшегося к главной стене, были смешаны прежде, чем кочевники успели предпринять что-либо действенное. На флангах дела у них пошли получше, и наиболее отважные даже попытались с помощью крючьев и лестниц взобраться на стены, но горящая смола и лучники в угловых башнях доказали им полную несостоятельность таких наскоков – ни один из дахетян даже не добрался до зубцов стен. Ничтоже сумняшеся варвары перестроились и двинулись обратно в лагерь. Разведка боем завершилась…
– Что скажете, Рагнар? – поинтересовался Газрен.
– Фланги прикрыты хуже, причем отряд на северной стене слабее и менее опытен, чем на южной.
– И что вы предлагаете?
Мне начала надоедать эта игра, поэтому, повернувшись к Газрену, я возможно вежливее сказал:
– Владыка, вы командуете войсками, вам и вести битву!
Газрен молчал очень, я бы даже сказал, неприлично долго… Ответ же его меня поразил.
– Рагнар, я придерживаюсь высокого мнения о своих воинских способностях, но все же с моей стороны было бы крайне легкомысленно не отдавать отчета в вашем превосходстве. Так что, раз уж вы на нашей стороне, я хочу, чтобы битвой командовали вы!
Вот так. Просто и ясно. План Газрена стал мне теперь предельно понятен: если я откажусь командовать, он убьет меня как предателя, если я соглашусь, но буду халтурить, то смотри выше. Если же я соглашусь и использую весь свой потенциал, то, вероятно, выиграю битву… Неплохая идея. Газрен и в самом деле мог бы далеко пойти, однако неопытность его сгубила.
– Три отряда на северную стену. И бригаду лучников для подавления огня угловых башен… Да, и не посылайте лучших, это так – для затравки.
Газрен повернулся к адъютантам:
– Слышали? Выполнять!
Адъютанты понеслись в лагерь, и вскоре объявленные мною силы двинулись к крепости по широкой дуге, чтобы зайти непосредственно на северную стену. Детская ошибка. Мои друзья, разумеется, проследили направление атаки, и я заметил, как в крепости быстро перегруппировывают силы. К сожалению, подобные просчеты были очевидны не только мне, поэтому я указал Газрену:
– Передайте своим сотникам, чтобы в следующий раз маскировали направление удара.
Владыка ничем не выразил своего отношения к моим словам, и я стал смотреть за развитием атаки. Вообще-то дела у варваров шли похуже, чем я предполагал, и это не могло не радовать. Слишком уж опытными были защитники крепости. Точность и разумность при выборе целей стремительно расстраивали ряды варваров, и пока что они фактически не могли добраться до стены. Понаблюдав за этим, я отправил еще лучников и приказал стрелять горящими стрелами. Конечно, камень не горит, но люди начинают нервничать, когда в них стреляют факелами, и это сказывается на точности их действий. Эта уловка отчасти сработала, но все же бой перешел па стену, только когда я бросил в атаку еще два отряда. Впрочем, боем происходящее на стене можно было считать лишь условно, потому как защитники моментально сбрасывали дахетян вниз. Особенно меня заинтриговало одно место в центре стены, где варвары дохли с удивительной скоростью. Я не мог толком разобрать, что там происходит, но это было очень похоже на штучки Клинта…
Увлекшись зрелищем, я чуть не забыл продолжать штурм, но, вовремя спохватившись, приказал начать атаку южной стены, правда, меньшими силами. На этот раз, двигаясь правильно, варвары слегка смутили защитников, и в итоге атака оказалась внезапной, а следовательно, удачной. Удачной в том смысле, что удалось навязать бой и на южной стороне. Таким образом, у командиров крепости должен был возникнуть соблазн перебросить войска с главной стены на боковые, однако они там, к счастью, тоже соображали, что к чему. Ладно, я продолжал гнуть свою линию и отправил в бой следующие отряды. В крепости посчитали, что я должен усиливать захлебывающуюся атаку на южной стене, но я сделал наоборот, в результате чего нажим на позиции Клинта стал уже весомым… Через несколько минут нервы у защитников начали пошаливать, и один из отрядов центра отправился на северную стену. В ответ я приказал войскам, безуспешно пытавшимся взобраться на южную стену, бросить эту глупость и перебазироваться на север. Конечно, такая передислокация под огнем со стен повлекла за собой большие потери, но сам маневр оказался столь неожиданным, что уже через несколько минут стал заметен перевес наступающих…
– Рагнар, если бросить свежие силы, то мы сможем захватить стену! – Газрен был заметно возбужден.
Это сильно смахивало на правду, поэтому я несколько задумался над ответом. Но в этот момент защитники вдруг разом отхлынули от северной стены, и не успел я подивиться, к чему бы это, как по стене крепости прокатилось пламя. Над зубцами неожиданно возник вал огня, который с ревом рухнул вниз, сжигая все на своем пути. Зрелище это было настолько впечатляющим, что даже чуждые сантиментов дахетяне застыли, парализованные ужасом. Не скрывая усмешки, я повернулся к Газрену:
– Не думаю, что Ассэрт падет так уж легко!
Молодой Владыка посмотрел на меня в растерянности.
– Но что мы можем этому противопоставить?
– Ничего. Мы будем продолжать атаки. Просто продолжать атаки.
Нет нужды детально пересказывать следующие несколько часов – они были настолько скучны и однообразны, насколько вообще может быть сражение. Я упрямо штурмовал боковые стены, полностью игнорируя главную, и потихоньку добился того, что гарнизон Вотана заметно поредел, разбросанный по сторонам. Сами же атаки были малопродуктивны, хотя защитники, поджарившиеся на солнце, явно начали уставать. Стрелы и ядра, посылаемые ими, летели уже не столь точно, да и на стенах периодически удавалось зацепиться на несколько минут. Впрочем, время от времени Вотан и компания выдавали очередной фокус, вроде вала огня, и тогда живая сила варваров заметно уменьшалась… Но кочевников все еще оставалось ужасающе много.
В общем так, потихоньку-полегоньку, и настало время для решающего удара. Не меняя обычного спокойного тона, я скрепя сердце приказал:
– Всем отборным войскам – минутная готовность. Выкатывайте таран и лучшие стенобитные орудия. По готовности – начинать штурм ворот!
С удивлением я отметил, что адъютанты не спешат мчаться с приказом, и обратился к Газрену:
– В чем дело?
Он долго смотрел на меня, словно еще раз взвешивая что-то. Я понимал его колебания, ведь теперь он действительно начинал рисковать по-настоящему… Наконец Газрен решился, но для острастки все же спросил:
– Вы полагаете, уже пора?
– Вы, кажется, хотели захватить эту крепость, Владыка?
Газрен молча кивнул.
– Тогда пора!
Юноша взмахнул рукой, и гонцы бросились вниз с холма, унося мой приказ. Тем временем вперед неожиданно выехал Аргел.
– Владыка, я хотел бы лично возглавить атаку!
При этом он посмотрел на меня так, будто при малейшем возражении с моей стороны последует… А я и не думал спорить, даже поддакнул ему:
– Безусловно, Владыка, присутствие высших командных чинов на поле боя очень способствует поднятию боевого духа войска.
Газрен едва заметно поморщился, но согласился. Напоследок я решил дать Аргелу еще один «свой ценный стратегический совет». Придержав его рукой, я указал на возвышающуюся над воротами фигуру Вотана.
– Видите великана в белых доспехах? – Аргел прищурился и кивнул. – Если вам удастся его свалить, то победа будет на вашей стороне.
– А если нет?
– Тогда мне вас жаль!
Аргел слегка взбесился, но промолчал и, выхватывая из ножен ятаган, помчался вниз по холму.
– Желаю удачи! – крикнул я вслед и мысленно с ним попрощался.
– А кто этот великан? Вы его знаете? – неожиданно спросил Газрен.
– Знаю. Это Вотан.
– Вотан?! Но что он… – Ого, похоже, и это имя было Газрену известно.
Однако я предпочел не развивать эту тему и принялся рассматривать атакующие построения дахетян. Основную ударную силу штурма составляли огромный, окованный железом таран, поставленный по новой моде на колеса, и несколько приземистых катапульт. Вокруг них сформировался небольшой пеший отряд, которому и надлежало их обслуживать. По обе стороны от центра крыльями раскинулись два больших конных отряда, своеобразная гвардия Газрена, а сзади группировались лучники и даже, как я заметил, арбалетчики. Выглядело все очень грамотно и грозно, и, к сожалению, у меня не было сомнений, что на этот раз моих друзей ждет по-настоящему серьезное испытание.
Причем, когда отряд Аргела выступил вперед, дахетяне, продолжавшие штурмовать боковые стены, заметно воодушевились и усилили натиск, не давая командирам крепости возможности переформироваться…
Минут через десять после начала непосредственной атаки на ворота мне стало казаться, что дело швах. Стрелки кочевников вели настолько массированный и прицельный огонь, что защитники практически не могли высунуться из-за укреплений, ядра катапульт наносили стене весомый ущерб, а первые же два удара тарана показали, к сожалению, что я значительно преувеличивал надежность Ассэртских ворот.
«Да, ворота выдержат еще три-четыре удара, а потом вся эта орава хлынет внутрь, и это конец – и Ассэрту, и моему плану…» – думал я, и в этот момент на сцену вышел Вотан.
Полностью игнорируя рой стрел, он неожиданно возник на стене с огромной алебардой в руке. Сперва я его не понял, но он очень быстро и наглядно продемонстрировал свои намерения.
Обычно, когда строят крепостную стену, то венчающие ее каменные зубцы не пригоняют очень плотно, чтобы при необходимости их можно было обрушить на головы штурмующих. Используя алебарду как рычаг, Вотан и высвободил четыре таких зубца, затем по одному поднял(!), пронес и сбросил вниз. Но не на головы, а на землю. На землю перед воротами – так, чтобы таран на колесах не мог к ним подъехать!
Когда до варваров дошло, чем он занимается, то воздух вокруг богатыря прямо-таки почернел от стрел. Пару-тройку раз в него, похоже, даже попали, тем не менее мой друг хладнокровно закончил свою работу и, весело помахав алебардой, скрылся в глубине крепости.
И тогда, издав вой ярости, дахетяне полезли на стены. И если предыдущие несколько часов битвы я помянул как преснейшие и скучнейшие, то отчаянный и короткий (всего-то полчаса!) штурм стал одним из самых ярких эпизодов в моей военной биографии…
Я жутко волновался. Подавляя усталых защитников теперь уже по всему периметру стены, кочевники были близки к прорыву в десяти точках одновременно, и я даже не успевал определить, где же дело становится опаснее… Но кое-что я все-таки замечал. Вот Клинт, перебравшийся на угловую башню, нерасчетливым ударом сломал меч об ее стену и остался с голыми руками против четырех варваров на узкой площадке. Примерно с минуту он, демонстрируя поразительную гибкость, просто уворачивался от ударов, пока не достал одного, ногой сломав ему шею. На остальных троих он затратил секунд десять… У Илайджа дела шли вроде получше. Окруженный кольцом стали из собственных шпаг, он казался неуязвимым и сбивал врагов как кегли, но вдруг поскользнулся на залитом кровью камне и стал терять равновесие, падая наружу. Моментально к нему с разных сторон ринулись двое, и сердце у меня сжалось. Но Илайдж, в падении метнув шпагу в горло одному, освободившейся рукой успел схватиться за край стены, а затем, вися в воздухе, парировал пару ударов и перерубил ноги другого!.. Однако тяжелее всех пришлось Вотану. Даже несмотря на помощь последних резервов Морриса, оборона участка над воротами пришлась практически на него одного(!), к тому же, как я узнал впоследствии, он был дважды проткнут стрелами. Но все равно каждое его движение оставалось продуманным, быстрым и гибельным для врагов. Глядя на окружавшую его феерию смерти, я подумал, что если в истории и существовал совершенный воин, то без сомнения – это Вотан…
Придя от этого в редкое для себя состояние злобы, я проигнорировал приставленного ко мне слугу, плеснул в лицо водой из умывального тазика и вынесся из шатра, где обнаружил: во-первых, безоблачное небо и яркое южное солнце, во-вторых, войска кочевников, выстроившиеся в боевом порядке перед лагерем, в-третьих, полное отсутствие моего меча… Все эти три новости причислить к хорошим было трудновато, поэтому, пока моя злоба плавно переплавлялась в ярость, я отыскал взглядом командный пункт варваров, расположившийся на небольшой возвышенности метрах в трехстах справа, и направился туда со скоростью, граничившей с неприличной.
По мере приближения я разглядел среди стоящей на холме группы всадников Газрена и Аргела, остальные же, похоже, были обычными связными адъютантами. Владыка внимательно следил за моим торопливым приближением, уделяя ему больше внимания, чем всему своему войску. Когда же я взобрался наверх, он неожиданно любезно произнес:
– Доброе утро! Как спалось?
На мгновение я задумался, пытаясь сообразить какую-нибудь колкость, но не нашелся и пробурчал:
– Слишком долго.
Он кивнул, как бы соглашаясь, и заметил:
– Все готово для штурма.
– Да? И чего же вы ждете?
– Вас. – Газрен позволил себе улыбнуться.
Ярость моментально сошла на нет – дело принимало серьезный оборот. Мой внутренний голос, мое предвидение громко заявляли, что вчера я слишком рано порадовался успеху своей миссии, настоящие же испытания уготованы мне сегодня.
Внутренне подобравшись, я с усмешкой спросил:
– И давно ждем?
Эти слова могли быть расценены как вызов, но Газрен его проигнорировал.
– Минут десять. Полагаю, будет неудобно, если мы все будем наблюдать битву верхом, а вы – пешим. Я прикажу подать вам коня.
В первое мгновение я не хотел возражать, но потом не смог удержаться от небольшой демонстрации своих возможностей и со словами «В этом нет необходимости» я позвал своего коня.
Заколдованный Джарэтом, мой шанахарский скакун, живший в уютных конюшнях королевского дворца в Местальгоре, был способен примчаться ко мне в любую точку Вселенной, повинуясь мысленному зову. И хотя я давненько не востребовал его услуг, тем не менее не сомневался, что магия Джарэта не подведет. Так и вышло. Спустя едва ли пару секунд мой серый конь возник метрах в пяти ниже по склону холма. Намеренно не глядя на оторопевших варваров, я свистом подозвал коня и вскочил в седло. Когда я развернулся к Газрену, то заметил, как Аргел, согнувшись в седле, тихо прошептал ему какую-то фразу. Сузив глаза, Владыка взглянул на меня, и, перехватив его оценивающий взгляд, я вдруг почувствовал: он знает!!! Знает мою истинную роль…
Подавив судорожное желание бежать, я не отвел глаз и якобы спокойно ожидал его решения. Не знаю уж, насколько молодой полководец отдавал себе отчет в моих намерениях и что вообще думал в тот момент, однако он решил продолжать прежнюю линию, смысла которой я, признаться, не понимал.
– Пора начинать! – сказал Газрен и сделал мне жест, приглашая занять место по левую руку от себя.
Повиновавшись, я проехал несколько шагов, с тем чтобы оказаться чуть позади него, развернул коня и… впервые за все утро увидел Ассэртскую крепость.
Сверкающие в лучах солнца белокаменные стены в три человеческих роста смотрелись на фоне угрюмых пиков Асса столь красиво и грозно, что я невольно подумал: нет, не может пасть такая крепость! Но, посмотрев на равнину и так же впервые окинув взглядом заполонившее ее море контрастно черных отрядов кочевников, я не мог не согласиться с тем, что именно такая армия способна сломить сопротивление любой твердыни. Дахетяне были достаточно дики, фанатичны и неистовы, но в то же время отлично организованы и на удивление дисциплинированы и, как я подозревал, хорошо управлялись. Насколько хорошо, я в ту минуту даже не мог догадываться.
Засмотревшись на общую панораму, я прозевал момент подачи Газреном сигнала к выступлению и поэтому невольно вздрогнул, когда три отряда южан, набирая скорость, помчались в сторону Ассэрта…
– Я решил использовать предложенную вами стратегию, Рагнар, – донесся до меня голос Владыки. – Сначала мы просто прощупаем их линию обороны.
– Воля ваша, Владыка.
– Вы возражаете? – Неожиданный вопрос застал меня врасплох.
– Да нет, собственно. Я только хотел сказать, что командир – вы.
Газрен не удостоил меня ответом, поэтому я тоже решил заняться делом и изучить линию обороны.
В общем-то мои друзья, на первый взгляд, не стали устраивать ничего оригинального. Основные силы сосредотачивались на широкой восточной стене, и руководил ими Вотан, его сверкающие белые доспехи были заметны, пожалуй, даже слишком хорошо. Здесь же, в районе ворот размещался резерв под командованием Морриса. На южной стороне, которую защищал второй по значимости отряд, я умудрился разглядеть голубой плюмаж Илайджа, и, наконец, на слабее всех прикрытой северной стене командира видно не было, но я не сомневался, что на той стороне будет сражаться Клинт. Императора я нигде не заметил, что полностью отвечало моему замыслу…
Пока я рассматривал ряды обороняющихся, варвары преодолели отделявшую их от крепости равнину, и бой уже начался. Не останавливаясь, дахетяне выпустили рой стрел, которые, однако, не могли нанести серьезного ущерба. Огонь же, открытый со стен, и, в первую очередь, ядра баллист оказались куда эффективнее, в результате чего боевые порядки отряда, примеривавшегося к главной стене, были смешаны прежде, чем кочевники успели предпринять что-либо действенное. На флангах дела у них пошли получше, и наиболее отважные даже попытались с помощью крючьев и лестниц взобраться на стены, но горящая смола и лучники в угловых башнях доказали им полную несостоятельность таких наскоков – ни один из дахетян даже не добрался до зубцов стен. Ничтоже сумняшеся варвары перестроились и двинулись обратно в лагерь. Разведка боем завершилась…
– Что скажете, Рагнар? – поинтересовался Газрен.
– Фланги прикрыты хуже, причем отряд на северной стене слабее и менее опытен, чем на южной.
– И что вы предлагаете?
Мне начала надоедать эта игра, поэтому, повернувшись к Газрену, я возможно вежливее сказал:
– Владыка, вы командуете войсками, вам и вести битву!
Газрен молчал очень, я бы даже сказал, неприлично долго… Ответ же его меня поразил.
– Рагнар, я придерживаюсь высокого мнения о своих воинских способностях, но все же с моей стороны было бы крайне легкомысленно не отдавать отчета в вашем превосходстве. Так что, раз уж вы на нашей стороне, я хочу, чтобы битвой командовали вы!
Вот так. Просто и ясно. План Газрена стал мне теперь предельно понятен: если я откажусь командовать, он убьет меня как предателя, если я соглашусь, но буду халтурить, то смотри выше. Если же я соглашусь и использую весь свой потенциал, то, вероятно, выиграю битву… Неплохая идея. Газрен и в самом деле мог бы далеко пойти, однако неопытность его сгубила.
– Три отряда на северную стену. И бригаду лучников для подавления огня угловых башен… Да, и не посылайте лучших, это так – для затравки.
Газрен повернулся к адъютантам:
– Слышали? Выполнять!
Адъютанты понеслись в лагерь, и вскоре объявленные мною силы двинулись к крепости по широкой дуге, чтобы зайти непосредственно на северную стену. Детская ошибка. Мои друзья, разумеется, проследили направление атаки, и я заметил, как в крепости быстро перегруппировывают силы. К сожалению, подобные просчеты были очевидны не только мне, поэтому я указал Газрену:
– Передайте своим сотникам, чтобы в следующий раз маскировали направление удара.
Владыка ничем не выразил своего отношения к моим словам, и я стал смотреть за развитием атаки. Вообще-то дела у варваров шли похуже, чем я предполагал, и это не могло не радовать. Слишком уж опытными были защитники крепости. Точность и разумность при выборе целей стремительно расстраивали ряды варваров, и пока что они фактически не могли добраться до стены. Понаблюдав за этим, я отправил еще лучников и приказал стрелять горящими стрелами. Конечно, камень не горит, но люди начинают нервничать, когда в них стреляют факелами, и это сказывается на точности их действий. Эта уловка отчасти сработала, но все же бой перешел па стену, только когда я бросил в атаку еще два отряда. Впрочем, боем происходящее на стене можно было считать лишь условно, потому как защитники моментально сбрасывали дахетян вниз. Особенно меня заинтриговало одно место в центре стены, где варвары дохли с удивительной скоростью. Я не мог толком разобрать, что там происходит, но это было очень похоже на штучки Клинта…
Увлекшись зрелищем, я чуть не забыл продолжать штурм, но, вовремя спохватившись, приказал начать атаку южной стены, правда, меньшими силами. На этот раз, двигаясь правильно, варвары слегка смутили защитников, и в итоге атака оказалась внезапной, а следовательно, удачной. Удачной в том смысле, что удалось навязать бой и на южной стороне. Таким образом, у командиров крепости должен был возникнуть соблазн перебросить войска с главной стены на боковые, однако они там, к счастью, тоже соображали, что к чему. Ладно, я продолжал гнуть свою линию и отправил в бой следующие отряды. В крепости посчитали, что я должен усиливать захлебывающуюся атаку на южной стене, но я сделал наоборот, в результате чего нажим на позиции Клинта стал уже весомым… Через несколько минут нервы у защитников начали пошаливать, и один из отрядов центра отправился на северную стену. В ответ я приказал войскам, безуспешно пытавшимся взобраться на южную стену, бросить эту глупость и перебазироваться на север. Конечно, такая передислокация под огнем со стен повлекла за собой большие потери, но сам маневр оказался столь неожиданным, что уже через несколько минут стал заметен перевес наступающих…
– Рагнар, если бросить свежие силы, то мы сможем захватить стену! – Газрен был заметно возбужден.
Это сильно смахивало на правду, поэтому я несколько задумался над ответом. Но в этот момент защитники вдруг разом отхлынули от северной стены, и не успел я подивиться, к чему бы это, как по стене крепости прокатилось пламя. Над зубцами неожиданно возник вал огня, который с ревом рухнул вниз, сжигая все на своем пути. Зрелище это было настолько впечатляющим, что даже чуждые сантиментов дахетяне застыли, парализованные ужасом. Не скрывая усмешки, я повернулся к Газрену:
– Не думаю, что Ассэрт падет так уж легко!
Молодой Владыка посмотрел на меня в растерянности.
– Но что мы можем этому противопоставить?
– Ничего. Мы будем продолжать атаки. Просто продолжать атаки.
Нет нужды детально пересказывать следующие несколько часов – они были настолько скучны и однообразны, насколько вообще может быть сражение. Я упрямо штурмовал боковые стены, полностью игнорируя главную, и потихоньку добился того, что гарнизон Вотана заметно поредел, разбросанный по сторонам. Сами же атаки были малопродуктивны, хотя защитники, поджарившиеся на солнце, явно начали уставать. Стрелы и ядра, посылаемые ими, летели уже не столь точно, да и на стенах периодически удавалось зацепиться на несколько минут. Впрочем, время от времени Вотан и компания выдавали очередной фокус, вроде вала огня, и тогда живая сила варваров заметно уменьшалась… Но кочевников все еще оставалось ужасающе много.
В общем так, потихоньку-полегоньку, и настало время для решающего удара. Не меняя обычного спокойного тона, я скрепя сердце приказал:
– Всем отборным войскам – минутная готовность. Выкатывайте таран и лучшие стенобитные орудия. По готовности – начинать штурм ворот!
С удивлением я отметил, что адъютанты не спешат мчаться с приказом, и обратился к Газрену:
– В чем дело?
Он долго смотрел на меня, словно еще раз взвешивая что-то. Я понимал его колебания, ведь теперь он действительно начинал рисковать по-настоящему… Наконец Газрен решился, но для острастки все же спросил:
– Вы полагаете, уже пора?
– Вы, кажется, хотели захватить эту крепость, Владыка?
Газрен молча кивнул.
– Тогда пора!
Юноша взмахнул рукой, и гонцы бросились вниз с холма, унося мой приказ. Тем временем вперед неожиданно выехал Аргел.
– Владыка, я хотел бы лично возглавить атаку!
При этом он посмотрел на меня так, будто при малейшем возражении с моей стороны последует… А я и не думал спорить, даже поддакнул ему:
– Безусловно, Владыка, присутствие высших командных чинов на поле боя очень способствует поднятию боевого духа войска.
Газрен едва заметно поморщился, но согласился. Напоследок я решил дать Аргелу еще один «свой ценный стратегический совет». Придержав его рукой, я указал на возвышающуюся над воротами фигуру Вотана.
– Видите великана в белых доспехах? – Аргел прищурился и кивнул. – Если вам удастся его свалить, то победа будет на вашей стороне.
– А если нет?
– Тогда мне вас жаль!
Аргел слегка взбесился, но промолчал и, выхватывая из ножен ятаган, помчался вниз по холму.
– Желаю удачи! – крикнул я вслед и мысленно с ним попрощался.
– А кто этот великан? Вы его знаете? – неожиданно спросил Газрен.
– Знаю. Это Вотан.
– Вотан?! Но что он… – Ого, похоже, и это имя было Газрену известно.
Однако я предпочел не развивать эту тему и принялся рассматривать атакующие построения дахетян. Основную ударную силу штурма составляли огромный, окованный железом таран, поставленный по новой моде на колеса, и несколько приземистых катапульт. Вокруг них сформировался небольшой пеший отряд, которому и надлежало их обслуживать. По обе стороны от центра крыльями раскинулись два больших конных отряда, своеобразная гвардия Газрена, а сзади группировались лучники и даже, как я заметил, арбалетчики. Выглядело все очень грамотно и грозно, и, к сожалению, у меня не было сомнений, что на этот раз моих друзей ждет по-настоящему серьезное испытание.
Причем, когда отряд Аргела выступил вперед, дахетяне, продолжавшие штурмовать боковые стены, заметно воодушевились и усилили натиск, не давая командирам крепости возможности переформироваться…
Минут через десять после начала непосредственной атаки на ворота мне стало казаться, что дело швах. Стрелки кочевников вели настолько массированный и прицельный огонь, что защитники практически не могли высунуться из-за укреплений, ядра катапульт наносили стене весомый ущерб, а первые же два удара тарана показали, к сожалению, что я значительно преувеличивал надежность Ассэртских ворот.
«Да, ворота выдержат еще три-четыре удара, а потом вся эта орава хлынет внутрь, и это конец – и Ассэрту, и моему плану…» – думал я, и в этот момент на сцену вышел Вотан.
Полностью игнорируя рой стрел, он неожиданно возник на стене с огромной алебардой в руке. Сперва я его не понял, но он очень быстро и наглядно продемонстрировал свои намерения.
Обычно, когда строят крепостную стену, то венчающие ее каменные зубцы не пригоняют очень плотно, чтобы при необходимости их можно было обрушить на головы штурмующих. Используя алебарду как рычаг, Вотан и высвободил четыре таких зубца, затем по одному поднял(!), пронес и сбросил вниз. Но не на головы, а на землю. На землю перед воротами – так, чтобы таран на колесах не мог к ним подъехать!
Когда до варваров дошло, чем он занимается, то воздух вокруг богатыря прямо-таки почернел от стрел. Пару-тройку раз в него, похоже, даже попали, тем не менее мой друг хладнокровно закончил свою работу и, весело помахав алебардой, скрылся в глубине крепости.
И тогда, издав вой ярости, дахетяне полезли на стены. И если предыдущие несколько часов битвы я помянул как преснейшие и скучнейшие, то отчаянный и короткий (всего-то полчаса!) штурм стал одним из самых ярких эпизодов в моей военной биографии…
Я жутко волновался. Подавляя усталых защитников теперь уже по всему периметру стены, кочевники были близки к прорыву в десяти точках одновременно, и я даже не успевал определить, где же дело становится опаснее… Но кое-что я все-таки замечал. Вот Клинт, перебравшийся на угловую башню, нерасчетливым ударом сломал меч об ее стену и остался с голыми руками против четырех варваров на узкой площадке. Примерно с минуту он, демонстрируя поразительную гибкость, просто уворачивался от ударов, пока не достал одного, ногой сломав ему шею. На остальных троих он затратил секунд десять… У Илайджа дела шли вроде получше. Окруженный кольцом стали из собственных шпаг, он казался неуязвимым и сбивал врагов как кегли, но вдруг поскользнулся на залитом кровью камне и стал терять равновесие, падая наружу. Моментально к нему с разных сторон ринулись двое, и сердце у меня сжалось. Но Илайдж, в падении метнув шпагу в горло одному, освободившейся рукой успел схватиться за край стены, а затем, вися в воздухе, парировал пару ударов и перерубил ноги другого!.. Однако тяжелее всех пришлось Вотану. Даже несмотря на помощь последних резервов Морриса, оборона участка над воротами пришлась практически на него одного(!), к тому же, как я узнал впоследствии, он был дважды проткнут стрелами. Но все равно каждое его движение оставалось продуманным, быстрым и гибельным для врагов. Глядя на окружавшую его феерию смерти, я подумал, что если в истории и существовал совершенный воин, то без сомнения – это Вотан…