Александр ДИХНОВ
БИТВА ЗА ЭГРИС

ЧАСТЬ I
АЛМАЗНЫЙ МИР

Глава 1

   Я всегда любил смотреть на закат со стен Сириона. Эта крепость стояла в глубине узкой, окруженной скалами бухты, и осеннее солнце, медленно и неотвратимо поглощаемое пучиной, бросало свои последние красноватые лучи на черные, испещренные трещинами утесы. Последнее время я часто позволял себе наблюдать подобные красочные зрелища, путешествуя по приморским городам и отдыхая от летних передряг…
   Однако на этот раз вечер оказался испорчен. Несмотря на меланхоличное настроение, я быстро отреагировал па резкий шорох за спиной и, обернувшись, увидел руку с кинжалом, нацеленным мне в горло. Успев заблокировать удар, я отскочил назад и выхватил из-за пояса меч. Мой несостоявшийся убийца тем не менее не стушевался и, мгновенно выхватив оружие, бросился в атаку. Фехтовал он, прямо скажем, неплохо, но все же убить его не составляло бы большого труда, если бы я куда-нибудь спешил. Но я не торопился, пытаясь выяснить что-либо о причинах этого довольно-таки странного нападения. Я пятился, аккуратно парируя прямолинейные, по мощные атаки по центру, и старался получше разглядеть противника – это был невысокого роста и чрезвычайно непропорционально сложенный воин, с очень мощными руками и грудью. Он явно не принадлежал к бессмертным и в то же время не был похож ни на одну из рас этой планеты.
   Выполняя очередной отвод, я случайно заглянул в глаза врага и решил прервать свои абстрактные раздумья. Его взгляд выдавал едва ли не торжество, что меня несколько озадачило. Я провел комбинацию быстрых финтов, закончив их диагонально рубящим ударом, который принес бы врагу верную смерть, если бы в последний момент я не остановил руку. Он не мог не понять этого предупреждения, но лишь с удвоенной энергией бросился вперед, вновь заставив меня отступить. И тут, заметив подобие улыбки на его лице, я понял, что играю со смертью…
   Бой в сгущающейся темноте шел уже довольно долго, а я все время отступал по узкой западной стене крепости, дойдя почти до угловой башни. Еще пара шагов – и я оказался бы у самого выхода на лестницу… Мне почему-то расхотелось делать эти шаги, и тут я выяснил, что сильно недооценивал своего противника. Его атаки стали настолько сильны и быстры, что я едва успевал вертеть клинком, даже не помышляя о контратаках. Бешеный темп и неожиданная смена направлений – его стиль напомнил мне манеру Илайджа, причем в лучших своих проявлениях…
   Остался один вариант: я аккуратнейшим горизонтальным переводом расцепил наши клинки, резко отскочил назад, бросился на колени и перекатился через спину. Сноп искр и скрежет металла о камень подтвердили мои худшие ожидания, поэтому я молниеносно вскочил и отпрыгнул еще метра на два, но теперь по северной стене. Уже совсем стемнело, поэтому я не мог разглядеть лица второго убийцы, выскочившего из башни, но фигурой он в точности напоминал первого.
   Бой в темноте с двумя такими крепышами не сулил мне ничего хорошего, поэтому пришлось прибегнуть к не вполне спортивному приему. Вновь отступив, я дернул завязанный под горлом шнурок, поддерживавший плащ, и когда первый из нападающих подскочил ко мне, я правой рукой парировал сложный выпад, а левой рывком сорвал плащ и набросил на голову врага. Тот успел поднять меч, чтобы ткань не захлестнулась вокруг шеи, но отразить прямой выпад в живот уже не мог никак. Наверное, его подоспевший товарищ достал бы меня, но одновременно с собственным ударом я переместился вправо, прикрываясь телом первого. Дальнейшее было делом техники: выдернув меч, я резко толкнул потерявшего сознание убийцу, и, падая, он увлек за собой коллегу. Когда же тот попытался вскочить, я хладнокровно снес ему голову.
   К сожалению, при внимательном осмотре стало очевидно, что рана второго убийцы смертельна, поэтому я попросту побросал их тела в залив и отправился в ближайшую таверну перекусить и поразмыслить о происшедшем…
   Выпивая стакан за стаканом вино, я пытался успокоиться, ибо прекрасно отдавал себе отчет, что это не что иное, как продолжение летней истории. В последние месяцы я постоянно убеждал себя, что правильно поступил, выйдя из игры, но подспудно все же был уверен – в покое меня не оставят. Я оказался прав, но не знал, радоваться этому или огорчаться. Разогретое вином воображение подкидывало то одну, то другую картину той поры, и потихоньку, шаг за шагом, я воссоздал всю историю целиком.
   …Пять месяцев назад, в конце мая, я прибыл в Дагэрт, столицу одного из двух крупнейших государств планеты – Пантидея. Переговорив с Императором Генрихом, я отправился на рынок за новым оружием и очень необычным образом приобрел шпагу, называемую Шпагой Гроссмейстера. Оружие было уникальным – почти невесомая шпага, выкованная из неизвестного синеватого металла, резала сталь как масло…
   Вернувшись во дворец, я обнаружил там переполох из-за похищения дочери Императора, юной принцессы Марции. Мы с Генрихом отправились в погоню, к которой присоединился еще один бессмертный – Кнут…
   …Воспоминания о трагической гибели этого Человека до сих пор причиняли мне душевную боль, но я переборол себя и, заглушив еще стакан, продолжил…
   …После часа преследования мы вступили в бой с отрядом кавалерии из соседнего, могущественного и воинственного королевства Местальгор. Мы разбили противника, но Кнут был ранен, и Генрих продолжил погоню без нас. Кнут сообщил мне, что Марция зачем-то нужна Королю Местальгора, искусному магу, однако похитил ее отнюдь не он, а двое Людей – Марк и Ганс. Затем Кнут указал мне их след, и я начал преследование, несмотря на принятый в кругу бессмертных кодекс невмешательства в дела друг друга. Погоня с переменным успехом продолжалась несколько дней, пока я не настиг их у золотых рудников Местальгора. Марции с ними уже не было, и сообщить, где она, они отказались, в результате чего у нас завязался бой, закончившийся смертью Ганса и тяжелым ранением Марка. Вот здесь я впервые столкнулся с вещами, не вписывавшимися в мое представление о реальности – пока я бился с Гансом, истекающий кровью Марк исчез без следа. Обыскав же тело Ганса, я обнаружил вещицу, сразу показавшуюся мне очень необычной. Небольшой металлический кубик, который, если положить его на ладонь гравировкой вверх, превращался в поле 12 х 12 клеток со множеством Белых и Черных Фигур. Доска Судеб…
   …Порывшись в кармане, я достал кубик, ничуть не изменившийся за эти месяцы, и положил, его па залитую вином поверхность стола. Не однажды я собирался выкинуть его как символ всей этой истории, но предчувствие всегда останавливало меня в последний момент…
   …С целью разузнать что-нибудь о судьбе Марции я отправился в Местальгор, столицу одноименного Королевства. Однако там я простодушно вляпался в сети, расставленные мне еще одним Человеком – Юлианом. Спас меня невесть откуда взявшийся Кнут, который увел меня из Местальгора по той самой Доске Судеб. Но затем спаситель весьма вероломно попытался меня убить, и я остался жив только благодаря неожиданному появлению на сцене своего друга Илайджа, с которым мы вместе воевали в течение столетий. В состоявшемся на следующий день разговоре Илайдж прояснил для меня многое.
   Как оказалось, примерно с тысячу лет назад, еще перед Последней Войной, погубившей Человечество, дядя Илайджа – легендарный Гроссмейстер – создал на этой планете комплекс машин, наделенный сверхъестественными возможностями типа предсказаний будущего, мгновенных перемещений в пространстве и тому подобного. Прошедший через этот комплекс – Оракул, находившийся на Северном Острове, называемом среди Людей Последним Форпостом, – получал необычные возможности, становился Черной Фигурой на Доске Судеб и вступал в так называемый Клуб, главой которого был Гроссмейстер. Уже в ходе Последней Войны дядя Илайджа, боровшийся с каким-то неведомым врагом Человечества, предпринял отчаянную попытку нейтрализовать противника. Это ему удалось, хотя сам Гроссмейстер оказался намертво скован с этим существом. Клуб надолго распался, но в последние столетия вновь возродился, объединенный целью освобождения Гроссмейстера. Было известно, что для этого необходимы Шпага Гроссмейстера (именно из-за нее Ганс, Марк, Юлиан и Кнут – члены Клуба – пытались меня убить), его Фигура и расстановка Черных Фигур на Доске в тот момент, когда Гроссмейстер совершил свою акцию.
   Илайдж объяснил, что Доска Судеб представляет собой разбитую на неравномерные участки Галактику и показывает местонахождение – приблизительное, естественно – всех членов Клуба, а также их врагов – Белых Фигур. К тому же с помощью Доски можно переноситься в пространстве, просто переставляя свою Фигуру, и связываться друг с другом. Затем Илайдж познакомил меня с теми, кто присутствовал на Доске…
   …Вспоминая все это, я моментами с трудом удерживался от смеха – с каким интересом и верой я слушал его тогда, и как же все обстояло на деле. Однако, учитывая случившееся час назад покушение, я решил ублажить свое любопытство и вновь взглянуть на Доску. Положив кубик на ладонь, я проигнорировал удивленные взгляды соседей по столу и принялся рассматривать позицию.
   В нижнем ряду, на крайнем правом, 12-м поле, стояли Фигуры Охотника и Человека с кубком: двоюродные братья, племянники Гроссмейстера Илайдж и Александр. Долго смотрел я на эти Фигуры, потому как не знал, что теперь ждать от этих Людей, которым раньше целиком доверял. Илайдж был веселым, надежным товарищем и, пожалуй, сильнейшим фехтовальщиком планеты – ходить с ним в походы было одно удовольствие, и он никогда не подводил меня, пока….С Александром я познакомился летом, и он произвел на меня очень благоприятное впечатление: твердый характер, тонкий ум, сильные руки – прямо-таки образец благородного Человека. И тоже…
   В середине второго и третьего рядов, то есть в центре большого континента, где находились крупнейшие государства и их столицы, располагалось много Черных Фигур. Похоже, Пантидей и Местальгор являлись сейчас центром активности Клуба. На 15-м поле, где-то в районе Тайраса, стоял Атлант Клинта, второго из трех выдающихся воинов Клуба, специалиста по извлечению жизни из тела самыми неожиданными способами. Чуть правее и выше, на 28-м поле, соответствующем Местальгору, располагались три Фигуры: Монах Марка, Шут Юлиана и Маг Джарэта. С Марком я был знаком мало и знал лишь, что он слывет неглупым и безукоризненно честным Человеком. Кроме того, он – друг Юлиана, который, в свою очередь, был другом мне. По крайней мере, так я считал… Я невольно рассмеялся, всегда так с этим Человеком – ничего не угадаешь под насмешливой маской, не покидавшей его лица. И все же я верил в то, что Юлиан не преследовал никаких корыстных интересов, говоря о хорошем отношении ко мне. Он просто был выше подобных обманов…
   Ну и, наконец, Джарэт, Король Местальгора. Он один заслуживал целой книги, и я затруднялся дать какую-нибудь характеристику или сформулировать свое отношение к нему. Джарэт мог быть надежнейшим другом или страшным врагом, а мог – попросту безразличным.
   Дальше, на 29-м поле, стояли еще две Черные Фигуры: Дракон Яромира и Викинг Вотана. И с Яромиром, ближайшим другом Гроссмейстера, мои отношения были неясны. Он неоднократно пытался убить меня, но затем вроде раскаялся, и все же… Вотан же был едва ли не единственным Человеком, на которого я всецело мог положиться. Брат погибшего Кнута, Человек титанической силы, прирожденный воин, Вотан был великодушен и никогда не платил злом за добро.
   На 20-м поле, скорее всего в Дагэрте, располагалась Черная Фигура богини Победы – Никэ. Это была Лоуренсия, женщина-воин, что среди бессмертных не было редкостью. Сразу же после знакомства между нами возникла взаимная симпатия, но последующие события, боюсь, сильно испортили нашу дружбу…
   В следующем, четвертом ряду, находились все пять оставшихся Черных Фигур. На 37-й клетке, то есть на севере Западного континента, стояла Принцесса Елены, о которой я мало что мог сказать, хотя, как казалось, она была далеко не банальным Человеком. Ну и еще три Фигуры теснились на 39-м поле, в Последнем Форпосте:
   Джейн, Эрсин и сам Гроссмейстер. Джейн, хозяйка Форпоста, была одним из координаторов действий Клуба. Без се помощи мне пришлось бы тяжко в любом своем начинании, я помнил ее отчаянную попытку спасти меня от смерти и надеялся, что в любой ситуации она будет на моей стороне… Или на стороне Илайджа, в которого она давно влюблена, поразмыслив, возразил я сам себе… Что же касается Эрсина, то, глядя на Сфинкса, его Фигуру, я думал, насколько точно в этом случае совпадали характер и символ, его олицетворяющий… Однако после трагических для него событий лета Эрсин, наверное, еще более погрузился в любимую историю, в прошлое…
   Последняя, не считая моей, Черная Фигура на Доске изображала полулежащего в кресле Человека, за поясом которого была заткнута миниатюрная шпага с рукоятью в форме головы дракона. Гроссмейстер… Я не думал о нем ничего хорошего, и небезосновательно.
   Белых Фигур, которые являлись либо врагами Оракула, либо персонами, жизненно важными для него и Клуба, на Доске было лишь две, и обе малые. Одна из них находилась в Дагэрте, и, очевидно, это была Марция, другая пребывала в глубинах космоса, и, как мне думалось, это – Вайар… Еще на поле, как всегда, находилось несколько пешек, но кого они обозначают, я не знал, да и не казалось мне это особенно важным.
   Закончив эту краткую экскурсию, я все же решил вернуться к воспоминаниям, ибо ответов на свои вопросы пока на Доске не видел. Итак…
   …Разговор с Илайджем закончился тем, что он предложил мне выбор: либо отдать Шпагу, чтобы меня оставили в покое, либо отправиться с ним в Форпост и попытаться пройти смертельно опасное Испытание Оракула. По нескольким причинам я предпочел второе, и с помощью Джейн, умевшей корректировать переходы по Доске, мы мгновенно перенеслись в Форпост, где я и вступил в Чертог Оракула…
   …Так я впервые столкнулся с Грезами, фантастическими, созданными воображением мирами, существование которых обеспечивал Оракул. Уже несколько месяцев я не был в Грезах и сильно соскучился по ним…
   …Ведомый силовыми полями, я промчался по Грезам, этому калейдоскопу картин и образов, пока не достиг центра – стеклянного цветка, где находился сам Оракул. Последовал короткий диалог из вопросов и ответов, и на Доске Судеб возникла моя Фигура – Рыцарь.
   Тем же вечером в Форпосте состоялось импровизированное совещание, где присутствовали девять членов Клуба, собранные известиями о появлении Шпаги и моем вступлении в Клуб. Была там и прекрасная Диана, чья Фигура тоже навсегда покинула Доску… Содержание тех споров я припоминал с трудом, важно было другое – тогда ко мне впервые пришло ощущение или, если хотите, предчувствие обмана, двойной игры, опасности. Это был дар Оракула, один из тех даров, которые получал каждый, вернувшийся от него… Я много раз сохранял себе жизнь благодаря этому предчувствию, но сама его природа все же оставалась для меня загадочной.
   На следующий день мы с Илайджем и Юлианом покинули Последний Форпост, отправившись обратно на континент на поиски Марции, спрятанной в Асских горах. Пользуясь полученными указаниями, мы легко нашли пещеру и пробудили девушку от магического сна, наложенного Марком. Но уже на следующий день, спустившись с гор на тракт, мы втроем угодили в западню, расставленную Королем Местальгора с должным его величию размахом. Бой с сотней воинов закончился плачевно: Илайдж был сброшен со скалы, а Марция и я попали в плен. Правда, вечером я пережег веревки и бежал, с трудом добравшись до Ассэрта.
   Придя через день в себя, я бросился в Местальгор, вдогонку за Джарэтом, Марцией и своей Шпагой. Дорога была пыльной и скучной вплоть до последнего вечера, когда я впервые столкнулся с Альфредом – черно-красным…
   …При одном воспоминании о нем у меня начинало противно сосать под ложечкой. Это был самый страшный враг, которого я когда-либо имел…
   …Разговор с незнакомцем, напоминавший своего рода психологическую атаку, закончился неожиданно: черно-красный исчез, а я оказался у ворот Местальгора.
   На следующий день я встретился с Лоуренсией, которая, по просьбе Илайджа, любезно согласилась помогать мне. А после мы случайно натолкнулись на Юлиана, также решившего принять участие в освобождении Марции и Шпаги Гроссмейстера. Вечером мои друзья прокрались во дворец, но Лаура была схвачена, а Юлиану пришлось бежать…
   Уже ранним утром мне удалось связаться с легкораненым Юлианом, который, ужасно волнуясь, сообщил, что Марция, оказывается, является проводником особой энергии для Оракула, и Джарэт, желая уничтожить Оракула и всех нас, убьет ее ближайшей ночью.
   До вечера я бесцельно носился вокруг Черного города, не в силах проникнуть внутрь, однако неожиданно помощь пришла ко мне от Александра. Используя магию, он переправил меня во дворец, и я успел как раз вовремя, чтобы помешать Королю Местальгора.
   Скрываясь от погони, мы с Марцией неожиданно заскочили в кабинет Джарэта, где я нашел свою Шпагу и… Фигуру Гроссмейстера! Внезапно возникший в кабинете Король едва не прикончил нас, но Марции удалось увести меня за собой в Грезы, использовав магические янтарные бусы, найденные ею там же, в кабинете. Оставив девушку в одной из спокойных Грез, я вернулся в Местальгор и, вызвав на подмогу Клинта, попытался добыть Фигуру. Однако Джарэт вместе с Фигурой бежал, и, освободив Лауру, мы вернулись в Форпост.
   Поддавшись на уговоры Лоуренсии, я отправился с ней и Клинтом в погоню за Джарэтом на Западный континент. Через пару дней мы нашли его в пещерах, где жило странноватое племя г'нола. Джарэт был настороже и дал нам жесточайший бой, который (чему я не переставал удивляться) закончился нашей победой.
   Мы отобрали Фигуру, но Лоуренсия настаивала на том, чтобы убить местальгорского Короля, а все мои ощущения ясно говорили, что этого делать совершенно не нужно. Пришлось пойти на обман: я пообещал Лауре, что убью Джарэта, а на деле предложил ему оригинальным способом убрать свою Белую Фигуру с Доски, имитировав тем самым гибель. Направившись к известному Джарэту источнику тонкой энергии, мы случайно оказались свидетелями удивительного явления – в небольшом скальном колодце на наших глазах произошел бой призраков. Я был несказанно удивлен, потому как одним из призраков был тот самый незнакомец, с которым я беседовал по дороге в Местальгор, в руках же второго была моя Шпага! Конец схватки был не очень понятен, но создавалось впечатление, что бойцы смертельно ранили друг друга…
   Джарэту удалось реализовать мой план, и его Фигура исчезла с Доски, поэтому я со спокойной совестью вернулся в Форпост, а оттуда, отужинав и переговорив с Кнутом, – в Грезы за Марцией.
   Однако Марции на месте не оказалось (точнее, я не смог ее найти), и передо мной встала проблема: как вернуться назад, в реальный мир, без магических бус принцессы. Помощь пришла неожиданно – пока я в задумчивости сидел на камешке, Шпага Гроссмейстера, зажатая в моей руке, сама написала на песке некую комбинацию цифр! Как выяснилось вскоре, они означали координаты клеток Доски, и, переставив свою фигуру в такой последовательности полей, можно оказаться в реальности. Так, уже ночью, я вернулся в Форпост, где собрались в тот момент все члены Клуба, кроме Илайджа и Александра.
   По дороге в свою комнату я зашел в библиотеку и забрал Фигуру Гроссмейстера, решив поэкспериментировать с ней и Доской. У дверей комнаты меня окликнул Эрсин, и у нас завязался продолжительный разговор, после которого я сразу лег спать…
   …Я до сих пор не переставал корить себя за то, что поленился тогда вернуть Фигуру, но, с другой стороны, это привело лишь к форсированию событий…
   Проснувшись наутро, я обнаружил, что Фигуру у меня украли, и, не собравшись с мыслями, соврал встревоженной Джейн, что Фигуру из библиотеки не брал. Так что во время «официального» расследования, проводимого Юлианом, мне пришлось заняться своим…
   Мои попытки что-либо выяснить закончились неудачно, а главное, быстро, потому как Юлиан справился с задачей и определил, что Фигуру взял я. Мне оставалось лишь срочно эвакуироваться в Грезы, где, к счастью, я все же нашел Марцию в пещере в обществе ужасного на вид зверя, оказавшегося на деле совершенно безобидным и даже добрым.
   Мы поспешили вернуться в кабинет Короля Местальгора, откуда мы попали в Грезы. Как выяснилось, там нас уже долго ждал Джарэт. Только на этот раз он был настроен по-иному…
   …Тогда-то я и понял, что втянут в игру, значительно более крупную, чем мне до этого казалось, потому как призом в этой партии была целая Галактика… И сейчас, в свете прогулки по стенам Сириона, у меня возникло ощущение, что партия эта не завершилась, а была лишь отложена…
   …Рассказ же Джарэта был таков: давным-давно в Галактике существовали две могучие цивилизации – ректифаи на Эгрисе и кипэ на Яфете, планете в недалекой звездной системе. Эти цивилизации не были технологически развиты, но достигли необычайных высот в управлении природой, используя лишь силу мысли. Оба народа, несмотря на серьезные различия культурных и научных систем, были очень дружны, и все шло прекрасно, пока пятнадцать тысяч лет назад не появились сканки – непонятно откуда взявшиеся существа. Запас их знаний был огромен, и сканки охотно делились ими, но вдруг исчезли – так же внезапно, как и возникли. И кипэ, и ректифаи недоумевали, что же могло с ними произойти, а тем временем среди кипэ начали откуда-то распространяться слухи, что соседи обманывают их и готовятся к захвату Яфета. Итог был чрезвычайно печален: Яфет, раздираемый алчностью и борьбой за власть, погиб в междоусобной войне даже раньше, чем отважился напасть на Эгрис. Из всей великой цивилизации уцелели лишь двое: Джарэт и его друг Вайар. Эти ученые незадолго до катастрофы неожиданно открыли способ отделения разума от тела, которым и воспользовались перед лицом неминуемой гибели…
   Впоследствии Джарэт отправился в бесцельные странствования по Галактике, а Вайар остался на Яфете, откуда уже во времена владычества Людей вел непримиримую войну с Оракулом и Клубом, именно с ним впоследствии был скован Гроссмейстер. Почему? Да потому что Оракул, оказывается, вовсе не был созданием Гроссмейстера, а являлся разумом одного из ректифаи, былую ненависть к которым оставшиеся в живых кипэ пронесли через тысячелетия. По этим же причинам и Джарэт в свою очередь пытался уничтожить Оракула, убив Марцию.
   Попав же в загадочное пространство под Доской, Джарэт совершил путешествие на дальний край Галактики, к стоявшей тогда на 144-м поле Большой Белой Фигуре. И это оказались сканки! Подслушав же чьи-то мысли, Джарэт узнал, что история гибели Яфета, уже поросшая быльем, была организована сканками, желавшими захватить Галактику и активно использовавшими принцип «разделяй и властвуй». Более того, теперь они вновь мечтали об этом, а Оракул и Клуб воспринимались ими как единственные заслуживающие внимания противники…
   Посовещавшись, мы пришли к выводу, что в самом Клубе уже кроется измена, которую совершенно необходимо разоблачить, а также нужно сделать все возможное для освобождения Гроссмейстера и Вайара…
   …Были у меня тогда сомнения на этот счет, остались они и теперь. Кого же мы освободили: друзей или врагов?..
   …В итоге я направился на 12-е поле, в гости к Александру, единственному Человеку, который мог бы помочь мне. Как ни странно, я не застал хозяина дома, зато обнаружил там легендарное Завещание Гроссмейстера, где рассказывалось о том, как можно его освободить.
   Ну а вскоре после этого появился Вотан, посланный Клубом за мной и Фигурой. Я бился с ним почетно долго, но конец мне не пришел только потому, что в решающий момент на поле боя появился Александр, вынудивший Вотана убраться.
   Та беседа в доме посреди степи также принесла немало важной информации. Например, я узнал, что Шпага Гроссмейстера предназначалась Александру, а торговец нас просто перепутал… Внезапно наш разговор был прерван нападением невесть откуда взявшейся орды кочевников, причем атака эта была организована сканками, ибо Доска Судеб, спасающая в таких ситуациях, отказалась работать. Однако мы отбились…
   На следующее утро мы с Александром выяснили, что для освобождения Гроссмейстера не хватает лишь одного поля в расстановке Фигур. Его мог знать Илайдж, и я отправился к нему. Опять воспользовавшись способом перехода под Доской, я едва не расстался с жизнью из-за еще одной атаки сканков…
   Разговор с Илайджем никак не складывался, но неожиданное появление Альфреда (он и был той самой Большой Белой Фигурой) и его попытка подкупить нас решили дело – Илайдж передал мне пластину, где содержалась, как я надеялся, необходимая информация. Теперь мне нужно было попасть в Форпост и постараться раскрыть заговор…
   Долго, очень долго я ничего не мог придумать, хотя и возникало впечатление, что в интриге наверняка замешан Эрсин. В момент просветления я вдруг сообразил, что, вероятно, мне может помочь Кнут, и связался с ним. Казалось, мои надежды оправдались – он предложил мне вернуться в Форпост, сообщив при этом, что знает теперь, кто предатели!
   Я рискнул и, связавшись с весьма настороженной Джейн, перешел в Форпост. С ней и Юлианом мы поспешили в комнату Кнута, но… он оказался мертв, заколот кинжалом! Рядом с его телом валялась злополучная Фигура Гроссмейстера…